Читать онлайн Харон 2: Писатель

СЛУЖБА

Миновали 2007 и 2011 годы. В России прошла реформа правоохранительных органов. Так, в два этапа был создан новый следственный орган – Следственный Комитет Российской Федерации, милиция переименована в полицию.

Двигалась и карьера Костина. К середине 2011 года он занимал пост заместителя руководителя Красногорского межрайонного следственного отдела. Заместитель прокурора Иванов стал его руководителем. Костину по-прежнему поручали расследование уголовных дел, представляющих особую сложность, он также продолжал выезжать на места обнаружения трупов с признаками насильственной смерти.

Отделы полиции в городе и районе объединили в Межмуниципальный отдел полиции "Красногорский", возглавил который Карпанин Владислав Петрович. Городские и районные суды также были объединены, сохраняя свою прежнюю дислокацию.

На межведомственные совещания по нераскрытым убийствам прокурор как правило не приглашался. Они проводились теперь не в кабинете Карпанина, а в кабинете его первого заместителя – Назарова Алексея Николаевича. Их проводили, как и прежде, два руководителя: Назаров от отдела полиции и Костин от отдела Следственного Комитета.

При всех "глобальных" изменениях суть работы следователя не изменилась. Какие-либо достижения в области научно-технического прогресса не затронули Красногорскую землю, материально-техническое обеспечение осталось на прежнем уровне. Отношения с экспертными учреждениями и надзирающими прокурорами стали более "натянутыми", что существенно усложнило работу.

КАЛИ

Костин находился в своем рабочем кабинете, который по-прежнему располагался в здании администрации города.

– Негоднев! – громко крикнул Костин, одновременно "приглашая" в свой кабинет молодого следователя и давая понять, что его посещение для последнего не сулит ничего хорошего.

– Да, Константин Васильевич, – незамедлительно откликнулся следователь.

– Ты, "злодей", что пишешь в протоколе осмотра по последнему изнасилованию? Читаю: "На простыне имеются пятна биологического происхождения, на вкус и цвет, похожие на сперму". Ты простынь облизал, дополнительно к ее осмотру?

– Я ошибся.

– Ошибся? Как ты собираешься исправлять это? Протокол подписан всеми участниками.

– Внесу исправления и заверю их подписями всех участников следственного действия, – отрапортовал Негоднев.

– С точки зрения УПК это верно, но кроме меня, ты собираешься рассмешить всех участников следственного действия, прокуратуру, суд. После этого о тебе, а, в твоем лице, о нас, будут ходить анекдоты. Ты собираешься опозорить весь наш отдел?

– Нет, – виновато пробормотал Негоднев.

– Давай так, – сменив тон на снисходительный, продолжил Костин – у тебя протокол рукописный, кроме этого "косяка", нашел множество стилистических ошибок. Пользуйся этим поводом и готовь протокол осмотра места происшествия в печатном виде, редактируй его со словарем. Потом объезжай всех участников, подписывай у них печатный вариант, мотивируя необходимость в его подготовке своим неразборчивым почерком. Кроме того, при себе обязательно имей рукописный вариант. Предложи с ним ознакомиться всем, особенно понятым. Я сильно сомневаюсь, что они будут читать сначала печатный вариант, а потом сравнивать его с рукописным, но обязательно проследи, чтобы печатный вариант прочитали. Дай бог, после этого не скажут, что подписали, не читая. Понятно?

– Понятно.

– И еще, прежде чем подписывать печатный вариант, дай мне его еще раз почитать. А когда он будет подписан, оставь мне рукописный. Сохраню для будущих поколений или буду перечитывать в трудные моменты жизни.

В кабинете Костина раздался звонок: "Да…" – поднял трубку Костин. Негоднев при этом терпеливо ждал "освобождения" и пытался понять смысл обрывочных фраз руководителя. "Да ладно? Возвращение в 2003 год, что ли? Это я о своем, не бери в голову, ладно, направляйте группу, я со следователем подъеду на место".

– Вот так! Убийство "не стандартное" – продолжил беседу с Негодневым Костин – как всегда рушит все планы, сейчас выезжать нужно.

– Мне с Вами?

– Нет, это не твоего уровня, в лесу непонятный труп грибник нашел, занимайся своими делами и позови Казанцева.

Вздохнув с облегчением, Негоднев вышел из кабинета. По пути он сообщил старшему товарищу Казанцеву, что его вызывает к себе начальник.

– Вызывали, Константин Васильевич? – зашел в кабинет Казанцев.

– Да, Олег, собирай чемодан, у нас убийство. Дежурный сообщил, что труп привязан к дереву в виде фигуры какого-то божества. Ничего тебе не напоминает? Я думал, такие убийства раз в жизни бывают, нам с тобой везет.

Спустя 20 минут Костин и Казанцев двигались на личной автомашине Костина в сторону лесного массива по территории Красногорского района.

– Что Негоднев натворил, если не секрет? За что ему досталось?

– Мелочи. Как и все молодые, он не читает то, что пишет. Анекдотичные фразы можно в КВН направить.

– Неплохой парень, старается…

– Я вижу. Поэтому сильно не ругал. Немного, для порядка, злее будет… Он мажор же у нас?

– Да, отец у него крупный предприниматель, скончался около года назад, Эдик еще в университете учился.

– Если ты так хорошо осведомлен, как его к нам взяли?

– Все активы унаследовала его сестра. Это их семейное решение. Он с самого начала планировал карьеру на службе. Учился, к слову, по направлению от Следственного управления. Вопрос трудоустройства для него был решен изначально. Повезло только, что он остался в родном городе, а не отправили куда-нибудь в село.

– Да, на его счастье у нас кадровый голод, 3 следователя за последние полгода сбежали. Так, вон автомашина "дежурной части" на обочине, как я понимаю, дальше не проехать, идем пешком.

Остановив машину, Костин и Казанцев подошли к водителю "дежурки" и попросили указать направление к месту происшествия. Однако последний заверил, что они не найдут место и необходима помощь, чтобы их проводить.

Через 7-10 минут на дорогу вышел молодой оперативник Кочубей Евгений. "Молодым" его можно было назвать фигурально. В отделе уголовного розыска МО "Красногорский" он отработал около 1 года, изначально работал в УВД по Иркутской области, где приобрел значительный опыт на должности участкового уполномоченного полиции. Внешне интеллигентный и начитанный парень, Кочубей рушил все стереотипы оперативных сотрудников уголовного розыска. В противовес угрюмому, поджарому "головорезу", который с целью подавить любые даже незначительные предпосылки гражданина уклониться от задаваемых вопросов морально и даже с использованием насилия давит, а уже потом задает вопросы по существу, Кочубей имел образ "ботаника". Худощавое телосложение и тонкая фигура создавали впечатление, что он всегда погружен в размышления и подчеркивали его интеллектуальную утомленность.

Он уделял много внимания работе, проводил время в автоматических базах данных. Проявлял себя настоящим бойцом, готовым идти до конца в поисках истины. Лично обходил жителей целого микрорайона в частном секторе, либо нескольких многоквартирных домов города, по крупицам собирая необходимую информацию. С гражданами он разговаривал часами, выявляя противоречия в их показаниях и проверяя каждую нелепую фразу. Скрывающиеся за тонкими оправами очков глаза Евгения отслеживали мельчайшие движения своих собеседников, складывалось впечатление, что он читает их мысли.

Его методика часто приносила положительные результаты. Кочубей имел уникальный талант добывать необходимые сведения, хотя зачастую его усилия оставались безуспешными. На колкие замечания коллег Кочубей отвечал: "За нераскрытые преступления еще никого не сажали…". Его информации всегда можно было верить. Проверка ее следственным путем показывала отсутствие недостоверных фактов, что исключало незаконное привлечение граждан к уголовной ответственности.

– Константин Васильевич, Олег Сергеевич, рад видеть вас!

– Не можем сказать того же, – ответил Костин, – мы были бы рады видеть тебя где-нибудь возле здания полиции вечером по пути домой, а не на пыльной дороге возле леса.

– Зачем же так печально? Я вас проведу на чудную, залитую солнышком полянку. Одна проблема, Константин Васильевич, я настоятельно не рекомендую вам в таком виде заходить в лес. У вас волос на голове нет, комаров масса, на голову обязательно нужно что-то надеть.

Проблема, что надеть в такой ситуации? Под рукой оказалась только полицейская фуражка в автомашине дежурной части и чистая ткань в автомашине Костина, чтобы прикрыть затылок. В таком виде Костин с Казанцевым пошли следом за Кочубеем.

До "чудной, залитой солнцем полянки" трое мужчин пробирались сквозь заросли густого августовского леса. В воздухе витал запах гнилых листьев и влажной земли, а под ногами ощущалась мягкая, сырая почва. Проложенных троп по пути не имелось. Передвигаться было чрезвычайно сложно – мужчины вынуждены были раздвигать высокие кустарники и папоротники своими телами, поднимая в воздух густые облака комаров и мошкары, которые забивали глаза и носовые проходы.

В конце концов, после долгих усилий, все трое выбрались из непролазных зарослей и оказались на той самой пресловутой лесной полянке. Это было бы чудное место для пикника, которое, очевидно, придавало бы позитивное настроение, если бы не представленная взору следователей ужасающая картина – композиция из человеческого тела и подручных средств, вызвавшая у видавших виды сотрудников шок и отвращение.

На месте была уже судмедэксперт Новикова, которая с нетерпением ждала следователя, чтобы продиктовать ему свою часть осмотра, и покинуть место происшествия.

Когда Новикова увидела Казанцева, она поторопила его: "Доставай листок с ручкой и записывай: "Труп женщины средних лет с длинными темно-русыми волосами, распущенными. Тело привязано к стволу дерева черным электрическим шнуром таким образом, что спина находится в вертикальном положении. К дереву прибита доска, образующая со стволом косой крест, с острым углом в 45 градусов. По отношению к трупу доска расположена снизу вверх, слева направо. Обе руки трупа привязаны к нижнему и верхнему краю доски соответственно левому и правому. Через подмышечные области тела проходит металлический прут, к концам которого прикреплены пластиковые руки, предположительно манекена человека, состоящие из плеча, предплечья и кисти, с подвижными суставами. Левая пластиковая рука согнута в локтевом суставе и направлена вверх, правая – согнута в локтевом суставе и направлена вниз. Голова трупа прислонена затылком к стволу дерева, закреплена в таком положении сложенной в несколько слоев однотонной белой тканью с рисунком в виде одного глаза. Ткань сложена таким образом, что рисунок глаза располагается в области лба на наружной стороне. Веки глаз трупа открыты, закреплены в таком положении деревянными зубочистками. Рот открыт, язык вынут наружу от линии смыкания зубов. Ноги трупа расставлены на ширине плеч, опираются на пластиковый манекен человека, расположенный на земле в лежачем положении, одежда на манекене отсутствует, конечности вытянуты, голова обращена в сторону от дерева. Одежда на трупе отсутствует, в области пояса натянута импровизированная "набедренная повязка", изготовленная из капроновой бельевой веревки и 50-и пластиковых рук (состав: плечо, предплечье, кисть), предположительно кукол. В кисти правой руки трупа зажата рукоятью пластикового игрушечного меча, серповидной формы, клинок меча направлен вверх. Рукоять и правая кисть трупа обмотаны прозрачной лентой "скотч". В верхнем конце клинка имеется отверстие, через которое продета прозрачная леска, так, что один ее конец крепится к клинку, второй к ветке дерева, зафиксировав клинок в положение по направлению вверх. В кисти левой руки зажаты, затянутые в узел, искусственные волосы пластиковой головы манекена, которая свисает вниз. Лезвие клинка – пластикового меча, пластиковая голова манекена в области шеи, манекен на земле обильно опачканы веществом бурого цвета, похожим на кровь. На шее трупа импровизированное ожерелье в виде насаженных на леску 50 пластиковых человеческих черепов. Шнур, которым привязан труп, и ткань, которой привязана голова трупа, разрезаны таким образом, чтобы исключить возможность повреждения узлов. Труп положен на землю, где продолжен осмотр. При визуальном осмотре трупа каких-либо повреждений, кроме сквозной колотой раны в подмышечных областях, не обнаружено. Кожа трупа покрыта краской синего цвета таким образом, что различить и описать трупные пятна и кровоподтеки не представляется возможным, язык окрашен краской красного цвета. На веках трупа усматриваются мелкоточечные кровоизлияния, что позволяет высказаться о механической асфиксии, как о возможной причине смерти. Достоверно высказаться о наличии странгуляционной борозды на шее не представляется возможным, в связи с покрытием тела краской".

Завершив осмотр трупа, Новикова с чувством выполненного долга вынудила Кочубея проводить её до дороги и покинула место происшествия. Ещё более удивила сотрудников книга, лежащая возле трупа в развернутом состоянии. Книга неизвестного писателя Николая Петрова "Смерть на холсте". Страница, открытая в книге, содержала описание обнаруженного сотрудниками полиции трупа в положении аналогичном трупу на месте происшествия. К обложке книги приклеен лист бумаги с печатным стихотворным текстом:

"Книга – богом сотворенный мир !

Хочешь сам творить? Решать, жить другим, иль умирать?

Образ, это не "МОРОка", если не поймешь пророка …

Жертва избрана… Она, будет богу отдана…"

"Что за хрень?" – выругался Костин, после того как Качубей с Новиковой ушли с поляны. "Убийца явно не от мира сего. Что он имел в виду этим стихотворением? Кто-нибудь читал эту книгу из присутствующих?".

Последовало молчание…

Согласно установленному порядку, вечером этого же дня в кабинете заместителя начальника отдела полиции собралось совещание.

– Причиной смерти женщины является механическая асфиксия, – начал доклад Казанцев, – то есть, она удушена. Каких-либо других прижизненных телесных повреждений, кроме странгуляционной борозды, не имеется.

Раны в подмышечных областях являются посмертными и образовались в результате прокалывания тела жертвы металлическим прутом. Сделано это, скорее всего, с целью создания представленной перед нами композиции. Трупные пятна на нижних конечностях свидетельствуют о том, что непосредственно после смерти труп был подвешен в вертикальном положении и держался в таком состоянии до прибытия следственно-оперативной группы. Используемая краска – обычная акриловая, узлы на шнуре и повязке также ничем не примечательны. Участковым уполномоченным поручено провести обходы магазинов с целью выяснения происхождения манекена, меча, пластиковых рук кукол, черепов и тому подобного. Сама поза трупа имитирует позу из книги Николая Петрова "Смерть на холсте". Согласно моему краткому просмотру информации в интернете, книга рассказывает историю серийного убийцы – психически неуравновешенного индуса-художника. Художник изображал сюжеты из индийской мифологии. Для работы над картинами ему были нужны натурщики. С целью изображения индуистских богов он убивал людей, делал из них фигуры и рисовал их. История посвящена богине "Кали". Согласно Википедии, "Кали – богиня в индуизме, выступающая как яростная форма Шакти и появляющаяся в мифологии как уничтожитель демонов. Ее гнев настолько ужасен, что угрожает существованию мира, поэтому в мифологии особая тема – усмирение Кали. Кали также защитница богов и дарующая освобождение. Последователи тантрического шактизма и различных тантрических сект поклоняются ей, как высшей реальности или Брахману. Кали является объектом поклонения множества культов и религиозных течений. Часто Кали изображается стоящей или танцующей на своем супруге, боге Шиве". Следовательно, манекен, на который опираются ноги трупа, представляет из себя бога Шиву.

– Хорошо, что на его место дополнительный труп не положили, – едко отметил Костин, – продолжай.

– Представляет интерес повязка, которой обмотана голова трупа. По-видимому, ее основная цель – образовать у Кали третий глаз. Изготовлена она из шелка, имеет длину 90 см, сложена на ширину 2,5 см, внутри вложена монета. Повязка, возможно, представляет собой платок, известный как "румал", которым пользовались тхаги – индийские бандиты и разбойники средневековья, посвятившие себя служению богине смерти и разрушения, Кали. Ширина странгуляционной борозды составляет 3 см, что говорит о том, что данная повязка, если преступник действительно руководствовался индуистской мифологией и историей, могла использоваться им в качестве орудия преступления.

– Сколько убийств совершил художник? – спросил Костин.

– 3.

– То есть, если мы имеем дело с "подражателем", нас ожидает еще 2 аналогичных криминальных трупа. К слову о художниках, необходимо подготовить их список, это одна из версий. Что известно об авторе книги?"

– Не выяснил до совещания, Константин Васильевич.

– Разрешите, – вклинился в диалог Назаров, – у нас есть определенная информация по данному поводу, доложит Кочубей.

– Подобные убийства происходили в Иркутской области, когда я работал младшим участковым. Николай Петров – это псевдоним, настоящее имя автора Николай Сидоров. Он раньше работал следователем прокуратуры Иркутской области и черпал сюжеты для своей книги из реальных событий. Убийства, насколько мне известно, остались нераскрытыми. Сидоров вышел на пенсию и переехал жить в Саратовскую область. Точное место его жительства мне неизвестно, так как я с ним отношений не поддерживаю.

– То есть, автор проживает в нашей местности. Убийца убивает по его книге, либо подражает, либо он убивал и в Иркутске, так как не был установлен. А что может означать приложенное к книге стихотворение? Есть варианты?

На данный вопрос не последовало ответа.

– Вариантов нет… Личность женщины установлена?

– Да, – вновь включился в обсуждение Кочубей – проститутка, Губайдуллина Зульфия Шаукетовна, 07.11.1977 года рождения, работала на трассе, имеет привлечения к административной ответственности, судимостей не имеет. Сейчас выясняем ее связи, выходим на "крышу", в оперативном порядке.

– Хорошо, займитесь этим. Перед следующим совещанием уточните адресные данные писателя. Можно сразу пригласить его на беседу. Если наш следователь может помочь, пусть помогает. Служба участковых, как сказано, проводит работу по магазинам, составляет список художников и работает по стандарту: "алкаши", "БОМЖи" и т.п. ПДН занимается несовершеннолетними. Я думаю, что необходимо увеличить количество автомашин наружных служб на трассе вокруг города. Что-то мне подсказывает, что в скором времени нас ждет еще одно убийство.

***

Время было позднее. Костин после совещания направился сразу домой. Дети выросли, и в 21-22 часа уложить их спать уже не получалось. Каждый находился в своей комнате и занимался своими делами. Жена, Алина, смотрела телевизор и вышла к дверям, чтобы встретить мужа.

– Как дела, дорогой, что у вас опять произошло, по телефону ты был какой-то загадочный?

– 2003 год, помнишь, с девушкой на кладбище? Так вот, сейчас намного круче – труп женщины в лесу, в виде индуистского божества Кали, со всеми необходимыми атрибутами, покрашен необходимыми красками и тому подобное. А самое интересное, что убита она по книге автора, который ранее работал следователем и писал свои истории на основе убийств, совершенных в Иркутской области. Страшно подумать, что будут писать в местных газетах, когда информация просочится в прессу. Ладно, радость моя, как вы? Что дома?

– Да ничего, дети занимаются своими делами, я тебя жду. Идем ужинать. Ты на завтра форму просил?

– Да, с начальником на коллегию едем. Нас, кстати, заслушивают по недостаткам в работе с молодыми кадрами. У нас же три молодых специалиста уволились по различным причинам. Это ЧП.

В Красногорском МСО действительно возникла проблема с кадрами. Руководитель следственного отдела, Иванов, установил довольно жесткий режим работы. Официальный рабочий день длится с 9 до 18 часов, однако первое совещание он собирал в 8 часов 15 минут, где каждый следователь излагал свои планы на день. Второе совещание назначалось на 20 часов 30 минут, к нему следователи готовили справки, в которых отмечали с указанием времени, чем занимались в течение дня и какие следственные действия проводили. К таким "драконовским" мерам он пришел не сразу. При образовании Следственного Комитета при прокуратуре Российской Федерации 7 сентября 2007 года, следователи Красногорского межрайонного следственного отдела оказались не готовы к данной реформе.

Дежурный следователь выезжал на все сообщения о фактах обнаружения трупов, в том числе и не криминального характера, иногда по 3-5 выездов в день. Из полиции направляли множество материалов, где просто обозначались преступления, являющиеся подследственностью следователей Следственного Комитета. Все это привело к тому, что следователи стали обрастать материалами проверок, что сильно отвлекало от расследования уголовных дел. У каждого следователя на руках находилось до 50 материалов, сроки по которым истекли, а решения не были приняты. Аналогично происходило и с уголовными делами.

Когда нет возможности выполнить работу, просто бросаешь ее выполнять. Вот так, или примерно так, и обстояли дела в Красногорском межрайонном следственном отделе.

Для того чтобы не позволить работе встать окончательно, руководителю пришлось установить жесткий контроль над подчиненными. Более того, в порядке вещей было объявить на вечернем совещании о малом объеме выполненной работы, и назначить следующее совещание на 23 или 24 часа, а следующее после него – на 2 или 3 часа следующих суток. Установленный режим позволил завершить проверки по всем материалам и вывести отдел в лидеры по рейтингу. Однако многие следователи не могли выдержать такую нагрузку и буквально бежали с работы.

Первый, как не смешно звучит, убежал в армию. Следователь Неволин учился по направлению от Управления в Академии Следственного Комитета. Через пару месяцев работы стал одолевать руководителя с заявлением об увольнении. Когда ему отказали в его принятии, объяснив, что в противном случае он должен будет возместить затраты государству на свое обучение, Неволин сбежал с работы и уехал в отдел кадров в Саратов. Там его успокоили, пообещали что-то, и он продержался еще 1 месяц, а после очередного разговора с руководителем, побежал уже не в отдел кадров, а в военкомат на призывной пункт и ушел в армию.

Второй – следователь Медведев. Всем казалось, что он готов к работе, знает о трудностях, так как до назначения на должность исполнял функции "общественного помощника" и выполнял поручения следователей длительное время. Однако, как выяснилось, самостоятельная работа представляла совсем другую сторону. Когда Медведев в третий раз не смог направить уголовное дело с обвинительным заключением прокурору, Костиным, как курирующим замом, ему была дана последняя ночь на устранение недостатков. Утром Медведев просто исчез. Ключи от сейфа и кабинета оставил охраннику, в сейфе находилось служебное удостоверение, а его мобильный телефон был отключен. Руководство следственного отдела и следственного управления впало в панику – следователь пропал без вести!

Первая мысль, что Медведев где-нибудь висит в петле в подвале или на чердаке. Костин был приятно удивлен, что тот оказался жив и здоров. С управления прислали бригаду, возглавляемую первым заместителем руководителя. Были задействованы оперативные и технические службы МВД, ФСБ. В кабинете руководителя следственного отдела был организован штаб, в который помимо сотрудников Следственного Комитета вошли заместитель Красногорского прокурора и заместитель начальника полиции. Каждый регулярно докладывал поступающую свежую информацию своему руководству, по кабинету же только и доносилось: "Последние запросы в интернете, искал работу в Тюмени", "Последние запросы в интернете, искал работу в Тюмени", "Последние запросы в интернете, искал работу в Тюмени"; "Написал смс матери: "Мама, со мной все хорошо, свяжусь позже" – снова троекратное повторение"; "Взял онлайн-билет из Саратова до Тюмени", и снова фраза повторилась три раза.

Получив последнюю информацию, один из следователей, знавший Медведева лично, снял его с поезда. Затем у него отобрали заявление об увольнении, и тот был быстро уволен. Его увольнение не вызвало никаких проблем.

Третий – Коротанов успел проработать в отделе всего 10 дней. Юридическое образование он получил уже после окончания училища МЧС. Иванов был в отпуске, и Коротанова с ним даже не успели познакомить. В это время обязанности руководителя отдела исполнял Костин.

Проработав несколько дней, Коротанов был поставлен на дежурство и отправился на место убийства. Естественно, его не отправили туда одного, а он выехал вместе с Казанцевым, более опытным следователем, и следователем-криминалистом Вжеславским. Работал также Костин. Убийство оказалось очевидным и не представляло особых сложностей. Работа группы затянулась до двух часов ночи.

Около пяти часов утра Коротанов позвонил Костину, сообщив, что получил вызов на место, где обнаружены 2 трупа в результате пожара, и попросил его заменить, так как сам работал до двух часов. Костин объяснил, что такое бывает в работе, поднимать другого следователя нет необходимости, а учитывая, что тот по первому образованию МЧСник, то ему сам бог велел выехать на пожар.

Примерно в 7 часов 30 минут, направляясь на работу, Костин позвонил Коротанову, который довольно бодро отчитался, пояснив, что находится на работе, готовит процессуальные документы по убийству. Однако на утреннее совещание он не явился, а его мобильный телефон не отвечал. Костин собирался принять меры к поиску сотрудника после совещания, но в его кабинет зашел помощник прокурора и сообщил, что Коротанов лежит без сознания под столом в своем кабинете. Следователя привели в чувства, ничего страшного не произошло, но из Саратова приехала мама, забрала его и больше не пустила на работу, даже для того чтобы просто подписать протоколы следственных действий. Увольнение Коротанова по состоянию здоровья после 10 дней работы в отделе выглядело довольно странно, особенно учитывая, что тот поступил и окончил училище МЧС.

Настал день коллегии. На трибуну подняли Иванова, который доложил о кадровой работе в следственном отделе и об имеющихся проблемах. Слово взяла руководитель отдела кадров Голубых Татьяна Дмитриевна.

– Иван Николаевич, как это получается, что у вас в течение полугода увольняются три молодых сотрудника?

– Видимо, Татьяна Дмитриевна, не каждый может справиться с работой следователя. Мне кажется, это и стало основной причиной – они просто не смогли справиться с нагрузкой.

– Может, стоит подходить к каждому следователю индивидуально? Вот, Коротанов, к примеру, я не понимаю, почему нельзя было пойти ему на встречу, более внимательно к нему отнестись, освободить от дежурства, если он работал по убийству.

– Татьяна Дмитриевна, я согласен с объективной критикой в мой адрес, обещаю пересмотреть подход в области работы с молодыми кадрами. Хочу ответить на ваш вопрос: если задействовать для выполнения работы Коротанова другого следователя, то это значит оторвать того от его работы. Никакой чрезмерной нагрузке Коротанов не был подвергнут. И если он не в состоянии справиться с текущей работой, то что с ним будет, если будет чрезвычайная ситуация, и оперативная обстановка не позволит уйти с работы домой в течение 2-х суток, а третьи сутки поспать не более 3-х часов и опять вернуться, как иногда бывает.

– Иван Николаевич, давайте не будем строить гипотетические предположения. Оценка вашей работы в данном направлении и вопрос об ответственности будут решены по итогам полугодия.

Покидая актовый зал, Иванов обратился к Костину:

– "Василич", почему меня ругают за Коротанова? Понимаю, если бы других вспомнили, там, допустим, есть мой "грех", а этого я даже в глаза не видел.

– Ты начальник, "Николаич", в ответе за все.

– Не берите в голову, – прервал их беседу следователь-криминалист Сальников. – Все, кто слушал, в шоке. Замечательный выход, создать тепличные условия для следователей и самому делать их работу. Не знаю, что вы там творите со следователями, но я никакого криминала не услышал. Нормальная рабочая обстановка. Вас Поваляев хочет видеть, зайдите к нему в кабинет.

Поваляев Михаил Владимирович – руководитель отдела криминалистики. Человек – "шизофреник", о котором ходят анекдоты. Однажды Костин по служебной необходимости зашел к нему в кабинет и наблюдал картину, как Поваляев поочередно, согласно телефонному справочнику, набирал телефоны руководителей следственных отделов и обращался с одной фразой: "Слушай, это по уголовному делу, где 2 трупа в болоте нашли… Не у тебя? Ну ладно …". Обратив внимание на недоумение Костина, пояснил: "Должен ехать в какой-то отдел, проверять работу, не помню куда".

Другой раз, Костин, подняв трубку параллельного с Ивановым телефона, неумышленно услышал его диалог с Поваляевым:

– Иванов, почему не на обеде?

– Работаем, Михаил Владимирович.

– Что, пообедал уже? В Балаковском районе 2 убийства раскрыли, а вы обедаете раньше времени.

После чего бросил трубку телефона. Стоит отметить, что обеденный перерыв проходил с 13 до 14 часов, а звонил он примерно в 12 часов 55 минут. При этом человек обладал большим авторитетом, мог решить практически любую возникшую проблему с экспертными учреждениями по поводу сроков и качества производства экспертиз.

Иванов и Костин подошли к кабинету руководителя отдела криминалистики, постучали в дверь и немного ее приоткрыли. Поваляев разговаривал по телефону и жестом пригласил сотрудников присесть в его кабинете: "Здравствуйте, мне номер для Голубых необходимо забронировать… Это фамилия сотрудницы… Хорошо, наш сотрудник тогда свяжется с вами, обговорит детали и вопросы оплаты".

– Представляешь, – обратился Поваляев к Иванову, – меня попросили организовать срочную командировку Татьяне Дмитриевне. Говорю: "Номер для Голубых нужно забронировать". А мне отвечают: "Их сколько будет? ". Ладно, у вас убийство нестандартное, возможно начало серии, помощь нужна?

– Какая помощь? Если только в Управление заберете уголовное дело.

– Нет, на это не рассчитывайте. Имею в виду организационного характера, протолкнуть экспертизы, технические мероприятия и т.п.

– Пока только начали работать, будут возникать вопросы, обязательно обращусь, в настоящее время рано говорить.

– Хорошо, давайте так: по пятницам, еженедельно информацию о проделанной работе по уголовному делу на имя генерала. Задача ясна, свободны.

***

Вернувшись в отдел, Костин заглянул в кабинет к Негодневу, который отбирал объяснение у мужчины, прилично одетого аккуратного, возрастом около 45 лет.

"Эдуард, зайди ко мне как освободишься", – дал указание Костин и проследовал к себе, занялся изучением подготовленных сотрудниками полиции материалов.

Примерно через 20 минут в дверь постучал Негоднев:

– Вызывали, Константин Васильевич?

– Да, что у тебя с протоколом осмотра по изнасилованию, исправил недочеты?

– Да.

– Так покажи мне, тебе его подписывать у участников нужно.

– Вас не было, вот он, я его с собой взял.

– Хорошо оставь, я почитаю. Что за человек у тебя в кабинете?

– Мужчина пришел сегодня с заявлением о проведении проверки по факту смерти его племянницы – Куликовой Елены. Говорит, никогда не болела, а тут продала квартиру в Сызрани Самарской области, после чего ее "черные риелторы" вывезли в частный дом в нашем районе, спустя пару месяцев умерла, врач выписал "справку о смерти", где причиной указан цирроз печени и ее там же в селе похоронили.

– То есть материал у нас не регистрировался, и нами проверка не проводилась?

– Да.

– А он не согласен с причиной смерти?

– Не согласен, да мне и самому как-то странно, у меня отец умер, у него инфаркт диагностирован. Получилось, что в пятницу его госпитализировали, а при инфарктах, это я знаю, если человек проживет 3 дня, то шансы выжить есть, либо умирает до этого срока. Так вот мой отец умер в воскресенье и ему не был назначен лечащий врач. Я замучился ходить, просить, представляться, чтобы выписали "справку" и можно было бы не вскрывать, так как причина смерти очевидна, еле достучался до заместителя главного врача. А тут, врач, не наблюдая пациента ни амбулаторно, ни в условиях стационара, выписывает "справку о смерти" молодой женщине, которая даже не состояла у него на учете. К слову, от родственника еще известно, что в отношении тех "черных риелторов" в Сызрани уголовное дело возбуждено по мошенничеству.

– Хорошо, врача еще не опрашивал?

– Нет, только вызвал…

– Да, и как быстро он к тебе обещал прибыть?

– Сказал, что через час…

– О, как! Точно что-то не то, обычно у них тысячи причин, по которым они не могут явиться к следователю, а здесь видимо за собой вину чувствует.

– Опера пусть информацию по Сызрани "пробьют". Ладно, занимайся, я тебя в группу по убийству Губайдуллиной включаю. Общая информация, думаю, тебе известна, если нет, зайди к Казанцеву. Сегодня в 18 часов в кабинете Назарова Алексея Николаевича совещание, тебе нужно там быть.

На вечернем совещании от уголовного розыска выступил снова Кочубей.

– Работали по "крыше" Губайдуллиной, ничего примечательного. Она стояла на трассе, специальные парни были поставлены приглядывать за девочками, однако именно в тот момент, когда Губайдуллина исчезла с трассы, они отлучились. Интересно, что они отлучаются не более чем на 10-15 минут, по устной договоренности. Девочки, если не видят на обочине их автомашины, тянут время. По какой причине Губайдуллина покинула трассу неизвестно.

– Другие проститутки видели что-либо? – спросил Костин.

– Нет, в тот день она стояла до обеда одна, другая должна была подойти после обеда.

– "Сутенеров" этих допросить можно?

– Они под допрос ничего не скажут, это в рамках оперативной беседы.

– По автору известно что-либо?

– Да, автор установлен, завтра к 9 часам должен прийти в отдел Следственного Комитета к Казанцеву. Проживает он в Красногорске. Еще хотелось сказать, вместе с участковыми мы отработали магазины, я изложу общую информацию. Так чтобы кто-то покупал множество кукол, информации нет. Скорее всего, конечности от кукол собирались не один день, в том числе и на свалках. Меч ничем не примечателен, проследить его покупку невозможно. Что касается манекена человека, то просто так – в розницу, его никто не покупал. Манекены поставлялись только в магазины одежды. Однако там они периодически ломаются, например, при переодевании, их выбрасывают, опять же на свалки.

– Грубо говоря, никакой полезной информации нет. Что скажет служба участковых?

– Проводились беседы с БОМЖами и антисоциально-настроенными лицами, которые доставлялись в опорные пункты, никто никакой положительной информации не дал. Сейчас продолжаем работу, выясняем теперь по свалкам, не видел ли кто-либо аккуратно-одетых людей. Запросили в психиатрических лечебницах списки больных, состоящих на учете и недавно выписанных из стационаров, потихоньку отрабатываем, материалы представляем следователю, однако положительной информации нет – доложил начальник службы участковых уполномоченных.

– ПДН?

– Отрабатываем лиц из числа неблагополучной молодежи, в том числе склонных к сексуальным преступлениям, положительной информации нет – продолжил начальник отдела участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних – полное название реорганизованной службы.

– Кстати, а что у нас по сексуальному мотиву? – обратился Костин к Казанцеву.

– Проститутка. Половых контактов у нее имелось много. Каждую "рабочую" смену. Соответственно возможность установить следы изнасилования, или полового акта незадолго до смерти ограничена. Сперма при экспертизе не обнаружена.

– Хорошо, продолжаем работать каждый в своем направлении. Что хотел еще обозначить – обратился Костин к Назарову – у нас заявление зарегистрировано. Заявитель подозревает, что его племянницу убили на территории Красногорского района "черные риелторы" из Сызрани. Что-нибудь известно по данному поводу?

– В селе Елховке есть частный дом, владеет которым Козырева Алиса, жительница Сызрани. Она периодически переселяет туда людей. По нашей информации через этот дом уходит третий человек, правда не обязательно "на тот свет". К примеру, предыдущий мужчина отбывает наказание в виде лишения свободы. В Сызрани возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Козарева Алиса находится под стражей с группой лиц, насколько мне известно, даже организованную группу собираются вменить.

– То есть основания полагать, что на нашей территории совершено убийство имеются. Что пояснил врач? – обратился Костин к Негодневу.

– Пояснил, что накануне видел умершую, его вызывали для оказания ей помощи. Он видел, что у нее цирроз печени и она в плохом состоянии, по этой причине и взял на себя ответственность, выписал "справку о смерти". Признает, что поступил неправильно, и ему за это досталось от начальника отдела здравоохранения района.

– Может отпустим всех? Останутся опера, Негоднев и мы, обговорим этот материал – обратился Костин к Назарову.

Оставшись в усеченном составе, Костин продолжил:

– Материал нехороший, труп нужно исследовать, но он уже захоронен, а эксгумацию по материалу проверки не проведешь. Я думаю, убийство возбуждать нет пока никаких оснований, налицо неоказание помощи больному. Врач видел, что женщине плохо, она, очевидно, нуждалась в госпитализации, он не принял необходимых мер. Предлагаю выделить материал в данной части и направить в полицию. В полиции возбудят уголовное дело по ст. 124 УК РФ и в рамках этого дела проведут эксгумацию.