Читать онлайн Странные взрослые

Странные взрослые

Глава 1

Все взрослые считают, что у двенадцатилетнего ребёнка не может быть серьёзных проблем. Наверное, поэтому они с таким старанием нам их создают.

Взять хотя бы меня. 30 декабря мои родители, наконец, развелись. С десятого раза! Решив полюбовно самый важный спор – с кем будет жить их единственная дочь Алиса Коротаева, то есть я.

Эй, родители, если что, я с пяти лет живу, вообще-то, у бабушки. И меня такая жизнь УСТРАИВАЕТ!

Нет, давайте разбираться по существу. Мой отец – Владимир Коротаев, бизнесмен. У него своя фирма. Не знаю точно, чем он там занимается, что производит, но папочка постоянно в разъездах – то заграницей, то по просторам нашей родины. Или мамочка моя – Светлана Аршинова, актриса, в фильмах снимается, в спектаклях играет. В светской жизни участие принимает – как же без этого. Жизнь с ними будет как в кино – постоянная смена мест, знакомство с новыми людьми. Не заскучаешь.

Только оно мне надо? Я сугубо домашний человек. Больше всего на свете люблю сидеть на диване и читать книжки. Или телик смотреть. Я даже гуляю редко, хотя на это есть весомая причина – не с кем.

Вот спрашивается, зачем папа и мама спорили, с кем из них я буду жить? Всё равно после суда разбежались в разные стороны (то есть разъехались в разные города), и ни один из них меня даже с Новым годом не поздравил, позвонили бабушке, поговорили с ней, передали через неё мне привет – отметились, и на том спасибо!

По решению суда я должна жить у того из родителей, который в данный момент находится в Москве. Так что формально они вердикт не нарушили. Просто так получилось, что оба всю неделю были в отъезде.

Я и о разводе бы их не узнала, если бы бабушка не заболела. Её увезли на «скорой» рано утром, а к вечеру приехала моя мама.

– Алиса, собирайся скорее, мы опаздываем в театр на балет!

Стоп! А где «здравствуй»? Где «как дела, доченька?» Мы вообще-то не виделись с моего дня рождения. То есть почти год.

И вообще – какой балет? Я думала, мы поедем к бабушке в больницу. Но вслух ничего не сказала. Как-то стесняюсь разговаривать с такими шикарными и худыми женщинами, как моя мать.

– Возьми вещи на неделю, – сказала мама. – После театра ты поедешь ко мне.

К ней?! С какой это стати? Я ведь тогда ничего не знала о разводе, и о том, что меня поделили.

По дороге мама мне всё объяснила и сказала, что скоро начнутся съёмки в каком-то фильме в Москве, так что я могу спокойно жить у неё. Я испугалась – ведь я её совсем не знаю. Да и она меня тоже не знает совершенно.

В последний раз мы с мамой общались, когда мне было пять лет. Меня тогда отвезли к бабушке, «на недельку». С тех пор я там и живу. И не хочу менять свою жизнь.

Впрочем, не стоит переживать, бабушка выздоровеет, и я снова вернусь к своей тихой и уютной жизни. Лишь бы пережить мне это время.

В театре меня поразило огромное количество шикарных женщин в роскошных нарядах. Не зря я не люблю ходить в такие места. Когда я разделась, мама больно схватила меня за руку.

– Ты что? В джинсах пришла? – прошипела она мне в лицо. – Разве бабушка не научила тебя, как надо одеваться в театр?

Научить-то научила, но разве не ты ли, мамочка, меня торопила сегодня? И я не успела погладить своё единственное нарядное платье? Сейчас думаю – хорошо, что не успела. Моё платье нарядно для того, чтобы встретить с бабушкой вдвоём Новый год, но не для того, чтобы пойти в театр.

– Ладно, – процедила мама. – Я займусь твоим воспитанием!

Я думала мы пройдём в зрительный зал, но мама привела меня в ложу на бельэтаж. Мы сидели в ней совершенно одни

– «Ромео и Джульетту» с Лолитой Анисимовой должен посмотреть каждый уважающий себя человек!

Наверное, я себя не очень уважаю – я даже не знаю, кто такая Лолита Анисимова. Мама с горящими глазами смотрела на балерин в пачках, а я с ужасом думала – какие они худые. Если бы я была такая худая… Да что толку мечтать!

Смотреть на балерин мне совсем расхотелось, и я положила голову на перила балкона. Я вовсе не думала, что засну – никогда не засыпала нигде, кроме родной кровати.

– Как тебе не стыдно? – разбудил меня «нежный» шёпот мамочки. – На таком спектакле, с таким составом заснуть?! Да ты совсем дикая!

Ага, дикая! Попробуй тут не заснуть под классическую музыку после бессонной ночи. Мы «скорую» утром вызвали, а плохо бабушке ночью стало. И я всё это время держала её за руку и пела нашу любимую песню. Но маме этого не расскажешь. Для неё это как-то слишком… обыденно, что ли. А она у меня вон какая! Воздушная! И чужая!

Я так надеялась, что после спектакля мы приедем к маме домой, и я смогу выспаться, но не тут-то было. К маме приехал друг – математик Лев. Да не один, а с дочкой.

– Алиса, поиграй с Ларочкой!

Мама, а ничего, что мне двенадцать, а ребёнку три года? Я совсем не разбираюсь в маленьких детях и не знаю, как себя с ними вести. И почему все взрослые думают, что если двух детей поместить в одну комнату, то они обязательно найдут общий язык? Я вот уже 6 с половиной лет учусь в школе и не подружилась ни с кем из одноклассников, хотя мы по шесть часов в день проводим в одной комнате.

Так и с этой Ларой несколько минут мы тупо смотрели друг на друга, пока она не сказала:

– Ты толстая и некъясивая!

Хм! Это, конечно, правда, но совсем не обязательно говорить такие вещи вслух. Так что я тоже не осталась в долгу и ответила этой маленькой нахалке:

– Ты тоже некрасивая и рыжая!

Начало дружбе положено! Она набросилась на меня с кулаками, а я не очень люблю, когда меня бьют. Поэтому оттолкнула девчонку. Не сильно, только для того, чтобы та отцепилась. Уверена, что она даже не ударилась, когда падала. Но закричала так, как будто всё себе переломала.

Естественно, взрослые прибежали и бросились утешать малявку.

– Она меня стукнула! – пожаловалась Ларочка.

– Тебе больно, солнышко? – засюсюкал математик Лев. – Ну, что ты хочешь?

– Домой пошли! – уже без слёз сказал ребёнок. – Хоцу домой!

Тут уже засуетилась мама, она начала уговаривать Льва остаться ещё немного, обещала меня наказать (это было сказано для Ларочки), но девчонка ничего не хотела слушать. И вскоре мы с мамой остались вдвоём.

– Я возмущена твоим поведением, Алиса! – строго сказала мне мама. – Как ты могла ударить ребёнка? Она ведь младше тебя!

Ну, наконец-то ты это заметила, мамочка! Только этот «младший» ребёнок первым начал драку. И я уверена, что у меня на ногах останутся синяки от её ударов. Хотя это ведь никого не волнует, не так ли?

– Иди спать, Алиса! Сегодня ты наказана, никакого телевизора!

А поесть? Я вообще-то с утра ничего не ела. Соседка мне на завтрак сделала яичницу, и сейчас я жутко голодная. Только я постеснялась про это сказать маме и покорно легла в постель. Мне было ужасно непривычно на новом месте. К тому же, каждый вечер, перед сном, ко мне заглядывала бабушка, и мы с ней «секретничали» в темноте. Я так скучала по бабушке, и мне так хотелось есть, что я расплакалась от жалости к себе.

А маме, конечно, не пришло в голову, что мне может быть не по себе в этой шикарной спальне для гостей. Она даже не заглянула ко мне.

Глава 2

Утром меня разбудил мамин голос:

– Эй, соня-засоня, вставай, новый день уже начался. Посмотри, какой костюм я привезла тебе из Парижа.

Сон как рукой сняло. На его место пришло удивление. Нет, не тому, что мама была в Париже, а тому, что она мне что-то привезла. Давно она не делала мне подарков – чаще всего давала деньги бабушке, чтобы та выбрала что-то на свой вкус. Мы эти деньги транжирили – покупали мороженое, конфеты, газировку. В такие дни я была по-настоящему счастлива.

Меня переселило любопытство, и я тут же вскочила с кровати и принялась мерить мамин подарок. Ужас! Мамочка, ты размером моим давно интересовалась? Юбка давит на живот и явно коротка для меня, а жакет не застёгивается на груди.

– Какая ты стала толстая! – недовольно произнесла мама.

Спасибо, дорогая! Всегда ждала от тебя именно этих слов. Я порывисто сорвала ненавистный костюм и переоделась в своё.

– Я думаю, нам с тобой надо сесть на диету, – сказала мама. – Я за праздники тоже поправилась!

Диета?! Я приготовилась к серьёзному испытанию, но действительность всегда бывает круче любых ожиданий. На завтрак меня ожидала лишь маленькая порция салата из огурцов и стакан клубничного йогурта.

А ничего, что я после вчерашнего голодания готова съесть мамонта? А ничего, что я терпеть не могу клубничный йогурт? Неужели нельзя было спросить? После такого скудного завтрака я надеялась, что смогу спокойно полежать на диване и почитать книжку, их у мамы маловато, но мне на недельку хватит. Не тут-то было!

– Сегодня мы пойдём в экопарк, кататься на лыжах! – заявила мама. – Но для начала по магазинам – надо купить тебе лыжный костюм.

Есть две вещи на свете, которые я не люблю больше клубничного йогурта – спорт (в любом его проявлении) и ходьба по магазинам. В супермаркетах мне нравится покупать еду, но одежду мне всегда выбирала бабушка по принципу: что практичнее, то есть костюм «и в пир, и в мир». Меня это устраивало, ведь я терпеть не могу примерять кучу разных нарядов, чтобы, в конце концов, выбрать один, или пойти на поиски в другой магазин.

Но что такое настоящий шоппинг, я узнала только сегодня! Мы обошли десятки магазинов спортивной одежды. И в результате – у меня два костюма, новые лыжи, коньки (боже мой!) и одышка.

Какие мне ещё лыжи сегодня?! И, вообще, подходит время обеда! Но мама была неумолима. Она сказала, что пообедаем мы сегодня в парке.

– Там в одном кафе подают хороший салат из свежих овощей!

Нет, скажите, откуда в январе в России свежие овощи?

Я думала, что прогулка с мамой на лыжах сблизит нас, но этого не произошло.

– И в кого ты такая неуклюжая? – недовольно морщилась она, когда я в очередной раз упала.

Мамуля, неужели ты считаешь, что спортивные способности передаются по наследству? Какая глупость! Даже если и есть какой-то талант, то его надо развивать. А кто бы это со мной делал? Бабуля? Не представляю её на лыжах! Нам с ней и пешком нравилось гулять!

Наконец, мама надо мной сжалилась (или сама устала), и мы пошли в разрекламированное ею кафе. К этому времени я чувствовала, что готова съесть уже двух мамонтов. Но их в меню этой «крутой забегаловки» не значилось. Зато меня ожидал салатик и овощные паровые котлеты. Большей гадости я в жизни не ела! Но так как голод – не тётка, а альтернативного меню мама мне не предложила, пришлось довольствоваться этим.

– Устала? – спросила меня мама.

А то не видно! Да я с ног валюсь, в буквальном смысле. Шесть раз упала, пока в кафе шли. Мне даже разговаривать было лень, поэтому я просто кивнула.

– А что ты делаешь обычно, чтобы отдохнуть?

Я поперхнулась. Мама интересуется моей жизнью?! Нет, я прекрасно знаю, что есть мамы, которые хотят знать о своих детях всё. Но это чужие мамы, не моя. Моя семь лет мной не интересовалась. Хотя кто её знает, может, она действительно хочет знать, чем я живу. Поэтому я ответила честно:

– Когда я устаю, я сочиняю разные истории, сказки.

Это правда. У бабушки хранится несколько тетрадок с моими сочинениями – мне их лень записывать, поэтому она это делает сама. Бабушка считает, что у меня талант, и очень этим гордится.

А вот на маму моё хобби не произвело впечатления, она сделала такое лицо, словно хотела сказать: «Ну, ничего, бывает! Это пройдёт!».

– А я вот, когда устаю, иду в магазины! – сказала она. – Знаешь, я в каждой стране, в каждом городе, где бываю, обязательно что-нибудь покупаю! Это так интересно – ходить по магазинам. Вот домой приедем, я тебе фотографии покажу. Я в каждом новом платье фотографируюсь. На память. Платья уже нет давно, а фото есть.

Нет, мама, ты не заставишь меня смотреть свои фотки! Я не люблю фотографироваться и смотреть чужие фотографии. Вот – человек на фоне дуба, а здесь – рядом с берёзой. Кому это вообще может быть интересно?!

Но мама выполнила свою угрозу. Как только мы приехали домой, она вытащила пять (пять!) толстенных фотоальбомов и начала показывать и подробно рассказывать про каждую фотографию.

К вечеру моя голова трещала, все мышцы болели. Я чувствовала себя так, словно меня тренируют для полёта в космос. Самое удивительное, что мама была свежа, словно только что отдохнула.

Она даже попросила у меня разрешения съездить на встречу с подругами!

– Если хочешь, ты можешь поехать со мной, – предложила она.

Ни за что! Я не выдержу ещё одного испытания сегодня! Я хочу спать. И есть. Да, мне не помешали бы три упитанных мамонта.

Когда мама ушла, я бросилась к холодильнику и уничтожила колбасу. Не мамонт, конечно, но с хлебом потянет. А потом я с наслаждением растянулась на кровати. Даже читать не стала – сразу вырубилась. Мне тут же приснились лыжи, как будто я летаю с ними в космосе, а рядом мама, постоянно меняющая платья.

– Посмотри, Алиса, – говорила она весело, – это платье я купила в Париже всего за 200 евро, а у нас оно стоит 400. А здесь на костюме всего одна затяжка сзади, её даже не видно, но костюм удешевили в пять раз.

Глава 3

Лыжи, коньки, и вот сегодня – бассейн. И всё это в сочетании с жёсткой диетой. Если бы мама не уходила по вечерам, оставляя в моём распоряжении холодильник, я бы уже ноги протянула от такой жизни. Похоже, она решила всерьёз сделать меня самой спортивной девочкой в мире, и самой худенькой к тому же. Хорошо хоть перед бассейном она разрешила проведать бабушку в больнице.

Я чуть не расплакалась, увидев мою любимую бабулю, одетую в больничный халат. Она казалась такой худой и маленькой.

– Аличка, здравствуй, моя деточка, – бабушка явно рада была видеть меня. – Ну, как ты? У тебя всё хорошо?

Я кивнула. Зачем её расстраивать? С виду мне и жаловаться нечего – живу в центре Москвы в огромной квартире вместе с кинозвездой. Да любая девочка на моём месте прыгала бы от счастья! Просто я какая-то не такая.

– Мне Володя предложил после выписки в санаторий поехать, на пару недель, ты не против ещё некоторое время пожить у мамы?

О, нет! Это невозможно! Ещё пару недель таких тренировок – и я либо сойду с ума, либо отброшу коньки. Но нельзя же думать только о себе, бабушке на самом деле надо подлечиться.

– Хорошо, бабуль, как скажешь, – ответила я, изображая улыбку.

Теперь я понимаю значение выражения «хорошая мина при плохой игре». Эх, жаль, что я не смогу бабушке рассказать о том, как мама пытается сделать из меня чемпионку мира по всем известным ей видам спорта. Уверена, она бы такое издевательство не одобрила.

Я бы хотела ещё побыть наедине с бабулей, но в палату вошла мама. Неужели непонятно, что люди хотят поговорить? Неужели нельзя просто оставить нас с бабушкой одних? Нет же, села на стул и всем своим видом показывает, что пора мне закругляться. А я назло ей не буду! Вот не уйду, пока не пообщаюсь с бабушкой.

– Аличка, а ты что-нибудь сочинила за это время? – спросила бабушка, немного неуверенно поглядывая на маму.

Ещё как сочинила! Целый роман уже получился. Про принцессу, которая жила в избушке с бабушкой, а потом её заставили переехать во дворец. Бедная принцесса! Только не расскажу я тебе, бабушка, эту сказочку, потому что ты сразу поймёшь, кто эта принцесса, и чей дворец, и как нелегко мне с мамой.

Да и мама тут же поднялась и сказала:

– Алиса, попрощайся с бабушкой, мы опаздываем в бассейн!

Как в бассейн можно опоздать? Я ни разу там не была, но слышала от одноклассников, что там можно прийти в любое время до закрытия – пришёл, заплатил деньги и купайся, пока твоё время не вышло. И никакого конкретного времени нет, если ты не занимаешься с тренером. Но спорить с моей мамой бесполезно. Это я уже поняла.

В машине я сказала:

– Мне надо учебники забрать из дома. Скоро в школу.

– На обратном пути заедем, – только и ответила мама.

По её виду нельзя было понять, рада она или огорчена, что я остаюсь у неё ещё на пару недель. Хотя… Она же боролась с папой за меня. Я в какой-то газете прочитала её интервью, где она говорила, что больше всего на свете хочет жить со своей дочкой. Интересно, а раньше ей кто мешал это сделать?

С другой стороны, мама явно не жалеет на меня времени и денег. Сегодня купила купальник почти за 100 баксов. У меня никогда не было раньше такого красивого купальника.

Да кого я обманываю?! У меня вообще никогда не было купальника. В последний раз я купалась, когда мне было 8 лет. Тогда один мальчишка начал смеяться надо мной и обозвал «жиртресткой». Больше я на пляж не ходила. Так что и плавать я не умею, о чём сообщила маме, когда мы приехали к бассейну.

– Что ж, тогда ты пойдёшь в детский бассейн. Там есть инструктор по плаванию, она позанимается с тобой. А я тут договорилась с подругами встретиться.

Теперь понятно, почему она так спешила. Ну и ладно, не очень-то мне и хочется общаться с её подругами! Пойду лучше в детский бассейн. Надеюсь, там не глубоко.

О, ужас! В этом «лягушатнике» совсем маленькие дети. Я сразу почувствовала себя среди них жирафом-недомерком. Жирафом – потому что выше их всех, а недомерком – оттого, что все они плавают лучше, чем я.

Естественно, все эти малявки стали смеяться надо мной.

– Бегемот плывёт! – кричали они, а инструкторша даже не пыталась их урезонить.

Ну да, ей-то что! Не её же дразнят! Ненавижу бассейн! Это ещё хуже, чем вчерашний каток! Синяки на коленках скоро заживут, а вот моё задетое самолюбие – не скоро!

А милая мамочка даже не спросила, отчего я такая грустная. Она узнала, что скоро состоится премьера её последнего фильма и весь вечер болтала только об этом. Даже телевизор включила и щёлкала по каналам в поисках рекламы.

– Вот, Алиса, смотри, смотри!

Ну, зачем же так кричать? Я – не глухая!

Даа, реклама впечатляет:

– «На её глазах убили мужа, похитили сына. Никто в целом мире не может ей помочь! Светлана Аршинова в новом фильме «Я справлюсь!» Скоро в кинотеатрах страны».

Бабушка не разрешает мне смотреть такие фильмы. Говорит, жестокости там больше, чем в жизни. А я и сама не хочу! И не жди, мамочка, что я пойду с тобой на этот фильм в кинотеатр!

Да кого я обманываю? Пойду, куда же мне деться! Я ведь ходила уже кататься на лыжах, на каток и в бассейн, хотя и не горела особым желанием. Ох, скорее бы закончились каникулы. В школе я хоть часть дня буду свободна от маминых безумных идей!

Глава 4

Остаток каникул я провела так же безумно, как и предыдущие три дня. Ещё раз приходил Лев-математик. На этот раз без Ларочки. И на том спасибо! Вообще не понимаю, что мама в нём нашла? Он же скучный! С ним и поговорить не о чем. Хотя ему явно льстит внимание такой красивой женщины, как моя мама, да еще и известной актрисы, к своей скромной персоне. А вот меня он никак не воспринимает. Ну и не надо! Не особо и хотелось!

Перед школой мама снова повела меня по магазинам – прикупить одежду для занятий.

Эй, мама, а ничего, что у нас школьная форма?

Похоже, маму это не смутило.

– Пусть все остальные носят форму, а ты будешь ни как все! Я помню, каково это – каждый день ходить как цыплёнок инкубаторский, в том же, в чём и миллионы других девчонок.

Это, конечно, круто – пойти в школу в новых шмотках. Хотя, если честно, я совсем не против школьной формы – «в ней хотя бы не видно, какое ты убожество». Это не мои слова, так мне сказала одноклассница. Я согласна с ней. Дело в том, что вещи, которые покупает мне бабушка, немного отстают от моды. Конца восьмидесятых!

Бабушка предпочитает немаркие и практичные платья немного на вырост, чтобы я могла в них дольше ходить. И выбирает вещи, которые ей бы понравились в детстве, из натуральных тканей, ни в коем случае не из синтетики. Стоят такие вещи порой огого сколько, а выглядят, как будто их достали из сундука, оставшегося после бабушкиной мамы. Утрирую, конечно. Но примерно так. Из-за высокой стоимости, мы не можем себе позволить приобрести сразу много одежды. Технически, можем, конечно, но бабушка у нас экономная, бережёт деньги родителей. Поэтому, гардероб у меня, мягко говоря, скудненький.

Неудивительно, что одноклассники надо мной иногда смеются. Идиоты, что с них взять. Я лично считаю, что в человеке главное – его характер, душа, а не то, во что он одевается. А бабушке я никогда не скажу, что мне не нравится её вкус в одежде – ей приятно, когда она мне что-то покупает, и потом ещё может весь вечер говорить – как бы ей в детстве это понравилось.

Мамин вкус гораздо интереснее – она явно разбирается в современной моде для детей, так что у меня появились стильные костюмы, новые джинсы, худи… Пришлось, конечно, вытерпеть цоканье по поводу большого размера.

Утром мама отвезла меня в школу. Я потребовала, чтобы она высадила меня в соседнем дворе. Не хватало ещё, чтобы всё видели, что меня в школу мамочка провожает. У нас за это можно стать объектом насмешек на неделю. Или на месяц, если никто другой не подвернётся.

Только зря я старалась незаметно прошмыгнуть в школу и сесть за своё место, как обычно. Едва я вошла в класс, мои одноклассники уставились на меня, как будто чудо какое-то увидели. Эй, ещё чуть-чуть и ваши глазки на лоб полезут! Это я, ваша одноклассница Алиса. Но они вроде и сами это поняли.

– Коротаева! – подошла ко мне самая главная моя обидчица Венера Гергесова. – Какой классный прикид! В секонд-хенде брала?

Хм! Никогда не была в секонд-хенде – бабушка брезгует даже рядом находиться с такими магазинами, говорит, что там энергия может быть плохая. Маму и вовсе сложно там представить. А вот Гергесова, похоже, там завсегдатай, раз так уверено говорит. Только это я в мыслях такая смелая, а на самом деле никогда не спорю – не люблю конфликтов, поэтому просто молчу и стараюсь не пересекаться с обидчицей взглядом.

Гергесова успокоилась только после звонка на урок, когда в класс вошла Алёна Алексеевна, математичка и наша классная по совместительству. Увы, но мне от этого легче не стало.

– Коротаева?! А что это ты так вырядилась? У нас, вообще-то, школьная форма существует!

Главное, когда Гергесова приходит на урок в джинсах, ей никто и слова не скажет, а меня Алёна Алексеевна терпеть не может. Я ведь в математике не гений. Ладно, чего тут скрывать – я вообще не рублю в точных науках и, как уже упоминала, очень неспортивная. А завуч считает, что я могу стать ударницей и требует от математички, физички и физрука, чтобы у меня стояли четвёрки. Алёну Алексеевну это жутко бесит.

– Ну, раз ты сегодня при параде, – ехидно сказала Алёна Алексеевна, – выходи к доске. Будем решать задачу!

Вот потеха для всего класса. Особенно Гергесова старается – прямо под парту готова улечься. Не смеётся только Андрей Корниенко. Он у нас недавно, не освоился ещё. Не понял, над кем надо смеяться, а с кем – дружить. Боже, да он же мне подсказывает! С ума что ли сошёл? Ну, спасибо, конечно. С его помощью я даже сумела решить эту задачу, чем очень разочаровала своих одноклассников. Они-то ещё хотели поржать надо мной.

Но Гергесова никак не могла успокоиться. Едва прозвенел звонок, и Алёна Алексеевна ушла, как она подскочила ко мне, чтобы продолжить свои издёвки.

– Так ты не ответила, Коротаева! Откуда у тебя эти шмотки? Что, твоя бабка банк грабанула? Ну, отвечай!

Она так посмотрела на меня, что я решила сказать правду, чтобы утереть ей нос.

– Это мне мама купила!

– Чтооо? – нет, какой же у Гергесовой противный голос, прямо мурашки по телу. – Чё ты врёшь? У тебя нет матери!

Она меня бесит! Ещё чуть-чуть и я её ударю.

– Гергесова, отстань от Алисы!

Ничего себе! За меня впервые за шесть с половиной лет кто-то заступился! Это наш новенький Корниенко. Не ожидала от него.

– Ты чего, Андрюша? – Гергесова даже растерялась, подозреваю, что она к нему неравнодушна.

– Да ничего. А тебе что, заняться нечем больше?

Гергесова сразу от меня отстала, и вообще до конца уроков не подходила ко мне. Зато после, когда я уже собралась уходить, она встала в дверях и ехидно заявила:

– Коротаева, ты сегодня дежурная!

Стоп, машина! Почему я? Я ведь перед каникулами в последний день дежурила. А сегодня как раз очередь Гергесовой.

– Меня, как старосту класса, вызывает к себе завуч, так что ты дежуришь!

Естественно! Кто же ещё согласится задержаться после уроков кроме меня.

Я покорно осталась. Вытерла доску, собрала бумажки с пола (у Гергесовой опять «мусорка» под партой – куча записок с признаниями в любви и гадостями про учителей) и начала поднимать стулья, когда в класс вошёл Корниенко.

– Давай я тебе помогу! – сказал он и действительно, поставив один стул на парту, перешёл к другому.

Что происходит? Мне никто раньше не предлагал помощи. Это очень приятно, конечно, но где подвох?

Когда всё было сделано, мы вместе вышли из класса. Похоже, подвоха нет, и Андрей действительно по доброй воле решил мне помочь.

– Пойдём домой вместе, – предложил он. – Мы с тобой ведь в одном дворе живём?

Вот, блин! Ну что же ты, Андрей?! Я столько раз плелась за тобой, по дороге в школу и иногда из школы. Специально шла медленно, чтобы ты не подумал там себе чего-нибудь такого, например, что я за тобой бегаю.

Ну почему бы тебе было раньше меня не проводить, когда мы действительно жили в одном дворе? Почему именно сегодня?

Я растерялась и не знала, как сказать ему, что меня уже ждёт мама на машине, надеюсь на том же месте, где она меня высадила утром. Пыталась придумать хороший ответ, пока мы спускались на первый этаж.

Боже, что там творится в вестибюле? Наш охранник, который терпеть детей не может, и даже слова доброго никогда не сказал, стоит навытяжку, радостно улыбаясь. Вокруг столпились «мелкие» – первоклассники. У них ведь вторая смена, странно – почему они не спешат на урок? Ага, рядом и их училка. Ого, да тут ещё и Гергесова трётся! Ей-то что здесь надо?

А кто же там, в центре этой толпы?

Нет, ну стоило ли сомневаться – моя мама приехала. Только она могла вызвать такой переполох. Ещё бы, в нашей школе дети звёзд не учатся. Вернее раньше не учились. Эй, а в Москве есть другие школы? А то в этой мне теперь житья не будет!

– А вот и моя дочка! – громко сказала мама, увидев меня.

Все обернулись. Пожалуй, я не буду пока менять школу. Ну и видок у Гергесовой. Ещё чуть-чуть и у неё глаза вылезут из орбит. Не ожидала, да? А то – «у тебя нет матери»!

– Ну, ребятки, нам с Алисой надо идти, у меня сегодня первый съёмочный день, так что нельзя опаздывать!

Ого! Ещё одна хорошая новость. Теперь, раз мама будет на съёмках, я свободна от её экспериментов!

Глава 5

Приходилось ли вам выслушивать от каждого встречного-поперечного один и тот же вопрос в течение двух дней? У меня уже голова квадратная. Все в школе подходят ко мне и спрашивают:

– А Светлана Аршинова, правда, твоя мама? А какая она? А автограф можешь взять?

Нет, сначала мне было даже приятно такое внимание, особенно от старшеклассниц. Они все вдруг стали меня замечать. Гергесова тоже всеми силами старалась ко мне подмазаться, предложила списать «домашку» по алгебре. Но всё, в конце концов, надоедает.

Представьте, иду я в дамскую комнату (ну в туалет, по-простому), а там меня ловят две девятиклассницы и предлагают начать в школе бизнес.

– Ты всё равно всем автографы раздаёшь, так давай продавать. Мы тебе поможем. За помощь – с тебя 40%.

Ну, не идиотки ли они? Да если бы я решила продавать автографы моей матери, мне зачем посредники?

И вот сижу я на алгебре, решаю задачу и, к своему удивлению, начинаю замечать, что у меня начинает что-то выклёвываться. Я понимаю! Ещё чуть-чуть и решение найдётся, ещё чуть-чуть… Как раз в это время ко мне наклоняется Алёна Алексеевна и шепчет на ухо:

– Алиса, а ты не могла бы у мамы попросить два билета на премьеру её нового фильма?

И она туда же! Как же вы все меня достали!

– Ты что, Коротаева, с ума сошла?

Упс! Похоже, последнюю фразу я произнесла вслух!

– Встань, Коротаева! – Алёна Алексеевна сильно разозлилась. – Объясни классу своё поведение!

А что тут объяснять? И так всё понятно. Сейчас она начнёт читать мне лекцию, опустит ниже плинтуса.

– Сама в математике ни в зуб копытом, а ещё учителям хамит!– вещала Алёна Алексеевна. – Не зря говорят: в тихом омуте, черти водятся!

Во мне и вправду, наверное, сидит какой-то чёртик. Вместо того чтобы со смиренным видом выслушать тираду нашей математички и подождать, когда она успокоится, я улыбнулась. Уж очень прикольно она выглядит: стоит, руки в боки, слюной брызжет.

– Вот полюбуйтесь на неё! – мой вид окончательно взбесил учительницу.– Стоит, улыбается! Выйди вон из класса и позвони своей матери. Я хочу с ней поговорить о твоём поведении.

Ну вот, приехали! Ещё и маму мою сюда приплела. И как раз сегодня, когда съёмок нет. Пару дней я жила, как в раю. После уроков мама забирала меня, отвозила домой, давала деньги на обеды. И весь вечер я была предоставлена сама себе. Ни катков, ни бассейна, ни лыж! Только книги и телик! Что-то будет сегодня?

Мама спокойно восприняла новость о том, что её вызывают в школу. А у бабушки инфаркт бы был – её никогда не вызывали «на ковёр».

После уроков мама с Алёной Алексеевной закрылись в кабинете математики и сидели там полчаса. Интересно, о чём они там говорят? Мама вышла такая весёлая, да и математичка улыбалась.

И только в машине улыбка исчезла с лица мамы.

– Что ты творишь? – зло прошипела она. – Как ты себя ведёшь? Ты хоть понимаешь, что позоришь меня?

И что тут ответить? В таком состоянии ни один взрослый не станет слушать объяснения ребёнка. А если выслушает, всё равно не поймёт, а я останусь виноватой.

Мама сменила тон.

– Я понимаю, тебе сейчас тяжело перестроиться. Но ты должна понять – сейчас ты не просто Алиса Коротаева. Ты – моя дочь. А это значит, что теперь ты в центре внимания! Так что приложи хоть какое-то усилие, чтобы соответствовать своему новому положению.

Усилие? Мамочка, а я что делаю всю эту неделю? Да с тобой жить – это одно большое усилие!

Я не стала ничего отвечать. Мама принадлежит к тем типичным представителям взрослых, которые считают, что они всегда правы. А это значит, что я не права по определению.

Когда мы пришли домой, мама сказала:

– Я хотела пойти сегодня с тобой в театр, на оперу, но теперь ты наказана. Так что отправляйся в свою комнату. И никакого тебе сегодня телевизора!

Ура, я не пойду в театр. Предыдущего похода с мамой мне хватило. Да и оперу я не люблю. Да-да, вот такая я, некультурная.

Но, оказавшись одна в комнате, я вдруг заскучала. Бабушка меня никогда не наказывала таким способом. Она предпочитала поговорить со мной, выяснить, почему я поступила так, а не иначе.

А тебе, мамочка, даже в голову не пришло за эти полторы недели просто поговорить со мной!

Вот такая обиженная я сидела и жалела себя, даже слёзы на глаза навернулись, когда раздался звонок. В конце каникул мама скептически посмотрела на мой кнопочный телефон и с барского плеча предложила мне выбрать из своих старых. Учитывая, что она меняет телефоны раз в полтора-два года, то выбор был достаточно большой. Я, правда, не понимаю, зачем мне столько функций – и приложения с социальными сетями, и камера.

Раньше телефон мне нужен был только для звонков – пользовалась им, если нужно было предупредить бабушку, что задержусь в школе или уточнить – что купить в магазине. Но сейчас оказалось, что я весьма популярна в соцсетях. Начиная со вторника, мои одноклассники и другие ученики нашей школы добавились ко мне в друзья и писали, писали, писали с просьбами достать автограф Светланы Аршиновой.

Некоторые звонили, с теми же просьбами, конечно. Надо бы поговорить с мамой и купить новую симку… Только бабушке сообщить мой новый номер, а то она будет волноваться.

Увидев незнакомый номер, я была уверена, что это кто-то их фанатов моей мамочки, и даже трубку не хотела брать, но всё же ответила.

– Привет, это Андрей Корниенко!

Ух, ты! Неужели и тебе понадобился автограф?! Но Андрей спросил меня:

– Тебе сильно попало сегодня?

– Да нет, не очень, посадили под домашний арест, – ответила я.

– Это не страшно. Меня вот батя лупил за любую провинность. Хорошо, что родители развелись, мы теперь с мамой одни живём.

– Мои тоже развелись, – сказала я.

Мы с Андреем разговаривали больше часа. Как вы думаете, о чём? О чём вообще могут целый час общаться ребята нашего возраста? Думаете о кино, музыке и компьютерных играх? И вовсе нет!

Мы говорили о книгах! Именно о книгах. Оказалось, что Андрей тоже любит читать. У нас даже один писатель любимый – Анатолий Алексин. Вот его рассказы мы и обсуждали целый час. А ещё оказалось, что Андрей тоже сочиняет. У него есть несколько тетрадок с написанными рассказами.

А я вот совсем ленивая – ничего сама не записываю. Решено, буду теперь записывать события своей жизни. Я же всё-таки – дочь звезды!

И всё же, всё же, мне очень захотелось вычеркнуть поскорее этот этап моей жизни и вернуться в нашу с бабушкой квартирку. Пусть там не так богато, как у мамы, но зато сделано всё с любовью. А главное – рядом живёт Андрей и можно предложить вместе ходить в школу и возвращаться также вместе.

Глава 6

У мамы сегодня опять нет съёмок! Она заехала за мной в школу после уроков и сказала, что меня ждёт сюрприз.

Ой, мамочка, что-то я так боюсь твоих сюрпризов!

И ведь не зря боялась. Она привезла меня в частную клинику для психов. Чтобы показать известному психологу или психоаналитику (так и не поняла к кому точно).

Это ещё зачем? У меня что, с головой не всё в порядке?!

– Доктор поможет тебе решить твои проблемы.

Эй, мама, у меня нет никаких проблем! Вернее есть одна – это ты! Пока тебя не было, я жила абсолютно спокойной жизнью!

Доктора звали Эдвард Христофорович, выглядел он очень презабавно – толстенький, лысенький, да ещё и картавит при разговоре.

– Итак, юная леди, как ваши дела?

Хм, ему, правда, интересно, или это вежливость такая?

– Нормально! – отвечаю я.

– А скажите, пожалуйста, у вас сейчас есть какие-нибудь пъоблемы? Что-нибудь вас беспокоит?

На данный момент меня беспокоит то, что я нахожусь в вашем кабинете, доктор. И ещё то, что я не смогла пообедать в школе – мама забрала меня слишком рано.

Но ответила ему я всё-таки по-другому.

– У меня бабушка болеет, в больнице лежит.

– Вы очень любите свою бабушку? – поинтересовался доктор.

– Люблю! – подтвердила я.

– А маму свою вы любите?

Доктор, а вы точно – профессионал? Кто же не любит свою маму? Вернее, какой двенадцатилетний подросток признается в этом чужому дяде?

– Люблю, – ответила я.

Эдвард Христофорович задал ещё пару бессмысленных (на мой взгляд) вопросов. Кого бы я спасла при пожаре маму или бабушку (ответила, что спасла бы соседского Барсика, потому что он бы не смог выбраться сам)? С кем бы я хотела жить (одна, в трёхэтажном коттедже на Канарах)? Кто мой самый лучший друг (диван в квартире у бабушки)? И ещё много чего в подобном роде.

Эй, доктор, ты, правда, думаешь, что я сейчас выложу тебе всё, что думаю о маме, и кем мечтаю стать в будущем? Мы ещё не так близко знакомы, по-моему, чтобы откровенничать друг с другом.

А потом доктор стал показывать мне какие-то абстрактные картинки и попросил сказать, что на них нарисовано.

– Говоъи пеъвое, что пъидёт тебе в голову!

А ничего, что сейчас я думаю только о еде? Я есть хочу! А он мне какие-то кляксы суёт.

– Что здесь ты видишь?

– Картошку фри!

Доктор как-то странно хмыкнул и взял другую картинку.

– Это – колбаса, это – овощной салат.

Нет, это невозможно – у меня итак желудок сводит от голода!

Наконец, мои мучения кончились, и доктор отвёл меня в приёмную.

– Алиса, вот чай с пиъожными, угощайся, а мне надо поговоъить с твоей мамой!

Они зашли в кабинет и закрыли дверь. Эй, вы там, не меня ли собрались обсуждать? А как же клятва Гиппократа? Я тоже хочу знать, насколько глубоки мои проблемы психологического характера! Может я, вообще, псих и меня к людям нельзя подпускать?! Имею я право знать это?

Ладно, хоть пирожные оставил. Я сразу три съела. А нечего было закрываться и оставлять меня одну!

И всё-таки вытерпеть я не смогла – пошла к двери, подслушивать. И даже кое-что услышала.

– … Ну и последняя пъоблема, – говорил доктор. – Это отсутствие дъузей! У Алисы нет близкого человека. Вот вам мой совет – познакомьте её с какой-нибудь девочкой из вашего къуга, от 10 до 15 лет. Алисе нужно влиться в вашу жизнь, стать её частью…

Бред! Мне расхотелось дальше подслушивать.

Эх, доктор, я была о вас лучшего мнения!

Глава 7

Не знаю, что там ещё наплёл доктор, но с утра мама объявила, что в школу я не пойду, а мы отправляемся в гости к её подруге, за город.

– Мы проведём там все выходные, и ты успеешь подружиться с Анечкой.

А что если не подружусь? Мама, я не хочу ехать непонятно куда, чтобы с кем-то подружиться! Мне и дома хорошо. Если ты считаешь, что оказавшись в чужом доме, я быстрее найду общий язык с его хозяевами, то это глупо. Я была один раз в лагере и не подружилась ни с кем. Хотя мы все были оторваны от дома.

А тут ещё мама подливает масла в огонь – инструкции даёт, как себя вести. Что можно говорить, что нельзя, какой вилкой есть рыбу, какой салат.

В общем, я волновалась. Мне даже поговорить было не с кем – Андрею не позвонишь при маме. А когда я волнуюсь – я ем. Я умяла пять пачек арахиса в шоколаде, пока мы ехали к этой маминой подруге.

– Чем это ты там шуршишь? – спросила мама, когда я достала шестую пачку.

– Орешки ем, – честно призналась я.

Мама остановила машину и… отобрала у меня весь стратегический запас еды – чипсы, орешки, конфеты.

– Мы же с тобой на диете сидим! – сказала она.

Ну да, как же я могла забыть?! Диета! Но я ведь есть хочу. Ещё неизвестно, когда меня покормят и чем. Я, например, не люблю морепродукты. Терпеть их не могу.

Но маме я этого не сказала.

– Алиса, ты должна вести себя хорошо. Чтобы мне не пришлось за тебя краснеть.

Перевожу – превратись, Алиса, в мышку, а лучше в невидимку. Мама дала мне последние указания по поводу того, как надо вести себя в приличном обществе, и мы поехали дальше – в приличное общество.

Ну, так я и думала – колония богатства. Большой загородный посёлок, с огромным забором, воротами и охраной. На въезде проверяют документы и кому-то звонят. Боятся!

Когда нас пропустили, мы ещё немного поколесили по самому посёлку – коттеджи с обеих сторон. Такие дома я видела только по телевизору. Наконец, мы добрались до цели и подъехали к трёхэтажному особняку. Вокруг, по всей территории статуи. В центре – пруд, правда, замёрзший. Может летом здесь и красиво, но зимой такая картина тоску навевает.

Первой нас встретила мамина подруга, она расцеловалась с мамой и помогла мне снять зимнюю куртку. Как раз в это время по лестнице сбежала девочка.

– Тётя Света! Смотрите, какая у меня причёска.

Я посмотрела внимательно на её голову – по-моему, ничего особенного. Но что-то в её внешности было странным. Я сначала не могла понять что. А потом рассмотрела внимательнее. Девчонка накрашена! Нет, не просто накрашена. Она намазюкалась!

Она напомнила мне китайскую подделку куклы Барби. У меня была такая – подарок бабушки на восьмилетие. До этого я долго мечтала о настоящей Барби, с домиком, завидуя одноклассницам – у многих они были, и даже не одна. Однако подаренная кукла меня не порадовала. Бабушка плохо разбиралась в игрушках, и точно не стала бы платить за неё несколько тысяч рублей – это же игрушка, а не одежда. Поэтому в результате я получила пластиковый аналог из дешёвого магазина. Я не могла спокойно смотреть на её лицо – оно пугало обилием косметики. Две недели я пыталась смыть лишний «макияж», но в итоге просто испортила саму куклу. На её лице не осталось ни следа краски – ни рта, ни глаз, ни бровей. В результате я забросила «Барби» подальше. А бабушка решила, что я просто вышла из того возраста, когда играют в куклы.

И вот сейчас передо мной стоит подобие моей старой «Барби». Неужели мама действительно считает, что я смогу подружиться с такой девочкой?