Читать онлайн Я Ганга. Послания Реки-Богини. Часть 2

СОБЫТИЕ ЧЕТВЁРТОЕ. Встреча с Ним.

Если спросить, как проходил мой вечер после всех открытий минувшего дня и встречи с Другом, то я отвечу – в унынии. А где ещё можно так славно поунывать, как не в одном из магазинчиков непальских товаров в туристической зоне Ришикеша. Здесь незаметно проходят целые часы, в неспешном перебирании причудливых кулонов и серёг разных мастей, ожерелий из бисера, кости и тяжёлых самоцветов, бронзовых предметов декора и статуэток буддийских божеств. Я унывала здесь уже какое-то время и приобрела бусы из рога яка, двухметровый палантин из его же шерсти и вот-вот собиралась купить резные бронзовые серьги.

– Как ты меня нашла? – невпопад спросила я.

Совесть посмотрела на меня с материнской нежностью – это всегда было ей свойственно, несмотря на статус дочери, – и выложив из моих рук на прилавок горсть серёжек, она увела меня из магазина

Мы шли по тонущей в вечерних сумерках улице.

– Что тебя беспокоит? – спросила Совесть.

– Меня беспокоит завтра, – ответила я. – Сегодня со мной стало происходить то, что я не могу контролировать. Мне казалось, что я приеду в Индию и смогу сама выбирать область знаний и моменты, в которые я буду получать эти знания. А то, что произошло сегодня внушает мысль, что я доверяюсь хаотичному потоку событий, последствий которых я не могу себе предположить.

– Но ведь ты доверяешь этим сумеркам?

Я не поняла, что Совесть имеет в виду.

– Сумерки, ночь, новый день наступают без твоего участия, – пояснила она. – Ты не можешь решить, должна ночь начаться или нет, ты не можешь поменять это. Зато ты можешь решить, что тебе делать в любое время дня и ночи, так?

– Да-да, – оживилась я. – Именно! Я могу решать, что мне делать, чем заняться, включить или выключить свет ночью и в какое время проснуться, когда наступит утро.

Совесть улыбнулась.

– Верно. Именно ты решаешь, что МОЖЕШЬ или ХОЧЕШЬ делать. Но ведь в глубине души ты знаешь, что НУЖНО делать.

Я остановилась.

Нужно. Это слово внезапно согрело незнакомым мягким светом холод и мрак моих сомнений. Нужно – это не то, что нас заставляют делать люди и обстоятельства. Это истина, которая негласно заявляет о себе где-то в глубине сознания и подсказывает, что ВЕРНО делать. Верно – равно – Истинно.

Я настолько глубоко задумалась об этом, что совершенно отрешилась от окружающей действительности и обратила свой взор внутрь себя. Я точно спустилась в глубокий колодец сознания и увидела своё Высшее Я, сидящее в темнице, выстроенной моими сомнениями. Стены этой темницы были сложены из влажных от слёз камней моих неудачных опытов, на каждом из которых была аккуратно выбита надпись с указанием события, времени и участников. Оглядывая эти многочисленные камни, я удивлялась, с какой скрупулёзностью память хранила данные, которые, казалось, давно были забыты мною. А влажность камней говорила о том, какую боль мне незаметно причиняют эти «забытые» архивы.

Высшее Я сидело на полу темницы со скрещенными ногами. Оно выглядело спокойным и умиротворённым, в отличие от двух истеричек: эго и психики, с кем я имела возможность плотно пообщаться этим вечером. Высшее Я не было похоже на арестанта, скорее на йога в медитации или в спокойном ожидании моего прихода. Его лицо было безмятежным, светлым, а глаза ясными. Высшее Я подарило мне взгляд, и всё во мне перевернулось. Ребёнок и старик-мудрец в одном лице. Цветущая женщина и воин. Скромный монах и царь-реформатор смотрели на меня через эти лучистые глаза.

– Кто сказал тебе, что это темница? – прозвучал мягкий и любящий голос Высшего Я. – Это Храм Истины, а я не узник, а жрец этого Храма. Все считают, что храм должен быть богато убран, иметь высокий сияющий свод, наполнен огнями и их живым теплом… Но это не так. Золото и огни нужны эго, чтобы гордиться. А тепло и высокий свод – психике, чтобы не бояться. Мудрецу же достаточно уединения скромной пещеры, тепла высоких помыслов и золотого свечения знания. Только в таком храме можно услышать Голос Истины. Пожалуйста, выйди из своего заблуждения и перестань сожалеть обо мне – это ошибочно. Открой иное зрение и увидь величие Духа. Пойми, что Его храм везде, где Он присутствует. Ищи встречи с Ним. Стань Им. Я благословляю тебя.

Высшее Я подняло ладонь и всё его тело засияло и превратилось в сноп света. Я хотела что-то вымолвить, мысленно или открыто, но не смогла – доля мгновения и сияющий эллипс ринулся ко мне и ворвался в моё тело. Мне показалось, что я вся запылала, дыхание остановилось…

Я очнулась.

– Мама, мама, мама, – тихо повторяла я, тело бил озноб.

Совесть держала меня за локоть.

– Всё хорошо, – нежно сказала она. – Пойдём домой.

Мы не спеша, рука об руку побрели в отель. Вечерняя улица расцвела огнями, и в каждом из них мне виделся образ удивительного мудреца, которого я встретила в Храме Истины, моего Высшего Я.

Я не испытывала страха от произошедшего, потому что поняла, что никто не вселялся в меня, как это бывает в фантастических фильмах. Это Я же сама, истинная, вернулась к себе. Что Храм находится во мне, а стены его – не нагромождение моих опытов и страхов, а место уединения и чистого диалога с собой, где стены и потолки ничего не значат, потому что Дух не живёт под потолком. Я также знала, что эта встреча – не превращение меня, обычной женщины, в высоковибрационную сущность, знающую всё обо всём. Это и прошлое, и настоящее, и будущее одновременно. Это Путь к Себе, который начинается с разрушения ложных представлений, с усмирения эго и гармонизации психики. И я уже ступила на этот светлый путь.

Так я встретилась со своим Высшим Я, и тьма превратилась в свет.

СОБЫТИЕ ПЯТОЕ. Женщина-Кошка и розовые облака.

Новый день встретил меня розовым как крыло фламинго рассветом. На часах было 5:30. Я хотела ещё понежится в постели, но не смогла устоять перед соблазном впитать каждой клеточкой прохладу этого прекрасного утра. После вчерашнего видения с узником, который оказался йогом, медитирующим в Храме Истины, я чувствовала особую лёгкость и радость. Вместе с этим многолетним заблуждением я словно избавилась от огромного числа других, малых и больших заблуждений. Я не считала их и толком не осознавала, но явно ощущала избавление от тяжкого груза в памяти, уме и теле.

Я тихо оделась, чтобы не разбудить сладко спящего мастера Неудобных Вопросов или Совесть и решила прогуляться и полюбоваться восходом солнца. С азартом ребёнка я взбежала на пару лестничных пролётов вверх и оказалась на широкой террасе на крыше отеля.

Возле перил стояла женщина весьма преклонного возраста в ловко сидящем на ней льняном брючном костюме и белой косынке, повязанной на шею. Её короткие волосы, скрывающие седину под рыжеватой краской для волос, торчали в стороны, как у озорного мальчишки. Почти прозрачные глаза, бывшие когда-то, по всей вероятности, яркого серо-зелёного оттенка, восторженно смотрели на Гангу. Мне показалось, что женщина тоже мысленно ведёт беседу с рекой-богиней и это моментально породнило нас. Мне очень хотелось приблизиться к ней, но с другой стороны было жаль нарушать её уединение.

– Стейси! – вдруг позвала кого-то женщина. Голос её был высокий, с лёгкой хрипотцой. – Стейси!

Я оглянулась вокруг, но никого не увидела.

– Puss-puss-puss, – протянула женщина, подзывая кошку по-английски.

– Вы потеряли кошку? – спросила я, подходя ближе.

Моя новая знакомая обратила на меня свой взгляд.

– Вам помочь найти кошку? – предложила я.

Женщина улыбнулась, украшая лучиками морщин своё лицо.

– Я зову себя, – ответила она.

– Не понимаю, – смутилась я.

– Стейси – это я, – пояснила женщина. – Меня когда-то так звали. Но какое-то время назад со Стейси стали происходить странные вещи. Она стала всё забывать. Сначала не могла вспомнить, куда положила свои вещи. Потом куда положила чужие. А потом она стала забывать своих родных и друзей, – женщина вздохнула. – Через какое-то время Стейси стала забывать и себя. Всё, что происходит с ней стало похоже на прогулку в тумане и вскоре она поняла, что перестала быть той Стейси Томпсон, которую она знала…

Женщина замолчала и посмотрела мне в глаза, чтобы убедиться, что я понимаю её.

Да, я понимала её. В плане моей жизни Бог предусмотрел урок, во время исполнения которого я на примере близкого родственника должна была познакомиться с тем, что врачи называют старческой деменцией – приобретённым слабоумием, выраженным постепенным угнетением мыслительных функций мозга: мышления, памяти, внимания и координации движений. Наблюдать это без грусти и сердечной боли невозможно, равно как и помочь человеку исцелиться. Жить бок о бок с ним становится наказанием.

Родственник человека, страдающего деменцией, неминуемо проходит несколько стадий.

Первая стадия – НЕПОНИМАНИЕ. Вам кажется, что больной человек издевается над вами, нарочно задавая очевидные вопросы о том, как пройти в соседнюю комнату или где взять тарелку, стоящую на расстоянии вытянутой руки. Он словно нарочно перекладывает свои и, что не приятно – ваши вещи в те места, где им быть не свойственно. Становится неряшливым и капризным. Погрузившись в глухое раздражение, вы переходите на другую стадию – ГНЕВ. Вы начинаете открыто протестовать против необычного поведения родственника, вызывая у него такое же непонимание и порой агрессию как защитную реакцию. На этой стадии вы всё ещё пытаетесь отвоевать свою свободу у жестокой правды, наотрез отказываясь думать, что мозг родного человека начал медленно, но верно разрушаться.

– Стейси потеряла себя, – продолжала женщина. – А когда ты потерялся, тебе становится страшно… Это как тёмный коридор – ты идёшь по нему и всё ждёшь, что он кончится, но он не кончается… Иногда откуда-то появляется немного света и можно рассмотреть образы вокруг, но это ненадолго.

Женщина горько усмехнулась и дотронулась рукой до моего предплечья. Её ладонь была сухой и тёплой. Мурашки пошли по моему телу. Мне вдруг показалось, что с этим прикосновением она отдала мне часть живой любви своего тела, которое день за днём подвергается разрушению. Женщина убрала руку, но тепло от неё словно впиталось в мою кожу.