Читать онлайн Родовая Магия. Книга 3

Глава 1

Открыв глаза, я несколько минут смотрела в потолок, не моргая, пытаясь вспомнить, что произошло, и как я оказалась в своей комнате. Уловив необычное цветное сияние, повернула голову. Там только что зардевшийся рассвет солнечным лучом отразился в наполненном водой стакане и, преломляясь через стоявшее на столе зеркало, расцвёл радугой на страницах тетради «Эгрегор домагов». «Как интересно, – подумала я, – с виду – простой луч света, а пройдя через призму воды, раскладывается на цветовой спектр и тем самым становится видимым».

– Ммммм… – простонала я, когда на меня нахлынуло воспоминание.

Медленно выдохнула, вспоминая всё, произошедшее вчера. Слова Руфуса и его поцелуй, а также бедное членистоногое животное, которое невольно меня усыпило. На мгновение задержала дыхание, чтобы успокоиться, шумно вдохнула и выдохнула.

– Так! – сказала я, открыв широко глаза. – Руфус сказал, что Элли подлила мне любовное зелье в молоко, – я резко села на кровати, и от этого движения всё вокруг закружилось.

Облокотившись на руку, второй медленно провела по лицу и, дойдя до губ, осторожно их потрогала. Губы саднило, а на рукаве платья виднелась кровь.

– Бездна! – вспомнила, как наотмашь ударила мага толстым фолиантом, и из его рассечённой брови фонтаном полилась кровь.

Вследствие этих действий и так испуганный Марлот издал свой свист, и я в то же мгновение, ослабев, выронила книгу. Руфус, подхватив меня на руки, что-то нежно шептал, а потом, поцеловав, активизировал любовное зелье.

Вскочив с кровати, я хотела бежать к лорду Фабиа, но, подумав, что в данной ситуации алгоритм действий правильней выработать самой, осталась в комнате, размышляя.

– Жаль, что я не нашла ничего потяжелей, чтобы ударить Руфуса! – сказала я и, сжав кулаки, отправилась в ванную.

Стоя под горячим душем, ловя струи воды, попыталась унять дрожь в теле и, успокоившись, придумать, как мне выйти из положения.

– Отчаянье не мой путь, а рефлексия не спасёт ситуацию, – сказала я себе, пытаясь просчитать варианты.

Действенный способ выходил только один: нужно заполучить образец любовного зелья и, изучив его состав, сделать противоядие. А на время, пока мы с господином Грюнвером будем его создавать, надеть браслет-поглотитель магии.

– Любовное зелье – это магический эликсир, и поглотитель магии должен его заблокировать, – сказала я вслух и, немного успокоившись, вышла из ванной.

– Валлери, можно? – приоткрыв дверь в мою комнату, спросил Адриан.

– Да, – вздохнула я, – мне нужно кое-что поведать.

Лорд прошёл в комнату, положил на стол небольшой ларец и, посмотрев на мои волосы, почему-то улыбнулся.

– Это тебе, – сказал он с весёлой усмешкой.

Я, протянув к ларцу руку, приоткрыла крышку. В ларце на кружевной салфетке лежал красивый гребень-артефакт

– Мы вчера подвезли Линаю до памятной лавки, она решила кое-какие безделушки обменять. Как ты помнишь, её владелец – гном, которого переспорил господин Грюнвер, так он вдруг расщедрился и предложил мне этот артефакт за вполне приемлемую цену, – поведал Адриан.

Взяв в руки гребень из полупрозрачного лунного камня, я посмотрела сквозь него на свет.

– Он сам распутает твои волосы и уложит, – произнёс Адриан и, улыбнувшись, спросил:

– Так о чём ты хотела рассказать?

Я, перехватив гребень поудобней, провела им по ещё влажным волосам и не поверила своим ощущениям. Волосы сразу высохли и легли ухоженной волной в незамысловатую причёску. Изумившись, я подумала, что такой артефакт мог сделать только очень хороший мастер, и, если я стану чьей-либо домажкой, такого умения мне не достичь. Молча вернула гребень на место и, медленно закрыв крышку, заплакала.

– Бездна, Валлери, что с тобой? – подошёл ко мне Адриан. – Тебе не понравился гребень? Да тролль с ним, не стоит он того, чтобы из-за него плакать, – обнял меня лорд, успокаивая, – хочешь, я выкину его?

Я помотала головой, – вот ещё, не хватало выкинуть такую изумительную вещь, – и от этой мысли мне ещё горше стало. И я, обливая камзол лорда слезами, судорожно вздохнула, и начала рассказывать.

– Этот чёрно-магический урод заставил Элли подлить мне в молоко любовный эликсир, – бубнила я, уткнувшись Адриану в грудь и периодически вытирая слёзы, – а потом в библиотеке свистом Марлота усыпил меня и поцелуем активировал зелье.

На этих словах я почувствовала, как Адриан напрягся. Сжав кулаки и несколько раз шумно вдохнув, он спросил:

– Валлери, тебе сейчас неприятно со мной стоять? – Я схватилась за него обеими руками в страхе, что он от меня отодвинется.

– Нет, – ответила я и, запрокинув голову, взглянула на Адриана.

Он взглянул на меня неуверенно и со сбившимся дыханием прошептал:

– Что «нет»? Неприятно? Тогда зачем ты меня удерживаешь?

Я, пожав плечами, почему-то решила, что нужно лорда поцеловать. Но, привстав на цыпочки, дотянулась только до подбородка, собственно, его и поцеловала. Адриан поводил подбородком из стороны в сторону, скосив на меня глаза, словно сомневаясь.

– Потому что мне приятно, – ответила я ему, и слёзы снова полились градом.

– Валлери, – шумно выдохнул лорд, – чудо моё, если бы ты выпила зелье, то не смогла бы меня поцеловать.

Подняв голову, я недоверчиво посмотрела на него, а он, нагнувшись, легонько щёлкнул меня по носу и улыбнулся.

«Так, – подумала я, сморщив орган обоняния, – а ведь Адриан прав! Любовное зелье лишает воли. Если бы оно работало, я не испытывала бы к Руфусу злости». Сразу в голове возникло воспоминание, как Элли, поставив на стол два стакана молока, меняет их местами, объясняя…

– Ты не ела мясо Марлота?! – вдруг понял Адриан.

Опустив взгляд и виновато покрутив пальцами на его мокрой рубашке пуговицу, я замотала головой.

– Валлери, ну что мне с тобой делать?! Ты хоть понимаешь, чем могло всё закончиться? – сердито спросил лорд.

– Я больше так не буду, – пообещала я.

– Не будешь – что? Есть Марлота? – насмешливо спросил лорд, обняв меня за талию, чем почему-то ввёл в ступор.

Я помотала головой вправо-влево, отрицая, потом вверх-вниз, решив, что лучше не врать и признаться, что есть Марлота не буду. Но, посмотрев на Адриана, поняла, как выглядят со стороны мои метания, и решила сменить тему разговора.

– Надо у Элли всё узнать и придумать, как её спасти от мести Руфуса, – сказала я, положив голову лорду на грудь.

У Адриана сбилось дыхание, когда он нежно провёл ладонями по моим рукам, поднимаясь от локтей к плечам. Я прикрыла глаза, так как от его прикосновений по телу расползалось приятное тепло и хотелось, чтобы это продолжалось вечность.

***

Через час был объявлен общий сбор в кабинете Адриана. Когда подошло время, мы все расселись вокруг большого стола и приготовились слушать Элли.

– Сначала я решила, что Сильвана пошутила, пообещав выкупить меня, если я соглашусь оказать им услугу, – рассказывала девушка.

– Когда это произошло? – спросил Торлин, многозначительно посмотрев на мои уши. – И на каких условиях сошлись?

– Сразу, когда вы вернули Валлери, – нахмурившись, вспомнила девушка, – и я решила, что речь идёт о том, чтобы её уговорить. Затем, узнав, что в наличии родовая магия Аронадаров, я, естественно, согласилась, – подруга, тяжело вздохнув, взглянула на меня. – От родовой защиты домаги никогда не отказываются, и я тогда решила, что у тебя один путь – идти в домажки к Руфусу.

– Почему ты ко мне не пришла? – недоумевая, спросила я.

– Потому что ты заявила, что не будешь ничьей домажкой, а такого просто не может быть, – ответила мне Элли. – А после поединка принца с Нарьезе всё усложнилось, и Сильвана с Руфусом стали угрожать.

– А когда ты решила отказаться? – спросил Торлин.

– Как только поняла, чего они от меня хотят, – ответила подруга, нервно теребя край мантии. – Но так как я была под магической клятвой и не могла никому рассказать об их делах, мне ничего не оставалось, как тянуть время.

– А почему именно ты должна была дать зелье? Принцесса же могла сама подлить, – задал вопрос господин Грюнвер.

– Она сказала, что Валлери очень разборчива в еде и может что-то заподозрить, получив напиток от Сильваны, – пояснила нам девушка. А я вспомнила, как к нам в столовой подошел Руфус и всучил мне молоко. Слава бездне, что он перепутал и выбрал не то.

– Хорошо, что ты одумалась, – высказала Линая.

– Я и не собиралась ничего подливать, – возмутилась Элли и, повернувшись в мою сторону, объяснила:

– Я ела твою порцию Марлота в полной уверенности, что тебе ничего не грозит, так как вина ты не пьёшь. Но когда Ровейн поведал, что видел примага Сильваны рядом с хранилищем воды, я поняла, что они отравили воду.

– Это тот примаг, который непонятно от чего умер? – спросил Адриан.

– Да, – кивнула Элли, и продолжила:

– По совету Валлери выпив эликсир для ума, я придумала комбинацию с двумя стаканами и провернула её в столовой, – улыбнулась девушка господину Грюнверу, когда он одобрительно кивнул. – Когда же принцесса, которая прекрасно распознаёт ложь, спросила, подлила ли я зелье, я ей честно ответила, что подлила.

– Элли, спасибо тебе большое! – искренне поблагодарила я. – Получается, что зелье выпила ты, и тебе нужно держаться от Руфуса подальше.

– Оно действует и без активизации, – грустно сказала девушка, – я думаю, что мне вообще лучше уехать.

– Как ты ощущаешь его действие? – спросила я.

– Он мне сегодня снился, и я всё время ловлю себя на том, что хочу оказаться рядом, – сказала Эллианора, отведя глаза.

– Думаю, это действие направлено на то, чтобы жертва сама пришла к охотнику, – логический сделала я вывод и спросила:

– У тебя остался флакон из-под эликсира?

Подруга достала из кармана мантии склянку и поставила её на стол, а я, увидев, что во флаконе жидкости ещё половина, обрадовалась.

– Ты молодчина, что не вылила всё, мы сделаем противоядие, – подбодрила я девушку и обратилась к лордам:

– Элли нужно спрятать, а лучше даже не время отослать.

– Зачем? – не понял Торлин.

– Элли будет тянуть к Руфусу, и он быстро поймёт, кто выпил зелье, – пояснила я лорду.

– Её можно отправить в наш городской дом, – предложила Линая.

– Да, так и сделаем: под видом наказания отошлём Эллианору из школы, – одобрил идею Адриан и повернулся ко мне:

– А тебе, пока противоядия нет, лучше переместиться к господину Грюнверу.

– Новые артефакты остались в корпусе зельеделанья, – отозвалась я.

– Я принесу их тебе, как появится время, – пообещал Адриан. И мы, определившись с планом, приступили к действию.

Торлин за завтраком разыграл представление, и Элли у всех на глазах выгнали из школы. Затем к преподавательскому корпусу пришли Зикай с Ровейном в надежде переговорить со мной или с лордом.

Вафел стоял у корпуса и объяснял моим друзьям, что по приказу Руфуса Элли подлила мне любовное зелье и в наказание была выслана. Мне же запретили покидать свою комнату и с кем-либо говорить.

– Нехорошо это – обманывать друзей, – сказала я Адриану, видя в окно, как Вафел пытается их выпроводить.

– Но если они узнают правду, то не будут переживать, и Руфус обо всём догадается, – аргументировал лорд, и я с ним согласилась.

Адриан ушёл, сказав, что постарается к обеду вернуться с артефактом переноса, а господин Грюнвер положит одну верёвку у большого котла, чтобы я знала, куда перемещаться.

Осознав, что у меня наконец-то появилось свободное время, я взяла тетрадь Амастиса Армирийского «Эгрегор домагов и его влияние на регенерацию манны» и, устроившись за столом, приступила к изучению.

В начале тетради давалось определение: «Эгрегор – это созданное под влиянием объединённых общей идеей масс поле!»

Далее шло исследование, однако в некоторых местах текст размылся и был нечитаемым. Пришлось, вооружившись пером, по наитию восстанавливать утраченные буквы. Просидев за изучением тетради несколько часов и не дойдя даже до половины, я сделала для себя вывод, что образование Эгрегора возможно не только под влиянием идеи, но и как совокупность разнообразия родов. То есть если один домаг живёт рядом с другими, и они принадлежат к одной семье, то его биополе ничего не излучает, так как направлено на подпитку манной мага. А если домаг находится вне родственной среды, например, как в нашей школе, то биополе домагов создаёт благоприятный для магии фон. И тогда начинают работать магический поиск в библиотеке, а также сила притяжения для магических существ. Например, таких как Докреи. Причём они в созданном биополе ведут себя не как бездушные существа, а как отдельный вид, имеющий свои собственные стремления.

Поэтому Эгрегор домагов, не связанных родством, способен транслировать манну не только для магов, но и в окружающую среду, тем самым делая место своего пребывания магически активным.

В связи с прочитанным мне стало понятно, что имела в виду леди Ревалье, когда сказала, что магический поиск есть только в двух местах – в библиотеке школы Эксикаст и в королевской. И это значит, что как раз во дворце имеется множество домагов, не состоящих в кровном родстве.

– Надо будет подробности узнать у принца, а лучше самой там побывать, – сказала я себе и от неожиданности ойкнула.

Надо мной висел насупившийся Докрей, его брови встали домиком, а нижняя губа тряслась, показывая, что он очень расстроен.

– Ты влюбилась в Руфуса? В чёрного мага? – жалобно заголосил он. – Валлери, он же злодей, и тебя погубит! Ты знаешь, что его отец избил свою домажку, и она теперь сидит взаперти? – завывала магическая сущность, а я, если честно, вообще не поняла: он что, за меня переживает? Чтобы прекратить концерт и причитания по моей загубленной судьбе, я решила объяснить Докрею ситуацию.

– Руфус с Сильваной могут идти к троллям, мы с господином Грюнвером сделаем антидот, – сказала я, автоматически протянув руку и вытирая Докрею слезу.

Магическая сущность замерла, а её глаза округлились, став размером с два огромных блюдца.

– Красный, не пугай меня, пожалуйста, – попросила я у огромной рожи.

– Я… я… я… я… я… я… – начал он якать, и подбородок в этот момент у него судорожно дрожал.

– Ты, – помогла я ему определиться с выбором местоимения.

– Ты, – повторил он, тыча в меня указательным пальцем.

– Я, – подтвердила собственно я, уже совсем потеряв логику.

– Не путай меня, – сердито выкрикнул Докрей, сведя мохнатые брови на переносице. – Ты – это ты. А я – это я. И не нужно к моему Я примазываться.

– Не буду, только объясни, что значит «я… я» и «ты» в твоём монологе, – отложила я тетрадь, показывая, что готова слушать.

– Ты меня потрогала, – ответил он и коротенькой ручкой дотронулся до своей щеки, где я слезу смахнула, – а я это почувствовал.

– И что? – встала я с кровати, а Докрей, удивлённо на меня взглянув, вдруг попросил:

– А можешь ещё раз до меня дотронуться? – И подлетел ближе.

– Да запросто – с улыбкой ответила я, щёлкнув его по носу.

Докрей заверещал, подняв ручки вверх, и, в панике ими тряся, с глазами, полными ужаса, вылетел из комнаты. Через мгновение на звук прибежала заспанная Крекша и, увидев, что никого уже нет, смачно зевнув, полезла на кровать.

– Да, уж! Я точно самая везучая домажка, – с сарказмом заявила я. – Мой Докрей в панике бежит, стоит лишь до него дотронуться. А фамильяр вместо моей защиты всё время спит или играет с Квизалем в парке.

– Фуф, – оправдалась Крекша, как будто поняв мои слова.

***

На обед лорды не пришли, а леди Линая мне поведала, что в школе произошла драка. А так как в ней участвовали лорды, герцоги и даже принц, все ждут короля с приближёнными, чтобы во всём разобраться.

– Линая, расскажи подробнее, что произошло? – взмолилась я.

– То, что мы и так предполагали! Адриан, увидев Руфуса, не сдержался и сломал ему нос, – ответила леди, чинно усаживаясь за стол и расстилая салфетку.

– Зачем он это сделал? Мы же всё решили и даже обговорили план, – воскликнула я, не понимая.

– Валлери, Адриан не мог этого спустить, поэтому вызвал Руфуса на поединок. – Леди искоса глянула на меня, ожидая моей реакции, а я, остолбенев, произнесла:

– Бездна! Какой поединок? Ничего же страшного не произошло?

– А если бы произошло? Нам всем пришлось бы связать себя с Аронадарами, – парировала леди.

– Нет, я хотела одеть блокиратор магии и точно так же изобрести антидот, – поведала я свой план Линае.

– Хм, – удивилась она, – а это неплохой вариант! Странно, что до него раньше не додумались.

– Потому, что остаться без магии для них хуже, чем потерять свободу, – констатировала я.

– Валлери, ты молодец, но я всё равно тебя прошу – будь осмотрительней! Пока не подписан договор, и не оговорены условия, мы все уязвимы, – сказала мне магиня.

– Линая, ну сколько можно говорить, я не собираюсь в домажки, –топнула я ногой с досады. – Ну скажи, чем тебя не устраивает жизнь в школе?

– Меня устраивает всем, и, будь моя воля, я бы вообще не вступала в союз, – выдохнула леди, демонстративно разглядывая свой обед.

– Вот и меня устраивает, – сказала я, садясь на своё место.

– Как ты не понимаешь – нашим мнением не интересуются, – леди наколола на вилку кусочек мяса и внимательно разглядывала его. – Мы с Торлином – всего лишь приложение, когда как ты и Адриан для любого рода – выгодное вложение! – грустно произнесла она, отправляя изученный объект себе в рот, и, медленно жуя, продолжила:

– Поэтому нам приходится ждать, когда дрогнет твоё сердце, и, только полюбив, ты выберешь своего мага и заодно определишь будущее и для нас.

– Больше всего ошибок люди совершают по велению сердца, не подумав головой. А если бы задействовали эту часть тела, избежали бы многих проблем, – с грустью сказала я, отпивая уже остывший чай.

Линая сглотнув, замерла и, повернувшись, как-то странно на меня посмотрела.

– По поводу поединка Адриана можешь не переживать. У лорда Аронадара сломан нос, а так как у него ещё четыре вызова, то только король может определить очерёдность. – Мои брови взлетели вверх от удивления. – Да-да – и принц, и герцоги имеют приоритет перед Адрианом, а вот лорд Аллент будет пятым, если Руфус всех победит.

– И что, Бэзил опять будет драться с Руфусом? – вспомнила я маску принца и его обожжённое лицо.

– Все ждут приезда короля, который примет решение, – известила меня леди, – а пока указом герцога Каризало все поединки в школе запрещены.

Лорд Фабиа так и не вернулся в корпус и не принёс мне артефакт. А я, понимая, что с противоядием нужно поторопиться, решила пробираться к господину Грюнверу самостоятельно.

Взяв склянку с любовным зельем Руфуса, я на всякий случай выглянула в окно. У входа в корпус дежурила королевская стража, а чуть поодаль, на дорожке, ведущей в парк, стояли Зикай с Ровейном, явно рассчитывая узнать подробности.

Спустившись в холл первого этажа, я подёргала все окна, выходившие на другую сторону.

«Заперто магически, – прищурившись, определила я. – Может, разбить одно стекло и, спрятавшись, посмотреть, что будет? И если ворвётся стража, может, представится возможность убежать».

Но тут распахнулась дверь в корпус, и в неё не спеша влетела нагруженная свёртками тележка. За ней показался изучающий какой-то список фиолетовый Докрей.

– Госпожа Валлери, вам что-нибудь нужно? – вежливо спросил он у меня.

– Нет, я просто гуляю, – солгала я.

– Гулять лучше в парке, а то тут преподаватели живут, а магистр Майур вообще любит расхаживать в халате, – менторским тоном заметила мне магическая сущность.

И с видом выполнившего свой долг полетела в коридор, по обе стороны которого располагались двери. Я не знала, кто такой магистр Майур, но осталась стоять, с интересом наблюдая за Докреем. Он, останавливаясь напротив каждой двери, произносил заклинание: «Аппери». Дверь в помещение открывалась, он относил свёрток и, возвращаясь, силовой волной закрывал дверь.

План созрел за минуту! Пока Докрей залетел в очередную дверь, расположенную напротив входа, я со стороны петель придвинула кадку. И, когда магическая сущность, вернулась в коридор, дверь, стукнувшись о горшок, не дала замку защёлкнуться. С замиранием сердца дождавшись, пока фиолетовый залетит в следующие помещение, я юркнула за спасительную дверь, прикрыв её и приложив к ней ухо. Докрей, вроде, ничего не заметил, и, дождавшись, пока колотящееся о рёбра сердце успокоится, я осмотрелась.

Комната была небольшой, но уютной. В углу стоял письменный стол с удобным креслом, но на нём не было бумаг, а возвышалось красивое зеркало с расставленными по бокам флаконами. На стенах висели композиции из ярких перьев и вееров, что придавало комнате несколько театральный антураж.

Я подёргала раму окна, но увы – она оказалась тоже заперта. Прошла в соседнюю комнату и от радости чуть ли не завизжала. Это была спальня, а в ней – настежь открытое окно! Я стремительно направилась к нему, надеясь вылезти, но раздавшийся за окном голос заставил меня пригнуться и спрятаться за подоконник.

– Лорд Винчиза, я делаю всё, что могу, но Майур ко мне охладевает, – услышала я, необычно высокий мужской голос и чуть высунулась.

– Жоржик, значит, ты плохо стараешься! – оборвал его белый маг, и я узнала его.

Это был один из сателлитов герцогов Каризало, мелкопоместный лорд с их земель. Худой, с редкими блеклыми волосами и белёсой аурой, он стоял напротив домага, крутя в руках флакон.

– Мне нужно это зелье, и, когда Майур будет полностью в моей власти, мы выполним задание и получим гонорар, – протянул руку Жоржик, чтобы забрать флакон. Лорд, отдёрнув руку, странно улыбнулся и поставил условие:

– Помни, что это зелье мне дорого обошлось, и за него ты мне кое-что должен.

– Не стоит это обсуждать тут. Майур очень ревнив, а нам нужно это для дела, – ответил ему Жоржик и резко выхватил у лорда флакон.

– Первым делом нужно узнать, когда планируется захват Алуара, – проинструктировал домага лорд.

– Пока им не до Алуара, – со смешком сказал домаг, – магистр рассказал, что Руфус опоил домажку Грюнвер любовным зельем. Теперь у Аронадара сломанный нос, вдобавок к рассечённой брови, и очередь вызвавших его на бой.

– Теперь понятно, для кого варила зелье Сильвана, и нам очень повезло, его купить, – засмеялся лорд, указывая на флакон, – а если получится переманить влюблённого магистра на нашу сторону, леди Ревалье нас озолотит.

До меня наконец дошло, что они хотят подлить любовное зелье магистру-«попугаю», который у нас маггенетику преподаёт. Жоржик оглянулся, словно почувствовал мой взгляд, но, не заметив меня за занавеской, встряхнул бутылёк.

– И куда его добавлять полагается? – спросил он у лорда.

– В зелье нужно плюнуть, чтобы на твоей ауре замкнуть, – проинструктировал Винчиза, – а разбавлять можно любой жидкостью, которую магистр употребит.

– Понятно, всё сделаю, – сказал Жоржик, разворачиваясь и собираясь влезть в спальню через окно.

Я с ужасом осознала, что сейчас меня найдут, так как заслушалась и не успела спрятаться. Но тут раздался звонкий хлопок, и домага развернули.

– Жоржик, а ты ничего не забыл? – притворно сюсюкая, спросил белый маг.

– Что вы, мой лорд, вы же самый лучший, – проворковал в ответ Жоржик, пока я заползала под кровать, радуясь, что там относительно чисто, – но я опаздываю на занятия, и, если магистр не увидит меня, он решит, что я уснул, и пошлёт за мной Докрея.

– Хорошо, тогда давай в выходные, Майур должен быть у короля, – согласился с домагом лорд. – Но не забудь – когда он выпьет зелье, нужно старичка поцеловать, чтобы сделать его чувства невозвратными.

Лёжа под кроватью, я услышала, как Жоржик влез обратно в окно, и увидела ноги, обутые в щегольские сапоги с острыми носами. Слышала, как он что-то быстро написал и со звоном достал из шкафа бутылку. С любопытством выглянула из-под свисающей простыни. Жоржик налил в бокал чуть меньше половины и, открыв переданный ему флакон, вылил из него содержимое. Потом, засмеявшись, смачно туда плюнул и со скабрезной улыбкой слегка взболтал содержимое.

– Посмотрим, дорогой мой, кто из нас за кем будет бегать, – прошептал он, поставив предназначенный магистру бокал на прикроватный столик, и, прислонив к нему записку, ретировался.

Некоторое время я, лёжа, размышляла. Во-первых, стало ясно, кто мог отправлять примагов через лекарский портал. А во-вторых, я осознала, что, перед там как дать мне молоко, этот чёрно-магический урод туда плюнул. И, скорее всего, как и Жоржик, предвкушал, что я буду за ним бегать хвостиком.

– Вот же гад, – сказала я в сердцах, вылезая и уже зная, что хочу сделать.

В спешке прошла в кабинет и, схватив со стола почти пустой флакон с надписью на этикетке «Феромоны», вылила его содержимое за окно. Перелила в освободившуюся ёмкость отраву из бокала, решив, что нужно будет сравнить образцы. Положила флакон в карман к уже имеющемуся там зелью Руфуса. Нашла в шкафу початую бутылку вина и, наполнив бокал до половины, вернула его на место. Взяв в руки письмо от Жоржика, не удержавшись, прочла:

«Самому красивому и талантливому магу на свете! За нас!» – гласило послание. И, уже вылезая из окна, про себя размышляла: почему так коротка дорога лести, и все маги так падки на неё.

Глава 2

Спрыгнув с подоконника, я, оглядевшись, поняла, что вылезла в парке, с другой стороны здания. Вспомнив карту, выданную мне в первый день, определила направление и направилась в противоположную от парка сторону, логично предполагая, что рано или поздно упрусь в забор, и, если пойду к корпусу зельеделанья вдоль него, маловероятно, что кого-либо встречу. Но через несколько метров над моей головой раздалось знакомое: «Куа… Куа…».

– Будешь так орать, тебя точно кто-нибудь слопает! – попыталась я вразумить Квизаля, который криком решил обозначить своё присутствие.

Зелёная птичка осуждающе покосилась на меня, но замолчала. И, пока я двигалась к уже просматривающейся сквозь насаждения стене, следовала за мной, перелетая с ветки на ветку.

Добравшись до забора вокруг школы, мы с Квизалем осмотрелись. Двухметровая высота и магическая защита делали забор монументальным. А живая изгородь из кустов бесеняша скрывала узкую тропинку вдоль забора-стены. Вот по ней я в нужную сторону и направилась.

Запертую и запечатанную калитку для прислуги пробежала, никого не заметив, но метров через тридцать Квизаль разразился криком, привлекая моё внимание.

– Вот дурная птица, – услышала я мужской голос и затаилась.

– Может, в него пульсаром запустить? – отозвался второй.

– Не стоит, нам ещё многое следует обсудить, а птица скоро успокоится.

Узнав голос графа Эндаге, я через кусты присмотрелась и увидела: три брата-домага и чёрный маг, вольготно расположившись на травке, устроили себе что-то наподобие пикника с вином и закусками.

– Короче, действуем по намеченному плану. Отец обещал, что вывезет артефактора из школы, пока Бэзил и Руфус будут сражаться, – сказал Буст, отсалютовав братьям бокалом.

А я опешила, так как единственным в школе артефактором был господин Грюнвер, и, затаившись за живой изгородью, прислушалась.

– А как его выманить из корпуса? – выпив весь бокал, спросил Флевил. – Туда без приглашения вход закрыт.

– Скажем, что с Валлери беда, и ей нужна помощь, – ответил ему Буст, – старик и выбежит, не сомневайтесь, там более, у нас будет амулет, заряженный ментальной магией.

– Буст, она под любовным зельем, боюсь, тяга к Руфусу может перебить желание сохранить полугному жизнь, – прокомментировал Флевил.

– Если бы эта тяга действительно была, Грюнвер находилась бы с ним рядом, – гадко рассмеялся лорд. – Скорее всего, Элли их обманула, а утренней скандал был разыгранным представлением.

– Значит, можно будет чуть погодя выдать информацию Руфусу, и тем самым отвлечь его местью? – спросил Флевил. Буст, улыбнувшись, кивнул и потянулся за бутылкой.

У меня перехватило дыхание. Выходит, не всех мы обманули. И нужно что-то срочно предпринять, чтобы расстроить планы этой компании. Рука случайно наткнулась на пузырёк в кармане, и я, коварно улыбнувшись, достала его. Квизаль, будто прочитав мои мысли, принялся истошно орать и пикировать на злоумышленников, прогоняя их с насиженного места.

– А ну пошла прочь, – вскочил и замахал руками младший домаг, а у старшего в момент образовался на руке пульсар.

– Флевил, погаси сейчас же, – приказал Буст и, поставив свой бокал, вскочил. От его движения бокал перевернулся, разлив содержимое.

Подобрав с земли увесистый сучок и резко замахнувшись, домаг кинул его в Квизаля. Но проворная птичка, ловко увернувшись, раскричалась, тряся перед братьями хвостом и дразня их лёгкостью расправы над ним. Когда братья подходили слишком близко, Квизаль взлетал вверх, а когда чувствовал, что они отступают, начинал дразниться снова. Так, незаметно для себя, с руганью и беготнёй, братья отошли на несколько метров.

Я, не теряя времени, подбежала ближе и, просунув сквозь кусты руку с бутыльком Жоржика, в каждый из трех бокалов налила понемногу. Благо, домаг его тоже вином разбавил, и подмену заметить не должны.

– Теперь нужно предупредить господина Грюнвера, – прошептала я и, мысленно поблагодарив Квизаля, побежала дальше.

Дойдя до корпуса зельеделанья, обошла его кругом и спохватилась, что верёвки переноса-то у меня нет. Подумав, что верёвку мне сможет принести Докрей, встала за камнем и позвала:

– Докрей, ты мне нужен, появись, пожалуйста, – но красный, после того как с криком убежал, больше не показывался. – Я не хотела тебя обижать, ты же сам попросил дотронуться, – оправдывалась я, – но могу тебе обещать больше к тебе не прикасаться.

– Ну уж нет, теперь вот отвечай за свои действия, – отозвался из-за моей спины Докрей.

Я от неожиданности подпрыгнула и, резко развернувшись, спросила:

– Как?

– Ну например, пожми мне руку, – сказал красный, протягивая мне свою ладонь. Я, не задумываясь, схватила её и, тряся в своей руке, попросила:

– Слушай, ты не мог бы мне принести артефакт переноса, мне нужно попасть к господину Грюнверу.

У Докрея медленно округлились глаза, и бровки встали домиком.

– Ты чего? – спросила я.

– А ты чего? – переспросила меня магическая сущность, удивлённо глядя на наши сомкнутые руки.

– Ты попросил пожать тебе руку, вот видишь, я её жму, – потрясла я снова его руку и попросила:

– А теперь ты мне помоги, пожалуйста, принеси артефакт переноса.

Докрей окаменел, и я решила, что про эти странности нужно кому-нибудь рассказать. Вдруг с ним что-то не то, и нужна помощь.

– Господин Грюнвер сейчас в артефакторском корпусе, – сказал Докрей, вытаскивая свою руку из моей и рассматривая, как какое-то чудо. – И Докреи не могут переносить артефакты, так как они для нас слишком тяжелы.

– А, поняла, спасибо, – поблагодарила я, ничего не поняв про артефакты, но, решив не уточнять, развернулась и пошла к корпусу.

– Слушай, а ты меня как ощущаешь? – полетел рядом со мной Докрей.

– Как простого человека, но с маленькой и пухлой ручкой, – рассказала, улыбнувшись, я.

– Понятно, а я ощущаю тебя, как тепло, – сказал он и слегка дотронулся до меня пальчиком, а я его в ответ ткнула.

– К этому нужно будет как-то привыкнуть, – сказал Докрей, переведя дух.

– А что, к Докреям нельзя прикасаться? – поинтересовалась я. – Или просто никто не пробовал?

– Я не знаю, мы об этом не говорим, а в правилах ничего не указано, – задумчиво ответила магическая сущность и, внимательно на меня взглянув, спросила:

– А ты чего тут одна делаешь?

Я рассказала ему всё подробно, начиная, с того, как Руфус подлил мне любовное зелье в молоко, и заканчивая сегодняшними приключениями с Жоржиком и братьями Эндаге. На каждый виток моих новостей на красной морде появлялась такая гамма чувств, что мне стало очевидно: Докреи могут не просто чувствовать, но и сопереживать людям. Он то смеялся, над тем, как над парнями издевался Квизаль, то грозил кому-то пожаловаться.

– Так вот, у принцессы Сильваны могло остаться зелье, и, возможно, её примаги захотят его продать, – объяснила я то, что меня мучило.

Докрей, посерьёзнев, несколько минут размышлял и в конечном итоге выдал:

– Остатков зелья, скорее всего, в школе нет, так как я чувствую его только у тебя в кармане.

Я, вытащив зелье из кармана, показала Докрею бутыльки. Наполовину полный Руфуса и почти пустой домага. Докрей на зелье презрительно фыркнул и, заверив меня, что на него можно положиться, улетел, а я пошла в кабинет к господину Грюнверу.

– Валлери, ты здесь? – удивился, увидев меня, господин Грюнвер. – А я уже сам собирался к тебе идти, – показал он на лежавшие на столе верёвку, жгут и хроносы.

Я про себя порадовалась, что пришла сама, так как неизвестно, когда граф начал бы приводить свой план в действие. Когда же мы перенеслись в корпус и поднялись в лабораторию, я рассказала господину Грюнверу, как у меня оказался дополнительный образец зелья.

– Что Буст Эндаге – подлец, я не сомневался, но вот то, что в школе есть ещё один маг, служащий леди Ревалье за деньги, очень нехорошая тенденция, – развёл руками господин Грюнвер.

– Мы и так знали, что кто-то отправлял примагов через лекарский портал, – ответила я мастеру, подписывая флаконы.

– Да, знали, но маг, не связанный кровью, рискует своей семьёй, продаваясь, – объяснил своё удивление полугном.

– Или продалась семья, а лорд Винчиза всего лишь исполняет её волю, – предположила я и, открывая шкаф с лабораторным оборудованием, спросила:

– Мы начнём с титриметрического анализа или сразу посмотрим под микроскопом?

– Конечно, начнём с титрования, нам нужен развёрнутый результат, – сердито посмотрел на меня господин Грюнвер, вставая и одевая для работы халат.

Я попыталась спрятать улыбку, так как только что применила его же приём по отвлечению внимания от плохих мыслей.

Следующие несколько часов мы занимались процессом титрования, подмешивая в пробы реактивы, и анализировали получившейся результат.

В состав, помимо человеческой слюны, входила кровь неизвестного нам животного, а также выжимка из пуйи. Это растение произрастает в Андах и известно тем, что после первого же цветения погибает. Ещё определили вспомогательные вещества, такие как бетель, листья ката и муравьиная кислота. Но все эти ингредиенты в совокупности могли лишь немного одурманить, а значит, главная задача – понять, чья в составе кровь.

Тут с лестницы послышался шум, и в лабораторию вбежал, запыхавшийся Торлин. Увидев меня, он согнулся, упёршись руками в колени, и, громко выдохнув, погрозил мне кулаком с зажатой в нём верёвкой переноса.

– Что, не предупредила, куда направляется? – с сочувствием спросил его господин Грюнвер.

Торлин, привалившись к стене и почти уже отдышавшись, кивнул, а мастер, посмотрев на меня, покачал головой с осуждением.

– Я предупредила своего Докрея! – оправдывалась я.

– Валлери, а где он? – спросил лорд. Я на минуту задумалась и предположила:

– Думаю, уничтожает зелье, которое сварила Сильвана. – Торлин многозначительно прикрыл рукой глаза, демонстрируя этим жестом, что я им всю жизнь испортила.

– Оставайся здесь, пожалуйста, – сказал он и, получив утвердительный кивок, побежал во внутренний дворик, чтобы перенестись с территории.

Мы с мастером решили, что раз уж меня нашли, то всё в порядке, и перешли к подготовке анализа проб под микроскопом.

Прежде всего я пипеткой отмерила нужное количество вещества и перелила его в пробирки. Затем, зарядив прибор, запустила центрифугу, чтобы разделить зелье на фракции.

Спустя десять минут из готовых пробирок отделили жидкую плазму, и на гистологических стёклах положили её под микроскоп, просвечивая лучом магического кристалла. Подсвеченные подобным образом клетки давали разный спектр излучения и создавали цветовую карту вещества. Затем нам её предстояло перенести на считывающий кристалл, и сравнить получившийся рисунок с уже имеющимися в каталогах и справочниках.

– Я уже видел такой рисунок, – сказал господин Грюнвер, изучая изображение.

Он встал, подошёл к полке и, вытащив каталог «Магические существа», нашёл нужную страницу в оглавлении. Пролистав, утвердительно кивнул.

– Кадмейская лисица! – прочла я удивлённо, когда господин Грюнвер разложил передо мной открытый каталог. – Но она разумна, и убийство её запрещено.

– Да, но для взятия крови не обязательно убивать, достаточно иметь живого донора, – разъяснил мне артефактор.

– А где же в королевстве можно найти живую кадмейскую лису? – задумалась, предполагая, что в наших краях этот зверь не водится.

– В любом дворце, – ответил господин, но, видя моё сомнение, пояснил:

– Лет пятьдесят назад их было модно держать как питомцев и использовать в домашних представлениях. Поэтому подозреваю, что у короля, да и у всех лордов есть хоть по одному экземпляру этого вида.

– Осталось понять, почему кровь этой редкой лисы работает, как любовный эликсир… – озадачилась я и вслух прочла описание из книги:

«Кадмейская лиса, размером крупнее волка, имеет рыжий окрас и чёрные с подпалинами лапы. Продолжительность жизни животного составляет сто-сто двадцать лет. Оно обладает невероятной способностью к иллюзиям, которая с годами только возрастает. Во время охоты может принять обличье жертвы и с лёгкостью увести из стада будущий обед. Именно из-за этих уникальных способностей охотники и фермеры всегда стремились их приручить. Однако это оказалось возможно только с магической привязкой. Маг оставляет свой отпечаток ауры ещё на маленьком щенке, и, вырастая, лиса полностью зависит от хозяина».

– Фуф! – произнесла пума рядом с нами, и мы с господином Грюнвером от неожиданности подпрыгнули.

– Ну хватит фуфкать, – психанула я, с хлопком закрыв книгу. – Научись хоть когтями скрести и не так тихо подкрадываться.

Крекша состроила обиженную морду и, выпустив из лапы когти, демонстративно ими поскребла, да так, что у меня и господина Грюнвера зубы заболели. Мы с полугномом переглянулись и посмотрели на оставленные на полу борозды, но тут из внутреннего двора послышался голос Линаи:

– Валлери, господин Грюнвер, идите ужинать, – позвала нас леди.

Крекша, медленно повернувшись, гордо задрала хвост и, мстительно цокая по полу когтями, отправилась ужинать.

Во внутреннем дворе под деревом кинама установили небольшой стол, и в данный момент Линая вместе с моим Докреем его накрывали.

За столом уже сидели, прихлёбывая янтарную жидкость из высоких стаканов, лорды, а Вафел спешно что-то ел.

– Простите, вас не довдался, по поучению нужно сочно бевать, – извинился он, почему-то сопя, а потом и вовсе, подавившись, закашлялся.

Адриан, взглянув на меня, приветливо улыбнулся, а я не поверила своим глазам, так как заметила на его лице иллюзию. Я тут же прищурилась и посмотрела на ауры лордов. Они явно сегодня выдержали бой и, судя по довольным лицам, победили.

У Торлина был подбит глаз, у Адриана имелись ушибы на скуле и затылке. А посмотрев на Вафела, я поняла, почему он пытается сбежать. У домага был сломан нос, и он явно хотел быстрее попасть в лекарню. Я молча села на стул и, глубоко вдохнув, потянула силу. Обрадовавшись наличию сада во внутреннем дворе, почувствовала, как он мне откликнулся, и, дождавшись, когда перед глазами появятся яркие всполохи, толкнула их.

– Валлери, это что? – спросил Вафел, когда его нос с щелчком встал на место.

Адриан схватился за скулу, а Торлин поморгал подбитым глазом. Но так как он всё ещё был под иллюзией, выглядело это странно – лорд напрягает мышцы лица, а глаз не закрывается.

– Они что, нацепили на себя иллюзию? – спросила ошеломлённая Линая.

– Ага, и пытались скрыть драку, в которой, как я понимаю, одержали верх, – без зазрения совести сдала я лордов, правда, Адриан на это, по-мальчишески мне подмигнув, улыбнулся.

– Вы же сказали, что просто поговорили с Аронадарами, и те сами ушли, – строго спросила леди.

– Да что вы, там было такое побоище, что все Докреи об этом говорят, – приобщилась к изобличению лордов магическая сущность.

– Да, была небольшая стычка с Руфусом и его отцом, – весело покаялся Адриан, – и да, мы их победили.

– Значит, мне сказали неправду, что там был их двоюродный брат, а потом ещё присоединились граф Эндаге со своими братьями? – спросил Докрей, делая вид, что озадачен.

– Кстати, они вели себя странно: увидев Жоржика, прекратили бой и предложили проводить его в столовую, – рассказал Торлин.

– Валлери, как я понимаю, ты в курсе, что такое произошло с Эндаге? – спросил меня возмущённо Адриан.

И мне ничего не оставалось, как поведать о сегодняшних приключениях, утаив, однако, что я подлила домагам зелье.

***

После ужина мы придумывали план действий, перебирая варианты. Остатков любовного зелья Докрей не нашёл, так как оказалось, что их и продали лорду Винчиза. Но Сильване ничего не стоило сварить ещё, поэтому очень важно найти противоядие.

– Нужно наказать графа Эндаге за гнусный план, – сказал Торлин, – а с лордом Винчиза и Жоржиком пусть король разбирается.

– У нас нет доказательств, что это зелье было изъято у них, – сказал господин Грюнвер, – слюна – слишком легкодоступный материал, и нас могут обвинить в подлоге.

– Те, кто использовал это зелье, достойны наказания, им не должно сойти такое с рук! – возмутился Докрей, сдвинув мохнатые брови, а увидев непонимание, пояснил:

– Раньше среди магов это было развлечением, они зелье просто подливали, не активизируя. Им было весело, когда домаги бегали за ними и признавались в любви.

– Да, было такое развлечение, но было и другое, – рассказал Торлин, – когда домаги подливали это зелье магам.

– Но они-то хотели, чтобы их взяли в семью, это был вопрос выживания, – парировал Докрей, а мы с Адрианом переглянулась.

– Этот спор не имеет смысла, – прервал развитие темы Адриан, – сейчас, действительно, разумнее не предпринимать публичных действий, а после того как будет найдено противоядие, всё объяснить королю.

– Валлери, тебе лучше остаться в этом корпусе, сюда никто без верёвки переноса не попадёт, – сказал господин Грюнвер.

Я, согласившись, кивнула, только мой Докрей остался недоволен и, убирая со стола, про себя ворчал:

– Такое нельзя спускать, любовное зелье – это иллюзия, и, после того как она спадёт, у человека в душе дыра останется. – Я подошла к нему и, пока никто не видел, погладила по плечу. Докрей сначала вздрогнул, но потом, осознав, что это я, успокоился.

Комнату для меня приготовили на третьем этаже, недалеко от жилых помещений господина Грюнвера.

Мне не спалось, я лежала на кровати и думала над словами Докрея: «Любовное зелье – это иллюзия, и, после того как она спадёт, у человека в душе дыра останется».

«Кадмейская лиса обладает способностью к иллюзиям, и маг, чтобы её привязать, должен оставить отпечаток своей ауры. Нужно провести параллель, – размышляла я, – и понять, где несостыковка. Маленький лисёнок ещё не обладает своим мнением и легко идёт на контакт. А вот для того чтобы привязать взрослого человека, можно использовать расслабляющие средства.

Но зачем тогда пуйя и муравьиная кислота?» – задала я сама себе вопрос.

Про пуйю я почти ничего не знала, слишком редко встречающийся материал, а вот муравьиная кислота имеет свойство анальгетика, а также в некоторых соединениях выступает как…

Тут меня от мыслей отвлёк звон, доносившийся снизу, как мне показалось, из лаборатории. Я села на кровати и прислушалась. Тишина. Накинув халат, призвала маленький магический светильник и, приоткрыв дверь своей комнаты, замерла.

Внизу кто-то был! До меня доносились звуки неосторожного движения и звяканье стекла. «Как будто что-то переливают», – подумала я. Взяв в руки каталог-определитель, так как он представлял собой достаточно тяжёлое оружие, я решила спуститься и посмотреть, кто это ночью хозяйничает в лаборатории. Как назло, первая же ступенька скрипнула под ногой. И я, и кто-то внизу затаились. Решив, что подкрадываться смысла больше нет, перепрыгивая через ступеньки, я побежала вниз. Ночной гость тоже не стал меня дожидаться. Пока я бежала, услышала несколько звяканий, одно переливание, а потом – как закрылось окно.

Вбежав в лабораторию, я огляделась. Вроде, всё на месте, но мой взгляд упал на стоящие на столе образцы. Днём я их, подписав, аккуратно расставила, а сейчас они стояли как попало.

Подошла и в тусклом свете разглядела, что в каждой из пробирок исходного вещества осталось совсем чуть-чуть, можно сказать, на донышке.

«Отлили себе зелье, но зачем? Оно уже всё равно замкнуто на чужой ауре», – не поняла я, и тут сверху послышался скрип: кто-то шёл моим путём, а скрипучие ступеньки его выдавали. Спохватившись, в последний момент я успела подбежать к двери и, когда она открылась, с размаху ударила входящего справочником.

– Ой, – воскликнул лорд Фабиа. Он успел выставить руку, но я всё равно её к его лицу припечатала. – Валлери, за что ты так меня? – пробулькал Адриан, зажимая окровавленный нос.

– Больно? – виновато спросила я, оглядываясь в поисках салфетки. Найдя оную, передала её Адриану, пояснив:

– Тут кто-то был и похитил остатки зелья.

Адриан, нахмурившись, подошёл к столу.

– Странно, но сюда невозможно попасть без разрешения, разве что Докрею. Может быть, твой красный решил уничтожить образцы? – Он вопросительно посмотрел на меня, а я, увидев результат своих действий, невольно улыбнулась.

– Что, всё так ужасно? – спросил Адриан, ощупывая повреждения.

Я глубоко вдохнула, потянула немного силы и толкнула её в лорда. Тот комично почесал нос, и мы рассмеялись.

– Спасибо, – поблагодарил Адриан, и предложил:

– Пошли в твою комнату. Я принёс молоко с пирогом, а зелье мы всё равно сейчас у Докрея не отнимем.

***

– Так вот, – рассуждала я, сидя за импровизированным столом и поглощая шедевр из фруктов и песочного теста, – странность в том, что у кадмейской лисы не бывает естественных привязанностей, только магическая, а это значит, что она должна взаимодействовать с её способностью к иллюзиям. Если предположить, что способность обусловлена природным фактором, по типу мимикрии, то нужно провести эксперимент и посмотреть, какой из ингредиентов её запускает.

– Скорее всего, листья ката и бетеля. Они расслабляют и в совокупности с иллюзией могут обмануть мозг и навязать несуществующие чувства, – предположил Адриан.

– Возможно, но зачем тогда вводить настолько редкий ингредиент, как выжимку из пуйи? – пыталась я рассуждать логически и, откусив от пирога, с полным ртом спросила:

– А муравьиная кишлота?

– Муравьиная кислота, кстати, хороший растворитель, а у пуйи есть смола, которая является магическим проводником, в том числе и иллюзорных заклинаний! – поведал мне лорд, а я, перестав жевать, с интересом на него уставилась.

Адриан почему-то замолчал и, нахмурившись, посмотрел на мои губы. Не поняв, к чему такая реакция, я скосила вниз глаза, но увидела только кончик своего носа. Адриан в голос засмеялся и, протянув ко мне руку, снял с моей губы прилипший кусочек пирога. Ловко закинув его себе в рот, съел.

– Я могу поделиться? – предложила я, решив, что вид у лорда какой-то голодный. Адриан, грустно улыбнувшись, помотал головой и продолжил:

– В своё время у странствующих циркачей был один трюк: в смолу пуйи добавляли иллюзию, и, когда нужно было выступать, её поджигали или растворяли кислотой. Во время выбранного процесса магия высвобождалась. Таким образом, иллюзия создавалась без участия мага и могла передаваться даже неодарённому циркачу.

– Хм, – задумалась я, доев пирог и глядя на то, как густая фруктовая начинка медленно стекает по пальцам, – если предположить, что кровь кадмейской лисы растворили, смешав со смолой пуйи, а потом добавили муравьиную кислоту, то получается… – Я слизнула каплю с ладони.

– То получается постепенное высвобождение яда в организме, и из-за этого его пролонгированное действие, – продолжил лорд. Поймав мою вторую руку и повернув её к себе тыльной стороной, он слизал фруктовый ручеёк, добежавший почти до запястья.

Я замерла, так как от этого простого действа по моему телу промчался целый табун бешеных мурашек. Застрял где-то в голове и там, судя по всему, обосновался. Адриан, наблюдая за мной, слегка улыбнувшись, спросил:

– Но вот тогда зачем бетель и листья ката? – Я поморгала несколько раз, затем провела руками по волосам, благо теперь они были чистые, и предположила:

– Думаю, бетель и листья ката вначале расслабляют мозг, – попробовала я отложить свои ощущения на потом, – разумом же человек осознает, что он не любил, а тут ни с того ни с сего воспылал к ранее ненавистному субъекту чувствами.

– Вполне возможно, – согласился со мной Адриан. Взяв со стола стакан с молоком и вложив его мне в руку, он спросил:

– И что мы в итоге имеем?

– Иллюзия, которую создаёт кровь лисы, является проводником для отпечатка ауры, – сказала я, отпив из стакана, – а пуйя и муравьиная кислота помогают растянуть её воздействие. Это, к нашему счастью, говорит о том, что рано или поздно действие само собой проходит под влиянием естественного метаболизма.

– И, чтобы оно быстрее прошло, нам всего лишь нужно ускорить метаболизм? – удивлённо переспросил лорд.

– Можно просто выпить рвотное и слабительное средства, – объявила я простое решение, – и времени для любовных страданий не будет, так как естественный процесс не даст покинуть известную комнату, и очищение организма пройдёт безболезненно для души.

– В смысле «безболезненно для души»? – не понял лорд.

– Рано или поздно действие любовного зелья пройдёт, и, если жертва не привязана ритуалом, в её душе, по словам моего Докрея, образуется дыра, – передала я услышанные сегодня слова. – Я предполагаю, что мой Докрей это пережил когда-то, поэтому и хочет отомстить.

Глава 3

На следующий день я, всё рассказав господину Грюнверу, взялась за составление противоядия из подручных средств. В качестве рвотного господин посоветовал сироп ипикуаны. Решив не мелочиться со слабительным, мы смешали несколько сильных средств с разным временем воздействия – чтобы процесс излечения, так сказать, затянулся, и у жертвы матримониальных планов не было даже мыслей заключать какой бы то ни было союз.

За обедом мы все собирались во внутреннем дворике. Раньше всех появился рассерженный Адриан.

– Старший лорд Аронадар заявил королю, что ты согласишься на союз, как только тебя вызволят из корпуса, в котором, оказывается, я удерживаю тебя насильно, – поведал он нам, выпив в несколько глотков поданный ему господином Грюнвером напиток.

– Это наводит на мысль, что Руфус действовал по совету отца или, по крайней мере, с его одобрения, – сделал вывод полугном.

Через мгновение появились злой Торлин и пытающаяся скрыть улыбку Линая.

Лорд Ларнетти тоже одним махом осушил поданный ему бокал, затем, внимательно обведя всех взглядом, почему-то спросил у меня:

– Валлери, ты, случаем, не знаешь, как могло произойти, что три домага графа Эндаге теперь влюблены в Жоржика? – Я, покраснев, виновато посмотрела на лорда.

– Они хотели похитить господина Грюнвера, и я решила таким образом расстроить их план! – ответила я, ещё гуще краснея.

– А почему же тогда сам Жоржик прицепился к Руфусу? – со смешком спросила Линая. – Чёрный маг пообещал его убить, если ещё хоть раз увидит.

– И лорд Винчиза сначала признался в любви к Жоржику, но, увидев Руфуса, по его словам, «был поражён в самое сердце», и теперь не знает, как ему жить, так как влюблён сразу в двух лордов.

– Это уже не я, – прошептала я, качая головой и отступая.

– У нас ночью из лаборатории похитили зелье, и есть подозрение, что так мстит за Валлери её Докрей, – сказал Адриан, садясь за стол и беря столовые приборы, – но надо отметить, что идея неплоха. Жаль, на Руфуса зелья не хватило.

– К сожалению, зелья Жоржика не осталось, а его собственное подливать было бессмысленно, – сказал Докрей, высунувшись из-за толстого ствола кинама. – А ещё принцесса Сильвана велела передать, что ты ей совместный ужин обещала.

Лорды посмотрели на меня вопросительно, а мне пришлось рассказать:

– Я обменяла это обещание на информацию о Дарисе, – развела я руками.

– Противоядие уже есть, и, если учесть незапланированную месть Докрея, всё неплохо складывается, – высказался господин Грюнвер.

– Значит, соглашаемся на официальный ужин? – спросила Линая.

– По всей видимости – да, – отозвался Адриан.

***

Лорд Фабиа, раздосадованный предстоящем мероприятием, проводил меня в преподавательский корпус, а сам ушёл договариваться с лордами. Торлин с Крекшей гуляли в парке, а я, взяв «Эгрегор домагов», уютно устроилась в своей комнате на кровати. Через несколько минут в комнату без стука вошла Линая и сразу же направилась в гардеробную.

– Валлери, давай решим, что ты наденешь, – сказала леди, разбирая вешалки.

– Я не думала принаряжаться, это же просто ужин с элементами шантажа, – отозвалась я в надежде, что от меня отстанут, и я смогу спокойно почитать.

– Нет, Валлери, это не просто ужин, а почти вызов на бой, – важно произнесла леди.

– Мы тоже не с пустыми руками идём, у нас есть противоядие, – вытащила я из кармана мантии бутылёк и, улыбнувшись, добавила:

– Но мы не будем рассказывать об алгоритме его действия.

Леди, улыбнувшись мне, как маленькой, покачала головой и, взяв мою руку, потянула к зеркалу.

– Пойми: выглядеть красиво и уметь подать себя – весомое преимущество в разговоре с мужчинами. Красота их обескураживает, а хороший отпор сбивает с ног, – сказала она, попутно разбирая платья на те, которые, возможно, подойдут, и те, которые никуда не годятся.

– Линая, я росла в портовом городке с двумя старшими сёстрами, – напомнила я леди, что какое-никакое представление о взаимоотношениях с мужчинами у меня есть.

– Портовые девицы умеют лишь пошло кокетничать! А нужно научиться себя подавать, да так, чтобы лорды понимали – выбор всегда за тобой. – Линая повернула меня немного вбок, приподняв одной рукой волосы, а второй приложила ко мне тёмно-зелёное платье и одобрительно кивнула.

– А можно подать себя так, чтобы они совсем отстали? – представила я свой нос с огромной бородавкой.

– Увы, проделывать этот трюк уже поздно, у них в голове сложилось простое уравнение, – Линая отложила выбранное платье и, усадив меня на стул, начала протирать моё лицо чем-то щиплющим. – Они считают себя сильными магами, а ты – редкая и юная домажка, поэтому для них являешься призом и подтверждением статуса.

– Я это и так знаю, – нисколечко не обиделась я.

– Мало знать! Нужно этим пользоваться, а иногда умело ставить лордов на место, – сказала леди и, взяв пинцет, выдернула у меня из брови торчащий волосок.

– Ой, – воскликнула я, дёрнувшись, а леди как ни в чём не бывало продолжила:

– От домажки не ждут, что она их к троллям послать может! В их представлении каждая девушка должна мечтать оказаться с ними рядом, – просветила меня леди, а я задумалась: в принципе, она права, и нужно будет выстроить другую линию поведения.

***

К ужину мы с Линаей были готовы во всеоружии. Она надела кремовое платье с глубоким декольте и, сделав себе замысловатую причёску, стала похожа на законодательницу мод, а не на преподавателя магической школы.

Меня же обрядили в тёмно-зелёное платье со скромным вырезом на груди и воротником-стойкой, отороченным белым кружевом. Воспользовавшись гребнем-артефактом, Линая закрутила на моей голове высокий пучок, при этом выпустив несколько вьющихся прядей.

– Тебе бы родиться королевой, а не домажкой, – заметила Линая, наблюдая, как я рассматриваю себя в зеркале.

На что я только вздохнула, понимая, что мечты – мечтами, а нам пора отправляться на «бой».

***

Мы вошли в небольшой зал преподавательской столовой, который находился на втором этаже их корпуса. В центре установили длинный стол, а для короля принесли большое кресло Адриана, собственно, и тот торжественно восседал во главе. По правую руку от его величества стоял принц и прожигал меня взглядом. Далее стояли Сильвана в красном платье с глубоким декольте, Руфус в чёрном бархатном камзоле и старший лорд Аронадар. По левую руку короля, рядом со своим отцом, стояли братья Каризало и смотрели на меня так, будто это я сама себе зелье подлила. И теперь им, бедненьким, придётся меня спасать, хотя я об этом и не просила.

Лорд Фабиа отодвинул стул рядом с собой, тем самым обозначив моё место, а Линая легонько подтолкнула в спину. Расправив плечи и задрав повыше подбородок, я продефилировала через всю столовую к Адриану.

– Валлери! – выдохнул Руфус, делая небольшой шаг мне навстречу.

Я остановилась, удивлённо подняв на него взгляд, и, увидев на лице мага самоуверенную улыбку, отступила. Руфус, неправильно истолковав мою пантомиму, показательно раскинул руки, приглашая кинуться к нему. Я, проследив за его действиями, изумлённо заломила бровь, показывая, что не понимаю, чего он от меня хочет. Несколько мгновений так простояв, мы обменялись взглядами. Руфус, прищурив глаза, медленно опустил руки, а я, слегка улыбнувшись, пошла, собственно, туда, куда шла.

Встав между Адрианом и Торлином, не поднимая глаз, дождалась приглашающего жеста короля садиться. Все, собравшиеся в столовой, сели за стол, сохраняя напряженное молчание и ожидая, пока слуги разнесут яства.

– Валлери, твоё поведение даёт мне право надеяться, что лорд Аронадар перепутал зелье, и тебе подлили что-то не то? – прервал тишину Бэзил. Я невольно улыбнулась и подняла на него взгляд.

За что тут же Линая мне укоризненно цыкнула, так как я забыла выдержать паузу, положенную по этикету. Решив, что дело сделано, и уже нечего терять, я кивнула.

В столовой раздался облегчённый выдох Гастона, и я, повернувшись на звук, опешила. Гастон беззвучно показал мне, что я буду придушена, а Дизер погрозил кулаком. «Совсем обнаглели», – подумала я, но тут наше беззвучное общение прервал возглас Руфуса:

– Это невозможно! Я сам тебе поставил молоко, и ты его выпила! – выпалил чёрный маг.

Я пожала плечами, а Адриан, сжав мою руку, призвал к молчанию.

– Лорд Аронадар, вы признаётесь, что опоили Валлери любовным зельем?

– Лорд Фабиа, как вы знаете, мой род приобрёл право на месть, пострадав от домажки, – с вызовом ответил ему Руфус.

– Если вам был причинён ущерб, мы заплатим компенсацию, – поддержал сына старший Аронадар.

– Засуньте себе её знаете куда… – вспылив, вскочил Адриан, – в моей школе ни вам, ни вашему сыну больше не рады, и на Валлери вы не можете претендовать.

– Спокойно, лорды, – призвал всех к порядку король. – Как мы видим, с юной домажкой ничего плохого не случилось.

А Сильвана, внимательно посмотрев на меня, подавшись вперёд, спросила:

– Валлери, как получилось, что зелье на тебя не подействовало?

Я улыбнулась, так как в голове сложился шуточный ответ: мол, она плохой зельевар, и с её кривыми ручками другого и не ожидалось. Вовремя отодвинув свою мстительность подальше, я вспомнила, что вежливость – наше всё, а при определённом умении учтиво можно и отправить к троллям.

– Ваше Высочество, вас интересует способ избавиться от воздействия созданного вами зелья? – спросила я. Принцесса неуверенно покосилась на короля, но кивнула. – Что же, извольте, я расскажу. На начальном этапе я одела браслет-поглотитель магии, – нагло соврала я и еле сдержала улыбку, проследив, как у принцессы вытянулось лицо. – Выше Высочество, вы сварили магическое зелье, и поглотитель его без труда нейтрализовал, оставив меня временно без магии, – пояснила я для тех, кто не понял.

– Валлери, мы же договорились, – по привычке поправила меня принцесса, – называй меня Сильваной и на «ты».

– Ваше Высочество! – медленно выговорила я, подчёркивая учтивое обращение, и тем самым показывая, что дружеских отношений между нами больше быть не может. – При обыске у Эллианоры был найден флакон из-под зелья, а также к нам в руки совершенно случайно попал ещё один образец, которым, как оказалось, приторговывали ваши примаги, – при этих словах Сильвана, побледнев, кинула быстрый взгляд на Руфуса, а я продолжила:

– Впоследствии мы с господином Грюнвером, изучив собранный материал, сделали противоядие.

– Разве любовное зелье обратимо? – неуверенно спросил меня старший лорд Аронадар.

– Оно обратимо само по себе, исходя из естественных процессов организма, а противоядие всего лишь ускоряет его выведение, – не стала я скрывать истины и невольно взглянула на короля.

Его Величество Улирис Кенвортдфилд застыл, внимательно вслушиваясь, какие я производила действия, а потом, задумчиво постучав пальцами об подлокотник кресла, спросил:

– Ты хочешь сказать, что действие зелья само собой проходит?

– Да, если нейтрализовать воздействие на начальном этапе, это можно пережить, временно оставшись без магии, – объяснила я, но, вспомнив слова моего Докрея, предостерегла:

– Единственный момент: если активизировать зелье, но жертву ритуалом не привязать, могут возникнуть некоторые последствия.

– Какие последствия? – нахмурившись, спросил Дизер, а я пожала плечами.

– Достоверно мне это неизвестно, но предположительно – для души, – ответила я.

– Выллери, расскажи, пожалуйста, про второй образец зелья. Кому продали его, и для кого оно предназначалось? – задал вопрос герцог Винсент Каризало.

– Продали его лорду Винчиза, – ответил герцогу вместо меня Адриан. – Они с Жоржиком планировали дать его магистру Майуру, чтобы привлечь того на сторону Алуара и получить шпиона во дворце.

Руфус и его отец, переглянувшись, вопросительно посмотрели на Сильвану.

– И кто из моих примагов зелье продавал? – надменно спросила меня принцесса, нервно крутя на своей руке кольцо. Но ответила ей Линая:

– Определённо не тот, кто отравил питьевую воду в школьном хранилище ядом Марлота, – в столовой воцарилась тишина.

Король, демонстративно отодвинув свой бокал, вопросительно уставился на принцессу.

– Сильвана, мы, конечно, об этом ещё поговорим, но хотелось бы сразу узнать, что ты ещё натворила?

– В воду школы был добавлен яд Марлота, свистом которого Руфус усыпил Валлери, – разъяснил Торлин королю. – А примага, которого застали у хранилища воды, в живых уже нет, но принадлежал он Её Высочеству.

– Поэтому вынуждены вам сообщить, – перебил Торлина Адриан, – что леди Сильвана Кенвортдфилд и лорд Руфус Аронадар в школе Эксикаст продолжить обучение не могут. А судьбы лорда Винчиза с домагом, причастным к предательству, мы передаём в руки нашего короля.

В столовой все замолчали, ожидая решения короля, и он, подняв руку, сказал лорду Фабиа:

– Адриан, я понимаю твоё возмущение, но давай начистоту. Руфус и Сильвана использовали своё право, и по закону выгнать за это ты их не можешь.

– Я их выгоняю не за это, а за то, что они отравили воду ядом Марлота, в конечном итоге воспользовавшись оружием врага, – привёл аргументы Адриан.

– Кстати, от которого всех нас спасла Валлери, – добавил Бэзил, тем самым показывая, на чьей он стороне.

– Лорд Фабиа, нам сказали, что примаг мёртв, и причастность Руфуса и Сильваны в этом случае доказать невозможно, – вступил в спор старший лорд Аронадар.

– А то, что Руфус усыпил Валлери свистом Марлота, чтобы не сработал защитный браслет?! – парировал Адриан.

– Я к данному членистоногому не прикасался, – с улыбкой отозвался Руфус, подняв руки вверх и подчёркивая этим свою непричастность. – Марлот испугался, когда домажка набросилась на меня со справочником по королевской магии и, кстати, рассекла им мне бровь,– сказал этот чёрно-магический урод, показывая на небольшой шрамик.

Адриан вопросительно посмотрел на меня, а мне ничего не оставалось, как кивнуть, подтверждая. Так как по действиям всё было так, и я сама напугала и без того напуганное животное.

– Так, что, Адриан, мы тут бессильны, доказательств нет, – примирительно развёл руками Его Величество. – И я бы посоветовал твоей домажке поторопиться с выбором! А то, пока она решает, между нашими детьми назревает вражда.

«Ничего себе, – подумала я, – они ещё меня виноватой сейчас сделают. Ну, а с другой стороны, чего я ждала? Они – маги, а я – всего лишь домаг, и, в их понимании, должна свою жизнь положить на процветание рода».

– Отец, ты несправедлив, – вдруг заступился за меня принц. – Если ты отстаиваешь права Сильваны и Руфуса, то и у Валлери они есть, – сказал он, повернувшись ко мне, и ободряюще улыбнулся.

– Соглашусь с тобой, Бэзил – я поторопился. У Валлери, естественно, есть права, и со временем она ими воспользуется, чтобы обрести счастье, – одобрительно кивнул мне король.

А я про себя подумала: «Ну уж нет, Ваше Величество, такие морковки только для ослиц, а я к ним себя не причисляю. Сначала оправдание Руфуса, потом обвинение мне, а следом – наглядно показать, кто тут самый добрый и понимающий маг, и к кому должен склониться выбор».

Тут всеобщее внимание привлёк герцог Винсент Каризало, демонстративно постучав ложечкой о бокал.

– Нужно решить, что делать с лордом и домагом, – сказал он, глядя на короля, – как я понимаю, род Винчиза продался Алуару?

– Я думаю, что пока мы предпринимать ничего не будем, – высказался король. – Конечно, предупредив Майура, что его пассия на другой стороне, и мы собираемся использовать это в своих целях.

Разразился спор – насколько это будет этично по отношению к магистру. Он ведь должен будет врать и разыгрывать спектакль перед Жоржиком. Потом придумали пустить слух, что изобретённое мной противоядие испытали на небольшой группе магов, и магистр Майур в неё попал. Он также поделится впечатлениями от эксперимента на уроке и расскажет, что проблема любовного зелья решена.

К ужину я так и не притронулась, а после того как король встал со своего места, всем женщинам полагалось уйти

– Валлери, постой, я тебя провожу, – поспешил ко мне Бэзил.

– Не стоит, Ваше Высочество, до моей комнаты всего один этаж и пара метров коридора, – пошутила я.

– Валлери, нам нужно с тобой поговорить, – к нам подошли герцоги, и я тяжело вздохнула, так как любезничать сейчас не было никаких сил.

– Ваши Светлости, я вас внимательно слушаю, – сделала я нарочито вежливый книксен. Герцоги переглянулись, и Гастон, улыбнувшись, протянул мне круглую, красиво украшенную коробку.

– Это что? – не очень вежливо спросила я.

– Это для тебя в качестве извинения передала Ивна, – улыбаясь, объяснил Дизер

– Она сама испекла этот небольшой тортик, чтобы настроение тебе поднять, – подмигнул мне Гастон.

А мне сразу захотелось этот небольшой тортик отправить кому-нибудь в лицо. Тем более, краем глаза я заметила, что к нам подошли Руфус с Сильваной. Принцесса одарила меня насмешливой улыбкой, тем самым показав, что ей всё сошло с рук.

– И чем же напичкан ваш тортик для поднятия настроения? – разозлившись, спросила громко я, чтобы все, кто стоял рядом, слышали. – Каким-то новым зельем, после которого у меня вырастут рога, и я стану тупой домажкой, коей все вы так хотите меня видеть?

Среди магов воцарилась тишина, они не знали, как реагировать, а я лишь усмехнулась.

– Спасибо, но кушайте сами, а я вашими тортиками уже сыта, – сказала я, развернувшись, и уже хотела уйти, но Руфус схватил меня за руку.

– Валлери, не стоит так реагировать, каждый из нас отстаивает свои интересы, – снисходительно улыбаясь, сказал он.

– Ну так и я отстаиваю свои, и вы в них, лорд Аронадар, никоим образом не вписываетесь, – съязвила я, выдернув свою руку.

– А я бы на твоём месте не был столь категоричен, – сказал чёрный маг, пытаясь меня приобнять. – Тебе что, не понравился поцелуй? Так давай повторим, я обещаю расстараться.

– Оу! Так это был поцелуй? – спросила я, сделав удивлённое лицо, – А по моим ощущениям, вы меня сожрать пытались, – нанесла я лорду удар, и увидела, как в его глазах полыхнуло чёрным! – Вот так, лорд Аронадар, теперь и вы почувствовали ту злость, которую по вашей милости испытываю я. Мы квиты! – сказала я и, не прощаясь, вышла.

Ночью я проснулась от того, что кровать прогнулась под весом Адриана. Он, обняв меня, притянул к себе, и я спокойно уснула.

***

– Валлери, подъём! – орал Докрей мне в ухо. – Ну сколько можно спать, ты так на завтрак опоздаешь!

– Я на завтрак не пойду, вчера же поздно с королём ужинали! – сонно проговорила я, смутно вспоминая, как Адриан, с рассветом уходя, поцеловал меня в щеку.

– Первое занятие будет у лорда Фабиа, а он перед сезоном поединков всегда что-нибудь интересное преподаёт, – коварно улыбнувшись, оповестил меня Докрей.

Я приоткрыла глаза и, взглянув на магическую сущность, подумала: «Интересно, если дать Докрею пинка, он вылетит из комнаты, как воздушный шарик, или моя движущая сила не сможет его послать в полёт?»

Обругав себя за спонтанную злость, которая присуща магам, а не домажкам, я решила оставить этот вопрос без ответа и неохотно поднялась. Обречённо вздохнув, посмотрела в окно: погода была ветреной, а тучи предвещали дожди. Стянув со стула халат, я поплелась в ванную.

Наблюдая за тем, как льётся вода, невольно потянулась к ней, и она вдруг закрутилась вокруг моей руки спиралью. Подняла ладонь вверх – вода, скользнув по руке, перетекла сначала в каплю, а потом преобразовалась в цветок армирийского летоцвета.

– Ну и что это всё значит? – спросила я сама у себя.

– Не знаю, но выглядит красиво, – ответил мне Докрей, а я, вскрикнув, подпрыгнула от неожиданности.

– Ты как сюда попал? – испугалась я.

– Увидел голубое свечение и решил проверить, всё ли с тобой в порядке, – ответил тот, глядя на водяной цветок широко открытыми глазами, и почему-то шёпотом, с придыханием, спросил:

– А ты давно так умеешь делать?

– Случайно получилось, когда я нашла Крекшу и пришлось её поить, – рассказала я и, наклоняя ладонь, позволила цветку соскользнуть в раковину. Он сделал в ней небольшой круг и растворился.

Глава 4

Первым занятием были «Заклинания – теория и практика», которое вёл Адриан. В амфитеатре было шумно, на трибунах с разных сторон слышался смех. Заметив Аделу, я пошла к магине.

– Привет! А что за веселье? – спросила я у девушки, устраиваясь рядом с ней на скамье.

– Да у нас тут любовный треугольник. Лорд Винчиза выбирает между Жоржиком и младшим Аронадаром, – сквозь смех выпалила Аделла. – Вот все ставки и делают, кого первым Руфус убьёт, и что они все выпили.

– Как всё сложно, – прокомментировала я, осматривая трибуны.

Громче всех веселилась группа серых магов, показывая на соседнюю трибуну. Как только я посмотрела туда, наткнулась на злой взгляд Руфуса. Чёрный маг стоял в центре одной из трибун и, когда наши взгляды встретились, многозначительно погрозил мне пальцем. «Ничего себе, – возмутилась я про себя, – мало того, что подлил мне зелье, так ещё и угрожает. Идите к троллям, лорд Аронадар», – послала я чёрного мага мысленно и, заломив бровь, мстительно улыбнулась.

– Доброе утро, адепты, – спустился на арену Адриан, – пожалуйста, насмешки над сокурсниками оставьте на потом, а нас сегодня ждёт интересная тема.

Студенты сначала недовольно зашушукались, но разошлись по своим местам, готовые слушать тему.

– «Эксплоратор», – отчётливо произнёс лорд, делая пас рукой.

Из руки лорда вырвалось полупрозрачное облачко и, сопротивляясь ветру, устремилось ввысь. Адриан немного отклонил руку, и облачко, сделав полукруг, развернулось и помчалось к трибунам. Подлетая к адептам, оно окутывало их, заползая в карманы и в сумки магов, словно что-то считывая. На трибунах воцарилась тишина, все замерли, как заворожённые, чувствуя, что, что-то происходит, но не понимая, что и как. Облачко же, подлетев к нам с Аделой, закружилось ветром вокруг нас и, взъерошив мне волосы, вернулось к Адриану. Лорд мне улыбнулся и, повернувшись к магам, сказал:

– Как вы поняли, это магия высшего порядка, и, чтобы ею овладеть, нужен особый дар.

– Но тогда зачем же вы нам её показываете? – спросил чёрный маг, стоявший неподалёку от нас.

– Затем, чтобы выявить тех, кто ею владеет, – холодно ответил ему преподаватель. – Сейчас я показал заклинание «вестник». Создавая его, вы можете собрать информацию о противнике или послать сообщение другу.

– Так это то заклинание, которое использовали стихийные маги? – спросил Гастон, стоявший с Дизером на лестнице.

– Да, это именно оно, – ответил лорд.

– Насколько я помню, стихийники его использовали, чтобы перемещаться по воздушной волне? – спросил Бэзил, который, как оказалось, сел сразу за нами.

– Да, но, учитывая, что стихийных магов больше нет, ему нашлось вот такое простое применение, – пояснил Адриан и, посмотрев на герцогов, махнул рукой, приглашая их выйти на арену. – Ваши светлости, у вас древнейший род, и вы, скорее всего, обладаете этим даром.

Гастон с Дизером переглянулись и, бросив взгляды на меня, с сожалением спустились на арену.

– Прошу выйти тех, кто хочет попробовать, и у кого есть стихийная магия в крови, – объявил Адриан.

Под гул голосов вниз спустился Руфус, а за ним последовал и Ферт. Граф Эндаге, сделав несколько шагов вниз, остановился, передумав, и занял место рядом с красивой чёрной магиней. Та, презрительно на него взглянув, горделиво закинула волосы за спину и спустилась на арену. Я знала, что она – сильный маг из очень древнего рода. Лорд Фабиа кивнул магине, показывая, куда встать, и начал объяснять, что делать:

– В отличие от боевой магии, тут применяется мирная, и посылать нужно не силовой удар, а вкладывать свою силу в стихию, в данном случае создавая воздушную волну, – сказал он и, подняв руку вверх, произнёс «Эксплоратор». Но только маленькое облачко оторвалось от его руки. Лорд сжал пальцы, тем самым его возвращая.

– Владение этим заклинанием – показатель большой силы, – склонившись ко мне из-за спины, прошептал принц. Я, почувствовав его дыхание на затылке, слегка отклонилась. Но Бэзил, положив мне руку на плечо, остановил моё движение и, по-дружески шлёпнув, весело спросил:

– Пойдёшь со мной напарником?

– Я? – неуверенно спросила, собственно, я, не зная, как реагировать на смену его поведения. – Это магия высшего порядка, для магов, а я всего лишь домаг.

– Ты – домаг такой силы, что можешь дать фору многим магам, – улыбнулся принц. Но потом, взглянув мне в глаза, нагнулся чуть ближе:

– Даже если у тебя не получится, переживать не стоит, так как ты всё равно останешься самой желанной домажкой в королевстве.

Я смутилась, от его слов, невольно задумавшись: «Это сейчас был комплимент или завуалированное признание?» Но принц, не дав мне времени продумать, перелез ряд сидений и, взяв мою руку, потянул за собой. Немного опешив от такой бесцеремонности, но решив, что, в принципе, он прав – лучше жалеть о том, что сделал, чем мучиться догадками, а вдруг бы смог, – я спустилась под всеобщими взглядами на арену.

– Бэзил, ты хочешь поставить свою домажку рядом со мной? – раздражённо спросила чёрная магиня – А не велика ли для неё честь?

– Даирра, не передёргивай, с тобой ни я, ни Валлери не встанем, – холодно ответил девушке принц, – бери в пару Руфуса, а для Ферта мы Эдаге позовём.

– А я бы предпочёл Валлери, – сказал лорд Аллент и, посмотрев на меня, заговорщически подмигнул. – Бэзил, ну серьёзно, все знают, что у тебя этот дар есть, а нам, простым смертным, оставь приятное общение.

В то время как они спорили, мой взгляд упал на лорда Фабиа. Он странно смотрел на Бэзила, сжимавшего мою руку. Решив не провоцировать очередной конфликт знати, я, очень аккуратно высвободившись, от принца отошла.

– Валлери, может, ты со мной в паре встанешь? – перегородил мне путь Гастон.

– Нет, я встану с лордом Фабиа, чтобы не мешать своим присутствием леди, хочу просто понаблюдать, – ответила я и, обойдя герцога по дуге, встала рядом с Адрианом.

Лорд Фабиа, довольно кивнув мне, принялся отдавать указания:

– Займите позиции напротив друг друга, но старайтесь не переходить границ и не открывать личное.

Принц встал перед лордом Аллентом, показательно игнорируя леди, и ей, в итоге, пришлось объединиться в пару с Руфусом.

– Сосредоточьтесь, как обычно, на силе, но не пускайте её в ход, а почувствуйте на руке холодок окружающего воздуха, – объяснил Адриан, подняв вверх руку и слегка пошевелив пальцами. – Вы, конечно, ничего не увидите, но должны ощутить, как ваша энергия перетечёт в воздух и полетит туда, куда вы её направите.

«Хм. Теперь понятно, – сказала я про себя, – эта магия не рассчитана на применение магических сил, а заключается в передаче их природе, то есть в этом случае производится магический толчок в пространстве, и воздух становится проводником силы».

– Как же почувствовать холодок, когда от порывов ветра с ног сдувает? – сбил меня с мысли лорд Аллент.

– Да вот так! – сказал принц и, вскинув руку, произнёс: «Эксплоратор».

От его пальцев отделилось белёсое облачко и, делая небольшой круг, обшарило карманы Ферта и вернулось к Бэзилу. Проследив за маршрутом облака, я с удивлением поняла, что ни принц, ни лорд Аллент его не видят, но чувствуют. «Странно, – подумала я, – выходит, у меня есть этот дар, если я его так хорошо вижу?!»

– Ферт, у тебя во внутреннем кармане цветок, – с вызовом в голосе сказал принц лорду Алленту. – Я надеюсь, ты не собираешься его отдавать по назначению, а то нас с тобой, друг мой, ждёт бой.

– Отлично, Ваше Высочество, – скупо похвалил его Адриан, – теперь все, кто вышли, попробуйте.

Руфус отступил на несколько шагов назад и, взмахнув рукой, произнёс заклинание:

– «Эксплоратор».

Его облачко получилось серым и, моментально вытянувшись в длину, полетело в сторону магини. Я видела, как оно совершало действия, как будто выполняя задание мага. Вот маленький и незаметный отросток залез в карман, прочитав там сложенное послание, вот гадко заглянул под платье, подсмотрев цвет белья, а вот нашёл у девушки за поясом запрещённый в школе усилитель.

– Даирра, да ладно? – спросил Руфус, удивлённо заломив бровь.

Я, ошеломлённая тем, что не просто вижу чужое заклинание, а знаю его результат, чуть дыша, наблюдала за происходящим. Магиня рассердилась и, гневно посмотрев на чёрного мага, топнула ногой.

– Да я молчу, – поднял вверх руки чёрный маг, насмехаясь.

– Рассказывай, что ты узнал такого интересного? – заинтересованно поинтересовался у него Дизер.

– О, я не могу об этом говорить, – ответил Руфус, подмигнув красной от злости девушке. –Но, Даирра, красный цвет белья уже не в моде и выглядит несколько вызывающе.

– Сейчас мы посмотрим, какого цвета оно у тебя, – зло прошипела Даирра и, сделав пас рукой, выкрикнула: «Эксплоратор». Облачка из её руки так и не появилось.

– «Эксплоратор», – повторила она раздражённо.

– Леди Даирра, не расстраивайтесь, у вас просто в предках не было стихийных магов.

Но тут на трибунах начались шум и заинтересованные перешёптывания.

– А мне бабушка рассказывала, что у нас был в роду элементаль, – сказал белый маг со странной серьгой в ухе.

– Тогда выходите и попробуйте! – пригласил его Адриан.

Немного погодя мы все узнали, что почти у каждого в роду было предание, что, так или иначе, брат прабабки был вторым союзом женат на дальней родственнице стихийного мага то ли воды, то ли огня. Никто толком вспомнить не может, но попробовать заклинание захотели все.

На арену началось настоящее паломничество.

Но вызвать вестника получилось у единиц. У Аделы облачко было настолько слабым, что его сразу унесло порывом ветра всё усиливающейся непогоды. У Сильваны вышел слабый туман, а у братьев Каризало – белёсое облачко, как и у принца.

За попытками создания вестника все забыли про меня. И я, стараясь не привлекать к себе внимания, отошла к трибуне. Достав тетрадь, записала формулу: «MagF=AmtimesdaMag2».

«Сила – это толчок или притяжение, ветер тоже толкает и тянет, и чем больше его скорость, больше и сила, – рассуждала я про себя, наблюдая, как ветер своим порывом развевает одежды магов, пока те пытаются к нему воззвать. – Давление равно силе, разделённой на площадь, и, по сути, ветер прикладывает её к любой области – будь то стена, крыша или человек.

Хорошо, предположим, что так может перемещаться человек, но вот как оно переносит мысль или информацию о предметах?» – задала я сама себе вопрос – и сама же на него ответила:

«Воздух переносит запахи и распространяет звуки, что делает его отличным проводником. Это означает, что стихийники не только умели управлять природой, но и обладали рецепторами, позволяющими им понимать её!» – осознала я, и сразу стало понятно, почему дар к этому заклинанию обусловлен наследственностью стихийных магов.

– Не хочешь попробовать? – тихо спросил Бэзил.

Я вздрогнула, не заметив, как он ко мне подошёл, и, резко захлопнув тетрадь с выводами, встала со скамейки.

– Наверное, нет, – раздражённо ответила я, так как, по-моему, у Бэзила вошло в привычку меня пугать.

– Даже если в тебе нет этой силы, что с того? На твоей жизни это никак не отразится, – констатировал он.

– Наверное, поэтому и не хочу, – с досадой ответила я и, на прощание кивнув, пошла в сторону выхода.

Ветер всё усиливался, и стало очевидно, что нас ожидает шторм. Но, на удивление, я чувствовала непонятное томление. Мне всегда нравились ветер и морской бриз. Ещё маленькой девчонкой я с удовольствием бегала на причал, как только поднимался ветер, и в одиночестве, сидя на берегу, наслаждалась. С тех пор моё влечение к стихии не прошло, и, подставляя лицо порывам, я решила пойти в парк и без лишних глаз подумать и попробовать заклинание.

«Итак, что мы имеем? – спросила я сама у себя, шагая по мощёной парковой дорожке.

Первое: король, похоже, знал, что действие любовного зелья временное, тем не менее, пройдя со своей домажкой ритуал, выпил её», – рассуждала я, понимая нелогичность такого предположения.

«Второе: леди Ревалье служат не только кровные родственники, но, возможно, и те, кто недоволен властью», – сделала я вывод, углубляясь в парк и подходя к любимому дереву кинама.

«И третье: в моих недалёких предках явно был стихийный маг. И в этом случае становится понятно, почему за четыреста лет магия не выродилась, ведь кровь стихийных магов сохраняет магический потенциал и не даёт магии иссякнуть».

– «Эксплоратор», – прошептала я, совсем чуть-чуть вложив силу.

Из моей руки появилось золотистое облачко. Я с удивлением его рассмотрела. Сгусток энергии, переданный окружающей среде, перетекал через мои пальцы, обволакивая и переливаясь. Мысленно представила, как облачко делится на три части и отправляется изучать парк. А открыв глаза, пронаблюдала это воочию.

Одна из частей моего вестника сразу же наткнулась на Квизаля. Птичка от неожиданности закричала, прогоняя неведомое нечто, а я, решив её успокоить, подула. Квизаль встрепенулся и, распахнув крылья навстречу воздуху, довольно защебетал. Вдруг меня отвлёк разговор, доносившийся от второго вестника.

– Такого просто не может быть! Мне бабушка рассказывала, что в нашем роду был стихийный маг, – я сразу узнала капризный голосок Даирры.

– Может, просто заклинание не подошло? – ответил ей мужской голос. Он был мне смутно знаком, но я не могла вспомнить.

И тут же, поняв мои мысли, вестник послал мне образ тех, кто разговаривал. Под прикрытием развесистых кустов бесеняша стояла леди, кутаясь в плащ, и разговаривала с домагом Дамиром Ремарчи.

– Скорее всего, но как это проверить? – спросила магиня у него.

– Можем поискать в королевской библиотеке, – предложил Римарчи, – мне говорили, что там осталось несколько книг, чудом уцелевших в Делфисе.

– Ты что, совсем глупый? – спросила леди раздражённо. – Чтобы туда попасть, нужно иметь доступ или разрешение короля.

– Может, попробовать попросить доступ у герцогов или принца? – спросил домаг, пытаясь успокоить леди. – Вы очень красивая, и я уверен, что герцоги согласятся.

Мне стало стыдно, так как выходило, что я подслушиваю чужой разговор, и я, отозвав вестника, задумалась. Если в королевской библиотеке есть книги по стихийной магии, я должна найти способ туда попасть и прочитать их.

– Валлери, ты что, повредилась головой после любовного зелья? – со смешком спросила меня Маргарита, появившись на пороге магической беседки.

– Привет, – поздоровалась я, осматриваясь и пятясь назад, к дорожке. Очень не хотелось мне встречаться с магом, у которого было свидание с Марго.

– Я тут одна, – пояснила девушка, проследив за моим взглядом, – у меня есть доступ герцогов, а мне иногда хочется побыть одной, вот я и пользуюсь беседкой.

– Понимаю, – выдохнула я и намекнула, – вот и мне хочется побыть одной.

– Ты всё ещё злишься? Вот зря, я действительно думала, что ты просто себе цену набиваешь, – сказала Маргарита, а я скептически заломила бровь.

– Марго, я тебе доверилась и помогала, а ты меня просто подставила, – выпалила я и развернулась, чтобы пойти на полигон.

– Валлери, постой, я хочу загладить свою вину! – воскликнула Марго, вытянув руку и, победоносно улыбнувшись, раскрыла ладонь.

– Что это? – задала я глупый вопрос, так как со всей очевидностью можно было утверждать, что это ключик.

– Ключ доступа одного из герцогов Каризало! Когда я рассказала им, что ты задумала, времени на заключение договора не оставалось. И я тогда потребовала от них в залог магический ключик. – Маргарита, заговорщически подмигнула мне. – А теперь они его забрать не могут, так как условия нарушили.

– А что он отпирает? – заинтересовалась я.

– Да всё, куда герцогам положен вход: любое подземелье или тайные комнаты, и даже, как видишь, магическую беседку. Все двери, куда без мага домагу хода нет, – гордо объяснила Маргарита, сжав ладонь перед моим носом.

– Валлери, ты не в себе после любовного зелья? – съязвил Эндрю, глазами показывая на идущую рядом со мной Марго.

– Кстати, это хорошая отговорка, – ответила я, уловив мысль.

По расписанию значилось занятие Торлина «Защита и нападение». Мы, как обычно, собрались на полигоне и, кутаясь в плащи, выстроились в ряд, так как ветер усилился.

– Здравствуйте, адепты, – поприветствовал нас Торлин, – сегодня мы рассмотрим одно опасное заклинание, которое можете применить только вы! – Домаги с недоумением посмотрели на преподавателя.

– Речь идёт о рассеивании чар? – спросил Дамир Ремарчи и, не дождавшись ответа лорда, возмутился:

– Да кому оно нужно? Стоит один раз кастануть такое, и опа, ты уже Докрей! К чему же вы нас, уважаемый лорд, готовите?

– Да, уважаемый Ремарчи, это опасное заклинание, – в тон ему ответил Торлин, – и, прежде чем его кастовать, нужно сто раз подумать. Но, к моему сожалению, есть закон, по которому каждый домаг нашего королевства обязан это заклинание знать.

– Мы и так о нём знаем, но самоубийство совершать не собираемся, – вставил свои пять монеток Ровейн, а Торлин, встав напротив него, нахмурился и спросил:

– А если на кону будет жизнь вашего рода? – Ровейн сдвинув брови, задумался и через несколько мгновений, поджав губы, сказал:

– Да, в этом случае применение возможно, – помрачнел парень.

– Вот поэтому мы сегодня научимся его применять, – констатировал Торлин, обведя всех взглядом.

Когда он посмотрел на меня, я пожала плечами, как бы говоря, что не слышала об этом заклинании.

– Это древнее заклинание домагов. Оно может рассеять небольшое количество чар, нейтрализовав их действие. Но, как правило, домаг, используя его, остаётся без манны, – пояснил специально для меня лорд.

– Вот интересно, кто его изобрёл, и как записать успели? Если каждое его применение становилось, фактически, приговором, – с наигранной весёлостью спросила Марго.

– В давние времена домаги объединялись кругом и совместно использовали заклинания, – ответил ей Зикай.

А я подумала, что речь идёт об Эгрегоре, вспомнив – в тетради леди Ревалье говорилось, что домаги образовывали круг.

– Встаньте, пожалуйста, в ряд, я подойду к каждому и зажгу перед ним маленький фитиль. Затем создам слабое заклинание сохранения огня, а вам нужно будет его рассеять. Произнесёте заклинание: «Кенсис ипта», огонь погасит ветер и тем самым завершит воздействие чар, – пояснил задание Торлин.

– А если это приведёт к истощению и смерти? – спросил один из незнакомых мне домагов.

– Не приведёт! Во-первых, я контролирую процесс, а во-вторых, у меня на всякий случай с собой чистая манна, – Торлин, поставил на стол несколько склянок с синей жидкостью.

– Уважаемый лорд, а подскажите, почему братьев Эндаге утром куда-то увезли? Ведь получается, что три домага пропускают важный урок? – спросил Лехус, а я, взглянув на него, почти не узнала. Парень выглядел плохо – под глазами синие круги, а блеклые волосы поредели.

– У них сейчас совсем другие проблемы, – ответил ему Торлин, а я обратилась к Марго:

– Что это с Лехусом? И почему он так заботится о домагах Эндаге?

– Он о них не заботится, а надеется отомстить, – сквозь зубы процедила девушка, – чтобы они на своей шкуре почувствовали, что такое остаться без манны.

– А Лехус постарел, после того как граф его почти выпил, – пояснил Эндрю, – он до сих пор рассыпается в благодарностях, что герцог его спас.

– Приступим, господа, – объявил Торлин.

Первым вызвался Ровейн. Лорд встал перед домагом и, когда зажёгся маленький огонёк, произнёс заклинание. Домаг собрался с духом и, внимательно глядя на магически защищённое от ветра пламя, проговорил:

– «Кенсис ипта», – огонь погас, а я в это мгновение, прищурив глаза, увидела, как запас манны Ровейна уменьшился наполовину.

И мало того, что это произошло в один момент, так манна продолжала падать. Все замерли и, не дыша, следили за состоянием домага, а я про себя отсчитывала секунды, попутно прикидывая, сколько мне понадобится времени, чтобы закинуть в парня манну. Но тут падение прекратилось, и Ровейн с облегчением вздохнул.

– Незабываемые ощущения, – сказал парень осипшим голосом, – теперь я знаю, как приходит смерть.

Далее по очереди заклинание попробовали все. Эвантия упала в обморок, и лорду пришлось дать ей глоток из склянки. У Зикая посинели губы, и запас манны почти иссяк. Закинув в него сгусток, я с опаской огляделась и сразу встретилась взглядом с Эндрю. Домаг, нагло ухмыльнувшись, осуждающе покачал головой, на что я скорчила ему рожицу.

– «Кенсис ипта», – произнесла я, когда Торлин прошептал заклинание над горящим в воздухе огоньком.

Но ничего не произошло. Огонёк всё так же горел под защитным заклинанием.

– «Кенсис ипта», – повторила я громче.

Но пламя, словно издеваясь, только ярче разгорелось и стало излучать тепло. Я вопросительно посмотрела на Торлина.

– Скорее всего, твоя магия после снятия печати ещё сбоит, как с пульсаром и силовым ударом. Наберись терпения и не расстраивайся, ты со временем и это заклинание одолеешь, – сказал Торлин и сделал шаг к Марго.

– «Кенсис ипта!» – нервно выкрикнула она. Пламя слегка колыхнулось, но не погасло, а девушку от накатившей слабости повело, и она, сделав судорожный вздох, захныкала.

Я, прищурив глаза, увидела, как быстро вытекает из неё манна. Не раздумывая, закинула в Марго сгусток и дотронулась до плеча девушки, поддерживая. В это же мгновение огонь с шипением погас, а Маргарита, вздрогнув, медленно вдохнула, потом ещё раз, глубже, в полную грудь и со свистом выдыхая. Вдруг прекратив усиленное дыхание, она резко повернулась ко мне и, прищурившись, посмотрела на мою руку.

– Что? – спросила я, отняв от её плеча ладонь.

– Ничего, – просипела девушка. Лорд Ларнетти кивнул в знак того, что заклинание принято, и направился к следующему домагу.

Глава 5

После занятия все расходились молча, казалось, каждый думает о своём. Но, скорее всего, домаги для себя решали, в каких случаях будут готовы пожертвовать собой, применяя это заклинание.

– Валлери, ты закинула в меня манну? – спросила Марго, когда мы выходили с полигона. Я кивнула. Девушка, схватив меня за руку, остановила. – А может быть такое, что, когда ты коснулась меня, полилась не только манна, но и магия?

– Я не знаю, может быть, – пожала я плечами. – Вдруг у нас случайно получилось образовать круг, о котором говорил Зикай?

– Девушки, вы о чём? – прервал наш диалог подошедший Эндрю.

– О твоей изрядно поднадоевшей роже, – язвительно ответила ему Марго.

– Айхери, не хами! Или ты решила, что, если удалось подлизаться к Валлери, сможешь её снова продать? – повысил на неё голос, Эндрю.

– Я не собиралась Валлери продавать, это вы всё так представили, – гордо высказала ему Марго, а Эндрю, усмехнувшись, повернулся в мою сторону.

– Грюнвер, я надеялся, что у тебя есть мозги. Марго тебя за мешочек монет продала да за возможность залететь от герцогов, – сказал он с видом разоблачителя.

– Неизвестно, кто на самом деле хуже: тот, кто предал друга, добиваясь своей мечты, или тот, кто, зная об этом, использовал его стремления, – пофилософствовала я на тему предательства.

Эндрю остолбенел, не ожидая такой отповеди, а Марго, кивнув, подхватила меня под руку и потащила по дорожке.

– Провожу тебя до корпуса, сегодня всё равно занятий больше не будет, а на завтра их и не запланировали, – объяснила свой порыв Маргарита.

– Валлери, подождите, – к нам подбежали Зикай и Ровейн.

– Что произошло, и когда вернётся Элли? – без особых вступлений спросил Зикай.

– Привет, – поздоровалась я, – всё уже в порядке, и Элли вернут через пару дней, – отчиталась я и, решив сменить тему, спросила:

– Кстати, вы, случаем, не знаете, почему завтра занятия отменили?

– Так завтра же открывается сезон, в том числе запланирован поединок между Его Высочеством Бэзилом и лордом Руфусом Аронадаром, – ответил мне Зикай.

– Ты что, не знала? – спросил Ровейн, удивлённо подняв брови, я помотала головой.

– Завтра в школе открывается сезон поединков, народу, говорят, будет тьма, все билеты распроданы, – сообщил стоявший рядом Эндрю.

– Да, билеты смели за час, – согласился с ним Ровейн.

– Валлери, ты что, не знала, что маги подрались и вызвали Руфуса на поединок? – с усмешкой спросил у меня Эндрю.

– Я знала, что был вызов, но думала – раз всё закончилось хорошо, то и бой не состоится, – объяснила я свою реакцию.

– Да кто же от такого шоу отказывается? – усмехнулась Марго. – Поединок за редкую домажку обязательно народ повеселит.

Я не поверила своим ушам! Они воспользовались гадким поступком Руфуса, чтобы создать ажиотаж и устроить развлечение для народа.

– Надеюсь, в этот раз Бэзил выиграет, и нам не придётся завтра драться, – прокомментировал домаг герцогов.

– Так, вроде, вы всё равно идёте на арену?! – громко спросил Зикай, прикрываясь плащом от сильного ветра.

– Гастон хочет поставить на место графа, – засмеялся Эндрю, – но это, скорее, не бой, а избиение.

– Да ещё леди Арвэн Хилингрейт вызывала Аделу, – оповестила всех Марго, и, взглянув на меня, спросила:

– Валлери, чего ты насупилась, как озлобленный ёжик?

– Бездна! Они что, сдурели? – всё же взорвалась я. – У них назревает война с Алуаром, пьют отравленное вино, и всё, о чём они думают, – как устроить поединки, чтобы развлечь народ?

– Это не просто развлечение для народа, а, как маги говорят, «естественный отбор» и древняя традиция, которую ждут все в школе, – ответил мне Зикай, разведя руками, а у меня на это просто не было слов.

***

– Валлери, это древняя традиция, и не нам её отменять, – проговорила леди, виртуозно нарезая мясо на тонкие ломтики, – вот только непогода совсем некстати. Адриан с Торлином зачаровывают инвентарь, так как шатры при таком ветре можно установить только с магией.

Вернувшись в корпус, я обнаружила, что лордов ещё нет, и мы сели ужинать вдвоём с Линаей.

– Даже погода считает, что сейчас не время для поединков, – сказала я и с подозрением уставилась на кусок пирога, лежавший на моей тарелке.

А подозревала я в нём наличие мяса, скрытого и завуалированного морковью. Переведя вопросительный взгляд на Линаю, я кивнула на пирог.

– Тебе лучше в отборе домагов не участвовать, тем более, если кто-то назовёт тебя, имеешь полное право отказаться, – решила проигнорировать мой немой вопрос леди.

– А где будет проходить отбор? – поинтересовалась я, отодвигая тарелку.

– Обычно на полигоне, но при такой погоде непонятно вообще, как и что пойдёт, – ответила она, задумчиво жуя мясо. – Завтра соберётся вся королевская знать, а мы даже гостевые шатры поставить не можем, не то что провести торжественное открытие.

***

Осознав, что Адриан сегодня не вернётся, я попыталась с ним связаться через жемчужину. Увидела, как они с Торлином и магистром Майуром ставят ветровые заслоны и пытаются зачаровать шатры. Но стихия, не на шутку разбушевавшись, порывом ветра сдёрнула с места небольшой павильон и унесла его куда-то сторону.

«Так, – подумала я, нервно пересекая комнату, а пума, решив, что я обращаюсь к ней, навострила уши. – Может быть, если такая погода сохранится, открытие сезона перенесут?!»

– Фуф, – ответила кошка, раздражённая моими метаниями по комнате.

– Тут ты права, не перенесут, – ответила я ей, – билеты уже раскупили, и зрелища требует народ, – вдруг наш с пумой диалог прервал удар о стену корпуса, да такой, что стёкла в окне задребезжали.

К нам прилетел тот самый павильон, сорванный порывом ветра, и, ударившись о каменную стену, с грохотом рухнул. Я вместе с Крекшей подбежала к окну и с ужасом смотрела на разгул стихии. Везде летали сорванные ветки, откуда-то принесло мужской плащ, и он, зацепившись за фонарь, теперь напоминал развевающееся знамя. Изрядно потрёпанный павильон застрял под перевёрнутой скамейкой, а вырванные из клумб цветы, объединившись с нанесёнными листьями, кружились на улице в хаотичном танце. Представив, как Адриану сложно будет со всем этим справиться, и каково будет всеобщее недовольство беспорядком, я разозлилась.

– Ну прекрати ты дуть! – обратилась я к ветру. – Хватит бесноваться, надоел уже за целый день, – высказала я своё негодование, понимая, что выгляжу смешно.

Вдруг ветер затих, резко остановившись на середине порыва. Мы с Крекшей, не поверив своим глазам, переглянулись и опять уставились на улицу. На секунду, казалось, всё замерло, а затем с достаточно большой высоты стали падать, ветки, листья, нанесённый мусор – всё то, что только что куда-то неслось, а теперь оказалось подвешенным в воздухе.

– Это же не я? – спросила я пуму,

– Фуф, – повела та левым ухом.

– Валлери, – без стука в комнату ворвалась Линая, – случилось чудо, ветер стих, и у нас появилось возможность всё привести в порядок.

– Да, это похоже на чудо, – прокомментировала я аномалию погоды.

– Я побегу к братьям – помогать убирать территорию, а ты, пожалуйста, из корпуса не выходи, – попросила она и, суетливо застегнув пуговицы плаща, выбежала.

Мы с Крекшей прилипли к окну, наблюдая. Вот леди вышла из корпуса и, оглядевшись вокруг, сокрушённо покачала головой, оценивая ущерб от шторма. А увидев, что на фонаре висит плащ, вскинула руку, решив снять его заклинанием. Плащ несколько раз подбросило, потом, перевернув, дёрнуло вверх, да так, что рукава на столбе намертво сцепились. Линая в отчаянии топнула ногой, но, решив не тратить время на тряпку, засеменила по дорожке, обходя мусор.

А мне, глядя на её манипуляции, пришла в голову шальная мысль: вдруг у меня получится сдёрнуть застрявшую на столбе одёжку с помощью ветра. Не раздумывая, прошептала: «Вентус», и, сделав пас рукой, представила, что посылаю струю воздуха. Плащ дёрнулся в сторону, а я, вытянув губы трубочкой, слегка подула, накачивая ткань, как парус, воздухом. Рукава раздулись и разошлись в стороны, тем самым освободив столб. Только я не просчитала, что надутый парусом плащ решит продолжить своё парение и нагонит идущую по дорожке леди.

Линая, увидев, что её кто-то преследует, истошно закричала и, вскинув руку, послала пульсар, вдогонку прибавив заклинание. Бедовая одёжка закончила свой путь, вспыхнув от пульсара. Правда, когда её объял огонь, плащ вскинул рукава в молящем жесте и, с секунду покривлявшись, то выгибаясь вверх, то ниспадая вниз, осыпался на дорожку тлеющим пеплом.

Линая подождала, пока всё потухло, и, ткнув кучку носком ботинка, разбросала. Затем, с подозрением вскинув голову, посмотрела на наше окно. Мы с Крекшей пригнулись в надежде, что леди нас не заметила, но Линая уже смотрела на дорожку. Оказывается, следом за Линаей из корпуса вышел магистр медитации Инфус, наверное, так же из желания помочь привести территорию в порядок. Теперь он стоял, окаменев, в десятке метров от леди, явно не понимая, что произошло. Тут до меня дошло: бедный преподаватель решил – леди настолько раздражена, что сожгла впереди идущего мага, и теперь должна приняться за него, как за случайного свидетеля. Линая сделала в его сторону шаг, чтобы оправдаться. Инфус, пригнувшись, сделал несколько неуклюжих прыжков назад, осенив себя защитным заклинанием.

– Я ничего не видел, – выкрикнул он и, резко развернувшись, побежал обратно к корпусу.

Через несколько секунд мы услышали грохот закрывающейся двери, а леди растерянно покачала головой. Затем, наверное, решив оставить эту проблему, развернулась на каблучках и засеменила в сторону амфитеатра. Через несколько минут дорожка опустела, а мы с Крекшей заговорщически переглянулись и посмотрели в окно.

– «Вентус», – прошептала я, сметая воздухом с дорожек разбросанную труху и представляя себе, как она, подхваченная ветром, перелетает забор школы.

Следом, собрав раскиданные по газону цветы, закинула их обратно в клумбу. Улыбнувшись, прочитала про себя формулу роста, выученную в замке Каризало. Вскинув руки вверх, увидела, как клумба опять зацвела, а на дорожках не осталось мусора. Правда, ещё оставался павильон, застрявший под перевёрнутой скамейкой.