Читать онлайн Приключения неопознанного трупа

Глава 1

В четверг, 8 октября, за пять минут до конца рабочего дня капитан Крамер Семен Ильич спрятал важные бумаги в сейф, упаковал ноутбук в сумку и уже собирался выйти из своего кабинета, как вдруг позвонил полковник Корытин и приказал срочно к нему явиться.

Крамер из опыта своей многолетней службы отлично знал, что если тебя начальник приглашает к себе в собачий голод, то это не значит, что он хочет пожелать тебе доброго вечера: как правило, такие вызовы к руководству почти всегда заканчиваются неприятными сюрпризами. Вот и в этот раз Корытин поспешно всучил следователю два листочка с информацией о неопознанном трупе и приказал взяться за это дело немедленно.

Следователь с интересом посмотрел на полковника, поскольку его приказ о том, чтобы он приступил к работе прямо сейчас, исполнить было абсолютно невозможно, часы показывали начало седьмого вечера, а из сотрудников в помещении оставались только две технички, которые, громыхая ведрами, мыли коридоры. Тем не менее Крамер заверил начальника, что возьмется за дело немедленно, и со спокойной душой отправился домой.

На следующее утро Семен Ильич, прочитав скудные сведения о неопознанном трупе, посмотрел в окно и загрустил.

Умерший, прилично одетый, солидного возраста мужчина был обнаружен на скамейке в одном из городских парков, смерть его наступила в результате сердечного приступа. Карманы у покойника были пусты, документов при нем не было. К тому моменту, когда о нем сообщили в полицию, он был уже мертв около восьми часов.

«Вполне вероятно, что за такое время одежду на трупе могли основательно перетрясти и забрать все, что представляло ценность, в том числе и документы», – предположил капитан. Крамеру уже случалось иметь дела, где требовалось проделать много рутинной работы, но в этот раз следователь даже не хотел высчитывать тот объем скучного и кропотливого труда, который ему предстояло выполнить. Из невеселых раздумий Семена Ильича вывел лейтенант Степан Оськин, молодой человек маленького роста, с живыми глазами и лицом подростка. Его карьера в полиции насчитывала два месяца, в нем еще присутствовали дух романтики и завышенные ожидания. Гиперактивный лейтенант, как вихрь, ворвался в кабинет и тут же радостно доложил:

– Меня назначили к вам помощником!

Явление Оськина не только развеяло грустные мысли Крамера, но даже подняло ему настроение. Молодой лейтенант обладал энергией щенка, был неопытен и туго соображал. «По крайней мере, будет не так скучно», – подумал капитан.

– Вы уже ознакомились с делом? – поинтересовался Крамер у Степана.

– Да, – ответил лейтенант.

– И какие действия вы предлагаете предпринимать?

– Главное – это установить личность умершего.

– Отлично! Какую будем выбирать для этого стратегию?

– Во-первых, надо отослать запросы по всем гостиницам, есть ли у них те постояльцы, которые по окончании срока пребывания не появлялись в отеле и не сдали номер. Во-вторых, необходимо получить сведения обо всех пассажирах самолетов и поездов, что должны были выехать в ближайшее время, но на посадку не пришли, – Оськин говорил быстро, как студент на экзамене, который боится вдруг забыть правильный ответ.

– Замечательно! Ваши подходы логичны, лейтенант, но они могут дать результат только в тех случаях, когда вы хотите разыскать человека в каком-нибудь богом забытом захудалом городке, где есть две гостиницы и одна небольшая узловая станция. В нашем случае мы имеем мегаполис с двумя тысячами отелей и хостелов, и вам, Оськин, для того чтобы собрать информацию, понадобится сорок дней. – Крамер посмотрел на лейтенанта, стараясь определить, насколько тот его понял, но увидев, что он не воспринял информацию, решил все объяснить более подробно: – Давайте подсчитаем: две тысячи гостиниц мы умножаем на десять минут, это минимальное время, которое вам надо будет потратить на то, чтобы объяснить им суть запроса, итого получим двадцать тысяч минут. Разделив это число на шестьдесят, мы получим общее количество часов, что составит триста тридцать. Наш рабочий день составляет восемь часов, значит, поделив триста тридцать на восемь, мы получим в итоге сорок рабочих дней. А если к этому прибавить еще справки по вокзалам и аэропортам, где пассажиропоток в день исчисляется более чем ста тысячами путешественников, цифра рабочих дней будет стремиться к бесконечности.

Математическое доказательство несостоятельности планов Оськина так его ошеломило, что он сник и явно расстроился.

– Давайте, лейтенант, соберемся с мыслями и хорошенько подумаем о том, что нам действительно может помочь выяснить личность покойника, – предложил Крамер. – Вот скажите мне, Степан, чем один человек отличается от другого?

Вопрос, который на первый взгляд казался простым, Оськина смутил, и он задумался, а пока лейтенант искал подходящие варианты ответа, Крамер позвонил патологоанатому и попросил того определить, что ел перед смертью умерший, и вообще проверить внутренности на предмет лекарственных препаратов, ядов, алкоголя и посторонних предметов. Телефонный разговор капитана так заинтересовал Степана, что он тут же спросил:

– А зачем вам внутренности и знать, что ел покойник?

Следователь, чтобы утолить искреннее любопытство Оськина, решил рассказать ему случай из своей практики:

– У меня было расследование, где подозреваемый в убийстве имел железное алиби. В момент преступления он находился на даче с друзьями и родственниками, при этом все они в один голос утверждали, что это было именно так. Тогда я попросил патологоанатома тщательно проверить внутренности убитого, и оказалось, что у него в пищеводе сохранилась маленькая кость от редкой рыбы, которую подают только в двух ресторанах города. Я взял фотографии жертвы и подозреваемого, посетил эти рестораны, и оказалось, что в одном из них за два часа до убийства и тот и другой мирно сидели за одним столом. Алиби рухнуло, преступника опознали официант, администратор и еще несколько посетителей, после чего тот дал признательные показания.

Рассказ Крамера произвел сильное впечатление на Степана, но изучать его эмоции от познания нового не входило в планы капитана, и он повторил свой вопрос:

– Так чем один человек отличается от другого?

– Внешностью, голосом, походкой, – перечислил Оськин и замолчал.

– Это так, но, к сожалению, в нашем случае этого недостаточно. Не торопитесь и попробуйте найти еще – нечто, что отличает нас друг от друга.

– Одежда, – негромко произнес лейтенант.

– Браво! Теперь, Степан, вы попали в самую точку. Мало кто представляет, сколько информации передает о нас одежда, которую мы носим. Сейчас вы пойдете и осмотрите все то, во что был одет покойник, от шнурков до куртки. Сделайте фотографии всех бирок и этикеток, которые вы найдете, передайте образцы тканей, ниток и пуговиц на экспертизу, пусть определят тип, сорт, изготовителя, страну происхождения и вообще любые сведения, которые можно будет получить. И самое главное, аккуратно соберите весь мусор, который можно будет найти в карманах неизвестного, и принесите его сюда, в кабинет.

– А с одеждой у вас тоже был интересный случай? – полюбопытствовал неугомонный Оськин.

Крамера, который не считался в управлении легендарной личностью, так как его скромность не позволяла ему акцентировать свои достижения, в этот раз, при появлении первого почитателя его способностей, приласкало самолюбие, и он решил рассказать еще одну историю:

– Был задержан подозреваемый в ограблении дачи одного бизнесмена. Он прилично наследил и оставил множество улик, подтверждающих его участие в преступлении. Вместе с ним взяли и его приятеля. Оба утверждали, что познакомились случайно на улице, чтобы распить бутылку, как тут их накрыли. У дружка документы были в порядке, его следов на месте преступления обнаружено не было, и выходило, что его надо было отпускать. Но исходя из того, сколько было украдено, не получалось, чтобы все это унес один человек: только с помощником можно было вывезти похищенное. Вот тогда я и решил проверить все вещи приятеля подозреваемого. Оказалось, что он носил носки, которые были изготовлены на фабрике в Ачинске и были отправлены большой партией в несколько сибирских колоний. Отослав фотографии приятеля в эти колонии, выяснили, что он отбывал срок в одной из них, при этом сидел вместе с подозреваемым в одной камере, а во время ограбления он был за рулем автомобиля, на котором увозили похищенное. Вот и пример одежды как азбуки человека.

Отослав ошеломленного Оськина, находящегося еще под впечатлением от услышанных историй, Крамер решил, что настало время и ему самому подключаться к расследованию. Найдя в деле номер телефона Светланы Калининой – свидетельницы, которая обнаружила труп, – капитан договорился с ней о встрече через час.

Калинина работала в парикмахерской, но беседовать в небольшом зале под аккомпанемент постоянно работающего фена и гула женской болтовни было неудобно, поэтому Семен пригласил Светлану поговорить на свежем воздухе.

Парк, где был найден неизвестный труп, находился всего в нескольких шагах, и капитан предложил пройтись к той скамейке, на которой свидетельница его обнаружила. Калинина оказалась разговорчивой девушкой, и по дороге она болтала не останавливаясь:

– Я всегда хожу этой дорожкой, вот и вчера, когда утром шла на работу, сразу заметила мужчину на лавочке, но не придала этому значения, а когда вечером возвращалась домой и снова увидела этого человека, сидящего на том же месте, сразу почуяла неладное. Я хотела к нему подойти, но тут меня буквально оттолкнул мужчина, идущий рядом, и ринулся к тому, кто сидел на лавке. Он левой рукой коснулся его шеи и быстро ушел.

– Может, этот прохожий заметил, что человеку плохо, захотел проверить его состояние и попытался нащупать на шее пульс? – предположил Крамер.

– Вряд ли. Его прикосновение было мгновенным – знаете, таким, как отгоняют муху. Мне кажется, он понял, что перед ним мертвый, от этого испугался и сбежал.

Капитан, который по роду своей службы обошел все уголки города, с удивлением обнаружил, что это место он еще ни разу не посещал. Парк был вытянут в длину, состоял из нескольких аллей и больше походил на сквер. Пройдя метров тридцать, Калинина остановилась у деревянной лавочки, выкрашенной в зеленый цвет, опустила руку на спинку и сказала:

– Вот эта скамейка. Место не очень хорошее для отдыха, нет деревьев и кустов, голое пространство, здесь обычно никто не сидит.

– Вы сразу вызвали полицию?

– Нет, я позвонила в скорую помощь.

– И были на этом месте до тех пор, пока она не приехала.

– Да.

– А пока вы здесь были, ничего не видели вокруг? Может быть, какие-то предметы лежали возле скамейки?

– Ой, хорошо, что вы спросили: валялась здесь одна бумажка, не знаю почему, но я ее подняла, положила в карман и забыла. Сейчас я вам ее отдам. – Калинина тут же достала из кармана сложенный вчетверо листок и протянула его Крамеру.

Капитан аккуратно спрятал бумагу, но не стал сразу ее разворачивать, чтобы сохранить отпечатки, которые на ней могли быть.

– Светлана, вы можете описать того незнакомца, который дотрагивался до трупа?

– Высокий мужчина, около пятидесяти лет, крупные черты лица, нос широкий, расплюснутый, глубоко посаженные глаза, квадратная челюсть, лысый и уши торчат, как локаторы. Насчет одежды – ничего особенного: черные брюки, темно-синяя куртка.

Проводив Калинину обратно, до парикмахерской, Крамер сразу отправился к криминалистам и попросил их снять отпечатки пальцев с той бумажки, что ему передала Светлана. Затем капитан устроился в своем кабинете и стал внимательно разглядывать этот листок, который оказался электронным билетом на самолет. Фамилия пассажира была Дергун, имя – Олег, дата отправления была вчерашней, а пунктом прибытия значилась солнечная Анталья.

Семен связался с авиакомпанией и узнал, что Дергун на рейс явился и благополучно вылетел в Турцию. По паспортным данным, которые были в билете, следователь узнал, что гражданин Дергун Олег Васильевич проживает в городе Бийске, ему пятьдесят два года, разведен, имеет двоих сыновей, работает таксистом. Скорее всего, этот таксист из Алтайского края был случайным прохожим, чье внимание чем-то привлек сидящий гражданин, он к нему подошел, но, увидев того не подающим признаки жизни, испугался и убежал. Вероятно, Дергун просто не захотел ввязываться в историю, у него был вылет в Турцию на следующий день, а его как свидетеля могли задержать для выяснения обстоятельств и дачи показаний.

Осенние дни пробегают быстро, уже после четырех часов вечера наступают тусклые сумерки, короткие дни мелькают один за другим, от этого создается устойчивое чувство нехватки времени и понимание того, что ты везде не успеваешь. Когда в половине пятого в кабинет к капитану вернулся Оськин, Крамеру показалось, что лейтенант отсутствовал всего несколько минут.

– Ну, Степан, чем порадуешь? – спросил следователь.

– Сейчас, – лейтенант достал папку из портфеля и стал выкладывать из нее на стол исписанные листки бумаги. – Сделал все, как вы просили. Информации много, осталось только ее проанализировать.

Исполнительный Оськин действительно собрал большой объем сведений, но, постепенно разбирая их одно за другим, найти ключ к разгадке личности неизвестного не получалось. Одежда покойника была уж слишком типичной, ни одного уникального изделия в его гардеробе не было, в такие вещи было одето девяносто процентов мужского населения страны. Ничего самобытного умерший не носил.

– Отрицательный результат – тоже результат, – подбодрил Степана капитан. – Давай посмотрим, что тебе удалось найти в карманах.

Лейтенант выложил на стол небольшой полиэтиленовый пакетик, из которого он осторожно высыпал на стол зубочистку, обертку от конфеты, рекламный листок, приглашающий посетить только что открывшийся салон красоты, маковое зернышко и маленький серый комочек.

– Негусто, – промолвил капитан, обозревая скромные трофеи Оськина.

– Ничего мы из этого не накопаем, – уныло сказал лейтенант.

– Почему? Вот, например, зубочистка. Что можешь сказать о ней, Степан?

– Обычная вещь, неизвестный ей попользовался и положил в карман.

– Вещь действительно простая, но почему ты думаешь, что ей пользовался тот, в чьем кармане она лежала? Надо выяснить, есть ли остатки ДНК на зубочистке. Далее – обертка от конфеты.

– Опять скажете, что ее мог съесть кто-либо другой? – съязвил Оськин.

– Вполне возможно, но сначала посмотрим на обертку. Чья фабрика на ней указана? Эти конфеты делают в Чупинске, в ста километрах от нас. Степан, пошлите в полицию Чупинска фотографию неизвестного, пусть проверят, вдруг он проживает в этом городе. Далее – рекламный флаер: он приглашает в салон красоты. Смотрим адрес, это рядом с парком, где нашли труп, тут все ясно: по пути ему всунули листовку, и он на автомате положил ее в карман. Следующий знак из ребуса – маковое зернышко. Вероятно, покойник ел булочку, посыпанную маком, одно зернышко прилипло к руке – так оно и оказалась в кармане. Теперь посмотрим на этот серый грязный комочек.

Крамер склонился над гранулой мусора и молча застыл, внимательно ее разглядывая. Прошло несколько минут, но капитан, не издавая звука, продолжал находиться в одной и той же позе. Нетерпеливый Оськин сначала негромко кашлянул, пытаясь вывести из состояния созерцания своего старшего товарища. Когда это не сработало, он уже хотел слегка подтолкнуть Семена Ильича, но тут следователь так резко выпрямился, что лейтенант от неожиданности вздрогнул.

– Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда, как желтый одуванчик у забора, как лопухи и лебеда, – задумчиво произнес Крамер, потом, взглянув на недоуменную физиономию Степана, пояснил. – Это стихи Ахматовой, в них говорится о том, что изящное может родиться из неприметного. Вот этот серый комочек, последний из вашей коллекции, – скорее всего, скрученный кусочек бумаги, и если нам повезет, то, раскрыв его, может быть, узнаем нечто значительное.

– Отнести зубочистку и этот мусор криминалистам? – спросил Оськин и потянулся к предметам на столе.

– Нет, я это сделаю сам, а ты, лейтенант, на сегодня свободен, можешь идти домой.

Капитан знал среди криминалистов только одного гения, который мог из атома создать вселенную, и это был Осип Фейт, человек не от мира сего, требующий индивидуального подхода, именно поэтому Крамер понес ему все то, что было найдено в карманах у неизвестного. Передавая пакетик, капитан коротко рассказал суть расследования, без лишних комментариев, так как Фейт не любил, когда ему указывали, на что обратить особое внимание, поскольку все предметы, попадавшие к нему на анализ, он считал главными и уникальными. Приняв от следователя пакетик, Осип сказал, что даст результат через два дня.

Глава 2

Не успел Крамер появиться на работе, как с самого утра стали приходить сообщения, в которых глаголы употреблялись только с частицей «не». На все запросы, отправленные по поводу неопознанного трупа, ответы были исключительно отрицательные. В федеральным розыске такого человека нет, отпечатки пальцев этого гражданина в картотеке отсутствуют, в дополнение ко всему никто не обращался в полицию с заявлением о пропаже мужчины, похожего на труп из парка.

Обстановка в кабинете у капитана была нерабочей, Оськин маялся без дела и надоедал следователю, выдвигая одну глупую идею за другой. Этому жеребцу было скучно в конюшне, и он периодически взбрыкивал из-за огромного желания вырваться на волю и понестись галопом. Семену Ильичу общество лейтенанта порядком надоело, и он подыскивал варианты, под каким предлогом можно было бы сбежать из кабинета, как вдруг положение спас патологоанатом: он позвонил Крамеру и попросил зайти к нему.

Морг – не самое приятное место, и капитан старался как можно реже его посещать, но сейчас он шел туда с ощущением неожиданных новостей. Следователя предчувствия не обманули, медэксперт подвел Семена к трупу, откинул покрывало, указал пальцем на шею и сказал:

– Посмотрите, вот здесь есть небольшой знак.

– Это красное пятно? – уточнил капитан.

– Да, и оно необычное. Сначала я подумал, что это родинка или место от раны, но, исследовав эту отметину, понял, что это больше похоже на рисунок. С первого взгляда – простое красное пятнышко, но когда я взял увеличительное стекло, то отчетливо рассмотрел круг и три точки внутри его.

– Вы хотите сказать, что этот знак нарисовали на шее покойного каким-либо предметом. Может, это татуировка? – предположил Крамер.

– Нет, это не тату. Исследовав рисунок, могу с уверенностью сказать, что это больше похоже на клеймо.

– Чем могли его нанести?

– Вот тут самое интересное. Рисунок маленький, и его можно было сделать только лазерным лучом. Такой ожог мог начертить исключительно заводской аппарат – человеку в обычных условиях такое проделать невозможно.

– В медицине есть лазеры, которые можно было бы использовать для такой цели? – спросил капитан.

– Лучевая терапия широко применяется в дерматологии, хирургии, стоматологии, офтальмологии. Все устройства, используемые в этих областях, конечно, разные, но ни одно из них не сделает на коже такой крошечный рисунок.

– Существуют еще лазеры для промышленных целей, и в научных лабораториях бывают установки, можно ли там нанести клеймо?

– Это уже не моя работа, вы следователь – вам и карты в руки. Ищите. Я вам дал очень любопытный факт, может, к чему-нибудь он вас и приведет, – хмыкнув, сказал медэксперт.

Вернувшись к себе в кабинет, Крамер стал наводить справки о лазерной физике и нашел контакт профессора, который курирует это направление. Связавшись с ним, следователь узнал, что такой маленький рисунок теоретически нанести на тело человека можно, но практически это исполнить нереально, тем более в районе шеи.

После обнаружения загадочного знака на покойнике капитан испытывал двоякое чувство: с одной стороны, клеймо давало возможность получить хоть какую-то зацепку в опознании неизвестного, а с другой, это была абсолютно отдельная загадка, на решение которой можно потратить много времени и не получить результата.

Пока Крамер решал головоломку, стоит ли браться за поиск источника метки в виде круга с тремя точками, к нему пришли результаты экспертизы предметов, которые были найдены в карманах у трупа. Зубочистка и обертка от конфеты оказались пустышками без чьих-либо следов, а вот серый комочек, над которым капитан читал стихи Ахматовой, неожиданно преподнес сюрприз. Этот скомканный шарик из бумаги, чуть меньше горошины, когда его аккуратно развернул криминалист Фейт, оказался аптечным чеком, и выдан он был в Бийске.

Стоило Крамеру прочитать название города, как тут же он вспомнил о случайном прохожем Олеге Дергуне, который подходил к трупу в парке и тоже проживал в Бийске. Получив такое неожиданное совпадение, капитан решил, что настало время доложить обо всей имеющейся информации начальнику, чтобы скоординировать свои дальнейшие действия.

– Чек – это серьезно, – начал полковник Корытин, выслушав доклад Крамера, – дата его выдачи – пятнадцатое июля, значит, можно предположить, что три месяца назад неизвестный был в Бийске. Тут появляется много вопросов, на которые необходимо получить ответы. И начинать надо с того, чья личность нам известна, а это Дергун. Важно определить круг его знакомых, чтобы узнать, не было ли среди его приятелей покойника из парка. Параллельно с этим надо предъявить фотографию трупа работникам аптеки, где был выдан чек: может, они узнают его. Также поторопитесь уточнить, не выдавались ли лекарства по рецепту: если был рецепт, то получим врача, который его выписал, а значит, найдем и пациента. А может, придется походить с фотографией неизвестного по участковым, гостиницам, вокзалам, заводам – в общем, объем работы большой, и доверять ее местным полицейским мне не хочется, а потому, капитан, собирайся в дорогу и ближайшим рейсом вылетай на Алтай.

– А как быть со знаком на шее? Факт необычный, тут тоже есть варианты. Может, лейтенант Оськин займется клеймом, пока я буду в командировке? – предложил Крамер.

– Забудь про этот рисунок: тут можно залезть в такие дебри, что не выпутаешься. Ты докладывал, что отсылал запрос в Чупинск в связи с конфетной оберткой. Ответ от местной полиции вам пришел?

– Нет.

– Вот и отлично, пошли туда Оськина, пусть там поищет следы неизвестного. С его инициативностью он найдет себе занятие. На этом будем закругляться, а приказ будет такой: немедленно отправляйся в Бийск! – полковник махнул рукой в сторону двери, давая понять, что разговор окончен.

Чтобы добраться до Бийска, Крамеру сначала надо было попасть в Горно-Алтайск. Самолет туда вылетал в полночь и приземлялся в восемь тридцать пять утра по местному времени. Весь полет, который длился четыре с половиной часа, капитан проспал.

В аэропорту следователя встречал майор Ефим Жилин, невысокого роста, широкоплечий, кряжистый мужик с короткими кривыми ногами, круглым лицом, мохнатыми бровями и неприветливым выражением лица. Майор встретил Крамера сдержанно, с провинциальным чувством собственного достоинства. Они сели в служебную машину и молча двинулись в путь.

Дорога до Бийска составляла девяносто километров и проходила через живописные места. Осень раскрасила ландшафт в желтые и оранжевые оттенки, иногда смешивая их с вечнозелеными деревьями. Изредка то тут, то там вспыхивали алые кусты барбариса. Горный воздух был опьяняюще свеж, Крамер почувствовал приток энергии и необъяснимую эйфорию. Первые двадцать минут поездки на чистом голубом небосклоне ярко светило солнце. В его лучах растворялись тревоги, и думалось только о хорошем, как вдруг внезапно небо затянуло черными тучами, все вмиг стало серым, пошел дождь, а через десять минут ливень внезапно прекратился, и в воздухе закружились крупные хлопья белого снега. Крамера удивила такая переменчивость климата: казалось, что некто невидимый переключает на небесах рычажок, вызывая те или иные осадки.

– Красивая у вас природа, – сказал капитан, стараясь как-то завести разговор с хмурым майором.

– Удивлены резкими перепадами погоды? Так это у нас в порядке вещей. В этом месте сходятся четыре климатические зоны плюс горы – вот и получается такая карусель, – пояснил Жилин.

– Воздух у вас особенный, бодрящий.

– Чтобы подышать нашим воздухом, сюда специально приезжают со всей страны: местный кислород не только освежает, но и лечит. У нас даже санатории есть специально для тех, у кого с легкими не в порядке.

– Алтай вообще исключительное место! – Крамер продолжал нахваливать родной край майора, чтобы хоть немного расположить его к себе.

– У нас, можно сказать, здесь сконцентрирована вся сила страны, – жесткий взгляд Жилина принял более мягкие оттенки; чувствовалось, что он стал немного привыкать к столичному гостю. – А ты, капитан, по какому вопросу к нам, в Бийск?

– Есть задача разыскать двух людей. Расследую дело о неопознанном трупе, так вот, у него обнаружили чек из аптеки «Тридцать шесть и шесть», выданный в вашем городе, надо будет попытаться определить его личность. Данные другого человека тоже есть, и, возможно, он связан с неизвестным покойником.

– Я думаю, это не составит большого труда. Бийск – город маленький, все друг друга знают, чужаков и туристов мало.

Вдохновленный обещаниями Жилина, оставшийся путь Крамер провел в приподнятом настроении, и, когда майор спросил, куда его доставить – в гостиницу или сразу в управление, следователь без колебаний выбрал отдел полиции.

– Располагайся, капитан, в моем кабинете. Правда, стол у меня один, но я редко здесь бываю, так что места всем хватит, – уже по-приятельски предложил майор.

– Спасибо, – поблагодарил Крамер, но сел не в кресло хозяина, а пристроился на стуле, стоящем возле стены.

– С чего хочешь начать? – поинтересовался Жилин.

– Логично было бы в первую очередь собрать информацию о том, чьи фамилия и имя нам известны, а это Олег Васильевич Дергун. А чтобы не тратить время зря, надо сразу послать кого-нибудь в аптеку с фотографией трупа.

– Хорошо. Давай так: я займусь Дергуном, а ты получишь в помощники толкового сотрудника и сам поедешь в «Тридцать шесть и шесть».

Через двадцать минут Крамер в сопровождении сержанта Бякина уже был в аптеке. Посетителей в зале не было, и провизор – рыжая и конопатая девушка, – скучая за прилавком, поглядывала на улицу через окно. Сержант буквально выхватил из рук следователя фотографию трупа, стремительно подошел к прилавку и после короткого разговора с рыженькой радостно сообщил:

– Она узнала его. Как зовут, не знает, но говорит, что он живет здесь рядом, в соседнем доме. Это двухэтажка с одним подъездом, в ней восемь квартир, сейчас быстренько все обойдем и разыщем вашего неизвестного.

Крамер был обескуражен: за всю его карьеру еще ни разу не было так, чтобы все решалось легко и быстро. Обычно даже на простые действия уходило много времени, здесь же попадание в яблочко с первой попытки. Когда капитан подходил к дому, где мог проживать покойный, он был почти уверен, что в этот раз все не пройдет так гладко, как в аптеке. Зайдя в подъезд, сержант позвонил в квартиру под номером один. Дверь открыла девушка лет двадцати пяти, он предъявил ей фотографию, и, к изумлению следователя, она сказала, что это ее отец.

– И он здесь живет? – спросил сержант.

– Да, это мой папа, Тарас Петрович Шитин, – подтвердила девушка.

– Вы уверены? – все еще находящийся в изумленном состоянии, глупо вставил Крамер.

– А что, собственно, случилось? И почему он на фотографии как-то странно выглядит? – заволновалась дочь Шитина.

Разговаривать на площадке было неудобно, и полицейские попросили хозяйку впустить их в квартиру. Девушка провела Крамера и сержанта в комнату, усадила на диван, сама встала напротив и, упершись рукой на край стола, приготовилась выслушать от них объяснения.

По роду своей службы капитану часто приходилось сообщать людям о смерти их близких людей. Он ненавидел такие разговоры, ему было тяжело смотреть на реакцию несчастных родственников. Конечно, со временем к этому можно было привыкнуть, но у Крамера так и не получилось выработать в себе черствость и безразличие.

– Когда в последний раз вы видели своего отца? – опять первым проявил инициативу сержант.

– Шесть дней назад, когда он уезжал на отдых в Турцию, – подозрительно поглядывая на незваных гостей, ответила девушка.

– Он улетал прямым рейсом? – спросил капитан.

– Нет, через столицу, у него были там дела на несколько дней.

– Поездка на море была заранее запланирована?

– И да, и нет. У нас пять лет тому назад умерла мама, отец сильно тосковал, часто стал замыкаться в себе. Ему надо было развеяться, вот я и предлагала папе съездить, куда-нибудь, увидеть другие места, новых людей. Он долго отказывался, и тут моя подруга, которая работает в турагентстве, предложила горящую путевку в Турцию по очень низкой цене. Отец наконец сдался и дал согласие на путешествие.

– Он с вами созванивался, когда прилетел? – продолжал расспрашивать Крамер.

– Конечно, мы всегда с ним на связи, у него безлимитные звонки и двадцать гигов интернета в пакете. Мы постоянно списываемся в мессенджерах.

– Как давно вы с ним говорили? – не желая быть второстепенным персонажем, всунулся в разговор сержант.

– Утром мы с ним общались по «Скайпу».

Когда капитан услышал совершенно неожиданный ответ дочери Шитина, то он испытал такое же неловкое чувство, которое ощущает человек, когда ему внезапно на плечи кладут мешок с песком. Сообщение о том, что труп жив и невредим, также поразило сержанта, и первой его реакцией был удивленный взгляд в сторону Крамера.

Ожившие покойники не входили в программу капитана, и он на некоторое время отключился от действительности, пытаясь осознать внезапно возникший факт. Сейчас важно было выиграть время, собраться с мыслями и ни в коем случае не говорить дочери Шитина о трупе в парке. Больше всего следователь опасался, что сержант возьмет на себя смелость, начнет искать правду там, где не надо, и разболтает о покойнике. Крамер осторожно взглянул на Бякина и успокоился: по его недоуменному взгляду можно было понять, что он с трудом переваривает информацию и от этого находится в состоянии прострации.

– Вы можете объяснить, что случилось? – в очередной раз спросила девушка.

– Скажите, где ваш отец хранит охотничье ружье? – Крамер, чтобы хоть как-то объяснить цель визита, спросил первое, что ему пришло на ум.

– У него нет ружья, – слегка смутившись, ответила дочка Шитина.

– Собственно, мы по этому поводу и пришли к вам, чтобы прояснить ситуацию. Дело в том, что Тарас Петрович числится в обществе охотников, за ним закреплено ружье, и нам надо осмотреть место, где оно хранится, – следователь не сильно переживал о том, что предлог посещения квартиры выглядел полным бредом, сейчас для него было важно заставить девушку связаться со своим отцом по видеозвонку.

– Папа никогда охотником не был.

– Давайте вы сейчас вызовете Тараса Петровича по «Скайпу» – и мы с ним побеседуем, чтобы объяснить это недоразумение. Сержант задаст ему только несколько вопросов, – предложил Крамер.

Пока дочь Шитина набирала номер, следователь слегка толкнул Бякина в бок и негромко сказал ему:

– Поговори с папашей, спроси про охоту, ружье, но главное – убедись, что это тот самый человек, которого мы ищем, и его лицо соответствует фотографии неопознанного трупа.

– Я не смогу, я не знаю, что говорить, лучше вы сами, – шепотом стал отказываться Бякин.

– Нельзя мне перед ним светиться, тут все не так просто. Короче, выполняй приказ – и все, – отрезал Крамер.

Беседа с Шитиным была недолгой, на все вопросы сержанта он ответил отрицательно, после чего связь прервалась. Когда Бякин вернулся на диван к следователю, он махнул утвердительно головой в знак того, что это был тот, кого они разыскивали.

– Вот видите, все прояснилось. Вероятно, это в обществе охотников напутали, мы все уточним и исправим, – Крамер встал с дивана и уже направился в коридор, как вдруг остановился и задал еще один вопрос. – Скажите, у вашего отца есть на шее шрамы, родимое пятно или, может быть, другая отличительная примета?

– Нет, – коротко ответила дочь Шитина, желая как можно скорее избавиться от незваных гостей.

Выйдя на улицу, капитан и Бякин молча пошли к аптеке, где была припаркована машина. Так же молча они доехали до управления.

Кабинет Жилина был пустым, и Крамер в этот раз сел в кресло майора: ему надо было спокойно обдумать свои дальнейшие шаги. Тот факт, что Шитин был на одно лицо с трупом в парке, пока можно было объяснить лишь простым совпадением: не зря говорят, что у каждого человека в мире есть двойник. Конечно, наличие чека из аптеки в Бийске несколько смущает, но, пока не будет проведено полной экспертизы, этому тоже можно найти объяснение. Уходя из квартиры Тараса Петровича, капитан незаметно забрал с собой мужскую расческу, которая лежала на тумбочке в коридоре. Если она принадлежала хозяину, то можно было с нее взять биоматериал и сравнить его с ДНК неизвестного трупа. Также Крамера успокаивало и то, что на шее у живого Шитина не было знака в виде круга с тремя точками внутри, и это было в пользу реальности двойника, нежели воскресшего покойника. Дальнейшие размышления прервало появление Жилина. Он резко вошел, сел напротив капитана и, не дожидаясь, пока его спросят, сам начал говорить:

– Нашел я твоего Дергуна, но он тебе в расследовании уже ничем не поможет.

– Что значит «нашел»? Ведь известно его местоположение, Олег Васильевич сейчас в Турции. Мы договаривались узнать, не входит ли неопознанный труп в круг его знакомых.

– В связи с тем, где пребывает твой свидетель, уже ничего не надо искать.

– Хорошо, рассказывай свои новости, – слегка раздраженно произнес Крамер.

– Так вот, Дергун сейчас не на курорте в Анталье, и вообще он даже не на этом свете, его вчера похоронили здесь, в Бийске, – неожиданно сообщил майор. – Четыре дня тому назад он попал в аварию, черепно-мозговая травма, скончался на месте.

Для капитана это было уже слишком: два часа назад воскресает покойник, а сейчас ему сообщают, что живой человек на самом деле мертв.

– Кто же тогда позавчера садился в самолет? – не сдерживая эмоций, воскликнул Крамер. – При посадке надо проходить таможенный и паспортный контроль, не мог же другой человек пройти все эти процедуры. Это что, еще один двойник, выходит?

– Что значит «еще один»? – изумился майор.

– А то, что в аптеке по чеку опознали неизвестный труп, им оказался местный житель Шитин. Мы с сержантом сразу пошли к нему домой, дочка по фотографии тоже признала своего отца, да вот только оказалось, что он жив, невредим и отдыхает в той же злосчастной Турции на море, Бякин даже с ним по «Скайпу» сумел поговорить. Чертовщина какая-то получается! – Крамер вскочил с кресла и стал нервно ходить по кабинету.

– Насчет Шитина надо будет еще разбираться, а вот что касается Дергуна, то можно предположить вариант, при котором кто-то мог воспользоваться его паспортом, подменив в нем фотографию, – предположил Жилин.

«Для провинциального полицейского этот майор быстро соображает», – подумал Крамер, раздосадованный тем, что такая очевидная версия пришла не ему первому в голову.

– Посылай, капитан, запрос в аэропорт, из которого вылетал мнимый Олег Васильевич, пусть пришлют записи с камер наблюдения паспортного и таможенного контроля, – почти как приказ сорвалось с уст Жилина.

– Если принять такой поворот событий, то вы, майор, должны все-таки обозначить круг знакомых Дергуна. Обычно загранпаспорт с собой постоянно не носят, и он, как правило, лежит дома, в шкафу на полке, значит, взять его мог только тот, кто был вхож в квартиру таксиста. – Следователь чувствовал, что его минутная растерянность после получения мистических совпадений несколько понизила его авторитет, и теперь он старался восстановить свое превосходство.

– Согласен, поищем.

– И вот еще: у меня есть расческа, вероятно, принадлежавшая Шитину. Необходимо собрать с нее биоматериал и сделать анализ ДНК. Хорошо, если этот образец не совпадет с тем, что был взят с неопознанного трупа в парке. Если же результаты будут одинаковые, тогда мне будет прямой путь в психушку, – мрачно пошутил Крамер и встал с кресла хозяина кабинета.

Сев на свое привычное место, Жилин вызвал трех полицейских и дал им установку по Дергуну, затем он отправил на экспертизу расческу. Все это время капитан посылал запрос в аэропорт для получения записей с камер наблюдения. Когда они закончили с делами, было уже начало четвертого, и майор предложил следователю вместе пообедать.

Вернувшись через час в кабинет, полицейские после сытной еды разомлели и стали болтать на тему рыбалки, и тут вдруг Крамер ни с того ни с сего предложил посмотреть, когда Дергун получил загранпаспорт. Жилин, понимая, что столичный гость все еще хочет показать свои разносторонние способности, улыбнулся и зашел в базу МФЦ. Чтобы не делать лишних движений, Ефим щелкал по клавиатуре левой рукой неспешными движениями, как вдруг, в одно мгновение, майор неожиданно встрепенулся и уставился на монитор.

– Слушай, Семен, таксист получил паспорт в тот же день, когда он разбился в аварии! – воскликнул Жилин.

– Время выдачи есть?

– Нет.

– Надо срочно ехать в то отделение, где Дергун забирал документы, и узнать точно, во сколько это случилось, – предложил Крамер.

Бийск – город компактный, и уже через десять минут следователь и Жилин были в нужном им МФЦ. Дергуна там узнали, и по камерам наблюдения вычислили, что он получил загранпаспорт в четырнадцать-шестнадцать.

– Не может быть, – медленно произнес майор. – Я точно помню, что в протоколе время аварии указано тринадцать-пятнадцать. Как так произошло, что погибший человек через час оказывается в государственном учреждении? Это мог быть только тот, кто один в один похож на таксиста. Кстати, его внутренний паспорт пропал и среди личных вещей Дергуна не обнаружен. Получается так, что двойник сначала крадет документ, удостоверяющий личность погибшего, потом он идет в МФЦ и, получив загранпаспорт, в этот же день улетает в Турцию.

– По этому поводу у меня есть одна мысль, и она, хоть не раскроет нам все тайны, может дать маленькую подсказку. У трупа в парке на шее был обнаружен знак в виде круга с тремя точками внутри него, в то же время дочка Шитина заверила меня, что у отца никаких особых примет на шее нет. – Крамер старался говорить связно, но по глазам майора он видел, что тот его не понимает.

– И что это может объяснить? – теперь настала очередь Жилина чувствовать себя не в своей тарелке.

– Я пока не знаю, но предлагаю эксгумировать труп Дергуна и осмотреть его.

– Не вижу логики. Правда, теперь, после всех этих мистических событий, ее как раз искать, наверное, и не стоит, но сначала давай спросим про знак у родственников таксиста, – предложил Ефим.

Вскрытие могилы Дергуна произвели на следующий день, утром, и прямо на кладбище осмотрели тело. К удивлению Крамера и майора, на шее покойника был обнаружен небольшой круг с тремя точками внутри него. Жена таксиста за день до этого показала, что у бывшего мужа на теле в области лица и ниже до плеч никаких особых примет не было.

Странная закономерность того, что у мертвых Шитина и Дергуна знак на шее был, а у их живых двойников он отсутствовал, не давала покоя капитану. Чтобы найти логическое объяснение этому факту, следователь выдвигал множество различных версий и, с каждой из них приходя в тупик, чувствовал себя как утопающий в болоте, которого трясина, как бы он ни сопротивлялся, рано или поздно все равно затянет на дно. Алтайский мужичок Жилин в целях сохранения рассудка благоразумно устранился от проблем Крамера, переключившись на местные дела, справедливо рассуждая, что он свою миссию выполнил, а дальше эта чертовщина пусть останется головной болью только столичного гостя.

Связавшись с Корытиным, Семен детально и в подробностях доложил ему о своих приключениях в Бийске, но вместо критики его действий или совета услышал приказ немедленно возвращаться домой.

Глава 3

– Послушай, капитан, – начал разговор Корытин, – я родился, рос, получал образование и делал свои первые шаги по службе во времена Советского Союза. Тогда всеми гражданами руководила партия коммунистов со своей определенной идеологией, и, хоть жизнь показала полную несостоятельность социалистических принципов, один постулат, который утверждал, что необходимо быть убежденным материалистом, я принял для себя как верный и до сих пор им пользуюсь. Быть материалистом – это означает не витать в облаках, а воспринимать жизнь в ее реалиях такой, какая она есть. Если проще, то любому невероятному событию есть простое земное объяснение. Я тебя, Семен, понимаю, но в нашей работе можно доверять только проверенным фактам и осязаемым предметам. Что у нас есть: во-первых, настоящий, живой Шитин и неопознанный труп, похожий на него; во-вторых, у нас есть реальный покойник Дергун и его бодрый двойник, и тот и другой из Бийска, и тот и другой сейчас в Турции. У меня такое предчувствие, что они не вернутся обратно, и поэтому есть только одно решение: необходимо срочно вылетать в Анталью. Их местонахождение там известно?

– Удалось выяснить, только где отдыхает Шитин: он брал тур в агентстве, и они нам сообщили отель, в котором он остановился. С Дергуном сложнее: он в туристические бюро не обращался, и определить его локацию невозможно, – сообщил Крамер.

– Я уверен: если найти одного, то обнаружится и второй. Этих ходячих мертвецов, похоже, что-то связывает между собой. Когда заканчивается у Шитина бронь отеля?

– Через пять дней.

– Значит, так: ближайшим рейсом вылетай в Анталью, заселяйся в тот же отель, где отдыхает Тарас Петрович, любым способом завоевывай его доверие и выясняй, кто он на самом деле. Поскольку наше расследование не имеет статус международного, ты едешь в Турцию как обычный турист. Конечно, от этого сокращаются возможности, и помощи ждать неоткуда, но это будет хороший повод проявить все твои способности и изобретательность. Кстати, на расческе обнаружилась та же ДНК, что и у неопознанного трупа в парке.

Последнюю фразу полковник произнес без всякого акцента – так обыденно, как будто он сообщал о том, что земля имеет форму шара.

– Так это значит… – начал говорить Крамер.

– Ничего это не значит, – перебил капитана Корытин, – помни о материализме – и в добрый путь!

Поездка на морской курорт для Камера за всю его жизнь была только третьей. Еще когда он был школьником, его летние каникулы, как правило, проходили у дяди Миши в Астрахани. Дальние родственники жили в поселке недалеко от города, их дом стоял у самой Волги, и через два летних месяца Сема возвращался к родителям окрепшим, с бронзовым речным загаром и стойким отвращением к арбузам, которыми его закармливали гостеприимные дядя с тетей.

Первый раз отдыхать на море Крамер поехал с семьей, когда его сыну исполнилось три года. Из немногочисленных вариантов были выбраны черноморские субтропики, где по совету друзей они не стали тратиться на отель, а сняли квартиру у частника, что оказалось действительно недорого, но за скромную цену им достались в награду спартанские условия проживания.

Заявленная горячая вода отсутствовала напрочь; впрочем, и холодная была достаточно редко. Поймать живительные струи из крана можно было только ранним утром, когда совсем не хотелось просыпаться, или поздним вечером, когда все уже валились с ног от усталости.

В первый день курортники дружно сгорели, после чего двое суток семья мазалась кефиром и отсиживалась в тени во дворе дома, даже не думая о походе на пляж. Вторым сильным впечатлением от побережья для Крамера стала вечная битва, возникающая на каждом шагу: она начиналась с завоевания места на узких пляжах и далее продолжалась локальными стычками в остальных общественных местах.

Отдыхающие постоянно дрались за место в кафе. В ресторанах разворачивалась нешуточная битва за свободные столики, а в очередях, которые были повсюду, происходили регулярные столкновения между агрессивными гражданами. Окончательно добивала дороговизна, которая преследовала на каждом шагу. Деньги таяли быстрее, чем апрельский снег, не доставляя при этом ощущения, что они были потрачены с пользой.

Вернувшись с юга, семья капитана приходила в себя в течение месяца, при этом всем друзьям и знакомым они предпочитал врать, рассказывая, что отдых был замечательным, дабы их не посчитали за провинциалов, плохо разбирающихся в отдыхе на черноморском побережье.

Во второй раз Крамер с женой решили кардинально поменять географию морского курорта и вместо теплых южных мест поехали на запад, к побережью Балтики. Это был конец августа, казалось бы, самый сезон, но пляжи были пустынны, дюны придавали ландшафту свою изюминку, и с первого взгляда могло показаться, что они попали в рай. Подвох семья капитана ощутила практически сразу и пережила его очень болезненно в прямом смысле этого слова. Оказалось, что вода в Балтике была невероятно холодной, а для того, чтобы дойти до глубины, требовалось прошагать в ледяном море метров сто. Результатом таких купаний стала жуткая простуда всей семьи, с которой они боролись почти весь отпуск, а когда горе-курортники наконец избавились от боли в горле, соплей и глухого кашля и были готовы вновь опробовать балтийские пляжи, пришло время уезжать домой. После этого второго отрицательного опыта тема отдыха на морских курортах перестала обсуждаться навсегда, и летний отпуск семья Крамера стала проводить исключительно в местах средней полосы, на озере или тихой речке, где рядом шумел сказочный лес.

Выйдя из салона самолета в аэропорту Антальи, Семен Ильич сразу ощутил волну теплого воздуха с запахом моря, который мгновенно, как одеяло, окутал все тело. Будучи за границей в первый раз, он слегка волновался и постоянно думал о том, как будет проходить паспортный контроль, опасаясь, что ему могут отказать во въезде. Все формальности прошли незаметно, багажа у капитана не было, и он с сумкой на плече сразу направился к выходу. Управление оплатило Крамеру не только перелет и проживание, но также позаботилось об индивидуальном трансфере из аэропорта в отель.

Пейзажи, мелькавшие за окном автомобиля, были пресными. Капитану, который рассчитывал увидеть тропические заросли, вдруг представилась обычная картинка, состоящая из домов простенькой архитектуры, множества полей, садов, желтой выцветшей травы и коричневой почвы. Вдалеке проплывали невысокие горы, и, если бы не пальмы, которые иногда встречались при въезде в населенные пункты, можно было легко спутать эту дорогу с трассой где-то между Ростовом и Краснодаром.

Через сорок минут Крамер вошел в прохладное лобби отеля «Кристалл» и направился к ресепшен. Высокий турок быстро оформил номер следователю, после чего он подозвал носильщика. Семен знал по рассказам, что тем, кто понесет твой багаж, потом надо будет дать чаевые. У него в кармане было триста долларов сотенными банкнотами, которые ему выдали в управлении на непредвиденные расходы, при этом мелочи не было по определению. Улыбающийся во весь рот носильщик не растерялся: увидев отсутствие чемоданов у приезжего и не желая оставаться без чаевых, быстро попытался снять с плеча Крамера его сумку, но капитан ухватился за нее железной хваткой, громко повторяя: No, thanks. После непродолжительной схватки, напоминающей перетягивание каната, носильщик сдался и налегке, быстрым шагом повел капитана к его апартаментам. Семен еле успевал за обиженным турком, тот же, указав на дверь его комнаты, только стукнул по ней костяшками пальцев и, не поворачиваясь лицом к постояльцу отеля, мгновенно удалился.

Отдыхать после дороги Крамер не стал. Сбросив сумку на пол, он решил вернуться в лобби, чтобы попытаться выяснить, в каком номере остановился Шитин.

Когда капитан подошел к стойке регистрации, его встретил совсем молодой администратор, который говорил только на турецком и английском языках. Следователь выбрал английский, но его знания никак не позволяли ему объяснить то, чего он хочет.

Семен, как попугай, повторял в разных интонациях одну и ту же фразу: I want Shitin. В ответ же ему доносились краткое Yes и пауза, намекающая на уточнение деталей.

Этот разговор, похожий на первое общение испанских мореплавателей с туземцами, проживающими на отдаленном Карибском острове в эпоху открытия Америки, все больше заходил в тупик, пока Крамеру вдруг неожиданно не пришла помощь со стороны.

Молодая женщина лет тридцати пяти, только что прибывшая в отель и заполнявшая личную карточку для регистрации, заметив мучения соотечественника, подошла к капитану и приятным голосом сказала:

– Давайте я на время стану для вас переводчиком.

После того как следователь получил бумажку с номером, в котором остановился Шитин, он спросил у своей прекрасной спасительницы имя.

– Нелли Винтер, – представилась женщина.

– Семен Крамер, – сообщил капитан и добавил. – У вас редкая фамилия.

– Мои предки по отцовской линии были французы.

– Спасибо за помощь и хорошего дня, – поблагодарил следователь Нелли и нетактично поспешил на поиски Тараса Петровича.

Отель «Кристалл» состоял из семиэтажного здания, построенного в стиле сказочного дворца с множеством башенок, украшавших крышу. Гостиница делилась на правое и левое крылья, где находились номера для гостей; в центре, на нулевом этаже, был тренажерный зал, на первом – лобби, над ним – основной ресторан и, наконец, на крыше – открытая терраса. Крамеру пришлось изрядно поплутать по длинным коридорам и переходам, прежде чем он остановился у нужной двери. Без раздумий капитан в нее постучал, абсолютно не заботясь о том, что будет дальше. Простояв без результата несколько минут возле номера Шитина, следователь решил поискать его на территории.

Не успел Семен сделать несколько шагов, как на него наехала тележка, груженная ведрами, бутылями с моющей жидкостью и тряпками. Тот, кто управлял коляской, когда увидел, с кем столкнулся, повел себя весьма странно: вместо извинений он неожиданно набросился на капитана и стал громко кричать. Обнаружив, что на его слова никак не реагируют, погонщик тележки начал применять жесты, ясно указывающие на то, что теперь тачку с ведрами должен толкать Крамер. Следователь поднял руку, чтобы оттолкнуть не в меру разошедшегося турка, и тут нападавший вдруг застыл на месте, потом стал по-английски извиняться, после чего быстро исчез. Ничего не понимая, капитан задумался о том, что с ним произошло, как вдруг услышал знакомый голос Нелли Винтер:

– Может, нужна моя помощь?

– Вы видели, что сейчас было? – спросил Крамер.

– Да, случайно стала свидетелем.

– И как это объяснить?

– Этот турок принял вас за обслуживающий персонал и решил заставить помочь ему, но, когда он увидел на вашей руке браслет отдыхающего, который вам надели при заселении, понял свою ошибку и убежал.

– Как это меня могли принять за обслугу?

– А вы посмотрите на свою одежду и сравните ее с униформой сотрудников гостиницы, – улыбнувшись, посоветовала Нелли.

Крамер осмотрел себя, и до него дошло, что его синяя рубашка и черные брюки были точно такими, как у персонала отеля.

– Вам надо срочно переодеться.

В очередной раз поблагодарив Винтер за участие, капитан вернулся в свой номер и вывалил из сумки на кровать все ее содержимое. Перебрав немногочисленную одежду, которую Семену положила жена, он понял, что у него нет ни одной вещи, которую можно было носить на южном курорте. Пара брюк у него была одна, рубашки – три, но все они были с длинным рукавом и имели синий и черный окрас, майки были тоже в количестве трех штук, но имели вид скорее исподнего белья, не предназначенного для показа другим отдыхающим. Крамер достал из кармана доллары и положил их перед собой. Когда в управлении ему выдавали эти три сотенные бумажки, то строго предупредили, что тратить их надо только в экстренных ситуациях. Отчетливо понимая, что его миссия будет под угрозой до тех пор, пока он не примет вид нормального отдыхающего, капитан взял деньги и направился к торговым бутикам, которые находились на первом этаже отеля.

Присмотревшись к тому, как одеты курортники, Крамер решил купить шорты и две майки. Продавец Ахмет сносно говорил по-русски, окружал заботой Семена и готов был перевернуть вверх дном свою лавку, только чтобы угодить покупателю. Сначала на свет появились ярко-желтые в красный цветочек шорты и майка ядовито-зеленого цвета с абстрактным рисунком впереди, затем для примерки были предложены оранжевые бриджи в синюю полоску и к ним в компанию фиолетовая майка с множеством белых черепах на ней, при этом все вещи были огромного размера.

Примеряя то, что предлагал Ахмет, глядя на себя в зеркало, Крамер видел в отражении не элегантного отдыхающего, а дешевого клоуна, вышедшего в тираж, работающего за еду на детских праздниках. Подозревая, что хитрый турок хочет всучить ему лежалый товар, капитан перестал обращать внимание на советы продавца и сам выбрал себе черные шорты и две майки, белую и красную с неброскими рисунками. Придя в номер, следователь, надев обновки, понял, что он упустил из виду обувь: ходить в закрытых туфлях было не только неудобно, но и вызывающе, поэтому он вновь спустился к Ахмету и купил у него еще легкие шлепанцы.

Теперь, когда Семен больше не привлекал внимания сотрудников отеля и стал похож на обычного постояльца, он мог спокойно прогуливаться по гостинице.

Выйдя к бассейну, капитан увидел, что все шезлонги были заняты, и под видом того, что он ищет себе свободное место, стал медленно обходить территорию. Хотя Крамер отлично помнил, как выглядит Шитин, опознать кого-либо среди отдыхающих было сложно: панамы, кепки, солнцезащитные очки затрудняли возможность точно рассмотреть лицо. Если же учесть, что многие подставляли солнцу свою спину, то легкая с первого взгляда задача оказалась трудновыполнимой. Обойдя первый ряд шезлонгов, следователь направился ко второму, и тут он вновь услышал голос Винтер:

– Семен, идите сюда, возле меня есть свободное место.

Крамер не стал отказываться от приглашения и направился к своему ангелу-спасителю, тем более что он вдруг почувствовал, как на него внезапно навалилась скопившаяся усталость. Перелет, заселение, мелкие приключения и, наконец, непривычная жара победили шоковое состояние первых впечатлений, и капитан с облегчением плюхнулся на шезлонг.

– Давай перейдем на «ты», – предложила Нелли.

– Без проблем, – согласился Семен.

– Очень похоже на то, что это твой первый отдых в Турции.

– Что, заметно?

– Конечно. И вообще мне кажется, что ты приехал сюда не отдыхать. Вместо того чтобы бежать к бассейну или на пляж, начинаешь ходить по отелю, искать что-то или кого-то.

– У меня командировка, я следователь и должен найти в этом отеле одного человека, – сразу признался Крамер. Он понимал, что ему одному будет трудно разыскать Шитина, а Винтер была просто подарком для него: она хорошо ориентировалась в отеле, знала его распорядок, владела английским языком, и к тому же еще одна пара глаз была бы не лишней.

– Вот в чем дело! А почему ты так легко рассказываешь мне, первой встречной, о своих служебных делах?

– Жду от тебя помощи: два раза ты уже выручила меня, помоги и в третий.

– Семен, это розыгрыш? Ты случайно не из тех обольстителей, которые, чтобы соблазнить женщину, наговаривают про себя героические истории для придания большей важности?

– Вот! – Крамер достал из барсетки свое удостоверение и протянул его Нелли.

Пока дама пристально изучала документ, капитан стал внимательно разглядывать ее. Перед ним сидела миловидная женщина с той внешностью, которая раскрывается не сразу, а постепенно. У Винтер были рыжие волосы и карие глаза, при этом она не казалась вульгарной или разбитной. Прямой благородный нос, правильный овал лица с вздернутой верхней губой и слегка смуглая кожа придавали ей сходство с восточной царицей, не властной и высокомерной, а скорее доброй и мудрой.

– Все это очень необычно и стремительно. Ты предпочитаешь всегда так общаться – без подготовки, прямо в лоб? – недоверчиво произнесла Нелли.

– Нет, но в ситуации цейтнота у меня нет другого выбора.

– Но почему я? Тебе больше подошел бы мужчина, из женщины получается плохой сыщик.

– У меня нет ни вариантов, ни времени, ты единственная, кого я здесь знаю. А по поводу того, что мужчина лучше, можно поспорить. Женщину, сколько бы ей лет ни было, всегда привлекают тайны, приключения и острые ощущения. И в ситуациях, где есть интрига, она проявляет больше изобретательности, чем сильный пол.

– Может быть, ты и прав, но я соглашусь тебе помогать только в том случае, если узнаю все подробности о том, кого надо искать.

Крамер принял условие Нелли и рассказал все подробности дела о неопознанном трупе. Когда он закончил, то обратил внимание, как у нее заблестели глаза, и такая реакция ясно, без слов, говорила о том, что услышанная история ее увлекла.

– И ты говоришь, что полковник никак не отреагировал на то, что ДНК полностью совпала у трупа и у живого Шитина. Но такое невозможно! У каждого человека есть свой собственный генный код.

– По сути, он прав: ДНК совпала у биоматериала с расчески и трупа в парке, но у нас нет ДНК живого Шитина, который находится сейчас здесь, в этом отеле.

– Покажи мне фотографию, кого ты должен найти.

Крамер сначала показал Винтер фото трупа, а потом – видеозапись разговора Тараса Петровича со своей дочкой по «Скайпу».

– Жутко! Одно лицо, просто мистика, – покачала головой Нелли.

– Скажи, где здесь можно воды попить? – облизав сухие губы, спросил Крамер.

– Вон, возле мостика бар, там есть все, что душа пожелает.

– Надо платить в долларах? – настороженно поинтересовался Семен.

– Здесь, в отеле, система «все включено». Это значит, что любые напитки, а также еду гости получают бесплатно. И раз уж ты идешь в бар, то принеси мне, пожалуйста, на обратном пути коктейль мохито. Сделать заказ можно по-русски, там ребята его хорошо знают.

Сначала капитан взял два стакана пива и, быстро их осушив, подумал заказать и третий бокал, но, увидев, как здоровый, пузатый мужик легко получил четыре порции виски, вместе с мохито попросил себе еще и коньяк.

Приблизившись к бассейну, Семен увидел, что из него выходит Нелли. Ее движения были легки, а фигурка с тонкой талией и красивыми пропорциональными формами была соблазнительной, но не вызывающей; ее тело было подтянуто, а влажная от воды кожа блестела на солнце.

– Итак, какая у нас будет легенда? – отпив немного мохито, спросила Винтер.

– Ты это о чем? – удился вопросу Крамер.

– Ну мы же в некотором роде шпионы, а у разведчиков всегда есть своя выдуманная история для тех, кто их не знает. Например, мы можем быть брат и сестра, любовники или муж и жена.

– Лучше муж и жена, это классический вариант, и он вызывает у людей больше доверия, – предложил капитан.

– Согласна, но предупреждаю, что я буду очень ревнивой и строгой супругой; может быть, даже немного привередой, – Нелли смешно надула губки, изображая, как она будет капризничать.

– Тогда, дорогая моя женушка, пора браться за работу: надо походить по территории и посмотреть на отдыхающих.

– Нет, муженек, давай сначала пойдем поплаваем, тебе надо освежиться, ты еще ни разу не искупался, а уже потом прогуляемся между шезлонгами.

Семен и Винтер проплыли по диагонали бассейн, потом несколько раз они обошли его кругом, после чего отправились на пляж, где, обжигая ноги в горячем песке, обследовали всех его посетителей. Конспиративные муж и жена потратили почти два часа, но Шитина не обнаружили.

Наступил вечер, солнце уже готовилось скрыться за горизонт, его последние лучи перед закатом оставляли от предметов длинные неестественные тени, воздух немного остыл, и в нем еще сильнее стал ощущаться запах цветов и хвои. Бриз дул с моря на разогретое побережье, подгоняя в спины разомлевших отдыхающих, медленно бредущих от пляжа к отелю.

– Не отчаивайтесь, Семен, сейчас наступает время ужина, а на него, как правило, приходят все гости, так что это будет хорошая возможность увидеть среди них того, кто нам нужен. Да, кстати, мы, как супружеская пара, должны прийти в ресторан вместе, поэтому зайди за мной через двадцать минут. Мой номер – четыре двойки, – сказала Винтер, подходя к лифту.

Основной ресторан отеля был огромный, с оригинальным дизайном, столы были накрыты веселыми оранжевыми скатертями, стулья были с мягкими сиденьями и спинками, столовые приборы аккуратно расположены, а бокалы разных размеров блестели, как новогодние шары на елке. Но не обстановка поразила Крамера: больше всего он был удивлен огромным количеством разнообразной еды, которая была повсюду.

Длинные ряды двухъярусных витрин начинались со всевозможных холодных закусок, свежих овощей, солений, приправ, далее они продолжались изобилием фруктов, нарезанных и очищенных дынь и арбузов и заканчивались ароматно пахнущими десертами. В местах, где подавались горячие блюда, можно было встретить всех представителей фауны, которых употребляют люди в пищу; все, что бегает, летает и плавает, было приготовлено в жареном, вареном и пареном виде.

Когда Семен подошел к столу со своей тарелкой, то она напоминала пирамиду, возведенную из разных видов продуктов, многие из которых в обычной жизни никогда бы не смешивались друг с другом.

– По этикету необходимо съесть почти все, что лежит у тебя на тарелке, – предупредила капитана Нелли.

Посмотрев на выбор, который сделала его фиктивная жена, Крамеру вдруг стало стыдно за ту кучу малу из еды, что в хаосе громоздилась на его тарелке, в то время как у его соседки было несколько креветок, сыр, овощи на гриле и жареная рыба. У официанта заказали по одному бокалу белого и красного вина, после чего в сопровождении ресторанного шума все принялись за ужин.

– У тебя очень хорошая фигура, – начал с комплимента Крамер. – Держишь диету или занимаешься спортом?

– В еде я себя не ограничиваю, а вот со спортом дружу, – сказала Винтер.

– Я заметил, как ты ныряешь, так умеют прыгать только мастера.

– Ты прав, я когда-то занималась синхронным плаванием, и мне даже предлагали сделать профессиональную спортивную карьеру.

– И ты отказалась?

– Да. Соревноваться я люблю, и выигрывать тоже, но не переношу соблюдать режим.

– Какой же профессии ты себя посвятила?

– По образованию я филолог, а на хлеб зарабатываю созданием контента – пишу статьи, обзоры, рекомендации, еще редактирую тексты. Работаю онлайн, зарабатываю немного, но мне хватает.

Переговариваясь, Крамер и Нелли постоянно оглядывались по сторонам, разглядывая посетителей ресторана в надежде увидеть среди них Шитина, при этом для того, чтобы увидеть как можно больше людей, они не торопились заканчивать ужин. Просидев до тех пор, пока в зале почти никого не осталось, мнимые супруги наконец вышли из зала.

– Опять без результата, – невесело произнес Крамер.

– Давай пройдемся по территории, заглянем в бары, время еще детское, может быть, и наткнемся на Тараса Петровича, – предложила Винтер.

– Нет, мы сейчас пойдем в гости к нему самому.

– А чем мы объясним свой визит, если он откроет дверь?

– Скажем, что ищем своих друзей.

Подойдя к номеру, где проживал Шитин, капитан постучал. Никто не отозвался, тогда Семен грохнул кулаком посильнее, но и на этот раз дверь осталась закрытой.

– Вот что, Нелли, ты иди отдыхай, а я сяду вон на тот диванчик возле лифта и буду дежурить здесь, в коридоре, пока не появится Тарас Петрович. Ведь должен же он когда-нибудь появиться.

– А, что, если у него закрутился роман и он решит провести ночь в гостях у дамы? Тогда ты можешь здесь и до утра просидеть, – предположила Винтер.