Читать онлайн Клятвы и грёзы

Часть 1. Неожиданное путешествие. Глава 1

Моя история началась намного раньше и в другом месте, но всё, о чем я могла сейчас думать, так как поскорее найти укрытие и передохнуть.

Эта часть города мне была неизвестна, и я шла наугад. Глаза уже привыкли к темноте, одежда промокла насквозь, и в туфлях неприятно хлюпало ледяное болото. Я перестала выискивать дорогу без луж, ступая порой по щиколотку в холодную и грязную воду. Бездумное скитание не могло продолжаться вечно, но и плана как такового у меня не было. Лишь цель – спрятаться от тех, кто меня преследовал. И, конечно же, не попасться кому-то другому на глаза. Потому что доверять я сейчас могла лишь сама себе, но то, что произошло совсем недавно, казалось мне каким-то ожившим кошмаром.

Прошло не меньше получаса моих бессмысленных блужданий в ночи, как на глаза попалась стена метра два в высоту. Заглянув через пробитую в ней дыру, я смогла с трудом различить старое здание, напоминавшее фабрику. Пожалуй, это было единственное место, куда я могла отправиться, чтобы передохнуть и немного обсохнуть. На тепло и ужин, конечно же, не рассчитывала. Место это казалось довольно заброшенным и диким, что навряд ли там кто-то жил.

Протиснувшись через дыру в стене, я поспешила к фабрике, пытаясь высмотреть в темноте какой-нибудь вход. Дверь нашлась быстро, хотя двери как таковой там тоже не было. Я осторожно вошла в темное, пропахшее сыростью, помещение, углубляясь все дальше и дальше в кромешную тьму. По железной крыше стучала вода, падая ручейками внутрь здания через трещины, и я несколько раз ступила ногой в лужицы.

Шла наугад, вытянув вперед руки и исследуя пол ногами, медленно переступая по каменной дорожке. Вскоре неожиданно заскрипела деревянная половица, на которую я в темноте наступила, разрывая скрежещущим звуком бездушную тьму. Вздрогнув, на миг остановилась, прислушалась. Вновь повисла тишина, и я продолжала идти вперед, стараясь не вслушиваться в треск дерева, молясь, чтобы этот пол не провалился подо мной, затянув вниз в кромешную темноту подвальных помещений. Руками я натыкалась на сырые, заплесневелые стены, местами с отпавшей штукатуркой, иногда на моем пути возникали лестницы, но подниматься или же, наоборот, спускаться не рисковала, не зная, что ждет меня там.

Несколько раз я спрашивала саму себя, зачем и куда иду, когда могла остаться на входе, где бы благополучно переждала непогоду и передохнула после погонь и бессмысленного блуждания по неизвестным заброшенным предприятиям. Но то чувство, что все называют шестым, нашептывало мне продолжать путь, идти и не останавливаться, пока я точно не окажусь в безопасности, и оно не угомонится, закрыв свой маленький ротик. И я покорно искала свое спасение в неизведанном мне мире, ступая в промокших насквозь туфельках по прогнившим доскам.

Об отце и его словах на тот момент не думала, а медальон, висевший на шее, уже согрелся моим теплом и не напоминал о своем присутствии.

Капли с промокших волос стекали мне за ворот платья, и я, вздрогнув от новой волны холода, поежилась, а зубы непроизвольно застучали.

Обняв себя за плечи, я продолжала идти дальше, пока не услышала звук, перекрывший шум дождя, доносящийся с улицы. Это был резко затормозивший мобиль, дверцы которого вскоре шумно хлопнули, а потом послышались и невнятные голоса нескольких мужчин.

Я поняла, что это мои преследователи, и, мысленно поблагодарив свое шестое чувство, стала ускорять шаг, уже совершенно не обращая внимания на жалостливо скрипящие половицы. Это и была моя ошибка, о которой я пожалела, когда полы неожиданно издали хруст и резко обвалились.

Моим спасением оказалось то, что многолетний опыт падения в самых необычных местах пригодился и сейчас. Я крепко вцепилась в железную балку, находящуюся под трухлявым деревом. Но не успела облегченно выдохнуть, как мокрые руки заскользили по покрытому плесенью и влагой железу, и я неизбежно падала вниз. Кричать было бессмысленно, не звать же мне на помощь тех, от кого я убегаю уже несколько часов, да и падать-то не хочется. Выбор оказался невелик, и я разжала пальцы.

Мой последний полет, подумалось мне, но не успела даже закрыть глаза, как аккуратно шлепнулась на что-то. Падать было не так уж и далеко, и я пролетела не больше двух метров.

Ощупав себя, заключила, что серьезно не пострадала. Мое тело не развылось от той боли, что бывает при переломах или вывихах. А о такой боли мне было известно много; все тот же многолетний опыт падений. Разве что выскочит шишка на затылке или созреет синяк на руках. Выпрямив спину, я наконец поняла, что меня от каменного пола отделяет нечто теплое и мягкое и это было похоже на живое существо, но в темноте мои глаза совершенно не разбирали ничего. Лишь бы не дикий зверь, который отведает случайно свалившийся на его голову ужин. Но стоило мне пошевелиться, отползая от существа, как удалось рассмотреть нечто, напоминавшее человека. Правда, совсем невысокого и щуплого, будто ребенка.

– Ой! Извини, – пробормотала я, торопливо и неуклюже поднимаясь с земли. Он встал еще быстрее, и я убедилась в том, что увидела мгновение назад. Рядом со мной стоял невысокий мальчишка, одетый в мешковатую одежду.

– Ничего, – кажется, именно это пробубнил он, отряхиваясь.

В это же время я услышала, как заскрипели половицы над головой. Значит, мои преследователи вошли внутрь заброшенной фабрики и теперь ищут меня. Я была уверена, что у них были собой фонарики, и отыскать то место, где я провалилась, им не составит труда. Тогда я схватила паренька и зашептала:

– Выведи меня в безопасное место, и я отдам вот эту штуку.

Перед лицом мальчишки появился медальон. Обменивать его на свое спасение я не собиралась, да и обманывать не хотелось. Но сейчас нужно выбираться, и только такая маленькая хитрость спасет меня. Мальчишка вроде бы кивнул, с опаской глянув на медальон, и куда-то резво зашагал. Надеюсь, что он принял мои слова за чистую монету и поможет, а иначе меня могу ждать беды пострашнее тех, что бродят сейчас буквально над головой. Я крепко сжимала медальон, который стал моим спасением, ведь ничего ценного у меня больше не было, и быстро шла за ним. Паренек явно был частым посетителем этих подземелий, когда петлял по запутанным коридорам, углубляясь все дальше.

Мое дыхание начало сбиваться от быстрого шага, а мальчишка все шел и шел. Я уже не слышала скрипа половиц над головой и облегченно вздохнула.

– Куда мы идем? – спросила я паренька, но тот вновь промямлил что-то вроде «безопасно».

Безопасно, так безопасно, подумала я, доверившись своему спасителю.

Я давно потеряла счет времени, но могла предположить, что мы ушли далеко от фабрики, когда паренек сбавил ход, и я наконец-то смогла отдышаться. За новым поворотом увидела слабый свет, который тускло наполнял коридоры. Теперь я могла немного разглядеть мальчишку. На нем была темная бесформенная рубашка из плотной ткани и жилет, свисающий до колен. Руки были сокрыты длинными рукавами, а на ногах— высокие сапоги до колен, в которые были заправлены такие темные штаны. Сам паренек оказался невысоким, едва ли достигал моего плеча, хотя я сама тоже не могла похвастаться ростом. Его темные волосы беспорядочно падали на плечи. Лица его я не видела, потому что мальчишка ни разу не обернулся, но у меня сложилась довольно приятное впечатление о нем, хотя он напоминал бродяжку, коих было несчетное количество под мостами на окраине города. Там, где такие, как я, никогда не бывают, а если и доводится оказаться, то, скорее всего, проездом и по вынужденному случаю.

Неожиданно я напоролась на мальчонку, когда тот резко остановился. Осмотрелся, прислушался. Я замерла, боясь дышать. Он вновь пошел, ничего не говоря, и я последовала за ним. Через несколько шагов мы остановились у железной двери, местами покрытой ржавчиной, у которой, к моему удивлению, не оказалось ручки. Паренек толкнул дверь, и та, заскрипев, отворилась, впуская нас внутрь. Первым вошел мальчишка, а мне не оставалось выбора, как идти за ним. Мы вошли в довольно-таки большую комнату, наполненную слабым светом, исходившим, как мне показалось тогда, от огня, горевшего в камине.

Помещение, в котором мы очутились, было наполнено прохладой и полумраком, оно мало напоминало жилое, но все же жизнь здесь была. Я прошла вперед, не обращая внимания на паренька, который по-хозяйски вышагивал по брусчатому полу, направляясь куда-то в дальний угол комнаты. Хотела было осмотреться, чтобы убедиться, что ничто мне здесь не угрожает, как неожиданно кто-то, подошедший совершенно беззвучно, приставил острие ножа к моему горлу. Я ощутила, как острая холодная сталь прижимается все крепче к коже, желая ее рассечь.

– Я не ждал гостей, – прошептал голос почти у самого уха, и теплое дыхание, коснувшееся мочки уха, резко контрастировало с тем, как сталь ножа вдавливалась в шею.

Я не знала, что ответить или как реагировать. Первое, о чем я подумала, что мои преследователи настигли меня и мальчишка обманул. Но слова незнакомца загнали меня в тупик, и я все же попыталась что-то промямлить в ответ.

– Я и не напрашивалась в гости, – мой голос предательски дрожал, а шея все четче ощущала сталь.

Вторая рука таинственного незнакомца резко схватила меня за мокрые волосы, больно дернув голову вниз и назад. Я тихо вскрикнула, но не произвела никакого впечатления, так как незнакомец продолжал крепко держать меня за волосы.

– Ты что с собой притащил? – зло спросил он, обращаясь к появившемуся мальчонке, державшему в руках сверток ткани.

– Безопасность, – вновь повторил паренек то же самое, что говорил мне некоторое время назад.

– И что это значит? – еще яростнее спросил незнакомец, и я почувствовала, как сталь ножа все же рассекла кожу, и капля крови потекла по шее.

Незнакомец не обращал внимания на свои действия и не заметил, что его запугивания перешли дозволенные границы, и я не выдержала, заговорив сама.

– Вы меня порезали. Мне вообще-то больно, – промолвила я и пожалела о своих словах.

Он дернул еще раз за волосы и, почти рыча, сказал:

– Тебя никто не спрашивал. Айлен, отвечай!

Мальчонка испуганно смотрел на нас, и я видела, как у него задрожали руки, и он выронил сверток.

– Падать на меня, – начал он, заикаясь. – Безопасность. Бежать. Награда.

Тут-то до меня дошло, что мальчонка был не просто молчалив, а страдал дефектом речи. Он точно понимал все происходящее, но его словарный запас был мал, очень мал. Кажется, такой ответ удовлетворил незнакомца, и он больше не кричал на паренька, который продолжал трястись от страха, наблюдая за нами.

Резко рванув за волосы, мужчина повернул меня лицом к себе, и я смогла увидеть его. И моему удивлению не было конца. Передо мной предстал высокий мужчина с необычной внешностью. Его волосы были черны, словно воронье крыло, и они падали на плечи, скрывая острые скулы. В тусклом свете лицо казалось мертвецки бледным, отчего ярко выделялись глаза темно-серого цвета. Черты лица у него были правильные, почти идеальные, создавали привлекательную, но опасную внешность.

– А теперь поподробнее, – потребовал он, все еще направляя к моему горлу свой нож, точнее кинжал, кровожадно блестящий в редких лучах света.

Скользнув взглядом по кинжалу, который мог в один миг рассечь мое горло пополам, я сглотнула вязкий комок. Лгать и отпираться не имело смысла. Здесь он был хозяином, и только он мог решить мою судьбу. Из одной западни я попала в другую ловушку.

– Я попросила помочь мне и отвести в безопасное место, – начала говорить, тщательно подбирая слова. Кинжал недобро сверкал в миллиметрах от моей кожи. – Можно убрать эту штуку от меня. Не хотелось бы быть случайно зарезанной, – попросила я, совсем не намереваясь разозлить мужчину.

К моему удивлению, он все же убрал кинжал, опустив руку. Тогда я продолжила говорить:

– У меня возникли проблемы. Так случилось, что я набрела на старую фабрику, где попыталась укрыться от дождя. Вот только полы там местами прогнили, и я провалилась. Так и встретила его, – кивнула на мальчика, понимая, что часть правды я все же скрыла от незнакомца. – Он мне и помог, приведя сюда.

– А награда? – поинтересовался мужчина.

Я отвела в сторону воротник плаща и достала из-под одежды медальон.

– Вот его я обещала в награду, да только не могу отдать, – промямлила я, заметив, что мальчонка огорчился, услышав, что его обманули. – Этот медальон принадлежит моей семье, и я обещала, что буду хранить его…

Однако незнакомец странно отреагировал на украшение, протянув к нему свободную руку. Он бережно коснулся медальона, тщательно изучая его взглядом. Казалось, что незнакомец знал о нем что-то. Возможно, я и ошибалась, сделав слишком поспешное заключение, притихнув, но следующие слова убедили меня, что он уже видел медальон раньше.

– Откуда он у тебя?

Но как…

Как он мог знать о семейной реликвии, о которой даже я не знала до сегодняшнего дня? В голове не укладывалось, но и не ответить я не могла, потому что хотела знать, почему все вышло именно так. Почему я оказалась здесь? Кто гнался за мной? И чем незнакомец мог мне помочь или, наоборот, мне нужно было бежать от него, сломя голову?

– Отец отдал сегодня и сказал, чтобы я его не снимала.

– У кого-то жалкого человечка такая реликвия, – недовольно пробормотал он, отпуская медальон.

Незнакомец покачал головой, будто не верил моим словам. Что же, у меня тоже не было причин ему доверять, как и оставаться здесь. Сделав острожный шаг назад, я немного обезопасила себя. Ну, хотя бы так буду видеть кинжал, который он все еще сжимал в ладони и который мог в один миг вновь быть приставлен к моему горлу. Второй раз я не позволю себе угрожать.

– Мне нужно найти кое-кого. Так что я тороплюсь, – начала я и сразу поймала на себе разгневанный взгляд. – Я должна уйти…

Незнакомец ничего не ответил, но и я не смогла продолжить. Страх охватил мое тело, и язык перестал слушаться. Я повернулась к мальчонке и губами промолвила «извини», не получив прощения. Паренек точно на меня обиделся. Тем временем незнакомец направился к противоположной стене, скрытой во мраке. Я выдохнула. Пусть на короткий миг, но я буду в безопасности от его кинжала.

Вскоре он нарушил нависшую над нами тишину, обратившись повелительно к пареньку:

– Уведи ее куда-нибудь подальше на поверхность, – и скрылся во мраке комнаты.

Ошеломленная приказом, уставилась в темноту, но незнакомец так и не появился. Возможно, там была еще она комната, скрытая с глаз.

Я подошла к мальчишке, который наклонился за принесенным им недавно свертком. Он, подняв ткань, протянул мне ее. Я поняла, что это служило вместо полотенца, и приняла сверток, став им обтирать мокрые волосы, лицо, руки. Когда я дотронулась до шеи, то ранка отозвалась уколом боли. Потрогав пальцами, я убедилась, что она невелика и безопасна, а кровь уже запеклась.

– Извини, что обманула, но я обещала сдержать слово, данное отцу. Но взамен я могу дать тебе другое, – и я стянула простенькое колечко с пальца. – Вот, конечно, оно не такое, как медальон, но тоже дорогое.

Мальчишка принял награду, бережно положив мое колечко в мешочек, извлеченный из потайного кармашка своей жилетки.

– Ты все еще здесь? – раздраженно процедил незнакомец, вернувшись вновь в центр комнаты. Я вздрогнула, потому что опять не услышала его шагов. Передвигался он, будто привидение, честное слово!

Паренек схватил меня за руку и резко потянул за собой. От неожиданности я выронила ткань, которая бесформенной кучей упала на пол. Мы в несколько шагов преодолели комнату и скрылись за дверями. Теперь мальчишка вел меня в новые коридоры, слабо освещенные и менее сырые и холодные.

– Тебя ведь зовут Айлен? – поинтересовалась я, желая поддержать беседу.

Мальчишка только кивнул.

– Тот человек… Кто он?

– Хозяин, – ответил Айлен.

Меня покоробило, но я ничего не сказала. Не зная, кто они и чем занимаются, меньше всего хотелось вмешиваться в чужие жизни. Мне бы в своей теперь разобраться.

– А как его зовут? – но все же меня распирало любопытство.

– Нельзя. Имя. Хозяин накажет.

Я была поражена ответом паренька, догадываясь, кто стал причиной его проблем с речью. Такой до припадка доведет, успела на себе испытать впечатление, которое незнакомец умел произвести.

– Он бьет тебя? – выпалила я, поразившись догадке.

Айлен отрицательно покачал головой. Но я сомневалась в искренности его ответа. Страх червем поселился в сознании ребенка, и врать во благо хозяина стало его долгом.

– Ну ладно, – согласилась я. – А меня зовут Майя.

Я была знакома с пареньком совсем недолго, а уже успела проникнуться к нему. Как здорово общаться с теми, кого тебе не навязывает семья, долг и обязанности. Даже если это ненадолго, я запомню Айлена, его манеру говорить, мешковатую странную одежду. И его хозяина, властного, грубого, с удивительной внешностью.

Петляя по коридорам, мы вскоре вышли к лестнице. Айлен указал мне наверх, и я поняла, что дальше мне придется идти одной. Я помахала мальчишке, но он уже отвернулся, возвращаясь в тот коридор, из которого мы только что вышли. Выдохнув, я решила, что должна продолжить путь. Да и вариантов у меня было не так много – либо вернуться домой и угодить в ловушку, либо выполнить просьбу отца и отыскать человека по имени Микайлос. Вот только где его искать – оставалось загадкой. Увы, но отец не успел рассказать, когда все началось, и мне пришлось спешно покидать родной дом, не ведая, что ждет за его стенами.

Лестница представляла собой несколько металлических ступенек, утыкающихся в дверь. Повернув ручку, я с трудом отворила тяжелую дверь и шагнула вперед. Моя новая жизнь преподносила мне неожиданные сюрпризы, когда я обнаружила выход к подземке. Между двумя высокими стенами с узкой платформой по обе стороны тянулись пути метробиля. Я пошла наугад, держась ближе к стене. Желтый свет ламп наполнял пространство, не делая его таким пугающим, как те коридоры, по которым мне уже пришлось плутать.

Вертя головой по сторонам, я пыталась найти нужное направление. Но ничего не давало подсказки. И я не знала, куда же мне идти. Домой нельзя. Друзей нет. Вот так и я превращусь в бродяжку. А так хотела отправиться в путешествие, на поиски приключений. Научиться плавать, подняться на гору, встретить разных людей… влюбиться…

Моим мечтам не дано было осуществиться. И так в день своего совершеннолетия я стала свободна и связана по рукам. Обещание нужно было сдержать, несмотря ни на что. Мне хватало сообразительности, чтобы понять, что с этим медальоном что-то не так.

Так я шла, выслушивая собственные жалобы, звучащие в голове, когда мое шестое чувство шепнуло, что необходимо нагнуться. В тот же миг над головой просвистела пуля, вошедшая в бетонную стену. Я ахнула, рассматривая черную дыру в серой краске, а после оглянулась, обнаружив источник своих новых проблем. На противоположной стороне платформы стоял мужчина и целился в меня из оружия.

Глава 2

Нужно бежать! И я рванула назад к двери, через которую попала в метро. Преследователь побежал за мной, продолжая целиться и стрелять, ни разу так и не попав в меня. В тот момент я готова была поставить на своей жизни крест, как вновь моя неуклюжесть подвела меня, и я, поскользнувшись, свалилась на пути. Перед глазами поплыло, тело заныло от резкой боли и отказывалось подчиняться. Заскулив, я поползла вперед, не разбирая дороги. Лишь бы уйти от преследователя, не попасть под его пули.

Стрелок был уже близко, и я слышала это по шагам, звучащим, как барабанная дробь, за моей спиной, как вдруг воздух наполнил шум приближающегося метробиля. В моих ушах звенела боль, перемешанная с гулом движущегося состава. Если не пули меня убьют, так поезд, который не оставит и мокрого места от потерявшейся девчонки. Я уже сжалась, готовая принять участь, как надо мной вновь что-то просвистело. Стрелок вскрикнул и безжизненно шлепнулся рядом.

Нарастающий гул метробиля заставил меня попрощаться с жизнью.

Вот и все. Кажется, это конец. Я закрыла глаза. Но кто подхватил мое тело, дернув за ворот плаща, будто я ничего не весила, и выдернул с путей, забросив себе на плечо. В мгновение мы оказались на платформе и вскоре скрылись в темном коридоре. Метробиль промчался с оглушающим звуком, оставляя за собой дребезжащий в ушах звон еще некоторое время.

Я, словно мешок, болталась на плече своего спасителя. Тело заныло сильнее, и каждое движение отдавалось мучительной болью. Но никто церемониться со мной не желал, все так же быстро шагая. Мои руки безвольно болтались, иногда задевая сырые стены коридора, а головой я периодически стукалась о спину спасителя. Приоткрыв глаза, я увидела, как шелковые, немного спутанные волосы касаются моего лица. И тут меня осенило, что спасителем оказался тот самый «хозяин», чье имя не хотел называть Айлен. Мысль, что он не из тех, кто преследовал, успокоила меня, и я, закрыв глаза и не взирая на боль, облегченно вздохнула, расслабившись в совершенно не предрасполагающей к этому позе.

В несколько минут мы добрались до комнаты, где совсем недавно познакомились, и меня скинули с плеча на что-то отдаленно напоминающее широкую скамью. Я заскулила от боли, закусив до крови губу. Однако мои жалобные стоны никого не привлекли, и я продолжала лежать и думать о том, что произошло со мной за последние несколько часов.

Неожиданно моей кожи коснулась мокрая ткань, и я открыла глаза. Надо мной склонился Айлен, его глаза были полны беспокойства. Я попыталась найти незнакомца, но его не оказалось в поле зрения, а паренек заметил мои слабые попытки отыскать спасителя и сам поднял голову. Я попыталась сесть и Айлен поддержал меня за спину, когда мне с великим трудом удалось сделать это.

– Кажется, я умираю, – поморщилась я от боли, растирая руки.

Айлен хотел еще раз обтереть мое лицо влажной тряпкой, как его резко схватил за плечо и оттолкнул незнакомец. Паренек промолчал, а я не успела возразить на его грубость. Мужчина схватил меня за ворот плаща и бесцеремонно отдернул его, обнажая шею. Медальон блеснул в его ладони.

– Все-таки это он, – пробормотал незнакомец, продолжая держать украшение в руке. Я же, не желая мириться с его жестокостью, несмотря даже на то, что он спас меня, выдернула из его рук медальон. Незнакомец с неприкрытой злостью посмотрел и хотел что-то сказать, но мне удалось опередить его.

– Это принадлежит мне!

– Это не может принадлежать такому существу, как ты, – прорычал он в ответ и вновь попытался схватить медальон.

Никогда не вступала в драку в силу своего воспитания, но сейчас во мне будто что-то вспыхнуло, и я, как загнанный в угол зверек, решилась на необдуманный поступок. Вцепившись в медальон одной рукой, второй попыталась оттолкнуть незнакомца. Но, увы, он превосходил меня и в силе, и в ловкости, и в скорости. В одно мгновение я оказалась опрокинутой на лопатки и больно ударилась уже и так травмированной спиной. Незнакомец крепко сжимал медальон, нависая надо мной. Одним коленом он упирался в скамью, а второй отталкивался, будто готовясь к прыжку. Свободной рукой он сдавил шею, да так, что я ощутила нехватку воздуха. Его черные волосы касались моего лица. Мое дыхание сбилось, а тело пробрала крупная дрожь.

– Чертовы людишки! – рычал он, склоняясь к моему лицу все ближе и ближе. – Не смей мне перечить, девчонка!

Пожалуй, мне нужно было послушаться его и не спорить. Отступить, не пытаться вырваться из смертельного захвата. Не противостоять тому, кто априори сильнее, по крайней мере, до тех пор, пока его рука не перестанет сжимать мое горло. В общем, сдаться и молчать. Но мой язык впервые подвел меня, и я возразила своему не очень довольному собеседнику.

– А то что?

– Вернешься на пути, а я подожду поезд.

Такой исход событий меня не радовал, а незнакомец явно не шутил.

– Не угрожайте мне, – попробовала парировать. – Я не просила о помощи, да и возвращаться в эту пещеру не хотела.

Его глаза сузились. Вот она последняя капля, и его терпение лопнуло. В тот же момент пальцы свободной руки сомкнулись на моем горле, а я испуганно пыталась закричать, но комнату наполнил хрип. Айлен дернулся с места, но не рискнул приблизиться к хозяину, с ужасом наблюдая за происходящим.

– Тогда это будет последним местом, что ты видела, – зло улыбался незнакомец, сдавливая горло.

И я инстинктивно сжала кулаки, начав отбиваться. Возможно, он не ожидал такого отпора, потому как с первой же попытки попала по лицу незнакомца, и он ослабил захват. Медальон выпал из его ладони, и это показалось мне идеальным моментом для побега. Рванула вперед, желая подняться и бежать из этого места, но теперь уже неожиданно для себя столкнулась лбом с его подбородком. Боль от удара ощутили оба, в мгновение отдалившись друг от друга.

Я схватила себя за лоб и выругалась так, как никогда себе не позволяла все из-за того же воспитания. Незнакомец же не произнес ни слова и не прикоснулся к своему лицу. Он продолжал стоять рядом со мной и через минуту заговорил вновь.

– Теперь эта «пещера» станет твоим «домом», – в его голосе звучали нотки сарказма. – И не думай сбежать. Айлен, помоги нашей гостье устроиться вот там, – и он указал на темный закуток.

Мальчишка кивнул в ответ, а незнакомец, не обращая внимания на него, резко развернулся и направился к двери, вскоре скрывшись в ее проеме. Паренек подошел ко мне и вопросительно уставился.

Ошарашенная заявлением, я смотрела на Айлена, не зная, что ответить. Впрочем, все шло не так, как должно было быть.

Пожалуй, это был самый насыщенный день за всю мою непродолжительную жизнь. Я попросила Айлена помочь мне. Он охотно поддержал и помог снять плащ, пропитанный влагой и грязью, обнажая плечи, исцарапанные во время падения. Паренек принес чистые полотенца и небольшой медный таз с теплой водой. Я смогла, наконец, смыть пыль с рук и лица и облегченно вздохнула, обнаружив незначительные травмы на спине, а кое-где уже проступали синяки.

Меня одолевало желание скинуть и это вечернее платье, которым я так гордилась, когда входила в приемный зал настоящей королевой праздника. Теперь оно было мятым, подол испачкан, и, окинув его печальным взглядом, я все же решила избавиться от испорченной тряпки. Айлен, не дожидаясь моей просьбы, побежал в противоположную сторону комнаты, откуда вскоре вернулся с рубашкой. Вручив ее, он смущенно кивнул и испарился, оставляя меня в закутке наедине с грустными мыслями и новой одеждой.

Я стянула платье и облачилась в чистую, пахнущую свежестью рубашку, которая оказалась на несколько размеров больше, чем я привыкла носить. Эта вещь, которая мало напоминала современную одежду, была с глубоким вырезом, почти не скрывающим грудь, длиной до колен, а рукава скрывали даже пальцы. И всего три пуговицы скрывали мое тело. Попробовав стянуть потуже плотную светло-серую ткань, вынуждена была смириться, что без булавок или иных приспособлений мне не обойтись.

В последнюю очередь я помыла ноги, которые словно принадлежали не девушке из высшего общества, а бездомной бродяжке. Возвращать ступни в безнадежно испорченные туфли я не стала, и закинула обувь под скамью. Пожалуй, мне не помешали бы удобные штаны и какие-нибудь сапоги, в которые я не начерпаю воды, если мне вскоре придется вернуться на поверхность.

Приведя себя в порядок, я тяжело вздохнула. Долго оставаться в одиночестве не пришлось. Вскоре вернулся Айлен и присел рядом со мной. Его лицо выражало сочувствие. Видимо, я так плохо выглядела в импровизированном наряде, да еще после всех передряг, в которых оказалась за последние несколько часов. Мы просидели так несколько минут, пока я не поняла, что говорить-то нам не о чем, разве что о грубом и совершенно не воспитанном хозяине подземелья.

– Знаешь, в твоем хозяине все-таки есть немного добра, – произнесла я, наблюдая за пареньком, который вопросительно глянул на меня. – Хоть и вышвырнул сначала, потом все-таки спас.

– Спас, – пробормотал Айлен и указал пальцем на себя, когда я договорила.

– Спас тебя? – переспросила я. Мальчик кивнул. – Наверное, спасать попавших в беду для него вроде хобби.

Айлен удивленно поморгал.

– Хобби – это любимое занятие.

Теперь паренек понял и улыбнулся. Его лицо засияло. Радость делала мальчишку прекрасным ребенком, а незнакомец был для него тем, кому он мог доверять. Рядом с ним он чувствовал себя защищенным. Но вот я не хотела, да и не могла зависеть от хозяина подземелья, и в ближайшем будущем мне предстояло уйти из этого места и отыскать Микайлоса. Единственное предостережение, которое все еще звучало в моей голове напуганным голосом отца. Он знал, что что-то скоро случится, но у него не было времени предупредить меня. И лишь один человек мог бы помочь развеять туман тайн, в котором я оказалась из-за череды ошибок. Микайлос стал бы моим помощником и тем, кто бы открыл правду на то, чем занимался мой отец. А вот незнакомец, в доме-пещере которого я оказалась по случайности, явно откажет мне в помощи, да и моя просьба вероятнее всего его разозлит.

Шло время, а незнакомец так и не появился. Когда в моем желудке заурчало, наполняя тишину непривычным звуком, я рассмеялась. Айлен удивился, а после расхохотался, становясь все больше похожим на мальчишку его возраста. Куда-то незаметно пропадала грусть, тяжесть пережитого, и, наблюдая за ним, я забывала о собственных проблемах.

Паренек соскочил со скамьи, скрылся в отдаленной части комнаты, загромыхав там чем-то, и вскоре вернулся с подносом, на котором стояли тарелка и кружка. Над подносом поднимался пар и повсюду воздух наполнялся странным, но приятным ароматом. Еда, предложенная мне Айленом, была в диковинку. Она не напоминала ни одного известного мне блюда, по консистенции была как каша, а вот вкус оказался мясным, по крайней мере, мне так думалось. В несколько минут я расправилась с пищей и, насытившись, прижалась к стене, но ненадолго. Спину прошиб ледяной холод, и тело пробрала дрожь. Я инстинктивно сжалась. Тонкая ткань не могла защитить меня от прохлады подземной комнаты и не могла сохранить тепло моего тела.

– Как же здесь холодно, – стуча зубами, проговорила я и обняла себя за плечи, пытаясь растереть их дрожащими ладошками.

Тем временем Айлен уже унес поднос с пустой посудой и вскоре вернулся.

Вновь повисла тишина. Айлен переминался с ноги на ногу, продолжая стоять около скамейки. Я не знала, как начать разговор, чтобы развеять напряженную атмосферу. Взглянув на мальчика еще аз, неожиданно осознала, где мы находимся. Ведь это даже не город! Какое-то непонятное подземелье, в котором, скорее всего, десятки, а может, и сотни ходов. Здесь ни души, по крайней мере, я никого больше не встречала, разве что тех, кто ищет все еще меня. И здесь живет этот грустный неразговорчивый мальчик и какой-то пугающий незнакомец, которому я смела дерзить.

– А где твои родители? – обратилась к Айлену, пытаясь разобраться хотя бы в том, что могла сейчас узнать.

Мальчишка сжался и потупил взор. Он помолчал некоторое время, а я успела себя накрутить. Может, зря задаю такие вопросы? Это ведь не мое дело. Хотела было извиниться перед ним и попросить не отвечать, если он не желает, но Айлен поднял голову и посмотрел на меня, а после тихо произнес:

– Смерть.

Повисла неловкая и оттого напряженная пауза. Мальчишка смотрел на меня огромными глазами.

– Значит, он взял тебя под опеку?

Айлен лишь кивнул головой, но потом добавил:

– Спасти меня.

Наверное, сейчас мы были похожи как никогда. Два «спасёныша», которые едва не угодили в опасную смертельную ловушку. Что именно произошло с родителями Айлена или с ним самим я не стала расспрашивать, боясь пробудить в мальчишке нехорошие воспоминания. Но зато собственные воспоминания были как никогда яркие и обжигающие.

– А вот мне пришлось оставить родителей, – прошептала, ощутив горечь на кончике языка. – Хотя раньше я мечтала сбежать из дома, отправиться путешествовать, но сейчас мне не хватает их. И я бы всё отдала, чтобы вернуться… Но не могу.

Паренек приблизился ко мне в надежде послушать мой рассказ. Его заинтересованность была видна по глазам, не умевшим лгать.

– У меня было все, но не было свободы, – улыбнулась, вспоминая частную школу, личного шофера, дорогую одежду и заботливую гувернантку, заменившую мне мать, когда той не стало после продолжительной болезни. – Я хотела сбежать, когда мне исполнится восемнадцать лет. Только получилось всё совершенно иначе, – резко замолчав, огляделась, не желая, чтобы незнакомец подслушал мой разговор. А вот Айлену отчего-то хотелось доверять. – Отец просил найти одного человека, который знает про этот медальон, – и я помяла в ладони кусочек металла. – Мне нужно выбраться отсюда, но пока я не могу сделать этого. Меня преследуют.

Айлен понимающе кивнул.

Я действительно не могла покинуть пещеру, в которой нашла спасение, опасаясь, что нападение может повториться. Просить о помощи мне некого, Айлен навряд ли чем-то еще сможет помочь, а этот… невоспитанный, жестокий, но все же не бросивший меня в последний миг в беде… мерзавец не согласится отвести меня в нужное место. Заплатить мне нечем, обещать я тоже ничего не могу. Да и сама не смогу отыскать того, о ком говорил отец, потому что совершенно не знаю города. Я всю жизнь прожила в красивой клетке, лишенная возможности бывать во внешнем мире.

Как же сложно! От безысходности руки опускались, а в груди нестерпимо ныло от странного чувства. Будто что-то ужасное еще только произойдет, хотя то, что мне уже выдалось пережить за последний день, казалось невозможным.

– Давай не будем о грустном, – взбодрилась я, тряхнув головой, чтобы отогнать дурные мысли. – Расскажи лучше о себе.

Нужно было как-то заняться себя, и я взглянула на Айлена, но паренек ничего не ответил. Только часто моргал, словно не понимая моего вопроса.

– Ну, например, у тебя есть любимое занятие?

– Нет.

– Как нет? – игриво удивилась я, стараясь развеять повисшее между нами напряжение. – У каждого найдется то, чем ему нравится заниматься. Вот я люблю читать отцовские газеты. Так я узнавала о мире.

– Читать плохо, – пробормотал Айлен и смутился.

– Надо заниматься. Разве твой опекун не учит тебя?

Айлен непонимающе уставился на меня. Пришлось объяснить значение слова «опекун», которое не совсем подходило хозяину этой пещеры. На что мальчишка в итоге всё же ответил:

– Нет.

Я спрашивала Айлена о многом. Например, о том, чем он занимается здесь, о его жизни, но мальчик отвечал редко и неразборчиво. Чем дальше заходил наш разговор, тем больше он смущался своих трудностей и реже произносил что-то в ответ. Под конец наша беседа превратилась в монолог, а вскоре паренек ушел, сославшись на дела, по крайней мере, мне показалось, что он хотел сказать что-то о незаконченном деле. Айлен скрылся за дверью, оставив меня наедине с самой собой в мрачном, полутемном и холодном помещении. Хозяин этих хором, как я с сарказмом заключила, разглядывая комнату, так и не появился.

Усталость, накопившаяся за прошедшие сутки, внезапно накрыла меня волной, едва ли не свалив с ног, и я, свернувшись, как котенок, улеглась на жесткой скамье в том самом закутке, где мне предоставил место незнакомец. Бежать было бессмысленно, а здесь я чувствовала себя защищенной и могла, собравшись с мыслями, решить, как поступить дальше. Вот только проблем навалилось слишком много на ту, которая с самого рождения была ограждена от самостоятельного решения вопросов и с уготованной судьбой стать благородной леди. Я долго мечтала о свободной жизни, но теперь не знала, как мне принять такую жизнь. Реальность оказалась намного жестче, чем представлялось мне, и мечты разбились в одно мгновение, унося с собой прошлое.

Сон был глубоким, без сновидений. Не знаю, сколько часов я проспала, но тело от неподвижности затекло. Однако, не обращая внимания на возникшее неудобство, я продолжала лежать, свернувшись клубком. Разбудил меня шум, доносившийся из противоположного угла комнаты. Открыв глаза, я с трудом смогла разглядеть незнакомца, который стоял ко мне спиной. Он перебирал какие-то металлические предметы, которые, соприкасаясь друг с другом, создавали звон, разносившейся по всей пещере.

Я приподнялась, свесив ноги с края скамьи, немного мятая рубашка опустилась до колен. Встала, одернула одежду. Ступая босыми ногами по каменному полу, я понимала, что скоро заработаю простуду, но иного выхода не было. Бесшумно двигаясь в сторону хозяина моего приюта, я не знала, как начать разговор с ним. У меня было много вопросов и просьбы, вот только получить ответы и помощь я не рассчитывала.

Незнакомец был поглощен своей незатейливой работой, продолжая чем-то громыхать, что не заметил моего приближения. Когда нас разделяло буквально несколько шагов, он замер. Замерла и я, заметив, как напряглись его плечи. Медленно обернулся. Однако не удивление я увидела на его лице, а блеснувшие гневом глаза, вскоре сменившиеся раздражением и презрением. Он смерил меня уничижительным взглядом.

– Видимо, я забыл предупредить, чтобы ты не появлялась у меня на глазах, – холодно произнес незнакомец. – Этой мой дом, и здесь мои правила. Будь добра следовать им, иначе вернешься на пути.

Я отпрянула на несколько шагов назад. Внезапно тело наполнила дрожь. Я поежилась, но, собрав осколки храбрости, которую успела растерять мгновение назад, промолвила:

– Не стоит решать за меня, – голос дрожал, но я отринула страх и с вызовом взглянула на незнакомца. – И я не просила о помощи, – вновь повторила, пытаясь напомнить ему, что не намерена здесь оставаться. Впрочем, в какой-то миг все переменилось так резко, что я оторопела, когда он произнес совершенно спокойно:

– Тогда выметайся. – И вновь повернулся ко мне спиной.

В груди все сжалось. Я так устала за прошлый день, столько натерпелась, но вместо того, чтобы поговорить как двум взрослым, почувствовала себя глупым обиженным ребенком. Возможно, я все еще осталась девчонкой, не способной здраво мыслить, и уж тем более могла противостоять этому ледяному спокойствию. Поэтому не думая брякнула:

– Захочу и уйду. – Глаза обожгло от слез. Будто мой организм резко решил вспомнить, что сегодня еще не плакала, но сглотнув вязкий комок из слез и слюны, неуверенно произнесла, пытаясь хоть как-то выправить ситуацию: – А если захочу, то останусь.

– Выход там, – он указал мне на дверь рукой, так и не обернувшись. Какие-то непонятые железяки его волновали больше, чем сбитая столку девчонка, за которой гонялись опасные типы.

Хотя… Хотя все так и было. Зачем ему я со своими проблемами? Нужно уходить, но куда? И самое главное – как?

– Я же сказала, что не собираюсь уходить! – и, словно в противовес собственным мыслям, выпалила, готовая расплакаться, как малое дитя.

– Значит, я помогу, – и он резко развернулся. Не все его движения были уловимы для моего глаза, поэтому всё произошло слишком быстро, и мы вскоре оказались около двери.

Незнакомец держал меня за ворот рубашки, потянув за собой, и я, путаясь в шаге, следовала за ним. Страх парализовал тело, и уже рядом с дверью я повисла на его руках. Он крепко сжимал рубашку так, что трещала ткань в его ладони. Следующим движением он жестко дернул меня, и я спиной ударилась о дерево. Под мощью его рук была прижата к двери, тело вновь наполнили боль и страх. Ногами я не доставала пола, болтаясь на весу.

В один миг наши глаза встретились, и я увидела в его взгляде, полном решимости и гнева, желание выполнить свою угрозу. Ох, ну и зачем я его разозлила? Кто меня тянул за язык?! От чувств, переполнивших меня в тот миг, слезы хлынули по щекам, оставляя влажные дорожки. Я перестала сопротивляться, опустила голову, желая лишь одного – утереть с мокрых щек слезы. Но мой полный смирения вид не произвел никого впечатления на него, и он продолжал давить рукой грудь, не позволяя восстановить дыхание или перестать делать мне больно.

– Жалкая девчонка думает, что может делать всё, что захочет? – огрызнулся он. – Какая глупость! Если такая смелая, то убирайся и сдохни. Кажется, тебя там заждались, снуют по поземным ходам, выискивают кого-то. Скорее всего, тебя, девчонка, они ищут? Ведь так? Прекрасная смерть человека от руки человека. Это вдохновляет. Так что беги и покажи мне чудесную картину своей смерти. На этот раз я буду лишь зрителем, – он шипел, рассказывая мое будущее, и каждое слово вонзалось, словно шип, под кожу.

Незнакомец отпустил руку, и я сползла на пол. Ноги, словно ватные, отказывались повиноваться мне. Так же, как и все тело, охваченное страхом и паникой.

– Чего сидишь? – проговорил он, с ненавистью взглянув на меня. – Убирайся!

Толкнул дверь за моей спиной, но я из последних сил смогла удержаться, чтобы не упасть назад. Незнакомец стоял около меня, и его вид не выражал более ничего. Словно в один миг все эмоции, которые я только что видела на этом странном лице, смыло водой, оставив после себя серый холст.

– Что-то не расслышала?

Глава 3

До сих пор я никогда не испытывала столь сильных эмоций. В сознание всплыли картинки прошлого, все те моменты, когда я переживала новую маленькую трагедию жизни. Потеря мамы от тяжелой болезни, отчужденность отца, словно его подменили. Совершенно чужие люди в нашем доме, которые меня будто не замечали. И если эмоции исчезли с лица незнакомца, то во мне они вспыхнули с угрожающей силой. Что-то внезапно кольнуло в груди, да так больно, что я захотела кричать, но с губ не сорвалось ни звука. Неожиданная боль пронзила мое тело, заставив вцепиться руками в ворот рубашки. Из глаз хлынули непрошеные слезы, а новая волна боли согнула меня пополам. Дышать становилось труднее, и я, почти задыхаясь, стала кричать и стонать.

– Больно, – единственное слово, которое я смогла произнести, пока мое сознание не стало таять.

Я скорее ощутила, чем увидела, как незнакомец приблизился ко мне, подхватил под локти, пытаясь разогнуть. В тот же миг волна жара пронзила меня, и я схватила за руки его.

Вокруг все искрило и стало кружиться. По крайней мере, выглядело все именно так. Я видела себя, но будто со стороны. Что-то странное происходило со мной, непонятное, не объяснимое. Медальон на моей шее был охвачен каким-то мерцающим огнем. Кожа вокруг него потемнела, на ней проступали сосуды черными дорожками, тянувшиеся к горлу, плечам и вниз, скрываясь под одеждой. Ощущала холод и крупную дрожь, выступившие капли пота увлажнили виски и лоб.

Я словно погрузилась в сон, наблюдая за происходящим со стороны. Но ощущения оставались со мной, и каждый порыв боли заставлял кричать и изгибаться. Незнакомец пробовал касаться источника моих мучений, но, словно электрический разряд, медальон отвечал на вторжение постороннего. От нескольких таких касаний ладонь незнакомца сначала покраснела, а потом и потемнела, не давая ему сгибать пальцы. Но, превозмогая боль, он все же подхватил меня на руки и не позволил упасть, хотя я уже не могла подчинять тело своему разуму. Кажется, его губы шептали мне что-то, но ни один звук я не могла слышать, лишь свои стоны и частый пульс, бьющий в моих ушах барабанной дробью.

В несколько секунд мы оказались около широкой скамьи, заправленной темными одеялом и почти плоской подушкой. Он бережно положил меня на скамью, но я продолжала метаться в лихорадке, готовая в любой момент сорваться вниз на холодный пол. Незнакомец крепко прижал меня к импровизированной постели, склонившись надо мной. Образы сливались в единую картинку, превращающуюся в темноту. Я теряла сознание, но резкие встряхивания возвращали меня обратно. И я вновь видела его лицо, почти черные глаза, устремленные на меня.

Извиваясь, собирала в складки покрывала, а рубашка поднялась, оголив бледные бедра. Ворот разошелся, представив ему ужасающую картину на моей шее и груди – обугленная кожа и сияющий на ней медальон. Но, несмотря на творящийся кошмар, он продолжал держать меня. Держать до тех пор, пока мое тело не обмякло, и я не перестала сопротивляться. Дыхание стало выравниваться, а сознание успокаиваться.

Что происходило дальше, осталось в моей памяти обрывками. Я помнила, как незнакомец подозвал Айлена, который вскоре после произошедшего появился в комнате. Мальчишка помогал своему хозяину присматривать за мной. В те редкие моменты, когда я все же приходила в себя, он менял холодный компресс, а потом меня с трудом, но все же успешно напоили горькой водой, и спустя несколько минут я успокоилась и погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Грудь больше не наполнял огонь, и боль начала отступать, сменившись тяжестью и усталостью. Я не помнила, сколько раз меня пробуждали, чтобы вновь напоить той горькой водой, избавляющей от мучений, но она уверенно исполняла свое предназначение, ибо с каждым разом мне становилось лучше. И я вновь погружалась в сон без сновидений, пока тьму моего сознания не разрушил лучик света.

Приоткрыв глаза, я поморщилась от тоненькой полоски света, падающей на мое лицо. Но ни повернуть голову, ни прикрыть глаза рукой у меня не было сил. Стук сердца отдавал звенящим биением в висках, и я прикрыла глаза в надежде, что новая волна боли отступит. Мое пробуждение не осталось не замеченным. Небольшая рука приподняла мою голову, и губ коснулся холодный край чаши. Я жадно начала глотать воду, капли стекали по шее, падая на грудь. Простая вода возвращала мне силы, и боль отступала, покидая тело.

– Спасибо, – промолвила я охрипшим голосом, когда Айлен убрал чашу.

Мальчишка, бережно поддерживая меня, помог сесть в кровати. Тяжелыми, все еще дрожащими руками я прикоснулась к тому месту, от которого до сих пор исходила пульсирующая боль. Медальон был горячим, и я, наклонив голову, смогла рассмотреть, что он будто врос в мою кожу, став единым с моим телом. Кожа вокруг него оставалось темной, словно обугленной, но холодной на ощупь. Я пальцами попыталась отделить украшение от кожи, но испытала лишь острую боль. Айлен, наблюдая за мной, промолвил:

– Нет. Не надо. Хозяин сказать нельзя, – его голос звучал взволновано, и чувство беспокойства передалось мне.

– Как такое могло произойти? – спрашивала я себя. – Ведь я всего лишь делала то, что просил отец. Не снимала этот проклятый кусок металла! – на глазах вновь собирались слезы, а голос был готов сорваться на крик.

Согнув ноги в коленях, я подтянула их к себе, положив голову. Спрятав лицо, теперь я могла не стыдиться слез, и плечи беззвучно содрогались. Айлен продолжал стоять рядом со мной, не зная, как поступить ему. Утешать он не умел, да и приблизиться ко мне боялся. Этот страх я ощущала каждый раз, когда его маленькие ручки, совершенно грубые и жесткие для ребенка, касались меня.

Неожиданный грохот, донесшийся со стороны раскрывшейся двери, заставил вздрогнуть не только меня, но мальчишку. Он испугано взглянул на вошедшего хозяина и поспешил к нему. Я же утерла подолом рубашки мокрое лицо и краем глаза посмотрела в их сторону. Лицо мужчины выражало недовольство, он проговорил что-то на непонятном для меня языке, и голос его звучал раздраженно, почти гневно. Айлен лишь покорно кивнул и немедленно скрылся за дверью, закрывая ее за собой.

Отвернув лицо от них, я заметила, что на мне была другая рубашка темно-синего цвета из плотной ткани и длиной почти до колен. Ее ворот был переплетен шнурком, который развязался. Я поспешила стянуть края рубашки, чтобы скрыть ужасные следы на моей груди. Незнакомец, тем временем, не обращая внимания на меня, достал сумку с множеством карманов и широким ремнем и стал собирать в нее вещи, хранившиеся на полках, скрытых занавесом. Я слышала звон, доносившийся от соприкосновения металлических предметов, безжалостно брошенных на дно сумки. Судя по тому, что он не взглянул на меня и уж тем более не собирался подходить, подстегнуло меня подскочить с места. Мне нужны были объяснения. И пусть чувствовала себя очень плохо, голова все еще кружилась, а во рту стоял горький вкус той воды, которой меня поили все это время, я все равно шла вперед, хоть ноги и не держали.

Остановилась в нескольких шагах. Меня демонстративно игнорировали. Откашлялась, пытаясь привлечь его внимание, но незнакомец даже не ухом не повел, что-то усердно собирая в сумку. Потянув подол рубашки вниз, чтобы скрыть колени, я продолжала наблюдать за незнакомцем. Его сборы не заняли много времени, и скоро сумка была отложена на край скамьи. Меня охватило любопытство, но утолить интерес я не успела. Он все-таки обернулся. На миг я растерялась, уставившись в темные глаза.

– И?

Открыв рот, было набрала побольше воздуха в легкие, но сказать так ничего и не получилось, потому что в комнату вбежал Айлен, который немедленно получил новый приказ от своего хозяина. Тогда мальчишка направился ко мне, и я смогла увидеть, что в руках он держал сверток. Только взяв его в руки, я сразу же услышала, как незнакомец обратился ко мне.

– Одевайся, – это прозвучало как команда, но я, не задумываясь и уж тем более не споря, стала разбирать сверток, в котором оказалась одежда.

Одежда была похожа на ту, что носил Айлен, и, рассмотрев ее получше, я убедилась в своем предположении. Брюки из темно-коричневой плотной ткани были мне по размеру, а мальчишке они явно были велики. То же касалось темно-серой рубашки и плаща из черной кожи. Переодеваться я не спешила, стесняясь направленных на меня глаз паренька. Мое бездействие заметил и незнакомец, чем я разозлила его. Вновь, кстати говоря. Он резко приблизился к нам.

– Неужели я должен еще тебя переодеть? – раздражение переполняло его.

– Нет, – пробормотала, смущаясь того, что вынуждена стесняться своей наготы. Мне никогда не доводилось снимать одежду перед мужчиной, и сейчас это казалось самым худшим, что могло бы случиться со мной. Не считая, пожалуй, побега из родного дома, преследователей, которые чуть было не убили меня, да и того, что медальон врос в мою кожу каким-то непонятных пока для меня образом. И да, смущение сейчас было единственной проблемой, которую я хотела бы избежать.

Однако и незнакомец, и Айлен все же покинули меня, предоставив возможность сменить одежду в одиночестве. Я поторопилась воспользоваться выпавшем мне шансом и через несколько мгновений стояла полностью одетая. Среди одежды я нашла и носочки, а около кровати стояли сапоги, подошедшие мне по размеру. Я была благодарна Айлену за его помощь, ведь ему удалось подобрать для меня то, что не стесняло движений и было впору.

В этот же момент вернулся незнакомец и беглым взглядом оценил мой вид. Ничего не сказав, он взял сумку и направился к двери. Я не знала, что делать, но неожиданно его гневный голос заставил меня вздрогнуть.

– Чего стоишь? – спросил он, уставившись на меня. – Ждешь особого приглашения?

Я дернулась вперед, а потом резко остановилась.

– Нет, не жду. Но и никуда не пойду, пока мне никто не объяснит, что случилось, – и я подняла руку, чтобы одернуть ворот рубашки. Медальон все еще был там – он будто врос в кожу, как какое-то растение, пустив черные корни вокруг себя. Выглядело жутко, и это я еще не видела собственного отражения, а могла лишь, извернувшись, кое-что разглядеть.

Взгляд незнакомца, который слишком активно принимал участие в моей жизни, скользнул по шее и ключице. Именно там, где находился теперь медальон и черные корни, беспорядочно расползавшиеся в разные стороны. Прищурившись, он покачал головой, отказываясь отвечать.

Я устала. Я сбежала из дома от преследователей, что напали на нас. Я едва не погибла по пути сюда, да и здесь-то не была в полной безопасности. И мне отказывает даже в такой малости – хотя бы объяснить, что могло произойти с медальоном и мной. Ведь отец об этом ничего не рассказывал.

И тогда, разозлившись, я вцепилась пальцами в медальон, пытаясь его подковырнуть короткими ногтями. Боль пронзила до костей, вытравливая воздух из легких. Зашипев, я бессильно опустила руки.

– Успокоилась? – а он, тем временем, смотрел на меня и ничего не делал. Лишь ждал, когда же я наконец-то сдамся.

– Я не могу так, – прошептала, продолжая буравить взглядом незнакомца. – Мне все это кажется каким-то ужасным сном. Но это же не сон.

Он покачал головой.

После случившегося я ничего не понимала, сил в моем теле было недостаточно чтобы сопротивляться, и если ему вздумается сделать мне что-то плохое, я просто сдамся. Но на вопрос меня все же хватило:

– Как снять медальон?

Он нахмурился. Кивнул, указывая мне на дверь.

Почему-то в тот момент я подумала, что этот странный хозяин подземелий, имени которого я так и не узнала до сих пор, хочет вывести меня на поверхность и бросить на произвол судьбы.

– Если хочешь узнать, то следуй за мной.

– Но куда… Куда мы пойдем?

– Просто молча иди, – прорычал он, явно раздраженный тем, что я посмела его задержать. И в тот миг мне показалось, что он действительно хочет избавиться от меня, а что хуже – отдать преследователям, ведь я за короткий срок успела доставить ему кучу неприятностей.

– Я никуда не пойду, – набравшись смелости, произнесла и посмотрела на мрачное лицо незнакомца.

Его терпению пришел конец, и он в несколько шагов оказался рядом со мной. Схватив за руку выше локтя, он потянул за собой. Инстинктивно я попыталась сопротивляться, но против него не могла устоять. Айлен, который все это время держался в стороне, испугано взглянул на нас, но не сдвинулся с места.

– Я не пойду, пока не узнаю куда, – пыталась противостоять я, когда чуть ли не бежала следом за незнакомцем. Он тянул меня за собой с такой силой, что упади я, потеряв равновесие, он мог бы без труда волочить меня по земле за шкирку.

Но незнакомец молчал, лишь ускоряя шаг. Мое дыхание стало сбиваться, тело, измученное произошедшим недавно, отказывалось повиноваться, а рука, где ладонь незнакомца крепко сжимала, стала неприятно пульсировать.

– Мне больно. Отпустите, – голос начал дрожать, но он даже не слушал меня. – Отпустите. Я могу сама идти.

Прикоснувшись пальцами свободной руки до кисти, державшей меня, я ощутила тепло его кожи. В сознание в тот же миг всплыли обрывки прошлой ночи, когда эти самые руки держали меня, пытаясь вырвать из пасти той тьмы, что готова была поглотить меня. Неведомое доселе тепло наполнило, и я уже не пыталась разжать пальцы незнакомца, однако он резко отпустил меня, сбрасывая со своей руки мою ладонь. Для меня оказался уловимым то движение, когда он раздраженно сжал и разжал свою ладонь и тряхнул ею так, словно пытался сбросить что-то мерзкое.

Он не обернулся. Продолжал идти, не сбавляя шаг. Я, озадаченная увиденным, все же поторопилась догнать его, пугаясь мысли заблудиться в темных петляющих коридорах. Почти бежала за ним, чувствуя, как ноги становятся тяжелыми, а живот и грудная клетка начинают ныть от боли.

Коридоры становились все темнее и уже. Я начала терять координацию и теперь только ориентировалась по звуку шагов впереди идущего незнакомца, и не ожидала, что он остановится так резко, что налетела на его спину, уткнувшись лицом в его шелковистые черные волосы. Я ощутила едва уловимый, ни с чем несравнимый запах, исходивший от него. Казалось, я знала его раньше, но не могла вспомнить.

Он поспешил отойти от меня, подтверждая мои догадки о том, что близость ко мне была неприятна, может, даже омерзительна для него. Я же не просила извинений за произошедшее, пытаясь разглядеть в темноте незнакомца, но мои глаза отказывались что-либо видеть перед собой.

– Здесь слишком темно, – сдалась, наконец, я, осознавая, что дальше самостоятельно идти не смогу.

– Не ты ли пыталась доказать обратное совсем недавно? – в его голосе слышалась издёвка.

Поджав губу, выдохнула. В чем-то он все же был прав, хоть и вел себя совершенно ужасно.

– Да, я, но тогда было намного светлее, – во мне вновь говорил ребенок, от которого я никак не могла избавиться.

Я вздрогнула, когда моей руки коснулась рука незнакомца. Теперь он держал меня за запястье, окружив его неплотным кольцом ладони. Мы продолжали путь, но незнакомец все также не собирался сбавлять шаг. Однако я специально пыталась идти медленнее, чтобы донести до него мою просьбу – я пока не способна к таким быстрым походам. Но, кажется, мои попытки оказались тщетны. Пришлось озвучить:

– Можно идти медленнее, а то я не поспеваю?

– Нет, – холодно отрезал он.

– Но почему?

– Нет времени на твои прихоти.

– Это не прихоть, а необходимость, – теперь я готова была повысить голос. – Иначе, когда мои ноги совсем откажутся идти, меня придется бросить, – такая перспектива нисколько не радовала меня, но придавала надежду, что он прислушается к моей просьбе.

– Я не собирался бросать, – теперь его голос звучал ровно, без оттенка какой-либо эмоции.

– Значит, я могу надеется на то, что не умру где-то в этом подземелье в полном одиночестве, – промолвила и в тот же момент задумалась над произнесенными им словами.

– Если не замолчишь, то я помогу отправиться на тот свет.

Его слова не были пустым звуком, в чем я успела уже убедиться, поэтому проверять удачу не решилась, молча следуя за ним. Однако путь так и не заканчивался, зато мое терпение, как и силы, были на исходе, и я рискнула – нарушила тишину.

– А куда мы идем?

Он резко дернул меня за руку, развернувшись ко мне. Не ожидая такого поворота, я вновь уткнулась лицом теперь уже в его грудь, но в этот раз отпрянула первой, испугавшись близости. И последствий, конечно же.

– Любопытство когда-нибудь погубит тебя, глупая девчонка, – промолвил он и продолжил идти вперед.

Я следовала за ним, задаваясь лишь одним вопросом: кто он такой. Выглядел он странновато, о чем красноречиво говорила его диковинная внешность и неожиданное место обитания. Но все вопросы мне предстояло решить позже, в том числе и разгадать тайну медальона, вверенного мне отцом на хранение, и теперь ставшим частью моего тела, и возможно, моей души.

Шло время. Из-за моей усталости приходилось часто сбавлять ход, чтобы я могла передохнуть и отдышаться. И каждая подобная остановка злила моего проводника, о чем он не забывал сообщить. Зато я могла оглядеться, запомнить дорогу на всякий случай. Вдруг ему вздумается в очередной раз бросить меня где-нибудь. Я же не выберусь из этого туннеля.

Мне казалось, что мы бессмысленно блуждали по темным, сырым коридорам, где моими глазами был впереди идущий незнакомец. За все время я не попыталась больше заговорить, послушно следуя за ним. Он продолжал вести меня, держа за руку, и лишь раз его ладонь соскользнула, дотронувшись до моего обнаженного запястья, но в тот же момент он разжал руку. Незнакомый оттенок эмоции, которой я не нашла названия, наполнил меня, и я потрепала ворот своего плаща, пытаясь отогнать нахлынувшие мысли.

Моя ошибка. Нельзя было расслабляться и отвлекаться от дороги.

Неожиданно я не ощутила под ногами твердой поверхности, ступив в пустоту, и, падая вперед, осознала, что мы стали спускаться по лестнице. Незнакомец подхватил меня, уберегая от полета вниз. Его рука крепко сжимала мою талию, и я могла лишь мысленно его поблагодарить. Ведь моих благодарностей он точно не примет, назвав глупой девчонкой.

Выдохнув, выпрямилась и, поправив одежду, внимательно следила за его спиной, пока мы продолжали спускаться по каменной лестнице. Я старалась не отставать, пока мы вновь не замедлили хода и окончательно не остановились в конце коридора. Перед нами возникла огромная дверь, очертания которой с трудом просматривались подо мхом и корнями каких-то растений. Мой проводник ступил вперед, дотронулся до деревянного засова, и дверь отворилась, совершенно не оказав сопротивления.

Свет, скрытый за ней, ударил мне в глаза, заставив зажмуриться на мгновение.

Глава 4

Разомкнув веки, я несколько секунд привыкала к свету. А потом, превозмогая опасения, уставилась вперед и обомлела. То, что я увидела перед собой, отличалось от того, что успела нафантазировать, пока мы шли по узким коридорам-лабиринтам. Совершенно иной мир раскинулся под моими ногами, и это зрелище лишило меня дара речи. Если честно, я все больше начинала сомневаться в том, что со мной происходило – было по-настоящему.

Чуть-чуть вытянув шею вперед, я увидела перед собой огромное помещение, потолки которого уходили ввысь, теряясь в темноте, но при этом само помещение казалось каким-то бескрайним, наполненным светом и различными сооружениями. Впереди суетились, словно муравьи, совершенно не похожие друг на друга существа. Да-да, существа. Мои глаза не могли меня обманывать, иначе как можно было объяснить эту разношерстую толпу, у многих из которых были странного цвета кожа, конечности, изгибающиеся под неправильным углом или шерсть?

Да! Шерсть! Я ошарашено смотрела перед собой, не понимая, где оказалось. И кто все эти существа!

Все, что приходило на ум – то, что я все-таки оказалась в каком-то необычном сне и вот-вот проснусь. Но шло время и ничего не менялось. Разве что гневный голос незнакомца вернул меня к реальности, и я наконец-то обратила внимание на него.

– Нет времени стоять и любоваться. Пошли, – скомандовал он, и я поспешила за ним следом, решив, что задам все волнующие меня сейчас вопросы чуть позже. Пока же вместо ответов я могла нарваться на угрозы и шантаж.

Мы спустились по широкой каменной лестнице, которая, казалось, выходила прямо из скалы. Я старалась не отвлекаться, чтобы рассмотреть раскинувшийся передо мной новый неведомый доселе мир, но крепкая ладонь, державшая меня за руку, не позволяла расслабиться. Он продолжал вести меня за собой, но сейчас он делал это ради того, чтобы я не потерялась в толпе снующих народов этого чудного мира.

Незнакомец легко проходил через толпу, словно впереди идущие отступали на полшага назад, чтобы пропустить его. Однако я в тот же миг попадала в узкий просвет тесно стоящих существ, и если бы ни его рука, то заблудилась или была придавлена. И, несмотря на толпу, мне все же удавалось вертеть по сторонам головой, подмечая интересные и необычные моменты. Помещение напоминало огромный зал рынка, уставленный латками со всякими товарами: от тканей до пряностей. Некоторые выставляли на продажу маленьких, пищащих, порой диковинных существ. Воздух был тяжелым, порой спертым, наполненный сотнями различных запахов.

Засмотревшись, я не заметила, как незнакомец отпустил мою руку. Все мое внимание привлекла лавка с заставленными чашами и шкатулками. Очарованная странной посудой, словно из какой-то сказки, я направилась к палатке. Приблизившись к ней, увидела стоящую за прилавком невысокую смуглую женщину. Ее лицо скрывала накидка, и лишь глаза горели на темном лице небесно-голубым светом. Она ступила вперед, и я услышала ее тихий голосок.

– О, я ощущаю магию сидов, – на удивление я понимала каждое произнесенное женщиной слово. – Какая прекрасная сила окутала твое тело.

Женщина выглядела странно, говорила необычно, растягивая слова, но я все равно стояла и слушала ее, будто очарованная певучим голосом. Но главное – я верила в то, что она произносила. Незнакомка втянула воздух, пытаясь распробовать ту самую магию, о которой говорила. Но спустя мгновение в моей голове возникли вопросы.

– Я не понимаю, о чем вы говорите…

Женщина покачала головой, и ее накидка всколыхнулась. Однако всё, что я могла видеть, это глаза, которые внимательно следили за мной.

– Мое милое дитя, несведущее в тайне, что в тебе рождена, – прошептала она, подавшись чуть вперед так, что между нами почти не оставалось расстояния, – ты под защитой сильнейшего. – Ее глаза улыбались. – Могу ли я одарить тебя тем, что есть у меня?

– Нет, что вы?! – я была напугана ее словами.

Но женщина, игнорируя мой отказ, опустила руку под прилавок и вмиг достала небольшую шкатулку.

– Вот мой скромный дар для Великой.

Она протянула ладонь вперед. Я в ужасе уставилась на вещицу, которая напомнила мне об ином подарке, который вручил не так давно отец на мой день рождения. Страх парализовал тело.

– Вы, наверное, путаете меня с кем-то, – попыталась я отмахнуться от подарка.

Незнакомка покачала пальцем свободной руки из стороны в сторону и продолжила.

– Нет. Я не могу путать, ибо та, кому дано зрение Видящей, никогда не ошибется. А вот и он, сильнейший из сидов, – она устремила свой взор сквозь толпу. – Я знала, что придет этот день, – восторженно заключила женщина.

Я обернулась, и через несколько секунд передо мной появился незнакомец, имя которого я до сих пор не знала, но которому доверила свою жизнь. Его лицо было напряженным и говорило о гневе, переполнявшем мужчину. Одного лишь взгляда для меня оказалось достаточно, чтобы даже не думать перечить ему.

Стоило ему приблизиться ко мне, я ощутила его гнев собственной кожей, словно холодная сталь прижалась к горлу, как в момент нашей первой встречи.

– О, для меня честь лицезреть сильнейшего из сидов, – заговорила первой женщина, но вынуждена была замолчать, когда он произнес только одну фразу на неизвестном для меня языке.

– Ведунья, опустившаяся до торговли на рынке, не вправе говорить со мной.

Женщина, побледнев, опустила свои глаза и не осмеливалась посмотреть на нас. Шкатулку, которую она хотела мне подарить, прижала к груди.

– Возможно, я забыл предупредить, чтобы ты не отставала от меня? Или тебе, девчонка, не терпится распрощаться с жизнью? – Его темные глаза устремились на меня, и я, под тяжестью его гнева, не смогла ответить.

Кивком незнакомец указал на то, что нам пора двигаться дальше. Он направился к толпе, и я последовала за ним, но меня остановил тихий голос торговки.

– В тебе есть свет. Подари этот свет нашему миру.

Я не ответила и ей, обескураженная услышанным. Казалось, что все перевернулось с ног на голову, и я очутилась в волшебном сне, который не закончится никогда.

Отвернувшись, увидела, как мой проводник удаляется, и вот-вот я вновь потеряю его из виду. Пришлось ускориться, расталкивая толпу локтями, пока не догнала его, изрядно запыхавшись. Но времени на передышку не было. Поравнявшись с ним, я старалась не сбиться с шага, пока мы пробирались через толпу. Но если внешне я оставалась спокойной, несмотря на то, что то и дело встречала на своем пути необычных существ, мыслями наоборот была погружена в странный разговор. И все чаще задумывалась над тем, что сказала женщина.

Какой же свет есть во мне, что я должна подарить?

Ее слова звучали как бред сумасшедшей. Но разве я уже не сошла с ума, оказавшись в неизвестном мне мире в компании самого ужасного проводника, который то и дело угрожал моей жизни? Тут не до разгадывания загадок, которую задала мне торговка. Мне бы свою жизнь уберечь, да избавиться от медальона, который то обжигал кожу, то холодил ее, но все равно оставался на месте. А я то и дело поднимала ладонь и прикасалась к глухо затянутому вороту рубашки, надеясь, что в очередной раз не почувствую под толщей ткани куска металла, изуродовавшего мою кожу. Но, увы, медальон был со мной и крепко врос, едва ли не став единым целым с моим телом.

Некоторое время мы потратили на то, чтобы пересечь весь огромный зал. На другом его конце вновь оказался коридор, разветвляющийся в нескольких направлениях. Окажись здесь одна, я бы не знала, какой путь мне выбрать. Но мне можно сказать повезло – молчавший последние минуты незнакомец точно знал, куда нужно идти. Я покорно следовала за ним, не подозревая, как долго продлится наше путешествие. И лишь об одном мечтала – поскорее бы уже где-нибудь остановиться и передохнуть. Мое тело вновь заныло от накопившейся боли, живот сводило от голода, а ноги разболелись от натертых мозолей.

Коридор казался бесконечным, с множеством ответвлений, поворотов и дверей. Какой-то подземный лабиринт, и мне с трудом верилось, что он мог располагаться под городом, в котором я жила с самого рождения.

Если честно, мне вообще не верилось, что мы все еще находимся в моем мире. Потому что как объяснить наличие странных существ на рынке да эти коридоры? Но к моему удивлению, когда мы в очередной раз свернули, незнакомец остановился у высокой двери. Он отворил ее и вошел первым. Я последовала за ним, с трудом закрыв дверь за собой.

Мы очутились в комнате, освещенной тусклыми лампами. Повсюду были стеллажи, упирающиеся в высокий потолок, с книгами и свитками, а те, что не вмещались на полки, лежали грудой рядом. Место мне показалось интересным. По крайне мере, потому что книги я любила, они меня успокаивали. Возможно, здесь я найду ответы на вопросы, которые так и крутились на языке.

Осторожно осматриваясь, я не сразу, но услышала шорох шагов, и вскоре перед нами появился среднего роста старичок с длинной седой бородой в темно-сером плаще-накидке. Был он чем-то похож на сказочного волшебника.

При виде нас на его лице, испещренном глубокими морщинами, появилась улыбка.

– Рад видеть Вас, – обратился он лишь к мужчине. – Для меня честь принимать столь высоких гостей в своем доме.

– Нет времени на любезности, – тот ответил старику резко и холодно. Обернувшись, взглянул на меня: – Покажи ему.

Я не сразу поняла, что именно от меня требовал мужчина. Ступила вперед, удивленно смотря на него.

– Медальон, – раздраженно пояснил он.

Неужели мы пришли, чтобы наконец-то избавить меня от ноши? Я не верила собственным ушам, но покорно расстегнула две пуговицы рубашки, обнажив шею. Медальон, словно вросший в мою кожу, блестел в свете ламп. Старик удивленно охнул, приближаясь ко мне. Внимательно посмотрел на медальон, а потом взглянул на меня.

– Не может быть, – почти шепотом промолвил он. – Могу ли я знать ваше имя?

– Майя, – осторожно ответила я. – Майя Росс.

– Росс? – переспросил старик, и я кивнула. – А имя вашего отца Андриан?

– Да, но откуда…

– Так это он или нет? – в нетерпении спросил мой проводник, который до этого момента только наблюдал за нами.

– Да, это точно он, – отозвался старик, восторженно глядя на медальон. – Ошибки быть не может. Пожалуйста, проходите.

Он отступил, качнул головой и указал на свое жилище, предлагая следовать за ним.

И мы пошли за стариком, часто перебирающим ноги, по его дому, больше похожему на огромный архив. Когда он привел нас в менее забитую книгами комнату и указал на пустую скамью, незнакомец вновь заговорил с ним. Однако я не понимала ни слова. Опять тот певучий язык, на котором он общался с торговкой на рынке. И ведь ни на один из тех языков, что я слышала ранее, он не походил.

– Значит, это и есть тот ключ из легенды Перворожденных?

– Да, мой господин. Это он. У меня нет сомнений в его подлинности, ибо человек по имени Андриан Росс был последним из хранителей.

– И он несет ту силу, о которой говорят мои предки?

– Да, великая сила, способная изменить все вокруг.

– Но как мне снять его теперь с этого человека?

По ворчанию, появившемуся в голосе незнакомца, я поняла, что он недоволен. Хоть что-то. Но, с другой стороны, когда он произнес свою абракадабру, то посмотрел на меня, а значит, причиной его недовольства вновь была я. Опять же, ничего нового.

– Я пришел, чтобы ты сделал это.

– Мой господин, увы, но я не в силах помочь вам.

Старик покорно опустил голову. Казалось, что между ними происходил какой-то очень серьезный разговор, центром которого, судя по всему, была я. Поежилась, едва не обхватив себя руками. Вновь моя судьба решалась, но без моего непосредственного участия. Что, конечно же, не могло не злить.

– Я не прошу о помощи. Такова моя воля.

Голос незнакомца приобрел стальное звучание. Он уже приказывал, а несчастный старик поник, и мне стало его жаль. Но я продолжала упрямо стоять по стойке мирно и слушать их певучие парирования, в надежде, что скоро про меня вспомнят и хотя бы попытаются объяснить, что здесь происходит.

– И я покорен вашей воле. Но теперь ключом стала она, дочь человека Андриана Росса. А медальон лишь часть ее плоти.

– Но она мне не нужна! – зарычал мужчина, грозно глянув в мою сторону. Я даже вздрогнула, но с места не сдвинулась, хотя выглядело это пугающе.

– Если разделить их, то ключ будет уничтожен. Ибо ключом Перворожденные избрали того, кого создали. Человек – творение ваших предков и ваше творение, мой господин.

– Не говори мне об этом, чернокнижник, – отмахнулся он от какой-то фразы.

– Однако, мой господин, если не дать ключу всю его силу, он разрушится и поглотит мир за собой.

– Мне известна легенда, но должен ли я верить глупцам, создавшим мир?

– Вы создали его тоже.

Фраза, которую произнес старик, разозлила незнакомца. Он прищурился, его плечи и руки напряглись, словно хищник готовился к прыжку. Жаль, я так и не понимала, о чем они так яростно спорили все это время.

– Кажется, смерти ты не боишься. Тогда мой меч заберет тебя в мир иной, – прошипел мужчина.

Старик втянул голову в плечи и взмолился испуганным голосом, да так, что вся певучесть вмиг исчезла, превращаясь в хрипящие звуки:

– Прошу вас, господин, сжальтесь над стариком! Я могу исполнить последнюю волю!

– И какова же эта воля?

– Дать силу ключу. В чьих руках ключ, в тех руках будущее. И в ваших руках сейчас ключ, – старик посмотрел на меня, а потом уже продолжил на моем языке. – Позвольте мне дать вам приют в моем доме. Я уверен, что молодая леди голодна и устала с дороги.

От неожиданности услышать знакомую речь я удивленно выдохнула. Старик словно видел меня насквозь, и я радостно улыбнулась ему в предвкушении плотного обеда и крепкого сна. И как бы меня не задел тот факт, что они обсуждали меня на незнакомом мне же языке, я решила, что все остальные вопросы я задам позже.

Мой проводник молча согласился, покидая нас. Я следила за тем, как он уходил через ту же дверь, через которую мы вошли в дом старика. Лишь на пороге он ненадолго обернулся, чтобы убедиться, что я все еще буду на месте. И как бы мне ни хотелось сбежать, но по факту выбора-то и не было. Когда закрылась дверь, я выдохнула и обернулась, взглянув на старика. Тот уже не выглядел таким обреченным и уставшим.

– Следуйте за мной, мисс Майя. И, – он обернулся, одаривая меня улыбкой, – зовите меня Януар.

А после старик направился в небольшую комнатушку, которая представляла из себя кухню, и стал готовить еду. Я последовала за ним.

Оставшись наедине, я захотела выведать у него все, что он знал.

– Откуда вам известно имя моего отца?

Я приблизилась к узкой скамье и присела на самый краешек, стараясь не упустить ни слова, что произнесет Януар.

– Я знаком со многими из семьи Росс, – ответил он, нарезая хлеб. – А так как ваш отец был хранителем этого самого медальона, что теперь покоится на вашей шее, то я был обязан знать и его.

Наконец-то я услышала то, что желала знать с самого первого момента, как получила медальон от отца. Но тогда нам помешали, и мне пришлось сбежать, едва унеся ноги. И все, что произошло позже, лишь усугубляло ситуацию. Но я нашла того, кто мог помочь мне разобраться с семейной реликвией и темными тайнами, что хранил отец.

– Но что это за медальон? – я коснулась металлической каймы, осторожно проведя по ней пальцем. Кожа вокруг уже не ныла от боли, но мне все еще казалось, будто там все говорит.

Януар отложил нож и взглянул на мою шею, нахмурив седые брови.

– Мне сложно объяснить, мисс Майя, но одно я могу сказать наверняка – это не украшение. Он таит в себе огромную силу. И я удивлен тому, что мистер Андриан ничего вам не рассказал, передавая его на хранение.

Я опустила руку, услышав честный ответ старика. Сила? Странно было слышать подобное, но, с другой стороны, не та ли самая сила, про которую он говорил, сыграла со мной злую шутку? И теперь я вынуждена была носить медальон на своей шее, не имея возможности снять его по желанию. Разве что попытаться вырезать его ножом. Но кто отчается сделать подобное? Я бы не рискнула.

– В тот вечер я пережила многое, – и вновь в моей голове всплыли воспоминания о произошедшем в День Рождения. На миг зажмурилась, гоня прочь мрачные мысли.

– Значит, не все так просто будет, – заключил он, ставя передо мной тарелку и кружку. – Господину известно больше о медальоне, чем мне, и я думаю, что объяснить он лучше сможет.

Я рассчитывала на несколько иной ответ, поэтому не сдержалась, ощутив досаду от услышанного:

– Но я даже не знаю его имени! А вы предлагаете расспрашивать его о чем-то. Он прирежет меня раньше, чем я успею задать вопрос.

Последнее я не хотела говорить, да и не считала, что мой вынужденный проводник сделает то, что я сказала, но, с другой стороны, я успела ощутить на себе его гнев. Примолкнув, уставилась на хозяина дома. Старик улыбнулся и сел напротив меня. В ноздри ударил аромат горячей пищи.

– Угощайтесь, мисс Майя.

Вот с этим я точно не возражала и, схватив ложку, стала жадно есть, позабыв про все правила приличия. Януар тем временем продолжил говорить:

– Господину не очень нравится его имя. Поэтому он предпочитает говорить, что не помнит его. Я не уверен, вправе ли я рассказывать вам об этом.

И вновь я не получила настоящего ответа. Покрепче вцепившись в ложку, уставилась на старика.

– А на каком языке вы говорили с ним?

– Это язык его народа.

– Его народа? – удивилась я, не подозревая, что мужчина принадлежал к какому-то иному народу. Хотя, если вспомнить, как он выглядел, как говорил или вёл себя, то можно было бы заподозрить что-то неладное. Но пока мой мозг отказывался принимать информацию.

– Да. Его народ имеет разные имена. Человеку они известны как эльфы.

Я могла бы подавиться, если бы в этот момент в моем рту оказалась еда. Но все, что у меня получилось, так тихо присвистнуть, выпучив от удивления глаза.

– Эльфы?

Януар утвердительно кивнул. Верилось с трудом.

– Неужели? Но ведь их описывают совсем иначе. И то, я всегда считала, что эльфы – выдумка. Легенды, сказки, фольклор.

Старик тем временем кивал.

– Да, как и многие другие народы, для большинства людей они лишь сказка. Вот и я тоже миф.