Читать онлайн Поцелуй со вкусом граната

Глава 1

И как меня только занесло в этот гребаный бар? Нужно было послушаться Титова и не соваться в это дело. Он прав, я просто стажерка, и он допустил меня к делу об исчезновении девушки лишь по доброте душевной.

И как я отплатила?

Стою в очереди размалеванных девиц, готовящихся проходить кастинг в новое танцевальное шоу. Нет, талантами к хореографии я не отличаюсь, но мне и не нужно получить работу. Я здесь, чтобы осмотреться, разнюхать обстановку. Возможно, мне удастся приметить нечто важное.

Если я добуду сведения, Женя точно не будет злиться из-за моего своеволия. В конце концов, нельзя расследовать дела, сидя на попе в удобном кресле полицейского отделения!

– Так, десять человек проходим, – один из двух охранников приоткрыл дверь в темный зал, впуская партию танцовщиц.

Мои бедра в черных обтягивающих лосинах покрылись мелкой дрожью, ведь я была десятой в следующей партии. Томная музыка за дверью быстро стихла, и не успела я хоть малость успокоить волнение, как верзила-охранник выпустил девушек из зала и пригласил на вход следующую партию. Ну, Кира, твой выход!

Мы попали в небольшой зал, лишенный окон и нормального освещения. Наверное, ночью здесь проводят те самые вечеринки в стиле кабаре, которыми так славится бар "Гранатовый поцелуй".

Аккуратные столики и красные парчовые стулья были сдвинуты к стенам, а перед круглой сценой в самом центре помещения в кресле сидел молодой парень – скорее всего, ненамного меня старше. Думаю, ему от силы двадцать пять. Симпатичный брюнет, гладко выбритый, дорого одетый. Но было в его скользком взгляде нечто отталкивающее. Да и пара крепких охранников за спиной привлекательности не прибавляла. Если верить информатору, с которой Женя беседовал на днях, – этот парень, должно быть, Артур – младший из братьев, ведущих дела бара.

– Дорогие девушки, прошу, займите места на сцене, как вам вздумается, – скомандовал брюнет, пригласительным жестом окидывая круглый постамент, на который был направлен прожектор.

Шелестя короткими юбками, девочки разбежались по сцене. А я, потерявшая время на то, чтобы уловить детали, неуклюже замерла с краю. Кроме лосин, на мне был свободный свитшот, скрывающий формы, и бордовая шапочка, удерживающая копну светлых волос. Я специально оделась неприметно, чтобы не привлекать лишнего внимания, но теперь среди этих ярких девчонок в откровенных костюмах я выделялась, как дуб посреди поля. Так что, если быть грозе, то шарахнет именно в меня. Конспирация провалена, лейтенант Кораблева!

– Включай, – распорядился Артур, и в зале заиграла тягучая манящая в танец мелодия.

Мои соперницы быстро подхватили ритм, и у меня перед глазами замельтешили откровенные танцевальные связки, демонстрирующие сразу все прелести, дарованные природой. Не отставая, я плавно двигалась, стараясь чувствовать музыку, но и продолжать бдеть за младшим боссом "Гранатового поцелуя". Тот осматривал танцовщиц скучающим взглядом, будто хотел, чтобы его удивили, но никак не мог этого получить.

В углу раскрылась дверь, и в зал вошел Он – высокий жгучий брюнет с черными, как сама ночь, глазами и чувственными губами, обрамленными аккуратной щетиной. В госте я сразу узнала старшего брата, имени которого никто не знает. Информатор так и сказала: "От одного взгляда на него у меня трусы на мокром месте". И, действительно, мужчина обладал странной влекущей силой, приковывающей к нему все внимание.

Даже не глядя на танцовщиц, он прошел к брату и протянул ему бумагу. Тот поморщился, но все же, высокомерно фыркнув, подписал документ.

Старший хозяин уже собрался уйти, как брат придержал его, спросив:

– Глянь девочек, не могу никого выбрать, – капризно протянул он, кивая на танцующих красоток. И на меня в самом неприметном углу сцены.

Мужчина перевел цепкий темный взгляд в нашу сторону и медленно прошелся по каждой участнице. Девушки под его взглядом извивались активнее, будто он подливал масла в сковородку, на которой все мы жарились. Только когда очередь дошла до меня, стало не до шуток. Ведь, сцепившись с ним глазами, я ощутила то же, о чем говорила информатор – дрожь во всем теле и желание нравиться ему.

Я слегка расставила ноги, добавляя своим движениям толику сексуальности. И, возможно, мне это удалось бы, если бы я не вырядилась, как на тренировку в спортзал, где проходила вся моя жизнь.

Брюнет окинул меня оценивающим взглядом и, покачав головой, направился в мою сторону. Когда он остановился прямо напротив меня, я подняла на него испуганный взгляд и тут же пожалела, ведь меня ослепил прожектор.

Мужчина усмехнулся и, ничего не говоря, ухватил низ моей кофты и, потянув вверх, снял ее с меня. Я осталась в лосинах и красном спортивном топе, надежно удерживающем грудь третьего размера.

Я уже не танцевала, а просто стояла в ожидании, что этот человек сделает со мной. Он откинул свитшот на стул и снял с моей головы шапочку, с серьезным лицом проследив за тем, как светлые волны длинных волос разметались по моим плечам.

Наблюдая за нами, танцовщицы замерли, и Артур хлопками напомнил, что кастинг продолжается. Девушки снова задвигались, и только мы с чернооким брюнетом остались стоять.

Мужчина обошел меня и встал сзади. Я ахнула, когда его теплая ладонь легла на живот, притягивая мое тело к крепким мужским бедрам.

– С таким телом ты должна двигаться, как богиня, – горячий шепот лизнул ухо, и я поймала себя на мысли, что затаила дыхание с того момента, как мужская ладонь накрыла мой живот ниже пупка.

– Я стараюсь, – пискнула я, нервничая от такой порочной близости.

– Слушай музыку, – приказал голос.

Я прикрыла глаза и отдалась ощущениям. Сильное мужское тело сводило с ума, пробуждая дремлющую сексуальность. Игнорируя стыдливый разум, мое тело слегка прогнулось в спине, жестче упираясь ягодицами в пах брюнета. Тот одобрительно потерся о мой зад, и я, заведенная этим контактом, откинула голову на его грудь и, раздвинув колени, присела в танце и вернулась в прежнее положение. Мои бедра зажили своей жизнью и плавно качались, касаясь брюнета так близко и так горячо.

Мужчина неожиданно обхватил меня под грудью и крепко прижал к себе, второй рукой сжимая внутреннюю сторону моего бедра, совсем рядом с пульсирующей от возбуждения промежностью. Я не заметила, как этой дикий танец вскружил голову и довел до такого желания, которого я не испытывала еще, кажется, никогда.

– Представь, как в твою мокрую киску входит горячий член, и ты стонешь от удовольствия, – шепнул мужчина, большим пальцем потирая мой лобок, и я в самом деле тихо простонала, прикусив нижнюю губу. А мужчина продолжал дразнить, – танцуй так, будто вот-вот кончишь.

Хозяин отошел от меня так же резко, как и схватил в сексуальные тиски. Все мое тело заныло от внезапной разлуки, и я, пользуясь советом, представила, как со мной происходит это – настоящий секс, которого у меня к двадцати трем годам еще ни разу не было.

Дерзко взмахнув волосами, я прогнулась в спине, демонстрируя хозяевам бара свой зад, над которым усердно трудилась в спортзале. Разгоряченная, я гладила свое тело и маняще двигалась в танце, забыв и о других танцовщицах, и об истинной причине своего визита.

Когда музыка кончилась, я раскрыла глаза и, смахнув с лица волосы, увидела, с каким интересом на меня смотрит Артур. Его брат в этот момент выходил за дверь, совершенно не интересуясь, что со мной будет.

– Ты принята, – громогласно объявил Артур, указывая прямо на меня.

Что?! Я собиралась лишь осмотреться, а не внедряться танцовщицей на постоянной основе! Женя меня убьет, когда узнает, что я натворила…

***

Выскочив из душного зала на оживленную улицу, я подставила красные щеки под моросящий дождик. Стоило отправиться домой, чтобы решить, что делать дальше, но ноги сами привели меня в отделение. Опасливо оборачиваясь на протяжении всего пути, я на всякий случай проехала на двух разных автобусах, петляя по городу. Люди, у которых я только что получила работу, были опасны, и неизвестно, чем они занимались под прикрытием невинного кабаре.

В отделении меня встретил знакомый дежурный Толик. Он широко улыбнулся, приметив меня на входе.

– О, Кира, привет! – поздоровался парень, пропуская меня внутрь, – Титов сказал, что у тебя сегодня выходной. Не отдыхается, да?

Женя полностью заведовал расписанием моей работы в отделении и на сегодня отпустил, так как думал, что я поеду навестить родителей в пригороде. Не могла же я признаться ему, что иду танцевать в “Гранатовый поцелуй”. Он пристегнул бы меня наручниками к обшарпанной батарее, чтобы я подумала о своем поведении.

– Сам Титов здесь? – спросила я, надеясь, что Толик скажет “нет”. И Толик меня не подвел.

– Не-а, с утра убежал. Ты же знаешь, он не отчитывается, – парень усмехнулся.

– Я просмотрю документы по одному из дел. Хочу проверить догадку, – предупредила я и, кивнув дежурному, направилась прямо по коридору в сторону Жениного кабинета.

«Гранатовый Поцелуй» не давал органам покоя, ведь на видео, полученном с уличной камеры, видно, как в день исчезновения Алена входит в бар и больше не выходит. Ни в тот же день, ни в какой другой.

Разговоры с сотрудниками и беглый осмотр помещения ничего не дали, тогда Женя прямо с улицы выцепил нашего инсайдера Люду – женщину, которая только-только ушла с должности уборщицы в злополучном кабаре-баре.

Я опустилась на стул и, приметив на столе Жени резинку, какой обычно стягивают купюры, связала ей свои волосы. Уходя из бара, я так и не нашла свою шапочку. Впрочем, мне было совсем не до нее.

В памяти снова всплыли горячие касания загадочного брюнета, и я тряхнула головой, вырываясь из гипнотического плена. На спинке кресла висела Женина теплая рубашка, и я, откинувшись, глубоко вдохнула аромат стирального порошка, чтобы хорошенько освежить мозги и выстирать из головы темный, уволакивающий в запретный лес, аромат хозяина бара.

Наконец, компьютер включился, и я, быстро кликнув по нужной папке, воткнула в уши наушники, чтобы прослушать запись. Закрыв глаза, я перенеслась на три дня назад в тот вечер, когда мы беседовали с Людой в этом самом кабинете.

– Так, Людмила, давайте еще раз, – звучит уверенный голос Жени, – вы работали уборщицей в баре "Гранатовый поцелуй" на протяжении полугода, верно?

– Не совсем, – передернула женщина лет пятидесяти, – менеджер чистоты. Я бы так назвала.

Я прыснула от смеха, и начальник смерил меня строгим взглядом. Ему было тридцать пять, но иногда казалось, будто он занудный пенсионер, а я соплюшка со скакалкой.

– Вы видели эту девушку? – Женя подвинул к краю стола фотографию пропавшей Алены.

Женщина глянула лишь мельком, но и этого ей хватило, чтобы уверенно закивать.

– Да, это Алена, она крутилась около Артура. Вроде все лезла к хозяину, но он держал ее на расстоянии, насколько я заметила.

– К хозяину? – переспросил Титов.

– Это старший брат Артура. Его по имени никто не зовет. Просто хозяин или босс. – Людмила пожала плечами, – но он хозяин и есть, с ним рядом тяжело находиться. Одетой, – женщина хихикнула, прикрыв рот рукой, а я задумчиво глянула на Женю.

– Вы имели отношения с… Хозяином? – замявшись, спросил он.

– Неееет, что вы! – женщина помотала головой, отчего ее кудрявые высветленные волосы подпрыгнули вверх. – Хозяин не трогает девушек в баре. Никогда. Хотя любая готова раздвинуть ноги, уж поверьте мне. Я бы первая легла! – Люда снова рассмеялась, а я закатила глаза, не представляя, как же нужно не уважать себя, чтобы скатиться до обожания к мужчине, которого все зовут «Хозяин». Попахивает бредом.

– Так, хорошо. А что скажете про Артура? – спросил Женя, напоминая, что Алену видели именно с ним.

– Ах, ну этот малец своего не упустит,– усмехнулась Люда.

– Он принуждает девушек к отношениям? – Титов нахмурился, и на его лбу вскочила «венка справедливости» – как я ее звала, потому что та появлялась, каждый раз, когда Женя, хмурясь, жаждал восстановить справедливость во всем мире.

– Я никаких изнасилований не видела, если вы об этом, – женщина выставила руки вперед, – девочкам хорошо платят за танцы. И, даже если они занимаются чем-то еще… В наше время за хорошую оплату многое можно сделать. Если б я была помоложе, непременно воспользовалась бы этой возможностью, – Людмила вздохнула, оплакивая молодость, а я фыркнула, демонстрируя свое презрение. Секс за деньги? Вы серьезно? Это зовется проституцией.

– Когда вы в последний раз видели Алену? – Титов снова кинул на меня суровый взгляд, и я натянула на лицо маску серьезной помощницы.

Женщина подняла глаза к потолку, копошась в архивах памяти.

– Может, недели три назад…, – неуверенно протянула она, – точно! В конце мая в баре была деловая встреча. Аленка жаловалась, что не хочет танцевать перед этими снобами. И, кажется, больше я ее не видела. Когда я увольнялась, как раз открывали кастинг на новую танцовщицу. Наверное, замену Аленке ищут.

– Что за деловая встреча? – не унимался следователь, и женщина закатила глаза.

– Я уборщица, а не секретарша. Откуда же мне знать?

– Вы когда-нибудь видели тех, с кем встречался хозяин?

Люда в ответ лишь покачала головой. Титов сверлил ее своим фирменным допрашивающим взглядом, будто это могло бы помочь ей вспомнить нечто важное.

– Хватит так смотреть! – взмолилась женщина, – я не знаю, чем они там занимаются!

Запись закончилась и я, сняв наушники, поднялась с кресла. Действительно, чем могли заниматься два молодых брата под прикрытием кабаре? У них регулярно проходят какие-то встречи с влиятельными людьми. Во всем этом крутятся нехилые суммы денег. И самое главное – в баре загадочным образом пропала танцовщица. Что, если Алена стала свидетелем чего-то, что не должна была видеть?

Свидетели долго не живут.

Я взвыла, схватившись за голову. Нельзя думать о плохом! Мы обязательно ее найдем. Целой и невредимой.

– Не ожидал тебя тут увидеть, – за спиной раздался бодрый голос Жени, и я, обернувшись, одарила его лучезарной улыбкой.

– Привет! Раньше освободилась, – я пожала плечами, сомневаясь, говорить про кастинг в «Гранатовом Поцелуе» или нет.

Ведь я могу промолчать и, как ни в чем не бывало, прийти завтра на работу и весь день таскаться за Титовым, бегая за кофе и молча наблюдая за его работой.

Или я могу взяться за дело сама и явиться в «Гранатовый Поцелуй» на свой первый рабочий день. Правда, сознаться Титову все же придется. Не могу же я врать, будто торчу у родителей вместо того, чтобы проходить положенную стажировку.

– О чем думаешь, Кораблева? – Женя присел на стол и вперил в меня тот самый взгляд, который применяет на допросах.

– Я не смогу работать всю неделю, – соврала я.

Сказать правду я не могу, потому что знаю, что Титов не позволит мне по-настоящему внедриться в кабаре. Конечно, ведь он отвечает за меня, а в баре может быть небезопасно. Но такой шанс упускать нельзя! Из стольких девушек взяли именно меня – сама судьба велит влезть в бар и разнюхать все изнутри. А уже потом, когда у меня будет ценная информация, я приду к Титову и сдамся с потрохами.

– Почему? – коротко спросил мужчина, склонив голову набок. В его серых глазах мелькнуло недоверие. Нужно врать убедительнее. Что бы такого сказать, чтобы отбить у него желание продолжать допрос?

– Это деликатная проблема, – я отвела глаза, теребя пальцами резинку по низу свитшота.

– Какая? – Титов скрестил сильные руки на груди и прищурился, будто подозревая меня в чем-то нечистом.

– У меня бородавки, – выпалила я, но следователь лишь усмехнулся, так что пришлось сгустить краски, – Бородавки там.

Я многозначительно посмотрела вниз, расставив ноги чуть шире. Серые глаза спустились с моего лица вниз. Титов скривился, и я поняла, что попала. Продолжать разговор ему не хочется. Осталось немного дожать для убедительности.

– Нужно удалить их, а там неделю восстанавливаться на постельном режиме. Понимаешь, из-за этих мерзких бородавок все зудит и такие болезненные месячные, – тараторила я, на ходу сочиняя симптомы, от которых ранимые мужские уши сжались в пельмешки.

Титов махнул на меня рукой и сел за компьютер.

– Ладно-ладно, не продолжай, – сдался он, а я едва сдержала победную улыбку, которая могла бы выдать мою наглую ложь. – Принеси лучше кофе.

И начну с того, что выведу на чистую воду Хозяина. Чего бы мне это ни стоило.Закатив глаза, я направилась к кофейному автомату на входе в отделение. Я еще покажу, что могу гораздо больше, чем таскать капучино в пластиковом стаканчике. ***

Я смотрел на брата исподлобья, пытаясь понять, почему он это сделал. Почему взял эту наглую девчонку. Она не танцовщица, это абсолютно очевидно. За короткий миг я овладел ее телом гораздо больше, чем она сама могла им владеть.

В пальцах рук кольнули мелкие иголки, как напоминание о гибком сочном теле, которого я касался, которое прижималось ко мне с таким неистовым искренним желанием. Я хотел ее присвоить.

Этого не случалось так давно. С тех пор, как я взял под контроль все свои желания. С тех пор, как от меня оторвали кусок, без которого, как я думал, я не смогу жить. Я рассмеялся вслух, насмехаясь над собственной глупостью, которую похоронил много лет назад.

– Что смешного, братец? – Артур оторвался от виски, который хлестал прямо из бутылки.

– Почему ты взял ее? – напрямую спросил я, прекрасно зная, что брат и без уточнения поймет, о ком я говорю, – она не умеет танцевать.

– Да? Я не заметил, – соврал Артур.

Мы сидели в кабинете и распределяли бумаги. Я отодвинул от себя счета за развлечения брата и кинул на него жесткий взгляд.

– Почему она? – настойчиво повторил я, и Артур усмехнулся в ответ.

– Она тебя разбудила, – с гадкой ухмылкой на губах ответил он, – и мне интересно, что еще она сможет сделать с моим железным братом.

Я стиснул зубы и сжал кулаки, сдерживая нарастающий гнев. Резко выдохнул и снял с себя отцовские часы, будто со свободным запястьем мне будет легче совладать с бурей, рвущейся наружу.

Покачиваясь, Артур вышел из кабинета, оставив меня один на один со своей злостью, норовящей сорвать замок, на который был заперт темный чулан моих чувств.

Ничего, он сам вышвырнет ее в течение недели. Готов поспорить, постоянные посетители бара, привыкшие к премиальному зрелищу, очень удивятся, когда увидят на сцене это недоразумение.

Прекрасное недоразумение.

Пылкое. Юное. Податливое.

Я ударил кулаком по столу, от чего ручка со звоном отскочила на пол. Сделал жадный глоток терпкого гранатового сока, надеясь вернуть себе контроль над мыслями. Но девчонка не шла из головы, и я, откинувшись на спинку кресла, позволил воспоминаниям охватить мой разум.

Раз за разом прокручивая в голове плавные движения незнакомки – такие неуверенные и от этого еще более манящие, я вдруг засомневался. Что, если клиентам Артура она понравится именно этим? Своей непосредственностью. Наивной и абсолютно искренней сексуальностью? Что, если эти твари захотят больше, чем просто лицезреть ее на сцене? Ну уж нет, Артур знает правила. Никакой проституции в стенах “Гранатового поцелуя”. Я оторву ему голову, если с девчонкой что-то случится!

Снова что есть сил ударил стол, не сумев сдержать злость. Что за черт приволок ее в мой бар?!

Через три часа у меня самолет, я должен выезжать в аэропорт. Меня не будет целую неделю.

Семь гребаных дней я не буду знать, здесь она или нет.

Смотрят на нее или нет.

Трогает ли ее кто-то, кроме меня.

– Бриг! – позвал я, и в отворившейся двери показалась коротко стриженая голова моего охранника.

– Да, хозяин! – бодро отозвался он, и я поманил пальцем, чтобы он вошел в кабинет.

– У меня для тебя есть задание.

– Сделать до вылета?

– Ты не летишь, Бриг. Останешься здесь и кое за кем присмотришь. О любых происшествиях будешь докладывать мне напрямую.

Я поднялся, накинул на плечи пиджак и быстро пояснил парню, что ему предстоит делать в мое отсутствие. Без тени личного интереса он кивнул.

– Отлично. А теперь отвези меня в аэропорт, – распорядился я, с тревогой в сердце покидая кабинет.

Глава 2

Весь вечер я смотрела на сообщение от организатора кастинга. В нем говорилось о необходимости явиться в бар утром с документами и формой для репетиции. Полночи я не могла уснуть, то и дело представляя, как хозяин сверлит меня тяжелым взглядом и насмехается.

Странно одно. Людмила сказала, что хозяин не касается девочек в баре. Так почему он снизошел до меня? Неужели я танцевала настолько плохо, что он не выдержал?

И я растаяла рядом с ним, как мороженое на летнем зное. Стыдно вспомнить, что я вытворяла после одного короткого контакта с этим мужчиной.

Что, если бы он поцеловал меня? Страшно представить, что было бы со мной в таком случае. Если я собираюсь стать хорошим следователем, мне нужно научиться контролировать свой разум и, как показала практика, свое тело.

Я не могу завалить этот шанс. Мне нужно отыграть по максимуму и вытащить столько информации, сколько я смогу. А для этого важно оставаться холодной и рассудительной, как бы хозяин ни пытался свести меня с ума.

Кое-как поднявшись утром с постели и наспех покидав вещи в спортивную сумку, я прыгнула в такси и доехала до бара. Черный вход был закрыт, и я вошла с парадного.

В основном зале – просторном, но все равно мрачном из-за бордового интерьера и обилия темного дерева – было несколько сцен. Одна, главная, в конце зала. Три небольших – на одну танцовщицу – были расположены между столиков.

На открытом втором этаже, вероятно, тоже имелся свой загончик для танцующих девочек. Не будут же гости сверху любоваться видом только с основной сцены?

Из-за кулис на большой сцене показалась кудрявая шатенка в боди с длинными рукавами и балетных колготках. Не заметив меня, она включила музыку и стала расслабленно танцевать, просто выпуская пар.

– Это Рената, – низким голосом произнес возникший из ниоткуда парень в черном костюме.

Я отскочила от него, протаранив пару тяжелых стульев. Музыка выключилась, и девушка, оказавшаяся Ренатой, грациозно спрыгнула со сцены и кошачьей походкой прошлась к нам.

– Зачем ты пугаешь девочку? – она игриво улыбнулась охраннику и кивнула мне, – Ты Кира, да?

– Ага, – буркнула я, потирая ушибленный зад. И с укором ответила парню: нельзя же так подкрадываться!

Крепкий коротковолосый парень едва улыбнулся и показал мне татуировку кораблика на тыльной стороне левой ладони.

– Зови меня Бриг. Я телохранитель большого босса, – он важно расправил плечи, а я закатила глаза.

– Так иди и охраняй тело своего босса, – кокетливо ответила Рената, хватая меня под руку и уводя в сторону сцены, – нам помощники не нужны.

Мы вошли в дверь справа от сцены и, попав на лестницу, поднялись на второй этаж. Там Рената отпустила меня и подбадривающе улыбнулась.

– Не бойся, Бриг безобидный. Если, конечно, ты не собираешься покушаться на босса, – девушка, на вид старше меня лет на пять, усмехнулась и постучалась в дверь.

Когда из-за двери крикнули "Можно!", мы вошли в небольшой кабинет, выполненный в темно-зеленых цветах. От обилия темноты в этом заведении мне становилось дурно, но я, натянув улыбку, приветственно кивнула Артуру, сидящему за столом. К счастью, его старшего брата в комнате не было, однако мое волнение от этого не утихло.

– Присаживайся, красавица, – парень кивнул на кресло напротив него, и я покорно села.

Рената же вальяжно устроилась на столе, бедром касаясь локтя Артура. Меня покоробило от такой фамильярности, но вида я не подала.

– Здравствуйте, – робко отозвалась я, стараясь смотреть парню прямо в глаза, однако выходило плохо.

Я нервничала, попав в незнакомую обстановку. К тому же, в голове все время крутился голос Жени, который в моем воображении прознал о лжи и вот-вот ворвется в бар, чтобы вывести меня отсюда за шкирку, как непослушную собачонку.

– Здравствуйте? – Артур рассмеялся и подмигнул Ренате, – слышала, да? Вежливая девочка к нам пришла.

– Я тоже была такой, когда пришла, – Рената загадочно посмотрела на парня и прикусила нижнюю губу. Похоже, между этими двумя было нечто большее, чем просто трудовой договор.

Артур покрутил в руках мой паспорт и вперил в меня долгий изучающий взгляд. А я отметила, что он и правда похож на своего брата, но ему не хватает зрелости и сдержанности.

Артур был красив, но от него не дрожали коленки. Он не сшибал с ног своей энергией. Просто красивый молодой мужчина при деньгах. Разве женщинам нужно больше?

– Чего-то не хватает, – наконец процедил парень и обратился к Ренате, – она серая, да? Хочется преобразить.

Он скуксил капризную гримасу, а Рената осмотрела меня доброжелательным взглядом. Я вжалась в стул, боясь предположить, как он собрался меня преображать. Не такая уж я и серая!

Артур открыл ящик стола и достал мою красную шапочку, которую я уже считала утерянной. Он протянул ее со словами:

– Надень.

Я спрятала волосы, собранные в пучок, под шапку, не понимая, что не так с моей прической. Побрить себя на лысо не дам!

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – парень подмигнул Ренате, и та кивнула.

– С этими синими глазками – то, что нужно, – согласно произнесла она, а я, как овечка, переводила глаза с нее на младшего босса и обратно.

– Тогда пригласи Тамару, как она освободится. Хочу поскорее приукрасить эту куколку, – распорядился Артур, и Рената, следуя указаниям, уткнулась в телефон.

– Что вы хотите сделать? – испуганно спросила я.

– Тебе понравится, – заверил Артур и почти шепотом добавил, – и ему тоже.

Тамара явилась в течение получаса, будто дежурила где-то за углом в ожидании вызова в “Гранатовый Поцелуй”. Мы едва успели обсудить зарплату, которая, по обещаниям Артура, будет превосходить то, что мне полагается в полиции. Пока Тамара – женщина яркой восточной внешности – раскладывала на столе парикмахерские принадлежности и обсуждала что-то с Ренатой, я задала Артуру вопрос, который тревожил меня больше всего.

– Оказывают ли девушки какие-то интимные услуги посетителям?

Артур рассмеялся, пальцами постукивая по папке с бумагами. Он склонился над столом, приблизившись к моему лицу.

– В “Поцелуе” никакого интима. Это железное правило. – серьезным тоном произнес он и с лукавой улыбкой добавил, – но, если тебе чего-то захочется…

– Не захочется! – резко перебила я, вскакивая со стула.

Проигнорировав смех Артура, я вклинилась между Тамарой и Ренатой и, увидев, как они выбирают цвет на окрашенных образцах волос, выпучила глаза.

– Вы собираетесь красить мои волосы?

– Нужно подчеркнуть твои васильковые глазки, милая, – прощебетала Рената, водя пальцем по образцам рыжих оттенков.

Никогда за свои двадцать три года я не задумывалась о смене имиджа. Волосы я все равно всегда носила в хвосте под шапкой или капюшоном. А вдруг мне и правда понравится стать другой?

– Для шоу нужно, чтобы ты выделялась, – добавила Рената, откинув за спину упругие кудри, – мы, конечно, можем надеть парик, если ты трусишь…

– Нет, – оборвала я, – я согласна на окрашивание.

Подумаешь, волосы покрасить. Ничего страшного в этом нет. Вот заявлюсь в отделение с рыжей гривой, и Титов погонит меня прочь за излишнюю яркость. Я вспомнила образ самого Жени. Максимально нейтральный – вот как можно было бы его охарактеризовать.

Хотя он на самом деле был молодым привлекательным мужчиной в отличной физической форме. Но серые холодные глаза и короткие светлые волосы он подчеркивал сугубо профессионализмом, а не одеждой или поведением.

На Титове изо дня в день были абсолютно одинаковые рубашки, отличающиеся разве что полутонами серого и голубого, и темно-синие джинсы (надеюсь, не одни и те же). Титов был женат на своей работе, и нет ничего удивительного, что он не обращал внимания на внешний вид. Может, я со своими новыми рыжими волосами смогу встряхнуть его?

Я хихикнула себе под нос и откинулась в кресле, ожидая, пока нанесенный краситель изменит мою внешность до неузнаваемости. Артур и Рената о чем-то шушукались, глядя на пресловутые цветные образцы, а потом парень направился к выходу, бросив Ренате на прощание:

– Смотри, чтобы не получилось, как с Аленой, – усмехнулся он и вышел из кабинета.

Услышав знакомое имя, я вздрогнула и, шурша фольгой на голове, повернулась к танцовщице.

– А что случилось с Аленой? – ну не убили же они ее из-за того, что она отказалась менять имидж.

Рената махнула рукой и откусила лакричную палочку. Я поморщилась, ведь один только запах лакрицы навевал мысли о больничных коридорах.

– Алене сделали каре, а она не оценила. Психовала долго, пока Артур не поставил ее на место, – фыркнула Рената, нервно покачивая ногой.

Интересно, что ее так взволновало? То, с каким усердием она пережевывала лакрицу, теребя пальцем фантик, и подрагивание ногой – все указывало на нервное возбуждение. Если эта реакция вызвана именем Алены, то дело точно нечисто.

– А как он поставил ее на место? – осторожно спросила я, но девушка посмотрела на меня так, будто я была мелкой козявкой, которая лезет не в свой нос.

– Том, смывать не пора? —спросила Рената у парикмахера.

Меня отправили в хорошо оборудованную ванную для персонала, где я смогла смыть краситель с волос. Я шла по коридору, поправляя полотенце на волосах, как из-за угла бесшумно вынырнул квадратный силуэт. Я мгновенно приняла боевую стойку, готовая дать отпор, но это оказался всего лишь Бриг с глуповатой улыбкой на лице.

– Не бей меня, – пошутил он.

– Хватит пугать меня! – вспылила я.

Парень мне не нравился на подкожном уровне. С виду он был вполне приятным молодым человеком, но интуиция подсказывала, что ему нельзя доверять. Как вообще можно доверять людям, которые перемещаются без единого звука?!

– Прости, это профессиональное, – парень пожал плечами и окинул меня заинтересованным взглядом. – Душ принимала?

– Слушай, не хочу показаться грубой, но это не твое дело, – я зачем-то погрозила ему пальцем для пущей важности и, обойдя парня, нырнула в кабинет Артура.

Тамара сразу усадила меня в кресло и принялась сушить волосы. Я же закрыла глаза и задумалась о своем.

– С кем ты говорила? – спросила Рената, вырывая меня из мыслей об Алене.

– Бриг. Он снова меня напугал, – буркнула я.

– Странно, что он тут ошивается, – озадачилась девушка, – обычно он ни на шаг от своего хозяина не отходит.

– Хочешь сказать, что Большой Босс тоже дежурит где-то в коридоре? – усмехнулась я.

– Он вроде улетел до конца недели. Артур так говорил, – безразлично кинула Рената, а я прислушалась к сердцу, которое замерло всего на миг, но и этого хватило, чтобы дыхание сбилось.

Его здесь нет. Глупо искать повсюду его темные глаза. Но как объяснить это своему телу, которое, похоже, успело отчаянно зацепиться за мужчину в тот короткий миг нашего грязного танца? Я нервничала все то время, что находилась в баре, потому что ждала, что Он войдет. Что будет смотреть на меня. И мне хотелось, чтобы он смотрел. Чтобы хотел меня.

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Тамара фыркнула, дернув мои волосы расческой. Ладно, Кира, соберись! Ты здесь для того, чтобы как можно быстрее собрать информацию. Даже хорошо, что хозяина не будет всю неделю. Я сделаю все свои дела и вернусь к работе в полиции. Уверена, Титов там без меня и кофе себе не нальет.

– Готово, – скомандовала Тамара, и Рената, оторвавшись от журнала, осмотрела меня восхищенным взглядом.

– Вот теперь ты нам действительно подходишь! – просияла она, с искренним восторгом касаясь моих красных локонов.

Красных?!

Я махнула головой, перекидывая волосы на одно плечо, и изумленно уставилась на насыщенно-бордовую копну шелковистых волос.

– Зеркало есть? – испуганно спросила я.

Рената выкатила из-за шкафа высокое зеркало на колесиках, и я на дрожащих ногах подошла взглянуть на себя. Из отражения на меня смотрела невероятная эффектная незнакомка с длинными переливающимися волосами гранатового цвета. Из-за волос глаза действительно стали казаться не просто синими, а глубокими, морскими, загадочными и.… опасными.

– Ну как тебе? – спросила Рената, становясь рядом с зеркалом.

– Я думала, вы сделаете меня рыжей, – честно призналась я, но девушка покачала головой.

– Артур сразу решил, что гранатовый – твой цвет. Символично, да? – усмехнулась она, намекая на название бара. Да уж, интересный выбор.

Но, надо признать, новый оттенок действительно шел мне, будто вытаскивая наружу другую меня. Ту, что я всегда скрывала за спортивной одеждой и капюшонами. Новая Кира хочет танцевать. Танцевать так, чтобы хозяин смотрел только на нее.

***

Следующие три дня прошли в изнурительных тренировках в маленьком танцевальном зале бара. Сначала мы разучивали номера только с Ренатой, которая в отражении зеркальной стены то и дело недовольно фыркала и удивлялась, как Артур мог взять меня на должность танцовщицы.

– Посмотри на себя! – вспылила она, глядя на меня в отражении, – у тебя нереальное тело! Как можно оставаться бревном?

– И как ты умудрилась одной фразой и комплимент сделать и оскорбить? – присаживаясь на пол, спросила я без тени обиды.

Я понимала злость Ренаты. На ее плечах ответственность за уровень выступления, а ей подсунули такую свинью. К тому же, вопрос моего найма волновал и меня саму. Артур взял меня не за хореографические таланты. Он увидел нечто другое, и я не могла понять, что именно.

– Слушай, Кира, – Рената устало вздохнула и села на пол рядом со мной, – В пятницу тебе придется выйти на сцену. На основной буду я и пара девчонок. Я вас познакомлю завтра утром. Еще в зале три мелких точки на первом этаже и две наверху. Я поставлю тебя на самый отдаленный пятачок. Там места подешевле, так что гостям будет не так обидно.

Я прищурилась, выражая презрительное отношение к оценке моего мастерства. Но Рената, не заметив моего возмущения, продолжила:

– Будешь просто красиво покачивать своими прелестями в такт, ладно? Для большинства мужчин этого предостаточно, – девушка взяла меня за подбородок, приподнимая лицо, – ты очень красивая и грех этим не пользоваться, Кира.

Что, если она права? Но я всю жизнь училась быть серьезной и сильной. Достойной погонов на плечах. Я и не заметила, как превратилась в привлекательную девушку. Только пользоваться этим меня не научили. Зато я здорово бью правой и обожаю жим ногами.

Но здесь, в кабаре “Гранатовый Поцелуй”, где балом правит красота и раскрепощенность, я должна стать другой. Я должна использовать другие инструменты, чтобы получить необходимую информацию. И я справлюсь!

– Нужно разбудить твою богиню, – хмыкнула Рената, изучая меня в отражении зеркала.

Я прыснула от смеха и покачала головой. Едва ли во мне жила богиня.

– Зря ты смеешься, – Рената поднялась с пола и, закинув ногу на деревянный поручень по периметру комнаты, эффектно потянулась, – должно быть что-то, в чем ты хороша как женщина.

– До твоих талантов мне далеко, – искренне произнесла я, – Ты такая хрупкая, грациозная.

Рената тряхнула мелкими кудряшками.

– Я занималась балетом с детства, – тихо ответила она, улыбаясь себе в отражении. Ее глаза наполнились тоской, и девушка добавила еще тише, – Бабушка хотела, чтобы я стала балериной.

– Уверена, у тебя все получится, – подбодрить Ренату не удалось. Она горько усмехнулась и, опустив ногу, повернулась ко мне.

– Я провалила экзамены в академию, – призналась она, – по семейным обстоятельствам не смогла сделать шаг навстречу своей мечте.

Ее тонкие руки обняли плечи, и даже мне показалось, что в зале стало прохладно.

– Как ты оказалась в “Поцелуе”? – спросила я, продолжая сидеть на полу.

– Ох, это непростая история, – девушка снова тряхнула волосами и отвернулась, пряча от меня глаза.

– Расскажи, – помимо служебного любопытства, во мне зажегся и личный интерес. Рената была добра ко мне – по крайней мере, на первый взгляд, и мне хотелось узнать ее получше.

– Мне нужны были деньги, – нехотя начала она, – а знакомая, которая так же, как и я, провалила поступление в академию, предложила подработать.

– Где? – я прищурилась, перебирая в голове варианты.

– Включи голову, Кира, – тон Ренаты на мгновение стал раздраженным, – Я умею только танцевать.

Осознав, к чему она клонит, я неопределенно вздохнула.

– В стриптизе не все так плохо, как кажется, – танцовщица ухмыльнулась, – если не считать моментов, когда тебе пытаются залезть в трусы.

Я поморщилась и с трудом сдержала порыв вскочить и приобнять новую знакомую. Ей не нужна моя жалость – это уж точно.

– “Гранатовый поцелуй” начинал со стриптиза? – с неприязнью кинула я, желая разузнать побольше об этом грязном месте, сломавшем жизнь юной Ренате.

Услышав название кабаре, Рената рассмеялась приятным мягким светом.

– Нет, конечно. Я работала в другом клубе. Артур нашел меня там. – на имени младшего хозяина глаза девушки влюбленно заблестели, – он сказал, что мой танец вдохновил его на открытие “Гранатового Поцелуя”. – неприкрытая гордость прозвучала в нежном голосе, – Артур вытащил меня из того дерьма, а уже через пару месяцев я помогала ему подбирать танцовщиц в это кабаре.

– Это всего лишь меньшее зло, – под нос себе пробормотала я. Мое отношение к заведению Артура было показательно презрительным, но, если я хочу задержаться здесь хотя бы до конца недели, мне нужно научиться фальшиво улыбаться и говорить хозяевам спасибо за предоставленный шанс.

– “Поцелуй” – не зло, – фыркнула Рената, – это мое спасение. И моя любимая работа.

Закатив глаза, я поднялась, разминая затекшие ноги.

– Это всего лишь очередной стриптиз, – буркнула я.

Не понимаю, от чего, но меня заполнило раздражением. Хотелось схватить Ренату за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы она пришла в себя и сбежала из этого бархатного ада.

– В “Гранатовом поцелуе” нет стриптиза, – девушка воинственно прищурилась, испепеляя меня взглядом. Я даже удивилась от внезапного преображения мягкой и нежной Ренаты.

– А что же есть? – с вызовом спросила я.

– Красота тела. Красота танца. Эротика. Театр любви к женщине. – перечисляла девушка, но, словно очнувшись от гипноза, снова посмотрела на меня равнодушным взглядом, – Хотя кому я все это говорю? Ведь ты боишься своего тела. Боишься быть женщиной.

Словно дразня меня, дергая за больные ниточки, Рената изящно потянулась и в тишине зала принялась плавно двигаться, будто в ее голове звучала музыка. Я замерла, наблюдая за грациозными связками, сливающимися в один дерзкий танец, в который уложилась история одинокой пантеры. Именно так я чувствовала эти манящие движения.

Я вздохнула и опустила руки, признавая правоту Ренаты. Я действительно боялась открыть в себе женщину. Боялась позволить себе ловить взгляды, полные восхищения. Мой отец всегда боялся, что мужчины вокруг хотят причинить мне боль, и потому учил меня быть сильной. Учил давать отпор. И потому рукопашный бой давался мне куда лучше, чем флирт.

– Ты занималась хоть чем-то женственным в своей жизни? – спокойно спросила Рената, закончив танец.

Молча рассматривая пылинки, кружащиеся в узкой полоске солнечного света, я пыталась пробраться сквозь толщу воспоминаний, но в голове крутились лишь нескончаемые картинки из спортивного зала и утомительные тренировки.

– Все так сложно? – с беспокойством уточнила Рената. Несмотря на мои высказывания о ее любимом кабаре, она все еще хотела мне помочь.

И тут я вспомнила дни, когда между тренировками мне удавалось побыть с мамой.

– Я пела когда-то, – неуверенно пробормотала я, сама не понимая, были ли эти воспоминания настоящими.

– Пела? – Рената склонила голову на бок и с интересом посмотрела на меня, – А с этим уже можно работать…

Глава 3

Утро пятницы началось с финальной тренировки перед вечерним выступлением. К нам с Ренатой примкнули другие танцовщицы, и мы расположились в основном зале, чтобы каждая могла занять свои места. В зале, закинув ногу на ногу, сидел Артур. Он попивал кофе из маленькой белой чашечки и не спускал с меня глаз. Наверное, сам удивляется, что нанял такое недоразумение.

В темноте то и дело маячил Бриг, раздражая меня одним своим видом. Я никак не могла собраться, хотя накануне ночью пересмотрела тонну видео с сексуальными танцами. Не удивлюсь, если поисковик в моем ноутбуке решит, что я тронулась умом.

– Идем на обед, – объявила Рената, и девочки, весело перешептываясь, выпорхнули из зала. Артур и Бриг покинули нас еще раньше.

Я глянула на пустующие стулья и махнула Ренате рукой.

– Я хочу немного одна побыть. Свыкнуться с залом.

Девушка пожала плечами и все же оставила меня в одиночестве. Когда в детстве родители решали, какие кружки я буду посещать, выиграл папа, а с ним и спорт, но и творчеством ради мамы я в какой-то мере занялась и три года пела в школьном хоре. Маме всегда нравилось, как я пою. Меня вдруг осенило, что музыка помогает мне расслабиться тогда, когда идет изнутри меня.

Откашлявшись, я негромко запела, держась за пустую стойку для микрофона. Низкие ноты пробуждали дремлющую сексуальность, и я, отведя плечи назад, сделала плавное движение бедрами, уводя за собой стойку. Собственный голос придавал уверенности, и я уже совсем иначе ощущала себя на сцене. Отвернувшись, я замолчала, ведь в моей голове был музыкальный проигрыш, во время которого я изящно двигалась, поглаживая бедра ладонями и взмахивая яркими гранатовыми волосами.

Когда я обернулась, чтобы продолжить петь, я встретилась с горящим взглядом Артура и, поперхнувшись, закашлялась. Парень ухмыльнулся и, не спуская с меня карих глаз, восхитился:

– Я знал, что в тебе что-то есть.

– Я думала, что я одна, – виновато проблеяла я, будто совершила что-то плохое.

– Удвою гонорар за выступление, если сегодня вечером ты будешь петь, – он лизнул взглядом мои ноги в обтягивающих лосинах и вернулся к лицу, ожидая ответа.

На такой дебют я, конечно, не рассчитывала. Мне бы не светиться, а по-тихому собирать сведения. Уж точно не петь на главной сцене! Быть гвоздем программы. Кого я обманываю? Разве можно не светиться с такими волосами?

– Не знаю, я никогда не солировала, – неуверенно промямлила я, но Артур меня уже не слушал. Он окунулся в свои грезы о предстоящем шоу.

– Хочу, чтобы все смотрели на тебя, как смотрят на произведение искусства в музее. Они будут возвращаться снова и снова, чтобы полюбоваться моей Афродитой, – любовно шептал он, не обращая на меня внимания. Его во мне привлекало только то, сколько гостей я соберу в зале.

– Хорошо, – вдруг согласилась я, полагая, что, возможно, это поможет мне втереться в доверие и больше разузнать. Всего неделя, и я отсюда смоюсь!

– Вот и чудно! Сообщу Ренате об изменениях, – он довольно потер ладони и направился к выходу.

Краем глаза я заметила движение на втором этаже. Там на балконе стоял Бриг и, загадочно улыбаясь, что-то печатал в телефоне. Боже, неужели он тоже был здесь все это время?!

***

Оставшиеся часы до выступления мы репетировали по новой программе. Я пела и танцевала лишь некоторые связки, которые дались мне куда проще остальных, а девочки составили подтанцовку для моего номера.

Хорошо, что петь я буду лишь в одном номере, а в остальных, как и оговаривалось, займу пятачок в дальнем углу. Вернее, наоборот, сначала я скромно хлопаю глазками в углу, а потом даю жару на сцене под брызги шампанского. По крайней мере, так выразился Артур, когда в красках расписывал Ренате свое видение сегодняшнего шоу.

Когда до начала оставались считанные минуты, я переоделась в сексуальный костюм медсестры, стараясь не распушить аккуратно завитые локоны. От приклеенных ресниц чесались глаза, и губы, покрытые вызывающе-алой помадой, то и дело слипались. Как же непросто работать под прикрытием!

Я взяла фонендоскоп, с которым по сценарию буду обходить гостей и слушать ритм их сердца, низко наклоняясь и демонстрируя глубокий вырез на коротком халатике. В это время мои подружки-медсестрички будут отдуваться в эротичном танце на основной сцене.

Даже не знаю, кому из нас повезло больше…

Мы столпились за кулисами, слушая, как Артур в дурацком сутенерском пиджаке из парчи приветствует гостей со сцены и готовит их к открытию пятничного шоу. Девушки за кулисами щебетали, поправляя белые чулки и проверяя застежки на высоченных босоножках. Надо мной Рената сжалилась, позволив надеть прозрачные туфельки на каблуке пониже, только она даже не поняла, что эти туфли для меня были ничуть не лучше прежних, ведь я все время бегаю только в кроссовках. Так что сегодня дебют и у моих ног тоже!

Одобрительный возглас зала ознаменовал официальное начало вечера. И моей тахикардии!

***

Я ворвался в бар, когда шоу моего брата уже началось. Сразу поднявшись на второй этаж, я протянул Бригу мокрую от дождя куртку.

На сцене танцевала постоянная труппа во главе с Ренатой, но я даже не глянул на них, ведь репетиции этих медсестер шли почти месяц, пока Артур готовил программу на летний сезон. Мои глаза высматривали в темноте зала совсем другое лицо.

Я должен был быть на важных переговорах, от которых зависело, верну я дело отца или нет. Но я, как ошалелый, остановил совещание с иностранным партнером и, положившись на его понимание, прилетел первым самолетом. И все из-за видео, которое Бриг снял для меня утром.

Кира танцевала на сцене в гордом одиночестве. Такая отрешенная и незапятнанная. Она взмахивала длинными волосами, казавшимися на видео темными, и мое сердце пропускало удар раз за разом. И остановилось бы вовсе, если бы я не продолжал смотреть на то, как плавно движутся ее руки, как маняще она смотрит в пустой зал. Там на видео она должна была запеть, но мой брат ее напугал. И что он задумал, когда решил выставить ее на сцене перед всеми? И почему меня это так бесит, ведь я желал, чтобы к моему возвращению девчонки здесь не было.

Заметив мой взгляд, блуждающий по гостям внизу, Бриг кивнул на дальний столик, у которого Кира слушала сердце очередного жадного толстосума, раскрыв перед ним обзор на грудь, аппетитно выглядывающую из гребаного белого халатика. В темноте зала я не мог разобрать ее лица, и меня это нервировало. Я терял контроль.

– Привести ее? – спросил Бриг, косясь глазами на мои ладони, сжимающие темный деревянный поручень.

Если Багров действительно подослал ее, то этот черт получил свое. Он вскрыл мою оборону. Надо срочно избавиться от девчонки, пока не стало слишком поздно. Или…

Или поиграть с ней и отослать к Багрову ни с чем? Я хитро улыбнулся и отрицательно покачал головой, отвечая охраннику. Пусть девочка делает свое дело.

Я постарался расслабиться. Оставив шоу продолжаться, я прошел в свою часть здания, чтобы принять душ после перелета. Освежившись и надев черную рубашку с брюками, я застегнул на запястье отцовские часы и вернулся в зал, желая насладиться главным номером – сольным выступлением Киры, которое запланировал Артур.

В зале было темно и тихо, как вдруг, едва я склонился над балконом, сцену осветил слепящий свет прожектора. Там в пятне света стояла она – белокожая синеглазая русалка. В ярком свете я рассмотрел темно-красные волосы, крупными волнами падающие на одно плечо. Новый образ сделал Киру еще большей проблемой, ведь я уже не был так уверен, что смогу вернуть ее Багрову.

На девушке было черное облегающее платье с глубоким декольте и высоченным разрезом по левому бедру. Засмотревшись на изгибы ее сочного тела, я не сразу заметил, как Бриг дернул меня за рукав.

Проследив за его взглядом, я увидел, как в зал вошел долбаный полицейский, который крутится у моего бара весь последний месяц. Он уставился на Киру жадными глазами, и я готов был сорваться вниз под аккомпанемент рояля, но то, что произошло дальше, меня остановило.

Кира уже должна была запеть, но, заметив следователя, она выронила микрофон и, подхватив полы платья, сбежала со сцены за кулисы.

Я потер колючий подбородок, усмехаясь. Неужели Багров подослал ко мне бандитку, скрывающуюся от правоохранительных органов?

***

Я с трудом вынесла хождение по залу со фонендоскопом. Ноги ныли от тесной обуви, и следующие номера я покачивалась в танце, стоя на своем пятачке, едва не со слезами на глазах.

Но было в этом опыте нечто удивительное. Я ожидала липких голодных взглядов, щипков, шлепков и даже приставаний, но публика в зале вела себя культурно. Кроме того, в зале было много женщин. И мне показалось, будто девушки здесь действительно делают красивое театрализованное шоу, а не дешевый пошлый стриптиз.

Хотя наряды, как по мне, были все же чересчур откровенны, хоть и не демонстрировали ничего лишнего.

Наконец, пришел черед главного номера – моего сольного выступления, и я на удивление была спокойна, ведь в своем голосе я была уверена куда больше, чем в теле, которое только-только начало учиться женственно двигаться.

Свет погас, и я заняла свою точку на основной сцене. По легким шагам поняла, что девушки на подтанцовке тоже замерли на своих позициях. Я легко коснулась микрофона, и прожектор резкой вспышкой на мгновение лишил меня возможности нормально видеть.

Пианистка плавно вступила, и я уже набрала в грудь воздух, чтобы начать петь, как в зале, погруженном в тьму, мелькнул свет из приоткрытой двери. По лесенке ближе к сцене спускался человек в до боли знакомой серой рубашке.

Зрители, сцена, песня – все было позабыто, ведь я разглядела лицо гостя. Прямо на меня, прищурившись, смотрел следователь Титов. И, прежде чем под слоем косметики и с красными волосами он узнает свою стажерку Кораблеву, я подхватила шлейф черного шелкового платья и сбежала со сцены, совершенно не испытывая вины за сорванную премьеру. Карьера в органах для меня важнее!

Я скинула туфли и понеслась по коридору, на ходу дергая ручки. За спиной послышался голос Артура, извиняющегося перед гостями, и сразу музыка, под которую, наверное, сейчас будут танцевать девочки.

– Постойте! – крикнул Титов, пытаясь найти меня, но я уже юркнула в гримерную.

Ворох одежды, зеркала, столики. Шкаф! Я залезла в шкаф и притихла, стараясь отдышаться до того, как Женя войдет сюда в поисках загадочной певицы, подозрительно похожей на его помощницу.

Ведь он не узнал меня? Я и сама себя не узнала, когда мне навели сценический марафет.

За дверью скрипнули половицы, и я затаила дыхание, молясь, чтобы никто не вошел. Раздались приглушенные голоса: один из них – точно Титова. Второй – такой знакомый, но едва уловимый. Покопавшись в памяти, я вспомнила день, когда получила работу. От воспоминаний щеки вспыхнули красным, и я поняла – хозяин вернулся из командировки.

Я ощутила смешанные чувства. Радость, граничащую с щенячьим восторгом, ведь мне хотелось снова увидеть его. Будто тот танец привязал меня к нему тысячью тонких прозрачных нитей. Но вместе с тем меня сковал страх, ведь я не должна испытывать ничего подобного к этому мужчине! И вообще я здесь ради дела. И именно поэтому я прячусь в шкафу от своего начальника.

Голоса стихли, и я уже собралась выходить из укрытия, как дверь отворилась, и в комнату кто-то вошел. Я уже начала на ходу сочинять отговорки, которыми закидаю Титова, когда он найдет меня в шкафу в груде перьев и блестящих платьев.

Только вместо яростного Титова в комнате оказалась девушка. Я отчетливо слышала, как осторожно каблуки касаются пола, будто незнакомке тоже нужно уединиться. Послышалась вибрация телефона, и голос Ренаты раздраженно прошипел:

– Я знаю, чего ты хочешь. Не надо звонить мне каждые полчаса. Я все сделаю. После работы! – девушка рыкнула от злости и, судя по звуку, швырнула что-то в стенку.

Дверь снова открылась, и послышались уверенные мужские шаги.

– Что с тобой? – взволнованно спросил Артур. Несмотря на сорванное мной выступление, он не казался злым.

– Ничего, – отмахнулась девушка, —расстроилась из-за номера.

Рената ничего не сказала о телефонном звонке, а ведь именно он довел ее до срыва. Надо узнать, что она скрывает.

– Расслабься. Скандал делает премьеру только ярче, ты же знаешь, – усмехнулся Артур, даруя мне прощение. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Ты нашел эту дурную?

– Нет, как сквозь землю провалилась, – ответил Артур, – я хочу, чтобы ты показала свой танец в финале. Хочу поставить яркую точку в этом вечере.

– Он еще не отработан, – сомневалась девушка.

– Он чудесен. Просто танцуй так, как чувствуешь. В этом изюминка танца, милая, – ласково подбодрил он, и Рената растаяла.

– Хорошо, иди прогрей публику.

Твердой поступью парень вышел из комнаты, а Рената, видимо, осталась готовиться к номеру. Ну и сколько мне еще сидеть в шкафу без возможности пошевелиться?!

Глава 4

Полицейский бросился догонять красноволосую русалку, и мне пришлось встретить его до того, как он ее найдет. Зная все тайные ходы и выходы в здании, я оказался перед следователем в тот момент, когда он занес руку над дверью гримерной.

Увидев меня, он убрал руку, и, сжав губы, сухо произнес:

– Бранас старший, я так понимаю? – обратился он по фамилии, которая связывала нас с братом.

Этому следователю уже довелось общаться с Артуром, как с хозяином бара, по вопросу пропавшей девушки, но лично со мной он еще не виделся.

– Пройдем в мой кабинет, – предложил я, развернувшись и двинув дальше по коридору, даже не сомневаясь, что полицейский последует за мной.

Оказавшись в кабинете, я кивнул гостю на кресло у моего стола. Когда тот сел, я плеснул янтарный виски в стакан и выпил залпом, стараясь заглушить мысли о беглянке. Нежеланный гость разнюхивал что-то на моем столе, думая, что я ничего не вижу. Как же наивно полагать, будто я оставил бы хоть какие-то важные документы в открытом доступе.

– Выпьете? – спросил я и услышал вполне ожидаемый ответ.

– Я на службе.

– Так почему вы несете службу в "Гранатовом Поцелуе"? – я долил еще виски и сел за стол, с презрением встретив холодный взгляд полицейского.

– Мы разыскиваем пропавшую Алену Яковлеву, – начал он, но я перебил.

– Полагаете, она прячется здесь?

– Здесь ее в последний раз видели.

– Насколько я знаю, она работала на моего брата, так что ничего удивительного в том, что ее здесь видели, нет, – кинул я равнодушно.

Крепкий алкоголь понес тепло по жилам, расслабляя тело и разум.

– Я приду с обыском, – пригрозил следователь, и я рассмеялся ему в лицо.

– Приходите. Только не распугивайте больше танцовщиц. Мой брат не выносит, когда кто-то портит его шоу, – в голове снова мелькнул образ девчонки, сбегающей со сцены, и я хищно улыбнулся, надеясь скорее отыскать ее и… И что, Бранас? Что ты с ней сделаешь?

– Есть еще кое-что, – следователь встал, поблескивая ненавистью во взгляде, – Воронцов найден в камере повешенным.

Полицейский выжидающе смотрел на меня, проверяя, дрогну я или нет. Но я хмыкнул, игнорируя знакомое имя, и многозначительно ответил:

– Кто бы он ни был, ему стоило бы с большим уважением относиться к дарованной жизни.

К жизни моего отца в том числе.

Воронцов вышел из игры. Еще одно имя можно вычеркнуть.

Полицейский ухмыльнулся и, чересчур сильно дернув ручку двери, покинул мой кабинет. Допив виски, я вышел следом за ним, чтобы убедиться, что ищейка не сует свой нос в каждую незапертую дверь моей крепости.

Когда я уже собирался вернуться в кабинет, передо мной медленно раскрылась дверь гримерной, из-за которой показалась моя наглая яркая девица.

Она осторожно выглянула в пустой конец коридора и, повернувшись в мою сторону, вздрогнула и процедила сквозь зубы грязное ругательство. Эти пухлые губки не должны произносить таких слов. Я с трудом прогнал мысль о своих пальцах, касающихся ее губ, и, склонив голову набок, тихо произнес:

– Он ушел.

В глазах Киры мелькнуло облегчение, которое она тут же попыталась скрыть за маской равнодушия.

– Не понимаю, о ком вы говорите.

– Лгунья, – протянул я и пошел к кабинету, кивнув через плечо, – иди за мной.

Девушка послушно двинулась за мной, мягко ступая босыми ступнями по красному ковролину. Пройдя в кабинет, девушка скромно присела в кресло, на которое я указал. Как интересно, только что тут сидел виновник ее побега, а теперь сама беглянка нервно осматривает синими глазками книжную полку за моим столом.

– Извините меня, – пробормотала она, глядя на меня из-под опущенных ресниц.

– За что ты извиняешься? – я присел на стол рядом с ее креслом так, чтобы заставить ее смотреть на меня снизу вверх.

– Я испортила вечер.

– Почему ты побежала?

– Мне стало плохо, – прикусила губу. Прячет страх или пытается соблазнить меня?

Второе определенно выходит лучше. Ее мягкая белоснежная грудь то вздымается, то опускается в неровном дыхании, а я занят лишь тем, что борюсь с желанием потянуть на себя черную ткань платья, срывая тоненькие лямочки, скрывающие от меня красоту этого тела.

– Не ври мне. Ты бежала от полицейского, – девушка смотрела в пол, и я продолжил пожирать ее глазами.

Тонкая талия, плотно обтянутая тканью, особо выделялась на фоне крепких круглых бедер. Разрез платья задрался неприлично высоко, и я зацепился взглядом за узкую красную веревочку трусиков – маленький бунтарский секретик новенькой танцовщицы.

Девушка молчала, и я спросил снова:

– Почему ты бежала от него, Кира?

Услышав свое имя, она подняла на меня васильковый взгляд, и я на миг оторопел от того, каким испугом были наполнены эти глаза. В чем причина такого страха? Она боится меня? Или чертов полицейский сделал с ней что-то, отчего она бросилась сломя голову, лишь бы не попасться на его пути? Если так, то я оторву его голову и подарю ей в качестве сувенира.

– Вы меня вышвырнете на улицу, если я скажу правду, – тихо произнесла она, и я, как завороженный, уставился на сочные алые губки. Приоткрытые. Жаждущие поцелуя.

– Скажи мне, – шепнул я, не спуская глаз с ее пухлых губ. Надавить бы большим пальцем на нижнюю губу, смазать помаду по щеке и, ухватив ее за шею, прижать к себе в требовательным поцелуе.

– Я воровала на улице, когда у меня был тяжелый период, – призналась она, глядя в упор на меня.

Синие глаза заблестели от скопившихся слез. Девушка моргнула, и по щекам побежали мокрые дорожки. Разум твердил, что девчонка врет и, как и все женщины, искусно пользуется мастерством “слезных манипуляций”. Но, черт возьми, то ли это работало, то ли я выпил слишком много на пустой желудок.

Я едва сдерживал себя от желания присесть перед ней на колени и утереть слезы с этих бледных щек.

– Ты никогда не танцевала, верно? – спросил я, отводя глаза от трогательной ранимой русалки.

– Нет, хозяин, – едва слышно пролепетала она, а я усмехнулся тому, как глупо звучало из ее уст ненавистное мне слово “хозяин”.

Но так меня звали с тех пор, как я перестал представляться. И, если так продолжится, то, боюсь, я позабуду имя, которым нарекли меня родители.

– Я услышала на улице о кастинге и решила попробовать. Мне нужны были деньги, – добавила девушка, и я уже не сомневался – она врет.

Я видел бездомных, я видел попрошаек, я видел людей в нужде. И Кира абсолютно точно не выглядела, как девушка, ворующая на улице. Но, стоит признать, Багров здорово ее натаскал. Мне будет сложно вернуть ему ее, когда я закончу эту игру.

И как же мне с тобой поиграть, русалка?

– Спой мне, – холодно отрезал я, и девушка глянула на меня удивленно, так что пришлось уточнить, – ты должна была петь перед побегом. Я хочу услышать песню.

Кира неуверенно захлопала глазами, сочиняя причины отказать мне. Нет, малыш, ты мне не откажешь.

– Спой для меня, – повторил я настойчивее, давая понять, что не отпущу, пока не услышу ее голос.

Кира кивнула и, поднявшись, отошла к окну. Вцепившись рукой в тяжелую штору, будто ища опору хоть в чем-то, она набрала в грудь воздух и запела. Ее низкий тягучий голос патокой растекся по воздуху. Я склонил голову набок, наслаждаясь глубоким звучанием, резонирующим в моем теле.

– Смотри на меня, – коротко приказал я, и девушка, ставшая вдруг уверенной, повернулась и одарила меня мерцающе-синим взглядом.

Я довольно хмыкнул и спустился ниже, пожирая глазами ее фигурку в соблазнительном платье. И, хотя мы, мужчины, достаточно пренебрежительны к вопросу одежды, мой брат всегда хорошо разбирался в том, как нужно одеть женщину так, чтобы хотелось раздевать ее медленно, по сантиметру смакуя гладкую кожу девичьего тела.

Будто читая мысли по моим глазам, девушка оперлась на правую ногу, демонстрируя мне крутой изгиб левого бедра. Ее ножка полностью выглянула из разреза, маня коснуться. Схватить за бедро, усадить на стол и добраться до тонкой красной веревочки того, что она зовет трусиками.

Кира чувствовала, как срывает с меня крышу. Она замолчала и, махнув головой, перекинула растрепавшиеся волны огненных волос на одну сторону. Чертовка! В какой момент я позволил ей вести в игре? Русалка снова запела, вводя меня в транс, но я поднял руку, останавливая ее.

– Хватит, – холодно отрезал я, и девушка кивнула, не спуская глаз с графина на моем столе.

Ее пересохшие губы с местами потрескавшейся помадой манили еще больше и, я, с трудом отвернувшись, налил гранатовый сок в стакан и протянул девчонке. Та резко села в кресло и, схватив стакан, жадно прижалась к нему ртом.

Я вперился взглядом в алые струйки, стекающие по ее подбородку на шею, прочерчивая сладкие дорожки ото рта к груди, спрятанной под тонкой тканью. Такая острая непреодолимая тяга сорвать это гребаное платье. Оставить девчонку совершенно нагой. И слизывать терпкий гранатовый нектар с наверший ее груди. С впадинки между ключиц. С гладкого живота и ниже, впиваясь в девчонку, словно ошалелый, и впитывая в себя каждую ее частичку.

Отставив стакан, Кира глянула на меня с беспокойством. Она отерла сок со рта и, покраснев от моего взгляда, отвернулась.

– Я могу идти? – робко спросила она, будто и не соблазняла меня пару минут назад.

Я не хотел ее отпускать. Но, раз Багров запустил в мой дом крысу, я обернусь котом и устрою ей игру в “кошки-мышки”.

– Иди, – коротко кивнул я, не спуская с девчонки глаз.

Она медленно пошла к двери, но у выхода я снова ее окликнул.

– Кира.

Плечи русалки дрогнули, и девушка обернулась, испуганно глядя на меня.

– У тебя есть загранпаспорт? – спросил я, сдерживая улыбку.

Брови девушки взметнулись вверх, и она кивнула, позволяя втянуть себя на другой уровень игры. Не бойся, русалочка, тебе понравится. А вот Багрову – не очень.

***

Я вышла за дверь и выдохнула так громко, что хозяин, вероятно, начал там хохотать. Все мое тело, каждый участок кожи горел так, будто я все утро пролежала голышом под палящим солнцем.

А ведь он меня даже не касался!

Одного только взгляда – черного, бездонного, прожигающего насквозь, хватило, чтобы мой разум заволокло пеленой желания. От того, насколько сильно стянулся пульсирующий узел в моем животе, стало страшно. Еще никогда я не испытывала такой жажды. И никакой сок не смог бы утолить моего желания отдаться этому мужчине.

Только страх. Что он меня прогонит, когда узнает, что я девственница. Зачем ему глупая ничего не умеющая девчонка?

Или, наоборот! Что, если он возьмет меня, попользуется и выбросит, как бесполезную игрушку? Смогу ли я после этого жить прежней жизнью?

Может, Алена была на моем месте? Людмила сказала, что девушка ошивалась около Артура и, хотя парень не выглядит таким же опасным, как его брат, списывать его со счетов нельзя.

Да и Рената после подслушанного разговора не казалась такой уж безобидный танцовщицей.

Мысли о работе охладили меня, и я направилась в гримерку, ощущая лишь предательскую влажность между ног. Какого черта? Он меня даже не трогал!

Когда я входила в комнату, Рената застегивала кожаную куртку и, прихватив черный зонт-трость, готовилась выйти в холодную летнюю ночь.

– Я уж думала, ты ушла в чем была, – хмыкнула она устало. Обиды в голосе я не слышала, и это не могло не радовать.

– Прости за сорванное выступление. Я кое-кого увидела и испугалась, – я на ходу скинула с себя платье и, стянув волосы резинкой, надела спортивный топ и темные джинсы.

– Титова? – спросила Рената, и я отвернулась, скрывая удивление на своем лице. Рената же пояснила: Полицейского?

Я неопределенно кивнула, надевая светлую водолазку и кроссовки.

– Тебя-то с ним как свела судьба?

– Подростком много хулиганила, – отмахнулась я. – а ты откуда его знаешь?

– Он тут частый гость. Ходит, разнюхивает. Как по мне – так просто приходит со своей ксивой бесплатно поглазеть на девочек.

Рената выпятила губы, подкрашивая их карандашом. А я так и замерла с зеленой курткой в руках. В голове собирался план, но выделяющаяся одежда мне не подойдет.

– У этого полицейского должен быть какой-то повод, чтобы таскаться сюда по документам, – я подводила девушку к тому, чтобы она рассказала об Алене, и Рената клюнула.

– Работала у нас тут девочка недолго, а потом пропала, – нехотя призналась она.

– Так может просто уехала куда-то? – предположила я, высматривая в раскрытом шкафу что-нибудь темное.

– На улице есть камеры, и по ним видно, как Алена заходит в бар. – низким голосом произнесла Рената и почти шепотом добавила: и больше не выходит.

Я изобразила искренний испуг, прокручивая в голове видео с той самой камеры. Титов просматривал его много раз, и мы вместе отмечали детали.

Юная светловолосая девчонка выходит из такси и торопливо поднимается по лесенке, ведущей к двери бара. На ней свободное желтое платье в пол и массивные черные кроссовки, совершенно выбивающиеся из образа. Перед тем, как скрыться за дверьми, она смотрит прямо на камеру взволнованно и даже напуганно. Будто знала, что не выйдет из этого бара, когда представление закончится.

Мы отсмотрели видео еще нескольких дней после пропажи девушки, на случай если она осталась ночевать в баре, но ничего. Словно она осталась где-то внутри.

– С тех пор девочки с опаской смотрят на хозяина, – добавила Рената, – так что ты тоже будь осторожна.

– У Алены с ним были какие-то мутки? – спросила я с некоторой ревностью, и Рената снова перешла на шепот.

– Я лично не видела, но слухи ходят разные. Хотя Артур уверен, что его брат не связался бы с такой, как Алена. Но кто же знает, что в его темной голове творится? – девушка поежилась и собралась уходить, как я придержала ее за рукав.

– Подожди меня, вместе на такси поедем, – предложила я, желая разнюхать планы новой знакомой.

Девушка чрезмерно резко замотала головой, подтверждая мои догадки – тут что-то нечисто.

– Нам в разные стороны! – выпалила она.

– Ты даже не знаешь, в какой стороне я живу, – я прищурилась, и девушка натянуто улыбнулась.

– У меня просто есть дело. Я пройдусь пешком, – я кивнула и отпустила ее, махнув на прощание рукой.

Как только дверь закрылась, я нырнула в шкаф и выудила из него широкую черную толстовку с глубоким капюшоном. То, что нужно! Единственным минусом кофты было красное сердце, вышитое пайетками. Похоже, худи был одним из костюмов в череде замысловатых номеров Артура. Уверена, что под этим черным балахоном танцовщицы прячут бикини и неожиданно раздеваются на сцене под бурные аплодисменты зрителей.

Чтобы не светить красным сердцем, я скинула водолазку и надела толстовку наизнанку, морщась от того, как колючие пайетки царапают кожу. Глянула в зеркало, поспешно пряча яркие волосы под капюшон. Заметив светлую размерную бирку, оказавшуюся на моей шее сзади, я с досадой ахнула. Все-таки это запоминающаяся деталь. И мне даже кажется, что я ее уже где-то видела…

Только думать некогда, нужно бежать за Ренатой, пока она не ушла слишком далеко.

С колотящимся от волнения сердцем я выскочила из кабаре, по счастливой случайности не наткнувшись ни на кого из сотрудников. Или хозяев. На улице я тут же нырнула в тень, чтобы не привлекать к себе внимания в свете фонарей.

Несмотря на позднее время, по переулку еще сновали автомобили, растерянно ищущие пристанища в эту пятничную ночь.

Рената шла на каблуках, и нагнать ее было не сложно. Сунув руки в карманы джинсов, я постаралась сымитировать расслабленную походку пацана-подростка. Прохожих было мало, и никто не обращал на меня внимания. Рената свернула на широкий проспект, и тут вести ее было уже сложнее, ведь поток любителей ночных прогулок резко увеличился.

Девушка запрыгнула в полупустой автобус через передние двери и сразу села в самом начале салона. В последнюю секунду я влетела в автобус сзади и притаилась там, стараясь наблюдать за движением девушки через отражение в стекле.

Минут через двадцать, когда мы заехали глубоко в не самый благополучный район города, Рената вышла из автобуса, и я следом за ней. Тут же сделала вид, что иду в другом направлении, чтобы не выглядеть подозрительно, и, когда моя знакомая отошла на приличное расстояние, я снова двинулась за ней.

Фонарей здесь было гораздо меньше, и обстановка в целом навевала неприятные мысли, но Рената уверенно шла вперед, и я не могла сдаться на полпути. Неужели она тут живет? Я была уверена, что девушке под покровительством Артура полагаются более достойные условия.

Мы дошли до обшарпанной пятиэтажки. Я замерла за мусорными баками, а Рената, остановившись у последнего подъезда, достала телефон и кому-то набрала. Через пару минут из подъезда вышел взлохмаченный крепкий мужчина преступной наружности. Я напряглась, прикидывая, смогу ли как-то защитить Ренату, если он нападет. Однако девушка кивнула, будто была знакома с уголовником. Она протянула ему сверток и раздраженно кинула:

– Я делаю это в последний раз! Так и передай, – она развернулась на каблуках и собралась уйти прочь, но головорез схватил ее за руку и, дернув на себя, пробасил:

– Мы сами решим, когда будет последний раз. Поняла? – Рената закивала, и мужик ее отпустил. Махнув рукой, он скрылся за помятой металлической дверью.

Девушка смахнула с лица слезы и быстрым шагом направилась обратно. Я проследила, чтобы она села в автобус, и вернулась к дому, около которого произошла передача некоторого предмета.

Если бы у меня было табельное оружие…

И что я сделала бы? Пошла бы по квартирам, размахивая пистолетом? Ситуация была крайне неприятной. Рената что-то скрывала. Она соврала Артуру о своих планах, значит, он и, скорее всего, его брат тоже не в курсе происходящего. Имеет ли это дело какое-то отношение к исчезновению Алены? Хороший вопрос.

Из соседнего подъезда вышел сонный парень с мопсом на поводке. Они двинулись в кусты, и я поспешно вынырнула из тени дерева и подошла к парню. Тот выругался матом, увидев меня, уверенно надвигающуюся на него из темноты.

– Чего тебе, пацан? Сигарет нет, – отмахнулся он, и я, радуясь, что конспирация работает, спросила более низким голосом:

– Не знаешь, тут живет уголовник какой-то. Коренастый, волосы растрепанные. Магнитолу у меня вытащил, – сочиняла я на ходу, и парень, округлив глаза, замотал головой.

– Забей. Жизнь дороже магнитолы, – ответил он, оттаскивая мопса от кучки собачьего дерьма.

– Ты знаешь, где он живет? – не унималась я.

Парень кивнул на последний подъезд и с ухмылкой добавил:

– Третий этаж, квартира направо. Камикадзе, блин, – я благодарно кивнула и, глянув в тускло освещенные окна этой квартиры, поспешила смыться с неприятного района.

По крайней мере, теперь я буду знать, куда вернуться, когда мне выдадут оружие. Ну, или я могу прийти сюда с Титовым, у которого есть оружие и бицепсы побольше моих.

Запрыгнув в нужный автобус, я направилась домой. Спать хотелось неимоверно, но в голове роилась такая куча мыслей и чувств, что от их избытка меня вот-вот могло стошнить прямо в салоне. Весь день я держалась на кофе и адреналине, а теперь, когда в желудке грустно плескался тяжелый гранатовый сок, я умирала от усталости и голода.

Я прикрыла глаза и вспомнила, как Он смотрел на меня, когда я отставила стакан, напившись соком. Будто его самого мучила дикая жажда, но совсем иного толка. Он сидел на столе рядом со мной. Наши ноги почти соприкасались, и, если бы все же коснулись – весь бар сгорел бы к чертям собачьим от одной единственной искры.

“Хозяин не трогает девушек в баре.” – сказала Людмила, когда Титов проводил допрос.

Но он трогал меня. В самый первый день на кастинге, и с тех пор не переставал касаться, но лишь глазами. Боюсь, если бы его тело снова коснулось моего, я не смогла бы остановить его. Не смогла бы остановиться сама.

Что, если он причастен к исчезновению Алены? Рената сказала про слухи на эту тему. Как бы влиться в тусовку других танцовщиц и разузнать подробнее, кто и что видел или слышал… Как бы не оказаться изгоем после сегодняшнего побега со сцены.

“У тебя есть загранпаспорт?”

Почему хозяин задал этот вопрос? Разве командировки входят в обязанности танцовщицы? Или Артур планирует международные гастроли? С моим хореографическим мастерством мне там самое место. Я усмехнулась себе под нос, однако нервничать не перестала. Хозяин что-то задумал, и мне не нравится, что я не могу его раскусить.

Я вышла из автобуса на нужной остановке и быстрым шагом направилась к дому. Моя съемная квартирка находилась в глубине спального района, к счастью, не такого жуткого, как то пристанище уголовника.

Как всегда, игнорируя лифт, я стремительно поднялась на седьмой этаж, отметив, что из-за усталости дыхание быстро сбилось, хотя обычно эта дистанция давалась мне легко.

Ловко открыв дверь, я вошла в квартиру и хотела уже запереться, как крепкая мужская рука вцепилась в дверь и дернула ее на себя…

Глава 5

Я готова была завопить в ужасе, но паника перекрыла воздух и, я только молча тянула дверь на себя, пока мужчина не дернул ее так резко, что я вывалилась вперед – прямо в цепкую хватку Титова.

Увидев Женю, я наконец смогла дышать и, жадно глотнув воздух, что было сил ударила следователя в плечо и вернулась в квартиру.

– Я чуть не умерла со страху! – прикрикнула я, когда он бесцеремонно отодвинул меня и запер дверь.

– Давай поговорим о твоих бородавках, Кораблева, – прошипел обманутый Женя, пройдя в темную комнату.

Я включила свет и вошла следом. Обернувшись на меня в черной толстовке наизнанку и в капюшоне, мужчина замер, и на короткий миг мне даже показалось, что он заволновался, но, конечно, быстро взял себя в руки.

– Сейчас приду, – сухо кинула я и, схватив со стула футболку, ушла в ванную.

Там я переоделась, расчесала спутанные волосы и тщательно смыла косметику с лица. Я никуда не торопилась, в тайне надеясь, что Женя уснет на диване, и разговор можно будет отложить до утра.