Читать онлайн Джанк

Худощавый мужчина средних лет лениво потягивал сигару, стоя посреди пустой улицы. Дома вокруг замело снегом, стены потрескались, местами была отломана штукатурка фасада. На стенах и столбах расклеены плакаты с военной агитацией: “Свободу Северу. Юг- нам не друг!”. В последнем горящем окошке погас свет, и улица погрузилась во тьму. Лишь луна и пара слабеньких, уличных электрических фонарей освещали переулок. Мужчина смотрел на темное небо, усыпанное миллионами звезд. Они словно подмигивали ему, мерцая на синем полотне. Он выпустил из легких густой клуб дыма. Золотые зубы сверкнули, отразив лунный свет. Он швырнул сигару в сторону и цокнул языком.

Позади послышался скрип снега. Шаг за шагом, быстрым темпом шел темный силуэт. Высокий статный незнакомец в дорогом шерстяном пальто сжимал в руке большой чемодан.

– Привет, Ган, – сказал незнакомец.

Он поставил чемодан в снег и раскрыл его. В нем было множество маленьких стеклянных колбочек, заполненных белым порошком.

– Джанк, золотой ты мой. Храни тебя Аен, – с улыбкой сказал Ган.

Он взял из чемодана одну колбу, открыл и высыпал себе на тыльную сторону руки. Вдохнул белый порошок и глухо простонал.

– Лучший менкоин на рынке, – сказал он довольно и ногой закрыл крышку чемодана.

– Потому что единственный… – усмехнулся Джанк. – Десять тысяч доз здесь, остальное чуть позже, как договаривались.

Мужчины пожали друг другу руки и разошлись в противоположные стороны.

Глава 1

Звонкий стук каблуков разбивал мертвую тишину залов. Юная девушка с белыми короткими волосами бежала по коридорам, периодически всхлипывая и утирая глаза рукой. Иногда из дверей, мимо которых она пробегала, выглядывала удивленная прислуга и тут же пряталась обратно, догадываясь, что произошло. Воздух вокруг стал тяжелым, густым.

Мэй бежала по широкой лестнице, спотыкаясь о собственные ноги. С трудом удержавшись от падения, она спустилась в главный зал резиденции.

– Где же ты?! – взвыла она.

На обледенелых ступеньках у главного входа сидел молодой парень с накинутым на плечи темно-синим пальто, подперев лоб ладонью. На запястье периодически тихо пищали маленькие часы с зеленым экранчиком. Руки и остроконечные уши были красные от мороза, одежду слегка замело снегом. Помимо пальто на нем была лишь легкая светлая рубашка, явно не рассчитанная на такую погоду. И тонкая, будто домашние тапочки, обувь. Совершенно пустым взглядом он смотрел куда-то вперед, под глазами были почти черные синяки от усталости. Из синих замерзших губ торчала незажженная сигарета. Вокруг стояла умиротворяющая тишина. И только треск коры обледенелых деревьев разбивал это молчание. Старая резиденция за его спиной была покрыта тонким слоем липкого снега. Глубокие трещины в камнях заполнил лед. Сети из мертвых плющей оплетали древний фундамент. Двор полностью покрылся белым покрывалом, от многочисленных дорожек и тропинок не осталось и следа. Из снежных шапок торчали черенки лопат: к ним давно никто не прикасался. Казалось, что и само время тоже замерзло.

Впереди он не видел ничего, кроме белых пятен. Все силуэты размылись. Безумно клонило в сон, а морозный ветер словно шептал на ухо, уговаривая прилечь на обледенелые ступеньки. Парень прикрыл глаза, и голова стала медленно опускаться. Но вдруг кто-то слегка пнул его по лодыжке.

– Сегодня у Лисандра план стать ледяной статуей, – улыбаясь, сказал Эш.

Лис открыл глаза и поднял голову: перед ним стоял высокий крепкий мужчина, с длинными белыми волосами по пояс.

– Как-то ты быстро вернулся, – тихо ответил Лис, вставая с лестницы.

Дрожащими руками он зажег сигарету во рту и, сделав глубокий вдох, посмотрел на брата исподлобья.

– Четыре дня прошло, как и планировали, – он крепко обнял Лисандра, а затем прижал теплые ладони к его обледенелым щекам. – Ты спал вообще?

– Прямо сейчас планировал вздремнуть, ты помешал.

– А без шуток?

– Поспишь тут. У старика то припадки, то приступы, то орет, то смеется. Только и мешаю всякие «микстуры». Уже сам не понимаю, отчего только, – Лис выпустил облако горького дыма изо рта.

– Какой прогноз?

– День.

Резная дверь позади них со скрипом открылась. Из нее выскочила Мэй и кинулась на Лисандра. Рыдая, она пыталась что-то рассказать, но выходило только какое-то бессвязное лепетание. Лис резко развернулся, оттолкнул девушку и побежал в здание.

В большой комнате люди в черных одеждах кружили вокруг кровати, выкрикивая разные названия лекарств. На ней лежал пожилой король с длинными серыми волосами. По лицу проходила черная паутина из опухших вен. Глаза заплыли жёлтым, кожа была серая, как зола. Он молчал и не двигался, будто умер. Но глаза бегали, рассматривая всех вокруг.

Среди толпы царила паника. Кто-то пытался предложить варианты действий, люди ругались между собой, но никто ничего не делал – только разговаривали. Рядом, на краю кровати, сидела женщина и аккуратно протирала лицо короля влажной салфеткой. Неожиданно он остановил свой взгляд на ней. Глаза его словно налились жидким золотом и засияли. Он протянул руку в ее сторону и схватил за рукав платья. Подтянул к себе и прошептал что-то на ухо.

– Можешь не бежать, без тебя справятся! – кричал Эшлен вслед брату, волоча за собой Мэй.

Все двери в коридорах были закрыты: прислуга попряталась. Пустые залы и гнетущая тишина. Лисандр бежал впереди, не сбавляя скорость. Как вдруг за очередным поворотом он остановился перед парой солдат, загородивших путь.

– Вас ждут, – сказал один.

– Ну, тогда какого хрена вы мне мешаете туда идти? – крикнул Лис.

Грубо толкнув солдат вперед, он попытался пройти дальше. Но они подхватили его под руки.

– Приказ привести, а не позвать. Неизвестно, куда тебя унесет, а нам отвечай, – усмехнулся второй.

Из-за угла вышел Эш, уже без девушки. Злобным шагом он приблизился к одному из солдат и посмотрел в глаза.

– Вы тут без меня совсем страх потеряли?

Мужчины опешили и испуганно переглянулись.

– Извиняемся, генерал,– они отпустили Лиса и стали по стойке смирно.

Парень побежал дальше по длинным коридорам. Поднявшись по винтовой лестнице, он остановился у широкой двери. Немного отдышавшись, аккуратно открыл её. Все в комнате уставились на него недобрым взглядом. От кровати все отошли, и лишь женщина с краю осталась на своем месте. А сам король, будто слегка ожил, приподнялся выше на подушки. Жестом он позвал сына к себе. Лис послушно подошел и присел рядом на корточки.

– Твою ошибку будут исправлять десятилетиями. Это непосильная ноша для всех нас, – тяжелым басом сказал король Элиа. Глаза его опять залились золотом, а черные вены еле заметно зашевелились. Сделав тяжелый вздох, он продолжил, но будто не то, что хотел изначально. – И я хочу, чтобы ты сам исправил всё, что натворил.

Лисандр удивленно смотрел в глаза отцу.

– Ты займешь моё место, сын.

Все вокруг ахнули, услышав это. Женщина рядом даже привстала, но потом сдержанно села обратно.

– В каком смысле? – переспросил он у отца.

Элиа посмотрел на него хмуро и схватил за ворот рубашки.

– Ты займешь моё место, Лисандр, – громко повторил он.

– Элиа, ты что несёшь? – женщина рядом дернула короля за плечо.

Снова повисла тишина. Король недовольно обернулся.

– Заткнись, Грэм, – рявкнул он.

Снова переведя внимание на сына, он положил тяжелую руку на его голову. Провел по белым волосам и криво улыбнулся.

– А тебя я… буду ждать, – безумный смешок раздался в конце.

Он открыл рот, собираясь еще что-то сказать, но вышел лишь хрип. Элиа потянулся рукой к своей шее, словно ища на ней удавку. Выпучив глаза, он взглянул на жену рядом. Грэм испуганно вскочила с места. Толпа врачей в углу оживилась. Пара человек подбежали к кровати и попытались помочь. Но не успели. Желтые глаза мужчины закатились назад. И, издав последний хрип, тело обмякло. Тяжелая голова упала на подушки. Кто-то в толпе начал шептать молитвы.

– Вот и все, – облегченно вздохнула Грэм.

Она резко переменилась в лице. Переживание и слезы испарились в секунду. Она встала и махнула людям у дверей. Пара человек в черных халатах вышли вперед. На их спинах был вышит красный крест, а на лицах маски, закрывающие нос и рот. Лисандр поднялся и сделал пару шагов назад, чтобы не мешать. По телу шла легкая дрожь, короткие белые волосы упали на лицо. Он опустил голову и прижался к стене, засунув руки в карманы. Сил на переживания не осталось, он прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

Дверь распахнулась, и в комнату радостным широким шагом вошел Себастьян – старший сын Элиа и Грэм.

– Король умер, да здравствует король! – крикнул он, раскинув руки.

За ним вошел Эш и молча встал возле Лиса. Грэм осуждающе взглянула на Себастьяна. Тот опустил улыбку и подошел к матери. Она взяла его за плечо и отвела вглубь комнаты, что-то шепча на ухо.

– Что произошло? – тихо спросил Эшлен у брата.

– Ничего особенного…– Лис поднял голову и потер глаза, отлип от стены и вышел в коридор.

– Ничего? Что с Грэм? Зачем тебя звали? – генерал последовал за ним.

– Да просто… Я не уверен.… Слушай, я так хочу спать, давай потом поговорим, – парень сморщился и проморгался: усталость склеивала веки.

Из комнаты послышались крики. Что-то с грохотом упало, пол содрогнулся. Затем раздался женский визг. Дверь резко распахнулась, и на пороге замер Себастьян. Позади него, у дальней стены, на полу сидела Грэм, прикрыв лицо ладонью. Вокруг нее копошилась пара медсестер. Лис прищурился, пытаясь рассмотреть, что там происходит.

Себастьян с разбегу ударил его ногой в живот, откинув на пару метров назад. Эш попытался остановить нападающего, но тут же получил кулаком в нос. От неожиданности потеряв равновесие, он облокотился о дверь, зажав рукой место удара. Себастьян подбежал к младшему брату и завалил на пол. Сел сверху на грудь и ударил несколько раз по лицу. Капли крови брызнули на стену. Он сыпал проклятиями, кричал как одержимый и продолжал наносить удары. Из-за поворота в коридоре выскочила охрана. Двое мужчин подхватили обезумевшего наследника и оттащили от Лисандра. Он лежал без сознания на полу в окружении пятен собственной крови. На скуле начал раздуваться фиолетовый синяк, изо рта хлестал бордовый ручеек. На щеке образовалась глубокая рваная рана, оставленная перстнем с камнем.

Себастьян не успокаивался, кричал и угрожал, вырываясь из рук солдат. Освободив руку, он ударил одного из мужчин в скулу, задев кольцом глаз. Стражник схватился за голову, прикрывая рану. Второй охранник опешил и замер. Себастьян схватил его за волосы, ударил коленом, швырнул в сторону и вернулся к телу на полу. Он занес ногу над головой брата. Тяжелый кожаный ботинок в один миг оставил бы от черепа только фарш. Он замер, пытаясь поймать последний взгляд ненавистного ему родственника. Но Лис лежал с закрытыми глазами. Себастьян закипел от гнева и с криком опустил ногу ему на грудь. Раздался громкий хлопок. Бедро пронзила острая боль, ручеек крови побежал по ноге, пропитывая тонкую ткань брюк. Себастьян упал назад и прижался спиной к стене. Эш стоял на том же месте, где и раньше, вытянув руку с пистолетом перед собой. Он снова нажал на курок, но уже попал рядом, пробив паркет на полу.

– Не двигайся, – холодно сказал он.

По лестнице уже мчался отряд солдат. Поднявшись, они подбежали к Себастьяну. Грубо заломили руки за спиной, поставив на колени. Эш убрал оружие под китель и тяжело вздохнул. Спокойно подошел к обезумевшему брату, присел на корточки и спросил: «Да что тут произошло?»

Прошел месяц. Морозы на улице стали еще злее. Снежные бури не прекращались, день становился все короче и короче. Но жизнь во дворце вновь кипела. Траур был окончен. Из большого зала доносилась музыка. Грэм заняла место своего мужа и почти каждый день устраивала праздники в свою честь. Вдова была рада освободиться от тирании Элиа и взять власть в свои руки. Старый король был мягок и не решителен в политических вопросах, а Грэм же считала себя более достойной, хитрее и умнее, чем супруг. Хоть пока она была лишь регентом, но планы начала строить на годы вперед. Первым приказом Грэм изгнала своего старшего сына на дальний восток за неповиновение. Отпускать власть в планах вдовы не было.

Женщина сидела перед зеркалом, пока ее волосы собирали в прическу несколько девушек-прислужниц. Позади, у самой стенки, стоял невысокий, пожилой худощавый советник, держа наготове ежедневник с ручкой. Девушки собрали волосы Грэм в высокий конский хвост с плетением от висков. Королева покрутилась перед зеркалом и довольно заулыбалась. Отмахнулась от прислужниц, и те быстро удалились из комнаты.

– Какие сегодня будут указания? – Спросил Сорот.

Женщина задумалась. Мысленно пробежалась по событиям прошлых недель и грустно вздохнула.

– Может, получится, как-то всё же не учитывать последнее желание Элиа? Скажем, якобы это была горячка или бред на фоне болезни.

Советник удивился и поднял глаза на королеву.

– Боюсь, что нет. Слишком много свидетелей. Пойдут слухи, волнения, возмущения, бунты.… И так ситуация в столице неблагоприятная. Что ни день – митинг на площади.

Грэм раздраженно промычала и сжала губы.

– Только два пути. Либо господин Лисандр сам откажется от наследования, либо… – он не стал договаривать второй вариант.

– Либо исчезнет, очевидно… – королева стала ходить по комнате кругами. Старые полы поскрипывали под ее ногами. – Но если просто “исчезнет”, переворота нам точно не избежать. Придумать бы какой-то законный метод.

– Самый разумный метод в данной ситуации – договориться, – вздохнул Сорот.– Есть еще целый год на это, вы полноправный регент на этот срок, пока он не женится.

– Лисандр всегда был себе на уме, но сейчас это переходит все рамки. Паршивцу это всё руки развязало: хамит, грубит, не подчиняется. С ним нельзя договориться. Как такому можно доверить управление целой страной, – она остановилась у окна. – А вот Эшлен, единственный из моих сыновей кому достался мозг. Послушный, верный, исполнительный. То, что мне нужно.

Сорот закрыл книжечку и убрал ручку в карман пиджака.

– Мы можем снова начать дело Джанка. Если что-то все же удастся найти, то это будет хороший повод сменить наследника.

Королева обернулась на советника и удивленно подняла брови. Огонек надежды загорелся в ее груди.

– Как мне это самой в голову не пришло. Я и забыла совсем. Элиа тогда же все замял…

– Излишне он переживал за свою репутацию. Без него мы сможем действовать радикальнее.

– Надо обыскать всех и вся: его самого, комнату, лаборатории. Даже в морге всё прочесать. Но только так, чтобы никто этого не заметил. Я уверена, что помимо стыда Элиа, был ещё кто-то, кто заметал все следы…

Сорот вновь достал свой блокнот и сделал отметку, затем утвердительно кивнул. Пролистал пару страничек назад.

– Знать бы, кому можно будет доверить эту задачу. Все более-менее способные уже давно на фронте. Остались старики, да новички, – задумалась Грэм. – Хотя, около года назад, Эш взял себе под крыло один отряд.…

Лисандр сидел в своем кабинете. Холодный свет от ртутных ламп залил помещение. Вокруг стояли полки с книгами, на стенах висели плакаты с анатомическими разрезами. Он сидел за столом в середине комнаты и, потирая остроконечное ухо, рассматривал какие-то документы. В рабочем «мясницком» резиновом фартуке и в одной перчатке. Изредка поглядывал на настольные часы. До конца рабочего дня оставался час.

Лис никогда особо не пользовался «благами» своего положения как наследника. Да их особо и не было. Север много лет был в упадке, увязнув в войнах. Все деньги уходили на финансирование армии. Но и Лисандру никогда это было не интересно. Каков шанс занять трон, будучи третьим по очереди? С детства он увлекался медициной, окончил институт и погрузился в работу с головой. Пять лет назад он был талантливым фармацевтом, знал тысячи лекарств наизусть, множество формул, составов. По одному виду мог предположить, что перед ним за вещество, и даже повторить его в условиях лаборатории. Химия увлекала его, но в итоге, затянула не туда.

Теперь же он вынужден проводить свои будни в окружении мертвых тел в подвале хосписа. Изо дня в день, заполняя бумажки о причинах смерти. Вписывая почти в каждый третий бланк одно и то же слово – менкоин.

В дверь тихо постучали. Не дожидаясь ответа, вошел Эш. Лис поднял на него взгляд и кивнул, разрешая войти.

– Уже месяц сидишь тут, хотя освобожден. Почему не хочешь обратно к живым? – Эш завалился на диванчик между книжных шкафов.

– Не хочу. Тут проблем меньше…

– Странно это как-то, – Эш рассматривал свои ногти, закинув ногу на кофейный столик у дивана. – Вроде, ты всегда жаловался, что не можешь тут больше находиться. Не можешь терпеть запах жженых волос и тухлого мяса.

Лисандр игнорировал слова брата, продолжая заполнять бумаги.

– Я хочу попросить тебя об одолжении, – он сгреб все листы на столе в выдвижной ящик. Встал и надел вторую перчатку.

– Я тут ни к чему не притронусь, – Эш брезгливо скривил лицо.

Лис двинулся к двери, кивнул брату, приглашая за собой. Тот недовольно встал и лениво пошел следом.

– Ну, я серьезно, почему ты не хочешь вернуться? – спросил Эш еще раз.

Лис молча шел вперед, игнорируя вопросы. Они проходили мимо столов с накрытыми телами. Возле них копошились работники в черных халатах и фартуках. Кто-то гремел инструментами в металлических ящиках. Широкоплечий мужчина катил две тележки в холодильники. В месте мертвых кипела жизнь.

– Я тебе покажу почему. Только хочу, чтобы об этом никто больше не узнал.

– Секретные лаборатории?

– Ага.

Они остановились у металлической двери без ручки в темном коридоре. Так сразу и не поймешь что это дверь, будто просто кусок стали прибили к стене. Лис легонько стукнул ногтем по ней пару раз. И через мгновение послышались движения механизмов и глухие скрипы шестерней. Железный щит открылся, и яркий белый свет ударил в глаза.

Зайдя внутрь, Эшлен увидел громадное помещение, высокие потолки метров пять. Стены обиты металлическими пластинами, белоснежные полы и пропитанный запахом спирта воздух. Залы были обставлены жестяными столами, такими же как и в морге. Тумбами и стеллажами, на которых лежали стопки бумаг, склянки и порошки.

Лис снял фартук с перчатками и кинул в корзину в углу. Прошел чуть дальше и развернулся.

– Круто, да? – непривычная улыбка растянулась по лицу Лисандра, глаза засияли радостью.

– Действительно секретная лаборатория, шутишь? – Эш недоверчиво осмотрелся вокруг.

Народу тут тоже хватало. Люди постоянно ходили туда-сюда. Некоторые с опаской посматривали на Эшлена. На большинстве были надеты высокие тканевые маски, скрывающие лицо.

– Что-то тут не совсем чисто всё, раз прячетесь.

– Да. И нам нужна помощь. Твоя, Эш, – Лис остановился и повернулся к брату, улыбка исчезла, вернулась привычная суровость. – Мы разрабатываем панацею – лекарство от всего.

Эшлен замолчал и слегка наклонил голову набок.

– Мы занимаемся этим уже год. Но пока никаких результатов… – Лис шел вперед и активно махал руками, периодически оборачиваясь. – Ты же знаешь, что западных ни одна болезнь не берет. Мы хотим разобраться почему, возможно в этом будет ключ.

– Так, и в чем нужна моя помощь? Подопытным? – Эш шел следом и осматривал светлые залы.

– Нам нужен материал, – Лис остановился.

– В каком это смысле?

– Живой материал, – он снова начал наматывать круги по помещению. – Нам нужны те, кто населяет запад. Хотя бы голов 100 для начала, лучше молодых…

Генерал замер. Удивленно поднял брови и слегка покачал головой, сомневаясь, что правильно все услышал.

– Ты сам понимаешь, что просишь меня сделать? – сдерживая ярость, сказал Эш. – У нас и так тяжелые политические отношения с ними. А ты еще предлагаешь людей, как скот, в мешках красть? Мало нам военных стычек по всем границам?

– Ага.

– Ты действительно идиот или прикидываешься? – Эш подошел к брату ближе, так близко, что они почти коснулись носами.

Лис молчал, смотря в голубые глаза напротив. Вокруг все затихли, где-то с громким звоном упал металлический инструмент. По углам были слышны перешёптывания.

– Ты, правда, думаешь, что это так легко? – Эшлен закрыл свое лицо ладонью. – Ты уверен, что риск стоит того? Вы почти год чем тут занимаетесь? Кто до этого приводил вам людей? Это же не животные, чтобы вот так вот всё делать… Я не понимаю, – сыпал вопросами генерал.

– Я хочу спасти миллионы, пусть и ценой пары тысяч.

– А если не выйдет? Все окажется зря, что тогда скажешь?

– Ты поможешь? – Лисандр смотрел на него в упор.

Эшлен замер, смотря на него. Взгляд Лисандра был такой холодный, что казалось, температура в помещении стала ниже на пару градусов. Полное равнодушие и безумная решимость читались на его лице. Генерал тяжело вздохнул и отвел взгляд.

– Да.

Вечерело. Сухой жаркий воздух заполнил пустые улицы. День был слишком знойный, чтобы выходить из прохладных домов. На столбах и стенах висели объявления о пропаже людей. Вдоль дороги мигали утомленные жарой фонари. В одной из подворотен, на горячей плитке сидела девушка, трепля в руках ткань своей футболки. Волнистые рыжевато-каштановые волосы убраны за округлые уши. Она, тяжело вздыхая, уставилась в стену напротив, рассматривая фотографии на объявлениях, подсознательно ища какое-то сходство между пропавшими. Но его не было. Из-за угла тихо подкрался высокий мужчина и аккуратно постучал по стене, привлекая внимание девушки.

– Добрый день, миледи, – с каким-то незнакомым акцентом, сказал мужчина.

Он был странно одет для этой местности. В шерстяном пальто, несмотря на жару, с кучей нашивок на одной стороне, золотыми украшениями на рукавах и плечах. На ногах – дорогие кожаные ботинки на толстой подошве. Темные брюки, на коленях перетянутые ремешками, создающими красивые складки. А ещё уши, странные остроконечные уши. Девушка встала и мило улыбнулась мужчине, бегло оценив его состоятельность по одежде.

– Одиноко вечером? – она хитро улыбнулась и прогнула спину, выдвинув грудь вперёд.

– Теперь нет, – ответил он и тоже улыбнулся. – Пройдёмся?

Девушка выставила ладонь на вытянутой руке, прося деньги вперед. Мужчина достал из внутреннего кармана пару купюр и сунул ей в руку.

– Идём, – она быстро спрятала бумажки в карман юбки.

Всю дорогу он молчал и крепко держал девушку за запястье. Настолько крепко, что её рука начала немного неметь. Шли они довольно быстро и в полной тишине. Только иногда из открытых окон доносились разговоры жителей. Девушка пыталась задавать простые вопросы: о погоде, о том, куда они идут – надеясь завязать разговор. Но спутник отвечал сухо, не желая общаться.

Они дошли до окраины, где жилых домов уже почти не было, только заброшенные и старые развалюхи. Песок на земле и ошметки от асфальта, который был здесь очень давно. Выгоревшие от жары деревья противно скрипели от знойного ветра.

– Мы пришли, – сказал он, остановившись на середине улицы.

– Прямо тут? – рассмеялась девушка.

Он сжал ее руку еще сильнее. Из разрушенного дома неподалеку вышла толпа мужчин.

– Слушай, мы так не договаривались, – она нервно дергала запястье, пытаясь вырваться.

Но это оказалось бесполезно, мужчина попытался схватить и вторую руку, но получил локтём по челюсти. От неожиданности он расслабил хватку. Она ринулась бежать назад и тут же врезалась в грудь другого мужчины. Тот схватил её за волосы сзади и дёрнул, свалив с ног. Пыль с дороги забилась в нос. Мужчина впереди отошёл на полшага. Воспользовавшись ситуацией, девушка зачерпнула полную ладонь песка, поднялась и швырнула его в лицо обидчику. Тот отринул назад и закричал, зажав глаза руками. Она снова бросилась бежать. Но не успев сделать даже пару шагов, зацепилась обувью за торчащую из земли железяку и снова полетела носом вниз. Один из нападающих в толпе рассмеялся.

– Да хватит уже играть, нет времени! – кто-то крикнул вдали.

Смех толпы сразу стих. Девушка привстала и с низкого старта попыталась побежать дальше. Мужчина схватил её сзади под плечи. Из глаз брызнули слезы от безысходности. Она завизжала, надеясь, что кто-то услышит. Но вокруг были только заброшенные здания и засохший пустой лес. Мужчина перед ней улыбнулся, а затем ударил кулаком в живот. Она согнулась пополам, издав тихий писк. В груди защемило, не получалось вдохнуть. Солдат впереди достал из кармана металлический шприц. Грубо схватил ее за лицо. Повернул голову в сторону, открыв шею. В тонкую кожу впилась игла. От места укола разошлась жгучая боль, тело обомлело. Она повисла на его руках, закрыв глаза.

В центре небольшого зала, за обеденным столом, сидела почти вся королевская семья. Не хватало только Себастьяна.

Помещение было целиком отделано темными досками, отчего казалось немного мрачным, но высокие потолки и яркие люстры разбавляли интерьер. Стол был накрыт светлой узкой скатертью с вышивкой по краям. Королевским ужином назвать это было сложно, блюда были достаточно скромные и небольшие. Пара тарелок с салатами, запечённый кусок мяса, несколько видов закусок: овощи, грибы и соленья. Графин вина и заварник чая.

Сама королевская семья была такой же небольшой, а в связи с последними событиями, стала ещё меньше. Грэм, Лисандр и Эшлен – все, кто остались в резиденции.

Грэм – высокая худощавая женщина средних лет. С длинными седыми волосами, всегда собранными в хвост. Сухим лицом, точёными скулами и длинными острыми ушами – показатель чистокровной северянки. До смерти мужа, она всегда выглядела скромно. Платья в пол серых оттенков. Никаких вычурных украшений или ярких узоров на одежде. Сейчас же она пыталась отойти от прошлого. Вставила в уши золотые серьги, на пальцах красовались кольца с драгоценными камнями, но все еще не так много, и не такие большие, как ей бы хотелось. Ей все ещё не хватало смелости ходить по дворцу в ярких нарядах, поэтому она надевала поверх длинную темную накидку.

Лисандр был похож на неё лицом. Такие же острые черты, тонкие губы, блеклая кожа. Даже в стиле одежды они были схожи: дома Лис никогда не наряжался. Тёмная водолазка, закрывающая шею, коричневые брюки и тонкая шинель, которая когда-то сидела отлично, но сейчас свободно болталась.

И среди этих двоих ярким пятном был Эшлен. Сверкающий нашивками и значками на кителе. Он – генерал, прошедший честный, по его словам, путь от простого рядового. Крепкий и мускулистый мужчина, одетый всегда как на праздник. Увешанный разными наградами. Длинные, ухоженные белые волосы всегда распущены. Приглушенные и сочные цвета в одежде, золотые пряжки на обуви и ремнях. Он был словно яркая вспышка среди местной серости.

– Через полгода приедет Марсала. Дочка Южного короля, – Грэм слегка постучала ногтём по краю тарелки, привлекая внимание.

– Зачем? – Лис ковырял вилкой в салате.

Эш тяжело вздохнул и энергичнее стал резать стейк у себя в тарелке.

– Это самый простой способ наладить отношения, – королева недовольно посмотрела на младшего сына. – Поженитесь с ней, заключим союз. Хоть одной проблемой станет меньше. А там и с остальными получится договориться.

– А меня кто-то об этом спросил? Что я думаю?

– Думалка еще не выросла, – огрызнулась женщина.

Они уставились друг на друга. Их взгляды схлестнулись словно мечи.

– Пока я тут главная, будешь делать то, что я говорю. А если не хочешь – одна подпись и вали на все четыре стороны, – холодно сказала Грэм.

Лисандр сложил руки на груди.

– Годик, так и быть, потерплю, – сказал он саркастично.

Королева улыбнулась.

– Главное, за этот годик голову с плеч не потеряй…

Эш громко кинул приборы на тарелку, что они от нее отскочили на стол. Залпом допил то, что было у него в стакане. Встал и, слегка поклонившись, вышел прочь из зала. Лис посмотрел ему в след, а затем развернулся обратно к матери.

– Руки коротки, – сказал он, словно плюнул, и встал из-за стола.

Грэм раздражённо отвернулась. Парень улыбнулся и издевательски поклонился в реверансе, как обычно делают женщины. А затем ушёл.

Королева осталась наедине со своими мыслями.

Звон колоколов церкви доносился эхом из города. Мэй стояла на небольшом балконе, укутавшись в шерстяной палантин. Солнце начинало заходить за горизонт, и последние его лучи бегали по сугробам на крышах домов. Где-то начинали зажигаться уличные фонари, включался свет в окнах. Метель затихла, с неба быстро падали мелкие снежинки. Светлые короткие волосы девушки покрылись тонким слоем снега, а длинные ресницы побелели. Внизу, под балконом, бродили люди с лопатами. Мэй слегка улыбалась, наблюдая за этой спокойной картиной. На тёмно-синем небе начали просматриваться звезды. Девушка выпустила изо рта густое облако пара и развернулась, собираясь вернуться в комнату. В открытых дверях балкона стоял Лис, виновато смотревший себе под ноги, держа руки в карманах брюк.

– Одна тут мёрзнешь? – спросил он, подняв взгляд.

– Я не хочу с тобой разговаривать, – она попыталась протиснуться в дверной проём, который он загородил.

– Извини, – он её обнял и прижался лицом к её заснеженной макушке.

Девушка стояла неподвижно, скрестив руки на груди. Лис сжал её крепче и тяжело вздохнул. Мэй шмыгнула носом, на глазах появились слезы.

– Ты каждый раз извиняешься, но ничего не меняется, – её голос задрожал.

Лис положил ладони к мокрому лицу девушки. Светлые глаза покраснели. Он слегка наклонился к ней, прижался губами к её и замер. Мэй зажмурилась, солёные капли полились по холодной коже. Шерстяной платок свалился с плеч и упал на оледенелый пол балкона. Она ответила на поцелуй.

– Какая же ты плакса, Мэйви, – Лисандр слегка усмехнулся, отринув от губ девушки.

Она смотрела на него щенячьим взглядом. Лицо раскраснелось от соли и мороза. На худых плечах сквозняк колыхал тонкую сорочку с мелкими рюшами по краям. Тело покрыли мурашки. Стройные ноги в высоких вязаных гольфах тряслись от мороза. Лис сделал шаг назад, в комнату, и потянул Мэй за собой. Захлопнув дверь, он снова её поцеловал, запустив руку в мокрые от растаявшего снега волосы.

На улице совсем стемнело, в комнате горел один маленький светильник на столе. Тусклым жёлтым светом он слегка рассеивал темноту помещения. Небольшая комната, с кроватью в углу у стенки, возле которой стоял низкий шкафчик. На нем лежала пара книг, письма и ваза с засохшими жёлтыми цветами. На стенах были темно-зеленые обои с простым рисунком. Письменный стол, на котором стояла горящая лампа, и пара стульев с резными спинками рядом. Большое окно с выходом на балкон обрамляли зелёные длинные шторы под цвет стен. По потёртому паркетному полу растеклась лужа от растаявшего снега. Она отошла на пару шагов от мокрого пятна на полу, оставляя влажные следы.

Присев на стул, Мэй вытянула мокрые ноги и скинула тапочки. Лис завесил шторы и подошел к ней, опустившись на колени. Аккуратно стянул с девушки гольфы и кинул к радиатору у стены. Прижав её холодные ступни себе к груди, он посмотрел ей в глаза.

– Этот месяц был сложный. Я не хотел срываться на тебе, поэтому избегал.

– Я понимаю, – у Мэй снова навернулись слезы. – Я так переживала.

Лис замолчал и опустил взгляд на её колени. Они все еще слегка тряслись от холода. Парень аккуратно провёл ладонью от щиколотки до середины бедра, проскользнув под платье. Мэй убрала ноги с его груди и поджала их под стул.

– Уходи, – неуверенно сказала она.

Лис разочарованно вздохнул, встал и двинулся к выходу. Но у самой двери остановился. Щёлкнул замок. Мэй встала и удивленно посмотрела в его сторону. Парень повернулся к ней, бегло осмотрел с ног до головы. Она прижала руки к груди, прикрывая тело. Свет лампы за спиной аккуратно обрисовал стройную фигуру под платьем темным силуэтом. Мэй засмущалась и покрутила головой, ища чем прикрыться. Но ничего не было под рукой. Ей стало немного страшно от такого пристально взгляда и молчания. Лис слегка нахмурился.

– Покажи зрачки. Ты трезв? – неожиданно крикнула Мэй.

– Здесь темно, они будут широкие, – обиженно фыркнул он.

Девушка подбежала к нему и внимательно посмотрела в глаза. Но ничего не обнаружила.

– Тогда чего ты тут встал? – она поднялась на носки, чтобы стать наравне с Лисом.

– Физиология. Сама должна знать, – усмехнулся он и аккуратно положил руки ей на шею.

Мэй накрыла своими ладонями его руки и плавно спустила их на плечи, сдвинув лямки платья. Длинная сорочка соскользнула и упала к ногам, оголив тело. Они оба замерли на пару секунд. Лампа на столе мигнула, за окном послышалось завывание ветра. Лис аккуратно спустил руки на талию девушки и плавно повел в сторону кровати.

Утром раздался мерзкий писк наручных часов, лежащих на тумбочке рядом. Мэй сонливо потянулась за ними и долго не могла их нащупать. Наконец дотянувшись, она нажала пару кнопок, и писк умолк. На маленьком зеленоватом экране высветилось пиксельное сообщение: «LAB2 SP+». Лис уткнулся носом в подушку и недовольно простонал.

– Эшлен вернулся, – вскочив с кровати, Мэй стала быстро одеваться.

Лисандр тут же проснулся, широко открыв глаза. И принялся собирать свои вещи, разбросанные по полу.

Стук железных инструментов по оцинкованным поверхностям разогнал пелену сна. Разговоры на фоне сливались в непонятные звуки. Голова раскалывалась от тупой боли. Девушка с вьющимися коричневыми волосами лежала на холодном металлическом столе. Яркий свет белых ламп не давал полностью раскрыть высохшие глаза. Она аккуратно осмотрелась сквозь ресницы. Помещение с высокими потолками, рядом еще ряд таких же столов с лежащими на них телами. Кругом бегали белые силуэты. Сердце бешено забилось, тело сковал страх. На губах стоял привкус песка, но вот откуда он, она не могла вспомнить. В голове совершенная пустота, будто где-то в сознании возвели стену, блокирующую доступ к памяти.

В дальнем углу раздался крик – что-то рассыпалось по кафельному полу. В ушах звенело, поэтому разобрать, что там кричали, было невозможно. Но можно было догадаться, кто-то тоже проснулся. Раздался глухой хлопок, а за ним тишина. Нечто тяжёлое кинули обратно на железный стол. Девушка рассматривала всё вокруг из-под ресниц, выстраивая план действий. Животный страх кричал внутри: “Беги!”. Звон в ушах рассеивался. Мимо проплыли два темных силуэта. «Этих сразу на вскрытие», – сказал один из них. Ком подкатил к горлу. Тёмный силуэт остановился неподалеку и рукой показал на несколько соседних столов. «Я в том числе», – подумала про себя ожившая. К соседнему телу подошла медичка в белом халате и маске. Долго копошилась в тумбочке рядом и достала оттуда три металлических шприца. Один она сразу вколола женщине, спавшей рядом. Положила ладонь ей на шею, прощупав пульс. Через минуту глаза лежавшей распахнулись, она захрипела, изо рта пошла пена. Тело скрючило в судороге. Руки прижались к груди, голова повернулась в сторону. Глаза закатились назад. Женщина издала последний хрип и обмякла. Белый силуэт двинулся к следующему столу. Медсестра достала из кармана ещё один шприц в металлическом корпусе и уже собиралась использовать его, как кто-то её окликнул сзади. Она замерла, держа инструмент на весу над телом ожившей. Девушка, не теряя момента, схватила ее за запястье и, развернув руку, вогнала иглу ей в живот. Вскочив со стола, она рванула, куда глаза глядят. Медсестра упала на колени, изо рта пошла пена. На помощь соратнице подбежали пару человек. Из коридора появилась охрана, послышались щелчки предохранителей. Следом за ними раздался крик: «Не стрелять!». Услышав это, страх чуть отступил, девушка побежала быстрее. Повернув в один из коридоров, она попала в тупик с закрытой дверью. Позади неё собралась толпа охраны, преграждая путь назад. Паника снова нахлынула, она начала теребить ручку двери, в надежде, что та откроется. Из толпы работников, вышли те самые двое в чёрных одеждах. Один явно что-то прятал за спиной. Второй дружелюбно улыбался и выставил руки ладонями вперёд.

– Все хорошо, – тихо говорил он и медленно подходил.

Ему и вправду хотелось верить, но хмурый худой парень рядом доверия не внушал. Девушка сильнее прижалась к стене, грудь ходила туда-сюда от частого дыхания, адреналин зашкаливал. Позади толпы она увидела двери, через которые продолжали выходить и заходить сотрудники – определенно это был выход.

Девушка отлипла от стены и шагнула на встречу «доброжелателю». Он протянул ей руки, продолжая улыбаться. Коленки дрожали, тело обливалось холодным потом. Она протянула руку в ответ и вложила в его ладонь. Он аккуратно подошёл ещё ближе, а затем резко потянул ее на себя. Девушка истошно завопила и стала вырываться, размахивая ногами. Мужчина зажал ей рот предплечьем. Она вцепилась ему в руку зубами. На языке появился вкус крови.

– Да твою мать, Лис, быстрее! – кричал Эш.

– Сначала успокой! – он аккуратно подошёл ближе.

В руке у него был зажат такой же металлический шприц, какой был у медсестры. Девушка сильно дергалась и вырывалась. Завалив Эша на пол, она высвободила одну руку. Тот сразу оплел её ноги своими. Зажал голову, вытянув шею. Она сильнее сжала зубы. Сдавленный крик генерала раздался по всему зданию.

– Я сейчас ей просто шею сверну, если не поторопишься!

Лис подошел к ним и поднес металлический инструмент к шее беглянки. Она закрыла её рукой и, зажав иглу между пальцев, согнула ее в сторону. Под ладонью побежала холодная жидкость. Девушка расслабилась и закатила глаза, изображая потерю сознания. Эшлен поднялся, скинув с себя обмякшее тело. Зажал место укуса, из раны не переставая текла кровь. Беглянка лежала на полу и старалась не дышать. Лис подошёл к двери, открыл её ключом.

– Оставьте пока там, потом посмотрю, – сказал он, махнув паре мужчин в толпе.

Они подхватили тело и перенесли его на кушетку в комнате. Громко хлопнув дверью, все разошлись по своим местам, сразу забыв о произошедшем.

Девушка глубоко и жадно вздохнула. Голова закружилась от прилива кислорода. Она привстала на локтях и вслушалась в окружение. Было тихо. Осмотревшись, она на носочках подошла к двери, заглянув в замочную скважину. Снаружи никого не было. Девушка осмотрелась вокруг: крошечное помещение, похожее на раздевалку. У входа стояла вешалка с тёмным пальто, парой зелёных фартуков и белым халатом. Рядом чёрные высокие ботинки, явно мужские, с тракторной подошвой. В дальнем углу стоял деревянный письменный стол с кучей бумаг и ручек. Рядом стул, на спинке которого висели коричневые брюки, потрёпанные и заляпанные. На стене напротив было зеркало. Девушка подошла к нему и осмотрела себя. Из отражения на нее смотрело незнакомое лицо. Колтуны кудрей на голове в песке и грязи. Зелёные большие глаза, желтоватый синяк на скуле, ближе к уху.

Она быстро пригладила волосы руками, собрав в хвост на макушке, перевязала резинкой, найденной на столе. Надела штаны и сапоги. Халат застегнула на все пуговицы. Взяла в руки пальто. В кармане халата нащупала маску. В таких же были и работники снаружи. Она надела её, натянув почти до середины глаз. Глубоко вздохнув, она смело открыла дверь. Уверенным шагом двинулась вперед, к выходу. Никто вокруг и внимания не обратил. Она прошла коридор по интуитивному маршруту. Вышла к двойным дверям, за которыми оказалась лестница наверх. Бодро побежала по ней. Наверху был светлый коридор с красным ковром. Она осмотрелась, пошла налево. По правой стене были большие окна. На улице день: безветренный и спокойный. Она пошагала дальше, спустив маску на подбородок. Мимо проходила прислуга – некоторые из них косились на странницу, но не останавливали. Дойдя до перекрёстка, она остановилась, не зная, куда повернуть. В одном из проходов у окна стоял мужчина в форме. Он посмотрел на нее и спросил: «Заблудилась?». У беглянки сбило дыхание от страха. Но, взяв себя в руки, она повернулась к мужчине: «Да, где тут выход?». Солдат указал в нужную сторону и отвернулся. Девушка же пошла в указанном направлении. Ей не верилось, что все так просто удалось. Шаг становился все быстрее. Дойдя до большой резной двери, она остановилась. Возле нее стояли двое в такой же форме. Один из них улыбнулся и приоткрыл дверь. Девушка улыбнулась в ответ и, надев пальто, вышла на улицу.

Дверь за спиной закрылась. Впереди все было белым-бело, вдалеке виднелись невысокие дома. Она замерла на ступеньках, в шоке от того, что сейчас произошло. Паника снова накатила волной. Лёгкие сдавило. Она согнулась пополам, оперевшись руками в колени. С губ сорвался отчаянный стон. Она обернулась, испугавшись, что кто-то может стоять позади. Но никого не было. Она выпрямилась, шмыгнула носом и пошла по дороге прямо – в город.

Мэй перематывала руку Эшлена бинтом, закрывая место укуса. Кожа вокруг сильно опухла и посинела. Недовольно бурча что-то под нос, он смотрел в стену напротив.

– А что случилось? Собака укусила? – Мэй отрезала бинт и завязала бантик.

– Ага, бешеная, – Эш опустил рукав, застегнул его на запястье.

Он встал и одёрнул рубашку. Кивнул в сторону девушки, он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Она слегка подпрыгнула от резкого шума и недовольно хмыкнула.

Вечерело. С каждой минутой становилось все холоднее. В сапоги девушки забился снег, ноги оледенели. Она стояла на площади у сооружения, похожего на фонтан с пустым постаментом в центре. Вокруг загорались фонари и гирлянды. Беглянка отчаянно пыталась вспомнить хоть что-то, смотря на пустой камень впереди. Куда идти, где она живет или хотя бы свое имя. Но в голове было пусто, чистый лист. По телу шла крупная ледяная дрожь. Кожа лица обрела фиолетовый оттенок. Силы покидали её. Тихо пискнув, она упала на колени. Сердце еле билось, отказываясь гонять холодную кровь по венам. Вдруг кто-то схватил ее под плечи и поставил обратно на ноги. Звуки размазались, превратившись в белый шум. Звучали какие-то вопросы. Ничего не понимая, она просто кивала. Кто-то рылся во внутренних карманах пальто. Глаза не закрывались, слезы загустели. Кто-то сверху накинул на ее голову подобие одеяла. Подхватив обледенелое тело под руки, двое мужчин потащили ее в неизвестном направлении.

В лаборатории заканчивали работы, тел на столах не осталось. На оцинкованных тумбах лежали пакеты с кровью. Лис стянул резиновые перчатки и зевнул, потянувшись. На настенных часах было уже семь – ужин. Парень двинулся к раздевалке. Приоткрыв металлическую дверь, он вспомнил об ещё одном теле там. Но войдя в комнату ничего не обнаружил.

– Никто не забирал из кладовки труп? – Лис вышел обратно в общий зал и крикнул оставшимся.

Никто не ответил. Парень вернулся обратно в комнатку. Обнаружив еще более интересные пропажи в виде своих вещей, он поднял брови и засомневался в своей памяти. Лис заглянул под стол, за вешалку и в углы. Встав в центре комнаты, он непонимающе почесал затылок. Затем вышел и отправился к себе в спальню, за другой одеждой.

Проходя мимо центрального выхода, краем глаза он заметил интересную картину: двое солдат держали кого-то, в похожем на его пропавшее пальто. А напротив них стоял озадаченный Эшлен.

– Мы не знали куда её, на одежде значок хосписа. Бродила по площади несколько часов, а потом свалилась, – рассказывал один из солдат.

Она повисла на охранниках, опустив голову. По лестнице бегом спустился Лис.

– У нас тут нашествие зомби, – недовольно сказал Эш.

– За-а-а мной, – скомандовал парень и развернулся на пятках в сторону лестницы.

– Нет. Я хочу узнать, как она вышла, – остановил его генерал.

Он взял девушку за волосы и приподнял голову, заглянув в стеклянные глаза. Она глупо улыбнулась, немного обнажив зубы.

– Верни ее в сознание, – сказал Эш и ушел в сторону обеденного зала.

В воздухе летали запахи еды, сладкой выпечки и кофе.

– А можно после ужина? – крикнул младший, но ответа не получил. Лис оттянул ладонями лицо вниз и недовольно простонал. – Ладно, помогите дотащить.

– Сегодня будем вдвоем? – Грэм села на своё место за столом.

– Думаю, да, – Эшлен налил себе полный стакан тёмного крепкого напитка.

Настроение у него было крайне паршивое. Рука от укуса распухла и ныла.

– А что ты думаешь относительно приезда Марсалы? – королева рассматривала кольца на своих пальцах.

– Мне нет до этого дела. Как скажешь, так и сделаем, – он залпом осушил стакан.

Грэм многозначно улыбнулась и откинулась на спинку стула. Кругом прислуга носила подносы с едой. Сегодня повар был “щедр”. Жареная целиком птица, множество гарниров, закусок. Несколько бутылок виски и вина. Морсы, соки. Разнообразная выпечка: мясная и сдобная. Два вида чая, немного фруктов на десерт.

Женщина скрестила ладони на животе и стала ждать, пока их оставят одних. Через пару минут все работники разошлись. Грэм поставила локти на стол, подперев ладонями голову.

– Скажи мне Эшлен, актуальна ли твоя присяга короне, несмотря на последние события.

– Безусловно,– кратко ответил он и оторвал ногу от жареной тушки птицы в центре стола.

– А кому ты служишь? – Грэм так широко улыбнулась, что казалось, что ее лицо вот-вот треснет.

– Вам, и только Вам, – без интереса, как по бумажке отвечал Эшлен, нарезая мясо. – Пока Вы живы или не пожалеете сами отречься от своего статуса, я служу только Вам, – продолжил он.

Клятвы верности были ей бальзамом на душу, даже сказанные неискренне. Она бы слушала их вечно, но боялась показаться тщеславной.

– А как же Лисандр? – женщина отвела взгляд и придвинулась поближе к столу.

Эшлен недовольно посмотрел на мать. Он не хотел ничего отвечать. С тех пор как умер король, совместные обеды превратились в пытку. Грэм постоянно ругалась с Лисандром, задавала очевидные и глупые вопросы Эшлену, просто чтобы потешить свое самолюбие. Рассказывала о миллионе своих планов. О том, как все было плохо при Элиа, какой мир она построит. Эш, в отличии от брата, не мог позволить себе спорить с ней или не слушать. Поэтому старался как можно быстрее набить брюхо и сбежать.

– Не забывай, что на твое место очередь стоит, – Грэм косо улыбалась.

– Забудешь тут… – пробубнил он себе под нос.

– Церковь бунтует. Говорят, демоны избрали нового наследника. Каждый день демонстрации на площадях.

– Чего требуют?

– А то сам не знаешь. Чтобы все было по законам Аена, от старшего к младшему…

– Если мы сделаем, как они просят, то начнутся другие митинги: что мы не послушались воли короля, а значит и воли Аена, – он грустно постучал вилкой по краю тарелки.

– И они будут еще страшнее, чем сейчас. Всех на вилы поднимут.

Эш закатил глаза и вздохнул. Грэм кивнула.

– Люди… – регент пожала плечами.

Лисандр сидел напротив девушки, укутанной в одеяла. Она по-прежнему была в полусознании, медленно закрывала и открывала глаза, смотря в никуда. Парень недовольно болтал ногой, рассматривая стены от скуки. В углу на потолке он заметил коричневое пятно. Поднялся с места и подошёл ближе, осмотрев подтёк получше: “Только мессалина мне тут не хватало”.

Девушка на кушетке тихо простонала, чуть повернув голову. Лис подошел к ней и наклонился к лицу, рассматривая кожу. Обошлось без обморожения, фиолетовые щеки стали просто красными. Глаза заблестели, зубы перестали стучать. Девушка прищурилась, рассматривая, кто перед ней. Размазанное нечто соединилось в ясную картинку, она распахнула глаза от ужаса. Лис вернулся на свой стул напротив. Страх пробудил сознание, сердце снова забилось, разгоняя и разогревая кровь. Девушка быстро закрутила головой и поняла, что находится она в том же месте, откуда днём сбежала.

Лис уловил начало паники и поднял руки к груди, ладонями вперёд.

– Мы просто поговорим, хорошо? – тихо сказал он, стараясь не делать резких движений. – Я тебя не трону. Просто посидим спокойно.

Девушка размоталась из одеял, освободив обветренные руки. Местами кожа потрескалась до крови, пальцы все еще не очень хотели двигаться. Она в упор посмотрела на парня.

– Почему ты не убежала, а бродила по центру? До вокзала бы спросила дорогу у прохожих…

– Не вспомнила, где живу, – еле слышно промолвила она.

Как ни странно, она почувствовала себя относительно в безопасности. Усталые глаза напротив были наполнены скукой.

– Как твое имя?

– Не помню.

Он с интересом посмотрел на неё. Зелёные глаза бегали из стороны в сторону, будто искали ответ где-то вокруг.

– Город? Дом? Хоть что-то?

Девушка помотала головой. Лис глупо улыбнулся и глянул в угол, в котором выросла плесень.

– Тебя зовут Мессалин, – пошутил он.

Подняв голову, он ожидал увидеть улыбку. Но она лишь сухо кивнула. Дверь распахнулась, и вошел Эшлен.

– Ну, наконец! – Лисандр вскочил со стула и выбежал из комнаты.

Мужчина сел напротив Мессалин.

– Расскажи мне, как ты отсюда выбралась, – он положил ногу на ногу, сложив руки на коленях.

Мессалин вспомнила его, на языке появился привкус крови и кислой кожи. От него исходила агрессивная энергия, несмотря на спокойный тон и дружелюбное выражение лица. Это пугало. Она паниковала внутри, но вида не подавала, стараясь сохранить показательное спокойствие.

– Твой побег меня впечатлил. У всех под носом, незамеченной. Если тебе кто-то помог – скажи, взамен на его имя, верну тебя домой, – Эш смотрел на нее сверху вниз.

– Никто не помогал, – по телу пробежали мурашки, глаза забегали, рассматривая комнату, в поисках чего-то, чем можно будет отбиться.

– А как же тогда это произошло? Знаешь какие-то лазейки тут? – мужчина наигранно надул губы.

Она снова замолчала, горло задрожало. Девушка посмотрела на широкие плечи мужчины: крепкие руки и огромные кисти, которыми он бы с легкостью мог раздавить ее голову, при желании.

– Переоделась и ушла.

– Откуда ты? Какой район? – он расставил ноги широко и уперся локтями в колени.

– Ничего не помню.

Она закуталась в одеяла, как бы закрываясь от жуткого мужчины. Тот с недоверием на неё посмотрел.

– Имя?

– Тот парень сказал – Мессалин.

Эшлен усмехнулся.

– Мессалин значит… Я вот даже не знаю, это тебе так сильно повезло выйти отсюда незамеченной. Или это талант. Или у меня в охране работают идиоты…

Девушка рассказала, как всё было в мельчайших подробностях. Эш слушал, не перебивая, и покачивал головой. Затем они оба замолкли. Генерал почёсывал щеку и задумчиво смотрел в угол. Мессалин огляделась ещё раз. У самой двери стоял столик с инструментами. На нем, в жестяной ванночке, валялись использованные металлические шприцы. Острые иглы поблескивали в свете ртутной лампы. Девушка задумалась: “Если сейчас вскочить, пока он отвлекся… Можно успеть схватить хотя бы один. Воткнуть ему в глаз. Сбежать…” На крайней мысли она замялась. Бежать было особо некуда. Даже если снова она выберется на улицу – вариантов, куда идти, у неё не было. Она грустно опустила глаза, поняв безысходность своего положения. Её вёл лишь инстинкт самосохранения. Но какой смысл бежать, если итог один. Она сжалась, наклонив голову.

– Ну что ж, Мессалин. Есть у меня предложение: либо ты поступаешь к нам на службу, либо возвращаешься на жестяной стол в соседней комнате.

Глава 2

Наконец, Лисандр добрался до ужина. Почти всю еду уже убрали, остались лишь тарелки с солёным сыром и пара чашечек с оливками. Разочарованно он плюхнулся на стул и посмотрел на часы в углу зала. Почти 10, кухня уже закрыта. Придвинув к себе оливки, он начал уныло их есть. Горькие, с чем-то кислым внутри.

Ноги гудели от усталости, а голова от мыслей. Он уперся локтем в щёку и рассматривал картины на дальней стене. Триптих был обрамлён в толстые золотые рамы. В центральной картине красовалось огромное солнце с человеческим лицом. Оно смотрело на мир сверху вниз и хмурило брови. Под ним собралась толпа людей, стоящих на коленях и поднявших руки к небу. На правой крайней картине стоял большой черный волк с золотыми глазами. Он скалился на солнце и пускал кровавые слюни. Из боков животного торчали стрелы и копья с золотыми наконечниками. А на левой крайней картине были изображены тысячи рук, тянущихся к солнцу. Они крепко держали его лучи и тянули на себя.

Лис скучающе рассматривал картины, как вдруг его руки затряслись. Из носа хлынул ручеёк крови. Он сжал кулаки и замер. Каждый сантиметр тела пронзил ток, мышцы на ногах свело. Лис закусил язык, чтобы не закричать, и, схватив салфетку со стола, прижал её к носу. Дыхание участилось, сердце забилось сильнее, в ушах стоял звон. Парень замер, зажав нос тканью. Надеясь, что сейчас отпустит. Мысли бегали из крайности в крайность. Но то, что это был приступ ломки, а не какая-то страшная болезнь – было для него очевидно. Тело хотело сорваться и побежать вниз, в подвал, вдохнуть порошок менкоина из тайного запаса. Но сознание не давало это сделать. Боль ушла так же резко, как и пришла. Он выплюнул целую оливку обратно в тарелку и с трудом поднялся. Ноги стали ватные. Из кухни выскочил рабочий с подносом – забрать оставшуюся посуду. Он остановился в проходе, увидев Лисандра с кровавой салфеткой у лица.

– Заходи. Всё нормально, – сказал он прислуге.

Рабочий медленно зашагал к столу.

– Может позвать кого-нибудь? – тихо спросил он, собирая посуду.

– Просто переутомление, забудь, – Лис твердо встал на ноги и направился к выходу.

Дойдя до своей комнаты, он повернул ручку и ввалился внутрь. Мышцы опять свело, от боли навернулись слезы. Из конечностей будто вытаскивали кости, от этих ощущений его бросало в холодный пот. Судорога и не думала отпускать. Из сжатых зубов сорвался тихий жалобный стон. Рукой он захлопнул двери и сел на пол, упёршись в стену. Боль не затихала. Чтобы как-то отвлечься от этого и переждать приступ, Лис стал рассматривать всё вокруг. Огромная кровать, по-королевски огромная, в центре. Тёмные обои с узорами. Окна на балкон во всю стену, украшенные драпировками у потолка. Слева от него была дверь в ванную с красивой резной ручкой. А рядом шкаф с зеркалом. Потёртый старый паркетный пол. В углу – книжные полки и пустой письменный стол рядом.

Через пару минут мучений его, наконец, отпустило. Рубашка пропиталась холодным потом, волосы прилипли ко лбу, губы слегка посинели. Он поднялся и побрёл в ванную. По дороге сорвал мокрую рубашку и швырнул в угол. Скинул обувь, в брюках залез в ванну и повернул кран с холодной водой. Как только она коснулась тела – паника отпустила.

Мессалин привели в общий корпус. Одной рукой к груди она прижала комплект одежды: темное платье на бретелях, серая водолазка, две пары брюк и куртку. А во второй руке несла черные сапоги. Рядом шёл мужчина с красной повязкой на плече, на лице шрам, проходящий от уха, через нос до щеки. Спереди на камзоле вышиты цифры- 702. Он открыл дверь в одну из общих комнат и легонько толкнул девушку вперёд. Там еще никто не спал. Горел свет, кипела жизнь.

В огромном помещении стояли ряды 3-4 этажных кроватей. Жёлтые стены, обшитые деревом. Длинные и узкие окна. Скрипучий деревянный пол тёмно-бордового цвета. 702-ой стукнул Мессу по плечу и сказал: «Выбирай любую свободную» – а затем, скривив нос, добавил: «Душ там». Он, молча, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Никто особо не обратил внимания на новенькую, кроме одной девушки, с тёмными длинными волосами. Она спрыгнула со второй полки и подошла к новобранцу.

– Морис, – она протянула руку.

– Мессалин, – девушка пожала её в ответ.

– Серьезно?

Месса кивнула и пошла вперёд, бегло осматриваясь в поисках свободного места. Морис недовольно хмыкнула, не оценив такого поведения, а затем указала пальцем в самую даль комнаты.

– Вон там, в углу, самый верх свободен.

Мессалин прошла вперёд, к свободной кровати, и закинула наверх вещи, попутно осмотрев соседок. Вид у них был не очень дружелюбный. Полкой ниже лежала короткостриженная блондинка очень хрупкого телосложения. Почти у самого носа она держала книгу. И, не отводя взгляда от текста, сказала: «Будешь храпеть, столкну вниз». Месса промолчала. Схватила полотенце и пошла в душ.

Ночь тянулась невыносимо долго. Лис валялся на кровати, уставившись в окно. Небо затянули тяжёлые синие тучи, предвещающие сильный снегопад. Парень никак не мог уснуть и периодически поглядывал на наручные часы. На тусклом зеленоватом экране медленно мигали цифры – примерно три часа до рассвета.

Живот болел от голода, а во рту все ещё стояла горечь оливок. Перекатившись на спину, он накрылся одеялом с головой. Пролежав так достаточно долго, Лис резко вскочил и подбежал к столу. Открыл выдвижной ящик и начал копаться в нем в темноте. Среди кипы документов и всякого хлама он нащупал маленькую бутылочку с белым порошком. Зубами сорвал крышку и высыпал содержимое на стол неаккуратной полосой. Руки снова затряслись, как на ужине. Пустая склянка выпала из ладони и разбилась на пару крупных осколков. Лисандр закрыл лицо трясущимися ладонями и сделал пару шагов назад. За окном угрожающе засвистел ветер, стекло окон слегка дрогнуло. В груди бешено забилось сердце, будто пытаясь вырваться наружу. Не открывая лица, он сделал два тяжёлых шага к столу. Упёрся ладонями в деревянный щит и посмотрел на проклятый порошок. На лбу выступил пот, зубы застучали. Какая-то фантомная сила толкала вперёд. Он замер, повиснув над столом.

Из ванной доносился звук падающих капель. Ветер затих, мёртвая тишина вновь вернулась. Неожиданно загорелась выключенная лампа на столе. Издав мерзкий металлический звон, вновь погасла.

От порошка исходил сильный сладкий запах. Парень смотрел на белую полосу, но перед глазами стояла картинка с кучей мёртвых тел, скрюченных в ужасных позах. С впалыми глазами, с трупными пятнами, со всеми теми телами, которые он видел каждый день. Которые был вынужден рассматривать каждый день. Вписывать в причины смерти название вещества, которое он сам и изобрел – менкоин. Над которым сейчас и повис.

Манящий, сладкий запах нежно выталкивал все эти мысли из головы. Лис медленно стал наклоняться вперёд. Тело не хотело слушаться и стремилось уткнуться носом в белую кучку. Руки задрожали сильнее, сопротивляясь, не давая совершить ошибку. Парень резко выпрямился и агрессивно смахнул порошок со стола. Светлая пыль повисла облаком в воздухе.

Лисандр подошёл к балкону и, положив руку на щеколду, замер в сомнениях. Он обернулся. Дыхание перехватило. На полу контрастным пятном осел белый порошок. В голове закрутились нездоровые мысли о том, что ещё есть шанс использовать наркотик, пока его не разнесло по всей комнате. Но он повернулся обратно к окну, взяв себя в руки, и открыл его нараспашку. Сладкий запах в секунду был унесён морозным ветром, а порошок развеялся окончательно.

Лис снова посмотрел на часы, до рассвета чуть больше часа. Вдали небо начинало слегка светлеть. Крупные хлопья снега медленно опускались на землю. Закрыв дверь балкона, парень поплёлся обратно к кровати.

Семь девушек собрались в ряд в огромном полупустом помещении. Пол засыпан песком. Высоченные потолки, к которым крепились сложные механизмы из карабинов и верёвок. У стен аккуратно собраны тренировочные принадлежности: деревянные брусья, верёвки, гири и многое другое.

Все девушки стояли ровно, повернув голову влево, стоя по стойке «смирно», и лишь одна из них периодически крутила головой, двигала руками, чем нарушала идеальный строй. Блондинка в самом начале строя обернулась и бросила злобный взгляд на нарушительницу.

– Новенькая, мать твою, – зашипела она.

Та наклонилась вперёд и вопросительно кивнула в сторону блондинки.

– Встань смирно!

Дверь зала открылась с противным металлическим скрежетом. Не спеша, внутрь вошли двое крепких мужчин. Эшлен приветливо улыбнулся курсанткам.

– Очень жалко отдавать их тебе, Хель. Но времени совершенно нет… – генерал грустно вздохнул и окинул взглядом девушек.

– Тебе на кресле положено сидеть и бумажки подписывать. А тренировки – дело мое.

Хель размял старческие плечи и шею. Для своих преклонных лет он выглядел очень даже хорошо. Крупные мышцы, широкие плечи. Только лицо, покрытое морщинами, выдавало его возраст. Седые недлинные волосы собраны в тугой пучок на затылке, уставший взгляд и свободная одежда, белая рубаха и трикотажные чёрные штаны, которые висели на нём как мешок.

– Новенькую я ещё вчера взял. Нужно будет подтянуть.

Он взглянул на Мессалин в центре строя, которая все никак не могла понять, что от неё хотят. Рядом с ней стояла Морис, еле сдерживающая улыбку. Эш махнул рукой, и отряд повернул головы на него.

– Ангел – капитан, – он указал на блондинку в самом начале ряда. – Сарья, Харон, Амала, Морис, Мессалин, Вайш, – слева направо он представил каждую новому командиру.

Хель кивал и не спеша осматривал каждую. Команда была очень разношёрстная. Каждая из особ не похожа на другую: худые и полные, крепкие и совсем хрупкие, светлая кожа и тёмная, блондинки и брюнетки. Самая яркая из них была капитан – Ангела. На её груди красовалась контрастная вышивка номера – 280. Она высоко задрала нос и стояла идеально ровно. Рядом стояли две похожие друг на друга девушки – Харон и Амала. Одинакового роста и телосложения. Харон была светловолосой северянкой, с белоснежной кожей и голубыми глазами. А Амала темной, скорее всего, южанкой со смуглой кожей и темными волосами. Следом за ней его взгляд остановился на Морис. Вытянутая девушка с черными волосами, собранными в косу. Ее глаза бегали по залу, мышцы периодически подрагивали, она переваливалась с ноги на ногу, будто не могла решить как ей удобнее. Следующая была Мессалин, высокая и фигуристая. С торчащими во все стороны кудрявыми волосами. Она смотрела в упор на Эшлена, снизу вверх. На одежде, так же как и у Ангелы, вышиты цифры – 315. Последней в ряду стояла Вайш. Высокая и слегка полная девушка. Рыжие волосы были собраны в две забавные гульки по бокам.

Эшлен прошелся мимо ряда не спеша и остановился у новенькой. Та уставилась генералу прямо в глаза.

– Как обустроилась? Ничего не вспомнилось?

Она отрицательно покрутила головой. Эш слегка похлопал ее по голове будто собаку. Дошел до конца ряда и снова остановился, но уже у Ангелы.

– Информирую вас всех. 315 шаг вперед, – он слегка прикрикнул.

Месса удивленно закрутилась головой. Морис пнула соседку в спину, и та вылетела из ряда.

– Информирую вас всех о том, – повторился он. – Что ваша новая подруга приехала с Западной части.

Курсантки нахмурились и посмотрели на нее новым взглядом. Лишь Морис улыбнулась.

– А не западный ли она шпион? – высказалась Ангела.

Эш раздраженно опустил на нее взгляд и убрал руки за спину. Капитан закусила щеки и снова уставилась в точку вдали.

– 315 потеряла память. И я буду очень вам благодарен, если вы отнесетесь к этому с пониманием.

У Ангелы дернулась губа от возмущения: «Мы проходили сложнейший отбор, чтобы быть тут…»

– Так же у вас меняется тренер. Теперь все занятия будет вести Хельвем, – Эш указал рукой на мужчину, тот молчаливо кивнул головой. – Я по прежнему ваш командир, так что буду периодически навещать. Также по любым вопросам можете приходить ко мне в кабинет.

Морис дернула Мессу за край футболки, затащив обратно в строй. Эшлен улыбнулся и слегка кивнул команде, а затем подошел ближе к новому тренеру.

– По залу бегом марш! – Хель закричал так громко, что эхо еще долго прыгало по помещению.

Толпа не спеша отошла к стене и побежала ровным строем по периметру зала.

– Зачем ты эту взял? Всю команду вниз будет тянуть, с самых азов все объяснять придется… – наставник поставил руки на талию и проследил глазами за отрядом.

– Я уверен, что не придется. Если будут какие-то проблемы – сообщи.

Хель шмыгнул носом и неодобрительно взглянул на генерала.

– Понравилась что ли?

Эш тихо усмехнулся.

– Чувство приятное, будто щенка подобрал, – он обернулся на девушку. – И теперь жду, пока он вырастет в огромную злую собаку.

– А что за имя такое дебильное? Из какого региона?

– Не знаю, брат назвал.

Хель усмехнулся и покачал головой.

– Щенку и кличку придумали. Смотри, как бы не цапнул.

Эш потер руку в месте укуса и улыбнулся. Хель снова закричал на весь зал, требуя ускорить темп. Эш похлопал друга по плечу и двинулся к выходу.

Солнечные лучи пролетали сквозь щели штор и больно резали парню глаза. Утро давно настало. Не переставая, пищали часы на столе. Он, прищурившись, смотрел в потолок, который оплели трещины. Резиденция, или же дворец по-старому, давно уже не был роскошным местом. От былой роскоши остались только декорации. Старые потрескавшиеся стены не на что было чинить, и их просто закрашивали или заклеивали обоями. А в некоторых случаях, просто прикрывали чем-либо. Постоянные войны потрепали Северное королевство. Голод и болезни привели экономику к страшному упадку. А после войн, по тем, кто остался огромным кулаком ударил дешевый и доступный наркотик, скосив население еще сильнее.

Лис нехотя приподнялся и сел на край кровати. Сильная боль будто пулей прострелила голову. Он зажал ее руками и согнулся пополам. В ушах звенело. Немного отдышавшись, он собрался с силами и поднялся на ноги. Часы на тумбе снова запищали. Парень резко схватил их и швырнул в стену с криком. Устройство разлетелось вдребезги, но все еще продолжало пищать. Он подбежал к ним и яростно стал долбить по ним голой пяткой. Механизм не замолкал. Нога и пол окрасились кровью. Осколки впились в ступню, но парень продолжал бить по ним и яростно кричать.

– Заткнись! Заткнись! Заткнись!

Через десяток ударов устройство замолчало, издав последний мерзкий писк. Дыхание парня сбилось. С каждым выдохом из груди вырывался сдавленный стон.

В дверь тихо постучали.

Лис со всей силы зажмурил глаза и сжал зубы, подняв лицо кверху. Пара глубоких вдохов и ярость отступила. Он поплелся к двери, оставляя кровавый след. Открыв замок он выглянул в коридор через узкую щелочку. На пороге стояла Мэй.

– Ты чего не отвечаешь? Там такой завал внизу.

Она толкнула дверь и вошла внутрь, осмотрев комнату.

– Ну, раз не отвечаю, значит, не могу.

Он захлопнул за ней двери и встал у косяка. Девушка опустила глаза на пол, на кровавые следы, затем на раздолбанные часы у стены.

– Я приду попозже. Или трупы очень спешат? – спросил Лис сквозь зубы.

Мэй заправила локон за ухо и закивала.

– Ну да, они же мертвы… точно.

– Именно. Могут подождать. Не успеваете – есть холодильники.

– Я просто заволновалась.

Она снова оглянулась на часы. Затем повернулась обратно, пройдя глазами по красным следам. Под стопой парня образовалась маленькая лужица крови.

– Я схожу за аптечкой?

Лис недовольно сжал губы, отвел взгляд и покивал. Он открыл ей дверь и жестом показал на выход.

– Я быстро, пару минут только… – сказала она уходя.

Лис закрыл дверь, не дослушав, что хотела сказать девушка. Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза: «Вот бы вы все сдохли в один миг». Парень уперся в стену и поднял ногу, осматривая рану. Мелкие осколки глубоко впились в кожу. Парень сжал челюсти, задержал дыхание и быстро вытащил все стекляшки пальцами, а затем вдохнул, шипя от боли. Опираясь о мебель, он поплелся в ванную смывать кровь.

Горячая вода хлынула из крана и моментально окрасилась в алый цвет. Рана не прекращала кровоточить. Лисандр присел на край ванной, подставив ноги под струю.

Из комнаты послышался топот. В тот же миг в ванную забежала Мэй, держа в руках небольшую черную сумку.

– Ну что ты делаешь! – закричала она и швырнула аптечку на пол. – Так еще хуже будет!

Девушка подбежала к ванной и быстро перекрыла воду. Лис не реагировал на нее, смотря на то, как остатки розовой воды убегают в слив.

– Ну, Лис! Ты же знаешь все это! Будто специально!

Девушка читала морали, параллельно доставая из черной сумочки бинты и жидкости для обработки. Парень сидел к ней спиной, сгорбившись. Она собрала все подготовленные предметы в охапку и подошла к нему.

– Повернись, – ее высокий голос эхом скакал от плиточных стен.

Лис лениво замотал головой. Она раздраженно вздохнула и шагнула в ванную, опустилась на колени в остатки кровавой воды. Схватила парня за ноги и потянула к себе ближе, что тот чуть не упал назад.

– Ну, вот чего ты ерничаешь…

Мэй вылила целый флакон обеззараживающей жидкости на рану, и быстро наложила повязку. Кровь пропиталась сквозь бинты.

– Мэй, я не беспомощный…

Парень провел рукой по своему лицу, потирая усталые глаза. Единственное о чем он сейчас думал, это снова провалиться в сон. Мэй вскочила на ноги и снова начала отчитывать его за халатное отношение к себе, к работе, к окружающим. Лис безвольно кивал и соглашался со всеми ее словами. Она ходила по кругу по небольшой ванной комнате и перечисляла все, что должен был сделать Лис.

– … Это бы привело к заражению, дальше к гангрене, а потом бы….

Парень встал на ноги и остановил девушку, положив руки на плечи. Она подняла на него глаза.

– Мэйви, прошу тебя, умоляю, пожалуйста… – он обнял ее, прижав к груди голову. – Дай мне отдохнуть. Я все сделаю, только уйди.

Лис чмокнул ее в затылок и прижался щекой. Перед глазами кружили яркие круги, голова кружилась, в ушах по-прежнему стоят звон. Он еле стоял на ногах, прилагая максимум усилий, чтобы не свалить на пол прямо сейчас.

Мэй отодвинулась от него, упершись руками в грудь.

– А как же работа? Там такое…

Лис снова прижал ее к себе, не дав договорить.

– Мэй, пожалуйста… Печать в столе, подпись мою знаешь – делай, что считаешь нужным…

Он так сильно сжал ее, что девушка закряхтела.

– Хорошо, хорошо! – выдавила она.

Парень разжал руки и отпустил ее. Мэй поправила растрепавшиеся волосы и одернула халат.

– Я тогда зайду еще веч…

Лис быстро вытолкал ее прочь из ванной, а потом и из комнаты, захлопнув дверь. Наконец, вновь настала тишина. Лишь легкий скрип деревянного пола и тикающие настенные часы. Он подошел к окну и выглянул на улицу. Во дворе носились работники: кто-то убирал снег, кто-то носил дрова, катили тележки, передавали коробки – жизнь кипела. Парень плотно задернул шторы, не давая ни одному лучу противного солнца попасть к нему в спальню. Подойдя к кровати, он снова рухнул на нее, моментально провалившись в сон.

За обеденным столом опять собрались лишь двое. Завтрак сегодня был довольно скудный: вареные яйца с жареным беконом, небольшой котелок с вареной крупой в молоке, немного сыра. А так же огромный чайник фруктового чая.

– Снова мы лишь вдвоем, где твой брат? – Грэм присела на свое привычное место во главе стола.

Сорот стал возле нее и наполнил ее чашку чаем. Эш был увлечен едой, закидывая в рот все, что было предложено, и лишь пожал плечами.

– Я думала твоя работа все знать.

Эш положил вилку на тарелку и вытер рот салфеткой.

– Моя работа – формирование и расформирования полков, отрядов, подразделений. Контроль за исполнением приказов и задач, – как по учебнику зачитал он, смотря матери в глаза. – А не следить за всеми.

Затем снова взял вилку и положил себе еще несколько кусочков бекона. Грэм усмехнулась. Она взяла чашку фруктового чая и сделала глоток.

– А ещё обеспечение безопасности носителей власти. Кем является, с недавних пор, твой брат, не так ли?

Она сделала еще один глоток. Генерал грустно вздохнул, дожевывая завтрак.

– Мне узнать, где он?

Грэм отрицательно покачала головой.

– Нам нужно поднять дело о Джанке вновь, – она указала рукой на соседний стул, предлагая советнику присоединиться к ним.

Сорот присел рядом и достал из внутреннего кармана ежедневник.

– Зачем? – Эш вывалил себе на тарелку все оставшееся мясо с блюда. – Пять уже лет прошло.

– Лет прошло достаточно, но только наркотрафик обороты не сбавил. И к тому же мы думаем, что это хороший вариант убрать… – советник не осмелился договорить.

– Убрать Лисандра, – договорила за него королева.

Эшлен удивленно вскинул брови, посмотрев на собеседников. Грэм недовольно сморщила нос в ответ.

– Не притворяйся дурачком, Эшлен. Лисандр в этом деле точно не крайний, а то и вовсе главный. Найдем хоть одно доказательство – все само собой и раскроется.

– Решим три проблемы: и с бунтами, и с наркоманией, и с вашим наследием, господин, – Сорот потянулся к сырной тарелке, но тут же получил по рукам от королевы.

– Вы уверены, что за столько лет менкоина на улицах не стало меньше? Может аналоги?

Эшлен сменил тон на более серьезный.

– Выйди в город, посмотри сам.

Генерал отодвинул от себя посуду и кинул салфетку в тарелку.

– Хорошо. Если Лисандр действительно к этому может быть причастен… Я узнаю.

Он встал с места и одернул китель.

– Только, пожалуйста, сделай так, чтобы сам Лисандр об этом ничего не узнал, – Грэм подперла голову рукой и хитро улыбнулась. – А то ведь все спрячет, что и с собаками не найдешь, прямо как в прошлый раз, – на последних словах она многозначно посмеялась.

Эш поклонился ей головой и пошел к выходу, задумавшись. И как только генерал ушел, Сорот тихо заговорил.

– Вы ему доверяете?

Грэм задумчиво посмотрела на место, где только что сидел ее сын.

– Эш, может и строит из себя черт знает кого. Но слишком сильно трясется за свою репутацию, прямо как отец.

Она улыбнулась и допила остатки чая.

***

Морис добежала разминочный кросс и свалилась с ног, упав в песок и тяжело дыша. Рядом с ней остановилась Мессалин, на которой не было ни намека на усталость.

– Ты… вообще… не устала… – Морис жадно хватала воздух и выговаривала по одному слову.

Девушка помотала головой и подала ей руку.

– Я тут… уже полгода… каждый день… бегаю… и каждый раз… умираю.

Она схватила протянутую руку и поднялась на ноги. Уперлась руками в колени и никак не могла надышаться. К паре подошла Ангела, виляя бедрами, и недовольно оглядела их.

– Не плохая у тебя выносливость, – она кинула небрежный взгляд на Мессу. – Но следующий раз собери свое гнездо на голове во что-то приличное.

Мессалин подняла глаза кверху и сдула упавшую на лицо прядь.

– А я… Тоже молодец…? – задыхалась Морис.

– А ты жри меньше.

Ангел цокнула языком и пошла к остальным курсантам. Морис заулыбалась, смотря ей вслед.

– Кстати, о пожрать, на завтрак идешь?

– А можно? Иду. Буду. А где? – Мессалин резко ожила, и завертела головой.

Морис выпрямилась и зачесала челку назад. Взяла новую подругу за руку и повела к выходу. У двери стоял Хель, сложив руки на груди, и ждал, пока все соберутся. Спустя пару минут остальные девушки тоже подошли к тренеру. Он достал из кармана штанов исписанный от руки листок.

– Завтрак в 9. Утренняя разминка в 7, – зачитывал он с прищуром. – С десяти до пяти общие занятия. Расписание они знают сами, спроси если нужно.

– Знаем! – Девушки рассмеялись.

Хель прочистил горло и перехватил листок.

– С пяти до шести ужин. С шести до восьми тренировки. В скобках: Морис 314 прогуливает!

Девушки вновь рассмеялись.

– Тишина, пожалуйста, – прикрикнул Хель. – После восьми свободное время, если нет других распоряжений. Если что … – тренер нахмурился и поднес листок ближе к глазам. – Если что, то посылай их ко мне, быстро направлю на истинный путь.

Старик почесал голову и свернул листок.

– Ну, все всё поняли? Гуляйте.

Он отошел от двери и сел на скамейку у стены, принявшись снова читать расписание с бумажки.

Отряд разбрелся кто куда. Морис взяла Мессалин под руку и повела по коридору.

– Ты тоже с Запада, да? С какого района? Я вот с Арелийской стороны, возле моря, – девушка активно жестикулировала.

– Я не помню откуда.

– Как можно забыть свой родной дом, ужасно. А что помнишь?

– Ничего, совсем ничего.

Морис резко остановилась и заглянула ей в глаза.

– Хмм, вот почему я не могу тебя почувствовать, – она нахмурилась и задумалась.

– В каком это смысле?

Месса отшагнула от нее. Морис раскинула руки в стороны.

– Я эмпат! Почти экстрасенс! Чувствую людей, их эмоции, кто они, какие они. Вот тебя вообще не чувствую, и теперь понятно почему. Потому что ты – чистый лист.

– Без памяти нет личности? – Месса приподняла одну бровь.

Морис кивнула и схватила ее под руку, ведя дальше по коридору.

– Тебя вот не чувствую и Эшлена не могу понять никак. Такой он жуткий порой, а энергия позитивная. А иногда наоборот.

Они быстро шли по коридору, минуя поворот за поворотом, пока не дошли до нужной двери. На подходе к ней в нос ударил запах еды: жареного мяса, молока, чая. В животе Мессалин громко заурчало. Морис посмеялась и открыла дверь, пропустив подругу первой.

Звон посуды, тарелок и вилок, стеклянной посуды наполнял большое светлое помещение. Народу было достаточно много, свободное место нужно было еще постараться найти. За столами сидели люди разные возрастов: молодые курсанты, взрослые и пожилые служивые. У потолка повисло облако пара, тянущееся с кухни. Грохот стальных кастрюль и поварешек грел душу и даже немного убаюкивал.

Морис дернула подругу за собой, подведя к стойке выдачи. Она схватила два подноса, сунув один Мессалин. Они стали в очередь, и Морис, подпрыгивая, пыталась рассматривать, что сегодня дают.

– Сардельки, яйца и тост с джемом, – высокий мужчина перед ней развернулся и сообщил все меню.

Девушка довольно облизнулась и стала ровно. Месса невольно улыбнулась.

– Слушай, а как тебя вообще взяли такой… отшибленной?

Мессалин захлопала глазами и вспомнила вчерашний вечер.

– В двух словах не расскажешь. Просто повезло, наверное.

Подруга закатила глаза.

– Мы прошли строгий отбор с кучей требований, чтобы попасть сюда, тем более под наставничество Эшлена. А тебя, получается, ветром занесло?

Очередь сдвинулась. Открывшийся доступ к еде отвлёк Морис от расспросов. Она накидала себе на тарелку двойную, даже тройную, порцию. Из-за стойки показались недовольные глаза поварихи.

– Из нас пришло только двое! Из семи! – девушка наклонилась и встретилась взглядом с работником столовой.

– А если потом придут, с меня будут спрашивать, да? – повариха злобно постучала ложкой по жестяному столу.

Очередь снова сдвинулась, и Морис скрылась за столбом. Мессалин рассмеялась и положила себе одну порцию.

– Больше бери! Больше! – шепнула девушка у стенки.

315 положила себе еще два яйца и растянулась в улыбке. Еще один шаг в очереди, и девушки почти дошли до конца. Взяв себе по чашке кофе, они вышли в зал подыскивать себе место.

Присев за освободившийся стол у стены, они принялись за еду, попутно болтая о всяком.

– Какого это, начать жизнь заново? – Морис бубнила с полным ртом.

Месса пожала плечами.

– Не могу объяснить. Сначала было страшно, а сейчас никак, совершенно все равно.

Морис съела почти все, что было на тарелке, набив щеки как хомяк. Запила все чаем и громко рыгнула, а затем рассмеялась. Мессалин прикрыла лицо и тоже захихикала.

– Я бы расстроилась, если забыла бы всю свою жизнь, – она задумчиво отвернулась к стене. – Грустно даже.

Подруга вновь лишь пожала плечами.

– Трудно грустить о том, чего ты не помнишь.

– Прямо вообще ничего, ни капли? Имя же ты свое не забыла?

Месса положила ложку на стол и наклонилась вперед, ближе к соседке. И, прикрыв рот ладонью, шепнула ей.

– В том то и дело, что тоже. Это придумал один парень… – она выдержала не долгую паузу, задумавшись. – Что означает Мессалин? Почему все либо удивляются, либо смеются?

Морис растянула губы в улыбке.

– Плесень. Едкая плесень, которая, по поверьям, растет там, где часто умирают, – она отклонилась назад и сложила руки на груди. – Но на самом деле просто, где темно и влажно.

Месса скривила лицо.

– Классно.

– Да, не знаю, кто этот парень, но пошутил он плохо, – Морис рассмеялась.

Она залпом допила свой чай и уставилась в тарелку подруги, на последнюю сардельку. Мессалин, увидев ее взгляд, пододвинула тарелку к подруге и подперла подбородок рукой. Морис одним махом проглотила угощение и расплылась в довольной улыбке.

– Может, можно еще имя сменить? – в голосе ее читалась грусть.

– Забей. Это не такое распространенное слово, да и звучит красиво. Мес-са-лин, – она просмаковала каждый слог.– Звонко так. Мне нравится. Гораздо лучше, чем Морсевада.

Девушка усмехнулась.

– Что еще за Морсе… бавада?

– Это я. По документам. Морсевада Портастес, номер 314. Язык сломаешь.

Они рассмеялись, смотря друг на друга. Мессалин оглянулась вокруг, в поисках знакомых лиц.

– А остальные почему не пришли?

Морис недовольно фыркнула.

– Эти северянки, кожа да кости, только и трясутся в страхе лишнюю складочку заиметь. Ангела так вообще, кажется, одной водой питается. А потом в обмороки падает.

– А как понять, кто откуда?

Брюнетка убрала волосы назад и показала пальцами на уши.

– Длинные и острые – север, острые, но короткие – юг или восток. А круглые, как у нас, запад. Еще там волосы, телосложение можно учесть, но главное уши.

Девушка потянулась, разминая затекшую спину. Мессалин прикоснулась к своему уху, нащупав круглый изгиб.

– А кто «лучше»? – неуверенно спросила она.

Морис задумчиво нахмурила лоб.

– Философские вопросы задаешь. Но по логике, что мы сейчас в Северном королевстве, гораздо лучше будет быть длинноухим, конечно. Но если объективно, то эти бледнолицые строят из себя каких-то волшебных эльфов, тонких, изящных, – Морис корчила рожи, изображая статных особ. – Но по факту – вечные эпидемии, хрупкое телосложение, поголовное бесплодие … Может, когда-то давно Север и стоял на вершине мировой арены, но сейчас ничего от той славы не осталось.

Мессалин провалилась в свои мысли, слушая подругу. Она вспомнила стерильную комнату, в которой проснулась. Не один десяток людей на столах. Перед глазами встал образ несчастной, что умерла прямо перед ней от укола неизвестным веществом. Девушка свела брови и прикрыла глаза, пытаясь глубже залезть в свое сознание: « У нее тоже были круглые уши, темные волосы. И у всех остальных тоже». Глаза нервно забегали под прикрытыми веками. Все более мелкие детали того дня всплывали в памяти. Морис помахала рукой перед ее носом. Девушка дернулась, выпав из воспоминаний.

– А у других значит, есть этот «иммунитет»?

Морис кивнула.

– Западных вообще ни одна хворь не берет. Даже простуда – большая редкость.

Месса отвела взгляд в сторону, задумавшись. Подруга встала из-за стола и собрала всю посуду в одну гору. Взяла получившуюся стопку и унесла куда-то в дальний угол. Мессалин снова погрузилась в свои мысли. Она пыталась вспомнить еще хоть что-то, но в голове будто кто-то построил бетонную плиту. Идеально гладкую и невероятно высокую. Из-за которой были слышны голоса, но настолько тихие, настолько смешанные, что не за что было зацепиться. Она потерла шею, куда недавно пытался вколоть яд светловолосый парень. Хоть и раны там не было, но на миг показалось, что кожу будто на самом деле пронзила игла.

– Что-то вспомнилось? – Морис вернулась к столу уже без посуды.

– Нет, ничего.

Морис расстроено вздохнула, махнула рукой и улыбнулась. Месса встала из-за стола, и они обе пошли на занятия. История, риторика, языки, красноречие…

К полудню Лис все же добрел до своего «подвального отделения». Запах мяса и спирта как всегда кружил в воздухе еще на лестнице. Темный узкий коридорчик с ступеньками, ведущий вниз, слабо освещался парой тусклых ламп. Возможно, сделать такой проход к танатологии, или же по-простому морг, была не лучшей идеей. Но резиденция строилось достаточно давно, и в те времена никто не планировал в подвале ничего такого. Сейчас же не было финансов на перестройку. Все деньги отправлялись на военные нужды.

Лис быстро спустился по лестнице вниз, открыл тяжелую железную дверь и машинально схватил черный халат у входа. Надел плотную черную маску, закрывающую шею и лицо до глаз.

Народу, если можно так сказать, было действительно много. Все жестяные столы заняты. Рядом с ними, на металлических тумбах, стояли подносы с разными инструментами: скальпелями, нитками, растворами. Сверху, над столами, нависали небольшие прожекторы. Достаточно яркие, чтобы работать с комфортом, но недостаточно, чтобы полноценно осветить темное подвальное помещение. Санитары обрабатывали тела, обмывали кожу, убирали одежду. У противоположной стены, вдали было три двери: кабинет, крематорий и хранилище. Несколько шкафов по стенам, с литературой, препаратами, записными книжками, разными флакончиками. Рядом с ними кружила Мэй. Увидев Лисандра, девушка тут же подбежала к нему, достала из кармана фартука новые часы с экраном и вложила ему в руку.

– Откуда столько? Перестрелка очередная? – парень устало огляделся.

– Нет, ты что. С какой-то квартиры в черте города. Все из одной.

Лис бегло осмотрел все тела со своего места. Только сейчас он заметил общее в них. Неестественные позы, скрюченные кисти рук, жуткие гримасы.

– Менкоин, конечно, что же еще, – от этого слова ему уже было тошно.

Мэй еле коснулась его плеча и собиралась что-то сказать, но Лис тут же ее перебил.

– Иди работай. Пожалуйста.

Он хлопнул дверью кабинета и закрылся внутри. Подошел к столу и завалился на кресло. На столешнице уже лежала огромная стопка бумаг, нуждающаяся в его подписи. А рядом с ними лежала открытка в виде сердечка с надписью: «Всё пройдёт. От Мэй». Лис взял картонный презент и швырнул в ящик стола, к десяткам таких же.

Она оставляла их каждый день. Практически с первого дня их знакомства. Сначала это были дружеские записки с глупыми мотивирующими надписями, затем они стали любовные. Такой знак внимания сначала казался Лисандру забавным, а потом стал раздражать. Отношения с Мэй были натянутыми, по крайней мере, он так чувствовал. Но самой Мэй так не казалось. Да, наверное, вообще не было никаких отношений, только имитация, подкрепленная долгом. Лис был ей безумно благодарен. Много лет назад, когда он сам подсел на менкоин, она помогла ему. Выхаживала, слушала, заботилась, терпела ужасные выходки и слова. И эта благодарность за ее заботу в итоге тяжким грузом повисла на его шее. Он не любил ее никогда. Но до ужаса боялся бросить, обидеть, задеть. Каждый раз, когда Лис пытался начать этот тяжелый разговор, расставить границы в отношениях, девушка отказывалась его слушать. Начинала закрывать уши, плакать, винить парня во всех своих бедах, угрожать свести счеты с жизнью и еще многое другое, из-за чего он не мог с ней порвать. Чтобы он не делал, она прощала, забывала, не замечала. Не замечала, что ее избранник давно к ней холоден, прощала то, что он проводил вечера в сомнительном заведении в окружении танцовщиц, забывала то, как Лис к ней холоден большую часть времени. После смерти короля Элиа они перестали общаться вовсе. Но Мэй все равно вынудила его вернуться обратно, своими слезами и обвинениями, что каждый день слала, вперемешку с угрозами, нравоучениями и пожеланиями доброго утра.

Лисандр взял первый бланк, машинально вписал в него одно лишь слово – «менкоин». Подписался и отодвинул листок в сторону. Взял следующий, поднес ручку к листу, собираясь повторить действие, но замер.

– Не может быть массовой смерти в один миг, в одном сообществе от менкоина. Быть не может! – сказал он вслух.

Вскочил с места и подбежал к двери, выглянув в зал.

– Причина смерти какая? – закричал он.

– А не видно? – ответил один из работников, копающийся в трупе.

– Вся толпа, в одно время, в одном месте? Умерли от вещества у которого нет понятия “передозировка”? По килограмму сожрали?

Все рабочие замерли; у одного из них из рук выпал скальпель и с громким мерзким металлическим звоном покатился по кафелю. Они зашептались между собой.

– Причину смерти. Сейчас же, – сказал Лис негромко, но угрожающим тоном.

Медики заерзали на местах, будто не зная что делать.

– Быстро! – заорал парень во все горло.

Эхо пролилось по всем соседним помещениям. Он хлопнул дверью и закрылся внутри.

Спустя час в кабинет постучались. Худощавый пожилой лаборант трясущимися руками держал белый листок. Он не спеша подошел к столу начальника и положил бумагу.

– Что в итоге? – Лисандр отодвинул ее в сторону, не взглянув.

– Синтетические препараты. Отравились все разом. Из одной плошки хлебали, – сказал старик хрипло.

От этих слов с души Лисандра будто свалился большой камень. Он радостно улыбнулся.

– Ну и отлично! Не менкоин значит. Замечательно.

Он схватил заполненный ранее документ, широким движением перечеркнул прошлую причину смерти и вписал новую.

– Штож тут хорошего. Молодые ребята, жить и жить, – мужчина потирал костяшки на руках.

– Да, да конечно. Очень грустно, безусловно, – Лисандр, как автомат, заполнял бланки.

Пожилой лаборант почесал затылок и махнул рукой. Слегка склонил голову и удалился обратно к своему рабочему месту в лаборатории.

Лис радостно дергал ногой под столом, отбивая пяткой веселый мотив. Один за одним заполнял листы, размашисто и крупно вписывая результат экспертизы. Усталость как рукой сняло.

Закончив всю работу к вечеру, он сложил все бумаги в стопку на краю стола. Оттуда их забирал по утрам архивариус. Большая часть работников уже разошлась, жестяные столы пустовали, за одной из дверей был слышен звериный рев холодильных машин.

Скинув форму, Лис побрел к выходу, напевая мелодию. У самой двери, будто из под земли, появилась Мэй.

– Может вместе вечер проведем?– она смотрела на него щенячьими глазами.

– Я планировал сходить к Гану.

Мэй резко изменилась в лице. Нахмурила нос и свела брови.

– Зачем ты продолжаешь ходить в этот… В этот бордель? – раздраженно сказала она, топнув ногой.

Лис закатил глаза и тяжко вздохнул.

– Все будет хорошо.

– Нет! Не будет! Он опять втянет в тебя в неприятности! Он… Он… – она не могла подобрать слов от злости.

– За почти пять лет не смог! – Лис не сдержался и прикрикнул на медичку.

Мэй одернулась и сжала губы.

– Сколько еще должно пройти лет, сколько еще я должен исправляться и каяться?

Мэй опустила глаза, по щеке побежала слеза. Она затряслась. Шмыгнула носом и утерла лицо.

– Прости. Прости, что накричал.

Он приобнял ее и прижал к груди. Его сердце каждый раз щемило, когда Мэй начинала плакать.

– Не ходи туда.

– Пойду.

Девушка оттолкнула его, вытерла слезы и грустно покивала. Поправила светлые волосы, развернулась и ушла, ничего больше не ответив.

На душе у парня повисло тяжелое чувство вины, зацепившись прямо за сердце острыми когтями. Она замер у двери, смотря девушке вслед. Внутри разгорелся огонь безумной ненависти, обиды. Словно маленькому ребенку отказали в покупке игрушки. Мэй умела портить настроение и планы лишь одним своим взглядом. И вот снова ей это удалось.

Минуя длинные полупустые коридоры, Лисандр пытался взять себя в руки. Эмоции душили его, сердце обливалось кровью. За окнами вечерело, темная метель кружилась за стеклами. Крупные снежинки подсвечивались желтыми фонарями. Лисандр остановился у окна и открыл его настежь. Холодный воздух ворвался внутрь, захватив с собой сотню белых пушинок. Вдали, на достаточном удалении от ворот резиденции, желтыми огнями светился город. А за ним, темной полосой, расположился лес. Метель кружила высоко в небе, злобно завывая. Холод пробрал парня до костей, остудив вместе с телом и душу. Он закрыл окно и пошел дальше.

Наконец добравшись до знакомой двери, он вошел внутрь. И удивленно замер. Все было убрано. Кровь, стекло, то, что осталось от часов. Но все остальное осталось, как было. Расправленная кровать со скомканным одеялом. Раскиданные листы и записные книжки по столу. Открытые ящики с ночи, с перевернутыми вещами. Горничные бы точно так все не оставили. Парень озадаченно почесал затылок. Прошелся по комнате, зашел в ванную, где была та же картина. Идеально убран пол, но все остальное не тронуто. Вмиг он засомневался в своей памяти. Сел на край ванной и скинул ботинок. Бинты, напитанные багровой кровью, на месте.

– Очень… Странно…

Он вышел обратно в комнату и порылся в ящике стола. В самой глубине должна была остаться еще одна склянка менкоина. Нащупав ее, он достал пустую баночку. Покопавшись в мыслях, он швырнул склянку в мусорное ведро под столом. Так и не вспомнив, а было ли в ней что-то вообще. Может, она и была всего одна, а вчера ночью он ее не разбил, а просто высыпал?

Пожав плечами, он задвинул ящик в стол. Подошел к шкафу с вещами и достал темный костюм, расшитый мелкой вышивкой по плечам и спине. Надев его поверх свободной белой рубашки, он поправил волосы у зеркала, уложив назад. На пальцы надел кучу перстней, украшенных драгоценными камнями. В отражении уже стоял не замученный, уставший от всего парень, а состоятельный мужчина, с уверенным взглядом и сверкающей улыбкой. Как дама готовящаяся к балу, он покрутился у зеркала. Настроение чуть улучшилось. Накинув тяжелое драповое пальто, такое же расшитое как и пиджак костюма, он вышел в коридор.

– Как это ты ничего не нашел? – Грэм нервно стучала ногтями по столу.

Она восседала в шикарном кресле, почти что королевском троне, за резным дорогим столом из мореного дуба, украшенным вставками из светлых пород и смолы. В тот же день, когда король умер, она заняла его приемный кабинет. В большой дорого обставленной комнате, трудно было поверить в бедность Севера. Даже в обоях была инкрустация из полудрагоценных камней. Массивные люстры из горного хрусталя, абажуры из шелка ручной работы на настольных и настенных светильниках. Огромный диван на всю стену в углу комнаты, у дверей, на котором сейчас расположился Сорот, закинув ногу на ногу. Низенький столик рядом. В центре него стояла ваза с свежими фруктами, которые на Севере были на вес золота в прямом смысле. За спиной королевы расположились панорамные окна во всю стену, закрытые бархатными драпированными шторами. И сама королева оделась под стать новому рабочему месту. Скучные закрытые платья сменились на расшитый золотом корсет и яркий цветочный шелк с узором.

– Ничего. Совершенно. Из странного только склянка похожая на упаковку менкоина. Но эта была пустой, – Эш стоял на против матери, у стола.

– Так может она не была пустой изначально?

– Может и не была…

– Так почему не проверил? Должны же остаться внутри следы, остатки, не знаю.

– На дне были капли воды, ее вымыли. Не вижу смысла тратить время на проверку.

Грэм покачала головой.

– Не видишь смысла значит…

Эш подтверждающие кивнул.

– А как ты думаешь, что будет с Севером, когда к власти придет вспыльчивый, нервный, упрямый и зависимый человек?

– Не могу представить.

– А я знаю. У нас и так практически каждый день бунты,почти каждый гребаный день! А с тех пор как стало известно о том, кто стал наследником Элиа, эти бунты не прекращаются! Все против: от простых рабочих, до священников!

– Я все это знаю, – Эш равнодушно смотрел в штору за спиной королевы.

– А это еще Лисандр только назван наследником. А представляешь что будет, когда он займет место отца. Безжалостный, грубый, жестокий. Корона развяжет ему руки, – она привстала с кресла, упершись в стол кончиками пальцев. – Скажи мне честно, Эшлен, тебе же не все равно на будущее государства?

– Нет, не все равно. Но участвовать в дворцовых интригах желания у меня нет.

Грэм указала ему на стул у стола. Эш послушно присел.

– О интригах речь и не идет. Я лишь хочу исправить ошибку старика, который в агонии ляпнул глупость. Может, он тебя хотел позвать. Вы же одно лицо.

Сорот на диване поменял позу, схватив с подноса пару виноградин.

– Господин Эшлен. Ваш брат – человек с кривой душой, вспыльчивый, надменный, и вы это знаете. Как бы после смены престола Вы, милорд, не потеряли бы свое положение.

Генерал усмехнулся.

– У вас тяжелые отношения в последнее время. Вечно спорите, ругаетесь. Я то знаю, как Лисандр не любит, когда его учат жизни, – вступила Грэм.

Сорот встал и подошел к столу регента.

– Сегодня он терпит и молчит, а завтра вы отправитесь в дальние земли с заломанными руками, – добавил советник.

– Что вы хотите от меня?

Они рассмеялись.

– Эшлен… Сын. Я лишь хочу, чтобы власть перешла к тому, кто достоин. К тебе. Но для этого нужно убрать Лисандра.

– Мне его пойти убить? – Эш взорвался и вскочил с места.

Пара вновь рассмеялась. Сорот подошел со спины к генералу и, положив руки на широкие плечи, усадил его обратно.

– Если бы все было так просто… – грустно сказал советник.

– Народ не поймет. Начнутся расследования, бунты, еще более мощные, чем сейчас… Надо поступить хитрее, – она сделала небольшую паузу. – Трафик менкоина не прекращается, ты сам знаешь. Найди доказательства. Поищи у Гана, Лисандр же у него каждый выходные сидит, отправь слежку. У тебя же есть какой-то особенный отряд, не так ли?

– Они еще недостаточно опытные.

– Как раз и наберутся опыта, – Грэм присела обратно в кресло.

– Как они могут быть неопытными. Вы немало времени лично возились с ними. Немалые деньги с казны на это выделялись, – добавил советник.

От всех этих расспросов Эшлен кипел, как чайник. Лицо раскраснелось. Губы подрагивали от раздражения.

– А может, не туда деньги уходили? – Грэм перевела взгляд на Сорота.

Советник покивал головой и потер подбородок.

– Может стоит и тут поднять документы…

Эшлен сделал глубокий вдох и резко выдохнул, сбросив напряжение.

– Хватит. Хорошо. Сделаю как хотите, – он встал с места и окинул взглядом остальных.– На этом всё?

– Да, можешь идти, – регент улыбнулась ему.

Только генерал успел подойти к двери, как мать окликнула его снова.

– Приводи свой супер-отряд завтра, хорошо?

– В смысле завтра? – глаза Эшлена округлились.

– Чего тянуть.

Он с силой сжал ручку двери, отчего она затрещала. Ничего не ответив, он вышел вон. Грэм дернула бровями и улыбнулась.

Запах сладких духов и тропических фруктов перемешался с дурным ароматом табака. По темному паркетному полу были рассыпаны блестки и конфетти. Огромный темный зал с высокими потолками, толстыми колоннами был украшен цветными прожекторами, зеркалами причудливых форм в золотых рамах, картинами, головами животных. У дальней стены расположилась широкая сцена, вокруг нее круглые столики с диванчиками. На каждом столе стояло по маленькой лампочке в виде капли, которые в темноте светились словно звезды на небе. По левую сторону от сцены расположились игорные столы: покер, рулетка, блекджек. Чуть поодаль, у колонн, места для больших компаний, с широкими кожаными диванами и большими столами. Точно такие же расположились и справа от сцены, у стены, огороженные темными красными шторами, которые сейчас были распахнуты почти везде. У самого входа расположился длинный красивый бар. Позади работников расположилось настоящее панно из разных бутылок, разложенных по цветам в причудливый узор. Свет в помещении был неоновый и тусклый, только сцена была ярко освещена множеством прожекторов. Почти все места были заняты, по сцене прыгали танцовщицы в ярких перьях. Вокруг отдыхающих гостей крутились девушки в вызывающих нарядах. От стола к столу бегали официанты в белых рубашках. Со всех сторон играла незатейливая спокойная музыка.

Лисандр уверенным шагом шел по длинному залу, зажимая в зубах дымящуюся сигарету. Официанты, проходя мимо, слегка наклоняли головы в знак приветствия, танцовщицы широко улыбались, некоторые из гостей протягивали руки, но парень лишь учтиво кивал.

Из толпы выскочил худощавый мужчина в темном пиджаке на голое тело. Весь покрытый татуировками от самой шеи. Он сжал парня в объятиях.

– Дорогой мой! Я уж думал, никогда тебя больше не увижу! – закричал Ган радостно.

– С чего вдруг? – Лис похлопал мужчину по спине.

– Ну как, ты же теперь важная шишка! Не положено по таким местам шляться.

Лисандр усмехнулся. Ган положил руку ему на плечо и повел в сторону столов с красными шторами.

– Ну рассказывай тогда, что там в мире творится? Какие планы?

Они пришли к широкому накрытому столу. На дальнем углу дивана сидела полная женщина. С огромным вырезом, ее грудь почти что вываливалась наружу. В сетчатых колготках. Корсет на талии сильно сжимал ее, придавая фигуре форму песочных часов. Женщина положила ногу на ногу и томно покачивала ей. На шее красовались дорогие украшения с камнями, на руках – массивные золотые браслеты. Между пальцев она держала длинный мундштук. Слегка вьющиеся темные волосы волнами лились по плечам. Макияж с огромными красными губами и черными стрелками дополнял образ.

Увидев Лисандра, она радостно вскочила на месте и улыбнулась во все зубы. В передние два были инкрустированы мелкие алмазы.

– Привет, Мартиш, – сказал он и присел напротив.

– А я думала тебя больше не ждать, – Мартиша снова села, положив ногу на ногу.

– Ну, разве что с людьми в форме, – пошутил Ган.

Он сел рядом с женщиной и положил ей руку на колено. Лис скомкано улыбнулся.

– Друг мой, чего желаешь? Как на счет сочного стейка и такой же сочной девчонки?– мужчина пощелкал в воздухе пальцами, призывая официанта. Лис подпер щеку рукой и уныло взглянул на Гана. Мартиша расхохоталась.

– Как тебе не стыдно предлагать такое? – женщина скинула его руку со своего колена.

– Ну а что? Может одумался и снова решил стать брутальным злым мужиком. А то одни кости остались. Глаза впали, кожа серая, – Ган привстал и наклонился через стол к парню. – Ну Лис, может хотя бы чипсов мясных? На тебя смотреть уже больно.

Мартиша шлепнула мужчину по спине и одернула назад за ремень.

– Отстань ты. Сказал, что не ест, значит, не ест. А вот девочку!…

К столу подошел официант и раскрыл блокнот.

– Виски, вегетарианское меню всё что есть, – спокойно сказал Лис ему.

– И огромный сочный стейк с кровью! – добавил Ган.

Мартина дала ему несильный подзатыльник.

– Да это мне! – недовольно воскликнул он.

Официант все записал и взглянул на женщину.

– Еще сигарет и вина, – сказала она.

Ган скорчился.

– И всё? Ага, так и поверил, – он ущипнул женщину за бедро. – Давай даме еще каких-нибудь закусок пожирнее. А то она наше всё слопает.

Официант молча записал, кивнул и ушел в зал.

– Ишь ты. Вина и сигарет. В худеющие записалась? Мне тощая жена не нужна, – рассмеялся Ган.

Мартиша загоготала, опрокинув голову. Тот похлопал ее по животу, стянутому корсетом.

– И так сдулась, стыдно на людях показаться. Раньше в зал только выйдет – уже все по углам прячутся. Сразу было видно, что хозяйка.

Лис смотрел на них и улыбался. Они часто шуточно ругались, подкалывали друг друга. Обзывали и спорили. Но при этом это был самый крепкий союз на его памяти. Может, общая работа так их объединила. А может, они просто были созданы друг для друга. Как бы там не было, Лис всегда завидовал им. Они были женаты уже около девяти лет, но так и не потеряли интерес к друг другу. Всегда стояли горой. Не раз Мартиша буквально за шкирку вытаскивала Гана с разборок. И он решал ее проблемы по щелчку пальцев. Они случайно встретились в этом самом месте, которым тогда владел Ган. А сейчас это их общее дело.

– Ну как насчет подруги на вечер? Пока еще есть, – Мартиша потушила окурок и кинула мундштук на стол.

– Спасибо. Но я их уже по именам всех знаю. Да и после последней месяц лечился. Так что воздержусь.

Сутенерша вмиг побледнела.

– Чего? Кто? Когда? Почему не сказал?

Ган почесал затылок и приобнял жену.

– Да там уже все решили. Я не стал тебя тревожить.

– Как решили? Кто это был? Я ей голову откручу, – она вскочила на ноги.

– Да была там одна, не помню как звали. В выходные в «индивидуалки» заделалась. Вот и получилось. Ну мы ее это… – он поводил пальцем у шеи.

– Вот дрянь. Денег им мало, – она села на место.

– Всегда мало, – Лис откинулся на спину и сложил руки на груди. – Даешь, даешь, но все мало и мало. Сначала карманы вытряхивают, потом душу. Хватит.

Мартиша цыкнула языком.

– А дома как дела? – спросила она.

– Даже думать об этом не хочу. Мне нахрен это все не надо. Работал бы себе спокойно.

– Так откажись, ты же можешь?

– Могу, но… Не хочу. Не хочу давать права Грэм решать хоть что-то. А Эш никогда не пойдет против ее воли, – Лис грустно опустил голову. – Я вообще думаю, что если откажусь, то не доживу до момента, когда власть к нему перейдет. Так хоть какая-то защита.

– Да, Грэм всегда была той еще сукой. Вполне может быть и так. Тогда Элиа не позволил ей на тебя зубы скалить. А теперь, черт знает чего ждать… Еще и религиозники эти… – размышлял Ган вслух.

– Да, парень, нажил ты себе врагов. Только все начало, вроде, забываться… А что религиозники? Не слышала я об этом.

Ган усмехнулся.

– Да ладно, не слышала. Власть должна перейти к старшему сыну по закону, если только он не болен и так далее. А дальше к среднему, дальше к младшему. Это же их священные книжки диктуют! А тут сразу к младшему, еще и с такой славой! Там уже сколько дней подряд на площадях митинги. Говорят, демоны королю на уши нашептали. Но при этом, устами короля говорит сам Аен, а значит нельзя не слушать его воли.

– Только их не хватает до полного комплекта… – Лис уставился в стол пустым взглядом.

Официант вернулся с полным подносом. Быстро засервировал стол и поставил блюда. К Мартише он поставил тарелку с большим количеством разных закусок: сливочные роллы, жареные гренки, птичьи ножки в кляре, овощи во фритюре и куча соусов. Так же рядом поставил бокал вина.

– Все как вы любите, миледи, – из кармана официант также достал пачку сигарет и положил возле ее бокала.

Гану подал стейк с разными травами и полный стакан пива. А затем расставил по столу остальной заказ: несколько видов овощных салатов, мелкие закуски из пряных трав и сыра, мед с орехами, брускетты с вялеными томатами.

– Трава, со вкусом травы, под травяным соусом, – Ган рассмеялся.

Лис залпом опрокинул стакан виски и отдал его обратно официанту. Покрутил пальцем в воздухе, с просьбой повторить.

– Сколько лет прошло, а твои шутки не меняются, старик.

– Я жду, пока тебе надоест строить из себя травоядное.

Лис бросил взгляд на кусок мяса в тарелке у Гана. Тот активно пилил его ножом.

– Я вот смотрю на этот шмат плоти и вспоминаю, что вчера точно такой же видел на столе в подвале. Тело разорвало взрывом, его из таких же вот кусков пытались сшить, чтобы в гроб уложить нормально. И пахло, кстати, так же.

Ган бросил нож на стол и недовольно уставился на друга.

– Ну ты и мудак Лис. Сам не ешь – другим аппетит не порти.

Лисандр взял со стола одну из своих закусок, кинул в рот и довольно улыбнулся.

Дальнейший вечер прошел по обычной схеме. Еда, выпивка, карты и рулетка. Домой Лисандр решил пойти пешком, чтобы немного проветриться.

Темные тихие улицы успокаивали его. Почти весь город спал, лишь в редких окнах горел свет. Шел снег. Мелкие легкие снежинки не спеша опускались на землю. Столица Севера была очень контрастной в архитектурных сооружениях. Рядом могли стоять старые деревянные дома, в окнах которых вместо стекла натянуты пленки, и многоэтажные дома из красного кирпича. А следом готический храм с золотыми крышами. Это никого особо не удивляло. Жуткие улочки с заброшенными домами сменялись роскошными и широкими дворами, с элитным жильем, магазинами, бутиками. У самых зажиточных жителей рядом с домом могла стоять машина, но это было большой редкостью. Насаждений в городе почти не было: никто не видел в них смысла. Лето на севере короткое и холодное; деревья успевали выпустить только почки, как сразу снова впадали в зимнюю спячку. Редко можно было встретить голые стволы, ели, вечно зеленые кустарники которые, если повезет, не оборвала детвора. Дороги почти везде были разбиты, покрыты ямами и трещинами. Не было денег, чтобы их чинить. Да и некому. Войны на границах никогда не прекращались, рабочее и молодое население пачками отправлялось на фронт. Повезло тем, кто учился, служил в резиденции или храмах – их не могли призвать.

Парень прошел уже большую часть пути, в дали виднелся огромный замок. Он добрел до фонтана на главной площади, который за всю историю Севера включался раз пять. Он смотрел на эту глупую постройку, сделанную лишь для показухи и думал о своем. Где-то за фонтаном послышался хруст снега. Лис не спеша обошел его. С другой стороны стоял высокий, даже слишком, крепкий мужчина в черном. С длинными волосами и необычными светильниками в виде шаров на поясе, словно гирлянда с очень крупными лампами. Мужчина смотрел на резиденцию вдали. В темноте, парню не удавалось внимательно рассмотреть незнакомца. Но по силуэту он сделал вывод, что он носит очень необычную шляпу.

– Как изменился мир в последние годы, да? – сказал темный силуэт.

Лис смело подошел к нему чуть ближе и остановился в метре.

– Я помню на этом холме гигантский лес с высоченными дубами. Там жило множество диких животных…– продолжил незнакомец.

Лис удивленно хмыкнул.

– По-моему, это здание построено лет 400 назад… – сказал парень.

– Как быстро летит время, – мягкий басовый тембр незнакомца убаюкивал. – Всего 400 лет потребовалось вам, чтобы уничтожить то, что мы создавали целую тысячу.

– А мы- это кто? – удивленно спросил Лис.

Силуэт не спеша повернулся. Светильники на его поясе загорелись ярче. Теперь парень смог рассмотреть фигуру внимательней. Незнакомец был почти голый, лишь в каких-то лохмотьях закрывающих низ тела. Кожа его была смолянисто-черной, по телу шел узор татуировок в виде золотых спиралей. Они переливались и поблескивали, словно текли по нему. Лис удивленно поднял голову. На него смотрели два золотых глаза, горящих в ночи, как фары. А из головы его росло два толстых длинных рога, загнутые назад, как у козла. Парень замер. Незнакомец улыбнулся и протянул руку вперед. Лисандр машинально протянул ее в ответ. Он смотрел на чудовище, не моргая, слегка открыв рот от удивления.

– Как твое имя, сын Элиа? – он сжал руку парня.

– Лисандр.

Демон улыбнулся вновь, показав сточенные, как у какого-то хищника, зубы.

– Аббадон.

Как только он назвал свое имя, поднялась снежная буря. Темный силуэт рассыпался в ней, превратившись в пепел. Ветер унес мигающие оранжевым огоньком частички и снег высоко в небо. Парень застыл на месте, вытянув руку. Не веря своим глазам. Затем потряс головой, смахивая ведение. Оглянулся вокруг. Никого не было. Стояла мертвая тишина. Лишь один уличный фонарь на доме как-то злобно шипел и помигивал.

Лис набрал в руки холодного снега и умылся им как водой, приходя в себя. А затем продолжил путь, иногда оглядываясь на фонтан, пока тот совсем не пропал из виду.

Утром группа девушек шла по коридору ровным строем во главе с Ангелой. Служащие резиденции уже давно не спали, отовсюду слышался шум: разговоры, звон посуды, журчание воды, стук жестяных ведер и швабр. Солнце кидало на стены коридоров яркие белые блики. Картины блестели и играли под его лучами. Пол поскрипывал под тяжелыми шагами группы и был еще влажный после утренней уборки. Окна были открыты, свежий морозный воздух заполнял коридоры. Проходя мимо кухни, Морис задрала голову, вдыхая аромат свежей выпечки. Она широко улыбнулась и тихо простонала от приятного аромата.

Мессалин шла перед Морис и еле заметно прихрамывала.

– Что случилось? – шепнула темноволосая девушка.

– Упала.

– Упала сама или все-таки Ангел тебя пинком с кровати скинула?

Мессалин ничего не ответила, лишь потерла бок.

– Ну, хоть не головой, – усмехнулась Морис.

– Теперь понимаю, почему над ней место пустовало…

Еще пара поворотов и группа дошла до места – королевского приемного зала. Ангела дважды постучала в дверь и замерла, ожидая ответа. Ручка опустилась, и тяжелая дверь отворилась. По одной девушки зашли внутрь. В проходе стоял Эшлен и холодно смотрел на них. Как только в проходе показалась Мессалин, он уперся рукой ей в лоб и выпучил глаза.

– А ты что тут забыла? —шепнул он сквозь зубы.

Она удивленно открыла рот, не зная, что ответить. Морис проскользнула мимо них. Остальные выстроились в ровную шеренгу в центре кабинета.

Генерал развернул девушку и толкнул в спину, выгоняя из комнаты. Позади расстался голос Грэм.

– Кого ты там прячешь? Пусть заходит.

Эш раздраженно сжал челюсти. Развернул Мессу обратно. Проходя, она затылком почувствовала прожигающий взгляд генерала. Она встала в шеренгу к остальным. Эшлен встал чуть поодаль.

– Она пришла совсем недавно, и не считаю нужным ее участие в задание, – он указал на Мессалин.

– Зачем ты держишь в своем отряде неучей? – Грэм кинула на него недовольный взгляд. – Уволить, раз не годна. Казна и так почти пуста, каждая голова на счету.

– Рядовой 315 прошла специальную подготовку и занимает место в отряде Б14 обосновано, – зачитал он как по тексту.

Мессалин замерла на месте, боясь лишний раз вздохнуть. Никакой подготовки за эти два дня, конечно, она не проходила.

– Тогда в чем проблема? – королева неторопливо рассматривала каждую из участниц.

– В неопытности.

– Опыт приобретается на заданиях, не так ли?

Эшлен промолчал.

– Почему такие… Разношерстные? – сказала Грэм непонимающе.

Он перевел взгляд на группу и лениво вздохнул, не желая объяснять очевидное.

– Для каждой цели свой подход. Где-то требуется сила, где-то гибкость или обаяние.

Королева остановила взгляд на Морис, которая отличалась от остальных сильнее всех. Широкие бедра, вытянутое лицо, длинная темная коса, уверенный взгляд прямо в глаза регенту.

– И в чем твой талант, 314?

Морис слегка улыбнулась и согнула одно колено.

– Морис очень быстро и легко входит в доверие. Чувствует людей, настроение, характеры.

Девушка игриво захлопала глазами. Грэм равнодушно покивала. Указала пальцем на Ангелу. Та смотрела в окно за королевой.

– Ангела отлично стреляет, хорошие физические данные. Смелая, ловкая… – лениво рассказывал Генерал. – Сарья, Харон – аналогично. Амала и Вайш – выносливые, сильные… Мессалин… – он замялся на несколько секунд, раздумывая что сказать. – Отлично импровизирует.

Грэм постучала ногтями по столу. Вытянула губы и еще раз пробежалась взглядом по девушкам.

– Хорошо. Завтра пусть приступают.

Эшлен возмущенно посмотрел на мать.

– Завтра? Нет. Нет. Нет, – он замахал руками. – Нужен хотя бы месяц. Продумать план, все узнать, составить график…

– Две недели, – Грэм щелкнула языком.

Эш помотал головой и сложил руки на груди.

– Я не пущу никого из них в этот притон без должной подготовки. Нет.

– Две недели тебе на подготовку. За месяц информация о задании может дойти до ненужных ушей, и мы точно ничего не найдем.

Эшлен замер на месте, закусил щеки и кивнул.

– Свободны, – холодно сказал он.

Группа, таким же ровным рядом, покинула кабинет. Эш молча вышел следом.

– Ты какого хрена тут нарисовалась? – он схватил Мессалин за шиворот и притянул к себе.

Девушка от испуга потеряла дар речи. Она взглянула на него: белки глаз оплела сеточка красных сосудов, пульсирующих от злости. Эш откинул ее от себя и повернулся к Ангеле.

– Был приказ прийти всем, – сказала она.

Генерал закрыл лицо руками и вздохнул. Развернулся и махнул команде, приказав следовать за ним. Группа дошла до его кабинета в соседнем крыле здания, недалеко от казарм.

Комната была обставлена не так роскошно как приемная королевы. Скучные зеленые стены. Награды и фотографии в рамках. Полки с разными статуэтками на военную тему: машинки, солдаты, оружие. Паркетный пол был частично закрыт темным, потрепанным ковром. Дальняя стена, как и в приемной, представляла собой панорамные окна. Стол завален документами, папками с бумагами, ручками и печатями. По левую стену, под панно с медалями на бархатной подложке, стоял невысокий комод, на котором в золотой рамке была фотография с двумя беловолосыми детьми. Изображение было черно-белым и местами раскрашено фломастерами. Два мальчика на картинке ели мороженое. Один из них весь был измазан и довольно улыбался, а второй утирал щеку брату, нахмурившись.

Эшлен устало завалился на кресло за столом и уперся руками в виски.

– Рассаживайтесь… – тихо сказал он.

Группа разбрелась по кабинету. Единственные два стула в комнате заняла Ангела и Вайш. Остальным пришлось искать место, чтобы приткнуться. Кто-то уперся в стену, кто-то о комод. Морис села на корточки у стеллажа и потянула за собой Мессалин.

– В общем, задача такая, если вкратце… – он прокрутился в кресле и повернулся к окну. – Нужно проследить за одним человеком, – генерал ненадолго замолчал, уставившись на снежный пейзаж за окном.– Слышали что-нибудь о Джанке?

Все, кроме Мессалин, закивали.

– Джанк держал самый огромный наркокартель в стране несколько лет назад. Постоянные перестрелки в городе, разборки дилеров, убийства… Менкоин он запустил на рынок, – зашептала Морис в ухо подруге.

– Вот за ним… Наверное. Это вам и нужно выяснить. Есть подозреваемый.

– Нам будет нужно следить за Джанком? Я слышала он психопат… Жестокий убийца… – Амала у стены прикрыла рот рукой.

– А я слышала, что он детей заставлял дурь свою варить, – поддержала сплетни Вайш.

– А может вы заткнетесь? – рявкнула Ангел.

Эш повернулся к девушкам и опустил глаза.

– Я не думаю, что это он. Скорее, может нас на него вывести… В этом и надо разобраться.

Генерал встал и подошел к стеллажу. Взял с верхней полки небольшой альбом с фотографиями, бегло пролистал его. Достал фотографию и передал ее Ангеле. Та, посмотрев, передала карточку по кругу. Мессалин, получившая фотографию последней, замерла. На ней был тот самый парень из лаборатории. Генерал выхватил карточку из ее рук и положил обратно в альбом.

Морис дернула крылом носа.

– Неприятная от него энергия. Аж во рту вкус крови, – она провела языком по зубам.

Эш хмуро посмотрел на нее, а потом повернулся к окну.

– На самой окраине города стоит огромный особняк. Клуб, бар, бордель, называйте, как хотите. Там по вечерам собирается вся чернь города, – он посмотрел вдаль, будто видел там за горизонтом тот самый бар.

– Странно, если вы знаете кто там обитает, почему бы не наведаться туда и не пересажать всех? – сказала одна из курсанток.

– Если бы все было так просто. Все мы знаем. Конечно. Но доказательств нет. Все чисты, как белые листы. Все друг с другом повязаны и молчат даже под страхом смерти… Этот клубок просто так не размотать… – он достал из внутреннего кармана кителя портсигар и закурил. – Называется эта богадельня Меджик Сити- Волшебный город, что-то вроде того. Состоит из трех частей. Вам нужно будет держаться в главном зале, там где все. В остальные вас все равно не пустят, но и стремится туда попасть не нужно. Иначе ищи потом по кускам в лесу… – он тяжело вздохнул и выпустил клуб дыма. – Заведует там всем парочка: Мартиша и Ган. Как увидите их – сразу поймете, личности яркие. С ними никаких разговоров старайтесь не вести. Они с виду милые и дружелюбные, а на деле…

– Почему королева выбрала нас для этого задания? Еще и с такой спешкой. Не лучше бы отправить туда более опытных? – спросила Морис.

Эшлен замолчал и задумался. Ответа на этот вопрос он не знал. Но сказать об этом прямо не мог себе позволить.

– Все опытные либо уже в предпенсионном возрасте, либо слишком известные… Либо на фронте. Остались только вы.

– А чем мы хуже любых других? – огрызнулась Ангела на своих подчиненных.

Все опустили глаза в пол, не желая спорить с капитаном.

– Приказ есть приказ, и он не обсуждается. Будем готовиться в ускоренном темпе. За две недели, думаю, это возможно.

– А в чем суть задания? Просто следить? Что мы должны найти?

– В идеале – доказательства, что этот парень с фото ведет какие-либо дела с Джанком. А сложность в том, что никто не знает, как Джанк выглядит. Нужно будет внимательно все слушать и наблюдать. И при этом осторожно.

– Ну, мы просто его очаруем своей красотой и всё узнаем! – Морис кокетливо поиграла с прядью волос у лба.

– Если получится так, как ты задумала – отлично. Но советую держаться от него подальше. Для своей же безопасности, – Эш поступал пальцами по столу. Глаза бегали туда- сюда от края до края столешницы. – Пока всё. Можете идти. Я поищу нужные документы, досье, планы здания. Сообщу позже более подробно.

Глава 3

Две недели пролетели, как один день. Сорот, Эшлен и весь отряд собрались вокруг большого круглого стола в архиве. В светлом помещении пахло пылью и старыми книгами. Чуть поодаль от стола стояло множество стеллажей с картонными папками, отсортированными по годам. Ртутные лампы слегка трещали, будто в них застрял небольшой рой насекомых. По столу была разложена карта и кучи досье с фото.

– Каждые выходные, он ходит в это крыло, – Эш тыкнул в план здания. – Садится за один и тот же стол у стены. Рядом всегда разные люди. Есть пару таких же постоянников, но раз на раз не приходится.

Сорот достал из кармана баночку с менкоином и открыл.

– Только не вдохните, – он передал склянку по кругу. – Запомните запах.

Сладкий аромат заполнил архив в миг, можно даже было не прислонять нос к упаковке, чтобы почувствовать его.

– Надеюсь, не нужно объяснять, что нельзя употреблять ничего, что может исказить ваше сознание. Алкоголь в том числе. Тот, кто решит попробовать менкоин, обнаружит в голове сквозную дыру. Надеюсь это понятно, – Эш медленно прошелся взглядом по девушкам, заглянув в глаза каждой.

Месса подняла руку. Генерал вопросительно кивнул.

– А если он меня вспомнит?

– А вы знакомы? – он нахмурил брови.

Советник резко перевел на нее взгляд. Эш слегка стукнул себе по лбу, вспомнив о чем она говорит.

– Если уж я забыл, то он подавно, – он задумался и побарабанил по столу пальцами. – На всякий случай, полным именем не представляйся. Тогда точно не вспомнит.

– А когда это вы виделись? – шепнула Морис на ухо подруге.

Сорот стукнул по столу кулаком.

– Тишина, пожалуйста! – прикрикнул он.

Морис зажала рот рукой.

– План такой, – Эш продолжил, – вы разбиваетесь на мелкие группы по парам. Ходите сами по себе, между собой группы контактировать не должны. Разбредаетесь по бару, по разным сторонам. Откровенно не пяльтесь, больше слушайте. Если вдруг кого-то разоблачат или просто пристанут – не сбегаться на помощь. Игнорировать. Ангела, ты за всех отвечаешь одна. Девочки следят за целью, ты – за девочками, понятно?

Ангел недовольно сморщила нос и кивнула.

– Ваша задача найти доказательства связи цели с Джанком. Может, момент передачи товара, денег, чего-либо еще. Доказательства должны быть существенные. Никаких «кто-то сказал», «мне показалось» и так далее.

– Хотел бы еще уточнить. Также заострите внимание на том, что употребляет цель, – добавил Сорот ехидным голосом.

Эш взглянул на советника исподлобья и стиснул зубы.

– Да. Если увидите и принесете доказательства, что цель принимает менкоин – задание также будет считаться выполненным, – сквозь зубы сказал генерал.

Советник слегка улыбнулся и сложил руки за спиной. Ангел взяла со стола фотографию Лисандра и рассмотрела внимательней.

– А кто он вообще? Такое лицо знакомое… – она нахмурила брови.

Сорот хмыкнул.

– Главный наследник власти. Стыдно не знать, – советник осуждающе посмотрел на девушку.

Ангел положила карточку обратно. Закусила щеки и сложила руки на груди, будто обиделась.

– Этот человек изобрел менкоин – вот что вам действительно нужно знать. Хитрый, изворотливый… Не развешивайте уши, смотрите в оба, – Эш грустно смотрел на фотографию в центре стола.

– И это наш будущий правитель, – Сорот вздохнул. – Хладнокровный убийца и тиран. Наша задача не допустить его до власти и найти способ законно лишить права на корону.

– А почему бы просто не устроить подставу? Зачем усложнять? – спросила Амала, стоя рядом с генералом.

Эш замахнулся и дал ей звонкий подзатыльник. С такой силой, что у девушки чуть не вылетели глаза. Она потерла макушку и закусила губы.

– Чтоб даже в мыслях этого не было! – прошипел Эшлен.

– Дамы, все ли понятно? – Сорот потер ладони и улыбнулся.

Девушки молчаливо покивали.

– Первые: Ангел, Морис, Мессалин. За ними следом через час: Амала и Вайш. Еще через час остальные. Собирайтесь.

Генерал довел команду до загадочной двери без опознавательных знаков. В одном из узких коридоров военного крыла, недалеко от казарм. Повернул ключ в замке и пропустил девушек вперед себя. Они, как тараканы, разбрелись по огромному помещению, полному разнообразной одежды. Там было все: от обычной формы, которую носили все на повседневке, до шикарных вечерних платьев и костюмов. Шкафы были высотой не меньше пяти метров и полностью заполнены вешалками с разной одеждой. На нижних полках стояла обувь: ботинки, легкие кроссовки, сандалии, изящные туфельки, мужские лоферы и еще много чего на любой вкус. У самой двери стояли огромные зеркала с подсветкой. На столиках рядом – косметика, парики, накладные ресницы, ногти, ювелирные украшения целыми коробками.

Мессалин удивленно раскрыла рот, осматривая гардеробную.

– Дресс-код коктейльный. У вас 20 минут, – сказал Эш и закрыл дверь с той стороны.

Морис тут же схватила подругу за руку и потянула за собой вглубь помещения.

– Ой, как я давно хотела что-то из этого надеть! – она покружилась вокруг себя и запрыгала от радости.

Сняла с вешалки шелковую блузу винного цвета с глубоким вырезом и рукавами фонариками и темные брюки со стрелками и завышенной талией. И принялась быстро стягивать с себя форму. Месса подвигала вешалки и вытащила корсетное миди-платье на тонких бретелях и драпированной юбкой.

– Это хочешь? Там мороз лютый. Продрогнешь, – сказала Морис, застегивая блузку.

Месса пожала плечами.

– Мы не пешком пойдем. Одевайте что хотите, – высказалась Ангела.

Она уже собралась. Черное мини-платье из пайеток с длинными рукавами и туфли с острыми носами идеально сели на хрупкой фигуре. Месса втиснулась в платье, схватила с полки массивные черные ботинки и побежала к зеркалу. Морис подтянулась следом.

Как только они закончили марафет, постучался Эш. Из дверного проема вылезла лишь рука и махнула, подзывая к себе. Девушки взяли верхнюю одежду с вешалок у двери и торопливо выбежали в коридор, следуя дальше за генералом.

– В первый день особо не отсвечивайте. Держитесь подальше от больших компаний. Если кто начнет приставать – контроль не терять, молча уходить, внимание не привлекать. Старайтесь держаться близко друг к другу. Не ведите себя вызывающе, – Эш давал советы по пути.

Они вышли на задний двор через черный ход. Прямо к порогу подъехала темная машина в винтажном стиле, с длинным капотом и круглыми большими фарами. За рулем сидел пожилой сухой мужчина в темной фуражке с козырьком. Эш открыл заднюю дверь. Девушки быстро залезли внутрь и расположились на узком диванчике. Генерал наклонился, посмотрев на них.

– Давайте без происшествий. Маркус заберет вас в 3 часа ровно. Не пропустите, иначе пойдете пешком, – он дал последние указания и как-то неискренне улыбнулся.

Ангел кивнула. Генерал захлопнул дверь, машина тут же тронулась с места.

– Здравствуйте, Маркус! Как жизнь? – спросила Морис у водителя.

– Не жалуюсь, мисс. А у вас?– старик улыбнулся.

Девушка игриво посмеялась. Ангел закатила глаза и тяжело вздохнула.

– Господин Эшлен забыл вам кое о чем поведать… – Маркус открыл бардачок и достал оттуда узенькую стопку из бумаг, склеенных между собой с одной стороны – чеки. Если вам что-то понадобится в этом месте. Оплатить, купить. Нужно будет заполнить сий документ, а потом вернуть мне. Все ваши траты будут проводится через казну и проверяться, – он передал стопку назад.

Ангела выхватила чеки и пробежалась по ним глазами.

– Ничего мы там оплачивать не будем. Ни есть, ни пить, ни играть, – она кинула книжку на переднее сидение.

– Мисс, вы… – не успел водитель договорить.

– Я сказала – ничего! Нехрен растрачивать государственные деньги на развлечения. Мы туда не жрать идем, а по делу! – раскричалась девушка.

– Придется воровать с других столов, – Морис фыркнула и сложила руки на груди.

Капитан повернулась к ней лицом.

– Если я увижу, что ты хоть полглотка воды сделала, я тебе лично голову проломлю! Всякой дряни вам подмешают, ласты склеите, а мне отвечать! – она плевалась от злости.

– А если я буду уверена, что все безопасно? – вступила Мессалин.

Ангела придвинулась к ней ближе, завалившись на Морис.

– Что я непонятного сказала? – прошипела блондинка.

Водитель замолчал, не желая спорить со злобной капитаншей. Девушки тоже замолкли. Ангел успокоилась и села на место.

– Вообще, сидите в стороне и не отсвечивайте. Только мешать мне будете, – она отвернулась к окну.

Путь был довольно длинный, все оставшееся время они сидели молча. За эти две недели подготовки, Мессалин так часто получала от капитана по лицу, что желание спорить с ней отпало. Да и не было никакого смысла, Ангела была не из тех, кто умел слушать.

В окне мелькали старые здания с залитыми желтым светом окошками. Затем сменялись пустыми площадями с монументами в центре, а потом снова на полуразрушенные домики. Солнце давно зашло за горизонт, температура на улице опустилась до -20, и во дворах не было ни души.

Машина остановилась за углом заброшенного трехэтажного дома в ста метрах от «Мэджик сити». Не глуша мотор, водитель вышел наружу и неторопливо огляделся, попутно делая вид, что осматривает автомобиль. Он сел обратно и стряхнул снег с фуражки.

– Удачи вам, – не оборачиваясь, сказал Маркус.

Группа вылезла из машины и быстрым шагом направилась к месту назначения.

Яркая неоновая вывеска слепила глаза. На улице никого не было: ни охраны, ни гостей. Само здание выглядело жутковато. Заколоченные окна, облупившаяся краска, потертая лестница. От одного взгляда на это место по спине бежали мурашки. Но при этом все дорожки вокруг, ступени, крыльцо, были почищены от снега и посыпаны солью.

– И здесь отдыхает элита преступного мира? Жуткое здание, – высказалась Месса полушепотом.

Ангела цыкнула на нее и показала кулак. Звонкий стук каблуков капитанши эхом прошелся по темной улице. Троица остановилась у большой двери, Морис толкнула ее внутрь. Та поддалась и отворилась. Ангел и Морис быстро нырнули в теплое помещение. Как только Месса сделала шаг, чтобы пойти за ними, за спиной раздался негромкий оклик.

– Как дела? – прозвучало где-то вдалеке.

Месса обернулась. Вдали меж двух заброшенных зданий стоял темный низкий силуэт, напоминающий ребенка. Он помахал ей рукой. Девушка удивленно замерла, рассматривая его. Ребенок был в широком капюшоне, так что ничего кроме очертаний тела разглядеть не получалось.

– Можно с тобой? – крикнул он.

Тело девушки покрыли мурашки. «Откуда он в таком месте?» – спросила она себя.

Морис схватила подругу за руку и потянула во внутрь.

– Там ребенок, – обернулась Месса и указала пальцем на улицу.

Морис выглянула наружу, но никого там не обнаружила. Неодобрительно взглянула на подругу и фыркнула. Месса оглянулась назад, он действительно пропал.

– Идем, – потащила Морис ее за собой.

Они прошли в небольшую темную комнатку и поднялись по высокой лестнице. На самом верху стоял крепкий высокий мужчина в черном костюме. Он холодно смотрел на троицу и закрывал собой вход. Морис выдвинулась вперед и широко улыбнулась.

– Мы недавно переехали, и друг сказал у вас тут… клуб? Очень рекомендовал посетить, – сказала она, поправляя волосы.

Охранник проигнорировал ее. Девушки глупо улыбались ему и хлопали глазами. Мужчина несколько секунд задумчиво рассматривал их.

– Ну и как друга зовут? – спросил он грубым басом.

Морис стала копошиться в карманах.

– Ну не совсем прям друг. Сейчас. У меня была его визитка. Где-то была, – она выворачивала карманы в надежде, что вышибале надоест ждать, и он их пропустит.

Но охранник даже не моргнул лишний раз. Мессалин прокрутила в памяти уроки истории. Самое популярное имя Севера в уже не один десяток лет – Марин и Холли. Также, совсем не так давно, в городе был преступный клан «Миглиор».

– Марин Миглиор, вроде так его звали? – спросила девушка смотря на Морис.

Охранник приподнял бровь. Морис словила эту реакцию.

– Да, вроде что-то того. На «М» точно…

Вышибала щелкнул языком и поднял глаза на потолок, раздумывая.

– Миглиор значит… Давненько я его не видел. Как он? – спросил мужчина.

– Крутится как может, – смело сказала Мессалин.

Охранник усмехнулся.

– Да, время сейчас такое…– он отошел от двери и приоткрыл ее для девушек.

Они вошли внутрь, и, как только дверь за ними закрылась, Ангел злобно зашипела.

– Какой, нахрен, Миглиор? Откуда ты его знаешь? – она вцепилась ногтями в платье Мессы на груди и притянула к себе.

Морис схватила Ангелу за запястье и отбросила.

– Это ложь, чтобы нас пустили! Неужели ты не поняла?

– В учебнике прочитала, – сказала Месса и поправила ткань платья.

– Здесь не место для ваших разборок! – выругалась Морис.

Ангела недовольно хмыкнула и успокоилась. Троица осмотрелась. Бар был полон гостей. Всюду летали ароматы еды и менкоина. Яркие лучи прожекторов бегали по стенам. Громкая музыка басами стучала по костям. Не было ни одного метра свободного места, куда не посмотри – либо танцевали гости, либо носились официанты, либо стояли «модели» в ожидании работы.

Ангела бросила недовольный взгляд на подчиненных, закатила глаза и удалилась куда-то вглубь зала, аккуратно виляя между посетителями, как фигуристка на льду.

Месса осмотрелась. Внимательный взгляд сразу нашел нужную цель сквозь толпу. Светлая голова то и дело мелькала за дальним столом. Она указала на него взглядом. Морис кивнула. Девушки отправились на поиски места, где присесть.

Повезло найти свободный стол прямо напротив нужного, но на достаточном удалении от него. Место было идеальным для наблюдения: по левой стороне были расставлены декоративные высокие растения, за которыми можно спрятаться.

Как только девушки присели, к ним тут же подбежал официант. Раскрыл блокнот, ткнул в него ручкой, приготовившись записывать, и замер с широкой улыбкой. Месса бегло осмотрела стол, никакого меню или списка с вариантами на нем не было. Только салфетница и деревянная коробочка с какими-то специями.

– Я вас слушаю, – официант улыбнулся еще шире, аж до треска за ушами.

Девушка сглотнула ком и посмотрела на Морис. Та задумалась и уставилась куда-то вверх, бегая глазами по потолку.

– Я хочу фруктов… Салат из сыра в меду… И бокал вина. Обязательного южного, на ваш вкус, – сказала Морис. Опустила голову и, увидев испуганные глаза подруги, добавила.– И ей тоже самое.

Официант быстро все записал и, поклонившись, удалился.

– Как мы за это заплатим? – Месса покрутила головой, выискивая Ангелу поблизости.

Морис усмехнулась и вытащила из кармана смятую бумажку. Развернула ее и разгладила о край стола. Это оказался один из чеков, которые давал водитель. Месса растянулась в улыбке.

– Только надо быстро все будет слопать, чтобы эта больная не увидела, – Морис посмотрела сквозь куст на толпу в зале. Капитанши нигде не было.

Мессалин почувствовала чей-то взгляд на затылке и резко обернулась. За дальним столом, в самом углу зала, сидел мужчина в белой расстегнутой рубашке, весь покрытый татуировками. Закинув ногу на ногу, он болтал ступней в такт музыке и постукивал пальцами одной руки по столу. Он, не скрывая, пялился на девушку, не сводя глаз. Она отвернулась обратно.

– Тот парень сзади. По-моему это хозяин заведения, – тихо сказала Месса.

Морис нахмурилась и выглянула из-за стола. Мужчина встал со своего места и ушел куда-то в сторону.

– Походу да… – она проводила его взглядом.

Месса убрала волосы за ухо. На пару секунд ее охватила легкая паника. Чтобы сбить наваждение, она придвинулась ближе к зеленому кусту и посмотрела сквозь листья. Сначала, она даже не узнала того самого парня из лаборатории. Он сидел в расслабленной позе, раскинув руки по спинке дивана. Закинув голову назад и приоткрыв рот. На запястьях сверкали золотые браслеты, на пальцах – перстни и кольца. Даже на таком расстоянии был виден блеск драгоценных камней на них. Рядом расположилась девушка в перьях. Она держала в руках рокс с каким-то напитком и под радостные улюлюканья остальных за столом выливала содержимое в рот парню. По щекам, шее, рубашке текла темная струя. Несколько мужчин напротив него хлопали в ладоши, кричали и смеялись. Весь стол был заставлен бутылками и тарелками. Танцовщица поставила стакан на стол. Перебралась к Лисандру на колени и впилась в губы. Тот приподнял голову и положил ладонь ей на затылок. По ее шее потекла жидкость. Она рассмеялась и отпрянула.

– Не получается! – крикнула она, смеясь, и слегка стукнула парня в грудь.

Лис утер рот рукавом и залился смехом.

– Ну и гадость… – сказала Морис.

Месса отпрянула от растения. Зажала рот руками и расхохоталась. Затем снова уставилась на стол вдали сквозь куст. Подняла брови от удивления. К компании подошла Ангела и нагло села рядом. В руках ее был пустой бокал. Она громко смеялась и откровенно флиртовала с всеми за столом. Что именно она говорила не было слышно, но понятно по жестам: Ангел выгибалась, улыбалась во все зубы, проводила руками по груди и ногам. Мужчины рядом как-то подозрительно затихли. Улыбались, но молчали. Лис что-то шепнул ей на ухо. Облизнул губы и дернул бровями. Ангел замерла на месте. Один из мужчин за столом что-то сказал, отчего все остальные, кроме капитанши, посмеялись. Ангел молча встала, одернула платье и ушла, не оборачиваясь.

– Месса, – шепнула Морис.

Девушка отмахнулась и продолжила смотреть. Компания за столом залилась смехом. Лисандр схватился за живот и распластался на диване, истошно смеясь. Один из мужчин, почти задыхаясь, сложил руки у рта и закричал: «Ну куда же ты!».

– Месса!– снова шепнула Морис.

– Да подожди ты!– она вновь отмахнулась.

Тяжелая холодная рука легла на ее плечо. Девушка вздрогнула и обернулась. Рядом сидел Ган и улыбался. Золотые зубы сверкали в свете софитов.

– Что это ты там так долго высматриваешь? – сказал он и наклонился к ней ближе, посмотрев сквозь куст.

Сердце ее дернулось. Она взглянула на Морис, побледневшую от страха. Сжала зубы и аккуратно скинула руку дилера со своего плеча.

– Парень понравился, – она сказала первое, что пришло в голову.

– Какой из? – обернулся Ган на девушку, а потом снова посмотрел сквозь листву.

– С белыми волосами, – она указала пальцем на Лисандра.

Ган усмехнулся и выпрямился. Чуть отклонился назад и с прищуром осмотрел девушку снизу вверх. В этот момент официант вернулся с большим подносом и расставил тарелки с бокалами. Ган пальцами взял из салата сыр в меду и кинул в рот.

– Не твоего полета птичка, пока что, – он дернул крылом носа.

Он взял ее за подбородок и покрутил голову, рассматривая со всех сторон. Морис нервно рассмеялась и залпом выпила бокал. Мессалин сохраняла идеальное спокойствие и податливо поворачивала голову. Он убрал руку и уперся в свою щеку, облокотившись на спинку диванчика.

– Что-то я вас раньше тут не видел, – сказал он и улыбнулся. – Приятно видеть новые лица!

– Мы тут впервые. Красивое место, – Мессалин слегка улыбнулась в ответ.

Девушка незаметно пнула по ноге подругу. Та застыла как статуя, смотря на мужчину напротив. Она рассматривала татуировки на руках и груди. Помимо банальных черепов и пауков, на нем было набито множество имен разными шрифтами. Ган обернулся на Морис и щелкнул языком.

– Необычные у вас рисунки…– сказала она еле слышно.

Ган на секунду замер, пытаясь понять о чем говорит девушка. Опустил голову, посмотрел себе на грудь и громко рассмеялся. Мужчина задрал рукава рубашки до максимума и положил руку на стол, ткнув пальцем в картинку из кривеньких человечков.

– Это моя дочка нарисовала. Я, она, старший сын, средний и мама, – он указал пальцем в другой рисунок. – Это моя кошка Киска. А это…

– А надписи что означают? – перебила его Морис.

Он скорчил ужасно довольное лицо, сложил ладони на груди и расплылся в улыбке.

– Это имена моих самых любимых посетителей. Будете часто ходить, я и ваши добавлю. Места правда уже не хватает, – он осмотрел свои руки со всех сторон.

Голой кожи на них не осталось, разве что на ладонях. Ган расстегнул рубашку и посмотрел на живот и бока. Тыкнул пальцем в маленький просвет между другими именами на ребрах.

– Вот сюда можно еще впихнуть, – сказал он.

На груди, возле сердца, Мессалин рассмотрела огромную татуировку с именем, написанным красивым прописным шрифтом с завитками.

– А это чье? – указала она на него пальцем.

Ган заулыбался еще шире, чем раньше.

– А это тот парень, что тебе понравился. Лисандр. Самый мой любимый гость, – он положил руку на сердце, закрыв имя.

– Так, Вы тут хозяин получается? – спроси Морис и глупо захлопала глазами.

– Ай какая ты сообразительная девочка! – он застегнул рубашку на пару нижних пуговиц. А затем посмотрел на Мессалин. – Расскажи-ка о себе М… – он поводил языком по зубам, вспоминая имя.

– Месса. А это Морис, – сказала она.

– Ган, – он протянул ей руку.

Девушка легонько ее пожала. Второй он просто кивнул.

– Мы приехали с Запада. Поступать в университет, – сказала Морис и взяла с тарелки с фруктами горсть винограда.

Набила полный рот ягод, хлеба и принялась быстро жевать, закидывая следом все больше и больше еды. Она всегда любила поесть, а особенно в стрессовых ситуациях. Месса тихо похихикала.

– Волнуется, – сказала она.

Ган косо улыбнулся. Щелкнул пару раз пальцами и у стола тут же появился официант.

– Накорми девочек, – сказал он прислуге. – Сытая женщина – довольная женщина.

Официант молчаливо кивнул и ушел. Ган подмигнул Морис и улыбнулся. Она, как хомяк, набила полный рот фруктов и довольно улыбалась, кивая. Ган с громким хлопком положил руки себе на колени.

– Увидимся позже, дамы, – он поднялся с места и ушел, кинув напоследок золотую улыбку.

Морис проглотила очередной огромный кусок и широко раскрыла глаза.

– Меня трясло, как будто под током! А ты даже глазом не повела! Это что за супер способности о которых я не знала? – удивленно спросила Морис.

Месса подняла брови и резко выдохнула в сторону.

– Я думала что поседею, – она помахала руками в воздухе.

Ее ладони были мокрые. Голос дрожал.

– Сейчас ты значит, трясешься? Когда он уже ушел? – Морис выпила второй бокал вина залпом.

Месса взяла со стола салфетку и вытерла потные ладони. Тихо хихикнула и вновь посмотрела сквозь кусты.

– Теперь можно спокойно наблюдать.

– Да ты вообще гений, Месс. У меня такая каша в голове была от страха, одни оправдания и бред типо: листья очень красивые, – бурчала Морис на фоне.

За столом вдали компания продолжала смеяться и играть в какую-то игру. Они по очереди кидали на стол что-то вроде «кепсов». Карточки отпрыгивали от столешницы и переворачивались. Если перевернулось много фишек, то тот, кто их кидал, радостно вопил. Спустя пару бросков один из мужчин недовольно крикнул. К нему придвинулась танцовщица и что-то шепнула на ухо. Мужчина отрицательно замотал головой. Остальные стали ритмично бить по столу и кричать «Да-вай!». Полминуты ломаний и мужчина залез на стол. Встал на него ногами, скинув часть посуды на пол. Разорвал на себе рубашку и забил в грудь словно горилла, громко рыча.

Месса не смогла сдержать смех и чуть не скатилась с дивана на пол. Морис продолжила набивать рот, не обращая внимания на все вокруг. Спустя пару минут вернулся тот самый официант, и не один. Стол заставили разными блюдами, закусками, бутылками, стаканами. Тарелки уже не помещались на столешнице, а новые все приносили и приносили. Чем больше еды появлялось, тем шире открывались глаза Морис. Казалось, что они вот-вот выпадут. Она схватилась за сердце и откинулась назад.

– Наверно это мой рай! – выдохнула она.

Она подскочила и принялась набивать щеки, пихая в рот все подряд. Закуски, овощи, фрукты, черпала ложкой основные блюда, надкусывала мясо и клала обратно. Довольно визжала и почти что хрюкала от счастья. А Месса не торопилась приниматься за еду.

– Слушай, а вдруг это все отравлено? Эшлен говорил с Ганом не общаться.

Морис подавилась, услышав это. Взяла скомканную салфетку и швырнула в подругу.

– Думай, что говоришь! – она пару раз ударила себя в грудь и закашлялась. Взглянула на стол снова. – Ай… Умру хотя бы счастливой, – махнула она рукой.

Морис снова накинулась на еду.

– Да и будь она отравлена, я бы уже валялась… – добавила она, разрывая зубами жареную птичью ногу.

Месса пожала плечами.

Время летело быстро. Периодически они поглядывали на компанию Лисандра, но ничего особенного не происходило. А может, они просто не замечали. Наевшись до отвала, Морис завалилась на диванчик.

– Я сейчас сдохну. Или лопну. Лопну и сдохну. Да, – сказала она еле дыша.

Почти все тарелки опустели. Морис будто внутри себя имела огромную черную дыру, куда проваливалось все, что она глотала. Официанты закружили у стола, забирая посуду. А затем принесли набор небольших пирожных на двух широких блюдах.

Морис простонала, как умирающий тюлень. С трудом приподнялась, поставила локти на стол, тяжело вздохнула и принялась за десерт. Мессалин от одного их вида стало плохо. Она лежала, положив голову на спинку дивана, и держалась за живот.

– Хватит уже. Куда еще и пирожные, – промычала девушка.

Морис грустно пихала в рот десерты один за одним.

– На западе дети голодают! А мы тут едой раскидываться будем? Ну уж нет.

Доев всё, она завалилась на диван.

– Ну всё, теперь точно сдохну. От обжорства. Это благородная смерть?

– Не думаю, – хихикнула Месса.

Морис тяжко вздохнула и расстегнула пуговицу на брюках.

– Ну, теперь не сдохну.

Девушки посмеялись. Еще полчаса они просто лежали и пытались переварить съеденное. Время близилось к трем часам.

– Ангел догадается, что мы положили на ее запрет огро-о-мный х….? – протянула Морис.

– Кстати, где она?

Месса оглянулась. Гостей стало заметно меньше. Некоторые без сознания валялись на полу. Музыка стала чуть тише, чем была изначально. В воздухе стоял запах рвоты и спирта. Шоу на сцене закончилось. Девушка посмотрела на Лиса. Он сидел один. Грустно смотрел на пустой стол, по которому крутилась монетка. Когда она падала, он снова ее запускал.

Девушка посмотрела на бар. Пьяные гости спали на стойках. Бармен игнорируя их, протирал столешницу между головами. Месса напряглась. Никого из их отряда не было. Ангелы в том числе.

– Никого нет, – продолжая выискивать команду глазами, сказала Месса.

Морис лениво поднялась и огляделась.

– Может, прячутся, – она нервно поджала губы. – Пора уходить уже.

Официант подошел к столу и положил книжечку со счетом. Месса неловко улыбнулась, открыла ее и тут же захлопнула. Передала подруге. Та, открыв ее, удивленно раскрыла рот.

– Восемьсот тысяч? Чего? Я думала, нас этот угощает, – она достала из кармана расправленный чек и испуганно посмотрела на подругу. – Мы никак это не объясним…

Она помялась, не желая отдавать чек на оплату. Неожиданно на их диван запрыгнул Ган и усмехнулся.

– Ну что вы, тарелочницы. Как будете отрабатывать? – он приобнял Мессу и заулыбался.

Та выпучила глаза и уставилась на подругу. Морис вложила листок в книжку со счетом и передала официанту. Ган выхватил ее у него из рук. Открыл и достал листок.

– Маркус Боруфор… Это кто? – Ган взглянул на Морис.– Еще и мятый такой.

Он брезгливо помотал листом. Сложил его пополам и разорвал на мелкие клочки. Морис задрожала.

– Повторюсь, как будем рассчитываться? – грубо сказал Ган.

Месса повернулась к нему и холодно спросила.

– Что ты хочешь?

Ган заулыбался. Убрал руку с ее плеча. Махнул официанту и тот ушел. Мужчина подпер подбородок рукой, облокотившись об стол.

– Ну надо подумать… Почки у тебя здоровые? – он взглянул на брюнетку.

Та вжалась в диван, на глаза навернулись слезы. Она истерично замотала головой. Ган обернулся на вторую.

– А у тебя? – посмеялся он.

Месса осмотрелась вокруг. В зале появилось много охраны. Вышибалы стояли у стен, будто ожидая команды. У нее слегка затряслись руки, и чтобы это скрыть, она сложила их на груди.

– Расскажите-ка, как делишки у моего друга Миглиора-младшего?

– Кого?– Месса рассмеялась.

Мужчина выпрямился и нахмурился. Схватил девушку за шею и сжал.

– Миглиор, девочка, Миглиор.

Дилер с силой сжал ее горло. Месса слегка дернулась, но продолжала сохранять спокойствие.

– Не знаем мы никакого Миглиора. Ляпнула на входе, чтобы пропустили, – шипела она.

Ган косо осмотрел девушек. Отпустил ее шею и хмыкнул.

– Складно чешешь, – он почесал щетинистую щеку и задумался. – Третья где?

Месса пожала плечами.

– Поругались при входе, куда-то своей дорогой пошла. Сам видел, мы тут весь вечер вдвоем.

Он усмехнулся.

– Языкастая ты. Давай-ка на «детекторе лжи» проверим?

Он щелкнул пальцами. От ближайшей стены отошел один охранник и подошел к столу. Схватил Морис и вытянул в зал против воли. Девушка брыкалась и ревела. Мужчина схватил ее за руку и сжал запястье. Она завизжала и взмолилась о пощаде. Немногочисленные гости вокруг совершенно никак не реагировали не происходящее, будто это была обыденность.

Месса испуганно посмотрела на нее. Дыхание сбилось. Тело задрожало. Теперь ей по-настоящему стало страшно. Она сглотнула ком и перевела взгляд на дилера. Он показал ей три пальца и улыбнулся.

– Три вопроса. За ложь мы ей руку ломать будем. Хорошо? —Ган улыбнулся, сверкнув золотыми зубами.

– Кто вы такие и как сюда попали? – сказал он ей прямо в лицо.

– Морсевада Портартес, Мессалин Фарфас. Приехали с Запада, поступать в университет. Узнали про это место из сплетен в общежитии. Пришли на авось, на входе придумала про Миглиора, – она сочиняла историю на ходу.

Ган недовольно цыкнул. Обернулся к вышибале.

– Хорошо стелит! Веришь? – крикнул он ему.

– Бип бип, – сказал амбал.

Дилер грустно простонал. Зажмурился и слегка кивнул. Охранник сжал руку девушки до хруста. Морис завизжала, словно дикое животное. Она громко зарыдала и свалилась с ног. Месса дернулась с места, но Ган толкнул ее обратно. На глаза навернулись слезы от безысходности. Бежать было некуда. Она прижалась к растению за спиной, ветки больно воткнулись в кожу. Месса изо всех сил пыталась сохранять спокойствие. Ган почесал затылок.

– Второй вопрос…

Он задумался и посмотрел в потолок. Постучал пальцами по столу. Топнул пару раз ногой. Другой вопрос никак не лез ему в голову.

– Зачем вас сюда послали?

Морис брыкалась на полу и визжала. Мужчина по-прежнему крепко сжимал ее руку. От этого вида у Мессалин заболело сердце.

– Никто нас не посылал, – стуча зубами от страха сказала она. – Да посмотри на нас. С нами Миглиор даже бы не заговорил.

Ган задумался, обернулся к охраннику.

– Ну что, детектор. Верим? Вроде складно.

Амбал вновь пожал плечами. Перехватил Морис под локтем и чуть-чуть выгнул руку в обратную сторону. Девушка на полу взвыла.

– Расскажи им все! Расскажи!

У Мессалин округлились глаза. Сердце остановилось, кровь застыла. «Заткнись! Заткнись! Заткнись!» – орала она внутри себя. Дилер поднял ладонь, остановив охранника.

– О чем рассказать?

Девушка замерла. Каждая секунда была на счету. Мысли в голове перемешивались и растворялись, как сахар в воде. Она пыталась найти в этой сладкой массе что-то, что может спасти их обоих.

– Мы украли чек у одного из посетителей на входе, – ляпнула она.

Дилер захлопал глазами.

– Зачем?

– Потому что мы бедные студентки, мать твою! – закричала она.

Ган опешил от такого ответа. Нахмурился и уставился на Мессалин.

– Миглиор брюнет? – неожиданно спросил он.

Месса потрясла головой, не веря своим ушам. Вопрос поставил ее в тупик.

– Откуда мне знать? – она нервно хихикнула.

Ган широко улыбнулся и игриво погрозил ей пальцем.

– А тебя не проведешь! – он махнул охране.

Охранник отпустил руку Морис, и та пластом упала на пол. Она схватилась за опухшую кисть и разрыдалась еще сильнее. Ган привстал с места и посмотрел на девушку на полу.

– Ты что, реально ей руку сломал? – сказал он удивленно, будто сам этого не просил сделать минуту назад.

Охранник пожал плечами еще раз. Дилер схватил со стола вилку и швырнул в него.

– Ты придурок или как? Что тебе простая студентка сделала?

Вышибала увернулся от снаряда и опять пожал плечами.

– Твою ж мать, девочка ты моя… – он прикрыл рот рукой и испуганно раскрыл глаза. – Ну к врачу ее хоть отведи, идиот.

Охранник поднял Морис, взял на руки и унес куда-то за сцену. Она брыкалась и ревела, звала подругу, выла и била охранника сломанной рукой. Ган вытянул губы трубочкой и поднял брови. Нервно забарабанил пальцами по столу. Месса вжималась в куст все сильнее и не могла понять, что происходит. Сердце бешено билось, дыхание участилось. Еще бы пару минут и она бы потеряла контроль, разрыдавшись как Морис.

– Ну ты меня тоже пойми, у нас тут не забегаловка. А тут еще и говорят, что от Миглиора… Мало ли, что у него на уме. Мне тут всякие кровные разборки не нужны, – несвязно бубнил Ган.

Мессалин покивала, подыграв. На деле же ничего не понимала.

– А этот… Реально понравился? – он кивнул в сторону Лисандра.

Месса оглянулась, уже забыв, что там позади. Лис по-прежнему грустно крутил монетку.

– Д… Да, – промямлила она неуверенно.

Мужчина задумчиво нахмурил лоб. Выпрямился и взглянул на грустного парня вдали. Потом снова осмотрел Мессалин.

– Ну, может и придумаю чего. Без обид? – он протянул ей руку.

Девушка вложила свою дрожащую ладонь в его. Мужчина пожал ее и отпустил. Затем провел пальцем по своим губам, как бы «закрыл рот на замок», указал на Мессалин пальцем и вопросительно дернул бровями. Девушка кивнула.

– Вы не обижайтесь. Работа у меня такая, – продолжал дилер. – Безопасность превыше всего. Приходите еще. Только… Не надо больше на входе рассказывать про мафию. И воровать тоже.

Он порылся в кармане пиджака и достал пачку красивых цветных карточек. Вытащил одну из-под резинки и положил на стол. Передвинул к девушке одним пальцем. Она дернулась от короткой судороги и взяла карточку в руку. Это было приглашение. Дилер почмокал языком.

– На входе показываешь – проходишь. Подружек тоже бери: у нас тут красивых девушек раз два и кончились. А местные уже всем надоели.

Он убрал стопку обратно в карман. Вышибала привел Морис обратно. Ее рука была перемотана эластичным бинтом.

– Да потянул просто. Не сломал, – гордо сказал охранник.

Девушка еле стояла на дрожащих ногах. Ган встал, подошел к ней и слегка приобнял.

– Ну прости моя деточка, я не со зла, – он похлопал ее по спине. – Простишь?

Морис замерла на месте, боясь шевельнуться. Дилер слегка потрепал ее за щеки. Провел по волосам и чмокнул в лоб.

– Ну иди-иди, – он отошел от нее, освободив путь.

Схватил охранника за рукав на плече и увел за сцену, злобно ругаясь. Морис присела на край дивана и утерла нос забинтованной рукой.

– Это что было? – спросила она тихо.

Месса не понимающе помотала головой и сжимала в руках пригласительный.

– Я сама не поняла… Он извинился. Вроде, – чуть дрожащим голосом сказала она.

Где-то позади послышался звон монетки, катившейся по паркету. Она прокатилась под кустами и остановилась у ног Мессалин. Девушка подняла ее и посмотрела на парня за столом. Место пустовало.

Ангела они так и не нашли внутри здания. Выйдя на улицу, девушки обнаружили пропажу: трясущаяся от холода, синяя, с красным носом, стояла Ангела у самого входа, сжимая куртку. Голые ноги дрожали как под отбойным молотком.

– Какого хера вы так долго?

Ангела кипела от злости. На белых волосах налип снег, лицо стало пунцово- красным от холода. Глаза блестели, будто капитанша вот-вот разрыдается. Тонкие пальцы почти что посинели, она с трудом сжимала воротник куртки. Сильно дрожала и стучала зубами.

На ее вопрос никто не ответил. Морис с подругой молчали, удивленно смотря на замерзшую Ангелу. Вдали, за зданием, показался желтый свет фар. Хруст колес по снегу. Блондинка резко развернулась и пошла к машине. Сев в старенький авто, она закуталась в куртку. Следом за ней залезли и остальные. Водитель молчаливо тронулся, ничего не спрашивая.

– Вышла я воздухом подышать, а обратно не пустили, – пробурчала она тихо. – Дверь закрыли изнутри и все. Я вас полчаса ждала.

Морис утерла слезы и улыбнулась. Взяла Ангелу за замерзшие руки и зажала теплыми ладонями.

– Всё хорошо. Ничего. Это все мелочи.

Морис дрожала ничуть не меньше Ангела. Слезы никак не останавливались. Она приобняла капитаншу и крепко сжала ее ладони.

– Что с рукой? – стуча зубами спросила Ангел.

– Всё хорошо. Ничего, – повторилась Морис дрожащим голосом.

Они еле слышно зашептались. Морис не могла сдержать слез. Ледяное сердце Ангела оттаяло. Она озадаченно смотрела на подчиненную. Что-то еле слышно шепнула ей на ухо. Морис помотала головой. Ангел, как мать, положила голову девушки себе на грудь и провела по волосам. Она тихо-тихо задавала вопросы, пытаясь узнать в чем дело. Морис, сквозь слезы, сумбурно рассказывала.

Мессалин смотрела на девушек, которых она считала заядлыми врагами. Сколько раз Морис оскорбляла Ангелу за глаза. Ровно столько же, сколько Ангела с кулаками кидалась на Морис. А теперь они обнимаются, как лучшие друзья. Месса отвернулась к окну. В отражении стекла по-прежнему находилось чужое лицо.

– А ты чего такая спокойная? – шепотом спросила капитанша.

– Не знаю, – не оборачиваясь, ответила она.

– Не испугалась? Вас могли убить, – Ангел закусила щеки, чувствуя свою вину.

Мессалин вновь задумалась. “Испугалась?” – повторила она в мыслях. Конечно, ей было страшно. Страшно за свою жизнь, банальный животный страх. Но как только опасность миновала, и страх пропал.

– Немного, – кротко ответила она.

– Ну ты кремень, молодец.

«Почему я молодец? Потому, что не испугалась? Или потому, что не рыдаю сейчас на твоих коленях?» – размышляла Мессалин. Мимо мелькали все те же домики, что и при дороге туда, но теперь полностью погруженные в сон. Очень редко где горел свет. Тоскливые мрачные дома душили своим видом. Непонятная тоска засела в груди девушки. На глаза накатили слезы. Пустота внутри больно кололась.

– Ну, чего ты уже? – Ангел заметила бегущую по щеке слезу.

– Я не понимаю… – покачала она головой.

Она утерла слезы и отвернулась от окна.

– Бывает такое, запоздалая реакция на стресс, – Ангела наконец отогрелась и распласталась на сидении. – Месс, давай ничего не скажем Эшлену. О том, какие мы неудачницы, – шепнула Ангела.

– А если узнает?

– Если все будут язык за зубами держать – не узнает. Это наше первое задание, его нельзя провалить. Пусть головы полетят, но я не сдамся. Схватим этого подонка за яйца… Заслужил.

Мессалин покивала.

– А где остальные?

– Даже внутрь не попали. Развернули на входе. Ты хоть и ляпнула чушь, из-за которой вас чуть не убили, но зато мы прошли. Это уже хорошо.

Мессалин достала из кармана куртки пригласительный и показала капитанше. Та удивилась.

– Как? – Ангела не верила своим глазам.

Девушка молча убрала карточку обратно в карман и застегнула его на пуговицу. Казалось, что все это какая-то шутка или сон. Они с Морис были на грани смерти. Она почти сдала их от страха. А теперь, все вместе спокойно едут домой, имея в довесок пригласительный.

Ангел одобрительно улыбнулась.

Глава 4

Грэм сидела в кресле Эшлена, в его кабинете. Сам он стоял позади, смотря в окно. Ангела склонила голову, держа отчет, написанный от руки. Королева протянула ладонь к капитанше. Взяла папку с бумагами и положила на стол. Открыла, бегло пробежалась взглядом по тексту. Читая, она кивала, постукивала ногтем по виску.

– Ну, отлично. Молодцы. А ты говорил, что не справятся, – сказала она и закрыла папку.

Эш испуганно обернулся. Сердце забилось так сильно, что барабанило в ушах.

– Вы что-то нашли? – спросил он.

Ангел помотала головой. Эш взял папку с отчетом и быстро прочитал отрывками.

– Чего это ты так занервничал? – косо улыбнулась регент.

– Мы ничего не нашли, пока. Нужно подобраться ближе. Сообщество скрытое.

Эш кинул папку обратно на стол и вытер мокрый лоб рукой.

– Пусть работают дальше, – Грэм подперла подбородок рукой и еще раз бегло просмотрела отчет. – Еще и ни монетки не потратили. Просто идеально. Ты таких талантов скрывал.

Ангел засияла. Улыбнулась во все зубы и гордо задрала подбородок. Эш сжал зубы до скрипа и отвернулся к окну.

– Я знала, что вы оцените!

Регент одобрительно кивнула. Махнула капитанше рукой, указав на дверь. Та поклонилась и вышла из кабинета.

– Хорошо. Пусть продолжают, – выдержав небольшую паузу после ухода Ангела, сказал Эш.

Грэм улыбнулась, поднялась и встала возле сына.

– Ты все правильно делаешь, – она положила руку ему на плечо. – Если бы ты был так уверен, что твой брат чист на руку, то не переживал бы. А если волнуешься, значит, сам понимаешь, что есть за что.

Он промолчал.

– Он еще корону не надел, а уже так изменился. Постоянно дерзит, спорит, игнорирует все правила и нормы. Это же не дело.

Грэм прижалась к его руке. Заправила длинные светлые волосы ему за ухо.

– Я горжусь тобой, – сказала она тихо и посмотрела в окно.

Сердце генерала дернулось от этих слов. Он слегка улыбнулся, но тут же сжал губы обратно, сохранив суровый вид. Внутри он радовался, как ребенок. Недолюбленный ребенок, которого наконец заметили.

Всю жизнь он был в тени своих братьев. И чтобы не делал, не мог из нее выйти. Старался быть удобным, послушным, нужным. Но все равно оставался средним звеном. С одной стороны всеми любимый Себастьян: горячий, общительный, статный – одним словом, идеальный. А с другой наглый, буйный, сам себе на уме Лисандр. А посередине Эшлен – серое пятно их на фоне. Его старания не замечали, принимали как должное. Само собой разумеющееся. Эшлен закончил военную кафедру – лишь сухое поздравление от отца. Лисандр закончил университет – банкет на весь мир. Все детство и юношество Эш пытался понять, что он делает не так. Подстраивался, выкручивался, шел против своей воли, лишь бы получить хоть чуточку тепла. Но все было бесполезно.

Он взглянул на мать, которая улыбалась и смотрела на пейзаж за окном. Столько лет он хотел услышать эти слова хоть раз. В душе его потеплело.

– Спасибо, – сказал он тихо.

Ангела вернулась в спальню, светясь от радости. Издала счастливый вопль на все комнату и вытянула руки вверх. Ее команда сидела в углу на одной кровати и о чем-то шепталась. Услышав крик капитанши, они тут же обернулись. Ангел, пританцовывая, подошла к ним.

– Мы молодцы, продолжаем работать, – пропела она.

Команда обрадовалась, девушки обменивались шуточными поздравлениями, улыбались и смеялись.

– Я не хочу, – раздался голос Морис.

Она вжималась в металлические прутья спинки кровати, поджав колени. Ангел вмиг изменилась в лице. Она презрительно посмотрела на подругу.

– Что? Повтори.

Морис замотала головой.

– Я туда больше не пойду.

Девушки замолчали. Морис расплакалась. Ангел наклонилась к ней, замерев у самого лица.

– Слегка потрепали и всё, сдаешься? – прорычала она злобно. – Бедняжка какая, ручку ей подергали! – Ангел взяла девушку за перемотанное запястье и брезгливо помотала.

Мессалин в другом углу кровати удивленно подняла брови. Только вчера Ангел жалела Морис, говорила, что все понимает, убаюкивала, как маленького ребенка. А теперь смеется над ее слабостью. Она вскочила с кровати и оттолкнула капитаншу от подруги. Ангел опешила.

– Ты совсем что ли? – прикрикнула блондинка. – Сиди молчи в тряпочку.

– Отстань от нее. Ты ничем не лучше была вчера.

Капитанша сжала кулаки. Месса оглянулась, все остальные стыдливо опустили глаза и не хотели вмешиваться.

– А ты лучше? – Ангел дернула крылом носа.

– Без меня вы бы даже внутрь не попали.

Ангела усмехнулась.

– Да ты что-о-о… – протянула капитанша. – Ну, спасибо, что соизволила оказать нам услугу и помочь в этом нелегком деле. Уж я бы никогда не додумалась до такого гениа-а-льного хода.

Девушки замерли друг напротив друга. Все в комнате замолчали. Стало так тихо, что можно было услышать капающий кран в душевой, за закрытой дверью. Ангел встала в расслабленную позу и по-доброму рассмеялась.

– Да ладно, что мы драться будем что-ли, – она протянула ладонь для рукопожатия.

Месса хмыкнула, улыбнулась и вытянула руку в ответ. Как только их кисти сжались, Ангел со всех сил дернула ее на себя. Выставила колено и ударила им подчиненную прямо в живот. Месса свалилась на пол. Дыхание перехватило, в глаза потемнело. Она сгруппировалась, зажав место удара руками. Невыносимая боль током прошлась по всему телу.

– Ты кому дерзить удумала? – закричала Ангела.

Она пару раз ударила ногой по спине девушки. На черной форме остались следы от массивного ботинка. Мессалин прокашлялась, попыталась встать, но тут же получила еще один удар в голову. В глазах все закружилось. Она снова свалилась пластом на пол.

– Еще хоть раз посмей рот открыть! – завизжала блондинка.

Она отошла от нее и переключилась на Морис. Та безостановочно рыдала, закрыв лицо руками. Ангела схватила подчиненную за волосы и потянула вверх.

– Если хоть одна из вас надумает слиться! – Ангел вопила во весь голос. – Я не позволю загубить свою карьеру таким ничтожествам, как вы!

Она отпустила Морис. Окинула разъяренным взглядом свой отряд.

– А вы что пялитесь! – крикнула она остальным в комнате.

Они отвернулись. Ангел плюнула на пол и ушла к своему месту.

Мессалин с трудом перекатилась на спину и зажала голову руками. Перед глазами мелькали яркие вспышки, все кружилось и перемешивалось. Амала подошла к ней и протянула руку.

– Ты как? – она приподняла подругу, усадив на полу.

Месса зажала рот руками, выпучив глаза. Задержала дыхание и замерла на пару мгновений.

– Тошнит? – тихо спросила Вайш.

Девушка покивала.

– Сотряс, – грустно сказала Амала. – Надо к врачу.

Она подхватила подругу под руки и попыталась поставить на ноги. Коленки Мессы тряслись, ступни подкашивались.

– Дойдешь сама? – спросила Амала неуверенно.

Мессалин уперлась на ее плечо, крепко держась за ткань формы. Она еле стояла на ногах. Вопрос Амалы ввел ее в некий ступор. Месса бегло осмотрела остальных. Они озадаченно разглядывали девушку, но никто и не думал ей помогать.

– Дойдешь? – повторила Амала.

Месса утерла лицо, взяла себя в руки и более уверенно стала на ноги. Они ее не слушались.

–Не уверена.

– Ну, ты попробуй. Тут не далеко же.

Амала с трудом оторвала от своей куртки руку девушки. Чуть отошла и улыбнулась. Мессалин обернулась. В плывущей перед глазами комнате приметила танцующую дверь на стене. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота. Свежие синяки на спине горели огнем. Она не спеша, покачиваясь, двинулась к выходу. Некоторые из курсанток смотрели ей вслед, но не решались помочь.

Идти было действительно недалеко. Мессалин шла, уперевшись в стену рукой. В висках пульсировало. Шаг за шагом, медленно переставляя ноги, она дошла по пустому коридору до двери в медицинский корпус. С трудом открыла ее. По ту сторону послышались голоса. Они смешались, Месса не смогла разобрать ни слова. Сделав еще шаг, она свалилась на пол без сознания.

Жаркое летнее солнце стояло над окраиной города, высасывая из растений последние капли воды. «В этом году сильная засуха,» – болтали соседи из окон. Люди проходили мимо нескончаемым потоком: дети, старики, взрослые – носились мимо обшарпанного общежития по своим делам.

Двенадцатилетняя Джейн сидела на ступеньках, пытаясь закрыть лицо от палящего солнца короткими кудрявыми волосами, изредка косившись на проходящих мимо людей. Кто-то нес пакет со свежей выпечкой, запах навязчиво бил в нос, напоминая о голоде. Джейн уперлась спиной в стену здания и сквозь кудри стала наблюдать за прохожими, чтобы хоть как-то себя занять. Солнце утомляло своим жаром, и даже лежать было сложно, силы испарялись. Усевшись поудобнее, девочка закинула ногу на ногу и, прикрыв глаза рукой, задремала под бурчание толпы.

«А не опасно ли такой малышке быть на улице одной?» – бархатный голос вытянул Джейн из сна. От неожиданности она потеряла равновесие и перекатилась на ступеньку ниже. Рядом, на земле, сидел мужчина, постелив на песок свою куртку. Джейн в испуге покрутила головой, уже вечерело, людей на улице почти не было, только где-то вдалеке были слышны крики и разговоры. Девочка уставилась на мужчину агрессивным взглядом.

–Ты ведь Джейн? Дочь Сары?—спросил мужчина и искренне улыбнулся.

Девочка кивнула и недоверчиво отпрянула назад.

–Я Винсент, – представился мужчина и похлопал по нижней ступеньке, приглашая сесть ближе.

Джейн взглянула на дверь своего дома, потом снова на Винсента и, тяжело вздохнув, присела возле него. Мужчина не отрывал взгляда от девочки и добродушно улыбался.

– Я друг твоего отца, он так часто о тебе рассказывает, что я захотел познакомиться лично, – из-за пазухи он достал пачку дорогих сигарет и машинально протянул девочке, не подумав.

Одернул руку обратно, но Джейн успела схватить одну сигарету и зажала в губах.

–Не рано ли?

–Нет, – грубо ответила девочка.

Мужчина аккуратно приподнял её голову за подбородок и щелкнул зажигалкой.

– Портить такую красоту этим едким дымом… – с печалью сказал мужчина и провел по волосам девочки.

Она равнодушно отвернулась и сделала затяжку.

–Мать их продала…

–Кого? – с испугом спросил Винсент.

–Волосы… А деньги потратила на выпивку для отца, – продолжала Джейн, вдыхая горький дым.

Мужчина внимательнее присмотрелся и заметил, что стрижка у девочки была рваная и неаккуратная, где-то проглядывала голая кожа, будто плешь.

–Эта истеричка хотела скальп снять, наверное, – продолжала девочка. – Не резала, а рвала, настолько ей не терпелось ублажить этого вонючего алкаша.

Возникла неловкая пауза. Ветер разносил по улице песок с опавшими сухими листьями. Они тихо шуршали, перекатываясь, и понемногу крошились.

– Джейн… мне больно смотреть на то, как какие-то плебеи портят такое золото, как ты. Юная, невинная, ты именно тот тип, на который большой спрос.

–Спрос? – Джейн швырнула окурок в середину улицы.

Из общежития послышались крики и грохот, в некоторых окнах зажегся свет.

–Ты можешь уйти из этого бардака. У тебя будет всё, что захочешь: деньги, собственный дом, защита. Тебя будут боготворить, – быстро заговорил мужчина. —Я знаю, что у вас с отцом нестандартные отношения, и ты понимаешь, о чем я.

Джейн вскочила, её лицо стало пунцовым, дрожащим голосом она закричала.

– Это всё не правда. Он меня заставил. Я не хотела!

–Нет-нет, всё хорошо, – успокаивал её мужчина, поднявшись на одно колено. – Я тебя не упрекаю, лишь хочу предложить помощь.

В окне на первом этаже забегали силуэты, разговоры стали громче, но по-прежнему неразборчивы.

– Безусловно, за такое ему надо вынести самое строгое наказание, но пойми меня правильно: потерянное уже не вернешь, так давай извлечем выгоду из этого. Я никому не позволю с тобой обходиться так, как отец; ты сама будешь решать, что тебе делать и с кем, – мужчина зажал ладони девочки в своих.

Джейн была совершенно растеряна, напугана и удивлена одновременно. Мужчина достал из кармана визитку и зажал ее в ладони девочки.

– Там написан адрес, я тебя не заставляю, но если надумаешь, то всегда рад, – он встал и, слегка поклонившись, поспешил удалиться в темноту.

Джейн осталась стоять на улице с зажатой в руке карточкой, провожая взглядом мужчину. И как только он скрылся в тьме, она разорвала картонку и кинула на землю кусочки. Поднялся ветер и, подхватив обрывки бумаги, разнес их по улице. Джейн стояла, нахмурив брови, смотря туда, куда ушел странный мужчина. Он оставил свою куртку на песке. Подбежав к ней, она обиженно, по-детски, пнула её пару раз, а затем кинула в кучу с мусором, недалеко от дома.

Крики снова раздались в общежитии. Они становились всё громче и громче, затем входная дверь с грохотом распахнулась. Из неё вывалился, еле устояв на ногах, крупный мужчина в грязной рваной футболке и потертых штанах с дырами на коленях. Он быстрым темпом двинулся в сторону девочки, смачно шлепая по ногам жирным брюхом.

– Мелкая тварь, какого черта я должен вставать ночью и ходить искать твою сраную задницу, – он схватил Джейн за волосы и потащил её в дом.

Жили они на первом этаже небольшого общежития. По соседству располагалась общая кухня, зал, ванная и другие помещения для общего пользования. Мать Джейн, Сара готовила еду и занималась стиркой для всего дома, а отец охранял здание по ночам, за эту работу им предоставили крышу над головой. Ни о каких отдельных комнатах и речи не могло идти, они все втроем спали в общей гостиной на раскладном диване. Из-за этого Джейн часто убегала из дома по ночам: она считала, что лучше уж твердые ступеньки, чем жирное и липкое пузо папаши. Сами помещения были не очень приятными: низкие потолки, облезлые стены, иногда даже прогнившие, старые скрипучие полы из неотшлифованных досок. Любой, кто осмеливался пройтись по нему босиком, гарантированно получал занозу. На кухне стены были всегда облеплены тараканами и другой противной живностью, а в шкафах по ночам можно было обнаружить мышей.

Толстый мужчина, злобно пыхтя, тащил девочку, бурча себе под нос. Сальные темные волосы прилипли к его лбу и выглядели, как присосавшиеся пиявки. От него разило за несколько миль кислым потным телом. Джейн еле поспевала за ним и закрывала нос руками. Глаза наливались слезами, но не от страха перед наказанием, а от режущего запаха. Притащив её на кухню, мужчина швырнул ребенка на пол и тяжелыми шагами двинулся к столу. Сев на стул с громким скрипом, он закричал жене:

– Мерзкая блядина, тащи сюда свое тощее тело!

Из холла выскочила мать и, схватив с тумбы половник, швырнула его в девочку, но промахнулась. Он с визгом отскочил от пола. Девочка вжалась в стену и закрыла уши ладонями, испугавшись шума.

–Зачем ты мучаешь больного отца, заставляешь его переживать! Бегает за тобой, как за собакой, – бурчала Сара.

Она стала накладывать мужу еду в огромную стальную миску.

–Кушай, кушай, тебе нужны силы, – нежно щебетала женщина, подав ему тарелку.

Она села рядом с ним, положила голову на огромное плечо мужа и улыбнулась. Съев пару ложек, он смачно рыгнул и велел Джейн убираться. Девочка быстро побежала в комнату. Под чавкающие звуки отца, раздающиеся эхом по всему этажу, она завалилась на диван. Накрылась одеялом с головой, спрятавшись от всего мира. Полежав пару минут, Джейн уснула.

Джейн обычно спала крепко, и, даже если бы под её окном упал огромный метеорит, она бы даже не повернулась на другой бок. Но в этот вечер она просыпалась от каждого шороха и скрипа, будто предчувствуя, что день не закончится на этом.

Когда она снова задремала, то почувствовала, как кто-то схватил её за руки. Она резко открыла глаза и увидела страшное, вытянутое, костлявое лицо матери, которая крепко вцепилась в запястья дочки.

– Ты сегодня очень плохо себя вела. Нужно попросить прощения, – Джейн приподняла голову и увидела своего отца, стоявшего у края кровати. Практически голый, в одних старых штопаных семейниках, курчавые волосы на груди прилипли к жирной и скользкой коже, он улыбался, как озабоченный извращенец, которым на самом деле и являлся. Девочка начала безумно извиваться, махать ногами и звать на помощь. Мать же только сильнее сжимала руки.

– Это из-за тебя, мелкая мразь, мы живем так. Из-за тебя, тварь, я бросила нормальную работу. Я тратила на тебя последние копейки, а взамен ничего за столько лет. Ты должна нам обоим – так отрабатывай! – злобно шептала женщина.

Джейн завизжала, как резаный поросенок. Ударила мать ногой в челюсть. Та отпустила руки девочки. Джейн, перекатившись через диван, побежала к лестнице на второй этаж.

Она бежала босиком по грязному шершавому полу. Множество заноз и сучков впивались в кожу босых ног. Джейн поднялась на второй этаж по лестнице. Ломилась в двери жильцов, стучала и просила о помощи. Но никто не ответил. Может, все уже привыкли к ночным крикам и дракам, а, может, боялись выйти. Наверх за дочкой устремилась Сара. Она держала в руке отломанную ножку от кресла. Старые ступеньки скрипели под ногами разъяренной женщины. Она быстро поднималась и сыпала проклятиями. Джейн не знала, куда ей бежать, носилась от стены к стене. Неожиданно, она резко развернулась и рванула обратно к ступенькам. Голова матери только показалась в проеме. Джейн с разбегу налетела на нее и пнула ногами в живот. Женщина кувырком полетела вниз, под комичный аккомпанемент из хруста костей и скрипа ступенек. Упав на деревянный пол, она затихла. Под ней медленно натекала лужа алой крови, которая быстро впитывалась в древесину. Из спины торчала та самая ножка кресла, которую она держала в руках. Орудие насквозь проткнуло ее. Джейн стояла наверху, не веря своим глазам. Маленькие ручки задрожали. Она зажала рот руками. Оглянулась вокруг. У самой дальней стены висела выдвижная лестница на чердак. Девочка на цыпочках подкралась к ней, медленно опустила и поднялась наверх.

Чмокающие звуки шагов отца послышались снизу. Его вой, когда он увидел свою жену на полу. Хлопанье дверей соседей, которые, наконец, решили выйти. Девочка сидела на чердаке, забившись в угол, и тряслась. Она представляла худшие расклады событий: что её посадят, будут пытать, убьют или просто зароют живьем. Фантазия не давала расслабиться ни на секунду. Джейн слышала, как ругаются соседи между собой. Как они нервно носятся по всему дому. «Может быть, уже ищут меня, чтобы убить, скинуть также, а потом забить палками,» – думала девочка. Она посмотрела в щель между досками и увидела улицу перед домом; погода совсем испортилась, небо затянули тучи, ветер носился, как сумасшедший. Она вспомнила лицо Винсента, его мягкий голос, его рассказы о новой жизни. Джейн тихо расплакалась.

Она просидела там достаточное время, но никто не пришел. Девочка приложила ухо к полу и прислушалась. Было тихо. Она беззвучно спустилась на второй этаж. Коридор пустовал. Некоторые двери были открыты настежь. Джейн подошла к лестнице и аккуратно выглянула из-за перил. Все соседи сидели внизу на кухне и разговаривали шепотом. Кто-то плакал и громко шмыгал носом. Джейн на носочках прошла в ближайшую открытую дверь и выпрыгнула из окна прямо на крышу подвала, а затем на землю. Она вышла на улицу спереди дома, дорогу освещал лишь один фонарь и тусклый свет луны. Холодало, по телу девочки побежали мурашки. Она подошла к мусорке у дома и вытащила оттуда куртку Винсента. Надев её, она машинально засунула руки в карманы. В одном из них оказалась картонная визитка. Джейн достала ее из кармана и посмотрела. Это была точно такая же карточка, которую она порвала. На обороте был написан адрес и схематичная карта.

Джейн шла по широким пустым улицам и пинала небольшой камень. Где-то вдали уже гремел гром, ветер носил песок и сухие листья высоко над землей. Еще не опавшая листва на деревьях боязливо тряслась. И вот по железным крышам застучали мелкие капли воды и с каждой секундой все громче и чаще. Пошел сильный ливень, молнии освещали путь, как тысячи фонарей, что даже радовало девочку, ибо до этого дороги было вовсе не видно. Она продолжала уверенно топать по заданному направлению.

Оставалось пройти пару кварталов. Джейн смотрела себе под ноги, игнорируя все вокруг. В ее голове было совершенно пусто. Смерть матери и побег из дома прямо в бордель не вызывали никакого отклика в душе ребенка. Может ввиду юного возраста, а может ее сознание, выстроило защитный барьер. Её можно было понять. Ныне уже покойная мать была нездорова, не только телом, но и головой. Часто её охватывали какие-то параноидальные и даже безумные идеи. И во всех своих грехах она винила дочь.

Как не удивительно – Джейн была желанным ребенком. Родители мечтали, что она почти с пеленок станет зарабатывать миллионы и увезет их в райские сады. Но реальность оказалась не такой радужной, как в головах больных людей. Ребенок, что логично, принес большие растраты, из-за которых даже пришлось продать их дом и переехать в старое общежитие. Тогда Джейн было всего 3 года, и как раз после переезда родители сошли с ума окончательно.

Никогда и никто не был особо добр к ней: ни родители, ни соседи – в школу она не ходила, потому что отец не видел в этом необходимости. Но Джейн никогда не опускала руки, чтобы не случилось. Сама научилась читать, докучая по утрам продавцу газет. Он же объяснил ей основы счета и математики. К своим годам она уже отлично соображала. Была изворотливой и хитрой.

Дождевая туча шла как раз в том же направлении, что и Джейн, словно преследовала. И вот, наконец, ребенок стоял на крыльце большого дома с яркими лампами, огромными баннерами с полуголыми женщинами. Светлая отделка, большие двери с позолотой, неоновая подсветка крыльца. Это здание было такое же вычурное и яркое, как королевский дворец. Но в отличии от него, не такое наигранно-официальное.

Девочка поднялась на крыльцо и постучала в дверь, из-за которой доносилась веселая музыка. Маленькая створка в двери отодвинулась. От туда выглянул глаз. Из-за двери раздался голос: «Вали отсюда, малышка». Девочка протянула над головой визитку и громко крикнула: «Я Джейн! Винсент пригласил меня сюда!». Дверь сразу отворилась, на пороге стояли двое крепких мужчин в черных костюмах. Джейн аккуратно провели за порог, один вышибала снял с неё куртку и захлопнул дверь. А второй взял её за маленькую ладошку и, улыбаясь, повел за собой.

Само заведение выглядело довольно прилично. Никаких голых женщин или пьяных людей. Гости тихо сидели за столиками и общались, кто-то танцевал на сцене парами, между столиками бегали официанты с подносами. С первого взгляда могло показаться, что это обычный ресторан. Джейн крутила головой во все стороны, рассматривая каждый уголок помещения. Всё было чисто и аккуратно, даже в углах высоченного потолка не было ни единой паутинки. Играла бодрая музыка, но не отвлекающая. Атмосфера в заведении была просто потрясающая, там хотелось остаться жить. В воздухе летали ароматы трав и специй. Паркет под ногами хрустел, как шоколад. Прислуга была одета в выглаженную белую форму с черными передниками. Молодые девушки и парни широко улыбались.

Джейн проводили по коридорам для персонала. На стенах висели настоящие картины маслом, в красивых багетах. Живые цветы стояли на мраморных пьедесталах. Яркие люстры из хрусталя, высокие потолки. Джейн проводили в кабинет с позолоченной дверью и усадили за роскошный письменный стол из цельного дерева. Куртку повесили на специальную стойку и мягким, повелительным тоном сказали ожидать. Охрана ушла, прикрыв за собой дверь. Девочка встала со стула и стала бродить по кабинету. Она никогда не видела такого роскошного помещения. Все шкафы были набиты какими-то мелкими статуэтками, фотографиями в рамках, книгами. На одной стене висел большой рельеф с изображением Аена в толпе людей. На столе раскиданы разные бумаги с печатями, картинками, подписями. В самом углу стоял белый дисковый телефон. Она посмотрела на них, к некоторым листкам были прикреплены фотографии людей, чаще подростков. Иногда на фотографии стояла большая печать, где красными буквами неразборчиво было что-то написано. Разрыв стопку бумаг, она нашла золотые часы, совсем небольшие, будто для ребенка и сунула их в карман платья.

За дверью послышались шаги, Джейн вмиг подскочила к стулу и села, сложив руки на коленях. Дверь открылась, и вошел Винсент, с нахмуренным, злобным лицом, но увидев девочку, сразу поменялся и заулыбался.

–Не ожидал, что ты так быстро надумаешь, моя радость!– восторженно сказал Винсент и полез в один из шкафов.

Он достал оттуда небольшую бутылку со спиртным и поставил на стол. Джейн хмуро посмотрела на него.

–Ну конечно, конечно! – загоготал мужчина и, нажав кнопку на настольном телефоне, попросил принести что-то не алкогольное. – Честно сказать, я даже и не надеялся! – он сел за стол и начал прибирать раскиданные бумажки.

Собрал их в стопку, потряс, положил на край. Принялся поднимать все фигурки, подставки, ища что-то. Джейн нервно сглотнула. Винсент посмотрел на девочку.

– У меня тут был подарок для тебя… Но что-то не могу найти.

В этот момент в кабинет заскочил официант в черном фартуке и белой рубашке. Он молча поставил на стол графин с каким-то красным напитком и быстро удалился. Джейн молча сидела и смотрела, как Винсент разливает напитки по бокалам. А затем вытащила из кармана платья часы и положила их на середину стола. Мужчина удивленно замер. Сок полился за край стакана. Винсент поставил графин и вытер руку об пиджак.

– У меня часто воруют, я даже привык. Но вот чтобы вот так смело и нагло возвращали, ты меня поражаешь! – расхохотался Винсент и передвинул часы обратно к девочке. – Теперь тут всё твое, бери.

Джейн, не думая, схватила их и убрала обратно в карман.

– Помочь надеть?

– Нет.

Винсент пожал плечами и придвинул стакан с соком к девочке, а затем отхлебнул из своего.

– Мне абсолютно всё равно с кем, как и что придется делать, но я хочу взамен кое-какие вещи, – сказала Джейн.

Мужчина чуть не подавился от удивления. Поставил стакан на стол и уставился на маленькую подопечную.

– Я весь во внимании, солнце.

– Собственную большую комнату, где я буду жить одна.

– Само собой.

– И…и большую кровать, самую большую и мягкую.

– Естественно,– улыбнулся Винсент.

– А еще свежий хлеб и мясо каждый день! И сладости раз в неделю!

– Завтрак, обед, ужин и два перекуса ежедневно. Всё, что захочешь.

Джейн не верила своим ушам. Растянулась в хитрой улыбке и посмотрела в потолок, раздумывая, чтобы еще попросить.

– Платья. Как у принцесс. И зубы золотые хочу.

Мужчина рассмеялся и покивал.

– Зубы нет, остальное без проблем.

– Тогда договорились! – она протянула руку.

Мужчина пожал маленькую ручку и по-доброму улыбнулся. Поднял свой бокал над головой, а затем стукнулся им об стакан Джейн.

– Договорились, так договорились.

Мессалин проснулась в холодном поту. Сердце стучало по ребрам, словно хотело выбраться из костяной клетки. Она испуганно вскочила с кровати. Все вокруг кружилось, будто она ехала на карусели. На миг ей показалось, что она вновь в подвальной лаборатории. Девушка хотела сорваться и побежать, но не устояла на ногах и повалилась обратно на кровать. Рядом никого не было. В воздухе летали пары спирта и резкий запах хлорки. Чуть оглядевшись, она поняла, где находится. Это была одна из палат медблока. Чистая, светлая. Окна завешаны тоненькой тюлью, которая медленно покачивалась туда-сюда от сквозняка. Стены выкрашены в светло-салатовый цвет. Белый потолок в трещинах, которые попытались замазать штукатуркой, но они все равно были видны. Рядом несколько металлических кроватей с панцирной сеткой вместо матраса.

Месса снова попыталась встать на ноги. В палате она была одна, от этого ей было не по себе. Она уперлась рукой в железную спинку кровати и сделала пару шагов. Голые ступни проскользили по холодному кафелю, девушка упала на пол. Кровать с мерзким визгом сдвинулась с места, оставив на плитке глубокие царапины. Услышав шум, из холла в палату зашла медсестра в черном халате. Подошла к девушке, молча схватила ее под руки и легко, словно ребенка, закинула обратно на кровать.

– У тебя сотрясение. Лежи, – сказала медичка строго.

Мессалин схватилась за звенящую от боли голову.

– Начальник твой приходил, хотел узнать, что случилось… – женщина порылась в карманах халата и достала несколько пачек таблеток. – А потом за ним другая девчонка зашла. Сказала, что ты поскользнулась в ванной, но что-то я ей не верю.

Она внимательно рассматривала каждую упаковку с лекарствами, с прищуром читая состав на обратной стороне. Нашла нужную коробку и вытащила пару пластинок.

– А он ей поверил?– спросила Мессалин.

– Вроде, да. Лицо такое сделал недовольное, хмыкнул и ушел. А девчонка следом, – она положила пару таблеток в рот девушке. – Она тебя огрела, наверное?

– Блондинка с короткой стрижкой? – спросила она, грызя сладкое лекарство.

Медичка кивнула и убрала коробки обратно по карманам.

– Она. А генерал не верит. Не впервый раз уже.

– Ай, эти вояки… – отмахнулась женщина. – Лучше не нарывайся, делай, как она хочет. Целая хоть будешь. Лучше здоровая на коленях, чем на ногах, но без головы.

Женщина рассмеялась. Мессалин улыбнулась ей и понимающе покивала.

– День тут отлежись. Сотрясение легкое, можешь завтра уже бегать. Только головой не бейся.

– Биться головой о стену было первое в моем списке дел на завтра, – расстроено сказала девушка.

Медичка шуточно погрозила ей кулаком и ушла.

Головная боль понемногу отпускала, а карусель останавливалась. Сон, который она увидела, никак не выходил из головы. Те сухие деревья, пыльные дорогие, старый скрипучий дом казались ей очень знакомыми. «Может, это был кусок из прошлого, искаженный действительностью…» – подумала Мессалин. Визитка из сна была очень похожа на ту, которую ей дал Ган прошлым вечером. Молчаливые трусливые соседи, не пришедшие на помощь – точно так же поступили и подруги накануне. Она разобрала сон по кусочкам на детали и чуть успокоилась.

– Просто обычный кошмар, – сказала она сама себе.

Глава 5

Сухой горячий ветер носил песок по маленькому городку. Глиняные низкие дома кишели жителями, как тараканами. Палящее солнце Востока выжигало на светлой коже мужчины красные пятна. Он шел по раскаленному песку босиком, накинув на плечи и голову белую простынь. Стопы, руки, голова покрылись волдырями от солнечных ожогов. В воздухе витал аромат аниса и специй. Под бумажными навесами у своих лавок прятались продавцы, обмахиваясь веерами и газетами. Женщины бегали от прилавка к прилавку, обмотанные в светлые палантины с головы до пят. В их руках были большие корзины из лозы. На спинах у некоторых, в импровизированных колыбелях из отреза ткани, сидели дети. Они плакали, смеялись, визжали и кричали. Шумная улица жила своей привычной жизнью.

Себастьян шел вперед, не обращая внимания на суету вокруг. Шел прямо и непоколибимо, расталкивая толпы перед собой широкими плечами. Продавцы кричали ему вслед, предлагали свой товар: воду, фрукты, украшения, специи. Женщины, которых он задевал, сыпали проклятиями и возмущались.

Он сам не понимал, куда он идет и зачем. Его будто тащила за голову неведомая сила. От долгого пути по жаре он сильно ослаб. Ноги с трудом переставлялись. Губы высохли и потрескались, глаза покраснели от постоянно попадающего в них песка. Он шел, словно опьяненный, мир вокруг расплывался, звуки перемешались. Он слышал только свое дыхание и чей-то зов вдали. Голос манил его, звал к себе, но чем ближе к нему подходил мужчина, тем дальше он становился. Но вот наконец, зов перестал убегать от него. Себастьян остановился у ступеней огромного храма. Высокие колонны, расписанные яркими красками стены, барельефы у потолка. На трех красных куполах здания стояла статуя Аена. Бог раскинул руки в стороны, как бы желая обнять весь мир. Голову его закрывал широкий капюшон, а на плечах были большие острые наплечники, за спиной развевался плащ. Он улыбался и смотрел на мир с теплотой, как отец на сына. Себастьян вновь услышал голос. Он раздавался отовсюду. С каждого угла, с каждого окна, с каждой улицы. Он кричал в его голове.

– Хватит.… Хватит… – иссохшими губами шептал Себастьян.

Голой ногой он ступил на первую ступень высокой лестницы, затем на вторую. Чем выше он поднимался, чем громче становились голоса. Он зажал уши руками и закричал. Собрал последние силы, что остались в измученном теле и побежал по ступеням вверх.

Заведение Гана и Мартиши готовилось к открытию. С кухни был слышен шум стальных сковородок, шкворчащего масла, хруст зелени и овощей под ножами. Работники полировали пол до блеска. Оттирали засохшие пятна от еды, напитков, пепла с диванов и столов. Окна открыли настежь, и морозный воздух, летая по залу, забирал зловонные ароматы наркотиков, сигарет, пота и других малоприятных вещей.

Пара стояла у сцены и контролировала работу.

– Кого ты вчера пресовал в конце дня? – Мартиша как всегда потягивала дым сигареты через мундштук.

– Да так. Студентки залетные. Сказали на входе, что подружки Миглиора. На уши тут все подняли, – нехотя рассказывал Ган.

– И ты поверил? – женщина рассмеялась в голос.

– Не поверил, но проверил.

– Ничего себе проверил. Я этот визг поросячий через пять стен услышала.

– Переживет. Больше от страха орала, чем от боли.

Мартиша замерла на месте. Из ее рук выпал мундштук. Огонек сигареты моментально погас, коснувшись мокрого пола.

– В смысле переживет? Ты что, отпустил их? – женщина выпучила глаза и посмотрела на мужа.

– Ну да, а что, убивать что ли?– пожал он плечами.

– Да! – крикнула она громко. – Именно это и нужно было сделать! А если они пойдут заявления напишут?

– И что? – мужчина лениво почесал щетинистую щеку и отвел взгляд. – О нет, сюда придет отряд особого назначения и всех нас повяжет, кошмар какой, боюсь-боюсь.

Ган пнул валявшийся на полу мундштук ногой, тот покатился под стол, который натирала одна из работниц. Мужчина цыкнул, привлекая ее внимание. Та схватила трубочку и унесла на кухню. Ган приобнял разъяренную жену за талию и прижал к себе. Прислонился губами к ее уху и зашептал.

– Действительно думаешь, что жалобы пары дурочек хватит, чтобы сдвинуть нашу “стальную крышу”? Не глупи. Они юные, красивые, можем из этого свою выгоду извлечь. Пусть еще приходят.

Мартиша хитро улыбнулась.

– Что, хочешь под кого-то подложить, а потом денег содрать?

Ган сверкнул золотыми зубами, растянувшись в улыбке.

– Ну есть же у нас любимый вредный клиент, который все носом крутит. А тут новые лица, почему бы и не устроить им свидание. И нам хорошо, и гость доволен, и затрат никаких.

– Какой же ты урод, Ган. С друга поиметь хочешь, – засмеялась Мартиша. – Это мне в тебе и нравится.

Мужчина ухватил женщину за зад, отчего та подпрыгнула на месте и громко рассмеялась. Он ущипнул ее еще раз за бедро, потом за живот. Мартиша гоготала и визжала на весь зал. С кухни вернулась работница с вымытой трубкой. Мартиша, задыхаясь от смеха, взяла мундштук из рук девушки и зажала в зубах.

– Может, что-то другое продолговатое во рту подержишь? – игриво сказал мужчина.

– Может быть, может быть.

Мартиша вырвалась из рук мужа, демонстративно развернулась и пошла за сцену, к проходу в отель, виляя задом. Ган рассмеялся, закинув голову назад. Затем догнал женщину и звонко шлепнул ее по ягодице. Приобнял за талию и пошел рядом.

Сегодня работы в подвале, на удивление, не было. Медики расползлись по углам, кто куда. Часть чаевничала в каморке, другие же отдыхали в старых деревянных креслах по углам и читали книжки. Парочка человек развалились на трупных столах и дремали. Лисандр сидел на одном из таких металлических столов, болтал ногой и ел свежеобжаренные чипсы, с них до сих пор капало масло из большой алюминиевой тарелки. Попутно читая отчет об исследованиях из лаборатории. Он что-то шептал, разговаривая сам с собой, угукал и кивал. На одной руке, на двух пальцах, была надета черная перчатка. Мизинцем он перелистывал странички документов, а остальными брал еду из тарелки.

– Как же скучно… – протянул один из работников на старом кресле в углу.

Лисандр обернулся и нахмурился.

– Работы мало? – спросил он с издевкой.– Можешь вон того вскрыть, разрешаю, – Лис указал на одного из медиков, спавших на столе.

Тот, услышав это, вскочил на ноги с испугу.

– Не надо, я живой еще, – сказал он и одернул халат.

– Жаль, я уже настроился, – посмеялся мужчина в кресле и похрустел пальцами.

Лис раздраженно простонал.

– Идите инструменты помойте, раз заняться нечем, – сказал он.

– Дважды уже мыли… – мужчина в кресле закинул руки за голову.

Лисандр обернулся и замер, прожигая медика взглядом насквозь. Тот отвел глаза и улыбнулся. Парень вскочил с места. Подошел к ящику с чистыми инструментами и резким рывком выдернул его из корпуса. Скальпели, ножницы, пинцеты, иглы, полетели на пол. Лис перевернул тарелку с чипсами и высыпал содержимое под ноги, прямо на инструменты.

– Хреново помыл. Заново, – сказал он грубо.

Мужчина в кресле встал и виновато склонил голову. Все вокруг замолчали и замерли на местах, боясь пошевелиться.

– Кому еще нечем заняться?! – закричал парень во весь голос.

Подчиненные отвернулись и принялись имитировать активную деятельность. Еще один мужчина, который спал на столе, вскочил с места и принялся перебирать скальпели в ящике рядом. Кто-то принялся за уборку, кто-то побежал на склад. В самом углу, у двери в кабинет, замерла Мэй, поджав руки к груди. На ее глаза навернулись крупные слезы, а губы задрожали. Увидев это, Лисандр моментально остыл и устало выдохнул. Схватил со стола папку с отчетом, попутно выкинув жирную перчатку в мусор. Подошел к двери кабинета и посмотрел на Мэй. Она жалобно смотрела парню в глаза. Он провел рукой по своей щеке, натянув кожу, и развернулся в зал.

– Ладно, отдыхайте, – сказал он спокойно, но громко.

Девушка утерла слезы рукавом. Лис наигранно улыбнулся и кивнул ей. А затем закрылся в кабинете изнутри.

Глава 6

Еще одна неделя пролетела, как один день. Девушки собирались в гардеробной вокруг туалетного столика. На нем лежал золотой пригласительный.

– Мы не можем всей толпой по нему пройти, – грустно сказала Амала.

– Он сказал, что можно привести подруг… – еле слышно ответила Морис.

Она сидела в углу, отвернувшись к стенке. За неделю она сильно похудела. Взгляд потух, глаза впали. Она облокотилась на спинку стула и наклонила голову вниз. Не обращая на нее внимания, девушки продолжили разговор.

– Всей толпой все равно не влезем. В две ходки только если. Машина то одна.

– А нельзя попросить еще одну?

– Расточительно, не одобрят, – размышляла Вайш.

– Значит, пойдут не все, – Ангела схватила пригласительный со стола и засунула его в карман пальто.

– Почему? – сказали девушки хором.

Развязался спор. Мессалин не захотела в нем участвовать и отошла в сторону, молча. Подсела к Морис и коснулась ее плеча. Подруга перевела на нее усталый взгляд.

– Ты как?– шепотом спросила Месса.

– Не хочу никуда. Плохое у меня предчувствие.

Последняя неделя далась ей тяжело. Она с трудом вставала с кровати по утрам. Плохо соображала, ничего не ела. Стала молчаливой и замкнутой. Все свободное время проводила в постели, смотря в потолок.

Мессалин провела рукой по темным волосам подруги. Густые локоны запутались в крупные колтуны. Когда-то красивая чистая коса теперь была похожа на ручку от соломенного веника.

– Мы останемся! – крикнула Мессалин Ангеле.

Все замолчали.

– Скажи-ка мне, как мы пройдем по твоему пригласительному без тебя? – капитанша нахмурилась.

– Он не именной, – ответила Месса.

– Да, не именной. Но вас там запомнили, – Ангел сунула руки в карманы и цыкнула языком. – Вы вдвоем едете со мной. Остальные как хотят. Найдете способ пробраться внутрь – пожалуйста.

Команда недовольно забурчала. Никто не оценил план Ангелы, но спорить не стали. Морис лениво поднялась со стула. Ноги ее подкашивались, руки безвольно висели, словно ватные. Месса взяла ее за запястье.

– Все нормально, – одернула она руку.

Девушка пошла к дальним шкафам, переоделась в первое попавшееся платье. Черное, закрытое, по колено. Затем подошла к выходу, натянула пальто и уперлась лбом в стену.

– В этом пойдешь? – спросила Ангела, влезая в свой наряд.

– Да, – сухо ответила Морис.

Остальные тоже стали переодеваться. Несмотря на поставленное условие, никто не хотел оставаться в резиденции и упускать возможность выслужиться.

Собравшись, троица стояла у заднего входа на улице. Знакомый авто подкрался из-за угла. За рулем сидел все тот же пожилой водитель. Маркус нажал на клаксон, и тот весело загудел. Ангела недовольно закатила глаза и села в машину. Остальные последовали за ней.

Морис прислонилась лбом к холодному стеклу и погрузилась в свои мысли.

– Напоминаю о растратах на развлечения и еду: я запрещаю использовать чеки.

– А на что можно? – спросила Месса.

– Ни на что. И еще. Подачки тоже не брать, а то получится как в прошлый раз. Сначала вас угостят, а потом потребуют оплату.

– Почему вы так против использования чеков? На это вам выделены средства из казны, мисс, – встрял Маркус.

– Не твоего ума дела, дедуля. Рули давай, – огрызнулась Ангел.

Водитель замолчал, поправил фуражку и добавил газу. Через полчаса они были на месте.

Проходя через дверь клуба, Мессалин обернулась назад. Посмотрела в то место, где в прошлый раз стоял ребенок. Никого там не увидев, она закрыла за собой дверь. «Можно с тобой?» – ей вспомнилась просьба ребенка. И она ответила ему у себя в голове: «Можно».

Ангела замерла возле охранника и рылась по карманам. Выворачивала то один, то второй, залезла во внутренний. Пригласительного нигде не было. Она истерично прощупывала пальто у подола, проверяя, не провалился ли он в подкладку через дырку в кармане. Мессалин вышла чуть вперед и подняла глаза на охранника.

– Нас Ган пригласил, – сказала она уверенно. – Золотая карточка была… Но мы ее потеряли, – она оглянулась на капитаншу.

– Имя, – сухо сказал амбал.

– Месса. Подружка Миглиора.

Охранник улыбнулся.

– Таких знаем, – он отошел от двери и приоткрыл ее, пропуская девушек.

Знакомый запах менкоина ударил в нос. Он успокаивал и расслаблял, настраивал на нужную атмосферу. Вечер уже был в самом разгаре. По танцполу носились гости с белыми носами и безумными глазами. Перья и блестки летали по залу, словно волшебная пыльца. Смех и музыка заполняли заведение. Ангел зажала ноздри пальцами и сморщилась.

– Мерзкие торчки, – сказала она шепотом..

Морис скинула пальто, передала его хостес и молча ушла к барной стойке. Села на высокий стул, сложила руки на баре и положила на них тяжелую голову. Бармен предложил выпить, девушка кивнула, не поднимая головы. Разъяренная Ангела рванула к подчиненной, словно сорвавшаяся с цепи собака. Морис игнорировала все угрозы и приказы капитанши. А затем приподняла голову и уставилась ей в глаза. Лицо девушки было пропитано слезами, щеки опухли, глаза покраснели.

– Иди в задницу, Ангел, – сказала она громко.

Бармен поставил рядом с ней маленький стаканчик с прозрачной жидкостью. Морис в один глоток опустошила его и попросила еще один. Капитанша тряслась от ярости. Она еле сдерживала себя от того, чтобы наброситься на Морис с кулаками.