Читать онлайн Идеальная

© Арсенио Каро, 2024

Глава 1. Покупка автомобиля

Я иду злой от метро домой, по слякоти и мокрому снегу. На душе у меня тоскливо и одиноко, все вокруг идет наперекосяк, и это касается не только моей жизни, но и всех окружающих меня и не только меня людей. Ведь на дворе холодная кризисная весна 2009 года, все в стране да и вообще во всем мире переживают глобальное финансовое бедствие. И, как назло, длинная и затяжная зима никак не хочет отступить. А так хочется солнца, тепла и любви, ощущение такое, что вместе с финансами нас покинуло тепло, и чем больше хмурых темных дней, тем сильнее я погружаюсь в депрессию одиночества! На душе тоскливо и печально, так еще вокруг экономики рушатся, люди остаются без работы и средств к существованию, но больше всего людей пугает неопределенность. Никто не может точно дать ответ, когда эта вакханалия под названием кризис закончится и что будет с экономиками ведущих держав. Как и синоптики, которые не могут точно определить, когда наступит тепло, так и эксперты не могут сказать, когда все наладится. Повылазили из всех щелей псевдоспециалисты, которые нам рассказывают каждый день, что, дескать, они-то предупреждали, что долговой пузырь лопнет и все мы погрузимся в пучину экономического хаоса. В нашей же стране не то чтобы прям все поголовно обанкротились, но жить стало явно сложней, ведь доллар повысился, а нефть упала в цене, что ставило нашу страну в не очень комфортное положение. Единственное, что радует – это то, что у нас есть валютный резерв, хотя мне, простому смертному, какая разница, что есть в заначке у власть имущих, мне эти деньги точно не светят. Их удалось скопить только из-за того, что нефть стоила огромных денег, которые просто манной небесной обрушились на нашу многострадальную державу. И даже такому клопу, как я, перепадали крохи с этого барского стола. Перекрытый поток нефтедолларов заставил людей бояться краха личной и финансовой жизни. Из-за этого кризиса все разом перестали что-то покупать, предпочитая держать деньги под подушкой, а то мало ли – могут уволить или сократить на работе, и потом будет нечем платить кредиты, которые мы дружно понабрали, пока в стране было все благополучно. Из-за этой экономии и прекращения потоков денежных средств мне пришлось закрыть свою фирму по продаже межкомнатных дверей. Не то чтобы я сильно был огорчен этим, но все же я вложил в этот бизнес два года своей жизни. Но это была не единственная моя работа, и даже не основная, поэтому я не переживал, основная же моя работа – это инженер в техническом отделе ресторанов Сбарро. Зарплата там, конечно, была небольшая, но за счет того, что мне дали полную свободу действий, потому что начальство знало, что на меня можно положиться, у меня было достаточного свободного времени на сторонние заработки, чем я постоянно пользовался. То открывая свою фирму, то работая на другую фирму прорабом на полставки, то просто беря объекты по строительству через знакомых и загоняя туда работать своих отделочников. Сейчас же в кризис я работаю только в Сбарро, так как боюсь потерять и эту работу, которую я очень люблю. Работаю я тут уже пять лет. Счастливых пять лет, я один из немногих, кому посчастливилось найти работу, которая доставляет удовольствие. В данный период, правда, эта работа приносила мне только моральное удовольствие.

Так вот, я закрыл свою фирму, но не расстраивался, потому что благодаря ей и тому, что я вел жесточайшую экономию денег, я сумел скопить целый миллион рублей. Я теперь мог с уверенностью заявить, что я миллионер, хоть и руб левый. Когда-то мне за счастье было накопить сто тысяч, теперь же в моем распоряжении есть целый миллион. Экономия заключалась в том, что я не ходил на свидания и не встречался с девушками долгое время. В моей жизни такое впервые, но цель купить машину стоила этой жертвы. Да и потом я понимал, что когда буду на колесах, то стану мобильней, а значит, могу больше окучивать девушек, а значит, свой простой я быстро наверстаю.

Второе, а может, и первое место в моей жизни занимали и занимают девушки. Я, как маньяк, не могу не наслаждаться их красотой, их существованием вокруг меня. Иногда порой мне достаточно увидеть красивую девушку, и мне этого хватает, чтобы у меня поднялось настроение. Вообще-то мне даже стало нравиться мое одиночество, я им упивался и наслаждался, но порой это меня вгоняло в депрессию, потому что просто видеть красивую девушку мало, мне нужно обладать ею, даже если она этого не хочет. Я как маятник менял свое отношение к одиночеству и к желанию начать опять встречаться с девушками. И долго не мог определиться, что мне важнее – обладать красотой или просто лицезреть окружающую красоту. Меня часто подмывало замутить с кем-то из красоток на работе или восстановить свою анкету на сайте знакомств и пуститься во все тяжкие, но я держал себя в руках изо всех сил.

И вот награда нашла своего героя: я сижу дома в своей съемной однокомнатной квартире в центре города и жду, когда за мной заедет Игорь. Это мой приятель, с которым мы сдружились, когда он работал на меня, а именно на своей газели развозил двери по заказчикам. Работал он исполнительно, да и вообще был приятным в общении, поэтому мы быстро подружились с ним. Сам я в машинах вообще не разбираюсь, поэтому попросил его помочь мне с выбором тачки, он с охотой согласился. И вот наконец он приехал к моему дому, и я выбегаю к нему, торопясь как можно скорее доехать до заветной цели. Мне в последнее время снится постоянно сон, как я сажусь за руль своего болида и гоняю по дорогам Москвы.

– Здорово, – крикнул я ему, выходя из подъезда, – чего опаздываешь? На тебя это не похоже!

– Привет, – ответил он, когда я уже подошел, и протянул мне руку и крепко пожал мою ладонь.

– Да я жену отвозил по делам и поэтому задержался, – говорит он звонким голосом, улыбаясь.

Игорь недавно женился и поэтому стал больше времени проводить с красавицей женой, да и вообще вел семейную жизнь и наслаждался ею основательно. Он был из породы семьянин-подкаблучник, поэтому жена и ее слова для него были законом. Сам он тоже был симпатичным: худым, но не болезненной худобой, а человека с хорошим метаболизмом. Он постоянно мне жаловался, что не может набрать вес, у меня же была, наоборот, проблема скинуть вес. У него светлые волосы, светло-карие глаза, высокий рост – такому не на авто работать, а в кремлевском полку служить, подумал я в первый день нашего знакомства. Сам же я среднего роста, постоянно борющийся с лишним весом, его хотя и немного, но все равно лишние пять килограмм всегда со мной на случай голода. А голодать мне, к сожалению, в своей жизни пришлось, но это было давно, поэтому не буду заострять на этом внимание. Я часто занимался спортом и был, конечно, шире и мощнее Игоря. Чем явно вызывал у него зависть, потому что он постоянно трогал мой бицепс или хватал меня за мою накаченную грудь.

Я сел в его вишневую «двенашку» и, сразу поморщившись, говорю: – Как же тут тесно, неужели ты не хочешь продать этот отечественный таз и наконец купить нормальную иномарку?

Игорь, нисколько не обидевшись на мои кривляния, спокойно ответил:

– Зато у меня запчасти дешевые, и я ее в любой момент могу продать, почти не потеряв в цене. Я бы на твоем месте тоже купил себе такую машину. Зачем тебе первая машина иномарка, которая стоит полмиллиона?

– Затем, что это иномарка, я себя не на помойке нашел и никогда не буду ездить на отечественном хламе, я лучше пешком буду ходить, – ответил я гордо, задрав голову. Игорь пожал плечами и не стал возражать, а спросил: – Ну так куда едем, какую машину ты себе присмотрел?

– Я выбрал три варианта, – в нетерпении начал ерзать на сиденье, – но хочу съездить сначала к той машине, которая мне больше всех понравилась.

– Что за аппарат?

– Хендай Тибуронт, на механике, серебристая, 2,7 литра, двигатель V 6, чипованная до двухсот лошадей.

– Ого, крутая тачка, – закивал Игорь в понимании тех цифр, что я ему озвучил, – только опять не понимаю, зачем такая мощная и крутая машина? ты на бензин разоришься!

– Ерунда, зато я буду крутым и буду всех обгонять, – мечтательно ответил я.

Через полчаса мы уже стояли у этой красавицы серебристого цвета, с крутыми литыми дисками, тонированными стеклами. Она блестела и манила к себе, нашептывая рычанием мотора – я твоя, забирай меня скорей. Признаться, я с первого взгляда полюбил эту машину – она была великолепна, бестия, которая своей скоростью и внешним видом идеально подходила моему представлению, что такое крутизна. В объявлении хозяин ее продавал за 550 тысяч, немного поторговавшись, он решил скинуть двадцать тысяч, но на меньшее не соглашался, говоря, что автомобиль супер, что пробег маленький и что вообще она последние два года стояла в гараже и не ездила, потому что он сейчас ездит на внедорожнике. Игорь мне предложил, пока хозяин машины отошел – может, поедем посмотрим еще варианты? Но я загорелся этой машиной и думать не хотел о других.

– Нет, я хочу ее, она супер, давай возьмем эту, – настаивал я как маленький ребенок.

– Мне кажется, она не стоит таких денег, – продолжал скептически говорить Игорь, – я заглянул под капот, у нее нужно радиатор поменять, он весь прогнил, да и по кузову есть царапины.

– Да я сам на ней еще больше царапин наставлю, все-таки первая машина, – не унимался я.

– Ну как знаешь. Она, конечно, крутая тачка, бесспорно, но я бы поискал другую себе.

Но я уже не слушал его и подошел к владельцу авто со словами: я согласен, берем. На следующий день он снял ее с учета, мы оформили куплю-продажу, я отдал ему денег и, довольный, сел за руль машины. Права я купил за несколько месяцев до покупки авто, потому что не хотел тратить свое время на обучение. Опыта у меня почти не было, но я брал два месяца уроки вождения у профессионального инструктора. Я сразу его предупредил, что я, как и многие в нашей стране, купил водительское удостоверение. Он не удивился и сказал – главное, что ты пришел обучиться вождению, а знаки дорожного движения выучить недолго.

Дорожные знаки я знал самые основные, на остальные я даже не обращал внимания. Но я все равно был уверен в своих способностях и, как только я завел своего зверя, я сразу втопил на полную мощность, так что меня и Игоря прижало к сиденьям. Я с восторженным визгом разгонялся и дальше, не желая сбавлять скорость. Игорь же, весь побледнев от моего стиля вождения, пристегнулся и, выставив вперед руки, кричал мне:

– Сбавь скорость! Куда ты так гонишь!?

Я после пяти минут езды остановился и, посмотрев на бледного друга, спросил: – Что не так-то? Я вроде нормально вожу? Он посмотрел на меня разочарованно, но спокойно ответил мне:

– Давай я сяду за руль и покажу, как нужно аккуратно ехать, и дам тебе пару советов.

– Ну давай, – согласился я, понимая, что лишнее обучение мне не помешает.

Игорь уселся на водительское место и первым делом начал настраивать сиденье и боковые зеркала.

– Не забывай, что зеркала нужно настроить так, чтоб на углу их было видно зад твоего авто.

Я в ответ только молча кивал.

– Потом смотри, как плавно переключать скорости, а не как ты, резко дергать рычаг, а то после твоих резких движений ты его оторвешь.

Он показал и медленно тронулся. Всю дорогу, пока мы ехали к моему дому, он показывал мне различные примочки – как аккуратно водить, и, если честно, его урок был более полезен, чем те уроки, за которые я платил инструктору по вождению. Когда мы подъехали к моему дому, я сказал:

– Давай я тебя отвезу домой.

– Не надо, я лучше на метро.

– Да не бойся, ты же меня научил всем премудростям, – рассмеялся я.

– Давай ты сначала их без меня опробуешь, а потом уже как-нибудь я с тобой поезжу, – не соглашался Игорь.

– Ну давай тогда я тебе такси оплачу, что ты сейчас будешь на метро кататься, – предложил я.

После того, как Игорь уехал на такси, я не удержался и сел в свое крутое авто и решил покататься по своему району, благо была суббота и машин было мало. Сначала я решил поездить медленней, наслаждаясь каждым поворотом руля и каждым передергиваем рычага коробки передач. Но надолго такой езды меня не хватило, нога сама, не слушаясь меня, надавила на педаль до упора, отчего мой зверенок, рыча и беснуясь, понесся во весь галоп. Я даже не притормаживал у пешеходного перехода и резко пролетал их в надежде, что никто не посмеет переходить дорогу, видя, как я набираю скорость под максимум. Я пару раз, не заметив знак, проезжал на встречку под кирпич, которых у нас в центре было очень много, и каждая вторая улица была с односторонним движением, и очень часто в них прятались гайцы, пытаясь поймать таких незадачливых водителей, как я. Я ездил и упивался своей ездой, думая, что это мне никогда не наскучит и с каждым днем я буду все больше и больше хотеть сидеть за рулем. А самое главное, что я наконец могу начать видеться с девушками, которых мне очень сильно не хватало. Только красавица, сидящая на пассажирском сиденье, могла вырвать меня из депрессии одиночества. Мое одиночество в момент триумфальной покупки автомобиля стало беспокоить меня еще сильнее, ведь обладание такой машиной без обладания девушкой вызывает печаль у меня. В голову закралась одна странная мысль: а вдруг за то время, что я жил без девушки, я разучился с ними флиртовать и знакомиться? или и того хуже: потерял навык в сексе? Мне хотелось иметь подле себя не просто девушку, а самую красивую, самую лучшую, самую веселую, и вообще хочу идеальную девушку. Раньше я не задумывался о том, красивая или умная девушка, на встрече для меня главным было получить как можно больше секса. Но сейчас я не хотел, как раньше, встречаться с кем попало только ради галочки, я хотел ту, которая будет так хороша, что я не буду смотреть на других, ту, которая разожжет во мне пламя страсти и любви, ту, при виде которой все будут мне завидовать. Одним словом, ту, которую я смогу назвать идеальной!

Глава 2. Знакомство

Первый радостный месяц после покупки я ездил только по вечерам, когда не было сильного потока машин, чтобы усовершенствовать свои навыки вождения и не влететь кому-то в зад. Я понимал, что нужна практика для того, чтобы лучше реагировать на те ситуации, которые постоянно происходят на дороге, особенно если в этих ситуациях участвует блондинка на честно заработанном Бентли. Но даже в вечернее время и ночью, когда люди вообще должны дома храпеть под одеялом, была пара моментов, когда я чуть не попал в аварию из-за своей невнимательности или нехватки опыта. Мне повезло, что водители были опытнее меня и вовремя притормаживали или просто, уходя от столкновения, выруливали, крича мне вслед различные ругательства. В один из таких ночных вояжей я выехал из дома и поехал по улице Плющихе, желая выехать на Садовое кольцо, чтобы сделать по нему круг и вернуться домой. И вот я еду, такой весь внимание и начеку, по улице, проезжаю быстро на желтый цвет Тобразный перекресток с улицей Бурденко. Как вдруг слышу визг тормозящих покрышек и ощущаю толчок в заднюю часть машины, от силы которого я приложился головой об руль. В этот же момент раздался грохот столкновения машины со столбом. Слава богу, не моей, а чьей тогда? Озадачился я и сразу остановился, включил аварийку и вышел из машины проверить, что произошло с моей машиной и с виновником ДТП. Моим глазам предстал автомобиль МИНИ Купер синего цвета, который влетел в светофорный столб, из капота машины валил дым. Видимо, желая уйти от столкновения с моим автомобилем, водитель вырулил и, чиркнув мне по заднему бамперу, со всего маху влетел в несчастный одинокий столб. Я настороженно стал подходить к МИНИ Куперу, не понимая, что нужно делать в таких ситуациях. Вдруг машина взорвется, все же не бывает дыма без огня, хотя на самом деле валил пар из радиатора. Я продолжаю подкрадываться, не понимая, что делать в такой ситуации, откровенно говоря, я растерялся. Подойдя поближе, я увидел, что водитель в порядке, спасли подушки безопасности, которые вовремя сработали, не дав столкнуться с рулем. А вот меня ничего не спасло и в данный момент болит лоб, которым я прилетел в руль.

Виновницей происшествия оказалась девушка лет двадцати. Из-за того, что на улице темень, я не могу как следует разглядеть ее наружность, но одета она была со вкусом, насколько я могу понимать в женской моде. В голубой джинсовой курточке, белой футболке и темных обтягивающих джинсах. Хоть на одежде не видны были лейблы, но я почему-то сразу понял, что это одежда не из дешевых и явно куплена в ЦУМе или в Европе.

– С вами все в порядке? – спросил я тихим голосом, боясь напугать девушку. В ответ я увидел улыбку, которая озарила меня белоснежными зубами, такого яркого белого цвета я не видел никогда в жизни – в эту темень они сверкали как белый жемчуг, или может, мне так показалось от волнения. Но главное, видя улыбку, я понял, что с ней все хорошо. Она, все так же улыбаясь, говорит мне:

– у меня все просто супер, а у вас, сэр?

– Ну, с учетом того, что моя машина не повреждена, то жаловаться мне не на что, – стал я улыбаться ей в ответ.

Мы, как два умалишенных, молча глядим друг на друга и улыбаемся непонятно чему, со стороны это, наверное, казалось очень комично. Спустя минуту такого стояния я дернул дверцу, которая со скрежетом поддалась моей силе, и протянул ей руку, желая помочь выбраться из машины. Она протянула обе свои руки, и, прикоснувшись к ним, я ощутил такую нежность кожи, что у меня аж горло пересохло. Она, грациозно выпорхнув, продолжая улыбаться, подняла руки и стала причитать:

– Слава вселенной, что я жива и здорова! Только мою милашку жалко.

– Может, нужно вызвать ГАИ? – с просил ее, я не зная, как поступать в такие моменты.

– Нееее, не надо, давай я тебе так заплачу за ущерб, а то они приедут, и мне придется платить им за столб, ну не им, а нашему государству, у которого столбы из-за откатов стоят так, как будто сделаны из золота.

Я пожал плечами и спросил: – А ты думаешь, что они не найдут тебя?

– Да сдалась я им, сейчас вызову эвакуатор, и увезут мою машину, и никто меня искать не будет. Поставят новый столб, попилят бабки с бюджета, и все дела.

Я стоял молча, пораженный ее деловым тоном и тем, как она, вытащив мобильный телефон, быстро набрала номер и приказным голосом стала говорить: – М не нужен срочно эвакуатор, на улицу Плющиха, если приедете за пятнадцать минут, плачу по двойному тарифу. Так, с этим разобрались, давай теперь с тобой решим, что делать.

Мы подошли к моей машине, она осмотрела бампер, который был только поцарапан, и говорит:

– Ну, могу тебе дать десять тысяч, на эти деньги легко купишь себе новый бампер.

Я же молчу и ничего не говорю, меня сковала нерешительность от того, что от нее веяло таким напором и уверенностью, и от того, что она была безумно красива – я успел ее полностью разглядеть, пока она общалась по телефону. Ростом она была чуть ниже меня, фигура стройная с длинными, идеально выточенными ножками, которые обтягивали джинсы, рыжие длинные волосы, атласно-белая кожа, а самое главное – ее большие зеленые глаза, которые сверкали озорством и кокетством одновременно. Она решила, что я подумал, что десять тысяч мало, и поэтому говорит:

– Ну больше я не дам, так что бери, пока даю.

– Да нет, мне не нужны деньги, – наконец вымолвил я. Она посмотрела на меня удивленными глазами и спросила: – А что тогда тебе нужно? Я хотел было сказать: ты мне нужна, будь моей, и я все тебе отдам, все богатства мира, да что там богатства – жизнь свою я готов тебе отдать. Но я неуверенно промычал:

– Я хочу свидания с тобой.

– Ооооо, у нас тут романтик, – засмеялась она, – ты что, насмотрелся американских фильмов? Думаешь, меня так легко позвать на свидание? Думаешь в своей голове: они столкнулись на перекрестке, теперь любовь взойдет навек! – заговорила она стихами. – Думаешь, я тут сейчас вся растаю и соглашусь?

Тут ее наглость вывела меня из ступора, и я резко ответил ей: – Да, согласишься! иначе я сейчас вызову ГАИ, и будем все решать по закону, раз не хочешь по-хорошему решить проблему.

Она еще больше удивилась моей перемене и уже спокойней говорит:

– Не горячись, парниша, ну в принципе на свидание можно и сходить, тем более тебе повезло – я тоже любительница американских романтических комедий, поэтому соглашусь, но только место выбираю я и оплачиваю тоже я.

Я с охотой согласился, еще больше начиная очаровываться ею. Она дала мне свой номер телефона, попутно сказав, что зовут ее Майя, мы договорились встретиться на следующий день. Я не стал дожидаться эвакуатора и поехал домой, потому что я не знал, как продолжить разговор и, боясь спугнуть ее своей неловкостью, быстро ретировался. Да, просто стоять и смотреть на нее взглядом маньяка я не хотел.

Утром я, как только проснулся, только и думал о предстоявшей встрече с прекрасной девушкой. Я начал прикидывать, что бы мне одеть на свидание, но все мои вещи были дешевками, и я понимал, что в них буду выглядеть глупо с такой шикарной девушкой, как Майя. Я решил сходить в торговый центр Европейский, который не так давно открылся рядом с метро Киевская, благо до него идти не больше десяти минут. Я взял с собой побольше денег и полдня потратил на то, чтобы приодеться достойно. В итоге я купил ботинки темно-коричневого цвета Timberland, джинсы темно-синие с небольшой потертостью фирмы Replay. Эту фирму я знал по вещам, которые раньше покупал в секонд-хенд, но не думал, что новые они настолько дорогие. Если в секонде я покупал футболку за пятьсот руб лей, то в магазине новая она уже стоит пять тысяч руб лей. Купил рубашку красную клетчатую с длинным рукавом фирмы Levi’s и легкую коричневую кожаную куртку PULL&BEAR. Эта фирма, конечно, была недорогой, но на мое счастье на куртке не было логотипа и выглядела она дорого, поэтому могла сойти за премиальный бренд.

Накупив себе шмоток, я позвонил ей после обеда.

– Привет, это Арсений, которому ты должна незабываемое свидание сегодня, – с казал я уверенным тоном, видно, оттого, что перед моими глазами не было ее пугающей красоты. Она веселым и бодрым голосом отвечала мне:

– Привет, привет, я как раз думала о тебе и о том, куда бы сводить такого принца, как ты!

– Оооо, комплимент, спасибо, мне очень приятно, – поддержал я ее шуточный тон разговора.

– Проблема только в том, что я могу увидеться после 21 часа, а я так поздно уже не ем, поэтому и не знаю, куда бы нам сходить.

– Может, тогда просто увидимся и покатаемся по ночной Москве? – с просил я, – а то я тоже так поздно есть не захочу, да и вообще после девяти уже спать ложусь.

– Ха-ха-ха-ха, наверное, сразу после «Спокойной ночи, малыши»?

Мы вдоволь посмеялись, и она предлагает – давай так и сделаем, а еще лучше скатаемся на Воробьевы горы, там со стритрейсерами тусанем, да и погулять можно по парку, если сильно холодно не будет.

– Отлично, так и сделаем, только ты теплее оденься, – решил я проявить заботу.

– Ничего, если что, я надеюсь, ты меня согреешь, – отшутилась она.

– Да не вопрос, – ответил я, а сам уже представил, как буду сжимать ее в своих объятьях.

Майя дала мне свой адрес – Кутузовский проспект, дом 17, это было в пяти минутах езды от меня. Мы распрощались, и я стал считать часы, минуты и секунды до встречи. Банально, но это правда, время тягостно тянулось, а ожидание встречи все больше и больше утомляло.

В назначенное время я стоял у ее подъезда и в нетерпении ждал ее выхода, я не верю своему счастью, что я иду на свидание с такой прелестной девушкой. На мое удивление, она не заставила меня ждать и вышла минута в минуту. Одета она была в темно-синее пальто, в голубых джинсах в обтяжку, в коричневых полусапожках, на шее у нее был длинный, крупной вязки шарф, расшитый синими и белыми нитками. Огненно-рыжие волосы развевались от ветра, который поднялся, как только она вышла из подъезда, было такое ощущение, что сама природа хочет прикоснуться к ее красоте. Она улыбнулась своей замечательной улыбкой и, грациозно обойдя машину, открыла дверь и устроилась на сиденье. Оценивающе на меня посмотрела и говорит: – Привет, а ты симпотный, я в прошлый раз это и не заметила.

– Спасибо, ты тоже ничего так, – как-то неуклюже парировал я. Она облизнула губы язычком и стала еще пристальней смотреть на меня.

– Вот прямо не могу оторваться от твоих глаз, они такие же ярко-зеленые, как у меня. А ты знаешь, что на земле всего пять процентов людей с зелеными глазами?

– Нет, не знал, я могу тебе только сказать, что они у меня раньше были карими, потом стали серыми, и когда они были серыми, я каждый день молил бога, чтобы они стали зелеными, и они поменяли цвет.

– Вау, не думала, что такое возможно, – восхитилась она.

– Чистая правда, – говорю я.

– Ну значит, ты, наверное, очень сильно хотел этого, что так произошло.

– Очень сильно хотел, а еще больше в своей жизни я хотел повстречать такую красивую девушку, как ты, – немного смущаясь, говорю я.

– Видно, у тебя такая энергетика, что тебе вселенная дает то, что ты хочешь.

– Или бог меня так любит, – добавил я и заметил, что при слове бог Майя скривила гримасу, но ничего не сказала.

Мы выехали к пункту назначения, по дороге я спрашиваю: – А чем ты занимаешься в жизни?

– Я учусь на третьем курсе во ВГИКе.

Значит, ей точно двадцать лет, подумал я про себя, вслух же спросил: – Ты будешь актрисой?

– Хотелось бы, конечно, стать, – отвечает она своим интересным, немного сексуальным, немного мелодичным голосом, который не сразу проявился, теперь же я понимаю, что не только внешность, но и голос у нее идеальный, а это не всегда совпадает с внешностью. Иногда говоришь с девушкой по телефону и думаешь, какой же ангельский голос, а в жизни встречаешься, а там толстая жаба – обладательница сего ангельского голоска, хотя по виду она скорее съела ангела.

– А ты кем работаешь? – спрашивает, Майя выведя меня из раздумья.

– Я обычный инженер, ничего интересного.

– Любая работа интересна, если она любимая, – парировала Майя.

– Ну вообще-то свою работу я очень люблю, просто она не очень прибыльная, – почему-то я решил признаться ей, что я нищеброд, хотя обычно я пускаю пыль в глаза девушке, чтоб понравиться.

– Значит, нужно стремиться к большему и продвигаться по карьерной лестнице.

– Ну не то, чтоб не стремлюсь, у меня была своя фирма, но я ее из-за кризиса закрыл.

– Молодец, в тебе есть предпринимательская жилка, мне это нравится. А чем твоя фирма занималась?

– Продавала через интернет межкомнатные двери, до недавнего времени неплохо все шло, но настал кризис, покупательская способность населения упала и пришлось закрыть предприятие.

– Ничего, зато у тебя есть опыт уже, и в будущем откроешь что-то новое, – подбодрила она меня и положила ладонь мне на плечо. От этого простого вроде действия у меня перехватило дух, я замер, боясь спугнуть ее, чтоб она не убрала свою хрупкую ручку с моего неотесанного плеча. Но она не убрала, а наоборот, повела пальцами от плеча по моей руке, которая мертвой хваткой вцепилась в рукоятку коробки передач.

– У тебя накаченные руки, мне это нравится, – проговорила она томным голосом, который стал еще сексуальней.

– А что еще тебе нравится в парнях, – еле выдавил из себя я, во рту пересохло от напряжения.

– Даже не знаю, – оторвала она руку от меня, повернувшись в мою сторону и пристально разглядывая меня. – Могу только сказать, что ты в моем вкусе, но этого мало.

Я расстроился и подумал про себя, что сейчас начнет обычную шарманку каждой девушки, что ей нужен богатый и успешный мужчина.

– Мне важен мозг, мне важно, чтобы мужчина был умным. Я сапиосексуал.

Фуууу, выдохнул я облегченно и решил проверить, как она относится к деньгам, их отсутствию или наличию.

– Что, кстати, с машиной? Сильно она разбилась, долго ждала эвакуатор?

– Почти сразу после твоего отъезда приехал. Плевать на машину, главное, что со мной и с тобой все в порядке.

– А тебе не жалко денег, что ты потратишь на ремонт своей машины? – с просил я, видя, как она все так же улыбается и не унывает.

– А что мне эти деньги, они сегодня есть, завтра их нету, главное, что сама цела, мне единственное обидно, что я не смогу принять участие в гонке.

– Что за гонка? – удивленно спросил я.

– Пока не хочу говорить, давай приедем на Воробьевы горы, а там, может, и расскажу тебе, – хитро промурлыкала она.

Доехав до места, нам пришлось оставить машину далеко от смотровой площадки, потому что все места были заняты стритрейсерами, которые то и дело гоняли туда-сюда, ревя моторами. Майя с какой-то грустью посмотрела на гонщиков и, оглядев меня, словно сомневаясь, стоит ли мне довериться, все же заговорила:

– Ты реально хочешь знать, что за гонка?

– Да, хочу, конечно, я вообще хочу все знать о тебе.

– Хм, ну все знать тебе пока не нужно, а вот про гонку могу рассказать. Я заметила, что у тебя машина резвая и, может, у нас и получится выиграть. А теперь слушай меня и не перебивай. – Я покивал в знак согласия и стал внимательно вникать в суть.

– Каждый год на майские праздники проводится гонка по стране, каждый участник скидывается по пятьсот тысяч рубл ей, и победитель получит двенадцать миллионов. В этом году участие примут почти тридцать человек – это рекорд, из-за кризиса многие готовы рискнуть всем, что у них есть, ради победы. Гонка идет без правил, главное доехать в автомобиле, никаких мотоциклов, поездов и самолетов, но это не просто езда из пункта а в пункт б, там дают загадки, которые нужно разгадать, чтобы понять, куда ехать.

Я кивал ее словам, пытаясь сделать умное лицо понимающего человека, хотя по мне это казалось каким-то бредом – рисковать такими деньгами ради непонятной перспективы.

– Так вот, в этом году я наконец решилась поучаствовать, – продолжала она, – но, как назло, разбила машину, и теперь не знаю, что и делать. Мне как бы не столько приз нужен, я просто хочу эмоций, хочу адреналина, мне не хватает драйва. Моя жизнь уж слишком скучная – на учебе все идет своим чередом, отношений у меня нету. Поэтому в этом плане тоже скука, в театре, где я временами играю, тоже все банально. Короче, можешь считать меня зажравшейся богатенькой девочкой, но я все равно хочу попасть на эти гонки и поучаствовать.

– И ты хочешь со мной принять участие в этой гонке? – спросил я.

– Да, давай это сделаем? – умоляюще она посмотрела на меня, раскрыв широко и без того большие свои глазки и хлопая милыми ресницами.

– Так ты меня почти не знаешь, у тебя что, нету друзей, с кем это можно провернуть?

– Нет, друзей у меня нету, и парня тоже, потому что девушки не хотят со мной дружить из-за того, что я красивая, и боятся, что уведу их парней, а парни боятся со мной знакомиться, потому что думают, что я слишком наглая и опять же слишком хороша для них.

– Не верю, что к тебе не подкатывали парни!

– Не, ну бывает, подкатывают, но только всякие мажоры, папеньки сыночки, я таких терпеть не могу, и они в основном малолетки, а я хочу взрослого мужчину, как я уже сказала, мне очень важен мозг, а у них вместо мозга работает другой орган. Кстати, а тебе сколько лет? – неожиданно спросила она.

– Мне двадцать восемь, подхожу? – спросил я с надеждой в голосе.

– Ну если б тебе было за тридцать, то да, – засмеялась она. Но тут же говорит слова, которые я готов набить у себя на груди: – Не переживай, ты мне подходишь, – решила она сгладить ситуацию.

«Подхожу» – это слово отозвалось эхом у меня в голове, и доставляет мне удовольствие, и ласкает мой мозг, ударяясь о стенки моего сознания. Воодушевленный этим, я говорю – ну если я единственный твой спаситель, то тогда давай это сделаем. Она радостно захлопала в ладоши: – Мы их всех порвем! – эмоционально громко сказала она.

– Как будем делить приз? – спросил я, улыбаясь ее энтузиазму.

– Пополам, конечно, у нас все будет пополам, с меня вступительные деньги, с тебя машина, так что все честно.

– Ну тогда супер, – говорю я, обрадовавшись, что, по сути, ничем не рискую, а даже наоборот, могу главным призом забрать шесть миллионов или на худой конец отношения с Майей. В итоге мы так и не пошли к стритрейсерам, а остались сидеть в машине, мечтательно рассуждая, какая чудная нас ждет гонка. Майя, когда мечтает, так мило запрокидывает голову и что-то вещает в потолок машины. Я же, просто очарованный ею, смотрю и не вникаю в сказанное, мне важно, что она тут и она рядом.

Когда я привез ее домой, она мне говорит: – Завтра сможешь отвести деньги учредителю гонки?

– И ты доверишь незнакомцу такое дело?

– Да, доверю, потому что вижу, что ты хороший, да и потом я уверена в себе и в том, что я намного тебе дороже этих бумажек.

– Ты уверена?

– Да, уверена на все сто процентов.

– А почему сама не хочешь поехать и отдать деньги?

– Потому что буду занята, да и вообще ты мужчина, и ты должен взять инициативу на себя, там ведь будет инструктаж. А я глупенькая, могу все забыть или просто прослушать, вспоминая о том, какие у нас с тобой замечательные глазки.

Я улыбнулся ее шутке и согласился, она поднялась домой и вынесла мне деньги. Сунув мне их небрежно, она поцеловала меня смачно в щечку и со словами – помни, что главный твой приз – это я! – удалилась, сексуально вертя попкой.

Я поехал домой и, зайдя в квартиру, увидел сообщение на телефоне с адресом, куда мне нужно завтра эти деньги отвезти. На следующий день я первым делом поехал по этому адресу, который меня привел к обычному бизнес-центру. На ресепшене я сказал, в какой мне офис, мне выдали карточку и записали мои данные. Я поднялся на нужный этаж и вошел в нужный мне офис, ничем не примечательный. Внутри сидел за столом мужчина лет сорока пяти.

– Здравствуйте, могу я видеть Андрея Павловича? – спросил я, заходя в кабинет.

– Да, это я, – с казал мужчина басом, он был невысокого роста, с седыми усами и пивным животом, одетый в серый костюм, обычный серый дядька, ничего особенного.

– Я пришел записаться на гонку. – сказал я, доставая деньги. – Аа, вы по этому поводу, – подскочил он и, быстро подойдя к двери, закрыл ее на ключ. – Проходите, садитесь, сейчас мы все обсудим. В первую очередь, от кого вы о нас узнали? – От Майи, – ответил я. Он взял увесистую папку и стал водить по ней пальцем, я заметил, что там в основном какие-то клички, а не имена.

– Что-то такой я не вижу, дело в том, что без рекомендации я не могу вас записать, так как вы впервые у нас.

– Давайте я позвоню и уточню, хорошо?

– Да-да, конечно. – Я отошел от стола к окну и набрал номер Майи, но она не брала трубку, тогда я ей написал:

Я: привет, скажи, от кого рекомендация, а то меня не записывают.

Майя: ой, прости, забыла сказать. Скажи, что ты от Беса, он поймет.

– Я уточнил, я от Беса, мне так сказали передать.

– Тогда все в порядке, давайте оформляться. Он давний участник и даже побеждал в гонке.

Он взял деньги и бережно их положил в сейф, оттуда же достал какие-то бумаги. Мы присели за стол, он протянул мне стопку бумаг, в которых значилось что я отдал деньги для участия в гонке, и что обязуюсь держать все в секрете, иначе я буду дисквалифицирован, и еще куча различного инструктажа и правил.

– Вам нужно это подписать, и еще написать свой номер телефона, на который будут приходить сообщения, вся связь с организаторами будет осуществляться только через телефон.

– Они что, шифруются? – спросил я.

– Ну просто гонка не совсем законная, поэтому резонно, что они не хотят светиться, единственный, кого вы будете видеть и с кем иметь дела, это я, но это не значит, что они не будут следить за вами. Вам первого мая с утра придет сообщение, и это будет означать, что гонка началась.

– А с утра это во сколько?

– Не могу вам это сказать, потому что их отправляю не я.

– Мутная схема какая-та, – сказал я недоверчиво.

– Какая есть, вам решать, участвовать или нет, – улыбнулся он своими желтыми зубами.

Я подписал бумаги, свой экземпляр я небрежно сложил пополам и засунул в карман. Уходя, я еще раз внимательно посмотрел на него, и вид его мне показался не таким уж доброжелательным, как показалось вначале. Он больше походил на слизняка, который ради своей наживы готов пойти на многое.

Глава 3. Первый поцелуй

До первого мая оставалось две недели, и нужно было подготовить машину. Я загнал ее в сервис, который находился недалеко от моего дома. Там продиагностировали мою машину, порекомендовав поменять тормозные колодки, заменить жидкости и ремень ГРМ, что я в итоге и сделал, так как понимал, что нам предстоит ездить по всей стране, а значит, любая поломка могла лишить нас выигрыша. Также я купил запасное колесо на случай прокола и набор инструментов, если что-то придется самому чинить в дороге, хотя из меня механик никакой, но думаю, что в критической ситуации на меня сойдет озарение и я смогу починить машину, тем более ничего сложного – открутить один болт и прикрутить другую гайку. Главное только не перепутать, где нужна гайка, а где болт.

С Майей мы не виделись после первого свидания, она была вся в делах, но при этом постоянно переписывалась со мной. Мне кажется, что это такая любезность с ее стороны, чтобы я не передумал выступать с ней в гонке. Я же в этих переписках осыпал ее комплиментами и говорил, как сильно я хочу ее вновь увидеть и как сильно хочу, чтобы она была моей. В итоге она не выдержала и согласилась на свидание.

Я пригласил ее в грузинский ресторан «Старый Город», он находится прямо у моего дома, и все, кто в нем бывал из моих знакомых, говорили, что готовят в нем хорошо. Плюс там красивый интерьер и закрытые кабинки, в которых можно уединиться. Я всегда любил грузинскую кухню, особенно хачапури, которые я ел еще в детстве в Тбилиси, гостя у своей бабушки. Конечно, вкус Тбилисских хачапури ни с чем не сравнится, но даже в Москве бывало, что попадалась прилично сделанная выпечка.

Я заехал за Майей, она и в этот раз не заставила меня ждать и вовремя вышла из дома. Неужели бывают такие девушки, подумал я. Сегодня она одета в черные обтягивающие брюки, черные балетки, клетчатую красную курточку до пояса, под которой была видна белая рубашка, дополняли ее образ темные очки Ray-B an. Она улыбалась мне во весь рот, видно было, что она рада меня видеть, и, как только она присела на пассажирское сиденье, то потянулась поцеловать меня в щеку, но я перехватил инициативу и поцеловал робко и немного неуклюже в губы. На что она, не переставая улыбаться, говорит: – Какой настырный, мало того, что ты закидал меня сообщениями, так еще и сразу целоваться лезешь.

– Я же не виноват, что ты такая красивая, – нагло смотрю в ее зеленые луга в глазах.

– Ну да, ты не виноват, – похлопала она меня дружески по плечу. – Ты прямо так сильно горишь быть со мной? – спросила она, придвинувшись ко мне поближе.

– Это единственное, чего я хочу в этой жизни, – ответил я и в этот раз уже уверенней впился ей в губы. Она не отпрянула, а наоборот, обвила мою шею руками и прижалась со всей силой ко мне. Я наслаждался сладостью ее губ, нежным язычком, который умело исследовал уголки моего рта, этот поцелуй был подобен тому, что я ем самую сладкую конфету в мире, настолько было сладко. Она страстно обхватила руками мою голову и прижала к себе. Только минут через пять мы остановились, и то из-за того, что нам сзади сигналили, я перекрыл выезд из двора, ведь мне и в голову не могло прийти, что я заполучу поцелуй Майи. Но мое настроение ничто не могло испортить после того, как я только что целовался с самой замечательной девушкой в мире. Не осознавая, как, мы быстро добрались до места, и я опять оказался в объятьях Майи.

Еле оторвавшись друг от друга, мы зашли в полупустой ресторан. Нас проводили к столику, который находился в приватной кабинке и закрывался шторами. Спустя минуту к нам подошел официант и принес меню, правда, почему-то только в одном экземпляре. Зато это дало возможность приблизиться к Майе, когда она открыла меню и листала его, периодически говоря – няяяям, показывая пальчиком на фотографии соблазнительных блюд. Мы заказали гору еды и стали ждать ее приготовления.

– Ты идеально целуешься, – начал я нашептывать ей на ухо, – да и вообще ты мне кажешься во всем идеальна.

– Ой, не смущай меня, – отмахнулась Майя, улыбаясь, – ты меня сейчас всю захвалишь.

– Нет, ты – реально лучшее, что могло произойти в моей жизни, и я рад, что ты теперь моя.

– Твоя, говоришь? – подняла она брови удивленно.

– Да, моя! – не унимаюсь я.

– Ну я так-то не против, только я хочу все знать про тебя, и давай сразу откроем все свои секреты друг про друга. Я сторонница теории, что не бывает идеально подходящих людей, бывают идеально выстроенные отношения.

– Умное высказывание, – согласился я с ней, поражаясь ее уму.

– Так вот, для того, чтобы нам с тобой построить идеальные отношения, нам нужно рассказать все про себя, про свои отрицательные и положительные стороны. Вот что для тебя важно в девушке? Какой ты хочешь, чтоб она была?

Я задумался над вопросом и спустя несколько секунд начал свое повествование:

– Ну, главное, чтобы она была такой красивой, как ты, чтобы была умная и веселая, что в тебе тоже есть, немаловажно, чтобы она была послушной, и развратной в сексе.

– По поводу секса не знаю, у меня всего один был мужчина, все остальное во мне есть, кроме послушания, но если тебе это важно, я готова быть послушной, только ты же понимаешь, что если я полностью подчиняюсь тебе, то ты будешь нести ответственность за меня и мою жизнь?

– Да, я это понимаю и очень этого хочу, – ответил я, удивленный ее пониманием темы послушания, она прямо озвучила мои мысли.

– Теперь расскажи мне про твой разврат? Что это для тебя? – спросила она, выпятив свою грудь, которая была чуть меньше второго размера.

– Я увлечен БДСМ и люблю доминировать и делать больно своей партнерше, но в пределах разумного, конечно.

– Это не проблема, боль я хорошо переношу, и сексуальные игры в постели, хоть и не пробовала, но готова их исполнять, главное, чтобы обоим было хорошо.

От этого ответа мои глаза заблестели похотью, мне очень захотелось сделать ей больно. И я сам неожиданно для себя спросил ее: – Можно я тебя ударю? – Она рассмеялась звонким мелодичным смехом, сквозь хохот говорит: – Ну попробуй.

Я приблизился к ее дрожащему от возбуждения или страха телу, у меня загорелись глаза маньяка, я хотел ей пробить по ноге в мышцу, обычно эта боль приятная. Она не успела глазом моргнуть, как я резко с правой руки ударил сверху по ноге.

– Мммммм, – она запрокинула голову назад, – неплохо, но мне кажется, ты слабо бьешь.

Она в ответ как вдарила мне таким же ударом по ноге. Мне было не больно, но я сделал вид, что корчусь от боли, желая получить от нее ласку и заботу. Она сразу поняла, что я притворяюсь:

– Ладно, не прикидывайся, я слишком легкая, и поэтому удар у меня слабый, но вот твой удар мне понравился, ты, видно, знаешь, куда и как бить, я думаю, что готова на это все, но опять же в пределах разумного.

Я обрадовался, обнял ее и стал покрывать поцелуями ее лицо, прикасаясь губами то к глазам, то к бровям, то к носику, то к щекам, то к волосам, на ее лице не осталось и миллиметра не зацелованного места.

– Что еще необычного тебе нравится в сексе? – с просила она, когда я прекратил лобызать ее.

– Секс втроем, – с осторожностью сказал я, не уточнив, какой именно секс и кто будет участником групповухи.

– Это точно нет! – Она скривила гримасу. – Я считаю, где двое наслаждаются интимом, третий лишний, так что этого ты не получишь.

– Точно, даже в виде эксперимента не хочешь? – в надежде спросил ее я. Она посмотрела на меня грозно и говорит: – Точно нет, и больше я не хочу, чтобы ты подымал эту тему или даже думал об этом, иначе мы не будем вместе.

– Все-все, я понял, больше эту тему не подыму, – быстро ответил я ей, боясь все испортить своими извращенными желаниями.

– Вот и отлично, – ее лицо опять озарила ослепительная улыбка, она как бы разом забыла мою глупость.

– Теперь ты скажи, какие отношения и с кем хочешь?

Она, не раздумывая, моментально ответила, как будто у нее уже был заготовлен этот монолог:

– Я хочу тебя, и мне неважно остальное, я буду такой, какой ты хочешь меня видеть, я полностью отдаю себя в твои руки, единственное, о чем я молю: не уничтожай мою личность и сделай все, чтобы мы были всегда счастливы.

От таких ее слов у меня мурашки пробежали по всему телу, я обнял ее и шепчу на ухо:

– Я все сделаю ради тебя, я буду жить только ради того, чтобы каждый день видеть твою улыбку.

После этого откровения мы оголили свои души друг перед другом, теперь каждое неверное наше действие будет приносить нам обоим страдание, поэтому я, как сапер, должен аккуратно действовать, понимая, что цена моей ошибки – счастье моей любимой, а в том, что я ее уже полюбил, я не сомневаюсь ни на секунду, с этого момента моя жизнь – это ее жизнь.

– А теперь я хочу все узнать про твоего единственного мужчину, и меня гложет вопрос: ты такая сексуальная, как так вышло, что у тебя был только один парень?

Она скривила губы как бы в раздумье и говорит:

– Я еще в школе была слишком веселая и умная, порой даже наглая и грубая, мои ровесники понимали, что меня не потянут, а вот взрослый растлитель малолетних, к сожалению или к счастью, мне тогда не попадался. И это при том, что я в школе одевалась как озабоченная шлюшка, постоянно примеряя откровенные наряды от мини-юбок до кожаных брюк, которые обтягивали мою попу до предела. И еще самое смешное, что в школе постоянно ходили слухи, что я трахаюсь налево и направо и я знатная давалка, но при этом все равно никто и не смел подойти ко мне познакомиться и попытаться пригласить меня на свидание. Вот такой парадокс: для всех я шлюха, а на самом деле непорочная дева.

– А ты сама-то хотела секса?

– Хотела, конечно, но только не с ровесником, а взрослые меня боялись еще больше, чем сверстники. Мне кажется, на многих очень сильно подействовал фильм «Леденец». Смотрел его?

– Да, видел, это один из моих любимых фильмов, – ответил я.

– Да, фильм прикольный, и поучительный для всех педофилов, чтоб они свою похоть держали при себе.

– Ну так и кто этот счастливчик, что у тебя был первый, расскажи поподробней, хочу все знать.

– Он был преподавателем на первом курсе, – начала она спокойно и с чувством рассказывать, – преподавал он у нас философию. Звали его Эдуард Владимирович, фамилия его, я думаю, тебе неинтересна. Так вот, он у нас преподавал, и я, когда его увидела, то сразу захотела оказаться в его объятьях, а еще сильнее мне хотелось поселиться в его умном мозгу. Вы с ним очень похожи внешне, только он старше тебя лет на двадцать, у него тоже зеленые глаза и темно-каштановые волосы, брови такие же густые, как у тебя. Короче, не вдаваясь в подробности, вы реально очень похожи, даже телосложением. А когда он начал вести интеллектуальный диалог с аудиторией и я поняла, что он очень умный, то влюбилась в него до беспамятства. Он заворожил меня своим интеллектом, его физическая оболочка перестала для меня существовать, и я захотела проникнуть в его душу. Я стала постоянно оставаться после занятий, подходила к нему и начинала говорить без остановки, только лишь бы побыть рядом с ним. Потом я узнала, где он живет, и стала его уже преследовать. Каждый вечер, когда он возвращался с работы, я ждала его и спрашивала: – Можно к вам в гости? На что он с улыбкой отвечал: – Нет, извини, я бы с удовольствием тебя пригласил, но это неправильно.

Этим своим отказом он еще больше мне нравился: он общался со мной как с подругой и не хотел воспользоваться моей наивностью и переспать со мной. Но как-то раз спустя полгода нашего знакомства он возвращался домой изрядно выпившим, пил он, кстати, часто, но таким сильно пьяным, как в тот вечер, я его не видела. В этот раз он сам подошел ко мне, взял меня за руку и повел домой. Не говоря ни слова, как только мы оказались в квартире, он раздел меня, и у нас произошел с ним секс, который, конечно, мог бы быть и лучше, но мне от него не это нужно было, я хотела наслаждаться его интеллектом, и когда мы стали с ним любовниками и ночи напролет лежали в кровати, он мне постоянно рассказывал такие умные мысли и цитаты великих, что я оргазмировала только от его речей. Главное – его выражение, которое мне запомнилось на всю жизнь: это то, что женщина – существо относительное, и она является дополнением мужчины. Он мне всегда говорил, что женщина должна раствориться в мужчине, только так может получиться идеальный и прочный союз. Он словно читал мои мысли, я очень хотела раствориться в его мозгу и впитывать в себя все его знания.

В такой идиллии мы повстречалась полгода, пока я не узнала, что у него таких, как я, десяток, и что он переспал почти со всеми преподавателями нашего университета. Я, ослепленная яростью и безумной ревностью, взяла тяжеленный железный фонарь, который лежал в багажнике моей машины, подкараулила его у дома и, когда он подходил к подъезду, подкралась сзади и треснула со всей силы ему по голове, он упал, и я стала добивать его с криками: – сдохни, сука! Он же просто лежал и не отбивался, он тоже, кстати, любил боль, только не причинять, а получать. Когда я увидела, что он улыбается и говорит мне – давай еще сильнее, размозжи мне голову, выбей из меня всю дурь! Проломи мне череп, чтобы вытек мой гениальный мозг! – я испугалась, что он тронулся умом от увечий, перестала бить и убежала. После этого происшествия мы больше с ним не виделись, благо уже наступило лето, и сессия была сдана, а потом он, говорят, перевелся преподавать в МГУ.

– Интересный рассказ, – с казал я, почесав голову в задумчивости. – Значит, я тебе напоминаю его, поэтому ты так легко согласилась быть моей.

– Отчасти да, – не отрицала она, – а дальше посмотрим, надеюсь ты также неглуп, ну или хотя бы наполовину умен, как он, – подшутила она, улыбаясь. Я же, видя ее улыбку, не мог злиться на нее, ее улыбка обезоруживала меня, ради такой идеальной девушки я готов быть самым-самым-самым умным, лишь бы быть с ней рядом.

– А самое интересное, что все в университете узнали о том, что я избила препода, после чего все парни стали обходить меня стороной, за спиной называя меня психичкой.

– Да, их можно понять, – согласился я с их диагнозом, – но ты меня не пугаешь, да и я сам не прост характером, и, наверное, тоже не всегда в ладах с головой.

– Это хорошо, а то не хочется встречаться с сосунком, – сказала она, прильнув ко мне.

– А расскажи о своих родителях?

– У нас что, сегодня день допроса?

– Так, не выкобенивайся и запомни, я говорю, ты делаешь, – включил я строгость.

– Ммммм, а это по мне, давно меня на место не ставили. Хорошо, расскажу, слушай, милый и не перебивай.

Отец у меня живет сейчас в Америке, он известный писатель, может, читал его книги? Александр Камолов.

Я отрицательно покачал головой.

– Неважно, его в нашей стране почти никто не знает, он в основном известен за рубежом, потому что у него романы про ЛГБТ-сообщества, у нас же эта тема под запретом, да и как-то неинтересна публике. Так вот, он в советские времена работал, кстати, как и ты, инженером, проектировал дома и все такое. Но после третьего развода, когда ему было тридцать восемь лет, уволился и переехал жить на дачу под Истрой. И стал писать книги. Он нигде не работал и жил на средства, что скопил за годы своей трудовой деятельности, но так как в советское время за тунеядство сажали, то его тоже могли посадить, но повезло, что страна уже разваливалась и до него не было никому дела. Это был 1986 год, когда он начал писать, за год он написал три книги, но они были слишком откровенны, и его никто не хотел издавать. Тогда он на свои средства напечатал тираж в десять тысяч экземпляров и стал распространять через знакомых. В итоге он за год продал сто тысяч книг, люди со всей страны приезжали купить его книги. В это же время он познакомился с моей мамой. Она жила тоже в этой деревне, они были соседями, окна его дома выходили на их огород, он часто любовался ее красотой. Когда он только переехал, ей было семнадцать лет. И он, конечно, понимал, что она, такая молодая, не захочет быть с ним, старым, потасканным мужчиной, и не решался позвать ее на свидание. Вот так они целый год смотрели друг на друга украдкой, мне мама рассказывала, что она тоже сразу запала на симпатичного соседа и тайно подсматривала за ним, когда он в беседке писал свои романы. Она представляла, что он пишет ей стихи.

В итоге как-то летом, когда он, как обычно, прогуливался по деревне в поисках вдохновения, она сама подошла к нему и заговорила. Они разговаривали без перерыва шесть часов и не заметили, как уже наступила ночь, и когда они прощались у ее дома, моя мама взяла и стала целовать его, от чего он, конечно, не отказался. После этого они начали встречаться и поженились, через год я родилась. После того, как распалась страна, книги моего отца стали издаваться крупными тиражами, но он уже в этот момент был знаменит на весь мир и в 1994 году уехал на ПМЖ в Америку, он там уже с 1992 года постоянно бывал. На данный момент у отца больше двадцати книг, написанных и растиражированных по всему миру. Мама же не захотела туда переезжать, но и разводиться тоже не согласилась, и они до сих пор вместе. Она к нему в Майями ездит в январе на месяц, он же приезжает в Москву только в июле, тоже на месяц. Вот такой у них гостевой брак, но они счастливы. У мамы, конечно, не такая насыщенная жизнь, как у отца. Ее зовут Каролина Ларсон, она у меня шведка, кстати, у отца тоже целая смесь национальностей: татарская, русская, латышская, эстонская. У меня фамилия матери, папа не настаивал, чтоб жена взяла его фамилию, поэтому мы с мамой Ларсон. Она до встречи с отцом была обычной деревенской девушкой без перспектив и образования, но после она стала много читать, чтобы соответствовать его уровню мышления. В девяностые благодаря папе она тоже поступила во ВГИК, после окончания стала продюсировать фильмы. Вот такая история.

– Интересная у тебя семья, – кивал я, понимая, что я ей не ровня вообще ни в одной ипостаси.

– Тебе, наверное, не хватает присутствия отца, поэтому тебя тянет на взрослых мужчин? – спросил я.

– Наверное, так и есть, я как-то не вдавалась в суть этого, главное, что у меня теперь есть ты, остальное неважно.

Мы очень долго сидели в ресторане до самого закрытия. Как только мы вышли на свежий воздух, я спросил – ну что, домой?

– Да, хочу к тебе домой, – неожиданно ответила она. Я не поверил своим ушам, я-то думал, что отвезу ее к ней домой, а она почему-то хочет ко мне в гости.

Мы пошли ко мне, благо идти было недалеко, как только мы зашли, она веселясь, непринужденно говорит – я в ванну. Я же пошел в комнату, включил телек и просто стал сидеть, не подозревая, что Майя выйдет из ванны голая. Она тихонько подкралась ко мне сзади и стала меня целовать в шею, попутно раздевая. Мои зрачки расширились при виде ее сексуального спортивного тела, на котором не было не единого изъяна. Ее идеальное тело смотрелось словно скульптура гениального мастера, казалось, таких не бывает в природе. Мое сердце замерло, а вся кровь хлынула к паху, ощущение было таким, что сердце вот-вот остановится от счастья, что она моя, что она тут со мной, и я могу наслаждаться ее наготой!

Глава 4. Гонка, задание первое

Мы с Майей с нетерпением ждали начала гонки, машина была готова, все вещи были собраны, включая инструменты, которые, я надеюсь, нам не понадобятся. В итоге весь багажник забит всем необходимым, большую часть места занимал увесистый чемодан с одеждой, который Майя собрала в дорогу со словами – я не хочу, как лахудра, быть каждый день в одном и том же наряде. Я уже стал привыкать к ее красивым нарядам и вообще к утонченному вкусу не только в одежде, но и в жизни. Но умение красиво одеваться больше всего радовало мой глаз визуала, каждый ее наряд был усладой для меня. Поэтому я не стал возражать против такой большой поклажи, хотя лишний груз был не очень кстати.

В ночь перед началом гонки Майя осталась у меня ночевать, чтобы мы не тратили время, пока я заеду за ней, и сразу могли рвануть на точку сбора. Адреналин так и бурлил в нас, мы всю ночь ворочались, думая о предстоящем дне, и никак не могли нормально уснуть в ожидании заветной смс-ки. Мы понимали, что она может прийти в любую минуту, ведь в этой гонке нету рамок и договоренностей. Под утро мы все же уснули.

В шесть утра Майя меня разбудила со словами – просыпайся, милый, пора ехать, пришла информация, куда нам нужно прибыть. Я, протирая сонные глаза, прочитал сообщение с неизвестного номера: «встреча в восемь утра в Новокурьяново у мемориала Великой Отечественной войны, опоздавшие будут исключены из гонки». После прочтения я подскочил как ужаленный и стал беспорядочно носиться по квартире, попутно одеваясь и чистя зубы. Майя была уже одета, и даже успела умыться и приготовить нам кофе, чтобы спала дрема бессонной ночи.

– Как ты все успеваешь? Я тебя даже еще сонную ни разу не видел и без идеально уложенной прически, – спросил я ее на ходу. Она рассмеялась и говорит: – Просто я всегда встаю за час до твоего пробуждения, прихорашиваюсь и лежу смотрю, как мой боров спит похрапывая.

– Посмотри по навигатору, куда нам ехать и далеко ли это? – дал я ей указание.

– Я уже все посмотрела, милый мой, нам ехать на юг, и дорога займет не больше часа.

– Это хорошо, но все равно нельзя расслабляться, – выкрикнул я из ванной, выплевывая пасту изо рта. Загадив всю ванну, но не став за собой смывать, вытерся полотенцем и вылетел пулей.

– Поселок, правда, какой-то странный, в него только один заезд, и тот через железнодорожные пути вокруг этого поселка, – поведала мне Майя. Я ничего не ответил, и мы молча вышли из квартиры и выехали.

На часах уже полседьмого, и я, нажимая со всей силы на педаль газа своего Хундайчика, помчал навстречу приключениям. Подъехав к поселку, мы увидели тоннель, который проходил под железнодорожными путями, на въезде в этот тоннель стояли крепкие ребята в спортивных костюмах. Они помахали нам, чтобы мы остановились, я опустил окно и сказал – мы на гонку.

– Покажи смс, которое тебе прислали, – попросил качок басом. Я протянул ему телефон, он кивнул и дал знак своим парням, чтоб меня пропустили. Мы заехали внутрь и увидели картину из десятков машин, которые стояли в поле, рядом с этими автомобилями была возня, и парень в спортивном костюме, явно из организаторов, всем говорил, чтобы транспортные средства оставляли в поле и участники шли дальше пешком к мемориалу.

– Так, милая моя, ты сиди в машине и записывай номера и марки автомобилей наших конкурентов, а я пойду на это собрание, – дал я ей указание и перед выходом поцеловал ее страстно в губы. – Как прикажешь, мой командир, – ответила она, выдохнув эротично, и деловито вытащила из бардачка блокнот и ручку.

Я вышел из машины и бодрым шагом пошел к мемориалу, попутно разглядывая наших соперников. К моему удивлению, народ тут собрался разношерстный, на разных машинах, я даже увидел минивэн, из которого вылезли женщина лет сорока и ее мама, которой было точно за шестьдесят. Также я обратил внимание на двух типичных гопников с окраин Москвы, которые приехали на черной Ладе Приоре, они о чем-то оживленно спорили между собой. Еще меня привлек типичный мажор на Шевроле Камаро классического желтого цвета, он с явной брезгливостью озирался на окружающих его людей. Одет он был стильно, но его слащавое лицо так и просилось на мой кулак. Я пересилил себя, отвернулся в другую сторону и пошел дальше вглубь поселка, чтоб не отвлекаться на других участников.

Дойдя до мемориала, я увидел Андрей Павловича, стоявшего у белого столба со звездой на острие, в память бойцам из этой деревни, которые воевали в Великой Отечественной войне. Он выглядел деловито, по бокам от него стояли два амбала все в тех же спортивных костюмах, в руках он держал какие-то ламинированные листки. Народ перешептывался и ждал восьми часов, чтобы получить свою информацию и помчаться к назначенной цели.

Ровно в восемь Андрей Павлович посмотрел на часы и начал рассказывать:

– Все те, кто тут собрались, в курсе, для чего мы здесь, и знают правила нашей гонки, поэтому не буду повторяться, а сразу перейду к делу. Сейчас я вам раздам эти карточки, – он помахал ими над собой, чтобы всем было видно, – в них будет загадка, куда вам нужно ехать. Но это не просто листочки, это ваша визитная карточка, подтверждение того, что вы в гонке. Если потеряете их, не получив новое задание, то выбываете. Все просто и понятно, разбирайте карточки и в путь!

Народ начал суетиться и разом протягивать руки, приговаривая – мне, мне, дайте мне! Но Андрей Павлович, не подавая виду, призвал всех к порядку:

– Успокойтесь, друзья мои, торопиться вам некуда, потому что первое задание очень сложное, и, я думаю, большая часть из вас все равно не отгадает, и да, это задание не имеет времени исполнения, в отличие от других заданий.

После этих слов участники гонки спокойней стали разбирать карточки, и те, кто получал свой листок и прочитал задание, стали очень озабочены на вид. Видно было по их лицам, что они понятия не имеют, о чем загадка и как ее разгадать. Я же, получив листок, сразу развернулся и быстро пошел к своей машине, попутно читая короткую загадку «Конец филькиной грамоте». Что за дебильная фраза и что это может быть! Я не стал вникать и шел очень быстро к автомобилю, по правде я очень хотел увидеть Майю. Мне уже не хватало ее присутствия, да и потом, она там сидит, вся такая красивая и изящная, вдруг к ней кто-то начнет приставать, или еще хуже, она увидит этого слащавого мажора и укатит с ним, оставив меня не у дел.

Но мои опасения были напрасны: она сидела безмятежно в машине, закинув ноги на панель, и пялилась сквозь темные очки в потолок. При видя меня она опять засияла своей лучезарной улыбкой и спросила:

– Ну что, дорогой, как там дела, какие новости? Куда едем?

Я сел молча в машину, не отвечая на ее вопросы, повернул ключ зажигания и спокойно стал выезжать из поселка. Когда мы проезжали тоннель, то на въезд в поселок уже никого не впускали, и там стояли три машины, видимо, опоздавших участников или, может, жильцов деревни, которые негодовали от того, что их не пропускают, или от того, что они опоздали и, не начав по сути гонку, уже выбыли из нее. Мне почему-то кажется, что им сейчас подскажут выход из ситуации, а именно: забрать карточку с заданием у тех, кто ее получил, а с учетом того, что на кону такие деньги, кому-то, видимо, не поздоровится.

Выехав из поселка, я не свернул в сторону Симферопольского шоссе, а поехал в противоположном направлении, потому что хотел заехать в тихое местечко, где можно обмозговать задание и заодно поласкаться с Майей. По дороге Майя изучала содержимое загадки, возмущаясь ее сложностью. Отъехав на приличную дистанцию и заехав в пролесок, мы остановились. Майя посмотрела на меня вопросительно.

– Просто я хочу все обдумать, пока мы будем целоваться, – объяснил я и потянулся к ее таким манящим губам. Она рассмеялась и говорит:

– Ну да, мои губы, видно, важнее выигрыша, или ты хочешь в них найти разгадку? – На что я парировал:

– Твои сладкие губки важнее всего на этом белом свете, и они меня вдохновят на подвиг ума.

От такого ответа она растаяла и с такой силой впилась в меня, что чуть зубы мои не выбила своими идеально белыми и ухоженными зубками.

Спустя пять минут такого жесткого петтинга мы все же решили начать думать о загадке.

– Я понятия не имею, что это может быть, – сказала обреченно Майя.

– Давай рассуждать вместе, что это может означать. Насколько я понимаю, филькина грамота – это документ, не имеющий юридической или законной силы.

– Ну да, – согласилась она. – получается, нам нужен конец такой грамоты?

– Да, в конце грамоты или документа бывают подпись и число, – ответила она.

Моя девочка так мило морщила носик, когда думала, что я не удержался и стал ее целовать в него. Она опять засмеялась и прильнула ко мне. Мы еще час сидели, и постоянно целовались, и раздумывали, что за конец такой. В итоге мы пришли к одному – если за конец брать подпись, то какая подпись нас должна привести к пункту назначения?

– А какая у нас в стране самая известная филькина грамота? – вопросила Майя.

– А ты забей в гугле, посмотрим, что он тебе ответит.

Майя достала свой айфон и написала в поисковике «самая известная филькина грамота». Но на этот запрос гугл нам выдал множество статей просто про грамоту, видно было, что известных таких нету, и это неудивительно, она же филькина. И тут меня осенило – Филькина, я, кажется, начал понимать, ведь она так стала называться со времен Ивана Грозного, который так называл письма митрополита Филиппа, сосланного царем и впоследствии убитого Малютой Скуратовым. Вот она, разгадка! Нам нужно найти место, где был убит митрополит Филипп, потому что это и есть конец филькиной грамоте, поскольку после смерти он-то их уже не присылал Ивану Грозному.

– Да, да точно, – радостно захлопала Майя и прильнула ко мне обниматься, – какой ты у меня умный, обожаю тебя! – стала она говорить радостно.

– Быстро посмотри в гугле, где его убили, – попросил я. – Отроч Успенский монастырь в Твери, – радостно воскликнула она. – Вот она, наша цель, я уверен, что нам нужно туда, другого варианта этой загадки я не вижу. – Ты тысячу раз прав, милый мой, – согласилась она со мной, и в ее взгляде я заметил, что мое знание истории и ум заинтересовали ее, и она еще сильнее стала ко мне тянуться.

Мы вбили в навигатор название монастыря, он показал, что нам ехать двести двадцать километров.

– Отлично, мы к вечеру уже будем там, – радостно воскликнул я, и мы поехали, неспешно, потому что я был уверен, что такое задание немногим под силу отгадать, и мое знание истории дало нам преимущество в этой гонке.

Проехав по МКАД, мы выехали на Ленинградское шоссе и сразу встали в пробку – чертовы дачники, судя по всему, мы тут надолго застряли! Майя ничего не ответила, только пожала плечами.

– Главное, что мы уже в гонке, и знаем куда ехать, – стал я успокаивать больше себя, чем ее, потому что начинал злиться. Я всегда злился, попадая в пробки, то ли от того, что я неусидчивый и стояние в пробке вызывало у меня стресс, то ли от того, что в этом виноваты все, кто едет рядом и создает помехи моему передвижению, то ли от того, что эти пробки в основном образуются от неправильной организации дорожного движениями. В любом случае всегда приятно винить других.

– Кстати, ты все машины переписала? – спросил я Майю. – Да, сэр, все, как вы и велели, – шуточным голосом ответила она. – И сколько получилось участников? – Двадцать восемь. – У меня к тебе просьба: высматривай эти машины, и если заметишь, то сообщи мне. – Конечно, дорогой, у меня память хорошая, и я сразу распознаю наших конкурентов, – ответила она и полезла ко мне за поцелуем.

Всю пробку мы только и делали, что целовались, хоть какая-то польза была от этого стояния. Где-то через час мы преодолели это препятствие и поехали быстрей.

– Вон смотри, вот этот участник, – прокричала Майя, показывая пальцем на обогнавший нас Ниссан Скай-лайн. – Вот черт, значит, мы не одни такие умные, – разочарованно выговорил я.

– Может, мы и умнее, но их машина явно быстрее, – со знанием дела в такт мне выдохнула разочарованно Майя. – Это мы еще посмотрим, кто быстрее, – парировал я и начал разгонять своего зверя, задетый словами моей подруги. Отметка на спидометре быстро подошла к ста восьмидесяти в час, на что моя любимая заметила ласковым голосом:

– Дорогой, мне кажется, нам не стоит так разгоняться, гонка только началась, и я не думаю, что сейчас стоит рисковать и гоняться, ведь нас могут остановить ДПС, и тогда мы больше времени потеряем.

После ее слов я одумался и сбросил скорость, поехав в потоке других машин, не обгоняя и не подрезая. Через какое-то время мы увидели Ниссан, стоящий на обочине в окружении двух машин ГИБДД. Пассажир Ниссана, крепко сбитый парень, и его спутница, блондинка с длинными ногами и в короткой юбке, о чем-то ожесточенно спорили с сотрудниками милиции. Мы с Майей, увидев это зрелище, разом засмеялись и радостно поздравили себя с тем, что здравый смысл взял вверх над эмоциями.

После обеда мы решили заехать в Макдональдс, купить еды и на ходу перекусить. Заехав в Макавто, я заметил знакомый минивэн, стоявший на парковке возле ресторана.

– Радость моя, посмотри на тот Додж Караван, мне кажется он знакомым.

Она деловито достала блокнот и, сверив номера, сказала: – Да, это участники. – Вот черт, что-то мне не нравится, что так много людей уже знают, куда ехать! – сокрушался я, разом расхотев есть.

– А вон еще одна машина участника гонки, – сказала Майя, показывая вдаль на черную Ладу Приору. – Кого-кого, но этих гопников я точно не ожидал тут увидеть, – сказал я ей. Майя ничего не ответила, только улыбнулась. Увидев ее прекрасную улыбку, я сразу вспомнил, что моя-то цель – не гонка, а ее красота, и все остальное неважно, это умозаключение дало мне терпение.

– Милый, я хочу в туалет, – прошептала она нежно. – Хорошо, радость моя, иди, я припаркую машину рядом с минивэном, хочу пройтись по парковке, может, еще участников найду.

Мы так и сделали – моя девочка ушла в ресторан, я же встал около своей машины, размышляя. Может, стоит проколоть шины соперникам, это точно задержит их на пару часов. Пока я стоял в раздумьях, ко мне подошла женщина сорока лет с темными волосами, круглым лицом и бесформенной фигурой, глаза ее казались какими-то потухшими и безжизненными.

– Я вас видела, вы ведь участвуете в гонке? – с просила она. – Да, мы с девушкой участвуем, – грубо ответил я. Она несколько секунд стояла, не решаясь меня о чем-то еще спросить. Я решил удовлетворить свое любопытство и сам задал вопрос:

– Мне непонятно, вы-то зачем ввязались в это дело, да еще на такой машине?

– Жизненные обстоятельства обязали меня и маму принять участие в этой гонке, – обреченно ответила она.

– Дело ваше, но вам не победить, – сказал я и, повернувшись к ней спиной, хотел уйти.

– Постойте, у меня для вас деловое предложение, – с отчаянием в голосе говорит она.

– И какое же? – небрежно спросил я.

– Предлагаю нам объединить усилия, мы с мамой очень начитанны, и эти загадки для нас плевое дело, ты же на скоростной машине и явно любишь соревноваться, да и за себя сможешь постоять. Так вот, мы для тебя разгадываем головоломки, ты выигрываешь, и деньги делим пополам.

– А с чего это вам я так понадобился? – с просил я, подойдя к ней поближе.

– Просто за нами хвост, вон те молодые люди, – она кивнула в сторону Приоры, – е дут за нами по пятам, у них явная тактика держаться нас, так как мы умнее их и можем привести их к финишу.

– Хорошая тактика, однако, – кивнул я в одобрении, – только суть в том, что в последнем задании они, скорее всего, вас возьмут за горло и будут выбивать правильное местоположение финиша, ведь им нужно знать место контрольной точки, чтобы прибыть раньше вас.

– Ой, правда, я что-то не подумала об этом, – испуганно проговорила она, и ее глазки забегали. – Умоляю вас, помогите нам, мы в таком бедственном положении, что нам эта победа нужна как глоток воздуха, а скорее, даже не победа, а пять миллионов руб лей.

– И зачем вам нужны такие деньги? – спросил я ее, не особо ожидая правдивого ответа.

– У нас с мамой был свой ресторан, и дела шли неплохо, пока не грянул кризис, после чего мы потеряли свой бизнес, но страшное не это, а то, что мы взяли кредит на открытие этого ресторана, а залогом этого кредита стала наша квартира, и если мы не погасим кредит, то мы с мамой окажемся на улице, а платить нам нечем, новых поступлений денег нет, мы последние деньги собрали на взнос в эту гонку.

Я скептически посмотрел на нее, пожал плечами и говорю:

– Извините, но мне не нужны ни деньги, ни эта гонка, мне нужна только моя девушка, и тут я только ради нее.

– Может, тогда я с ней поговорю, смогу ее уговорить, и она согласится? – с надеждой в голосе спросила она. Меня передернуло от ее предложения, и я раздраженно сказал:

– Не думаю, что это хорошая идея, она у меня не очень-то доверяет людям, и в ваши басни про долги она не поверит, а только разозлится, а я не хочу, чтобы моя девушка злилась, так что просто по-хорошему отвалите.

– Что же мне делать? – дрожащим голосом проговорила она, – нам с мамой конец. – Могу дать вам один хороший совет, – решил я хоть чем-то помочь этим бедолагам, – насколько я знаю, в отечественных машинах бензобак не закрывается на ключ, насыпьте им в бензобак сахарного песка, и вы их выведете из гонки, и вам, и мне это будет полезно, иначе они от вас не отстанут.

Она стояла в оцепенении и ничего не сказала в ответ, я решил, что разговор наш окончен, сел в машину и поехал ко входу в Макдональдс. Я не хотел, чтобы моя любимая общалась с этой женщиной и расстроилась или, еще хуже, захотела бы им помочь, поэтому решил перехватить ее. Как только я подъехал, она, вся сияющая и с такой же сияющей улыбкой на лице запрыгнула в машину, сказала – шеф, трогай, мы рассмеялись и помчали к пункту назначения.

К четырем часам вечера мы прибыли к контрольной точке, у которой стоял черный джип, из него вылез Андрей Павлович, как только я подошел к машине. Сам монастырь был весь обшарпан, со стен облезла краска и штукатурка, даже купола не были позолоченными, а были просто покрашены зеленой краской. Все это выглядело, конечно, удручающе, но мы сюда пришли не видом любоваться, а дело делать.

Я подошел к Андрею Павловичу и спрашиваю: – Я надеюсь, мы первыми приехали?

Он посмотрел на меня холодным взглядом и ответил:

– Нет, вы не первые, уже до вас побывало два участника.

– Неважно, – отмахнулся я, расстроенный этим известием.

– Можно вашу карточку? – сказал он.

– Да, конечно, сейчас в машине возьму, – ответил я и пошел к машине, которую я припарковал рядом с пятиэтажкой.

– Радость моя, дай мне листок с заданием, – сказал я, открыв дверь. Она молча мне его протянула и все так же беззаботно откинулась на кресло сиденья. Я вернулся к монастырю, отдал этот листок и спросил: – Ч то дальше, какое будет задание?

– Вот вам билет на киносеанс в летний кинотеатр, а в каком городе он будет, вам придет сообщение с новой загадкой.

Я взял билет, на нем значилась только дата и время начала сеанса: 2 мая 22:00.

– В этот раз уже нужно быть вовремя, иначе выбываете, – предупредил Андрей Павлович. Я покивал головой и направился к машине, размышляя о том, что неужели у нас в стране еще остались летние кинотеатры. Я помню, в детстве часто на них ходил с мамой, но то было советское время. Приятно было вечером в теплое время смотреть фильмы под открытым небом.

Меня из раздумий вывел скрежет тормозов огромного пикапа марки Форд, этот автомобиль дерзко притормозил прямо у джипа Андрей Павловича. Из пикапа вылез мужчина лет сорока, здорового телосложения, но это не был тупо качок, в нем была сила именно природная, его кулаки с мою голову были сжаты в решимости дать по морде кому угодно, кто попадется на его пути. Ростом он был не ниже метра девяносто, волосы его были темными, нос с горбинкой, которая явно появилась при переломе. Он посмотрел угрожающе на окружающих, я не выдержал его сурового взгляда и отвел глаза, и быстрым шагом пошел к машине. Как только я сел в нее, пришло сообщение с неизвестного номера: «Там творили Кольцов и Никитин. Строил Храмы Митрофан Святитель, там колыбель морского флота, там пушки лил Великий Петр. Город-крепость, щит России, его земля – живая сила!»

Мы заехали в кафешку поблизости, сели за стол и стали обсуждать с Майей загадку.

– По мне, это Питер, – начал я разговор, – если опираться на морской флот и Петра Первого.

– А мне кажется, не все так однозначно, и Петр Первый мог лить пушки где угодно, – не согласилась Майя.

– А кто такие Кольцов и Никитин? – с просил я. – Понятия не имею, – пожала плечами Майя. – Я зато знаю, кто такой Митрофан Святитель, он был епископом воронежским, и, насколько я помню, он освящал корабли Петра, – озадаченно проговорил я. При слове «епископ» я заметил, как Майя скривила гримасу отвращения, но ничего не сказала. Она погрузилась в раздумье и через минуту говорит: – А давай в гугле посмотрим, кто такие Кольцов и Никитин.

Забив в поисковик эти имена, я прочел, что это два поэта – и чем это нам поможет?

– Может, нужно посмотреть, где они родились, – ответила Майя. – Вот, я нашла, они оба родились в Воронеже. – Две подсказки показывают, что нужно ехать в Воронеж, одна, что нужно ехать в Питер, – рассуждал я вслух. – И какое решение примем? – с просила она, смотря на меня с надеждой. – Два против одного, поэтому едем в Воронеж, – говорю я, – посмотри на Гугл картах, там есть летний кинотеатр? Майя, с минуту поковырявшись в телефоне, радостно поведала – да, есть такой у набережной, может, эта река и значится как колыбель морей?

– Может быть, в любом случае у нас одна попытка, ошибемся и точно не успеем в другое место поехать.

– Я уверена в том, что ты прав, ты ведь у меня самый умный, – льстиво промурлыкала Майя. – А я уверен, что ты самое чудесное, прекрасное и красивое создание в этом мире, – в ответ прошептал я ей на ухо, попутно целуя в мочку, отчего Майя замурлыкала от удовольствия.

Глава 5. Гонка. Второе задание

Так как до следующей отметки нам ехать не больше десяти часов, мы решили переночевать в отеле и в шесть утра двинуться в путь. Мы отъехали километров пятьдесят от города и заселились в придорожном отеле, выкрашенном в сиреневую краску, который походил на отели в американских фильмах. Двухэтажное здание, в номера вход с улицы, окна выходят на парковку, которая тянется вдоль всего мотеля. Первым делом, как только заселились, мы пошли вместе в душ смывать дорожную пыль и усталость дня. После душа мы валялись на кровати и разговаривали о том, что произошло с нами за прошедший день и какие мы молодцы, что так легко отгадываем задания. Легли мы пораньше, чтобы легче было встать и двинуться в путь с утра.

В эту ночь, как и в предыдущую, я не мог уснуть, меня тревожил мужчина на пикапе, которого я увидел сегодня. Я сразу понял, что от него можно ожидать всего, что угодно. Да и вообще все участники были очень подозрительными, даже та тетка на минивэне. Интересно, она воспользуется моим способом устранения конкурента?

Всю ночь меня одолевали мысли о предстоявшем дне, и я плохо спал. Часика в четыре утра я решил выйти из номера подышать воздухом в надежде, что после этого я, наконец, усну. Я тихонечко, на цыпочках, вышел из номера, чтобы не разбудить безмятежно спящую Майю. Попав на улицу, я облокотился на перила, вдохнул в легкие воздуха прохладной весны и стал выглядывать, где стоит моя машина. Я заметил, что рядом с ней трется какой-то мужчина. Мое чутье мне сразу подсказало, что это не к добру, не мешкая я спустился и быстрым шагом подошел к машине, но мужчина не уходил. Подойдя поближе, я увидел, что он сжимает в правой руке увесистый гаечный ключ.

– Эй, мужик, ты что это стоишь у моей машины?! – крикнул я, приближаясь.

– Хочу сломать тебе двигатель, – послышался грубый голос. Подойдя на расстояние пары метров, я увидел того самого мужика на пикапе. Я остановился как вкопанный и не стал приближаться к нему, опасаясь его действий. Он посмотрел на меня все тем же ненавидящим взглядом и говорит:

– Но раз ты тут, тогда я сломаю тебе ноги вместо мотора.

– Эй, мужик, давай без глупостей, – решил я его успокоить. Но он, меня не слушая, понесся на меня, размахивая своим огромным гаечным ключом. Я недолго думая начал бегать от него вокруг своей машины, приговаривая:

– Мужик, угомонись, давай поговорим и все решим мирно. Но он меня не слушал, а только кричал: – стой, ублюдок! Потом он немного выдохся и говорит: – Лучше дай мне испортить твой мотор по-хорошему, иначе я испорчу твое ебало!

– Угомонись, мужик, – говорю я, а сам думаю, где бы найти что потяжелее, чтоб отбиться от него. – Ремонт мотора мне дорого обойдется, может, как-то по-другому договоримся?

– А что ты мне можешь предложить? – зло процедил он сквозь зубы. – Ну начнем с того, что я все равно не хочу выигрывать, я тут только ради своей любимой. – И что, тебе и твоей любимой не нужны деньги!? – Нет, не нужны, мы тут только ради приключений и драйва.

– А вот мне очень нужны эти деньги, и я ради них готов даже убить человека! – сказал он и опять стал гнаться за мной. Спустя минуту он снова остановился отдышаться и говорит, хватая ртом воздух:

– Пойми, мне очень нужны деньги на лечение моей шестилетней дочери, и если я не выиграю, то она умрет, теперь ты понимаешь, что у меня стоит на кону!

Мне стало его жалко, но машина и мое лицо мне были дороже, поэтому я говорю ему:

– Я сочувствую тебе, дружище, но и ты меня пойми, я не могу дать тебе испортить мою машину, да и потом, ты ради дочери готов на все, а я ради любимой готов тоже на все, и не дай Бог она сейчас проснется и выйдет из номера, и ты ей сделаешь больно, то я клянусь всем, что мне дорого, что перегрызу тебе горло и голыми руками разорву тебя!

Этот мой спич вывел его из себя окончательно, и он понесся за мной, уже явно намереваясь не останавливаться и вырубить меня. Я решил увеличить дистанцию и побежал вокруг здания. Со стороны это, наверное, выглядело комично: амбал с огромным ключом носится по всей парковке за молодым человеком, но у меня была цель – мне нужно было, чтобы он выдохся, и потом самому его вырубить. После того, что он мне рассказал, я понимал, что он все равно не отстанет, да, я думаю, любой отец не отстал бы от своей цели спасти ребенка, а в его парадигме победа и мое выбывание из гонки были синонимами. Пробегав так минут пять, он выдохся окончательно и из последних сил швырнул в меня гаечный ключ, который просвистел у меня над головой и улетел в темноту. Он присел, облокотил руки на колени и тяжело задышал в асфальт. Я, увернувшись от ключа, понял, что мой момент настал. С разбегу я налетел на него и стал наносить удары, но он их не почувствовал и просто оттолкнул меня, я упал на задницу, быстро вскочил на ноги. Мне сразу вспомнились те приемы, что я изучал на боксе, да и отец постоянно меня тренировал карате, он был тренером-любителем, где-то подпольно раздобыв книгу про восточные единоборства, поэтому его обучение было больше похоже на физкультуру, чем на навык боевых искусств. Я понимал, что мне главное – е го вымотать и нанести один, но точный удар в челюсть. И я стал кружить вокруг него, выкидывая удары левой и правой рукой, но не вкладываясь, а только обозначая удар. Он же размахивал своими кулаками как мельницей, намереваясь одним ударом вбить меня в землю. Но выдыхался он из-за этого еще сильней, и тут он, поняв тщетность своих попыток попасть в меня кулаком, побежал на меня вперед головой, желая забороть, задавить, раздавить. Я же резко отскочил влево и выкинул ему навстречу правую руку, которая достигла его носа. Хрясь, хруст ломающей переносицы и река крови. От такого точного и сильного удара он упал на колени, я не дал ему возможности встать и со всей дури с правой ноги снизу вверх врезал ему по челюсти. Удар получился очень сильным, я даже услышал, как хрустнула его челюсть, он вырубился и лицом уткнулся в асфальт. Я не стал его добивать и сломя голову побежал в номер, нужно было как можно быстрее уехать отсюда, пока этот отморозок не очнулся или не приехала милиция.

Вбежав в номер, я стал будить Майю: – милая, проснись, нам нужно срочно уехать!

Она, открыв глаза, молча, без лишних слов вскочила на ноги и стала одеваться. Также молча она схватила чемодан и выбежала из номера, я вышел за ней, волоча свой чемодан. Мы быстро спустились, она увидела вдалеке начинающего очухиваться, стонущего мужчину, и спросила:

– Что это? Это ты его?

– Садись в машину, по дороге расскажу все! – крикнул я. Мы быстро покидали вещи в багажник, я сел за руль, повернул ключ зажигания, краем глаза увидел, как он пытается встать, и я нажал на педаль газа и с визгом покрышек выехал из парковки отеля.

Выскочив на трассу и поняв, что все позади, я все рассказал Майе. Она выдохнула с грустью и говорит:

– Да, не позавидуешь ему, его понять можно: ради ребенка каждый готов пойти на преступление.

– Так никто ему не мешает выиграть гонку честно, – сказал я.

– А вот если б на кону была жизнь твоего ребенка, ты бы играл честно? Тем более это гонка без правил! – спросила она, смотря на меня серьезным взглядом.

– Думаю, что нет, – ответил я, выдохнув. – Но все равно, я не ввязался бы в эту авантюрную гонку, зная, что цена поражения – гибель ребенка!

Через час мы решили заехать в кафе, позавтракать и взбодриться. Пока мы ели, я постоянно озирался, боясь, что нас настигнет этот убитый горем и избитый мною мужик. Это заметила Майя и говорит: – Успокойся, милый, ты его так приложил, что он сейчас точно в больнице, да и потом, он уже понял, что ты не слабее его, и не полезет опять на рожон. – Ну не знаю, он реально псих или просто от горя с ума сошел, – говорю я, – поэтому давай быстрее поедим и поедем.

Выходя из кафе, я попросил мою любимую: – Солнце мое, оглядывайся по сторонам, и когда мы будем ехать, следи за теми, кто едет за нами, и если появится участник гонки, то предупреди меня, а то чует мое сердце, нам еще не раз придется сталкиваться лбами с конкурентами. Она покивала в знак согласия и, когда мы сели в машину, достала блокнот и стала его внимательно изучать на предмет машин и их государственных номеров.

Так как мы выехали рано, я особо не гнал и старался не суетиться и держаться потока. Из раздумий меня вывел нервный голос Майи:

– Вот, этот гоняется, он сейчас нас обгонит. Не успела она сказать, как нас на полной скорости обогнал желтый Шевроле Камаро.

– Ах ты, урод, мажорчик хренов, я-то думал, у него мозгов не хватит отгадать загадки, – выругался я, у меня от злости аж зубы скрипнули.

– Милый, не переживай, и не надо гнаться за ним, гонка вся еще впереди, – успокоила меня Майя, поцеловав в щеку. Я, хоть и успокоился внешне, но внутри стал думать, где же его подловить и разбить его слащавую морду. Раз все тут играют не по правилам, то и я готов быть плохим парнем, тем более его загорелая рожа так и просит кирпича!

К обеду мы уже опять были в Москве и ехали по МКАД, я всю дорогу высматривал стоянки в надежде найти желтого Камаро, но после того, как мы выехали из Москвы, я забросил эту затею и предложил моей любимой – давай заедем в кафе, подкрепимся и закупим еще себе в дорогу еды, потому что дальше мы уже поедем без остановок. Она согласилась, и мы так и сделали.

Обедали мы не спеша, чтобы отдохнуть от машины, нахождение в которой длительное время нас утомило. Набрав еды и наевшись до отвалу, мы поехали дальше. Майя всю дорогу шутила и веселила меня, было такое чувство, как будто мы сто лет знакомы, и чувство юмора и характер у нас были похожи, мы одинаково реагировали на все, что происходило вокруг нас. Нам даже доставляло удовольствие обсуждать пассажиров машин, которые ехали рядом, замечая ту или иную особенность людей и высмеивая их, но не по-злому, а так, смеха ради. Я окончательно расслабился и забыл, что мы участвуем в гонке. Было ощущение, что мы просто путешествуем ради удовольствия, а не ради двенадцати миллионов руб лей.

Внезапно белый Ланд Крузер, обгоняя на полном ходу, подрезает меня, я понимаю, что если нажму на тормоза, то влечу ему в задний бампер, и тогда гонка окончится поломкой минимум радиатора, а максимум и двигателя.

Я резко выруливаю вправо, машину несет на гравийную обочину, я со всей силы жму на тормоза. Машину понесло юзом, я закричал – ааааааа!!!! Мы остановились на самой границе гравийной обочины, еще чуток, и мы бы влетели в дерево правым боком.

Все эти кульбиты Майя перенесла стойко, она не кричала, не визжала, а просто вцепилась двумя руками в панель. Первым делом после остановки я спросил ее:

– Ты в порядке, дорогая? Она улыбнулась и ответила:

– Все просто супер, милый, только чуток не родила от страха, а так все просто высший класс.

Видя, что она не унывает, я тоже заулыбался, поцеловал ее, попутно ощупав на предмет травм, или просто от такого стресса захотелось ее обнять. Потом вылез осмотреть автомобиль, ничего не повредили ли мы от такого экстренного торможения. Но, к сожалению, заднее правое колесо было вспорото острыми камнями гравия.

– Вот черт, я этого урода найду и прибью! – заорал я на поток проносящихся мимо машин. Майя, это участник был или просто дебил, который возомнил, что ему все можно!?

– Это был участник, – шепотом ответила она, стыдливо смотря в землю.

– Твою мать, я же тебя просил – следи за дорогой, – стал я кричать на нее. Но она и бровью не повела, а просто подошла ко мне, обняла и нежно поцеловала в губы:

– Милый, не сердись, главное, что мы с тобой целы.

Но я не унимался и оттолкнул ее: – Все, отстань, я на тебя злой!

Но она и сейчас не обиделась, а просто подошла, уперев руки в бока, и деловым тоном говорит мне: – Если хочешь, то я могу и сама поменять колесо, подумаешь, беда какая.

Я ничего не ответил, вынимая из багажника наши чемоданы и демонстративно бросая их об землю.

– Милый, ну не сердись, – подошла она сзади и нежно обняла меня. Ее горячее дыхание обжигало мне шею, я растаял от такой нежности, мою злость как рукой сняло, и я как ни в чем не бывало повернулся к ней лицом, посмотрел в ее красивые зеленые глаза и присосался к ее нежным губам. Мы стояли так на обочине и целовались минут пять, на это время я забыл про гонку, про отморозка, про испорченное колесо. Когда я опомнился, злость как рукой сняло, зато появился азарт, ведь гонка-то продолжается, и желание победы меня все больше подстегивало. Я нежно отодвинул от себя Майю, но она не отодвинулась, а говорит мне на ушко: – Я не шучу, я могу помочь. – Ок, тогда вот тебе домкрат, подымай пока машину. Она без лишних слов взяла его, и пошла выполнять приказ, я же стал дальше вытаскивать наши вещи, чтоб достать запаску.

Спустя полчаса колесо мы заменили и сели в машину. Я завел ее, но, когда стал поворачивать руль, заметил, что он идет туго, я резко дернул, послышалось шипение под капотом. Я испуганно заглушил мотор и полез смотреть, что там произошло. Майя тоже, любопытствуя, пошла за мной. Мы подняли капот, и слева от мотора я увидел, как вытекает жидкость из алюминиевой трубки. Я сразу сообразил, что это жидкость гидроусилителя.

– Вот черт, – стал я опять ругаться, матеря все и всех на свете. – Видно, когда я резко выворачивал руль, чтоб не попасть в аварию, что-то повредилось, – объяснил я Майе. – Ну или камень гравийный залетел и повредил трубку, – выдвинула она свою версию. – В любом случае надо что-то делать, – говорю я ей, – нам еще нужно дальше гнать, а времени в обрез.

– У нас с тобой еще семь часов и четыреста километров до точки назначения, так что мы успеваем, – говорит она. – По идее руль должен крутиться, только он будет тугой, – говорю я ей и, садясь за руль, пытаюсь повернуть колеса, они со скрежетом, но все же поворачиваются.

– Поехали, по дороге заедем в мастерскую. Посмотри, какой там город впереди и какая есть мастерская для иномарок, – сказал я ей. – Впереди Тула, так что можем там легко найти и мастерскую, и запчасти, – ответила моя девочка.

По дороге мы ехали аккуратно, Майя в это время обзванивала конторы и спрашивала, есть ли у них трубка от гидроусилителя на Хундай. В итоге трубки не оказалось, но в одном сервисе ее заверили, что они могут ее запаять. Мы еле нашли этот автосервис, он находился на отшибе города в каком-то непонятном гаражном кооперативе. Но, несмотря на удручающий вид автосервиса, мастера попались добросовестные. Парни без лишних расспросов взялись за дело, все сделали в лучшем виде, как и обещали, но времени на объезд и ремонт заняло у нас три часа. Было уже шесть вечера, а нам еще нужно будет проехать триста пятьдесят километров.

– Вот теперь у нас начинается настоящая гонка, – с казал я Майе, – у нас в запасе не больше получаса, и если мы где-то застрянем, то не успеем. Она улыбнулась азартно и говорит: – Тогда гони, мой милый, езжай со всей скоростью, так как никогда не ехал! Этот ее настрой передался мне, и мы помчались, не опуская спидометр меньше ста пятидесяти, изредка притормаживая перед постами ГИБДД или если нам кто-то сигналил фарами, предупреждая, что впереди стоят радары.

– А давай включим музыку, чтоб нам было веселей, – предложила Майя. – Я не против, а кого хочешь послушать? – Я очень люблю Тейлор Свифт, – говорит она и достает из сумочки диск, на обложке которого блондинка с длинными вьющимися волосами.

– А какой стиль у нее? – спросил я недоверчиво, потому что я люблю панк-рок, и маловероятно, что эта красавица поет его. – Она – исполнительница кантри-рока, – ответила Майя. – Ну главное, что это рок, хоть и кантри, – говорю я и вставляю диск в магнитолу.

С первых же ритмов мелодичной музыки и ангельского голоса я понял, что она огонь: в ее песнях чувствовалась вся гамма романтических эмоций, и странно, что я ее не слышал раньше.

– Ого, круто поет, – говорю я моей девочке. – Да, она супер, я обожаю ее песни, да и как человек, мне кажется, она хорошая.

Она знала наизусть все песни и подпевала ангельским голосом, что делало прослушивание еще приятней.

– А почему я ее не слышал? С таким голосом и исполнением она должна быть очень популярной!

– У нее пока только два альбома, и она в основном популярна в Америке. Поверь мне, там ее обожают и все любят, и это дело времени, чтобы она стала популярна на весь мир.

– Да, поет она круто, а главное, так эмоционально, видно, что это не просто тексты, а пережитая ею жизнь. Кстати, она сама сочиняет? – Да, сама, и скажу больше, она круто играет на гитаре и сама музыку пишет.

– Она самородок, – восхитился я ею, да и красивая очень, судя по обложке.

– Да, она просто чудо, – подтвердила Майя.

Всю оставшуюся дорогу мы слушали два альбома этой прекрасной исполнительницы. Майя подпевала всем песням, и я понял, что ее голос ничем не хуже, и что, может, со временем моя любимая тоже будет петь, ведь многие актеры поют или выступают в мюзиклах.

В полдесятого мы прибыли к пункту назначения. Мы с Майей так радовались, как будто уже выиграли гонку, понимая, что эти сутки были очень сложные, но мы их преодолели, тем значимей было то, что мы успели. Сам кинотеатр находился в парке Летние паруса, вход в парк был один – железные ворота, на которых красовались кованные паруса. У этого входа я заметил припаркованный Ланд Крузер, который нас сегодня подрезал и чуть было не вывел из гонки. Я попросил Майю: – Милая, сядь пожалуйста в машину и, прошу тебя, не выходи, пока я не разберусь с водителем этого авто. – Нет, милый, я не хочу, чтобы ты лез в конфликты, и потом, я ведь не смогу сидеть и смотреть, я тоже вмешаюсь, и поверь, я готова загрызть любого, кто причинит тебе вред. – Ради меня, пожалуйста, сядь в авто и не выходи, – попросил я ее уже настойчивей. Она, бубня себе под нос что-то, удалилась.

Я подошел к водительскому сиденью, не ожидая, что там кто-то есть, я думал просто порезать ему покрышки. Но увидев, что в ней сидит пассажир, резко открыл дверь и, схватив его за рубашку, выпихнул из сиденья. Он не успел ничего сказать, как ему прилетел мой правый локоть в глаз, левой рукой я держал его за воротник, а правым кулаком ударил еще пару раз. Он закрыл лицо руками и упал на землю, в недоумении кряхтя:

– Что ты творишь, за что!

Выбежала его жена из машины и стала истошно кричать: – Помогите, убивают!

Тут же подошли бравые ребята из тех, что трутся рядом с организаторами, и сурово сказали:

– Если сейчас приедет милиция, то вы все будете дисквалифицированы.

Меня они аккуратно отвели в сторонку от мужика и истошно кричащей жены и сказали:

– Будь добр, разберись с ними на дороге, тут мы не позволим вам чинить разборки.

Я покивал в знак согласия и спросил: – Ну можно, я хоть узнаю, чего он хотел добиться тем, что подрезал меня. Они не препятствовали, поняв, что мы побоимся выбыть из гонки и поэтому не будем больше драться.

Я подошел к мужчине – он сидел на бордюре и держался за глаз, который заплыл синяком, а из носа у него текла кровь, которую старательно стирала платком его жена.

– Ты понимаешь, что ты это заслужил? – грубо сказал я ему. Он встал во весь рост. Он был на голову выше меня, худого телосложения и вида обычного офисного клерка.

– Да, понимаю, – тихо проговорил он.

– Вот скажи мне, зачем ты меня и мою девушку чуть не угробил!?

– А что я могу сделать, тут все так поступают, это же гонка без правил.

– Ок, значит, хочешь как все, так знай – один отморозок мне чуть голову гаечным ключом не размазал, давай я тоже, как он, поступлю и гаечным ключом тебе по голове настучу.

Он ничего не ответил и молчал, смотря на меня испуганно. Жена же, стоящая рядом, смотрела на меня ненавистным взглядом. Я понял по его жалкому виду, что он – обычный лох, который купил Тойоту Ланд Крузер и думает, что теперь все его будут бояться и уважать, но он не понимает, что крутая машина делает его крутым только среди таких же лохов, как он сам, а нормальный пацан не будет смотреть на его дешевые понты и крутизну тачки, а просто молча размажет его по асфальту.

– Чего молчишь-то!

– А что мне сказать? Я понял, что был не прав, – тихо промямлил он, – просто пойми, мы с женой в браке двадцать лет, и мы в этой гонке не ради денег, а только, чтобы почувствовать кураж, адреналин, иначе наша скучная жизнь так и будет серой и беспробудной, – вдруг начал он изливать мне свою душу. – Ты просто не понимаешь, что такое, когда тебе за сорок и ты целыми днями то и делаешь, что пашешь на работе, и живешь с одной женщиной столько лет, что даже видеть ее уже не можешь.

Его жена, обидевшись, отошла от него и села в машину, демонстративно хлопнув дверью.

– Нет, не понимаю и не хочу понимать, не можешь с ней жить и видеть, так не живи, разведитесь.

– Легко сказать, а я вот не могу решиться, она меня не отпускает, даже привязалась ко мне в эту гонку, хотя я хотел один участвовать.

– Короче, это ваше дело, мне тут не до ваших семейных проблем, – с казал я и удалился. Взяв Майю под ручку, мы пошли к кинотеатру быстрым шагом, потому что сеанс должен был начаться через десять минут.

У входа стоял билетер. Андрея Павловича не было видно, я протянул билет, и нас пропустили. Перед нами предстал кинотеатр, если его так можно назвать: экран четыре на четыре и деревянные сиденья, которые были сделаны из пней и располагались дугой одним рядом. Мы с Майей сели в крайнем правом углу, и за пять минут до сеанса я стал выглядывать, кто в итоге добрался сюда. Я увидел женщину с мамашей на минивэне, выглядели они растерянными и потерянными. Чуть поодаль от них сидели два гопника, которые, видно, никак не хотят от них отстать. По центру с надменной рожей сидел мажор и нарочито не обращал ни на кого внимания. Ближе к нам сидела парочка: чувак в камуфляже и его девушка модельной внешности, это были те гонщики, что ехали на Ниссан Скайлайн. Мужик на Ланд Крузере со своей женой сидели на самом крайнем левом месте, видно, решив подальше от меня держаться. Я уже хотел с облегчением выдохнуть, поняв, что отморозка нету и он выбывает, как вдруг он входит за минуту до начала сеанса и садится рядом с мажором. Черт, выругался я про себя, этот урод точно главный соперник, его даже увечье не вывело из строя. Я заметил, что на носу у него был пластырь, а под глазами синяки, но челюсть цела. Надо было его сильней избить, подумал я, ругаясь на самого себя. Сам же Майе шепнул на ухо: – отморозок тут. Она не испугалась, а спокойно посмотрела на него и, улыбнувшись, сказала мне:

– Видно, кто-то пожалел его, вот он еще и в гонке.

– Ты хоть иногда можешь быть серьезной? – пожурил ее я, видя, что она ничего не боится и постоянно улыбается. Мне даже закралась мысль, а все ли у нее в порядке с головой? Почему она так часто улыбается? Потом же, подумав еще, дал себе ответ: она ведь на все лето ездит в Америку к папе и, наверное переняла их манеры постоянно улыбаться. Для русского хмурого сурового человека улыбка – что-то чуждое, в отличие от западного мира. Россия для грустных, тут каждая твоя улыбка как вызов окружающим. У нас не принято быть радостным и наслаждаться жизнью, в нашей стране можно только страдать и грустить.

– Как только мы получим новое задание, то сразу выходим и идем к машине, – прошептал я ей на ухо. Она согласно покивала мне, в этот раз сделав показное серьезное лицо, от которого уже я заулыбался.

Глава 6

Гонка. Задание номер три

Как только пробило ровно 22:00, включился проектор, и на экране начался непонятный фильм, скорее, не фильм, а хроника событий. В этой хронике показывали аварии, разбитые машины, даже несколько изуродованных трупов. Эта вся вакханалия длилась минут двадцать, по истечении этого времени стали показывать победителей прошлых гонок. Интервью у них бралось на фоне их автомобилей, и я заметил, что большая часть победителей была именно на гоночных транспортных средствах, и бросилось в глаза то, что в основном они участвовали поодиночке, что очень странно, ведь гонку можно проходить вдвоем, и это колоссальное преимущество, когда тебя могут сменить за рулем. Мне в голову стали приходить различные теории заговора: а что если организаторы запускали одного своего участника, который знал все ответы и мог с легкостью выиграть, а деньги они бы поделили между собой?

– Милая, а тебе не кажется странным тот факт, что организаторы тратят немалые деньги на эту гонку? Ведь чтобы все настроить и передвигаться с охраной, так еще и с операторами, и не одним, раз они смогли заснять много столкновений, это ведь все недешево, да и Андрей Павлович явно передвигается на вертолете, а это точно стоит больших денег. У них явно уходит больше тех трех миллионов, которые остаются от взносов участников.

Она посмотрела на меня или скорее сквозь меня и говорит:

– Вообще-то они хорошие деньги на ставках делают, это же тотализатор всероссийского значения, тысячи самых богатых людей ставят миллионы на участников.

– А я и не знал, что на нас ставки делают, – удивился я. – Так как ты думаешь, зачем нас снимают?

– Это все показывают тем, кто рискует своими кровными.

Эта информация ввела меня в раздумье. Интересно, какой коэффициент на нашу победу? И наверняка та женщина с мамашей имеют самый высокий коэффициент, и на них точно никто не поставил, так, может, она в сговоре с организаторами, а гопники на Приоре – это всего лишь их прикрытие, они не следуют за ними, они охраняют их? А зачем тогда они просили о сотрудничестве, – продолжал размышлять я и посмотрел на женщину с мамашей: они все так же выглядели тревожно и с беспокойством и страхом смотрели на экран. Нет, не думаю, что они в сговоре, уж слишком они потерянны, и им точно нужен кто-то в паре, иначе они не сдюжат те испытания, что обрушатся на них во время гонки.

Тут я перевел взгляд на мажора: он даже не смотрел на экран, а ковырялся в своем телефоне, ему явно было это безразлично, и он был слишком уверен в своих силах. Он участвует в одиночку, и на быстрой машине, все сходится: он один мог быть сообщником из всех присутствующих, я бы сделал ставку на него как на победителя.

Из раздумий меня вывел голос Майи: – Смотри, показывают моего друга Беса.

Я посмотрел на экран: рядом с большим внедорожником стоял мужик, по виду явно байкер, с пивным пузом, бородой, как у попа, и лысым черепом.

– А откуда ты его знаешь? – спросил я ее.

– На Воробьевых горах познакомились. Он байкер, и там часто бывает, я с ним не поделила место стоянки, мы сначала поругались, но потом сдружились, вообще это частое явление, когда автомобилисты ругаются с теми, кто на двух колесах гоняет…

– Такое дело, – перебил я ее, – как только фильм закончится, я хочу, чтобы ты сразу пошла и села в машину.

Она согласно покивала головой, взяла молча ключи и приготовилась уходить.

После показа всех победителей на сцену вышел Андрей Павлович и стал вещать, заслонив своей тушей экран.

– Я смотрю, осталось только семеро участников. Я заметил, вы уже успели запомнить друг друга в лицо и даже пощупать эти лица, но помните, если кто из вас попадет в милицию, то он выбывает из гонки, так что впредь свои мордобои устраивайте поскромней.

Тут на экране стали показывать видеоролик, на котором я и мужик на пикапе дрались. Все присутствующие сразу посмотрели на нас с ним и стали перешептываться. Я заметил, что от такой демонстрации беспредела женщина на минивэне еще больше стала выглядеть испуганной, чем окончательно меня убедила, что она не может быть в сговоре с организаторами.

– Так вот, будьте впредь осторожней, и так как вас теперь меньше, на каждого будет выделен свой оператор, который будет вас снимать скрытно, и все видео будут отправляться к тем людям, которые делают ставки, а таких очень много, так как в этом году гонка получается на удивление очень интересной и разнообразной. Завтра утром в девять часов вы все одновременно получите сообщение с новой загадкой, так что можете идти и спокойно ночевать, ведь следующая точка назначения будет очень далеко. Вам лучше набраться сил, гонка, можно сказать, только началась! Удачи вам всем, да победит сильнейший!

Как только он закончил свою речь, я вскочил и побежал по направлению к выходу. Все в недоумении посмотрели на меня, особенно мужик на пикапе – тот-то явно хотел продолжения наших с ним разборок, но состояние его самочувствия точно не давало ему возможности бежать за мной, и продолжения нашего поединка не будет, по крайне мере сегодня.

Я добежал до автомобиля, в котором уже как несколько минут сидит и дожидается меня Майя, мы молча выехали, на первом же повороте в тупик я повернул и выключил фары, и мы стали ждать.

– Чего мы тут встали? – с любопытством спросила Майя.

– Хочу разобраться с мажором, мне кажется, он в сговоре с организаторами.

– Да ладно, не может такого быть, – не поверила она. – Вот мы сейчас это и проверим. Мне кажется, у нас есть хороший шанс на победу, но для этого нам нужно его устранить.

– Хорошо, как скажешь, милый мой, только можно я тебе помогу?

– И чем ты можешь мне помочь?

– Увидишь, только подыграй мне, пожалуйста, и не забывай, что я актриса и могу сыграть кого угодно.

– А девочку из «Звонка» сможешь сыграть? Мне кажется, если ты вылезешь из колодца, то он обделается и сразу все расскажет, – пошутил я. На что Майя просто фыркнула и ничего не сказала, надув свои губки и скрестив руки на груди.

– Ну ок, не обижайся, будет как захочешь, – согласился я с ней, сам даже не подозревая, что она может учудить.

Спустя пять минут мимо промчались все участники гонки, но вот Шевроле Камаро среди них не было. Это еще больше мне дало понимание, что он сейчас наверняка с Андреем Павловичем о чем-то беседует, и, может, даже прямо сейчас получает новую контрольную точку и сразу стартует туда, поэтому Андрей Павлович и предлагал нам отдохнуть, потому что хочет получить фору для своего засланного казачка.

Только через полчаса мимо нас спокойно проехала желтая машина, и я, вырулив, поехал за ним, не включая фары, уличного освещения хватало, чтобы ехать и видеть все вокруг. Минут через двадцать мы подъехали к крутому отелю, явно на пять звезд, выглядел он шикарно. Время уже было за полночь, и город, и отель были погружены в спячку, парковка, на мою радость, не сильно освещалась, и можно было спокойно надавать ему по голове и узнать всю информацию. Я незаметно для преследуемого припарковался через ряд от него и, выйдя из машины, стараясь прикрываться стоящими на парковке автомобилями, прокрался к нему. Как только он вылез из своей крутой тачки, я схватил его за шею, всем телом навалился на него, прижав к заднему стеклу автомобиля.

– Ты кто такой, что тебе надо? – истошно прохрипел он. Я с левой кулаком со всей силы ударил его в солнечное сплетение, он обмяк, повалился на землю и стал, как рыба, пытаться вдохнуть воздух. В таком состоянии он не мог не то что кричать, даже дышать.

– Еще раз, сука, крикнешь, и я тебе уже так пропишу в твою смазливую рожу, что мало не покажется, – предупредил я его, замахиваясь правой рукой прямо у его лица, скривив такую ужасную гримасу, что он кричать в дальнейшем и не смел.

Через пару минут, когда его дыхание восстановилось и он узнал меня, он встал на ноги и забормотал, нервничая и запинаясь:

– Ты совершаешь ошибку, парень, ты понимаешь, что с тобой будет…

Я не дал ему договорить и с левой пробил ему прямо в печень. Этот удар его не сильно потряс, ведь чтоб вырубить с такого удара, нужно поймать нужную точку, а это не так легко сделать, как показывают в фильмах, но после удара угрожать он перестал, держась руками за бок, с одышкой говорит: – Чего тебе надо? Что ты хочешь?

– Я хочу понять, как такое тупое чмо, как ты, смогло отгадать первую загадку! По твоему лицу дегенерата видно, что ты не очень-то и умный!

Он молчал и ничего не ответил, я продолжал наезжать на него: – Понимаешь, тут такое дело, я разгадал замысел организаторов после просмотра фильма, и я понял, что ты идеально подходишь для подставного гонщика, так что ты либо сознаешься, либо я выбью из тебя всю дурь, в любом случае, так оно или нет, мне это доставит удовольствие – изуродовать такого красивого мальчика. – Я пошлепал его по лицу ладонью.

– Мне нечего тебе сказать, можешь делать со мной, что хочешь! – закричал он. Я разочарованно выдохнул и стал замахиваться, чтоб пробить ему в голову со всей дури, как тут на парковке появилась Майя. Она шла по направлению к нам, медленно покачивая бедрами, ее рыжие волосы развевались на ветру, при лунном свете они выглядели еще краше, лунный свет только подчеркивал блеск ее волос. Одета она сегодня в клетчатую рубашку с длинными рукавами, которые она подвернула, легкие короткие черные шорты и белые кеды. Я так залюбовался ею, что и забыл, что хотел начать избивать мажора, а только кивнул ему и сказал:

– Ну как тебе моя девочка, хороша? – Но он ничего не ответил, а только смотрел на нее с явным изумлением и испугом. Тут она из-за спины достала увесистый нож, который зловеще блеснул на лунном свете, от такого зрелища я сам затрепетал от страха.

– Что будем с ним делать, милая моя? – спросил я ее. – А давай я ему в ногу воткну этот тесак! – предложила она, шмыгнув носом, нарочито грубым голосом. Сказано было так естественно, что я сам поверил, что она может это сделать. Я посмотрел на него и спрашиваю: – Ну так как, урод, готов к операции!?

Он не на шутку испугался, его глаза стали как пять копеек, страх овладел им, он не мог ни пошевельнуться, ни произнести слово, его глаза впились в меня, он только смог выговорить:

– Парень, у тебя не все в порядке с головой, тебе лечиться надо!

– Что ты сказал, урод? – прокричала еще с большей злостью Майя, – я тебе сейчас не в ногу, а в глаз воткну нож по самую рукоятку!

– Все-все-все, успокойся, я все расскажу, только успокойся, взмолился он. – Ну так рассказывай, – говорю я, тряся его за грудки, чтобы он немного мог прийти в себя от страха.

Майя стала сзади меня, размахивая ножом и всячески пугая мажора, но он старательно пытался не смотреть на нее, а уткнулся взглядом в пол и говорит:

– Да, я в сговоре с Андреем Павловичем, но организаторы этого не знают, он всего лишь пешка, и мы с ним договорились поделить выигрыш, если он мне будет подсказывать, куда ехать.

– Ха, я так и знал, – обрадовался я, – видишь, милая, какой я у тебя умный.

– Ты у меня самый лучший, – поддакивала она и поцеловала в макушку, обхватив меня сзади руками. Мажор весь затрясся, то ли от страха, то ли от того, что признался.

– У тебя есть уже новое задание? – спросил я его. – Не, нету, – быстро затараторил он, явно пытаясь быстрее покончить с беседой, – смс пришлют организаторы, а Андрей Павлович, только когда сам узнает, куда ему лететь, скажет мне, куда ехать.

– Ты веришь ему, дорогая? – повернулся я к Майе. – Думаю, что да, – ответила она и присосалась к моими губам. Целоваться во время опасного мероприятия оказало очень возбуждающее действие на меня, и я решил быстрее покончить с этим разговором и уединиться с моей хулиганкой.

– Дай ключи свои и телефон, – приказал я ему. – В от, возьми, – протянул он их мне дрожащей рукою. – Не переживай, на следующей контрольной точке я их отдам Андрею Павловичу, – успокоил я его. – Да, да, конечно, – кивал он в знак согласия, он явно уже был готов на все, лишь бы мы его отпустили. – Все, милая моя, поехали, нам нужно отдохнуть.

Я закрыл Шевроле Камаро на сигнализацию, и мы пошли к своему автомобилю. Мажор так и оставался стоять у своей крутой тачки, единственное, что он смог, так это прокричать нам вслед: – Парень, тебе лечиться надо, ты псих!

Отъехав километров пять, мы заселились в хороший отель «Амакс». Мы были вымотаны дорогой и разборками, приняв душ, сразу уснули, так и не занявшись любовью. Спали мы как убитые, только часиков в десять Майя, проснувшись, стала меня будить, целуя все мое тело, приговаривая: – Милый, проснись, нам уже пора ехать, смс с заданием давно пришло.

Я нехотя открыл глаза, обнаженная Майя радовала мой взор, ее белая атласная кожа, розовые маленькие сосочки и изящный стан пробудили во мне мужскую силу, и я набросился на нее, покрывая нежными поцелуями каждый миллиметр ее тела.

После утренней зарядки мы спустились в столовую. Пока мы завтракали, стали обсуждать задание: «Вам нужно прибыть на место захоронения покорителя Сибири».

– Это самое легкое задание, – говорю я, попивая свой капучино, – посмотри в интернете могилу Ермака.

Майя достала айфон и вбила запрос.

– Но тут выдает несколько захоронений, точного месторасположения могилы Ермака нету.

– Хм, получается, не такое и легкое задание. А ты посмотри, друг от друга далеко они находятся, варианты захоронения?

Спустя пару минут она говорит:

– Нет, они все в радиусе двухсот километров друг от друга.

– Выходит, тут у нас лотерея, нужно угадать, где контрольная точка. А на телефон мажора приходила отгадка?

– Нет, только такое же сообщение, как и нам, и потом были звонки от Андрея Павловича, и я отключила его, чтобы не разбудить тебя.

– Видимо, он ему по телефону все передавал, чтобы не оставлять следов, – додумал я вслух.

Понимая, что халявы не будет, мы стали размышлять. Изучив все варианты и гипотезы, мы решили объехать их по очереди. Первую точку предположительного захоронения Ермака мы выбрали, этим местом стала «Баишевская астана». Это кладбище – священное место для мусульман той местности, где был убит Ермак, а так как они наверняка похоронили его с почестями, он все же был великим воином, и заслужил почестей даже от своих врагов, вероятность, что там контрольная точка, больше. Вбив в навигаторе точку назначения, мы поняли, что нам нужно проехать 2500 километров.

– Ну что, придется нам теперь поочередно садиться за руль, так как путь предстоит очень длинный и, думаю, опасный, так как наши соперники будут чинить нам препятствия.

– Я думаю, что у нас врагов прибавилось, тебе не кажется, что Андрей Павлович нам будет мстить? – предположила Майя.

– Скорей всего, да, будет мстить, – согласился я с ней, – но одним врагом меньше, одним больше, какая разница, главное, что мы вместе.

– Это точно, – подтвердила она и осчастливила меня своей великолепной улыбкой.

Прежде, чем выехать из гостиницы, мы обговорили, что каждый должен рулить по четыре часа без остановки, чтобы быстрее добраться до пункта назначения. Первой села за руль Майя, она вообще первый раз повела машину с того момента, как мы с ней приняли участие в гонке.

На улице было солнечно, настроение у нас было приподнятым, мы постоянно шутили. Сегодня моя любимая одела джинсовое платье голубого цвета, которое больше было похоже на рубашку, так как спереди застегивалось на пуговицу, поверх этого платья, чтобы не простыть, надела толстовку темно-синего цвета, и, конечно, ее образ дополняли ее неизменные темные очки от Ray-Ban, которых у нее было несколько пар, и каждая одевалась под отдельный наряд.

Заведя мотор, Майя, в прямом смысле засучив рукава толстовки, посмотрела на меня и говорит:

– Ну что, держись, парниша, сейчас я тебе покажу, что такое настоящая гонка.

Я после этих слов сразу пристегнул ремень, который я обычно не пристегивал. Она посмотрела на меня поверх очков: ее зеленые глаза блестели озорством и адреналином одновременно. Недолго думая, она переключила скорость, и мы с пробуксовками вылетели из паркинга отеля. Люди в округе в недоумении смотрели на нас, они не могли понять, куда можно так спешить, ведь на дворе майские праздники, все отдыхают и веселятся, и им конечно было невдомек, что у нас гонка и нам нужно проехать как можно быстрее больше двух тысяч километров на машине без остановки.

На удивление, я зря испугался: Майя водила хоть и лихо, но при этом все ее движения были идеально отточенными, порой выруливая из таких передряг, что мне с моим небольшим опытом вождения было завидно. Она оказалась отличным гонщиком, хладнокровно и не боясь столкновения, неслась к финишу. Под песни полюбившейся мне Тейлор Свифт мы гнали к своей победе, попутно подпевая звезде кантри-рока или просто дурачась. Скорее я уже дурачился, постоянно лез целовать мою девочку, которая, хоть и улыбалась, но была такой сосредоточенной, что временами мило морщила свой носик, от такого действия я не мог удержаться, чтоб не поцеловать ее.

Первые четыре часа пролетели быстро, и когда мы поменялись, я спросил у нее:

– А где ты так здорово научилась ездить?

– Просто я за рулем с шестнадцати лет.

– Ого, и что, тебя не останавливали гайцы?

– Нет, дурашка, я начала ездить в Америке, там ведь можно с шестнадцати лет водить, когда гостила летом у отца. Он меня, кстати, и учил, и считай я все лето то и делала, что была за рулем, мы с ним путешествовали по всей Америке. После того, как он июль проводит в Москве, то очень скучает по штатам, и мы с ним весь август обычно проводим на колесах, да и для вдохновения полезно, он лучше пишет, когда путешествует.

– А что, ему на родине так плохо?

– Нет, не плохо, просто тут нету той свободы, которая есть там. Я не знаю, как это объяснить. Просто когда ты там живешь, ты чувствуешь себя расслабленно, и не боишься беспредела, не боишься, что мусора тебе подкинут наркотики, там вообще люди не знают, что такое, когда тебя на улице останавливает милиция и досматривает. Для американцев полицейский – друг и помощник, а для нас мусора более отвратительны, чем бандиты, потому что они бандиты в законе, а это хуже всего. Там не боишься, ну по крайне мере, в приличных городах и районах, что тебя ограбят.

– Это да, в Москве даже могут в центре города ограбить. Недавно нашу соседку, бабушку «божий одуванчик», которой под девяносто лет, ограбили какие-то отморозки, при этом угрожая ножом, и чуть не зарезали ее, – поделился я. – Ну вот видишь! Сам все понимаешь. Потом, тут нету честных судов, и обвинительный приговор выносится в девяносто пяти процентах, это же уму непостижимо, ни в одной стране мира такого нету, – сокрушалась Майя подняв руки вверх. – Не знаю, я как-то не интересуюсь политикой, – сказал я. – Зря, это даже не политика, а просто понимание жизни, понимание добра и зла. Почему в нашей любимой стране не может торжествовать победа справедливости, почему зло у нас побеждает добро, так не должно быть!

Мы молчали несколько минут после такого жесткого ее высказывания, потом я решил напомнить ей, что мы говорим о том, как она научилась так хорошо водить.

– Ну допустим, ты ездила в Америке, и папа тебя учил, но, мне кажется, этого мало?

– Я еще в Москве на картинг ходила постоянно, да и машину мне папа с мамой подарили на восемнадцатилетие, ради этого отец даже в Москву прилетел. Я помню, так визжала от радости, что все соседи пришли поглазеть на мою малышку.

– И что, тебе сразу подарили Мини Купер?

– Ну да, я ведь уже хорошо водила, и на отечественный хлам я бы не согласилась, – ответила она, делая пафосную гримасу, сделав губы как гусиная попа.

– Я с тобой полностью согласен, тоже сказал себе, что в жизни не буду владеть отечественным автомобилем.

– А я так поняла, что это твое первое авто? – с просила она.

– Да, первое, да и опыта у меня, конечно, намного меньше, чем у тебя.

– Я это заметила, – съехидничала она, – но ничего, еще накатаешь опыт, будем с тобой гонять на раллийных трассах. Мне кажется, ты взял машину не по опыту, она уж слишком шустрая для такого новичка, как ты, – продолжала ерничать Майя. – Ты уверена!? Мне кажется, или ты влетела в столб недавно, а я отделался только царапиной? – Ахахаха, – Майя засмеялась во весь голос, – ты меня уделал, умничка мой, конечно, ты у меня самый лучший, и гонщик, и мужчина, и вообще самый-самый, я обожаю тебя, – говорит она и смотрит на меня пронзительным взглядом зеленых глаз. – Вот то-то же, и не забывай, кто тут самый крутой, – начал уже ерничать я, передразнивая ее.

В двенадцать часов ночи мы проехали Самару, и нам еще предстояло ехать полторы тысячи километров. От осознания этого на все тело накатывала усталость, и я уже начал думать, может, ну ее к черту, эту гонку, и заехать в отель, и нормально поспать, и принять душ. Меня удерживало только то, что я не хотел выглядеть перед Майей слабаком, тем более она за всю поездку ни разу не капризничала и не говорила, что устала или что-то не так, она все время была бодрой и веселой. Было такое ощущение, что она втихаря употребляет лсд, поэтому не унывает и полна сил. Я же с приходом темноты еще больше раскис, ведь я не привык к полуночным вояжам, ночью я люблю поспать, и меня ни за какие коврижки не вытащишь гулять и тусоваться по ночам, сон для меня очень важную роль в жизни играет. Благодаря моей бурной фантазии у меня сны всегда красочные и очень интересные, круче любого фильма. Уже скоро пора будет поменяться, и я лягу спать, мне очень хотелось прилечь и забыться.

Но не успел я подумать о сне, как нас сзади стал прижимать большой внедорожник, он светил нам своими прожекторами, которые были у него прикреплены на крыше, такие прожектора используют охотники на сафари. Но сейчас, видимо, они охотятся за нами, а не за зверями. Майя посмотрела назад и говорит: – Это не участник, я такую машину в первый раз вижу.

– Видимо, это дружки мажора, хотят забрать у нас ключи от его тачки или просто наказать нас, – высказал я свое мнение.

– Милый, мне кажется… – Она не успела договорить, потому что мы почувствовали увесистый толчок в зад, удар был такой силы, что я лбом прилетел в руль. Майя же успела выставить руки вперед и не ушиблась, а только сказала: – В от сволочи, будь у меня сейчас ствол, расстреляла бы этих уродов.

Впервые с начала нашей поездки она не улыбалась и не воспринимала это все как шутку, она была серьезна и сосредоточена. Она перелезла назад и стала вытаскивать вещи из своего чемодана.

– Радость моя, ты что там ищешь? – спросил я ее, но она не ответила, а только яростней стала копаться. Как только она все вытащила, то, открыв окно с пассажирской стороны, со всего маху кинула пустой чемодан на джип. Но он его не почувствовал, переехал и разнес в щепки.

– Вот уроды, они что на танке! – проговорила она и стала искать, что бы еще можно кинуть.

– Милая, достань запаску и попробуй ее кинуть, – предложил я. Она полезла опять назад, откинула заднее сиденье и стала рыться в багажнике, стараясь вытащить запаску. Я же заметил, что джип пытается нас обогнать, стал подрезать его, но для этого мне приходилось выезжать на встречку. От таких маневров мое сердце бешено колотилось, сон как рукой сняло, адреналин бурлил во мне. Я понял, что так долго не выдержу и рано или поздно совершу фатальную ошибку, и нам нужно как можно быстрее выбираться из этой передряги. Я решил разогнать свое авто на максимум, благо впереди машин не было. Я разогнался до двухсот километров в час, но джип не отставал, он просто перестал пытаться нас обогнать, но и не отставал. Я заметил, что Майя наконец достала спущенное колесо и, падая и кувыркаясь на заднем сиденье, пытается его перенести вперед.

– Так, милый, надо тебе стать по центру дороги, чтоб я могла кинуть на них колесо.

– Хорошо, дорогая, только молю тебя, будь аккуратней.

Я стал ехать ровно по центру – полмашины было на встречке, половина на нашей полосе. Майя аккуратно открыла дверь, я сбросил скорость, чтобы сопротивление воздуха было не таким сильным. Левой рукой она держала дверь, правой пыталась вытащить колесо. Видно было, что это была нелегкая ноша для ее хрупких рук, но она взяла всю волю в кулак и с криком «аааааааа» вытолкнула колесо, которое успело немного отпружинить и со всего маху влететь в капот внедорожника. Послышался скрежет тормозов и спустя секунду увесистый удар машины об дерево.

– Дааааа, – в радости закричала моя девочка, – получили, уроды!

– Фуууу, – выдохнул я с облегчением, – эта гонка все больше и больше становится опасной.

– Не переживай, милый мой, я тебя не дам в обиду, – радостно поведала Майя, и на ее лице опять сверкает улыбка, как будто ничего и не произошло.

Через час мы с ней поменялись местами, и я полез на заднее сиденье, на котором были разбросаны наши вещи, спать. Засыпая, я укутался одеждой моей любимой девочки, аромат ее духов меня успокаивал, на душе было так хорошо, что я уснул крепким сном.

Проснулся я только в десять часов. Солнце вовсю припекало, протерев сонные глаза, я спросил:

– А что ты меня раньше-то не разбудила?

– Не хотела тебя беспокоить, спи, милый, мне несложно и дальше рулить, я спать не хочу. Я выпила несколько чашек кофе, поэтому точно не усну.

– Так не пойдет, иди давай спать, – с казал я ей и перелез вперед.

– Я, правда, милый, не хочу, – взмолилась Майя. – Ладно, доезжай до заправки, там я тебя подменю, и заодно перекусить возьмем.

Как только мы остановились заправиться, я вышел из машины и первым делом пошел посмотреть, что там с задним бампером. Прямо в центре его была вмятина, и бампер явно подлежал замене. Выругавшись, я поплелся в здание, чтобы быстрее закупиться и двигаться в путь.

– А где мы есть-то? – с просил я у Майи. – М ы к Челябинску подъехали, нам до финиша осталось чуть больше семисот километров. – Отлично, значит, мы скоро уже прибудем. Надеюсь, нам больше никто не попадется. Ты ничего подозрительного ночью не видела? – Нет, дорога была спокойной, машин почти не было, изредка дальнобои попадались. – Интересно, а оператор вчера заснял нашу баталию? – спросил я. – Мне кажется, нет, потому что за нами нету хвоста, его, может, специально не послали за нами, чтобы убрать без свидетелей, – предположила Майя.

Сев за руль, я отправил ее спать. Она брыкалась и капризничала, как ребенок, но все же поддалась моими уговорам и уснула. Я, пока был предоставлен себе и своим раздумьям, думал: быстрей бы уже закончилась эта гонка, она порядком мне уже надоела, от нее одни проблемы и никакого удовольствия. Держали на плаву меня только деньги и, конечно же, любовь к Майе. Они были главным индикатором того, что я не прекратил это все безумие и не поехал домой.

Через четыре часа Майя проснулась и говорит:

– Может, заскочим в придорожный отель и попросим их за деньги дать нам принять душ в номере?

– Идея хорошая, мы как раз взбодримся, да и машине передышка нужна, я чувствую, что мой Хундайчик скоро сломается, если ему не дать отдохнуть.

Сказано-сделано, и через час, уже посвежевшие и переодетые, мы двинулись дальше в путь. В этот раз Майя одела короткие бежевые шортики, свои любимые кеды, тоже бежевого цвета, и футболку с длинными рукавами белого цвета с поперечными тонкими зелеными полосками.

– Как же хорошо, что погода солнечная и тепло на улице, не помню, чтобы когда-то май был таким по-летнему теплым, – говоря, смотрела она на солнце и жмурилась. – Это просто потому, что мы с тобою вместе, – шепнул я ей на ухо и поцеловал в шею. Она засияла еще больше и, радостная, вприпрыжку пошла к машине и, сев за руль, говорит: – Теперь моя очередь водить.

Я пожал плечами, ничего не сказав, сел на пассажирское место и всю дорогу любовался ею, поражаясь, какая же она идеальная.

В десять часов ночи мы наконец добрались до пункта назначения. Мы остановились прямо у входа на кладбище, вход этот был из двух деревянных столбов, на которых держалась треугольная крыша, тоже деревянная, зеленого цвета, на которой непосредственно восседал полумесяц – символ мусульманской религии. Но у ворот никого не было.

– Похоже, не туда мы приехали, – с казал я Майе, стоя у входа. Она подошла, вошла на территорию кладбища и говорит:

– Так оно мусульманское, его тут не могли похоронить, он ведь был православным!

– Посмотри по навигатору, может, тут есть и православное кладбище.

Она достала телефон и стала смотреть и воскликнула: – Точно, тут за поворотом кладбище, и знаешь, как оно называется? – И как? – Ермаково кладбище!

– Супер, значит мы у цели. Надо же, а мы и проморгали этот момент, – радостно говорю я. – Так садись в машину и жди меня, я пройдусь пешком, хочу ноги размять.

Я взял ключи и телефон мажора и пошел к кладбищу. Как только я завернул за угол, то сразу увидел такой знакомый черный внедорожник. Я подошел к нему, постучал в тонированное окно, из машины сразу вышел ничем не примечательный охранник в спортивном костюме.

– Где Андрей Павлович? – спросил я.

– Неважно, вот тебе конверт с новым заданием, – ответил он. протягивая мне конверт.

– Передайте вот это Андрею Павловичу, если вам несложно, – с казал я, отдал им ключи и мобильный телефон.

– А это чье? – спросил он. Я на его манер ответил: – Неважно, просто передай. – Хорошо, – ответил он и полез опять в машину. Я же, довольный собой, засунув конверт в задний карман, бодрым шагом пошел к своему автомобилю, думая, что осталось выполнить еще два задания, и я наконец свободен, а может, еще и при деньгах буду.

Издалека я заметил что-то неладное – рядом с моей машиной стоит знакомая черная Лада Приора. Я сразу насторожился, подойдя поближе, я заметил, как парень с ножом протыкает мои колеса. Я испугался не за колесо, а за то, что в машине Майя и что он, может, что-то сделал с ней.

– Стой, урод! – прокричал я и побежал к нему, он сразу вскочил и приготовился к атаке. Я, пока бежал, по дороге схватил камень и кинул в него, попав ему в плечо. Он взвыл от боли, но я, не дав ему прийти в себя, с разбегу в прыжке ударил его ногой прямо в туловище, он кубарем полетел. Тут я увидел второго, это оказались гопники, которые преследовали минивэн, он попытался сесть в машину, но я его опередил, схватив за футболку левой рукой, и правой начал бить его со всей силы по голове! Он не успевал отбиваться и повалился на землю, прикрыв лицо руками, я же нагнулся и стал его добивать, меня обуяла такая ярость, что я готов был вбить его в землю голыми руками. В момент я почувствовал укол в правую руку, повернулся и увидел, что второй пытается пырнуть меня ножом в спину. Я сразу отскочил от него назад, выжидая его действий, но он не нападал, а стоял, размахивая ножом.

– Ну и что, ты теперь меня зарежешь ради победы!? – прокричал я.

– Да нахер ты мне сдался, я хотел только проткнуть покрышки! – ответил он, пятясь к своей машине. Я же стал пятиться к своей, его друг, тоже встав на ноги, поплелся, истекая кровью к машине, они сели в свою Приору и уехали. Тут я только вспомнил про Майю, подбежав к пассажирскому месту, я увидел, что там никого нету.

– Майя!!! – прокричал я во весь голос. Вот черт, неужели они что-то с ней сотворили, мелькнула мысль у меня голове, как из глубины кладбища послышался ее голос.

– Ты чего орешь-то?

– Ты где была? – задыхаясь от панической атаки, спросил ее я.

– Да просто решила походить по кладбищу, что случилось-то? – с просила она издалека. Я же ничего не ответил, а просто сел на капот машины, пытаясь поймать воздух губами. Паническая атака не проходила, я так испугался, что потерял ее, что никак не мог прийти в себя. Она же, увидев меня, вскрикнула:

– Ты почему такой бледный? Что произошло?

Я еле выдавил из себя слова: – Гопники колесо проткнули.

– Черт с этим колесом, ты-то что побледнел?

Она подошла и обняла меня, и когда она провела рукой по моей руке, то задела что-то.

– О боже, ты ранен! – воскликнула она. Я не поверил ей. – У тебя на руке висит кусок мяса, – говорит она и подымает мою правую руку. Я посмотрел на трицепс правой руки и увидел дырку, от такого зрелища мои ноги пошатнулись, и я чуть не потерял сознание.

Майя истошно закричала: – Тебе нужно к врачу, садись в машину, я тебя отвезу.

Я сел на пассажирское место, она лихорадочно поковырялась в телефоне и говорит:

– Ближайший травмпункт в семидесяти километрах отсюда! Держись, милый, все будет хорошо.

– Так оно и так все хорошо, – улыбнулся я, – крови-то нету, так что не переживай и езжай спокойно, и не забывай, что у нас колесо проколото.

Больше часа мы добирались до этого травмпункта, не разгоняясь больше шестидесяти километров в час. Всю дорогу Майя говорила мне: держись, милый, я же ей отвечал: так все хорошо, крови нету, не переживай. Наконец мы доехали до обычной областной больницы, которая была с виду очень обшарпанной. По приезду я стал себя чувствовать хуже, то ли от стресса, то ли от утомления и постоянных недосыпов. Я не помню, как мы дошли до хирурга и как мне зашивали рану, видно, наркоз и усталость так подействовали на меня. Только утром я пришел в себя, проснувшись в палате. Рана моя была перебинтована. Я вышел из палаты, нашел врача и спросил: – я могу ехать?

– Да, конечно, у вас ничего страшного, был вырван кусок мяса, мы зашили рану нитками, которые сами рассосутся, месяц постарайтесь не нагружать руку, и почаще меняйте повязку.

После выслушивания всех пожеланий и получив рецепт на лекарства, я спросил:

– А где моя девушка?

– Не знаю, я только утром заступил на дежурство, вас зашивал и принимал другой хирург.

Я собрал свои пожитки и вышел из больницы, увидел припаркованную мою машину, подошел к ней и увидел, как в ней спит Майя на заднем сиденье. Я тихонько постучал в окно, чтобы не испугать ее, она дернулась и, увидев меня, улыбнулась своей привычной и такой уже мне родной улыбкой.

– Все хорошо, милая моя, – утешил я ее. – Я это знаю, мне вчера врач-хирург все рассказал, что это ерунда и с тобой все будет хорошо. – Тогда поехали дальше, – говорю я ей. – Ты уверен, что нам стоит продолжать гонку? – спросила она. – А почему нет, сама же сказала, что это ерунда. – Все равно, как-то не хочу рисковать тобой, милый мой. – Не переживай, все хорошо, – ответил я и стал искать конверт, в котором было задание. Но в кармане его не оказалось. Перерыв все, я понял, что в этой драке мы потеряли задание. Майя, не унывая, говорит мне: – Ну так вот и все, за нас само провидение приняло решение. – А я так надеялся, что мы выиграем – разочарованно сказал я. – А разве мы не выиграли? – говорит Майя, обняв меня, – мы нашли друг друга, любимый, и преодолели вместе столько бед и невзгод, что теперь-то мы точно знаем, что мы друг за друга любого порвем, и что не стоит стоять у нас на пути! Что нам эти деньги, гораздо важней то, что каждый из нас понимает, на что мы способны, когда мы вместе!

Глава 7. Концерт

После того, как мы выбыли из гонки, мы заехали в Челябинск, заселились в пятизвездочный отель и целые сутки не выходили из него, заказывая еду в номер. Весь день спали и ели, нам больше ничего не хотелось, мы наслаждались друг другом и нашей любовью, которая разгорелась небывалым пожаром после всех происшествий, которые мы вместе преодолели.

Домой мы ехали, не спеша, попутно останавливаясь в крупных городах и посещая местные достопримечательности. В итоге мы прибыли в Москву только десятого мая. Я завез свою любимую домой, мы долго обнимались и никак не хотели расставаться, но время настало, и нам нужно было заняться своими делами, которых скопилось много за время нашего отсутствия. Майе нужно было заняться учебой, мне – своей работой, на которой меня с нетерпением ждало мое начальство, ибо без меня не могли решить многие вопросы. Несколько дней у нас ушло на решение своих дел, но от этого мы сильнее соскучились друг по другу, тем ярче и эмоциональней произошла новая встреча. Моя любимая ждала меня у подъезда моего дома, решив сделать мне сюрприз, я же приехал уставший с работы, но как только увидел ее, такую прелестную и красивую, мою усталость как рукой сняло. Она разбежалась и запрыгнула на меня с криками – любимый, как же долго я тебя не видела! Она покрывала все мое лицо поцелуями, я же в ответ только улыбался какой-то глупой улыбкой, не веря своему счастью, что у меня есть такая красивая и любимая девушка. Одета она была в летнее голубое платье, хотя на улице уже был вечер и начинало холодать, поэтому я, держа ее на руках, занес в подъезд, чтобы мой рыжик не заболел.

– Любимый, я не хочу, чтобы мы так долго не виделись, обещай мне, что хоть на пару минут, но мы будем видеться каждый день.

– Хорошо, любимая, обещаю, а ты не думаешь, что мы друг другу быстро надоедим из-за этого? – спросил я ее.

– Нет, не надоедим, ведь я часть тебя, а ты часть меня, разве человек может надоесть сам себе? – с укором в голосе проговорила она.

– Не обижайся, я, конечно, за твою идею, всегда быть рядом, – у тешил ее я. – Я не обижаюсь, дурашка, – улыбнулась она, – не забывай, я актриса и могу сыграть любую эмоцию.

– Да, я это помню, никогда не забуду, как ты напугала того мажора своим злым видом, – рассмеялся я, вспомнив его лицо, перекосившееся от страха.

В эти выходные дни мы постоянно вспоминали наши приключения и смеялись над тем, как это все было глупо. Когда опасность минует, издалека она кажется такой глупой и нелепой. Но моя рана не давала забыть, что все было не так уж и радужно, и что могло все закончиться плачевно, но моя любимая не унывала и не давала мне грустить о потерянном куске мяса из трицепса.

В конце мая у моих друзей из ска-панк группы «Некомплект» должен состояться концерт в клубе «Табула раса», который пару лет назад переехал в МДМ. Это один из самых известных рок-клубов Москвы, который существует с середины девяностых. И у меня возникла отличная идея, я решил позвонить вокалисту группы, которого я знал еще с начала нулевых, Макару, и попросить его дать спеть одну классную песню моей любимой.