Читать онлайн Легенда о Чжаояо. Книга 2

招摇 下

ZHAO YAO. VOLUME 2

九鹭非香

Jiu Lu Fei Xiang

This edition is authored by Stellar’s author Jiu Lu Fei Xiang and published by AST Publishers LTD arrangement with through the agency of Tianjin Mengchen Cultural Communication Group Co., Ltd.

Copyright © Jiu Lu Fei Xiang All rights reserved.

© А. Ф. Карибуллина, перевод на русский язык, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Глава 1. Волнение

В этот день весь Цзянху[1], казалось, дрожал из-за последствий прошедшей ночи в городе Цзиньчжоу[2]. Однако, как бы ни было тяжело, на мой взгляд, вчерашние беды остались в прошлом. Пока Ло Минсюань не воскрес, все в порядке. Да и меня больше ничто не волновало, ведь я мертвее мертвого.

Чжиянь медитировала в комнате, и от нечего делать мне захотелось составить ей компанию. Откинувшись на спинку кровати, я время от времени давала девушке указания, хотя мысленно то и дело обращалась к чему-то далекому, уставившись на потолочную балку. Из головы все не выходили Мо Цин и последние события. Меня как будто одолел недуг: чем больше думала, тем больше возникало образов. Вновь и вновь вспоминались те четыре слова, что он сказал: «Я заберу тебя отсюда». Ох… Странно, почему? Почему его слова все еще отчетливо звучат в моей голове и словно заставляют сердце биться вновь?

Когда сгустились сумерки, пришел Мо Цин. Понятия не имею, куда этот Уродец убегал днем, но могу предположить, что никак не чтобы помедитировать и восстановить силы: цвет его лица по-прежнему оставался неважным. Гу Ханьгуан был прав: он доставляет еще больше хлопот, чем я. Да, в те времена я отличалась упрямством и тем не менее всегда дорожила жизнью. А вот он будто вовсе о себе не заботится…

Увидев, что Чжиянь медитирует, Мо Цин спокойно сел за стол, налил себе чая и сделал небольшой глоток. Словно решил подождать, когда девушка откроет глаза.

Я подлетела к противоположной стороне стола и, пристально глядя на молодого человека, позвала:

– Эй, Уродец!

Он, конечно, не услышал меня, и я принялась размышлять вслух:

– Знал бы, что на тебя смотрит покойная глава школы, смог бы так невозмутимо распивать чай?

Затем ткнула пальцем в его чашку. Рука прошла сквозь нее и коснулась щеки Мо Цина.

– Обманщик… Почему ты стал таким красивым после моей смерти? Теперь я даже не решусь утащить тебя за собой…

Мои пальцы скользнули вниз по щеке и схватили его за подбородок. В этот момент, словно повинуясь моим рукам, Мо Цин поднял голову… и зажег лампу в комнате, успевшей погрузиться во мрак. Он смотрел на свет, а я, наблюдая из темноты, не могла отвести глаз от него.

Что же изменилось? Еще недавно я бы спряталась от Мо Цина, а сейчас мое сердце трепетало и не хотело покидать его. Как это возможно? Почему в мыслях постоянно всплывает его лицо? Даже прямо сейчас, глядя на Мо Цина вблизи, я чувствовала, словно горячая кровь снова бежит по моим венам. Как такое возможно?

Когда взгляд остановился на его красиво очерченных губах, мне вдруг показалось, что если поцелую их, то получу ответ на все вопросы… Я наклонилась ближе и, как стрекоза легко садится на поверхность воды, нежно коснулась его губ. В отличие от прошлого раза, они неожиданно задрожали. Еще очень долго я пыталась распробовать их на вкус, пока не возникло ощущение, будто его кожа и тепло действительно согревают меня.

– О! – внезапно глубоко вздохнула Чжиянь, и я точно пробудилась.

Резко отстранившись от Мо Цина, я посмотрела на нее: девушка в страхе отчаянно кусала губы. Бросив на нее быстрый взгляд, гость сразу же отвернулся. Он сделал маленький глоток чая и поджал губы. Казалось, что-то в нем таинственным образом изменилось. Мне вспомнился наш разговор в библиотеке и стало немного не по себе.

Чжиянь явно опешила еще больше. Она вытаращила глаза и многозначительно посмотрела на меня, точно хотела, чтобы я скорее заняла ее тело и разобралась с Мо Цином. Но в такой момент я совершенно не представляла, как справиться с ним с помощью Чжиянь, поэтому даже не шелохнулась. Девушка тут же закрыла глаза и упала на кровать. Ее душа покинула тело.

– Что случилось? Да что с тобой такое? – вскричала призрачная Чжиянь.

Вот только я сама не знала, в чем дело. Просто сидела перед Мо Цином, не сводя с него взгляда. Он же уставился на обмякшее тело Чжиянь как будто с удивлением, но по-прежнему не двигаясь и не собираясь проверить пульс девушки.

– Я тут кое-что вспомнила…

– Что? Сейчас не время, – воскликнула Чжиянь, – перестань думать о всякой ерунде. Сначала войди в мое тело, сделай так, чтобы он ушел, а потом мы все обсудим.

Я же словно приросла к месту. Мне вспомнились давние времена, моя первая встреча с Мо Цином. Он был избит и измучен, его окружили десять Великих школ небожителей. К счастью, по какой-то причине там не оказалось Ло Минсюаня: может, болел или был ранен… Мо Цин обнимал тело матери, а на его лице застыли отчаяние и безнадежность. Такую же безнадежность в этих глазах я увидела вчера, когда лежала на земле, а ко мне устремились тысячи энергетических мечей и девять клинков Лю Сужо, превратившись в одно гигантское лезвие…

Тогда я спасла его точно так же, как он спас меня вчера. И точно так же, поддерживая его худощавое тельце и не сводя глаз с могущественных врагов вокруг, сказала ему: «Я заберу тебя отсюда».

Не знаю, чувствовал ли он тогда то же, что заставил меня испытать вчера. Все еще не могу понять его. Единственным, что приходило мне в голову, было… Мо Цин повторил мои слова, потому что… Возможно, он уже заметил странности Чжиянь. Возможно, даже… давно все понял, просто не показывал этого.

Или все совсем не так, и эти четыре слова настолько обычны, что лишь я придала им некий скрытый смысл… Ведь если он давно понял, что с Чжиянь что-то не так, почему молчал до сих пор? Почему не разоблачил меня? Зачем подарил Небесный Клинок и дал девятиоборотные пилюли?[3] Мо Цин умен, он сразу понял бы, что Лу Чжаояо не просто так вертится рядом… И тем не менее потакал мне во всем, даже баловал… Это не может быть правдой, потому что… потому что тогда получается, что… что он всегда любил меня, Лу Чжаояо…

Когда обрывки мыслей собрались воедино, я посчитала свой вывод смешным. Но почему-то… хотела, чтобы мое предположение оказалось верным…

Я молча подлетела к телу Чжиянь, и девушка прошептала:

– Ладно, расскажи, что ты вспомнила. Мне ужасно любопытно…

Не обратив на эти слова внимания, я вошла в ее тело, а затем встала с кровати и села напротив Мо Цина.

– Учитель…

Тот опустил чашку и посмотрел на меня через пламя трепещущей свечи:

– М-м-м?

– Только что я потеряла сознание, и мне привиделась Лу Чжаояо.

Он приподнял брови и издал невнятный звук, как будто готовясь услышать очередную чушь. Я же просто сказала ему правду:

– В моем сне она вас поцеловала.

Затем протянула руку и, прямо как совсем недавно, провела пальцами по щеке Мо Цина, после чего схватила за подбородок и слегка приподняла его голову. В пристальном взгляде гостя отразилось удивление.

– Она вот так же вас касалась.

Рядом заверещала Чжиянь:

– Великая Повелительница демонов! О великая Повелительница демонов! Прошу, не делай этого! Умоляю! Я не хочу-у! Тебе нужно успокоиться и осты-ыть!

Несмотря на то что она витала в воздухе между Мо Цином и мной, ее полупрозрачное тело никак мне не мешало. Однако я вовсе не собиралась целовать Мо Цина ее губами. Просто чуть крепче сжала его подбородок и спросила:

– Она вас поцеловала. Вы это почувствовали?

Смотря ему в глаза, я поняла, что в самом деле хочу познать все тайны, что скрыты в их темной глубине. В этих глубоких и безмятежных, черных как смоль глазах, где отражались огонек свечи и фигура Чжиянь.

Наконец Мо Цин, который до сих пор неотрывно смотрел мне в лицо, опустил веки, скрывая замешательство. Когда наши взгляды снова встретились, мне показалось, будто густой туман застлал все его чувства. Мо Цин сжал мое запястье, и я приподняла бровь. Ох, это очень соблазнительно… Если так и будешь тянуть меня к себе, я точно упаду на стол. Не задумал ли ты повторить мои прикосновения и тоже взять меня за подбородок? Позволить себе еще какие-нибудь вольности? А после открыть мне свои чувства и планы?..

Но конечно же, Мо Цин остался верен себе: его замыслы и дела никогда не совпадали с моими ожиданиями. Он просто отпустил мою руку и, внимательно взглянув на меня, небрежно бросил:

– Вот же непочтительная ученица.

Непочтительная… непочтительная ученица?! А, ну да… Верно, я ведь сейчас его «ученица». Так что с моей стороны действительно было крайне непочтительно вот так дерзко взять его за подбородок, да еще и рассуждать о поцелуях. И все же…

Мо Цин встал, прошел дальше в комнату и принялся рассматривать Небесный Клинок. С рассеянностью в голосе он спросил:

– Как твоя рана?

Чжиянь рядом со мной взволнованно пробормотала:

– Великая Повелительница демонов, похоже, он пытается сменить тему… Спроси его снова, мне так любопытно! Интересно, он знал, что ты его поцеловала?

«Ты что, пьесу смотришь? Думаешь, я не поняла, что он пытается тему сменить? Хватит думать, что ты умнее меня!» – мысленно возмутилась я и, пользуясь тем, что Мо Цин стоял ко мне спиной, закатила глаза.

– Рана глубокая, не думаю, что быстро заживет… – ответила я на его вопрос. Затем приблизилась к Мо Цину, пытливо посмотрела на него и спросила: – Учитель, так вы почувствовали что-то необычное?

Тот перевел взгляд на окно, разбитое большой черной птицей, и его лицо посерьезнело, придав ему некоторую торжественность. Он всегда так выглядел, когда пытался избежать неприятного разговора. Мгновение спустя я поняла, что ошиблась.

– Нет.

– Вообще ничего не ощутили?

– Ничего.

Закончив разглядывать небо в окне, он вдруг заинтересовался предметами на длинном столе вдоль стены. Однако я стояла между ним и стеной так близко, что ему пришлось заметить и меня.

– Но только что, учитель, когда пили чай, вы едва заметно поджали губы.

Мо Цин тут же отвернулся, а снова взглянув на меня, не стал избегать ответа:

– Вот как? Не знал, что ты настолько наблюдательна.

Все закружилось перед глазами. Я поняла, что если сегодня не выведу Мо Цина на чистую воду, то и он не сможет ничего выведать у меня. Как раз когда я обдумывала, какую несуразицу сказать ему на этот раз, Мо Цин внезапно прищурился:

– Почему тебе так важно, поцеловала ли меня Лу Чжаояо?

Он сделал небольшой шаг вперед. Я вдруг почувствовала давление и невольно отступила, оказавшись зажатой между ним и стеной, будто в ловушке.

Мо Цин же продолжал спрашивать:

– Почему тебе так важно узнать, почувствовал ли я это?

Я покачала головой:

– Да неважно мне, неважно…

Он поднял руку и, повторяя мои движения, схватил меня за подбородок. Его глаза таили в себе опасность и в то же время манили.

– Может, никакой Лу Чжаояо и не было, а ты просто воспользовалась ее именем, чтобы позволить себе так дерзко вести себя со мной?

«Нет… Прямо сейчас мне кажется, что это ты, учитель, позволяешь себе дерзко вести себя со мной!»

Я попятилась, однако никак не ожидала, что между столом и Мо Цином почти не осталось свободного места. В таком необычном положении… у меня совершенно не хватит сил сопротивляться.

Мо Цин еще выше приподнял мой подбородок. Мы стояли так близко, что я услышала, как бьется его сердце.

– Ты нарушаешь все приличия, – произнес он, казалось старательно пряча улыбку.

Ту-дум, ту-дум… Мое сердце бешено заколотилось в груди. И тут…

– А-а-а! Ради меня вы должны остановиться и не заходить слишком далеко!

Резкий крик поблизости чуть меня не оглушил. Я выпала из тела Чжиянь, а обернувшись, увидела, что девушка вновь заняла его и, положив руки на плечи Мо Цина, безжалостно оттолкнула парня.

Тот отступил на шаг, и все смешение эмоций исчезло из его глаз. Он стал холоден и сдержан, как прежде. Не говоря ни слова, Мо Цин посмотрел на Чжиянь, которая завернулась в одеяло. Она сильно дрожала. Девушка так растревожилась, словно ее приговорили к казни.

– У-у-учитель… У-уже поздно… В-вы…

– Ли Чэньлань! – отчетливо прозвучал чей-то голос, резко прервав бессвязную речь Чжиянь.

В комнату ворвался сердитый Гу Ханьгуан. Он бросил быстрый взгляд на девушку и обратился к Мо Цину:

– Почему ты запер Шэнь Цяньцзинь у меня?

Тот уже успел напустить на себя невозмутимости и ответил:

– Могу разместить ее в другом месте, только не обещаю, что это будет безопасно для нее.

Конечно же, он имел в виду, что будет куда надежнее поселить Шэнь Цяньцзинь у Гу Ханьгуана, чем в школе Десяти тысяч убиенных. Ну и очевидно, ему известно, какие у этих двоих отношения. Если так подумать, Мо Цин едва ли не первый ученик моей школы. В то время парнишка был так юн и некрасив… А ведь обладай он хоть немного умом, давно бы занял высокое положение в школе, даже не убивая меня… Когда я только создала школу и еще не назначила властителей четырех гор, Мо Цин все знал о наших делах. Наверное, сравниться с ним мог только Сыма Жун.

– Ей не место у меня, – процедил Гу Ханьгуан.

– И почему же?

– Я боюсь, что она…

Тот начал было что-то говорить, но, посмотрев на Мо Цина, мгновенно ощутил разницу между ним и собой. Обычное высокомерие сползло с его лица.

– Ну конечно… – холодно улыбнулся он, – в своем нынешнем виде я точно не сумею пробудить в ней любовный яд[4].

Мо Цин не ответил, а Гу Ханьгуан закашлялся. Властитель Южной горы выглядел как ребенок, но настрадался от превратностей судьбы не меньше старика.

Он повернулся, чтобы уйти, и уже у самой двери бросил:

– Я слышал, кто-то ищет тебя во дворце Не-Зло. Ты совсем перестал заниматься делами, только и делаешь, что носишься с этой девчонкой, сеющей хаос. Не боишься, что Лу Чжаояо вернется и накажет тебя?

Мо Цин лишь тихо рассмеялся, обернулся и посмотрел на Чжиянь. Девушка невольно попятилась. Он же, обратившись к технике Мгновенного Перемещения, покинул комнату.

Я стояла у двери, глядя на дворец Не-зло вдалеке. Душа Чжиянь выскользнула из тела, оставив его завернутым в одеяло, подлетела ко мне и тоже уставилась на горизонт.

– Он ушел.

Я искоса взглянула на нее.

– Зачем ты вышвырнула меня из тела?

– Если бы не остановила тебя, вы бы поцеловались! Не забывай, это же мое тело!

Прищурившись, я повернулась к Чжиянь.

– Ты себе все придумала. Я просто проверяла его.

– Что?

– Проверяла, кто же все-таки нравится Ли Чэньланю.

– В смысле?.. Ты пыталась выяснить, нравится Ли Чэньланю мое тело или же ты в моем теле? – наконец сообразила она.

Я скрестила руки на груди, прислонилась к двери и постаралась объяснить все Чжиянь так, чтобы эта дурочка поняла:

– Я спросила, почувствовал ли он поцелуй Лу Чжаояо. Требовался лишь простой ответ «да» или «нет», но Мо Цин почему-то решил уйти от него. А кроме того, даже не поинтересовался, где Лу Чжаояо сейчас, и не попытался узнать, почему она его поцеловала. Он явно избегал ответа… Очевидно, его сердце не так уж и спокойно.

Чжиянь меня перебила:

– Ну и ну, нашла что проверять! И слепой бы заметил, что ты ему нравишься!

Она сказала это как нечто само собой разумеющееся, и я удивилась.

– С чего ты взяла?

– Мое тело сейчас всего лишь сосуд. Когда его занимаю я, то остаюсь собой, но, когда внутри ты, у него меняется характер. Независимо от пути культивации, разве не все сходятся во мнении, что тело – просто оболочка, убежище душ? Неужели ты думаешь, что кого-то может привлекать одна только оболочка?

Я была поражена. Не ожидала, что слова Чжиянь могут произвести на меня такое впечатление.

– Если тело лишь оболочка, тогда почему ты не позволила Мо Цину к себе прикоснуться?

Чжиянь на миг опешила, но быстро сообразила, что ответить:

– Это другое! В любом случае… я с самого начала говорила, что ты нравишься демону Ли. Просто ты не верила в это… Нет, не так… На самом деле я думаю, что твое сердце уже давно все поняло, просто ты не хочешь в это верить, вот и все.

Я не нашлась что сказать.

– Великая Повелительница демонов, ты привыкла защищаться, поэтому боишься чувств к другим. Ведь если ничего и ни от кого не ждать, тогда тебе не смогут причинить боль.

Я пристально посмотрела на девушку.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что мы уже давно вместе. Если честно, ты очень хвастливая и самонадеянная… А я пересмотрела свои взгляды на многое, потому что столько трудностей и боли преодолела… Думаю, ты стараешься произвести впечатление, будто тебе все безразлично, будто ни о чем не беспокоишься. Но то, через что прошла я, не сравнится с тем, что выпало на твою долю. Мне до тебя очень далеко… Ты великая Повелительница демонов, и ты заставляешь других чувствовать себя несчастными.

Помолчав какое-то время, я сказала:

– Переживаешь за меня? Тогда давай, помоги делом! Я собираюсь купить пилюлю воскрешения, так что завтра же отправляйся к подножию горы и найди побольше людей, которые сожгут для меня жертвенные деньги! Мне довелось познать множество страданий, так что возлагаю на тебя тяжелую ношу: ты должна спасти меня.

Я похлопала Чжиянь по плечу и продолжила:

– Пойду-ка понежусь под лунным светом, а ты хорошенько подумай, как заставить целую толпу сжигать деньги.

Затем неторопливо выскользнула из комнаты, слушая, как вслед мне неслась безудержная ругань Чжиянь и обвинения в том, что я ужасная негодяйка.

Уже на крыше я, закинув руки за голову, уставилась на луну. И, любуясь ночным небом, погрузилась в размышления. Теперь у меня не осталось никаких сомнений: Уродец знает, когда я вселяюсь в тело Чжиянь. А еще… он ко мне неравнодушен. Просто, видимо, боится, что если раскроет меня, то я перестану занимать тело девчонки.

На мгновение мне вдруг стало даже любопытно: в какой момент этот Уродец полюбил меня? Когда пробудились мои чувства или весы сердца чуть сдвинулись из-за слов «Я заберу тебя отсюда»?.. Если нет, может ли быть так, что он полюбил меня еще очень давно?..

Глава 2. Шици

Следующие несколько дней Чжиянь помогала мне сжигать жертвенные деньги. Как-то вечером я позаимствовала ее тело и немедленно отправилась на Призрачный рынок, желая проверить свой счет. Но лишь расстроилась, поняв, что деньги копятся очень медленно.

Затем я направилась в закусочную, чтобы спросить Цзыю, сколько примерно стоит пилюля Возвращения Души. Его ответ еще больше меня огорчил.

– Ну, обычно за сто тысяч можно купить пилюлю на один большой час[5].

Цзыю пристально смотрел мне в глаза с явным сочувствием. Кажется, об этой проклятой пилюле можно забыть. Ведь если обычно требуется сто тысяч, то с меня наверняка возьмут целый миллион… А все потому, что мне приходится переплачивать раз в девять! Не говоря уж об этой ужасной привычке призрачных торгашей округлять сумму… Проклятье! Этих призраков-жмотов видно насквозь! Я прикинула в уме, сколько уже потратила, а сколько удалось заполучить благодаря стараниям Чжиянь за эти пару дней, и поняла, что на моем счету сейчас не больше двадцати восьми тысяч.

По словам Цзыю, для духов вроде меня, ведших неправедную жизнь, в Загробном царстве достать так много денег за короткое время уже небывалый подвиг. Ведь, как правило, жертвенные деньги сжигают лишь раз в году, на Цинмин. Ну, если очень повезет, еще и на Новый год. Так что обычным призракам «заработать» денег было куда труднее, чем людям.

Но я же не обычный призрак! Они копятся слишком уж медленно. Когда наберется достаточно, пройдет слишком много лет. Поэтому я подумала, что раз Мо Цин неровно ко мне дышит, то ничего не стоит соблазнить его и попросить, чтобы он воспользовался своим авторитетом главы школы. Мо Цин мог бы устроить церемонию поминовения усопших на горе Праха и заставить десятки тысяч последователей демонического пути сжигать для меня жертвенные деньги… Тогда я бы получила миллион всего за день! А если они усердно продолжат делать это весь год, мне удастся купить пилюлю с самым длительным действием! Эх, жаль, не существует такой, которая навсегда вернула бы к жизни… Остается уповать лишь на снадобья, работающие всего месяц.

Мне не терпелось увидеть план в действии, поэтому я спешно завладела телом Чжиянь и отправилась к дому Гу Ханьгуана. В последние дни Мо Цин был так занят, что я понятия не имела, где он сейчас. Даже по вечерам он не искал меня, как раньше. Поэтому, оправдавшись необходимостью восстановиться от ран, я просто осталась в жилище Гу Ханьгуана и бездельничала днями напролет. Мне это доставило немало удовольствия.

На самом деле мне не очень-то и хотелось искать Мо Цина сейчас… В конце концов, внезапная новость, что я нравлюсь кому-то в этом мире, стала для меня настоящим откровением. Я не знала, как вести себя, когда вновь увижу его… На счастье, мне удалось спрятаться и не видеть Мо Цина все это время, что вполне меня устраивало.

Приземлившись во дворе Гу Ханьгуана, я сразу заметила призрачную задницу Чжиянь, торчащую из стены. Она наполовину влетела в комнату, где была заперта Шэнь Цяньцзинь. Хм, интересно, что эта девчонка там высматривает? Оставив тело Чжиянь в комнате, я вернулась во двор и тоже заглянула сквозь стену.

– И чем ты тут любуешься?

– Поразительным балансом между властителем Южной горы и главой терема Созерцания дождя! – с восторгом воскликнула Чжиянь.

В маленькой комнате Гу Ханьгуан играл с Шэнь Цяньцзинь в вэйци. Не понимаю, откуда у них столько свободного времени. Уже середина ночи, а они все играют и играют, да еще с таким воодушевлением. Похоже, Чжиянь была права: эти двое нашли невероятный баланс: вздорный юноша, выглядевший как ребенок, и холодная, сдержанная девушка.

Шэнь Цяньцзинь опустила белый камешек, и Гу Ханьгуан потерял половину своей доски. Глава терема Созерцания дождя улыбнулась:

– Властитель Южной горы, вы проявляете снисхождение ко мне?

Лицо Гу Ханьгуана осталось все таким же безразличным.

– Вовсе нет, ваша победа заслуженна.

Он встал и уже повернулся, чтобы уйти, как Шэнь Цяньцзинь вдруг сказала:

– Сегодня я никак не могла уснуть, поэтому побеспокоила вас. Спасибо, что составили мне компанию.

– Не стоит благодарности.

Когда Гу Ханьгуан открыл дверь, Шэнь Цяньцзинь на мгновение задумалась, а затем снова заговорила:

– Может, я говорю глупости, но… мы не встречались раньше?

Я подняла брови и посмотрела на Гу Ханьгуана. Его губы дрогнули, но он так и остался стоять спиной к девушке. Помолчав какое-то время, юноша равнодушно ответил, даже не повернув головы:

– С тех самых пор, что я присоединился к школе Десяти тысяч убиенных, я никогда не покидал гору Праха.

– А до того, как присоединились к школе?

– Это было так давно, что я уже и не помню.

Шэнь Цяньцзинь кивнула и разочарованно протянула:

– Понятно…

Она склонила голову, как будто ощутив потерю чего-то важного, и уголки ее губ скривились.

– Простите меня, я перешла границы.

Гу Ханьгуан покинул комнату и плотно закрыл за собой дверь. Я тут же выплыла наружу, взглянула на властителя Южной горы и увидела, что его глаза будто заволокло туманом. Чжиянь шепотом спросила:

– Он что, плачет?

– Когда-то плакал.

Это было в то время, когда любовный яд из тела Шэнь Цяньцзинь перенесли в его тело. Он беспомощно наблюдал, как превращается в ребенка. А затем, несмотря на мольбы главы терема Созерцания дождя, с помощью акупунктуры стер ее воспоминания о себе… И тогда из глаз Гу Ханьгуана полились слезы. Он прижимал к груди потерявшую сознание Шэнь Цяньцзинь, которая больше не помнила его, и плакал навзрыд.

С того дня Гу Ханьгуан не покидал гору Праха. Он жил как отшельник и ненавидел влюбленные парочки: видимо, боялся воспоминаний о нем самом и его возлюбленной.

– Пойдем отсюда. – Я потащила Чжиянь за собой. – В его истории нет ничего особенного. У меня к тебе дело, и оно уж точно гораздо интереснее, чем вся эта драма.

Я отвела Чжиянь обратно в ее комнату и легла на кровать. Затем с лучезарной улыбкой внимательно оглядела ее снизу вверх:

– Моя маленькая сестричка Чжиянь, должно быть, это так утомительно – целыми днями искать людей, готовых сжигать для меня жертвенные деньги!

Та вздрогнула, отлетела назад и настороженно посмотрела на меня:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Посмотри на себя, разве я не могу пожалеть тебя, как старшая сестра? Тяжко видеть, как ты страдаешь, так что я придумала способ раз и навсегда прекратить эту бесполезную беготню. Ну, тебе интересно?

– Хочешь сказать…

– Предлагаю заставить Ли Чэньланя заняться этим вместо тебя, а ты сможешь отдохнуть как следует, сосредоточиться на медитации и культивации. Я даже подготовлю для тебя особое руководство по самосовершенствованию. Но взамен ты должна мне кое-что пообещать.

– И что же?

– Если я захочу его приласкать или поцеловать, ты не должна мне мешать.

Чжиянь встревожилась:

– Что?!

– Разве не ты вчера говорила, что тело лишь сосуд, где обитает душа? Когда внутри я – оно мое, когда внутри ты – твое. Значит, все, что делаю я, находясь в твоем теле, к тебе не относится. Поэтому, если захочу соблазнить Ли Чэньланя, не мешай мне.

– Я не дам тебе мое тело, чтобы целоваться с ним! Ты ведь и так уже знаешь, что нравишься ему, зачем соблазнять? Можно просто попросить.

– Да что ты понимаешь? Он любил Лу Чжаояо, которая однажды его спасла, которая носила громкие и звучные титулы, владела невероятными способностями… Но что у меня есть сейчас? Только твое тело. Если с его помощью не соблазнить Ли Чэньланя, то как еще подпитать любовное пламя в нем? Что нам с тобой делать, если однажды он потеряет ко мне всякий интерес?

Чжиянь очень долго молчала, не спуская с меня глаз. Выражение ее лица поменялось тысячу раз: от гнева к непониманию и наконец – от понимания к беспомощности.

– Великая Повелительница демонов, неужели ты думаешь, что он любит тебя лишь…

– Конечно же, я знаю, что нравлюсь ему, но ведь для этого же нужна веская причина! Я должна сделать все возможное, чтобы он продолжал меня любить.

– То есть ты никогда не думала, что нравишься ему просто так?

Ха-ха, какая наивность! Я бросила на Чжиянь быстрый взгляд:

– Ты что-то разболталась. Может, все дело в том, что ты не хочешь, чтобы твое тело целовал мужчина?

Тут Чжиянь рассердилась:

– Да, не хочу! Не хочу, и все тут! Если ты его любишь, то как тебе в голову вообще пришла идея соблазнить его чужим телом?!

– Может, оттого, что другого у меня нет? Как еще мне его соблазнить? – Я перевела дыхание и прищурилась. – И вообще, кто сказал, что я его люблю? Мы все еще собираемся его убить!

Чжиянь выглядела пораженной.

– Что? Но разве пару дней назад он не спас тебя?

– Он спас тебя. Я как бы уже давно мертва. Да, меня тронул его поступок, только этого мало, чтобы я передумала!

Судя по лицу Чжиянь, она совсем впала в замешательство.

– Тогда зачем тебе пилюля воскрешения? Ты и так можешь убить его в любой момент, оба будете призраками.

Я поняла ход ее мыслей.

– Ты же не думаешь, что я хочу вернуться к жизни, чтобы быть с Ли Чэньланем?

– А разве нет?

Я уставилась на нее с мрачным видом:

– Мне нужно воскреснуть, чтобы вернуть себе свое законное место главы школы. Только такие наивные юные девчонки, как ты, могут думать об одной лишь любви и страсти. Будто, кроме мужчин, в жизни нет ничего важнее! А я привыкла получать, что пожелаю, но после смерти потеряла все. На Призрачном рынке ко мне так несправедливы, что едва удается сдержать гнев! Я уже пыталась уничтожить это проклятое место, да не смогла. Все, чего хочу теперь, – вернуться к жизни и вновь взобраться на вершину мира. И уж тогда-то уничтожу любого, кто посмеет мне перечить. Больше никому из школы Зерцало сердца не превзойти меня! Моя цель – господство над этим миром, поняла теперь?

Чжиянь склонила голову:

– Кажется, я начинаю даже жалеть Ли Чэньланя…

– Все, хватит болтать. Ты одолжишь мне тело, и я буду делать все что захочу. Прежде чем встать во главе этого мира, нужно, чтобы Ли Чэньлань приказал всем ученикам школы сжигать для меня жертвенные деньги.

– Я не дам тебе мое тело.

Ого! А птенец, видно, пытается вылететь из гнезда! Я сердито посмотрела на Чжиянь. В одно мгновение девушка вернулась в свое тело. Она лежала на кровати, скрестив руки на груди, и изо всех сил старалась держать глаза широко открытыми. Всем своим видом Чжиянь выказывала упорство. Да и за дверью, как назло, раздался петушиный крик: уже рассвело.

Я знала, что мне ее не побороть, к тому же сейчас совсем не хотелось спорить. В любом случае вечером просто вытолкну девчонку из тела, а когда придет время, обращусь к технике Мгновенного Перемещения, и тогда она уже не остановит меня.

Однако я совершенно не ожидала, что к вечеру Чжиянь так и не вернется домой. Хм, может, испугалась и решила спрятаться от меня? Я посмотрела на небо, а едва собралась спуститься с горы и отправиться на поиски, Темный страж привел Чжиянь обратно. Девчонка дрожала всем телом и побледнела. Увидев меня, она мгновенно забыла, что рядом все еще стоит Темный страж, сделала два шага, не отрывая от меня глаз, а затем закрыла лицо руками и опустилась на колени.

– Цанлин…

– Ты встречалась с Лю Цанлином? – поразилась я.

– Цанлин сошел с ума… – И она снова спрятала лицо, захлебываясь рыданиями. – Наверное, он услышал, что произошло в городе Цзиньчжоу, вот и сошел с ума…

Вдруг я заметила тонкий кровавый след на шее Чжиянь. Эта рана… точно такая же осталась на шее Шэнь Цяньцзинь.

Я замерла и будто издали услышала свой пугающе спокойный голос:

– Когда вы встретились с Лю Цанлином, ты не заметила в нем ничего необычного? Каким мечом он тебя ранил? Темные стражи спасли тебя? Где Лю Цанлин сейчас? Куда он подевался?

Чжиянь, совершенно подавленная, обхватила руками голову:

– Не знаю… Он был совсем на себя не похож… Его глаза стали безжизненными, он не сказал ни слова, только ударил меня мечом… Я думала… Видимо, ему известно, что произошло в городе Цзиньчжоу… Он знает, что я в этом замешана, поэтому и решил меня убить…

– Чжиянь, – негромко позвала я ее, пытаясь успокоить, – постарайся вспомнить, высосал ли меч кровь из твоей шеи. Ты видела, с каким лицом Лю Цанлин замахнулся на тебя? Оно было таким же, как у Лю Вэя, когда тот убил твоего отца?

Чжиянь удивленно подняла голову:

– Да, все так… Откуда ты знаешь?

Конечно, я знала. Много лет назад, когда школа Десяти тысяч убиенных осаждала город Цзиньчжоу и сражалась со школой Зерцало сердца, Лю Сужо с помощью техники Спутанного Сознания заставила моих учеников убивать друг друга. Она тогда погубила множество людей…

Я сжала кулаки. В тот день ей повезло остаться в живых. Долго же она живет на свете. А теперь еще заполучила кровь Чжиянь. Видимо, все еще надеется воскресить Ло Минсюаня… Я на многое могла закрыть глаза, но только не на это.

Пока размышляла, как мне остановить эту сумасшедшую женщину, во дворе мелькнула тень. Пришел Мо Цин. Я не видела его уже несколько дней, однако стоило ему появиться, как в памяти возник тот день, когда мы стояли лицом к лицу, очень близко… Тогда он почти поцеловал меня. Мое сердце снова бешено забилось в груди и не сразу успокоилось. Так странно, даже после вести о возможном воскрешении Ло Минсюаня меня все еще волнует близость Мо Цина. Это очень, очень плохой знак…

Мо Цин остановил взгляд на Чжиянь, которая все еще сидела на корточках и дрожала. Он слегка нахмурился, но не попытался ее успокоить. Вместо этого, обернувшись, спросил Темного стража:

– Лю Цанлин схвачен?

Тот склонил голову и опустился на колени:

– Глава, я не справился. Накажите меня!

Мо Цин не стал его наказывать, а просто махнул рукой, веля уйти. Затем отошел в сторону и стал молча наблюдать за девушкой, точно чего-то ожидая.

На мгновение я задумалась и тут же завладела телом Чжиянь. Притворившись обессиленной, я опустилась на землю и бросила быстрый взгляд на Мо Цина. Поскольку он еще не раскрыл меня, можно по-прежнему притворяться другим человеком. Не хотелось бы придумывать, как себя вести, если он меня разоблачит. К тому же… Я совершенно не понимала, как, оставаясь Лу Чжаояо, поладить с Мо Цином.

– Скорее всего, Лю Сужо не умерла. Наверное, разум Лю Цанлина полностью принадлежал ей, ведь при нем был меч-самец[6], когда он пытался добыть мою кровь.

Услышав мои слова, Чжиянь уставилась на меня.

– Завтра на горе Терраса небожителей соберутся десять Великих школ. Сегодня Лю Сужо тайком напала на меня, а теперь она даст о себе знать миру…

Все, что она делает, скорее всего, связано с воскрешением Ло Минсюаня. Возможно даже, она уже… пробудила его. Стоило об этом подумать, как настроение окончательно испортилось.

Мо Цин присел на корточки передо мной и спокойно посмотрел мне в глаза:

– Не волнуйся, у меня есть план.

– План? Вы собираетесь явиться на их собрание… лично?

Я невольно нахмурилась. Его раны еще не зажили, и тогда, в Цзиньчжоу, они дали о себе знать. Как бы не стало еще хуже… Если завтра Мо Цин сам отправится на собрание школ небожителей… Нет, это слишком рискованно.

– Беспокоишься обо мне? – Мо Цин сделал вид, будто спросил невзначай.

Конечно я волновалась, он же ранен… И вдруг сама себе удивилась. Я бросила быстрый взгляд на Мо Цина, но увидела только улыбку в его искрящихся глазах. Хотя он быстро напустил на себя невозмутимый вид, его глаза все равно точно дразнили меня. Этот двусмысленный взгляд… Он так откровенно разглядывал меня, что мои щеки покраснели.

Тем не менее я быстро взяла себя в руки. Еще не хватало, чтобы этот Уродец решил, будто может меня смутить! Пусть и в глубине души я действительно беспокоилась о нем… Внезапно у меня возникло ощущение, что я предаю саму себя.

– Да уж… Вчера ты торжественно клялась, что не отказалась от намерения убить его и вернуть себе пост главы школы. Но по твоим глазам сейчас этого и не скажешь, – раздраженно фыркнула Чжиянь.

Я бросила на нее суровый взгляд и с удивлением увидела, что она, как кролик перед удавом, сидит на корточках и смотрит прямо на меня.

«Разве не ты только что убивалась оттого, что твой драгоценный Лю Цанлин чуть не перерезал тебе горло? Быстро же ты успокоилась! Чего тогда ко мне цепляешься, а?» – мысленно возмутилась я.

Кашлянув, я заставила себя успокоиться и перевела взгляд на Мо Цина. Он все так же странно на меня смотрел, и по какой-то непонятной причине перед глазами воскресла картина того дня, когда Мо Цин принес мне Небесный Клинок. На рукояти меча я заметила кровь и спросила, не ранен ли он. Прямо как сейчас, Мо Цин поинтересовался, беспокоюсь ли я о нем… Услышав мой ответ, он явно разочаровался.

Стоило мне вспомнить тот взгляд, и почему-то я не смогла снова солгать. Мо Цин напоминал ребенка, ждущего, когда ему дадут конфету: он с тревогой смотрел на меня, будто боясь услышать ответ. И… мне не хватило духу бросить конфету на землю. Вздохнув про себя, я уже признала собственное поражение.

– Ну-у, да, я беспокоюсь о тебе…

Его глаза тут же загорелись, однако во взгляде читалось сомнение, будто он не ожидал услышать от меня такие слова. Мо Цин на мгновение замер, а затем неожиданно отвел взгляд и неловко кашлянул.

– Кхм…

«Кхм»?! Всего-навсего «кхм»?! Уродец, да ты все тот же застенчивый ребенок, неспособный поделиться своими переживаниями!

Во дворе на мгновение воцарилась тишина. Наконец Мо Цин заговорил:

– Мне не нужно лично отправляться на Террасу небожителей. Властительница Восточной горы уже вернулась с острова Бессмертных, она сама этим займется.

– Властительница… Восточной горы?

Я оторопела. Мо Цин действительно собирался послать туда эту сумасшедшую девчонку? С другой стороны, если он хотел знатно испортить небожителям собрание, отправить Сюйчжи не такая уж плохая идея.

Я лучше, чем кто-либо другой, понимала характер этой девушки. Она из тех, у кого вечно шило в заднице. Ни секунды не просидит спокойно! Характер как у бешеной собаки: всегда сначала делала, потом думала. Могла даже на глазах у всей школы обнять меня и орать во всю глотку, как сильно любит главу своей школы…

В моей школе Десяти тысяч убиенных было четверо властителей гор: верный и преданный хозяин Северной горы Юань Цзе, холодный и безразличный покровитель Южной горы Гу Ханьгуан, которого я видела, лишь когда получала ранения, талантливый владыка Западной горы Сыма Жун, всегда находящийся подле меня, и эта властительница Восточной горы, Сюйчжи…

Подвиги, которые она совершала, могли сравниться с бедствиями, вызванными ею же. И дело было не в том, что она не слушала меня, а в ее чрезмерном усердии. Сюйчжи с трудом управляла своей силой. Когда я велела ей убить главу одной из школ небожителей, она превратила в пыль все черепичные крыши домов, где обитали ученики другой школы.

Настоящим именем Сюйчжи было Шици[7]. Однажды я присоединила очередную демоническую школу к нашей – школу Порченой крови. В их подземелье я и нашла эту девчонку, совсем еще юную, лет пяти-шести. На ней была форма ученицы, а на груди вышиты всего два иероглифа: «ши» и «ци», похожие на номер. А так как девчонка отзывалась только на это слово, я и поняла, что Шици и есть ее имя.

Когда я вывела узницу из школы, в весеннем воздухе парил ивовый пух, поэтому в голову не пришло ничего лучше, чем дать ей детское имя Сюйчжи[8]. Вскоре оказалось, что только понапрасну сотрясла воздух, подобрав такое нежное имя, ведь в теле этой девчонки была одна лишь грубая сила. Неясно, чем пичкала ее школа Порченой крови, но ее мощь поражала. На тренировках она опрокидывала меня на землю, даже несмотря на стойку Тысячи Цзиней[9]. Мне же и с помощью магии не удавалось сдвинуть ее с места. Кроме того, она единственная была способна поймать противника, который применил технику Мгновенного Перемещения: Сюйчжи запросто останавливала его.

Вообще я взяла девчонку в свою школу лишь потому, что хотела сделать из нее служанку. К сожалению, та оказалась невероятно неуклюжей и нетерпеливой. Она скорее тряпку изорвет в клочки, чем вытрет стол. Так что мне не оставалось ничего другого, как даровать ей титул властительницы Восточной горы. И каждый раз, когда на моем пути появлялся враг, я всегда отправляла разобраться с ним именно ее – потому что знала: Сюйчжи меня не подведет.

– За те дни, что я провела здесь, ни разу не видела властительницы Восточной горы. Она все это время была на острове Бессмертных?

– М-м-м… – протянул Мо Цин. – Пять лет назад, когда погибла предыдущая глава школы, властительница Восточной горы полгода непрерывно плакала днями и ночами. Увидев, что она вот-вот ослепнет от слез, Сыма Жун решил ее обмануть. Он сказал, что за океаном, на острове Бессмертных, есть трава бессмертия, которая может воскрешать мертвых. Сыма Жун думал, что она успокоится и со временем смирится с утратой, вот только… Никто не ожидал, что властительница Восточной горы так и не прекратит поиски легендарной травы…

Я поморщилась. Мне хорошо известно, что эта девушка очень упряма, но никак не ожидала, что на нее так подействует моя смерть. Очевидно же, что я обращалась с ней… не очень хорошо…

– Значит, сейчас властительница Восточной горы вернулась? – спросила я у Мо Цина.

– Не так давно я послал за ней.

– Она согласна вернуться?

Уголки губ Мо Цина слегка приподнялись.

– Я велел передать ей, что Лу Чжаояо вернулась.

Широко раскрыв глаза, я пораженно уставилась на него.

– Что? Лу Чжаояо вернулась? Когда?

Мо Цин пристально посмотрел на меня, и его взгляд оказался неожиданно мягким.

– Ты ведь сама сказала, что она хочет вернуться и отомстить мне.

Да, я так сказала, но… Неужели он серьезно все это воспринял? Почему Уродец такой странный?! Я не сдержалась и пробормотала:

– Ты как будто даже счастлив…

– Для меня ничто, кроме нее, не имеет значения.

Мое сердце дрогнуло. В этот момент я могла думать лишь о том, что ради достижения своих целей Мо Цин, похоже, не гнушается и самых подлых методов. Иначе почему каждая фраза, слетавшая с его губ, оставалась для меня непостижимой тайной и заставляла сердце трепетать?

Он же, будто вспомнив что-то забавное, сказал:

– Темный страж, который нашел Сюйчжи, сказал, что она прыгала от радости и хлопала в ладоши, когда узнала о возвращении Лу Чжаояо. Даже заявила, что вернется лишь для того, чтобы убить меня вместе с ней.

«Не говори об этом так просто и легкомысленно, слышишь?! Если ты продолжишь так себя вести, я без колебаний занесу меч, чтобы пронзить твое сердце! Вот только ощущения победы не испытаю…»

– Вчера Сюйчжи сошла на берег. Скоро на Террасе небожителей соберутся небесные школы, так что я решил отправить ее туда изучить обстановку и выпустить пар.

Я снова посмотрела на Мо Цина:

– Она вас слушается?

– М-м-м… – протянул Мо Цин и, нисколько не смутившись, ответил: – Я сказал, что они ранили Чжаояо.

«Ага… Я и не подозревала, что ты, маленький Уродец, способен на обман, лишь бы заполучить чужую силу. Обычно такой серьезный, поступаешь благоразумно и по-доброму, а как подвернулся повод обмануть – схитрил без малейших колебаний», – подумала я.

– Я не позволю Ло Минсюаню пробудиться, – закончил он и поднялся. Перед уходом Мо Цин подмигнул мне и бросил: – Отдыхай спокойно.

Мне и вправду стало спокойнее… Глядя на ночное небо, я погрузилась в свои мысли. Внезапно передо мной возникла полупрозрачная Чжиянь и долго не сводила с меня пристального взгляда.

– Великая Повелительница демонов, ты ведь тронута, признайся!

– Тц-тц-тц… Разве ты не должна плакать, забившись в угол? А вместо этого пытаешься залезть в чужое сердце…

– Цанлин точно не управлял собой. Он не сошел с ума и не хотел меня убивать. Ведь если бы и вправду хотел, то одним ударом убил бы. Но Цанлин лишь слегка поранил меня. Кто-то подчинил его своей воле, так что я должна не слезы лить, а думать, как его спасти!

Ох уж эта девчонка… А она поумнела.

– Пока он нужен Лю Сужо, она не причинит ему вреда. Завтра, после того как школа Десяти тысяч убиенных сделает ход, я прослежу, что изменится. Только так удастся придумать способ спасти его. А иначе только доставлю тебе еще больше хлопот, а Цанлину не от кого будет ждать помощи…

– Хм, – пробормотала я, как бы соглашаясь.

– Ну, так тебя тронули его слова?

Я раздраженно посмотрела на нее и промолчала, хотя в глубине души прекрасно знала ответ. Да, они тронули меня. Потому что Мо Цин был так красив! Потому что я никогда не видела более притягательного взгляда! Потому что легкая улыбка в уголках его губ смотрелась так загадочно и волнующе! А еще его слова… хотя и вполне обычные, чудесным образом коснулись самых потаенных струн моей души.

Глава 3. Собрание школ небожителей

На следующий день, когда десять Великих школ собрались на горе Терраса небожителей, я вместе с Чжиянь отправилась к Шэнь Цяньцзинь. В это время у темной клетки с прутьями из демонической энергии стояла ее подчиненная. Увидев, что Чжиянь вошла в комнату, она вежливо опустила голову и отошла в сторону. В руке девушка держала зеркало. Я подлетела, чтобы взглянуть: в зеркале отражалось собрание небожителей.

Даже находясь очень-очень далеко от той или иной точки мира, зеркало Тысячи Ли[10] показывало, что там происходит. Так что, хотя Шэнь Цяньцзинь и не присутствовала на собрании праведных школ, благодаря магическому зеркалу она все равно что была там. Умная девушка! Я невольно восхитилась Шэнь Цяньцзинь, но тут же сказала себе, что Мо Цин опять-таки проявил великодушие. Он запер главу терема Созерцания дождя, а с последователями общаться не запретил. Его даже не заботило, что в ее руках зеркало Тысячи Ли и она участвует в собрании школ небожителей…

Однако, если подумать, Мо Цин ведь просто не хотел, чтобы Лю Сужо заполучила кровь Шэнь Цяньцзинь. Глава терема Созерцания дождя все еще сможет рассказать собранию о произошедшем, зато Лю Сужо не навредит ей. Выходит, Мо Цин двух птиц одним камнем убил!

В час Дракона представители каждой школы небожителей расселись по своим местам. Вокруг витала светлая ци, однако лица последователей были мрачны, как будто они собрались на похороны.

Так как школы Южной луны больше не существовало, в глаза сразу бросалось пустующее место. Однако рядом стояла ученица Шэнь Цяньцзинь с зеркалом в руках, поэтому распорядитель без лишних слов начал собрание. Стоило ему закончить приветствие, как появилась Лю Сужо, забинтованная с головы до ног. Даже ее лицо было обернуто белоснежной тканью, закрывавшей один глаз. Значит, глаз таки потеряла! Зато обиды и злобы в ее взгляде стало только больше.

– Уважаемые братья и сестры! Пять дней назад город Цзиньчжоу был разрушен. Это дело рук Ли Чэньланя из школы Десяти тысяч убиенных. Ужасающее преступление… – заявила женщина.

Я посмотрела на Чжиянь:

– Мне прежде не доводилось видеть игрушки небожителей. Это можно как-то ускорить? Не хочу тратить время на пустую болтовню Лю Сужо.

– Нет, ускорить и пропустить нельзя. – Чжиянь увидела в зеркале Лю Сужо и помрачнела. – Думаешь, остальным тоже хочется слушать болтовню этой старой ведьмы?

Не успела я ответить, как Шэнь Цяньцзинь подняла голову и посмотрела на Чжиянь. Ее подчиненная тоже удивленно уставилась на девушку, и в зеркале отразилось, как все собравшиеся повернули головы к нам. Да уж, собрание только началось, а все уже раздражены. Ох, возня с этой магической игрушкой стоила того. Оказывается, зеркало не только изображение передавало, но и звук.

Я одобрительно посмотрела на Чжиянь, ужасно довольная тем, что привлекла столько внимания:

– Кажется, они слышали все, что ты сказала.

А вот видели лишь непроницаемое лицо Шэнь Цяньцзинь. Тем не менее Чжиянь почувствовала себя виноватой и поспешно зажала рот рукой, решив больше не разговаривать со мной, чтобы не навлечь беды на главу терема Созерцания дождя.

– Прошу прощения, что перебиваю, но я должна сообщить кое-что очень важное.

Голос Шэнь Цзяньцзинь звучал спокойно и сдержанно – никакой властности, никакого раболепия.

Лю Сужо мрачно улыбнулась:

– Глава терема Созерцания дождя находится в плену, но все еще может говорить с нами. Ли Чэньлань так великодушен!

– Госпожа… Лю, – многозначительно окликнула ее Шэнь Цзяньцзинь. – Зачем торопитесь меня оклеветать? Позвольте сначала рассказать о том, как я попала в плен, а после вы снова выступите.

– А-а, – презрительно рассмеялась Лю Сужо, – я всего лишь хотела сообщить, что желаю воскресить дорогого мне человека, поэтому собиралась взять у тебя немного крови, вот и все.

Стоило ей произнести эти слова, как вокруг загудел рой голосов.

– Дорогие братья и сестры! Сегодня я пришла, чтобы сказать вам об этом. Моя школа Зерцало сердца много лет искала способ воскресить золотого бессмертного[11] Ло Минсюаня, убитого Лу Чжаояо. И вот наконец мы узнали, как это сделать. Пять дней назад на город Цзиньчжоу напал Ли Чэньлань. Он хотел помешать мне, поэтому я вынуждена была защищать нетленное тело золотого бессмертного, чтобы ни один волосок не упал с его головы.

Все вновь одновременно заговорили, воцарились суета и шум. Важность золотого бессмертного Ло Минсюаня для последователей пути небожителей не уступала важности обороны против демонов в Цзиньчжоу. Среди нескольких поколений небожителей Ло Минсюань почитался едва ли не божеством. Он был основой их веры. Когда я убила Ло Минсюаня, а Мо Цин разрушил Цзиньчжоу, это было равносильно подрыву основ их веры. А слова Лю Сужо о возможности воскресить золотого бессмертного оказались равносильны разжиганию огня надежды. Последователи мгновенно воодушевились. Все развивалось именно так, как мы с Мо Цином предполагали. Шэнь Цзяньцинь нахмурилась.

– Способ воскресить золотого бессмертного заключается в кровавой жертве, лишь тогда он сумеет пробудиться от вечного сна. Но необходима самая чистая кровь. Кровь семьи Цинь и главы Шэнь идеально подходит. Я сразу же обратилась к главе школы Зерцало сердца, и тот с радостью вызвался пожертвовать собой ради золотого бессмертного…

– Ложь! – закричала Чжиянь, не сдержавшись, и бросилась к зеркалу. – Все ложь! Ты убила его! Убила моего отца! Техникой Спутанного Сознания ты подчинила себе Лю Вэя и Цанлина! Пытаясь воскресить золотого бессмертного, эта безумная уже столько жизней погубила!

Воцарилась тишина. В зеркале я увидела, как нахмурился Цинь Цяньсянь.

Лю Сужо не растерялась. Рассмеявшись, она продолжила:

– А-а, дочь Цинь Юя, бежавшая в школу Десяти тысяч убиенных… Я слышала, ты стала ученицей Ли Чэньланя. Помнится, когда последователи демонического пути напали на Цзиньчжоу, Ли Чэньлань спас тебя и уничтожил мою защитную формацию[12] против демонов. Да и ты приложила немало усилий, помогая ему. Ты ослеплена ненавистью и сошла с верного пути. Кто станет слушать тебя?

Шэнь Цяньцзинь твердо сказала:

– Я верю ей.

В то же время по другую сторону зеркала раздался ясный и легкий мужской голос:

– Я верю ей.

Подобно звону колокола в храме, его голос мгновенно утихомирил многих взволнованных последователей пути небожителей. Чжиянь посмотрела на Цинь Цяньсяня так, словно не осмеливалась поверить в то, что слышала. Он же лишь бросил быстрый взгляд на девушку в зеркале, а затем повернулся к Лю Сужо:

– Мой младший брат всегда отличался мягкостью. Он действительно любил дочь, поэтому никогда не оставил бы ее сиротой. Чжиянь и раньше говорила мне, что Цинь Юя убил Лю Вэй, только мне было тяжело поверить в это. Тем не менее я своими силами разузнал, что произошло. И чего никак не ожидал, так это выяснить, что именно школа Зерцало сердца задумает воскресить Ло Минсюаня.

– Золотой бессмертный был подло убит, и это ослабило небожителей. Так почему же я не могу желать его воскрешения? – рассмеялась Лю Сужо. – Глава палаты Тысячи забот, ваша кровь тоже подходит для жертвоприношения. Вам следует проявить инициативу и предложить ее во благо всех небожителей. Внесите вклад в наше общее дело!

Подобные слова вполне могли породить самые темные мысли в сердцах многих небожителей. С самого начала все были взволнованы и нетерпеливы, но после того, как все стихло, воцарилось ощущение удушающего беспокойства.

Цинь Цяньсянь спокойно окинул всех собравшихся взглядом. В его обычно бесстрастных глазах сквозил леденящий холод, как будто сошедший с небес.

– Отнимать чужую жизнь для воскрешения другого – против небесных правил и законов природы. Всем, кто культивирует небесный путь, должно быть хорошо известно, что такое эта техника воскрешения. Я, Цинь Цяньсянь, не боюсь отдать свою жизнь ради простых людей, но вижу, нынче небесный путь исказился и его последователи больше не имеют тех устремлений, что раньше. А если всего раз поддаться нелепому желанию, то можно вмиг породить внутреннего демона[13].

Глава палаты Тысячи забот пристально смотрел на Лю Сужо. Помолчав немного, он продолжил:

– По моему мнению, Лю Сужо из школы Зерцало сердца следует культивировать демонический путь.

Ха-ха, смешно! Я закатила глаза. Даже культивируя демонический путь, я определенно не намерена подбирать всякий мусор.

Однако слова Цинь Цяньсяня заставили многочисленные небесные общины замолчать. Стоило услышать о внутреннем демоне, как все переменились в лице. Некоторое время они молчали. Я подумала, что даже Сюйчжи не наведет тут шороху: собрание все равно уже испорчено.

Лю Сужо заговорила первой:

– После всего, что случилось, школы небожителей никогда не будут едины, как прежде. Поймите меня: если бы я могла отдать свою кровь, чтобы воскресить золотого бессмертного, то не раздумывая пожертвовала бы собой.

Я скрестила руки на груди, наблюдая, как прибедняется старая ведьма.

– Сожалею лишь о том, что моя собственная кровь не может пробудить Минсюаня. Он всегда делал все ради школ небожителей. Цинь Цяньсянь, если память мне не изменяет, вы начали культивировать путь бодхисаттв[14] под руководством Ло Минсюаня. Почему же сейчас вы столь бессердечны? Когда достигнете просветления и станете бодхисаттвой, неужели так же позабудете и о мучительных страданиях мира? Я хочу вернуть в наш мир золотого бессмертного, так в чем же моя вина? Сегодня я уже получила жизнь одного человека для жертвы, осталось собрать еще совсем немного чистой крови. Глава Цинь, вам не нужно отдавать свою жизнь, достаточно лишь пары капель крови. И тогда, возможно, Минсюань пробудится от вечного сна!

Как только прозвучали эти слова, небожители, хранившие молчание, разом заговорили: одни поддержали Лю Сужо, другие просто качали головами. Я мельком окинула их взглядом: из оставшихся девяти Великих школ небожителей четыре согласились с Лю Сужо, а две оставшиеся безмолвствовали, как палата Тысячи забот и терем Созерцания дождя. Пятеро против четырех, на самом деле разница не так уж велика.

Внезапно поднялся сильный ветер, и я услышала резкий, отрывистый упрек:

– Только послушайте, какой бред несет эта старуха!

Мелькнул чей-то силуэт в изумрудно-зеленых одеждах, повеяло грубой силой, и кто-то что есть мочи замахнулся Лю Сужо в лицо.

«Когда бьешь кого-то, всегда бей по лицу, потому что в этом вся суть удара» – эти слова я повторяла Сюйчжи с самого детства, и, судя по всему, она помнила их до сих пор. Тем не менее удар настиг не ту цель. Хотя Лю Сужо была тяжело ранена и не могла двигаться, ее защищали последователи школы. С помощью техники Мгновенного Перемещения их глава успела отскочить, и девушка в изумрудно-зеленом одеянии прямо в воздухе перехватила небожителя, который бросился заслонить Лю Сужо собой, чем поразила всех вокруг: никто еще не прерывал технику Мгновенного Перемещения! Этот человек серьезно рисковал жизнью, спасая главу своей школы, и жестоко за это поплатился: Сюйчжи впечатала его в землю так, что та треснула.

Такова Сюйчжи: она не боялась магии, но накапливала духовную силу невероятно медленно. Культивация давалась ей с огромным трудом, поэтому в бою девчонка выкладывалась и физически.

– Я тут слышала, вы собрались обсудить способы навредить главе моей школы, – выпрямилась Сюйчжи. Она хрустнула костяшками пальцев и окинула последователей школ небожителей яростным взглядом. – Кажется, вы здесь совсем страх потеряли, раз посмели даже думать о таком!

Я рассмеялась. Да, это в духе маленькой Шици. Она все такая же грубая и дерзкая.

Снова воцарилась тишина. Последователи пути небожителей окружили Сюйчжи.

– Это же… властительница Восточной горы… – изумилась Чжиянь, следя за происходящим через зеркало.

Ее слова эхом разнеслись по другую сторону артефакта. Святоши тут же загалдели, будто впервые за много лет услышали этот титул.

Так как Лю Сужо со своими приспешниками под шумок исчезла, слово взял седобородый старик из числа тех, кто поддержал старую ведьму. Я сразу его узнала: это был глава школы Наблюдателей за звездами, Чи Тяньмин, также известный как Даос Небесного Таинства. Он водил дружбу с Ло Минсюанем, поэтому я ничуть не удивилась, увидев его на стороне Лю Сужо.

– Лу Шици, кто позволил тебе столь наглым образом вторгнуться на наше собрание? Как ты смеешь так говорить?

После того как подобрала Сюйчжи, я так и не смогла узнать ее фамилию, поэтому просто дала ей свою. Теперь, когда девчонку назвали по имени и фамилии, у меня вдруг возникло ощущение, будто молодое поколение продолжает следовать моему пути и пытается сохранить мою репутацию в Цзянху.

– Какая разница, кто позволил? Решили навредить главе моей школы? Значит, вы влипли!

Сюйчжи всегда была такой: если чьи-то слова ее не устраивали, тотчас принималась избивать обидчика. Она и на этот раз не изменила себе, ударив Даоса Небесного Таинства прямо по лицу. Какие там уважение к старшим и забота о младших! Чжиянь во все глаза наблюдала за Сюйчжи и развязавшейся дракой.

– Ого! Вот это да! – восклицала девушка, да так громко, что перекричала бы петуха.

Сюйчжи демонстрировала те самые боевые приемы, которым ее обучала я, однако за время, проведенное на острове Бессмертных, атаки девчонки значительно ускорились и стали точнее. Никакая магия не могла остановить Сюйчжи, в то время как Даос Небесного Таинства всю жизнь посвятил культивации духовной энергии и против физической силы оказался беспомощен. Двух ударов хватило, чтобы он упал в толпу. Сюйчжи подпрыгнула высоко в воздух и спикировала вниз. Останавливаться она и не думала, намереваясь отколошматить его как следует. Внезапно все собравшиеся последователи небесного пути обнажили свое магическое оружие. В следующий момент артефакты и заклинания понеслись прямиком в Сюйчжи, и хотя властительница Восточной горы не боялась магии, от оружия ей пришлось уворачиваться.

– Толпой на одного?! – искренне возмутилась Чжиянь, переживая за девушку.

Я же без особого интереса наблюдала за Сюйчжи. Все равно эта кучка святош не в состоянии серьезно ранить ее. Затем мой взгляд упал на Цинь Цяньсяня. Когда все отвлеклись на Сюйчжи, какая-то тень внезапно мелькнула перед ним! Держа меч-самец Лю Сужо, размытый силуэт решительно напал на Цинь Цяньсяня. Вокруг него вспыхнул яркий свет, но сам он не двинулся с места. Меч-самец в руках неизвестного нацелился ему в плечо.

Глядя на нападавшего, Цинь Цяньсянь нахмурился. Я тоже присмотрелась и узнала его. Лю Цанлин.

– Чжиянь! – окликнула я девушку, и та посмотрела в другую сторону.

– Цанлин… – Она сжала руки в кулаки. – Лю Сужо! Негодяйка! Отпусти моего Цанлина!

Ответа Чжиянь, конечно же, не получила. Лю Цанлин еще раз попытался нанести Цинь Цяньсяню удар. Телохранитель хотел было броситься на защиту своего господина, но глава палаты Тысячи забот остановил его. Послышался злобный шепот Лю Сужо, похожий на змеиное шипение и леденящий сердце:

– Уважаемые братья и сестры, чего вы ждете?

Тут же оставшиеся три главы школ небожителей бросились к Цинь Цяньсяню, явно готовые применить силу, лишь бы заполучить его кровь!

– Как низко! – пришла в ярость Шэнь Цяньцзинь.

Она стукнула рукой по столу и встала. Вот только магическая клетка не позволила ей действовать. К счастью, остались еще две школы небожителей, не высказавших свою позицию. Глава павильона Черной яшмы поднялся, чтобы защитить Цинь Цяньсяня, в то время как глава второй школы сидел неподвижно: судя по его лицу, он надеялся сохранить нейтралитет. Главе павильона Черной яшмы в одиночку пришлось блокировать удар одного из старейшин, пока двое других вместе с Лю Сужо атаковали Цинь Цяньсяня. Что ж, видимо, расклад таков: пять школ за воскрешение Ло Минсюаня, три против и одна предпочла не вмешиваться.

Трое окружили Цинь Цяньсяня, вызвав еще больший хаос. Я вглядывалась в толпу, но никак не могла отыскать Лю Сужо. Тогда я нахмурилась и приказала:

– Сюйчжи, иди помоги Цинь Цяньсяню!

Вот только забыла, что никто не мог услышать мой голос. Чжиянь сразу поняла, что нужно делать:

– Сюйчжи, Лу Чжаояо велела тебе помочь Цинь Цяньсяню!

Все замерли. Казалось, остановилось само время. Шэнь Цяньцзинь тоже удивилась и изумленно уставилась на Чжиянь. Даже после стольких лет имя Лу Чжаояо было подобно магическому проклятию. Я гордо вздернула подбородок.

Шици подняла голову. Она стояла посреди пораженных последователей небесного пути с лицом, выпачканным чьей-то кровью. Девчонка выглядела невероятно свирепой, но глаза оставались чистыми и светлыми, как у зверька. Она посмотрела в зеркало на Чжиянь.

– Кому нужно помочь?

– Цинь Цяньсяню, последователю пути бодхисаттв.

Шици вытерла кровь с ладони о чье-то тело и самоуверенно обронила:

– Раз глава школы велела помочь, значит, помогу.

На миг она припала к земле, а потом вскочила и взмыла в небо, как сильный и проворный дикий зверь. Сюйчжи приземлилась прямо перед Цинь Цяньсянем. Свет магического барьера вокруг него никак не влиял на нее. Властительница Восточной горы оттолкнула Цинь Цяньсяня себе за спину, оставив кровавый след на его белоснежной одежде. Обернувшись, она посмотрела на него и сказала:

– Отойди, я тебя защищу.

На вечно каменном лице Цинь Цяньсяня мелькнуло удивление. В это время Лю Цанцлин замахнулся мечом и вновь атаковал. Он даже не посмотрел на Сюйчжи, целясь прямо в его шею. Властительница Восточной горы двигалась быстро и легко. Она схватила Лю Цанлина за запястье и вывихнула ему сустав. Раздался неприятный треск. Затем девушка безжалостно ударила его кулаком в переносицу, отчего нос противника тотчас наполнился кровью.

Последователи небесного пути слишком долго сидели на своем высоком пьедестале и давно не видели такой кровавой схватки. В их глазах читалось изумление. Впрочем, ничего удивительного. В былые времена я посылала Юань Цзе разбираться с врагами-святошами, а Сюйчжи улаживала проблемы внутри нашей школы. Почти каждый последователь демонического пути славился своенравностью и с готовностью послужил бы кому-то еще более злобному и жестокому, чем он сам. Когда Сюйчжи выполняла порученные ей задания, она забывала о жалости и ей всегда удавалось как следует запугать мелких демонят.

Только Лю Цанлин, полностью подчиненный воле Лю Сужо, не чувствовал боли. Он снова поднял меч, чем явно огорчил Сюйчжи. Она сжала кулаки, собираясь убить его, когда Чжиянь вдруг закричала:

– Нет… Нет, не надо! Глава школы велела его не убивать!

Услышав ее слова, я не удержалась и дала Чжиянь пинка под зад, пригрозив:

– Будешь обманывать – отрублю тебе голову!

Девушка вытерла пот со лба и даже не обернулась.

– Глава теперь желает большего, чем раньше! – послушно повиновалась Сюйчжи.

Она разжала кулак, раскрыла ладонь и безжалостно саданула Лю Цанлина по лбу. Он тут же закрыл глаза и упал навзничь, не замертво, но без сознания. Сюйчжи потерла руки, а затем продолжила:

– …Но я все равно ее обожаю.

Я засмеялась: похоже, ребенка вырастила как надо.

Неожиданно с неба упало с десяток деревянных кукол. Одна из них приземлилась рядом с Сюйчжи и отчеканила:

– Если не будешь следить за языком, кое-кто очень рассердится.

Этот голос определенно напоминал голос Сыма Жуна… Хм, может, Мо Цин заставил властителя Западной горы пустить в ход механическую магию, чтобы создать армию деревянных кукол? Черт возьми, а план-то хорош!

Конечно, и Сюйчжи не так проста, как кажется: любая магия рассеивалась, не причиняя ей вреда. Опасность для нее представляли только я, Мо Цин да самые древние и могущественные последователи демонических или небесных школ. Такие обычные люди, как те, что собрались здесь, не в силах помешать моей ученице. Печально лишь, что Сюйчжи и сама не могла толком воспользоваться магией. Даже изучение простейшей техники сотворения энергетического меча стало для нее невероятно сложным испытанием. Поэтому Сюйчжи до сих пор не освоила технику Мгновенного Перемещения и передвигалась прыжками. Доведись ей сразиться бок о бок с Темными стражами, толку не вышло бы никакого: она бы им только мешала. А вот деревянные куклы – другое дело. Как и Сюйчжи, им неподвластна техника Мгновенного Перемещения, зато тела кукол напичканы шестеренками, которые позволяют им двигаться и не тратить слишком много демонической энергии. А раз так, отследить их почти невозможно. Идеальные солдаты для внезапных атак!

Благодаря Сюйчжи на собрании творился хаос, и появившийся ниоткуда отряд деревянных кукол застал последователей небесного пути врасплох. Марионетки мгновенно загородили собой учеников палаты Тысячи забот и павильона Черной яшмы. В это же время Шэнь Цяньцзинь приказала своим ученицам из терема Созерцания дождя оберегать Цинь Цяньсяня.

В свое время путь механической магии культивировали последователи школы Южной луны, но все они погибли. Теперь единственным, кто мастерски владел этой техникой и даже усовершенствовал ее, был Сыма Жун, лишенный способности ходить по вине самой школы Южной луны. Так неожиданно на собрании небожителей явило свою силу наследие тех, кого постигло уничтожение, – вот она, карма! И кто-то наверняка пожалеет об этом роковом стечении обстоятельств…

В воцарившемся хаосе ученица из терема Созерцания дождя, державшая зеркало, едва успевала уклоняться, отчего изображение то и дело расплывалось. Это сильно мешало наблюдать за происходящим, но даже в такой неразберихе я разглядела тень в небе. Переведя глаза на Цинь Цяньсяня, я поняла, что он просто отпускает нападавших. Все, что он делал, – ставил печать Бодхи на их лбы, отчего те один за другим теряли сознание. Вот же паршивец! Такой способ борьбы – пустая трата времени!

– Скажи Сюйчжи, чтобы забрала Цинь Цяньсяня, – велела я Чжиянь.

Не успела она даже рта раскрыть, как тень понеслась к земле. Сюйчжи в это время сражалась с главой школы Большой медведицы. Ее последователи культивировали путь внутреннего и внешнего самосовершенствования, поэтому мастерски владели не только магическими техниками, но и боевыми искусствами. Они считались одними из самых сильных среди всех десяти Великих школ небожителей. Даже Сюйчжи не могла их победить.

Я еще раз посмотрела на пляшущее изображение Цинь Цяньсяня в зеркале, но не успела разглядеть его лицо. Он резко развернулся, уворачиваясь от меча-самки[15], внезапно спикировавшего с неба. Вот только в этот момент еще один меч полетел прямо на него, застав врасплох. Избежать удара было невозможно, единственный выход – уничтожить меч-самку. И едва Цинь Цяньсянь подготовился уничтожить магическое оружие…

Лю Цанлин, который валялся на земле без сознания, внезапно пошевелился, как если бы им кто-то управлял, точно марионеткой! Он встал между Цинь Цяньсянем и мечом-самкой.

Чжиянь испуганно закричала:

– Цанлин!

Цинь Цяньсянь тотчас отдернул руку, чуть не попав в Лю Цанлина. Он вобрал выпущенную энергию обратно в свое тело, отчего невольно содрогнулся. Однако это еще был не конец…

Лю Сужо и не думала останавливаться на этом: повинуясь ее воле, меч-самка вонзился в спину Лю Цанлина. Лезвие беспощадно прошло насквозь и зацепило шею Цинь Цяньсяня! Такой жестокости не ожидал никто. Всего мгновение назад, чтобы не навредить Лю Цанлину, Цинь Цяньсянь впитал собственную, едва выпущенную энергию, тем самым повредив себе, поэтому не успел избежать столь подлого удара, и острие ранило его в шею. Клинок тотчас впитал кровь, лезвие окрасилось алым. Но тут кто-то схватился за рукоять меча и с силой остановил его, не дав убить Цинь Цяньсяня. Точно сдвигая гору, Сюйчжи с большим трудом оттащила оружие. Властительница Восточной горы швырнула его на землю, и клинок раскололся, а кровь Цинь Цяньсяня впиталась в землю.

– Кто посмел прикоснуться к нему? – крикнула Сюйчжи, и от ее мощной ауры задрожали окрестности.

Я приподняла бровь, подумав, что за последние несколько лет, проведенные на этом странном острове Бессмертных, девчонка многому научилась. Хотя бы ненадолго, но у нее уже получается управлять своей аурой.

Растолкав людей вокруг, Сюйчжи обернулась и посмотрела на Цинь Цяньсяня. Почему-то она вдруг нахмурилась и сделала два шага к нему, одним рывком обняла за шею, встала на цыпочки и слизнула кровь с его кожи.

Цинь Цяньсянь пораженно застыл, как и все, кто видел эту сцену. Только я осталась равнодушной. С тех пор как я подобрала Сюйчжи, у нее появилась одна странная привычка. Всякий раз, поцарапавшись после упражнений с мечом, она любила зализывать порезы, чтобы те заживали быстрее. То же она проделывала с моими ранами. Я смотрела на это сквозь пальцы, как на причуду игривого зверька. А после того как к школе присоединился Гу Ханьгуан, заботу о моем здоровье взял на себя он и опережал девчонку, наложив повязку.

Проблема заключалась в том, что у Сюйчжи было весьма расплывчатое понимание о различиях между мужчинами и женщинами. Я воспитывала ее, не утруждая себя пустяковыми подробностями, а она не докучала мне вопросами. Лишь когда девчонка подросла, я заметила это упущение, но к тому времени было уже слишком поздно что-либо наверстывать. Да и вряд ли кому придет в голову воспользоваться наивностью самой властительницы Восточной горы, так что я просто подыгрывала ей, когда считала необходимым.

Поэтому, лизнув шею Цинь Цяньсяня, Сюйчжи и не подумала, что поступает неправильно. Ведь я велела ей защищать его, и девчонка выполняла приказ любой ценой. Смерть Цинь Цяньсяня станет ее ошибкой. И раз он все-таки пострадал, Сюйчжи увидела в этом свою вину и, не в силах исправить случившееся, могла лишь зализать рану.

Отойдя в сторону, Шэнь Цяньцзинь с серьезным видом погладила подбородок и сказала:

– Не ожидала, что однажды мне доведется увидеть, как Цинь Цяньсяня кто-то дразнит.

О да, в свое время я поймала этого бодхисаттву, чтобы как следует полюбоваться им. Я разглядывала его всю ночь, но это величественное лицо, похожее на драгоценный камень, не дало мне забыть о приличиях. Зато эта девица, с ветром в голове, осмелилась не только приблизиться к нему, а еще и прикоснуться!

– Сейчас не время рассуждать об этом! – возмутилась заметно встревоженная Чжиянь. – Нужно подумать, как спасти Цанлина…

Я помрачнела:

– Скажи Сюйчжи, чтобы она забрала Цинь Цяньсяня…

Как только я заговорила, одна из деревянных кукол Сыма Жуна отчеканила:

– Шици, для начала забери Цинь Цяньсяня, а я отрежу им путь.

Услышав приказ, Сюйчжи дерзко обняла того за талию, прыгнула высоко в небо, вскочила на меч и улетела.

Как только они с Цинь Цяньсяном скрылись, на горе повисло напряжение. Зеркало качнулось, но я успела заметить, как деревянная кукла схватила Лю Цанлина и приготовилась сбежать. И тут зеркало, вероятно, упало на землю, и хаотичное изображение исчезло.

– Оставшиеся сестры и другие… – встревожилась помощница Шэнь Цяньцзинь.

– Это не имеет значения. Без Цинь Цяньсяня их запал постепенно угаснет. Того, за кем они охотились, там больше нет, так что небожителям незачем громить друг друга. По-настоящему они ненавидят последователей школы Десяти тысяч убиенных, но те вместо себя отправили деревянных кукол… – Шэнь Цяньцзинь улыбнулась. – Глава школы Десяти тысяч убиенных и вправду талантлив. Не посылая армии и не теряя ни одного последователя, он все же умудрился рассорить десять Великих школ небожителей.

Я бросила быстрый взгляд на Шэнь Цяньцзинь. То, что десять Великих школ небожителей грызутся друг с другом, не заслуга Мо Цина. Пока среди них есть Лю Сужо, которая охотится за кровью Цинь Цяньсяня, чтобы воскресить Ло Минсюаня, десять Великих школ небожителей не придут к согласию. Причина их раздора крылась в человеческом сердце…

Однако Мо Цин действительно проделал большую работу… Хоть и не принимал участия в распре, он внес свой вклад… Ха-а, сын Повелителя демонов… Кажется, я спасла поистине ужасного ребенка!

Глава 4. Воскрешение

Вечером деревянная кукла принесла Лю Цанлина к Гу Ханьгуану. Чжиянь первой выскочила из дома и, увидев Цанлина, заплакала.

– Как Лю Сужо могла так поступить? – прошептала она. – Кто бы стал использовать собственного родственника?..

Лю Цанлина положили на кровать. Гу Ханьгуан с досадой повернулся к Чжиянь:

– Уйди, ты только мешаешь!

Девушка была так встревожена, что даже не рассердилась. Она послушно вернулась в свою комнату и впустила меня в свое тело, а став призраком, поспешила обратно к ненаглядному. Я же вышла во двор, только деревянная кукла, принесшая Лю Цанлина, уже исчезла. Поэтому с помощью техники Мгновенного Перемещения я отправилась во дворец Не-зло. Меня не было здесь несколько дней, но стражники с почтением поклонились мне и не пытались остановить.

В покоях Мо Цина я увидела деревянную куклу. Послышался голос Сыма Жуна:

– Неизвестно, куда Шици унесла Цинь Цяньсяня, я их еще не нашел. Судя по тому, что я видел, она многое пережила на острове Бессмертных. Шици стала намного сильнее, чем раньше, так что Цинь Цяньсянь сейчас в безопасности.

– Хм… – отозвался Мо Цин. Его рука на мгновение замерла над страницами документа, и он сказал: – Способности-то улучшились, спору нет, но она все еще болтает без умолку, ей не хватает дисциплины.

Эй, его послушать – и может показаться, что это он обучает малышку Шици вместо меня. Так не пойдет. Я решительно вошла в комнату.

Кукла Сыма тихонько рассмеялась и сказала:

– После того как она вернется с Цинь Цяньсянем, какое поручение ты намерен ей дать? Прямо сейчас демонический путь в самом расцвете, у нас нет таких ярых противников, как прежде. Кроме того, десять Великих школ небожителей разобщены и не представляют особой угрозы. Только с Цзян У из Джохор-Бару[16] трудновато иметь дело. Слышал, недавно он связался с последователями демонического пути, которых изгнала Чжаояо. Они полны ненависти к школе Десяти тысяч убиенных… От такого союза ничего хорошего ждать не приходится. Может, стоит поручить Шици заняться ими?

– Нет.

– Что? – не смог скрыть удивления Сыма Жун. – Так ты оставишь Шици в школе… даже зная, что она хочет убить тебя?

– Я сам разберусь с Цзян У, для Шици есть более важные дела.

Мо Цин отложил кисть и посмотрел на меня. В его глазах, словно в бегущей реке, отразились мерцающие отблески ламп.

– Она должна сделать все возможное, чтобы защитить кое-кого. Этого будет вполне достаточно.

Я остановилась, а мое сердце сжалось. Внутри разлилось странное тепло. Я пришла, чтобы задать Мо Цину вопрос, но забыла обо всем на свете. Не в силах ничего с собой поделать и избегая взгляда Мо Цина, я посмотрела на деревянную куклу рядом с ним.

В этот момент кукла повернула голову ко мне. Послышался дразнящий голос Сыма Жуна:

– А-а, так вот оно что! Это дело действительно важнее.

Не знала, что властитель Западной горы столь язвителен. Я кашлянула и сменила тему:

– Сегодня через зеркало Шэнь Цяньцзинь я увидела, как властитель Западной горы демонстрирует свои выдающиеся навыки в области механической магии. С каких пор у вас так много деревянных кукол-марионеток?

– Пару дней назад Мо Цин помог мне их изготовить, – был ответ. – Я не могу ходить, зато моя механическая магия помогает мне внести хоть какой-то вклад в нашу школу.

А неплохо! Не покидая дома, Сыма Жун нашел способ помочь Мо Цину. В конце концов, он же властитель Западной горы, глупо было недооценивать его способности.

Однако объяснения на этом не закончились:

– Мои куклы способны передавать все, что видят и слышат, поэтому я заметил, как вы несколько раз упомянули предыдущую главу школы. До меня уже доносились слухи, что Лу Чжаояо способна навещать тебя во сне. Выходит, теперь вы можете общаться с ней и днем?

«Сыма Жун, тебя следовало бы выволочь на улицу и разрубить на кусочки!»

Я невольно скрипнула зубами и все же сумела сохранить спокойствие.

– Хм, возможно, сегодня она была сильно заинтересована в происходящем.

Тут мое сердце замерло. Я вспомнила, что Мо Цин знает правду обо мне. Ладно, буду придерживаться своей версии до тех пор, пока он меня не разоблачит. Потому что… потому что, если раскрыть себя, это ничего не изменит. В конце концов, мне все еще приходится общаться с живыми через тело Чжиянь.

Мо Цин молча посмотрел на меня. Внезапно сзади мелькнула тень. Кто-то опустился на колени и почтительно поприветствовал Мо Цина. Пришедшего я уже видела раньше: это был новый командир Темных стражей. Встав, он подошел прямо к главе и прошептал ему что-то на ухо. Его голос был мягким и тихим. Я сложила мудру, собираясь подслушать их разговор с помощью техники Уха Тысячи Ли, вот только не успела: командир уже закончил доклад и отступил. Взгляд Мо Цина резко похолодел.

– Узнай, правда ли это, – велел он.

– Слушаюсь.

Я бросила взгляд на деревянную куклу. Вообще я ждала, когда Сыма Жун поинтересуется, что случилось, однако марионетка стояла неподвижно, не произнося ни слова, поэтому мне пришлось спросить самой:

– В чем дело?

Мо Цин склонил голову над документами и спокойно произнес:

– Сюйчжи и Цинь Цяньсянь столкнулись с проблемами, но все уже обошлось. Тебе следует вернуться к себе и отдохнуть.

Пытается отделаться от меня? Ну тогда и я не буду откровенничать.

– Хорошо. Я просто зашла проведать вас, учитель, и выразить восхищение вашим планом. Если вам больше нечего сказать, то я вернусь в дом властителя Южной горы.

– М-м-м…

Открыв дверь, я напоследок бросила взгляд в комнату и увидела, что Мо Цин отложил кисть в сторону. Он помрачнел и поджал губы. От него исходила убийственная аура. Судя по всему, Темный страж сообщил о чем-то другом.

Я вышла из дворца Не-зло и посмотрела на ясное ночное небо над горой Праха. Оно оставалось неизменным вот уже больше тысячи лет. Пронизывающий ветер, казалось, охладил мое сердце.

Скорее всего, новости были связаны с Ло Минсюанем. Когда я вернулась в дом властителя Южной горы, Шэнь Цяньцзинь и разведчица терема Созерцания дождя о чем-то разговаривали, что только утвердило меня в подозрениях. Я сделала вид, будто ничего не заметила, и, отойдя подальше, применила технику Уха Тысячи Ли.

– Ходят слухи, что в одной из школ небожителей увидели счастливое предзнаменование: в небе возникли золотые благовещие облака[17]. Возможно, это означает, что золотой бессмертный пробудился.

Я остановилась и окинула внутренний двор Гу Ханьгуана, вглядываясь в фонари. Вот только я видела не их, а будто вернулась в тот самый день на гору Ветров. Тот день, который должен был стать для Ло Минсюаня самым счастливым. Тогда перед свадебным алтарем горели такие же фонари…

Я погасила огонь его счастья, погасила все свадебные свечи, потратила девять клинков. Лишь один из них пронзил его сердце. Я без остатка отдала свои силы, чтобы запечатать его кровь и ци. Заморозила каждый цунь его меридианов взамен на половину собственной духовной силы. Все для того, чтобы погрузить его в глубокий вечный сон.

Ведь я поклялась. В тот самый момент, когда дедушка спас меня от смертоносной магии Ло Минсюаня… В те мгновения, пока я неподвижно лежала в долине, борясь за свою жизнь. В миг, когда выползла из долины и узнала о смерти дедушки… С тех пор я давала бесчисленные клятвы.

«У тебя было тело золотого бессмертного. Ты мог жить вечно и никогда не умереть. Поэтому я хотела, чтобы ты никогда больше не порадовался яркому солнечному дню и тем более не вмешался в чужую жизнь. Хотела, чтобы твое бессмертие обратилось против тебя…»

Я потратила впустую столько сил и столько мыслей. Разрушила Цзиньчжоу, разобщила десять Великих школ небожителей и испортила собрание на Террасе небожителей. Но все, чего я на самом деле желала, – чтобы Ло Минсюань никогда не очнулся от глубокого вечного сна.

Выходит, он все же пробудился? Кажется, Небеса сыграли со мною злую шутку. Как это случилось? Неужели на обломке меча Лю Сужо осталась капля чистой крови?

Я вернулась в свою комнату и сосредоточилась на медитации. Мо Цин велел проверить слухи, а значит, есть вероятность, что они не оправдаются и ничего страшного пока не случилось. Я не могла не волноваться, но вынуждена была терпеливо ждать. Поэтому пришлось взять себя в руки и старательно, как никогда прежде, повторять мантру Успокоения сердца на протяжении трех дней подряд. Все это время я не занимала тела Чжиянь, лишь медитировала у себя в покоях.

Вечером четвертого дня до меня донесся голос разведчицы из терема Созерцания дождя:

– Золотой бессмертный пробудился. Небесная ци пришла в движение и сотрясла земли половины школ небожителей.

– Где он сейчас?

– Нам пока неизвестно.

Три дня и три ночи чтения мантры Успокоения сердца прошли впустую. Едва открыв глаза, я почувствовала гнев, которого не испытывала уже много лет, досада и отвращение объяли мое сердце. Обжигающая, горькая обида бушевала, подобно пламени, сжигая все внутри меня.

Когда наступила ночь, от Лю Цанлина вернулась Чжиянь.

– Хотя Цанлин еще не проснулся, сегодня властитель Южной горы сказал, что его жизнь вне опасности…

Она замолчала, глядя на меня с некоторым испугом.

– Великая… Великая Повелительница демонов… Ты… Что с тобой?

Что со мной? Не знаю, да мне и не нужно знать. Я молнией рванула к ней. С тех пор как стала призраком, я впервые ворвалась в тело Чжиянь столь решительно. Девчонку отшвырнуло так сильно, что она не сразу смогла остановиться.

– Как грубо… Это, вообще-то, больно… Великая Повелительница демонов, ты…

– Я иду на Призрачный рынок, – заявила я и тотчас переместилась туда.

Когда меня переносило прочь из комнаты, в дверях показался чей-то смутный силуэт. Это был Мо Цин в своем неизменном черном паоцзы[18]. В следующее мгновение я оказалась на пустыре возле Призрачного рынка.

Без колебаний оставив тело Чжиянь, я поспешила к маленькой закусочной позади Призрачного рынка. Но не успела отлететь далеко, как увидела, что кто-то подошел к обмякшему телу Чжиянь. Конечно же, это снова оказался Мо Цин. Он присел на корточки и осмотрел тело девушки, при этом то и дело открывая рот, словно не знал, чье имя назвать.

Если вспомнить, с тех пор как я начала вторгаться в тело Чжиянь, он никогда не произносил ее имени. С самого начала его отношение к ней было крайне пренебрежительным, но однажды что-то изменилось. Когда же? Возможно, с того момента, как Чжиянь отправилась спасать Лю Цанлина из темницы и я внезапно вошла в ее тело, чтобы отразить удар властителя Северной горы… Возможно… Именно тогда он понял, что внутри нее Лу Чжаояо. Мо Цин глубоко спрятал свои чувства, а я не посчитала нужным в них разобраться.

Странно, несмотря на переполняющий гнев, мне все еще удается сохранять спокойствие. Теперь я поняла, что произошло, время отбросить эти мысли в сторону. Сейчас все это уже не имело значения. Даже Мо Цин не имел значения, и нравлюсь я ему или нет – тоже. Я просто хотела отомстить. Пусть этот проклятый человек, который никак не мог умереть, снова отправится в объятия вечного сна. Пусть моя собственная рука загонит его обратно.

Я повернулась, чтобы уйти… и услышала, как Мо Цин поднялся на ноги. Его одежда заскользила по увядшей траве и сорнякам. Словно стебли скошенной травы, этот шелест царапал сердце.

– Где ты?

Судя по голосу, Мо Цин утратил прежнее спокойствие.

– Я знаю, ты меня слышишь. Вернись. Давай обсудим все что угодно. Что бы ты ни задумала, просто предоставь это мне.

Я не отозвалась. Тут нечего обсуждать. Если Ло Минсюань не возродится, все пойдет своим чередом: я снова одолжу тело Чжиянь, буду флиртовать с Мо Цином, притворяться, что говорю с ним мягко и тепло, позволю помочь мне с каким-нибудь врагом… Но если Ло Минсюань пробудился, никакие разговоры мне не нужны. Много лет назад я лично погрузила его в вечный сон. Даже будь я жива, не обратилась бы за помощью к своим ученикам из школы Десяти тысяч убиенных. Все потому, что борьба с Ло Минсюанем касается только меня. Это моя проблема. Никому не позволю ни помогать мне, ни мешать.

Да я из самого Загробного царства выползла бы, вернувшись в свое изувеченное тело и к высохшим костям, лишь бы кровь в жилах Ло Минсюаня остановилась навсегда. Как призраку мне положено быть одержимой, так вот это желание воистину стало моей единственной и самой сильной одержимостью.

– Ты не одна!

Когда я услышала крик Мо Цина, сердце дрогнуло, словно от боли и страха, которые он прятал глубоко в ранах своего тела. Где-то внутри проснулись тепло и странный трепет.

– Лу Чжаояо!

Я замерла, но лишь на мгновение и тут же стремительно полетела прямо в лес. Никакие чувства не заставят меня обсуждать это с Мо Цином. Мне нужно отомстить самой, ведь он… все еще ранен.

Влетев в маленькую закусочную, я нашла Цзыю и сразу перешла к делу:

– Купи мне пилюлю Возвращения Души, а я обязательно найду кого-нибудь, кто сожжет для тебя жертвенных денег!

Тот удивился:

– Что так внезапно?..

– Купишь или нет?

Цзыю смотрел на меня точно с тем же страхом, что в свое время Чжиянь. Мне хорошо знаком этот взгляд. Когда я еще была жива, после убийства Ло Минсюаня на меня многие смотрели так. Дрожали от страха. В течение многих лет… Я думала, что никогда больше не увижу подобного ужаса в чужих глазах. Для меня это было сродни похвале.

– Я… я не уверен, что это возможно… – запинаясь, произнес Цзыю.

Как только я встала, намереваясь уйти, парень протянул руку, чтобы остановить меня, но его пальцы прошли сквозь меня.

– Барышня, выслушайте меня! Это не значит, что я не хочу вам помочь! Я работаю здесь подавальщиком лишь потому, что не могу вспомнить свое полное имя. А раз нет полного имени, то и получать жертвенные деньги я не могу. Все, что мне остается, – работать здесь.

Я полетела к Призрачному рынку, а он продолжал преследовать меня. Но так как я приняла пилюлю Скоростного Полета, никак не мог догнать. Расстояние между нами все увеличивалось. От отчаяния Цзыю закричал мне вслед:

– Это во-первых! А во-вторых, на Призрачном рынке можно купить товар для другого, лишь если вы родственники!..

Вскоре я уже была так далеко, что больше не слышала его криков. Вернувшись к месту, где оставила тело Чжиянь, я поняла, что Мо Цин его забрал. Догадываюсь, куда он отправился: наверняка попробует отыскать Ло Минсюаня. Даже не зная, на что способны призраки, Мо Цин определенно сообразил бы, что я захочу найти Ло Минсюаня.

Оставив мысли о нем, я продолжила путь. На Призрачном рынке мне на глаза попалась старушка, которая давно ищет себе невестку. Я назвала ей дату и год своего рождения и сказала:

– Я девственный призрак и хочу выйти замуж за вашего сына. Если вас все устаивает, давайте немедленно приступим к загробному бракосочетанию. В подарок на помолвку я лишь хочу, чтобы вы купили для меня пилюлю Возвращения Души.

Старушка некоторое время пристально смотрела на меня и вдруг захлопала в ладоши:

– Ай-ай, как хорошо! Личиком милая, попка – орех, дата рождения подходящая! Наконец-то нашлась идеальная пара для моего сына! У меня будет невестка!

«О да, теперь у тебя есть невестка. При жизни я думала, что никогда не выйду замуж, пусть хоть до смерти забьют. И вот, умерев, все-таки собралась связать себя узами брака… Подумать только!»

Старая госпожа Чжоу привела сына, и я окинула ученого внимательным взглядом. Типичный маменькин сынок: ее слова для него закон. Скорее всего, при жизни тоже был невероятно глуп и труслив, а таких и могила не исправит.

Женщина спросила, нравлюсь ли я ему. Если да, то наш брак – дело уже решенное: она составит брачный договор на основе моего гороскопа[19], мы его подпишем, и мне преподнесут сговорные дары[20].

Услышав вопрос матери, ученый робко поднял голову. Поначалу вид у него был очень застенчивый, как у юной девицы, но стоило ему встретиться со мной взглядом, как он затрясся от ужаса. Я холодно посмотрела в ответ и, стоя позади его матери, одними губами произнесла: «Скажи “да”». Ученый судорожно сглотнул.

– Д-да… Нра-нра-вится…

Госпожа Чжоу засияла от счастья и хотела было взять меня за руку, однако я увернулась.

– Я готова сейчас же подписать брачный договор.

Старушка обрадовалась еще больше.

– Ты только погляди на свою невесту! Волнуется даже больше, чем ты!

По дороге госпожа Чжоу долго и утомительно пересказывала прошлое их семьи. При жизни они были очень богаты, совершили множество добрых дел, и их заслуги никогда не будут забыты. Плохо лишь, что ее супруг умер слишком рано и госпоже Чжоу пришлось преодолеть немало трудностей, чтобы в одиночку вырастить сына. Тот сумел сдать императорский экзамен и получил степень сюцай[21]. Но когда он ехал вместе с матерью сдавать очередной экзамен, в горах на них напали разбойники и убили их. У госпожи Чжоу не было особых стремлений и желаний при жизни, и все же она не могла смириться с тем, что ее сын так и не женился. Поэтому она постоянно прилетала на Призрачный рынок в поисках невесты. Ее требования тем не менее оставались достаточно высокими: учитывались не только день, месяц, год рождения и внешность, но и девственность. И хотя мы уже обо всем договорились, казалось, старушка все еще немного сомневалась.

– Ты просто жила слишком долго, поэтому несколько старше моего сыночка. Хотя это вовсе не имеет никакого значения. Думаю, при жизни ты культивировала небесный путь. Наверное, тебе приходилось не только спасать людей, но и убивать… Да и это ничего… Зато у моего сына добрая удача и сильная добродетель… – будто убеждала себя госпожа Чжоу.

Ее сын даже не осмеливался посмотреть на меня. Если он так глуп и труслив, о какой добродетели вообще речь?

Подписав брачный договор, мы вернулись на Призрачный рынок. Возле лавки с пилюлями Возвращения Души госпожа Чжоу вдруг остановилась и повернулась ко мне:

– Я куплю пилюлю на большой час. Но прежде скажи мне, зачем она тебе нужна и что ты хочешь сделать, возродившись?

Ни единый мускул на моем лице, ни сердце не дрогнули.

– При жизни у меня была своя школа. Я умерла так внезапно, что не успела передать слова напутствия ученикам. Теперь, когда я собираюсь вступить в призрачный брак в Загробном царстве, мне хочется закончить дела. А кроме того, попросить своих учеников сжечь для меня побольше жертвенных денег, чтобы я могла как следует позаботиться о вас и вашем сыне. Если же вы позволите мне провести на том свете чуть больше времени, я отыщу еще больше людей, которые станут сжигать для нас деньги.

– Тогда я куплю тебе сразу две пилюли! – обрадовалась госпожа Чжоу.

Она вошла в лавку, а я последовала за ней. Свирепого вида призраки-стражники пропустили старушку, а вот меня остановили в дверях. Госпожа Чжоу поспешила объяснить:

– Пропустите ее, это моя невестка!

Мне тотчас дали пройти. Старушка купила две пилюли Возвращения Души на один большой час каждая, и продавец, скрытый за черной тканью, произнес:

– После приема пилюли вы можете вернуться лишь в свое собственное тело. Состояние его не наша забота. Мы гарантируем только возвращение души. Если тело истлело, мы не несем за это никакой ответственности. Если ваш гроб закопан в земле, крышка плотно закрыта и вы не сумеете самостоятельно выбраться, мы не несем за это никакой ответственности. Когда время действия пилюли истечет, независимо от того, где вы находитесь, ваше тело исчезнет, а душа вернется и вы продолжите свое призрачное существование в Загробном царстве.

Надо же, самый дорогой товар на всем Призрачном рынке, а они так безответственно относятся к своим покупателям… Но все это не имело значения. Даже если мое тело истлело и осталась лишь кучка высохших костей, я все равно убью Ло Минсюаня.

Не выходя из лавки и не заботясь о том, что скажет госпожа Чжоу, я тотчас приняла обе пилюли Возвращения Души. В тот же миг у меня закружилась голова, все перед глазами начало расплываться, а голос старушки превратился в жужжащий гул в ушах. Похоже, она разозлилась и вышла из себя, оттого что я так поспешно приняла пилюли.

Внезапная боль пронзила мою грудь, на куски разрывая душу, а вместе с ней сердце и легкие. Настолько невыносимой боли я еще не испытывала. Я крепко стиснула зубы. Все мое призрачное существо задрожало и задергалось, а в уме вертелась лишь одна мысль: хоть бы этот маленький уродец не заколотил крышку гроба слишком сильно. Если я воскресну из мертвых и не смогу выбраться на свет, это будет самая жестокая шутка Небес.

В голове раздался оглушительный звон, как будто весь мир и я сама погрузились в темноту. Ощущение было такое, точно все пять моих органов чувств полностью отказали. Сознания больше не существовало, а тело, казалось, плыло в пустоте, то погружаясь куда-то, то выныривая… Не знаю, сколько прошло времени, когда я наконец ощутила притяжение между небом и землей, а затем тяжесть собственного тела и легкий холодок. Даже почувствовала запах, медленно проникающий в нос. Это был не рыбный запах почвы, а, скорее, какой-то тонкий, сладкий и чистый аромат…

Я открыла глаза, и темнота отступила. Мрак Призрачного рынка исчез, передо мной открылось огромное белоснежное пространство, мир льда и снега. Вокруг свисали большие сосульки. Глубокий вдох – и вдруг моя спина потеряла опору. Я упала куда-то, больно ударившись о землю. На мгновение дыхание перехватило, и я уставилась на свои руки. Затем подняла одну, размахивая ею взад-вперед, рассмотрела линии на ладонях, изучила цвет кожи. Это было… это было мое тело.

То самое тело Лу Чжаояо, которое заставило каждого последователя как небесного, так и демонического пути дрожать от страха. Оно не превратилось в кучку иссохших костей! Обернувшись, я увидела в стене позади себя углубление в форме человеческой фигуры. Неужели… я все это время была там?.. Невероятно. Что же произошло? Разве Мо Цин не похоронил меня среди зарослей травы на запретной территории, что у подножия горы Праха? Я же парила пять лет над своей могилой… Почему мое тело сейчас здесь и совсем не истлело?.. Где я, что это за место и кто поместил сюда меня? И зачем? И в конце концов, я… умерла или нет?

Я села. Пронизывающий до костей ледяной холод помог мне успокоиться. Нет, сейчас не время думать об этом! У меня всего два больших часа, так что подобные вопросы не имеют значения. Единственное, что сейчас по-настоящему важно, – это вновь погрузить Ло Минсюаня в вечный сон. Как только снова запечатаю его, выясню, как мое тело оказалось здесь.

Я встала и сжала кулаки. Это было мое тело, поэтому я хорошо знала каждый меридиан в нем, знала свою ци, свою духовную силу, свою кровь и физическую силу. Я могла снова стать собой – высокомерной и гордой.

На мне по-прежнему было одеяние школы Десяти тысяч убиенных – ярко-алое с черным. Я стряхнула иней с плеч и повертела головой, разминая шею. Мои губы дрогнули и изогнулись в дерзкой улыбке. В ледяной глыбе показалось мое зловещее отражение: длинные черные волосы, темные глаза и окутывающая тело демоническая аура. Я прикусила палец и окрасила губы собственной кровью – яркого, кричащего алого цвета.

Я демоница. Демоница Лу Чжаояо, от одного имени которой всех бросает в дрожь. Прошло очень много времени с тех пор, как я… в последний раз разминала мышцы и косточки.

Глава 5. Лу Чжаояо

Я огляделась по сторонам: меня окружали стены пещеры, полной острых льдин. Сколько же времени потребовалось, чтобы все здесь так замерзло? И насколько толст этот лед? Если вглядеться в него, внутри виден лишь приглушенный голубоватый свет.

Пробираясь наружу, я постепенно приноравливалась к своему окоченевшему телу. Не знаю, сковало ли его из-за долгого пребывания средь льда и снега или же смерти. Однако, вновь пустив энергию ци по меридианам, я поняла, что сильно ослабла по сравнению с собой прежней, когда была в расцвете сил. Впрочем, это не имеет значения. Ло Минсюань тоже только что проснулся. Возможно, ему было не намного лучше, чем мне, если не хуже.

Каждый раз, делая шаг вперед, я все больше приспосабливалась к своему телу. Чем больше двигалась, тем ровнее становились мои шаги. Длинные полы черно-алого одеяния волочились по земле. Шуршание ткани напоминало о тех временах, когда я ходила по залам дворца Не-зло. Как же давно это было…

Острые льдины вокруг раскалывали мое отражение, отчего пространство будто искажалось. Но чем хаотичнее казался мир вокруг, тем заметнее прояснялся мой разум.

Теперь, когда Ло Минсюань пробудился, золотой свет небесной ци озарил больше половины земель, принадлежащих школам небожителей. Разве что никто пока не знал, где он. Могу себе представить, сколько усилий потребовалось Лю Сужо и этим святошам, чтобы спрятать Ло Минсюаня. Однако… Пусть им удалось обмануть Небеса, но им не обмануть меня, ведь моя печать все еще таится в его сердце. Даже если они все-таки принесли кровавую жертву и пробудили золотого бессмертного, моя печать по-прежнему внутри него. След моей силы не исчез.

Я остановилась и прикрыла глаза, выпуская духовное сознание за пределы глубокой ледяной пещеры. По мере того как оно отдалялось, впереди возникали скалистые горы и землянистая почва. Я видела, как кружатся хлопья снега над густым лесом. Даже заметила замерзшее озеро неподалеку. Оказалось, мое тело находится в огромной снежной горе, над которой ослепительно сияет солнце…

Затем окружающий пейзаж начал исчезать, все быстрее и быстрее, пока не превратился в размытое пятно. Следующее, что я успела разглядеть, – как черная демоническая энергия сгущается в нить. Она и связывала мой палец с сердцем Ло Минсюаня. Вот она, печать, которую я оставила ему, и его проклятие.

Я резко открыла глаза: «Нашла!» – и тут же применила технику Мгновенного Перемещения. Холод исчез, и легкий теплый ветерок коснулся моей щеки. Я парила в воздухе, а подо мной простиралась гора Ветров. Яркий блеск золотого дворца Поющего феникса по-прежнему слепил глаза. Раньше я думала, что никогда больше сюда не вернусь. Видимо, воля Небес не совпала с моим желанием.

Ло Минсюань был там. Все выглядело точно так же, как в тот день. Тогда он готовился к брачной церемонии и не ожидал, что Лу Чжаояо разрушит магический барьер над дворцом и ворвется внутрь, уничтожая все на своем пути… С тех пор Лю Сужо возненавидела меня, а последователи небесного пути обвинили в страшном преступлении и прозвали самой злобной и жестокой демоницей в мире. Вот только я была счастлива слышать это. Чем яростнее меня проклинали, тем убедительнее они доказывали, что не способны противостоять мне.

Я не взяла с собой оружия, поэтому сотворила черный энергетический меч. Стиснув рукоять, я взмахнула клинком: демоническая ци ринулась вперед, сокрушая золотой свет магического барьера. Во мне закипела давно позабытая сила, постепенно снимая блоки с каждого меридиана в моем теле.

Я нахмурилась и крикнула:

– Пади!

Магический барьер разлетелся вдребезги, как цветное стекло, и рассыпался хлопьями золотого «снега». Под этим сияющим «снегопадом» я приземлилась перед дворцом Поющего феникса. Мне навстречу в большей спешке выбежали трое: Лю Сужо, Даос Небесного Таинства и глава школы Большой медведицы. Увидев меня, они застыли в изумлении, отчего выглядели невероятно глупо. Однако никто из них оружия не сложил: кажется, я уже не наводила такого ужаса, как прежде.

Я подняла бровь:

– Что, Ли Чэньлань ни разу не сражался с вами за все эти годы?

Только услышав мой голос, они наконец очнулись и забормотали:

– Лу Чжаояо… Как это возможно?..

Лю Сужо, стиснув зубы и не сводя с меня пристального взгляда, задрожала всем телом.

– Лу Чжаояо! – как змея прошипела она и тотчас швырнула в меня оружие. Меч-самец устремился мне в грудь, а меч-самка спикировал с неба.

Я усмехнулась. Моя демоническая ци пришла в движение, а черный энергетический клинок превратился в виноградную лозу, которая тут же взвилась в небеса. Одним движением я уничтожила все ее мечи. На воскрешение Ло Минсюаня ушли почти все силы Лю Сужо, в таком состоянии ей не следовало нападать на меня. В ответ на эту попытку я отшвырнула ее демонической силой. Моя ци раскрыла за мной все ее восемь мечей-самок, подобно восьми лисьим хвостам. В ее глазах я, наверное, была самым жестоким и ужасным демоном, вырвавшимся из Загробного царства.

– Возвращаю!

Взгляд соперницы опустел. Эти слова Лю Сужо уже слышала прежде. В первый раз – на ее свадьбе, когда она тайком напала на меня, а я метнула меч-самку прямо ей в сердце. Второй раз – в школе Зерцало сердца, куда я пришла в теле Чжиянь. Тогда Лю Сужо тайком попыталась напасть на меня и точно так же получила удар обратно. Теперь я не стала дожидаться атаки старой ведьмы и предпочла нанести удар первой. Моя демоническая ци вскинула все мечи Лю Сужо и запустила их в нее разом.

Я намерилась убить эту женщину за постоянные попытки воскресить Ло Минсюаня. Но в миг, когда лезвия должны были вот-вот пронзить ее, вспыхнул золотой свет и окутал Лю Сужо. Мечи-самки, ударившись о магический барьер, разлетелись на тысячи осколков. Я почувствовала, как лед сковывает мои внутренности, и медленно повернулась. На ступенях дворца стоял грациозный мужчина в одеждах, что белее снега, и смотрел на меня сверху вниз.

– Лу Чжаояо, тебе и в самом деле никогда не победить свое демоническое начало.

Никогда не победить демоническое начало? Интересно, он хоть сам понял, что сказал?

– Не хотела потревожить тебя, золотой бессмертный…

Я провела рукой по лезвию демонического меча, окрасив его алой кровью. Жертвоприношение сделано, и клинок стал ярче. Указав на Ло Минсюаня мечом, я продолжила:

– Поэтому, пожалуй, отправлю тебя обратно в вечный сон.

Я целилась ему прямо в сердце. Вспыхнул золотой свет печати Бессмертного, и клинок врезался в нее. Сжав свободную руку в кулак, я одним точным ударом сломала печать. Ло Минсюань мгновенно переместился ко мне за спину и швырнул в меня печать. Даже не оборачиваясь, я легко блокировала удар мечом, но едва хотела развернуться и продолжить битву, как с боков на меня устремились два луча небесной энергии. Мое сердце бешено заколотилось.

– Кто смеет останавливать меня? – закричала я и вдруг почувствовала, как моя демоническая ци иссякает.

Я опустила глаза и увидела, что стою на небесной формации. Сзади возникли другие два луча небесной энергии и обвились вокруг моих рук, превращаясь в кандалы. Еще парочка последователей небесного пути? А ведь верно, на собрании школ небожителей воскрешение Ло Минсюаня поддержали пятеро. Здесь я нашла Лю Сужо, Даоса Небесного Таинства и главу школы Большой медведицы. Оставшиеся двое, вероятно, прятались поблизости…

В этот момент небесная формация под моими ногами засветилась ярким золотым светом, обжигая глаза. Из нее вырвались магические путы и сковали мне ноги.

Казалось, время повернуло вспять. Когда я в первый раз отправилась на гору Ветров, меня точно так же поймали в ловушку небесной формации. Хорошо помню, как я кричала в агонии, пытаясь освободиться, а Ло Минсюань холодно стоял в отдалении и, глядя на меня сверху вниз, приговорил к смерти.

Стиснув зубы, я почувствовала лишь, как кровь и гнев бурлят в моем сердце. Меня охватила неудержимая ярость.

– Ло Минсюань, думаешь, сможешь убить меня?

– Мне следовало убить тебя в нашу первую встречу, – произнес он, стоя за пределами небесной формации. На его бессмертном лице застыло безразличие. – Я не позволю тебе погрузить мир в хаос.

– Ха-ха-ха!

Кажется, я только что услышала самую смешную шутку? Несмотря на оковы и плен внутри небесной формации, я никак не могла перестать смеяться:

– Ха-ха-ха! Ло Минсюань, ты ничего не перепутал? При нашей первой встрече это я должна была убить тебя!

Ло Минсюань казался абсолютно спокойным и не сказал ни слова. Пыль, поднятая моей демонической ци, наконец улеглась, и четверо лидеров школ небожителей в смятении переглянулись, услышав мои слова. Держась за грудь, за спиной Ло Минсюаня появилась Лю Сужо.

– Лу Чжаояо, ты разрушила мою жизнь. Зная, что ты мертва, я ничего не могла поделать. Но теперь, когда виновница всех бед воскресла и сама пришла к моему порогу, я лично срежу твою плоть с костей – только это развеет мою многолетнюю ненависть к тебе, – процедила она. В ее глазах кипела ярость.

Я только рассмеялась:

– Тогда подходи.

– Сужо, – остановил ее Ло Минсюань.

Та обернулась:

– Минсюань, мои раны, моя одержимость – это все из-за нее! Если не убью собственными руками, никогда не избавлюсь от своего внутреннего демона…

– Ха-ха! Выходит, не такие уж вы, святоши, и чистенькие! – вновь засмеялась я и хотела было махнуть рукой в сторону Лю Сужо, но не смогла пошевелиться. – Ло Минсюань, она уже встала на демонический путь, так почему бы тебе для начала не убить ее в назидание другим? Поможет поддержать твою кристально чистую репутацию золотого бессмертного!

– Ах ты стерва! – Лю Сужо бросилась ко мне, сжимая в руках единственный оставшийся меч-самец.

Я равнодушно наблюдала, как она врывается в небесную формацию. Уголки моих губ сами собой приподнялись.

– Такая предсказуемая.

Вокруг меня сгустилась демоническая энергия, и главы небесных школ пустили в ход все свои силы, лишь бы удержать меня за кандалы. Они тянули с таким старанием, будто хотели расчленить меня, но даже сейчас им не уничтожить великую Лу Чжаояо. Ведь, в отличие от меня, готовой рискнуть жизнью, они со своей так просто не расстанутся ради чужих идеалов.

Лю Сужо бросилась на меня, но всего за мгновение до того, как острие клинка вонзилось в мое сердце, демоническая аура приняла форму виноградной лозы и выбила меч из ее рук. Я тотчас схватила женщину за горло и притянула к себе. Демоническая энергия льнула к ее шее, готовая в любой момент превратиться в острое лезвие и разрезать Лю Сужо на куски.

– Ло Минсюань, – окликнула я золотого бессмертного, с помощью демонической энергии нанеся рану на шее Лю Сужо, – я знаю, что тебе нужно. Наверняка после долгой спячки не хватает духовных сил?

Затем рассмеялась и продолжила:

– Ты бережешь силы, поэтому используешь этих ничтожеств, чтобы вымотать меня. А когда я ослабну, снова попытаешься убить меня.

Своей демонической энергии я приказала постоянно терзать плоть Лю Сужо, и каждый раз она сыпала самыми злобными проклятиями. Осознав собственное бессилие, главы небесных школ принялись просить меня остановиться. Я же посмотрела Ло Минсюаню прямо в глаза:

– У меня не так много энергии, чтобы тратить ее на других. Скажи им, чтобы избавили меня от оков и формации, а потом тихонько убрались куда подальше. Я хочу убить тебя, а ты – меня. Остальным не стоит вмешиваться, иначе…

Я нетерпеливо порезала подбородок Лю Сужо.

– Что скажешь, если я помогу тебе убить твою жену, вставшую на демонический путь? Кому-нибудь из вас, святош, интересно, красное ли сердце у человека, ставшего демоном? Предлагаю вырвать ее сердце, чтобы мы все могли увидеть.

Лоза, сотворенная демонической энергией, нависла над сердцем Лю Сужо и медленно, мало-помалу стала вонзаться в кожу.

Женщина закричала:

– Лу Чжаояо! Если хочешь убить меня, убей! Я уже умирала! И не боюсь тебя! Лу Чжаояо, я тебя не боюсь!

– Ха-ха… – тихо рассмеялась я и одарила ее теплым, нежным взглядом. – Люблю наблюдать, как вы не сдаетесь даже на пороге смерти.

Лоза пронзила ее сердце, и кровь хлынула из раны, но Лю Сужо упрямо сжала челюсти, не издавая ни звука. Однако мне было нужно, чтобы она закричала, поэтому я направила демоническую энергию к ее лицу:

– А может, ты хочешь, чтобы я сначала сняла с тебя кожу?

Угроза подействовала на нее. Стон Лю Сужо наконец вынудил Ло Минсюаня открыть рот.

– Прекрати, – сказал он. – Отпусти ее, и я уберу формацию.

«Ло Минсюань, ты не разочаровал меня. Все такой же лицемер!»

– Оковы! – холодно потребовала я.

Золотые кандалы, что удерживали мои руки и ноги, исчезли. Пока главы школ небожителей с ненавистью смотрели на меня, я спокойно пошла к границе формации. Лю Сужо была так тронута, что ее глаза наполнились слезами.

– Минсюань…

Подходя все ближе и ближе к границе, я не спускала глаз с Ло Минсюаня. Наконец, сделав последний шаг, я вышла из магической ловушки и отпустила Лю Сужо со словами:

– Мы оба выполняем обещания.

Внезапно Ло Минсюань переместился, и перед глазами мелькнула тень. Спустя мгновение мы скрестили клинки, но я не ожидала, что в этот самый момент все четыре главы школ небожителей набросят на меня магические оковы. На этот раз они превратили их в единую цепь, которая обвилась вокруг моей талии и втащила меня обратно в небесную формацию. Я перекатилась в центр ловушки, встала на колени, чтобы хоть как-то удержаться, и снова рассмеялась.

– Ло Минсюань, раньше ты хотел меня убить, потому что во мне с рождения кипела демоническая сила. Я казалась себе самым злым, самым дурным человеком на свете. Когда-то это приносило мне боль, но теперь я очень рада. – Я уставилась на него, улыбнувшись одним уголком рта. – Если все в школах небожителей такие, как вы, разве плохо, что я рождена демоном? Ты прав: если ты часть праведного пути, то мне суждено быть вашим врагом вечно.

Как только я замолчала, демоническая энергия, окутавшая мое тело, резко вырвалась наружу. Раз уж мне не избавиться от препятствий, придется рушить все на своем пути. Эту битву между Ло Минсюанем и мной никто не остановит!

Я прикусила большой палец и нарисовала печать Демона. Почувствовав кровь, демоническая энергия яростно забурлила и превратилась в гигантского черного дракона. Он вырвался из небесной формации и напал на четырех глав школ.

Сбросив оковы с талии, я снова сжала в руке меч и направилась прямо к Ло Минсюаню. Когда демоническая энергия столкнулась с золотым лучом, высвободилась сила, содрогнувшая половину дворца Поющего феникса. Меч и свет слились воедино, и Ло Минсюань произнес:

– Раньше я думал, что смогу направить тебя на путь добра.

Мне вспомнилось прошлое: как тяжелораненый Ло Минсюань сказал, что не бывает злых от рождения людей.

– Но судьба взяла свое: твоими руками спасла сына Повелителя демонов и основала школу Десяти тысяч убиенных. По сей день твоя демоническая натура остается неизменной.

– Верно, – презрительно усмехнулась я. – Лу Чжаояо просто ужасна. Так что тебя не устраивает?

Внезапно в его руках вспыхнула печать Бессмертного. Однако битва между демоническим драконом и четырьмя лидерами школ небожителей достигла кульминации: и святоши, и темный дух исчерпали свои силы. Порождение темной энергии исчезло, моя аура потускнела, и энергетический меч рассеялся. Ло Минсюань тотчас ударил меня ладонью в грудь, я взлетела в воздух и ударилась о большой камень.

Я вытерла кровь с губ и усмехнулась:

– Когда ты спасаешь людей – ты добрый, но когда спасаю я – то я злая? Если ты основал школу – ты прав, а если основала школу я – это ошибка? Твои убеждения называют настойчивостью, мои – демонической натурой, которая неизменна. Интересно, почему так?

Я старалась разговорить его, ведь мне необходимо было время, чтобы привести в порядок свою духовную силу.

Ло Минсюань помрачнел:

– Известно ли тебе, почему ты рождена демоницей?

Я не понимала, к чему он, да и было как-то все равно, но пришлось потянуть время. К тому же врагов, которые слишком много болтают, частенько настигает неожиданная смерть. Так что я заставила себя собраться.

– Ты родилась в месте, запечатанном Повелителем демонов. Тысячи лет назад, чтобы сохранить свой род, он спрятал сына в пещере и защитил формацией. С тех пор жителям этой долины покровительствовала нечистая энергия и каждый человек там рождался с демоническим началом. Местные не могли покинуть горы, а посторонние – попасть туда. Повелитель демонов проклял ту землю ради своего сына. Он приказал жителям деревни охранять его потомка из поколения в поколение. Вот что за место твоя родина.

Я молча слушала.

– Мне стало известно об этой печати сто лет назад, и я отправился туда, чтобы сломать ее и уничтожить сына Повелителя демонов. Но охранное заклятие тяжело ранило меня и сбросило со скалы. К счастью, ты не дала мне погибнуть. Я думал, что смогу указать тебе праведный путь, да только ты, спустившись с горы, спасла его, – продолжил Ло Минсюань. – А я после того ранения не полностью оправился даже спустя много лет. Когда удалось снова найти сына Повелителя демонов, я немедленно призвал десять Великих школ небожителей, чтобы объединить силы и уничтожить его. Ты же ранила несколько сотен человек из праведных школ. Ты не щадила никого, лишь бы спасти этого паразита, а после основала школу Десяти тысяч убиенных и принялась истреблять наших лучших людей. В конце концов, в нынешнем положении Ли Чэньланя… виновата твоя врожденная склонность к злу.

О, так дело в моих взглядах на жизнь. Ну и что с ними не так? В течение многих поколений рождались те, кто должен был защищать Мо Цина, но никто из них никогда его не видел. А стоило мне покинуть гору, как я случайно наткнулась на него и по воле случая спасла. Ло Минсюань считает, виной тому моя врожденная склонность к злу, я же чувствовала, что такова была воля Небес. Именно по воле Небес я спасла Мо Цина, сами Небеса заставили меня защитить его. И связь, возникшую между нами в тот день, сложно оборвать до сих пор. Ну а врожденной склонностью к злу святоша называет мои простые принципы: видишь несправедливость – требуй своего, есть за что мстить – отомсти, хочешь кого-то убить – иди до конца.

Ло Минсюань обнажил меч Феникса Небесного Закона. Клинок со своим золотым свечением напоминал перо феникса и нещадно жег глаза: как-никак это «божественное» лезвие создано уничтожать чудищ и демонов, то есть все зло в мире.

Напустив на себя праведный вид, Ло Минсюань покачал головой:

– Ты стала демоницей, а значит, выбрала путь зла.

Он бросился ко мне, и Феникс Небесного Закона загудел. Казалось, весь мир сотрясся от этого звука. Я поспешно подняла свое оружие, чтобы блокировать атаку, но под мощным натиском энергетический меч рассеялся. Тогда при помощи техники Мгновенного Перемещения я перенеслась на золотую крышу дворца Поющего феникса. Вот только это не помогло мне выиграть время: Ло Минсюань следовал по пятам и быстрыми атаками истощил мои силы. Направив ладонь прямо мне в грудь, он отбросил меня на много чжаней. Я налетела на глиняный чан с водой и, закашлявшись, сплюнула кровь. Запах железа ударил мне в нос.

Ло Минсюань не стал добивать меня. Стоя на высокой крыше, он бросил:

– Подави в себе демона.

Боль становилась все острее, навалилась слабость. Это плохо… Судя по всему, меня поразили печатью Подавления Демонов, чтобы обуздать темную ци в моем теле. Если не соберусь с силами и не сломаю ее, она останется во мне навсегда и не даст призвать нечистую энергию. Прежняя я избавилась бы от печати без труда, но сейчас, когда нет ни сил, ни времени…

Я стиснула зубы от боли, а подняв голову, увидела, что золотой силуэт переместился и возник прямо передо мной. Меч Феникса Небесного Закона устремился к моему сердцу вместе с холодным голосом Ло Минсюаня.

– Лу Чжаояо, придет ли кто-то спасти тебя?

Никто. После того как умер дедушка, я осталась совсем одна…

– Я.

Мимо пронесся ветер, и меня заслонила чья-то тень. Над головой развевался черный паоцзы, рукав из русалочьей пряжи скользнул по моей щеке. Острие меча Ло Минсюаня замерло в цуне от моего сердца. Мо Цин сжал горло бессмертного и прошептал ему на ухо:

– У Лу Чжаояо есть я. Я спасу ее.

Ветер дул мягко, неся воздушные облака. В моем сердце, казалось, треснул лед и зажурчал поток чувств… Его фигура возвышалась надо мной, словно подпирая осыпающееся небо. Он спас меня, защитил… В этот момент я поверила в судьбу. Видимо, и правда, такова воля Небес. Оказывается, в мире есть тот, кто хочет спасти меня – мои тело и душу.

Демоническая ци в руках Мо Цина загудела и запульсировала, голова Ло Минсюаня дернулась. Прежде чем мое сознание помутилось, я успела заметить, как золотой бессмертный переместился на ступени дворца Поющего феникса, а энергия в руках Мо Цина превратилась в золотой свет и рассеялась.

Ло Минсюань вытер кровь с лица и протянул:

– Повелитель демонов…

Дальнейшие слова заглушил страшный грохот. Сила Мо Цина была настолько велика, что сотрясла все вокруг. С неба хлынул огромный поток демонической силы и, сокрушив дворец Поющего феникса, уничтожил все, за исключением пятачка, где стояли мы с Мо Цином. Кругом остались горы раздробленных камней.

Когда небо рухнуло и земля разверзлась, Ло Минсюань и четверо глав школ куда-то исчезли. Однако сейчас это было неважно. Сердце бешено колотилось внутри. Я схватилась за грудь, чувствуя, что боль вот-вот разорвет меня на части.

Кругом царил сущий хаос. Будто не замечая его, Мо Цин повернулся и осторожно сделал пару шагов ко мне. Затем присел на корточки и протянул руку, испачканную кровью Ло Минсюаня, как будто хотел дотронуться до моего лица и в то же время боялся разбить меня вдребезги. Только самые кончики его пальцев коснулись моей щеки, словно легкая стрекоза опустилась на поверхность пруда. В каждом движении Мо Цина, способного разрушить весь мир, сквозили мягкость и бережность. В его глазах читалось глубокое потрясение, но не от страха перед оползнями и землетрясением.

– Лу Чжаояо…

– Да… – Я посмотрела ему в лицо. – Это я.

Казалось, в этот миг замерла вся бесконечная Вселенная.

Глава 6. И снова разлука

Стоило пошевелиться, как боль сжала мое сердце и в глазах потемнело. Я невольно упала в объятия Мо Цина и прижалась лбом к его груди, чтобы успокоить головокружение. Он мелко дрожал, как если бы к его телу прижали клеймо, и крепко держал меня за руку, заметно борясь с собой. Я стиснула зубы, заставив себя проглотить кровь, а потом произнесла:

– Ло Минсюань все еще жив.

Мо Цин задумался на мгновение и ледяным тоном ответил:

– Ненадолго.

Он обнял меня, и его теплая ладонь легла мне на спину. Едва в мое тело заструилась энергия, печать Подавления Демонов разрушилась. Боль тотчас исчезла, теплая и густая ци продолжала наполнять меня. Уткнувшись лбом в широкую грудь Мо Цина, я не удержалась и повернулась к его шее, чтобы устроиться поудобнее. Тот слегка напрягся, поток его ци ненадолго замер и снова направился в мою спину. Раньше мне и в голову не приходило, что однажды в бою я стану на кого-нибудь полагаться…

Внезапно я ощутила движение печати, которую поставила на сердце Ло Минсюаня. Он отдалялся. Я мгновенно пришла в себя: это нехорошо, у меня всего два больших часа, и большая часть времени уже потрачена на неудачное сражение. Роскошь отдохнуть на груди у Мо Цина сейчас непозволительна. Стиснув зубы, я оттолкнула его.

– Нельзя позволить ему уйти! Я догоню Ло Минсюаня!

– Ты останешься здесь.

Мо Цин убрал руку и собирался уйти, но я потянула его назад:

– Я с таким трудом выбралась из Загробного царства вовсе не для того, чтобы тут в игрушки играть.

Мо Цин поджал губы, однако больше не пытался меня остановить. Он вынул из ножен меч Невыносимой Тяжести и протянул его мне так, будто дарил цветок, сорванный с обочины дороги. Я удивленно посмотрела на него. Мне вдруг вспомнился вечер, когда я была в теле Чжиянь и сказала ему, что Лу Чжаояо хочет вернуться и отомстить, а он обещал с радостью уступить место главы школы, если она вернется. Тогда я не придала этим словам значения, но оказалось, Мо Цин говорил совершенно серьезно… Он не мог не знать, что значит меч Невыносимой Тяжести, ведь когда-то я рисковала жизнью, чтобы добыть его.

– Меч уже признал своего хозяина, – сказала я. – Я не могу его взять.

– Он тебя защитит.

Защитит? Действие пилюль скоро закончится, так что я не видела в этом смысла…

Мо Цин сам повесил оружие мне на пояс. Пять лет назад я выбрала этот наряд, когда собиралась отправиться за мечом в гробницу. В то время я так и не заполучила его, но по странному стечению обстоятельств теперь легендарный клинок висел у меня на поясе. Вот только радости это не доставляло. Мне не оставалось ничего другого, кроме как… глубоко и горестно вздохнуть.

Подавив нахлынувшие чувства, я закрыла глаза и сосредоточилась на печати, пытаясь отыскать золотого бессмертного. Затем схватила Мо Цина за запястье и переместила нас в нужное место.

Ло Минсюань стоял посреди густого леса, держа на руках Лю Сужо. Я заметила страшные пятна крови на его лице. Позади этих двоих склонили головы четверо глав школ небожителей. Все они тоже выглядели плохо. Заметив меня, Ло Минсюань прищурился и хотел было переместиться, однако в этот момент небо заслонила огромная черная формация. Ло Минсюань застонал: его собственная энергия вернулась, причинив боль.

Я повернулась к Мо Цину:

– Неплохо.

Эти святоши привыкли подавлять силы демонов формациями и никак не ожидали, что мы обратим их методы против них самих.

– Разберись с этими четырьмя, а Ло Минсюаня предоставь мне.

Как только я договорила, из-под земли возникла темная энергия и окутала глав небесных школ. Она проникла им в рот и нос, не давая даже пошевелиться. Пораженная молниеносностью Мо Цина, я не находила слов.

Среди криков боли эхом в моих ушах раздался его голос:

– О них можешь не беспокоиться.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на меня:

– Мы будем сражаться плечом к плечу.

«Мо Цин… Как тебе удается даже в такой момент говорить подобное?.. Вот-вот совсем растопишь мое сердце… Если так продолжится, как мне внушать прежний благоговейный трепет?»

В ответ на мое молчание Мо Цин на мгновение посуровел:

– Я так легко справился с ними лишь потому, что битва с тобой их вымотала.

Хм-м… Пока я думала, как выйти из неловкого положения, он сам позаботился о моей репутации… Я не сдержала смеха. Невольно вспомнился случай, который, как мне казалось, давно стерся из моей памяти.

После спасения Мо Цина я часто показывала ему различные приемы боевых искусств. Но однажды случайно упала, причем очень нелепо. Мне стало настолько неловко, что даже вставать не хотелось. И тогда он поступил точно так же: присел рядом и помог найти оправдание – принизил себя лишь для того, чтобы не смущать меня.