Читать онлайн Егор. Неудача

– Гони их, гони. Гони от этого места, говорю, – девушка размахивала своей стильной панамкой, которую сняла специально для того, чтобы «управлять» гусями.

Главный гусь был недоволен её попытками «управлять» им, он шипел и готовился к нападению. Как порядочный гусак, он предупреждал девушку о своём намерении: выбегал вперёд на несколько своих гусиных шагов, вытягивал шею и для пущего страха растопыривал крылья, а потом чуть отступал назад от визга девушки.

Егор был растерян, оказавшись в гусиной засаде. Сзади забор, а спереди дорогу ему преграждала кучка взволнованных гусынь во главе с защитником. Егор боялся сделать даже шаг.

– Я не знаю, как их гнать, они шипят, – испуганно мямлил Егор.

Девушка смело шла в наступление на дерзкого гуся и с визгом отпрыгивала от его предупреждений.

– Эй, вы чего птицу гоняете, в городе вам развлечений не хватает? – сдобненькая, красивая женщина средних лет, с прутиком в руках, деловито показала городским, как нужно управлять стаей гусей.

Гуси медленно, вразвалочку пошагали туда, куда им указывал прутик. Удаляясь, возмущенные гуси гоготом-ворчанием обсуждали происшествие.

Сдобненькая красавица посмотрела на Егора:

– Выходи из загона, пастух. Ох, кому расскажи, – она весело прыснула смехом и медленно пошла следом за стайкой.

На том месте, с которого ретировались гуси, среди расколотых об землю яблок лежал ключ. Именно этот ключ и тотальное невезение Егора, совершили грандиозный переворот в Егоровой жизни.

До сего дня Егора считали неудачником. Пожалуй, началось это с самого его рождения. Далее, по мере взросления, ожидание и реальность в его понимании совпадали всё меньше и меньше. Врачи уверяли маму Егора, что у неё родится девочка. Уверенность была так велика, что родители, совместно с бабушками и дедушками, придумали имя для новорожденной – Екатерина. Совместно же они накупили горы розового и рюшчатого, включая розовую коляску. Мама украсила коляску розовыми кружевами, и большое взволнованное семейство поджидало рождение принцессы-первенца.

Как получилось так, что родился Егор, никто из ожидающих не понял. Нет, все, конечно, обрадовались малышу, но налёт разочарования пропитал эту радость. Коляску оставили розовой, кружево отпороли, прикупили самое необходимое голубенькое и стали воспитывать Егора.

С тех пор прошло 40 лет, но не было ни одной семейной встречи, где кто-нибудь не сказал бы с плохо скрытым сожалением: «А ведь ждали-то девочку».

Своего Егор к 40 годам ничего не нажил, чем подтверждал статус неудачника в своих глазах. Жил с родителями в их большой квартире. Ездил на машине, которую купил отец. Работал в магазине техники консультантом. И часто именно его клиенты приносили на обмен купленную технику, которая ломалась в первую неделю использования. Егор это замечал, но не мог понять, как так случается. Его копилка неудач росла. Коллегам об этом он не рассказывал, дабы его не попросили с работы. Он привык, что неудача его спутница. Возможно даже и смирился с этим, или, скорее, грустно покорился.

Женат Егор не был. С этим связана нелепая и, как он потом стал считать, неудачная история. Началась она когда ему было 16 лет. Родители буквально волоком увезли Егора в Анапу, погреться на песочек, как сказала мама. Егору тогда уже было скучно отдыхать с родителями. Это тот возраст, когда одному ещё невозможно отдыхать: самостоятельности не хватает и своих денег нет, но и отдых с родителями уже не интересен. Для Егора поездка с родителями в Анапу была огромной неудачей. Ему было стыдно даже рассказать об этом приятелям.

Около недели Егор всеми доступными ему способами показывал родителям своё недовольство тем, что был вынужден через силу греться на Анапском песочке. Но его настроение изменилось, когда рядом с домиком, который снимала семья Егора, поселилась семья с красавицей дочкой.

Девочка была необыкновенно хороша: высокая, с длинными волосами, которые она заплетала в колосок, чтобы не было жарко на южном солнце. Она не замечала Егора, но Егор слишком замечал её. Оставшиеся две недели он провёл в слежке за этой девочкой. А это действительно можно было назвать слежкой. Подойти он не посмел, имени её он не узнал. Знал только одно: она самая красивая девочка в мире. И, благодаря маминой любви к разговорам на пляже со всеми, кто оказывался в её поле зрения, Егор узнал, что семья девочки из одного с ними города. Забыть эту девочку у него не получалось. Привыкающий к неудачам Егор, записал свою любовь в огромную неудачу своей жизни.

Через полгода с момента встречи со своей неразделённой любовью, перед самым Рождеством, Егор случайно услышал радио-спектакль «Вий». Мало что помнил он об этом произведении из школьной программы, тогда оно его не зацепило. А сейчас зацепило. И Егор, по вольной интерпретации этого произведения, сделал необдуманный поступок. Он начертил мелом круг на паласе, встал в центр круга с зажженной свечой в левой руке, правую положил на сердце и поклялся, что не женится ни на ком, кроме этой девочки. Тогда, семнадцатилетнему Егору, это всё казалась очень серьёзным.

Он взрослел и всё меньше вспоминал о своей «неудаче в любви», но жениться так и не смог. Егор стал даже переживать, что юношеская клятва действует. Ему нравились девушки. Он нравился некоторым из них. Он заводил дружбу и даже более близкие отношения, но ни разу у него не возникло желания сделать своей женой кого-то из этих девушек.

Если бы кто-то спросил у Егора, помнит ли он лицо той Анапской девушки, он бы не задумываясь ответил, что не помнит. Но клятву он помнил. И считал неудачей, что тогда, в 17 лет, совершил эту клятву. Егор держал в тайне и эту свою неудачу. Он много чего держал в тайне. Ему хотелось скрывать от других всё то, что может вызвать насмешки и усилить его клеймо неудачника. Поэтому друзей Егор не нажил, но были у него приятели, которые периодически обновлялись.

На данном отрезке времени его приятелями считались Вячеслав и Андрей, более удачливые сослуживцы. Вячеслава уже три месяца как из консультанта перевели в менеджеры, а Андрей и вовсе ушёл из магазина: устроился обслуживать и устанавливать домофоны туда, где платили больше.

Олесю сложно было назвать приятелем. Егор встречался с ней чуть меньше года, но знал, что она не его будущая жена. Олеся этого не знала и поэтому проявляла активность. Егор дал ей зелёный свет, но уже готовился сообщить, что серьёзные намерения вообще не входят в его планы. И вот в этот период случилось то, чего Егор не ожидал. Он нашёл ключ.

Конец сентября стоял тёплым. Оставалось две недели до дня рождения Егора. Он не хотел встречать его с Олесей и придумывал, как бы на днях объясниться с ней и расстаться. На сам день рождения Егор планировал уехать на родительскую дачу. Ему не хотелось никого приглашать. Точнее, он не знал, кого он может пригласить на свое 41-летие. Разве что ребят, Андрея и Славку. Он «пробил почву» на тему, могут ли ребята приехать – они могли. И Егор в свой выходной, поехал на отцовской машине на дачу, прятать следы пребывания там его мамы. Дело в том, что Егор, чтобы повысить свой статус в глазах приятелей, сказал, что это его личная холостяцкая дача. То место, где можно по-мужски оторваться в его день рождения. Приятели загорелись этой идеей – два дня без обременения вторыми половинками – и быстро начали строить планы, что будет входить в их отрыв по-мужски. Егору нужно было придать даче вид мужского логова, убрав миллион маминых банок, которые стояли прямо на полу в комнате, потому что там тянет прохладой, как говорила мама. В планах у родителей было до первых заморозков перевезти эти заготовки в городскую квартиру и поместить на лоджии. Ещё Егору предстояло придумать, куда девать обветшавшие халаты, трико и другие нужные маме тряпочки, которые всюду висели, а так даже наполняли шкафчики.

«Куда всё это деть…» – ломал голову Егор по пути к даче. Он уже начал жалеть, что придумал всё это. Стал переживать, вдруг соседка при приятелях начнёт расспрашивать о матери, вдруг он не всё припрячет и ребята догадаются о его обмане. На душе Егора стало противно. Он хотел показать ребятам, что он успешный человек, что у него есть большая квартира. Егор двусмысленно говорил про квартиру, чтобы было непонятно, что она не его и что живёт он там не один. Но громко заявлял, что квартира большая и в ней четыре комнаты. Машина тоже его личная. Приятелям Егор даже рассказал историю покупки этой машины. Отец невероятно удачно купил её перед самым кризисом и сразу после покупки цена на машину возросла, что, несомненно, удача. Егор заменил в этой истории главного героя на себя и даже сам поверил в то, что это он совершил эту удачную сделку. Дача – это холостяцкое логово Егора. Осталось только спрятать следы пребывания родителей и жизнь удалась.

О том, что всё это принадлежит родителям, знала только Олеся. Она периодически ночевала у Егора в его комнате, сдружилась с его мамой и завербовала её в свои союзники. Мама Егора определила Олесю как хорошую партию для сына, и они даже периодически созванивались, до такой степени близости выросло их союзничество. Но Олесю Егор считал уже почти что своим прошлым.

«Надо решать проблемы поступенчато, – говорил себе Егор, собираясь утром на дачу, – сегодня приведу в порядок свою дачу, завтра скажу Олесе, что больше нет смысла встречаться и буду готовиться ко дню рождения».

Машина Егора не спеша отматывала километры, в салоне звучало радио «Страница». Егор любил аудиокниги, и это радио часто подбрасывало ему идеи по выбору книг для прослушивания. Некоторые книги он слушал не по разу и даже сбавлял звук, и сам, по памяти, читал куски за чтеца, а когда добавлял звук, оказывалось, что он попадал чётко в хронометраж. А то, что он попадал и в интонацию, и текст не искажал, Егор не сомневался. Это тоже была его тайна, любовь к чтению книг вслух. Он представлял себя на сцене, читающим книгу, в зале множество народа и все с интересом слушают его чтение. Почему-то именно эта фантазия делала Егора счастливым, и одновременно глупым неудачником, от того, что даже мечта у него какая-то неудачная, с точки зрения общепринятого мнения об успешной жизни.

Егор сосредоточился на радио, где передавали отрывок из книги про шаманов крайнего севера. Из этого отрывка он узнал про двойные имена, которые дают детям люди севера и узнал, что делается это для того, чтобы… Тут Егор не совсем понял суть, но по-своему интерпретировал так: чтобы обмануть духов вторым именем, и тогда человек проживает свою удачную судьбу под своим первым именем. Эта идея очень зацепила Егора. Он начал вспоминать все свои большие неудачи. Вспомнил, что его рождения вообще никто не ждал, а ждали Екатерину, и это, несомненно, с точки зрения народов севера, очень плохой знак. Вспомнил, что после 40 лет жизнь только начинается. Вспомнил свою клятву и его пронзило:

«Вот что мне нужно! Мне нужно взять новое имя. Я как северные люди отвлеку духов на это новое имя, так смогу и от клятвы отвязаться, и от своих неудач», – эта идея придала бодрости Егору.

Он ещё не знал, как он провернёт это. Решил попозже выбрать подходящее и потом придумать, как объяснить родителям, почему он сменил имя. Ему очень понравилась мысль, что с этого дня рождения он начинает новую жизнь.

Дачный поселок «Ивушка» был активно засажен вдоль домов черноплодной рябиной. Логика здесь явно задавала вопрос: отчего не ивушки засадили вдоль заборов? Местные любили черноплодную рябину. И сейчас, в конце сентября, она чернела своими богатыми плодами вдоль дороги, которая вела к даче Егора.

Егор припарковался у дома, обошел участок, отметил звенящую тишину вокруг. Удивился этому и начал неспешно придавать даче холостяцкий вид. Спустя час он обнаружил, что вода отключена. Без воды это не дело, какой мужской день рождения без воды.

«Неужели уже отключи, рано же ещё?», – сердитый Егор пошагал к соседям, узнать водообстановку на их территории.

По виду закрытых домиков он понял, что соседи справа и соседи слева уже уехали на зимовку в город, поэтому он направился к сторожу. Егор вышагивал, с любопытством исследуя домики на предмет, есть ли в них обитатели. Сделал выводы, что дачи опустели, видимо, до новогодних праздников.

У домика сторожа, перед крыльцом, он увидел ключ, который лежал на стыке увядающего газона и дорожки. В этот момент с Егором случилось то, чего не случалось никогда ранее. Именно этот момент, позже, он определит, как решающий в своей жизни. Его тело само наклонилось, и рука сама, без разрешения Егора, подняла ключ. В голове прозвучало: «нафига ты его поднял», но ключ был уже у него в руках. Возникло странное ощущение, словно тело и голова не одно целое, и тело само решает, что ему делать. Это на минуту испугало Егора, но разговор со сторожем вернул его в себя прежнего.

– Утро доброе. Я хочу про воду узнать. И, вот, ключ нашёл, наверное у вас надо его оставить? Кто-то потерял.

Пропитанный папиросным запахом, с желтоватым лицом, сторож обрадовался собеседнику и поведал Егору, что воду отключили временно, идут какие-то работы и уже днём должны всё вернуть. А вот про ключ надо покумекать. Сторож так и сказал «покумекать» и призадумался:

– Где говоришь нашёл его? У крыльца? Так я всё утро туда-сюда ходил, не было его там. А, поди это та деваха потеряла, что была вот минут за 20 до тебя. Точно. Больше некому. Я час назад выходил подымить и не было… пошли подымим, – и сторож вывел Егора на крыльцо. – Ох, осень какая, теплота. Где говоришь лежал ключ-то? Дай-ка посмотреть, – старик повертел ключ, приложил его на то место, где Егор его нашёл, поприщуривался, словно определяя, мог ли он не заметить ключ и резюмировал, – Точно не было! Это девахи ключ. Она из Порываева пришагала, хотела узнать, нужны ли кому щенки. А кому тут нужны? Все разъехались, вон на третьей улице…

Егор, воспитанный в советских традициях, никогда не перебивал старших. Но его тело уже не могло стоять на месте, оно рвалось побежать в это Порываево. Эта деревня имела близкое соседство с их дачным посёлком. И чтобы узнать поподробнее про девушку, Егор резко остановил медитативные рассуждения сторожа:

– А она не говорила адрес? Имя? Хочу её догнать и ключ ей вернуть.

Сторож в молодости был ещё тот ходок и сразу смекнул о намерениях Егора:

– А красивая деваха-то, да. Только где искать-то её в Порываево я не знаю. Я же ей сказал, никого нет тут, щенков её некому предлагать. Она и ушла. Шляпка такая у неё была, словно с курортов ваших приехала. Ну, какие ещё приметы… – сторож выбросил папиросу в привычное место, где уже образовалась целая кучка окурков, – ну, красивая, вот. Синяя кофточка. Так, погоди, ключ-то от дома поди? Сейчас сама и прилетит. А я скажу, где тебя найти, там и дело сладите.

Егор не понимал намеков старика, собственно, он уже и не слушал, его ноги хотели бежать в Порываево и он едва сдерживал их. Спустя минуту, Егор уже бежал по дороге, связывающей дачный поселок и деревню Порываево. В его голове шли два конфликтующих процесса. Первый: он рассчитывал, как далеко могла уйти девушка, как её искать, если она уже дошла до самой деревни и успокаивался тем, что ключ скорее всего от дома, поэтому где-то на улицах деревни он её точно встретит. Второй: он чувствовал себя сорокалетним идиотом, ведь как подросток понёсся неведомо куда, но остановиться он не мог. Ноги несли его вперёд. И это, несомненно, удивляло Егора, ему было не по себе от того, что тело само решает, что ему делать.

«Может, я свихнулся? А что, бывает же такое», – размышлял Егор и постоянно вытягивался, чтобы посмотреть вдаль, туда, где дорога имела прямой участок. Он надеялся увидеть девушку, которая бы шла ему навстречу или в деревню. Но дорога была пустой.

Расстояние в три километра Егор пролетел незаметно и уже бежал по деревенской улице. Как положено, в деревне по улице разгуливали гуси. Егор, не подозревая, что гуси это не шуточки для городских, стремительно приближался к стайке. В этот момент один гусь вытянул шею и понесся на него, а остальные тревожно загалдели. Всё, что сообразил Егор, это отпрыгнуть с дорожки и прижаться к забору. Стайка видела в нём врага и заняла такую позицию, чтобы враг не ушёл ни в одном из направлений. Как только он делал движение вправо или влево вдоль забора, главный гусь принимался атаковать, и Егору приходилось замирать, чтобы не злить гусака. Сорокалетний Егор впервые в жизни столкнулся с гусиным гневом, он не знал, как отогнать этих ужасных птиц. Поискал глазами в желтеющей траве камни; камней не было.