Читать онлайн Рядом с нами

ВСТРЕЧА В БАРЕ

Начало осени… Обычный питерский пивбар. За столиком в самом углу сидит обычный мужчина лет тридцати. Хмурый, явно чем-то недовольный. Его рука сжимает кружку пива, далеко не первую и, судя по всему, не последнюю…

Самое обычное начало, не правда ли? Вот только все обычное в этой истории кончается на этом месте. Причем, для всех участников…

Мужчину зовут Андрей. Ему тридцать пять лет и в баре он уже сидит второй час. Допивая третью кружку пива, Андрей гоняет в голове несколько невеселых мыслей. Веселиться и вправду нечего: десять дней назад его жена собрала вещи и ушла, на следующий день подав заявление на развод. Неделю назад начальник понизил и зарплату Андрея, и его самого в должности. Самое интересное, что ни жена, ни начальник свои действия не аргументировали. Ну и последней каплей стал звонок его матери, сообщившей о том, что в результате пожара на даче полностью сгорел сарай. К счастью, больше ничего не сгорело, но и восстановление сарая тоже обойдется Андрею не дешево. А в сарае хранилось много чего – газонокосилка, тример, садовый инвентарь, всего и не упомнишь. Короче, вылетит все это в копеечку…

– Свободно? – прямо перед Андреем стоял мужчина средних лет и выжидательно смотрел на него. Андрей несколько удивленно оглядел заполненный чуть больше, чем наполовину, пивбар: мест свободных, вроде, хватает. Но почему-то только кивнул: «Садитесь».

Мужчина сел напротив Андрея и взглянул на него.

– Проблемы?

– Да неважно, – отмахнулся Андрей. Меньше всего ему сейчас хотелось вступать в какие бы то ни было разговоры.

– Что, ушла, Света? – неожиданно спросил незнакомец.

Ну конечно! Андрей прямо заскрипел зубами. Естественно, Светка попросила кого-то из своих знакомых поговорить с ним, объяснить, почему она ушла, что Андрей сделал не так, ну и все в таком ключе. Интересно, кто это? Сотрудник? Может быть… Хотя, Андрей периодически бывал у своей бывшей жены на работе и ни разу его не видел… Дважды он удостаивался чести быть приглашенным на корпоративы, которые устраивали у Светы на работе, но и тогда этот человек ему не попадался на глаза. Может, муж одной из светиных подруг? Возможно… А может, какой-нибудь дальний, не известный науке, родственник? Черт, не надо было разрешать ему садиться! Настроение и так паршивое, а теперь будет еще хуже. Впрочем, куда хуже-то?

– Нет, Андрей, к Светлане я не имею никакого отношения, – голос вывел Андрея из задумчивости. Ну, раз даже имя его знает, значит, точно – засланный казачок!

– Опять–таки, мы не работаем вместе, я не муж и не родственник никого из ее подруг…

Да что за ерунда! Он что, мысли читает, что ли?!

– Да, я могу прочесть мысли, но в твоем, Андрей, случае это и не требуется – все ясно и понятно по глазам…

Может, это какой-то экстрасенс? Андрей не особо доверял всем этим передачам о колдунах, магах и прочих паранормальных дел мастерах, но тут уже выводы напрашивались сами собой. Значит, надо быть поосторожнее со словами. Ну, ладно, можно не говорить, а вот как заставить себя не думать?

– А никак, ты можешь не проговаривать свои соображения в голове, но аура все равно выдает даже самого опытного конспиратора…

Андрей вспомнил всю, прочитанную им, фантастику. Странные, сверхъестественные существа, способные перемещаться во времени и пространстве, читающие чужие мысли, одним взглядом вызывающие огонь и передвигающие предметы с места на место…

Стоп! Да все просто! Перебрал пива и все! Вот и мерещится непонятно что.

– Ерунда, с трех кружек пива язык, может, и развяжется, но галлюцинаций не будет…

Так, выходит, таинственный собеседник и это угадал?

Андрей неожиданно поймал себя на том, что помимо страха (более чем понятного в такой ситуации), он чувствует какой-то азарт, что ли. «Весело и страшно» – вспомнилась ему песенка. Действительно, уже становилось очень интересно! Прямо какая-то игра. Только плохо понятно, кто убегает, кто догоняет… Ну-с, что дальше?

А ненакомец тем временем задумчиво изучал остальных посетителей пив – бара. Вот сидит парочка, лет двадцати пяти – двадцати шести, и еще непонятно, кто из них кого больше пытается очаровать. Вроде бы даже это девица влюбленно смотрит на своего спутника, а ему явно кружка пива доставляет большее удовольствие, чем общество подруги. Ну, да и леший с ними… Неожиданный гость Андрея перевел взгляд на другой столик. Двое мужчин предпенсионного возраста оживленно обсуждают позавчерашний матч «Спартака» с «Локомотивом». В углу сидит типичный офисный клерк с ноутбуком. Уткнулся в него и что-то самозабвенно печатает. Может, работает, а может в какой-нибудь соцсети зависает. Взгляд незнакомца упал на официанта, подходившего к ним. Интересная фигура, отметил он. Высокий, худощавый, молодой. В общем, ничего особо примечательного, но кое-что не вязалось с привычным образом официанта из пивбара. Но что именно? Поразивший своей осведомленностью Андрея мужчина еще раз внимательно посмотрел на официанта. Вот оно что: взгляд… Это был взгляд истинного сноба. Ему явно место не в пивнушке, такие люди работают в больших и дорогих ресторанах. Чего это он делает здесь? Не иначе, как вылетел с предыдущей работы за какие-то грехи. Странно, мужчина задумался. Обычно ему не составляло труда узнать о человеке все.

Тем временем Андрей продолжал наблюдать за своим собеседником. Мысли роились в голове, предположения о сущности своего визави становились все более парадоксальными и фантастическими. Нельзя сказать, что Андрей терялся в догадках – он в них заплутал и безнадежно заблудился. Странное дело, у Андрея не возникало желания расплатиться, встать и уйти. Напротив, ему уже было очень интересно, что же тут такое происходит. И он был бы очень разочарован, если выяснится, что разгадка проста и его сосед – какой–нибудь знакомый его бывшей жены. Ну, или безработный актер, нанятый ею. Так что же это за такой таинственный человек–то? Стоп! А человек ли это вообще???

– Да неужели?! Догадался, что ли? И года не прошло! – собеседник Андрея даже расхохотался, хлопнув себя по коленям.

Реакция мужчины Андрея если и удивила, то немного. Он вообще был в этот момент абсолютно спокоен. Конечно, его знакомый (хотя, какой, к черту, знакомый? Андрей даже имени его не знает!) успел ввести Андрея в состояние ступора, но ничего плохого от него можно было не ждать. Не нес он в себе зла.

– Правильно – зло не наша работа, мы его как–раз предотвращаем или хотя бы минимизируем.

Кто это «мы»?!

– Наконец-то конкретные вопросы! Я уже, грешным делом, подумал что ты так и будешь сидеть, тупо таращясь на меня, и перебирать в памяти всех своих знакомых, которые могут меня напоминать!

Андрей даже покраснел. Если его собеседник знает его мысли, то о каких фактах биографии Андрея он еще в курсе? Там немало было такого, что Андрею не хотелось бы выносить на суд общественности.

– Да я все знаю, Андрей. Можешь меня спросить о чем-нибудь таком, чего твоя жена, пардон, бывшая жена не знала и, соответственно, рассказать ни мне, ни другому кому не могла… Раз уж ты уверен, что это она меня подослала. Еще пива?

Мужчина жестом подозвал официанта, который направился чуть медленнее, чем нужно. Подойдя к ним он слегка улыбнулся новоприбывшему и спросил:

– Уже выбрали?

– Да. Какое-нибудь темное нефильтрованное и орешки, там, чипсы, ну или… на ваше усмотрение, короче…

Официант еще раз с неподдельным интересом взглянул на нового гостя и гораздо менее приветливо взглянул на Андрея.

– Тоже нефильтрованного темного, пожалуйста, – промямлил Андрей, внезапно почувствовав себя даже немного виноватым. Складывалось впечатление, что официант осуждает его! Хотя нет, бред полнейший, просто выпил Андрей порядком, вот и стал чересчур мнительным.

– Ну? – его собеседник оторвался от изучения, лежавшего на столе меню. – Придумал вопросик?

– А где сейчас моя жена? – Андрей сам не понял, почему задал именно этот вопрос. Казалось бы, какое ему дело? Но, тем не менее, Андрей продолжал думать о своей бывшей супруге. Правда, с момента расставания прошло чуть больше недели, так что чего удивляться-то?

– И что ты хочешь услышать? – собеседник Андрея пожал плечами – Я могу сказать все, что угодно. Ты же не сможешь это проверить.

– И все же… – Андрей поймал себя на том, что волнуется. Чего он боится услышать? Того, что Света проводит время с другим мужчиной? Но это вполне естественно, они расстались, она сама поставила в их отношениях точку… Конечно, официально они еще не разведены, но это только формальность и вопрос времени.

– Ну, хорошо… – мужчина внезапно выпрямился, чуть повернул голову влево и пару секунд вглядывался в одну точку. Андрею показалось, что его глаза на мгновенье вспыхнули желтым светом.

– Так… Твоя Светлана сидит сейчас в кафе со своей подружкой Вероникой на юго–востоке города… Обсуждают какие-то рабочие моменты, собираются сходить на концерт… Ничего особенно, обычный треп.

– А… – вопрос застрял у Андрея в горле.

– О тебе ни слова. Вероника попыталась выяснить, чего у вас там произошло, но Света ведь кремень, сам знаешь… Сказала, что между вами все кончено и точка. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. – собеседник Андрея криво усмехнулся.

Очень похоже на правду. Светлана, при всех ее недостатках, была действительно непреклонна – уж если чего решила, то ни с кем обсуждать это не собиралась и решения не меняла. А Вероника… Андрей пару раз ее видел. Нельзя назвать ее стервой, отнюдь. Но сплетни собирать любила. И сейчас она наверняка ждала каких-то подробностей от Светы. Но та ее обломала, значит… Ну, может это и к лучшему. Сам не понимая, почему, но Андрей не сомневался в правдивости сказанного своим загадочным знакомым.

– Тем не менее… – голос мужчины донесся чуть издалека, – может спросишь что-нибудь еще? Ответ на что знаешь только ты? То, о чем никому и никогда не рассказывал?

Андрей задумался. Если бы у него было время подумать, он смог бы таких вопросов придумать десятка два, не меньше. А тут просто ничего в голову не лезло, как назло!

– А так всегда бывает, ты, главное, не нервничай…

Несмотря на всю фантасмагоричность ситуации Андрей и не нервничал. Он был озадачен, но спокоен. И, осознавая это, он в глубине души был уверен, что просто сходит с ума. Минуты две – три он продолжал думать. Его сосед с большим удовольствием уже приканчивал кружку пива. Наконец Андрей вспомнил случай из своей институтской юности.

– На втором курсе, где-то в апреле, мы с ребятами должны были после лекций пойти в футбол поиграть. Я тогда не пошел с ними, хотя и собирался. По какой причине?

Незнакомец удовлетворенно кивнул, мол, это уже по существу, снова на пару секунд устремил взгляд в точку на стене (и снова Андрею показалось, что глаза засветились, но на этот раз каким – то оранжевым светом).

– Ты, – внимательно посмотрел на Андрея мужчина, – решил подождать Аню из параллельной группы. Приятелям сказал, что тебя просквозило, а сам часа полтора торчал у центральных ворот, ее поджидал. Только не дождался, она после третьей пары ушла с подружкой на какую–то выствку. Так что зря ждал – ее уже в институте не было. А после этого торчания на ветру ты действительно простудился.

У Андрея перехватило дыхание. Да, именно так все и было. Никто об этом знать не мог, так как Андрей никому об этом не рассказывал. Он тогда был страшно зол и на нее, и на себя. Причем зол настолько, что даже перестал с Аней разговаривать. А она, даже не подозревая о чувствах Андрея, была немного удивлена, чего это он вдруг стал таким неразговорчивым. Интересно, где она и как?

– Да все в порядке. Вышла замуж, родила, благополучно развелась. Все, как у людей… – было непонятно, чего в голосе мужчины больше – грусти или сарказма.

– Кто же вы? – Андрей, понимая, что угадать природу своего собеседника он не в силах, решил расставить все точки над «i».

– Сейчас ты сам все поймешь, – мужчина вздохнул, выпрямился и, не мигая, уставился на Андрея.

Андрей готов был увидеть все, что угодно. Но только не это.

У незнакомца откуда ни возьмись за спиной выросли крылья. Но были они какие–то серые, поникшие, даже усталые. Андрей невольно поежился. Слишком много впечатлений, он даже не чувствовал себя очень уж пьяным. Да, язык заплетался, но голова была ясная. Это–то и пугало – все–таки три кружки пива внутри.

– Теперь ясно? – голос мужчины прозвучал немного обреченно. Или Андрею это только показалось? Не будучи атеистом, Андрей, тем не менее, довольно скептически относился к рассказам об ангелах, бесах… Конечно, он допускал, что есть какой–то высший разум, который все видит, руководит всеми делами земными, ну и все в таком роде. Ни к какой конфессии он себя не причислял. Раньше он этими вопросами интересовался, прочел несколько книг и только удтвердился в своей точке зрения – есть Бог, а есть человек. Как Бога ни называй, а он один. И глупо тратить жизнь на соблюдение обрядов, смысл которых лично ему, Андрею, абсолютно не понятен. Как же это называется по–научному? А, вот – агностицизм.

И вот, как опровержение всех его убеждений, перед ним сидит самый настоящий ангел – в натуральную величину. Сидит, пьет пиво и с интересом глазеет по сторонам.

– Все правильно, – кивнул мужчина, – я – ангел. А ты думал, что ангелы только по небу летают? Или сидят на облаках, ногами болтают? Типа, наслаждаются наградой за безгрешно прожитую жизнь? Ошибаешься, Андрей, мы и становимся ангелами, чтобы быть среди вас, людей, помогать, защищать, а когда нужно – и по башке настучать.

Все, что только услышал и уже в течение получаса наблюдал Андрей, очень плохо вязалось с каноническим образом ангела, хорошо известным по картинам великих художников, по росписям на стенах храмов… Ангел получался довольно желчным, ворчливым, в общем, земным, настоящим.

– Как вас звать–то? – Андрей собирался спросить что–то другое, да чего там говорить – в течение нескольких секунд в его голове пронеслось десятка два вопросов. Но спросил именно это. Может и правильно: надо же знать имя своего, пардон, собутыльника.

– Ни в одном языке вашего мира нет аналога моего имени. Даже захочешь – не выговоришь. Зови меня Алзор, так проще будет. Официант!

К ним подошел все тот же официант и опять как–то очень оценивающе посмотрел на Алзора. Ангел секунду смотрел на него, а потом сказал:

– Повторите, пожалуйста. Мне темного, а моему другу… – Алзор вопросительно посмотрел на Андрея.

– Пока не надо. – Андрей поймал на себе неприязненный взгляд официанта. Да не может быть! Чего это ему вдруг выказывать свое отношение? В конце концов, официант на работе, пьянство клиентов – это его заработок. Показалось. Но, отходя, официант явно буркнул: «Вот и правильно». И Андрей был уверен, что ему не послышалось.

– Странный тип, – как будто согласился с Андреем Алзор, – не могу понять, что за птица.

– Ну, допустим, – Андрей попытался сконцентрироваться, – допустим, вы ангел. Только, как я это понимаю, ангел – дух бестелесный. А вы вполне осязаемый и даже пиво пьете. Это как?

– Верно рассуждаешь. Только те немногие из вашего мира, которые встречались с нами, как с видениями, вестниками – такое происходит очень редко, но бывает – видели только одну ипостась ангелов, действительно, только зримую, бесплотную. А так на Земле множество ангелов. Просто не видны крылья, а так ты их, может, каждый день видишь, общаешься с ними. Но тебе и в голову не придет, что помог тебе делом или советом именно ангел, а не просто хороший добрый человек. Эти ангелы выполняют в вашем мире определенные функции; какие, извини, не скажу. Они, можно сказать, прикомандированы сюда. Так вот, чтобы выполнять свою миссию, им надо полностью слиться с человеческим измерением, самим стать, как люди. Впрочем, сюда и попадают те, кто прошел земную жизнь. Ну, им проще, что ли, здесь работать… Ну вот, раз они «люди», им необходимо, в том числе, и питаться. Но это уже дебри, долго объяснять, да и не нужно…

То же самое и к силам зла относится – чертям, демонам, как вы их называете. Но их условия работы здесь отличаются кардинально от наших. Мы здесь работаем практически добровольно, а они творят зло, так как в преисподней, в аду, как хочешь, так и называй, они испытывают страдания и боль, как расплату за содеянное зло. А сюда, на землю, они идут очень охотно, так как чем больше зла сотворят, тем лучше будут себя чувствовать. Переставая творить зло, черт или демон начинают страдать и мучиться. Но, понимаешь, какая штука, попадая обратно в ад, когда подходит срок, черт по полной программе несет наказание, опять–таки, за совершенное здесь. И поэтому они просто рвутся вернуться обратно в этот мир, чтобы продолжить свою «работу». Большинство из них не в силах разорвать этот круг. Вот так.

– А если черт вдруг решит перестать творить зло? – спросил Андрей.

– Парень, да я и так уже наговорил в двадцать раз больше, чем инструкция позволяет! Просто скажу так: мы – тонкий мир, как вы нас называете – среди вас. Зримо и незримо.

– «Зачем в перекрестках скрываются маги под видом цветочницы или бродяги…» – задумчиво процитировал Андрей одну из своих самых любимых песен.

– Да. Так и есть. Хорошая песенка, мне тоже нравится, – похоже, удивить Алзора было невозможно.

– Ну, и… – Андрей начал (к своему огромному удивлению) вникать в смысл того, что только что услышал – какая у вас «миссия»?

– Я бы сказал «специализация». Ангел–хранитель.

– Хранитель??

– Да. На Земле это одно из самых распространенных направлений в нашей деятельности.

– Тяжелая? Я имею в виду работу?

– А сам как думаешь? Следить за тем, чтобы десять, сто, двести человек не сбились со своего Истинного Пути? Чем больше народу контролируешь, тем сложнее. Но это помогает уйти потом еще выше… Есть ведь и те, кто с двумя – тремя справиться не могут. Ну, они и сидят здесь веками, карьерного роста никакого, прозябают в рядовых хранителях. Многих из таких потом разжалуют в таких же рядовых духов. Позже расскажу… Если настроение будет…

– Минутку! – Андрею пришла в голову мысль, – А как же то, что у каждого человека есть ангел–хранитель? Выходит, сколько в мире людей, столько и ангелов–хранителей?

– Молодец, соображаешь. Смотри, у каждого человека есть два начала – доброе и злое. По ошибке, люди Добро в себе называют ангелом, а злое – бесом–искусителем. Один за правым плечом, другой – за левым. Это все знают. Так вот, Добро в тебе – это не совсем ангел, это твои совесть, интуиция и прочее, которые не дают тебе совершить неправильный поступок (например, перейти дорогу в неположенном месте) или дурное что-то (отнять деньги у более слабого). Может, не самые удачные примеры, но суть такова. Когда что-то спасло тебе жизнь или хотя бы здоровье, ты говоришь: «Ангел –хранитель помог». На самом деле, помог тебе твой внутренний ангел. А мы – ангелы–хранители – направляем, контролируем и координируем деятельность твоих внутренних эманаций Добра.

– Можно немного подробнее? Мысли разбегаются. Опять же, пиво… Такое и на трезвую голову не сразу поймешь, а я еще и не шибко трезв…

– Ну смотри… Идешь ты, например, поздно вечером домой по темной улице. Хочешь сократить путь и пройти через сквер. А что-то тебе мешает это сделать, шепчет: «Не ходи туда». Это как раз-таки твой внутренний голос, добрая сторона. Ты слушаешь этот голос и не идешь в этот сквер. И правильно делаешь: в сквере в этот момент сидит пьяная компания, которая (в том случае, если б ты туда пошел) отняла бы деньги, телефон, да еще побила бы, так, ради смеха. Ты, проходя мимо этого сквера и слыша пьяные вопли, говоришь себе: «Хорошо, что туда не свернул, спасибо ангелу–хранителю!». А это не совсем заслуга хранителя, твой Ангел только правильно скоординировал работу твоего внутреннего Созидательного начала.

Или же, наоборот. Идя мимо сквера и, даже видя там опасность, ты думаешь: «Да что я не справлюсь с какой–то пьянью?!» И смело прешь навстречу опасности. Запомни, согласно нашей статистике в 72% таких случаев человек бывает пьян. Пьяный – это вообще самый желанный объект для Разрушителей (мы так зовем силы Зла). Почему – сам догадаешься, не глупый. Так вот, идешь ты через сквер, сталкиваешься с пьяной гопотой, лишаешься денег, документов, телефона, получаешь по шее и в расстроенных чувствах доползаешь до дома. И еще долго эту ситуацию пережевываешь, переживаешь, себя ругаешь, злишься и на этих уродов, и на себя, то есть испытываешь отрицательные эмоции. А для Разрушителей такие эмоции – лучшая пища, источник их сил. Люди в такие моменты говорят: «Бес попутал». А бес только правильно организовал работу твоих внутренних злых устремлений, можно сказать, разрушительных начал, которые тебя отправили через этот сквер, в котором, как ты знал, вполне очевидная опасность. Здесь очень много нюансов, опасность может быть и не видна, человек ее может не видеть, но в данном случае присутствует то самое Искушение, а если конкретней – Искушение Гордыней, когда человек мнит себя неуязвимым.

– Инструкция, статистика… – совершенно неожиданно хмыкнул Андрей, – совсем, как у нас, людей.

– Небольшая поправочка. Это у вас, как у нас, а не наоборот.

– А каким образом вы вообще стали ангелом–хранителем? – Андрей вдруг почувствовал себя участником какой-то невероятной игры. Ему пришло в голову, что подобная ситуация может больше никогда не повториться. Ну и пускай, тем интереснее! – Ну, я так понимаю, что ангелами не рождаются, а все–таки становятся?

– Правильно понимаешь. Родиться ангелом нельзя. Все рождаются людьми. Ну, по крайней мере, в этом мире. А ангел… Быть им – это не работа, не призвание, не образ жизни даже… Это смысл существования, что ли…

А вообще, спасибо за вопрос. Меня об этом никто не спрашивал и спрашивать, по понятным причинам, не мог.

Я родился в 1848 году в Тверской губернии в Кашинском уезде. Был доктором. Как жил? Да как все: работал, женился, у меня четверо детей было – два сына и две дочери. Овдовел я рано, старшему Никите было 12 лет, а младшей Авдотье всего 5 лет… Ну вот я и жил ради них – сам воспитывал, кормил… Спасибо родне – помогали…

– В церковь, наверное, ходили? – как–то невпопад спросил Андрей.

– Тогда все ходили… Но только это вообще никакого значения не имеет, ходил ты в церковь пять раз на дню или раз в месяц и на последующую жизнь ТАМ не влияет ни в один момент.

– Странно… – Андрей даже задумался. – Вот, все, что вы говорите так сильно отличается от того, чему меня учили…

– Ну положим, Андрей, – Алзор усмехнулся. – тебя никто не учил, ты сам прочитал три, пардон, четыре книжки об основных, подчеркиваю – основных! – религиях мира. Это очень неплохо, даже больше, чем читали многие другие. Но по поводу учебы… – задумчиво протянул ангел, – я до сих пор плохо понимаю, чему учат в богословских учреждениях. Там заучивают постулаты, главы, положения Библии, Корана, Торы… Это, может, и неплохо, но нигде не объяснят, что нужно не только слушать, но и слышать; что умение помочь просящему помощи, не причинив ему вреда, даже мизерного, это искусство. Никто – не священник, ни мулла, ни раввин – не признается (даже себе), что все главы из священных текстов, которые они заучивали наизусть – полная туфта, когда для помощи человеку нужно просто было быть рядом. Вот из–за таких у нас работы – выше крыши! – и Алзор со злостью стукнул пустой кружкой об стол.

Андрей даже удивился, с какой быстротой у их стола возник официант. Такое впечатление, что он стоял где-то рядом и только и ждал, когда можно будет подойти. Неплохой сервис, что и и говорить. Но тут же настроение Андрея чуточку испортилось, так как официант обратился только к Алзору:

– Вам того же самого?

– Да, давайте, – откликнулся Алзор.

– И мне тоже, – немного повысив голос, как бы напоминая о себе, сказал Андрей.

Официант перевел взгляд на него и (тут уж Андрей мог поклясться, что ему не мерещится) с каким-то презрительным раздражением спросил:

– Вам не кажется, что пора бы и остановиться?

– Что?! – у Андрея перехватило дыхание. Какого черта?! С чего это вдруг официант ему указывает? С какой стати? Звать администратора не стоило – все–таки Андрей пьян (пусть и не сильно) и разговор будет пустой. Но отзыв об этом баре надо будет написать. И отзыв это будет далеко не хвалебный.

Видимо почувствовав, что обстановка становится несколько напряженной, Алзор быстро обратился к официанту:

– Моему другу тоже. Э… под мою ответственность.

Официант внимательно глянул на Алзора, кивнул и, бросив уничижительный взгляд на Андрея, удалился.

– Нет, вы видели?! – возмущенно проговорил Андрей, – это вообще как понимать?! С каких это пор официанты делают замечания клиентам? Я же не буяню!

– Не знаю… – растерянно проговорил Ангел, – действительно, не понимаю…

Андрей уже начал закипать. Хотя где-то глубоко внутри он понимал, что пора заканчивать. Все–таки ситуация требовала концентрации. Может, он вообще единственный человек на свете, который сидит и разговаривает вот так просто с ангелом – хранителем! Нужно столько еще спросить, узнать! Вряд ли выдастся еще раз такая возможность. А напиться всегда можно. Андрей теперь мужчина свободный – да хоть каждый день бухай.

– На чем мы остановились? – Андрей поглядел на Алзора.

– Да, на чем… А, на священниках…

– Алзор, послушайте… – Андрей вспомнил события почти двадцатилетней давности. Когда умер его дед, несмотря на атеистические взгляды последнего, семья решила его все–таки отпеть. Андрей хорошо помнил то ощущение, когда священник начал читать молитву… Тогда чувство скорби и безысходности сменилось осознанием величия момента, к печали прибавилась какая–то торжественность. Мистицизм, по–другому не скажешь…

– Да, тогда был очень хороший священник. – голос Алзора вернул Андрея из воспоминаний обратно за столик. – Я думаю, он пополнит наши ряды. Не сейчас, лет через двадцать пять, где – то так.

– Так вы же сами говорили, что это все туфта… – неуверенно проговорил Андрей, которого даже не удивило то, что Ангел прочел его мысли.

– Тебе и вправду уже хватит! – хохотнул Алзор. – Ты пойми, все обряды: и в христианстве, и в иудаизме, и в исламе, и в буддизме, даже в шаманизме – они были созданы не людьми! Они придумывались теми Высшими Демиургами, которые работали в этих религиях! Поэтому в обрядах столько непонятного и мистического! У нас–то знали, что и как делать, чтобы приносить пользу и освобождение от грусти и обреченности!

Это только вам, людям, кажется, что в определенном движении нет смысла, а на самом деле – наоборот: каждый взмах руки повторяет, а следовательно воспроизводит скрепление нескольких энергетических нитей. Каждое движение ногой или, там, плечом – это подталкивание определенных масс энергии в нужный канал. То же самое и со словами. Непонятно, почему та или иная молитва звучит так чудно и старомодно? Типа, можно было бы и современным языком выражаться? А нельзя – каждый звук или сочетание звуков это золотые нити, создающие Действующую паутину, предохраняющую от вмешательства Разрушительного клинка Нижних. Ведь так и говорят: «Охранная молитва». Начни все это выражать современным языком – все, Золотые нити рвутся и теряют Первоначальную силу. Все ведь зависит от того места или региона, где происходит Служение. Христианские Посылы очень сильны и могут действовать везде, ну, или почти везде. Так же, как и мусульманские. А вот буддийские посылы очень слабы, например, на Ближнем Востоке. Шаманские культы абсолютно бесплодны в том же Иерусалиме. Но – извиняюсь, Иерусалим это отдельная тема. Место сосредоточения всех Первоначал… Говорить о нем можно до бесконечности, но нам это не рекомендуют…

– Иерусалим… Город трех религий… А почему именно он? – Андрей явно проигнорировал последние слова Алзора.

– На самом деле, это один из семи Великих центров Земли… Но, пожалуй, самый мощный из этих центров. И когда произойдет Последняя Битва… Ох, Андрей, чего–то я совсем разговорился с тобой! Наболтал уже на три года охраны школы!

– Охрана школы? – Андрею стало смешно. – Вас что, в качестве наказания, отправляют школы сторожить?

– А ты как думал? Думаешь, это просто – быть ангелом–хранителем школы? Когда больше двенадцати часов тебе нужно следить за тысячью детей? А дети – это не взрослые, которых проще контролировать, у детей слишком сильна связь с Воздухом. И вот представь себе: ты шесть дней в неделю должен следить, чтоб никто не покалечился, не убился, про какой–то криминал я вообще молчу… И не у всех ангелов это выходит! Труд каторжный, сам понимаешь, а в новостях – то здесь ЧП в школе, то там. Но это в последнее время. Раньше было попроще… Время было другое.

– Дети… – улыбка Андрея вышла довольно натянутой. Они со Светланой никогда не обсуждали этот вопрос, но это было само собой разумеющимся. Пройдет время и они обязательно заведут ребенка. «Позднее», как говорили некоторые его знакомые, отцовство Андрея совершенно не смущало. Ну и что, что ему уже четвертый десяток? Некоторые и в шестьдесят с лишним лет детей заводят и ничего – жизни радуются! Но с уходом Светы все планы рухнули. И планы на отцовство в том числе.

– Не беспокойся… – Алзор пару секунд внимательно всматривался куда–то в область левого виска Андрея. – Если не собьешься со Своего пути – а это только от тебя зависит, собьешься или нет! – будут дети. Через пару – тройку лет. Судя по всему, две девчонки.

– Девчонки..? – радостный блеск в глазах Андрея немного потускнел. Как и многие мужчины, он хотел сына, пацана. Почему – сам не мог объяснить, видимо это было на генетическом уровне. – Ну, ладно, но…

Андрей готов был поклясться, что Алзор даже не пошевелился. Даже не дернулся, только взгляд стал боле жесткий. Но удар в нос был более чем ощутимым. Андрей от неожиданности чуть не вскрикнул, но сумел сдержаться.

– Ты, парень, – глухо проговорил Алзор. – не гневи Бога и Закон Высший не нарушай. Тебе будет даровано счастье стать отцом двух удивительных девочек. А ты киснешь, будто у тебя отобрали игровую приставку! – и, немного помолчав, добавил. – это великое счастье, это, в конце концов, так здорово – воспитывать дочерей. У меня, между прочим, их было три. И в последующих ипостасях после достойной жизни они меня радуют! Правда, препираются со мной периодически, но это – неотъемлемая часть взаимоотношений отцов и детей. Так что, Андрей, не валяй дурака, а иди своим путем и все будет прекрасно.

– То есть, во всем есть смысл?

– Да. – Алзор был серьезен и даже печален. – Смысл есть во всем. Не пытайся его понять. Проблема людей этого времени в том, что они роют не там, где надо. Ищут научное обоснование того, что создало их, радиоуглеродным анализом пытаются определить возраст вечности, высынув язык, рисуют портрет Бога… А Бог не человек! Бог – это Закон! Как можно нарисовать Закон?!

Проклятье! – Алзор хлопнул ладонью по столу. – Чего–то я разболтался. Много лишнего наговорил, так что, парень, придется тебе кое–что забыть…

– Как? – засмеялся Андрей, вспомнив «Людей в черном». – У вас есть специальный прибор, вы его направите на меня, нажмете кнопочку и сотрете все мои воспоминания?

– Ну, не совсем так. Мы все–таки организация старомодная, всякие высокотехнологичные прибамбасы используем, конечно, но стараемся обходиться традиционными методами…

– А зачем же тогда идут, ну я про ангелов, в хранители школ? – быстро сменил тему Андрей. – Можно же выбрать и поспокойнее место.

– Понимаешь, Андрей, – терпение Алзора было поистине фантастическим. – это вы, люди, стараетесь выбрать себе место работы потише, где забот и обязанностей поменьше, а зарплата – побольше. Вам нужно отработать себе спокойно, чтобы потом с чистой душой уехать в отпуск или уйти на пенсию. У нас все несколько иначе. Каждый ангел выбирает то место, где он хочет и, как он считает, может принести больше пользы. У него есть стимул расти, так как мы находимся в Бесконечности. Можно не идти в хранители школы, а быть рядовым Ангелом у двух – трех человек. И что? Ковыряться с ними до их естественной кончины? Чтобы потом получить таких же? Карьерный рост – это придумано, надо сказать, Нижними умами. Но у нас эту идею быстро перехватили, убрали из этой задумки львиную долю тщеславия и гордыни, оставили толику честолюбия и успешно внедрили в структуру.

– Надо же, – засмеялся Андрей, – вы, вроде как, не две враждующие силы, а, типа, конкурирующие!

– В какой-то степени ты прав. – невозмутимо ответил Алзор, хлебнув пива, – об этом написано столько, что пересказывать смысла нет. Свет без Тени, День без Ночи и все в таком духе. Конечно, это все поэзия, язык метафор, но подумай сам: что произойдет, если все вокруг станут ангелами или будут нести только добро? Да просто воцарившийся повсюду Свет сам себя же и сожжет. Подобное же случится, если все станут на путь Тьмы и зла. Тогда Мгла станет беспредельной и поглотит себя. Не будет противовеса, не будет нас всех. Ну, по крайней мере, в том мире, где это – избави нас от этого Судьба – произойдет!

Андрей внимательно слушал, потихоньку прихлебывая пиво.

– А что, – спросил он, – у вас произошло? Почему вы сидите здесь и рассказываете мне то, что вряд ли имеете право говорить? Судя по всему, у вас явно какая–то неприятность случилась. Ну, если это все не секрет, конечно.

Алзор поставил кружку на стол и задумчиво посмотрел в окно.

– Случилось, Андрей. Я, раз уж такой разговор пошел, тебе расскажу. Ты можешь верить, можешь не верить, но произошедшее – чистая правда.

У меня под контролем сто три человека и две поликлиники.

Даже не буду рассказывать, какая это ответственность, сам прекрасно понимаешь. Я и сейчас смотрю, как там идут дела – двойным Солнечным зрением…

«Солнечное зрение»… – пронеслось в голове Андрея. – где же я это слышал? Кажется, в какой–то песне… В какой только? Черт, много выпил, не вспомнить…»

– … это очень удобно, кстати говоря. Двойное солнечное зрение позволяет заниматься какими–то делами и одновременно следить за своими подопечными. Есть и тройное, и четвертное Солнечное зрение и так далее, но оно доступно ангелам более высоких ступеней. Чем выше ступень и ранг, тем больше разряд Солнечного зрения. Я, пока мы тут с тобой разговариваем, уже трижды вмешался в ход событий, чтобы предотвратить неприятности.

– Да? – заинтересовался Андрей. – Это когда? Я даже не заметил.

– Ты и не мог заметить. Ну, представь себе, чтобы началось в этом мире, если бы люди видели работу ангелов! Да, между прочим, и демонов! Одно из основных и обязательных свойств нашей работы – незримость для людских глаз.

Хочешь пример? Еще в начале нашей встречи я увидел, что одна из моих подопечных – девочка–четвероклассница – может в коридоре столкнуться со старшеклассником, который, не глядя куда, несется, толкнет ее, она упадет, разобьет локоть. Ничего критичного, но настроение у нее будет испорчено. Поэтому я повернул ее дорогу из класса в коридор обратно, она, сама не понимая, почему, вернулась. Но поскольку настроение у меня плохое, то и она на вопрос одноклассника, чего она домой не идет, грубовато ответила: «Не видишь, пакет забыла?». Пакет у нее там валяется уже неделю, она могла спокойно про него и не вспоминать, но для нее это был только повод вернуться. Однокласснику–то без разницы, как ему ответили, у него, знаешь, в одно ухо влетает, из другого вылетает. Так что я своим действием ему не навредил. И четвероклассница моя ушла домой в нормальном настроении, и старшеклассник никого не зашиб, а спокойно понесся в столовую.

– А какой второй случай? – полюбопытствовал Андрей.

– Второй – классика жанра. Я контролирую деятельность и поступки мужчины, твоего ровесника. Он ехал по делам на своей машине и ему надо было свернуть в один очень узкий переулок. А там – я как раз увидел – раскорячился грузовичок. И у моего подопечного были все шансы поцарапать машину. Сам понимаешь, допустить этого я не мог. Поэтому повесил незримый «кирпич». Он, будучи абсолютно уверенным в том, что туда въезда нет, спокойно проехал чуть дальше, повернул на нормальную широкую улицу, где и припарковался. Пришлось ему пройти немного пешком, но по сравнению с кузовным ремонтом это ничто.

Кстати о незримом «кирпиче». Этот знак в нашей работе используется чуть ли не чаще остальных. Причем, не только для автомобилистов. Бывает у тебя такое чувство, что лучше куда–то не ходить? Не заходить в подворотню или в какой–нибудь магазин? Конечно, бывает. Так вот – твой ангел–хранитель как раз и вешает для тебя это «кирпич», оберегая от возможных неприятностей.

К слову, третий эпизод тоже связан с магазином. Я своей другой подконтрольной, если так можно сказать, не дал зайти в продуктовую лавку. Там вполне возможна была кража у нее кошелька. Но «кирпич» даже не понадобился. Я просто обратил ее внимание на наружную рекламу рядом стоящего магазина, немного ее раскрасил и женщина моя прямиком пошла туда.

Все это, как понимаешь, мелочи. Но пренебрежение такими мелочами может привести к настоящим трагедиям. Сколько моих коллег были на столетия отстранены от работы из–за того, что игнорировали «мелочи»! А дьявол – в мелочах.

Но последние слова Андрей уже не слушал. В голове его крутилось одно: «Эх, Ангел ты мой хранитель, где ж ты был, когда от меня Света уходила…»

– Но, – хлебнув пива, мрачно произнес Алзор. – вчера мое Солнечное зрение меня подвело…

– Каким образом? – Андрей отвлекся от своих невеселых мыслей. Ему никак было не понять, что могло случиться такого из ряда вон выходящего, что ангел – хранитель будет сидет в пивной в мрачном расположении духа. Да не просто сидеть, а еще вливать в себя кружку за кружкой. А этого от любого сверхъестественного существа ожидать было никак нельзя.

– Да все прозаично. – Ангел хмуро посмотрел в окно. – Мы, как силы Добра и Справедливости, конечно, стараемся не осуждать своих коллег, попавших в трудную ситуацию, но, сам понимаешь, посплетничать любят все. Так вот, у нас, мягко говоря, не приветствуется полагаться на «авось». Если твой человек занят каким–то опасным трудом, за ним нужно усилить контроль вдвое, если не втрое. И, возможно, даже ослабить немного надзор за остальными подопечными, которые находятся в относительной безопасности. А на «авось» в данном случае – это просто держать его в поле зрения, полагаясь на его опыт работы и готовность к различным внештатным ситуациям.

Мы как раз месяца полтора назад обсуждали в узком кругу нашего коллегу, который не уследил за своим подконтрольным водителем «Газели», в результате чего тот врезался в припаркованную фуру. Хвала Справедливости! – жив остался. Но переломов достаточно, машина – в хлам. Мы нашего сотрудника – ну, ангела – хранителя того водителя – спрашиваем: «Как ты за ним не уследил?!». А тот только плечами пожимает: «Сам не понимаю… Да просто чего–то не придал значения… Поездка самая обычная, маршрут знакомый, у водителя опыт вождения двадцать с лишним лет… Ну я и ослабил внимание, переключил его на свою бухгалтершу, у нее как раз проверка отчетности в этот момент шла. Следил, чтоб она где не накосячила… В общем, положился на «авось»…

Вот и получили то, что получили. Самая обычная халатность, несоблюдение правил контроля за безопасным движением. Конечно, моего коллегу тоже можно понять: бухгалтерский отчет это серьезно, даже очень. И, положа руку на сердце, шансов у этой женщины влипнуть в какой–нибудь переплет было гораздо больше, чем у этого водителя. И я, наверное, тоже бы переключил внимание на нее. Но все обернулось не так, как ожидаешь.

– А то, что этот водитель попал в аварию, не могло быть делом рук ваших… – Андрей судорожно искал аналог слова «врагов». – ваших… конкурентов?

Андрей понимал, что эпитет он выбрал крайне неудачный. Да и видок у него был довольно глупый, но, тем не менее, Алзор одобрительно взглянул на него:

– Соображаешь… Мы тоже об этом первым делом подумали и проверили. Но – нет, там Демонические силы не при чем. Сугубо вина хранителя. Ну, и шофера, разумеется! Замечтался, понимаешь…

– И какое наказание вашему коллеге за это грозит? – спросил Андрей, хлебнув пива.

– Учитывая его хорошую работу, не очень большой стаж работы – всего двенадцать лет (да, в этом случае это плюс для него) и то, что обошлось без жертв – жестоких репрессий не было. На два года сокращение подконтрольного состава на пятнадцать процентов и на пять лет лишение права контролировать дорожные ситуации. Но это его очень расстроило: он сам при жизни много времени проводил за рулем, любил путешествовать… Но тут уж особо не поспоришь, у нас смягчения редки.

Может Алзор прочел мысли Андрея, а может у того все было написано на лице, но Алзор, хмуро глядя в стену, произнес:

– Ну и кто бы мог подумать, что на месте нашего невезучего коллеги окажусь я сам? Мы еще долго судачили, обсуждали этот случай. Вот недаром говорят, что Земля круглая.

Алзор замолчал. Было видно, что ему неприятно даже думать о своей беде, не то, что говорить о ней. Но и молчать он уже не мог. Андрей решил его немного подбодрить:

– Так а что же случилось? Наверное, что – то из ряда вон выходящее, раз вы тут… э…

– Сидите и пиво глушите? – продолжил за него Алзор. – Да то–то и оно, что с точки зрения людей – ничего особенного. А для нас – это самое что ни на есть настоящее происшествие.

Ладно, расскажу, как было, а выводы делай сам. Может, и ты посчитаешь, что я преступник и не достоин быть ангелом – хранителем…

Андрей даже напрягся. Ему начало казаться, что он является не то, что свидетелем, а самым настоящим соучастником преступления.

Алзор со вздохом отхлебнул пива и посмотрел на Андрея:

– Вижу, тебе уже не терпится? Слушай, я не буду тебе забивать голову всякими подробностями, которые тебе знать не положено, да и не интересны они тебе. Перейду сразу к сути: среди моих подконтрольных есть мужчина, чуть моложе тебя. Холостой пока. Несколько месяцев назад устроился на новую работу. Какую – не буду говорить, не важно это. Ну так вот, этот мой подопечный, назовем его условно Саша (на самом деле зовут его по-другому), давно хотел работать в этой организации. Но – вот это ваша людская черта: хочу все и сразу! – думал, что с первого дня он будет выполнять сложные и ответственные поручения, его сразу введут в курс дела и зарплату он будет получать такую же, как и работники с большим стажем. Но не учел, дубина, одного: начинать надо с азов, прежде чем стать кем–то значимым, надо учиться и учиться. И амбиции свои засунуть куда подальше. А он встал в позу: какого, мол, рожна я тут выполняю обязанности секретарши, писаря и архивариуса?! И швырнул заявление на стол. А контора серьезная, там никто не будет упрашивать остаться. Не хочешь работать – да пожалуйста, иди на все четыре стороны! Подписали заявление и одним днем уволили.

Андрей внимательно слушал и никак не мог уловить сути: в чем вина Алзора и с чего он, собственно, так убивается. Ангел же, будто оправдываясь, сказал:

– А я, понимаешь, когда его на эту работу пристроил, совсем о нем позабыл. Ну, первые две недели последил, чтоб он на работе не чувствовал себя скованно, зажато, чтоб в отчетах ошибок не наделал… Да у меня и других задач было предостаточно – у девочки-студентки первая сессия, один мужчина после тяжелой болезни только начал выходить на улицу – надо было смотреть, чтоб с ним все было в порядке. Да и не думал я, что этот Саша выкинет такой номер! Вот просто выпал он из моего поля зрения. Но тут моя вина очевидна – какой я ангел–хранитель, если не уберег его от этого шага?!

Андрей смотрел на Алзора и не мог скрыть разочарования: это что, все? Он–то уже рассчитывал услышать какую–то детективную историю или трагедию или еще что–то в этом роде, но никак не банальную ерунду об уволившемся дурачке! Понятно, когда человек попал в аварию – это действительно серьезно! У того ангела проблемы большие, никто не спорит. А здесь–то чего драматичного?

Алзор поглядел на него и покачал головой:

– А я говорил, что ты не увидишь ничего особенного. Но пойми: тот мужчина, который на «Газели» врезался в фуру, отлежит в больнице и выйдет себе спокойно, судьба его не изменится, ну, может повнимательнее будет. А уход Саши с этой работы – это фактически конец его Верного Пути. Ему нельзя было увольняться, эта работа была ему предначертана и определена Протоколом Судьбы. Да, он бы еще месяцев семь – восемь был бы на третьих ролях, но потом все пошло бы нормально. Вошел бы в курс дела, стал бы выполнять все более и более сложные задания. Деньги бы стал бы зарабатывать очень приличные. Да и подругу себе нашел бы там… Но теперь это все только Реестр Упущенных Возможностей. Страшное дело, Андрей, сколько раз его читал, до сих пор худо становится, так обидно за людей. Ведь чаще всего всему виной амбициозность, тщеславие и нерешительность…

– Ну, может, еще возьмут обратно? – предположил Андрей.

– Не возьмут, – невесело хмыкнул Алзор, – в такие организации дважды не берут. Вот я и думаю, если я не уберег человека от неверного шага, то какой я ангел – хранитель?

– А где сейчас этот Саша работает? – неловко попытался Андрей отвлечь Ангела от самоедства.

– Да устроился в какую–то фирмочку. Сидит за компьютером с десяти утра до шести вечера. Радуется… пока. Только все это не надолго. Четко видна дальнейшая судьба: через полгода там начнут зарплату задерживать, специфика работы поменяется и уволится Саша так же, как и отсюда уволился. Потом найдет себе аналогичную контору, буде так же доволен поначалу, но и в ней продержится меньше года, уволится и все повторится. К сожалению, это будет длится до его естественной кончины. Вернуться на свою Дорогу у него уже не получится.

– А как вы могли бы повлиять на его решение? – поинтересовался Андрей.

– На решение повлиять непросто. Если бы я с самого начала следил за его мыслями, то мог бы изменить ход его умозаключений, подкорректировать впечатления от работы, придать больше терпения и позитивного настроя. В общем, настроить Сашу на нужный лад. Но если уж я не справился с этой задачей, то надо было не допустить рокового для него шага – я про увольнение. Просто надо было не дать ему дойти до отдела кадров и положить на стол заявление об увольнении.

– Каким, интересно, образом? – хмыкнул Андрей.

– Да любым. Можно сделать много такого, что к деятельности Ангела вроде как и не относится, но в конечном итоге будет служить на благо и на пользу для человека.

– Например?

– Ну, возьмем один из самых распространенных методов – перелом. Да не делай круглые глаза, все просто. Я мог бы сделать так, что при выходе из дома Саша споткнулся бы на ровном месте и сломал ногу. Итог – до кадров бы не доехал, заявление бы не подал. Конечно, в гипсе лежать не очень здорово, но цель была бы достигнута. А за время его временной (извини за тавтологию) ограниченности в движениях можно вплотную заняться его мыслями и мировосприятием. Глядишь – и мозги у человека встанут на место и не будет делать того, чего не следует.

Можно ведь и устроить небольшое ДТП, даже без членовредительства. Просто времени уходит много, пока ДПС приедет, все оформит. То есть, будет время промыть мозги. Много всяких способов помешать человеку свернуть с его Истинного Пути. Ясное дело, наше руководство каждый такой случай рассматривает очень внимательно и за тот же перелом может наказать, но, поверь, в случае вынужденного выведения человека из строя, взыскание будет гораздо менее суровым, нежели, как в моем случае. Уход со Своего Пути – преступная халатность хранителя. И взыщут с меня за это по полной.

– И чего вам за это будет? – Андрею стало интересно, как можно наказать того, кто уже, в общем – то, мертв. Хотя, глядя на Алзора, в последнем можно было сильно усомниться.

– Скорее всего, с меня снимут половину подчиненных и поликлиники. Разряд снизят, а это отодвинет мое продвижение к Высшим слоям Света лет на сто семьдесят – сто восемьдесят пять. Да и другие меры, о которых я даже не буду рассказывать – ты все равно не поймешь.

– Может и не пойму, – не стал спорить Андрей. – вы вот что скажите: если у каждого человека есть ангел–хранитель, то, значит, должен быть и демон–искуситель?

– Все правильно, – кивнул Алзор, – но есть один нюанс. У демона, который отвечает за плохие поступки человека, в ведении может быть от шестисот двадцати человек (не спрашивай, почему именно столько – понятия не имею). У них и работа попроще будет, и все–таки они больше используют средства массового воздействия – телевизор, интернет и прочее. Мы стараемся использовать традиционные методы – книги, ну и телевидение тоже.

– А вы знакомы с демоном этого, как его… Саши? – спросил Андрей. Его начало разбирать любопытство. Со Светлой стороной он, вроде как, познакомился, не пора ли узнать побольше о Темном начале?

– Очень поверхностно. При встрече здороваемся. – лаконично ответил хранитель. И, с внезапным раздражением, неожиданно добавил. – С твоим ангелом я, к сожалению, не знаком, поэтому не задавай мне вопросов, на которые я не смогу тебе ответить!

Видимо, пиво перестало оказывать расслабляющее действие, поскольку Андрей начал даже ерзать на месте. Столько всего надо узнать, вполне возможно, что он даже напишет об этом книгу! Всех тайн мироздания ему, конечно, никто не откроет, но выкачать максимум информации из своего столь неожиданного собеседника он просто обязан! Так, что для этого нужно? Естественно, выпить! Он махнул рукой официанту, который явно ждал, пока его позовут, стоя у стенки. Но на что стоило бы обратить Андрею внимание, так это то, что как официант не реагировал на остальных посетителей бара, так и сами посетители его будто не видели, подзывая других работников.

Но произошло неожиданное.

Приблизившийся к ним официант УЖЕ нес кружку пива и тарелочку с фисташками. С ободряющей улыбкой он поставил это все перед Алзором и, даже не взглянув на Андрея, начал отходить в сторону. Немного растерянно Андрей промямлил:

– Э… мне тоже кружку… пожалуйста…

На лице, повернувшегося к Андрею, официанта читалось неодобрение, граничащее с отвращением. Пристально глядя в глаза Андрея, официант процедил сквозь зубы:

– Молодой человек, это уже шестая кружка. Не пора ли остановиться?!

Меньше всего ожидавший такой реакции, Андрей только глаза выпучил. В самом деле: бывает, что официанты грубят, жульничают, но отказ в обслуживании – это что–то новенькое!

– Вы и так уже перебрали, – продолжал железным голосом официант. – в зеркало–то себя видели? Больше – ни капли. Идите домой и проспитесь. Насчет денег не беспокойтесь – сегодня угощает заведение.

И вот тут опьянение накрыло Андрея с головой. То недолгое время, которое он провел в беседе с ангелом–хранителем, алкоголь не оказывал расслабляюще–отупляющего действия. Скорее наоборот – стимулировал мысль, не давал скептицизму и материализму перечеркнуть увиденное и услышанное. Было ли это работой Алзора, которому просто нужно было выговориться, или вообще в обществе потусторонних сил алкоголь приобретал такое свойство – сказать сложно. Но сейчас будто заслонку открыли и спиртное начало со свистом всасываться в кровь. Лицо Андрея побагровело, он немного приподнялся и, уже пьяным и прерывистым голосом, проговорил:

– Вы вообще что себе позволяете?! Я – ваш клиент и я хочу пива! Вы должны… вы обязаны… – язык уже не повиновался Андрею и выразить свою мысль становилось все сложнее.

Но официанту, похоже, того только и надо было. Не мигая и глядя Андрею прямо в глаза, он тихо, но вполне внятно произнес:

– Вот именно. Я обязан следить за жизнью и здоровьем своих клиентов. И именно поэтому я даже не рекомендую, я настаиваю на вашем немедленном уходе.

Алзор так и сидел с открытым ртом, ничего не понимая. В своей практике ему нередко приходилось сталкиваться с конфликтами ситуациями. И чаще всего ему удавалось их, что называется, «разрулить». А сейчас – он даже не мог понять, что происходит. И это приводило его в полное замешательство.

Если бы Андрей не стал в один момент абсолютно невменяем, то он, наверное, себя бы повел иначе. Но сейчас он начисто забыл все произошедшее с ним за полтора часа. С видом оскорбленной добродетели он швырнул на стол тысячерублевую купюру, сухо кивнул Алзору: «Увидимся» и нетвердой походкой направился к выходу. Где, как и, главное, каким образом он увидится с ангелом, Андрей не смог бы сказать, если б даже его спросили.

Ошарашенный Алзор и странно напряженный официант молча смотрели в окно на Андрея, который вышел на улицу, раздраженно сплюнул и побежал к подошедшему автобусу. Двери закрылись за, на удивление четко вписавшегося в них, Андрея и автобус уехал.

Алзор, продолжая пребывать в шоке от увиденного, вопросительно посмотрел на официанта. Но тот, явно успокоившись, с невозмутимым видом достал из кармана смартфон и протянул его Алзору. Ангел, не понимая, что все это означает, взял телефон и посмотрел на экран.

Это явно была запись с камеры. Причем, камера была установлена у двери бара и прекрасно показывала все, происходящее на улице. Вот Андрей выходит из дверей, раздраженно сплевывает, нетвердой походкой идет к проезжей части и, не глядя по сторонам, бежит через дорогу. Вот маршрутка, не успевая затормозить, сбивает Андрея и он отлетает на несколько метров прямо под колеса другого автомобиля. Шансов выжить никаких. Бездыханное тело остается лежать на проезжей части.

– Что это?! – еле смог выдавить из себя потрясенный Алзор. – Он ведь спокойно сел в автобус и уехал… Я же сам видел… и вы видели…

Да, – спокойно откликнулся официант. – видел. И уверяю вас – сейчас Андрей доедет до дома, упадет на диван и проспится как следует. А запись на телефоне – это то, что с ним произошло бы, выпей он еще хоть немного. Он и так в себя влил достаточно – тошно ему будет завтра.

Алзор сидел и просто неприлично тупо глядел на официанта. И хотя лицо того оставалось непроницаемым, в глазах заиграли озорные огоньки.

– Наверное, стоит объясниться? – спросил официант, уже не скрывая улыбки.

– Да… – только и смог выдавить из себя Алзор.

– Союз со Светланой был для Андрея губителен. Через какое–то, очень недолгое, время Андрей был бы просто раздавлен, сломлен. Света его бы просто съела изнутри, если так можно сказать. И, чтобы спасти человека, пришлось их разводить.

Неделя хандры ему не сильно бы повредила. А сегодня Андрею просто необходимо было снять напряжение последних дней. Посидеть, выпить пива, проспаться потом… Но тут появились вы и пришлось несколько изменить сценарий!

Губы Алзора непроизвольно дрогнули в улыбке. В глазах вспыхнули ответные искорки. Кажется, он начал понимать суть происходящего.

– Собственно говоря, мы с вами ни разу не пересекались, коллега, – официант отодвинул стул и сел на место Андрея. – вот и прекрасный повод познакомиться!

Странное дело: никто, из сидящих в зале, даже не обратил внимания на подсевшего к посетителю официанта. Такое впечатление, что этих двух просто не существовало. Но Алзор был все–таки еще не до конца уверен в своих догадках:

– Но почему я сразу не смог вас раскусить? Я еще удивлялся, почему официант, ну, то есть, вы, так косо смотрит на клиента…

– Да потому что «клиент», а, кроме всего прочего, еще и мой подопечный, начал пить больше, чем можно было сегодня! Он не чувствовал опьянения и по окончании разговора с вами он бы себя совершенно не контролировал и, выйдя отсюда, точно бы поперся через дорогу и… ну, сами видели, что могло бы случиться. А так… сейчас он уже подходит, я вижу, к своей квартире… Все, зашел… Дверь закрыл… Отлично… Падает на диван… Нормально… Хоть бы ботинки снял, дубина… Ладно, ерунда…

– И, – официант внимательно посмотрел на Алзора. – уверяю вас, о сегодняшней встрече он и не вспомнит. А даже если что–то в мозгу и всплывет, так он сам же и спишет это на пьяные фантазии. Волноваться вам не о чем.

– И все–таки… Я ведь так и не смог понять, кто вы есть. – продолжал немного сомневаться Алзор. – Почему? Мы ведь всегда узнаем друг друга.

– Для начала, – улыбнулся официант, – позвольте представиться. – и он назвал Алзору свое имя, понятное только тем, кто не ограничен рамками трех измерений. – А не узнали вы меня только потому, что у вас четвертая степень защиты, а у меня – седьмая. Но я на должности хранителя с 1788 года, поэтому удивляться нечему.

– Ну, конечно! – Алзор хлопнул себя по коленке, – мог бы и сам догадаться! Только чего же вы мне так спокойно пиво несли? – чуть смущенно спросил он. – нам ведь это, мягко говоря, не рекомендуется?

– Согласен, – спокойно ответил коллега Алзора, которого мы назовем Руми (так, по крайней мере, он сам бы себя назвал, реши вдруг открыть свой секрет человеку). – но сейчас вам тоже необходимо расслабиться, поэтому я и решил вам немного помочь.

Разговоры о вашей неприятности ведутся все время. И, сами понимаете, не должен я этого говорить, но раз такое дело, то скажу: в Особом Надзоре внимательно изучили все генеалогическое древо этого… как его? Пусть, Саши. И выяснилось, что проглядели интересную штуку: его пра-пра-прадед по отцовской линии был хроническим алкоголиком, а двоюродный брат жены деда его прабабки по материнской линии страдал психическим расстройством.

– Так – так… – начал прикидывать что–то в уме Алзор.

– Да ладно, не пытайтесь подсчитать. Это только наши аналитики умеют. Высшая Генетическая Математика, как они говорят, основа нашей работы! Бюрократы… Ну, не суть. При такой генетической составляющей в его день рождения ничего хорошего ждать не приходится. Так что он по любому бы прокололся и свернул со своего пути. И вы были бы бессильны.

Вам, конечно, нервы помотают, чего и говорить. Но строгих санкций не будет. Прежде всего это руководство виновато – само проглядело! Но – я вам ничего не говорил!

Камень с души (а точнее, не камень, а валун весом в несколько тонн) Алзора свалились куда–то в область прямой кишки и там растворился. Руми с улыбкой глянул на своего коллегу.

– Я даже не знаю, как благодарить… – произнес Алзор.

– А никак. Все сложилось, как нельзя лучше. Просто я пришел сюда проследить за Андреем, чтобы все прошло спокойно. На полу валялся бейджик, я его на всякий случай прицепил. Но тут появились вы! Я, честно говоря, этого не ожидал. Но – может и к лучшему? Когда последний раз удавалось так посидеть?

– Вот и не знаешь, где найдешь, где потеряешь! – рассмеялся Алзор. – Слушайте, может сменим обстановку? А то народ начинает набираться.

* * *

В небольшом садике гуляла пожилая пара, на скамейке сидела мама с коляской, мимо шли люди по своим делам. И никому даже в голову не приходило обратить внимание на двух оживленно беседующих самых обычных, ничем не примечательных мужчин.

Кладбище воспоминаний

Взмах лопатой… Еще раз… Еще… Лопата вгрызается в землю… Очень хорошо… Земля мягкая, податливая, какой и должна, по идее, быть на кладбище. Впрочем, здесь с этим проблем быть не должно было – все-таки условия для работы предоставляют нормальные.

Лацир отряхнул землю со штанов; надо будет и ботинки почистить, хотя с такой работенкой их можно чистить каждые пятнадцать минут.

В паре метров от Лацира в землю воткнута еще одна лопата, на которой висит длиннополый сюртук. Лацир улыбнулся, взглянув на него. Ну кто решил, что эта одежда подходит гробовщику? Неудобно, движения стесняет, может выглядит и стильно, но кому это интересно? Кто его тут видит?

Лациру вместе с сюртуком пытались всучить цилиндр, но он наотрез отказался: тогда точно можно будет в каком-нибудь ужастике сниматься. А ему только этого не хватало.

Насколько хватало глаз, повсюду было кладбище, что на север, что на юг, что на запад, что на восток. Странное оно только было – ни крестов, ни могильных памятников. Ничего, что указывало бы на возраст, вероисповедание, деятельность того, кто лежал на этом кладбище. Даже имен не было. «Да и быть не может», желчно усмехнулся про себя Лацир.

Оторвавшись от своего монотонного труда, Лацир задумчиво посмотрел на пламенеющее солнце, уже почти скрывшееся за горизонтом. В другое время и в другом месте это навеяло бы на него какие-то философские или романтические размышления. Но он уже привык.

В этой части загробного мира всегда закат. Солнце постоянно уходит за горизонт, но никогда не скрывается полностью.

Ладно, пора приниматься за работу. Лацир неспешно подошел к мешку, сшитому из какого-то грубого материала. Сев на корточки, взял в руки камешек из мешка. Обычный сердолик небольшого размера, легко умещается на ладони. Но Лацир внимательно всматривался в этот камень. Откуда-то изнутри начал пробиваться свет. Камень начал светиться, но каким-то грязно-розовым светом. Лацир несколько облегченно вздохнул: «Ничего особо тяжелого». В сиянии, окружающем сердолик, возникла картинка. Это несколько напоминало сцены из фантастических фильмов, но в этом мире «фантастикой» обычно называли жадность и жестокость, живущих в трехмерном пространстве. Лацир пристально вглядывался в этот своеобразный экран:

Саша пяти лет вместе с мамой в каком-то продуктовом магазине. Отходит в сторону… Останавливается прямо перед витриной и, видимо, очень сильно мешает какой-то тетке лет шестидесяти. Та, с каким-то истерическим озлоблением отталкивает его… «Вот сука», бормочет Лацир. Саша разве что не падает и в слезах бежит к маме. Мама Саши что-то возмущенно говорит женщине, прижимая к себе сына. Женщина же что-то агрессивно отвечает матери мальчика и резко направляется к выходу. Саша не плачет, но растерянно прижимается к маме. Настроение испорчено до конца дня, а может и больше…

Лацир задумчиво подбросил несколько раз на ладони погасший камень. Так, это рядовой случай, ничего особо сложного… Лацир поднялся и подошел к нескольким, им же недавно и вырытым, ямкам.

– Ну, это глубокая, это тоже, а вот эта – в самый раз…

Небольшая ямка, сантиметров двадцать глубиной и в диаметре примерно столько же. Нормально, как раз для таких случаев.

Лацир аккуратно положил камень на дно ямки. Казалось, что из глубины сердолика еще продолжает пробиваться свет. Это нормально, его сразу об этом предупредили. Взяв лопату, могильщик аккуратно засыпал ямку землей и слегка утромбавал ногой. Положил руку на землю и произнес: «Память – хозяйка, грязь отторгает». Отлично, с этим покончено. Что у нас там дальше?

Запустив руку в мешок, Лацир наугад вытащил следующий камень. Небольшой родонит светился ярко-розовым цветом, а черные прожилки на нем вздувались, словно вены атлета. «Везет мне на розовый сегодня», подумал Лацир. Сияние, становившееся все более ядовитым, начало расширяться и в нем возникла картинка. «Кино началось», как это называл могильщик.

Рита, девять лет. Еле сдерживая слезы, выходит из кабинета рисования. В руках держит рисунок, на котором, может и неумело, но явно старательно нарисованы горы, озеро, лес. Вслед ей что-то резко говорит учительница рисования – женщина предпенсионного возраста, героически пережившая перестройку, мужа, но не сумевшая достойно пережить уход молодости и здоровья. Чем ей Рита не угодила понять не сложно: у девочки четко выраженный талант к рисованию, вот только не может и не хочет она рисовать по правилам и шаблонам. Свое видиние у ребенка. А такие, как эта учительница, такого не прощают. Канон есть канон! Безобразно, но единообразно! Вот и травит на каждом уроке эту бедную Риту: то демонстративно отругает ее рисунки при всем классе, то влепит тройку за незначительный огрех, а то и вовсе порвет рисунок – да, такое тоже было.

Лациру плохо слышно, но еще он смог разобрать, что учительница прямым текстом говорит Рите, что если та хочет иметь приличные оценки, то пусть ходит на дополнительные занятия по рисованию. А, ну все ясно… Такое, не слишком скрытое, вымогательство…

Лацир немного помусолил в руках камень. Ну, ничего, Рита, ничего… Сколько еще таких гарпий будет встречаться в жизни – не сосчитаешь. Но очень скоро – Лацир это знал наверняка – Рита научится давать такой отпор, что любая стерва будет растерянно сглатывать сопли. Потому что не будет знать, как реагировать.

«Так, а ты где упокоишься?», с деланым участием осведомился Лацир у немного притухшего родонита. «А давай я тебя здесь похороню», решил могильщик и аккуратно положил камешек в ямку, чуть глубже предыдущей. Закопав и произнеся сакраментальное «память – хозяйка, грязь отторгает», он спросил: «Удобно лежится?» и сам засмеялся своей шутке.

Лацир вообще любил говорить с камнями. Он и при жизни ими интересовался, многие поделочные и полудрагоценные камни украшали его дом. А сейчас они были одними из немногих, с кем он мог говорить.

Лацир наугад вынул из мешка следующий камень и нахмурился. В руках он держал небольшой агат. Так любимые им при жизни, здесь агаты стали для него источником неприятных размышлений. Могильщик пристально вглядывался в бело-голубые разводы, который начал излучать матовое сияние. Открывшаяся картинка только подтвердила опасения Лацира.

Карина, двенадцать лет. Девочка испуганно прижимается к стене в пустом школьном коридоре. Перед ней стоят две девочки, ее ровесница. С презрительной усмешкой они разглядывают Карину и перебрасываются какими-то репликами. Та стоит и боится шевельнуться. Одна из оппоненток делает движение рукой, будто хочет ударить. Карина зажмуривается, но обидчица быстро подносит руку к своей голове, поправляя прическу. Две девочки смеются злым, хамским смехом и явно входят во вкус, так как вторая уже заносит руку для удара. Что происходит в душе у Карины догодаться не сложно. Стыдно, страшно, обидно. Но тут в коридоре появляются два учителя. Один из них достаточно резко что-то спрашивает у девочек. Каринины мучительницы тут же делают наивные лица и, разведя руками, уходят. Но на Карину они бросают злобный взгляд и что-то сквозь зубы произносят. Все понятно: разговор не окончен.