Читать онлайн Сделка на доверии. Книга № 1 Встреча.

Книга № 1. Встреча.

1.Пустые надежды.

Вот и наступил день х. День, когда все измениться. К лучшему конечно, а как же иначе. Ведь она сделала для этого все и даже больше. Платье напрокат, новые туфли дорогущие, пол зарплаты отдала. Сумочка фирменная, взятая у подруги на прокат. Укладка и макияж в салоне, не говоря уже о маникюре и педикюре. Алина больше двух недель готовилась к этому дню. И все обязательно удастся, иначе и быть не может. А все ради чего? Да ради одного единственного мужчины. Начальника службы безопасности на ее работе. После развода, она ненавидела всех мужчин, и вот появился он, и она впервые за пару лет, почувствовала хоть к кому-то симпатию. Высокий, крепкий, опрятный, мужественный. Без вредных привычек, военная выправка. Прям почти идеал. Да и не на пустом месте была ее уверенность в себе, он оказывал ей знаки внимания. Подмигивал каждый раз, проходя мимо. Один раз, даже приобнял пропуская в холл. Его улыбка, многозначительный долгий взгляд. А на днях предложил сходить выпить кофе, но она от неожиданности отказала ему. Потом очень жалела, ругала себя. Надо было пойти.

Но сегодня особенный день, она уверена в этом, она уверена в себе, он не сможет устоять перед ней. Корпоратив на работе, непринужденная обстановка и все пойдет как по маслу. Ей уже нужен был кто-то, а то одичает уже совсем. Но абы кто тоже не нужен. Работа, дом, работа, дом, к родителям и дочери иногда в деревню и все. Друзей особо нет. Как она думала, в силу ее невыносимого характера. А по правде, она просто никому не верила. Коллега по работе Аня, которая, стала больше чем подругой, привела ее на эту работу. И поначалу она сама не верила, что у нее вообще получиться работать в рекламном бизнесе, но оказалось, что коллектив сплоченный, дружный и работать здесь было одно удовольствие. Алина не то, что смогла работать, отлично вписалась в команду. За год она стала начальником художественно- проекционного отдела. Взяла трудоголием, ответственностью и сверхурочными работами. А куда ей было спешить? Сначала жила у подруги, потом сняла свою студию. И там, ни кто ее не ждал. Иногда дочка приезжала, когда у нее были каникулы в школе. Но это веселье было не долгим и очень редким. Хотя им обоим нравилось быть вместе. Алина обещала дочери, что заберет ее к себе, как только она закончит школу. Сама очень скучала без нее. Скоро все равно снимать новую квартиру, эту хозяйка выставила на продажу. Правда, за три месяца, еще никто не согласился, цену она запросила бешеную. Хоть бы еще пару месяцев не приглянулась эта квартира никому, а там она и новую найдет. Почти все, что удалось накопить, Алина отдала на выпускной дочери, а то, что осталось, истратила на корпоратив. Большую часть зарплаты она перечисляла родителям, живущим в деревне и растившим ее дочь, а себе оставляла крохи, на проезд, да на еду. Про еду, она частенько забывала. Доставшийся, по случаю, старенький СRW от дяди, сломался и требовал вложений, но она решила, что выпускной дочери важнее, а это подождет, на автобусе поездит. Конечно, было совестно, что тратит на себя такую приличную сумму, но решила считать это вложением в будущее. И даже если ничего не выйдет, то хоть оторвется сегодня на полную катушку, заслужила. Сегодня день, когда можно абсолютно все. Она это заслужила, уж точно. Главное не переборщить с алкоголем. И это, пожалуй, самое главное. Обычно попойки ничем хорошим не кончались.

При полном марафете стоя перед зеркалом и глядя на свое отражение, она думала, что это совсем не она, а какая-то другая женщина. Красивая, гордая, знающая себе цену, уверенная в себе. Кого она обманывает? Это же совсем не она. Она не блистает, не сверкает и не светится от счастья в обычной жизни. Может и не уродина, но не роковая женщина точно, обычная, такой она себя считала. Решила, что это ничего не значит, она сыграет эту роль. Роль гламурной, независимой, роковой женщины. И, как бы там ни было дальше, она от этого ничего не теряет. Иногда полезно примерить на себя другую жизнь. Побыть той, кем не являешься. Просто прекрасный вечер, чтобы помечтать и позволить себе все. Такси приехало чуть раньше, решительно выдохнула и пошла. Я смогу.

В ресторане играла музыка, обстановка была приятной. Народу уже собралось достаточно, почти все уже были на месте. Проходя по залу, в поисках подруги, на нее все озирались и делали комплименты. Она сдержанно улыбалась и благодарила. К повышенному вниманию к своей персоне она не привыкла, но это, же роль всего лишь, и она с достоинством ее исполняла. Даже забавно было видеть лица некоторых мужчин коллег, которые безмолвно открывали рот, глядя на нее. Что? Не ожидали! А я могу быть и такой! А не только в футболках и джинсах ходить на работу. Почувствовав в себе большую уверенность, да и собственно не найдя подругу и не найдя Олега в зале, Алина решила присесть в баре. Заказала бокал мартини и достала телефон, нужно выяснить, где Аня, давно уже должна быть здесь. Она не успела набрать ее номер, как к ней подошел Борис. Он был членом ее команды, ее подчиненный, ответственный работник, вполне не глупый и по – своему даже талантливый. Однажды она даже сходила с ним на свидание, но он был не в ее вкусе, хотя он не сдавался и не оставлял попыток пригласить ее куда нибудь. У них были доверительные дружеские отношения, в кавычках. Вроде друзья.

– Алина Викторовна! Вы ли это?! Словно богиня спустилась с небес! Вы бесподобны!

Она отмахнулась от него небрежно рукой:

– Карасев не фони, у меня важный разговор, не видишь что ли!

И пока идут гудки, он не уходит зараза, а присаживается рядом на стул и не сводит с нее глаз, жадно рассматривая ее всю. Она закатывает глаза и демонстративно отворачивается от него на стуле. Аня берет трубку, после долгих гудков:

– Алло. Приветик. Уже приехала? Я скоро прейду, – смеется, уже навеселе.

– Ты где вообще?! – возмущается Алина, – Что-то я тебя не наблюдаю.

– Налаживаю новые связи, – опять смеется в трубку.

– Не забывай, что ты замужем, – напоминает Алина строго.

Смеется в трубку и отключается. Понятно, уже навеселе хорошем. Алина разворачивается на стуле к Борису, спиной чувствуя его взгляд на себе.

– Вид сзади не хуже чем спереди. Красивая спина. Красивое пла…

– Ты чего хотел Карасев? – перебивает его, – Тебе ничего не светит. Найди ту, что тебе по зубам. И не забывай, что тебе еще работать со мной.

– А что так сразу категорично. А потанцевать хотя бы?

– Тебе причины перечислять, почему нет? Или так уйдешь?

– Я думал…

– Думать это не твое Карасев! Иди. Иди, пожалуйста! Я пришла отдыхать не с тобой.

Он разочаровано вздохнул и ушел. Бармен в этот момент поставил бокал мартини на стойку и улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой. Ответила ему тем же, выпила залпом, для храбрости и попросила повторить. Настроение улучшилось. Окинула зал взглядом, ну и где же наша цель визита, явно опаздывает. А что, если он вообще не придет? Да, нет! Он такое не пропустит ни за что! Терпение. Народ в зал все прибывает и прибывает. Танцпол забит танцующими. Все танцуют, общаются, веселятся. Начальник пришел с женой, поздоровались с ней, пообщались. Алина видит Аню, вошедшую с запасного выхода с каким-то парнем, он целует ей ручку и удаляется, она машет Алине и идет к ней. Подойдя ближе, разводит руки в стороны:

– Вау! Детка! Тебя не узнать! Дай тебя разглядеть, – Алина встает, и кружиться, краем глаза замечая пристальный взгляд Бориса, он пожирает ее глазами.

– Наши труды были не напрасны. Ты прямо с обложки журнала!

– У тебя совесть есть? С кем это мы налаживаем связи? – Алина махнула рукой в сторону незнакомца и запасного выхода.

– А! Да это так! – отмахнулась Аня и заказала два мартини,– Я смотрю, Олег Витальевич опаздывает. Просто не знает, какой сюрприз его ждет, – и подмигивает ей.

– Ты его видела? – насторожилась Алина сразу.

– Нет, еще не пришел.

– А если он вообще не прейдет? – она нервничает.

– Прейдет. Куда денется. Терпение подруга. Терпение.

Они выпели по мартини, немного поболтали, Аня ушла танцевать, Алина отказалась, не в том настроении, нервничает, аж руки потеют. Борис Карасев сделал попытку пригласить Алину на танец еще раз, ему было отказано. Как и еще двоим другим. Она сильно переживала, что Олег может не прийти, и тогда все ее труды напрасны. Нервничала до такой степени, что руки аж трястись начали. Ожидание вытягивало нервы в струны, неизвестность пугала. Третий мартини тоже не улучшил состояние. Она не отрывала взгляда от входной двери. Какого черта она вообще все это затеяла? Ведь не факт, что он на нее клюнет, неизвестно как все пойдет. Может ей дадут от ворот поворот. Почему раньше ты не думала об этом? Отступать уже поздно, теперь будь что будет.

Аня периодически приходила, подбадривала и говорила расслабиться, но не получалось как-то. И вот в миллиардный раз, бросив взгляд на двери, она видит, как он заходит в обнимку с высокой эффектной блондинкой. Шепчет ей что-то на ушко, а та заливается звонким смехом. Они проходят к свободному столику, он отодвигает ей стул, галантно ухаживая, снова шепчет ей на ушко что-то, поглаживая ее голые плечи. В Алине за секунду вспыхивает ненависть к нему. Да как он посмел, прийти сюда с этой крашеной выдрой. Такое чувство, что ее предали. Горечь в легких, а во рту вкус мартини очередной. Отвернулась от них и заказала две водки. Теперь нужна экстренная помощь, чтобы унять ненависть. По голосу узнает, что он стоит рядом и говорит:

– Шампанское бутылочку и два бокала. Клубники корзинку.

Эстет чертов! Клубники! Алина крутит стопку с водкой в руках и не подымает головы, глядя, как в стопке плескается жидкость. Теперь он ей видится мерзкой жабой, отвратительным слизняком, не желает даже видеть его. Он осматривает ее голую спину, стройные ножки в чулках и томным голосом говорит:

– Добрый вечер красивая незнакомка. Нельзя грустить в такой вечер. Угостить вас?

Да как он смеет вообще с ней говорить! Мерзкий бабник! Иди к своей крашеной выдре! Поднимает на него злобный взгляд и видит его удивление, узнал ее, не ожидал увидеть, так тебе и надо. И прежде чем он открывает рот, говорит:

– Я не нуждаюсь в ваших подачках, – залпом выпивает водку, затем еще одну, с грохотом ставит стопки на стойку, встает перед ним вплотную, хорошо, что на каблуках, голову задирать сильно не приходиться. Прищуривается, глядя в его глаза, и поглаживая его лацкан пиджака, как бы заигрывая, заявляет:

– А вы отчаянный человек! Триппера не боитесь! Все знают про нее, а вы, похоже, и не в курсе, – она кивает в сторону его знакомой, хлопает его по плечу по-приятельски: – Хорошего вечера, Олег Витальевич! Если что, у меня одноклассник венеролог, поможем вам. Не отказывайте себе ни в чем. Кстати, через анальный секс тоже передается, – приложила палец к своим губам, – Я могила! – давит в себе смех.

Разворачивается и уходит в сторону танцпола, самой сексуальной походкой которую она смогла изобразить, скрываясь в толпе. Он провожает ее долгим взглядом, затем смотрит на свою знакомую и морщиться. Алина находит Анну, и так как музыка не дает поговорить, то они идут в туалет. Алина пересказывает ей свой рассказ и говорит, что желает уехать домой, но подруга против этого, предлагает забить на этого урода, и повеселиться от души. Алина говорит, что у нее пропало настроение, ей не до веселья. Аня вымаливает побыть ее хотя бы еще час, а потом они поедут домой вместе. Аргумент у подруги железный, мы и так никуда не ходим, не порти вечер хотя бы мне. Алина сдается, но предупреждает, что уже пьяна, Аня успокаивает, завтра выходной отоспишься. Подруга тянет ее на танцпол, но после танцев ей становиться дурно, сбегает по-тихому к бару. Пересчитывает деньги в кошельке, заказывает бутылку шампанского и вызывает такси. Не желает видеть весь этот сброд, а его особенно. Алина замечает, как он периодически бросает на нее взгляды. Она принимает решение ехать в ночной клуб «Зебра» и меняет пункт назначения такси. Подругу не зовет, ей и здесь хорошо, пусть веселится. А вот она портить вечер из-за одного идиота не намерена, а выспится завтра. Борис галантно предлагает ее проводить, в резкой форме отказывает ему, так как пьяна изрядно, и просто бесит этот прилипала. Выпив из горла полбутылки шампанского, причем в туалете, не при всех же, видит на телефоне сообщение, что машина ожидает. Берет бутылку, закидывает сумку на плечо, шатаясь, но гордо идет к выходу. Проходит мимо их столика, Олег бросает на нее долгий, пристальный взгляд. Она смотрит на него, высокомерно, слегка ухмыляясь. Посылает ему пылкий воздушный поцелуй.

Холодный воздух улицы, на секунду отрезвляет, расставляет руки в стороны, подставляя лицо снежинкам, и радостно кричит «Ура! Я свободна! От всех мудаков свободна! Черт подери вас всех! Мне никто не нужен!», так, что все оглядываются. Прямо у входа стоит черная шикарная иномарка, такси подано. Она решительным шагом, но шатаясь из-за высоких каблуков, а ступеньки скользкие, направилась именно к ней. Гордо вскинув голову и довольная собой. Сейчас в «Зебре» оторвемся. Это не конец вечера, продолжение следует…

2.Незнакомец.

Алина проснулась, и еще не открывая глаз, осознала, что голова трещит просто жуть. Подумалось, что как-то очень жарко в комнате, надо бы проветрить. Неужели окно закрыто? Медленно, не без боли, открыла опухшие глаза слегка. Темно очень. Закрыла опять. Странно, почувствовала запах приятного мужского, дорогого парфюма. Вкусненький, не терпкий, приятный. Смешно. Что только не почудиться с похмелья? А похмелье жуткое. Голова трещит, во рту все пересохло. Пока лучше не вставать, а то еще и затошнит и головокружение появиться. Решила пока полежать и расслабиться. Но расслабиться как-то не особо получалось. Как-то странно затекла нога, и вообще, такое ощущение, что ее придавило что-то тяжелое. Попыталась переложить ногу удобнее, не вышло. С минуту собиралась с мыслями и с силами, проклиная себя за вчерашний перебор с алкоголем. Ведь знала же, что все так и будет. Кому и что доказала? Да никому и ничего! Дура!

Повернула голову, открыла глаза, и первое что увидела, мужской темный затылок. Страхом обдало, словно искупали в кипятке. Протрезвела в миг. Глянула ниже. Белоснежная постель, одеяла нет, оба лежат обнаженные, совсем без всего. Оба лежат на животе, при этом его нога лежит на ней, и его рука лежит на ее голой попе, так по-свойски очень. Тяжелый неимоверно. Страх уже перерос в ужас и панику. Она понятия не имела, кто этот мужчина. В голове был только один вопрос: « Какого черта здесь происходит?» Пошевелиться боялась, решила успокоиться. Ну да! Творила она по пьяне различную ерунду, но чтобы вот так! И в голове главное, не одной мысли, и в памяти все чисто. Она не помнит ничего. Нервно вздыхала и рассуждала. Пьяная подцепила в баре? Раз они голые, значит, был секс. Попыталась воспроизвести в голове хоть какие-то картинки прошлого, ничего.

« Твою же мать! Надо же было так напиться вчера, что ничего не помнить!!!» И судя по его руке, так вальяжно лежащей на ее голой попке, секс был точно. Но кто ты? Кто-то с работы? Ведь на корпоративе, была вчера, а там не только их фирма была, компаньоны, соучредители, спонсоры, народу много. Она внимательно осмотрела его затылок. Отлично стрижен, волосок к волоску. Это ничего не объясняет. Но это точно не Карасев, цвет волос темнее. Вдруг его рука на ее теле слегка сжалась и разжалась снова. По ее коже, по всему телу, пробежала волна. Это было приятно и волнительно, а не страшно и ужасно. Это он во сне, рефлекторно. Все это ей даже показалось очень милым. Но хватит тут страдать ерундой, пора выбираться. Сначала аккуратно двумя пальцами подняла его руку и не зная куда ее деть, положила вдоль его тела. С ногой так не выйдет, поэтому медленно перевернулась на спину. Незнакомец вздохнул, потревоженную руку положил под голову, ногу тоже пододвинул к себе. Алина закрыла глаза, притворилась спящей, на всякий случай. Она убедилась, что его дыхание ровное, значит спит. Десять лет замужества не прошли даром. Определить спит мужик или нет, она уж точно могла. Хорошо хоть не храпит, как ее бывший муж. И вообще, вид его обнаженного тела ее будоражил. Особенно подтянутая задница и широкие плечи. Руки и спина довольно накаченные, ноги тоже, но они очень длинные, или отсюда так смотрелось? Он просто огромный, по сравнению с ней. Как он вообще спит в такой не удобной позе? На спине под левой лопаткой три родинки виде треугольника. Жаль лица не видно. Лишний раз тревожить не стоит.

Разглядывает его руку, лежащую на подушке. От вида огромной, тяжелой ручищи становится не по себе. Странно, но рука у него идеальная. Пальцы длинные, но не костлявые. Ладонь большая властная, но не мясистая. Ногти чистые, отполированные и блестят. Это что? Мужской маникюр? Ничего подобного, никогда не видела. Настолько идеальные руки не у каждой женщины! Ни мозолей, ни трещин, ни царапин, ни шрамов все идеально. На ее руках полно мелких шрамов, да и кожа не выглядит настолько нежной как у него. Ты кто??? Вот бы ощутить нежность и шероховатость его пальцев, ласкающих ее грудь. Или ощутить силу хватки на своей заднице. Мужские руки такие большие и сильные, могут быть такими нежными и ласковыми. Уф!!! Ты сейчас о чем вообще?!!! Спятила?!!! Это все алкоголь! Понять бы, где она?! Осмотрела помещение, глаза уже привыкли к темноте. Явно гостиничный номер. Может это его номер? Хотя нет, скорее всего, снял на одну ночь.

Она понятия не имела, как выглядят гостиничные номера, но в ее представлении они должны выглядеть именно так. Просторная квадратная комната. Двуспальная кровать, а по краям тумбочки со светильниками, слева за тумбочкой сразу входная дверь, с ключами в замке. По левой стороне, вдоль всей стены, шкаф виде прихожей, там большое зеркало и крючки для одежды, но на них ничего не висит. Дальше двери, скорее всего ванная и туалет. Впереди нее большое окно с красивыми шторами, затейливые ламбрекены и легкая, тонкая тюль с узорами из завитков. Сейчас, когда свет падал от уличных фонарей, узоры казались еще сказочнее. Перед окном журнальный стеклянный столик и два больших кресла. На столе стоит бутылка открытого шампанского. Глядя на бутылку, она вспомнила, что пила его из горла, но могла поклясться, что это было на улице. А вообще обстановка приятная, ничего необычного, но чистенько и уютно. Наверное, дорогой номер, все так чинно.

« Интересно! Выглянув в окно, я определю, где я? Город большой, а я его еще не так уж хорошо знаю. Вот я влипла! Черт! Черт! Черт!» Осмотрела себя, вроде нигде не болит, кроме дурной головушки, ни синяков, ни ссадин, ничего. Ее вещи были разбросаны по всему полу комнаты, а его вещей она не видела, кроме часов, и телефона на тумбочке, причем не самые дешевые, похоже даже золотые, да новых ботинок, возле двери. Или они не новые? Но блестят даже в темноте. « Платье!!! Боже! Хоть бы оно было целым и невредимым! Пожалуйста!» Снова оглядела светлый палас комнаты, теперь уже запоминая, где и что лежит, но платье так и не было обнаружено.

И так! Было принято решение, по-тихому унести ноги, пока он спит. Так оно как-то лучше будет. Медленно и тихо, как мышка, она скользнула с кровати, уже хорошо, что она оказалась не скрипучей. На цыпочках собрала свои вещи с пола и все поглядывала на незнакомца. Лифчик валялся почти у порога, поэтому пришлось обойти кровать. Она нагнулась за ним и замерла. Ее лицо оказалось на уровне его лица. Она разглядывала его лицо, согнувшись, любопытство победило. Нос длинноват, ровный, слегка не брит, губки тонкие, резные, ямочка на подбородке. Симпатичный даже! Спящий, вовсе сама милота. На ее работе, точно не работает, такого бы она приметила сразу. Слишком красивый, запоминающийся, холеный парень. Хотя всех она знать не могла. Интересно, какого цвета у него глаза? Но проверять опасно, вдруг проснется, а как-то не особо хотелось вести с ним светские беседы, да еще и голой. Странное чувство, от него глаз отводить не хотелось, так бы и смотрела, и смотрела. А еще захотелось прикоснуться, погладить. Глупость, какая!

Так же, не разгибаясь, на цыпочках, с вещами в руках, она прошагала в ванную. Закрыла двери за собой и щеколда предательски громко щелкнула. Алина втянула голову и зажмурилась, как будто это ее спасет. В душе выругалась на двери, как только могла. Прислушалась к звукам в комнате, хоть бы не услышал. Тишина, Слава Богу. Свет в ванне не включила, темень жуткая, хоть глаз выколи. В комнате хоть фонари с улицы немного освещали. Видимо, свет включался снаружи, но кто бы подумал об этом заранее. Голой выходить тоже не хотелось, да и ладно, что она своих вещей, не знает что ли! На ощупь оденется. Бросила вещи прямо под ноги и начала разбираться, что к чему. Так это трусики, хорошо, надеюсь не на левую сторону, хотя какая уже разница! Это чулки, пока подождут. Это лифчик. Как его там, где лево, а где право? А вот, кажется так. Удалось надеть все, что нашла, с чулками пришлось повозиться подольше, чертовы шовчики на кружеве. Так уже хорошо! Но необходимо найти платье, просто жизненно необходимо. И сумка должна быть, надо найти. Там вообще вся жизнь. Кошелек, паспорт, права, телефон, ключи от дома. Если, конечно, она это все не растеряла. Шубка, еще должна быть шубка из чебурашки, не так же она сюда приехала.

Зная о щеколде, осторожничала, и открыла двери почти бесшумно. В комнате светлее, чем в ванной, тихо, незнакомец позы не сменил. Бегло оглядела комнату, сумка стояла в кресле, на подлокотнике лежали джинсы и рубашка аккуратно сложенные, его вещи, с первого раза не заметила. Быстро прокралась до сумки и обратно, поставила ее на пол в ванной. Это хорошо, но мало, необходимо платье. Да где же оно, черт его дери! Может в шкафу, больше уже негде! Взялась за ручки шкафа, но поняла, что двери могут скрипнуть, очень медленно открыла. Разочарование. Пусто. Еще один шкаф ближе к двери, через зеркало. Взялась за ручки, но открыть не успела, остановил мужской бархатный баритон, довольно низкий, но приятный:

– Планируешь сбежать?

У Алины все похолодело внутри. Оглянуться, и посмотреть желания не было, сбежать в ванную глупо, потом придется выходить все равно, причем в таком же полуголом виде. Она прекрасно отдавала себе отчет, что сейчас на ней минимум одежды и если она уйдет в ванную, то больше ее не станет. Открыла двери шкафа, там пусто.

Решила, лучшая защита – это нападение. Поставила руки в боки, повернулась и заявила:

– Ну!! И куда делось мое платье? – получилось наиграно грубо.

От увиденного, тут же опешила, и вся наглость испарилась в раз. Он стоял у кровати и сначала поразил его рост под два метра. Во-вторых, он масштабно был ее больше втрое, рядом с ним она была как ребенок. В-третьих, красивые, карие глаза с прищуром, жадно осматривали ее всю, и еще эта ехидная улыбочка. Тело не супер мышцы, но подтянутое, особенно выделялись широкие плечи. А самое главное, он был абсолютно голый, и у него стояло его мужское достоинство, а там было чему стоять. О-го-го как было! Она впала в ступор и смотрела только на его орган. Не моргая и открыв рот, сама не замечая того.

– А ты ранняя пташка! – словно мурлыкал, довольно наблюдая за ее реакцией.

Не то, чтобы Алина не видела голых мужиков, просто видимо похмелье и эффект неожиданности, на нее так подействовали. Расстояние между ними было на вытянутую руку, а ей казалось, что он нависает над ней всей мощью, как скала. Конечно, пялиться на мужское достоинство не прилично, но она, ничего не может с этим поделать. Она округлила глаза и даже открыла рот непроизвольно, втянула воздуха полные легкие. Он едва только, поднял руку, чтобы прикоснуться к ее плечу, как ее ветром сдуло за секунду в ванную. Закрылась на все замки. Нервно дышала в темноте, так как свет включить явно не додумалась, да и до того ли было. Загорелся свет в ванной, видимо он включил его, она зажмурилась от яркости.

– Извини, я не хотел тебя напугать, – раздался голос практически за ухом, хотя он был с той стороны двери, но Алина все-таки отошла подальше, – Выходи, я не трону тебя, честное слово, – заявил он уверенно и твердо.

– Сначала штаны надень! – выпалила Алина громко.

– Ладно, как скажешь, – легко согласился он, – Одеваюсь.

За дверью послышались шаги, ворчание и вздохи. Алина глянула в зеркало, оперевшись руками о раковину. На нее смотрело жуткое отражение, подобие ее. Макияж размазался, краска потекла, волосы дыбом, глаза опухшие. Одной сережки в ухе нет, надо поискать в кровати. Умылась с мылом, оттирая тонны краски, прополоскала рот. Попила холодной воды с ладошки. Пригладила назад непослушные волосы мокрыми пальцами. Вспомнила про расческу в сумке. Сумка! Проверила сумку, сев на унитаз. Вроде все на месте. Ключи, права, паспорт. Телефон, разрядился до основания и даже не включается. Ножик складной на месте, если, что пригодится. В кошельке все деньги на месте, что само по себе уже странно, так как раньше на утро, после подобной пьянки, у нее было пусто. В пьяном виде она отличалась большой щедростью. И судя по сумме, такси она не оплачивала вообще. Раздался негромкий, скорее аккуратный стук в двери, и незнакомец спросил:

– Я платье принес, надевать будешь? Я одет, – и добавил, – Полностью.

– Да, сейчас, – как будто бы она сказала бы нет, так пойду в мороз, хотя, что в нем, что без него. Где шубка?

Открыла двери с небольшую щель и протянула руку, в ладонь легла вешалка с платьем. Вешалки не ожидала, думала, так подадут платье, закрыла двери снова на замок. За дверью хмыкнули.

– Туфли тоже принести? – уточнил он спокойно, и вообще его спокойствие ее бесило, как будто они знакомы сто лет. Но удивил его вопрос. Какие туфли? На дворе март и еще снег лежит, хотя уже и таит местами.

– Туфли? А сапоги где? – о чем думала, то и спросила она.

– Я не знаю где твои сапоги. Ты ввалилась в мою машину в туфлях, – он спокоен как удав.

В памяти Алины вспыхнула картинка из вчерашнего прошлого. Черная дорогая машина, марку вспомнить не могла. Она едет в ней по пояс, высунувшись из окна, и громко кричит от восторга, а чья-то крепкая рука держит ее за другую руку, а она при этом еще и вырывается. Шубки не было. Но про сапоги это ничего не объясняло. На корпоратив она приехала в сапогах, это факт. Осмотрела платье с двух сторон, выглядело идеально, надо же. Словно его отпарили и почистили.

– Так нести тебе туфли или сама выйдешь и наденешь? – снова раздался голос незнакомца. Почему он с ней говорит на ты? Хотя, после секса на вы уже никто не разговаривает.

– Давай! – крикнула в ответ Алина, и тут же в щелку забрала их. Какой заботливый. Другой бы сделал вид, что спит и иди ты на все четыре стороны, а этот видимо не хочет отпускать. А чего тогда хочет? Было же уже все. Или так понравилось, что желает продолжения? Если ему понравилось, то почему я, то ничего не помню? Обойдешься без продолжения! Радуйся тому, что есть. Считай, еще легко отделался, на тебе даже ни одной царапины нет. Как и на мне синяков. А у нас вообще было что-то? Может, пьяные уснули оба? Но оба голые?! Сил не хватило. А с утра у них у всех знатно стоит! Красив, хорош. Ни дать не взять.

Раздался телефонный звонок, и он взял трубку. Алина сильно не прислушивалась, надевала платье, хотя сейчас надела бы с удовольствием джины и кофту свою любимую. Но все, же расслышала « продляю по факту» и вроде он что-то заказал в номер. Планирует остаться, ну уж нет. Надо спуститься вниз и вызвать такси, деньги есть. Пусть сидит здесь сколько хочет! И ест то, что заказал. Она пас. Тошнит.

Надо выходить, находиться здесь вечно, не удастся. Надеяться, что он сам уйдет тоже. Посмотрела на себя в зеркало строго, ничего справиться. Внешний вид уже более или менее, лучше. Да и что ей с ним детей растить что ли? Разбегутся через несколько минут и забудут друг о друге, как о кошмаре. Вздохнула и пошла. Вышла, стараясь, на него не смотреть и прошла к креслу, поставила сумочку и села нога на ногу, прикрыв подолом ноги, сложив ручки на коленях. Он сидел на краю кровати, полностью одетый, смотрел на нее внимательно, она чувствовала его пристальный взгляд.

– Отлично выглядишь, – заметил он, у него приятный голос, завораживающий.

Кажется, пытается завести разговор. Фальшиво изобразила улыбку. Он льстит, она врет. И тут в голову пришла идея, а вдруг по его одежде она вспомнит хоть что-то. Посмотрела ему в глаза. Взгляд его был внимательный, но как бы слегка встревоженный, глаз не отвел. Она осмотрела его. Джинсы голубоватого цвета. Рубашка с мелким узором, темно синяя. Джемпер темно-синий вязанный. Ничего необычно, но довольно стильно и опрятно. Поза расслабленная, свободная. Руки в карманах брюк. И ни одного всплеска памяти. Красивый мужчина. Снова посмотрела на лицо, смотрит теперь с нежностью, слегка улыбаясь одними глазами, как на непутевого ребенка:

– Ничего не скажешь? Вчера щебетала без остановки, – он помолчал, ожидая ответа. Но ей было нечего сказать. Взгляд манящий, притягивающий, обволакивающий. Глядя ему в глаза, прислушивается к себе и понимает, что сердце начинает биться сильнее и тревожнее. Она старается избегать таких людей, которые одним взглядом выворачивают душу людей наизнанку. Но она не из тех, кто подаст вид, что ее смущают. А еще она совсем не чувствует его.

Тут нужны пояснения. Дело в том, что у меня с детства дар, чувствовать людей. Это трудно объяснить, но попытаюсь. Я считываю эмоции людей. О чем они переживают в данный момент иногда мысли, зависит от людей. Но есть и исключения, например, я не могу считывать родственников: дочь, отца и маму. Для себя я решила, что это специальные исключения, так как я их сильно люблю. Зато всех остальных запросто. Но именно его не чувствовала. Ноль, тишина. Таких людей я опасалась, не зная, что от них ждать. Но опять же, списала все на жуткое похмелье. Она не в форме.

Вдруг он встал и пошел к тумбочке, так как-то совсем непринужденно. « Боже! Какой у него рост?! Метр восемьдесят? Или еще выше?» Ее рост был метр пятьдесят два, сколько она себя помнит, и подобных высоких мужчин у нее не было. Она даже не могла понять, нравиться ей это или нет. Просто следила за его движениями. На тумбочке лежали его часы, он, надевая их на руку, заметил, между прочим:

– Я заказал чай и «Алкозелцер». Выпьешь, – звучало как приказ, – Тебе легче будет, – он тряхнул кистью, и часы послушно упали чуть ниже запястья, – Ты вообще в курсе, который сейчас час? – строго так, – Шесть утра почти! Могли бы еще выспаться! – упрекнул шутя вроде, но строго.

Вообще в нем чувствуется властность, сила, безкомпромистность. Баритон, строгость в голосе заставляет трястись кишочки. Одновременно уверенность, что не обидит и холодок опасности. Обалденная смесь! Но не на ту напал.

– Тогда почему звонили с рецепшена именно сейчас, и ты продлил по факту? Значит, номер заказан был только до шести. А значит, не выспаться ты со мной планировал, да и на утро у тебя не Я в планах была, – парировала Алина с легкой злобой, придавая голосу безразличие, а в конце ехидно улыбнулась.

Он посмотрел на нее очень серьезно, словно сканировал, как будто осознал, что недооценил. Потом ухмыльнулся сам себе и сказал:

– Не имеет значения, – пауза, – теперь. Все равно выпьешь.

Алина промолчала. Это «теперь» было какое-то со смыслом и почему-то взволновало ее. Что теперь? Что произошло, что теперь не имеет значения? Она изучала его по движениям, по мимике, по речи. Интуиция ей подсказывала, что опасности нет. Наоборот, такое чувство, что она знает его и уже очень- очень давно. Ей не страшно и не стыдно смотреть ему в глаза, хотя он и облапал ее всю и голенькой видел. А может, даже и не только. Она могла поклясться, что знает, как он смеется и как сердиться. Сейчас он вроде выглядит спокойным, но Алина улавливала волнение и неловкость тщательно им завуалированные. Это ему, похоже, сейчас стыдно. Но за что? Может он хотел ее, но не смог? Хотя у него с этим проблем вроде нет, пять минут назад убедилась. Стоит как надо! Тогда в чем дело? И вдруг, нарушив тишину, она спросила:

– Я даже имени твоего не помню.

Он глянул на нее, заулыбался, показав белейшие ровные зубки, красивая улыбка. Да, вот так красиво он и улыбается. Очень красиво. Слегка наклонил голову и как бы исподлобья ответил:

– А ты и не спросила ни разу. Ты весь вечер называла меня ежик, сказала мне идет очень. Не помнишь ничего? К концу вечера я уже привык даже. И откликался!

Кажется, его это все забавляло. Алина только удивленно вскинула бровь. Где логика? Не похож он на ежа, какая чушь! Что спьяну не ляпнешь. Он продолжил после паузы:

– Меня Игорь зовут. Но ты можешь звать меня ежик! – он снова вернулся на край кровати, – Как зовут тебя, я знаю. Алина Викторовна Соловьева. Ты сама мне все о себе рассказала.

– Что, прям, все! Все! – удивилась Алина и не поверила.

– Ну, почти все! Кстати, пока ты не показала паспорт, я не поверил в твой возраст. Отлично выглядишь! Я думал тебе двадцать три где-то. Эта прическа забавная, короткая, – он на себе пытался изобразить ее прическу.

Алина уставилась в пол, сжала губы. Паспортом тут размахивала, болтала про себя лишнего. Ее реакцию он принял за обиду и поспешил исправиться:

– Но тебе идет очень. Просто ты такая миниатюрная, бойкая, красивая, необычная. В хорошем смысле всех этих слов.

Алина пропустила его слова мимо ушей и спросила:

– А тебе, сколько лет? – вскинув прищуренный взгляд.

– Сорок два. А что? – он тоже прищурился.

– Ты женат? – тут же, в лоб, спросила она.

– Разведен. А ты, реально ничего не помнишь? – пауза, – Не узнаешь меня? – осторожно спрашивает он.

– Пока нет,– со вздохом заметила она, отворачивается.

– Ты меня нигде не видела раньше? Я для тебя сейчас чужой?!– с тревогой спросил он. Да и что это за вопрос? С чего бы это вдруг?

– А ты мне родственник, что ли?!– огрызнулась она и снова хитро смотрит.

Либо это так, либо она отличная лгунья. А он только улыбнулся довольный:

– А язычок все тот же остался!

Только вот его радость была ей не понятна. Задумалась. Последнее, что всплывало в голове, это корпоратив. Всеобщее веселье, музыка. Аня пошла с какой-то компанией в другой зал. Ее слова, чтобы она подождала ее, они поедут домой вместе. Еще парочка бокалов мартини или это была водка? Заказала шампанское. Вызвала такси, телефон садился. Пошла на улицу. Воздушный поцелуй козлу. Конец фильма. Вроде села в машину. Так может он таксист.

– Ты таксист? – спросила она, но уже заранее знала ответ. Не бывает таких опрятненьких и хорошо одетых таксистов. С дорогущими часами и вылизанных до блеска ботинках. А! Еще и маникюр! У какого таксиста маникюр?!

– Нет. Но ты решила, что да. Ты беспардонно забралась в мою машину и потребовала везти тебя в «Зебру». Вот так, как ты сидишь сейчас, правда, изрядно пьяной. Я пытался уговорить тебя выйти, я даже пытался вытащить тебя силком, но ты ж упрямая как баран, и лягалась больно. Материлась как сапожник. Вы совершенно не умеете себя вести в нетрезвом состоянии.

– А шубы не было? – уточнила она заинтересованно, подавшись вперед.

– Ни шубы, ни сапог. Девушка лето! После долгих споров и уговоров, это я сдался, – сказал с сожалением, будто ему это не свойственно – и мы поехали туда, куда вы мадам приказали. К тому же, у меня не было особых планов на вечер, а ты изрядно меня насмешила. Пока ехали, ты не умолкая, рассказывала о себе и своей не легкой жизни. Так как ты была уже почти в дрова, то я решил сходить с тобой. Уж очень было интересно, зачем ты туда так рвалась? И я ничуть не пожалел об этом!!! – последнее было сказано с таким смаком и нижнюю губу облизнул, это напрягло. Интуиция подсказывала самый худший исход событий. Стриптиз.

Она ему верила, это было похоже на правду, сделала по-детски наивное и виноватое лицо, спросила:

– Ну, хоть до танцев со стриптизом не дошло?

Алина сморщила нос, предчувствуя его ответ заранее, она себя слишком хорошо знает:

– Че это! Не дошло?! Дошло! На барной стойке! Пришлось тебя сдирать оттуда силком, не дав дотанцевать до конца, – он не сводил с нее глаз, она тоже, – Ты туда похоже за этим и ехала. Выпустить пар. Не мне одному понравилось. Классно двигаешься. Где училась?

Ей показалось, что его глаза потемнели, прищурился, ноздри раздуваются, кажется от воспоминаний. Смиренно опустила глазки и стала теребить ремешок сумки. Оставив вопрос без ответа. Его грозный голос с хрипотцой заставил ее замереть:

– Не делай так! Заводишь еще больше!

Ой! Кажется, он ее хочет. А самое интересное, что ей это нравиться, заводить его. Она искоса глянула на него, надула губки. Не специально, так само получилось. Это была ее защитная реакция, вроде как мне стыдно, но не обижайтесь на меня, я не нарочно.

– Ты стоишь мне глазки? – удивился он, улыбаясь одними глазами, нахмурил брови, но это не придало суровый вид, наоборот.

– Нет. Мне просто стыдно, – соврала, она строила, конечно, как пить дать.

Его внешность была довольно привлекательной, а еще этот завораживающий голос. Он всем и голосом, и манерами, и движениями привлекал к себе внимание, не хотелось отводить от него глаз. Как магия, какая та! Гипнотизировал, обволакивал, притягивал. И она поддалась. Смотрит на него, не отводя глаз очень долго, и волнение внутри все больше нарастает. Как далеко это зайдет? Он какой-то необычный.

– Не похоже… – тянет он, еще больше гипнотизируя.

В этот момент в двери постучали негромко. И этот невидимый накал, тут же испарился. Им обоим было жаль, что их прервали. Он уже был уверен, что сейчас пару фраз еще, и он ее поцелует. Она смотрела на его губы, а это первый признак. Он нехотя поднялся и пошел к двери:

– Это чай принесли, – со вздохом сказал он.

Открыл двери, молча, взял поднос из рук девушки и тут же поставил его на тумбочку рядом с кроватью, он даже не поздоровался с ней. Алина сидела так, что ее не было видно, чему она была весьма рада. Игорь достал купюру из заднего кармана джинс, поблагодарил девушку и поспешил закрыть двери, несмотря на то, что она еще что-то там говорила. И в этот самый момент, Алина вспоминает себя на этой кровати, в одном нижнем белье и как он, вот так же достает купюры и засовывает ей их в трусики. Теперь стало тяжело дышать ей, она закрыла ладонью глаза и почесала озадачено лоб. Срам, то какой! Значит, она тут и ему стриптиз танцевала. Черт! Черт! Три раза черт! Значит, раздевалась сама и никто не принуждал. Надо завязывать пить совсем. Он поглядывал на нее, наливая чай в кружки, решил видимо, что раз трет лоб, то голова болит и заметил:

– Ничего, сейчас выпьешь, и станет легче. Сахара сколько в чай?

– Два, – ответила тихо Алина и безразлично.

Он принес весь поднос на столик у кресла. Шипучая таблетка уже растворилась в стакане с водой, он взял стакан и присев на корточки, протянул ей стакан, заглядывая в глаза сочувственно:

– Выпей, должно помочь. Голова не будет болеть.

Его ноги касались ее ног, и это было ощутимо, даже через ткань. Свою руку он положил на ее колено, но Алина посмотрела так строго на него, что он сразу отодвинулся на небольшое расстояние.

– Извини. Ни как не привыкну, что ты не помнишь меня.

Она послушно взяла стакан и выпила все до капли. Он не меняя позы, вернул стакан на поднос и вдруг, чего она не как не ожидала, очень нежно снял с нее туфли, поглаживал ее ступни ласково нежными руками:

– Тебе бы лучше прилечь минут на десять и расслабиться.

– Нет уж, спасибо, – озадаченная происходящим только и вымолвила она.

– Ты боишься меня?

– С чего бы мне бояться тебя?! – удивилась она, но осторожничала.

– Вот и не спорь со мной! – он подхватил ее на руки, секунда и она уже на кровати лежит, даже ахнуть не успела. А он расправляет на ней платье, чтобы не помялось.

– Красивое платье и тебе хорошо, но мне кажется, это не совсем твой стиль?! – рассуждает он в процессе.

– Убери от меня руки свои! – начинает возмущаться она, отталкивая его руки и сопротивляясь.

– Ладно, ладно! Не ворчи! Лежи! – он слушается и убирает руки, – Чай будешь? – идет к столику и берет чашку.

– Нет, не хочу. Кофе нет? – спрашивает Алина, но лежать ей лучше, чем сидеть, и она остается в таком положении, но насторожена, кто знает, что он еще может выкинуть. Следит за ним. А он уселся вальяжно в кресло и попивает чай. Какие же у него сильные руки! Ух! Словно она пушинка.

– Могу заказать.

– Нет. Не нужно. У тебя тоже голова болит? – спросила она, просто так.

– А у меня, то с чего? Я не пил. Я за рулем.

– Ты вообще часто выпиваешь? – уточнила она с интересом.

– Нет, очень редко. Не люблю я это дело, наслаждения как ты не испытываю. Только проблемы. Скажем так, не злоупотребляю.

– У меня тоже особого наслаждения нет, скорее способ снятия стресса. Куришь?

– Да, надо как-то бросать, но никак не могу пока. А ты?

– Бывает. По пьяне. Вчера я курила, поди, одну за другой?

– Хотела. Порывалась раза три, но я отбирал.

– Спасибо, что отбирал, – говорит с облегчением.

– Пожалуйста, птичка, – он улыбнулся очаровательной улыбкой.

– Почему ты зовешь меня птичка, если имя знаешь, в отместку за ежика?

Он хмыкнул:

– Нет. Ежик мне нравился. Ты же Соловьева. Соловей птичка певчая. К тому же, крошечная такая, миниатюрная. Колибри, – он обрадовался, что подобрал нужное слово, щелкнул пальцами.

– Мне не нравиться, – обиделась она и отвернулась.

– Почему? – удивился он, – Ничего плохого. А ежиком быть хорошо, даже очень – никто не сядет на шею.

Он хмыкнул, отпил чай. Алину утомил этот бестолковый разговор, она отвернулась и закрыла глаза. Он молчал, она только слышала, как он попивает чай и была сто процентов уверена, что он смотрит на нее. И чего он к ней привязался! Заботливый весь такой, туфли снимает, ножки массирует, чаем поит. С чего бы это вдруг? Она вообще не могла припомнить, чтобы о ней так кто-то заботился, кроме мамы и уж точно не муж. За мужем за самим ходить, как за малым дитем надо было. А тут совсем посторонний мужчина проявляет столько внимания и заботы. Странно это. Или нормально? Просто она к такому не привычная. А не влюбился ли он часом? Обычно мужчины становятся такими душками, когда влюблены. Или когда, хотят переспать, а он своих желаний и не скрывает. Видимо ему с ней вчера понравилось, и он хочет повторить. Еще бы помнить хоть что-то!

Он ей не противен, даже нравиться , он не жлоб, у нее уже давно никого не было, так может… Нет! Нет! Гонит к черту все эти мысли. И так уже опозорилась. И что немало важно, он вчера выдержал ее пьяную и не исчез, и не упрекает, наоборот старается помочь. А пьяная она вытворяет черти что, уж она то, это точно знает. Хоть это и бывает очень редко, но всегда с приключениями. Первый раз на выпускном бале, где и познакомилась с мужем. Потом свадьба, отдельная история. Два года назад, когда развелась, потеряла телефон, и ей принес его незнакомый мужчина. Вернул ей его за деньги. Какое-то время ухаживал за ней, пока она не раскусила, что он альфонс, живущий за счет женщин. Короче, каждый раз это была целая история. А данная история еще не закончилась, пора бы уже сворачивать. Так уйдя в свои мысли, она потеряла бдительность. Кровать пошатнулась, и Алина открыла глаза. Он лежал рядом, и слегка улыбаясь, смотрел на нее нежно:

– Я просто, рядом полежу, вот тут, – как бы спросил он, провел пальцем по ее щеке, – Вдруг уснем.

– Это напрягает уже! – Алина разозлилась, села на кровати, хотела встать, но он схватил ее за локоть. Она убийственно посмотрела на него, и рванула руку, что он тут же отпустил ее. Прекрасно ощущая, что силой ничего не добьешься. Она злится, он просто до безумия, до боли, хочет к ней прикасаться. Она обувала туфли, он тоже вскочил с кровати:

– Прежде чем мы уйдем, есть один момент. Ты должна мне подыграть немного. Изначально был такой уговор. Отказаться ты не можешь.

– Я тебе ничего не должна!– но промелькнула мысль « Или должна?»

– Ладно. Просто выполни мою маленькую просьбу.

– Ничего такого я делать не буду! – она обулась и повернулась к нему лицом, смотрит с вызовом и злобой. Совсем куку?!

– Да ничего такого! Просто подыграй мне и все! Надо в холле разыграть сценку, что мы провели вместе чудную и незабываемую ночь.

– Чего?! Зачем? – удивилась она, аж глазами заморгала.

– Тоже забыла?! Это была твоя идея приехать сюда и доказать этой суке, моей первой жене, что она тварь. Она хозяйка этой гостиницы. Я тебе говорил, что ее здесь не будет, но ты настояла. Сказала, что ей все равно донесут, и она по камерам посмотрит потом, а додумает сама. Поэтому мы здесь собственно и находимся. И вчера ты сыграла свою роль просто супер, вот и сейчас не подведи, подыграй. Пожалуйста.

– Теперь бы и я посмотрела на эту запись, как я пришла сюда, – задумчиво произнесла она тихо, – За что месть такая? Бросила тебя? Такого красивого!

Ее комплимент не проскользнул мимо его ушей, тронуло. Значит, симпатия есть уже хорошо.

– Она прокляла меня, чтобы у меня не стоял, и не одна баба на меня не посмотрела.

– Шутишь?! – не поверила ему « Сочиняет на ходу» и рассмеялась от души.

– Нет, серьезно, – он улыбался глазами, отчего она ему и не верила.

– Что за бред! Не работает ее проклятье!– утвердительно заявила Алина и отмахнулась от него рукой. Зачем-то уставившись на его ширинку.

– Откуда такая уверенность? – удивился он и вскинул брови наверх.

– Я видела своими глазами все в рабочем состоянии, – она показала рукой на его ширинку, – А поэтому вывод, сгоряча сказала, или же ты лютый бабник, – а сама глаз не отводит, чем волнует его.

– Ну, не такой уж и лютый! – фыркнул он, и заметил тут же, – А мне нравиться, как ты на меня смотришь!

Тут же опомнилась, подняла указательный палец вверх, перед его носом:

– Я не сказала, что мне это понравилось! Ничего особенного! – это первое, что пришло в голову.

– Ничего особенного?! – а его задело, прищурился или сделал вид, – А рот открыла!

Ее возмущению не было предела, но раздувая щеки не нашла чем ответить.

– Мне пора идти, – идет за сумочкой к креслу, подхватывает ее и снова к двери. Ей не по себе, а такое бывает не часто. Он волнует ее. А это мешает его считывать, как других. Она не может понять, кто он. Что у него на уме.

– Так подыграешь или нет? Доводи дело до конца, – он тверд.

– Почему у меня такое чувство, что меня используют?!

– Вчера я видел дерзкую и бесстрашную крошку, а сегодня…

Она перебила его не дав договорить:

– А сегодня это сегодня! Не надо брать меня на понт. То, что было вчера, бывает редко и не всем везет. Так что считай себя редким счастливчиком, которому несказанно повезло, – игриво машет сумкой перед собой.

– Уверен, что так и есть, – он делает решительный шаг к ней, преграждая путь.

– И хватит надо мной издеваться, – инстинктивно делает шаг назад,– Ну, не помню я вчерашнего вечера, ну и хорошо, может это. Мне, по крайней мере, и не стыдно, – он делает еще шаг к ней, она отступает, – Ну, перепала тебе пьяная баба по дуре, ну и радуйся. Мы тут все взрослые люди! С кем не бывает! Ты хоть презерватив надевал, а то не хватало еще…

– Со мной не бывало! – перебил ее он, но тут же осекся, остановился, перестал улыбаться и серьезно посмотрел на нее, – Подожди! Ты серьезно думаешь, что мы спали с тобой?! Ты про секс?

– Ну, было и было! Что такого?! Мы сейчас разойдемся с тобой, и все будет у всех как всегда. Так что забудь! – чтобы как можно безразличнее вышло, она пошла по комнате и размахивала руками, но голос все равно, выдавал ее стеснение и волнение.

– Эта такая защитная реакция, что ли? – уточнил он, на полном серьезе не понимая ее и следя за ней.

– Что ты несешь? – она развела руками рассержено.

– Это ты что несешь! Между нами ни чего не было!– твердо заявил он, повысив на нее голос и нахмурившись. Вышло грозно, не поверить не возможно.

Алина удивленно уставилась на него, едва сдерживаясь, чтобы ее челюсть не отвисла, а внутри, почему-то все сжалось в холодный комок:

– В смысле?!? – "он серьезно".

– В прямом. Ничего не было. Ты совсем ничего не помнишь? Да, ладно!!!

– Да, ладно!!! – она непроизвольно вторит ему, – Не верю! Упустил бы ты момент!.. С таким стояком! Как у мамонта!

– А ты реально могла бы это НЕ помнить?! Ты бы не забыла ночь со мной! Поверь! И я не шучу! И цену себе не набиваю!

Алину возмутили его слова. Само утверждение возмутило, сам тон, как будто он бог секса. Она только фыркнула в ответ и пошла к окну. Каков нахал! Кем себя возомнил!? Я себя тоже не на помойке нашла. Это ты бы не забыл ночь со мной! Ты еще не знаешь моих пристрастий!

– Да ты бы сейчас ходить не смогла, если бы у нас было! Не считая всего другого! – его возмущает сама мысль, что она забыла бы. Он не какой-то там заурядный ёбарь, его это бесит. Но есть и другие причины.

– Ой! Давай только без этого пафоса! Еще, неизвестно кто бы ходил хуже! – крикнула она сгоряча, через плечо.

– Ух, ты! Так давай останемся и все проверим прямо сейчас! Поверь, ты не забудешь! На этот раз уж точно!

Алина кожей ощущала, что он не шутит. Холодок пробежал по спине. Пожалела уже о сказанном. Проверять было как-то страшновато. Но поверила ему это точно. Не могла бы она такое забыть, хоть как напейся. Значит, не врет. Так почему оба голые, а секса не было? Вопрос.

Она повернулась и быстро подошла к нему. Он втянул воздух в грудь, напрягся, ожидая от нее все, что угодно. От наброситься на него с поцелуем, до удара в челюсть. Она не предсказуема и это его привлекает, он не может ее просчитать. Сколько не пытался, не может. Она его личное исключение из правил. Это и завораживает, опьяняет. Вот как сейчас, неизвестно, что выкинет.

– Спокойно, – она выставила руку вверх, – Давай-ка разберемся спокойно. Присядь, – она указала на край кровати.

– Ладно, – он выдохнул шумно, – Давай, – присел на кровать.

Алина расхаживала перед ним, туда-сюда, рассуждая:

– Я просыпаюсь утром. Я голая. Ты голый. Твоя рука на моей заднице! – она указывает на место, где была рука, чем вызывает его сдавленную улыбку, переходит на злобный крик, – И ничего не было?!

– А можно, тише, люди вокруг спят, – заметил он, сдерживая смех, так все театрально она изображает.

– Да, плевать я хотела на них! – уже чуть тише замечает она.

– Ты что? Расстроилась, что ничего не было? – он еще и шутит нахал.

– Отвечай на вопрос, – зло зарычала на него, сжав кулаки, приблизила лицо к нему. Такая красивая в этот момент. Божечки вы мои! Дух захватывает.

– На какой из них? – наивно спросил он, чем еще больше взбесил ее. Пусть кинется его бить, так хоть он дотронется до нее.

– Какого хрена мы голые лежали! Причем оба! – снова кричит прямо ему в лицо.

Он отвел взгляд, но не в смущении, скорее сделал вид, что задумался:

– Ну…я то надеялся…что все будет.

– Рассказывай!– настаивала она, стоя перед ним сжимая кулаки сильней, – Все рассказывай! Правду!

– Какую правду? – провоцирует ее, вглядываясь в ее черты лица жадно.

– Как есть рассказывай! Правда, она одна. Любые ее вариации, это уже ложь. Давай! Выкладывай!

– Отлично сказано! Любые варианты правды это ложь. Надо запомнить, – помолчал немного,– Пришли сюда. Вот бутылка шампанского, которую ты принесла с собой, – он махнул в сторону стола, но Алина и глазом не повела, так и стояла, руки в кулаки и смотрела ему в глаза. Отчего ему было неловко, как странно, обычно неловкости он ни перед кем не испытывал, – Кстати, пятая бутылка и это только при мне! Куда в тебя столько влезало!?

– По существу давай! Ближе к теме!

– Тебе было весело. Ты прыгала на кровати, потом начала танцевать, а когда я включил « Шаде» на телефоне, то начался стриптиз. Но я не знал, что на тебя так подействует музыка, – попытался он оправдаться, он не расстроен, не смущен, его это забавляет, – Это какая-то особенная песня?

– Дальше, – торопит она.

– Разделась, – он не торопился, окинул ее взглядом с головы до ног, представил голую. Он одним взглядом и раздел ее, и обласкал всю. Воздух опять стал наэллектрилизованным и тягучим. Алина почувствовала, как в ней просыпается страсть, давно позабытое чувство, это чувство даже напугало ее, но и не одной клеточкой виду не подала. От одного его взгляда у нее все всколыхнулось внутри. А глаза такие красивые, цвета темного виски, слегка поблескивают, говоря о намерениях и мечтах своего хозяина. Смотрит на ее губы томно:

– Я поцеловал тебя. Такие сладкие губки, как удержаться, – говорит, как змей искуситель, у нее аж мурашки по коже и дикое желание его поцеловать, но гонит все это от себя прочь.

– И лапал меня! Гад!

– Не лапал! А обнимал, – уточнил он спокойно.

– Дальше! Ну, давай! Продолжай! Мы дойдем до сути?!

– Ты воды попросила, я пошел. Здесь нет стаканов, я в коридоре нашел кулер, а когда вернулся, то ты уже крепко спала, – быстро выпалил он, – К моему глубокому сожалению, – добавил со вздохом.

– А ты голый ходил за водой, да?

– Нет, конечно. Да и ты была в белье.

– Так и кто снял с меня его? – настаивала Алина, чувствуя, что он уже близок.

– Ладно, я! – сдался он, но тут, же решил оправдаться, – А кто бы, ни снял, когда такая красота рядом лежит! Богиня! – но замолчал, над ним нависла рука Алины, которая хотела влепить ему пощечину, или просто вмазать, так как после сжалась в кулак, но не сделала этого. Зажмурился, приготовился. Он мог легко перехватить ее руку, но не хотел этого делать. Он в любой момент может ее заломить и получить свое. Тогда не сделал и сейчас не станет. Какие эмоции выдает, блеск. Еще хочу. Злобно прорычала, и стала ходить из угла в угол со сжатыми кулаками.

– Сам, зачем разделся извращенец!

– Думал, начну тебя ласкать, и ты проснешься, но ты даже не шевелилась. Я не насилую трупы, мне ответная реакция нужна. Твоя реакция, – он сделал на этом особый акцент, – Ну, как-то так и уснули. Мне даже так все очень понравилось. А я, знаешь ли, с кем попало, не сплю. Не пойму, чего ты бесишься?

– Я в бешенстве, что до всего этого дошло! Ты видел, в каком я была состоянии и все – таки воспользовался этим! Ты лапал меня!

– Так не было же ничего! Я не брал тебя силой! Хотя мог.

– Я позорище, капец какое! А ты извращенец! – тычет в него пальцем.

– Да, какой позор?! Все было очень круто и прилично. Никто ничего не видел, и не узнает. От меня точно ни звука не будет. Я вообще не местный, уеду через два дня и все. Говорю же, не было ничего! Ваша честь не замарана. Успокойтесь.

То, что ничего не было, она поверила, не врет. Но это не успокоило, волнение не уходило. А может и правда, она себя просто накручивает? Выдохни и соберись с мыслями. Она громко выдохнула. С минуту стояла, замерев на месте. А что ведь и правда, никто ничего не узнает, то это даже хорошо, то все это не так уж и плохо. Хотя чье мнение ее волнует? Она одинока, проводит время, как хочет, и с кем хочет. Но от мысли, что он ее трогал мурашки бежали по коже, да еще и в интимных местах, волосы вставали дыбом. Как можно было это допустить? Да, пить меньше надо было. Сама виновата. Может память позже вернется, когда мозги на место встанут, и пройдет это чертово похмелье? Голова еще сильнее разболелась от напряжения. Надо домой быстрее. А там, в душ и спать. Глядишь все и наладиться! Он с интересом наблюдает за ней, ее мимика меняется. Угрызения совести или еще что-то? Она направилась к двери и сказала:

– Мне пора домой. Спасибо за все! Хотя не за что благодарить!

– Да, подожди ты! Я пока не могу ходить! – он показал двумя руками на ширинку, где явным бугром обозначалось его препятствие в ходьбе, – У меня от одних разговоров уже все стоит! Дай хоть минутку! Сядь.

Алина всплеснула руками, закатила глаза и обреченно плюхнулась на край кровати в ожидании, а щечки порозовели. Он так запросто об этом говорит, что сбивает с толку. Как будто они уже сто лет как любовники. И она должна понимать его неудобства. Вздыхает. Но такая откровенность обезоруживает ее. Черт! Ей даже нечего сказать!

Она послушалась, как неожиданно, он рассчитывал на фак от нее, или хлопок дверью. Это было прямо и пошло, но сработало. Черт! А шанс то есть!

– Там холодно, накинь мою дубленку. Да и в туфлях по снегу явно не потопаешь. Я отнесу тебя до машины. Подай ключи, пожалуйста. Они в левом кармане дубленки, я пока поставлю машину на прогрев салона и сиденьев, – попросил он так, словно он делает это каждый день.

Алина уставилась в пол и задумалась. Вот опять он это делает. Проявляет заботу о ней. Почему? Донесу до машины. Надень дубленку, там замерзнешь. С чего бы это вдруг? Хотя очень приятно. Но все же. Ведь ничего не было. А столько нежностей. Надеется на продолжение или что? Странно все это. Он окликнул ее:

– Эй, ты чего замерла!?

Она уставилась на него, как на инопланетянина:

– Зачем ты это делаешь? – решила спросить в лоб.

– Что делаю? – не понял он.

– Такой весь заботливый, внимательный. Мы ведь никто друг другу. Между нами ни чего не было. Зачем тебе это? Вызову такси и уеду сама, нет ведь, ты собрался везти, нести. Пока, пока и разбежались. Зачем?

– Понравилась ты мне. Очень. Это плохо?

– Пьяной или трезвой? – это она шутит?

– Еще не разобрался, хочу понять.

– Что понять? – не шутит.

– Странная ты, не обычная, не понятная. Вчера была открытая, говорила на любые темы и мне нравились твои мысли. Особенно мечты, ты не разучилась мечтать, ты веришь в чудеса. Наивная, но далеко не глупая. А вот я совсем разучился мечтать. Мне понравилась идея носить целый день майку с тем, кого очень ненавидишь. Я, пожалуй, попробую, – он улыбнулся, изобразил квадрат на груди, – я там даже групповое фото сделаю. А эта, сфотографировать рассвет между двух деревьев на горе. Забраться на гору, выбрать специальное время, чтобы солнце было между ними. Твои мечты простые и незатейливые, но интересные и со смыслом. Ты не мечтаешь о куче денег, тебе нужны классные эмоции, как и мне. Но у тебя хоть на это есть неиссякаемая фантазия, а вот у меня такого нет. Проехать на трамвае два круга по маршруту, только потому, что на улице идет дождь, а у тебя нет зонтика, это сильно. Разглядывать на стекле капли и про себя читать Цветаеву. Поразила! Выйти за чаем и уехать в другую страну с незнакомцем. Так просто и классно! Я хочу так же! Делать какие-то приятные глупости и кайфовать от жизни. Научи меня.

– Ты поверил в пьяный бред ненормальной? – пауза, – Хотя про трамвай, это чистая, правда. Цветаеву, правда, очень люблю.

– А там все было чистой правдой, как не поверить! Вчера ты смотрела на меня, как на своего лучшего друга, доверяла мне, а сейчас закрылась, не достучаться, не докричаться. В чем дело?

– Вчера я была пьяна.

– Если женщина пьяна – ей закон не писан. Может львицей быть она, может сонной кисой. Не в ответе за слова, мысли и деяния. Женщина всегда права в пьяном состоянии. Спать ее не уложить, и не успокоить, с пьяной женщиной дружить выгодней, чем спорить, – пауза, – Значит, я хочу тебя пьяную. Хочу, чтобы доверяла, как и вчера. Мне понравилось. А мне редко кто-то так нравится.

– Доверие вещь эффимерная, его заслужить надо. Не плохие стихи.

– А ты классная, когда пьяная!!!

– Да, ты тоже был классный, когда я была пьяная!!! Наверное. Я тебе даже прозвище придумала.

Он рассмеялся от души, она улыбнулась.

– Чем же я вчера заслужил ваше доверие во всем? Ты же меня не знала.

– Может, быть тем, что не выкинул голой из своей машины. А может, потому, что слушал мой пьяный бред.

– Так почему, вчера забота и доверие были плюсом, а сейчас, это минус?

Алина нахмурилась и через секунду заметила, вставая с кровати и подходя к шкафу:

– Красиво ушел от ответа. Где учился этому? Изначально, я спрашивала, зачем ты это делаешь, а не просила объяснить почему.

« Если бы ты только знала, где я учился!»

– Я развернуто ответил, чтобы этот вопрос больше не возникал. Ты мне нравишься. Очень, – добавил.

– Простой вопрос, требовал простой ответ. Ты переборщил, – бьет безразличием.

– Я так не думаю. Ты не слышишь ответ. Или не хочешь слышать.

Она открыла дверцы, на плечиках висела светло-бежевая натуральная дубленка, ей она была явно не по размеру. Она оказалась легче, чем ей показалось на первый взгляд. Накинула на плечи и утонула в ней. Просунула руки в рукава, но они висели ниже колен, в нее три таких как она, можно было засунуть или даже четыре. Вытащила руки из рукавов, прижав воротник, искала, где карман левый. В нос сразу ударил его приятный парфюм, ей нравился этот аромат, даже слегка будоражил. Непроизвольно потерлась щекой о мягкий мех. Достала ключи – брелок, подбросив их в воздухе, кинула ему. Он одной рукой поймал их на лету:

– Где ты живешь? – спросил он, разбираясь умеючи с кнопками на брелке, хотя знал адрес и так, но разговорить ее нужно, так больше раскрываются люди.

– Ты же не местный. Я покажу, – Алина приноравливалась ходить в дубленке.

– Я здесь родился, это мой родной город. Просто последние годы живу в…-пауза, какой город сказать? Нашелся, – Москве. И этот город я неплохо знаю, – заметил он, закончив с брелком, вставая с кровати. Пришлось соврать про Москву. Это не так ее напугает, как скажи он правду. К тому же в Москве тоже есть квартира, но он там редко бывает.

– А, понятно, – как-то равнодушно сказала она, подошла к столу. Он подошел и поправил сзади ей дубленку, – А мы сейчас вообще где находимся? Территориально. Улица, район?

– Гостиница «Набережная». Район Речного вокзала.

– Далековато занесло, – удивилась она, – Я в новом жилмассиве «Делси» живу. Знаешь такой?

– Новый, который за площадью Кирова? – он прищурился, словно вспоминая, и покивал.

– Ага. Бело-зеленые дома, – подтвердила она.

– Это далековато от твоей работы, – заметил он. И понял, что сболтнул лишнего.

– На метро нормально, – начала Алина, но вдруг сообразила, что не говорила ему про работу, – Стоп! А ты знаешь, где я работаю?

Он наклонился к ней, как бы шепча на ушко ей секрет:

– Я даже по именам знаю всех твоих коллег, из твоей команды, хотя в глаза их не видел. Перечислить?

– Для меня вчерашнего дня не было, – сообразила она.

– Но для меня то, он было! И я все прекрасно помню! Я даже знаю, зачем ты пошла на этот корпоратив!

– Ну и зачем? – съехидничала она.

Он пренебрежительным тоном начал:

– Ради Майорова Олега Витальевича! Который, пришел на вечер, с другой крашеной фифой! – он отошел к окну и заглянул за штору, – Значит, такие мужчины тебе по вкусу?! Бравые военные! Какая ирония судьбы! Кто бы мог подумать!

Алина уловила его ненавистные нотки:

– Ты его знаешь?

– Нет, с чего бы это! – как бы спохватился он, – Ты сама рассказала, – он снова спрятался за шторой.

–Что ты там ищешь? – спросила Алина, явно видя, что он, что-то ищет.

– Твою вторую сережку, – Алина спохватилась, взялась за уши, точно. Одной нет, а она уже и забыла,– Дорогие? – спросил он.

– Нет. Так бижутерия, – отмахнулась.

– Сейчас найдем. Может в кровати?

– Не надо. Оставим горничным на чай, – она сняла с уха серьгу и положила на стол, – Пусть порадуются.

Он удивленно пожал плечами:

– Ладно. Как скажешь. Они не напрокат взяты, как платье?

– Нет, мои. Ты и про платье в курсе!

– Ты мне велела его беречь, как если бы это было произведение искусства самого Да Винчи, взятое на прокат. Я головой за него отвечал! Три раза спас, от тебя же самой!– он тыкнул в нее пальцем, в плечо.

– Неплохо справился. Как новое, – констатировала она, поглаживая юбку.

– Его здесь привели в божеский вид, я распорядился. Мне голова дороже этой тряпки.

– Тебе не нравиться?! – расстроилась она, надув нижнюю губу, – Что значит, ты распорядился? – спохватилась вдруг.

– Тебе очень идет. Просто попросил почистить и привести в порядок. Но зачем напрокат, почему бы не купить и все?

– А ты знаешь, сколько это стоит?! – возмутилась она.

– Хочешь, я подарю его тебе?! Просто так! На память о моих не сбывшихся мечтах.

У Алины челюсть отвисла. Она прищурилась, наклонила голову и спросила:

– А, напомни-ка мне, кем ты работаешь и где?

Он сразу посуровел, отвернулся, засунул руки в карманы:

– Это не важно.

– И все же! Я настаиваю. Ты обо мне вон сколько узнал, а я просто хочу кое-что прояснить для себя. Так кем?

Он не сразу ответил, помолчал немного:

– Контейнерными перевозками. Транспортная компания.

Теперь она следила за его мимикой. И руки в карманы, это первый признак закрытости и лжи. Он врет. Как же жаль, что его не прочитать. И вопрос почему?

– Ой! Что-то мне подсказывает, что ты врешь! – уверенно заявила она.

– Не в моей работе, не в моей жизни, нет ни чего интересного, – отрезал он резко даже.

– Во как! А моя жизнь, так хоть книги пиши! – возмутилась Алина.

Он заулыбался, блеснув белыми зубками, до чего же обворожительная улыбка:

– Мне только обложку дали потрогать, – решил отшутиться и снова крадется к ней тихонько, мягкими шагами хитрец.

– Никто тебе, ничего не давал! Ты сам все взял! – отступила на шаг, не зная как себя вести.

– Ты сама упала мне в руки. Я увлекся содержанием, – он слегка приобнял ее за талию, запустив руку под дубленку, но она тут, же отдернула ее: