Читать онлайн (Не) Измена. Роковая ошибка

ПРОЛОГ

Любовь – это божий дар,

но и потеха дьявола.

Любовь – это величайшая загадка

Мира, она не приемлема уму человека,

поддается не разуму, а соблазну.

Лето 1995 года.

Стояла темная и устрашающая до мозга костей ночь. Казалось, духота охватила весь город, не давая уснуть ни на минуту. Даже звезды спрятались от ужасной духоты. Большая и хмуро надутая туча нависла над всеми, хотя дождя и не было.

Сони лежала на кровати и не могла уснуть. Удушающая духота не давала ей сомкнуть глаз. Она долго переворачивалась с боку на бок, однако на мгновение глаза сомкнулись, и она задремала.

В глубине далекого сна ей послышался нежный и такой мягкий зовущий голос: «Сони… Сони… Сания…» Он казался таким знакомым и так сладко ударялся в ее слуховые клапаны, что неожиданно свинцом налитые веки открылись сами по себе.

– Это ты любимый? – протяжно произнесла лишь она и отвернулась от него, но словно ударенная током резко обернулась. Сон улетучился в одну минуту. «Сон это или явь», – пульсировало в мозгу.

– Как,… это ты? – еле произнесла она и бросилась в объятия мужа.

– Да милая, это я, – ответил Камал.

– Но… но, ты же… был… – отрывисто лепетала Сони, нежно поглаживая его лицо.

– Я тебе все объясню, но только после. Могу сказать только одно, мне нужно срочно уехать, ненадолго. Я пришел проститься, – он медленно уложил ее и начал целовать шею.

– Как это уехать? Что проис… – дальше она уже не смогла ничего сказать, так как он закрыл ее рот в страстном поцелуе.

– Милая, после…

Он медленно скользил по ее телу, наслаждаясь ароматом мягких волос, от которых веяло душистым запахом полевых цветов. Сони немного успокоившись, стала поглаживать его курчавые, длинные волосы. Он нежно гладил ее от талии до грудей и обратно. От прикосновений его рук соски затвердели и гордо устремились ввысь. Он опустил голову, взял в рот сосок и обвел языком в полукруговом обороте. Ощутив, как ей приятно, так как она нежно и страстно прижимала его голову к груди, он настойчивее начал сосать грудь.

Сони сладко постанывала, он отрывисто дышал, сжимая груди, лаская ее нежное тело, как шелк. Желая продлить сладкое ощущение, Камал положил руку на бугорок расположенный ниже живота и проник в ее шелковые розовые складки. Ему навстречу хлынул жизненный сок из глубин вагины. Сони тихо застонала, ее гибкое тело извивалось и подрагивало в предвкушении сладкого наслаждения. Исследуя языком, каждую клетку ее тела Камал опускался все ниже и ниже, оставляя за собой влажный след от его жарких поцелуев. Дойдя до желанной цели, он остановился, вдыхая мускусный запах ее страсти. И долго не задумываясь, его руку заменили горячие губы. Взяв губами набухший клитор от возбуждения, он начал ласкать его языком.

Словно волна судороги прокатила по всему телу Сони, учащенно забился пульс, не выдержав этой сладкой муки, она тихо выдохнула:

– Камал… Я сойду с ума… войди в меня…

Его вздувшийся фаллос медленно входил в шелковый канал ее влагалища. Сони обвила его ногами, желая ощутить его полностью в себе. Медленно, продлевая острое желание в ней, и словно дразня ее, Камал делал слабые, неторопливые движения туда и обратно. Сони двигалась в такт его движениям, отчего еще больше разгорелась в нем страсть. Постепенно ускорялся ритм их божественной оргии, в которой они превозносили друг друга на высоту наивысшего блаженства. Каждый из них близился к концу этой страстной муки любви и тела влюбленных забились в конвульсиях оргазма.

Камал дышал тяжело и отрывисто, и даже не услышал, может быть в порыве страсти, как слегка вскрикнула его жена в мучениях любовных наслаждении. Изнемогая от быстрых и бесконечных толчков проникая все глубже и глубже, он взорвался в самой ее глубине святая святых, где происходит огромное чудо дающее жизнь человечеству. Оргазм разлился по всему телу Сони сладкой волной.

Наконец-то кончив, Камал обессилено отбросил голову на мягкую подушку. Силы словно покинули его; полное опустошение, окружив их, витало в воздухе, но он еще и еще готов был заниматься с ней нескончаемым удовольствием, даруемым плотью. Немного придя в себя, он принялся целовать ее шею, плечи, руки, грудь.

Сони лежала, откинув голову назад. Волосы волнистыми локонами расползлись по всей подушке. Руки были откинуты за голову. Судя по спокойно вздувавшейся груди, Сони дышала глубоко и ровно, словно спала как младенец. Немного полежав, она нехотя открыла непослушные веки, и любопытный взор устремился на мужа.

– Теперь то, ты можешь рассказать, в чем дело? – сделав хмурый вид и стараясь придать голосу строгость, спросила Сони.

Камал нежно смотрел на прелестное лицо жены, которое старалось показаться строгим, однако не получалось. В полутьме оно было еще милее и красивее. Разглядывая ее, он внезапно улыбнулся:

– Ну, не надо делать такой строгий вид, у тебя не получается. Лучше улыбнись.

– Ты что, смеешься надо мной? – удивилась Сони и одна бровь медленно приподнялась.

– Ну-ну, успокойся, – обняв жену за талию, он коснулся ее губ и провел по ним языком, – это для твоего же блага. Много будешь знать, быстро состаришься…

– Нет уж, уволь, ты должен мне ответить. В конце концов, я твоя жена и имею права знать, в чем дело…

Нотки злости уже начали отделяться от строгости. Сони облокотилась на руку и продолжила:

– Я не понимаю, что происходит? Меня не пускают к тебе. Тебя так бесцеремонно сажают и вот, ты здесь?! Тебя отпустили, да?

– Ладно, только успокойся. Хорошо?… Я… Я просто удрал, – тихо произнес Камал.

Сони удобно расположилась на кровати, предположив, что рассказ будет длиться долго, и не ошиблась.

– Понимаешь, здесь замешана мафия. Точнее элита города, а в особенности власть над городом. Как ты знаешь, мой отец был большим боссом всей мафии города, чуть ли не над самим городом. А Педро, этот метис, появился позже. Да, у него было много людей, связей, силы всегда были на его стороне и он был крупный мафиозник – отъявленный негодяй, настоящий рэкетир. Я точно не знаю, так как нет доказательств, но чувствую, что это его рук дело. Педро побаивался отца, но и власть над городом тоже могла его соблазнить. Отец предупреждал меня, велел быть на чеку, а я счел это безумием, наваждением очумевшего старика, и вот… Ты знаешь, у нас были разногласия, мы часто спорили с ним. Да и все знали наши отношения. Но я не убивал отца. Ты ведь мне веришь? – с надеждой в глазах он смотрел на нее.

– Да, милый, верю. Но я не могу понять, какое имеет это отношение к твоему суду?

– Просто, это было подстроено. Это хорошо разыгранная комедия. После отца всем этим владею я. А значит, я становлюсь большим боссом. И поэтому всё было заранее спланировано против меня. Мой адвокат, мои связи, даже бабки не помогли… и ещё этот лжесвидетель. Он же подонок и все это знают. Даже мой приговор был заранее предрешён.

Он замолк на минуту, скрипя зубами от злости до такой степени, что желваки заходили на скулах.

На мгновение перед глазами Сони пронеслась та картина в суде. Она отчётливо вспомнила судью: полноватый мужчина, лет сорока-пятидесяти, если не больше. Расплывшееся от жира лицо. Узкие, в угрожающей гримасе губы, маленькие глазки, которым совсем не соответствовал большой жирный нос с раздувавшимися ноздрями. По его взгляду можно было понять, что он принял окончательное решение, потому как он даже не слушал, как грубый и несдержанный прокурор жёстко допрашивал её мужа.

Камал же гордо, с королевской осанкой, стоял на скамье подсудимых. Такой красивый, статный, гордый, благородный, честный, с изысканными манерами, он стоял с гордо поднятой головой, так что все вокруг меркли на его фоне. Его неприступность, умение держать себя поражала Сони, и она гордилась им, несмотря на то что он стоял на скамье подсудимых. Его глаза блестели, оглядывая окружающих презрительным взглядом. Крепкая, поистине прекрасная мужская фигура держалась ровно, со скрещенными руками на груди. Мощный торс, атлетическая грудь, широкие плечи. Это всё дополняли длинные локоны, чуть касающиеся плеч. Они ещё больше придавали варварской красоты правильным чертам его лица и королевскому виду. Камал гордо, чётко, ясно и без сомнений отвечал на все подлые и гнусные вопросы прокурора.

В ту минуту ей показалось, что Камал удивительно схож с Жоффреем де’Пейраком. Однако Камал красив без каких-либо изъянов и недостатков, но та же харизма и магнетизм. Те же манеры, та же грация и благородство, та же неприступность, та же недоступность соединяла этих двух таких разных людей. Сони лишний раз напомнила себе, что Камал представитель голубых кровей, хоть и по шею вместе со своим отцом влез в грязные делишки.

И вдруг перед её взором предстала фигура прокурора, кидающие свои жестокие обвинения.

– Это вы! Вы убили его!!! – твердил он, пытаясь сломить Камала.

– Нет, и еще раз нет, – твердо и непоколебимо ответил Камал.

Прокурор бросил злобный взгляд и ввел в зал заседания лжесвидетеля, которого долго допрашивал, пытаясь доказать вину Камала. Тот же держался гордо и терпеливо. Его неприступность даже больше, чем слова, говорила сама за себя. Но судья лишь ударил по столу молоточком во время оглашения приговора, бесцеремонно вынес вердикт, тем самым засадив обвиняемого, может, на пятнадцать или двадцать лет.

Она уже не помнила сейчас, что от такого ужасного приговора у неё голова пошла кругом. Поднялся шум, гвалт. Группа верных людей Камала кричала о ложном и несправедливом приговоре, но фигура судьи уже исчезла за дверью.

Двое громил-охранников, надев наручники, грубо потащили Камала к выходу. Не понимая, что делает, Сони бросилась к мужу, вскричав:

– Нет!

Камал нежно гладил ее лицо, вытирая крупные бусинки слез. Наручники мешали ему обнять жену.

– Я не убивал отца. Ты мне веришь? – голос его задрожал.

– Да, да… – с трудом выговорила Сони и обняла мужа, тем самым намереваясь оградить его от жестокого приговора.

Однако охранники с силой выволокли его, оттолкнув от него жену.

Все это померкло, как сон в затуманенном мозгу Сони. Она медленно открыла глаза, которые незаметно закрылись в безмятежном воспоминании. Этот страшный момент в суде оставил свой осадок в сердце Сони, от чего по ночам ей снились кошмары.

Сони повернула голову в сторону мужа. Камал надев уже брюки, медленно натягивал на плечи рубашку.

– Ты уже проснулась? – повернувшись к ней, улыбнулся Камал.

– А я и не спала, – улыбнулась в ответ Сони.

– Ну ладно. Мне уже пора, милая, – поцеловав жену в шею, Камал встал.

– Что ты собираешься делать? – схватив его за руку, спросила Сони.

– Мне нужно срочно исчезнуть, пока не найду доказательства против Педро, – решительным тоном заявил Камал.

– А как же я? Ты меня бросаешь? – удивилась Сони, – Я пойду с тобой.

– Пойми, это опасно. Не беспокойся, я с тобой свяжусь.

– Мне страшно, Камал…

В темноте ночи раздался тихий крик филина. Сони крепко прижалась к мужу, испугавшись не то звука дикой птицы, не то возможной опасности, что могут появиться на пути мужа. Он обнял её и ласково шепнул:

– Ты что, испугалась? Не бойся, это сигнал для меня. Значит, мне уже пора.

– Не оставляй меня, – почти со слезами прохныкала Сони.

– Ну что ты как маленькая, не надо. Я же каждый день буду звонить тебе. И к тому же с тобой будут все наши: Игорь, Наталья, Димка, Джек. Влад оставит тебе несколько человек для охраны. Всё будет хорошо!

– Мне было бы лучше и безопаснее с тобой…

– Если ты будешь так говорить, я не смогу уйти. О-о-ох! Что же мне делать, чтобы ты поняла… Да ладно, к чёрту… Остаюсь, всё. И к чёрту всё, что бы ни случилось!

– Нет-нет, ты должен скрыться. Я просто беспокоюсь о тебе. Если ты возьмёшь меня с собой, вместе было бы легче и…

Он только хотел было возразить, как снова раздался крик филина.

Сони в смятении чувств посмотрела на любимого.

– Любовь моя, иди… иди, я буду за тебя молиться… и буду ждать твоего звонка… – она склонила голову и слегка подтолкнула его скорее уходить.

– Ты уверена, милая?

Сони слегка качнула головой. Он встал и подошёл к окну.

– Камал… береги себя…

Он закрыл глаза в знак согласия и исчез, легко выпрыгнув в окно.

Глава 1 – «Похороны»

Стоял жаркий июльский полдень. Было невыносимо душно. Солнце стояло в зените, высокое атмосферное давление просто подавляло всех. Люди сидели в своих домах, не высовывая носа наружу, и даже животные попрятались по норам. Только лишь одинокий «Уазик» советских времён медленно катил по шоссе. На улицах не было ни души. Город не подавал никаких признаков жизни. Автомобиль с надписью «милиция» (старой марки, 70-80-х годов, когда ещё существовал грозный и могучий Советский Союз) выехав за город, повернул направо и остановился у больших ворот.

В прихожей располагался уголок отдыха с небольшой стойкой бара, называвшийся малым, одновременно заменяя гостиную. Там уютно расположились и мило беседовали Сони и Дмитрий.

– Значит, ты уже всё решила: открыть вроде мини-парка в сиротском приюте? – небрежно спросил Дмитрий.

– Да. И я хотела возложить это дело на тебя. Вот все требуемые бумаги, – взяв со стола папку, Сони подала её Диме. – Договор с банком, требуемая сумма… одним словом, всё в порядке. Тебе нужно только присматривать за ходом дел. Ты согласен?

– Конечно!

На стойке малого бара зазвонил телефон. Появился неизвестно откуда управляющий над прислугой – Джек. Подняв трубку и выслушав, он повернулся к Сони:

– Дочка, приехали из управления. Желают встречи с тобой.

Сони строго настрого запретила Джеку называть её мадам, госпожой или сеньорой, так как любила его, как родного отца. И поэтому он называл её дочерью, что приносило ей огромную радость. Тем более что и он привязался к ней как к близкому, родному человеку.

– Скажи, что я их приму, – ответила Сони.

Дверь открыл Джек, и вошёл молодой парень, примерно лет двадцати пяти, без формы, в гражданском. Управляющий протянул ему руку в знак приветствия. Посетитель обратил свой взор к молодой женщине. Сони спросила его, полулёжа на софе в гостиной:

– Что вас привело ко мне? Я ведь уже ответила на все вопросы. Или у вас ко мне иное дело, лейтенант?

Эти плавные завораживающие движения, этот ясный глубокий взгляд лишь подчёркивали её красоту. Было видно, что богиня Афродита покровительствует ей. В свои двадцать два года она была прекрасна, как раскрывшийся бутон розы. Прямая горделивая осанка, стройная, изящная фигура, бархатные вьющиеся волосы спадали до плеч. Сочно-красные губы были похожи на спелые вишни, налитые сладким соком. Под длинными, чёрными ресницами блестели большие, как алмаз, глаза, а в них сквозило любопытство. Грациозная, таинственная богиня красоты восседала на своём троне. Даже если трон заменял диван, всё же она выглядела величественно.

– Госпожа, будьте мужественны! Впрочем, это ещё не точно… Ваш муж…

Пелена страха надвинулась на Сони. Сердце ухнуло в пятки. Резко встав и стараясь скрыть свои эмоции, она спросила:

– Что с ним?

– Найден труп вашего мужа. Вам требуется пройти процедуру опознания. Его нашли в сточной канаве. Тело изуродовано. Экспертиза показала, что смерть наступила в результате ранения.

Но Сони уже не слышала ничего. Затуманенный убийством мужа мозг не воспринимал слова лейтенанта. В голове пульсировали только слова: «Найден труп вашего мужа». Земля уходила из-под ног. Голова шла кругом. В глазах помутнело. Сони старалась держать себя, но какая-та непомерная тяжесть придавила её, как бетонная плита, и она рухнула прямо на персидский ковёр.

=*****=

На опознание тела ходил Дмитрий. Опознав его, он подтвердил, что это Алимов Камал Даниярович.

Во всех местных газетах были напечатаны статьи о пышно прошедших похоронах, озаглавленные примерно так: «Дон Дэни и сын», «Двойное убийство», «Обнажённый приговор» и тому подобное.

Сони ничем не интересовалась, даже на похороны не смогла пойти, так как ноги предательски подкашивались и не держали её.

С тех самых пор, как она узнала о смерти мужа, она заперлась в своей комнате.

– Господин, вы может сможете ей помочь? Вы же доктор, – с надеждой в глазах спросил Джек Игоря, приехавшего из круиза вместе с женой, – Она стала, как невменяемая, никого не принимает.

– Ужасные вещи ты мне рассказал, Джек, – поглаживая щёки, задумчиво ответил Игорь. – Но всё же я попробую… – с сомнением в голосе сказал он. И тут его осенила одна здравая мысль: – Может, лучше тебе попробовать, Натали? Ты же её подруга.

– Господи, как всё изменилось за эти два месяца, – еле выговорила Наталья.

Но, как ни старались Игорь и Наталья, они не смогли добиться встречи с Сони. Она просто напросто не открыла им дверь.

=*****=

Дни шли за днями, неделя за неделей. Так пролетел месяц.

– Господин, помогите, я не понимаю, что происходит… у неё жар, она всё время бредит, – однажды вечером побеспокоил Дмитрия Джек. – Может, врача вызвать?

– Что с ней? – забеспокоился тот и отправился в её покои.

Сони ворочалась в постели, стонала, бредила, произнося что-то непонятное.

– Иди, Джек, я посижу с ней. Дай только миску с водой и салфетку, сделаю ей холодный компресс на лоб. Врача не вызывай. Игорь же доктор. Если надо будет, я его позову.

– Но он ведь с женой на вечеринке?

– Ничего страшного, – похлопал его по плечу Дмитрий. – Я его вызову. А ты иди спать.

Дима сел на край кровати, приложил компресс на лоб Сони и с любовью посмотрел на неё. Она совсем исхудала, была бледна как мел.

– Сони, зачем ты себя мучаешь? – ласково прошептал он и погладил по волосам.

– Камал… любимый… – бредила Сони.

– Успокойся, всё будет хорошо, – успокаивая, он обнял её.

Сони била дрожь, и вся она была в холодном поту. На какое-то мгновение она слегка приоткрыла глаза и прошептала:

– Ты вернулся?.. Камал… – Сони смотрела на него, с трудом приоткрыв глаза. Влажные губы раскрылись, словно в ожидании поцелуя.

Своим вопросом она застала его врасплох. Не зная, что ответить, чтобы не ранить, он солгал:

– Да, милая, я вернулся, – и впился в её губы горячим поцелуем.

Сони хотела любви, она жаждала своего мужчину. И в полубессознательном состоянии она раскрыла ему свои объятия, принимая его ласки.

Дмитрий сильно возбудился. В глубине души он понимал, что поступает бесчестно по отношению к ней. Сони бредила, словно в лихорадке, она не понимала, что делает. И всё же он не удержался и овладел ею.

=*****=

Солнечный луч ворвался в комнату с приходом рассвета. Раздвинутые шторы впустили свежесть летнего утра.

Сони, раскрыв веки, увидела стоявшего у окна полуобнажённого мужчину. Медленно проведя взглядом по комнате, она остановила свой взор на вещах, разбросанных по полу. Переведя взгляд на своё бесстыдно обнажённое тело, Сони ощутила какую-то непонятную боль и безмерное опустошение. Она вдруг поняла, что совершила какую-то страшную ошибку, и в подсознании стали смутно вырисовываться нечёткие воспоминания.

– Зачем ты это сделал? – Сони с упрёком смотрела на Дмитрия.

– Ты сама знаешь. Только так можно было тебя встряхнуть, вернуть обратно…

– Нет, нет, нет… – она тихо вздохнула: – Как я хочу умереть! Мне незачем жить. Я умерла вместе с ним…

– Незачем?! Не будь эгоисткой. У тебя трёхлетний сын. Камал не простил бы тебе этого, – строго выговорил Дмитрий и, взяв её за руки, немного смягчил тембр голоса: – Понимаешь, смерть – это естественный оборот жизни. Все мы когда-нибудь умрём. И это нужно принимать, как должное, обычное явление природы. Смерть – это ещё не конец света и не нужно опускать руки. Нельзя отчаиваться, надо бороться и продолжать жить. Ты должна жить ради сына… Люди рождаются, живут, умирают, а жизнь идёт своим чередом. Ты не должна винить себя за то, что случилось сегодня ночью. Этого можно было ожидать, потому что ты живой человек и у всех нас есть свои потребности… ты нуждалась в любви и ласке. Я дал тебе это. И это не было простым одолжением. Потому что… я люблю тебя… и уже давно люблю… Жизнь не кончилась смертью Камала. Ты жива! И у тебя есть сын, значит, жизнь продолжается. Ты должна пересилить себя и начать всё сначала, а главное жить снова. Это и называется жизнь.

Слёзы медленно крупными каплями катились по её щекам.

– Я не могу больше так жить… Я старалась, думала, всё пройдёт, боль утихнет… но это невыносимо.

Дмитрий нежно обнял её, как бы защищая от жизненных невзгод.

– Но ты должна жить. Ради сына! Ты знаешь, я люблю тебя. И всегда буду рядом. Можешь располагать мною в любой момент. Скоро твоя депрессия пройдёт и всё будет хорошо.

Он прижал её к себе, и Сони зарыдала на его груди.

Они ещё долго беседовали о жизни и смерти. Дмитрий психологически успокаивал её истерзанную душу страданием. Она ощущала его теплоту, заботу и чувствовала, что жизненные силы возвращаются к ней. До этого момента жизнь казалась ей такой жестокой, безжалостной, ведущую какую-то неестественную игру. А Дмитрий был таким настоящим, излучающим ласку жизни, не изведанную никем.

– Да… да, я буду жить. Но лишь для одного – для мести! – сквозь слёзы прошептала она.

Да! Она твёрдо решила, что будет жить ради сына, а главное – ради мести. Она чувствовала, что теперь жизнь её пойдёт по-другому. Судьба сделала крутой поворот, и она изменилась. Да, в ней что-то сломалось, но потеря помогла ей приобрести мужественность, а главное, цель в жизни. Теперь она не была той слабой, наивной девушкой, в ней проснулась женщина. Оскорблённая, убитая горем женщина, которая взяла в свои руки вожжи на колеснице своей судьбы, чтобы расплатиться с врагами за всё и сполна!

Начиналась новая жизнь. Борьба с врагами будет не на жизнь, а на смерть. Открывались ворота не в рай, а в ад. Око за око, зуб за зуб! Жестокость на жестокость, ни капли доброты, никакой пощады никому. Она знала: месть её будет кровавой, даже если ей придётся потом перевернуться в гробу.

=*****=

Люди, оставленные Владом, были готовы к нападению в любой момент и в любом месте. Но никакого приказа Сони не давала, так как знала, что их тылы ещё слабы. Вначале нужно привести врага в замешательство.

И опять дни медленно тянулись один за другим. Дмитрий помогал ей везде и во всём. Он нашёл осведомителя, который доставлял им подробную информацию о доне Педро и его мафии. Но пока что добытый ими компромат не имел решающей роли в их задумке. Мелкие сделки, грабежи, убийства – всё это анонимно докладывались в управление полиции. На всё это тратить людей попросту было глупо с её стороны. Сони чувствовала каким-то шестым чувством, что вскоре она получит тот самый убойным компромат, что поможет ей в её мести.

Сони, учитывая надвигающиеся события, решила, что сына на всякий случай нужно отправить подальше из этого города вместе семейством Игоря.

Эту мысль Игорь принял очень враждебно.

– Ты хочешь избавиться от него! – бросил жестокую фразу Игорь в лицо Сони, чем задел её до глубины души.

– Не смей! – Сони испепеляющим взором сверлила Игоря. – Ты не имеешь права осуждать мои действия. Я лучше знаю, что необходимо моему сыну. Я вполне понимаю, что делаю. Это мой сын! И ты понятия не имеешь, на чём основывается мой поступок.

– Не забывай, что он вырос на моих глазах. Я отношусь к нему, как к родному сыну, – парировал Игорь. Он был другом детства Камала.

– Я и не сомневалась в этом, Игорь. И поэтому хочу, чтобы вы с Натальей поехали в Лондон с моим сыном на определённое время.

– Но почему? Объясни, почему ты не желаешь откровенно сказать, в чём дело? – удивился Игорь.

– Я объясню тебе после. Прошу, не расспрашивай меня больше ни о чём, – Сони умоляюще взглянула на Игоря.

В конце концов Игорь сдался, хотя их препирательства длились довольно долго. Игорь обвинял её во всём, желая найти подходящие аргументы: и в том, что она безжалостна по отношению к собственному сыну, и в том, что она хочет избавиться от него ради своего благополучия, и всё такое в том же духе.

Слова Игоря были жестокими. Сони чуть было не разрыдалась от таких беспочвенных обвинений в жёсткости и эгоизме. Но всё обошлось.

Сони в конечном итоге отправила их в Англию. Хотя бы в этом она может быть спокойна. Кто знает, сколько лет будет длиться вражда между ней и Педро.

Через месяц после отправки сына в Лондон Сони вышла замуж за Дмитрия.

Нет, она не забыла Камала и любила его по-прежнему. Дмитрия она знала с детства. Они были дружны столько, сколько знали друг друга. А ещё Дмитрий любил Сони, несмотря на то что она вышла замуж за его друга. Странная это была история. Хотя Дмитрий был предан Сони, всегда поддерживал её и был рядом. Он столько для неё сделал… Может, из чувства благодарности она и вышла за него… Она не знала.

Да, она любит Диму и всегда любила… Только по-своему… как друга… но не так, как Камала… Камала она любила безумно и страстно. Диму же любит нежной, спокойной и благодарной любовью. Скорей всего, это можно было назвать дружбой, чем любовью… но не в этом дело… Она думала, что сможет полюбить Диму. Кто, как не он, достоин этого? Сони думала, что справится с этим, сможет подарить ему свою любовь, заботу и нежность.

Узнав о беременности после их единственной ночи, у неё и подавно не осталось выбора. Дмитрий настоял на браке, приведя достаточно аргументов для этого, и поклялся, что никогда не прикоснётся к ней, пока она сама этого не пожелает. Даже фиктивный брак может сотворить чудеса, если когда-нибудь будет суждено ей ответить на его чувства.

Глава 2 – «Воскрешение»

Комната была узкая и тесная. В ней помещалась только одна кровать и некоторые приборы для лечения больного. Рядом с кроватью на стуле сидел молодой мужчина.

Камал мутным взглядом рассматривал комнату, и его глаза остановились на этом человеке. Голова кружилась, в глазах пробегала рябь, всё тело будто было налито свинцом, и он не мог шевельнуть конечностями. Камал упорно вглядывался в задремавшего на стуле парня, но так и не смог как следует рассмотреть его. Глаза устали и не хотели открываться. Им было хорошо в мрачном сумраке небытия. Сон охватывал его со всех сторон. Глаза вновь закрылись. В памяти возник смутный образ женщины, нежно улыбающейся ему. Он чувствовал, что она дорога ему. От неё веяло теплом и уютом, как в детстве. Но Камал был так слаб, что образ женщины ушёл, мозг вновь поглотила сонная тьма.

– Ну что? Опять всё так же? – задав вопрос, Влад сам же на него и ответил.

– Где ты был? – злобно бросил Николя.

Николя – высокий блондин, с коротко стриженной прической по последней моде, с серьгой в ушах был довольно симпатичным парнем. На нём были надеты узкие в обтяжку джинсы и короткая борцовка. Николя был одним из самых верных и близких людей Камала. Своей верностью он приобрел дружбу своего босса. Его настоящее имя было Николай, но когда-то Сони назвала его Николя, и в итоге все стали называть его этим именем.

– Я ездил в город, – спокойно ответил Влад, бывший управляющий дона Дэни. – Узнал, что Сони вышла замуж и…

– Что ты мелешь?! – гневно прервал его Николя.

– Да, Николя! Информация из достоверных рук.

– Хорошо ещё, что он без сознания и ничего не слышит. Иначе это убило бы его, – уже более спокойно сказал Николя. – Ладно, иди… Стой! Что там с капельницей? Её доставили?

– Нет. Я сам за ней съездил, – ответил Влад и вышел.

Николя подошёл к окну, открыл ставни и только повернулся в сторону кровати, как тихий стон прорезал тишину, словно удар гонга.

– Где я?.. А-а-а… Сони… – словно в бреду прошептал Камал.

Николя подбежал к кровати, уложил пытавшегося встать больного и как можно спокойнее проговорил:

– Успокойся. Приляг, ты ещё слаб… Наконец-то!

Камал долго смотрел на парня, который старался уложить его. Он рассматривал, пока в конце концов его образ не прояснился у него в голове.

…вот засверкала серьга в ушах…

…странная причёска…

…вот глаза… О-о-о, эти глаза, такие знакомые…

…вот он весь прояснился и… Николя! Да, Николя! Который тащил его раненого на спине, даже когда он просил его бросить и спасаться самому.

– Николя, это ад? – даже на больничном одре, несмотря на слабость, он подшучивал.

Да! У него удивительный характер, здоровое чувство юмора. Камал мог бросить вызов даже своей смерти, небрежно швырнув ей перчаткой в лицо.

– На рай это не похоже. Изобилием яств и наличием гурий тут и не пахнет, – слегка улыбаясь, докончил Камал.

– Прости, но ничего лучшего мы не смогли найти, – улыбнулся Николя.

– Я что, цел? Или это сон? – продолжая в том же духе, улыбнулся Камал.

– Да уж, два месяца, если не больше.

– Да ты что? Два месяца я был паинькой и не буянил?

– Да-да. Ты спал сном младенца, и мы не решились тебя будить, – поддерживая шутку, продолжал Николя. – А то мало ли что. Встанешь и потребуешь грудь с молоком у нас.

Они весело улыбались друг другу. Жизнь возвращалась в привычное русло. Силы восстанавливались. Хоть и немного, но он мог двигаться. Он жив!

«Сукин ты сын!!! Выжил всё-таки. Как кошка!» – думал про себя Камал.

– Ну ладно, давай рассказывай. Что, как? Два месяца – это немало, в конце концов, – более серьёзно начал Камал. – И как я выжил-то, интересно?

– Ха! Этот Харек предателем оказался.

– Что? Харька, что ли?

– Именно! Вот почему мы попали в западню. Слава богу, выбились, ничего. А парней-то своих Влад конкретно надрессировал. Если б ты видел, как они их всех: раз, два и кончено, а вот с тобой дело было сложнее. Спиной мозг – это не шутка. Ну что-то рядышком… Короче… выжил. А это главное!

– Где Сони? Я хочу её видеть.

Николя замер, не зная, что сказать. Но быстро нашёл выход.

– Нельзя.

– Это почему же? – удивился Камал.

– Тебя похоронили уже.

– Что?

– Да, ты уже покойник. И тебя уже оплакали.

– Как это?

– Ну я решил так сделать для твоей же безопасности. Харек внешне на тебя похож, если б не его харя. Так мы изуродовали его, переодели в твою одежду, добавили кое-каких примет. А для начала купили экспертизу. Правда, всё это обошлось в кругленькую сумму, зато тебя спасли, а Харька доконали. Обмотали целлофаном и в канаву. Он опух весь, так что нельзя было опознать: ты это или Харек. Но все приметы были твои, мы уж постарались, как могли. Жена твоя даже на похороны не пошла, заперлась в комнате, страдала, видно, больно…

– Откуда ты знаешь?

– Так следят наши люди за ней для безопасности.

– Я должен её увидеть, – лицо Камала казалось озабоченным.

– Ложись, ты ещё слаб. Лучше поспи.

Прошла ещё неделя. Ему стало уже лучше, а Николя всё твердил своё: «Ты ещё слаб. Нельзя!»

Время шло, и силы восстанавливались, но Николя не отступал. Камал вставал в его отсутствие, медленно передвигался по комнате, делая какие-нибудь упражнения, чтобы вернуть силы. Он был уже вполне в относительно приличной форме. Но никто ничего не говорил о его жене. Как только Камал собирался заговорить с кем-нибудь о Сони, в ответ слышал одно и то же: «не знаю».

Это наводило на него какой-то подспудный страх. Николя не приносил никаких вестей о его жене. Лишь только разговор доходил до упоминания его жены, как Николя моментально менял тему, ссылаясь на то, что пока нет информации, либо ещё не время.

Однажды в отсутствии Николя Камал вышел во двор. Его угнетала неизвестность, он страстно хотел увидеть жену. Во дворе стоял старенький москвич. Поблизости никого не было. Он сел в машину и выехал на дорогу.

Камал долго ехал по шоссе и через некоторое время въехал в город. Проехал под мостом, позади осталась Красная площадь, повернув влево. Он держал дорогу в сторону села «Киров».

В предвкушении скорой встречи с женой сердце Камала сжалось как-то странно, а потом учащённо забилось.

Двухэтажный большой особняк со всех сторон окружал огромный сад в виде парка, обросший высокими красивыми деревьями с различными плодами. На границе парка высилась высокая каменная, украшенная удивительными инкрустациями и выбитыми рисунками стена.

Вот и дом. Этот прекрасный дом – его очаг, где он делил с любимой и горе, и радость. Его дом, их дом, где они были так счастливы. Да, это был его дом, который он построил для Сони и преподнёс ей в качестве свадебного подарка.

Здесь они начали свою семейную жизнь.

Здесь родился их сын. Здесь они любили друг друга, предаваясь различным любовным играм и семейным радостям.

Здесь происходили их мелкие ссоры, которые, в конечном счёте, заканчивались в постели.

Здесь… он любил её в последний раз перед своей мнимой смертью. А теперь он возвращался домой, пренебрегая опасностью, возвращался к жене, к своей возлюбленной.

Не доезжая до главных ворот, Камал остановил машину, не зная, что делать дальше. И, решив удивить её и сделать сюрприз, он осторожно перелез через ограду.

Осень украсила парк всеми дарами природы. Деревья не в силах были удержать спелые плоды и сгибались под их тяжестью. Всюду царила гармония. Внезапно он услышал чьи-то голоса. Они раздавались из беседки, увитой плющом. Медленно и тихо, крадучись, как кошка, он подошёл сзади, остановившись в нескольких шагах позади беседки. И вдруг… перед его взором предстала невообразимая картина…

Она сидела на скамейке рядом с Дмитрием.

Та, которую он безумно любил…

Та, которую он боготворил, носил на руках…

Та, которая была дороже всех на белом свете… бесстыдно целовалась… с Димкой, с его другом, которого он считал самым близким…

Ноги приросли к земле. Волна ненависти нахлынула на него, толкая на жестокую расправу. Ноги, став какими-то ватными, не слушались его. Странное чувство охватило его, словно земля вдруг раскрыла свои недра, дабы поглотить его целиком. Ещё минута и земля его точно затянет в бездну.

Он не чувствовал ног, они сами несли его подальше от этого ужаса.

Камал сел в машину, не осознавая своих действий. Он не помнил, как завёл мотор, как ехал, точнее, нёсся по шоссе.

Голова гудела. Мысли неслись в мозгах, словно вихри. Невозможно было на чём-то сконцентрироваться. Ноги машинально нажали на тормоз. Машина остановилась на безлюдной дороге, как одинокий странник в безграничной пустыне. Пальцы до боли сжимали руль, пока не прошло оцепенение. Чехарда жалящих, словно осы, мыслей остановилась. И теперь в голове лишь пульсировала злоба и ненависть.

«Она изменила мне… изменила!!! Самый близкий человек, и так позорно предать… Это жестоко! Подло! Ненавижу… Ненавижу её!»

Он не помнил, как ехал к своему новому пристанищу, как нашёл дорогу.

Вернувшись, Камал зверски набросился на Николя и громко прокричал:

– Ты ведь всё знал, не так ли?! И не сказал мне! Предатель!

– Я не мог, – еле высвободившись из его хватки ответил Николя и, повысив голос, продолжил: – Не мог я сделать тебе больно! Потому что знал, новость о замужестве твоей жены убила бы тебя в тот самый момент. В тот момент, когда ты, еле дыша, пытался шутить.

– Вышла замуж… – шокировано произнёс Камал.

Николя растерянно развёл руками в ответ.

– Что ж, она вышла замуж! Она смогла так быстро забыть меня, и я не останусь в стороне. Я сотру её из памяти, забуду даже, как она выглядит. – Он мерил твёрдыми шагами комнату. – Собирайтесь. Завтра же мы уезжаем, будьте все наготове.

– Но куда? – Николя был в недоумении.

– Куда угодно. В другой город, за границу или в ад к чёртовой матери! – бросил напоследок Камал и, сев в машину, умчался, куда глаза глядят.

Ему нужно срочно погрузиться в забвение. Шлюхи сейчас – самое то! А ещё нужно напиться до поросячьего визга и забыться в чужих объятиях.

***

Дни шли как обычно. В жизни Сони мало что поменялось. Дела шли ни шатко, ни валко. Хотя желание мести никуда не исчезло. Власть Педро ослабла, так как репутация его была подорвана тем, что он не чист на руку. Преданных людей у него оставалось всё меньше и меньше, да и друзей – тоже. И виной всему была его алчность. Многие из его людей погибли в перестрелке, многих посадили. Педро вёл грязную игру. Но поймать главаря с поличным было пока не под силу. Всё это время он крутился как белка в колесе пытаясь выправить свои дела. Но всё это уходило будто в воронку.

С каждым прошедшим днём, с каждой его ошибкой или недочётом он делал шаг в сторону краха, что только было на руку Сони. Правда доказательств невиновности Камала она никак не могла раздобыть.

Педро не видел дальше своего носа и наживал всё больше и больше врагов, что осаждали его с разных сторон. Всё действия его стали суетливыми, словно у старого сутяги, и не просчитанными, в связи, с чем он растерял бдительность. Однако открыто идти против него смельчаков не находилось. И Педро продолжал тонуть в болоте, что сам для себя и создал, не осознавая того, как сам идёт к финалу.

***

В последнее время всё было спокойно, никакой информации о делах Педро не поступало. Но однажды Дмитрий поразил Сони грандиозной новостью:

– Крупный товар героина какого-то высшего качества в обмен на живой товар. Девушки! Молоденькие невинные девушки! Всё идёт в строгом секрете. Пришлось потрудиться, да и сумма за информацию была велика. Но дело того стоит. На эту сделку Педро посылает всех своих парней. Он сейчас на мели, хотя планов громадьё. И я думаю…

– Что? – Сони с любопытством посмотрела ему в глаза.

– Думаю, настал час мести.

– Ты уверен?

– Да! – Дмитрий просто сиял от удовольствия, что смог разбудить интерес в Сони и возбуждённо рассказывал свой план, размахивая руками. – Слушай, будет перестрелка между двумя группировками. И конечно же, парни Педро должны выйти из воды сухими. Неожиданная тактика – вот что он задумал. Наш план будет состоять в том, что мы должны внезапно напасть на них. Уничтожив последнюю опору Педро, мы решим главную задачу. А до него самого добраться будет легче простого. Мы уничтожим его власть и его самого. И тогда ты выполнишь данное себе слово – отомстить.

– Эврика! – Сони бросилась ему на шею. – Дорогой, ты очень умный. Спасибо тебе за всё.

Ночь опустилась над городом, укутав небо звёздным покрывалом. Дул слабый ветерок и холод опустился на землю.

Дома мирно стояли, прислонившись, друг к другу. На мосту рядом с озером было темно и тихо, только на конце моста еле видно горел фонарь. Темнота и тишина не предвещали ничего хорошего.

Медленно к мосту подкатили два чёрных мерседеса и остановились у фонаря. Через некоторое время напротив них остановился подъехавший грузовик.

Дверцы машин открылись и вышли четверо мужчин с дипломатами, за ними вышли ещё трое с автоматами в руках. Все они были одеты одинаково строго, в черном: черный костюм, чёрная рубашка, чёрный кожаный плащ и очки «базилио».

Двое из грузовика подошли к ним. Перед ними открылись четыре дипломата, заполненные белыми мешочками, в которых находился героин. Белая смерть, которой неоднократно баловалась молодёжь.

Рослый мужчина со впалыми глазами кивнул и с довольной миной выкрикнул:

– Ребята, открывай!

Огромные задние двери грузовика распахнулись, и на картинно одетых мужчин в мерседесах обрушился град выстрелов.

Моментально вооружившись, другая сторона дала отпор. Перестрелка продолжалась довольно долго.

Через полчаса всё было кончено. Жертв было много, однако люди Педро расправились со своими партнёрами по сделке.

Тот же рослый мужчина выкрикнул:

– Всё кончено! Пора сматываться! – и подошёл к дипломатам.

Но меткая пуля из пистолета Дмитрия уложила его прямо на дороге, что и было сигналом для других. Со всех сторон раздались звуки автоматов. Загнанные в тупик люди Педро отбивались как могли. Но это был конец. Их окружили и расстреливали, как зайцев, в тире.

И вдруг послышалась сирена. Дмитрий зычным голосом гаркнул:

– Менты! Отчаливаем!

Он схватил Сони за руку и выбежал на дорогу. Да, она тоже участвовала в этой разборке – это была её месть, личная!

Добежав до поворота, вражеская пуля вдруг пронзила Дмитрия в левый бок. Сони быстро среагировала и метко пальнула в ответ. Пуля попала прямо в лоб преследователя. То, что Сони умела стрелять, то была заслуга Дмитрия. Недаром столько времени они готовились и вели бесконечные тренировки.

– Ну же, Димка, дотяни до машины! – с ужасом воскликнула Сони, понимая, что его рана тяжёлая.

Дмитрий, прислонившись к стене, сел.

– Иди… Менты могут повязать… а мне и так подыхать… – корчась от боли, еле выговорил он.

– Нет, я не брошу тебя! Всё будет хорошо, ты только потерпи. Пошли, прошу тебя! Ну же!

– Я покойник, любимая… а тебе ещё жить… Так что иди…

– Нет, Димка! Ты не можешь оставить меня одну! Хватит с меня Камала! Ты должен жить! Давай, ну же, идём! – почти со слезами выдавливала она слова, стараясь приподнять его.

Но Димка еле дышал, говорить было трудно, идти уже не мог. Он боялся за Сони. Здесь ей оставаться было опасно. Но у него никак не получалось уговорить её бежать. Вот же упрямое существо!

– А ну-ка марш отсюда! – из последних сил вскричал он. – У тебя сын, ты ответственна перед ним. Это, во-первых… – Зажмурив глаза он продолжил: – А, во-вторых, я не хочу, чтобы наш… ребёнок родился в вонючей каталажке. Поняла?! А теперь дуй отсюда, сейчас же!

Он рассердился не на шутку и еле сдерживался от криков. Но Сони упрямо стояла рядом и, рыдая, произнесла:

– Нет. Я не могу этого вынести. Ещё одна смерть! Тогда уж лучше и мне.

Дима схватил её руку и крепко сжал.

– Сони, я люблю тебя! И поэтому, ради всего святого, не усложняй всё… – он задыхался, кровь маленькой струйкой вытекала из края губ.

– Не надо… не надо, не умирай… – она уже не могла удержаться и в открытую заливалась слезами. – Димка, не бросай меня… не умирай…

Она села на корточки и прислонилась к его плечу.

Неизвестно откуда взявшийся Сашка дёрнул её за плечи и потянул за собой.

– Пошли, его уже не спасти!

– Сони… поцелуй меня… – тихо прошептал Дмитрий.

Сони нежно прижалась губами к его полураскрытым губам.

– Я люблю тебя, Сони… – прошептал он, и его голова как-то неестественно и резко наклонилась на бок, а всё тело обмякло.

– Не-е-е-т!!! – дико выкрикнула Сони и бросилась к нему.

Сашка быстро схватил её и насильно потащил к стоящему рядом джипу, при этом дав парням кое-какие указания, связанные с телом погибшего в перестрелке Дмитрия.

– Я уничтожу его! Педро – подонок! Он кровью поплатится за всё! – она захлёбывалась слезами и рыдала всю дорогу.

Сони ничего не смогла поделать с собой. Слёзы лились ручьём сами собой. Сначала Камал, теперь Димка… Что же ей теперь делать? Одной, без опоры и крепкого плеча. Она хотела быть мужественной, сильной, но оказалась лишь слабой беззащитной женщиной.

Подъехав к особняку Педро, Сашка остановил машину. Он и Сони вошли в дом. Вся охрана дома была перебита, Джек с парой парней поработали на славу. В дальней комнате Сони и Сашка нашли привязанного к стулу Педро. Ребята только ждали их прихода.

– Ах ты, подонок! – сходу налетела Сони на Педро.

Она била его куда ни попадя. Пускала в ход и руки, и ноги. А потом, достав из кармана куртки свой пистолет, направила ему в лоб.

– Негодяй, признайся хотя бы перед смертью! Покайся, это ты убил дона Дэни и моего мужа?!

– Да! – с самодовольным видом ответил Педро и грубо захохотал.

– Я убью тебя! – крикнула Сони, но нажать на курок не могла.

– Что, кишка тонка, киска?! – ухмыльнулся Педро.

Руки Сони напряжённо сжимались. Нажать на курок не было сил. Её охватила какая-то слабость, рука опустилась… и тело рухнуло на пол.

Джек поднял на руки Сони, отнёс её в машину и дал приказ облить дом бензином.

Небольшая цепь машин медленно удалялась по дороге, а вдали, охваченный огнём, лихо горел особняк, заглушая звериный крик и вой оставшейся живой, единственной души.

=*****=

Месть! Кровавая месть была завершена.

Виновник всех бед был жестоко наказан. Казалось бы, что ещё надо? Справедливость восторжествовала, «вендетта» доведена до конца. Она сполна рассчиталась за смерть мужа и его отца, но… Сони ещё больше сжалась, притаилась в себе. Стала менее разговорчива, гуляла подолгу по парку в одиночестве, о чём-то раздумывая. И никто не смел мешать ей.

Похороны Дмитрия прошли торжественно и по христианскому обряду. За всем следила сама Сони: встречала гостей, принимала соболезнования. Всё прошло как надо.

Дмитрий научил её по-философски смотреть на жизнь и смерть. И она старалась жить по этим понятиям. Хотя стойкости ей не хватало. Всё-таки она нуждалась в надёжном плече. Сони ещё больше замкнулась в себе. Но жить, как говорится, надо. Ради детей.

Как Сони и предполагала, её беременности было примерно около трёх месяцев. Однако при обследовании у гинеколога эти сроки не совпадали с её расчётами. При этом врач отталкивался от последнего менструального цикла, который был уже после похорон. Сони не сомневалась в этом и ориентировочно планировала дату родов на начало мая. Живот Сони не сильно выделялся, будто она не была беременной и не было никаких признаков того, что в её чреве развивается новая жизнь. Хотя пару раз с ней случались приступы на нервной почве, было и кровотечение, но своевременное вмешательство врачей останавливали неблагоприятный исход. Врачи беспокоились за ребёнка, в любой момент мог произойти выкидыш. Они считали, что по каким-то причинам организм матери слаб, отчего и отторгал плод. Произойдёт очередной стресс и всё. Да ещё и разлука с сыном на ней сказывалась. Её сердце разломилось надвое, и глухая тоска стала постоянным её спутником.

После долгих раздумий Сони, несмотря на запрет врачей в отношении поездок, решила рискнуть своим здоровьем и поехать за сыном. Джек, правда, много ворчал, беспокоясь о её самочувствии, но всё же согласился её сопровождать. Они вдвоём отправились в Лондон.

=*****=

Как сказал Камал, так и сделали. Не желая ждать больше ни единой минуты, он решил ехать в Лондон к своему другу Алексу Тенессону, чтобы поправить здоровье, а потом вплотную заняться делами и поисками сына, который, по слухам, был где-то за границей. С собой он взял всю свою команду.

Алекс Тенессон был выдающимся детским хирургом. Он с распростёртыми объятиями встретил Камала и приютил у себя, предварительно проведя полный медицинский осмотр. Состояние здоровья Камала, со слов Алекса, было вполне удовлетворительным, но требовалась реабилитация, от которой Камал наотрез отказался, не желая ложиться в стационар. В связи с этим Алексу пришлось устроить стационар у себя дома. Пока Камал со своей командой решал деловые проблемы, Алекс ежедневно контролировал расписание и приём всех прописанных лекарств и процедур.

По прошествии совсем недолгого времени Алекс вынес вердикт, что здоровье друга вполне стабильное, и осталось всего лишь поддерживать его. Камал старался не перечить, так как хорошо знал Алекса. Ведь если тот что-то решил, переубедить его было невозможно, а спорить с ним – себе дороже.

Камал ничего не желал слышать о Сони и другим запретил говорить о ней. Но мысль о сыне, о том, что он один заграницей мучила и злила его. Окрепнув, он удвоил усилия в поисках сына. Результат не заставил себя ждать.

– Босс, он нашёлся! Мальчик в Лондоне. Точного адреса пока не знаю, но скоро выясню, – возбужденно говорил Влад.

– Как, совсем рядом, – обрадовался Камал. – Вызови ко мне Николя. Срочно!

В тот же вечер Камал с Николя подняли на уши всех, кого можно, и к утру адрес сына был у него на руках.

Звонок в дверь. Дверь медленно открылась и в проёме появилось свежевыбритое лицо Игоря с полотенцем на плечах.

– Позволишь войти! – радостно пробасил Камал и, зайдя, прикрыл дверь.

– Камал?.. – вылупив глаза, Игорь замер, а после минутного замешательства крепко обнял друга, не скрывая радости. – Камал, неужели это ты?!

И тут в прихожей появился малыш.

– Дядя?!. – вскрикнул он.

Это был его сын Джамшид.

– Джимми, сынок! – Камал присел на корточки и протянул руки к сыну.

Джамшид какое-то время не решался подойти, смотря на Камала испуганными глазёнками, а потом, будто узнав, бросился в его объятия.

– Папа!

Полночь. За окном тихо и темно. Сумерки накрыли город, а снег, как в сказке, медленно падал, покрывая всё вокруг. В доме было тихо, все спали. Только Игорь с Камалом сидели на кухне за столом, освещённым тёплым светом ночника в виде абажура в весёленький цветочек.

Наталья давно ушла укладывать детей: своего двухлетнего сына Кирилла и Джимми. Камал и Игорь о чём-то тихо и уже довольно долго разговаривали. Хотя свет настольной лампы создавал ощущение уюта и близости, лица собеседников разнились. Игорь выглядел задумчивым и спокойным. А вот в глазах Камала плясал огонёк злобы. Он медленно встал и налил себе виски.

… – Ты не можешь судить её. То, что она замужем, ещё ни о чём не говорит. Ты же не знаешь, почему это случилось, – стараясь сохранять спокойствие, продолжал их нелёгкий разговор Игорь. Правда тут же взволнованно добавил: – Она же любит тебя, как ты можешь говорить такое?

– Мне-то уж точно известно, кого и что она любит… Она любит только себя и живёт потребностями своего тела, жаждущего наслаждений. Ненавижу её! – яростно и возбуждённо произнёс Камал, уверенный в своей правоте. – Как она могла отправить сына так далеко, пока сама продолжала наслаждаться жизнью?!

– Не будь эгоистом. Она тоже имеет право на свою личную жизнь. Разве за это время в твоей постели не побывали другие женщины?

– Не надо путать Игорь. Я же мужчина!

– И?.. Это же не даёт тебе право гулять налево и направо?! – возмутился Игорь.

– А с другой стороны, – продолжил Камал, – где ты видел, чтобы женщина, признающаяся тебе в любви, через каких-то пару месяцев выходит замуж за другого?

Игорь ничего не ответил и задумчиво посмотрел в окно. Битый час они уже вели беседу на эту тему, а этот упрямец твердил своё.

Сегодня они проговорили почти весь день, обсуждая различные вопросы: как они попали в западню после побега; придуманный хитрый план Николя с его мнимой смертью, чтобы усыпить бдительность Педро; поиск компромата на него же; как искали зацепки в невиновности Камала для оправдания его честного имени; каким образом уходили от различных наложенных санкций на имущество Камала, в связи с приостановкой деятельности его компании, акции которой по счастливой случайности были разделены на пять долей, что и помешало их полной конфискации. Но самое главное, что волновало обоих, было замужество Сони.

– Знаешь, я мельком слышал, что мафия Педро разбита, – сказал Игорь, переводя разговор на другую тему.

– Я знаю.

Глаза Игоря расширились в изумлении.

– Когда я собирал сведения о нём, – пояснил Камал, – узнал, что с ним всё кончено. Как и когда – непонятно. Что-то в этом есть подозрительное…

– Да, нет никаких следов, – согласился Игорь. – Кто-то сработал чисто и профессионально. Никаких зацепок. Это же надо было так постараться, а?!

– Меня это уже не волнует. Всё кончено, и баста!

Не желая больше продолжать пререкания с другом, Камал развернулся и пошагал в комнату, где Наталья приготовила ему постель. Всем своим видом он показывал, что диалог завершён, и больше ничего он обсуждать не собирается.

=*****=

Мягкий утренний свет медленно озарял комнату, даря ощущения свежести зимнего утра. Кристально чистый искрящийся снег за окном контрастировал с домашним уютом, и всё это создавало ощущение блаженства и неги. Нет ничего приятнее, как в холодную зимнюю пору наслаждаться теплом дома и неспешно завтракать в дружной семейной обстановке.

Джимми, тихо сидя в углу диванчика, что-то старательно конструировал. Камал, расположившись в удобном кресле, медленно, с наслаждением пил кофе.

Игорь, подойдя к другу, сел рядом на диван и спокойно спросил:

– Ну и что ты собираешься делать?

– Ничего, – в тон ему ответил Камал.

Игорь помолчал, а потом с твёрдой убеждённостью проговорил:

– Ты должен с ней встретиться.

Камал поморщился, но всё же ответил:

– С каких это пор ты так заботишься о ней?

Друг не выдержал его упёртости и непробиваемости и взорвался:

– Не будь ты идиотом!

– Слушай, следи за языком! – в ответ рявкнул Камал, его глаза метали молнии.

– Извини, не сдержался. Но всё равно ты должен с ней встретиться, – упорно настаивал Игорь.

– Ни За Что, – по слогам произнёс Камал, чтобы дошло до его друга, что он с ним не согласен. – НЕТ!!! И ещё раз нет!

– Послушай, не надо разыгрывать передо мной сцену. Ты говоришь одно, но по твоим глазам я вижу совсем другое. В душе ты всё ещё тянешься к ней. Понимаю, она сейчас замужем за другим, но она должна знать, что ты жив и здоров.

– Замолчи! Что ты можешь знать о том, что у меня в душе! – в бешенстве Камал встал и бросил на Игоря испепеляющий взгляд.

– Нет уж, постой. Выслушай и ты меня… – После небольшой паузы Игорь продолжил: – Никогда не думал, что ты такой слюнтяй. Или того хуже, можешь быть до такой степени эгоистом. Я же вижу, что ты с ума сходишь от ревности. Ты же без ума от неё. Разве нет, скажи?

Камал не выдержал и, не найдя никаких слов в ответ, грубо оттолкнул от себя друга. Тот чуть было не упал, но всё же сумел сохранить равновесие.

Игорь не стал отвечать агрессией на его выпад, а лишь констатировал очевидное:

– Вот и ответ…

– Ты этого хотел, да?!

Игорь громко рассмеялся, посмотрев на него:

– Да посмотри ты на себя! На кого ты стал похож?! Даже физиономию перекосило от гнева!

– Иди к чёрту, придурок! – презрительно бросил Камал и выбежал из комнаты.

А потом грохнула входная дверь.

Прислонившись к косяку двери, на мужа с грустью смотрела Наталья.

– Идиот! – в сердцах выпалил Игорь.

– Что произошло? – в недоумении спросила жена.

– Ничего особенного, милая, просто этот идиот ведёт себя как влюблённый подросток.

Под вечер Камал вернулся и устало произнёс:

– Ты прав. Мне нужно встретиться с ней и раз и навсегда расставить все точки над «i».

Игорь одобрительно посмотрел на него и улыбнулся ободряющей доброй улыбкой. Камал тихо продолжил:

– Знаешь, я хотел забыть всё. Что проще – утонуть в вине и найти забвение с другими женщинами, но… Она так глубоко вошла в мою душу, что не вытравить ничем и никем. Я до сих пор думаю о ней, хотя она и предала меня.

– Я вижу твоё состояние и всё понимаю, – ответил Игорь. – Ты бы видел себя со стороны. Только при одном упоминании её имени всё твоё существо загорается. А в глазах видна неутолённая жажда страсти.

– Я просто до безумия хочу её… зверски хочу… – угрюмо проговорил Камал. – Больше мне от неё ничего не нужно. Между нами всё кончено. Я хочу заставить её признаться в предательстве и наконец избавиться от этого наваждения.

– Нет, Камал, не обманывай себя. Это не похоть. Ты всё ещё любишь её… Я понимаю, она смертельно ранила тебя, но ты даже себе не хочешь признаться в том, что твои чувства всё ещё живы.

Камал помолчал какое-то время, а потом вынужден был согласиться с другом:

– Возможно и так…

Игорь воодушевился. Всё же друг не совсем отмороженный на всю голову и признаёт свои ошибки.

– Ну и? С чего начнём?

– Я хотел забрать Джимми, но, думаю, сейчас нужно разрулить некоторые проблемы. Моя команда работает и уже нашла кое-какие зацепки, так что в ближайшее время получится восстановить свое доброе имя. Нужно разгрести этот кавардак, что устроили ребята с моей мнимой смертью. Я ведь как бы официально не существую, – ухмыльнулся Камал. – И поэтому пока не могу забрать сына. Как решу все проблемы – так сразу и заберу Джимми. Он не изгой. У него есть отец, который позаботится о нём, раз уж… этой ветреной мамаше не до сына…

– Не торопись, – остановил его Игорь. – Не делай поспешных выводов.

– Да какие поспешные выводы?! – перебил его Камал в возмущении. – Сам посуди, она там, а Джимми тут… Значит, ей не нужен её собственный ребёнок! Чёртова потаскуха!

– Я очень надеюсь, что всему найдётся объяснение, – Игорь задумчиво потёр щеку.

– Слышать даже не хочу её жалкие оправдания! – яростно бросил Камал. – Короче, завтра же возвращаемся домой и точка!

Глава 3 – «Разочарование»

Сони так и не смогла увидеть сына. Игорь уехал из Лондона вместе со своей семьёй и Джамшидом. Они разминулись.

Всю обратную дорогу она бранила себя за спонтанность и даже неосмотрительность. И к тому же Джек осуждающе поглядывал в её сторону, будто отчитывал: «Говорил же я тебе…». По здравому разумению, нужно было созвониться с Игорем и предупредить о своём прибытии. Но это потеря времени, а билеты на самолёт уже куплены. Ну не хотела Сони ждать больше ни единой минуты! Она и так уже вся извелась: как там её сынок, здоров ли? И тут такой сюрприз! Игорь с семьёй уже довольно долго жил в Англии, и она просто не ожидала, что они вдруг уедут и именно тогда, когда она сама приехала за сыном.

Двое суток, учитывая сложность перелёта, было потрачено зря. Прямых рейсов из её родного города Шымкента в Лондон, конечно же, не было, поэтому пришлось лететь с пересадками через Алматы. Для Сони в её положении это было немалым риском.

А вот и аэропорт в родном городе. Ну, наконец-то, это тяжёлая дорога позади! Сони воспрянула духом, несмотря на усталость. Ещё немного и состоится её встреча с сыном.

Сони и Джека в аэропорту встречал руководитель её охраны Александр, в своё время назначенный ещё Камалом. Они так давно знали друг друга, что стали уже родными, и Сони по-дружески называла его Сашкой. Сегодня он исполнял обязанности шофёра и охраны одновременно. Никому больше не мог поручить это ответственное задание. Правда он часто сам говорил, что любит покрутить баранку.

Александр подхватил багаж Сони и Джека и, как пароход, рассекая волны, протискивался среди многочисленных пассажиров, прокладывая им дорогу. Наконец-то они добрались до автомобиля.

– Так ты говоришь, они недавно вернулись? – спросила Сони, откинувшись на сиденье машины.

– Да, они благополучно добрались, – доложил Александр и улыбнулся ей в ответ. – Видели бы вы, как вымахал наш мальчуган. Прямо атаман, весь в отца, – с энтузиазмом говорил о Джамшиде начальник охраны, делая разворот на трассу.

– С ним всё в порядке? Как его здоровье? – с волнением в голосе спросила Сони.

– Не волнуйся, всё путём, – обрадовал он её.

Она очень волновалась при мысли о встрече с сыном, сердце трепетало в радостном предвкушении.

«Мой мальчик. Как же я скучала без тебя?! Джимми, как же долго мы не виделись…» – с грустью думала Сони.

Она чувствовала свою вину за то, что так надолго была разлучена с малышом, и мысленно просила прощения.

Сашка включил автомагнитолу, без разбора выбрав первую попавшуюся волну, зазвучала мелодия из мультфильма «Бременские музыканты»:

…Как выносит нас земля!

Дайте, что ли, карты в руки –

Погадать на Короля.

О ля-ля! О ля-ля!

Погадать на Короля…

Сони ненадолго отвлеклась от раздумий, слушая такую знакомую с детства песню.

…Королёва карта бита,

Бит и весь его отряд…

Дело будет шито-крыто!

Карты правду говорят!

Вуаля! Вуаля!

Завтра грабим Короля!

А ещё эта была любимая песня её малыша. Горячие слёзы навернулись на глаза, но она их быстро смахнула со щёк, стараясь не показывать своих чувств.

«Сынок! Сыночек! Мы больше никогда не будем расставаться. Я так люблю тебя, малыш! – мысленно обращаясь к сыну, Сони продолжала слушать песню, которая как-то соединяла её с Джимми. – Ты единственный у меня. Кроме тебя, у меня нет никого. Ты смысл жизни, моя надежда…»

А вот и родной дом. Ворота открылись, и автомобиль заехал во двор. Александр быстро вышел, обогнул машину и любезно открыл ей дверцу.

На Сони пахнуло бодрящим морозным воздухом. Она осмотрелась и тут же заметила около дома мальчугана в яркой шапочке с лопаткой, увлечённо разгребавшим свежевыпавший снег. Услышав звук подъехавшего автомобиля, тот поднял голову. Пара секунд на узнавание, и его личико озаряется улыбкой. У вышедшей из машины женщины в красивой шубе такое родное лицо. Он помнил её и поэтому с радостью бросился навстречу Сони.

– Мама! Мама! – обнимая мать за шею, он целовал её в щёки и радостно смеялся. – А я вейнуйся! А де ти бия?!

Улыбаясь, Сони поцеловала сыночка в носик и сказала:

– За тобой ездила, милый. Тебя искала, родной.

– А ты язве не знайа, со я дома? – удивлённо спросил малыш, смешно картавя, с детской наивностью в глазах.

Сони чуть не разрыдалась и в ответ лишь обняла его.

– Ты меня юбись? – спросил малыш.

– Люблю, милый, люблю! – посмотрев в его наивные глазки, улыбнулась Сони.

– И папа тозе юбит меня! – гордо заявил мальчуган, глядя на мать, словно объявлял о своей победе.

– Что?.. – изумилась молодая женщина.

– Сони! – вдруг прервала их диалог Наталья и, обнимая подругу, стала отчитывать её: – Ты не должна была ехать в Лондон! Могла бы просто позвонить.

Хотя Наталья и с укором смотрела на Сони, её взгляд был полон нежной заботы. Тут и Игорь подошёл, присоединяясь к разговору. Супруги всей семьёй жили в доме Сони, ожидая её приезда.

– Наталья права, – вмешался он. – Тебе противопоказаны такие поездки.

Подхватив багаж Сони и взяв её под руку, он повёл её в сторону дома. Его жена шла рядом, подхватив Джимми на руки.

Сняв с себя соболиную шубу, Сони прошла в зал и присела на диван. Тут же к ней подбежал Джими, бросился в объятия, даже боясь отпустить её руку. Но поскольку маленькие дети долго не могут сидеть на одном месте, вскоре Джимми соскочил с её колен, попросил у Сони разрешения собирать кубики и, радостно подпрыгивая, побежал в игровую комнату. Наташа и Игорь присели рядом.

– Доктор прописал тебе абсолютный покой, иначе… – продолжил Игорь. Он тепло улыбнулся ей: – Дорогая, я уже знаю. Поздравляю тебя с малышом! Жаль только, что Димка…

– Игорь! – резко оборвала его Сони. – Прошу тебя, не надо. Я не хочу об этом говорить. Мне тяжело, понимаешь… – и непрошенная слеза скатилась по щеке.

Быстрым движением руки она смахнула её и выдавила из себя подобие улыбки. Только улыбка вышла жалкой, больше похожей на маску плохого актёра.

– Прими мои соболезнования, – искренне произнёс Игорь.

Наташа, пытаясь утешить подругу, прижала её к груди, поглаживая по волосам, и мерно покачивалась вместе с ней. Через несколько мгновений Сони пришла в себя и, отстранившись, сказала:

– Наверное, рождение ребёнка скрасит мою жизнь. Я надеюсь на это, по крайней мере.

Сони старалась контролировать свой голос, чтобы он не дрожал, а то её друзья решат, что она совсем расклеилась и примутся опекать её, как маленькую.

Выдавали её состояние лишь потухшие глаза. Когда-то они горели счастьем и юношеским азартом.

Игорь поддержал Сони:

– Да, надежда в жизни – самое главное. Всё будет хорошо, я верю. Что нас не убивает, то делает нас сильнее.

– Когда-то ты тоже говорил, что всё будет хорошо! – произнесла Сони с горечью в голосе. Она резко поднялась с дивана и начала в волнении ходить из угла в угол. – Да! Всё отлично! Жизнь прекрасна и удивительна! Но, увы, удивляет она только меня!

Её состояние было близко к истерике. Видит бог, она долго держалась, но сейчас не выдержала. А друзья просто попали под горячую руку. Её слова были полны горечи и обиды, как будто в её бедах были виноваты именно они.

– Судьба разлучила меня с любимым человеком. А теперь… Дима тоже покинул меня, оставив без опоры и поддержки. Ну почему?! Почему все, кого я люблю, должны умирать?!

Игорь поспешил её успокоить:

– Сони, возьми себя в руки. Относись ко всему философски, как учил тебя Дмитрий. Ты ещё будешь счастлива. Наступит момент, когда ты поймёшь всё до конца, все события предстанут перед тобой в другом свете. Всё устаканится. Рядом с тобой обязательно будет мужчина – твоя надежда и опора – который будет любить и заботиться о тебе. Который будет любящим отцом…

– Нет! – выкрикнула Сони и спрятала лицо в ладонях. – Никогда! Этого уже не будет никогда! Я не вынесу ещё одной смерти. Камал! Димка! Кто ещё?! Кто?! Чьей смерти мне ещё ожидать? Да и не смогу я полюбить кого-то ещё! Душа опустошена! Смерть Камала убила меня… Димка тогда поддержал меня. Он вселил в меня надежду на счастье. Научил жить, думать, быть стойкой. Только благодаря его наставлениям я не впала в депрессию, не покончила с собой. Слава богу, что у меня есть сын, без него жизнь бы стала полной бессмыслицей. Я смогла пережить их смерть, пережить эту страшную боль в сердце. Но я больше не хочу ничего. Я хочу только покоя…

Сони медленно села на диван, откинулась на спинку. Её взгляд был нечитаемым, как будто она смотрела в пустоту. Давние картинки из прошлого мелькали перед глазами. Тот роковой день навсегда остался в её памяти. Как и пророческие слова, случайно сказанные свёкром.

Дон Дэни – отец Камала – любил жить на широкую ногу. Он часто устраивал увеселительные мероприятия: приёмы, вечеринки, где его часто могли видеть в сильном подпитии. А его поведение не соответствовало положению главы рода, когда он на глазах у родных развлекался с женщинами определённого сорта.

В тот вечер случилась очередная перепалка Камала с отцом. Находясь уже прилично навеселе, дон Дэни злобно заявил сыну:

– Эта чертовка загонит тебя в могилу, помяни моё слово! – делая очередной глоток виски, кивнул он в сторону Сони.

Сони не любила бывать на таких вечеринках. Она знала, что свёкр ненавидит её. Он планировал женить сына на девушке со связями из богатого рода и считал, что Сони недостойна его. Но вот сегодня они с Камалом были вынуждены приехать к его отцу на приём, поскольку была необходимость поддерживать связи с нужными людьми.

– Отец, не устраивай сцен, кругом гости, – Камал, пытаясь вступиться за Сони, подошёл к нему вплотную. – Мне неприятно, как ты отзываешься о матери твоего внука.

– Женщина должна сидеть дома и покорно ждать мужа! А ты притащил её сюда!

Дон Дэни ядовито хмыкнул и отвернулся от сына, прислонившись к стойке бара, где приглашённый бармен разливал напитки.

– Как мама, пока ты развлекался с очередной шлюхой?! – процедил сквозь зубы Камал.

– Вот именно! – воскликнул в ответ дон Дэни и обратился к бармену, – Эй, парень, повтори-ка.

Сони не застала мать Камала в живых и слышала о ней только из рассказов мужа. Во многом их разногласия с отцом были связаны с его матерью. Дон Дэни был типичным представителем восточных мужчин, считавшим, что женщины более низшие существа, созданные только для удовлетворения их плотских желаний и продолжения рода. А их самая главная работа – тяжёлый домашний труд без выходных и отпусков. У них по определению не может быть ни прав, ни голоса. А покорность – основное качество, обязательное для жены. Камал был свидетелем всех бед, что выпали на долю его матери. Он любил её и жалел, поэтому и поклялся, что никогда не женится, чтобы не следовать этим глупым традициям и установлениям, унижающим женщину, сводящим её до уровня домашнего скота. Так было до тех пор, пока он не встретил Сони… Всё разом изменилось. Камал пошёл наперекор отцу и, выдержав нешуточный напор с угрозами лишить его наследства, женился на любимой девушке.

Сони была не в силах слушать пренебрежительные и унижающие реплики в свою сторону, развернулась и зашагала прочь.

– Сони, постой! – догнал её Камал и, обняв, повёл в круг танцующих. – Милая, не бери в голову. Со временем он смирится с моим выбором, у него просто нет другого выхода.

– Когда такое может произойти? – грустно спросила она, следуя за мужем в медленном танце, ни минуты не сомневаясь, что дон Дэни никогда не изменит своего отношения к ней.

– Ну, когда-нибудь это всё же случится, – иронично улыбнулся Камал.

– И что, до этих пор я буду чувствовать себя оплёванной всякий раз, когда мы будем приезжать в его дом?

Она пронзительно взглянула на мужа, осторожно высвободилась из его объятий и стала быстро удаляться, оставив его одного в кругу танцующих пар…

«Эта чертовка загонит тебя в могилу, помяни моё слово!» – это судьбоносное высказывание свёкра заставило её горько усмехнуться сейчас.

А разве нет?!

Какая разница, как это произошло. Какая разница, что сама Сони в этом не виновата. Главное, что и Камал, и Димка – все мужчины, что были с ней – уже на том свете, как и предрекал дон Дэни…

«Женщин, чьи мужья умирают один за другим, в народе называют «чёрными вдовами». Все вокруг считают, что они сами виноваты в их смерти, ведь они обладают мощной и разрушающей энергией.

И я теперь такая же роковая женщина. Все, кто был со мной, – умерли.

Вокруг меня всё пахнет смертью! И нет никакого выхода!» – эти мысли вдруг заполонили сознание.

Сони издала тихий истерический смешок.

Игорь в удивлении с печалью смотрел на Сони и думал:

«Боже мой… ещё совсем недавно она улыбалась своей неотразимой улыбкой, радовалась жизни и была счастлива… А что сегодня? Она поблекла, словно увядший цветок. Горе оставило на её лице свой след. А ведь она ещё так молода. Ей бы жить и радоваться. Как зажечь огонь в душе, если там один пепел… Надеюсь, что забота о детях поможет ей не сломаться, хотя и не сделает счастливой по-настоящему… Только один человек может помочь ей, но он ужален в самое сердце змеёй ревности и злобы. Как примирить их? Не знаю…»

Из раздумий его вывел голос Сони. Её голова понуро наклонилась вперёд. Рядом сидела Наталья, обнимая её за плечи.

– Я точно сойду с ума! – устало выдохнула Сони, а потом вдруг вскочила, откинув руки подруги, и начала смеяться.

Мысли о чёрных вдовах и роковых женщинах заслонили от неё реальность. Она понимала, что это всё нелепица, бред, но остановится не могла. Её смех не был плодом веселья, он был схож с фальшивой нотой в оркестре. А потом смех перешёл в хохот. Это была истерика. Так её душа пыталась избавиться от боли и отчаяния.

– Перестань! Успокойся! – встряхнул её Игорь за плечи.

Наталья с изумлением смотрела на подругу.

– Принеси ей воды, Наталья! Быстрее! – крикнул Игорь. – У неё истерика!

Хохот всё не заканчивался, а протянутый Натальей стакан воды Сони оттолкнула от себя. Жидкость разлилась на полу. Больше не в силах выдерживать этот дьявольский хохот, Игорь ударил Сони по лицу.

На мгновение наступила тишина. А потом истерический хохот вновь отразился от стен гостиной. Хорошо хоть дети были в другой комнате и не слышали ничего.

– Сделай же что-нибудь! – умоляла мужа Наталья. – Она и впрямь сойдёт с ума. Такой груз не для таких хрупких плеч…

– Успокойся же, Сони! Возьми себя в руки! Ещё не всё потеряно. Камал любит тебя…

И тут Игорь резко оборвал фразу. «Чёрт! Чёрт! Чёрт! Кажется, я сказал лишнего. Блин, Камал же строго-настрого запретил что-либо говорить… Ну и чёрт с ним! Но я тоже идиот!» – мысленно бранил он себя.

Внезапно смех прекратился на минуту, а потом вновь продолжился:

– Ха-ха-ха!!! Шлюха! Я для него шлюха! Ха-ха!!! Он меня так назвал! А ты говоришь, что любит… Точнее любил… ха!

Сони вновь присела на диван. Её смех постепенно сменился всхлипываниями. Голова упала на ладони, плечи вздрагивали.

Она вспомнила давние события делового приёма, который состоялся после ссоры Камала с отцом.

Это мероприятие было устроено доном Дэни для спонсоров из дальнего зарубежья. Он понимал важность установления более близких контактов с представителями лондонской корпорации для участия его фирмы в строительном бизнесе. Камалу тоже было важно присутствовать на званом вечере. Он намеревался заполучить контракт с ними на строительство гостиничного комплекса.

Сони тоже была вынуждена сопровождать мужа, несмотря на нежелание видеть свёкра после того скандала. Она была умной и рассудительной женщиной. Всё это сочеталось в ней с нежной и ранимой душой и мягкосердечием. Но всё же ещё с юности была в ней и толика безрассудства в сочетании с бунтарскими повадками, которые вырывались иногда помимо её воли. Так случилось и в этот раз. Такое отношение к ней дона Дэни сподвигло её доказать всем: и мужу, и его отцу, что она способна на многое. Сони решила помочь супругу заполучить этот контракт.

«Ну, что же, господин дон Дэни, – с азартом думала она. – Я покажу вам, как я способна «похоронить» Камала. Я помогу ему «утонуть» в груде контрактов и выгодных сделок!»

Она посмотрела на себя в высокое напольное зеркало в холле и решила, что вполне способна это сделать: ослепительное вечернее платье из алой искрящейся ткани выгодно подчёркивало её прелести, шелковистые тёмные волосы были рассыпаны по плечам в красивой причёске. Сони решила, что немного бледновата и поэтому пощипала себя за щёки до появления румянца. «Всё, можно идти в бой!»

Искать ей пришлось недолго. У выхода на террасу Сони заметила Камала, беседующего с потенциальными заказчиками – двумя представительными господами среднего возраста. Она неслышно подошла к ним, положила руку на спину мужа, приобнимая, и обворожительно улыбнулась всем присутствующим.

– Милый, не представишь меня? – А затем обратилась к мужчинам на великолепном английском: – We don't seem to know each other? Let me introduce myself, my name is Sanya. (Мы, кажется, ещё не знакомы? Позвольте, представиться, моё имя Сания).

Оба бизнесмена были поражены её красотой и отличным знанием языка и поочередно представились, с видимым удовольствием целуя её руку.

– Nice to meet you. I’m Ron, and this John. (Рад встрече. Я Рон, а это Джон).

– Да, я рад представить вам, господа. Это моя жена, – улыбнулся Камал, разговаривая на хорошем английском.

– Прелестно! Просто замечательно! – восхищались женщиной потенциальные партнёры.

Беседа потекла более оживлённо. Сони откровенно кокетничала, наслаждаясь восхищением мужчин, периодически вставляя удачные реплики по затронутым темам. Все они касались строительства, как гостиничных, так и развлекательных детских комплексов. Городские власти выделяли на инфраструктуру большие средства.

Камалу необходимо было отлучиться. Извинившись, он ненадолго покинул их, оставляя жену продолжать беседу.