Читать онлайн После всего

Перед началом

– Алло.

– По пиву?

– Я болею.

– Это значит, нет?

– Это значит, тащи настойку.

– Голодная? Что-нибудь захватить?

– Не особо. Но можешь зайти в аптеку и взять мне какую-нибудь гигиеническую помаду? Пофиг какую, главное без запаха.

– Ок.

– Эй… Еще тут?

– Чего?

– Возьми ключи. У меня нет сил вставать.

Ида положила телефон на журнальный столик и вернулась к позе, в которой провела последние несколько дней – завернулась с носом в плед на диване. Офис для взрослых, как детский сад для детей – огромная чашка Петри. Стоит заболеть одному, как косит всех без разбору. Вот и Ида стала одной из жертв неизвестной Тифозной Мэри. Первые дни казалось, что ее дурное самочувствие вызвано плохим сном. Когда за три дня накапливается только пять часов сна, сложно осуждать за линейное мышление. Если ее добьет простуда в стиле средневековья, то лучшей эпитафией для нее станет «Post hoc, ergo propter hoc» как финальное признание того, что не стоило прогуливать логику ради горячих булочек с маком.

У Иды было два развлечения – пялиться либо в телевизор, либо в окно. В первом один за другим шли фильмы из списка рекомендаций подруги. В обычный день до них не доходили руки, всегда уступая делам поважнее. Во втором виднелись верхушки уже зеленых деревьев, которые навевали только больше тоски – не обидно заболеть зимой, а вот в начале лета, когда открываются все шлюзы для поглощения витамина D, лежать с лихорадкой и водопадом из носа – развлечение для самых отборных извращенцев.

Надо признать, что за последние годы одиночкам болеть стало немного проще: доставка всего подряд, кроме ядерного оружия, позволяла не думать в такие дни, что может быть муж, и не такая уж бесполезная в хозяйстве вещь. Правда, даже в докурьерные времена такие мысли разбивались о суровую математику – болеет Ида от силы десять дней в году, а терпеть ещё одного человека у себя в доме придется как случайно оформленную годовую подписку на подкаст с храпом. Поэтому Ида решила, что выгоднее держать запас еды в морозилке и умно собранную аптечку – а все остальное – лирика.

Примерно через час хлопнула дверь, и через мгновение из коридора показалась широкоплечая фигура ее лучшего друга, который жил по соседству. Он подошел к лежащей Иде и проверил ее лоб тыльной стороной ладони на температуру.

– Ты как? – поинтересовался он, пока начал выгружать из сумки «гостинцы».

Первыми на журнальный столик опустились бутылки его домашней настойки и морса, следом пиво для него, а на дне пряталась крошечная гигиеническая помада, которую он вынул из упаковки и передал Иде.

– Так же, как и выгляжу, – серьезно ответила Ида, смазывая помадой обсохшие от постоянного трения салфетками губы и крылья носа.

Друг достал грелку.

– Себе заказывал, но не успел еще использовать, – он передал Иде грелку с черным вязаным чехлом в образе тюленя.

– Прикольная, – Ида улыбнулась впервые за несколько дней, рассматривая подарок. – Включи чайник, пожалуйста.

Он бывал у нее часто и чувствовал себя свободно. Он был единственным, кому можно было в этом доме все. Даже если бы он лег сейчас спать на ее кровати, она бы даже внимания на это не обратила. Она любила своих друзей, и не только за то, что они приходили всегда, когда были нужны, но и за то, что уходили жить свою жизнь, не навязывая свою компанию дольше необходимого.

Друг включил чайник, достал бокал для пива, стопку для настойки, стакан под морс и разливал напитки. Вода закипела и отправила в грелку. Вернувшись к Иде со всем готовым, он сел в кресло и достал из пакета кулек пирожков с картошкой.

– Жуй, пока теплые.

– Каааайййффф! – протянула Ида, отправляя в рот почти половину пирожка разом. С набитым ртом она мотнула головой в сторону бутылки. – А морс когда успел?

– А что там успевать? Его варить 15 минут, – пояснил друг, протягивая Иде стакан горячей витаминной бомбы.

– А мужик твой что, не появлялся?

– Во-первых, не мой, – а во-вторых, нафига он мне тут? А в-третьих, у него очередной косплей под пятнадцатилетнюю истеричную девку.

– Вы вместе сколько? Два месяца? А ругались сколько? Раз сорок?

– Мы не вместе.

– Как бы ты это ни называла, для окружающих это называется вместе.

– Да срать я хотела, как это называют другие. Мы не в отношениях. – Ида продолжала набивать щеки пирожками.

– У нас с тобой отношения. У тебя с этим кренделем отношения. Это разный вид отношений, но это отношения. Те, кого ты находишь в приложении на полчаса, вот там согласен, нет отношений. Это просто курьеры дофамина.

– Как скажешь. Надоел, – Ида опрокинула стопку настойки и запила её морсом. – Вкуснятина. Все-таки у тебя талант.

– Да, прошлый год выдался удачным на заготовки. Так что у вас на этот раз случилось?

– Я отказалась ехать на свадьбу его друга. То, что мы спим вместе, не значит, что я хочу мотаться куда попало.

– Что-то мне подсказывает, что ты так слово в слово ему и сказала…

– Ага

– Могла сказать, что занята.

– Зачем? Кто сказал, что я должна хотеть любую всратую активность?

– Я на тебя психиатров натравлю.

– Слушай, то что он живет в стране фантазий меня никак не касается. Мы все проговорили на берегу. Никто против не был. Мне удобно, нет рисков, что приедет маньячила, и в постели меня все устраивает. Что он себе напридумывал за это время – меня не касается. Никаких двойных посланий от меня нет. В чем моя вина? В том что не подлизываю чувствительное самолюбие?

– Ни в чем ты не виновата, малышка, не заводись. Просто немного жалко парня. Ладно, проехали. Что смотришь? – он повернулся к телевизору, который продолжал работать в беззвучном режиме.

– Не знаю, очередное что-то.

– Включай звук.

Друг приподнял ноги Иды и сел на диван, положив их к себе на колени. Так они провели несколько часов, иногда разбавляя тишину трепом обо всем и ни о чем.

Ида жила в однокомнатной квартире в пригороде столицы, которую купила несколько лет назад в ипотеку, половину которой уже закрыла. Она не очень любила тесные пространства, поэтому сделала из квартиры просторную студию. Обстановка у нее была простая, но для нее уютная. По одной стене были полки с коллекциями любимых книг, по другой – комплекс полок для ее кота Кита. Над диваном были развешены плакаты фильмов золотого века Голливуда, а стеллаж под потолок, помимо книг, хранил все результаты ее многочисленных, но кратковременных хобби – две минетки, связанные с разницей в два года из разных ниток, пачка рисунков без какой-либо идеи, не раз собранные и разобранные наборы Лего и даже не начатые наборы румбоксов. Кровать, которая вплотную стояла к задней стенке шкафа, была достаточно большой для нее одной, но не уютной для любого, кто решит заночевать вместе с ней из-за обилия подушек. На потолке над ней были развешены гирлянды с теплым оранжевым светом. На прикроватной тумбочке всегда лежала таблетница – неизменный аксессуар, который пришел на смену браслетам дружбы, и книга, которую Ида пыталась прочитать уже больше месяца. Внутри прятались от всеобщих глаз средства контрацепции и помощники для сольных выступлений, и аптечка, часть которой была передислоцирована на рабочий стол, на котором кроме ноутбука и спящего на нем кота ничего не было.

Ида уснула. Теплота, разливающаяся по ее телу от выпитой настойки, сработала лучше любого одеяла. Ее гость, досмотрев фильм, собрал ворох салфеток и остальной мусор и незаметно ушел к себе домой.

Ида периодически то просыпалась, то снова проваливалась в сон. Моменты кратких пробуждений она не запоминала, потому когда она полноценно очнулась, ей показалось, что она проспала полтора дня. Уже завтра начиналась новая рабочая неделя. Чувствовала она себя значительно лучше, и даже казалось, что все прошло, потому она решила, что если утром ничего не изменится, то поедет в офис.

Так оно и вышло. От простуды осталась только небольшая вялость, которая легко компенсировалась крепким кофе. Но куда сильнее бодрил шум метро. Легкая вибрация пробивала от мизинцев на ногах до мочек ушей. Ида стояла на эскалаторе, покачиваясь в такт музыке в наушниках. Ее взгляд скользил по окружающим, не цепляясь за что-то конкретное. Все ей казались одинаково скучными. «Как было бы хорошо, если бы над людьми были карточки описания персонажей», – иногда думала Ида. Однако ничто не мешало ей придумывать свои истории.

Первой жертвой воображения стал мужчина в длинном мокром пальто, что само по себе было странным, ведь на улице солнечно. Мужчина словно только что вышел из экранизации «Мальтийского сокола». Как в детстве Ида разрисовывала людей в книгах, так и сейчас она в воображении сделала набросок кадра черным маркером. «Ты будешь у нас тайным агентом, у которого миссия – выменять загадочную виниловую пластинку, на которой записан суперсекретный код. Вот так дорисуем клубы дыма от папиросы, пепел, который падает на барную стойку полуподвального бара, где вскоре произойдет обмен».

Эскалатор двигался, а люди, погруженные в собственные заботы, и не подозревали, что каждый становится частью новой огромной вселенной.

На другой линии эскалатора стояла женщина с ярко-фиолетовыми волосами, сосредоточенно глядя в экран своего телефона. В её глазах светилась скрытая радость, а в руках красовалась коричневая шляпка с желтыми лентами. «Так… Наверняка она только что выиграла онлайн-чемпионат по "Весёлой ферме". А шоколадно-банановый торт в ее руках она везет своему тренеру – билетёрше театра. Она еще не знает, что у той аллергия на бананы. А пусть не расслабляется – немного трагедии в жизни не помешает».

И, наконец, пожилая дама. Её дряблая кожа на руках, обнявших плечо спутника, вызвала у Иды ассоциацию с мягким животиком её кота Кита. Мысли о кошачьих радостях и домашних заботах вмиг заполнили её разум: корм, новая когтеточка и, возможно, колесо для пробежек. «Ох, он будет рад! Поднакоплю немного и порадую кошкиного сына».

Подходящий поезд оборвал её мысли. Ида вступила в вагон, вырванная из своих фантазий в объятия серой будничности.

На автопилоте Ида пришла в знакомом офисе. Как бы ни старались другие агентства создать образ дружного коллектива, уютного и наполненного печеньем и кофе, это часто оказывается лишь внешним блеском, скрывающим за собой суровую реальность. Каждый, кто когда-либо работал в рекламном агентстве, знает, что за сладкой оболочкой и мотивационными речами скрывается строгий контроль выполнения KPI, угроза регулярных встреч с руководством, которое выпытывают «Где деньги, Билли?», бесконечные отчеты и рабочие группы, на которых обсуждают, не много ли времени сотрудники тратят на рабочие группы. Сотрудники, в огромных опенспейсах, сгорбившись над очередной табличкой, истощенно смотрят в экраны, словно вымаливают прощение у богов Excel. И так близко к правде, описать работу в крупном рекламном агентстве у Иды не получится больше никогда.

В таком офисе царит атмосфера черного юмора и сарказма, которая никогда не иссякает. Больше злого, чем остоумного. По коридорам витают сплетни, как кто-то в очередной раз напился на корпоративе и плакал из-за того, что таксист не принимает сувенирные деньги. Команда пленеров в вечной однообразной рутине кропает десяток одинаковых планов, каждый из которых представят клиенту как уникальное, эксклюзивное решение, которое принесет им хуилиард продаж. Они уже привыкли к тому, что в 90% случаев их работа делается лишь ради самой работы. Фатализм и безнадежность в этом отделе никогда не иссякнут. За соседними столами, словно грозовые тучи, скопились стратеги, чьи глаза искрились жаждой крови любого, кто снова скажет, что нужно все переделать за ночь. Чуть дальше время от времени раздается тихое ворчание диджитального руководителя о неудачниках-мидлах, которые в очередной раз облажались на встрече с клиентом, и теперь нужно думать о том, как сохранить команду, от гнева директоров за потерю сделки в одну десятую от их месячной зарплаты. Отдел спецпроектов в отдельном закутке тайком побухивает, иногда спаивая соседей из отдела контекстной рекламы. Вся работа спецов заключалась в одном: получить идеи от поставщика, быстро оформить их в корпоративный шаблон и выдать клиенту как результат мощи таланта и бессонных ночей. Тихо спиздил и ушел называется «Оригинальная креативная концепция».

Тем не менее, в офисе Иды всё было по-другому. Доброта, взаимопонимание и профессионализм. Конечно, не все здесь святые и пушистые. И ее коллеги, как и она сама, были не прочь перетереть друг другу кости, за пьяные сообщения в групповой чат. Не обходило это стороной даже отца местной демократии – главы компании. Но почти все были честные и открытые, что создавало неповторимую уютную атмосферу, которой, некоторые особенности личности сотрудников, угрожать не могли. Уютное оформление офиса дарило покой и возможность перезагрузиться в любом его месте.

Иде компания напоминала образ Атлантиды, созданной Айн Рэнд – прибежище лучших из лучших, которые устали от мясорубки. Группа профессионалов, которая просто хотела делать свое дело и делать его хорошо. Здесь не было диктаторов, которые требовали обоснования каждой мелочи. Вместо этого люди вдохновляли друг друга делать что-то новое и необычное, с энтузиазмом изучали все новинки и изменения на рынке. По одиночке они могли иметь свои минусы, но как цельный корпоративный организм они не знали себе равных. Требование ко всем, кто хотел стать частью этой команды, было одно – делать то, что любишь и умеешь лучше всего. Здесь не было места привычному архаичному подходу к работе. Ида, когда-то оказавшись среди этих людей впервые, почувствовала, как новая волна энергии прокатилась по ней, и первая мысль, пришедшая ей в голову, была: «Вот теперь я дома».

Пока Ида распаковывала ноутбук, к её столу подошла коллега, вечно витающая в своём мире недовольства и жалоб.

– Как прошла встреча в пятницу? – начала она без прелюдий, усаживаясь на край стола Иды.

– Никак, поставщик не пришел на созвон, а затем ночью написал, что забыл. Придурки. Я из-за них не уехала домой с температурой, а мы в итоге пожали плечами все и разошлись. А ты почему не на бизнес-завтраке? Он разве не сегодня?

– Ох, я так устала от этих ярмарок тщеславия, так что решила забить… – начала Катя, погружаясь в длинный монолог о бесчисленных жалобах, начиная от пресных тарталеток на подобных мероприятиях и перескакивая на удручающие перспективы продвижения на работе. Как она перепрыгивала с одной темы на другую, для Иды было загадкой, ведь все четыре года работы она всегда слушала ее лишь вполуха.

Пока Катя погружалась в очередной виток жалоб, Ида просматривала рабочую почту и поддакивала, не задумываясь, с чем она соглашается. Иде нравилась подобная болтовня от её коллеги, хоть и сама она не любила принимать в ней участие. Катя же, за что нужно отдать ей должное, никогда и не требовала вовлеченности от Иды, ей просто нравилось болтать. Да, она жаловалась немного больше остальных, но разве это делает её плохим человеком?

– Ты видела, нам наконец подтвердили проект «ЭкоТек»? – Ида хотела вернуться к работе.

– Нет, еще, я там нужна?

– Они прислали документы, глянь их, пожалуйста. Меня смущают сроки. Сверь их с договором, а я пока по цифрам проверю. Клиент долго ждал подтверждения бюджета от головного офиса и теперь просит помочь ускорить запуск.

– Они же сами дедлайны проспали, зачем нас теперь дергать?

– Они не дергают. Просто попросили. Слушай, они хорошие ребята. Сколько лет их знаю, первый раз так долго утверждали. Не хочу допытываться у них, почему. Какое нам дело? Порадуем их просто и поможем. А ты не ворчи, Фрекен Бок! – Ида подмигнула, улыбаясь. – Я добуду тебе конфеты из заначки бухгалтерии.

– Ой, а знаешь, я тут платье купила один в один как у Фрекен Бок, – смеясь, сменила тему Катя, не отрывая взгляда от документов. – Эти ядерные розовые цветы! Когда увидела, поняла, что не могу пройти мимо.

Катя продолжала свой рассказ. У них в кабинете не было колонки, так что Ида была рада «Радио Катя».

Каждый день Иды в офисе был похож на предыдущий. Но рутина её не пугала, наоборот, она находила ценность в том, что знает, что будет в любой день даже через десять лет. Да, каждый день были новые проекты, новые задачи, но если посмотреть на них схематично, то все было до безобразия одинаковым.

Простуда постепенно сошла на нет, но оставила после себя какое-то тоскливое ощущение. Иде очень не хватало воздуха. В перерывах много не погуляешь, а гулять между домами её жилого комплекса за столько лет уж осточертело. И в очередной раз её посетила мысль: «Как жаль, что я живу не в частном доме». Эта мысль посещала её с самого детства. Всееё родственники жили в домах, она очень любила у них гостить. Однако еще никогда, вслед за этой мыслью не шла мысль: «А что мне мешает?», ни одного раза, кроме сегодняшнего дня.

Бывает так, что мысль, которой нужно не меньше часа, чтобы быть рассказанной вслух, в голове оформляется за мгновение. И действительно, задав себе один этот вопрос, Ида легко поняла, как всё организовать. Все было проще простого – снять дом и согласовать удаленку на пару месяцев.

Из размышлений её выдернула Катя. Ида не сразу поняла, что она говорит по телефону, и некоторое время вслушивалась, чтобы понять контекст беседы. Катя говорила с менеджером по рекламе одного из сайтов.

– Да, надо будет выработать… Ты совершенно прав. Я понимаю… Но мы же не знаем, что у тебя в голове. Я знаю, что у меня в голове; если бы я знала, что у тебя в голове… Угу… – Катя по привычке рисовала круги на полях в блокноте, в котором делала заметки разговора.

Посмотрев на них, Ида прошептала себе под нос: «Пришельцы, я обещаю, тут весело! Прилетайте, место вам уже приготовили».

Немного повеселив себя, Ида вернулась к работе, сегодня ей нужно было написать новость о новом продукте, с которой продавцы пойдут по клиентам. Она открыла свой набросок, с ёлками, лапками и дефиснутыми тире: «Надоело… Две минуты пишешь текст, а потом две недели его приводишь в порядок. Зевс всемогущий, пошли мне крендельки и сыра» – бормотала она про себя.

Ида покачивалась на стуле, зажав карандаш между губой и носом, и напевала: «Заголовок, заголовочек, заголовушка… Ну, придумайся. Эх, где моя газетная молодость, когда такие задачи щёлкались как орешки. Старею, не фантазируется…»

– Идиот – возмущенно подытожила Катя закончившийся разговор и, опустошённая, взялась за следующую задачу. Ида, покрутившись в кресле, напела:

Идиот-поставщик тратит нервы твои?

Вырви его сердце! Вот и сочтены его дни!

Оказался живучим подонок?

Пригрози, что не увидит деньжонок.

«Никто и никогда не узнает о моём позорном поэтическом прошлом» – подумала Ида и посмеялась сама над собой.

День прошёл спокойно, что очень радовало Иду. После простуды силы еще не восстановились, и она рада была провести весь день в покое, занимаясь рутиной. Перед уходом она договорилась с начальством на удаленку на два месяца. Она не стала, как многие, придумывать какие-то отговорки, а открыто сказала, что просто хочет немного больше воздуха и солнца. Без лишних вопросов её спокойно отпустили, потребовав только одного – вернуться через два месяца полной сил.

По дороге домой Ида изучала предложения аренды. Глядя на фотографии, она не верила, что так много людей застряли в девяностых. А вот денег за полуразрушенные дома они просили как за полгода её ипотеки. Лента скролилась, ни на чем не задерживаясь подолгу. Девушке это напоминало, как она скроллит ленту на сайтах знакомств – так же отстраненно, так же безучастно, и та же доля 90-х, – у одних по духу, у других по году рождения. Все не то. Зачем менять уютную квартиру на сарай?

Уже дома она наткнулась на фото знакомого дома и не поверила своим глазам. Внимательно изучив объявление, она убедилась, что не ошиблась в своих предположениях. Тут когда-то давно жила её крестная с сыном, а Ида проводила часть всех каникул. На фото всё было так, как она запомнила – полуразваленный дом, деревенский интерьер, даже амбарный замок на калитке, который она сломала в десять лет, всё еще был на своем месте. С рассказов крестной она помнила, что владелец никогда не жил в этом доме. Он переходил от одного арендатора к другому, как популярная проститутка в публичном доме. Видимо, ничего не изменилось за 20 лет. И тогда состояние дома не особо удивляет.

Ида не удержалась и связалась с владельцем, и меньше чем за час они обо всём договорились. Затягивать Ида не хотела, но нужно было подготовить дела на работе и перенести всё, что может потребоваться, обсудить долгосрочные задачи с коллегами, да и просто насладиться их обществом перед недолгой разлукой. Неделю Ида провела в составлении списков, сборах и закупке припасов, в основном для кота.

Весь её багаж на переезд уместился в одной спортивной сумке. Она и в обычный день не славилась широтой гардероба, а в отпуск так тем более предпочитала ездить налегке. Поэтому в сумку отправились пара одинаковых спортивных штанов, несколько футболок, худи, пижама и пара теплых домашних носков – плевать, что улицу через день другой накроет сорокоградусной жарой, ножки должны быть в тепле. Подумав об этом, она упаковала и старый шерстяной плед. Лишним точно не будет.

С хозяином дома они встретились рано утром в субботу. Ида не встречалась с ним, когда была тут раньше, и решила не посвящать его в семейную историю. Он показал дом, как пользоваться душем, что делать если пропадет горячая вода и, обменяв ключи на депозит, скрылся так же тихо, как и появился. Ида стояла посреди хорошо знакомого дома, который только внешне стал старше, а внутри почти всё осталось, как и в её воспоминаниях. Иде стало немного жутко – даже вирусы развиваются со временем, а эта ветхая хибара будто из последних сил держится за жизнь, отказываясь мириться со своим сроком годности. За два месяца в такой унылой атмосфере точно можно сойти с ума. Не заходя глубже в дом, она развернулась в сторону застекленной террасы, на которой, как и прежде стояли старый диван и массивный деревянный стол.

– Вот тут мы и сотворим магию, Кит, – открывая переноску, пообещала себе Ида.

Первая неделя пролетела незаметно. Ида развлекалась только ежедневными походами к пункту выдачи заказов, где ее ждали, мелочи, каждая в отдельности, но все вместе – воплощение уюта. По периметру террасы Ида развесила гирлянды с ее любимым оранжевым теплым светом, старые шторы она заменила на прелестную тюль с цветочным орнаментом, старый диван она разложила и застелила новым чехлом, который с легкостью подогнала под нужный размер с помощью ножниц, и не без помощи легкого пофигизма к результату. Компанию ему составили покрывало с Жостовской росписью и россыпь декоративных подушек в той же цветовой гамме. Также Ида обзавелась новыми комплектами спального белья, новыми подушками и одеялами. Стол Ида украсила вазами и полевыми цветами, которые купила у бабушки, возвращаясь домой с очередной порцией заказов.

Ида отвыкла от ритма удаленки, и некоторые задачи требовали большего времени, чем обычно, но за пару дней она адаптировалась настолько, что могла себе позволить ненадолго отвлечься на обустройство. Она была бы и рада выбраться прогуляться по городу, но небольшой рассинхрон в привычном ритме пока её не отпускал. Она пообещала себе, что в выходные ничто не позволит ей помешать удариться в ностальгию. Так и пролетела незаметно в приятных хлопотах рабочая неделя.

Сквозь прошлое

Ида