Читать онлайн Дерзкая для короля

Глава 1

Ура, приняли!

Три недели поисков, и, наконец, меня берут. Это будет моя первая в жизни работа. Сообщение поступило только что и я вне себя от радости. Смогу подрабатывать после школы, все как я хотела. Правда, всего лишь уборщицей в торговом центре и платить будут совсем мизер, зато каждый день. Я смогу покупать еду. Нормальную еду, потому что от перловки на воде, которой я питаюсь последние три недели, уже тошнит.

Пожалуйста, пусть эта работа окажется мне по плечу, и я продержусь на ней хотя бы до ЕГЭ.

– О чем мечтаем, Савельева?

Голос Королева вклинивается в размышления и подобен скрежету лезвия ножа по наждачной бумаге. То есть раздражает до одури. Впрочем, как и он сам. Весь раздражает. Начиная от противной издевательской ухмылки на красивом модельном лице и заканчивая модными кроссовками Nike на ногах, которые я могу себе позволить только в самых дерзких снах.

Не собираюсь скрывать, что парень и его окружение мне противны, хотя он итак это прекрасно знает. Это не первая наша стычка.

– Отвали, Королев. Иди, куда шел.

– Ты че, заучка, фильтруй базар!

Из-за спины Королева выплывает его верный телохранитель Мухин и скалит зубы.

– Получить захотела?

– Офигел совсем, Мухин? – обращаюсь к долговязому рыжему отморозку.

– Король, ты же не станешь терпеть? Давай уже проучим эту курицу общипанную.

Еще несколько парней из свиты Королева согласно кивают.

– Да что вы ко мне пристали? Валите уже!

– Мы бы свалили, – тянет Королев, – только одна проблема. Ты села на наши места.

– Что?

Осматриваюсь по сторонам и понимаю, что занятая мыслями о вкусном ужине, я случайно села не на тот ряд.

Отовсюду слышатся смешки одноклассников, а я краснею, как рак. Терпеть не могу быть в центре внимания, особенно, когда знаю, насколько меня все здесь презирают. Даже не столько я как личность их задеваю, сколько сам факт, что рядом с ними учится какая-то «оборванка».

Это они так считают. На самом деле на мне нормальная одежда, чистая и не рваная. Просто самая дешевая и простенькая. Но что ж поделать.

Перевод в другую школу перед самым выпускным сам по себе болезненный процесс, а если еще ты переводишься туда, где учатся одни мажоры, сплошь дети богатых родителей, при том что у самой еле хватает денег на еду, не говоря о сколько-нибудь приличной одежде, вообще катастрофа.

Не хочу спорить с ними.

Просто встаю, молча подхватываю свои вещи и пересаживаюсь на соседний ряд.

– Вот это другое дело, – довольно тянет Мухин, – оборванки и нищебродки должны знать свое место.

Стискиваю зубы, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

– Что молчишь, Савельева? – продолжает Мухин издеваться со всеобщего молчаливого одобрения.

– А потому что знаешь, из какой помойки тебя вытащили. Сиротка.

Ну все, этого я точно стерпеть не могу.

Вскакиваю с места, хватаю первый попавшийся под руку предмет, который оказывается учебником по алгебре, подлетаю к Мухину и со всего размаху опускаю учебник ему на голову. А потом еще и еще.

Бью его изо всех сил, и плевать на последствия.

– Сдурела? – орет он, рывком хватает за волосы, плюет на кулак и замахивается.

Зажмуриваюсь, понимая, что удара не избежать. И будет он такой силы, что мне придется ой как несладко.

В этот момент кто-то другой, не Мухин, хватает и оттаскивает.

– Угомонись, Муха, – рявкает над ухом Королев и пинает парня, так что тот еле удерживается на ногах.

– Ты че, Король.

Мухин снова пытается наброситься на меня, но Королев задвигает за спину и встает перед приятелем, широко расставив ноги.

– Че, Муха, совсем из ума выжил с девками драться?

– Да я, да она… Король, блин…

– Я сказал, хватит, – говорит, как отрезает, – сам виноват. Надо было фильтровать базар.

А я замираю в немом шоке.

Не может быть, что за меня вдруг заступается сам Ярослав Королев.

Глава 2

Ярослав

– Яяяр, – нафига с Мухой сцепился, сдалась тебе эта облезлая девка.

Топоров лузгает семечки и сплевывает на асфальт.

Морщусь, мне неприятны слова Макса.

Действительно, нафига?

Девка и девка, не хуже и не лучше прочих. Тощая, будто недоедает, а может на диете сидит, фиг их разберешь. С большими глазищами и сочными розовыми губами, на которых я все время залипаю. Дались мне эти губы, будто у нее одной такие, но все равно пялюсь постоянно, когда Савельева не замечает.

Не мог не встрять.

– Или понравилась? Король? Западло с такими водиться.

– Ага, западло, – поддакивает Матрос, отхаркивается и сплевывает, – не пойму, как Кобра могла вообще ее принять.

– Не твоего ума дело, Матрос, – огрызаюсь, – приняла, значит надо так было.

– Не, ну правда, – врезается в разговор Муха, хоть и получил от меня, но ведет себя как ни в чем не бывало, – из-за нее наш класс теряет в престиже. Нельзя это так оставлять. Нужно вытурить девку, пусть переводят или вообще исключают.

– Че вы разнылись, как бабы, – говорю и сам сплевываю под ноги, а потом выуживаю из кармана сигарету, – забыли уже про Савельеву, ясно?

– Ну все, Яр поплыл, – снова поддевает Макс.

– Отвали, или по морде захотел? Сказано, закрыли тему, значит, закрыли.

Тот сразу умолкает. Знает зараза, что я могу так отдубасить, что мало не покажется.

Затягиваюсь и наблюдаю, как дверь распахивается и во двор начинает валить народ. Почему то, против всякой логики, выискиваю глазами тощую фигуру в нелепом застиранном свитере и старых допотопных кроссовках.

Но пока вижу только наших. Абрамова среди них. Уж эта одета по последней моде, и давно косится в мою сторону, да что там, просто на шею вешается, вот только не заводит.

Дура она, и сплетница. Держим в компании только из-за красивой рожи и нахальства. Считается, что она типа красавица номер один в нашем гадюшнике. И кто-то особо умный даже решил, что она моя девушка.

Не отрицаю, но и не поощряю, соблюдаю нейтралитет. Надеюсь, что сама отцепится, без скандала.

Вот и сейчас, лишь завидела меня среди парней, меняет маршрут и чешет прямо к нам.

Чешет это образно, на самом деле крутит бедрами из стороны в сторону, подражая походке девиц из злачных мест.

– Яяяярик, – подходит вплотную, произносит с придыханием и вешается на шею.

Мне остается только закатить глаза.

– Дашка, отстань.

– Яр, я соскучилась, а ты все с ребятами, да с ребятами.

Выбрасываю окурок, все равно весь кайф сломала, сую в рот ментоловую конфету.

– Ярик, до дома довезешь? Моя машина сегодня в ремонте.

Муха уже чуть не слюни пускает на ее зад, обтянутый короткой юбкой, да и остальные. Когда такая девчонка выбирает тебя среди всех, ты уже становишься практически царем и богом.

Уже открываю рот, чтобы согласиться, как замечаю среди толпы Варю. Савельева идет, опустив голову вниз и до Дашкиной походки ей как до неба. Только блин, мозг как-то отключается на этом моменте.

– Даш, давай в следующий раз, а? Тороплюсь.

Беру за плечи и аккуратно отстраняю от себя удивленную Абрамову, бросаю всем «пока» и как дурак иду за ней. За Савельевой.

Никому этого не видно, потому что вроде как я просто иду, смешавших с потоком, но я-то хорошо отдаю себе отчет в том, что делаю. Пялюсь на ее спину и иду ЗА НЕЙ. Сам не понимая, какого мне это нужно.

Блин, Королев, еще на свидание ее пригласи. Это же Савельева! Ты же помнишь, как произошла ваша первая встреча. Да и потом.

Но когда вижу, что девочка заворачивает после забора направо, упорно следую за ней, хотя мне совершенно в другую сторону.

Глава 3

Варя

Иду вместе с толпой к выходу, стараюсь ни на кого не смотреть. Откуда-то слева раздается хохот и я непроизвольно кошусь в ту сторону.

Черт, все та же злосчастная компания мажоров. Следовало догадаться. Кто еще может так нагло ржать, кроме этих, даже не подобрать приличных слов?

А самое неприятное, что Королев заметил меня и теперь пялится во все глаза, будто хочет дыру просверлить.

Главное, Даша Абрамова висит на его шее, обнимает за широкие плечи, прижимается всем телом, и он, вроде как, не против, раз устроил руки на ее талии. А сам при этом смотрит на меня, поверх ее головы.

Фу, противно.

Впрочем, чего еще ждать от такого, как он.

Отворачиваюсь и ускоряю шаг, чтобы побыстрее скрыться из зоны видимости. Пока не произошел новый конфликт.

Мне некогда сейчас, Маруся ждет. Я обещала, что сегодня обязательно ее навещу, сразу после школы.

Все время, пока иду до остановки троллейбуса, взгляд Королева жжет затылок. Или это я настолько впечатлительная, или не знаю, что происходит. Ведь этот человек – последний, о ком хочется думать.

На ум против воли лезут воспоминания трехнедельной давности. Именно тогда моя жизнь пошла под откос. Именно тогда я вынуждена была уйти из своей старой любимой школы, где остались все друзья, и перейти в эту, «элитную».

Меня не спросили, хочу ли я, просто поставили перед фактом. А диплом о среднем образовании мне очень нужен, чтобы двигаться дальше. Не из-за себя, ради Маруськи. Она уж точно не заслуживает того, что с нами произошло.

Что же касается мажора, то мое знакомство с ним состоялось сразу же, в первый день обучения здесь, и получилось все настолько ужасно, даже вспоминать не хочется.

Три недели назад

Около остановки образовалась большая грязно-бурая лужа. Все спокойно проходили мимо, и я тоже шла, думая о своем. Ничего, как говорится, не предвещало.

Вообще непонятно, как такое могло произойти, ни тогда, ни сейчас. Но вдруг начала заваливаться вправо и по инерции, совершенно непроизвольно схватилась рукой за плечо какого-то парня.

Он видимо тоже не ожидал, что его вдруг потянут куда-то назад.

В общем, мы свалились в эту злостчастную воду, оказавшуюся к тому же жутко холодной, вместе.

Я и… как выяснилось позже, главный красавец и лидер школы, сам Ярослав Королев. Тогда я не думала, что снова с ним встречусь.

Просто парень, которому не повезло появиться на моем пути.

Сказать, что он был зол тогда, значит ничего не сказать.

Правда вначале, он и сам, должно быть, не понял, что произошло. Наверное, был в шоке. Он то мирно шел по дороге, одетый с иголочки, и вдруг весь, с ног до головы в грязи. Даже с идеально подстриженных и уложенных волос стекают коричневые капли.

Но когда дошло, что все это реальность, то уставился на меня таким взглядом.

– С ума сошла? – процедил и прищурился.

Если бы этот взгляд мог убивать, я бы уже была трупом.

– Прости, я случайно.

Сама я в этот момент выглядела не лучше, а еще пребольно ударилась коленом о какой-то острый камень, скрытый под толщей воды.

– Случайно? Если думала таким образом привлечь к себе мое внимание, то ты просчиталась.

Привлечь внимание? О чем это он?

– Не думала ни о чем таком, – пробормотала и снова попыталась подняться, – мы ведь даже не знакомы.

Вокруг уже начал собираться народ. Кто-то охать, кто-то что-то советовать.

Парень вскочил на ноги, снова поморщился и, словно с неохотой, подал мне руку. Я хорошо видела, как его корежит от необходимости это делать.

– Поднимайся, убогая.

Но я проигнорировала эту протянутую ладонь, слишком покоробило такое обращение и взгляд. Поднялась сама. Пусть это сложнее, но не хочу чувствовать себя микробом, до которого столь противно дотронуться.

Парень пожал плечами, убрал руку и принялся критически себя осматривать.

– Вот блин. Теперь из-за тебя домой ехать, переодеваться.

– Прости еще раз.

Поняла, что не могу терпеть это все ни на секунду дольше.

Сорвалась с места и понеслась в сторону дома. Первый урок пропущу точно, а если не потороплюсь, то и второй.

Блондин что-то крикнул вслед, но я не расслышала. Лишь бы побыстрее убраться отсюда.

В общем, в школу я пришла только к третьему уроку. Пока ехала к месту проживания, которое язык не поворачивался назвать домом, пока переодевалась, пока ждала троллейбус.

А когда вошла в класс, первым, кого там увидела, был он, этот самый блондин. Казался удивленным не меньше меня. Просто таки застыл на месте.

Он стоял в самом центре компании парней и девчонок.

Все дружно принялись осматривать меня такими взглядами, словно я выставленная на рынке вещь, и он вместе с ними. От парней тут же посыпались сальные шуточки.

– А это что за шушера к нам пожаловала? – пропел один, самый неприятный из всех, рыжий и тощий.

Остальные поддержали и принялись высказываться, кто как может, будто соревнование устроили.

Я прошла мимо, села за последнюю парту, достала учебники и уткнулась в них носом. Что мне до них? Что мне до всего этого?

Конец воспоминаний, продолжение сегодняшнего дня

Иду и по-прежнему такое чувство, что кто-то пялится в затылок. Не выдерживаю и резко оборачиваюсь.

Королев.

Значит, не показалось, это и правда он смотрит. Но почему? Зачем ему? Он же только что сливался с Абрамовой в жарких объятиях. Чуть ли не целовался у всех на глазах.

Впрочем, может он по своим делам идет, а я тут ни при чем?

Отворачиваюсь и снова шагаю по проспекту.

Единственный плюс этой элитной школы в том, что она расположена всего в двух кварталах от детского дома, куда поместили Марусю. Рукой подать, можно пешком дойти, что я и делаю.

Слышу за собой быстрые шаги и резко оборачиваюсь.

ОН СТОИТ ПРЯМО ЗА СПИНОЙ. У меня душа уходит в пятки.

– Королев, ты что, преследуешь? Что тебе нужно?

Глава 4

– Королев, ты что, преследуешь? Что тебе нужно?

Его красивое лицо кривится от моих слов.

– Преследую, тебя, Савельева? Помечтай.

– Тогда зачем идешь за мной?

– За тобой?

Неподдельное изумление от моих слов заставляет усомниться в своем предположении.

Может, мне и правда показалось только, что преследует? В это ведь сложно поверить.

Что этому стильному мажору может понадобиться от такой, как я?

Еще раз оглядываю парня.

Рукава белоснежной, брендовой рубашки нарочито небрежно закатаны до локтей, на запястье болтаются дорогие часы, по всему также самой крутой марки.

Все, начиная от уложенной волосок к волоску прически, и заканчивая начищенными до блеска туфлями, кричит о высоком статусе владельца.

Тут же с тоской вспоминаю про свои волосы.

От нервов и недоедания они здорово потускнели и начали лезть, так что пришлось срезать косу, что тянулась вдоль позвоночника и доходила аж до середины бедер. Сейчас моя длина – до плеч, а волосы собираю в обычный конский хвост. Привыкла.

Маме нравилась моя коса и она не уставала ей восхищаться, поэтому носила. Но мамы больше нет, а значит и нет смысла жалеть.

– Куда так спешишь, Савельева?

Вопрос мажора выводит из задумчивости, и я возвращаюсь к реальности.

– По делам.

– Какие могут быть дела у такой, как ты?

– У какой – такой? Бедной, ты хочешь сказать? Или какой? Ну, Королев, давай, высказывайся. Мало мне, что твои дружки вечно поливают грязью, так тебе этого недостаточно? Хочется еще прибавить?

Он стоит и смотрит на меня. Молчит. Желваки ходят ходуном. Только меня уже несет.

– Тот инцидент с лужей все никак не можешь забыть? Будто человек не может оступиться, случайно. И я тоже пострадала в тот раз, гораздо больше, чем ты.

Это правда, синяк с коленки до сих пор не сошел.

– Между прочим, если бы не я, у тебя бы сейчас пары зубов точно недоставало.

– Ты про Мухина и его кулак? Что ж, спасибо, ты прямо мой спаситель. Только если бы не ты, он бы и не начал цепляться. Все бы они не начали. А сейчас извини, мне пора идти. Может у меня и нет дел, в твоем понимании, но они у меня есть!

Знаешь, Королев, мы, бедняки, хоть и не выглядим так шикарно, как некоторые, но мы тоже люди. И у нас тоже могут быть дела и чувства! Представь себе.

Разворачиваюсь и шагаю вперед, не разбирая дороги. На глаза выступают слезы. Зачем, Варя. К чему ты все это наговорила ему?

Да, пусть сегодня он приструнил своего рыжего приятеля, но не далее, как вчера, в спортивном зале, как потешался над твоим неумением ловить мяч.

Неумеха, бездарь. Руки растут не из того места. Это ведь его слова.

Но что делать, если физкультура совсем не мой конек и никогда им не была?

Мотаю головой, пытаясь избавиться от мыслей о мажоре, ускоряю шаг. Почти бегу.

Перед заворотом на нужную улицу резко оборачиваюсь.

Никого.

Слава богу.

Прохожу еще немного вперед, до Пятерки, и заворачиваю в магазин.

Нельзя потратить много, ведь основную часть придется отдать нянечкам, чтобы лучше присматривали за Маруськой, не давали в обиду. Но и с пустыми руками прийти не могу.

Кидаю в корзину кое-что из фруктов: пару апельсинов, яблоки, груши. Покупаю несколько видов конфет. Когда жива была мама, мы редко ели конфеты. Не потому, что не могли позволить, чтобы не портились зубы.

Но я не могу не купить. Хоть какая-то радость для сестренки.

Расплачиваюсь за покупку, выхожу на улицу и, с пакетом в обнимку, продолжаю свой путь.

Около сотни метров и передо мной вырастает такой до боли знакомый забор.

Ненавижу это место. Иногда, вот как сейчас, ненавижу весь мир.

Ненависть – деструктивное чувство, но я просто не могу ее не испытывать.

Останавливаюсь и несколько секунд даю себе на то, чтобы успокоиться. Но против воли воспоминания накрывают. Каждый раз при подходе сюда.

Обрывки, потому что мозг отказывается воспроизводить целостную картинку.

Потому что он просто не может этого выдержать.

Страшный диагноз, который поставили еще недавно такой цветущей, и пышущей здоровьем маме.

Больница, выписка, улучшение, дающее беспочвенную, но такую желанную, надежду, а потом рецидив.

Последние дни она уже не узнавала нас, не узнавала никого. Я дежурила у постели день и ночь, слава богу, маму не увезли в специальное учреждение, я отказывалась верить. До последнего надеялась.

А потом я проснулась словно от удара, на часах было около четырех утра. Я сразу поняла, что произошло самое страшное для меня, для нас с Маруськой.

Дальше провал. Помню только, как старалась оградить от всего этого сестренку. Она еще слишком маленькая, чтобы видеть.

Включала ей сказки одну за другой, читала книжки.

– Господи, – есть ли у них родственники, отец-то где?

– Да, не повезло девчонкам.

Я не могла всего этого слышать. Вздохи соседей, работников социальных служб. Я пребывала словно в какой-то прострации.

А потом они нашли какого-то родственника по линии отца, который согласился взять за меня ответственность и проследить, чтобы я закончила школу. Я не знала, действительно ли так или это какие-то махинации, чтобы забрать квартиру. В любом случае, Маруську он взять отказался.

– Старшую возьму, для предвыборной компании это будет неплохим козырем. Младшую? Ммм, пожалуй, что нет. Ей только пять, слишком маленькая. Возни много.

– Что ж, хотя бы старшую. А эту отправим в детский дом. Хорошо даже, что маленькая, может удочерит кто.

Со мной случилась очередная истерика, от которой, впрочем, не было никакого толку.

Теперь я живу в сторожке, примыкающей к забору богатого особняка и хожу в элитную школу.

Я упрашивала Бориса Сергеевича взять и Марусю, как могла, на коленях стояла, но получила резкий и однозначный отказ.

Этот холодный, расчетливый человек отказал и в следующей просьбе, остаться в старой школе.

– Мне нужно, чтобы все видели, мне ничего не жалко для сиротки, – говорил он на все мои просьбы.

Дал денег на новую одежду, только я не потратила. В первый же день поехала в детский дом и отдала все нянечкам, чтобы лучше присматривали за сестрой.

Когда мы расставались, она плакала, я тоже рыдала, но ничего не могла поделать.

Мне и самой еще нет восемнадцати, только будет и я учусь в школе. Я не имею права оставить ребенка себе.

Без доходов, без квартиры.

Возможно, если бы не эта квартира, нас бы оставили в покое, но кому-то она очень приглянулась.

Выныриваю из болезненных воспоминаний. Маруся ждет. В это время они как раз должны выйти гулять. Вон уже даже вижу худенькие фигурки впереди.

Ускоряюсь, шагаю вдоль забора и смотрю, ищу глазами.

Маруська стоит, обхватив прутья замызганными ручонками, смотрит через них на улицу огромными глазищами. Ждет.

Кидаюсь к сестренке со всех ног.

– Маруська, Машенька.

– Валя, – выдыхает она и счастливо улыбается. Не выговаривает букву «р», из-за этого смешно коверкает имя. А меня затапливает от нежности.

– Я сейчас, подожди минуту.

Срывая дыхание добегаю до калитки, огибаю ее и несусь обратно, уже с той стороны забора. Кидаюсь к Машке и подхватываю ее на руки. Целую в щеки, в выбивающиеся из шапочки пряди волос.

– Маруська, как я соскучилась. Ну, как ты тут?

– Холошо. Тебя ждала, очень сильно.

– Не обижают тут тебя?

Она отрицательно мотает головой и мне становится чуть легче.

– А почему руки грязные?

– Хватаю ее за одну из ладошек.

– Я дом стлоила.

– Молодец. А я тебе кое-что привезла, смотри.

Начинаю доставать вкусности и у Машки загораются глаза.

– Варвара, ты же знаешь, у нас не принято, – раздается сзади и я вздрагиваю.

– Здравствуйте, Валентина Петровна.

– Здравствуй, Варя.

– Я… хотела с вами поговорить.

– Марусь, я сейчас.

Сую пакет сестре и вместе с воспитательницей отходим в сторону.

Передаю ей деньги под видом благотворительности, обычная процедура, которой я очень быстро обучилась. Страшно только первый раз.

Потом снова возвращаюсь к сестре. Теперь мы может делать все, что хотим, никто и слова не скажет.

Вот почему мне так нужна работа. У меня план. Заканчиваю школу, мне как раз исполняется восемнадцать, нахожу работу и забираю Машку отсюда. Забываем все как страшный сон, в идеале, переезжаем в другой город. Главное, чтобы раньше ее никто не удочерил.

Возвращаюсь домой вся измотанная, морально. Но почему-то это ощущается и на физическом плане.

Проскальзываю в сторожку и бросаюсь на кровать. Теперь, наконец, я могу дать волю слезам.

Глава 5

Утро начинается по одной и той же схеме.

Встаю по будильнику, одеваюсь, разогреваю перловку в микроволновке (в домике помимо спальни есть небольшая кухонька). Сажусь за стол и жую безвкусную кашу.

Ничего, сегодня вечером мой первый рабочий день, и за него мне должны заплатить сразу. Куплю что-нибудь из продуктов.

Я рада, что опекун решил поселить меня сюда, а не в свой большой дом. Меньше будет вопросов на тему, что я делаю по вечерам. Вообще хорошо, что он еле меня замечает.

Споласкиваю тарелку, подхватываю рюкзак и выхожу из дома. Шагаю на остановку, дожидаюсь автобуса, а потом еду в ненавистную школу.

Сейчас мне хочется появляться там еще меньше, чем обычно. Из-за Королева. Что ему было нужно от меня вчера?

Снова прокручиваю в голове нашу перепалку.

Вроде я же ничего такого не сказала, только правду, но он, наверное, будет мстить теперь.

Вздрагиваю, потому что вижу его широкоплечую фигуру у самого входа. Стоит и треплется со своими дружками. Непроизвольно замедляю шаг.

Вдруг понимаю, что мне страшно идти туда, проходить мимо него и его приспешников.

– Что встала на дороге, Савельева!

Абрамова проходит мимо, задевая плечом.

Решаю никак не реагировать, но девица вдруг останавливается. Две ее верные подруги, имен которых не запомнила, делают то же самое.

Абрамова откидывает с лица струящиеся по плечам светлые волосы и прищуривается.

– Ты, крыса облезлая, что тебе нужно от Ярика? – цедит зло.

При первых словах королевы школы подруги издают смешки. Видимо им нравится смотреть, как оскорбляют других.

Я молча обхожу ее и иду дальше.

Абрамова нагоняет и встает передо мной, уперев руки в бока.

– Эй, ты глухая? Я тебя спрашиваю!

– Меня? – делаю вид, что сильно удивлена и тут же продолжаю, – извини, я думала, ты сама с собой разговариваешь.

Тут раздаются смешки уже с других сторон, и я понимаю, что к нашей перепалке прислушиваются все, проходящие мимо. Даже шаг замедлили.

Лицо Абрамовой, сначала спокойное, вдруг темнеет, а глаза заметно сужаются. Видимо дошел смысл.

– Что? Что ты посмела вякнуть? – шипит она.

Но отступать я не намерена. Мне вообще плевать на нее, я не хочу конфликтов в школе, но и так с собой разговаривать не позволю.

– Только то, что слышала. Если тебя интересует вопрос, зачем ты вертишься вокруг Королева, задавай его себе. А сейчас извини, тороплюсь на урок.

Снова огибаю ее и ускоряюсь, мне даже плевать, что придется проходить мимо парней.

Вдруг чувствую резкую боль.

Дергают за волосы с такой силой, что вся кожа моментально загорается. Разворачиваюсь на сто восемьдесят, пытаюсь вырваться, но Абрамова вцепилась так, что не отодрать.

Боль усиливается. Я пытаюсь достать ненормальную, подцепляю ее волосы, но подружки начинают хватать за руки. Трое на одну нечестно, но им на это наплевать.

Заканчивается все также внезапно, как и началось.

– Так, разошлись, – жесткий окрик, уверенный голос.

Королев.

– Отцепилась от нее, я сказал!

Хочет, чтобы я оставила его подружку в покое, но ведь она первая начала. Я только защищаюсь. Он же должен был видеть со своего места!

Ничего не понимаю, только чувствую, что больше никто не тянет и я могу выпрямиться и поправить волосы. Что я и делаю.

Кожа головы горит вся, тут пока не легче, но хотя бы больше не держат. Выравниваю дыхание.

– Варя, как ты?

Вскидываю голову и вижу его лицо в нескольких сантиметрах от своего. Внимательно рассматривает своими красивыми серо-голубыми глазами.

Но, почему он ко мне подошел?

Неужели его окрик «отлепилась от нее» предназначался Абрамовой, а не мне? То есть он снова защитил? Меня?

Он ждет ответа, а я не могу отвечать, потому что стою в ступоре.

– Все нормально, – говорю, наконец, тихо и облизываю губы.

Мне не по себе от его взгляда и близости.

– Точно?

Киваю.

– Ярик, эта выдра схватила меня, меня… Ярик, надо проучить!

Абрамова подскакивает, я вздрагиваю, но Королев загораживает собой.

– Замолчи, Дашка. Ты первая полезла, все видели.

И снова поворачивается ко мне.

– Пойдем, провожу до класса.

– Нет, не надо, – произношу и улавливаю в своем голосе нотки страха.

– Я не спрашиваю, Савельева, я информирую.

Подхватывает под локоть и тащит в помещение.

– А вы что столпились? – кидает зевакам, – опоздать хотите?

Все расступаются, и мы проходим свободно.

Я не могу понять, что вообще происходит, но Королев лично доводит до класса. Только у самой двери отпускает.

– Иди давай.

– Я…

Что я должна делать? Наверное, сказать спасибо? Только так ли все просто? Зачем ему все это? Встревать, конфликтовать с друзьями и почти что своей девушкой, провожать?

Звенит звонок, быстро захожу в полупустой класс и ныряю за свою парту. Королев идет к своей вальяжной походкой. На меня не смотрит, будто ничего и не было.

В классе почти никого, кроме нескольких тихонь, потому что все задержались, чтобы посмотреть на шоу с моим участием.

За секунду до прихода учителя в класс с гоготом вваливаются остальные. Расходясь по своим партам пялятся на меня. Все. Особенно рыжий Мухин и в его взгляде сквозит злость.

Плюхается рядом с Королевым и начинает что-то ему говорить. Косится в мою сторону, так, что даже сам Королев поворачивает голову и начинает смотреть.

Мне хочется знать, о чем они говорят. Строят какие-то планы в отношении меня? А еще тянет сбежать из помещения.

Но приходит учитель и начинается урок.

Кажется, сегодняшний день будет полон стрессов, потому что у меня появляется стойкое ощущение, что меня не собираются оставлять в покое.

Глава 6

Алгебра заканчивается, но мы остаемся в том же классе, потому что следом за ней по расписанию геометрия.

Как только звенит звонок, все начинают пялиться на меня не стесняясь. Еще бы, не каждый день у входа в школу происходит драка. Перемена тянется целую вечность. Наконец, опять звенит звонок и начинаются следующие сорок пять минут пытки. Сосредотачиваюсь.

После урока, на котором стараюсь думать только о том, что говорит учитель, срываюсь с места и вылетаю в коридор.

Легче не становится, потому что вспоминаю, что сейчас начнется моя нелюбимая физкультура. Пусть все говорят, движение необходимо, чтобы снять стресс, на меня не действует. По крайней мере не в таком виде, как это бывает на физ-ре.

– Савельева, соберись! – рявкает учитель, когда пятый по счету мяч летит в меня и больно ударяет по корпусу.

Но я ничего не могу поделать. Пионербол – точно не мое. Все из команды противника это знают, поэтому подачи летят в меня. Как и насмешки.

Учитель качает головой, но не дает команды выйти из игры, отвлекается на входящий, уходит в другой конец зала.

Новая подача на подходе, кое-как выставляю ладонь, и к своему ужасу вижу, что он отскакивает совсем не туда, куда нужно. Траектория его движения – прямо на Королева.

Тот стоит, отвернувшись, болтает с друзьями. Не принимает участие в игре, они с парнями только что гоняли баскетбольный мяч на своей стороне поля.

В полном оцепенении наблюдаю, как мяч приземляется прямо на голову парню.

Удар и Королев резко оборачивается.

Замираю. Ноги прирастают к полу, как будто подошвы кроссовок приклеили к нему клеем-моментом.

Прищуривается и смотрит на меня.

– Прости, – шепчу одними губами.

Он срывается с места и идет ко мне быстрым шагом. Ноги, наконец, отмирают и я сдаю назад, плевать, что скажет учитель.

– Куда намылилась, Савельева? – цедит Королев.

– Прости, я случайно.

– Случайно мне по башке?

– Ты сам виноват, нечего было стоять спиной к игре.

– Я виноват?

Еще шаг назад с моей стороны и шаг вперед с его.

– Я не умею играть, я предупреждала учителя.

Новые два шага и он оттесняет с поля.

– Что ты, – мой голос срывается, – собираешься делать.

– Похоже, надо преподать тебе пару пару уроков.

– Не надо, – мотаю головой.

– Мяч дайте, – куда-то в сторону парням.

Вроде никому конкретно, но вот уже в его руки летит мяч, который он, в отличие от меня, успешно ловит, даже не глядя.

– Лови, Савельева.

– Он замахивается, я жмурюсь, готовясь к очередному удару, сильному, с такого расстояния, но мяч не прилетает.

Открываю глаза и вижу, что он все еще в руках у Королева.

– Лови, бросаю.

Я пытаюсь увернуться, но мяч врезается в плечо.

– Блин, в чем проблема?

– Ни в чем.

– Да ладно, даже с такого расстояния не смогла поймать.

Подходит ко мне вплотную, щурится.

Вздыхаю и рассказываю, как в детстве мне попали мячом прямо в лицо взрослые ребята.

– Играли в футбол, никто не заметил, как я подошла. Видимо это последствия шока, – заканчиваю.

– Тогда тебя вообще не должны ставить в эту игру.

– Наверное. Но у меня нет никакой справки.

– Я поговорю с Петровичем.

– Так он тебя и послушает.

– Между прочим, мой отец один из спонсоров школы.

– Тогда может быть.

Мне неудобно, что на нас все пялятся.

– Королев, а зачем ты мне помогаешь? – вдруг выпаливаю.

– Я? Даже не думал. Не рассчитывай, что как-то по-особенному к тебе отношусь.

Он резко разворачивается и уходит к своим.

– Я и не думала, – говорю одними губами в пустоту.

Остаток школьного дня проходит вяло, через силу. Раньше я любила учиться, но сейчас все, что мне надо, это получить аттестат, чтобы пойти работать. О прошлых планах, поступлении в университет можно забыть.

Забегаю к Марусе ненадолго, объясняю ей, что с сегодняшнего дня у меня есть работа, а значит, близится час, когда смогу забрать ее к себе. Обманываю ее и обманываюсь сама, что это будет очень скоро, но как же хочется в это верить, так хочется.

– Вот, здесь все, что тебе нужно: ведра, швабры.

Полная женщина с небрежно нанесенным на лицо макияжем подводит к подсобке и показывает инвентарь.

В восемь начинаешь, вот с этого коридора и идешь дальше вон в ту сторону, к кинотеатру, поняла? – объясняет, медленно выговаривая слова, будто я плохо знаю русский.

– Но спорить не собираюсь.

– Да, поняла, – просто киваю.

– Хорошо. Смотришь, когда заканчивается последний сеанс, скажем, как сегодня, в одиннадцать тридцать в пятом зале, и ждешь. Как только посетители уходят, домываешь за ними зал и свободна. Ясно?

– Да, все ясно, Юлия Владимировна.

– Хорошо, – снова кивает.

Потом уходит и оставляет меня одну. Я принимаюсь за мытье полов. Затягиваю потуже хвост, чтобы волосы не мешались, надеваю резиновые перчатки. Наполняю ведро водой, сыплю туда моющее средство.

Мне не сложно выполнять такую работу, особенно если знаю, что получу деньги. Надеюсь, что Борис Сергеевич не узнает, ведь эта информация может повредить его карьере. Рассчитываю проскальзывать домой незаметно, а наутро делать вид, что весь вечер сидела и учила уроки. Как же хорошо, что он не проверяет.

К вечеру народа в торговом центре немного. Все, как предупреждала Юлия Владимировна. Я спокойно мою бо́льшую часть своего сектора и дохожу до зоны кинотеатра.

Сейчас показывают знаменитый блокбастер. Афиши, расклеенные тут и там так и кричат о том, как крут фильм и актеры, играющие в нем. Последний раз, когда я ходила в кино, это было с мамой и Марусей. Жевали попкорн, смотрели красочный мультик. Было весело.

Моя подружка, Кира, говорила тогда, что я занимаюсь ерундой, расходую выходные зря, только она не знала, что для меня это будут самые ценные выходные.

Я всегда была домашним ребенком и не встречалась с мальчиками, в отличие от нее. Да и желающих было не сказать, чтобы много.

Знала, что нравлюсь нашему соседу, но парень оказался настолько робок, что так и не решился подойти. Выглядел он как типичный ботаник, я подозревала, что у него куча комплексов. Смотрел лишь издали и меня это полностью устраивало.

Еще сын маминой школьной подруги проявлял внимание. Класса с восьмого. Стоило нам всем встретиться, так начинал ходить вокруг, а когда оставались наедине, предлагать всякие глупости. Слава богу, виделись мы нечасто, а теперь это вообще будет проблематично.

Оба этих ухажёра конечно же не шли ни в какое сравнение с Королевым. С парнями типа него, я не то что никогда не общалась, даже рядом не стояла. И не хотела никогда. Это точно так, как смотришь фильм или спектакль и вдруг актеры спускаются со сцены и начинают с тобой заговаривать. Нереально. Как во сне. Не верится, что так может быть.

Останавливаюсь на секунду, чтобы передохнуть и посмотреть время. До конца сеанса осталось пять минут. Нужно успеть отойти в сторону, чтобы не болтаться на проходе.

Потом домою все и поеду домой. Не знаю пока, сколько времени займет, главное успеть на общественный транспорт.

Отодвигаю ведро поближе к стене, макаю в него швабру, выжимаю. Начинаю мыть небольшой закуток рядом с выходом.

Двери зала номер пять распахиваются. Все вокруг сразу наполняется гомоном голосов, смехом. Посетителям не терпится поделиться своими впечатлениями с друзьями.

Поворачиваю голову и застываю.

Прямо на меня идет наша школьная компания. Все в сборе.

Королев, как обычно самый заметный, потом ненавистный рыжий Мухин, Топоров, точно такой противный, как и Мухин, Абрамова и ее подружки, еще несколько ребят.

Черт.

Хочу отвернуться, но поздно. Вижу, что меня заметили. И почему я только не дождалась, пока все пройдут? Но делать нечего. Придется вытерпеть новую порцию издевательств.

Как я и думаю, компания останавливается рядом со мной. Королев выразительно смотрит на швабру в моих руках.

– Посмотрите только, – тянет клоун – Мухин, – кого мы видим.

– Савельева, ты чего здесь? – говорит Королев.

– Сиротка решила заделаться еще и уборщицей, – завершает Топоров.

Королев молчит и смотрит, так что от его взгляда хочется бежать подальше.

– Уборщица, – выплевывает одетая с иголочки Абрамова и я понимаю, что завтра горячая новость облетит всю школу.

Не везет.

Отворачиваюсь и начинаю водить тряпкой по полу. Он чистый итак, но что мне остается.

– Подвинься, – говорю Абрамовой, провожу тряпкой совсем рядом с ее начищенными до блеска туфлями на каблуках. Та отскакивает не меньше чем на метр.

– Аккуратнее, ты, Савельева. Иначе будешь новые покупать. Хотя о чем это я. Ты и деньги, вещи несовместимые. А на такие туфли сможешь накопить разве что лет через двадцать.

– Идите куда шли, да побыстрее, мне нужно работать.

– Что? Указывать будешь? Мне?

– А кто ты такая без денег своих родителей? Я хотя бы сама зарабатываю, а ты что умеешь кроме того, чтобы строить из себя?

– Ах ты швабра! – цедит.

Замечаю, что все посетители давно ушли, остались только эти.

– Дашут, пойдемте, не будем ей мешать, – приторно-слащаво произносит Мухин и мне мерещится подвох.

Он делает небольшой крюк, проходит мимо ведра и вдруг пинает его ногой.

Вода растекается по полу.

– Ой, извини, Савельева, не рассчитал, задел случайно.

Все, кроме Королева, ржут. Мухин больше всех старается. Так что веснушки на его лице ходят ходуном.

– Очень весело, – презрительно морщусь, – уровень даже не старшей, а средней группы детского сада. Хотя, тут ничего не поделаешь, у всех разное умственное развитие.

Неожиданно, но Королев вдруг усмехается.

– Тебе палец в рот не клади, Савельева, – произносит.

Пожимаю плечами.

– А последствий не боишься?

– Угрожаешь?

– Я? Нет. Просто интересуюсь.

– Не боюсь.

Некоторое время мы стоим и смотрим друг другу в глаза.

– Ладно, пойдемте, – командует вдруг Королев и первым отводит взгляд.

Все тут же слушают своего лидера и разворачиваются.

Абрамова жмется к своему кумиру, кладет руку ему на талию.

– Надо будет предложить Кобре, чтобы взяла Савельеву на полставки, убираться в наших туалетах на переменах. Вот бы было здорово.

– Даш, угомонись, – слышу его ответ.

– Нет, я этого так не оставлю. Новость все узнают, уж я постараюсь.

Ничего нового. Неприятно, конечно, но не смертельно. Только нужно ускориться, из-за вынужденной заминки я могу опоздать на последний автобус.

Я стараюсь сделать все быстро, как могу, но не приучена халтурить. Уборка зала из-за этого занимает гораздо больше времени, чем планировала, да еще эта заминка с одноклассниками и разлитым ведром.

Выхожу на улицу и с тоской смотрю на часы. Успею или нет? Нужно ускориться.

Срываюсь к остановке и даже не сразу замечаю, как одна из припаркованных тут же машин вдруг начинает ехать за мной.

Неужели грабители или маньяки? В первый же день работы? Хотя, почему нет?

Встретила же я компашку мажоров. Если уж неприятности повалили, то жди еще. Это моя личная полоса невезения, конца и края не видно.

Вдруг машина ускоряет ход, нагоняет и перекрывает дорогу.

Страх парализует и вместо того, чтобы бежать, я застываю на месте.

Тонированное стекло отъезжает вниз, и я с удивлением пялюсь на Королева.

– Садись, Савельева.

– Нн нет.

Заикаюсь. Мотаю головой из стороны в сторону.

Он это имел в виду, когда спрашивал, не боюсь ли я? Что он хочет сделать?

Первый шок проходит, я разворачиваюсь и несусь от него со всех ног.

С ужасом слышу за собой топот.

– Стой, сумасшедшая. Бл* Савельева!

Но я не обращаю внимания.

Жаль, что бег не мой конек.

Вдруг чувствую резкий захват на талии. Меня дергает и прижимает к сильному тренированному телу.

Глава 7

Вдруг чувствую резкий захват на талии. Меня дергает и прижимает к сильному тренированному телу.

– Пусти, пусти сейчас же! Королев!

– Что ж ты такая пугливая, – тяжело дышит в ухо парень.

Всей спиной чувствую жар, исходящий от его тела.

– Отпусти немедленно! Что тебе нужно!

Он все еще сзади, держит крепко, не отпускает. Несмотря на все мои просьбы. Я даже чувствую, как от него пахнет. Чем-то непонятным, но не отталкивающим. Хвоя, почему-то, а еще черный кофе.

– Что мне нужно? Хотел подвести до дома, что еще? А ты ломанулась. Куда?

Начинаю вырываться чуть меньше.

– Подвести? – переспрашиваю.

– А ты что подумала, ненормальная?

– Сам такой. Пусти.

– Тогда прекращай вырываться.

Я замираю, хватка на талии становится чуть меньше.

– Ты психованная, куда бежать собралась?

– Не твое дело!

– Получится, что мое, если из-за меня у тебя будут неприятности.

– Да какая тебе разница?

– Какая?

Он ослабляет хватку, я разворачиваюсь в кольце его рук, думая, что отпускает, а он вдруг снова прижимает к себе.

Пристально смотрит на мои губы.

– Целовать тебя хочу, вот какая, – вдруг произносит.

– Что?

Мне кажется, я ослышалась и все это странный сон.

Но это не сон. Он вдруг приближает свое лицо к моему, тяжело дышит.

– Да, это именно то, чего я хочу. С самого первого момента, как увидел.

– Ты бредишь?

– Возможно тогда наваждение пройдет, как считаешь?

– Считаю, что ты больной.

– Я больной, бл*ть.

И вдруг с силой впивается в мои губы, заставляя замереть на месте.

Шок, просто шок. Невероятно!

Пытаюсь отодвинуться, но рука парня скользит по скуле и ныряет в волосы на затылке. Удерживает.

Отчаянно вырываюсь, но он слишком крепкий, слишком настойчивый. Его тело просто как камень.

Зажимаю губы, стараюсь не допустить, чтобы его язык проник в рот, пробую отвернуться.

Ничего не помогает.

Он держит крепко, прижимает, штурмует мои губы, так что тело начинает дрожать в его руках мелкой дрожью.

Сердце бьется сильнее, пульс учащается, а я все рвусь, теряя силы с каждой секундой. Боже мой, Королев. Он целует меня, он.

Как такое может быть?

Почему?

Сил совсем не остается, а он сокрушает, сносит мою гордость к чертям. Его язык настойчиво рвется к цели. А еще сильные уверенные пальцы начинают надавливать, так, что я вынуждена приоткрыть рот.

Я делаю это, мне ничего не остается больше, и его язык проникает в мой рот.

Не хочу, чтобы мой первый поцелуй был таким, но он не оставляет выбора.

Углубляет, вынуждая раскрыться больше, стонет прямо мне в губы, а потом вдруг прикусывает нижнюю.

Снова глубоко, потом чуть дает отдышаться и снова.

Я не могу сопротивляться, но не потому, что мне противно или неприятно. А из-за слабости, что разливается по телу жаркой горячей волной.

Подкашиваются ноги, и я попадаю в другую реальность.

Не думала, что так бывает. Но я позволяю ему делать эти вещи. Позволяю целовать так непристойно, так глубоко.

Это выворачивает душу. Это первый раз. Это так волшебно, оказывается.

Глава 8

Не знаю, сколько мы так стоим. Королев обнимает, все целует и целует, как ненормальный, еле давая отдышаться. Я тону в противоречивых ощущениях.

Но когда чувствую, что его тело расслабилось достаточно, резко отталкиваю, залепляю звонкую пощечину и отскакиваю подальше.

Пальцы горят.

Смотрю на него с ненавистью и он смотрит на меня тяжелым, ничего не выражающим взглядом. Мое дыхание сбивается, его тоже.

– Ты придурок, Королев, ты не имел права!

Мой голос срывается на крик. Я готова бежать в любой момент, не хочу повторения.

– Я не одна из твоих девочек на побегушках. С Абрамовой целуйся, а не со мной!

Кажется, он не понимает ни одного слова. А моя пощечина ему, что слону дробинка. Смотрит и смотрит. Чертов взгляд!

– Ты, ты… зачем ты только появилась в нашей школе! – произносит хрипло, желваки ходят ходуном.

– Не по своему желанию, поверь. Если бы это зависело от меня, ноги бы моей там не было!

Кидаю в пространство, которое искрит от напряжения. Что делать? Если он только захочет, сможет сделать со мной все, что угодно. Паника затапливает.

Все заканчивается неожиданно и в один момент.

Он прикрывает глаза, резко выдыхает. Потом снова смотрит на меня, но уже по-другому. Более осмысленно.

– Прости, – говорит тихо и сразу же на порядок громче.

– Черт, я не хотел.

Морщится, сжимает руки в кулаки, смотрит по сторонам. Кажется, что ему некуда деть заряд агрессии. Он делает шаг ко мне.

– Не приближайся! – предупреждаю.

Он останавливается. И снова смотрит.

Еще несколько секунд проходит в напряжении, после чего его тело начинает расслабляться.

– Я… не знаю, что на меня нашло, – говорит и смотрит в глаза, – еще раз прости, я не должен был. Не буду больше тебя трогать, просто отвезу домой.

Я продолжаю стоять на месте. От эмоций на глаза наворачиваются слезы. От того, что он нормально, по человечески разговаривает, как с личностью, а не как с отбросом. Напряжение последних часов, те обзывательства, которые я вытерпела от его компании, все словно начинает выходить из меня.

– Сейчас, должно быть, ни один транспорт уже не ходит. Варя, не бойся меня, ничего тебе не сделаю.

Еще и по имени называет.

Поднимаю руку и смахиваю непрошенную слезу рукавом толстовки.

Он делает осторожный шаг, невесомо обнимает за плечи.

– Пойдем в машину, пожалуйста.

Когда он говорит так, нежно, уверенно, я не могу отказать.

Послушно передвигаю ноги к его навороченной тачке, позволяю усадить себя в салон.

Несколько секунд, может минута, проходят в молчании. Мы не смотрим друг на друга.

– Адрес скажешь? – спрашивает, Королев, первым нарушая тишину, и трогается, наконец, с места.

Диктую свой новый адрес.

Он хмурится.

– Я знаю это место, особняк Молчанова. Он приятель родителей. Так ты там живешь? – спрашивает и одновременно выруливает на дорогу.

Киваю.

– Слышал, он взял на воспитание какую-то родственницу. Так это ты, выходит?

– Да.

– Что случилось с твоей семьей?

Я молчу.

– Прости, наверное, это слишком личный вопрос.

– Мама умерла, Молчанов взял к себе, – говорю и замолкаю.

Про Марусю рассказать язык не поворачивается, опять расплачусь при нем.

– Мне жаль. Тебе, наверное, очень тяжело.

– Да.

– Еще мы к тебе цепляемся. Я поговорю со всеми.

Я молчу. Просто прикрываю глаза и слушаю его голос, мерный шум дороги, свои чувства.

Будь что будет.

Мне просто нужно доучиться эти несчастные два месяца и сдать ЕГЭ. Все.

И я не должна думать о том, как его руки сжимали меня, как он целовал. Как волнительно это было. Зачем? Лучше бы я и дальше не знала, что может быть так хорошо.

Ярослав

Я дурак. Совсем дебил. Нафига я это сделал? Поцеловал Савельеву!

Но она побежала куда-то в темноту, а я двинул за ней. Чисто на инстинктах. Ничего такого не хотел, думал поймать и усадить в машину. Просто подвести, потому что поздно, а она слишком красивая, чтобы шататься по улицам в такое время.

Все поехали в клуб, а я наплел ерунды, что дела, и стал ждать ее, как полный придурок. Еще одно «зачем». Друзья узнают, засмеют. Особенно глупо в свете того, что под боком Абрамова.

Но когда она оказалась у меня в руках, и так отчаянно отбивалась, как пойманная в клетку птица, такая тоненькая, но гордая, мозг вдруг отключился. Захотелось сжать в руках и, наконец, осуществить то, о чем думал все посление дни.

А когда сделал, когда только дотронулся до ее губ, уже не мог остановиться. Как лавина. Крышу снесло напрочь. Я уже ничего не соображал, кроме того, что хочу, хочу, хочу. Хочу, чтобы это продолжалось вечность и плевать на все.

Даже сейчас мне тяжело вести себя адекватно. Когда она сидит рядом, так близко. Варя Савельева. Появилась словно из ниоткуда и теперь не дает мне покоя. Все мысли только о ней.

Щека горит до сих пор, но я готов еще получить, только бы испытать снова… А вот слез я не переношу. Черт. Сильно обидел должно быть, своим напором.

Варя. Варя. Варя. Что ты со мной делаешь?

Я ничего про тебя не знаю. Живешь у Молчанова. Нужно выяснить.

Или не стоит. Забыть. Забыть о тебе нужно и об этом чертовом поцелуе.

Вот. Это самое верное решение.

Глава 9

Варя

Королев и правда довозит до дома. Ведет себя безукоризненно, не пристает больше. Просто дожидается, пока я выйду из машины и исчезну за забором.

Пробираюсь в сторожку, умываюсь и забираюсь в постель. Сегодняшний день вымотал полностью, но мне еще нужно прочитать параграф по физике и решить несколько задач. Пялюсь в учебник несколько минут, стараюсь постичь суть написанного, но строчки предательски расплываются. Промучившись где-то с полчаса, выключаю лампу, кладу голову на подушку и закрываю глаза.

Перед тем как погрузиться в сон, перед глазами всплывает лицо парня. Его губы. Помешательство.

Сегодня я не узнаю своих одноклассников. Никто не тычет пальцем и не хихикает за спиной. Все ведут себя безукоризненно, ровно и даже доброжелательно.

Несколько человек здороваются, в голосе нет ноток ненависти и превосходства. При том что должны быть, больше, чем вчера. Абрамова ведь обещала растрезвонить о моей работе всем, кому не лень.

Но нет. Ни слова об этом ни от кого, даже от самой королевы школы.

Она просто прошла мимо, когда мы столкнулись у раздевалки, никак не выдав своей неприязни.

Королев сказал, что поговорит со всеми. Неужели он сделал? Из-за него все так себя ведут? Но когда успел?

Тут же вспоминаю про электронные средства связи и все встает на места. Сейчас не обязательно встречаться лично для того, чтобы что-то обсудить, а я туплю.

Ловлю себя на том, что все время кошусь на дверь. Ожидаю его прихода? Да, возможно. Мне хочется убедиться, что вчерашнее помешательство прошло, что я ничего не чувствую к парню. Вот сейчас войдет, я посмотрю на него и не испытаю ничего, кроме обычной неприязни. Никаких мурашек в животе, никакой дрожи в коленях.

Он появляется в классе за несколько секунд до звонка. Весел и доволен жизнью. Проходит мимо пружинистой легкой походкой, мазнув по мне лишь мимолетным взглядом, усаживается на свое место.

Класс оживляется, вокруг парня тут же собирается его обожаемая свита. Абрамовой только не хватает, потому что она учится в другом классе. Но и здешние девчонки не уступают главной королеве в наглости.

Подсаживаются рядом, одна даже закидывает руку с тщательно наложенным маникюром на плечо.

– Варя, можно я сяду с тобой?

– Что?

С трудом отлепляюсь от созерцания того, как цепкая рука заползает в волосы Королева, а девчонка что-то шепчет ему на ухо.

– Можно мне тут сесть?

Парень из нашего класса. Ммм, Медведев, кажется, а вот зовут не помню.

Занятая только тем, чтобы выстоять, плохо запомнила имена одноклассников, особенно тех, которые ничем не выделяются.

Так и этот парень.

Фамилии своей не соответствует. Ростом, наверное, чуть выше меня, не толстый, скорее худощавый, чуть сутулый. С тонкими чертами лица и в очках. Чем-то напоминает того скромного соседа, что засматривался, но боялся подойти. Как раз недавно вспоминала.

Одноклассник в нерешительности ждет ответа.

– Да, садись, – отвечаю.

Сам факт, что меня в этом классе о чем-то спрашивают, а не просто ставят перед фактом, уже много значит.

Сдвигаю свои вещи поближе к краю парты, освобождая парню больше места.

Он садится, и я отмечаю, что от него пахнет мятной жвачкой. Что ж, по крайней мере не противно.

Вновь перевожу взгляд на Королева и вздрагиваю. Он сидит, чуть развернувшись, и смотрит прямо на меня, на нашу парту.

Холодок тут же пробегается по позвоночнику, заползает в вены. Потому что его взгляд сейчас очень напоминает вчерашний. Так смотрел перед тем, как поцеловал. Или мне только кажется?

Не успеваю додумать мысль. В класс входит Альбина Львовна, учитель физики, а также наш классный руководитель, и нам всем приходится перевести внимание на ее тучную фигуру, затянутую в платье-карандаш.

– Класс, внимание! – произносит женщина и несколько раз ударяет указкой по столу, дополнительно призывая всех к вниманию.

– У меня для вас два объявления. Первое – в эту субботу у нас субботник. Убираем территорию, готовим ее к лету.

– Альбина Львовнаааа, – тянут парни из окружения Королева, а особенно Мухин, – че за бред???

– Выбирай выражение, Мухин! Данное мероприятие освещалось на собрании и его поддержали все родители без исключения! Несмотря на то, что у нас, так скажем, не совсем обычная школа, а элитная, не побоюсь этого слова, все же и мы обязаны приобщать детей, то есть вас к труду.

– Ну, ё, планы же были, – снова недовольные возгласы.

Альбина Львовна снова ударяет указкой по столу.

– Не обсуждается, всем быть. Внимание! И вторая новость. Думаю, она вам больше придется по душе. Нам предстоит выпускной, как все вы знаете, и его мы еще будем обсуждать отдельно. Но помимо этого нам предстоит сфотографироваться на классный альбом. Пожалуйста выберете за сегодня вариант и сообщите мне.

Тут она подходит к шкафу, достает два альбома и пускает по рядам.

– Итак, выберете, какой вам больше нравится, и тут же сообщите. Фотограф будет в школе в самое ближайшее время. Класс будет снят с нескольких уроков специально для того, чтобы провести фотосессию.

Все тут же зашумели.

– Давайте, вот этот, он круче, – восклицает тонким голосом та девчонка, что на перемене жалась к Королеву и я вспоминаю ее фамилию, Синицина.

– Да, – поддерживает парень, сидящий за ней, – здесь места для групповых больше, поприкалываемся.

– Я пускаю по рядам бланк. Голосуйте, кто за какой альбом только молча. А сейчас начинаем урок! – прерывает нарастающий гомон голосов Альбина.

С физикой у меня большие проблемы и я стараюсь слушать внимательно. Это единственный предмет, за который волнуюсь. Да еще Альбина Львовна сообщает, что на следующей неделе пробник. Боюсь провалить. Не хочется, чтобы в аттестате красовалась двойка или тройка по предмету. Я даже не уверена, выдадут ли аттестат с двойкой.

– Савельева, к доске, – разрывает помещение новый приказ Альбины.

Вздрагиваю. Но делать нечего.

Поднимаюсь, вылезаю из-за парты и иду, готовая по привычке к смешкам и перешептываниям. Но ничего такого, все перешептываются, но исключительно по поводу альбомов.

– Решаем задачу, надеюсь, ты подготовилась к сегодняшнему уроку?

Киваю.

– Отлично, тогда бери мел и решай.

Школа оснащена по последнему слову техники. Казалось, вызовы к доске, рисование на ней мелом должны отойти на второй план. Даже в нашей старой школе новые порядки постепенно вытеснили старые. Но собрание учителей и родителей постановило, пусть дети выходят к доске. Это укрепит их навыки выступления перед публикой.

У меня таких навыков точно нет, не в этой школе. Особенно если знаю, что плаваю в предмете. Я честно пыталась готовиться, но до задач так и не дошла, уснула.

Вывожу условие, под бдительным взглядом классной, и замираю.

– Ну, дальше, дальше, Савельева, – торопит она, – у тебя совсем нет оценок.

Понимаю, что придется сдаваться.

– Извините, Альбина Львовна, я…

– Не учила? – перебивает она и впивается взглядом.

У нее маленькие глазки-щелочки, но смотрит так, что хочется провалиться сквозь землю.

– Как ты можешь, Савельева, так наплевательски относиться к учебе? Итак, перевелась к нам в самом конце, еще и хочешь подорвать престиж класса?

Отчитывает при всех, будто мне пять лет. А тишина такая, что воздух звенит. Оставили обсуждение альбома и слушают. Многим нравится, когда при них кого-то ругают, потому что тогда они начинают казаться сами себе более умными, удачливыми.

– У тебя весь вечер был, чтобы подготовиться, Савельева. Тем более теперь, когда все можно найти в интернете! А ты чем занималась? С мальчиками гуляла?

Несколько человек прыскают, с моей груди поднимается гнев.

Какое право она имеет вот так говорить, унижать, да еще при всем классе? Я ведь отлично знаю, что далеко не все удосужились сделать домашнее задание, несмотря на всю доступность информации в интернете.

Открываю рот. Слова протеста готовы сорваться с губ, несмотря на то, что это может повлечь большие проблемы, вплоть до вызова в школу опекуна, но вдруг тишину класса взрывает знакомый уверенный и чуть насмешливый голос.

– Альбина Львовна, а можно я решу задачу?

Альбина перестает просверливать дыру и поворачивается к говорящему. На ее губах расплывается улыбка, вполне искренняя. Королев ее любимчик и слабость.

– Конечно, Ярослав, пожалуйста.

Королев легко поднимается с места и идет к доске. Встает рядом со мной. Чувствую легкий аромат его парфюма. Мозг мгновенно выдает картины, связанные с этим запахом. Сильные руки на талии, настойчивые губы на моих губах. Боже, когда я уже перестану об этом думать.

– Ярослав, объясни, пожалуйста, всем нам, – голос Альбины доносится теперь как сквозь вату, – а особенно Савельевой, решение. Раз она сама была не в состоянии палец о палец ударить.

– Сейчас.

Дотрагивается до моей руки. Я вздрагиваю, но он всего лишь берет у меня мел.

– Итак, – произносит бодрым голосом, – первое, что нам нужно сделать…

Он объясняет, а я откидываю воспоминания и внимательно слушаю. Так вот как надо было!

Мне нравится его слушать, больше, чем объяснения по интернету. Там я тоже пыталась смотреть. Но как правило в бесплатном доступе есть только разъяснения самых простых типовых задач. За все остальное, за хорошие семинары, нужно вносить, пусть и небольшую, но плату. А я не сделала, не стала тратить ценный ресурс на это, ведь я не собираюсь поступать туда, где нужна физика.

– Понятно? – обращается ко мне Королев после очередного пояснения к задаче.

– Да, – киваю.

Он и правда хорошо объясняет.

– Отлично.

Не проходит и пяти минут, как задача оказывается решенной.

– Что ж, Королев как всегда отлично, Савельева два, – припечатывает Альбина, – можете садиться на места.

– Альбина Львовна, – вдруг говорит Королев, – а может не будем так строго с Савельевой? Портить успеваемость класса в конце года, оно нам надо? Я могу с ней позаниматься после уроков, и она все сдаст, хотя бы на три.

– Хмм, что ж, если ты согласен. Но мне нужно выставить оценки сегодня до четырех.

– На седьмом позанимаемся, вместо труда и она все сдаст.

– Ладно, уговорил. На седьмом приходите сюда, предупрежу учителей. Слышала, Савельева?

– Киваю.

Возвращаюсь на свое место, плюхаюсь на стул, полностью лишенная сил. Как выжатый лимон. Целый урок с ним наедине? Да я с ума сойду.

Глава 10

Ярослав

Несмотря на принятое решение, первое что делаю, как только подъезжаю к школе, это ищу глазами Савельеву.

Меня бесит эта ситуация, но ничего не могу поделать.

Как только захожу в класс, сразу понимаю – она здесь. Каким-то шестым чувством, даже не глядя в ее сторону. Впрочем, все же не удерживаюсь, кидаю мимолетный взгляд.

Бледная, круги под глазами. Смотрит, словно загнанный зверек. Помнит ли еще о поцелуе? Я так полночи не спал из-за этого.

Синицина липнет, этой-то что надо? Сидя рядом с ней можно задохнуться, похоже, что вылила на себя полфлакона.

Уворачиваюсь от приторного запаха и замираю. Медведев подсаживается к Савельевой. Нагло и беззастенчиво. Даже не Муха или Макс. Хлюпик Медведев!

Такого приказа не было. Сказал, чтобы перестали цепляться, но не набиваться в друзья.

Захотелось вскочить и схватить делового за шкирку, оттащить от парты и закинуть в противоположенный угол.

Рядом – с-ней-не-должно-быть-ни-одного-парня.

– Ярик, у меня сегодня вечеринка, придешь?

– Лер, обязательно было так душиться? У меня сейчас голова треснет, – не выдерживаю.

– Это из новой коллекции, Яр. Но если тебе не нравится, я сменю.

Ее рука проворно зарывается в волосы. Не торкает.

– Да мне плевать, главное подальше держись, когда душишься, – говорю и она тут же убирает руки.

Жаль ненадолго. Снова тянется. Хорошо, Альбина приходит и Синицина вынуждена убраться на свое место.

Альбина достает нравоучениями, как с цепи сорвалась сегодня. Я-то знаю к ней подход, но вот Савельева! Наблюдаю, как ее лицо постепенно, по мере увеличения обвинений, заливается краской. Только это не стыд. Я уже видел, как могут загораться ее глаза. Она спорить собирается, отстаивать себя.

Только Альбина этого не любит, совсем заклюет тогда девчонку. Не успеваю как следует подумать, а уже встреваю, чтобы разрядить обстановку.

А когда беру из ее дрожащих пальцев мел, еле сдерживаюсь. Мощнейший удар тока. От одного только мимолетного касания.

Абрамова или Синицина могут жаться, пытаться лапать и мне плевать. Даже поцелуи их кажутся безвкусными. А тут, от одного только касания словно взрыв.

Я как дурак, ни о чем не могу думать. Жду седьмой урок и подгоняю время. Все мои обещания, данные самому себе, не работают.

Ничего не могу делать, ни о чем думать, кроме этого чертова урока с ней наедине.

Впрочем, одно дело все-таки делаю.

Подкарауливаю Медведева при выходе и столовой, хватаю за шкирку и тащу под лестницу.

– Ярик, ты чего! – возмущается тот, но не сопротивляется. Трусоват.

Тащу дальше, пока мы не оказываемся в темном углу.

– Ярик?

– От Савельевой тебе чего надо? – решаю не ходить вокруг да около.

– От Вари?

– От Вари, от Вари.

Врезать, врезать ему и дело с концом. Она уже и Варя для него.

– Ннн ничего не надо.

– Нафига тогда к ней липнешь?

– Ты же сам сказал, что можно. Ну, общаться нормально и все такое.

– Можно не злословить, не подкалывать и не распускать сплетни. Все на этом. Сидеть рядом нельзя!

– Но почему?

Медведев нервно поправляет очки.

– Потому что я сказал.

Хватаю его снова и приближаю испуганное лицо к своему. Он болтается в моем захвате, словно мешок. Такому даже по роже нормально не дашь.

– Больше ты с ней не разговариваешь, держишься на расстоянии. Уяснил?

– Дддда.

– Отлично.

Ставлю на место, поправляю сбившийся пиджак, хлопаю по плечу.

– Молодец.

Потом выныриваю в коридор и иду в класс. Что ж, с этой проблемой разобрались. А если не послушает, набью морду.

Все оставшиеся уроки Савельева сидит одна, Медведев пересел. Не смотрит в мою сторону, склоняется над тетрадями. Не смотрит от слова совсем, реально, а не делает вид, что не замечает. Это нервирует. О чем она думает?

Когда звенит звонок с шестого, она срывается с места. Просто таки вылетает из класса. Придет на занятие или придумает причину для отказа?

Варя

Мысль, что совсем скоро мы будем сидеть рядом, а он объяснять, выбивает из колеи. Не знаю, как я выдержу.

Как только заканчивается шестой урок, вылетаю из класса и бегу в туалет. Мне нужно остудиться, немного прийти в себя. Приложить ко лбу что-то холодное и ледяная вода вполне подойдет.

Но не успеваю закрыть за собой дверь, как в туалет следом за мной просачивается Абрамова и две ее верные подруги.

– Савельева, – цедит она.

Я замираю.

– Не думай, что раз Ярослав тебя защищает, ты что-то стала значить для нас всех.

Выходит, я оказалась права. Благодаря ему отношение всех одноклассников ко мне переменилось.

– Абрамова, мне некогда с тобой разговаривать.

Ее губы дергает нервная полуулыбка.

– Я знаю, что произошло на физике. К нему побежишь?

– Не твое дело.

– Значит, к нему.

Она делает шаг вперед, ее молчаливые послушные подруги окружают с двух сторон, отрезая путь к бегству.

– Только попробуй, Савельева. Только попробуй прийти туда сейчас! Потом пожалеешь. Скажи, что не смогла и мотай домой.

– Не тебе мне указывать, Абрамова.

– Ты еще не знаешь, на что способны я и моя семья!

– Дай пройти.

– Я не забыла, как грубо ты разговаривала со мной в кинотеатре. Но решила простить тебя, убогую. А с Королевым ты перегибаешь палку. Он мой. Если перейдешь дорогу в этом, я ни перед чем не остановлюсь. Уясни это. Ни-перед-чем!

Мне вдруг становится страшно, но только на секунду. В следующую я уже беру себя в руки. Тем более ее слова звучат абсурдно.

– Ты о чем? Где я и где Королев?

– Вот именно. Поэтому сейчас ты-идешь-домой!

– Извини, но я не хочу получить двойку в конце года. А теперь дай пройти.

– Лучше двойка, чем… чем…

– Даша, – предостерегающе шипит одна из подруг.

– Чем все другое, – заканчивает Абрамова и вдруг отступает на шаг, пропускает.

Вылетаю из туалета, несусь по коридору к кабинету физики. Меня всю трясет.

Что она хотела сказать? Что она обо мне знает, что может так угрожать?

Она напугала. Мне и правда хочется развернуться, и бежать сломя голову домой. Но уже поздно. Королев вывертывает из коридора, замечает меня.

Одновременно с этим из кабинета выходит Альбина Львовна.

– Ребята, не забыли, молодцы. Ну, заходите в класс, занимайтесь. Я пока схожу к Карине Артуровне, она вызвала.

При Ярославе Альбина на несколько порядков любезнее со мной, чем в остальное время.

Замираю перед кабинетом, не в силах сделать первый шаг.

– Варя, заходи, – говорит Королев и держит передо мной дверь.

Вздыхаю. Делаю шаг вперед, потом еще один. Слышу, как за моей спиной закрывается дверь.

Глава 11

Хоть я и готовилась морально все уроки, сейчас мне не по себе. Королев не тот человек, с которым я хотела бы остаться наедине. Скорее он тот, от кого следует держаться подальше. Максимально далеко, как только возможно.

– Варь, а в старой школе что у тебя было по физике? – спрашивает он непринужденным тоном.

Потом обходит меня и садится за первую парту среднего ряда, где уже лежат учебник, чистые листы А4 и пара ручек.

Кажется, и правда намерен провести урок.

Четыре, – говорю ему, – там… программа была легче, а времени на занятия, наоборот, больше.

– Ясно. Что ж. Наша цель на сегодня сделать так, чтобы ты получила хотя бы тройку, все верно?

Киваю и подхожу к парте.

– Садись.

Но я почему-то медлю.

Слишком живы воспоминания о его близости и поцелуе. Может для него это и обычное дело, вот так целоваться с подвернувшимися под руку девчонками, но для меня это был первый опыт.

– Да не съем я тебя, садись уже.

Медленно опускаюсь на стул. Сдвигаюсь на самый краешек подальше от него.

– Итак, первая задача. Прочитай вслух условие и расскажи, как ты рассуждаешь при начале решения.

Выполняю его просьбу. Механически зачитываю текст, смотря только в учебник и никуда больше, замолкаю.

– Так, дальше, – подгоняет он, – что думаешь про решение?

– Я не знаю.

– Даа, тяжелый случай.

– Я плохо понимаю физику, к тому же в будущем мне она вообще не понадобится.

– Допустим, что так, однако без оценки тебе не выдадут аттестат. Так что… В общем слушай и запоминай.

Он начинает объяснять, точно так, как на уроке, я сосредоточенно слушаю.

– Пока понятно?

Киваю.

– Отлично, значит продолжаем.

– Мне нужно записать.

– Конечно.

Пододвигает ко мне лист бумаги и ручку.

Дожидаюсь, когда его рука вернется на место и только после этого сама тянусь к ручке.

Начинаю записывать.

Мне не по себе буквально каждую секунду и жутко неудобно, что он тратит на меня свое время, но я стараюсь думать о том, что мне нужно получить оценку.

Когда в класс заходит Альбина, я более или менее поняла несколько задач.

– Ну, что? – говорит учительница и пристально смотрит на меня.

– Все в порядке, Альбина Львовна, – отвечает за меня Королев, – Савельева способная ученица.

– Это мы сейчас проверим. Ты можешь идти, Ярослав, а ты, Варвара начинай выполнять вот этот вариант.

Она подходит и кладет передо мной лист с задачами.

Королев поднимается с места и выходит из класса. Я принимаюсь за решение.

Спустя тридцать минут встаю и протягиваю учительнице исписанный лист.

– Тааак, посмотрим, – тянет она и впивается глазами в написанные мной решения.

– Таааакс.

Морщит лоб, хмурится.

Я стою, замерев.

– Ну, – тут она откладывает лист и косится на меня, – что ж, решено все правильно. На удивление. И вроде бы ты даже не списывала.

Выдыхаю от облегчения.

– Нуууу, ладно Савельева, поставлю четыре, так и быть. Скажи спасибо Ярославу. Но имей в виду, что больше я не пойду тебе навстречу. Можешь идти.

– Большое спасибо.

Вылетаю из кабинета с улыбкой на губах. Спешу на улицу. Сейчас навещу Марусю, а потом к себе. Передохну немного и снова на работу.

У ворот замечаю машину Королева. Сам он стоит, прислонившись к капоту и зависает в телефоне.

Нерешительно останавливаюсь, а потом иду к нему.

Он отрывается от экрана айфона, смотрит на меня.

– Ну, что?

– Ярослав, спасибо тебе. Я все решила правильно, и Альбина поставила четыре.

– Поздравляю.

– Если бы не ты, я бы не справилась.

– Ты сейчас куда?

– Зайду по одному делу и домой. То есть к Молчанову.

– Я могу подвести.

– Э… нет, спасибо.

– Что так?

– Извини, но у меня встреча.

– С твоим парнем?

– Что?

– Я спросил, что за встреча. Хочу знать, есть ли у тебя парень.

Я не привыкла врать, но мне не по себе от его внимания. Чего он добивается этим?

– Да, есть парень, – киваю раньше, чем успеваю подумать.

Он хмурится.

– Ярослав, я… пойду.

– Давай.

Отворачиваюсь и иду по дороге привычным маршрутом, не подозревая что крутая иномарка трогается с места и начинает медленно ползти за мной.

Ярослав

Если у Савельевой есть парень, я должен об этом знать. Кто он, что.

Из ее старой школы? Как долго они встречаются? Любит она его? А он?

Трогаюсь с места и следую за ней на некотором расстоянии.

Обещание, данное самому себе, снова игнорирую. К черту обещания. Если бы я не помог ей сегодня, у нее были бы огромные проблемы.

А с парнем тоже решим. Может она вообще мне соврала. Слишком уж неуверенно отвечала, будто только что выдумала.

Савельева заворачивает за угол, я включаю правый поворотник.

Хмурюсь, потому что рядом с девчонкой нарисовывается вдруг какой-то бритый амбал.

Неужели и правда есть парень? Этот? Такие ей нравятся?

Савельева останавливается, и они начинают разговаривать. Прижимаюсь к обочине.

Происходящее мне не нравится. Очень сильно не нравится.

Варя

Спешу к Марусе, как вдруг откуда ни возьмись на моем пути вырастает накачанная фигура Дениса.

Тот самый сын маминой подруги, что при встречах подкатывал с непристойными предложениями.

Не думала, что мы когда-нибудь с ним встретимся, все же живем в разных районах.

– Привет, Варька, – говорит он и нагло ухмыляется.

– Денис? Ты как тут? Откуда?

– Да вот, проезжал по делам, смотрю, старая знакомая чешет.

– Да, я очень тороплюсь. Рада была повидать.

Делаю шаг мимо него, но парень преграждает дорогу.

– Поехали ко мне, Савельева? Отметим, посидим.

Парень немного изменился с нашей последней встречи. Накачался, раздался в плечах. Стрижка почти наголо. Но взгляд маленьких глаз из-под густых белесых бровей точно такой, каким был всегда: масляный и неприятный. Ощупывающий.

Опасный противник, особенно когда нет сдерживающего фактора в виде родителей.

Мне нужно избавиться от него как можно скорее.

– Нет, Денис. Это исключено.

– А че?

– В каком смысле? Я просто не хочу никуда ехать с тобой. Мне это неинтересно.

– Шмоток тебе куплю, Варька. Что хочешь?

И тут же приближает свое лицо к моему.

В нос ударяет запах зеленого лука. Мне хочется зажать нос.

– Я знаешь, неплохо зарабатываю.

Вспоминаю, что Денис старше меня на два или три года. Вполне может быть, что зарабатывает. Только мне эта информация ни к чему.

– Извини, Денис, мне это неинтересно.

– Я знаю вашу ситуацию, Варька, от матери. И судя по твоему виду, опекун не дает ни копейки. Тебе со мной лучше дружить.

Он ухватывает за локоть.

– Красивая ты девка и давно мне нравишься. Поехали.

Сцепляет пальцы на запястье, тянет в сторону обочины.

Я начинаю вырываться.

– Нет, нет, Денис.

– Лакомый кусочек. И ножки ничего так, и остальное. Когда сопротивление, так даже лучше.

– Нет, отпусти.

Упираюсь, пытаюсь вырваться. Отцепить от себя его пальцы.

– Отпусти ее, – раздается за спиной голос.

Королев. Откуда?

– Че за хрен? Вали давай.

Парень отпускает меня и встает перед Королевым, уперев руки в бока.

– Сам сейчас свалишь, – спокойно произносит Королев, – если она скажет.

– Че? Серьез? А в рожу не хочешь? Моя девчонка и как я сказал, так и будет.

Королев переводит взгляд на меня.

– Варя?

Отрицательно мотаю головой. Нет, совсем не его, нет.

Только как он собирается справиться с таким бугаем?

По росту они практически одинаковые. Королев тоже высокий и довольно широк в плечах. Только он стройный, я бы сказала даже, худощавый. И пальцы у него тонкие, словно у пианиста, хоть кисть и широкая. У Дениса же руки-кувалды. Пальцы, как толстенная сосиска каждый. И мышечная масса, наверное, килограмм под сто.

– Моя девчонка, – повторяет Денис и склабится.

– Девушка говорит, что нет. Так что…

Денис вдруг делает выпад, замахивается этой своей кувалдой, целит в лицо Ярослава. Я бы уже умерла со страха. Но тот и бровью не ведет. Подныривает вдруг под руку нападающего, а потом бьет точно рассчитанным ударом.

– Ааа, с*ка, – шипит Денис и пытается развернуться.

Но Королев быстрее. Он уже стоит перед противником, замахивается и бьет тому прямо в челюсть. А потом ногой, так что Денис складывается пополам.

Ему сейчас явно не до меня.

– Варя?

Королев дотрагивается до моей ладони, сначала невесомо. Потом берет за руку и тянет за собой.

– В машину садись.

Послушно усаживаюсь.

Мы трогаемся с места и едем вперед.

У меня нет слов. Пока еще можно, я пялюсь через окно на Дениса, на то, как он пытается разогнуться. Потом перевожу взгляд на Ярослава.

Метров через пятьсот Королев тормозит и поворачивается ко мне.

– Это и есть твой парень, Савельева? Не очень-то он с тобой церемонится.

– Нет. Это сын маминой подруги. Он всегда был таким, малоприятным, а сейчас мы случайно встретились. Не ожидала, что он станет так агрессивно себя вести.

– Ты красивая, вот парней и ведет.

Вспыхиваю от этого замечания. Отворачиваюсь.

– Как его зовут? – продолжает Королев.

– Денис.

– Фамилия?

– Ээээ, Прохоров, – с трудом вспоминаю.

– Адрес?

– Не знаю, в последний раз мы были у них в гостях года полтора назад. Район Савеловский, точным адресом никогда не интересовалась. А что?

– Так просто.

Ярослав

На самом деле я хочу поручить охране разобраться с ним. Чтобы думать о Савельевой забыл. Я же не всегда смогу оказаться рядом.

Стоит подумать, как его лапищи касались ее тонких запястий, так руки сами собой сжимаются в кулаки.

– Ты отлично дерешься, – говорит Савельева.

Еще бы. Сколько времени потратил на это. Она думает, так просто ходить в лидерах школы? Морды бить приходится с завидной периодичностью, хоть отец категорически против.

«Дураков много, а ты один», – все время повторяет он. В принципе согласен, но что прикажешь делать, если их слишком много? Охрану звать по каждому чиху?

А Савельева все пялится и пялится.

– Смотри Савельева, не влюбись, – ляпаю я.

Само вырывается, выдавая тайное желание.

Она тут же подбирается, в ее зрачках проскальзывает страх.

– С чего ты взял? Я даже не думала.

Понимаю, что сморозил глупость, она и правда не думала.

Настроение резко портится.

– Отвезу, куда там тебе.

– Мне. Нет, спасибо.

– Да ладно, брось. Что за место? Такая тайна?

– Мне не хотелось бы это афишировать, – отвечает она и прячет глаза.

– Все равно же узнаю, если захочу.

Варя

От его слов мне становится не по себе.

– Зачем тебе узнавать?

Он смотрит. Внимательно, изучающе, оценивающе. Так, что мурашки пробегают по телу и концентрируются внизу живота.

– Не дошло еще? Нравишься ты мне. Хочу с тобой встречаться.

Глава 12

Он смотрит. Внимательно, изучающе, оценивающе. Так, что мурашки пробегают по телу и концентрируются внизу живота.

– Не дошло еще? Нравишься ты мне. Хочу с тобой встречаться.

По телу удушливой волной распространяется жар. Пространство салона начинает давить.

А еще паника, смятение.

Я не готова к такому повороту, даже ожидать не могла. А он, по-видимому, ждет ответ. По крайней мере смотрит внимательно и выжидающе.

– Нравлюсь? – тупо повторяю.

– Да, и очень сильно.

– Ярослав, я… извини, но я… не могу, – выдыхаю.

– Слишком быстро для тебя? Прости, я не привык ходить вокруг да около.

– Извини, – вновь лепечу.

Моя смелость сейчас испаряется без следа.

– Не требую от тебя ничего, но мы можем хотя бы попробовать.

Он подается вперед, протягивает руку и касается моей щеки. Отводит прядь волос, заправляет за ухо, дотрагивается до скулы.

Хмурюсь. Мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь таким образом сбросить его руку, на большее сил не хватает.

Как я могу пробовать? Где он и где я?

– Варь. Я не буду давить. Просто можем проводить вместе время. Общаться, гулять.

Внимательно смотрит.

Что я ему скажу? У меня просто дух захватывает от такой перспективы, но страшно, как же страшно.

Он отстраняется, возвращается на свое место. Начинает постукивать своими длинными пальцами по рулю.

– Ладно, проехали, – вдруг произносит, – можешь идти по своим делам, куда ты там хотела.

Выскакиваю из машины и несусь вперед, не разбирая дороги. Лишь добежав до Пятерки, притормаживаю.

Подарки для Маруси. Я итак задержалась. Прогулка скоро закончится и детей уведут с площадки. Она расстроится, если я не приду.

Ярослав

Черт, ну кто за язык тянул? Напугал только. Ведь ясно, Варя совсем не похожа на остальных девчонок.

Проблема в том, что в ее присутствии мозг отключается. Совсем. Со мной такое первый раз.

Две тюнингованные девицы проходят мимо. Хихикают, смотрят в мою сторону. Сначала исподтишка, но, когда видят, что я заметил, останавливаются, метрах в пяти от машины, и пялятся в открытую. На меня и мою тачку. Даже непонятно, что их привлекает больше.

Трогаюсь с места и двигаю мимо них. На уме у меня сейчас только одна девчонка и это явно не вы, сорри.

Даже смешно. Хочется внимания той, кто думать обо мне не думает.

Еду домой. Принимаю решение не преследовать Савельеву, пока что. Что у нее там за дела. Не буду лезть, раз ей этого не нужно.

Варя

Слушаю Валентину Петровну и не могу поверить ушам. Как Марусю переводят? Почему в другой регион? Нет мест в этом городе? Что за чушь!

После разговора с Королевым в его машине проходит неделя. Неделя относительного спокойствия.

С утра школа, где я по-прежнему ни с кем не общаюсь, но при этом все продолжают вести себя подчеркнуто вежливо. Даже Абрамова. Потом поход к Манюне, и работа по вечерам. (Теперь я предусмотрительно скрываюсь в подсобке, за минуту до того, как толпа начинает выходить из зала, и только потом иду убираться).

Удивилась немного поначалу, что Королев не принял мер против меня, из-за того, что отказала. Волновалась. Но потом махнула рукой.

Сам парень всю неделю делает вид, что не замечает меня. Даже не так. Реально не замечает. Будто не он говорил о своей симпатии совсем недавно.