Читать онлайн Магия вне закона

ПРОЛОГ

– Подсудимая Тэсия Рейтли, вы обвиняетесь в убийстве верховного мага, а также в клевете и сокрытии преступления. – Судья, худощавая женщина преклонных лет, смерила меня безразличным взглядом. – Конгресс верховных магов принял окончательное решение о вашем пожизненном заключении под стражу Обители города Нерона.

Я пошатнулась, перед глазами потемнело, и на какое-то мгновение я утратила способность дышать. Это должно быть шутка. Безобидная шутка. Или сон. Точно сон!

– Тэсия Рейтли? – женщина, исполняющая обязанности арбитра, снова взглянула в мою сторону. – Если вы хотите что-то сказать, то прошу, говорите сейчас, пока есть такая возможность.

Нужно что-то сказать… оправдать себя.

– Я не виновата. – Сглотнув ком в горле, я взяла микрофон. Присутствующие в зале с интересом завертелись, устремив взгляды на мое бледное лицо. – Я ни в чем не виновата! Как вы не понимаете? Для создания заклинания, от которого умер мистер Харрис, нужен как минимум второй резерв магии, а у меня всего лишь тринадцатый! Тринадцатый! Да я даже практической магией не владею, не то что заклинаниями смерти или огненной стихией! Это была всего лишь самозащита! Несчастный случай… не более.

Судья внимательно меня выслушала, но теперь, помимо безразличия, в ее глазах читалось откровенное презрение.

– Это все? – осведомилась она.

Меня затрясло. До этой минуты я была уверена, что меня оправдают! Я ведь ни в чем не виновата. Это был просто несчастный случай. Почему никто не хочет разобраться? Почему никто не может заступиться за меня?

– Мама? – я посмотрела на свою родительницу. Она сидела в первых рядах зала в качестве свидетеля и упорно продолжала делать вид, что не замечает меня. – Мама, скажи им! Мама! Ты же все видела! Ты была там!

Она опустила голову.

– Мама, пожалуйста! Расскажи им правду! – у меня потекли слезы. Я не хотела в это верить, просто не могла поверить. Конгресс всегда принимал жесткие решения относительно молодых магов, но это был явный перебор. Пожизненное заключение? Мне всего лишь двадцать три – это несправедливо. – Мама, почему ты молчишь? Мама!

Судья подала стражам знак.

– Заседание окончено. Уведите ее.

– Нет! – я кинулась в дальний угол стеклянного изолятора, уворачиваясь от магического аркана. – Филипп! Филипп, посмотри на меня!

В отличие от матери, брат хотя бы повернулся ко мне. С самого начала заседания он не проронил ни единого слова в мою защиту, впрочем, слов обвинения от него тоже никто не дождался. Филипп занял нейтральную позицию, позволяя конгрессу уничтожить мою жизнь из-за несчастного случая, в котором я была даже не виновата. И он это знал! Знал и молчал!

Невидимый аркан резко затянулся на моих запястьях, скручивая руки за спиной и впиваясь в нежную кожу до посинения. Мне только что подписали смертный приговор? Я начала кусать губы, чтобы не закричать. Пожизненное заключение за убийство верховного мага. За убийство, которое я никогда не совершала.

– Пошли! – один из стражей толкнул меня в спину. – Давай пошевеливайся! Переставляй ногами!

Магические путы не дали рухнуть на пол и разреветься, хотя я была уже где-то на грани, и перед тем как выйти из зала суда, в последний раз взглянула на брата.

Филипп обреченно покачал головой и тоже отвернулся.

ГЛАВА 1

– Тэс? Ты чего молчишь? – Сандра с интересом посмотрела на мое письмо. – Это от комиссии? Чего говорят на этот раз?

Я пожала плечами, без колебаний протягивая ей черный конверт с эмблемой конфедерации.

– Ничего. Никто не хочет разбираться в старом деле, – голос внезапно осип. Я старалась держаться, но изо дня в день становилось все сложнее. – Наверное, нужно прекращать донимать комиссию. Понятное дело, что уже ничего не изменится, просто… тяжело это принять, вот и все.

Спрыгнув со второго яруса, я измерила шагами двухметровую камеру Обители. Глупо было полагать, что на этот раз комиссия изменит свое решение. Все предыдущие шестнадцать запросов о пересмотре моего дела были отклонены. Неудивительно, что семнадцатый не стал исключением.

– Тэс… – Сандра прочитала письмо и сочувственно взглянула на меня из-под длинных ресниц. – Мне жаль. Правда.

Я улыбнулась.

– Знаю.

С Сандрой мы познакомились давно, как только меня перевели в Обитель после слушания. Ровно год назад, но кажется, что прошла нескончаемая вечность. К тому же условия заключения для нас ничем не отличались: одна и та же камера на двоих, одна и та же еда, одно и то же расписание. Только срок заключения для каждой из нас был разным. Сандра выйдет на свободу через две недели, навсегда покинув стены этой проклятой Обители, ведь в отличие от меня ее обвинили в воровстве, а не в убийстве верховного мага и представителя конгресса в одном лице.

– Я буду приходить к тебе постоянно, – видимо заметив, как на моем лице отразились мрачные тени, пообещала она, тоже спрыгивая с кровати и порывисто обнимая меня за плечи. – Каждую неделю! Я еще успею тебе надоесть, и ты будешь умолять меня оставить тебя в покое. Вот увидишь! Я найду лучшего адвоката, чтобы тебя вытащить! Только придется немного подождать, у меня пока нет денег, но скоро все наладится. Обещаю! Сэм поможет устроиться на работу.

Я с улыбкой закивала, в то время как на душе разрасталась черная дыра. Весь этот год Сандра поддерживала меня, так же как и я ее. Что будет, когда она уйдет? Сколько времени я смогу просидеть здесь в полной изоляции? И что со мной сделают стражи?

– Тэсия Рейтли! – по железной двери неожиданно ударили кулаком. Знакомый голос одного из стражей нарушил спокойную тишину. – На выход. Сейчас же. У вас есть пятнадцать минут на свидание.

Я вздрогнула.

– Свидание? Какое еще свидание? – мы с Сандрой обменялись настороженными взглядами. За весь год у меня не было ни одного посетителя. – Свидание с кем?

Тяжелый засов с жутким скрипом медленно отъехал в сторону, приоткрывая массивную дверь тюремной камеры.

– Рейтли! – страж заглянул внутрь и недовольно зарычал: – Сколько можно вас ждать? Вы идете или нет?

Ничего не понимая, я снова посмотрела на Сандру, но она лишь развела руками. Неужели ко мне кто-то пришел? Спустя год? Мама или Филипп? Я судорожно вздохнула. Больше родственников у меня нет.

– Рейтли?

– Д-да… конечно, – торопливо отозвалась я и, вытянув перед собой руки, приблизилась к стражу. – Иду!

Мои кисти тут же связали огненные путы, блокируя магию.

– Кто ко мне пришел? – я споткнулась, когда страж небрежно схватил меня за плечо, вытаскивая в коридор и захлопывая массивную дверь перед лицом удивленной Сандры. – Это моя мама, да? Что она сказала? Что ей нужно?

– Рейтли!

Страж дернул за магические путы, увлекая меня в левое крыло Обители.

– Или это Филипп? – внутри что-то болезненно сжалось. Я не простила его – ни его, ни мать, но была готова с ними встретиться. – Понимаете, у меня просто больше нет родственников. Хотя есть еще бабушка, но она в Арфине. Очень далеко и…

– Замолчите, Рейтли. Вам запрещено со мной разговаривать.

– Извините.

Я осеклась и послушно отвернулась, рассматривая закрытые двери тюремных камер, точно таких же камер, в одной из которых жили мы с Сандрой. Холодные небольшие помещения без перегородок с двухъярусными кроватями, узкими бойницами под потолком и компактными санузлами. Магия в крепости занимала не последнее место, и почти все, включая защитный барьер и систему охраны, управлялось посредством магии четырех основателей Обители. Но холодные камеры или отсутствие солнечного света – это не самое худшее, что может случиться с заключенными… есть вещи намного страшнее этого. Намного.

Пока мы шли по коридорам Обители, минуя женский блок, я с ужасом вспоминала первые месяцы заключения. Стражи многое себе позволяют. Обитель по праву считают самой жестокой тюрьмой трех конфедераций мира. Я не должна была здесь выжить. Наверное, на это и был расчет, когда конгресс выбирал для меня меру наказания.

Наказание за убийство, которого я не совершала.

– У вас есть пятнадцать минут, – напомнил страж, сжимая мою руку стальной ладонью. Да-а… силы стражам не занимать. – Заходите.

Открыв железную дверь с табличкой «комната для допросов», он силой затолкнул меня внутрь и, проигнорировав то, что я не устояла на ногах, вышел, не забыв предусмотрительно задвинуть на двери тяжелый засов.

Я застонала. Колени в очередной раз были содраны в кровь.

– Черт! – я перекатилась на бок и медленно, не обращая внимания на то, что путы болезненно впиваются в запястья при каждом движении, встала на ноги. Снова покачнулась, но устояла. – Вот черт!

– Если вы закончили вытирать собой пол, то, может, перейдем к делу? – уверенный голос с незнакомым акцентом слишком неожиданно прозвучал за моей спиной.

Я вскрикнула. Неприятный озноб прошелся по всему телу. Испуганно развернувшись, я чуть не уткнулась лицом в мужскую грудь и, только отшатнувшись назад, поспешно подняла голову, встречаясь взглядом с исчерна-синими глазами незнакомого мужчины.

– Вы кто такой? – первое, что неосознанно вырвалось у меня, стоило только увидеть черноволосого гиганта.

Он не был ни работником, ни стражем Обители, о чем недвусмысленно намекала его гражданская одежда – черная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами вместо строгого военного камзола, которая туго обтягивала мощную, рельефную мускулатуру и сильные руки, сложенные на груди. Такими руками можно и придушить… не руки, а настоящие лапищи.

Паника подступила к горлу.

Почему меня закрыли с ним в одной комнате? Стражи нарушили правила безопасности? К заключенным пускают исключительно родственников, даже адвокат в недосягаемости, не говоря уже о совершенно посторонних людях. А этот точно посторонний…

– Эм… вы… вы… – я попятилась назад, пытаясь увеличить дистанцию с непонятным посетителем.

Кто он, черт возьми? И как он добился того, что бы его, обычного гражданского мага, пропустили в Обитель… или он один из военных? Сапоги-то у него точно военного образца, высокие, черные и на шнуровке. Да и телосложение… крепкое, излишне мускулистое, каким не могут похвастаться большинство стражей Обители. Плюс темные волосы, почти черные, тоже пострижены по-военному коротко. Нет. Это явно не гражданский маг.

– Я вас не знаю, – наконец уверенно заявила я. – Точно не знаю. Кто вас нанял? Мои родственники?

Мужчина не остался в долгу и, воспользовавшись неловкой заминкой, рассматривал меня с не меньшим интересом, как будто это я пришла к нему на встречу, а не он.

– Что вам от меня надо? – я насторожилась, когда необычайно яркие глаза задержались на моих связанных руках. – Вы ведь не адвокат, да?

Глупый вопрос. Конечно же, я понимала, что это никакой не адвокат, а один из верховных магов, причем из высшей касты. Такую пронзительно яркую радужку вокруг зрачков имеют единицы. И все эти единицы уже давно стоят на верхах конгресса.

Мне стало не по себе. Что он тут делает? Неужели конгресс решил пересмотреть мое дело? Я мотнула головой. Нет, это вряд ли. Ведь прислали отказ… тогда кто он такой?

– Нет, мисс Рейтли, я здесь не для того, чтобы выступать вашим адвокатом, – маг улыбнулся и неспеша присел в кресло во главе стола. – Составите мне компанию?

Он указал на один из стульев, намекая, чтобы я села напротив. Но я осталась стоять. Первые два месяца в Обители и тюремные стражи, которые были слишком заинтересованы новой магичкой, научили меня всего остерегаться… и умело прятаться, а еще никому не доверять. Даже если этот кто-то более чем дружелюбно настроен.

– Вы меня боитесь? – не вопрос, скорее утверждение. – Напрасно, – маг кивнул на мои связанные руки, – из нас двоих не я осужден за убийство. Следовательно… хм, это мне стоит вас опасаться, а не наоборот.

Его слова задели за живое.

– Я никого не убивала! – вздернув голову, я подошла к столу и решительно опустилась напротив незнакомца, предусмотрительно упираясь спиной в жесткую спинку стула, готовая в любой момент вскочить на ноги, если того потребует ситуация. – Вы не адвокат, я уже поняла, но я вас все равно не знаю. Чего вы хотите? К заключенным не пускают гражданских магов. Вы из конгресса?

Маг подался вперед, испытывающе разглядывая мое лицо. Я задержала дыхание, поборов в себе внезапный порыв отстраниться, а еще лучше отойти на безопасное расстояние. В его позе не было угрозы, скорее каменное спокойствие. Мужчина вел себя уверенно, даже самоуверенно, будто вся Обитель принадлежала ему одному. Это отталкивало. Неприятный человек.

– Меня зовут Ларк Леннер, – он протянул руку для рукопожатия. – Для вас просто мистер Леннер.

Я не шелохнулась. Во-первых, магические путы все равно не дали бы состояться полноценному рукопожатию, а во-вторых, я опасалась к нему прикасаться, пока не выяснила, кто он такой и что ему от меня надо.

Мужчина слегка прищурился, с едва заметным раздражением осознавая, что я не собираюсь отвечать взаимностью.

– В чем дело, мисс Рейтли? – Леннер подавил усмешку, но я все равно успела ее заметить. – Я представляю для вас угрозу? Вам не кажется, что это глупо, учитывая наши положения?

– Не кажется, – я отодвинулась от стола, создавая дополнительную дистанцию. – Я все еще не понимаю, кто вы, мистер Леннер. Ваше имя должно было мне о чем-то сказать?

– Нет, но я надеялся, что узнав мое имя, вы станете более лояльны к беседе.

– Значит, вы пришли поговорить по душам?

Он покачал головой.

– Задушевные разговоры с заключенными не мой конек.

– Неужели? – я сжала ладони, всматриваясь в голубые глаза. Он не отвернулся, не моргнул, лишь подмигнул мне. – Может, вы уже перейдете к цели вашего визита? У меня всего пятнадцать минут, которые вот-вот закончатся.

Леннер слегка нахмурился. Скорее всего, он по-другому планировал себе этот разговор.

– Как пожелаете, мисс Рейтли, – тем не менее маг согласно кивнул. – Расскажите, что вам известно о последних событиях в городе?

Я пожала плечами.

– Ничего.

– Стражи ничего не рассказывают?

– Заключенным? Вы, наверное, шутите.

– Но заключенные довольно часто подслушивают разговоры стражей.

– Вы сейчас пытаетесь меня в чем-то уличить, мистер Леннер? – не поняла я, отворачиваясь от его пронзительного взгляда.

Мужчина вздохнул, опираясь локтями на стол.

– Мы не на суде, мисс Рейтли, чтобы я вас в чем-то обвинял. Я лишь пытаюсь выяснить, что вам известно о похищенных, а что мне придется сейчас рассказать.

Я удивленно перевела взгляд обратно.

– О каких похищенных?

– В столице пропадают люди. За последний месяц в городе пропало более сорока человек, – спокойно пояснил Леннер, – бесследно исчезли. Нет никаких улик, никаких случайных свидетелей, ничего такого, что помогло бы следствию установить хотя бы примерную личность похитителя. Люди просто пропадают один за другим каждый день. Конгресс в замешательстве. Тот, кто за этим стоит, обладает колоссальной магией, если не сказать разрушительной.

Я напряглась, путы на руках болезненно впились в кожу.

– Вы же не хотите повесить на меня убийство еще сорока человек, мистер Леннер? – испугалась я.

Зная, что из себя представляет конгресс, это предположение могло оказаться вполне реальным, но Леннер неожиданно рассмеялся.

– Вы меня пугаете. Разве ваша совесть способна на убийство сорока человек? Мне кажется одного для вас более чем достаточно.

Я сильнее сжала ладони, вонзаясь ногтями в кожу. Да никого я не убивала! Что же это такое?! Любой маг, не говоря уже о верховных, если возьмется за мое дело и перепроверит все во второй раз – сможет меня оправдать. Нужен лишь хороший адвокат, либо доверенный человек… но конгресс поставил запрет на любых государственных адвокатов для пожизненно заключенных, а чтобы нанять частного адвоката, нужна хоть какая-нибудь связь с внешним миром. Естественно, никакой связи у меня нет, да и самому конгрессу выгодней запереть меня в Обители, нежели выпускать на свободу еще одну никчемную, в их понимании, магичку без знаний практической магии.

– Я рада, что смогла вас развеселить! – услышав тихий, обидный смешок, который Леннер попытался скрыть за покашливанием, я решительно встала из-за стола. Находиться в одной комнате с представителем этого проклятого конгресса пропало всякое желание. – Но пятнадцать минут уже давно вышли и мне пора возвращаться.

Мужчина переменился в лице.

– Сядьте! – приказал он таким тоном, что у меня подкосились ноги, и я невольно рухнула обратно. – Я еще не закончил и никуда вас не отпускал.

По спине пробежал холодок, и я почувствовала, как задрожали руки. Почему-то с самого начала разговора я не рассматривала Леннера как реальную угрозу вроде стражей Обители. Но судя по голосу и по тому, как от его магических вибраций вокруг замигал свет, как раз Леннера я и должна бояться больше всех остальных.

Я затравленно подняла на него глаза. Наши взгляды пересеклись, и мужчина улыбнулся. Снова. Своей идеально-фальшивой улыбкой.

– Продолжим разговор, мисс Рейтли? – возвращаясь к поддельной вежливости, спросил он. – Вы больше не намерены сбегать?

От него не сбежишь.

– Нет, – я старалась не дышать. Я всегда знала, чего ожидать от стражей, но вот чего ждать от верховного мага, когда я до конца даже не уверена, что он верховный маг? – Прошу прощения, что перебила вас, мистер Леннер. Продолжайте.

– Люди пропадают каждый день, – как будто ничего не произошло, спокойно повторил Леннер, – конгресс знает лишь имена пропавших и их резерв магии. Как я уже говорил, никаких свидетелей или подозреваемых у нас нет.

Я молчала, изучала свои пальцы, сплетенные между собой.

– Вам пока все понятно? – уточнил он.

– Вполне.

– Отлично, тогда я продолжу, – мужчина откинулся на спинку деревянного стула. – Кроме того, мы выяснили, что пропадают исключительно молодые маги вроде вас, с определенным магическим резервом и физическими данными. Смею предположить, что назревает заговор против конгресса, либо кто-то незаконно присваивает себе силу редкого резерва. Но во втором случае не совсем понятны мотивы.

Мы выяснили. Мы. Кто это мы?

– Какой у вас резерв магии, мисс Рейтли? – неожиданно мягко поинтересовался Леннер.

– Тринадцатый. А что?

Его губы растянулись в широкой улыбке.

– Довольно редкий резерв, не находите?

Я пожала плечами. Согласна, тринадцатый резерв действительно редкий, но это не отменяет того факта, что он практически бесполезен. Конгресс уже очень давно выделил пятнадцать резервов – это что-то наподобие группы крови, только сложнее. Чем выше резерв, тем ниже уровень магии, чем ниже резерв, тем магия соответственно сильнее. По этому принципу обладатель пятнадцатого резерва не сможет сплести даже самое простое заклинание вызова огня, в то время как маг с первым резервом может менять внешность и проходить сквозь временное пространство. Детям всегда передается один из резервов родителей. У моей матери четвертый резерв, а у родного отца, погибшего много лет назад, был тринадцатый. Таким образом, брат унаследовал четвертый резерв, ну а мне же достался тринадцатый резерв отца.

Я не стала отвечать Леннеру, решив проигнорировать его риторический вопрос о редкости моего резерва. И к чему вообще этот вопрос был задан?

– Что вы хотите этим сказать?

Леннер задумчиво постучал пальцами по столу. Небольшие искры пробежали по его руке и слились с бледной кожей. У меня округлились глаза. Сколько же в нем силищи…

– Скажем так – конгресс магов считает, что вы можете помочь нам с расследованием.

Я дернулась на стуле, с изумлением уставившись на Леннера. Он снисходительно улыбнулся, немного приподняв черные брови.

– Я?!

– Да, вы.

– При чем здесь я и убийство сорока человек?

Леннер поцокал языком. Издевается! Он издевается!

– Я не говорил вам про убийство, – поправил меня маг, – я лишь сказал, что они пропали. В настоящий момент стражи города ищут не убийцу, а похитителя с невероятной силой, способной скрывать все улики, оставаться незамеченным под десятком тысяч камер, обходить магические ловушки и убирать всех ненужных свидетелей и предположительных родственников. Это вопиющий случай для Нерона, да и для всей конфедерации в целом. Конечно, конгресс старается держать все под контролем, но боюсь, что при таком раскладе горожане довольно скоро обо всем догадаются и поднимут панику. А мы все знаем, к чему приводят необдуманные митинги и недовольство властью. Вы можете нам помочь. Тем более что в Обители сидит не так уж и много магов с тринадцатым резервом.

Какой-то нехороший комок предчувствия встал поперек горла. Меня собираются втянуть в очередную авантюру? Спасибо, но, видите ли, мне как-то не хочется быть снова куда-то втянутой. Одного раза было более чем достаточно.

– Я сижу за убийство верховного мага, мистер Леннер, – мне не нравился его взгляд, как и эта улыбка. Пускай он прекратит так улыбаться, это нервирует! – При всем желании я не смогу вам помочь. Извините.

Преисполненная новой решимостью, я поднялась из-за стола и, развернувшись, направилась на выход из допросной, более чем уверенная, что на этот раз мне никто не помешает уйти. Разговор исчерпан. Я ничего не знаю и узнать не смогу. А главное, не хочу, чтобы меня впутывали в новое преступление! Не дай бог еще раз попасть под внимание конгресса. Я это уже проходила, результатом стала пожизненная тюрьма строгого режима.

– Мисс Рейтли? – окрикнул меня чрезмерно холодный голос. – У вас прекрасные ноги, не вынуждайте меня их вам сломать.

– Что вам нужно? – я остановилась около самой двери. – Зачем вы сюда пришли? Я больше не собираюсь подписываться ни под какие преступления! Если конгресс хочет найти козла отпущения, то прошу вас, мистер Леннер, поищите его в ком-нибудь другом! Я и так отбываю незаслуженное наказание, которое назначил для меня ваш многоуважаемый конгресс!

– Два.

Я непонимающе уставилась на мужчину. Ему смешно? Что смешного я сказала?

– Что два?

– Два вопроса, которые вы мне задали, очень увлекательны, правда, но командую здесь я. Поэтому, вернитесь на свое место, пока у меня не иссякло желание вести с вами конструктивный диалог.

Я рухнула на стул, встретилась взглядом с черными глазами Леннера и в изумлении отпрянула назад, чуть не перевернувшись на стуле. Черные! Черные глаза. А были голубыми. Значит…

– У вас первый резерв магии? – со вздохом определила я.

Вот черт. Что этот тип делает в Обители? С таким резервом люди сидят в управлении, и редко высовывают нос дальше своего обшитого золотом кабинета, и не отрывают задницы от магического кресла, стоимостью больше чем вся моя квартира.

– Да, первый, – просто ответил Леннер. – Теперь к делу. Я забираю вас из Обители, хотите добровольно, хотите нет. Лично я бы предпочел первый вариант, но решение остается за вами.

Он говорил с такой уверенностью, что я снова начала сомневаться в его адекватности.

– Вы что? – я засмеялась. – Что значит забираете? Конгресс даже не хочет пересматривать мое дело, не говоря уже о свободе.

– Вы зря смеетесь, мисс Рейтли. В моих полномочиях предложить вам сделку. К тому же мне нужна приманка. Живая молодая приманка с тринадцатым резервом магии. Вы подходите идеально, поэтому на то время, пока идет следствие, я вас забираю. Побегаете по городу, помашете руками, покричите на все улицы, привлекая на себя внимание. И если ваша помощь окажется незаменимой, уверен, что конгресс пересмотрит ваше дело и на свободу вы выйдете раньше, чем умрете от старости в своей камере.

Я открыла рот и снова закрыла.

– Вижу, вас все устраивает? – вежливо поинтересовался Леннер.

– Подождите… – я мотнула головой, пытаясь трезво оценить ситуацию. Абсурдную ситуацию. Невероятно абсурдную. – Вы предлагаете побегать мне по городу, привлекая на себя внимание серийного маньяка, который уже успел убить сорок магов, некоторые из которых, вероятней всего, были сильнее меня на несколько порядков и возможно владели практической магией?

От моих категоричных слов Леннер закатил глаза.

– Не совсем в таком контексте, – в очередной раз поправил он,– но в целом – да, что-то вроде того.

Я нервно усмехнулась.

– Мистер Леннер, вы работаете на конгресс? Почему вы так уверены, что меня выпустят из Обители… побегать?

Побегать! Я же не собака, честное слово, чтобы меня выводить на прогулку. И стены Обители еще никто не покидал раньше назначенного срока. На то это и Обитель, самое ужасное место, куда только может попасть молодой маг.

Леннер задумался, подбирая правильные слова.

– Я капитан ночной стражи, – наконец ответил он, опираясь локтями на стол, чтобы стать ближе ко мне. – И смотритель первого округа. Разумеется, любой патруль, и ночной и дневной, работает под патронажем конгресса. Что касается вашего вопроса, то – да, конгресс разрешил на время следствия освободить любого заключенного Обители с тринадцатым резервом магии, чтобы использовать его в качестве приманки. Задействовать гражданских в следствии мы побоялись, лишняя шумиха никому не нужна, тем более конгрессу.

Я облизала пересохшие губы, судорожно обдумывая все варианты исхода этого дела. Если я выйду за пределы Обители, то у меня появится шанс, призрачный, но все же шанс сбежать. И тогда мне не придется сюда возвращаться. Другое дело, что сбежать от капитана ночной стражи, учитывая его резерв и внушительное телосложение, вряд ли получится. Но Сандра! Она выходит на свободу через две недели, и если за эти недели патрули не разберутся с пропавшими, то я смогу с ней связаться, и она поможет мне сбежать вначале от стражей, а потом и из города.

От хрупкой надежды внутри все содрогнулось. А вдруг сработает! Я через силу улыбнулась и, набравшись смелости, уверенно посмотрела на суровое мужское лицо с довольно резкими чертами, поистине военными и строгими.

– Мне нравится ваше предложение, мистер Леннер. Разрешаю вам меня использовать, если вы обещаете безопасность и достойные условия проживания.

– Условия проживания? – ухмыльнулся он, передразнивая мой тон. Видимо, в положительном ответе маг и не сомневался.

– Да, – голос не дрогнул, хотя внутри все дрожало. За этот год я потеряла свободу слова. – Условия проживания, пока я не вернусь обратно в Обитель. Кровать, еда, одежда и все, что мне потребуется.

– Хорошо, – поднимаясь из-за стола, Леннер согласно кивнул, и все бы ничего, но вот его колючий взгляд остался холоднее камня, – я подумаю.

ГЛАВА 2

Я нервными шагами измеряла приемную, то и дело поглядывая на иллюзию часов во всю стену. Минуты тянулись, тишина давила. Леннера не было больше часа, и я уже серьезно начала подумывать, что ему никто не позволил вывезти заключенную из Обители, и он просто уехал за периметр, забыв про меня.

– Проклятье! – я выругалась, присаживаясь на деревянную лавку.

Одно меня беспокоило больше всего. Сандра ничего не знает ни о Леннере, ни о его намерениях. Когда я не вернусь сегодня вечером, она заподозрит что-то неладное, а когда я не объявлюсь и завтра с утра, она может пойти на неосознанный диалог со стражами. От этой мысли мне сдавило горло. Заключенные редко обращаются к стражам с вопросами, а тем, кто все же набирается смелости заговорить первым, можно только посочувствовать. Сколько раз я видела, как стражи списывают насильственные смерти на несчастные случаи, сколько раз я видела, как женщины беременеют от них, а потом пропадают навсегда, и сколько раз я пряталась в лабиринтах Обители, когда стражи хотели поиграть…

– Да, мистер Леннер, об этом уже сообщили.

От размышлений меня отвлекли голоса в коридоре. Вскочив на ноги, я подошла к закрытой двери.

– Заключенная принимает какие-нибудь препараты?

Я поежилась. Голос Леннера, когда он не притворялся вежливым и учтивым, как делал это все время пока мы были наедине, вызывал настоящую дрожь. Но если он и правда капитан стражи, то это многое объясняет. Неприятная работа, но одна из самых почетных и высокооплачиваемых. В патрули всегда набирали сильнейших магов конфедерации, с наилучшими показателями среди военных, нехилой боевой подготовкой и идеальным знанием практической магии.

– Рейтли? Нет, сэр. Она вполне адекватна.

– Отлично, тогда открывай.

Я успела вовремя отпрыгнуть, до того как распахнулась железная дверь.

Взглянув на меня, Леннер подпер плечом дверной косяк.

– Вы готовы? – опять эта напускная вежливость. Уж пусть лучше он общается со мной так же, как и со всеми. Холодно, отстраненно, но не наигранно.

Я кивнула, разглядывая стража за его спиной. Как я надеюсь, что больше никогда не увижу эти похотливые морды.

– Отлично, – Леннер в два шага оказался рядом. Мужская ладонь коснулась моих запястий, без труда снимая магические путы и даруя свободу. – В таком случае мы можем идти.

Я растерла запястья и, не задерживаясь, вышла за ним в коридор. Страж последовал за нами.

– Где я буду жить? – решила уточнить я, пока мы спускались по центральной лестнице. Если мне снимут номер в отеле, я могу попытаться сбежать прямо оттуда. Естественно, не через дверь.

Но нет. Капитан ночной стражи такой вариант даже не рассматривал.

– Я снял дом на месяц, здесь недалеко.

– Не стоило снимать целый дом, – недовольно буркнула я, – обычного номера в гостинице мне бы вполне хватило.

– А мне нет. Вы же не думаете, что я позволю вам остаться одной хоть на минуту?

Я сжала кулаки. Не думала, но очень на это рассчитывала!

Миновав лабиринт запутанных коридоров, в которых, надо заметить, Леннер ориентировался превосходно, словно работал стражем в Обители последние лет так двадцать, мы остановились перед массивными воротами на первом этаже, ведущими к свободе из адовой крепости. Даже не верится.

– Хорошего дня, капитан, – дежурный страж отвесил небольшой поклон и, приложив свою руку к идентификационной панели, открыл ворота. – Сообщите, когда что-нибудь выяснится.

– Непременно.

Леннер вышел на огороженную высоким забором территорию вокруг здания Обители, при этом не особо наблюдая за моими действиями. Я послушно выскочила следом. Если за периметром он будет так же халатно относиться к моим передвижениям, то не составит огромного труда замедлить шаг, отстать от него где-нибудь в многолюдном месте и незаметно срулить в сторону, сливаясь с толпой ничего не подозревающих людей.

– Мне нужна одежда, – напомнила я, понимая, что в оранжевом тюремном комбинезоне я смогу скрыться разве что в пустыни, и то если Леннер неожиданно ослепнет.

– Я это уже слышал, но кроме своей рубашки ничего другого пока предложить не могу. – Он на ходу вытащил блестящие ключи от какого-то автомобиля и нажал на кнопку. – Моя машина на стоянке. Я отвезу вас домой, а кто-нибудь из дневного патруля привезет все необходимые вещи.

Сама мысль, что незнакомый мужчина на службе конгресса будет покупать одежду для заключенной, немного позабавила.

– Нижнее белье мне тоже необходимо, – злорадно добавила я, уже представляя лицо стража, роющегося в дамском кружевном белье.

На губах Леннера заиграла странная улыбка, которая тут же уничтожила мое злорадство, заставив пожалеть о собственных словах.

– Нижнее белье? Сочту за честь сам пройтись по магазинам, подбирая для вас что-то на свой вкус. Но хочу предупредить заранее о своих специфических вкусах.

Я поперхнулась и, засмотревшись на капитана, споткнулась о бордюр. Мужчина подхватил меня за локоть в последнюю секунду, не давая поцеловаться с землей.

Парковка для машин, как всегда пустовала. Рабочие редко уезжали, а почти все стражи жили на седьмом этаже Обители. Посетителей в такое время тоже никогда не бывало, если кто и приезжал, то только вечером, в определенные часы и по предварительной записи. Но не мне об этом говорить, за весь год я получила лишь одно письмо от Филиппа, в котором он сообщил, что продал мою квартиру каким-то своим знакомым, а деньги за ее продажу перевел на мой банковский счет, чтобы я могла воспользоваться услугами хорошего адвоката. Но какой толк от этих денег, если стражи запрещали контактировать с внешним миром? Обычно адвокатов нанимали родственники, мои же родственники отвернулись от меня еще в зале суда.

– Мисс Рейтли, прошу. – Леннер легким кивком пригласил меня сесть на переднее сиденье черного внедорожника, единственного припаркованного на стоянке для автомобилей.

Не мешкая, я забралась в салон, в предвкушении поглядывая на искрящийся энергетический барьер. Смертельная магическая преграда, которая высоченным забором уходила далеко в небо и окутывала всю территорию Обители. Не войти – не выйти. Барьер убивал даже пролетающих мимо птиц, насекомых и всякую неразумную живность, не говоря уже о людях. Многие заключенные добровольно бежали к этому барьеру, чтобы покончить со своей жизнью. Ну а стражи…они им никогда не мешали.

Я занервничала, пристегивая себя к сиденью. Сейчас… еще чуть-чуть и я окажусь за периметром… Наверное, даже стану легендой. Единственная пожизненно заключенная, которая смогла выбраться из магической тюрьмы строгого режима.

– Мистер Леннер? – я повернулась к магу, когда тот сел рядом, заводя внедорожник. – Почему вы не боитесь брать на себя ответственность?

– Не понял.

– Я же опасна.

Леннер усмехнулся. Достав из бардачка солнцезащитные очки, он спрятал яркие глаза за непроницаемым темным стеклом. Мой взгляд невольно скользнул в его сторону. Почему я сразу не догадалась, что он один из стражей? Гражданские маги редко доводят свое тело до такого состояния. Гора мышц. А вот у стражей физическая подготовка стоит чуть ли не на первом месте после практической магии. Но Леннер помимо мощного телосложения обладал чем-то еще… Может харизмой? Не знаю.

– Опасны? Смешно. Мисс Рейтли, не сочтите за грубость, – положив одну руку на спинку моего сиденья, он обернулся назад, выезжая с парковки, – но новорожденный цыпленок представляет для меня большую угрозу, чем вы.

Я вздохнула.

– Жаль, что конгресс не считает так же.

Леннер вывернул руль, машина медленно подъехала к центральным воротам. Караульный засуетился: выскочил из своей будки, записал номер автомобиля и снова нырнул обратно.

– Дело не в опасности, мисс Рейтли, а в ответственности, – капитан стражи повернул голову в мою сторону. – Вы ответственны за смерть равного себе и теперь обязаны за это ответить. Конгресс никогда не пойдет вам на уступки, закон для всех один. И даже если вам не по душе приговор, лично я считаю его объективным. – От цинизма его слов меня замутило. Строгий и безжалостный – отличное сочетание качеств для капитана. Ну а как иначе? – Я пролистал ваше личное дело, и там все предельно ясно. Бытовые убийства не редкость, особенно у необученных магов. Отвечайте за свою ошибку, и другие, глядя на вас, поступят иначе.

– Да вы… – я прикусила язык и отвернулась. Я год пыталась переубедить конгресс, стражей Обители и судей. Убеждать в своей невиновности и его просто нет смысла. Все равно не поверит. – Думайте, как хотите!

Ворота приоткрылись, и машина тут же тронулась с места, не дожидаясь, когда караульный разрешит проехать. Вдавив педаль газа, Леннер вылетел на дорогу, занимая законную для патрулей седьмую полосу по правой стороне. От неожиданности я вцепилась руками в сиденье.

Легкое вождение и Ларк Леннер однозначно плохо сочетались между собой.

За целый год родной город успел преобразиться до неузнаваемости, а может, дело еще и во мне, и я просто раньше не ценила те краски, которыми мог похвастаться Нерон. Столица конфедерации, самый крупный город с богатой историей и магами разных сословий. Где еще на одной улице могут столкнуться глава конгресса и буфетчица с пятнадцатым резервом магии? Или ночной страж с известной магичкой, чье лицо блистает на всех модных журналах? Несмотря на суровые законы, мне всегда нравился Нерон. Я и подумать не могла, что когда-нибудь захочу уехать из города, где так много людей, которые спокойно общаются, встречаются и любят друг друга, не обращая внимания на свои резервы и статусы… Но сейчас это уже не важно. Я либо вернусь в Обитель, либо сбегу, но тогда придется прятаться и выживать там, где нет людей, соответственно и стражей, и конгресс до меня не сможет дотянуться. Я обречена на вечное одиночество.

– Держите, – Леннер протянул мне черный платок.

Я заморгала, пряча лицо и вытирая слезы. Не время и не место.

– Спасибо, – я улыбнулась и поспешно взяла себя в руки. Спасибо стражам Обители, но самообладанию они научили довольно быстро, еще в первый месяц.

– Кем вы работали до того, как совершили убийство? – спросил Леннер, заполняя салон негромкой музыкой из навороченных динамиков. – В вашем деле это не отображено.

Конечно, не отображено! Конгрессу плевать, кем я работала и работала ли вообще. Его заботят лишь маги с сильными резервами, до таких, как я, никому нет дела.

– Может, вы наконец прекратите обвинять меня в убийстве, мистер Леннер? – несдержанно попросила я. – Никакого убийства не было и вообще… – я осеклась, заметив, как между его бровей залегла складка. Хотя кому я это говорю? Капитану стражи? Который каждый день сажает за решетку таких же магов, как я? Очень умно, Тэс, молодец.

– Так кем вы работали?

– Учителем.

– Педагог? – он удивился, а на ровных губах появился намек на скупую улыбку. – Где? В академии?

Я немного расслабилась.

– Нет, – воспоминания о работе согревали душу, – в школе. Я всегда занималась любимым делом. И вообще, относилась к той сумасшедшей категории людей, которые по утрам наспех засовывают в себя бутерброд и с радостью бегут на работу. Ну, знаете… я была счастлива, пока… все это не произошло. Такую работу очень сложно заполучить.

– Согласен. С тринадцатым резервом редко берут в сферу образования. Какой предмет вы вели?

Я взглянула на него. Искренняя заинтересованность со стороны стража немного приободряла.

– Живопись и магию визуализирования.

– Умеете оживлять свои творения?

Я охотно кивнула.

– Не только свои. Любые картины.

Тринадцатый резерв как раз поэтому и считался редким. Маги с таким резервом были пригодны исключительно для творческой работы, многого в жизни не добивались, в конгресс никогда не попадали, к власти не стремились. Уровень магии жалкий, и в детстве я сильно расстраивалась по этому поводу. В академии большинство моих одногруппников одним лишь взглядом умели воздвигать огненные стены, подчинять себе магию земли и управлять временными потоками, я же с серьезным лицом рисовала таракашек в блокноте, а потом их оживляла. Они, правда, дохли через пару секунд, но радости было много. Когда ты живешь среди магов, чей резерв ниже седьмого, легко почувствовать себя изгоем. Уже в шестнадцать я перестала мечтать о невозможном, а потому научилась наслаждаться своей магией, точнее ее крохами.

– Здесь вы будете жить на время следствия, – голос Леннера вернул меня в реальность.

Я посмотрела в окно. Машина остановилась напротив небольшого одноэтажного домика, отгороженного от внешнего мира низким пошатнувшимся забором. Рядом, почти вплотную стояли такие же дома, только выглядели они получше и заборы повыше.

– Вы ведь не здесь живете? – догадалась я, рассматривая неровные доски, которыми были забиты окна. Слишком узкие окна, как бойницы. Стекла в них попросту отсутствовали… хорошо хоть сейчас середина лета, а не зима.

– Конечно, нет. Я уже говорил вам, что снял этот дом на месяц, – Леннер вышел из машины и, когда я последовала его примеру, бестактно добавил: – Не мог же я привести уголовницу в свою семью. То, что вы не опасны для меня, не означает, что не опасны для других.

Я закрыла глаза, беспомощно впиваясь в ладони ногтями и стараясь унять обиду, смешавшуюся с раздражением. Пора привыкать к тому, что мои слова ничего не значат по сравнению с обвинениями конгресса. Тем более для человека, который работает на этот самый чертов конгресс.

Несмотря на выбитые окна и вколоченные в деревянные рамы доски, внутри дом оказался на удивление уютным. Обставленная лишь необходимой мебелью гостиная переходила в крохотную кухню и отделялась от основной части дома высокой барной стойкой. За широкой монументальной аркой, потрескавшейся от времени, тянулся узкий коридорчик с двумя небольшими комнатами, расположенными друг напротив друга. Скорее всего, это две спальни – для меня и для Леннера. И расположение такое удобное. Даже не обладая феноменальным слухом, он всегда сможет узнать, где я нахожусь, да и дом не такой большой, чтобы можно было где-то спрятаться. Еще одна стеклянная дверь в самом конце коридора вела в компактный санузел с душевой кабиной. Мебели в комнатах почти не было: диван, два кресла и журнальный столик в гостиной, барная стойка, холодильник, несколько навесных шкафчиков и современная кофемашина на кухне. Дом как внутри, так и снаружи выглядел заброшенным. Словно здесь уже давно никто не живет. И тройной слой пыли прямое тому доказательство, как и огромная паутина с шестипалым пауком над входом.

Леннер захлопнул дверь и, замерев на месте, глубоко вздохнул.

Я с сомнением покосилась на него, не сразу догадавшись, что он делает, только когда по стенам поползли едва заметные тени, окрашивая обшарпанные обои в серый блеклый цвет, я чуть не застонала. Чертов первый резерв! Чертово заклинание блокировки! Теперь входную дверь не выбить, не выломать, не поджечь! Что ж… это немного усложняет задачу.

– Если вы продолжите смотреть на меня с такой ненавистью, – Леннер укоризненно покачал головой, – то я, пожалуй, начну думать, что вы хотели сбежать.

Я поджала губы.

– Вы обещали мне одежду, – в который раз напомнила я о элементарной потребности хотя бы помыться и переодеться, раз уж есть такая возможность. В Обители душевые работали только по выходным. – И полотенце.

Не снимая обуви, капитан прошел на кухню и достал из-под барной стойки небольшую черную рацию, мобильный телефон и какие-то исписанные листы бумаги, на первый взгляд похожие на запутанные графики.

– Полотенце в ванной, – он не глядя на меня, указал на стеклянную дверь в конце коридора. – Одежду вам привезут в ближайшее время. Если хотите принять душ – можете идти сейчас. На сегодня нет никаких планов, отдыхайте. Завтра тяжелый день.

Можно подумать в Обители все дни были легкими и беззаботными.

С душевой кабиной пришлось повозиться. Никаких тебе кнопок, никаких панелей управления, никакой инструкции. Просто стеклянная будка и несколько отверстий по бокам, откуда должна струями бить вода. Я никогда не любила сложную технику вроде этой. Всегда предпочитала классический вариант душевой с обычным и простым механизмом, без использования магии. Но, видимо, Леннер не сильно заморачивался с выбором дома.

– Так… – я стянула тюремный комбинезон и залезла в душевую кабину. – Что дальше?..

Я еще раз внимательно изучила стекло на предмет кнопок или скрытого пульта управления, но ничего. Эта штуковина предназначена для высшего резерва и категорически противопоказана для меня.

Застонав, я прижалась лбом к одной из стен, пытаясь визуализировать воду. Проблески в практической магии дали о себе знать и очень скоро, как только на меня обрушилась стена ледяной воды. Вскрикнув, я поспешила выбраться, но стеклянная дверь заклинила, не желала открываться даже под давлением.

– Да чтоб тебя!

Я ударила кулаком по стеклу, и вместо ледяной воды меня со всех сторон обожгло мощными струями кипятка. Судорожно закрывая лицо руками, я мысленно старалась все исправить… но мысли путались, картинка в голове сбивалась, и визуализация выходила искаженной, перевирая все мои приказы. Только через несколько минут, когда я уже была готова разреветься, водопад неожиданно остановился и стеклянная дверца, словно по приказу, послушно отворилась, выплеснув на пол немного воды.

– Ваша одежда, – Леннер положил на край раковины стопку каких-то вещей… и…

– Какого черта вы здесь делаете?! – закричала я, схватив с вешалки первое попавшееся под руку полотенце.

Голубые глаза быстро пробежались по моему телу, без особого интереса, скорее, чисто рефлекторно.

– Убирайтесь отсюда! – я вжалась в стену, прикрывшись махровым куском ткани. – И прекратите меня так рассматривать!

Леннер медленно перевел безразличный взгляд на мое лицо, словно увидеть незнакомую голую женщину в своей душевой для него обыденное дело.

– Я просто принес вам одежду, мисс Рейтли, – тихо, холодно и так спокойно сообщил он, что меня повторно бросило в жар. – Но в следующий раз я хорошенько подумаю, прежде чем вам помогать. Как вижу, в помощи вы не нуждаетесь.

Я застонала.

– Выйдите, пожалуйста!

Леннер молча развернулся, собираясь уйти, но затем почему-то передумал и, задержавшись в коридоре, спросил:

– Стражей Обители вы тоже просили выйти? И как успехи, они вас слушались?

Меня парализовало настолько, что я не смогла ничего ответить. Вцепилась рукой в раковину, только чтобы не упасть. Леннер хотел задеть за живое, Леннер задел за живое.

– Убирайтесь! – заорала я. Дверь от моего голоса с грохотом захлопнулась.

Маг вовремя успел отскочить, но удивление в его взгляде я смогла прочитать даже сквозь запотевшее стекло. Посмотрев на закрытую дверь, Леннер нахмурился и скрылся в коридоре, скорее всего возвращаясь в гостиную. А я лишь в очередной раз убедилась, что все, включая конгресс и капитана ночной стражи, знают о том, что происходит в стенах Обители. О том, как там издеваются над заключенными, о том, как ведут себя стражи, и о том, как долго там можно протянуть, если не выполнять приказы.

Все знают. Всем плевать.

Конгресс не хочет перевоспитывать провинившихся магов, конгресс хочет от них избавиться, несомненно зная, что в Обители никто долго не продержится.

Леннер принес домашние вещи. Белую майку из плотного хлопка и свободные штаны в клетку. Взглянув на свое отражение в зеркале, я пригладила беспорядочно спутанные ярко-рыжие волосы, которые за год отрасли чуть ли не до поясницы. Ухаживать за ними было тяжело… очень тяжело. Особенно первое время, когда меня закрыли в темной камере без каких-либо личных вещей. Просто – сиди и выживай, как хочешь. Но, несмотря на мои просьбы, никто из стражей так и не разрешил изменить прическу, о чем я жалела почти каждый день. Такая яркая грива однозначно выбивалась из толпы остальных заключенных. Стражи всегда оказывали мне внимание. Внимание… от которого хотелось удушиться.

Леннера я обнаружила на кухне, сидящего за барной стойкой с рацией в руках. Он с кем-то переговаривался, время от времени записывая что-то в блокнот. Но стоило ему краем глаза заметить мою тень, как разговоры резко прекратились, и он отключил рацию.

– Вам что-нибудь нужно, мисс Рейтли? – сдержанно поинтересовался он, отрываясь от блокнота и поднимая на меня тяжелый взгляд.

Не понимаю, почему он до сих пор обращается ко мне – «мисс Рейтли», закон обязует только к мужчинам обращаться по фамилии, к молодым женщинам уважение проявляют единицы, к заключенным женщинам уважение не проявляют совсем. Правда, я никогда раньше не общалась с представителями конгресса, за исключением покойного Ричарда, и без понятия, какие у них манеры и какой регламент они соблюдают.

– Ничего не нужно, – твердо ответила я и, развернувшись, вышла из гостиной, оставляя его наедине со своей рацией, которая снова ожила, стоило мне только скрыться в коридоре.

Оставшуюся часть дня мы с Леннером больше не пересекались, что вообще странно, учитывая малогабаритные масштабы дома. Но он все время проводил на кухне, а я в одной из спален, избегая встречи. Кормить меня никто не собирался, а лезть в холодильник за спиной стража я бы не решилась.

Побродив по спальне, прощупывая энергетический фон заклинания, которое Леннер наложил на дом, я сникла окончательно. Слишком много незнакомых для меня сплетений энергии. Пробить заклинание первого резерва в принципе невозможно, а не зная его сплетений так вообще нереально. Остается единственный вариант – дождаться завтра, понять, чего от меня хотят, и сбежать от Леннера на улице.

ГЛАВА 3

Я перевернулась на кровати и со вздохом, полным наслаждения, уткнулась носом в подушку. Кто бы мог подумать, что собственная кровать без впивающихся в спину пружин может заставить снова почувствовать себя живой, хоть и ненадолго. Жаль лишь, что ни кровать, ни мягкий матрас, ни даже отдельная комната не в состоянии избавить от кошмаров, преследующих меня каждую ночь, с самого первого дня в Обители. Некоторым заключенным давали седативные препараты, чтобы они спали спокойно, я же отказывалась от всего, предпочитая не высыпаться, чем стать ходячим овощем. Но к концу года я всерьез начала задумываться над тем, что ничего не ощущать, наверное, гораздо лучше, чем каждую ночь просыпаться от собственных криков.

– Он опять выпил? – я поцеловала мать в щеку, прислушиваясь к воплям, которые доносились со второго этажа. Вот же… Проклятье!

Мама рассеянно чмокнула меня в ответ и снова уставилась в экран телевизора, делая вид, что все нормально. Она всегда делала такой вид, когда я приходила к ним в гости, а отчим напивался до беспамятства и громил дом, начиная со срывания штор в спальне и заканчивая распусканием рук.

– Мам? – я присела на край дивана, отбирая у нее пульт и выключая телевизор.

– Тэс, – она судорожно вздохнула, сдерживая слезы, – не начинай. У твоего отца непростой период в жизни, ты же знаешь. Проблемы с работой…

Я промолчала. Сверху донесся звон бьющегося стекла. Это не мой отец, они с матерью познакомились, когда мне исполнилось четыре года. Ричард Харрис – верховный маг, обладатель первого резерва и один из представителей власти города. Влиятельный, богатый и невозможно красивый – таким его считала мама. Для меня и для Филиппа он же был просто садистом, который лупил нас все детство. Брата за любые провалы в учебе, а меня за врожденный уровень магии, который не дотягивал до общепринятой нормы – до десятого резерва, обвиняя при этом мать, что она родила отброса общества.

На втором этаже раздался ор:

– Какого хрена ты перевесила мою рубашку? Я же сказал не трогать! НЕ ТРОГАТЬ!

Мама вздрогнула.

– А я выплатила кредит за квартиру! Теперь это моя законная собственность, – гордо и как можно бодрее объявила я, пытаясь заглушить топот сверху.

– Тэс, ты у меня такая умная девочка, самая умная девочка на всем этом свете! – Мама всхлипнула, но, скорее всего, ее тронули не мои слова, а слова Ричарда. – Филипп сказал, что тебе повысили зарплату? Ты теперь преподаешь сразу в трех классах?

– Где мои штаны, Аманда?! – снова звук бьющегося стекла. А мы только на прошлой неделе заменили окна… – Аманда?!

Я схватила мать за руку, не давая ей подняться.

– Мама! – я строго посмотрела ей в глаза. – Хватит. Он ведет себя как последний козел, а ты ему все прощаешь. Если так продолжится и дальше, он свернет тебе шею, а затем и мне, и Филиппу.

Может, Ричард когда-то и был любящим семьянином, но я этого не помню. В моих воспоминаниях о детстве присутствуют лишь унижения и бесконечная ругань.

– Тэс… – родительница покачала головой. – В любой семье бывают склоки, как ты не понимаешь. Сейчас просто такой период. Мы должны его пережить. Ричард успокоится, нужно лишь немного времени, и все вскоре вернется на свои круги.

Я судорожно вздохнула, рассматривая ее пожелтевший синяк под глазом и еще один кровоподтек на руке. Филипп давно уехал из семьи, сбросив с себя всю ответственность за мать и за меня. Это в его стиле – бояться решать сложные проблемы. А вот мне пришлось остаться. Я несколько лет уговаривала мать уйти от Ричарда, даже квартиру для этого купила, влезла в непосильные долги, но купила, а она все равно осталась с ним. Я неоднократно пробовала заявить на отчима в конгресс, общалась со стражами, но он верховный маг, а я учительница начальных классов, практически не обладающая магией. В меня тыкали пальцами и смеялись. Он же Ричард Харрис, известный всем как порядочный семьянин и выдающийся маг! Тьфу!

– Аманда! – от мужского рыка замигали лампы. – Почему ты еще не здесь? А?! Твой Ричи соскучился, – пьяный стон и снова звонкий треск. – Черт тебя побери, Аманда! Ты действительно хочешь, чтобы я спустился сам? Не зли меня, Аманда! Слышишь, старая с…

Мать вскочила как ошпаренная и рванула к лестнице.

– Мама! – зашипела я, пытаясь ее поймать. – Мама, стой! Поехали со мной, пожалуйста! Брось все здесь и…

– Уходи, Тэс! Наши семейные разборки тебя не касаются!

– Мама! Это я твоя семья, а не он! Господи, да постой же ты!

Я кинулась за ней, в несколько прыжков преодолев десяток ступенек, но так и не успела ее схватить, она открыла дверь и влетела в спальню, прямо в объятия к Ричарду.

Я замерла в дверях и в ужасе зажала ладонью рот.

– Твою мать… – у меня подогнулись ноги, как только я увидела во что превратился дом. Семейное гнездо. По крайней мере, когда-то оно было семейным гнездом. Теперь же все стены покрылись черной слизью от выброса негативной энергии пьяного верховного мага. Потолок треснул, и оттуда свисал клок оголенных проводов, а по всему полу были разбросаны вещи, разрезанные и запачканные слизью. И эта слизь… слизь… слизь. Везде одна черная желеподобная слизь.

– Ричи… Ричи, успокойся, я просто была с Тэс внизу, – мама подскочила к мужчине вплотную, начиная гладить его по взъерошенным кудрявым волосам. Тот недовольно отмахнулся от нее, чуть не врезав кулаком по лицу.

– Вот и отребье твое пожаловало, – Ричард швырнул пустую бутылку в мою сторону, но я вовремя успела увернуться. – Пошла вон отсюда, гнида! Тебя не приглашали!

Я решительно ступила одной ногой в слизь и, переборов отвращение, зашла в комнату. Оставлять мать с психопатом то же самое, что собственноручно похоронить ее прямо сейчас. Под толщей этой мерзкой слизи.

– Я пришла за мамой, – не поднимая взгляда на Ричарда, я приблизилась к родительнице, с силой оттаскивая ее за локоть обратно к двери. Надо было позвать Филиппа… у него хотя бы четвертый резерв магии, какая-никакая, но защита. – Я ее забираю, и мы уезжаем прямо сейчас.

Мама уставилась на меня глазами, полными неподдельного ужаса. Ричард успел ее полностью сломить, подорвать ее уверенность в себе и в своих детях. Садист.

– Что? – отчим расхохотался. – Куда вы уедите без меня? Вы! Никчемные, несамостоятельные нищенки! Вы живете на мои деньги!

– У меня есть квартира, – огрызнулась я, – но ты об этом не знаешь, потому что тебе всегда было на меня плевать, как и на свою жену, и на Филиппа! Ты заботишься только о себе! Вот и живи сам с собой, и не смей больше лезть в нашу семью. Нашу! Не в твою! Ты не член нашей семьи, и ты слишком долго отравлял всем жизнь своим присутствием!

Он на секунду остолбенел.

Я потянула маму за руку, она пугливо взглянула на мужа, но потом кивнула и кинулась со мной на выход. Облегчение, которое я испытала от ее решения, нельзя сравнить ни с чем. Этот человек губил ее на протяжении девятнадцати лет, еще немного и он бы загнал ее в могилу. Думаю, она и сама это прекрасно осознавала, только боялась что-то сделать, привыкшая за многие годы быть в постоянном страхе и в подчинении у тирана.

– Стоять! – Ричард рявкнул ровно в тот момент, когда мать выскочила за дверь спальни, а я только-только переступила порог. Магический аркан стянул мое горло, не давая сделать следующий шаг.

– Тэс! – мама остановилась посреди лестницы.

– Уходи! – захрипела я, пытаясь порвать заклинание Ричарда, сдавившее мне легкие. Но она не шелохнулась, растерянно опустила руки и в слезах посмотрела на меня. – Черт, мама! Беги! Беги же! Я сейчас…

Аркан затянулся сильнее, и Ричард дернул его на себя, опрокидывая меня на пол. Два метра он провез меня спиной по слизи, а когда я оказалась у его ног, убрал аркан и пинул меня сапогом в бок, особо не прицеливаясь, просто пнул туда, куда дотянулся.

– Ричард! – мама бросилась ему на шею, вклиниваясь между нами. – Я никуда не поеду. Слышишь? Все хорошо! Хорошо! Ты только успокойся.

– Заткнись, шлюха! – он оттолкнул ее. – Ты еще пожалеешь, что родила этого выродка на наш свет. Как только она не задохнулась в твоей утробе? Конгресс прав, надо отсеивать таких дрянных личностей. Никакой пользы.

Я закашлялась, схватилась за живот и, отплевываясь от черной слизи, встала на четвереньки. Новый удар пришелся по лицу, разбив щеку и губы в кровь. Перед глазами потемнело, и сознание покрылось миллиардом пульсирующих звезд.

– Ричард! – мать снова бросилась на него. У нее четвертый резерв магии, как и у Филиппа… она могла хотя бы попытаться дать отпор… просто попытаться…

– Закрой пасть, я сказал! – отчим швырнул ее на пол, опрокидывая рядом со мной. – Смотри, что бывает, когда твоему Ричи перечат какие-то…

Он не смог договорить. Я кинула ему в лицо валяющимся на полу тапком, распыляя его на сотни маленьких магических игл. Единственное, что я сумела найти на ощупь, прежде чем следующий удар отправил бы меня на тот свет. Я снова рухнула на пол прямо лицом в жижу. От расхода энергии чуть не потеряла сознание, но это того стоило.

Ричард взвыл, отпрыгивая от меня в сторону, пятясь к разбитому окну спиной.

– Сука! – он с жутким воем растер лицо, за какие-то ничтожные доли секунды уничтожая мою магию. Ну да, силы неравные. – Как ты посмела поднять руку на своего отца!

Я с трудом встала на ноги и, покачнувшись, дернула мать за руку, вытаскивая ее из энергетической слизи.

– Ты мне не отец!

Краем глаза я заметила, как он сплетает незнакомое заклинание, как его рука замахивается на меня и как огненный, пульсирующий изнутри шар летит в мою сторону.

– НЕТ! – мать закричала и беспомощно упала на колени, а я не нашла ничего лучшего, кроме как отразить незнакомое заклинание обратно.

Я не знала, что он сплел, какую энергию использовал, и даже близко не представляла, насколько опасным может быть шар, который отчим выпустил в свою падчерицу.

Ударившись о мой слабенький щит, шар пробил его, но до меня так и не достал. Отразившись, он полетел обратно в Ричарда. Тот не успел вовремя сориентироваться и пьяными глазами уставился на сгусток огненной энергии, который врезался ему в грудь и сшиб с ног. Не удержав равновесие, Ричард перевалился через подоконник, вылетев в разбитое окно прямо вниз головой. Уже на земле его тело загорелось от своего собственного смертельного заклинания.

– Мисс Рейтли? – холодная рука дотронулась до моей щеки, вырывая из ночного кошмара, который повторялся чуть ли не каждую ночь на протяжении года. Сон не менялся, он сохранял все детальные отголоски моих воспоминаний о том дне, пытаясь разрушить мое сознание. Сломать меня.

Я распахнула глаза и увидела Леннера. Он склонился над кроватью и, как только я открыла глаза, убрал руку от моего лица. Но вот прикосновение его пальцев я все еще ощущала на своей коже…

– В чем дело? – спросила я. В горле пересохло.

– Вы кричите во сне, – пояснил он.

– Я знаю.

– Да. Я теперь тоже.

Леннер выпрямился, поставив на прикроватную тумбу бутылку минералки и длинную бежевую коробку, вероятней всего, из какого-то магазина одежды.

– Переодевайтесь, – строго приказал он, проследив, как я завозилась на кровати, сонно растирая лицо руками. – Мы выезжаем через пятнадцать минут.

Больше не говоря ни слова, страж уверенно развернулся и вышел из комнаты, не закрывая за собой дверь, а оставляя небольшую щель.

Я застонала, голова снова раскалывалась, и состояние было такое неприятное, гадкое. В общем, как и всегда после ночных кошмаров.

Потянувшись к бутылке с минералкой, я открутила крышечку и сделала пару глотков. Обычно я не страдаю неосмотрительностью и прежде, чем что-то взять из рук незнакомого человека, трижды проверяю. А сейчас… я просто не ожидала никакого подвоха от Леннера, да и голова после кошмаров соображала туго. Тумблер самосохранения на секунду отключился.

Стоило только холодной жидкости коснуться моего горла, как внутри все защипало, и я закашлялась, поспешно выплевывая воду на пол. Я не умела готовить зелья, но отлично знала, какие они на вкус.

Это не вода. Черт! Не вода.

– Что вы мне дали? – прохрипела я, боясь, как бы сейчас легкие не вывернулись наизнанку или попросту не сгорели. – Что это такое?

Леннер сделал вид, что не расслышал моего вопроса. На кухне заработала кофемашина, заглушая все мои последующие ругательства.

Когда дыхание немного выровнялось, а внутренности перестали плавиться, я подбежала к заколоченному окну, рассматривая содержимое бутылки на свету. Несколько черных, едва заметных червячков еще не растворились в воде и сейчас жалобно барахтались на дне. От их вида глоток мертвой воды, что я уже успела сделать, полез наружу.

Я схватилась рукой за подоконник и снова закашлялась. Мистер Леннер не просто верховный маг на службе конгресса… мистер Леннер у нас оказывается чертов некромант с первым резервом магии!

– Какого хрена? – я выскочила в гостиную и, не прицеливаясь, кинула открытую бутылку в Леннера, сидящего за стойкой и мирно жующего свой завтрак. Полная ложка с овсяной кашей застыла в воздухе ровно в том момент, когда отравленная минералка выбила ее из рук стража. – Как вы посмели напоить меня… этим? Что вы наделали?!

Мужчина молча прожевал кашу, с ненормальным спокойствием наблюдая, как под его ногами разливается лужа мертвой воды. Одно из самых опасных зелий, небольшая передозировка способна лишить магии навсегда. Я нервно выдохнула. Внутри все заледенело от ужаса.

– Обычно, – он отставил тарелку с кашей и взял кофе, – когда люди завтракают, им говорят – «приятного аппетита», а не кидают в них всякой утварью.

Я заметила, как от его взгляда несчастная лужица сжалась и начала стремительно засасываться обратно в горлышко бутылки.

– Приятного аппетита! – огрызнулась я. – Смотрите не подавитесь!

– Спасибо. Не подавлюсь. – С этими словами он сделал небольшой глоток свежезаваренного кофе и посмотрел на меня – злую, растерянную и лохматую после беспокойного сна. Не понимаю, что в моем внешнем виде могло развеселить, но страж отчего-то улыбнулся. – Эффект зелья временный, – пояснил он, – к вечеру все пройдет.

– Я не чувствую магии! – пытаясь не поддаться панике, я прижала руки к груди. Сил, с которыми я жила двадцать четыре года и ощущала их в себе каждый день, больше не было. Их как будто навсегда выжег тот глоток воды… мертвой воды. – За что вы так со мной?

Слезы защипали глаза. Чувствовать себя беззащитной и быть на самом деле беззащитной совершенно разные вещи. В любом случае я всегда могла дать отпор, даже в детстве, когда ко мне приставал Ричард. Тринадцатый резерв позволяет создавать защитные заклинания, вроде слабого отражающего щита или подобие аркана. А теперь у меня нет и этого.

Я испуганно отшатнулась в коридор, когда Леннер решительно поднялся со своего места. Выглядел он устрашающе. Некромант. Самая сильная каста магов во всей конфедерации. В голове калейдоскопом замелькали бесконечные варианты всего, что он теперь сможет со мной сделать, после того как отобрал последние крупицы имеющейся магии. Я ведь даже драться не умею… а он вон какой огромный.

Увидев, что я попятилась от него назад, страж остановился.

– Мертвая вода не убивает магию, – напомнил Леннер, поднимая с пола вновь наполненную до краев бутылку. – В нужных пропорциях она лишь подавляет магию на время. Вы должны быть легкой приманкой, которая не в состоянии себя защитить. Вот и играйте свою роль, мисс Рейтли, – роль живой беззащитной девушки с тринадцатым резервом.

– Но…

– А теперь идите и переоденьтесь!

Красноречивого черного взгляда хватило, чтобы я кинулась обратно в спальню. Захлопнув за собой дверь, я рухнула на кровать и сжала виски, пытаясь не разреветься. Я перестала ощущать магические сплетения, которые окутывали дом, перестала ощущать свою энергию, и на какое-то мгновение мне даже показалось, что я перестала существовать.

– У вас три минуты, мисс Рейтли! – голос за дверью отрезвил.

Подпрыгнув, я стащила с комода коробку и… глухой стон сам собой сорвался с моих губ, как только я приоткрыла бархатную крышечку. Я думала, что меня нарядят, как куклу: в такое вульгарное короткое платье с кричащими красными бантами и стразами, чтобы каждый маг Нерона заметил яркое несуразное пятно за несколько миль. В этом ведь и есть суть приманки? Да? Привлекать внимание? Но летнее длинное платье невинно-абрикосового цвета как-то слишком сильно выбивалось из моего представления о живой наживке. Порывшись в коробке, я достала легкие балетки того же цвета, небольшую расческу и… нижнее белье. Несколько пар нижнего белья. И все черного цвета, без добавления других более ярких красок. Строгое и черное.

Когда через несколько минут Леннер без стука ворвался в спальню, я уже полностью переоделась и стояла перед пыльным зеркалом, расчесывая длинные волосы.

– Вы выбирали эту одежду? – как можно более равнодушным тоном поинтересовалась я, не оборачиваясь к вошедшему стражу.

– Да.

Я продолжала приглаживать непослушные волосы и украдкой смотреть на отражение Леннера. Он снова переоделся и снова не в военную форму, которая положена ему по статусу, а в обычную гражданскую одежду – белую футболку и свободные синие джинсы. Странно, что капитан не придерживается регламента относительно внешнего вида городских стражей. Или это специально? Чтобы слиться с толпой?

Подперев своим плечом стену, он, не стесняясь, наблюдал за моими движениями, которые от его взгляда стали какими-то неуверенными.

– В таком случае, – я отложила расческу и повернулась к нему, – с вашими вкусами все в порядке. Зря вы на себя наговаривали.

Если его специфические вкусы – это строгий черный цвет, то я глава конгресса.

– Я решил не травмировать вашу психику своими вкусами, – улыбнулся Леннер. И я бы даже, наверное, могла засмотреться на его чарующую улыбку, если бы не следующая фраза, сказанная с явным пренебрежением: – у вашей психики и так огромные проблемы.

Меня перекосило от его слов. Будь под рукой еще одна бутылка с минералкой, то на этот раз я бы прицелилась получше, прямо в голову, чтобы он забрал свои слова обратно.

Неожиданно сработала рация, надежно прикрепленная к толстому, кожаному ремню стража, и мужской голос разорвал повисшую между нами неловкую паузу:

– Ларк? Где тебя носит?

Я сжала пальцы, наблюдая, как некромант потянулся за рацией, при этом не сводя с меня пристального взгляда. Обычно таким взглядом следят за попрошайками в магазинах, опасаясь, как бы те чего не стащили.

– Я уже подъезжаю, – соврал Леннер, кивком головы приказывая мне идти на выход.

– Отлично, – снова прошелестел динамик. – Все готово. Ждем только тебя.

– Скоро буду.

Как позже выяснилось, свое вранье Леннер с лихвой окупал сумасшедшей скоростью езды. Седьмая полоса для городских патрулей практически всегда пустовала, а если на ней и встречались машины, то они беспрекословно пропускали черный внедорожник, только-только заметив его в зеркало заднего вида. С таким успехом и при желании Леннер действительно мог бы объехать весь город за считанные минуты.

– Куда мы едем? – спросила я, вцепившись пальцами в дверную ручку. Машина ехала ровно, но скорость была запредельной. Одно неверное движение, и массивный внедорожник слетит в кювет вместе с нами. И будет подарком небес – если он не перевернется в воздухе несколько раз, а потом не загорится, как это показывают в боевиках.

– В центр города.

– Куда-то конкретно?

Леннер повернул голову в мою сторону, отчего я нервно закричала, сжав пальцы до посинения.

– Господи! Да вы хоть смотрите куда едите! Мы же разобьемся!

Некромант отвернулся, и машина заурчала, набирая еще большую скорость. Наверное, со стороны я была похожа на привидение. Даже руки побелели от страха.

– Тормозите! – я в ужасе уставилась на длинную фуру с ярким логотипом молочной фабрики «Веселая Коровка», которая медленно разворачивалась на перекрестке, перекрывая нам дорогу. – Тормозите! Тормозите!

Водитель фуры тоже заметил несущийся ему навстречу автомобиль. Он что-то закричал, замахал руками из окна, давая понять, что не сможет развернуться настолько быстро, чтобы вовремя уступить нам дорогу. Нескончаемый поток машин с левой стороны попросту не даст ему этого сделать, пока не загорится светофор, но Леннер как будто не слышал… Некроманта больше интересовал выбор музыки на сенсорной панели в своем дорогущем внедорожнике, который наполовину управлялся магией, а наполовину новейшими технологиями конгресса.

– Мистер Леннер! Скажите честно, вы из ума выжили, да? – я вжалась в кожаную спинку сиденья, словно это могло мне помочь избежать столкновения. – Это у вас с психикой не все в порядке! Мы сейчас разобьемся! Тормозите! Ну тормозите же! Боже…

Во всей этой патовой ситуации невозмутимый голос Леннера прозвучал просто издевательски:

– Я ставлю вам двойку, мисс Рейтли.

– Что вы несете?!

Я уже понимала, что машина не сможет затормозить, и при любом раскладе мы протараним фуру с «Веселой Коровкой».

– Двойка вам за знание практической магии. Жирная. Двойка.

Я завизжала, инстинктивно закрыв лицо руками, а внедорожник вместе с нами спокойно проехал сквозь фуру, на мгновение превращаясь в едва различимую тень и снова разгоняясь до запредельной скорости, оставляя «Коровку» позади.

У меня дрожали руки, и сердце билось где-то в горле, поэтому все последующие глумления Леннера над моей едва живой персоной остались без должного внимания. Я лишь мысленно отметила для себя две вещи: первое – не брать ничего из рук некроманта, особенно воду, и второе – Ларк Леннер – один из самых сильнейших магов конфедерации, о которых я когда-либо слышала.

Я с облегчением вывалилась из машины, как только она затормозила у невзрачного магазина хозтоваров. «Томми и Пит» – мерцающая надпись над входом. До этого момента я вообще не знала о существовании такого магазина в нашем городе. Видимо, популярностью он не пользуется.

– Ларк! Наконец-то!

Я привалилась спиной к внедорожнику, переводя дыхание и попутно рассматривая сбегающего к нам по ступенькам поджарого мужчину. Внушительной комплекции, с проступающими под одеждой мускулами, довольно привлекательного, если акцентировать внимание на внешности, с красивыми глазами цвета изумрудов, но немного отталкивающими чертами лица – еще более заостренными и хищными, чем у Леннера. На таком лице вряд ли удастся прочитать какие-либо эмоции. Зато его одежда в точности соответствовала униформе городского стража, и в личности, как и в статусе мужчины, сомневаться не приходилось. Приталенный военный камзол черного цвета: центральная застежка с шестью золотистыми пуговицами, лацканы и блестящий значок на груди – «КДС». Капитан дневной стражи. Штаны тоже черные, облегающие, но не стесняющие движений, и темные высокие сапоги до колена из гибкой кожи. Мужчина прошел мимо, не заметив меня за открытой дверцей пассажирского сиденья. Белоснежные волосы, предусмотрительно сцепленные на его затылке в длинный хвост и уже покрытые безвозвратной сединой, сбивали с толку и мешали определить возраст стража. Если отбросить седину, то на вид я бы дала мужчине лет тридцать – тридцать пять, так же как и Леннеру.

– Где расставлен отряд? – некромант, не заглушая мотора, вылез из машины. Поправив джинсы и пристегнув рацию к ремню, он торопливо пожал руку седоволосому и тоже прошел мимо меня, направляясь к входу в магазин.

– Твой в центральном парке, – сообщил капитан дневной стражи, поднимаясь за ним следом по ступеням,– а мой – у водоканала, расставлен по всему северному кварталу.

Я растерянно посмотрела им вслед, не зная, что делать. То ли стоять на месте, то ли идти за ними в магазин. Обо мне хоть кто-нибудь вспомнит? Или я уже пустое место? Я громко кашлянула, напоминая о своем присутствии.

– Ах да! – уже переступив порог «Томми и Пит», Леннер с нескрываемой долей раздражения повернулся в мою сторону. – Это – мисс Рейтли, – он кивнул на меня, наконец вспомнив, что приехал не один. – Последи за ней. Я быстро, только разберусь с патрулем.

И все. Некромант ушел, оставив меня на парковке с незнакомым стражем. А я так не вовремя напомнила себе про отсутствие магии и полную беспомощность, что захотелось закрыть лицо руками и громко застонать, но проявлять чувства в присутствии стражей, городских или тюремных – неважно, просто непозволительная роскошь для заключенных. Поэтому уверенно захлопнув дверь машины, я скользнула взглядом по остолбеневшему капитану и вяло ему улыбнулась, пытаясь сгладить ситуацию. Удивительно, но седоволосый улыбнулся в ответ. А я то уж испугалась, что он как Леннер – холодный, отстраненный, предельно вежливый, но безразличный. Наверное, статус капитана обязывает выказывать уважение ко всем гражданам Нерона, включая меня.

– Ой… прошу прощения, – мужчина с интересом оглядел меня и сбежал по ступенькам обратно вниз. – Я не знал, что мистер Леннер приедет не один, – подойдя ко мне, страж чуть заметно поклонился. – Меня зовут Стенли Морган, но вы можете обращаться ко меня просто Стенли.

Я немного расслабилась. Стенли был примерно одного роста со мной, может чуть повыше, но не более шести футов.

– Я – Тэс. Тэсия Рейтли.

Капитан кивнул и тоже прислонился к внедорожнику. По привычке я задержалась взглядом на его искрящихся ярко-зеленых глазах. У меня такие же глаза, такого же цвета, только бледные и мутные, и горят не как изумруды, а как болотные булыжники. Стенли оказался гордым обладателем первого резерва. Ну конечно, кто же еще может исполнять обязанности капитанов стражей города как не два верховных мага, один из которых некромант, а второй… а вот со вторым пока ничего еще непонятно.

– Значит, вы, Тэс, заключенная Обители? – не особо тактично спросил Стенли, продолжая улыбаться.

– У меня это что, на лице теперь написано? – буркнула я.

– Ну что вы? – капитан усмехнулся. – У вас прекрасное личико, время, проведенное в Обители, на нем ничуть не отразилось. Но зная Ларка, уверен, что вы не из гражданских. Он категорически отказался подставлять ни в чем неповинных людей. А так как ближайшая тюрьма в нашем округе – это Обитель… я просто предположил.

В груди кольнуло от предчувствия беды. В чем подвох? Если подставлять гражданских Леннер не собирался, получается в моей "миссии" – играть роль приманки – есть какой-то риск, о котором он умолчал? Какой риск? Риск умереть? Получить ранение? Или что-то еще? Почему я до сих пор ничего не знаю?

– Да не расстраивайтесь вы так, – тяжелая рука легла на мое плечо, – все мы не без греха.

Я вздрогнула и отстранилась. Неприятный озноб, вызванный его прикосновением, распространился по всему телу.

– Вы расскажете, что мне нужно делать? – я решила окончательно все прояснить, чтобы не теряться в безрадостных догадках. – Что вы хотите от меня?

Страж ответил не сразу, что напрягло еще больше. А когда ответил… В общем, не понравился мне его ответ. Слишком смазанный, обтекаемый.

– Вы будете ходить по городу, по центральным улицам, а мы все это время будем за вами пристально наблюдать. Магов с тринадцатым резервом не так уж и много, и если кто-то действительно решил поиграть в коллекционера редких видов резерва, то вас он тоже не должен пропустить. Нам лишь остается его выследить, не без вашей помощи, разумеется.

– И это все? – не поняла я. – Мне нужно просто ходить?

Он кивнул.

– Да, просто ходить. Как видите, ничего сложного.

…зато все очень подозрительно.

Больше спросить я ничего не успела. Из магазина вышел Леннер в сопровождении двух хмурых мужчин под стать ему самому. Такие же огромные и мощные, которые у меня почему-то ассоциировались с телохранителями или вышибалами в клубе, но, скорее всего, это были обычные стражи из ночного патруля, вот только без военной формы и опознавательных знаков. Может, днем все ночные стражи носят гражданскую одежду? Тогда это многое объясняет.

Некромант подошел ко мне и расстелил на бампере внедорожника длинную карту, на которой красным пунктиром были выделены некоторые соединенные между собой улицы города.

– Мисс Рейтли? – позвал Леннер, ткнув пальцем в карту. – Не выходите за периметр патрулирования. В вашем распоряжении центральный парк, все улицы рядом с водоканалом и несколько кварталов к северу от парка.

Я внимательно изучила карту. Взгляд невольно зацепился за одну из улиц, отмеченную красным цветом… это улица входила в разрешенный периметр. Сто одиннадцатый квартал у водоканала.

Филипп…

Я судорожно вздохнула. Последние три года Филипп жил на окраине сто одиннадцатого квартала. Это недалеко отсюда. Всего час или два ходьбы. Я могла бы…

– Вы меня слышите?! – неожиданно рявкнул Леннер, когда я задумалась о брате и пропустила мимо ушей последние три вопроса. От грубого, жесткого тона я подпрыгнула и испуганно уставилась на раздраженное лицо с пылающими сапфировыми глазами.

– Она точно адекватная? – поинтересовался один из стражей за моей спиной, тот, что своим внешним видом смахивал на телохранителя.

– Д-да, – я поспешно закивала, – точно адекватная. И я все слышала, можете не повторять.

– Тогда идите, – Леннер небрежно махнул на дорогу. – У вас есть семь часов, чтобы размяться. И не покидайте установленный периметр.

– Погоди-ка, – тут же вмешался Стенли, переводя взгляд с Леннера на меня и обратно. – Может, ей что-нибудь дать?

Что-нибудь дать? Нервы натянулись до предела, и я не сдержала истеричный смешок.

– Что? – вырвалось у меня. – Бубен? Чтобы уж я наверняка не осталась без внимания серийного убийцы, на счету которого уже имеются жизни сорока человек?

Не хотелось бы оказаться сорок первой. Очень не хотелось. Очевидная недосказанность стражей пугала…

– Мисс Рейтли! – некромант, кажется, разозлился и с таким вызовом шагнул в мою сторону, что пришлось отступить назад и для безопасности создать между нами дистанцию. – Я никогда не говорил вам, что они погибли! Это бы показало мою некомпетентность. Я лишь сказал, что они пропали, а никак не умерли. Следите за своими выражениями! В городе и так ситуация на грани контроля, и никому нет дела до ваших идиотских шуток.

Моя решительность мигом иссякла под его почерневшим взглядом.

– Просто вы не отрицали, что они умерли, вот я и подумала… – начала было оправдываться я, но у меня хватило ума вовремя заткнуться до того момента, как Леннер вышел из себя. А вывести его из себя оказалось очень просто.

– Может, наложить на нее заклинание защиты? – снова вмешался Стенли. Я поймала его сочувствующий взгляд, брошенный в мою сторону.

– Нельзя, – Леннер отрезал идею на корню. – От нее не должно идти никаких магических колебаний. Любой маг, а мы не знаем, кого конкретно ищем, должен беспрепятственно прочитать ее резерв и при этом не почувствовать никакой угрозы.

С таким же успехом можно на лбу у меня написать – «13» и отправить гулять по городу, связав руки за спиной и всунув в рот кляп. А что? Отобрав у меня магию, Леннер практически это и сделал.

– Но… – Стенли был явно чем-то обеспокоен. Его ярко-зеленые глаза бегали по моему телу. – Что если ее найдут раньше, чем мы успеем вмешаться?

Я вздохнула. И все-таки риск есть. Причем, похоже, огромный.

– И что? – Леннера моя судьба не особо интересовала. Он облокотился на дверь машины и выразительно посмотрел на Стенли, закрывая эту тему раз и навсегда. – Она заключенная. Если потребуется пожертвовать одной провинившейся магичкой ради безопасности всего города, то я – за. Если удастся избежать ее смерти, то я тоже – за. Но, в принципе, мне плевать, что с ней произойдет в ходе следствия. Это не моя идея использовать заключенных Обители, а конгресса. Вот пусть они и предлагают варианты ее защиты, потому как у меня таких вариантов нет. Все? Теперь живо за работу! – Он обратился к стоящим рядом со мной стражам: – Это всех касается!

Стражи дернулись и растворились в воздухе. Даже Стенли… единственный, кто хотел за меня хоть как-то заступиться.

Леннер немедля уселся в машину и небрежно захлопнул дверь.

– Мистер Леннер! Вы обещали мою безопасность! – чуть ли не в слезах напомнила я, подходя к открытому окну.

Некромант ко мне даже не повернулся.

– Считайте, что я немного приврал, – не испытывая муки совести, отозвался он. – Хорошего вам дня, мисс Рейтли. Берегите себя.

Последние его слова были больше похожи на издевку, чем на дружеское пожелание.

Машина тронулась с места, зарычал двигатель, и я осталась одна. Совсем одна посреди огромного мегаполиса, где кто-то целенаправленно отлавливает магов с тринадцатым резервом.

И Леннер сделал все, чтобы я стала следующей в списке серийного убийцы…

ГЛАВА 4

Через несколько часов бессмысленного хождения по центральному парку Нерона я пришла к выводу, что приманка из меня никакая. Ну или мой резерв магии чем-то недостаточно хорош для серийного маньяка, о котором, похоже, никто из жителей города даже и не догадывается. В парке гуляло слишком много людей – и влюбленные пары, и мамочки с детьми, и старики. Кто-то просто наслаждался природой и безоблачным днем, кто-то читал книги, а кто-то практиковался в магии, расположившись в теньке под многовековыми деревьями. И все было как всегда… как год назад. Спокойно и размеренно.

Я очень быстро догадалась, что стражи и конгресс все происходящее в городе держат в строжайшем секрете. Они ни слова не проронили о пропавших людях. Никто не знает об опасности, все ведут себя непринужденно. Как только конгрессу удается это замять? Нерон не тот город, в котором можно запросто скрыть чье-то исчезновение. Тем более когда речь заходит о сорока магах. Сорока! Это же не один человек и не два, в любом случае у пропавших или похищенных есть родственники или хотя бы друзья, которые рано или поздно должны поднять тревогу.

– Мисс? – от нерадостных мыслей меня отвлек женский голос. Я посмотрела на продавщицу, прячущуюся от солнца под громадным разноцветным зонтиком. Рядом с ней стоял фургончик с мороженым. Такие фургончики обычно колесят по всем паркам или жилым кварталам, предлагая желающим вкусное лакомство. – Не хотите мороженого?

В животе заурчало. Я бы не отказалась от мороженого… да и не только от мороженого. В последний раз я ела в Обители. Сутки назад. Позавчера. И судя по всему, больше кормить меня никто не собирается. За два дня Леннер предложил только отравленную воду. С такими темпами я не доживу и до конца этой недели, что, в принципе, облегчит задачу маньяку.

– Так как насчет мороженого? – продавщица поправила чепчик, стирая со лба капли пота. На улице царило натуральное пекло. Середина лета как-никак. А лето в Нероне может сравниться только с будними днями в преисподней. Немудрено, что в летний сезон многие горожане пытаются сбежать из столицы.

Я обвела небольшой фургончик печальным взглядом и решила, что пора уходить из парка. Я и так достаточно времени изображала послушную приманку, петляя по кругу между деревьями и жарясь на солнце.

– Нет, спасибо, – я развернулась и, не оставляя себе времени на внутренние терзания, прошла мимо фургончика, направляясь к центральным воротам.

В голове стояла назойливая мысль – попытаться сбежать прямо сейчас. Вот прямо сейчас. Выйти из парка, свернуть к станции, сесть на поезд и уехать, потом пересесть на другой и слиться с толпой. Но здравый смысл подсказывал, что если я не вижу стражей, то это совсем не означает, что они не видят меня.

Свернув в сторону водоканала, я больше часа блуждала по незнакомым улицам жилого района, где за всю жизнь побывала от силы раза два. После того как Филипп бросил нас с матерью на попечение Ричарда и свалил в поисках новой жизни, мы с ним почти не виделись, созванивались иногда. Несколько раз в год. По праздникам. Но пересекались крайне редко. В детстве я мечтала, что Филипп заберет нас с матерью жить к себе… как храбрый рыцарь спасет от Ричарда, избавит нас от унижений и побоев, прогонит страх. Но рыцари бывают только в сказках, а мечты всегда остаются лишь мечтами. В реальности же Филипп до дрожи боялся Ричарда и никогда не смел встревать в домашние склоки. Даже после его смерти он побоялся выступить против него на суде… хотя казалось, что может быть проще. От брата лишь требовалось рассказать конгрессу правду, объяснить всем, какой Ричард на самом деле, что он год за годом избивал меня и мать, что он за девятнадцать лет создал образ примерного семьянина, но это только образ, за которым скрывался тиран и жестокий садист. Но ни Филипп, ни мать не подтвердили моих слов… для всех Ричард остался прекрасным человеком и хорошим семьянином. А меня обвинили в убийстве верховного мага, клевете и ложных показаниях. Журналисты раздули это дело до невероятного скандала, окрестив меня, как дьявола во плоти, которому нет места в цивилизованном обществе.

Покружив по сто одиннадцатому кварталу еще с четверть часа, я зацепилась взглядом за яркое пятно в конце улицы и, с облегчением вздохнув, уверенно направилась к двухэтажному особняку, пытаясь в уме прикинуть, сколько у меня будет времени до того момента, как кто-то из стражей вмешается и переломает мне ноги. Наверное, не больше пяти минут.

– Филипп! – я бросилась к дому, перепрыгнув через низкую оградку во дворе. – Филипп, открой! Открой мне дверь! – я забарабанила кулаком по двери. Барабанила сильно и громко, чтобы уж наверняка он услышал, стирая руки в кровь и оставляя синяки. Медлить я просто не могла. – Филипп! Где ты, черт возьми?

Я обернулась. Проходящие мимо люди косились на меня, как на припадочную девицу, пытающуюся вломиться в чужой дом не очень разумным способом.

– Филипп! – убедившись, что стражей до сих пор нет, я снова забарабанила по двери, подключив еще и ноги. – Филипп! Это я! Твоя сестра! Покойная сестра, если ты сейчас же не откроешь. Филипп! – я прижалась лбом к двери, начиная колотить ладонью. – Пожалуйста…

За стеной послышались невнятные копошения.

– Что там происходит? – сонный голос заставил меня замереть. – Прекратите ломиться в мой дом, иначе я вызову стражей!

От знакомого голоса шею стиснул ледяной обруч и глаза защипало от подступивших слез. Только разреветься мне сейчас не хватало! Семейного воссоединения не будет. Я пришла за помощью, не более.

– Филипп, это я… – слова давались с трудом. – Тэс.

В доме наступила тишина, от которой у меня болезненно застучало сердце. Он даже не откроет дверь?

– Что за шутки? – разозлился брат. Филипп просто не поверил, что это я. Ну да… Обитель никого не отпускает. – Проваливайте отсюда! Я уже вызываю патруль.

– Господи, Филипп, да открой ты эту чертову дверь! – заорала я, снова кидаясь на несчастную преграду, разделяющую нас. – Открой ее, немедленно! У меня нет времени и мне нужно срочно с тобой поговорить!

Я оглянулась. Стражей по-прежнему не было. Это ведь хорошо, да?

– Тэс? – голос брата прозвучал слишком неуверенно. – Тэсия?

– Да! Да! Открывай!

За дверью загремели ключи, щелкнула задвижка и… я кинулась на шею двухметрового Филиппа, надеясь проглотить горький ком обиды, который навсегда встал поперек горла и не позволял спокойно дышать. За целый год у меня не хватило сил простить его, но сейчас я была готова забыть об этом… на время…

Время, которого практически нет.

– Тэс? – Филипп оторвал меня от себя и оглядел на расстоянии вытянутой руки. И вид у него при этом был ошарашенный и какой-то несчастный. – Не может быть… – он дотронулся ладонью до моей щеки, до волос, потом до персикового платья. – Это ты! Не может быть! О боже!

Он схватил меня в охапку и прижал к груди. Несмотря на свой страх перед отчимом, Филипп уже давно изменился и теперь он не тот запуганный мальчик, который сбежал из семьи, бросив нас с матерью. Годы, проведенные в тренажерном зале, давали о себе знать, хватка у него стала железной.

– Ты меня задушишь! – засмеялась я, стараясь перестать плакать, но слезы все равно текли по щекам.

– Тэс… – Филипп наклонился ко мне и прошептал на самое ухо, – прости меня, Тэс. Я идиот, я такой идиот…

Я понимала, что еще слово и разревусь, а мне нужно успеть еще очень многое рассказать, если я хочу выжить и не вернуться обратно в Обитель.

– Филипп! – я отпрянула назад, разрывая объятия и растирая слезы. – Послушай меня…

– Нет, это ты послушай! – плечи у брата задрожали, а вид сделался совсем уж жалкий. У меня в груди все содрогнулось. Не помню, когда в последний раз я видела его таким… Сногсшибательный обладатель четвертого резерва магии, широкоплечий рыжеволосый парень с едва заметными веснушками закрыл глаза ладонями и зарыдал. – Я весь год пытался вытащить тебя оттуда! Уже на следующий день после суда я понял, какую ошибку совершил… и мне так жаль, Тэс… Тэс… Я сделал все, что только возможно и даже больше, но стражи не давали мне с тобой увидеться, а всех адвокатов, которых я нанимал, не пропускали на территорию Обители. Такие правила. Я пытался! Тэс… пытался изо всех сил.

Я опустила руки и отступила. Внутри что-то рухнуло, а потом заледенело, покрываясь непробиваемой толстой коркой. Я знаю, что ко мне никто не приходил и никаких адвокатов у меня не было. Об этом говорили все стражи и даже Йонас, глава Обители, в том числе. К тому же я в превосходстве помню внутренний регламент, пришлось его выучить за прошедший год – любого гражданского адвоката беспрекословно пропускают на территорию Обители. Получается, Филипп врет. Зачем?

– Филипп! – я перебила его, закрывая дверь дома и в последний раз выглядывая на улицу. – Сейчас сюда придут стражи…

Брат побледнел.

– Что? – он занервничал. – Ты что, сбежала из Обители? С ума сошла?!

– Нет! – я пробовала говорить спокойно, но голос все равно дрожал. – Слушай меня и не перебивай! Ясно?

Филипп растерянно кивнул, а я как можно быстрее, проглатывая половину слов, пересказала ему все, что произошло со мной за последние сутки. Он внимательно слушал, то и дело хмурился, задавая осторожные вопросы про Леннера и про то, как он сумел вытащить меня из Обители. Я отвечала, запиналась, желая донести всю суть. Чем больше он будет знать, тем больше у меня шансов, что он поможет.

– А еще… Леннер некромант, вот, – я выдохнула и уставилась на Филиппа в немом вопросе.

Некромантов всегда считали самыми сильными магами, а некромантов с первым резервом… понятно почему Леннер работает на конгресс, таких, как он, власть стремится держать под контролем и на коротком поводке. Но возможно ли контролировать людей с такой силой? Вот в чем вопрос.

– Некромант? Ты шутишь? – Филипп застонал и взъерошил руками спутанные волосы. Он всегда так делал, когда сильно волновался. – Это плохо… очень плохо. Я не знал, что некроманты теперь работают на конгресс. Раньше они не стремились к власти.

– Не думаю, что Леннер стремится к власти, – я поморщилась, – он капитан стражей. Скорее, ему просто доставляет удовольствие сажать таких, как я, за решетку. Он меня ненавидит и уверен, что я убийца. А мы живем с ним в одном доме.

Филипп опустил голову. На несколько долгих секунд между нами повисла напряженная пауза.

– После суда адвокат Ричарда надавил на мать, – почти шепотом сообщил брат, не поднимая глаз. Я невольно вздрогнула при упоминании этого имени. – Он заставил продать дом. Я пытался ее переубедить, но мать была слишком напугана, чтобы мыслить рационально и поддержать меня. Адвокат пригрозил, что составит заявление в конгресс и ее тоже посадят в Обитель. Она как-никак была свидетелем убийства. Адвокат намекнул, что несколько нужных звонков превратят ее из свидетеля в обвиняемую. Мама, не раздумывая, подписала документы и лишилась всего, не только дома, но и банковских счетов, которыми владела семья Рейтли. Суд прошел четыре месяца назад… она подавлена, Тэс. Я хотел нанять ей служанку, но мама сказала, чтобы все оставили ее в покое. А в последнее время она даже перестала отвечать на мои звонки. Я, конечно, знаю, что сейчас с ней все в порядке, и она вернулась к работе, но все же… то что случилось с тобой, Тэс, стало для нее большим ударом.

То, что случилось со мной или с нашим домом?

Я отвернулась к окну, в попытке незаметно стереть слезы. Руки дрожали. Почему ты, мама, не заступилась за меня? Почему ты не пришла ко мне? Почему ты не написала мне ни единого письма за весь этот год? Я ждала… я каждый день ждала.

– Мне плевать, что с ней, – соврала я, выглядывая в окно. Во дворе по-прежнему никого не было. В чем дело? Стражи не могут меня найти? Или в кои-то веки в них проснулось невиданное благородство, и мне решили дать время и не мешать. – На протяжении всего года ей было плевать, что со мной, а теперь мне плевать, что с ней. Мы квиты.

– Т-э-э-э-с! – Филипп шумно втянул носом воздух. – Что ты такое говоришь? Если бы ты только видела, как она страдала после твоего задержания, как она ревела над твоими фотографиями. Каждую неделю она ходит в храм и ставит за тебя свечи. Она стала верующей… ты знаешь, никогда бы не подумал, что она снова обратится к Богу. При жизни Ричарда она отдалилась от храма. А я… Тэс! Я тоже думал о тебе. Думал о тебе каждый день, но не в моих силах вернуть все назад. Сейчас бы я заступился. Поверь мне. Рассказал бы судье все про Ричарда. Я полный идиот, и ты вправе на меня злиться, но поверь… Тэс? Тэс?! – брат осекся, заметив, как у меня дрожат плечи и я едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться в полный голос.– Почему ты смеешься?

Я зажала рот ладонью, не в состоянии прекратить истеричный смех. Слезы скатывались по щекам, капая на персиковое платье и создавая на нем мокрые отметины.

– Так вот чем она была занята все это время? Обивала пороги храмов? Надо же, свечку за меня ставила! Надеюсь хоть не за упокой? – огрызнулась я, мысленно поблагодарив Леннера, что сейчас у меня нет магии. Я бы сожгла здесь все… ВСЕ. Чтобы у Филиппа не осталось ничего, кроме пепелища и отчаяния. У меня не было даже пепелища, когда я осталась одна. – А вот пороги Обители она почему-то не пробовала обивать. Не знаешь, почему? А? Почему вы меня бросили?

Я схватилась за подоконник, проглатывая злость и приходя в себя. В голове все начало путаться. Разговор пошел не так, как я планировала.

– Забудь, – я одернула себя, заставляя переключиться на что-то более светлое, чем мать, ставящая свечу за упокой живой дочери. – Я все… понимаю, не стоило мне срываться. Извини.

К счастью, Филипп не мог видеть, какие тени блуждали по моему лицу. Я не спешила поворачиваться к нему, лишь подняла тяжелый взгляд, с ненавистью уставившись в закрытое окно. Во дворе по-прежнему никого не было, даже прохожих. Почему стражи меня не задерживают? Я была уверена, что никто не даст мне сделать и шагу за периметр той территории, которую отметил Леннер на своей карте. Но вот я здесь, все еще стою в гостиной братца-идиота, прося его о помощи.

– Филипп, – в моем голосе не сохранилось никаких эмоций, – ты мне поможешь? Я не смогу сбежать от стражей в одиночку, тем более от капитана стражей, который постоянно за мной следит. Мне нужно что-то придумать… выждать время… или разрушить заклинание блокировки, которое Леннер накладывает на дом…

– Тэс, – брат подошел ко мне со спины и приобнял за плечи, наклонился и поцеловал в макушку, как раньше. В детстве. – Я помогу тебе. Найду какой-нибудь способ или найду того, кто поможет. Этот некромант ставит на дом защитные заклинания или только заклинание блокировки?

Я мотнула головой, продолжая неотрывно смотреть в окно. Посмотреть Филиппу в глаза у меня не хватало смелости. Если он мне поможет… если только я смогу сбежать, то никогда… никогда в своей жизни… больше не улыбнусь ему, никогда не заговорю, никогда не впущу его в свою сломанную жизнь. Мне стало тошно. Наверное, это ужасно. Я такая же, как и он, двуличная, лицемерная. Мы идеальная семья.

– Отлично, – брат приободряюще чмокнул меня в щеку, – тогда связаться с тобой не составит проблем. Использую какое-нибудь заклинание, мой резерв позволяет пробить блокирующее заклинание первого резерва. А потом… потом будет видно.

Я сжала кулаки.

– Ты точно мне поможешь? Если это только слова, я…

– Хватит, Тэс! – осадил меня он. – Я клянусь тебе. Дай мне время, чтобы я успел все организовать. Несколько дней. Тебя нужно не только вытащить, но и увезти из Нерона, так далеко, как только это возможно. В какую-нибудь глушь. Я найду тех, кто поможет, все спланирую и свяжусь с тобой. Несколько дней, Тэс. Верь мне.

Я кивнула, скорее от безысходности, чем от доверия.

– Хорошо.

Я задернула шторку, отвернулась от окна и, ахнув, привалилась спиной к подоконнику.

– Какого черта! – я чуть не задохнулась от возмущения, увидев позади Филиппа мужскую тень. – Проклятье! – взвыла, прижимая ладони к лицу. – Почему ты не сказал, что в доме еще кто-то есть! Черт, Филипп!

Не отнимая ладони от лица, я сквозь пальцы оглядела мужчину. Он стоял в самом дальнем конце гостиной. Неудивительно, что я сразу его не заметила, там окон нет и освещение плохое. Дерьмо! Я еле сдержалась, чтобы не закатить истерику. Я брату-то не доверяю, а тут посторонний… и он все слышал. Еще раз – вот дерьмо! Я присмотрелась. Может это Сэм – лучший друг брата? Нет… не он. У Сэма волосы длинные, а у этого короткие сальные отростки, непропорциональные черты лица, немного полноватое телосложение и солидный костюм. Мужчина был похож на полнеющего чиновника или на офисного клерка, который боится высунуть свой нос дальше рабочего кабинета.

От моего окрика Филипп невольно подпрыгнул и с изумлением уставился на мое перекошенное лицо.

– О чем ты, Тэс? Я что-то не так сказал?

– Нет, – я раздраженно заправила за ухо выбившуюся прядь волос и некультурно ткнула пальцем в незнакомца, который, похоже, либо был глухим и ничего не понимал, либо немым и не мог ничего ответить. В противном случае я не знаю, почему он все еще молчит и так мерзко лыбится, показывая свои белые, но не совсем ровные зубы. – Кто это? Твой друг? Почему ты не сказал, что в доме кто-то есть? – я схватилась руками за голову, игнорируя насмешливые взгляды незнакомца и откровенно испуганные брата. – Он же все слышал! Он может заявить стражам… и меня никогда не оставят без присмотра, если сразу не вернут в Обитель. – Я толкнула Филиппа в грудь. – Как можно быть таким безответственным!

Брат осторожно схватил меня за плечи и не больно встряхнул, обрывая истерику.

– Тэсия, успокойся! – встревоженно попросил он. – Выдохни… вот так, молодец. А теперь расскажи, о ком ты говоришь!

Я, как рыба, глотала ртом воздух, мешая эмоциям взять вверх. Но новая мерзкая ухмылка окончательно вывела из себя.

– Да кто он такой? Мне объяснят что-нибудь или нет? – я махнула рукой на толстяка, хотя он и не был таким уж толстым, скорее полным. – Здрасьте! – я сделала к нему нервный шаг. – Забудьте все, о чем вы тут сейчас услышали, иначе мне придется…

– Тэс! – брат удержал меня за руку и дернул на себя. Я увидела, как он рассеянно смотрит на мужчину, но смотрит сквозь него, скорее на стену или на лестницу за его спиной. – Ты чего разоралась?! Я живу один! У меня никто здесь не прячется. Даже с Рейчел… в общем, мы с ней расстались месяц назад.

Нехороший червячок зашевелился в глубине моего подсознания, но я тут же его задушила.

– В смысле «никого нет»? – я пихнула брата локтем, решив, что Филипп так шутит. – Тогда пусть он уйдет, – я снова обернулась к незнакомцу. Тот почему-то даже не двигался, лишь наблюдал за нами издалека и все. – Вы так и будете молчать? Может, хотя бы представитесь, если Филипп не хочет ничего говорить! Вы же не любовники, нет?

Я снова вопросительно взглянула на брата, но тот опустил руки и теперь рассматривал меня, как умалишенную.

– Если честно, то ты меня пугаешь, Тэс. – Брат прокашлялся. – С кем ты сейчас разговариваешь?

– Вы издеваетесь? Если да, то это ни черта не смешно.

Незнакомец в ответ на мой вопрос едва слышно фыркнул, нехотя отпрянул от дальней стены и небрежной походкой направился в нашу сторону.

– Я живу один, – напомнил брат, в замешательстве изучая мое смертельно бледное лицо. Я сглотнула. – Ты… на кого ты смотришь? Здесь никого нет. Тебя чем-то пичкают в Обители? Какие-нибудь зелья? Таблетки? Наркотики?

Я почувствовала, что земля ускользает из-под ног. Незнакомец вышел из тени и теперь медленно приближался к нам. Яркие медно-золотые глаза блестели, как два алмаза на солнце, осматривая меня с головы до ног очень придирчивым взглядом. Яркие глаза… первый резерв… Мужчина оценивал меня, как оценивают товар на рынке. Когда нас с ним разделяли считанные шаги, я опомнилась и тихо пискнула. Я ведь приманка… живая беззащитная приманка для маньяка, которого никто не видел. Какой еще маньяк в состоянии похитить сорок человек под носом у конгресса и не попасться на глаза стражам? Только если невидимый!

– Филипп! – я взяла брата за руку, пытаясь не упасть в обморок прямо сейчас. – Скажи, что ты его тоже видишь!

Брат вовремя подхватил меня, не давая осесть на пол.

– Господи, как тебя штырит… Что ты приняла, Тэс? – на полном серьезе спросил он, озираясь по сторонам, но мужчину, вальяжно прогуливающегося в его гостиной, брат так и не увидел. – Чем тебя напичкали в Обители?

– Нет, – зашептала я, вырываясь из ослабевших рук Филиппа и начиная пятиться к двери. – Нет, нет, нет! Не подходи ко мне, даже не думай! Слышишь? Я уже убила одного… верховного! И тебя я тоже убью! Да-да! Убью! Только попробуй подойти ко мне!

Невидимку мои слова позабавили. Он снова улыбнулся и решительно сжал ладони вместе, переплетая пальцы, двигая ими в хаотичном порядке. Я успела заметить, как зашевелились его губы, беззвучно зачитывая какой-то текст. Сплетает заклинание. Незнакомое заклинание! А у меня нет магии, нет щита, нет ничего, что помогло бы мне обороняться. Если это смертельное заклинание, то пора прощаться с жизнью, ибо отбить незнакомое заклинание первого резерва у меня не получится.

Я глубоко вздохнула, набирая в легкие воздух. Все, что у меня оставалось – это закричать … и я закричала, срывая голос и заставляя Филиппа зажать уши. Ринувшись к входной двери, я судорожно задергала ручку, но она не поддавалась. Бросив ее, я кинулась на второй этаж, но незнакомец слишком неожиданно проявился передо мной из воздуха, преграждая своим телом путь к лестнице. Мой крик резко оборвался, сменяясь невразумительным писком. Я замерла. Невидимка тоже не предпринимал никаких действий, он даже опустил руки, обрывая заклинание. Первый резерв с интересом следил за мной. Хочет проверить, воплощу ли я свою угрозу в жизнь?

Не долго думая, я схватила с высокой тумбы старинную фарфоровую вазу и кинула ее в мужчину, в надежде его отвлечь. Он бы поймал ее, замешкался, а у меня появилось бы время проскочить мимо… Но ваза пролетела сквозь него, сквозь его замерцавшее тело, и врезалась в стену.

– Прекрати! – завыл Филипп. – Только не трогай вещи! Это же коллекционные реликвии!

Незнакомец шагнул ко мне, его пальцы снова слились воедино, возвращаясь к начитке заклинания.

Я инстинктивно развернулась, но мужчина уже стоял с другой стороны. Я снова повернулась, но он уже был там. Я завертелась на месте, но мужчина всегда появлялся перед моим лицом, куда бы я не смотрела, куда бы не поворачивалась.

– Отвали от меня! – истошно завопила я, закрывая лицо ладонями. Меня охватила паника. – Чего тебе надо? У меня нет магии! Нет резерва! Ничего нет! Отвали!

Краем глаза я заметила, как Филипп с ужасом наблюдает за моей неподдельной истерикой. Он видит только меня… и думает, что я сошла с ума. А может, я действительно сошла с ума? Тронулась умом в Обители? Где-то в мыслях я понимала, что нужно попросить вызвать стражей, тогда бы появился Леннер и со своим первым резервом смог бы рассмотреть невидимку, но у меня не хватило сил, чтобы обдумать эту мысль, страх заставлял поддаться отчаянию. Все, на что меня хватило, так это рвануть вперед, прямо сквозь незнакомца. Если через него пролетела обычная ваза, то пройду и я. Он бесплотный, дух или призрак… или еще хуже – лич, неупокоенная сущность некроманта. Но, когда я без разбору кинулась вперед и наткнулась на жесткое, вполне живое и горячее тело, это заставило меня применить свое единственное оружие на полную мощность.

Я снова заорала.

И кажется, в этот раз сорвала голос. Зато оружие сработало.

Входная дверь сорвалась с петель. Ее не открыли с помощью магии, ее не сняли с помощью специальных приборов, ее просто выбили ногой. Леннер выбил. Железную дверь. Ногой. С одного удара.

Незнакомец исчез, растворился в воздухе черной дымкой, оставляя после себя погром. Я даже не заметила, когда успела разбить столько коллекционной утвари Филиппа. Наверное, в панике было не до этого, и я оборонялась всем, что попадется под руку.

– Вы выломали мою дверь! – неожиданно громко заявил Филипп в повисшей тишине. – Это превышение служебных полномочий. Я подам жалобу в конгресс и вы…

– Замолчите! – мрачно рявкнул Леннер, не проникшись смешной угрозой, и смерил моего брата высокомерным взглядом. Даже сейчас капитан стражи умудрялся оставаться верным своей фальшивой вежливости. – Мистер Рейтли, неужели вся ваша семья так сильно жаждет оказаться в Обители полным составом? Только скажите, и я могу незамедлительно вам это устроить.

Филипп вздрогнул и даже отступил от капитана на несколько шагов.

– Да хрен с ней… – пробормотал он, – с дверью-то. Новую поставлю.

Некромант брезгливо поморщился и кивнул остальным стражам на Филиппа.

– Арестуйте его.

– Чего? – у брата округлились глаза. – Это еще за что? – он возмущенно вскрикнул, когда магические путы затянулись на его руках, блокируя магию и силы. – На каком основании? Что я сделал? Это вообще законно?!

Стенли молча прошествовал по гостиной, и схватив брата за локоть, вытолкнул его во двор в одних домашних тапочках, ночной рубашке и штанах. Все-таки сила стражей не может сравниться с силой обычных горожан.

Леннер проводил их равнодушным взглядом, а потом медленно повернулся ко мне. Я все еще дрожала, не в силах оправиться от шока после случившегося. Ясно одно – приманка сработала. Но никто пока не догадывается на кого она, то есть я, сработала.

– Прежде чем вы начнете на меня кричать, мистер Леннер, я должна вам кое-что рассказать.

– Рассказывайте.

Он осторожно переступил через осколки вазы, внимательно осматривая остальные побитые вещи из древних коллекций. Под его сапогами захрустело стекло. Еще двое стражей, которых я уже видела сегодня утром, смесь телохранителей с вышибалами в клубе, тоже маячили на входе, исследуя помещение на предмет улик.

Я прочистила горло:

– Я знаю, кто похищает людей.

Стражи на входе переглянулись и воззрились на меня в нетерпении. А вот Леннера эта информация как будто и вовсе не интересовала. Он все так же ходил по гостиной, то и дело останавливаясь и разглядывая мои следы, которые под действием его магии проявились черными кляксами, и теперь весь пол в комнате был усыпан запутанными отпечатками обуви. Только моей обуви и еще парой отпечатков Филиппа, следов невидимки в гостиной не было.

– То есть я почти уверена, что это делает именно он, – осторожно уточнила я, когда Леннер продолжил и дальше меня игнорировать. – Вы только подумайте, кто мог все это время похищать людей и оставаться незримым для конгресса? И для вас тоже. Ведь обычно стражи находят нарушителей за считанные часы, а то и минуты. А тут целый месяц, и вы не можете даже…

– Короче, – Леннер оборвал мои спутанные объяснения громким приказом.

– Это был мужчина! – выдохнула я. – И вы можете не искать его следы, потому что их тут нет.

После этих слов некромант остановился и махнул рукой, скрывая черные магические кляксы.

– Меня очень огорчает тот факт, мисс Рейтли, что вы покинули пределы периметра. Дом мистера Рейтли не входил в разрешенную зону, как и все остальные жилые дома. – Его голос был надменным и холодным, а сапфировые глаза блестели и не моргая смотрели на меня. – Но даже это не означает, что за вами не следили. Никто не вмешивался в ваше бегство только потому, что вы всегда оставались под присмотром, пусть и на вытянутой руке. О вашем желании встретиться с родственниками я, естественно, догадывался. Встретились? Что ж, мои поздравления. Семейное воссоединение прошло удачно? Я могу вас поздравить?

– Мистер Леннер, вы сейчас надо мной издеваетесь?

– А вы надо мной? – нелогично спросил он. – Ваши крики были эффектной имитацией страха. Я поверил. Больше верить я вам не намерен, как и сотрудничать. Вы сегодня же вернетесь в Обитель. Не переживайте, я найду вам более достойную замену. Играть роль жертвы проще простого. Уверен, что многие с ней справятся куда лучше вас.

У меня перехватило дыхание, и сердце в груди защемило настолько больно, что я невольно прижала к нему ладонь. Слова Леннера не испугали, я понимала, что за мой проступок последует наказание, но я не рассчитывала, что он поступит настолько жестоко. Не после того, что я испытала, не после того, как у меня появилась надежда на будущее. Он все разрушил.

– Вы не можете так поступить! – я даже не поняла, что этот надломленный, измученный голос принадлежит мне. Столько боли в нем было. – Я хотела увидеться с братом. Да! Можете теперь убить меня, мистер Леннер! Но это семья, и кроме него у меня никого нет. Проявите хоть каплю сострадания, если оно у вас вообще есть.

– Я не знаком с такой мерой, как капля.

– Прекратите надо мной издеваться! Мне очень жаль, что я вышла за пределы вашего периметра, но больше этого не повторится, обещаю. А кричала я потому, что не хотела умирать от рук серийного маньяка, которого, кроме меня, никто больше не видел и, возможно, не увидит. Вы ничего не добьетесь, если посадите меня обратно в Обитель.

Я с мольбой посмотрела на Леннера, но у этого человека не было души. А если и была, то такая же черная, как и его магия. Он фыркнул, скрывая свое недовольство.

– И где же ваш маньяк? – поинтересовался Леннер. – Вообще-то мы ищем не маньяка, а похитителя, но все же… Он прячется под кроватью? Или на втором этаже? О… или ваш брат и есть тот самый маньяк?

– Что? – я ужаснулась. – Нет! Конечно, нет!

Леннер присел на край дивана, видимо начиная уставать от этой неинформативной беседы.

– Исходя из сказанных вами слов, похитителем является никто иной, как мистер Рейтли. Потому что кроме его и ваших… чрезмерно запутанных следов, других отпечатков в доме нет. Мы уже арестовали мистера Рейтли. Позже я его допрошу, но более чем уверен, что это не даст нам никаких результатов.

– Что за бред? – у меня от возмущения вспотели ладони. – Я ни слова вам не сказала про брата, хватит выдумывать то, чего не могло даже быть! И если вы наконец перестанете меня перебивать, то поймете о ком я говорю.

– Я весь во внимании.

– Он невидимый! – выпалила я.

Леннер от моего заявления даже не моргнул. Непробиваемый.

– Кто – он?

– Человек, который был в этом доме. Он невидимый. Поэтому ни вы, ни конгресс не можете его поймать. Я успела заметить, что у него первый резерв магии. Не так много магов с первым резервом, может, стоит их всех допросить и тогда вы…

Я резко замолчала, мои руки без предупреждения скрутили за спиной магическими путами.

– Что вы делаете? – не поняла я, когда Леннер поднялся с дивана, и подхватив меня за локоть, потащил на выход.

– Обрываю поток ваших бредней, – пояснил он и жестом подозвал Стенли. – Мало того что вы сбегаете и обманываете, вы еще и верите в свои сказки. К сожалению, мисс Рейтли, даже если бы мне стало вас по-настоящему жаль, и я бы решил дать вам отсрочку от Обители еще на несколько недель, то это просто невозможно. Вы больны. Я не чувствую лжи в ваших словах, значит, вам пора лечиться, раз вы верите в человека-невидимку.

У меня отвисла челюсть.

– В чем дело, Ларк? – Стенли подошел к нам, но его внимание тут же привлекла я. – Почему вы плачете, мисс Рейтли? Не переживайте, никто не против того, что вы покинули периметр. Думаю, вы просто хотели увидеться с братом. Мы все здесь люди.

Леннер нахмурился.

– Она возвращается в Обитель, – приказал некромант, как собачонку передавая меня другому стражу. – Можешь отвезти ее? А я допрошу мистера Рейтли, чтобы не затягивать весь этот балаган на целую ночь.

Я зажмурилась и закусила нижнюю губу, чтобы не разреветься. Обитель… Уж там-то меня точно ждет теплый прием.

– Что случилось? – сквозь шум в голове прорвались слова Стенли. – Она хорошая приманка, пусть бегает. Не получилось сегодня, получится в следующий раз. У нас и так за месяц нет ни единой зацепки. И Ларк… ты ведь понимаешь, что конгресс не сможет держать все в секрете еще месяц? Одного свидетеля мы уже упустили.

Раздраженный вздох Леннера и почти шипение:

– Я согласен на любую другую заключенную. Эта, – я все еще не открывала глаза, но почувствовала, как на меня указали пальцем, – не в себе. Я не говорю, что она сумасшедшая, но явно больная. Она спланировала убийство верховного мага, это уже о многом говорит. Свихнулась ли она до этого или после – я не знаю, но у нее галлюцинации. Ей каждый день будут мерещиться невидимые мужики, и мы каждый день будем срываться и бежать на помощь к заключенной и к тому же больной женщине? Спасибо, я пас. Просто отвези ее обратно, ладно? А я вечером свяжусь с Обителью и подыщу кого-нибудь ей на замену.

Я услышала удаляющиеся шаги Леннера и приоткрыла глаза. Капитан дневной стражи растерянно пытался все осмыслить, но непонимание происходящего читалось у него во взгляде.

– Погоди! – Стенли окрикнул некроманта, когда тот уже садился в свой внедорожник. Другие стражи тоже уехали… вместе с моим братом. – Ты забыл? У меня нет доступа на территорию Обители. Так что вези ее сам.

Кажется, Леннера эта новость разозлила. Проклиная конгресс и Обитель, он уселся в машину и захлопнул дверь. Та жалобно скрипнула, чудом уцелев.

– Тогда отвези ее домой и запри там, – крикнул маг, пряча бешеные глаза за стеклами очков. – Я допрошу мистера Рейтли и заеду за ней. Может, успею до патрулирования. Хотелось бы еще пообедать…

Он уже заводил машину, как вдруг снова посмотрел в нашу сторону:

– Стоп, я же выписывал тебе допуск несколько месяцев назад. Где он?

– Молли его нашла. Ты же знаешь, какие у меня дети. Все, что попадает в руки, либо отправляется в рот, либо потом плавает в сортире.

Леннер неожиданно улыбнулся. Без фальши. Ему просто понравилось упоминание о детях. Но даже искренняя улыбка не смогла стереть с его физиономии гримасу раздражения.

– Сегодня сделаю тебе новый, – решил некромант. – Держи его подальше от Молли.

Стенли согласно кивнул и, положив ладонь на мое плечо, легонько подтолкнул меня в сторону служебного автомобиля.

– Прошу, мисс Рейтли. Идемте.

Я всхлипнула и, с трудом переставляя ногами, подняла голову, обреченным взглядом провожая удаляющийся по дороге черный внедорожник.

ГЛАВА 5

Стенли снял с меня путы и смиренно дожидался, пока я, шаркая ногами, переступлю порог дома. Для стража он был слишком милосердным, а для капитана стражей чересчур дружелюбным. За всю дорогу я не услышала ни одного упрека от него, хотя говорил он много… что-то рассказывал, вроде о своей семье и детях. Пытался отвлечь меня, наверное, но я была не в состоянии слушать. Кровь стучала в висках, заглушая даже собственные мысли. Все, на что я была способна – это сидеть на заднем сиденье, в упор смотреть на седые волосы и время от времени молча стирать слезы.

– Я могу оставить вас одну? – неуверенно спросил Стенли, заметив, насколько отрешенно я остановилась посреди пустой гостиной.

Я не ответила, только кивнула и отвернулась. Жутко хотелось есть. Еще в машине я подумала, что неплохо бы приготовить себе что-нибудь, пока Леннер не вернулся, но переступив порог, решила, что некромант все равно скоро приедет, а значит, меня накормят в Обители.

– Мне очень жаль. – Стенли остался стоять возле двери, не заходя в дом. На улице стремительно темнело, и жара уступала место легкой прохладе. – Ответственность за вас полностью лежит на мистере Леннере. Надеюсь, вы понимаете, что никто не хочет иметь проблем с конгрессом. Особенно Ларк, у него и так… хм… Мне было очень приятно с вами познакомиться, Тэс.

Я ничего не слышала, некоторые слова долетали до моего сознания, но они были лишь фоном. В голове стояли картины из Обители. Они одна за другой проносились в памяти, как обрывки из второсортного фильма ужасов, где сюжет был похож на бесконечный день сурка, только сценарист напортачил с героями, и все они вышли лишенными человечности, безжалостными уродами.

Плохой фильм.

С отвратным сценарием.

Жаль, что я не могу переключить его на другой, более светлый, где нет убитой двадцатичетырехлетней магички с тринадцатым резервом магии.

Хлопнула входная дверь, и по стенам поползли серые тени, свидетельствующие о том, что Стенли не забыл наложить на дом заклинание блокировки. Я никак не отреагировала, просто приняла это как должное. Стражи не страдают халатностью. Все знают, как дорого приходится платить за свои ошибки. Поэтому надеяться, что Стенли забудет наложить заклинание на дом, было бы глупо.

Я безвольно прошла в спальню и рухнула на кровать. Самая жестокая пытка – это показать заключенному свободу. Лучше бы меня не забирали из Обители. Еще вчера я не понимала, насколько судьба была благосклонна, что дала мне такой шанс. Шанс снова стать человеком, вернуться к жизни, увидеть мир. Сегодня этот шанс отобрал Леннер.

Я уткнулась лицом в подушку и заревела. Перед глазами замелькали отголоски Обители…

Обитель.

Спустя несколько часов после заключения под стражу.

Я испуганно огляделась. Всего семь человек. Четверо молодых девушек, включая меня, и трое парней. Не знаю, как их зовут… вижу всех впервые.

– Не бойся, – одна из девушек незаметно коснулась моей руки. Я дернулась и заторможенно перевела на нее взгляд. – Меня зовут Сандра, – улыбнулась она. – Тебе нужно бежать по команде. Бежать и прятаться. Главное делай все быстро и используй магию. Помнишь заклинание скрытности? Сможешь его сплести? Это тебе поможет.

– Рейтли! – веселый голос окрикнул меня. – И Виттор! Заткнитесь обе!

У меня подкосились ноги. Пришлось приложить усилия, чтобы устоять, не разрушив при этом строй. Я лишь покачнулась и перевела расплывчатый взгляд на стражей Обители. Один из них – мужчина с ужасающими татуировками, черными, сбритыми у висков волосами и спадающей на лицо седой прядью, наблюдал за мной. Его выразительные глаза, серые с голубоватым свечением первого резерва, следили и оценивали. Мне стало не по себе.

– Это Йонас, – снова заговорила Сандра, невысокая блондинка с шестым резервом магии, стоявшая в строю рядом со мной. – Он глава стражей Обители, один из четырех ее основателей. Лучше держись от него подальше.

Я кивнула, рассеянно обращая свое внимание на мужчин. Первый день в Обители. Почему мне кажется все сном? Даже в глазах туман. У меня шок. Да… наверное, это обычный шок.

– Итак, – один из стражей вышел к нашему дружному строю. Я почувствовала, как все сжались, пытаясь стать менее заметными. Я не жалась. Я вообще никак не реагировала на происходящее. Голова стала тяжелой, и мне все больше хотелось лечь на пол и заплакать, как маленькому ребенку, чтобы пришла мама и сказала, что мне всего-навсего приснился кошмар и он уже закончился. Но мама не придет… Я стиснула зубы. Мама предала свою дочь. Ради кого? Ради Ричарда! Покойного Ричарда. – У вас есть три минуты, чтобы спрятаться в специально отведенных для охоты лабиринтах Обители, – продолжил говорить страж, – по истечении времени те стражи, которые участвуют в «прятках», как и вы, начнут охоту. Их задача – найти вас в течение трех часов, ваша – не заблудиться в лабиринтах, не угодить в ловушки и как можно тщательней спрятаться. При необходимости можете использовать магию. Если за три часа вас так никто и не нашел, вы можете беспрепятственно вернуться обратно в свою камеру и продолжить игру на следующие сутки. Если нет – то мне вас очень и очень жаль. – Его губы обезобразил ядовитый оскал. – Шучу. Не жаль. Итак. На старт… внимание… Поехали!

Шесть человек, включая Сандру, ринулись от меня в разные стороны, скрываясь в темном лабиринте многочисленных коридоров, поделенных на сектора. А я… я не сдвинулась с места… я все еще не верила, что нахожусь здесь. И тело, и мозг категорически отвергали этот факт.

– Рейтли? – страж, объявлявший условия «пряток», громко расхохотался. – Я смотрю, ты совсем тупая? Беги! Мы не жадные, мы даем вам время.

Йонас, тот самый, про которого говорила Сандра, улыбнулся мне и тихо посоветовал, хотя его слова разлетелись громким эхом по всему коридору Обители:

– Бегите, мисс Рейтли, если продолжите стоять на месте – умрете через три минуты.

Я не шелохнулась. Все плыло. После суда я не произнесла ни единого слова, все время молчала и пыталась смириться со своим положением. Удивительно, что первый человек, с которым я решила заговорить за все это время – глава чертовой Обители.

– Умру? – тупо переспросила я. Все стражи заржали. Кроме одного.

Йонас кивнул:

– Ваше тело слишком хрупкое, а сознание слишком слабое. Вы не выдержите того, чем с вами захотят заняться все в этой тюрьме, в том числе и я. В прятках участвуют больше трех сотен стражей, и многие из них начнут выслеживать вас ровно через три… а уже через две минуты. Бегите. У вас пока есть призрачный шанс.

Я вздрогнула, обернулась и тихо всхлипнула. Первые слезы, которые появились у меня на глазах, с тех пор как я сюда попала. Куда мне бежать? Я даже не знаю примерного расположения коридоров. Но все же я побежала – кинулась к лестнице под веселое улюлюканье за спиной и скрылась под аркой.

Две минуты давно вышли, а я все никак не могла спрятаться, лишь заблудилась на одном из этажей, не в состоянии выбраться самостоятельно из лабиринта тысячи идентичных коридоров. Когда я в отчаянии забежала за угол и уткнулась в тупик, сзади послышались негромкие аплодисменты.

Я зажмурилась и, превозмогая себя, обернулась. Медленно приоткрыв глаза, увидела Йонаса. Он прислонился спиной к противоположной стене и улыбался, как сытый довольный кот, только что поймавший за хвостик маленькую и беззащитную мышку. Игра в «прятки»… кошки ловят мышек… Своеобразное наказание для заключенных, самое действенное за всю историю правления конгресса. Лучше сто раз подумать и не нарушать регламент, чем попасть в Ад за мошенничество и умереть в темном коридоре. Я часто слышала об игре в своей прошлой обычной жизни, но никогда не задумывалась над тем, что это может случиться со мной.

– За что тебя посадили, Рейтли? – спросил страж, не делая попыток подойти ближе. – Я еще не успел посмотреть твое дело, но полагаю, что это какая-нибудь кража или мелкая афера. Ничего особенного.

Я не ответила. Во рту пересохло, и язык прилип к небу. Надо ему что-то ответить… но я не могу.

– Котенок? – Йонас улыбнулся. – Ты к нам надолго?

Я опустила глаза.

– За легкую кражу дают максимум два года, – предположил основатель, – вероятно, тебе дали немного меньше. Я хочу услышать твой срок. Сколько конгресс отвел времени, чтобы мы успели наразвлекаться вдоволь?

Внутри что-то щелкнуло. Я вздернула голову и посмотрела на стража.

– Меня осудили за убийство верховного мага, – я нервно хихикнула, – развлекаться со мной вы сможете пожизненно!

Улыбка на лице Йонаса медленно угасла.

– Убийство? – нахмурился. – И за что ты его убила?

– Я никого не убивала, – кажется, эту фразу можно высечь на моей эпитафии, она стала жизненным кредо. – Я только защищалась. Он выпустил в меня смертельный пульсар… а я… я… я не знала, что это за шар, я не владею практической магией, я просто поставила щит… пульсар отлетел обратно, маг выпал из окна, разбился и сгорел.

Йонас снова улыбнулся.

– Разбился и сгорел. Это забавно.

– Очень! – скривилась я и, опустив руки, шагнула к стражу. – Давайте! Ну же! Делайте со мной что хотите, – я безразлично подошла почти вплотную, – а потом отведите меня в камеру… потому что сама я не дойду. Я заблудилась.

Йонас усмехнулся. Его глаза медленно исследовали мое тело, спрятанное под оранжевым тюремным комбинезоном.

– Заманчивое предложение, Рейтли. Чувствую, мы с тобой подружимся.

Я медленно открыла глаза, фокусируя взгляд на деревянной перекладине под потолком. Не сразу сообразив, где нахожусь и почему вокруг так светло, я села на кровати и уставилась на разбитое стекло. Сквозь неровно вколоченные в раму доски в комнату проникали лучи утреннего солнца. Без часов сложно определить время, но по ощущениям сейчас около девяти-одиннадцати утра.

Я удивленно встала на ноги, не понимая, почему я все еще здесь, а не в тюремной камере. Платье за ночь помялось и окончательно утратило свою красоту. Остановившись напротив зеркала, я застонала и неловкими движениями начала приглаживать растрепанные волосы. Мой вид чем-то напоминал вокзальную бродяжку, и дело не только в одежде… лицо побледнело, а под глазами залегли огромные синяки, как следствие трехдневного недоедания и хронических ночных кошмаров.

Первая мысль, которая пришла в голову после сна – Леннер так и не вернулся. Его что-то задержало в центре управления городом, и он решил повременить со мной и с Обителью. Но мое предположение с треском провалилось, стоило только выйти из спальни и переступить порог гостиной. Переступить и замереть.

Сдвинув в сторону журнальный столик, Леннер, широко расставив ноги, упражнялся с двумя мечами. Горящие иллюзорным пламенем лезвия со свистом рассекали воздух, повинуясь выверенным движениям капитана ночной стражи.

У меня перехватило дыхание.

Шаг… разворот… выпад. Уклон, выпад и новый разворот. Снова уклон и резкий выпад. Леннер двигался бесшумно, но настолько быстро, что предугадать его следующее движение было невозможно. Шаг… выпад… взмах клинка… и очередной выпад, от которого у любого противника снесло бы голову.

Я привалилась плечом к двери, какое-то время наблюдая за тяжелым комплексом упражнений с неприподъемными магическими клинками. Невольно в глаза бросались мужские руки, без труда удерживающие огромные метровые орудия убийства, и мощные бицепсы, покрытые капельками пота. Все стражи отличались довольно крепким телосложением, но Леннер… по моим меркам этот мужчина был даже слишком перекачен.

– Доброе утро, мистер Леннер, – отводя взгляд в сторону, я поспешила заявить о своем присутствии, пока он сам меня не заметил.

Некромант остановился, прерывая упражнения. Мечи растворились в воздухе.

– Что с вашим радаром, мисс Рейтли? Уже полдень.

Сапфировые глаза повернулись в мою сторону. Вид вокзальной бродяжки у капитана стражей не вызвал ни отвращения, ни вопроса. Ему было плевать, что на мне и как я себя чувствую. Если бы за ночь у меня отросла третья рука, то такая незначительная мелочь, вроде лишней конечности, его бы тоже не удивила.

– Почему я все еще здесь? – не зная, в какую сторону отвернуться, чтобы в глаза не бросалась обнаженная мужская грудь, покрытая потом, и живот с идеальным, безупречным прессом, я уткнулась взглядом себе под ноги. – Почему вы не отвезли меня в Обитель?

– А вам хочется поскорее туда вернуться? – предельно вежливым тоном осведомился Леннер.

– Конечно нет.

– В таком случае вы должны быть рады, что все еще находитесь здесь, а не в Обители. Мистера Рейтли мы, кстати, тоже отпустили домой вчера вечером, – некромант толчком ноги вернул столик на свое законное место и выпытывающе взглянул на меня. – Однако особой радости с вашей стороны я не замечаю. Смею предположить, что общество стражей Обители вас прельщает куда больше, чем мое.

Леннер понимал, что эти слова прозвучали слишком провокационно, поэтому мой враждебный взгляд и настороженная поза его только позабавили, и он продолжил:

– Что касается стражей Обители… Вчера вечером мне пришло очень занимательное письмо, думаю, что вас оно тоже может заинтересовать.

– Меня? – я покачала головой, игнорируя нехорошие мысли, которые полезли в голову. – Причем здесь я? Это ваше письмо.

– Ошибаетесь. – Леннер достал из заднего кармана домашних свободных штанов, которые слишком откровенно свисали на его бедрах, сложенный пополам конверт и помахал им в воздухе, привлекая мое внимание. Я лишь успела заметить эмблему Обители на обратной стороне. – Я был очень удивлен, получив его. Особенно меня удивило то, кто его написал. У вас нет никаких догадок, мисс Рейтли?

Я пожала плечами, пытаясь внешне сохранить невозмутимый вид, хотя внутри все съежилось и между лопаток пробежал холодок. Леннер принял мое молчание за ответ, и небрежно распечатав конверт, вытащил письмо.

– Один из стражей Обители, уважаемый очень многими, в том числе и мной, не буду этого скрывать, написал на вас неофициальную, повторяю – неофициальную, что значит, непроверяемую конгрессом характеристику, – некромант снова посмотрел на мое лицо, ожидая какого-нибудь пояснения. – Характеристика сумбурная, временами абсурдная, но исходя из нее, вы, мисс Рейтли, человек вполне адекватный и здравомыслящий, а также… невиновный в преступлении, за которое вам назначен пожизненный срок. Что-нибудь скажете мне по этому поводу? Я бы хотел услышать ваши комментарии.

– Я могу узнать, от кого это письмо? – почти шепотом попросила я.

Леннер сложил письмо и протянул его мне. Я быстро преодолела разделяющее нас расстояние и, выхватив письмо, внимательно всмотрелась в неровный, но знакомый почерк.

Письмо действительно было неофициальным и направленным исключительно в руки Ларку Леннеру, капитану ночной стражи города Нерона. Четыре листа, исписанных от руки, по пунктам разложили все мое дело об убийстве Ричарда, приводя аргументы, которые я уже не раз говорила конгрессу и комиссии на суде, но, скорее всего, Леннер видел их впервые. В официальном деле, если он его читал, такие мелочи не указаны. Ага… мелочи, которые конгресс осознанно не стал заносить в дело.

Особое внимание в письме уделялось основной причине гибели Ричарда. По словам следствия он погиб в результате заклинания мгновенной смерти, которое я сплела собственными руками и применила его против верховного мага. Но никто не стал разбираться, как у женщины с тринадцатым резервом получилось сплести одно из сложнейших заклинаний практической магии. Кроме этого, отправитель затронул тему моего поведения в Обители, в нескольких предложениях пересказав, что я ничего и никогда не принимала из препаратов седативного действия, не попадала под внушение стражей и что с моим сознанием за этот год, проведенный в стенах тюрьмы, ничего не случилось. А вот последний лист не содержал ни описаний, ни пояснений. Отправитель попросил Леннера составить отчет, закрепить его своим именем капитана стражей и отправить в конгресс, чтобы мой пожизненный срок превратился хотя бы в годовое исчисление.

На обратной стороне четвертого листа значились инициалы:

"С уважением, Йонас Рай, основатель Обители центрального округа города Нерона."

Я с трудом оторвала взгляд от письма и с еще большим усилием посмотрела на Леннера. Он пристально следил за мной все время, пока я читала письмо, улавливая любые эмоции.

– Я хотел бы услышать ваш комментарий, – повторил он, – пока я не высказал свое предвзятое мнение.

Я аккуратно сложила исписанные листы и вернула их в конверт. Смотреть на некроманта больше не хотелось, поэтому я рассматривала свои руки, опустив голову.

– И что вы хотите услышать? Я действительно никого не убивала. Это была случайность и самооборона. И я не сумасшедшая, хоть вы и убеждены в обратном.

– Нет, мне это неинтересно. Я желаю услышать, что вас связывает с главой стражей Обители? Это письмо до сих пор лежит у меня в кармане, а не на столе у председателя конгресса лишь из-за уважения к мистеру Раю и его заслугам перед конфедерацией. А теперь ответьте на мой вопрос, мисс Рейтли, что вас связывает с одним из основателей Обители?

Я вздрогнула. От Леннера это не укрылось, поэтому он задал новый вопрос, более прямой:

– С первого момента нашего знакомства вы ведете себя более чем раскованно для молодой женщины, которая провела целый год в Обители. Вас не сломали стражи, хотя с такой внешностью, как у вас, это весьма удивительно. Мистер Рай ваш покровитель, не так ли?

Я сжала кулаки, неосознанно смяв конверт.

– При всем уважении, мистер Леннер, но вас это не касается!

– Как раз напротив, мисс Рейтли. Я пытаюсь разобраться, зачем такой известный человек, как Йонас Рай, просит одолжения у капитана города ради заключенной. Ведь основатель Обители, безусловно, осведомлен о законах и отдает себе отчет, что это письмо призывает меня дать ложные показания в вашу защиту. Вы не объясните, почему мистер Рай это прислал? Подставил себя, вас, меня. Что мне теперь с этим делать? Пойти на должностное преступление и скрыть все от конгресса? – в голосе послышался нарастающий гнев. – Почему я вынужден ставить себя под удар, в то время как вы, мисс Рейтли, не умеете держать свои ноги вместе, не раздвигая их под каждым, кто предложит свою…

Я швырнула конверт в лицо Леннеру и, развернувшись, молча вышла из гостиной, пытаясь держать спину прямо.

Капитан ночной стражи пришел поздним вечером, когда за окном сгущались сумерки и крохотную спальню освещала небольшая лампа на прикроватной тумбе и еще одна грязная лампочка, качающаяся на оголенном проводе под самым потолком.

Я услышала, как страж открыл дверь, перед этим предусмотрительно постучав несколько раз, но даже не шелохнулась, продолжая лежать на кровати и рассматривать тени, отбрасываемые раскачивающейся лампой. Мое состояние ничем не отличалось от того состояния, в котором я пребывала весь год, находясь в Обители. Та же тюрьма, только здесь не кормят.

– У вас маньяк гуляет по городу, мистер Леннер, – напомнила я, с трудом поворачивая к нему голову. Слабость и онемение во всем теле я еще с утра связала с голодом. – Почему вы весь день сидите в этой хибаре, вместо того чтобы заниматься поисками?

Некромант взял стул, поставил его спинкой вплотную к кровати и уселся напротив меня. В полумраке его глаза блестели словно от слез, но такой мужчина, как Леннер, вряд ли умеет плакать. А этот блеск обусловлен наличием первого резерва магии.

– Как раз об этом я и хотел с вами поговорить. Только не про маньяка, а про похитителя, или если вам угодно, то преступника.

Я не сдержала вздоха.

– Со мной? Вы что-то путаете, я заключенная, при этом еще и озабоченная, раздвигаю ноги под каждым встречным, плюс сумасшедшая. Ну знаете, мне всякие невидимые мужики мерещатся. Вам лучше поговорить со своими стражами, а мне с психиатром.

В ответ на мои слова Леннер улыбнулся. Уголки его губ дрогнули, намекая на скупую, зато искреннюю улыбку. Ух ты! Новый уровень взаимоотношений? И чем же я его заслужила?

– Кроме вас, мисс Рейтли, конгресс освободил еще нескольких заключенных. Только не из Обители, а из более, скажем так, спокойных мест. И каждый из них, как и вы, имеет тринадцатый резерв магии, и так же каждый детально описывает невидимого для остальных мужчину с маниакальной идеей преследования.

Я вяло кивнула. Наверное, еще с утра эта новость бы меня обрадовала, но сейчас у меня не осталось сил для радости. В Обители никому не давали голодать. Это даже странно, стражи всеми существующими способами издевались над заключенными, но кормили вовремя.

– То есть теперь вы мне верите? – уточнила я, встречаясь взглядом с сапфировыми глазами.

– Мое доверие сложно заслужить.

– Ну вы хоть сумасшедшей-то меня больше не считаете?

– Если опустить тот факт, что вы два раза пытались поднять руку на капитана стражей города, то вы вполне адекватны.

Я поджала губы.

Леннер снова улыбнулся, но тут же черты его лица заострились, и он вопросительно вздернул бровь.

– Вы говорили, что в совершенстве владеете магией визуализации. Сможете изобразить мужчину, которого вы видели?

– Я вам этого не говорила.

– Но вы сказали, что преподавали уроки визуализации.

– Это было до того, как меня заключили под стражу.

– Разумеется, – Леннер немедленно поднялся со стула и протянул мне руку, – идемте, мисс Рейтли, вы слишком бледны. Думаю, вы проголодались. Надеюсь, после ужина ваше настроение станет более сговорчивым и мне не придется заставлять вас сотрудничать со стражами грубой силой.

Я помедлила, но все же вложила свою ладонь в его огромную мускулистую лапищу. От резкого подъема голова закружилась.

– Осторожней, – нежный голос Леннера подействовал на меня как-то отталкивающе. Слишком много в нем было неестественности. – Может быть, вам помочь?

Свободная мужская рука приобняла меня за талию, немного поддерживая.

– Мистер Леннер! – я испуганно отшатнулась, поспешно выдергивая свою ладонь. – Н-н-не надо меня трогать, пожалуйста!

Выразительные глаза прищурились, с неподдельным интересом оценивая мою реакцию на его действия. На какое-то мгновение мне показалось, что он видит куда больше, чем положено на самом деле. Это заставило занервничать.

– Прошу прощения, я, наверное, поспешил с выводами, – Леннер махнул рукой в сторону выхода и задумчиво произнес то, чего я никак не ожидала от него услышать: – Обитель оставила на вас неизгладимый след.

– О чем вы?

– Идемте, вы должны поесть.

Закусив конец карандаша и нервно покачивая под столом ногой, я с львиной долей самокритичности рассматривала портрет невидимки. Отсутствие постоянной практики читалось в каждом изгибе его лица. И что самое неприятное, мне было просто стыдно показывать это Леннеру. Маги с первым резервом редко пользуются визуализацией, в основном они предпочитают практическую магию, но я уже чувствую, как некромант скривится, увидев, на что я потратила практически целую ночь.

Невидимка смотрел на меня своими янтарными глазами, то и дело моргая и мерзко ухмыляясь, как тогда в доме Филиппа. Его лицо занимало практически весь холст и от этого казалось еще более уродливым и кривым. Моя визуализация вышла неточной, а движения невидимки, когда он из анфаса поворачивался в профиль, получались дерганными, как мерцающее изображение на старой видеокассете с помехами.

– Это ужасно…

Я швырнула карандаш в стену и сжала виски, пытаясь сосредоточиться.

– Вы закончили? – Леннер вышел из спальни в одних домашних штанах. Снова! Сколько можно ходить голым? Неужели так сложно найти простую майку или футболку?

– Нет, – я отвернулась от него и начала быстро сворачивать холст. – Почему бы вам не привлечь специалиста, мистер Леннер? Любой маг визуализации нарисует и оживит потрет в несколько раз лучше меня.

– Я рассчитывал, что вы и есть этот специалист.

– Я… у меня давно не было практики. Год назад на создание подобной визуализации ушел бы час, сейчас мне требуется гораздо больше времени. Извините.

Леннер шумно вздохнул. Я не решалась поднимать на него глаза, только крепче стиснула холст руками и уставилась в обшарпанный пол.

– Я сейчас все исправлю… нарисую новый.

– Мисс Рейтли, не поймите меня превратно, но ваша визуализация нужна не для художественной выставки, а для ориентировки на розыск преступника. Максимум, что будут украшать копии портрета, так это фонарные столбы в нашем городе, поэтому показывайте, что вы успели нацарапать. У меня все равно нет лишних средств, времени и уж тем более желания искать посреди ночи другого специалиста.

Я вспомнила раскосые глаза невидимки, которыми он смотрит на всех с моей некачественной визуализации, и упрямо покачала головой.

– Не покажу.

– Мисс Рейтли, – холодный упрек в голосе.

– Нет! Ни за что. Дайте мне время, и я все перерисую.

Страж нахмурился. Спорить он явно не любил. Поставив рацию на подзарядку, Леннер приблизился и бесцеремонно выдернул холст из моих ослабевших рук. Я не успела среагировать, как он уже расстелил портрет на столешнице и внимательно вгляделся в неровные черты ухмыляющегося мужчины.

Черные брови, которые снисходительно изогнулись на лице некроманта, были лучшим комментарием по поводу моей пятичасовой работы. Раньше я не выпускала карандаш из рук, каждый день тренировалась, только чтобы поддерживать тот уровень визуализирования, которого мне удалось добиться со своим крошечным тринадцатым резервом. Благодаря Обители этого уровня больше нет. Зато теперь есть косые линии, неуверенные штрихи и путаница в сплетениях энергии.

– Вы шутите? – Леннер с досадой ткнул пальцем в лицо невидимки, прямо в раскосый глаз. – Или издеваетесь? А, мисс Рейтли?

Я ожидала чего-то подобного, но все равно его слова прозвучали очень обидно, заставив меня покраснеть. В академии нашу группу курировала профессор Алгерман, неприятная женщина с круглыми очками и бородавкой над верхней губой. Она тоже взирала на мои потуги визуализации и каждый раз, проверяя очередную работу, не забывала уточнить: «Вы так шутите, мисс Рейтли? Целый холст испоганили своей мазней. Сейчас же переделайте!» С тех пор прошло несколько лет и мои «потуги» оценили, предложив работу в городской школе, но слова Леннера заставили вернуться на первый курс.

– А чего вы ожидали? – я попыталась отгородиться от своих мыслей. – Я ведь вас предупреждала, что в отличие от практической магии визуализация требует постоянной тренировки. Стоит ли мне напоминать, что последний год я провела в Обители, а не на курсах повышения квалификации для молодых специалистов?

Леннер нахмурился и, оторвавшись от портрета, поднял на меня свой исчерна-синий взгляд. Я замолчала. Во рту все пересохло.

– Вы меня не так поняли, – неохотно пояснил он, – мне нравится ваша визуализация, и я вижу, что вы прекрасно ей владеете… в отличие от практической магии. Но человек, который здесь изображен, – некромант присмотрелся к невидимке, – я еще могу поверить, что этот мужчина способен украсть сорок булочек из буфета, но около полусотни человек, да еще в столице под носом у всех стражей и конгресса… Верится с трудом.

Ему нравится моя визуализация?

…не о том думаю.

Я снова покраснела и заерзала на стуле. Услышать такие слова от мага с первым резервом мечтает, наверное, каждый человек, так или иначе связанный с визуализацией.

– С вами все в порядке? – неожиданно спросил Леннер, возвращая меня в реальность. – Вы покраснели.

Я не смогла спрятать довольную улыбку, поэтому просто закивала, не прекращая терзать свою нижнюю губу. За несколько часов нервной работы я наконец-то выдохнула и перестала беспокоиться о том, что надо мной начнут издеваться из-за грубых изъянов в портрете, как это часто бывало раньше. И я уже расслабилась, собираясь оставить Леннера наедине с визуализацией и отправиться спать, как мое спокойствие улетучилось в одно мгновение, сменяясь неподдельной паникой.

– У вас отвратительная привычка, – мужские пальцы коснулись моих губ, заставляя разжать зубы. – Не кусайте себя.

Я вздрогнула и шарахнулась от стража назад, но за спиной самым предательским образом воздвигалась каменная стена. Я что-то несвязно пробормотала, пытаясь спуститься с барного стула и спрятаться в спальне, но Леннер одной рукой облокотился на стол, а другой подпер стену, преграждая путь. Обнаженная грудь, которая плавно вздымалась с каждым его вздохом, оказалась прямо напротив моих глаз.

– Вы… вы… – я хотела его оттолкнуть, но дотронуться до полураздетого стража у меня не хватило смелости. – Вы не могли бы отойти? Пожалуйста…

Леннер наклонился, теперь его блестящие глаза оказались напротив моих, и губы… он медленно облизнул свои губы, не сводя с меня оценивающего взгляда. Сердце подпрыгнуло к горлу. Когда на тебя так смотрит страж – это всегда означает одно. Пора бежать и прятаться. Но этот дом не Обитель, и прятаться здесь тоже негде.

Очутившись в ловушке, я перепугалась до полуобморочного состояния, но окончательно вывело меня из привычного равновесия совсем не это, а вид хищно улыбающегося Леннера. В Обители я успела насмотреться на десяток сотен стражей, но ни один из них не сможет сравниться с Леннером по одной лишь простой причине – некромант потрясал своей внутренней мужественностью. Не жестокостью, не силой и даже не первым резервом магии, а именно мужественностью. Так получилось, что ради своей же безопасности, я уже давно научилась не смотреть на стражей, как на мужчин. Перестала воспринимать их как отдельных личностей. Но Леннер… Я сглотнула и, кажется, приросла к стулу. Он пошатнул все, к чему я привыкла в Обители. И я совру, если не скажу, что это ужасно напугало. Все, кто когда-либо привязывался к стражам, заканчивали свою жизнь одинаково – на первом этаже Обители. В крематории.

– Сколько эмоций на вашем лице, мисс Рейтли. М-м… – мечтательно протянул капитан. Судя по его интонации, он так проверяет мою выдержку. Вот только зачем? – В юности мне доводилось работать в Обители, поэтому я знаю, как должны выглядеть заключенные. Вы на них совершенно не похожи. Это интересно и непонятно одновременно.

Стоило промолчать. Кто тянул меня за язык? Нельзя было поддерживать этот странный разговор.

– Не вам об этом говорить, мистер Леннер. Вы тоже отличаетесь от остальных стражей.

– Сочту за комплимент.

В глубине блестящих глаз вспыхнул игривый огонек, а на губах расцвела предвкушающая улыбка. Именно это заставило меня выйти из оцепенения и вспомнить, в каком положении я на самом деле здесь нахожусь.

– М-м-мистер Л-ле-ннер, – едва слышно прошептала я, вжимаясь в стену. Хотелось заорать, но голос осип. – Отойдите от меня, пока я… пока я…

– Пока вы что? Убьете меня? Я бы на это посмотрел.

– Пока я не закричала!

– На дом наложено заклинание. Вас никто не услышит.

– Я все равно буду кричать.

– Для чего? У вас приятный голос, не стоит срывать его из-за какого-то пустяка.

Я задержала дыхание. На глаза навернулись слезы. Леннер это заметил, и его поза изменилась, перестала быть такой агрессивной. Он немного отстранился.

– Не трогайте меня… – жалобно попросила я, – пожалуйста.

Некромант улыбнулся. Сейчас в его улыбке не было фальши, зато было что-то другое… что-то, что я никак не смогла охарактеризовать.

– Вы именно эту фразу говорили всем стражам Обители? "Не трогайте меня»? – Леннер уже спрашивал нечто похожее. Видимо, его всерьез озадачивал тот факт, что я умудрилась продержаться в Обители целый год и не помереть в первый же день. – И как? Фраза действовала?

– Не знаю.

– Но вы ведь что-то им говорили?

– Говорила, но не это.

– А что?

Я усмехнулась и вздернула голову.

– Обычно я говорила что-то вроде: «ваше время вышло, я выиграла».

Удивление во взгляде Леннера сменилось интересом. Он понимал, что означает эта фраза… В «прятках» практически всегда выигрывали стражи, но если вдруг кому-то из заключенных удавалось продержаться три часа, и за все это время не заблудиться в лабиринте коридоров, не наткнуться на стражей и не попасть в магические капканы, то именно этой фразой заканчивалась игра и заключенного отпускали.

– А когда вас все же ловили, – настаивал на ответе Леннер, – что вы тогда говорили?

– Ничего, – честно ответила я. Некромант вопросительно изогнул бровь, и мне пришлось пояснить: – Я ничего не говорила. Я кричала. Громко. Иногда это помогало.

Мой ответ его позабавил. Леннер тихо рассмеялся и отошел в сторону, позволяя мне беспрепятственно сползти со стула и не оглядываясь, сбежать в свою комнату.

ГЛАВА 6

Обитель.

Спустя три месяца после заключения под стражу.

– Ваше время вышло, мистер Рай, – я сжала в руке карту, с победной улыбкой встречая стража. – Я выиграла.

Йонас лениво улыбнулся и направился ко мне, освещая себе путь магическим факелом. Как всегда в форме Обители мужчина выглядел мрачно. Черный камзол и серые штаны, высокие военные сапоги с железными вставками и кожаные перчатки до локтей. На фоне всего этого обмундирования его бледная кожа и темные, сбритые у висков волосы смотрелись особенно жутко. Не зная точного возраста, Йонасу вряд ли кто-то даст больше сорока лет, скорее тридцать с хвостиком, если, конечно, не принимать во внимание спадающую на его лицо прядь безвозвратно покрытых сединой волос.

– Теперь попробуй-ка без карты, – потребовал страж, отнимая у меня заколдованный клочок бумаги, на котором он собственноручно обозначил все потайные ходы. – Ты должна запоминать Обитель, а не полагаться на везение. Заключенным удача не способствует. Тебе-то уж точно, Рейтли.

Перспектива остаться без единственного ориентира в этих чертовых идентичных, как братья-близнецы, коридорах меня пугала.

– Но… – я попыталась возразить, на что Йонас грубо толкнул меня вперед, обрывая все дальнейшие просьбы.

– Беги! Живо!

Я ринулась с места, пытаясь по памяти вспомнить расположение закоулков. Несколько раз угодив в тупик, я растерялась и через четверть часа снова заблудилась, оказавшись в совершенно незнакомом месте с огромными статуями в виде каменных стражей.

– Ты сдохнешь раньше, чем я рассчитывал, – бесшумно подойдя сзади, прошипел на ухо Йонас. Я вскрикнула, но его ладонь предусмотрительно зажала мне рот, заставляя ощутить вкус кожаной перчатки. – Хватит орать, ты тратишь силы впустую, – он отпустил меня и твердо, почти жестко приказал: – Беги!

Я опасно пошатнулась и в самый последний момент ухватилась за стену, чудом не распластавшись на бетонном полу. Ноги уже не держали.

– Я больше не могу! Не могу! – завыла я, прикидывая в уме, сколько часов подряд Йонас гоняет меня по Обители. Наверное, часов семь… если не больше. – Я выдохлась, замерзла, хочу есть и ног не чувствую, я…

– Замолчи! Не хочу этого слышать! – Страж небрежно кинул в мою сторону потрепанный клочок старой бумаги. – Я трачу свое время не на твое нытье, а на результат, которого до сих пор нет. Хочешь жить – учись выживать. И прекрати, наконец, действовать мне на нервы!

Я глубоко вздохнула и, оттолкнувшись от стены, побежала вперед, на ходу рассматривая полюбившуюся за несколько месяцев карту потайных коридоров крепости.

Я проснулась на рассвете от острого ощущения чьего-то присутствия в комнате. В голове еще стояли картины из Обители. Длинные, бесконечные коридоры, тайные ходы и стражи, которые выискивали заключенных, каждый день отлавливая всех, одного за другим. Сонно поежившись, я лениво перевернулась на спину, открыла глаза… и, охнув, хотела заорать, только сделать этого мне никто не позволил. Мужчина ринулся вперед быстрее, чем я успела пискнуть, и еще быстрее зажал мне рот, вдавливая голову в подушку.

– Я решил стать первым, кого ты увидишь этим утром, – невидимка сально улыбнулся, упиваясь моим диким страхом, который на несколько секунд приковал к кровати. Он здесь! В доме! Где Леннер? – Теперь, открывая глаза, ты всегда будешь вспоминать меня, пока твой резерв окончательно не иссякнет. Должно быть, это очень приятно – умереть от рук такого могущественного существа, как я. Гордишься, что стала избранной? Вожделеешь меня?

Пухлые губы скривились, обезображивая мужское и без того неприятное лицо. Я замычала, секундное замешательство сменилось паникой. Кто бы он ни был – преступник, похититель или чертов маньяк, неважно, но сейчас он находился здесь! Прямо здесь! В доме! Возле моей кровати!

– Что говоришь? – мужчина нагнулся ко мне, склонил голову на бок и сделал вид, что прислушивается к моему мычанию. Ладонь он так и не убрал, не давая издать мне и звука, кроме неразборчивого мычания. – Рада меня видеть? Да-а… Я так и знал, что ты обрадуешься. – Он гаденько усмехнулся. – Я тоже рад. И знаешь… По правде, я даже считал минуты до нашей встречи. Так сильно соскучился.

Полное непропорциональное лицо с квадратной челюстью и трехдневной щетиной приблизилось к моему и… Я попыталась отвернуться. Он лизнул меня. Лизнул! Этот извращенец облизал мою щеку!

Задергавшись на кровати, как в припадке, я вывернулась и со всей силы прикусила его ладонь. Всего на одно мгновение невидимка замешкался и ослабил бдительность, но и этого мгновения мне вполне хватило.

– Мистер Леннер! – я заорала в полный голос. От магических вибраций в доме распахнулись все двери, наделав столько шума, что даже глухой бы проснулся, не говоря уже о капитане стражей города. – Мистер Леннер! Мистер ЛЕННЕР! Мистер…

Рывок, и мое тело оказалось прижато к кровати.

– Отвали от меня! – захрипела я, когда невидимка навалился сверху, а его руки сжали мое горло, намереваясь задушить. – Иди… кхк… к черту… сукин ты… сын!

Потные ладони сомкнулись на моей шее в тугое смертельное кольцо. От боли из глаз брызнули слезы, и я со всей дури ударила кулаком по довольной физиономии, стерев с его лица сальную улыбку. От мощного удара в моей руке что-то хрустнуло. Взвыв от нового приступа боли, я махнула поврежденной конечностью, создавая вокруг себя магический барьер, который под натиском энергии отбросил невидимку к противоположной стене и…

Мой барьер тотчас же пробило неизвестное заклинание первого резерва, заставив его разлететься на сотни мельчайших осколков. Вот так просто мою магию поглотила более сильная и стремительная, не оставив даже шанса восстановиться и создать новый щит. Я всхлипнула, подумав, что это сделал невидимка, но нет. Надо мной склонился Леннер.

– Спокойно! – страж перехватил мою руку, когда я завизжала, увидев черную тень за его спиной. Невидимка растворился в воздухе, оставляя после себя серую дымку. – В чем дело? Мисс Рейтли? – Леннер пощелкал пальцами перед моим лицом. – Я здесь. Посмотрите на меня.

Я содрогнулась и заторможенно перевела на него свой испуганный взгляд.

– Вы его видите? – прошептала я, почти не разжимая губ. Мои пальцы схватили Леннера за рубашку, сжимая ее в кулаке. – Он… он… он там стоял… душил… смеялся… он… он…

Некромант проследил за моим взглядом, повернулся и рассеянно уставился на серую, едва различимую дымку, которая почти развеялась не оставляя следа.

У меня задрожали губы. Только не говори, что ты этого не видишь. Только попробуй мне это сказать! Некроманты способны улавливать любые магические колебания.

– Вы ведь это видите? – я ткнула пальцем в дымку и снова схватила Леннера. – Первый резерв! У вас же первый резерв. Вы должны это видеть! Вы…

– Я ничего не вижу. О чем вы говорите, мисс Рейтли?

Внутри все рухнуло. Кровь отхлынула от лица. Он не видит? Некромант с первым резервом не видит перед собой сгусток магии? Мамочки… Я вся задрожала. Не только губы, но и тело.

– Почему вы не видите?! – закричала я, подскакивая на кровати и вставая на перину босыми ногами. – Вот же! – я указала на дымку, оставшуюся от телепортации мага. – Вот она! Вот!

Леннер выпрямился и посмотрел на меня так… так… в общем, от его взгляда я заревела. Рухнула на колени и заревела. Во что меня опять втянули?! Я только что могла умереть! Задохнуться от рук серийного убийцы, которого никто не видит кроме меня.

– Зачем вы это сделали? – я зажала ладонью рот, пытаясь совладать с эмоциями. Не получилось. Горло сжималось, в висках стучало, и по лицу катились крупные слезы. – Зачем вы натравили его на меня? За что? – я подняла затравленный взгляд на Леннера. Некромант так и остался стоять возле кровати, в ступоре наблюдая за мной. Еще одно несвойственное поведение для заключенной, да? – Ну зачем вы это сделали? Вы ведь солгали! Сказали, что обеспечите мою безопасность, а в итоге… Сорок магов пропало! Вы всерьез думаете, что они пропали? – я засмеялась, но смех вышел жалкий, больше похожий на каркающие рыдания. – Да умерли они! Все умерли! Он их задушил! И меня пытался… как котенка. А где вы были в это время? Спали? А если бы мне не удалось закричать, что тогда? Вы бы даже не узнали, что меня прикончили в соседней комнате! Капитан стражей! – Я не заметила, как от отчаяния перешла на крик. – Что вы за человек такой, мистер Леннер? Зачем вы вообще явились в Обитель? Там у меня был шанс выжить! Был шанс освободиться! А теперь его нет! НЕТ! И все по вашей вине! Как мне защитить себя от верховного мага? Как?! У меня нет первого резерва! Я… я… Верните меня в Обитель! – Никогда бы не подумала, что скажу это, но вариантов больше нет. – Я здесь не останусь! Я с вами не останусь! Если он снова придет, то наверняка прикончит меня. А я не хочу! Нет, нет, нет.

Бежать! Нужно бежать. Бежать отсюда. Ничего страшного, что планы поменялись. Значит, выберусь из Обители. Сандра обещала нанять адвоката, может, еще и Филипп ей поможет. Выберусь. Точно выберусь. Живая. А вот моему бездыханному телу уже никто не поможет – ни Сандра, ни Филипп, и уж точно ни адвокат.

Перепуганная, я вскочила с кровати и ринулась в коридор. Не знаю, как далеко я собиралась убежать, учитывая, что все выходы заблокированы. Наверное, стала бы ломиться в дверь, пока не разбила себе руки в кровь или окончательно не выдохлась.

– Мисс Рейтли? – Леннер успел схватить меня за запястье до того, как я переступила порог спальни. Резко притянув к себе, одной рукой он обнял меня за талию, а второй прижал голову к своей шее. – Вам надо успокоиться. Вы все равно никуда не уйдете, пока следствие не закончится.

Ударившись о его мощную грудь, я испугалась еще больше и чудом не закричала. Мужские духи с одурманивающим запахом проникли в легкие, на мгновение обезоруживая меня и заставляя растерять весь свой напор. Но всего на мгновение, пока разум боролся с ощущениями.

– Отпустите меня! – я уперлась в него руками, извиваясь и пытаясь отстраниться. – Не смейте ко мне прикасаться! Не смейте этого делать!

Тихий смех раздался где-то сверху над моей головой.

– А мне нравится. К вам вообще приятно прикасаться.

– Вы надо мной издеваетесь! – я всхлипнула и ударила его по плечу. Никакого эффекта это не произвело, разве что я отбила ладонь и сорвала голос. – Ну почему я не могу уйти? – жалостливо прошептала я, опуская руки и неосознанно утыкаясь лбом в мужскую грудь. – Верните меня в Обитель. Вы ведь этого хотели! Мне там самое место.

Я обессиленно закрыла глаза. Леннер не двигался, только его рука переместилась с моей талии чуть повыше, придерживая за спину. Я судорожно втянула носом воздух. От него так вкусно пахнет. Когда это вообще стражи пользовались духами? Или это не духи? Или страж он не такой, как все?

– Обитель никуда от вас не денется. Вы, так или иначе, туда вернетесь. Просто не торопитесь. Редко кому выпадает шанс взять отсрочку в пожизненном заключении. На моей памяти таких людей не встречалось.

Я моргнула. Мне показалось или… Я снова моргнула и распахнула глаза. Нет, не показалось! Леннер провел рукой по моим волосам, зарываясь в них своей пятерней.

– Вы… – у меня перехватило дыхание. Если бы это был другой страж, не Леннер, а допустим Йонас, то сейчас бы меня оттянули за эти самые волосы назад и в лучшем случае отшвырнули бы в сторону, а в худшем… в худшем приложили бы головой о ближайшую бетонную стену. – Он ведь придет за мной, – всхлипнула я. – Не сомневаюсь, что придет.

Я шмыгнула носом, наслаждаясь поглаживаниями, которые пугали и успокаивали одновременно.

– Именно этого мы и ждем.

– А как же я? Что будет со мной?

У меня снова сжалось горло. По-моему, Леннер это почувствовал и отстранился.

– Если бы вас, мисс Рейтли, действительно хотел убить маг с первым резервом, – некромант вдруг протянул ко мне руку и стал медленно, очень медленно убирать волосы с моего лица, откидывая волнистые пряди на плечи, – то вы бы уже давно были мертвы. Это я вам говорю, как маг с первым резервом. Можете не сомневаться. Ему не нужна ваша смерть.

– Почему вы так уверены? – За меня говорил шок. Я не могла этого спросить. Просто не могла. Не у Леннера. – Вы когда-нибудь убивали?

– Стоит ли напоминать, что я некромант и страж в одном лице?

– Не стоит.

– Тогда вы получили свой ответ.

Я поежилась, а Леннер отступил, достал из кармана рацию и без объяснений вышел в коридор.

ГЛАВА 7

Обхватив ладонями чашку с горячим чаем, я сидела на диване, закутавшись в плед, и наблюдала за стражами. Третий час больше десятка магов в военной форме, с оружием и нехилым уровнем практической магии исследовали дом. Никто из них не решался со мной заговорить, но я то и дело ловила косые взгляды, устремленные в мою сторону. Недоверие. Раздражение. Усталость. Все это читалось на их лицах. Не нужно обладать даром истинной телепатии, чтобы ощутить, насколько сильно мои слова подвергал сомнению каждый из присутствующих. Отчасти я их даже понимала… Сложно верить заключенной, когда нет ни единого доказательства того, что невидимка был в доме. Не понятно другое. Почему они не видят его следы? Ладно стражи… но Леннер и Стенли… Первый резерв способен улавливать малейшие колебания внешней энергии, а телепортация мага – это один из мощнейших выбросов энергии. Они должны его почувствовать. Должны найти след, куда ведет этот телепорт. Должны найти хоть что-то. Я не сумасшедшая! Почему все смотрят на меня, как на сумасшедшую? Я ведь не одна его вижу. По словам Леннера другие заключенные его тоже видели. Может, дело в резерве? И невидимку видят только маги с тринадцатым резервом? В таком случае, что ему от нас нужно?

Я со вздохом перевела взгляд на Стенли. В отличие от остальных, капитаны дом уже осмотрели и не один раз. Сначала Леннер вызвал по рации патруль и договорился о личной встрече с каким-то Диксаном. Затем проверил все магические сплетения, наложенные на дом, и изучил следы. Я не задавала лишних вопросов и вообще старалась его не отвлекать, только ходила рядом и слушала зачитку неизвестного заклинания первого резерва.

Чуть позднее приехал Стенли, а вместе с ним еще трое магов в гражданской форме. Подслушав один из разговоров, я поняла, что это не стражи вовсе, а представители конгресса, причем довольно высоких рангов, судя по эмблемам на одежде. А они-то здесь зачем? Офисные клерки в кои-то веки повылазили из своих золотых офисов? Это что-то новенькое. Похоже ситуация в городе настолько вышла из-под контроля, что конгресс лично начал принимать посильное участие в расследовании стражей. Но все самое ужасное случилось даже не с их приездом, а с приездом одного из городских патрулей, вернее, с его малой части. Всего тридцать магов… подумаешь. И все они обустроились в доме. А что может быть страшнее тридцати стражей для одной заключенной, особенно если все стражи знают, что она заключенная?

Самым лучшим для меня решением было запереться в ванной, чтобы избежать лишнего внимания и просто не путаться под ногами, слушая враждебные упреки. Я так и сделала – пошла прятаться, тем более что единственный кто какое-то время сдерживал стражей – уехал. На свою встречу! А вот Стенли остался, и это именно он поймал меня на полпути к заветной цели, точнее, мы случайно столкнулись с ним в коридоре, когда я пыталась незаметно пробраться за спинами представителей конгресса. Догадавшись о моих планах, он нашел где-то плед, наверное принес из своей машины, и, завернув меня в него, усадил на диван. А еще он заварил чай. Зеленый. С чабрецом. Для мага с первым резервом создать из ниоткуда фарфоровый чайник, чашки и съедобные лакомства, как для меня сказать слово «мяу». Так же быстро и не растрачивая основной энергии своего резерва.

– Торчим здесь уже четвертый час! Никто не пробовал покопаться в мозгу у этой девки? По-любому, так быстрее выйдет.

Я дернулась, расплескав содержимое кружки на свои колени.

– Конгресс вроде как против того, чтобы калечить своих заключенных. Но я не уверен. Кажется, к Обители это не относится. Леннер говорил про двух девок из приемника. Вот им-то уж точно в голову не полезешь. Они выходят через месяц.

Сжав в ладонях чашку, я бросила быстрый взгляд на двух стражей, расположившихся возле барной стойки. Один облокотился на столешницу и с полным безразличием осматривал гостиную. Второй сидел рядом на стуле, оперевшись локтями на колени, и поигрывал рацией.

– А эта? – страж с рацией зевнул. – Тоже выходит или на пожизненном?

Сделав вид, что их обсуждения меня не касаются, я уронила голову так, чтобы лицо скрылось под волной рыжих волос. В Обители часто приходилось прикидываться глухой, а иногда немой и слепой одновременно. По-другому было не выжить.

– Я слышал, что она завалила верховного. Скорее всего, на пожизненном, конгресс такое не прощает.

– Пф-ф… И че мы тогда возимся? Давно пора ей черепушку вскрыть и вытащить воспоминания. Делов-то на две минуты, зато сколько времени сэкономим.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Внизу живота шевельнулся холодок страха. Вмешиваться в память гражданских магов запрещено регламентом конгресса! Понятно? После таких вмешательств у любого крыша съедет. Это как трепанация без наркоза, только с последующим извлечением памяти, а не мозга.

– Леннер не в восторге от этой идеи.

– Кто-то уже предлагал?

– Ага, – страж хохотнул, – все присутствующие. Никто не видит смысла искать какие-то крохи магии в этом сарае, когда можно извлечь память и составить полную картину произошедшего.

– И что Леннер?

– Да ничего. Не захотел брать ответственность за ее жизнь, представляешь? Мало что ли заключенных в Обители? Один из конгресса предложил провести эксгумацию памяти самостоятельно, но Леннер ему тоже отказал.

– Придурок. Теперь торчим здесь из-за него.

– Не говори, – страж с рацией пренебрежительно фыркнул, – ему давно пора валить из нашего города к своим предкам. Конгресс обещал заменить Сойлера на год, а что в итоге? Леннер отлично обосновался на его месте на целых добрых десять лет и сестрицу свою полоумную зачем-то сюда притащил, будто у нас своих баб мало. Слышал, что она отсталая? Некроманты херовы.

Я вздернула голову. Не знаю, что возмутило меня больше. То, каким тоном стражи патруля рассуждают о своем капитане в его отсутствие, или то, что в отличие от Леннера эти двое болтают ногами на стульях и ни черта не делают, кроме как перемывают всем кости, хуже базарных старух. Так и хочется плюнуть кому-нибудь в рожу.

– Чего тебе? – один из них, почувствовав на своем затылке мой прожигающий взгляд, обернулся.

Я присмотрелась к его глазам. Голубые. Даже не голубые, а какие-то мыльные. Пятый резерв, ерунда.

– Ничего, – сухо ответила я. После сотен надзирателей со вторыми и третьими резервами голубоглазый не вызывал ни страха, ни уважения. – Просто смотрю.

– А кто разрешал тебе смотреть? – он нахмурился и убрал рацию в карман. Фигура у него накаченная, но даже она меркнет на фоне мускулатуры Леннера. – Ты спросила у меня разрешения, а? Не помню, чтобы я позволял на себя пялиться.

Крутанувшись на барном стуле, второй страж скользнул по мне безразличным взглядом. Так обычно взирают на пустое место. Я поджала губы. Ясно, ясно. И снова здравствуй, родная дискриминация! Им смотреть на меня значит можно, а мне, видишь ли, уже нельзя. Кто придумывает эти правила?

– Извините, – решив не учинять себе лишних неприятностей, я поспешно отвернулась. Тем более что остальные стражи тоже начали поглядывать на меня, но в отличие от этих работу не забросили, продолжая выискивать скрытые следы в доме и шлейф магии от телепортации. – Еще раз извините, – повторила я, – такого больше не произойдет.

Послушно уткнувшись себе в колени, отлично понимая, что именно этого от меня все и ждут, я не смогла сдержать ухмылки. Уголки губ дрогнули и мне пришлось опустить голову ниже. Невозможно, но… я их не боюсь. Не после того, что мне довелось пережить в Обители. К двум посредственным стражам, возомнившим из себя непонятно что, можно испытывать только жалость, но никак не страх. В тюрьме учишься выживать среди монстров, расчетливых и голодных до жестоких развлечений. Этот с рацией явно пытался им подражать, но до монстров ему было так же далеко, как и мне до свободы.

– Что это было? «Извините»? Серьезно? Тебя никто не учил извиняться? – после секундного замешательства рассмеялся страж. Неприкрытое ехидство его слов меня покоробило. – Думаю, тебе стоит попросить прощения еще раз. Вставай на колени.

В гостиной стало заметно тише. Несколько стражей, я их не считала, но по ощущениям больше семи человек, отложили свои дела и теперь наблюдали за нами. Никто не вмешивался, но и никто не отказывал себе в удовольствии поглазеть, как глумятся над заключенной. Уверена, что большинство из них никогда не были на территории Обители и имеют весьма смутные представления о глумлении.

– Прошу прошения, если мое поведение показалось вам недостойным, – все так же, не поднимая головы, отчеканила я когда-то заученные слова. – Я виновата. Еще раз извините.

Справа раздался неоднозначный смешок. Я посильнее закуталась в плед, словно это как-то могло спасти меня от всеобщего внимания. Ненавижу быть в центре внимания! Не-на-ви-жу.

– Ребята, да она издевается! – громко возмутился голубоглазый. Ему что, делать больше нечего? – Кажется, она только что призналась, что не умеет просить прощения. Так че мы сидим без дела? Надо научить ее, а то пропадет баба в Обители.

– Отвали от нее, Эйд.

– Она из Обители? – кто-то позади меня сильно удивился этому известию. – Я думал, ее из приемника притащили.

– Не, – Эд или Эйд или как там его, воодушевленный новой идеей, вскочил со стула. – Те, что из приемника сейчас в управлении, а этой занимается Ларк со Стенли. Типа – контролируют, – заржал он. Я не выдержала и снова подняла голову. Смех у него был до ужаса противный. – Все знают, что они там контролируют, да? Дырку между ее ног. Хотя, наверное, она уже не контролируется. Представляю, сколько стражей в ней успело побывать…

– Не представляешь, – огрызнулась я, глядя прямо в его мерзкую рожу с густой щетиной.

И вот после моих слов в гостиной воцарилась полнейшая тишина. Ни звука. Того и гляди появится перекати-поле и…

Я замерла. Чашка выпала из ослабевших рук и под аккомпанемент всеобщего безмолвия со звоном разлеталась на части. Я ведь не сказала это вслух, да? У меня остановилось сердце. Должно было остановиться. Странно, что оно вообще выдержало.

У стражей повытягивались лица.

Да. Я это сказала. И не просто сказала, а обратилась на «ты» к стражу при исполнении! Черт. Если бы я не отбывала пожизненное наказание, то после этого меня должны были бы арестовать, а потом закрыть в изоляторе на несколько суток. И еще бешеный штраф за вольное обращение к служащему конгресса.

У меня забегали глаза. Надо что-то сделать. Хоть что-нибудь. Пока все не обернулось против меня.

Я решительно скинула плед, поднялась на ноги и произнесла запинаясь:

– У меня шок. Просто шок. Извините.

С этими словами я ринулась к двери, надеясь выскочить на улицу и до потери пульса умолять всех богов, чтобы Стенли заступился за меня. Не понимаю, как я могла это сказать! Просто не понимаю! Может, у меня на самом деле шок? Или я настолько расслабилась, что забыла все, чему научилась в Обители.

Нельзя разговаривать со стражами!

Нельзя открыто смотреть в их сторону!

Нельзя!

Все, кто своевременно не усвоил эти простые правила, уже давно не боятся за свою жизнь. Мертвым вообще нечего бояться.

– Охренеть! – голубоглазый избавился от оцепенения и смачно выругался. – Как ты выжила в Обители, сучка? А ну-ка стой! Я чего-то не понял!

Я добежала. Почти добежала до двери, когда аркан затянулся на моей щиколотке, и я ничком упала на живот. Ударившись лицом об пол, я не сдержала всхлипа. Во рту появился солоноватый привкус, нижняя губа моментально треснула, а кожа на левой щеке загорелась пламенем. Стражу на это было плевать, он медленно потащил меня к себе за правую ногу, подтягивая аркан.

Наверное, платье задралось… но даже если это и так, я не почувствовала.

Задыхаясь от болезненного удара, я перевернулась на спину, и прежде чем страж успел сообразить, что происходит, я схватила аркан и дернула его на себя, вкладывая в это большую часть восполнимой энергии резерва. Вовремя среагировать голубоглазый не успел. Обычно женщины не дают тебе отпор, да? Унижать беззащитных просто, козел? Аркан натянулся, и страж полетел за ним следом, пропахав своим лицом два метра по деревянному полу.

На ноги мы вскочили одновременно.

– Я тебе шею сверну! – крикнул он мне в спину, когда я, увернувшись от очередного аркана, с разбегу прыгнула на дверь и кулем вывалилась во двор.

– Эйд! – кто-то остановил стража при выходе из дома. – Прекрати! Это уже не смешно.

И он действительно остановился. В голове пронеслась нелепая мысль, что его урезонили слова сослуживца, но все оказалось куда проще…

Я болезненно всхлипнула и открыла глаза. Черная тень склонилась надо мной, протягивая руку и помогая встать с земли. Из-за солнца я не сразу разглядела, кому эта тень принадлежит, и, только наткнувшись на серебряный значок капитана ночной стражи и черный военный камзол с росписью замысловатых узоров, плотно облегающий массивную фигуру, поняла, насколько мне не везет в этой жизни. Ведь знала, что нельзя слушаться Стенли! Надо было прятаться в ванной, как я и планировала, тогда бы ничего этого не произошло! А теперь мне прямая дорога в Обитель. И, скорее всего, с ужесточением условий заключения.

– Я не хотела! – тихо, почти неслышно прошептала я. Леннер без лишних слов поднял мою голову за подбородок и внимательно осмотрел лицо. – Я не хотела этого делать! Он накинулся первым, понимаете? Первым! Я бы не стала нападать на стража! Я не дура! Я помню, какое наказание за этим последует! – Я всхлипнула, когда черный, убийственный и не оставляющий шанса взгляд встретился с моим… напуганным и растерянным. – Я могу извиниться… – продолжала сбивчиво шептать я, чувствуя, как слезы скатываются по лицу и обжигают разодранную после падения щеку, – и опуститься на колени тоже…

– Достаточно.

Некромант наклонил мою голову в бок и без эмоций провел большим пальцем по щеке. Наверное, там образовался кровоподтек от удара.

– Мистер Леннер… пожалуйста… выслушайте меня! Я не хотела, не знаю, как так получилось… – я прижала ладони к груди, с трудом сдерживая глухие рыдания, которые вот-вот должны были вырваться наружу. Мне показалось, что это конец. Сейчас капитан переговорит со своим подчиненным, примет его сторону, и если меня не казнят, то жестоко накажут, как и полагается за такие нарушения. Я напала на стража? Никто не станет разбираться в причинах.

Рядом с нами стоял Стенли и несколько магов из патруля. Кто-то бурно описывал произошедшее, выставляя меня посмешищем и последней идиоткой, которая сама спровоцировала одного из стражей. Кто это распинался, я не поняла, вроде бы тот мужик, что сидел с голубоглазым за столом, но это не точно, мне было все равно. Я лишь смотрела на Леннера, на его мрачное лицо и почти белые от напряжения скулы. Он убрал руку и отошел от меня. В ледяных глазах застыла ярость, а в голосе послышалась сталь.

– Стенли, забери мисс Рейтли в управление. – Леннер в последний раз взглянул на меня и едва заметно улыбнулся, почти приободряюще. – Здесь ей больше нечего делать.

Я пошатнулась, оставшись без какой-либо опоры. Но опора сама себя нашла и очень кстати, потому как от увиденного мне захотелось сползти на землю и закрыть глаза руками.

Леннер развернулся, направляясь к мужчине, у которого, как и у меня, кровоточила губа. Догадаться, почему и у него она кровоточила, труда не составило. Некромант ничего не спрашивал, ничего не уточнял и не пытался разобраться. Удар, который пришелся на лицо голубоглазого, запросто мог раздробить ему череп, если бы тот вовремя не выставил перед собой щит. Леннер что-то крикнул, что-то предупреждающее, но страж не послушал, и тогда черный пульсар разбил его щит на крошечные осколки. Перехватив занесенную для удара руку, некромант сломал ее и ударил сапогом по колену стража. Пока тот корчился, Леннер сорвал с его груди военный значок и прошел в дом.

– Тэс? – Стенли крутанул меня за плечо, подхватывая за талию и не давая упасть. – Садитесь пока в машину, а я скоро вернусь и помогу вам обработать рану. Хорошо?

Я заторможенно кивнула, оборачиваясь и не веря своим глазам. Слезы высохли, а в груди появилось незнакомое жжение. За меня только что заступились. Впервые в жизни.

ГЛАВА 8

Центр управления находился на одной из главных улиц Нерона, прямо рядом с башней конгресса. Наверное, только здесь можно встретить такое огромное количество стражей одновременно. В обычной жизни я старалась продумывать свой ежедневный маршрут так, чтобы не попадать на Маккейз – белую, чрезмерно охраняемую площадь – главную точку южной конфедерации. Белую, потому что все административные здания в столице, да и в любом другом городе, воздвигались исключительно из марэны, серебристо-белого минерала, добываемого элементалями конгресса. Это делалось для удобства. На башню и центр управления не наложено ни одно защитное заклинание. Марэна не нуждается в них, она и так автоматически активирует все необходимые заклинания, вплоть до заклятий первого резерва и черной магии. Башня конгресса непробиваема и все верховные обеспечены негласной защитой, в то время как гражданским магам запрещено добывать марэну и уж тем более применять ее в строительстве. Это еще одна мера пресечения, придуманная конгрессом несколько лет назад. Тотальный контроль. Теперь нигде небезопасно, даже свой дом нельзя назвать крепостью, если в него в любой момент могут вломиться стражи.

– Располагайтесь, – Стенли распахнул для меня двери своего офиса. – Можете отдохнуть здесь или в соседнем конференц-зале, там сейчас никого нет. В коридор, к сожалению, я вынужден запретить вам выходить. Почему – надеюсь не стоит объяснять.

Я удивленно округлила глаза, заглядывая внутрь богато обставленного офиса капитана дневной стражи. «Мистер Стенли Морган» – значилось на дверной табличке. Весь офис был отделан в светлых тонах – бежевых и песочных. Белоснежный диван, длинный стол из отполированного дерева, десять кожаных кресел, плазменная панель на одной стене, сводки каких-то магических графиков – на другой, несколько колонн из мрамора, иллюзия парящих облаков вместо потолка, живые цветы в керамических горшках – живые в прямом смысле, не говорящие, но способные передвигаться и анализировать, а еще пол… стеклянный, а под стеклом как будто бы бьются волны.

– У вас богатый кабинет, мистер Морган, – отойдя от первого шока, проговорила я, наблюдая за бегством драцены. Цветущее существо, заметив посторонних, выбралось из горшка и сигануло под диван.

– Я же просил вас, Тэс, – страж захлопнул массивные двустворчатые двери за моей спиной, – зовите меня просто Стенли. Я не любитель официальных обращений, тем более от женщин. – Он прошел к столу, небрежно кинул на него ключи и, усевшись в кресло, подмигнул мне. – Считаю это кощунством.

Ну-у… ладно.

– Присядете?

Хороший вопрос. Я обняла себя за плечи, продолжая осматривать кабинет стража, так или иначе работающего на конгресс. Какие деньги крутятся в руках власти даже страшно предположить, но судя по всему деньги это немалые. Большинство гражданских магов не могут себе позволить купить такую драцену. Хотя о чем я? У меня квартира была в несколько раз меньше, чем весь этот кабинет. Да-а уж… Не хотелось бы испачкать белоснежные кресла своим платьем.

– Даже не знаю, куда мне и сесть, – честно ответила я, разводя руками. – Боюсь по гроб жизни не расплатиться, если что-нибудь здесь случайно испачкаю или, не дай бог, поцарапаю.

Стенли улыбнулся, рассматривая меня, застывшую посреди его кабинета. Мне казалось, что проведя целый год в обществе стражей, я должна все о них знать и ко всему быть готовой. Но… то ли городские стражи так сильно отличаются от тюремных, то ли Стенли с Леннером и вправду ведут себя немного странно, то ли я плохо разбираюсь в капитанах городской стражи. Впрочем, я даже ту часть регламента, которая описывает городские законы не читала… В Обители меня интересовала другая его часть.

Капитан не спеша поднялся из кресла. Улыбка с его лица так и не слетела, наоборот, заметив мою реакцию на его приближение, Стенли улыбнулся еще шире. А мне вдруг почему-то очень захотелось открыть дверь и выбежать в коридор. Как же Стенли напоминал мне Йонаса! Тот тоже до неприличия улыбчивый. С улыбкой говорит комплименты, с улыбкой отрезает пальцы. Все с улыбкой. Всегда.

– Прошу, – страж взял меня за руку и подвел к дивану. – Садитесь, – легонько надавив на плечи, он заставил меня плюхнуться на белую и, безусловно, дорогую кожу. – Можете царапать, что пожелаете, я не буду возражать и никому об этом не расскажу. Выпьем?

От его вопроса я окончательно растерялась.

– Что?

Мне послышалось или…

– Хотите выпить? У меня есть бутылочка отменного ирльянского вина.

Не послышалось.

Стенли подошел к стеклянным ящикам и, задумчиво постучав пальцами по песочно-матовой дверце, достал с верхней полки бутылку белого вина. Такого же светлого, как и все здесь.

– Вы… – я прочистила горло, – вы так шутите, мистер М… эм… Стенли?

Страж щелкнул пальцами, и в моих руках появился хрустальный бокал на длинной ножке. От неожиданности я вздрогнула и несильно сжала его в ладони.

– Нет ничего смешного в том, чтобы предложить выпить хорошее вино красивой женщине.

Что происходит?..

– Заключенной женщине, – настороженно поправила я.

– Просто женщине.

– Заключенной.

– Вы всегда были такой упрямой, Тэс, или это влияние Обители? – Стенли опустился на диван и наполнил мой бокал чуть ли не до краев. Свой он тоже наполнил, повернулся ко мне, закинул ногу на ногу и облокотился одной рукой на кожаную спинку. Его расслабленная поза должна была меня успокоить, но нет… совсем нет. – Ваше здоровье, – страж поднял бокал, – надеюсь, что ничего серьезного не произошло и ваша губа в скором времени заживет.

Губа? Неосознанно я высунула кончик языка и потрогала им разбитую, немного опухшую нижнюю губу. Черт. Все еще больно. Как же я ненавижу стражей! Не всех, конечно, но большую их часть.

Пригубив вино, совсем чуть-чуть, Стенли отставил бокал на выдвижную подставку для напитков.

– Сладкое? – он выгнул бровь, намекая, чтобы я последовала его примеру.

Но я к вину даже не притронулась. Наблюдая, как блестят зеленые глаза с первым резервом, у меня в груди все закололо от предчувствия беды, но не устраивать же истерику! Пришлось сделать вид, что вино восхитительное и все вокруг тоже восхитительное, но мне пора… в конференц-зал, в туалет или еще куда-нибудь подальше отсюда.

– Здесь есть уборная? – поставив бокал на подставку, я уверенно встала на ноги, собираясь сбежать.

– Там сейчас санитарный час, – меня одарили милейшей из всех улыбок.

– Санитарный час? – я опешила. – Простите… в туалете?

– Все верно, – подтвердил Стенли и осторожно потянул меня за руку, усаживая обратно рядом с собой. – Налить вам еще?

– Н-нет, с-спасибо, – я, запинаясь, неловко высвободилась из-под тяжелой руки, которая легла на мои плечи в каком-то очень недвусмысленном жесте. – Я, наверное, отнимаю у вас много времени? Понимаете, Стенли, не хочу вам мешать. Давайте я посижу в конференц-зале… тихо, как мышка. А вы поработаете.

Я попыталась улыбнуться, но, судя по всему, улыбка вышла скверной, особенно после следующих слов капитана:

– Мистер Леннер работает за нас двоих.

– А вы?

– А у меня обеденный перерыв.

– Но сейчас же около шести вечера… темнеет.

– Значит, у меня выходной.

Внутри все напряглось. Я пересела на краешек дивана, готовая вскочить в любой момент. Но это вряд ли меня спасет, если ситуация зайдет куда-то совсем не туда. Стенли далеко не посредственный маг с пятым резервом. Стенли опасен, как и все маги на службе конгресса. Его нужно бояться. Верховных магов не боятся только идиоты. Идиоты долго не живут. А я хочу еще немного пожить.

– Как вы себя чувствуете? – страж, в отличие от меня, откинулся на спинку дивана. Спокойный. Расслабленный. Жизнь была несправедлива, когда решила поделить всех магов на разные резервы. Кому-то досталось все.

– Спасибо, – я положила ладони на колени и уткнулась взглядом в пол, – немного лучше, чем утром.

– Кажется, я знаю, что вам поможет.

Сердце тревожно забилось.

– Знаете, – прошептала я, пытаясь разобраться, что, черт возьми, сейчас происходит, – не стоит…

– О чем вы подумали? – наигранный упрек в голосе. – Я предлагаю всего лишь выпить. Держите.

Стенли протянул мне бокал. К своему он больше не притронулся. Бутылка была закупорена, но мог ли он в нее что-нибудь подсыпать, пока разливал вино? Конечно, мог! Он все мог! У него первый резерв. Вот только зачем ему это? Хотел изнасиловать, уже бы изнасиловал и без всякого там вина. Или считает, что подпоив меня, я и сама окажусь не против разделить с ним ложе?

Я нахмурилась.

У него же дети! Я помню, как он говорил про своих детей и жену. Черт! Еще и жена. Мысль зашла в тупик. Бред какой-то.

– Мистер Морган? – я решительно поставила бокал на место и повернулась к стражу. Лучше сразу все прояснить. – Что вам от меня нужно?

– Не хотите вино? – Стенли усмехнулся. – Напрасно.

Демонстративно взяв свой бокал, он одним глотком опустошил его. Я попыталась скрыть свое удивление. Так, хорошо. В вино он ничего не подсыпал, ну и что? Это ничего не меняет.

– Мистер Леннер еще долго не освободится, он сегодня дежурит в городе, – пояснил капитан, когда в моих руках снова оказался наполненный до краев бокал. – Если без шуток, то у меня действительно появилось несколько часов свободного времени, которые я могу провести в компании молодой женщины, пока жду результатов экспертизы. Вашу визуализацию с утра разослали по всем округам Нерона. Пытаемся установить личность человека, которого вы видели. Пока безрезультативно. – Стенли вздохнул. – Вы устали, Тэс? – переводя тему, неожиданно бодро спросил он. – Прошу вас, давайте не будет обсуждать рабочие вопросы. Лучше выпьем за хорошую компанию.

– Странная компания, не находите? – я покосилась на обручальное кольцо, украшающее безымянный палец стража. – Я все еще заключенная, а вы все еще капитан стражей. Мы с вами даже разговаривать не должны, не то что составлять друг другу компанию, пить вино… и заниматься тому подобными вещами.

Я вернула несчастный бокал на подставку, так и не притронувшись к нему.

– И если вы позволите, мистер Морган, я все же схожу в уборную. Умоюсь и приведу себя в порядок, – я вскочила с дивана, поспешно отходя от стража на несколько шагов. – Пожалуйста. Можно?

Стенли медленно кивнул. Взгляд у него больше не блестел и вообще стал каким-то задумчивым. Мне даже показалось, что он полностью ушел в свои мысли, прослушав половину моих слов, если не все.

– Дверь там, – несмотря на свою задумчивость, капитан снова мне улыбнулся. – Через конференц-зал и направо.

– Спасибо.

Я сорвалась с места, быстрым шагом удаляясь от злосчастного дивана и невыпитого вина.

Ночные огни завораживали. Я прижалась к стеклу, поглядывая вниз на ночной город и суетливых людей. Давно я так не сидела… у окна, с чашкой чая и кучей свободного времени в запасе. Стрелки на иллюзорных часах перевалили за полночь и оповестили всех об этом характерным стуком.

Я прислушалась.

Стенли до сих пор работал в кабинете, то и дело переговариваясь с кем-то по рации. Меня он больше не трогал и не предпринимал никаких попыток снова позвать к себе. Зашел лишь один раз, принес ужин и сказал, чтобы я не стеснялась обращаться к нему, если мне вдруг что-нибудь понадобится. Но мне и так было хорошо. Поэтому из конференц-зала я выходить не спешила и удобно расположилась на подоконнике, наслаждаясь моментом. Когда еще выдастся случай посмотреть на башню конгресса?

Ближе к утру я задремала, так и не покидая места своего обитания. А куда еще идти? На диван к Стенли? Ну уж нет. Лучше на подоконнике. Хорошо хоть он низкий и довольно-таки широкий. Конечно, не двуспальная кровать, но все же. Тем более здесь такой вид!

Притянув колени к груди, я прижалась головой к стеклу и провалилась в беспокойный сон, то и дело вздрагивая и просыпаясь. Когда я проснулась в очередной раз, в комнате почему-то горел яркий свет, хотя я не помню, чтобы его включала.

– Доброе утро, мисс Рейтли, – послышался хриплый голос с легким акцентом. – Я так полагаю, вы тоже не выспались.

Я часто заморгала. Тело ломило, и все мышцы болели от неестественной позы, в которой пришлось провести целую ночь.

– Доброе утро… мистер Леннер.

Я спустилась на пол. Глаза еще не успели привыкнуть к яркому свету, но мужчину ужасающих габаритов я отыскала довольно быстро.

Капитан ночной стражи сидел во главе стола, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на мощной груди. Черного камзола на нем уже не было, как и остального форменного одеяния, только легкая летняя рубашка, закатанная до локтей и темные джинсы, заправленные в высокие военные сапоги.

Я прочистила горло, собираясь что-то сказать, но когда на тебя так жестко смотрит первый резерв, не то что говорить, дышать тяжело.

– У меня будут проблемы, да? – тихо спросила, не зная, как еще справиться с гнетущим молчанием. Леннер изогнул черную бровь. Он сегодня немногословен… – Из-за того стража, – пояснила я. – Наверное, он уже написал жалобу в конгресс? Я ведь его ударила. Случайно! Точнее, он сам упал и ударился… об пол. И хамить я ему тоже не хотела. Сама не понимаю, как так получилось. Наверное, из-за стресса вырвалось. Я не сдержалась… и… вот.

Мои оправдания прозвучали настолько жалко, что даже Леннер закатил глаза и снисходительно усмехнулся. И от этого его смешка я резко замолчала и отвернулась к окну. Не хватало еще, чтобы он решил, будто я давлю на жалость. Господи, как стыдно! Я растерла лицо руками, пытаясь проснуться и прийти в себя. Надо было выполнить все, что от меня требовал тот страж, и тогда бы ничего не произошло. Делов-то. Постояла бы на коленях… мне не впервой.

– Не волнуйтесь… мисс, – спокойно ответил Леннер за моей спиной, – если у кого и будут проблемы, то только у меня.

Я вздрогнула. Его голос раздался неожиданно близко, прямо сверху, где-то над головой… И горячее дыхание коснулось моей щеки.

– Получается, я вас подставила, мистер Леннер, – сипло выдавила я, схватившись руками за подоконник. Вынуждена была схватиться. Мужское тело прижалось ко мне сзади, напирая и заставляя податься вперед.

Это ведь неслучайное прикосновение? Нет? Хотя то, что сделал Леннер нельзя назвать простым прикосновением. Стражи вообще просто так ничего не делают, у всего есть свой смысл.

– Мои проблемы вас не касаются, мисс Рейтли, – сильные руки оперлись на подоконник по обе стороны от моего тела. – Я решу их сам и без вашего участия, как только мистера Дейла выпишут из больницы. Он, к сожалению, неудачно упал, чем заработал себе два перелома и вывих челюсти.

Я испуганно сжала пальцы. Где-то в глубине моего сознания наружу рвалось дикое желание закричать, вонзить ногти в перекаченные руки и бежать из зала со всех ног, чтобы спрятаться или хотя бы защититься.

Я закрыла глаза. Дыши. Вдох. Выдох. Мы не в Обители… не в Обители… не в Обители. И Леннер не тюремный страж. Он ничего мне не сделает, ничего не…

Твердая ладонь скользнула на мой живот. Кожу обожгло так, словно на мне не было одежды, и его рука дотронулась до обнаженного участка тела.

– Мистер Леннер! – я собиралась закричать, только вот на деле вышел сдавленный писк, мышь и то пищит громче. – Отойдите, не то я…

– Да. Я помню, – перебил страж. – Начнете кричать?

Я сглотнула. Кричать? Вряд ли у меня это сейчас получится.

– Или перейдете сразу к делу? – издевался Леннер, склоняясь ко мне все ниже, загоняя в ловушку между своим телом и окном. – Можете попытаться убить меня, – предложил он на самое ухо. – Или ударить. Или что вы обычно делаете со стражами Обители? Договариваетесь? Я всю ночь размышлял, как такая слабая женщина смогла выжить в Обители и не сломаться. Не боитесь смотреть мне в глаза, не боитесь перечить другим стражам, не боитесь разговаривать. Мне вот стало интересно… и я решил перечитать ваш приговор, а так же условия заключения. Подумал, может, я что-то упустил в первый раз или неправильно понял. Но… – хриплый голос понизился до едва различимого шепота, а мужские губы коснулись мочки моего уха, – конгресс не проявил милосердия по отношению к вам, бедная мисс Рейтли. И у вас определенно не было шанса выжить с теми условиями заключения, что прописаны в приговоре. Пожизненное наказание – вседозволенность стражей. А такая яркая внешность, как у вас… м-м, привлекает, знаете ли. Стражи ценили вашу красоту?

Я вся содрогнулась. До кончиков пальцев. Это намек такой?

– Не играйте со мной, мистер Леннер!

– Мне уже страшно.

– Я не шучу!

– У вас голос дрожит.

– Потому что вы меня пугаете!

Капитан усмехнулся, а потом… Ох. Я могу поклясться, что сползла бы на пол, не окажись рядом какой-нибудь опоры. Леннер уткнулся носом мне в шею и медленно поцеловал. Горячие губы дотронулись до ямки у основания шеи, заставив меня вцепиться пальцами в подоконник и судорожно задышать.

– Странная реакция для женщины из Обители, вы так не считаете? – задумчиво протянул Леннер, повторяя процедуру. На этот раз он провел языком по коже, видимо проверяя, упаду я в обморок сейчас или через несколько секунд. И я бы упала! Точно упала, если бы не его слова: – Что с вами не так, мисс Рейтли? Такое ощущение, что вы никогда не были в Обители… Вы участвовали в прятках? – я не успела кивнуть, как он сам ответил: – Знаю. Все участвуют. И сколько раз вас находили? Сколько мужчин? Тридцать есть?

Я оцепенела. Странно, но эти вопросы просто выбили почву из-под моих ног. Обычные вопросы для заключенной, но от Леннера они прозвучали оскорбительно.

– Что? – он расценил мое молчание как ответ. – Больше?.. Сорок? Пятьдесят стражей? Вчера мне показалось, вы умете себя защитить. Вас этому кто-то научил?

– Мистер Леннер! – я справилась с эмоциями и, найдя в себе силы, резко развернулась. Сапфировые глаза тут же встретились с моими, и они оказались настолько близко… и губы, они приблизились и замерли в паре миллиметров от моих. Стоит всего лишь потянуться и… – Я не обязана вам отвечать! – уверенно заявила я, испугавшись своего желания. – И не буду этого делать! Вас это не касается. Ничего из того, о чем вы тут спрашивали – не касается. А теперь отойдите!

Леннер не шевельнулся, в его блестящих глазах заиграли смешинки, а руки сильнее уперлись в подоконник, не собираясь меня выпускать. Я нервно отпрянула назад.

Сейчас он меня пугает.

– Отойдите! – как можно решительней потребовала я. – Дайте мне пройти! Пожалуйста!

Он не послушал. Вместо этого меня пригвоздили спиной к окну, и я в полной мере почувствовала мощное тело, которому всерьез могут позавидовать большинство мужчин конфедерации.

– И все же я хочу услышать ответ, мисс Рейтли, – мужские пальцы обхватили мой подбородок, заставляя поднять голову. Я растерялась и тут же окунулась в первый резерв. Леннер смотрел мне прямо в глаза, но выглядел он при этом до жути спокойно. – Сколько стражей вас находило? Сколько стражей знают ваш запах, знают энергетику, сколько их было?

У меня запылало лицо. Я дернулась, но пальцы сковали подбородок сильнее.

– Сколько? – жестко потребовал Леннер. – Сколько стражей в Нероне знают вас в лицо?

– Все стражи Обители знают меня в лицо!

– Я не хотел бы задавать вопрос более конкретно, но раз вы настаиваете…

– Да ни на чем я не настаиваю! Я просто не хочу с вами это обсуждать! Не хочу! Понятно? Отпустите меня!

– Вы никуда не пойдете, пока не ответите на мой вопрос.

Я чуть не заревела.

– Ну чего вам от меня надо? – захныкала я, закрывая глаза. – Что вы ко мне прицепились? Вы меня так унизить хотите? Не стоит. Это уже давно сделали до вас и куда более извращенными способами.

– Какими, например?

– Да какая вам, блин, разница? Вы не страж Обители, понятно? Хватит! Хватит меня мучить! – я разозлилась, открыла глаза и уперлась ладонями в мужскую грудь, отталкивая его назад. – Отойдите! Пожалуйста, отойдите от меня, я уйду!

– Нет.

Одной ладонью он перехватил мои руки и сжал запястья. Я перепугалась, до дрожи перепугалась, поэтому наконец смогла закричать. Леннер терпеливо выждал, когда я успокоюсь и сообщил:

– Вас никто не слышит. Здесь каждая комната блокируется магией. Но вы кричите, кричите. Вдруг чудо случится.

– Вы садист! – огрызнулась я, тщетно стараясь высвободиться от его хватки. – Чего вы пытаетесь этим добиться?! Я думала, вы нормальный!

Леннер тяжело вздохнул.

– Сколько стражей находило вас в лабиринтах Обители? – снова спросил он, не собираясь отступать. Он непробиваемый. Просто непробиваемый! – Ответьте и я вас отпущу. Это важно, я пытаюсь помочь, не мешайте мне это сделать. Так сколько их было? Больше или меньше пятидесяти?

– Черт! – я со всей дури ударила Леннера по колену и выставила перед собой щит, загораживаясь от первого резерва. – Да нисколько! Нисколько их не было! Понятно вам?

Некромант даже не поморщился, а щит мой погас еще раньше, чем успел появиться.

– Что значит – «нисколько»? – переспросил капитан, делая вид, что не заметил моего опрометчивого поступка.

– Нисколько, значит нисколько! – заорала я ему прямо в лицо. – Один страж. Только один знает мою энергетику! Один! Вы довольны? Господи, да что вы за человек такой! Какая вам разница?

Я была готова к тому, что Леннер мне не поверит и начнет пытать дальше, но судя по невозмутимому лицу, это известие его ничуть не удивило и не тронуло. Он знал. Или догадывался.

– Мистер Йонас Рай, верно? – на всякий случай уточнил некромант.

Вместо ответа я снова попыталась его ударить. Смысла удерживать меня дальше не было, поэтому Леннер отступил, и я чуть не грохнулась на колени.

– Ненавижу вас! – на эмоциях выкрикнула я, отталкивая от себя его руку, которой он машинально подхватил меня, не позволяя встретиться с позолоченным мрамором. – Вы не должны об этом спрашивать! Вас это не касается! Это только мое… личное, – у меня задрожали губы. Я отвернулась, прижимая ладони к груди. – Имейте совесть больше не расспрашивать меня об Обители, не вам туда возвращаться.

Мне стало плохо. До этого момента мне казалось, что я справилась с этим. Смирилась. Но я переоценила свои возможности…

– Он делал вам больно? Мистер Рай? – Леннер подошел со спины. Я ждала, что он снова прикоснется ко мне, но нет. Вместо этого мне протянули платок. Черный. С эмблемой ночной стражи – янтарно-желтая луна и два меча скрещенных над ней. – Мисс Рейтли, я хочу помочь.

– Чем? – всхлипнула я, не зная, куда себя деть, чтобы не разреветься. – Это ваша работа – ловить обезумевших магов. Я просто надеюсь, что в процессе вашей работы меня не задушат во сне, но я стараюсь не думать о плохом… поэтому все нормально.

– Я не об этом, – прозвучал за спиной ровный голос, – я про Обитель.

– Причем здесь Обитель?

– Ларк? – дверь в конференц-зал неожиданно распахнулась, и на пороге возник капитан дневной стражи. – Я уезжаю. Оставить тебе ключи?

Я шмыгнула носом и подняла заплаканные глаза на Стенли. У того даже рука опустилась и ключи чуть не полетели на пол, не успей он их вовремя подхватить.

– Что тут происходит? – изумленно спросил он, с упреком посмотрев на Леннера. – Мисс Рейтли, почему вы опять плачете? Что случилось?

– Ничего, – сипло выдавила я и по привычке обняла себя за плечи, создавая незримую защиту.

– Ларк?

– Ничего, – подтвердил Леннер до того безразличным тоном, что Стенли недоверчиво сощурился. – Мисс Рейтли же сказала, что ничего.

– Ничего? – переступая порог, страж раздраженно цокнул языком. – Ты опять за старое? Хочешь вернуть ее в Обитель, в то время как у нас появились зацепки?

Леннер положил руку на мое плечо и легонько его сжал. Простой жест, который намекал, что все хорошо.

– Мисс Рейтли, – холодно произнес он, – подождете меня в кабинете? Я закончу, и мы поедем домой.

Я кивнула и, смахнув набежавшие слезы, вышла за дверь.

– Что ты к ней прицепился, Ларк? Я тебя не узнаю! Дай девчонке дышать спокойно, пока она на свободе! – это было последнее, что я услышала, прежде чем магия заблокировала конференц-зал.

ГЛАВА 9

Внедорожник сильно тряхнуло. Я разлепила глаза, когда за окном проплывали многоэтажные особняки одного из самых элитных районов столицы. Поежившись на переднем сиденье, я снова провалилась в полусонную дремоту.

От центра управления мы всю дорогу ехали в напряженной тишине. Точнее, это я в напряженной, потому как произошедшее в конференц-зале вывело меня из привычного равновесия, а вот Леннер чувствовал себя превосходно. И даже несмотря на то, что он все это время не пытался заговорить и, кроме как «садитесь в машину», ничего мне не сказал, я то и дело ловила на себе его непривычные взгляды, оценивающие, с каким-то скрытым интересом.

Внедорожник в очередной раз подбросило на выступающей ухабине. Я тяжело вздохнула и для надежности подергала ремень безопасности – выдержит ли он столкновение на такой скорости? Хотя с такой манерой езды, как у Леннера, ни один ремень не поможет.

– В чем дело, мисс Рейтли? – некромант снова взглянул на меня. Его ярко-сапфировые глаза частично прятались за темными стеклами очков, но даже сейчас они блестели. – Вы нервничаете?

Я отвернулась к окну.

– С чего вы взяли?

– У вас растерянный вид, – будничным тоном пояснил он. – О чем-то переживаете?

Я очень некстати вспомнила его губы на своей шее и… язык… и, наверное, заерзала.

– Расслабьтесь, – попросил страж, активизируя музыкальную панель и выискивая определенную композицию. – Вы устали? – В салоне заиграла ненавязчивая мелодия. – Скоро будем дома.

«У меня нет дома» – хотела ответить я, но решила промолчать.

Через несколько минут я немного успокоилась и забыла про Обитель и расспросы Леннера. За окном медленно проплывали закрытые особняки служащих конгресса. Что мы здесь делаем? Я никогда не была в этом районе. Обычные маги стараются не совать сюда своего носа, если, конечно, они не хотят его лишиться. Этот район предназначен исключительно для представителей власти и конгресса. Даже обычные богатеи не в состоянии приобрести здесь недвижимость. Каждый метр земли закреплен за конгрессом.

Когда внедорожник притормозил у одного из таких вот дорогущих домов, со всех сторон увитого магическими лианами и цветущими глициниями, я изумленно открыла рот. Обычно такие растения произрастали в местах скопления магии или большого потока энергии.

Когда Леннер достал магнитную карточку и провел ей по терминалу допуска, при этом привычно высунув руку из окна и набрав на панели семизначный код, я открыла рот, уже было собираясь что-то сказать.