Читать онлайн Пропавший рейс

Пролог

Самолеты могут взлетать

могут садиться

и даже падать

но они не могут одного

бесследно исчезать в воздухе.

В ночь на 8 марта 2014 года авиалайнер Боинг 777-200 авиакомпании Малайзия Эирлэйнс, совершавший рейс MH370 из Куала-Лумпура в Пекин с 227 пассажирами и 12 членами экипажа, включая туриста из России, пропал с экранов радаров. Предполагается, что самолет потерпел катастрофу в южной части Индийского океана. Поисковая операция не смогла установить место крушения самолета. По итогам трехлетней поисковой операции, которую финансировали власти нескольких стран, обломки воздушного судна так и не были найдены.

Пропавший рейс не только сам стал одной из самых больших загадок, но и запустил цепочки разных событий, которые как костяшки домино, падая друг на друга изменили судьбы многих людей. С момента исчезновения самолета начались масштабные поисковые операции, к которым присоединились спасательные команды из разных стран. Каждое новое сообщение о возможных находках, каждая новая версия событий накаляли общественное мнение, создавая атмосферу неопределенности и тревоги. Множество людей, ранее не интересовавшихся авиацией, стали активно участвовать в обсуждении новостей и теорий заговора, а соцсети наполнились различными версиями и предположениями. Эта загадочная ситуация выявила не только страх перед бесследным исчезновением, но и глубокую потребность в информации и понимании.

В то же время, у семей пропавших людей возникали личные драмы, каждая из которых развивалась по собственному сценарию. Некоторые нашли утешение в объединении усилий, чтобы выяснить правду, другие погружались в бездну отчаяния и неизвестности. Количество правовых и моральных вопросов продолжало расти, создавая правовые казусы.

В это время международные СМИ обостряли интерес к происшествию, накручивая зрительские рейтинги своими спекуляциями. Каждое новое интервью с экспертами или родственниками пассажиров выводило на поверхность личные трагедии, поднимая популярность тех или иных телеканалов.

Практически каждый день объявления о найденных частях самолета или подробностях перелета каким-либо образом изменяли ход расследования и внушали надежду, даже если это были лишь крохотные фрагменты или обрывки непроверенной информации. Хотя некоторые находки не имели отношения к исчезнувшему рейсу, их обсуждение лишь подливало масла в огонь интереса. Дискуссии о том, что могло произойти на борту и какие факторы привели к этому, становились всё более поляризованными и разделяли расследователей на группы каждая продвигающую свою теорию. Каждый новый поворот приносил новое осознание: страх перед бесследным исчезновением стал общим состоянием для всего общества. Даже те, кто не был напрямую вовлечен в трагедию, чувствовали страх, так как осознавали свою уязвимость перед неизвестным. Так, этот загадочный рейс стал не просто историей, а символом незащищённости человеческой жизни в современном мире.

8 марта, 00 – 30 Малазийского времени Петр Завадский

Аэропорт Куала-Лумпура, как и любая другая воздушная гавань в мире, живет своей обычной жизнью. Залы ожидания наполнены звуками шагов, голосов и объявлений о рейсах на разных языках, создавая уникальную симфонию суеты и ожидания. Сотрудники аэропорта, как невидимые дирижеры, координируют этот сложный оркестр, следя за тем, чтобы каждый пассажир нашел свой путь, а каждый самолет вовремя покинул землю. Их титаническая работа незаметна, для тысяч пассажиров, снующих по миру, но крайне важна для поддержания гармонии в этом огромном механизме. Она практически никогда не имеет сбоев, и настолько регламентирована, что допустить ошибку практически невозможно. Ведь маленькая ошибка всего одного человека, как песчинка, попавшая в часовой механизм, может заставить остановиться все шестеренки, и сломать чётко отлаженную систему.

Пассажиры, не задумываясь о том, что что-то может пойти не так, живут своей обычной жизнью, предвкушая или переживая за свой предстоящий перелет. На информационном табло загораются новые номера рейсов, и толпа пассажиров начинает движение, словно по невидимому сигналу игрока мышкой, выделившего группу персонажей и направившего их в определенную точку.

У стойки регистрации рейса на Пекин малазийская семья с тремя детьми пытается справиться с пятью чемоданами разной величины, которые, кажется, живут своей жизнью, постоянно норовя упасть. Дети, не смотря на поздний час, полны энергии и любопытства, и с восторгом смотрят на огромные самолеты за окном, мечтая о том, как скоро они окажутся на борту одного из них. Их мало беспокоит конечная точка прибытия, и волнения родителей о перелете, их детский восторг от интереса самого факта перелета на самолете, перекрывает желание спать.

В кафе у окна, где открывается вид на взлетно-посадочную полосу, сидит красивая молодая женщина с огромной чашкой капучино пытаясь не уснуть и дождаться своей посадки на Пекин, сдерживая яростное желание потереть глаза. Вдыхая хоть немного бодрящий запах кофе из чашки, с ленивым интересом наблюдает за самолетами, угадывая куда может лететь каждый из них. Придумывая в голове историю, что бы она делала и в какой компании в той выдуманной точке прилета каждой из этих красивых стальных птиц.

Рядом, за соседним столиком, бизнесмен в деловом костюме сосредоточенно изучает документы подписанные несколько часами раньше, и постоянно отвлекается на телефон с кем-то переписываясь, с кем-то кто ему явно нравится, потому что каждый раз видя новое сообщение, легкая улыбка трогает его тонкие губы, смягчая очень серьезное выражение его лица.

У выхода на посадку рейса MH 370, пожилой мужчина, погруженный в книгу, терпеливо ждет посадки, наслаждаясь возможностью побыть одному. Скоро он должен прилететь в гости к дочке и четырем внукам, и ему будет совсем не до чтения.

Аэропорт Куала-Лумпур – это не просто место пересечения маршрутов, место прилета и вылета самолетов, это живой часовой организм, в который уже попала невидимая песчинка.

– Господа и дамы, объявляется посадка на рейс MH 370 следующий маршрутом Куала-Лумпур – Пекин, стойка вылета номер двадцать один. Привычным металлическим голосом прозвучало объявление в интеркоме. И семья с детьми, и девушка, и бизнесмен и пожилой мужчина ведомые этим объявлением направились в чрево стальной птицы, которая скоро станет одной из самых больших загадок человечества.

– Welcome to the board, sir! – Прощебетала с приятным местным акцентом, симпатичная малайка в синей униформе с ярким платком на шее.

– Thank you Christine. Буркнул я в ответ, с трудом прочитав имя на фирменном бейджике. С моим двухметровым ростом поездки в ЮВА напоминали сказку про Гулливера в стране лилипутов. Все окружающие, даже самые высокие едва доходили до середины груди. А уж их местные девочки, вообще оставались где-то на нижнем этаже восприятия.

Сделал пару шагов и плюхнулся в удобное кресло.

«Так, вроде все успел, сейчас шесть с половиной часов до Пекина, потом стыковка, еще восемь часов, и я дома. На праздник успеваю. Подарки в Картье купил в Кей-Эл перед вылетом, и жене и Алинке. Придумают же капиталисты дизайнеры – гвоздь согнуть и продавать его за штуку баксов. Жене купил браслет, Алинке колечко, хорошо, что они у меня обе с одинаковыми запросами, можно не напрягать мозг. Тащи что-то дорогое и блестящее и всё будет пучком. Толик в порту должен встретить – отвезти. Но сначала заеду на часок к Алине, и потом уже домой отсыхать.

После тяжелых переговоров с американцами, и отсутствии нормальных прямых рейсов в Москву, пришлось брать стыковку через Пекин. Хорошо, что в наличии был бизнес-класс – можно хлопнуть вискаря и отрубиться на все время перелета. Никто не будет мешать и толкать в бок с просьбой выпустить в туалет. Как в страшном сне вспомнились перелеты экономом на заре развития бизнеса. Запахи от соседей, громкие дети, писушники, поднимающие тебя через каждый час, несъедобный авиакорм в коробочке. Ноги умещались только на месте в проходе, брать билет у окна было невозможно, колени не вмещались в расстояние между креслами на какой угодно авиакомпании. А уж если место в средине, хоть плачь, проще стоять весь перелет.

Но в этот раз проблем с билетами не было, и я снял туфли, пиджак и немного поерзав, удобно устроился в широком кресле.

Самолет начал разгон и оторвался от земли. Терпеть не могу этот момент. Полная потеря контроля ситуации: от меня ничего не зависит, и я совершенно беспомощен в своем положении. При моем болезненном гиперконтроле всего, и вся вокруг, это каждый раз тяжелое и неприятное испытание. Наверное, давно стоило сходить к психологу и снять эту локальную аэрофобию, но советское, вбитое родителями и обществом воспитание шепчет на ухо: «к психологам ходят только психи». Признаться себе, что ты псих довольно сложно, да и какой я псих. Так, просто трясет слегка при взлете. Будем бороться со своими страхами самостоятельно, или я не Завадский?

– give me please two shots of whiskey, обратился я к стюардессе. Слыша со стороны свой жуткий английский, внутренне посмеялся. На любых переговорах за границей мой Рязанский акцент выдавал советско-пролетарское происхождение с потрохами. Да и хрен с ним. Не пытался я быть похожим на лощеных британцев или суетливых азиатов. Я русский, я советский, и пока у меня тонна бабла на счетах вы будете кланяться и улыбаться. Нет, понятно, что до частного самолета я еще не дожил, и в принципе в Форбсе далеко не на первых позициях, но я пережил девяностые живым и без судимостей. Не без греха, конечно, но кто не попался тот не грешил. В прямую на тот свет никого не отправил, а что при покупках заводов, закрывал их и увольнял народ пачками, а они потом бедствовали? Так, то не я, то экономическая ситуация. Кто не спрятался, я не виноват. И если кто не пережил, мне очень и очень жаль. А чтобы меня Господь простил, вон церковь отреставрировал, а батюшка мне все грехи отпустил. Так что теперь я чист и перед законом, и перед небесами, и точка.

Десятого совет директоров «Русских металлов», и я приготовил всем отличный сюрприз. Пусть готовятся бездельники, придется поработать.

Размышления прервала отбивка, предваряющая объявление в самолете. В динамиках раздался голос с типичным восточным акцентом:

– Господа и дамы, доброй ночи, вас приветствует на борту авиалайнера Малазийских авиалиний капитан корабля Захари Ахмад Шах, мы совершаем перелет Куала-Лумпур – Пекин, наш самолет набрал высоту тридцать пять тысяч футов, мы летим со скоростью восемьсот семьдесят километров в час и ориентировочно мы прибудем в аэропорт Пекина через шесть часов. Желаем вам приятного полета.

И еще раз тоже самое на неприятном моему слуху китайском языке.

– Господа и Дамы меня зовут Кристина Вонг, и я рада приветствовать вас на борту нашего авиалайнера от лица команды. Я старший бортпроводник, и в случае возникновения каких – либо вопросов вы можете обратиться к любому члену моей команды, или прямо ко мне.

Да что блин такое происходит в этом мире. Даже Малайзия – мусульманская страна и то, даже здесь тёлки выходят на первый план управлять, я совсем не понимаю как такая маленькая и худенькая девочка может быть начальником. Мой дремучий патриархальный уклад ударил в голову со всей силы, ну не могу я воспринимать бабу начальником в мужском или смешанном коллективе, ну как это? Женщина управляет мужиками, да не бывать этому. Есть какая-то явная проблема в мужчинах, позволить захватить власть женщине, я думаю это полная импотенция. Баба она и есть баба, красивая, нежная, ласковая, может даже друг и советник, но всегда на втором плане, всегда где-то там за спиной. Короче баба она или жена или любовница, дети там, секс, дела домашние, но никак не начальник. И то, что последние годы транслируется как равноправие дело весьма для меня сомнительное. Еще пятьдесят лет назад женщина в основном занимала свое правильное место в обществе – сидела дома и воспитывала детей, им даже голосовать не давали, ну ведь понятно почему. Всё это развитие феминизма и равенства полов, на мой взгляд было выдумкой капиталистов, которым была нужно дополнительная рабочая сила. Считай разом в два раза прибавили себе рабочих рук для умножения своих доходов. А если появились новые рабочие руки, значит старым платить больше не надо. Ну и весь двадцатый век мужики убивали друг друга со страшной силой в разнообразных войнах. Я думаю, у нас в стране все это случилось по одной причине, после войны осталось куча детей без отцов, воспитываемых мамами. А воспитание мамы, это совсем не то же самое что отца, вот и получили поколение изнеженных «маменькиных сынков», первая волна разжижения мужика в СССР. Потом такие ребята не добиваясь ничего, плодили опять безотцовщину, потому что нормальной бабе нужен «Мужик», а не вот это вот интеллигентное чмо в очочках и с высшим образованием, как следствие – развод и вторая волна еще более изнеженных мальчиков, без стали в яйцах. Ну а бабе что делать? Брать жизнь в свои руки и лезть наверх, пытаясь выжить. Девяностые в силу своего брутального характера вытащили наверх пусть не самых умных, но жестких мужиков, и в этот момент гендерное равенство улетело к довоенному состоянию. Страна откатилась к такому тюремно-воровскому понимания вертикали управления, а по понятиям баба не решает ничего. Ну на самом деле, дела тогда делались на стрелках, где женщины явно лишние и в саунах, а там баба не бизнес-партнер, а тупо плоть для утех. А так как я продукт этого времени, ну для меня женское главенство вообще никак не понятно, и у себя в холдинге до высших постов ни одна баба никогда не поднимется. В совете директоров одна Танька, но это маркетинг, и ни один нормальный мужик этим заниматься не будет, да и то она пробилась только благодаря тому, что отдавалась мне в свое время с особым рвением.

Стюардессы принялись сновать по салону и разносить пледы и наборы для сна, выполняя свои привычные ритуалы, готовя самолет к ночному перелету. Чем меньше людей уснуло, тем спокойнее и беспроблемнее пройдет рейс, и завтра можно будет погулять по Пекину, ожидая обратный рейс.

У команды на завтра была запланирована вечеринка, которую собирала Кристина. Она планировала проставиться за свое повышение до старшего бортпроводника, и коллеги предвкушали как они будут выпивать саке и есть утку по Пекински в хорошем ресторане. Привычные шутки и подколки на счет повышения Крис до руководителя от вчерашних коллег того же что она была уровня, немного раздражали девушку, но показать этого было нельзя, и приходилось улыбаться вместе с ними и самой развивать тему иронии над собой как начальником над бывшими коллегами. Но вся эта суета не мешала выполнять свою работу команде как хорошо отлаженным часам.

– Сэр еще виски? – Кристина подошла к Завадскому видя, что его бокал опустел

– Ес, плиз ту шотс.

Ну все, Чивас дошел до нужного места, тепло разлилось по телу и усталость начала забирать своё. Сейчас еще соточку и спать-спать-спать….

Отбивка объявления вырвала из сна, я посмотрел на часы, получилось поспать четыре часа, я вытянул руки и попробовал растянуть затекшее тело. В динамиках прозвучал резкий голос.

– Господа и дамы, с вами говорит Фарик Хамид, второй пилот воздушного судна. Первый пилот Захари мертв… это я убил его. Я отключил транспондеры и ни один человек не знает где мы уже четыре часа. Я заблокировал вход в кабину, и сюда никто не сможет зайти. Я изменил маршрут полета, больше никто и никогда не сможет найти наш самолет. Во имя Аллаха мы исчезнем навсегда, и никто и никогда не узнает, что произошло. Я поставил самолет на автопилот, и он будет лететь пока не кончится топливо. Я прославлю себя навсегда как верный воин Аллаха. Я убью себя и умру гораздо раньше вас всех, а вы будете испытывать ужас до самого конца, не зная когда вы умрете. Аллах Акбар!

Из динамика раздался громкий выстрел и наступила звенящая тишина. Звук из кабины не отключился и было слышно, как попискивают датчики. Секунда звукового вакуума и самолет взорвался криками на всех языках.

«Твою мать»! это что розыгрыш? Пронеслось в голове, но судя по виду бледной стюардессы, стала понятна вся серьезность происходящего.

Моё кресло находилось в нескольких метрах от двери в кабину пилотов, я вскочил и бросился к ней, но дергание ручки и удары по бронированной двери ожидаемо не принесли никаких результатов.

После терактов 11 сентября в США, двери кабины всех самолетов забронировали, и сделали так что без желания пилотов туда было проникнуть невозможно. Экипаж просто нажимает кнопку LOCK и даже набрав код доступа в кабину туда невозможно попасть никому из салона.

«Твою МАТЬ»! В салоне начал нарастать гул паники, полусонные люди начали приходить в себя и осознавать всю кошмарность ситуации. Хорошо, что большинство пассажиров спали и не слышали этого объявления. На удивление паника не полыхнула по салону. Пассажиры сидели пришибленные и полусонные.

– Дамы и господа пристегнитесь и оставайтесь на своих местах, экипаж воздушного судна пытается решить возникшие неприятности. Лучшее что вы можете сделать это оставаться на своих местах. Сейчас мы свяжемся с землей и получим инструкции по дальнейшим действиям. Самолет находится на безопасной высоте и причин для паники нет. Сейчас вам подадут напитки и завтрак. – Миниатюрная бортпроводница проговорила это железным голосом, совершенно без какой-то нотки истерики.

Можно только удивиться хладнокровию этой маленькой девочки, ведь понятно, что нам трындец. Все что она говорит – полная херня, как мы с кем-то свяжемся? Все приборы коммуникации только в кабине пилотов, туда как понятно не попасть. Стю видимо для очистки совести жмет код доступа, но замок, естественно, не реагирует.

Ну нет, ну не может вот так глупо всё закончиться. Внутри как будто лопнул воздушный шарик с силой воли, предательская волна липкого страха ударила в ноги, и я осел около двери пилотов. Я всегда был хорошим бизнесменом и аналитиком, принимавшим в жизни массу быстрых и правильных решений, и в этот момент я сразу понял всю безвыходность ситуации. Где-то пару лет назад вечерами я просмотрел по Дискавери большой цикл документальных фильмов про авиакатастрофы. «Шансов нет, шансов нет, шансов нет» пульсировала, разрастаясь в голове мысль. Никакой паники, никакой агрессии, простое осознание безнадёги – никаких надежд. Смертник перед расстрелом. Всё окружающее стало ощущаться в формате slow motion. Звуки притушились и практически ушли.

7 марта 20-30 Московского времени Москва, вечеринка по поводу 8го марта.

Практически любой человек любит праздники. А уж корпоративы и подавно, а особенно в России, где любой корпоратив это не просто пьянка, а возможность себя показать и других посмотреть.

В каждом российском офисе наступает момент, когда слово «корпоратив» начинает звучать чаще, чем «дедлайн». Это время, когда сотрудники, обычно занятые отчетами и совещаниями, превращаются в настоящих кумушек у подъезда, обсуждая, где и как пройдет очередное событие. Подготовка к корпоративу – это отдельный вид искусства. Сначала долго выбирается тема. На последний Новый год это был «Великий Гэтсби», и бухгалтерия с плохо скрываемым сожалением до сих пор поглядывает на платья в пайетках и боа, висящие в платяных шкафах.

В этом году решили не мудрствовать лукаво и выбрали «Назад в 90-е». Кто-то уже достал с антресолей малиновые пиджаки, спортивные костюмы Адидас и барсетки.

С самого утра офис наполнился особым волнением. Все постарались закончить дела пораньше, чтобы успеть переодеться и морально и физически подготовиться, ну а как не бахнуть шампусика с утра? Все равно никакая работа уже не делается, а все ходят по офису и обсуждают наряды, и того с кем собираются танцевать и не только. Ближе к вечеру, когда все собирались в большом зале, начинается самое интересное. Коллеги, которых привыкли видеть в строгих костюмах, вдруг предстали в образах рок-звезд, или героев популярных в девяностых сериалов про ментов.

Через несколько часов после начала корпоратив в компании «Русские металлы» посвященный шествию суфражисток в Нью-Йорке больше ста лет назад, набрал обороты.

Уже прошла официальная часть, с дежурными поздравлениями от руководства, закончились веселые конкурсы, многократно откатанные ведущими подобных мероприятий. Перекатывание яиц под одеждой у коллеги, попадание ручкой, привязанной к поясу в бутылку, и прочие на трезвую голову никак не воспринимаемые нормальным человеком развлечения.

На ура, прошла групповая Ламбада, и массовый танец маленьких утят, закончилось ироничное награждение самых-самых сотрудников – «королей дедлайнов» и прочих «мастеров исчезновения».

Коллеги, еще вчера общавшиеся в рамках корпоративной этики сугубо на рабочие темы, с каждым часом разгорячаясь благодаря веселящим напиткам, с радостью обсуждали слухи, перемывали косточки руководству и награждали своих сослуживцев сочными прозвищами.

За главным столом руководства из шести стульев занято оставалось только два, остальные пустовали по причине перекура, танцев и просто раннего покидания начальством вечеринки.

Перекрикивая музыку в диалоге, сошлись Сергей Хилько, директор по продажам компании «Русские Металлы». Поджарый, загорелый, длинноволосый блондин внешне похожий на Гавайского сёрфера, и директор по маркетингу Татьяна Язвенко – эффектная зеленоглазая брюнетка с длинной черной косой и резкими чертами лица, как будто грубо вырубленными топором, но не уродующими лицо а дополняя его четкими линиями и особостью, выделяющей ее на фоне остальных женщин. Широкие скулы, тонкие губы, раскосые глаза с явно какими-то восточными корнями в родословном древе. Про таких говорят – ведьма, яркая и сексуальная.

– Вот скажи мне Тань, чуть заплетающимся голосом продолжал Сергей, хотя бы как директор по маркетингу, ну чо на этого Иванова все бабы виснут? Ну ведь не красавец – вообще обычный, ну худенький, но не накаченный, одевается обычно – костюмчик рубашечка, машина обычная, дурацкий Приус, даже часы обычные , даже фамилия у него Иванов!! Ну вот как так-то? Из-за бабок? Или из-за положения?

– Серёжа отцепись, я-то откуда знаю?

– Да вижу я как ты на него смотришь, ответь мне как женщина, ну ты же женщина, вон какая. Ему же на тебя наплевать, он же этим не пользуется, ты же не одна такая, на него девки пучками вешаются, а он как будто не понимает, что вам нужно. Чертов робот. Я же вижу, что каждая вторая готова с ним уединиться. Точно все из-за бабла.

– Видишь ли Серёжа, с усмешкой, посмотрела на него Таня, у него есть ха-риз-ма, рядом с них даже мне, с моим опытом хочется опустить глаза и внимательно слушать, пытаясь подавить в себе желание немедленно раздеться. Это невозможно просто объяснить, сила, воля, глубина уверенность, и глаза. Это вообще отдельный разговор – взгляд такой что то ли бежать то ли на шею прыгать.

– Не хрена не понятно. Чо такое Харизма, что такое воля?? Хрень какая то, как это пощупать? Вот на тебя посмотреть! Твои обе харизмы видно из-за угла на расстоянии ста метров. Их пощупать можно. – гыгыкнул Сергей, правда ты не даёшься. А чо кстати не понятно, вот посмотри на меня, я в зале шесть раз в неделю страдаю по полтора часа, чтобы так выглядеть. – Сергей согнул руку в локте продемонстрировав рельефный бицепс – И ведь не тупой при всем при этом. А ты не даешься, а с ним по глазам твоим вижу, готова. Вот что не так? У меня же тоже бабки есть.

– Тебя куда понесло родной? Водки перебрал? Ты главное не бери в голову, Александр он такой один, и рельефный пресс ему совсем не нужен, и уж тем более деньги. Тебе что еще надо? у тебя вроде есть жена и сын, и еще сын. Ты зачем вообще эту тему поднял? Или тебе чего дома не хватает? Недоеб? – недобро усмехнулась Татьяна

– Да не надо мне, замялся Сергей, опустив взгляд, но сам факт бесит, зависть на уровне – «просто раздражает».

– Зависть – плохое чувство! Пойду до бара, у меня апероль кончился.

Сергей остался за столом в одиночестве.

Компания Русмет всегда закатывала дорогие и красивые корпоративы, по всем праздникам. Обязательным атрибутом всегда было присутствие российских звезд и красочное шоу. В этот раз сисадминов и бухгалтеров развлекала группа «Серебро», только прогремевшее со своим хитом «Мама люба». Громкая музыка, подхватила в танец всю женскую часть коллектива и особо расслабившихся мужчин. Ну как можно усидеть на месте, когда на сцене выплясывают такие сочные девчонки? Выступление «Серебра» уже было закончено и вечер близился к кульминации, к тому моменту, когда одна часть коллектива начинает видеть в другой неотразимых партнеров для танца, или чего большего.

Как обычно на следующий рабочий день после корпоратива, самое увлекательное занятие в офисах – это обсуждение, того кто как накидался и вел себя непотребно на празднике и того кто с кем куда уехал дальше и какая Наташка блядь, отсосала Антону Александровичу прям в туалете.

– И правда, что это я, Сан Сеич шеф хороший и мужик правильный, хоть и зелёный по меркам бизнеса. Даже тридцати лет нет. Вон в прошлом году моя мать заболела так он из Главного выбил компенсацию лечения, «Петр Алексеевич, Сергею переживать нельзя, он наш основной таран в продажах, все затраты отобьет работой и доходом холдинга». И Завадский выделил серьезную сумму на операцию и реабилитацию мамы в Крыму. Но даже эта мысль порождала какую-то неприятную липкую зависть внутри Сергея. Он бы так не смог, не получилось бы убедить Главного. А этот, походя решил проблему и полетел дальше дела решать. Наверное раздражала, публичная нарочитая вежливость при общении, отстраненность, легкое ощущение разговора с роботом, или сотрудником банка. Эта избыточная корректность, везде на Вы, даже к уборщице. Все это переходит границы естественного общения. Вроде просто воспитанный человек, но внутренне воспринимается как неискренность и лицемерие. А еще эта вечный идеальной выглаженный строгий костюм, накрахмаленная белая рубашка и затянутый виндзорским узлом галстук. А вот интересно, что будет если его напоить прям в слюни?

– Сергей, что вы такой невеселый? Напитки закончились? Или горячее не вкусное? Иванов появился из-за спины как всегда бесшумно, идите потанцуйте, все девушки будут очень довольны, и вы развеселитесь.

– Да вам показалось, всё хорошо Александр Алексеевич, просто устал, да и переживаю за отчет на совете, во вторник. Главный будет, не хочется опозориться.

– Успокойтесь Сергей, у нас всё отлично, год закончили с прекрасными результатами, нам не стыдно показать. А то, что будет Завадский, так это же хорошо, покажете себя лишний раз, будет основание двигать вас выше.

– О чем речь мужчины? – Таня вернулась к столу с полным бокалом коктейля.

– Татьяна, как всегда о работе, о чем же еще могут разговаривать выпившие мужчины на корпоративе кроме работы?

– Ой, Александр Алексеевич я чувствую нотки сарказма.

– Татьяна, к сожалению, я не понимаю, что такое сарказм и не умею им пользоваться. Если я вас чем-то задел, прошу меня простить.

– Ой да все нормально, не берите в голову

– Так. Коллеги, а давайте-ка собираться отсюда по домам, у нас совет десятого, надо подготовиться получше. Скажу вам по секрету, Завадский нашептал что готовит нам какой-то сюрприз, думаю будет хорошая годовая премия. Да и коллективу надо погулять по-взрослому, а то при нас они скромничают. Вызывайте такси и по домам. Чтобы через десять минут я тут никого не видел.

Татьяна вызвала такси, загрузилась в него и попросила водителя отъехать за угол здания, в котором проходил праздник. Через несколько минут правая задняя дверь распахнулась и в салон плюхнулся Александр.

– Как же я устаю от этих мероприятий, ты прихватила бутылочку как я просил?

– Держи, Аньхео Канеморативо, твоя любимая.

Александр открутил пробку, глубоко выдохнул и сделал два глубоких глотка обжигающей текилы.

– Татьяна, ну что как всегда? Поехали отдыхать?

– Погнали Иванов, сними ты уже свой дурацкий галстук, и поцелуй меня уже, сколько ждать то можно? Весь вечер терпела. Александр Алексеевич, я очень Вас хочу – с дьявольски соблазнительной улыбкой низким грудным голосом проговорила девушка.

8 марта Куала Лумпур центр управления авиакомпании Малазийские Авиалинии

В тишине центра управления полетами, нарушаемой лишь тихим гулом техники, авиадиспетчер сосредоточенно следит за множеством экранов, на которых отображаются маршруты самолетов. Его рабочее место – это сердце воздушного движения, где каждый миг имеет значение. Словно дирижер невидимого оркестра, он координирует движение воздушных судов, обеспечивая их безопасное и точное перемещение в небе. В его наушниках звучат голоса пилотов, и он, с абсолютной ясностью и спокойствием, направляет их, учитывая погодные условия, загруженность воздушного пространства и множество других факторов.

Каждое его решение – это мгновенный анализ и интуиция, отточенная годами опыта. Он знает, что от его действий зависят жизни сотен людей, и это придает его работе особую значимость. В моменты, когда ситуация требует максимальной концентрации, он остается собранным и уверенным, принимая решения с точностью хирурга.

Работа авиадиспетчера – это искусство балансировать между хаосом и порядком, где каждый день приносит новые вызовы. И хотя его труд остается за кадром, именно благодаря его усилиям небо становится безопасным для всех, кто решает отправиться в полет.

Руководитель дежурной смены авиакомпании Малазийские Авиалинии Махир бин Аббад, лениво попивал очередной кофе и пялился в монитор, на котором привычно передвигались точки самолетов авиакомпании Малазийские Авиалинии.

– Шеф, диспетчерская аэропорта Куала-Лумпур Интернешнл передает что рейс MH370 пропал с радаров в 1-21 местного времени, он связались с Хошимином, рейс не выходит на связь – Сообщил подошедший младший помощник Нишан.

– Ниш, не поднимай панику у меня на радаре все нормально, рейс идет по курсу, сейчас находится над Камбоджей, проверьте информацию – ткнул пальцем в точку на мониторе Махир

– Ок, принято, пытаемся связаться.

Нишан пошел за свое рабочее место, сел и набрал на пульте код связи с диспетчерской в КейЭл.

– Фарух, это Ниш, что там по MH370?

– По прежнему тишина, на связь борт на выходит, на карте я его не вижу, свяжись с Хошимином, они должны были его принять сорок минут назад

– Диспетчерская аэропорта Сайгон, вызывает дежурный Малазийских Авиалиний Нишан бин Тамим

– Диспетчерская Сайгона, слушаю

– Ребята, КейЭл потерял связь с рейсом MH370, вы должны были принять его 40 минут назад, посмотрите, по радарам, где он, свяжитесь с пилотом.

– Мы его не видим в нашей зоне ответственности, он к нам не заходил, – через пятнадцать секунд ответил Хошимин

– Как не заходил? Эшелон проходит через вашу диспетчерскую зону.

– Нишан, MH370 не пересекал зону нашей ответственности. На карте его нет, по транспондерам я его не вижу.

– Принято Сайгон.

Ниш поднялся и уже заметно нервничая направился к своему начальнику.

– Мистер Аббад, Хошимин не принимал рейс в своей зоне, Куала-Лумпур с ними связь потерял. Мы не знаем где наш борт.

– Ниш, ну посмотри на монитор, вот он летит, вот его точка, что ты паникуешь? видимо в Сайгоне что-то выпили перед сменой. Пусть уточняют. Иди попей кофе.

2014 год 8 марта Малайзия 4 часа Малазийского времени

Иконки рейсов продолжали свои ленивые перемещения по монитору, периодически возникая и исчезая в зависимости от взлета и посадки. Все выглядело нормально и штатно, но внутреннее беспокойство поселенное Нишаном внутри, не давало покоя Махиру. Еще раз окинув глазами монитор и датчики, его пронзило ледяной волной ужаса. Положение тумблера, переключающего монитор с полетных заданий на реальную ситуацию в небе, было в положении плановых полетных заданий. Последние несколько часов он смотрел «мультики», показывающие как должны лететь самолеты и совершенно не контролировал реальную ситуацию. Трясущейся рукой Махир щелкнул переключателем, и на экране практически ничего не поменялось. Практически ничего, кроме одной – той самой иконки с надписью MH370 – она исчезла.

Он поднял трубку негнущейся рукой и запросил связь с Аэропортом Пекина

– Дасин на связи

– Доброе утро, это Махир бин Аббад, Малазийские Авиалинии, в зону вашей ответственности должен был зайти наш рейс MH370, видите ли вы его

– Секунду Малазийские Авиалинии – прошли томительные десять секунд – нет этот борт не заходил в наше воздушное пространство

– Проклятие, мы не видим его на карте уже почти три часа.

– Мистер, возможно сломались транспондеры, по внутренним сетям не было зафиксировано происшествий на земле, мы свяжемся с военными проверить информацию о пересечении воздушной границы.

– Спасибо Пекин

Махир тяжело поднялся с кресла, нужно налить еще кофе и сообщить руководителям о чрезвычайной ситуации. Иначе он будут во всем виноват, нужно разделить ответственность за эту промашку.

– Нишан, подойди

– Да сэр – Нишан оказался рядом через несколько секунд

– Нишан, действительно рейс 370 пропал с радаров, теперь приборы его не показывают, сейчас я сообщу руководству о потенциально чрезвычайной ситуации. Ты должен подтвердить что два часа назад ты также как я видел его на экране монитора, и засвидетельствовать то что мы не сатли поднимать панику, так как видели борт.

– Да сэр, но.

– Никаких но Ниш- прервал его Махир – или ты хочешь чтобы нас с тобой сделали виноватыми?

– Нет сэр, я понял сэр.

– Я звоню старшему.

– Господин Шарухи, это Махир бин Аббад, у нас тут чрезвычайная ситуация, один из бортов пропал с радаров, и не появляется уже два с половиной часа.

– Что значит пропал?

– Транспондеры отключены, на связь, звонки по спутниковому телефону и на текстовые сообщения они не отвечают

– Что за борт?

– МН370 Куала-Лумпур – Пекин

– Когда он должен прибыть в порт назначения?

– Примерно через два часа

– Кто пилотирует?

– Капитан воздушного судна Захари Ахмад Шах, второй пилот Фарик Хамид

– Хорошие пилоты, опытный Захари и молодой перспективный Фарик, вы уверены что ничего не перепутали?

– Господин Шарухи, мы все перепроверили на несколько раз.

– Хорошо я понял, выезжаю в центр, при изменении ситуации звоните немедленно.

2014 год 8 марта Малайзия 6 часов Малазийского времени

Фуад Шарухи прибыл в ситуационный центр через час после звонка дежурного, в попытках разобраться с происходящим. Неумолимо приближалось плановое время посадки самолета в аэропорту Пекина, на всех табло уже высвечивалась «задержка рейса». До момента когда встречающие и власти поднимут панику оставались считанные минуты. На работу пришла утренняя смена и Фуад собрал планерку с теми, кто был на месте.

– Коллеги рейс 370 пропал с радаров в момент перехода из одной диспетчерской зоны в другую над Андаманским морем, вот в этой точке и с того момента никто не может понять где он и что с ним случилось. Даже при падении или сбитии самолета ракетой датчики передающие данные с самолета не отключаются все разом. Значит кто-то отключил всю аппаратуру. Нужно оповестить власти и военных, есть вариант захвата самолета террористами, и его угона.

Последнее сообщение от первого пилота Захари Ахмад Шах было в 1-18 ночи, он подтвердил высоту полета и пожалел спокойной ночи, в этот момент все было нормально. После этого мы потеряли связь и не знаем, что произошло. Запросите все распечатки переговоров с боротом в диспетчерской, я звоню властям, необходимо начинать поиски.

В семь часов утра, на ленты всех мировых информационных агентств прорвалась информация об исчезнувшем рейсе. В аэропорту Пекина начали собираться родственники пассажиров с пропавшего рейса, а сказать им по-прежнему было нечего. Огромный самолет просто растворился в воздухе. Запросы были отправлены военным нескольких государств, управление расследованием взяла на себя власть Малайзии.

8 марта, 5 – 00 Малазийского времени Петр Завадский

Работа членов экипажа в любом авиарейсе по своей сути очень простая штука. Это набор постоянно повторяющихся ритуалов. Брифинг экипажа, проверка оборудования, приветствие пассажиров, демонстрация безопасности, обеденные ритуалы, подготовка к посадке. Все просто до невозможности, но что делать, когда посреди привычной рутины происходит что-то настолько выбивающееся из естественного хода событий? И это даже не очень сильная турбулентность, а просто полный разрыв шаблонов. Большинство людей в таких ситуациях теряются и приходят в состояние истерики или ступора. Именно в такие моменты проявляется истинная профессия членов экипажа. Они обучены не только справляться с экстренными ситуациями, но и сохранять спокойствие, что является ключом к контролю над атмосферой на борту, будь то технические неполадки или эмоциональные реакции пассажиров. Главное правило на борту – спокойствие в любой ситуации.

По просьбе стюардессы Кристины, отполз от кабины пилотов в свое кресло. Что толку добиться в бронированную дверь? После нескольких захватов самолета их укрепили так что открыть снаружи практически невозможно, электронный замок с кодами которые знают только пилоты, и дверь с такой защитой что нужно взрывать. А взрывать в воздухе понятно дело сомнительное. Пустота в голове начала заполняться простыми и логичными вопросами. Сколько у нас осталось горючки? Считаем: Отрубился через сорок минут после вылета, проспал четыре часа, плюс пятнадцать минут ада. Итого летим примерно пять часов, до Пекина по плану лететь шесть тридцать. Судорожные вспоминаю на сколько больше заливают керосина про запас. Вроде процентов десять на непредвиденные ситуации. Итого еще плюс сорок минут жизни. Грубо говоря жить, осталось плюс минус два часа. Не густо.

В голове всплыл дурацкий вопрос из интервью на канале РБК: «а что бы вы делали если бы узнали, что вам осталось жить два часа?». В мягком кресле напротив симпатичной интервьюерки было забавно разглагольствовать на этот счет. «Вот эти деньги переведу на благотворительность, эту фирму отдам своим менеджерам, этот завод в пользу семьи. Выпью чашечку любимого кофе «Блю Маунтин». Открою бутыль коллекционного Бордо 1965 года. И пойду гулять по парку Царицыно, смотреть на уточек, пока старуха с косой до меня не доберется».

В реальности ни доступа к счетам, ни кофе, ни вина, ни парка с утками. Бронированная дверь, закрытая на электронный ключ, зловещая тишина в кабине пилотов и монотонный гул движков Боинга. Слух перестроился только на эти источники звука, крики, и интернациональные истерики превратились в белый шум.

А ведь у меня даже есть лицензия пилота, правда не на лайнер, конечно, а на легкомоторный. Да и что толку? В кабину не попасть, а даже если попасть кроме руля высоты ничего не понятно.

Твою Мать!!!!! как же помирать то не хочется, столько сделать еще надо было. Только с америкосами договорились, руки пожали, будем титан гнать для их самолетов, а они мне благодаря своим связям место в Думе обеспечат через пару лет.

Ирония, конечно, помереть в самолете, для которого ты титан собрался поставлять. Осталось только формальности соблюсти, подмазать кого надо у нас, чтобы Стра-те-ги-чес-кое сырье разрешили вывозить. Так это дело техники, «кушать любят все». Как говорил мой старый институтский препод по экономике – Борис Исакович Штейнгольц. А по моему опыту люди с такой фамилией и отчеством, крайне редко ошибаются.

В голове всплыло воспоминание недавней встречи в Москве.

– Господин Завадский мы рады что у нас получилось договориться.

– Мистер Робинсон, я надеюсь, что все наши договоренности останутся в тайне. Я бы очень не хотел, чтобы мой поход в политику напрямую связывали с вашей страной и вашей компанией. Я безмерно уважаю корпорацию Боинг, но кроме гражданских самолетов вы в тройке основных подрядчиков Пентагона. А это лишние риски для молодого политика в России. Усмехнулся Завадский

– Не вижу никаких проблем, для нас главное в данный момент настроить потоки поставок титана на наши заводы. В нашей глобальной концепции развития, эти поставки играют очень важную роль.

– Господа, прекрасно, контракт совершенно чистый, на поставки титана нет никаких запретов со стороны государства, а когда я попаду в Думу, а потом в комитет по экспортной политике, я смогу проработать вопрос с авиационным алюминием АД35. И тогда мы сможем начать его поставки на ваши заводы. Мы уже поставили новое оборудование под его производство. Выборы через два года, я уверен что мы успеем хорошо подготовиться.

– Петр, мы очень рассчитываем на вас в роли нового политика, и мы с партнерами готовы вкладывать деньги в развитие новой политической силы в России с вами во главе. Несистемная оппозиция исчерпала себя, и не представляет реальной силы.

– Да всё это несерьезно, сплошные популисты, если бы не ваши деньги они бы не просуществовали и года, у них нет никакой реальной поддержки, они не понимают реалий и вообще уходящая фактура. В России майдан невозможен, не знаю, что уж думают ваши коллеги из госдепартамента.

– Мы прекрасно понимаем и оцениваем ситуацию, то, что происходит в Украине должно помочь вам в развитии карьеры, по нашим планам в России должны быстро развиваться ультрапатриотические настроения, и вы должны их возглавить. Основные тезисы и нарративы мы перешлем вашему спичрайтеру Владимиру. И дополнительно начнем качать повестку на основных государственных каналах.

– Спасибо друзья, а я надеюсь я могу вас так называть, давайте в честь договоренность выпьем хорошего коньяку, и скрепим договоренности крепким рукопожатием.

– Чин-чин Пётр.

– Господа, дела закончены, я думаю теперь можно спокойно отдохнуть, пойдемте в нашу комнату отдыха, пообедаем и немного отдохнем.

В комнату переговоров юркнула стайка не сильно обременённых одеждой девочек в фартучках официанток. Собственно фартучки были надеты поверх нижнего белья, и дразнили открытыми участками загорелой кожи.

– Друзья, берите всё что вы здесь видите, с широкой улыбкой проговорил Завадский – и всех.

И для более понятного объяснения возможностей, шлепнул ближайшую девочку по загорелой заднице.

– Мне нужно сделать пару звонков, и я к вам присоединюсь

Американские коллеги, увлекаемые полуодетыми дамами, вышли из комнаты.

Ну все, на это вечер они заняты, и вряд ли вообще вспомнят о его существовании. Девочки проверенные, покажут им небо в алмазах. В голове приятным шлейфом возникли образы нескольких прошедших вечеринок, и появилось мимолетное желание пойти и присоединиться, уж больно вкусные и заводные дамочки. Только благодаря им, узнал многие новые для себя вещи и ощущения. Но тут же осекся – не время. Пойла и кокса им хватит на неделю, а мне нужно спокойно обдумать произошедшее.

Договор с Дьяволом подписан. По-другому это оценить невозможно. Нужно честно себе признаться «я продал душу дьяволу во имя Золотого Тельца». Внутри смешивается радость от размера и перспектив, и злость на то, как это происходит. Чёртовы пиндосы, приходится гнуться в реверансах перед этими упырями. Титан в обмен на политическую карьеру. Терпеть их не могу, но без них двигаться дальше не получается. Держат большинство ниточек в Думе и Правительстве. Удивительно, пока не начал этот путь, даже и не представлял себе истинного положения вещей – вся власть наполнена их марионетками. Ладно, в девяностые бизнесмены олигархи, наводнили своими людьми все коридоры, всех ветвей, и, если бы не «Сам», пришедший в двухтысячном, растащили бы страну по углам и каморкам. В тот момент было понятно, у кого деньги тот и мает власть, типичная олигархическая республика. Феодалы со всеми вытекающими, собственными вассалами, войсками, законами и правом первой ночи. Жаль, конечно, что в то время я был не в том месте, бригадир с Ленинки в столице Сибири не думал о владении заводами и параходами. Всё было проще, щемили торгашей, и цеховиков, держали свою поляну. Хотя жаловаться, конечно, грех. Интересно, а есть такой грех? Если только зависть к этому притянуть, или уныние?

Но ведь прошло уже целых четырнадцать лет, я искренне думал, что все ветви власти в основном перекрасились и стали верными бойцами за устойчивое развитие страны, и куда не глянь, агент ФСБ или ГРУ. А оказалось, что куда не плюнь, кругом люди, зависимые от англичан и америкосов, у всех деньги и активы, там, за бугром. Лондонград кто побогаче, Дубайск кто попроще. И в страхе все потерять, все до единого становятся управляемыми. Даже те самые, как они их называют «комми», которых так отменяли и ненавидели сами штатовцы, так и они наполовину партнёры, прислужники, друзья бывших идеологических врагов. Походу один дядя Зю, чист как слеза младенца.

Реальная власть, но без власти улицы. Чтобы поднять Майдан как в Киеве, мощи не хватит никогда, да и повязаны все партии, как макраме у сорокалетней девственницы. С другой стороны, Навальный и его несистемная гоп компания, эта свора разнообразных лающих собак действительно могут поднять улицу. Криками с трибуны как во время девяносто третьего, поднимут народ, и сметут тех, кто у власти. Точнее могли – Болотные революционеры, в двенадцатом году стало немного страшно. Но соевые-латте-революционеры оказались не способны на реальные действия, это вам не Баркашовцы из РНЕ. Здесь нужна жёсткость, я бы даже сказал жестокость и безжалостность. Нужно не бояться крови и смерти. А эти… Фоточки в Инстаграммы только постить могут из автозака. Существующая власть – молодцы, погасили, и без крови, распихали по автозакам самых буйных и на этом всё успокоилось. Всё верно сделали, я сам бы первый, их по хатам расселил, на Очень Дальних Северах. Такой бунт нам не нужен, нельзя допустить повтор девяностых с такими же сумасшедшими безумцами, погрузившими страну в хаос. Развалили все к чертям собачьим, как будто кто-то домашним тапком по лужице ртути со всей силы хлопнул. Вся страна, шариками металла разной величины, разлетелась по полу. А сейчас, как будто специальный магнит для ртути в центр положили, но очень слабый. Ближние капли притянулись, а вот те, которые далеко отлетели нужно веником к центру сметать.

Но веника нет, есть куча прутков разной толщины, те самые «башни Кремля». Собраться прутикам в сильную метлу не дают наши «западные партнеры», грамотно пользуясь конфликтами интересов кучи игроков. Я вообще в душе не могу представить себе как Сам с этим всем разбирается. Регионы, отрасли, банкиры, производственники, Дума, военные, ФСБшники и это неполный список тех кто имеет свои интересы, и тянет одеяло на себя. Я еще не коснулся внешнего контура, где все те же самые но условно кто-то друзья, кто-то враги, а кто-то хрен поймешь. Как этим управлять вообще непонятно. Президент – это не человек, президент – это функция, никогда не хотел бы туда на такой уровень. Мне достаточно своей небольшой комнатки в одной из башен. Моя карьера будущего политика, и даже сама идея похода туда, тоже пришла со стороны, и что характерно с заокеанской стороны. Вся команда моих политтехнологов от «партнеров», хоть и с русскими фамилиями. Ну как русскими, Вадик Штейбель и Сеня Либерман, вообще ни разу не Ивановы. Но и не Андерсон и не Харрис. Вся эта затея выглядит как долгосрочный ввод новой фигуры на шахматную доску, хотелось бы думать, что не пешки, а хотя бы коня. И я совершенно не против побыть конем.

Сложная гамма ощущений, я вроде и предатель получаюсь, продаю Родину, меня тащат наверх наши «партнеры», а попросту говоря враги. С другой стороны, внутренне я патриот, я не хочу, чтобы Россия развалилась. Да, есть проблемы, но есть и будущее. Делать деньги тут сейчас проще всего, кто бы что не говорил. Плавали – знаем. В Черногории пробовал строить, кинули братья славяне, у немцев пытался завод купить, так задрали бумагами, и всю душу вынули, в Австралию сунулся, там вроде проблем особо нет, но живешь как на другой планете. В Штаты просто страшно соваться, без лобби на высоком уровне вообще ловить нечего. Да и отметут легко весь бизнес и бабки. Попробуй начать делать не то, что им надо. Стоить посмотреть на Иран и все станет понятно. Владимир Владимирович десять лет назад сказал: «Не скажу, что уже завтра заморозят ваши капиталы, но захлебнетесь пыль глотать, бегая по судам, чтобы их разблокировать!». И смотря на всё что происходит вокруг я решил прислушаться, вытащил из офшоров все заводы и перетащил в Россию. Практически герой, патриот страны, вернувший бизнес в Россию.

Теперь все мои активы здесь, отжать за бугром ничего не получится, но заставляют работать с «партнерами» грубо говоря шантажом, хотя по деньгам всё это очень выгодно. И ведь ухватили не за бабки, не за жадность, а за прошлые грехи. Раскопали, собрали и привезли в аккуратной папочке. Насадили на крючок так, что не дернуться – либо делаешь что им нужно, либо похоронят карьеру через прессу. Грехи периода накопления первоначального капитала маячат за спиной. Прямо и правда никого не валил наглухо, но один эпизод с коммерсом и его женой тогда в Сибири, конечно был запредельный. Она крышей потекла, от наших методов, а он на себя руки наложил, потому что защитить не сумел. Воспоминания той жести неприятно царапнули нервы, в носу многолетним шлейфом застыл запах паленой плоти.

Ничего, справимся, на любую хитрую жопу свой болт с резьбой найдется. «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина»! Помощники мои политтехнологические схему красивую нарисовали с выходом из этой ловушки. Запустим сами информацию о моем прошлом. Но подправим, подкрасим, смягчим, позитивчика накинем современного, в конце концов не обязательно ультраправому патриоту быть кристально чистому в прошлом. Да были вопросы у закона, но в девяностых у кого их не было? Душегубом не стал. А тот эпизод за который меня притягивают? Так за рулем сидел, ничего не знал, ничего не видел, никого не бил, никого не насиловал. Что было в Сибири, должно остаться в Сибири.

Съемку сегодняшней вечеринки приберу до лучших времен, девочки зажигательные, много на что смогут гостей вытащить, задание ими получено, будут стараться. Потом это видео можно использовать в свою пользу. Договор уж больно серьезный сегодня подписан – поставки титана, это вам не газ по трубам гнать. Стратегическое сырье, наравне с ураном. Ну что поделать что у нас нет потребности? Всю свою авиапромышленность просрали в девяностые. Мне самолеты начать строить? Пупок сорву, хотя идея, конечно, привлекательная. Продаю ли я Родину за бабки? А кто сейчас не продает? Газ, нефть, медь, золото, дерево что мы не продаем? Сами виноваты, нет у нас промышленности, а мне людей на заводах кормить – у них семьи дети. Ну встал бы я в позу по поставкам, кому от этого стало бы легче? Никому. Поэтому не предатель я – а патриот, помогаю русским людям выживать. Мы с пендосами вроде не воюем, пусть строят себе Боинги свои, летают по миру и распространяют мир и демократию. Кто я такой чтобы сопротивляться этому? Я готов сотрудничать и работать, но раком меня ставить не надо, я не папуас и не индеец, я русский, могу и дубиной ответить.

Мысли сплетаются и переливаются как стеклышки в детском калейдоскопе, очень сложно удерживать долго хотя бы одну идею или стройную мысль, всё время думается сразу про пять шесть вещей, переплетается и рождает самые сумасшедшие идеи, выводы и парадоксальные сочетания.

Из размышлений вырвало изменение звука из кабины пилотов: монотонное попискивание прервалось тревожным звуковым предупреждением, и металлическим голосом LOW FUEL, LOW FUEL, LOW FUEL!!!

Ну вот и все, несколько минут и все былое станет не важным. Надо помолиться.

Господи Боже мой, Ты знаешь, что для меня спасительно,

LOW FUEL, LOW FUEL, LOW FUEL!!!

помоги мне; и не попусти мне грешить пред Тобою и погибнуть во грехах моих,

Слух сконцентрировался на звуке работающих двигателей.

ибо я грешен и немощен; не предай меня врагам моим,

LOW FUEL, LOW FUEL, LOW FUEL!!!

яко к Тебе прибегох, избави меня, Господи,

Мыслей не осталось, только лицо матери перед глазами

ибо Ты моя крепость и упование мое и Тебе слава и благодарение во веки.

LOW FUEL, LOW FUEL, LOW FUEL!!!

Аминь.

В микрофоне, из кабины пилота раздался кашель.

8 марта. Москва А