Читать онлайн Из Ночи и Хаоса

Jenna Wolfhart

Of Night and Chaos

Copyright © 2023 by Jenna Wolfhart

All rights reserved.

© Е. Попова, перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Все права защищены. Книга или лбая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Для каждого из вас.

Спасибо, что читаете историю Тессы

В предыдущих книгах

На случай, если вам нужно освежить воспоминания…

В первой книге Тесса Бэрен бросила вызов жестокому Королю Света Оберону, похитив его могущественные драгоценные камни из бездны. Оберон поймал Тессу и наказал, выбрав своей следующей смертной невестой. Разлучив с родными и близкими, он терроризировал ее и обманом заставил поверить, что убил ее сестру.

В конце концов Тесса сбежала с помощью Морган, стражницы Оберона, которая тайно работала на Короля Тумана – Калена Денара.

Кален нашел Тессу среди туманов и привел в свое королевство в горах. Там он предложил ей сделку. Если она проберется обратно через барьер Света и убьет короля Оберона Клинком смертных, Король Тумана найдет безопасное убежище для ее народа, а также поможет найти ее семью, в настоящее время затерянную где-то в туманах.

Тесса согласилась на сделку с Каленом.

Они путешествовали вместе, сражаясь с опасными монстрами и врагами из Королевства Бури. Оказавшись в ловушке в замке Итчена, Тесса и Кален сблизились. Но часть силы Богини Смерти также была заключена в этом замке. Она предложила девушке жизнь сестры Тессы в обмен на свое освобождение.

Тесса отвергла сделку Богини Смерти и попыталась уничтожить ее, чтобы помешать ей и дальше подавлять силы Калена. Это был единственный способ, которым она могла помочь Калену в борьбе с фейри бури, которые нападали на Итчен в течение нескольких дней.

Это сработало. К Калену вернулись его силы, и они смогли выжить.

Вскоре после этого пришло письмо из королевства Калена. Вопреки всем трудностям, мать и близкая подруга Тессы благополучно добрались туда. Желая воссоединиться с родными, Тесса поспешила в Королевство Туманов, только чтобы обнаружить, что письмо было поддельным.

Кален предал ее. По словам Морган, семья Тессы была заперта в подземельях Оберона, и Кален знал об этом все время совместного путешествия.

С жаждой мести в сердце Тесса пронзила Короля Тумана Клинком смертных, а затем вернулась в Альбирию, где пронзила и Оберона.

К сожалению, вскоре она обнаружила, что клинок был поддельным. Оберон не погиб, как и Король Тумана.

Король Оберон бросил Тессу в подземелье, где та встретила свою живую сестру. В ту ночь Кален посетил сны Тессы.

«Привет, любовь моя, – сказал он. – Не ожидала меня увидеть?»

Во второй книге Тесса и Кален, воссоединившись в снах, примирились. Он поведал ей, что когда-то давно поклялся своей матери уничтожить любого, кто посмеет вернуть богов. Тесса также узнала, что ее собственный отец занимался темной магией и что Кален, связанный клятвой, был вынужден убить его.

Тем временем Оберон снова был занят подготовкой Тессы к свадебной церемонии. Его старший сын, Руари, подтолкнул Тессу дать отпор. Поэтому, когда Оберон привел ее на бал, она раскрыла придворным правду: король Оберон больше не может пользоваться магией. Противостоя мятежникам, Оберон вернул себе силу, но тем самым разрушил защитный барьер и впустил туман в королевство. Во время схватки магия Оберона дала отпор владельцу – прогремел взрыв. Весь город охватило пламя.

Тесса вместе со своей семьей скрылась в Тейне, где обнаружила записи, оставленные отцом, – доказательства того, что она является потомком Андромеды, Богини Смерти.

Вскоре после этого Кален и его Туманная Стража прибыли, чтобы спасти Тессу. Стражи отправили смертных Тейна в безопасное место, пока Тесса и Кален вернулись в Альбирию за Обероном. Исследовав Башню Старух, они обнаружили, что Оберон оставил там своих предыдущих смертных невест. В момент, когда одна из них коснулась руки Тессы, та получила видение. Когда-то Оберон был влюблен в мать Калена, Беллисент Денар. Во время тайного свидания в горах Беллисент убили. Оберон обратился к Богине Смерти, чтобы воскресить возлюбленную. Андромеда согласилась помочь и одарила Беллисент вечной жизнью, дав возможность перемещать ее душу в тела других.

Кален взял Тессу в город Эндир, где и другие жители Тейна нашли убежище. Но мать Тессы не смогла довериться Королю Тумана и попыталась сбежать с небольшой группой смертных. Она была разорвана демонами тьмы. Чтобы помочь Тессе справиться с горем, Кален стал обучать ее сражаться.

В то же самое время Морган привела раненого Оберона и истощенную Беллисент Денар в скрытую пещеру в горах. Там Беллисент предложила Оберону перенести ее душу в тело Морган, и Оберон неохотно согласился. В панике Морган связалась с Каленом и попросила его о помощи.

Кален, Тесса и Стражи Тумана покинули Эндир, чтобы найти Оберона и Морган. Во время путешествия Тесса наконец-то вспомнила все кошмары своего детства. Ее отец знал, что род Бэрен – потомки Андромеды, поэтому оставлял Тессу сражаться с монстрами среди туманов, надеясь, что это пробудит ее силы.

На пути отряда появился Оберон. Он сожалел обо всем, что когда-либо совершил. Оберон опоил Стражей валериановым туманом и похитил Тессу, чтобы запереть ее и ожерелье с частью души Бога Смерти в хранилище под Альбирией – и тем самым защитить мир. Очнувшись, Тесса сразилась с Обероном и нанесла ему удар Клинком смертных. Но ожерелье, сдерживающее Бога Смерти, в момент поражения Оберона тоже было уничтожено. Андромеда была наконец-то освобождена. По небу пронеслась комета, возвещающая о возвращении богов.

Тесса искала Калена среди туманов, но так и не смогла его найти.

Куда он отправился? Поверил ли он, что Тесса вернула богов? Если так, значит ли это, что вскоре он будет вынужден убить ее?

Пролог

Король Овалис Хинд

Тысячи лет назад

Дым и пепел от упавшей звезды окутали мои земли, суля дальнейшие беды. Я испытал неподдельный ужас, когда увидел обугленные пшеничные поля недалеко от Мунстоуна, столицы Талавена. Вскоре собрались мои ближайшие советники; напряжение читалось в натянутых чертах их лиц и в побелевших костяшках пальцев, сжимавших оружие.

– Это похоже на смерть. – Арейла встала передо мной, словно защищая от гибели, которая, как мы все чувствовали, подкрадывалась к нам. Дым танцевал на ветру. Там, где упавшая звезда оставила идеальный черный круг, сама земля, казалось, корчилась от боли. Пепел пульсировал, словно был живым.

Несколько недель назад мы заметили яркую белую комету, проносящуюся над головой. Мы думали, что это не более чем редкость. Астрономы мгновенно наметили ее путь по небу и предсказали момент, когда она скроется из виду.

Но она так и не исчезла. Комета изменила свое направление – она развернулась к нам.

– Это была не обычная падающая звезда. – Маррк, ведущий астроном Мунстоуна, повернулся ко мне, его золотая серьга сверкнула в лучах утреннего солнца. – Она принесла с собой какую-то инородную магию. Я чувствую это всем своим существом.

– Я тоже, – натянуто сказал я.

Нахмурившись, я медленно приблизился к краю почерневшей земли, моя изумрудная шелковая мантия взметнулась от порыва ветра. Здесь, в Талавене, люди знакомы с магией, но, в отличие от фейри за морем Бантам, обделены способностями. Мы научились пользоваться дарами драгоценных камней – изумрудов, лунных камней, аметистов, тигровых глаз и ониксов, которые добывают в горах, простирающихся вдоль западного побережья нашего островного королевства.

И все же магия, ниспосланная с небес, действительно была тревожной вестью.

– Овалис, – предостерегла Арейла, когда я проходил мимо нее. – Держись подальше оттуда. Мы не знаем, к чему все это приведет.

– Кто-то должен выяснить, – возразил я. – Городские ворота всего в миле отсюда. Если это какая-то темная магия – и если она может распространиться, – то нам нужно подготовить жителей города к отъезду.

– Отъезду? – Арейла побледнела. – И куда? В Мунстоуне тысячи людей. Десятки тысяч. В королевстве нет другого города, где можно было бы разместить их всех.

– Вот почему кто-то должен выяснить, представляет ли это опасность для горожан. Я не хочу заставлять жителей Мунстоуна покидать свои дома без необходимости. И все же я не буду игнорировать эту угрозу. Кто-то должен прикоснуться к пыли и узнать, что это такое.

Я сделал еще один шаг к черному кругу, подбадривая себя. Я был королем Талавена. Несмотря на слабость в коленях или тяжесть в груди, я должен был принять ответственность и защитить народ даже ценой собственной жизни. Другого выхода не было.

– Ваше Величество, – вмешался Маррк, бросив нервный взгляд на преданных стражников по обе стороны от меня. Они не возражали, хотя я видел, как страх в моем сердце отражается в их глазах. Я дал клятву защищать свой народ, но они дали клятву защищать меня. Наблюдение за тем, как я, рискуя жизнью, приближаюсь к выжженному кругу, противоречило всем их инстинктам. Но они также убили бы любого, кто попытался бы остановить меня.

– Не пытайся отговорить меня от этого, Маррк. Ты знаешь, что это должно свершиться.

Он кивнул, его шея дернулась, когда он с трудом сглотнул.

– Я сделаю это. Это должен быть я.

Я остановился, мои кожаные сандалии были всего в нескольких дюймах от обугленной земли.

– Ты?

– Ваше величество, если это действительно опасная магия, которая может уничтожить целое королевство, то вы понадобитесь народу. Вы отведете людей Мунстоуна в безопасное место. Вас любят и вам доверяют. Смерть короля только вызовет хаос.

– Он прав, Овалис, – крикнула Арейла. – Если люди должны спасаться бегством, пусть они спасаются, опираясь на вашу руку. Вашу, а не вашего сына.

Я закрыл глаза при мысли о сыне, который пришел в этот мир, пинаясь, крича и отказываясь выполнять свой долг с самого первого вздоха. Тяжело вздохнув, я кивнул.

– Что ж, да будет так.

Сапоги Маррка захрустели по выжженной траве. Я открыл глаза и собрался с духом, когда он осторожно опустился на колени, протягивая пальцы к пыли и пеплу. Он бросил на меня нервный взгляд, а затем кивнул.

– Да пребудут со мной звезды, – прошептал он.

Он прижал ладонь к обугленной земле. Мгновение ничего не происходило, но я не смел моргнуть или даже вздохнуть. Единственным звуком был шелест моей шелковой мантии, развевающейся на ветру. А затем земля вздрогнула – всего один раз, но этого было достаточно, чтобы я врезался боком в Арейлу. Мои стражники закричали и схватили меня за руки, оттаскивая от почерневшей земли.

Маррк судорожно вздохнул. Его глаза закатились, а затем он рухнул.

Паника сжала мое сердце. Я оттолкнул от себя охрану и бросился к Маррку, схватил его за лодыжки и оттащил от пепла. Его тело обмякло, но грудная клетка все еще двигалась – еле-еле, как будто легкие изо всех сил пытались втянуть достаточно воздуха. Маррк уставился на меня остекленевшими глазами.

– Арейла! – крикнул я. – Лекаря!

Маррк моргнул. Страх промелькнул на его морщинистом лице, он схватил меня за руку и притянул к себе.

– Нет, Ваше Величество. Приведите писца.

– Писца? О чем ты говоришь? С тобой все в порядке? Что случилось?

Его рука крепче сжала мою руку.

– Мне только что явилось видение грядущего. Того, что будет в скором времени, а потом того… что будет через две тысячи лет или даже больше. И я знаю, что мы должны сделать, если хотим, чтобы этот мир пережил эти события. Мы должны создать Дочь Звезд, чтобы противостоять им…

– Противостоять кому? – Мое сердце учащенно забилось.

– Бессмертным существам, которые пришли в наш мир с этой упавшей звездой. Они будут называть себя нашими богами.

Глава I

Кален

Наши дни

– Что это за место? – Голос Нив эхом разнесся по рукотворной пещере.

Лаз в склоне горы открылся перед нами неожиданно. В его конце была выдолблена комната, вдоль каждой стены которой тянулись высокие полки. Оружие, цепи, драгоценные камни и книги были сложены небольшими аккуратными стопками, под которыми были выгравированы символы. Также в этом помещении было несколько фляг с водой и небольшое количество сушеного мяса. Кто-то провел в этом месте много времени.

В попытке догнать Тессу и Оберона, мы обогнули вставшее на нашем пути подножие горы, перед которым разбила свой лагерь армия фейри. Но прямо перед тем, как их лагерь показался из тумана, Аластер заметил дыру в скале. Мы надеялись, что это кратчайший путь через гору. Вместо этого он привел нас в это помещение.

Аластер нахмурился и рассеянно покрутил одну из своих сережек, как он привык делать.

– Это явно какой-то тайник. Должно быть, потребовались годы, чтобы собрать все это дерьмо здесь.

– Да, но чей это тайник? – С блеском в серебряных глазах Фенелла подошла к полке, уставленной небольшими подносами, полными сушеных трав, вытянула один из них и прищурилась. Темнота и туман последовали за нами и в этот лаз. Без света факелов – даже с особым зрением фейри – мы видели плохо. Фенелла сморщила нос и поставила поднос обратно на полку.

– Валериана. Похоже, здесь ее целые горы.

– Оберон, – Торин тихо выругался и указал на груду цепей возле двери. – Вот как он обхитрил нас. Он пришел сюда, чтобы забрать цепи и валериану, а потом устроил ловушку и украл Тессу, не вступая в схватку. Он знал, что ему не победить.

Я тряхнул головой и повернулся к арке, ведущей из пещеры.

– Мы теряем время. Это тупик, и нам нужно повернуть назад. Если мы их не догоним…

Мой желудок сжался. Я даже не мог произнести эти слова вслух, а Стражи уже знали окончание предложения. Если мы не успеем вовремя, Оберон убьет Тессу, и все ради того, чтобы моя мать прожила чуть дольше. Я никак не мог этого допустить.

Никто не возразил, когда я ворвался обратно в толщу туманов, хотя Фенелла задержалась ровно настолько, чтобы положить в карманы немного валерьяны и пригоршню камней тигрового глаза. Любопытно, что они вообще были в этом месте. Я не видел тигровых глаз уже несколько сотен лет. Их не было обнаружено даже в эсирийских шахтах. Неужели это место построил смертный из-за моря Бантам? Это не мог быть Оберон. Не мог быть и любой другой фейри из Альбирии – они не сумели бы пересечь барьер, чтобы попасть сюда. Но эмблема Оберона – одноглазый дракон – была повсюду, а оружие, которое я заметил, было мечами фейри света.

Впрочем, все это не имело значения, пока Тесса была в лапах Оберона.

Нахмурившись, я расправил плечи и уставился в туман. До нас донеслись ритмичные звуки дудочки, но шепот голосов заглушило тихое потрескивание небольшого костра. Народ в лагере, должно быть, уже разошелся спать, но по крайней мере трое солдат должны были стоять на страже, пока остальные отдыхали. Все, даже фейри света, знали, кто скрывается в туманах: монстры.

И я, Король Тумана.

– Нам придется обойти лагерь стороной, насколько возможно, а затем добраться до моста. – Я повернулся к Туманной Страже, сохранявшей тишину и ждущей моего приказа. – Торин, ты уверен, что Оберон намеревался забрать Тессу обратно в город?

Он серьезно кивнул.

Я нахмурился. В этом было мало смысла. Из всех возможных ходов, которые Оберон мог предпринять, такого я никогда бы не предугадал. От его города остался только остов из пепла и углей, а в разрушенном замке затаились враги. Я отправил воинов патрулировать улицы и искать любые признаки присутствия Оберона. Несколько моих людей даже разбили лагерь возле Башни Старух, которая выстояла в том в свирепом пожаре. Невесты Оберона все еще были живы и ждали его, но он никогда больше не сможет показаться в городе – и это должно быть ему известно.

Но они оставались его невестами. Возможно, где-то в глубине своего искалеченного сердца он испытывал к ним привязанность. Много лет назад любовь привела его к падению. Подтолкнула во тьму.

И Оберон потащит за собой весь мир, если мы не найдем способ остановить его.

– Он, должно быть, страдает от безумного отчаяния, – пробормотал я себе под нос.

– Боудика видела, что Оберон тяжело ранен. – Торин встал рядом со мной. – Он явно знает, что потерпел поражение.

– Нам нужно догнать его, – кивнул я.

Как только мы вышли из тени горы, небо содрогнулось, будто оно надолго задержало дыхание и вот наконец-то стало хватать ртом воздух. Неприятное ощущение пробежало по шее, я оторвал взгляд от туманного пейзажа и посмотрел на затянутое ночной пеленой небо. Земля подо мной, казалось, задрожала в напряжении, когда я увидел то, чего боялся всю свою жизнь. Даже сквозь густой туман невозможно было ошибиться. Раскаленная и яркая, как алмазы, комета пронзила чернильную тьму.

У Нив перехватило дыхание, а Торин отшатнулся в сторону.

– О черт, – пробормотал Аластер. – Он сделал это.

– Свершилось.

Слово с трудом вырвалось из моего горла. Четыреста лет назад моя мать предупредила меня об этом самом дне. Комета возвестила о возвращении богов, этих чудовищных бессмертных существ, которые положат конец всему, что мы знали и любили. Мне снился этот день в самых страшных кошмарах. Моя мать поведала мне о богах немногое – с годами предания были утрачены, и даже то, что она узнала в землях смертных, не удовлетворило ее поисков.

Но для страха этого было достаточно.

Их было невозможно убить – бессмертны, как фейри, но даже за пределами наших возможностей. Фейри погибали от магии, а также при отсечении головы и сожжении заживо. Боги же, напротив, были несокрушимы, а их жестокость не знала границ. Когда они впервые появились на этих землях тысячи лет назад, они принесли с собой смерть, разрушение, голод, боль и страх, вместе с тварями, которые теперь бродят в моих туманах.

А затем боги превратили людей этого мира в не более чем скот, лишь для того, чтобы жестоко забивать всякий раз, когда требовалась пища.

– Мы убьем Оберона, – прорычал Аластер, стоявший рядом со мной. – Это положит всему конец, верно?

– Возможно.

Я все еще слишком многого не знал о пророчестве. Мать заставила меня поклясться, что я убью любого, кто вернет богов. Она верила, что остановить богов будет невозможно, пока виновник их пришествия остается в живых, но причин она не объясняла. Какое-то время я думал, что она большего и не знала. Сейчас я уже не был так уверен.

В любом случае впереди был только один путь. Оберон должен был умереть. И я был бы рад стать тем, кто пустит в ход меч и отсечет ему голову.

Несколько часов спустя мы добрались до покосившихся ворот Альбирии. В воздухе стоял привкус сажи, и клубы пепла сгущали туман, опустившийся на багровые здания. Город все продолжал гореть. Тлеющие огоньки освещали темноту, мерцая на каменных дорожках. Теперь им почти нечего было сжигать, но все же они пылали, питаемые остатками магии Оберона.

– Это место пахнет смертью, – сказала Нив, морща нос от зловония.

Она была права. Сквозь пелену сажи в воздухе витал странный запах, одуряющий, острый, не похожий ни на что знакомое. Даже за все месяцы, что я провел на войне с Обероном, прокладывая путь через мрачные поля сражений и разрушенные города, я не ощущал ничего подобного. Этот запах был предвестником неминуемого ужаса, сковывающего внутренности.

– Будьте начеку, – сказал я остальным, когда мы медленно приблизились к открытым воротам.

Из тумана возникли три фигуры, облаченные в боевые одежды из черной кожи. Воины насторожились при звуке наших шагов, но расслабились, увидев мое лицо.

– Ваше Величество, – стоявшая впереди стражница, высокая женщина-фейри, опустила меч и склонила голову в знак уважения. – Прошу прощения за грубость. Мы вас не ждали.

– Вы выполняли свой долг, – я кивнул ей и двум мужчинам, которые стояли рядом. – Оберон был замечен на пути к городу. Вы его видели?

Тревога промелькнула на ее смуглом лице.

– Нет, Ваше Величество. Мы стоим на страже уже несколько часов. За это время никто не приходил и не уходил. Если быть точнее… с тех пор, как мы добрались до Альбирии, никто не приходил и не уходил. Это место проклято.

– Зная Оберона, он нашел бы другой способ проникнуть в город. Но на всякий случай будьте начеку.

Я прошел мимо дозора, поблагодарив их за надежную службу, и повел Туманную Стражу к разрушенному замку, который когда-то возвышался на холме, сверкая всеми оттенками золотого и багрового. Теперь он был не более чем черным пятном на фоне темного неба.

– Этот ублюдок должен быть где-то здесь, – проговорила Нив, ровняя со мной шаг. – Он же не невидимка.

– Иногда кажется, что он именно таков.

Я попытался подавить растущую панику. Я не знал, чего ожидать. Оберон был неглуп. Он бы не провальсировал через главные ворота с Тессой в железной хватке, но я все равно возлагал все свои надежды на то, что найду его в Альбирии. Мы отправили Боудику осматривать долину с неба, пока сами обходили пропасть и пересекали мост на пути к городу. Насколько мы могли судить, Оберон не вернулся в горы.

Он освободил бога по пути в Альбирию. И что потом?

Что он сделал с Тессой?

Ярость охватила мое сердце, а пальцы заныли от искушения обрушить свою жестокую силу на любого, кто встанет у меня на пути. Тесса была в опасности. И я бы разорвал этот город на части, камень за камнем, пока не нашел бы ее.

Внезапно Нив придержала меня за локоть. Я поднял глаза, вглядываясь в туман, почти ожидая увидеть рыжие глаза Оберона, сверкающие в темноте, и руку, крепко сжимающую горло Тессы. Но все, что я увидел, – тени, густые, как грозовые тучи. Нив наклонилась ближе и прошипела мне на ухо:

– Ты это видишь?

Аластер остановился рядом с нами и открыл рот, чтобы спросить, что она имела в виду, но Нив быстро прижала палец к своим губам. В ее глазах плясал восторг. Это не предвещало ничего хорошего.

Морган, прочитали мы по ее губам.

Моя рука легла на рукоять меча, висевшего за спиной. Меня охватил ужас. Я молча оглядел двор. А затем, прямо у входа в Башню Старух, мелькнула серебряная вспышка. Я стиснул зубы. Передо нами была Морган, та самая фейри, которая обманом заставила Тессу поверить, что я предал ее.

Фейри, которая вместе с Обероном заманила нас в ловушку в горах, чтобы дать ему возможность украсть Тессу.

Я пронесся сквозь туман, прищурившись при виде ее незнакомой фигуры. Несмотря на то, что знал ее много веков, я никогда не видел ничего, кроме ее лица и плеч. Она была высокой и крепко сложенной – это было очевидно даже под ее стальными доспехами, – как и большинство обычных стражников и воинов, но что-то еще таилось за ее стойкой. Какая-то скрытая сила – или скрытое могущество. Но Морган была обычной фейри. В ее жилах не текла магия высших. И все же…

Под моими ботинками захрустела груда обугленного дерева, и Морган резко развернулась. Ее рука сорвалась с засова на двери Башни Старух, а серебристые глаза широко раскрылись.

– Где Оберон? Где… королева?

Мой стальной меч просвистел в воздухе, когда я вытащил его из ножен и выставил перед собой, чтобы укрепить свое слово. Я не знал, как долго Морган работала против меня или о скольком Оберон заставлял ее лгать. В глубине души я знал, что она ни в чем не виновата. Оберон подчинил ее своей воле много веков назад. Но именно поэтому я не мог ей доверять.

И если Оберон причинил Тессе какой-то вред, это не значило, что Морган не была причастна.

Взгляд ее широко распахнутых глаз метался от меня к Туманной Страже: с одной стороны от меня стояли Аластер и Фенелла, а с другой – Торин и Нив. Морган сжала губы.

– Оберон мертв. Они оба мертвы. Последним его приказом было отправить тебе то фальшивое сообщение. Оно предназначалось для того, чтобы заманить тебя в горы. Честно говоря, я удивлена, что оно сработало. Я считала, что ты не попадешься в ловушку.

Мне потребовалось время, чтобы осознать ее слова. Оберон… мертв? Моя мать – тоже мертва. Глаза обожгло. Однажды я потерял ее. И только недавно обнаружил, что она была жива все те годы, что я потратил на поиски ответов, желая отомстить за ее смерть. Часть меня лелеяла тайную надежду, о которой я не осмеливался размышлять всерьез.

Я хотел увидеть мать снова. И мне было неважно, какие злодеяния она успела совершить.

Со стороны Аластера, стоявшего рядом со мной, раздался смешок:

– Ты действительно рассчитываешь на то, что мы в это поверим?

– Каков трус, – усмехнулась Нив, повысив голос так, что он эхом разнесся по тихим улицам. – Ты слишком напуган, чтобы встретиться с нами лицом к лицу, не так ли, Оберон? Перестань притворяться и выйди из тени.

– Это не уловка, – решительно заявила Морган. – Король мертв. Вот, я докажу это. Он приказал мне никогда не произносить твое имя вслух, но теперь я могу это сделать: Кален Денар.

Фенелла медленно двинулась вперед, подняв свои парные кинжалы.

– Он мог отменить этот приказ, чтобы ты смогла убедила нас в его смерти.

Морган склонила голову набок, словно рассматривая Фенеллу. Было в этом движении что-то странное, что-то, что я не мог себе объяснить. Это снова было то самое чувство скрытой силы. Жуткое ощущение пробежало по моей шее. Неужели Морган лгала мне все эти годы о том, что она обычная фейри? Меня бы это не удивило.

Ничего в Морган меня больше не удивляло.

– Если Оберон мертв, то кто его убил? – спросила Нив, приподняв бровь. – Ты?

Улыбка тронула уголки губ Морган.

– О нет, – улыбка тронула уголки губ Морган. – Я бы не смогла и волоска на голове Оберона тронуть. Вы хотите знать, кто его убил? Подумайте о человеке, который хочет его смерти больше, чем кто-либо другой. Тесса Бэрен.

Мой меч упал и вонзился в пепел.

– Тесса? – Болезненный спазм в горле не позволил мне произнести следующие слова. – Где она, черт возьми, Морган? Что ты с ней сделала?

– Она сбежала. От тебя, как я предполагаю. – Глаза Морган вспыхнули коварной жестокостью. – Неужели ты не понял, что произошло, когда увидел комету, проносящуюся по небу? Тесса Бэрен вернула богов. И, если я правильно помню, это означает, что сейчас твой долг – убить ее.

Глава II

Тесса

Сколько себя помню, я всегда мечтала о лучшем мире. Снова и снова перечитывала книги о спасении от жестоких фейри, о таких же, как я, смертных девушках, которые отправлялись навстречу приключениям, учились давать отпор и побеждали. Я представляла себя одной из тех девушек – победоносно спасающей Тейн от деспотичного короля на холме.

Но я совсем не была похожа на тех девушек. Я была потомком чудовищного бога и носила внутри тьму, которая угрожала превратить меня во все то, что я ненавидела и чего боялась. И я совершила немыслимое: освободила Андромеду из ее тюрьмы.

Вместо того, чтобы спасти мир, я погубила его.

Зарывшись босыми ногами в песок на пляже, я запрокинула голову, чтобы посмотреть на яркую комету. Прокручивая в голове каждый неправильный выбор, который я когда-либо делала в своей жизни, я простояла здесь несколько часов. Отец бросил меня в туманы. Оберон оставил шрамы на моей коже. И я… пронзила Калена Клинком смертных.

Мои плечи согнулись под тяжестью пережитого.

Я не заплакала, хотя часть меня хотела разрыдаться. Моя душа была слишком изранена. Все, что я могла, – поддаться охватившему меня оцепенению.

На каждом шагу к цели я совершала все больше ошибок. Все, чего я хотела, – спасти семью, освободить мой народ. Я хотела остановить Оберона. Как оказалось, это было наихудшим решением. Возможно, Оберон был прав. Может быть, меня следует запереть и спрятать в подземелье, чтобы я больше никогда никому не причинила вреда. Потому что теперь боги в пути, и они уничтожат все. Может быть, я не заслуживала находиться здесь. Может быть, этот мир был бы лучше, если бы меня не было.

Я рухнула на песок, подтянула колени к груди и уставилась в туман, утопая в волнах ненависти к себе самой.

Мягкая влажная морда коснулась моей щеки. Вздрогнув, я повернула голову и увидела, что конь Оберона смотрит на меня сверху вниз темными немигающими глазами. Я не заметила, как он подошел. Я не заметила даже того, что он все еще здесь, со мной. Я протянула руку и коснулась его бледно-серой морды. По всей вероятности, он был голоден.

Осознание этого было единственным, что смогло пробиться сквозь туман в моем сознании. Вздохнув, я встала.

– Давай найдем тебе что-нибудь поесть, – сказала я, точно зная, что он меня не поймет. В отличие от Миднайта, это создание было не более чем обычной лошадью, – по крайней мере, я предположила, что это так. Пожиратели плоти не могли существовать на солнце, а этот конь когда-то принадлежал Оберону, значит, он жил в Альбирии. Однако, я могла бы поклясться, что его уши дернулись в предвкушении.

– Как нам тебя назвать? – спросила я, подводя коня к брошенной на землю сумке. Когда Оберон схватил меня, он отнял оружие, но не забрал припасы: флягу с водой, горсть сушеного мяса, краюху хлеба и два яблока. Он также не тронул веревку и спальный мешок. Я дала коню яблоко и окинула его беглым взглядом.

Он был великолепным зверем, высоким и могучим. Я спряталась за ним, как за щитом, от холодного ветра. Грива была цвета пшеницы; длинный хвост стегал по воздуху. Я протянула коню еще одно яблоко, когда он доел первое.

– Я думаю, тебе понравилась бы моя сестра. Она тоже любит яблоки.

Он заржал, а затем вонзил свои мощные зубы в угощение. Несмотря на печаль, давившую на меня, я улыбнулась. Пока он ел, я откусила кусочек вяленого мяса и вернула свои мысли к настоящему. Я избегала правды так долго, как это было возможно, но я не могла игнорировать ее вечно.

А реальность была такова, что мне нужен был план. Я не могла оставаться здесь, на пляже, несколько дней. У меня не было достаточного количества еды или какого-нибудь укрытия, и, в конце концов, меня бы нашли демоны тьмы. Но куда я могла пойти? Что, во имя света, я натворила?

Возвращение в Эндир казалось мне невозможным. Кален был бы вынужден убить меня сейчас, и, хотя я это заслужила, мне была невыносима мысль о том, что он вонзит нож мне в сердце. Я подняла глаза к туманному горизонту. Там были королевства людей, разумеется. Я могла бы отправиться в Санпорт, сесть на корабль и уплыть из Эсира.

Я могла бы оставить все это позади, найти какое-нибудь сельское местечко, которое лишь несколько человек могли называть домом, построить маленькую хижину в лесу, а затем забор, чтобы защитить мир от себя.

Я могла бы бросить всех.

Я закрыла глаза, наклонившись вперед.

– Но я не могу этого сделать!

Конь снова подтолкнул меня. Я взглянула на него и нахмурилась: он опустил голову, отвернувшись от моря в сторону Альбирии. Это выглядело почти так, как если бы он пытался что-то мне подсказать…

Но это было невозможно. Он был всего лишь лошадью, и почему он хотел вернуться в горящий город?

– В Альбирии для нас ничего нет, – сказала я ему. – Улицы охвачены пламенем, и воины Калена патрулируют город, чтобы не дать фейри света захватить его снова. Если мы отправимся туда, у нас, вероятно, у обоих будут неприятности. Ты можешь пострадать, просто находясь со мной.

Я могла бы поклясться, что конь прищурился. Топнув передним копытом, он снова кивнул на восток.

Он моргнул, глядя на меня, и я моргнула, глядя на него. Нахмурившись, я посмотрела на горы, которые закрывали мне вид на горящий город. Мы были слишком далеко, чтобы я могла разглядеть Альбирию невооруженным глазом. Но я все равно посмотрела в сторону столицы Оберона. Какой смысл был ехать в Альбирию? Какой смысл был вообще что-либо делать, кроме как оставить этот континент в руках тех, кто будет защищать его, а не разрушать?

Теперь фейри будут вынуждены сражаться с богами. Судьба мира в руках Короля Тумана. И мне лучше не вмешиваться, чтобы не усугублять ситуацию. Но как фейри собираются дать отпор богам? У Калена, похоже, было ответов не больше, чем у меня.

Но был еще один человек, который мог знать, что делать. Мать Калена.

Что-то шевельнулось в груди, заискрилось в крови и рассеяло туман в голове. Мать Калена путешествовала по королевствам людей и услышала пророчество о будущем этого мира. Она знала о богах то, чего не знал никто другой – все это время она общалась с половиной сущности Андромеды.

– Старухи, – сказала я, резко втянув воздух, прежде чем повернуться к лошади. – Они дали мне то видение прошлого Оберона. Они знают все… или, по крайней мере, все это у них в головах. Если бы я могла добраться до них и просмотреть больше их видений…

Может быть, я смогла бы найти ответ, который поможет дать отпор.

Может быть, я смогла бы исправить свои ошибки.

Еще один приступ боли пронзил сердце. Был шанс, что я могла все исправить, но с такой же вероятностью я могла вновь оступиться. Каждое мое решение приносило новые беды. Потому что я – монстр, такой же, как боги. Их тьма таилась внутри меня; их разрушительная сила текла по моим венам. Я чувствовала это всю свою жизнь, но не могла до конца осознать. Но теперь я знала.

Я была Дочерью Смерти.

Конь топнул копытом. Глухой стук пробился сквозь мои мрачные мысли. Возможно, я была права: было слишком опасно оставаться здесь, пока фейри сражаются с богами. Я должна уйти. И я бы ушла. Но не могла так просто покинуть этот континент. Я должна была попытаться дать фейри преимущество – или, по крайней мере, уравнять шансы. Я бы выяснила все, что смогу, у Старух, а затем передала бы информацию Туманной Страже Калена. Это был бы мой прощальный подарок – я могла бы помочь, даже если обрекла всех на гибель.

И тогда я бы покинула Эсир и никогда не вернулась.

Тайный вход в Альбирию теперь вел к тлеющим руинам. Я отодвинула гобелен с обугленными и скручивающимися концами и вгляделась в безмолвную улицу. Несколько огней все еще усеивали булыжники, но большая часть дыма рассеялась. Было настолько тихо, что я могла бы услышать падение иглы.

Сердце сжалось, когда я увидела разрушения. Ближайшие к стене здания когда-то были домами, но теперь от них остались только почерневшие остовы. Сколько светлых фейри погибло в этом пожаре? Те, кто выжил, куда они делись? Прятались ли они где-нибудь в городе или же перешли мост, чтобы бросить вызов туманам? Сильвер – это казалось единственным подходящим именем – подтолкнул меня под локоть, и я подавила вздох.

– Да, хорошо, хорошо. Я пойду.

Я протиснулась мимо гобелена, затаив дыхание, и огляделась. Стражники Калена могут быть где угодно поблизости, и они услышат и увидят меня намного раньше, чем я увижу их. Последнее, чего я хотела, – быть застуканной здесь. Тогда стражники незамедлительно доставят меня к своему королю.

Я подавила боль, которая грозила вернуться к жизни. На мгновение мне показалось, что судьба одарила меня доброй улыбкой после стольких лет жестокости, боли и ненависти. Мы с Каленом нашли друг друга – свое близнецовое пламя – несмотря ни на что. Мир был против нас обоих. Я думала, что Кален останется рядом со мной долгие годы, но у судьбы на уме был другой план.

Сглотнув, я моргнула горящими глазами. Сейчас было не время для слезливых размышлений. Судьба не виновата, что все так закончилось. Это была моя вина.

Я бросила взгляд через плечо – туда, где гобелен наполовину закрывал дыру в стене. Из-за края полотна Сильвер пристально наблюдал за мной.

– Тебе следует отойти, чтобы тебя никто не заметил. Я скоро вернусь.

Надеюсь.

Когда ночь и туман погрузили город во тьму, стало легко спрятаться среди теней зданий. Я осторожно спустилась по ближайшей улице, вглядываясь в туман в поисках любых признаков движения. Воины Калена, скорее всего, были размещены возле главных ворот и замка. К сожалению, замок был именно тем местом, куда мне нужно было идти, если я хотела добраться до Башни Старух.

Сажа разлеталась по земле при каждом шаге, приближающем меня ко двору замка. Вскоре ветер донес голоса. До боли знакомые голоса. Сердце заколотилось в горле, я прижалась к ближайшей каменной стене и не осмеливалась сделать ни единого вдоха.

– Ты лжешь!

Отдаленный рык Калена пронзил меня. Губы приоткрылись, руки сжались в кулаки.

Кален был здесь. Как? И почему? Когда я оказалась одна на берегах Эсира, то предположила, что Туманная Стража каким-то образом заставила короля вернуться в Эндир. Они знали правду о том, что произошло со мной и Обероном, – по крайней мере, я так думала.

Но сейчас он был здесь, а не в Эндире.

Что означало…

Мое сердце бешено заколотилось. Кален, должно быть, не знает, что я освободила бога.

– Я сказала… –  знакомый голос Морган звучал глухо – и неправильно – и с оттенком темного, извращенного восторга, – … твоя маленькая смертная игрушка была причиной появления этой кометы. Не смотри так испуганно. Ты рассказал мне о пророчестве столетия назад, и с тех пор я его ищу. Долгое время, как и ты, я думала, что Оберон вернет богов на наши земли. Похоже, мы оба оказались неправы.

Ну, видимо, Кален не знал, но теперь он определенно узнал.

Я прикинула расстояние от моего укрытия у стены до дверного проема, ведущего в Башню Старух. Отсюда было трудно разглядеть что-либо, кроме смутных теней в тумане, но эти тени поднимались высоко к скрытым над головой облакам. Кален и Морган преградили мне путь.

Мне нужно было найти где-нибудь укрытие и дождаться, пока они уйдут.

Итак, бросив последний взгляд в сторону Калена, я обогнула здание и рискнула войти в то место, которое когда-то было таверной, полной громкого смеха, звона кружек и мелодичных песен бардов. Сейчас здесь не было ничего, кроме смерти.

Глава III

Нив

Худшая новость, бесспорно, – чертова комета в небе, но была еще одна деталь, которая действительно вывела меня из себя. Я не застала тот самый момент, когда жизнь покинула глаза Оберона. Он был для нас занозой в заднице на протяжении веков. Он оставил шрам на моем лице и чуть не убил меня. И я снова и снова наблюдала, как он уничтожал моих собратьев на поле битвы.

Я ненавидела этого монстра всем своим существом.

А теперь его нет – Оберон умер, так и не дождавшись зрителей. Черт возьми, я должна была быть там. Я бы убила его во второй раз, если смогла бы, просто за то, что не видела, как он испускал свой последний вздох.

Конечно, в данный момент перед нами стояли проблемы посерьезнее: например, Кален залился краской от гнева. На нашем пути встали «всего лишь» боги, и Морган, казалось, считала, что Тесса была причиной их пришествия. Если, конечно, эта фейри говорила правду…

– Это еще одна уловка Оберона.

Кален, мой король и ближайший друг, бросился к Морган, которая все еще стояла в дверях Башни Старух, выглядя до жути невозмутимой. Она знала, кого обвиняла, верно?

– Тесса никогда бы этого не допустила. Она понимает, чем это грозит, – Кален указал пальцем на небо. – Скажи мне правду. Сейчас же, Морган.

Морган была безоружна, но в ее глазах играл опасный блеск – намек на угрозу. Со свистящим вздохом я вытащила стрелу из колчана и зарядила лук. По словам Морган, она была обычной фейри, но… что ж, я больше не доверяла ни единому ее гребаному слову.

– Пошевелись хоть на дюйм, и эта стрела пронзит твой череп насквозь.

Морган посмотрела на меня в ответ, и в выражении ее лица появилось что-то странное.

– Я рассказала вам чистую правду. Если вы не верите мне, обыщите улицы. Оберона здесь нет, и это не ловушка. Но я могу понять вашу настороженность: все эти годы я была вынуждена подчиняться ему. Так что продолжайте искать.

Я прищурилась. Поскольку Морган – фейри, было невозможно распознать, говорит она правду или лжет. Но что-то в ее словах, как по мне, не сочеталось. Она смотрела на Калена так, будто была охотником, а он – добычей.

– Отойди от Башни Старух, – сказал Кален низким, угрожающим голосом.

– Одна из твоих стражников ясно дала понять, что мне не следует этого делать. Если пошевелюсь, Нив пристрелит меня.

– Нив, – позвал меня Кален через плечо, – обыщи улицы. Торина и Фенеллу возьми с собой.

Я открыла рот, чтобы возразить, но напряжение в теле Калена чувствовалось даже на расстоянии. Из его рук в такт пульсу сочился туман, усиливаясь с каждым ударом сердца. Кален балансировал на краю опасной пропасти, его магия, вероятно, разрывала кожу, отчаянно пытаясь вырваться наружу. Все это подпитывал гнев – требовал незамедлительных действий. Кален всего несколько раз терял контроль при мне, но начиналась эта беда всегда с одного и того же – примерно как сейчас.

– Осторожнее, Кэл, – предупредила я.

Его туман закружился и в момент оборвался.

– Я в порядке, и Аластер останется со мной. Просто уходи.

Нахмурившись, я опустила лук и взяла Торина под локоть.

– Вперед. Пойдем поохотимся за королем-ублюдком.

Торин искоса взглянул на Калена, но затем кивнул и последовал за мной с Фенеллой прочь со двора. Аластер и Кален остались присматривать за Морган. На самом деле я не хотела пропустить ни слова из их разговора – но если Морган лгала и Оберон прятался где-то поблизости… Меня охватило возбуждение, нечто похожее на проснувшийся аппетит. Я хотела быть той, кто найдет его.

После того, как мы завернули за угол, Торин напряженно вздохнул:

– Что вы обо всем этом думаете?

– По-моему, мы в дерьме.

– Ты действительно думаешь, что Оберон мертв? – нахмурилась Фенелла.

Я поджала губы и направилась к ближайшему зданию – покосившемуся старому пабу, который почти не пострадал от пожара.

– Все, что я могу знать наверняка: Морган недоговаривает. Но что именно она скрывает…

Толчком я распахнула дверь и бросила беглый взгляд внутрь темного здания. Мои пальцы сжались на тетиве, когда я заметила вскочившую из-за столика фигуру у дальней стены, дикий взгляд темно-карих глаз. Она оглянулась на Торина и Фенеллу и снова повернулась ко мне. В момент, когда я увидела искаженное ужасом лицо Тессы Бэрен, я уже знала – знала – что каждое слово, сказанное Морган, было правдой.

– Вот дерьмо, – пробормотала я.

– Подожди, послушай, – Тесса подняла руки. – Это был несчастный случай.

– Тесса? – Торин направился к ней – он всегда питал слабость к этой девушке, – но Фенелла выставила руку прямо перед ним, преграждая путь. Казалось, она разделяла мою догадку.

– Давайте все просто остановимся на минутку, – тихо сказала я, кивая Торину в сторону открытой двери. Мы едва покинули внутренний двор, а острый слух Калена мог уловить то, что порой упускала даже я. Мы не могли допустить, чтобы он услышал ее голос, только не сейчас. Пока мы не разберемся во всей ситуации. Если его клятва заставит его действовать…

Губы Торина сжались, когда он понял направление моих мыслей.

– Он бы никогда не причинил ей вреда.

– Я не думаю, что у него есть гребаный выбор, – пробормотала Фенелла.

Тесса побледнела, когда Торин закрыл дверь, надеясь, что наши слова не долетят до оставшихся снаружи. Напряжение пульсировало в моей голове. Правда заключалась в том, что внешне я всегда воплощала спокойствие и уверенность. Я давным-давно научилась скрывать мысли. Я бы взяла ситуацию под контроль и как-нибудь все исправила, – по крайней мере, такой я хотела казаться.

Но в глубине души я понятия не имела, что, черт возьми, мне со всем этим делать.

Если бы Тесса действительно призвала богов, если бы она была той, кто стоял за кометой в небе, то никто не смог бы помешать Калену исполнить свою часть клятвы. Его слова – обещание, данное матери, – были пропитаны древней магией, которую невозможно было нарушить. Никому из нас.

Только сама мать Калена могла противостоять клятве. И, согласно показаниям Морган, она была мертва.

Даже если бы Тесса не собиралась освобождать бога, это не имело значения. Кален был бы вынужден отправиться за ней, дабы уничтожить. И это вполне могло стать последней трещиной в его и без того разбитой душе. Конечно, он никогда не говорил этого, но я могла прочесть правду в его глазах, заметить, как он порой смотрел на Тессу. Возможно, он еще не осознавал этого сам, но он по-настоящему полюбил эту девушку. И если он убьет ее, это уничтожит его самого.

– Теперь я тебя выслушаю, – начала я, когда Торин снова встал рядом со мной и Фенеллой. Та смотрела на Тессу с той же маской спокойствия, что и я. – Догадываюсь, что будет с моим королем, когда он тебя увидит…

– Ты собираешься сказать ему?

Тесса замерла за столом, держась так, чтобы между ней и нами была обугленная мебель. Как будто это могло спасти ее от грядущей атаки. И, черт возьми, возможно, мне придется что-то предпринять. В конце концов, я всегда была верна своему народу и королю. И возьму на себя его бремя, если не будет другого выхода.

– Я еще не решила, что собираюсь сделать. – Я подняла стрелу. – Теперь говори.

Взгляд Тессы метнулся к Торину, и краем глаза я заметила, как он ободряюще кивнул.

– Мы со всем разберемся, – сказал он. – Просто расскажи, что произошло.

А затем Тесса посмотрела на Фенеллу. С ее стороны не прозвучало ни слова ободрения.

– Я знаю, насколько плохо вся эта ситуация выглядит, но что ж… –  Тесса вздохнула. – Думаю, так и есть. Если вам интересно, почему я исчезла, то это потому, что Оберон забрал меня из лагеря, когда мы все спали.

– Не спали, – поправила Фенелла, ее пальцы перебирали кинжалы, пристегнутые к поясу. – Он опоил нас валерианой. Мы так долго были без сознания, что, как передала Боудика, ты была на полпути к Альбирии, когда мы очнулись.

– Это странно, – нахмурилась Тесса. – Валериана вырубила меня всего на час или два.

– Как это возможно? – спросил Торин.

– Я не знаю, – Тесса покачала головой. – Когда я очнулась, я была верхом на лошади, которую Оберон вел сквозь туман. Он хотел вернуть меня сюда, чтобы запереть вместе с ожерельем в склепе под замком.

– Он хотел запереть тебя в склепе? – недоверчиво переспросила я.

– Поразительно, но Оберон изменил свое мнение о богах. – Ее взгляд стал отсутствующим, а челюсть сжалась. – Все это время Оберон точно знал, кем я была – потомком Бога Смерти. И он каким-то образом догадался, что я – гораздо больше, чем когда‐либо Нелли, – страдаю от этой тьмы. Он хотел запереть меня, чтобы я никогда не смогла использовать свои силы во зло. Спрятать меня и ожерелье. – Вздохнув, она закрыла глаза. – Оберон был чудовищем, но… в конце своего пути он пытался все исправить. Я не осознавала этого до тех пор, пока не стало слишком поздно.

Конечно, кое-что из этого я уже знала. Кален доверился всем нам после того, как узнал правду о родословной Тессы. В то время он, казалось, нисколько не беспокоился. Тысячи лет – это очень долгий срок, особенно для смертных. Поколения приходили и уходили, и та сила к настоящему времени должна была ослабнуть. Тесса никогда не проявляла никакой предрасположенности к магии, за исключением того, что она была немного сильнее физически, чем большинство смертных. Но отчасти это можно было объяснить тем, как много она тренировалась, чтобы искать драгоценные камни в недрах Великого разлома.

– Ожерелье – то, в котором была заключена половина силы Андромеды, – Оберон держал на себе, – продолжила Тесса. – Оно было спрятано в его плаще. В момент, когда я подошла, чтобы ударить его Клинком смертных…

Мои глаза расширились – ко мне сразу пришло осознание.

– Ты ударила его клинком, а это означало, что он и все, что было на нем, превратилось в пепел, включая то самое ожерелье. Вот так бог был освобожден.

Ничего хорошего в этом не было. Морган была права. Пытаясь освободиться от Оберона, Тесса по неосторожности уничтожила ожерелье. Она была той, кто освободил бога, а это означало…

Вздохнув, я закрыла глаза, а затем быстро открыла их снова, услышав, как сталь рассекла воздух.

– Прости меня, Тесса, – сдавленным голосом произнесла Фенелла, целясь парными кинжалами в лицо бедной девушке. – Кален будет вынужден убить тебя, а я не могу позволить ему это сделать. Это уничтожит его. Мне придется убить тебя самой.

Глава IV

Тесса

Собравшись с духом, я вцепилась пальцами в почерневший стол. Уже в тот момент, когда Фенелла вошла в паб, я поняла, что не покину этот город живой. В ее серебристых глазах отражалась лишь одержимость и мрачная покорность судьбе. Фенелла не хотела убивать меня, но, насколько она могла судить, другого выхода не было.

– Подожди. – Торин отбросил один из кинжалов и повернулся к Фенелле, закрывая меня своим телом. У меня защемило сердце. Я не заслуживала его сочувствия. – Мы можем вытащить Тессу из города так, чтобы никто не узнал, что она была здесь. Нет никакого смысла в убийстве.

Нив пристально посмотрела на меня, щуря яркие фиалковые глаза.

– О, Торин. Хотела бы я, чтобы это оказалось правдой. Есть причина, по которой мать Кэла обязала его дать тот обет. По мнению Беллисент Денар, тот, кто возвратил богов к жизни, неким образом устанавливает с ними нерушимую связь. Это означает, что пока этот человек жив, мир в опасности. Виновник должен умереть, иначе мы никогда не сможем изгнать богов из нашего мира.

Я сглотнула.

– Устанавливает связь?

– Да, с помощью магии, – кивнула Нив, – чем-то напоминает то, как работает связывающий магический обет, нерушимая клятва. По крайней мере, мы так думаем.

– Ты уверена в этом? – печально спросила я, но тучи в моем сознании рассеялись ровно на столько, чтобы сквозь туман смогло прорасти семя надежды.

– Что ж, Беллисент очень расплывчато рассказывала о пророчестве, – нахмурилась Нив. – Но о взаимосвязи богов и человека, что освободит их, она выразилась ясно. Кто-то установит связь с богом, нерушимую никаким способом, кроме смерти.

– Я не заключала никаких уз, – быстро сказала я, с усилием хватаясь за покрытый сажей стол и пачкая руки. – Однажды я дала клятву Калену, и знаю, каково это – чувствовать магию. Я вообще ничего не почувствовала, когда драгоценный камень на ожерелье Оберона был уничтожен. Ничего, кроме сожаления, но это к делу не относится.

В этот момент Торин повернулся ко мне с надеждой во взгляде, пока Фенелла все еще сжимала кинжалы.

– Да, я пронзила Оберона клинком, но… На самом деле я этого не хотела. Что ж, я угрожала ему, но колебалась. Он вел себя так странно и рассказывал мне о хранилище. – Воспоминания нахлынули, и я покачала головой. – Он начал кричать, а затем, спотыкаясь, двинулся на меня. Это было похоже на то, что его… будто его подтолкнули.

Внезапно дверь паба распахнулась настежь, и в дверном проеме появилась мощная, окутанная туманом фигура Калена. Морган стояла прямо за ним, и в ее глазах плясал странный огонек. Я вздрогнула от того, как она посмотрела на меня.

Но это было ничто по сравнению с бурей эмоций Калена. В его чертах отражались ярость и отчаяние. Сапфировые глаза сверкали. Вокруг нас заклубился густой туман, окутывая комнату так, что я начала задыхаться.

– Кэл. – Торин сдвинулся в сторону, чтобы Кален не мог меня видеть.

Несмотря на выражение его лица, несмотря на то, что он, вероятно, дал нерушимую клятву уничтожить меня, мое сердце все равно трепетно подпрыгнуло. Кален был пугающим и красивым – поглощенный туманом, который угрожал моему существованию, сколько себя помню. Но я любила Калена – каждую его черточку.

– Отойди с дороги, Торин, – приказал он властно. В каждом слове сквозила боль.

Фенелла нахмурилась. Краем глаза она все еще следила за тем местом, где, прислонившись к дальней стене паба, замерла я.

– Тебе не обязательно проходить через это, Кэл. Я могу взвалить на себя это бремя вместо тебя.

– Никто не несет этого бремени. – Голос Калена превратился в рычание. Он обошел Фенеллу и Нив, и его горящий взгляд остановился на моем лице. – Вы что, не слышали? Тесса не убивала Оберона. Он покончил с собой. В том, что произошло, нет ее вины, и она не умрет за то, чего не делала. – Он шагнул ко мне, его тело гудело. – Никто не поднимет на нее руку, включая меня.

Мои колени чуть не подогнулись. Я в смятении уставилась на Калена – не ослышалась ли? Это были те слова, которые я ждала от него, но… конечно, не могло быть все так просто.

– Но твой обет, – сказала Морган, стоя в дверном проеме. – Тесса – та, кто вернул богов, так что…

Глаза Калена сузились, и он резко повернулся к Морган.

– К черту клятву. Тесса не была той, кто вернул богов. Это был Оберон. Он мертв, а это значит, что я наконец-то избавлен от нескончаемой пытки. Главный вопрос в том, кто ты такая, во имя луны?

Мое сердце сжалось, когда Кален, Нив и Фенелла повернулись к Морган. Прямо за ее спиной Аластер встал в стойку, чтобы преградить путь к бегству. Морган вздернула подбородок и с вызовом посмотрела на меня. Так вот что имел в виду Кален… Я была так отвлечена кометой, смертью Оберона и страхом перед ужасным будущим, что забыла о послании, которое Морган передала нам при помощи ворона.

Оберон планировал перенести Беллисент в тело фейри. И этой несчастной должна была стать Морган. Когда он захватил меня в плен, казалось, что он не довел дело до конца, но…

Что, если он все-таки сделал это? Что, если бы перед нами стояла Беллисент Денар?

– Я Морган Галлах, – сказала она ровным голосом. – И я наконец свободна от контроля короля Оберона над моей жизнью. Как вы осведомлены – он постоянно заставлял меня лгать. Он сам приказал мне послать Калену того ворона, чтобы устроить ловушку. Я не виню вас за то, что вы больше не можете мне доверять, но такова правда. Вы действительно считаете, что он позволил бы мне связаться с Каленом без разрешения?

– Но ты общалась с нами в течение нескольких месяцев. Даже лет, – сказала Нив, склонив голову набок и глядя на бывшую стражницу Оберона.

– Верно, – кивнула Морган. Ее волосы серебрились во мраке. – А потом он узнал, чем я занимаюсь, и запретил мне когда-либо делать это снова.

– Докажи это, – рявкнул Аластер у нее за спиной. – Как звали твою мать?

Морган побледнела.

– Кира.

Фенелла наклонилась вперед и прижала свой маленький клинок к горлу Морган.

– Это слишком просто. Беллисент могла знать эту информацию. Попробуй что-нибудь другое. Что-то, что могла знать только Морган Галлах. Что-то, чем она никогда бы не поделилась с Обероном или его королевой.

Морган отвела взгляд в сторону и зашипела.

Кален подошел ко мне и обнял рукой за спину, притягивая ближе. Его туман окутал меня, успокаивая, но сам Кален не сводил тяжелого взгляда с Морган. Мне потребовались все силы, чтобы не упасть от усталости. Когда я бродила в тумане, наблюдая, как комета проносится по небу, я была готова отдать все, чтобы только увидеть Калена. Еще раз. И вот теперь он был здесь.

– У меня есть идея, – сказала я, напрягшись, когда все взгляды обратились в мою сторону. – Если Оберон все-таки решился воскресить королеву, у Морган на спине осталась метка. Такая же, как у меня, – одноглазый дракон. Это часть ритуала.

Морган улыбнулась.

В выражении ее лица было что-то снисходительное и нервирующее. Хотя, казалось, высказанная идея была не так уж и плоха. Оберону приходилось вырезать на коже будущего сосуда метку и прижигать ее пылью древней кометы. Это создавало магию, которая позволяла осуществить перенос. Если бы Морган была Беллисент, у нее была бы такая метка. Но выражение ее глаз показалось мне неправильным – как будто мы попали прямо в очередную ловушку.

Фенелла вонзила острие клинка в шею Морган и зашипела ей на ухо:

– Слышала? Покажи нам свою спину.

Струйка крови потекла по бледной коже. Морган подняла руки и встретилась со мной взглядом.

– Я не могу повернуться спиной, если мне пытаются перерезать горло.

– Фенелла, – предупредил Кален.

Она отступила назад и фыркнула:

– Ты не заслуживаешь нашего милосердия, особенно если ты – это она.

Я взглянула на Калена, заметив, как напряглись его челюсти и потемнели глаза. Я могла только представить, что он сейчас чувствует. Всего несколько недель назад он считал, что его мать мертва уже много веков. С тех пор грозовая туча за грозовой тучей – слухи, домыслы и раскрытые тайны – заволакивали над ним небеса и обрушивались штормом – осознанием правды. Его мать была жива – или когда-то была. И она была в сговоре с Обероном: использовала силу бога, чтобы продлить свою жизнь. Сейчас она, возможно, стоит перед нами, притворяясь кем-то совершенно другим.

На его месте я была бы в нескольких секундах от того, чтобы разорвать небо на части.

С непоколебимым спокойствием Морган расстегнула стальные наручи. Она медленно снимала броню и снаряжение и бросала на землю, наконец оставшись в испачканной тунике, которая прилипла к ее мокрой от пота коже. Потом, вновь взглянув на меня, она стянула тунику и показала свою спину.

Ее кожа была чистой и гладкой. На ней не было ни единой царапины.

Из горла Калена вырвался свистящий вздох, и он крепче сжал мою талию.

– Ты не она, – сказал он грубым голосом. – Ты не моя мать.

– Прости, Кален, – сказала Морган, одеваясь. – Твоя мать мертва.

Рука, которой Кален прижимал меня к себе, дрожала, но он не подал и вида. Тем не менее я услышала разочарование в его голосе. Часть его надеялась, что мы найдем метку на плечах Морган. Это означало бы, что Беллисент жива. Спустя многие годы он смог бы снова поговорить с ней.

У меня защемило в груди. Я понимала, что он чувствует, больше, чем хотела бы признать. Мой отец совершил столько ужасных поступков, которые я до сих пор не осознала до конца. Возможно, никогда не смогу осознать. Он причинил мне боль. Он причинил боль Нелли. И все же я не могла его ненавидеть. Я все еще хотела увидеть его снова, хотя бы для того, чтобы попрощаться.

Хотя бы для того, чтобы забыть обо всем этом.

– Я все еще не доверяю ей, – сказала Фенелла, схватив Морган за руки и заломив их за спину. Мгновение спустя на запястьях бывшей стражницы Оберона защелкнулись оковы, и Фенелла вытащила ее из паба, потянув за тяжелую цепь. Где она их взяла? – Мы заберем ее с собой и запрем в подземелье, пока не решим, что с ней делать.

– Кален, – резко сказала Морган, исчезая на улице. – Ты же с этим не согласен.

Нив и Торин последовали за Фенеллой. Кален закрыл глаза, и дверь захлопнулась.

А потом мы остались в пабе вдвоем, прижавшись друг к другу. Прошло мгновение, прежде чем я нашла нужные слова.

– Хорошо, что это не она, – тихо сказала я. – Было бы больнее, если бы это оказалось так.

– Я знаю. Но все равно больно.

Еще мгновение прошло в тишине, сердце сжималось от беспокойства. Мне не хотелось разрушать наше воссоединение, но я не могла избавиться от вопросов, которые роились в голове. Независимо от того, на чем настаивал Кален, я знала, что натворила. Я уничтожила Оберона и ожерелье…

– Кален.

– Хм?

– Ты уверен, что я не представляю угрозы? Что я не та, о ком говорилось в твоей клятве?

И в этот момент он открыл глаза, и на его выражении его лица вновь отразилась ярость. Он взял меня за плечи и повернул к себе.

– Послушай меня. Ты не сделала ничего плохого, и я не стану слушать никого, кто говорит иначе.

– Повтори мне клятву еще раз. Слово в слово, как ее произнесла твоя мать.

Кален тяжело вздохнул, и я испугалась, что он откажет. Но затем он повторил:

– Если увидишь в небе комету, это означает, что боги вернулись. Ты должен убить того, кто стал этому причиной. Этот человек должен умереть.

Я начала говорить, но он прижал палец к моим губам.

– Ты не была причиной. Это сделал Оберон.

Я отвела его руку в сторону.

– Это лазейка и ничего больше.

– Нет, – прорычал он. – Я не причиню тебе вреда. Я никому не позволю навредить тебе, ты меня слышишь? Во всем виноват Оберон, и он мертв. Моя клятва выполнена. Ты действительно думаешь, что я смог бы стоять здесь и обнимать тебя, если бы это было не так?

В его словах был смысл, но что-то все же казалось неправильным. Когда речь заходила о чем-то столь ужасающем и меняющем мир, как возвращение богов, то все не могло решиться вот так просто. Пророчества и многовековые нерушимые клятвы. Ожерелья из оникса, спрятанные в хранилищах, и комета, несущаяся по ночному небу. Все это казалось невероятно большим и важным.

Разве мог быть всему причиной несчастный случай?

– Надеюсь, ты прав, – вот и все, что ответила я. – Во всяком случае, это явно не конец. Комета все еще в небе.

Он погладил меня по щеке и улыбнулся.

– Это не конец, но с тобой ничего не случится. Я этого не допущу. Мы победили Оберона. Мы найдем способ справиться с тем, что будет дальше.

Его слова вселяли надежду. Возможно, он был прав. Может быть, сквозь внутреннюю тьму я просто не могла разглядеть, что самое худшее уже позади.

Но тут во дворе раздались сердитые крики, и вся надежда рухнула.

Глава V

Руари

Несколько дней назад маленькая мышка попалась в ловушку. Заметьте, это была ловушка, организованная не мной, но я с радостью забросил сеть в тот момент, когда увидел заблудившуюся девчонку, блуждающую в тумане. Она была решением проблем всех фейри света, включая мою. Я выполнил свою часть сделки, которую заключили с нами смертные Талавена, и теперь пришло время получить награду.

Нелли Бэрен вернет мне мой город.

Лишь нескольким сотням фейри света удалось спастись из тлеющих руин Альбирии. Многие члены королевского двора пострадали при первом взрыве, а дела простолюдинов обстояли не лучше. Крики, хаос, языки пламени, охватившие небо… все это само по себе было ужасно. Но затем появились захватчики – и демоны тьмы.

Первым делом я отправился за своими братьями и сестрами, а потом и за многочисленными стражниками, которые стали для меня настоящей семьей, какой никогда не были мать и отец. В конце концов мы добрались до подножия горы и разбили лагерь. Я задавался вопросом, обретем ли мы когда-либо свой дом снова. Ночь шла за ночью – но мы больше не знали, который час. Верх сменился низом, а низ верхом, и все было спрятано за тяжелым покрывалом темноты.

Конечно, меня предупреждали о последствиях падения Оберона, и я подготовился ко всему заранее – в ближайшей пещере нас ждали провизия и снаряжение. Но пережитое на опыте было совсем не похоже на то, что рисовало воображение.

Вскоре после того, как две наши лошади пропали, я заметил девушку, крадущуюся вдоль деревянной стены лагеря. Я узнал ее, хотя ее тонкая фигура казалась не более чем игрой теней. В течение многих лет я присматривал за ней и ее сестрой ради моего отца – и ради смертных Талавена.

– Тесса и Нелли Бэрен – потомки бога, – сказал мне отец десятилетия два назад, и глаза его горели так же ярко, как его пламя. – Внимательно следи за ними.

– Бога? Какого бога? – Но я, конечно, уже знал ответ.

– Богини Смерти.

– Как такое возможно?

Я взглянул на ожерелье из оникса, которое отец с матерью носили по очереди. Как старший сын, я был одним из немногих, кто знал все: что представляет собой драгоценный камень на этом ожерелье и что может случиться, если божественная сила когда-нибудь вырвется наружу. Тем не менее отец продолжал использовать его, несмотря на риск. И все ради того, чтобы моя жестокая мать была жива.

– Я не знаю тайны их рода.

– Есть ли у сестер те самые силы? А что насчет других смертных? Если Тесса и Нелли – потомки, то, несомненно, это означает, что силу могли унаследовать не они одни. Смертные были заперты в Тейне сотни лет, как и мы – здесь.

Я уже о многом догадывался сам, но нужно было выяснить, что знает отец, о чем он подозревает. От его решений зависела жизнь всего королевства.

– Я предполагаю, что они единственные, – Оберон покачал головой. – Очевидно, силы передаются от отца к дочери, и, должно быть, многие поколения были упущены в этой цепи. Но сейчас звезды сошлись, и одна из сестер Бэрен станет идеальным кандидатом на роль Беллисент. Возможно, это последний раз, когда ей придется сменить тело.

– Конечно, – натянуто ответил я.

И вот я наблюдал за сестрами Бэрен в течение многих лет. Я запомнил их манеры и каждое малейшее изменение в выражении их лиц. Я видел, как мой отец вцепился в спину Тессы в поисках пары крыльев, которых еще не было. Я видел Нелли, храбро размахивавшую метлой в тщетной попытке помочь. Я прятался в тени леса, наблюдая, как Тесса взбирается по стенам разлома, а затем передает украденные драгоценные камни через стену – факт, что я до сих пор держал при себе.

Поэтому, когда Нелли появилась передо мной после разрушения Альбирии, я узнал ее даже в темноте.

– Нелли Бэрен.

Я подошел к ней, стоящей у стены, довольный, что остальные спят. Фейри света были голодны, злы и напуганы. Лучше им не знать, что среди них находится «смертный».

Она замерла и резко повернулась ко мне, подняв руки. Ее пальцы были изогнуты, как когти, и оканчивались острыми ногтями – удивительно длинными; пожалуй, я ни у кого не встречал такого оружия. В ее карих глазах читалось беспокойство. Одета она была просто: заляпанные грязью туника и штаны, крепкие кожаные сапоги. На поясе Нелли висел кинжал, хотя я сомневался, что она знала, как им пользоваться. В конце концов, она не полезла за ним, как только услышала мой голос. Вместо этого она показала когти. Было трудно удержаться от улыбки.

– Значит, теория моего отца была верна, – сказал я добродушным голосом, пряча руки в карманы. – Ты также получила немалую часть наследства. Силу бога.

Она зашипела, обнажив острые, как бритва, клыки.

– Отойди.

Отлично. Я долго ждал момента, когда смогу увидеть и эту ее сторону. Жаль, что случилось это при таких вот обстоятельствах.

– Я помог тебе и твоей сестре сбежать из подземелий.

– Я сказала, отойди. – Она взмахнула когтями, целясь в мою сторону.

Увернувшись, я сделал большой шаг назад и продолжил:

– Я не собираюсь вредить тебе или делать больно.

– Нет. – Она прищурилась. – Это не так.

Я взглянул в лицо смерти и пожалел, что не могу отказаться от своих рогов. Я знал, что видела Нелли, когда смотрела на меня, – что видели все вокруг. Несмотря на то, что по крови я был наполовину человеком, меня считали фейри, потомком Оберона. Пусть у меня было гораздо больше общего с моей матерью-смертной, чем с кем-либо другим в этом забытом солнцем городе.

Ровена, моя биологическая мать и первая Смертная Королева – та самая, стертая из истории, – оказалась в ловушке, в Башне Старух. Магия не позволяла ей даже шагу ступить за пределы кельи. По словам Оберона, она слишком много знала. Даже если она не могла говорить, она могла поделиться своими воспоминаниями – воспоминаниями всех Старух – одним лишь прикосновением руки. И потому Оберон запер ее в башне.

Или это было решением Беллисент. Мой отец был королем, но он никогда по-настоящему не был главным. Только не после того, как он посвятил себя Богине Смерти.

– Я не планировал и не планирую причинить тебе вред, – повторил я Нелли. – Но, боюсь, я не могу позволить тебе уйти.

В этот момент я поднял руку и взмахом подал сигнал братьям, затаившимся в тумане. Они с легкостью окружили бедную девушку и защелкнули оковы на ее запястьях. Ее дыхание участилось, ногти и зубы втянулись, а из глаз исчезло всякое выражение борьбы.

Я ненавидел себя за то, что именно мне пришлось поступить с ней так, но у меня не было другого выбора.

Я направился прямо к воротам Альбирии, в сопровождении двенадцати братьев и сестер. Майкон, мой второй брат и правая рука, был рядом, как и всегда. Цепь в моей руке позвякивала при каждом шаге Нелли. Она не смотрела на меня и не разговаривала с тех пор, как мы покинули лагерь. Иногда я замечал, что коготки выходят из кончиков ее пальцев – стоило ей подумать, что я потерял бдительность.

На въезде в город Кален Денар поставил трех фейри-стражников, по крайней мере, по моим наблюдениям. Все они были одеты в черные кожаные доспехи, которые были немного потрепаны и, на мой вкус, неказисты. Но сколы в броне наводили на мысль, что стражники уже бывали в битвах, так что мне следовало отнестись к ним серьезно. Кроме того, я знал, что за стенами будут прятаться и другие. Скорее всего, они уже нацелили стрелы мне в лицо.

Я одарил стражников приятной улыбкой, когда каждый из них вытащил меч.

– Приветствую всех. Я хотел бы заключить сделку с вашим королем. Сообщите ему, что в моих руках сестра его возлюбленной.

Нелли зашипела.

Один из охранников пронзил меня ледяным взглядом и осмотрел с головы до ног.

– Ты один и бастардов Оберона.

– Бастард? Нет. Я его законный сын. Его наследник, если уж быть совсем точным.

Охранник удивил меня ответной улыбкой. Я думал, что все фейри теней такие же сварливые ублюдки, как и их король.

– Тогда, возвратившись, ты совершил ошибку. Особенно в сопровождении армии. – Он кивнул в сторону стен, где, как я и предполагал, за амбразурами двигались тени. Лучники, готовые к бою.

– Если вы считаете мое скромное сопровождение армией, то я беспокоюсь за ваших людей. Двенадцать воинов? Захватить целый город? Надеюсь, вы никогда не попытаетесь совершить что-то столь бессмысленное, – усмехнулся я. – Но нет, я здесь не для того, чтобы сражаться. Я хочу совершить обмен. Ваш король все еще в Эндире? Отправьте ворона. Я подожду.

Охранник нахмурился и взглянул на Нелли.

– Как ее зовут?

– Нелли Бэрен, сестра Тессы Бэрен. Возможно, вы и не знаете, кто это, но король определенно знает. Пошлите весточку и…

– Я знаю, о ком речь, – сказал охранник низким голосом, его рука крепче сжала рукоять меча. И тогда он выругался. – Ты играешь в опасную игру, парень.

Меня задел его снисходительный тон. Как старший сын Оберона, я дышал воздухом этого мира более трехсот лет. Без сомнения, я был старше этого ублюдка и мог сделать гораздо больше, чтобы повлиять на исход надвигающейся катастрофы.

– Я сказал все, что должен был сказать. А теперь передайте новости королю, или я вернусь в лагерь с этой смертной. – Я не упомянул, кем она была на самом деле. Не было необходимости вдаваться в подробности.

Охранник прищелкнул языком. Остальные приблизились для разговора. Они обсуждали мое предложение втроем, понизив голоса до неразличимого шепота, и, как ни напрягал слух, я не мог разобрать больше нескольких слогов. К сожалению, я не унаследовал способности моего отца к гиперчувствительному слуху. Силу? Вот это да. Способности к исцелению? К моему счастью. Способность чуять ложь, исходящую от смертных? В целом очень даже. Но вот скорость и слух фейри мне не достались.

Главный стражник отделился от остальных, бросил на меня острый взгляд, а затем указал в сторону моих братьев и сестер.

– Ты! Зайди внутрь с девушкой. Остальные должны оставаться за пределами городских стен.

– Хм-м, – я прищурился. – Я считаю, что так не пойдет. Я подожду здесь, пока не прибудет ваш король.

– Его величество уже здесь, – возразил охранник. – Я отведу тебя к нему, но остальные присоединиться не смогут.

Я выгнул бровь.

– Кален Денар, по моим предположениям, должен быть в Эндире.

– Нет, он здесь, – наконец-то заговорила Нелли. Это были первые слова от нее с тех пор, как мы покинули лагерь. – Вот почему я была там, у стены. Я следила за Туманной Стражей.

– Зачем, во имя солнца, Калену Денару покидать свой безопасный город, чтобы вернуться к обгорелым руинам, оставшимся от Альбирии?

Меня мало что могло удивить. О многом смертные предупреждали меня заранее – спасибо провидению их Друидов, – все для того, чтобы я мог выполнить свои обязанности по отношению к Талавену. Однако о такой вот детали мне не сообщали. Меня охватило волнение. Мне нравились сюрпризы.

– Чтобы найти твоего отца, – прошептала Нелли.

Я принюхался. Девушка говорила правду. Интересно. К данному моменту мой отец уже давно должен был покинуть это место – на корабле, который доставил бы его в восточные королевства. Там он смог бы оправиться от этого испытания, смог бы снова научиться быть Обероном. Именно это, по словам Друидов, должно было случиться.

Но я полагал, что Кален Денар не должен был узнать об этом, как и Нелли Бэрен.

С легкой улыбкой я вытащил кинжал из ножен, пристегнутых к ремню, и приставил лезвие к горлу девушки.

– Что ж, очень хорошо. Мы можем пойти втроем. Но если кто-нибудь из вас приблизится ко мне хотя бы на дюйм, сестра Бэрен умрет.

Нелли зарычала. Это был приятный миленький звук, но я оценил ее свирепость. По правде говоря, поведение Нэлли превзошло все мои ожидания, но в тайне я всегда верил, что так оно и будет. Она всегда казалась кроткой и спокойной по сравнению со своей старшей сестрой. Но, как и у Тессы, в ее жилах текла божественная сила. В ней тоже шла борьба. Просто она лучше это скрывала.

Мы прошли через ворота, и я почувствовал, что по меньшей мере дюжина пар глаз прикована к моему лицу. Сейчас стрелы были бы нацелены мне в спину. Это был рискованный шаг. В отличие от моего отца и других чистокровных фейри света, я мог умереть от стрелы в голову. Но это был риск, на который я был готов пойти.

Мы шли по разрушенным улицам. В конце концов Нелли начала вырываться из своих пут, как будто чем ближе мы подходили к королю, тем смелее она становилась. Я крепко сжимал цепи и кинжал у ее шеи. В Нелли кипела ненависть.

Она снова зашипела на меня.

– Моя сестра убьет тебя за это.

– Точно так же, как она убила моего отца, когда подумала, что он отрубил тебе голову?

Она издала низкий, угрожающий смешок, ее шея дернулась под лезвием.

– Разве ты не знал? Кален прибыл сюда не один. Моя сестра последовала за ним, и она взяла с собой Клинок смертных. И если они сейчас в Альбирии, вместо того чтобы продолжать охоту на Оберона в горах, это лишь означает, что они добились своего. Оберон мертв. Я полагаю, от ее руки.

Острая боль пронзила живот, и воздух внезапно стал таким густым, что я едва смог вздохнуть. Между мной и отцом не было любви – я желал того, чтобы Тесса сразилась с ним, только чтобы наконец покончить с его правлением раз и навсегда. Он никогда не относился ко мне иначе, чем с отстраненным недовольством. У меня были его рога и глаза, но улыбка моей родной матери. И я старался показать ему это при каждом удобном случае. Он был злым и жестоким. Он слишком долго подкреплял бредни Беллисент, и именно он стал причиной того, что Андромеда и другие боги вернулись.

И все же мысль о его смерти перевернула мир с ног на голову. Это казалось невозможным. Он был неуязвим, непобедим. На протяжении пятисот лет он ходил по этим землям, и я начал верить, что он никогда не исчезнет.

Люди Талавена убеждали меня, что отец будет жить. Что однажды он избавится от влияния бога. Но они всегда связывались со мной с помощью драгоценных камней, а это означало, что я не мог уловить – говорили они правду или нет. Неужели они лгали?

Цепенея внутри, я последовал за стражником по улицам, пока мы не оказались во внутреннем дворе перед замком. И тут яростный крик разорвал ночь, когда ко мне бросился вооруженный копьем фейри.

Глава VI

Тесса

Я выбежала из таверны, когда от рева Торина задрожали камни. В груди все сжалось. Я никогда раньше не слышала, чтобы он повышал голос, и безудержный гнев, исходивший от него, был как удар под дых. Если бы что-то заставило его, именно его, сделать это…

Схватив кинжал, я выбежала из-за угла. Кален уже был рядом.

И тогда я увидела, что причинило Торину столько страданий. Нелли.

Сын Оберона, Руари, стоял во дворе, окруженный дюжиной стражников Калена, с отсутствующим выражением на лице. Его не испугало даже то, что Торин направил копье ему в живот. Руари приставил лезвие к тонкой шее Нелли. Ее нижняя губа дрожала, но пальцы были сжаты в кулаки.

Пальцы заканчивались когтями.

Я перевела взгляд с ее рук на лицо Руари – устрашающе спокойное. Теперь он улыбался.

– Я убью тебя, – прорычал я, приближаясь к нему. – Убери свой клинок от горла моей сестры, или я разорву тебя на части.

Кален не пытался остановить меня. Никто из Туманной Стражи не сделал этого. Я подошла вплотную к Торину, вытащила Клинок смертных, взмахнула лезвием и приготовилась сделать выпад в сторону полукровки с рыжими рогами. Но потом Руари прижал свой кинжал крепче к шее сестры и цыкнул.

– Ах, ах. Будьте бдительны. Я не хочу отрезать ее хорошенькую головку. Судя по тому, как ты отреагировала, когда мой отец пригрозил тем же, ты тоже этого не хочешь.

Гнев бушевал в моих венах. Тьма заползла в уголки моего зрения и запульсировала на коже, отчаянно стремясь вырваться наружу, отчаянно желая разорвать существо передо мной в клочья. Он приставил лезвие к горлу моей сестры. Кровь вскипела от ярости так, что у меня заболела спина.

– Клянусь солнцем над головой, я убью тебя, если ты не отпустишь Нелли.

Он посмотрел на небо.

– Боюсь, что солнце покинуло тебя.

– Чего ты хочешь? – спросил Торин, стоявший рядом со мной. Его копье дрожало.

– Я хочу заключить сделку с вашим королем, – сказал Руари так легко, будто хотел обменять яблоки на драгоценные камни, а не жизнь моей сестры. Я должна была помнить, что ему нельзя доверять. Ради всего святого, я не доверяла ему. Я видела блеск в его глазах, когда он строил планы против своего отца. Я знала, что Оберон был всего лишь пешкой в его хитроумной игре. Но после пожара Руари исчез. Я совсем забыла о нем, но он не забыл о нас.

И теперь у него была моя сестра.

Кален встал рядом со мной с мечом в руке.

– Не думаю, что я в настроении заключать сделку, когда ты угрожаешь жизни того, кто мне дорог.

Позади себя я услышала отчетливый звук натягиваемой тетивы. Нив готовила стрелу.

– Сомневаюсь, что ты быстрее нас, – сказал Кален, делая маленький шаг к Руари. – Мы можем обезоружить тебя и убить за считаные секунды. Все, что нам нужно сделать – это подождать, пока ты не потеряешь концентрацию, хотя бы на мгновение, и все будет кончено.

На лице Руари промелькнула неуверенность. Она исчезла в мгновение ока, но я заметила сомнение в его глазах. Он стоял лицом к лицу с четырьмя членами Туманной Стражи Калена, а также с самим Каленом. Все они были быстрее и сильнее любого фейри, которого я когда-либо встречала. Руари был силен, да, но он был никем по сравнению с ними.

– Я просто хочу заключить сделку, – медленно произнес Руари. – И, если ты попытаешься напасть на меня, я убью ее.

Из моего горла вырвалось низкое рычание.

– Если ты думаешь, что сможешь убить ее и выбраться отсюда живым, то ты еще больший псих, чем я думала.

Его глаза сузились, а затем он перевел взгляд на тлеющие здания, которые окружали нас.

– Мне не для чего жить. Ты отнял у меня все. Мой дом, моих людей, мою семью. Все, чего я хочу, – это вернуть хоть что-то.

Я нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Король Оберон умер. Разве не так? Так что тебе больше не нужно беспокоиться о нем. Большая часть двора тоже исчезла. Те из нас, кто остался в живых, не хотят войны с фейри теней, и уж точно у нас нет планов вступать в союз с грядущими богами. Мы просто хотим жить на своей родине в мире. Альбирия и Тейн – они наши. Уберите своих воинов из нашего города и верните нам наши улицы, и тогда Нелли может быть свободна.

Мои губы приоткрылись.

– Вы хотите вернуть Альбирию? Но город, он… мертв.

– Мы восстановим его.

– Никакой войны? – спросил Кален. – Больше никаких сражений? Больше никаких сделок с богами?

Руари кивнул.

– Как я могу быть уверен, что ты выполнишь свою часть сделки? Я видел, как твоя армия разбила лагерь у горы. Что помешает вам напасть, как только мы отступим?

– Если бы мы хотели напасть на вас, мы бы уже это сделали. Я слышал, Эндир – приятный город, несмотря на то что повсюду туман. К тому же, благодаря этой стене, он безопасен. Мы могли бы попытаться захватить его, но не сделали этого. Мы хотим вернуть Альбирию. Альбирию и Тейн.

– В Тейне больше никто не живет, – возразила я. – Все смертные уехали.

Он пожал плечами.

– Тейн всегда был частью Королевства Света. Возможно, когда-нибудь кто-нибудь решит поселиться там, и дома снова наполнятся семьями.

– Королевство Света никогда не примет тебя своим королем, – пробормотала Нелли, и ее глаза вспыхнули гневом.

Я хотела сказать ей, чтобы она не спорила. Если Руари этого хотел, то так тому и быть. Я бы с радостью отдала ему этот город, если бы это означало, что он отпустит Нелли… Но я также знала, что это не мое решение. С колотящимся сердцем я повернулась к Калену, чтобы попытаться прочесть его мысли, но его лицо было непроницаемо. Конечно, он согласился бы с этим. В противном случае ему пришлось бы действовать быстро, чтобы убить Руари, а это подвергло бы Нелли слишком большой опасности.

– Кален, – прошептала я.

– Ты можешь вернуть свой город, – начал Король Тумана. Я вздохнула с облегчением, пока он не продолжил. – Если ты отпустишь Нелли и дашь мне клятву.

У меня перехватило дыхание. Руари нахмурился и крепче сжал мою сестру.

– Я не даю клятв.

– Ты говоришь, что ты против богов. Докажи это. Поклянись сражаться бок о бок с нами, когда придет время. – Кален взглянул на небо. – И ждать этого осталось недолго.

Мое сердце бешено колотилось. Руари смотрел, смотрел и смотрел на Калена. Не сводя глаз с сестры, я могла только гнать отчаяние прочь и готовиться в случае необходимости действовать. И если бы Руари сжал Нелли еще крепче, я навряд ли смогла бы сдержаться. Гнев, бушующий внутри, приказывал:

Ударь его, ударь его, ударь его.

– Хорошо, – наконец сказал Руари, и у меня перехватило дыхание. – Я клянусь сражаться бок о бок с тобой против богов, если ты поклянешься вернуть мне мой город и никогда больше не пытаться отнять его у фейри света.

Руки Калена сжались в кулаки. Я знала, что он ненавидел клятвы – они преследовали его всю жизнь. Но он был готов пойти на это, чтобы обрести союзников. Я поняла, что армия фейри света нам пригодится. Отчаянно поняла. Я не знала, на что способны боги, но нам нужны были все бойцы, которых мы могли найти. Численность фейри теней была невелика. Даже спустя столетия они с трудом восстанавливали свою армию после войны с Обероном.

– Я клянусь. – Кален не опустил меча. – А теперь отпусти Нелли.

Наконец Руари убрал клинок и слегка подтолкнул мою сестру. Я едва могла удержаться на ногах: огромное облегчение нахлынуло на меня, как приливная волна. Но Нелли не бросилась в мои распростертые объятия. Она развернулась и ткнула пальцем в грудь Руари.

– Ты настоящий монстр, такой же, как твой отец. Однажды я отплачу тебе за это.

И тут она полоснула его по щеке острым когтем. По лицу Руари потекла тонкая струйка крови, и я не смогла сдержать улыбку.

Глава VII

Тесса

Пока Кален собирал своих воинов, чтобы подготовиться к возвращению в Эндир, я обхватила руками Нелли и притянула ее к себе. Она крепко обняла меня в ответ, ее тело дрожало, но когда я немного отстранилась, чтобы заглянуть ей в лицо, я не увидела ни капли страха в ее глазах. Только гнев.

– Что случилось? – спросила я ее, перекрывая мерный стук сапог проходящих мимо стражников, направлявшихся к городским воротам. – Как ты вообще оказалась здесь, в Альбирии?

Она вздрогнула и отвела взгляд.

– Когда Торин покидал Эндир, он проговорился, что вся ваша компания попала в неприятности. Я хотела быть полезной хоть раз.

Я моргнула.

– Ты же понимаешь, что тебя могли убить.

Она подняла руку – ее ногти все еще были острыми и длинными.

– Знаешь, я ведь тоже сильная. Ты сама сказала, что у меня есть когти и клыки.

Я взглянула на ее когти и наконец поняла. Долгое время я провела в темноте своего разума, но сейчас ко мне пришло осознание.

– Когда я произносила эти слова, на самом деле я не понимала, что говорю. Я просто имела в виду, что ты должна бороться как дикий зверь, если придется. В глубине души я, должно быть, предчувствовала, что за этими словами кроется нечто большее. Правда о тебе – и обо мне – все это время была в моем подсознании.

– Ты все вспомнила? – спросила она едва слышным шепотом. – Все?

Я сглотнула.

– Да. Мне кажется, что все. О том, что отец сделал со мной, с тобой. И о силе, которую он хотел обуздать. Сейчас я помню все… Просто так трудно совместить это с тем образом, который я запомнила с детства. Много лет назад, перед тем как отец отправился в туманы, он сказал, что все это для нашей защиты. Он сказал, что сделает для нас все что угодно, даже пойдет против короля фейри.

– Знаю, – сказала Нелли, и слеза скатилась по ее щеке. – Я думаю, впоследствии он пожалел о том, что сотворил. Он не был таким уж плохим, Тесса. И таким уж хорошим тоже. В конце концов, мне кажется, он по-своему любил нас. И надеюсь, он перестал воспринимать нас как инструменты для достижения своих целей. – Она тяжело вздохнула и взяла мои руки в свои, заглядывая мне в глаза. – Прости, что не рассказала тебе раньше. Знаешь, честно, я пыталась несколько раз, но ты… в эти моменты ты становилась ужасно расстроенной, отгораживалась от меня и убегала в лес. То, как яростно твой разум не давал всему этому выход… Я беспокоилась, что заставлю тебя столкнуться с этой травмой до того, как ты будешь готова. Мне так жаль.

Я стиснула ее руку и прижалась своим лбом к ее. Аромат яблок окутал меня, словно старые, знакомые объятия.

– Не извиняйся. Ты правильно поступила. Мне нужно было самой все вспомнить… но… –  Я отстранилась и подняла ее руки – в этот момент когтей уже не было. – Однако вот что важнее – у тебя действительно есть когти и клыки.

Ее щеки покраснели, и она убрала руки в карманы штанов, словно желая спрятать когти с глаз долой.

– Только вне барьера Оберона. Я заметила их однажды, когда отец отвел меня за барьер, еще до того, как ты заступилась за меня. С того дня прошло двадцать лет, я жила без них. И теперь, когда барьер Оберона больше не сковывает эту силу, они вернулись.

– И ты можешь призвать их по своему желанию?

– Эм-м, – протянула она, сморщив нос. – Мой контроль над ними приходит и уходит. Но у меня никогда не было того, что есть у тебя. Силы убивать прикосновением, я…

Я глубоко вздохнула и отступила назад.

– Нет. Лишь однажды я смогла воспользоваться этой силой, но больше такого не случалось. Нахождение в пределах барьера подавляло эту силу до тех пор, пока в результате я окончательно не потеряла ее. Я не убиваю прикосновением. Нет у меня такой силы, ладно?

– Тесса, – нежно прошептала она.

– Не могу я убить прикосновением. Не могу.

Сочувствие в ее взгляде вдруг резко сменилось на ярость.

– Не можешь? Или же ты не хочешь?

– И то и другое. У меня больше нет этих сил, и я не желаю, чтобы они вернулись. Эта дурацкая способность сделала бы меня такой же, как Андромеда. Слишком опасной для этого мира.

Мысль об этом обожгла, как кислота. Если бы я могла убивать прикосновением, никто из окружающих меня людей не был бы в безопасности. Одного легкого касания к моей коже было бы достаточно, чтобы свести их в могилу. И даже в моменты, когда я чувствовала, как во мне шевелится что-то темное, я не могла смириться с тем, что Смерть была частью этой темноты.

– Мы могли бы найти способ подчинить эту силу себе, – возразила она. – И использовать ее против богов, когда они придут за нами.

– Нет у меня этой силы, сколько можно! – Стиснув зубы, я отвернулась от ее взгляда. – Может быть, я сильнее, чем следовало бы, и раны затягиваются быстрее, но на этом – все. Больше ничего нет.

Нелли поджала губы, но больше не спорила. У меня в груди все сгорало от мысли о той самой божественной темной силе, затаившейся внутри. Я прокручивала образы из своих худших кошмаров: Нелли, умершая от моего прикосновения; закатившиеся глаза Калена; сжавшийся в ужасе мир – узревший, как могучая сила Андромеды разлилась по моему телу.

Сильная рука легла мне на спину, и ужасные образы испарились, стоило моргнуть. Подошедший Кален нахмурил брови, читая выражение моего лица.

– Мы готовы отправиться в путь.

Его глаза спрашивали: «С тобой все в порядке?»

Я постаралась натянуть маску невозмутимости и спокойствия.

– Мне только нужно привести Сильвера, и тогда я буду готова.

– Сильвера?

– Одна из лошадей Оберона. Сильвер помог мне добраться Альбирии, и я не хочу оставлять его здесь.

Его взгляд смягчился.

– Хорошо, любовь моя. Сходи за ним, а потом встретимся здесь.

Сильвер все еще стоял по другую сторону потайного прохода, ожидая меня. Я схватила его за поводья и повела обратно во двор. Его копыта застучали по брусчатке. Я могла бы оставить его здесь, с Руари и другими фейри света. По правде говоря, он принадлежал им, но мне казалось, что в тот день в тумане он выбрал меня, и мысль о прощании была невыносима.

Я помогла Нелли взобраться на спину Сильвера, и мы отправились в обратный путь из Альбирии, через мост, в туманы и по пустынной сельской местности в сторону Эндира. Путь займет еще пару дней пешим ходом – лошади, которых мы взяли, чтобы добраться до гор, пропали. Боудика парила в небе над нашими головами, высматривая в глубинах туманов следы демонов тьмы. По прошествии нескольких часов большая часть воинов и стражников вошла в непринужденный ритм, сапоги глухо стучали по мягкой земле.

Кален поравнялся со мной, но его взгляд был тяжелым и отстраненным. Время от времени он искал в небе комету, и его тело сотрясало от напряжения, словно один ее вид отдавался ударом под дых. Чувство вины подступало к моему горлу. Даже если Кален обвинял во всем Оберона, я все равно чувствовала себя причиной всех бед. Я была той, кто держал Клинок смертных. Я была той, кто преследовал Оберона в туманах. Если бы я не вступила с ним в борьбу, если бы я не выплеснула на него свою злость, отчаявшись от жажды мести, – мы бы сейчас не оказались в такой ситуации.

В ситуации, которую я даже не до конца осознала.

– Кален? – я наконец-то обратилась к нему после долгого молчания.

– Хм-м?

– Что сейчас происходит?

Он издал тяжелый вздох, видимо, думая о том же самом.

– Мы готовимся к неизбежному.

– Война с Андромедой и другими богами.

– Все верно, – подтвердил он. – Я не знаю, сколько времени им потребуется, чтобы добраться до этого мира, или откуда именно они прибудут, или что они будут делать первым делом, но нам нужны бойцы. Огромное количество. Что бы боги ни запланировали, это не принесет мира, вот уж точно.

У меня внутри все сжалось. Война. Она была тем, с чем мне никогда не приходилось сталкиваться на своем пути – никто из нас, смертных Тейна, не видел настоящей войны. Конечно, мы слышали истории от фейри или читали о битвах в книгах. Но война всегда казалась мне не больше, чем просто притчей или легендой, чем-то, чего больше не может случиться. В этой легенде не было ничего замечательного. Это были просто кровь, смерть и жестокость. И они надвигалась на нас.

– Мне так жаль, Кален. Я…

– Нет, – он притянул меня к себе, мы снова шли нога в ногу. – Как я уже говорил, если кого и обвинять, так это Оберона. И даже в таком случае мы знаем, что он тоже этого не желал. Богиня смерти – Андромеда – была полна решимости найти путь назад, и она привела в движение силы, которые невозможно было остановить. Теперь я это понимаю. Все, что случилось, давным-давно ждало своего часа.

Мое сердце дрогнуло в груди.

– Ты думаешь, это то, что она планировала с самого начала? Когда она предложила Оберону шанс вернуть… –  Я не закончила свою мысль. Кален, как мне казалось, еще не до конца осознал, что Оберон сделал с Беллисент.

– Я думаю, Андромеда убеждала Оберона освободить ее из ожерелья, но ему удавалось сопротивляться. Но, в конце концов, да. Кажется, что она задумала все это еще четыреста лет назад. Для богов этот срок не больше мгновения.

– И нет способа их убить.

– Если такой способ и существует, то никто его не знает. Тысячи лет назад фейри и люди всего лишь нашли способ изгнать их – или сковать. Но не убить.

Итак, если нам удастся изгнать богов снова, будет ли это только вопросом времени, когда они придут сюда в третий раз, снова запустив этот цикл? Эта мысль тяжелым грузом легла мне на плечи. Если все это было безнадежно, если не было возможности победить, скольким бы нам пришлось пожертвовать просто для того, чтобы дать этому миру еще немного времени?

Была ли хоть какая-то причина надеяться на победу?

Я открыла рот, чтобы признаться во всех этих мыслях Калену, – может быть, у него найдется лекарство от мрака в моем сознании. Но крик птицы разорвал тишину. Кален схватил меня за руку и рывком заставил нас остановиться. Его взгляд устремился к облакам, когда пара черных крыльев устремилась к нам. Боудика в одно мгновение приблизилась, и из ее открытого клюва вырвался еще один пронзительный крик.

– Что происходит? – спросила я, инстинктивно потянувшись к Нелли, сидящей на спине Сильвера, который шел рядом.

Меч Калена просвистел в мгновение, когда он вытащил его из-за спины.

– Оборотни. Они учуяли наш запах и направляются в нашу сторону. С ними несколько призраков.

– Призраков? – резко спросила я. За все время, проведенное в туманах, единственными существами, с которыми я сталкивалась, были демоны тьмы – или оборотни, как называли их Кален и другие фейри теней. Это были чудовищные создания – с клыками, когтями и спутанным мехом, способные разорвать человека на куски, прежде чем полакомиться его кровью и плотью. Даже они одни наводили ужас.

– Призраки обычно не такие храбрые, – пробормотал Кален, – и им нравится только вкус окровавленных позвонков. Я полагаю, они надеются, что оборотни сделают всю работу за них, а потом смогут зайти с тыла и полакомиться нашими останками. Смотрите под ноги. Они оставляют след из ядовитого песка на всем, к чему прикасаются их ноги.

Окровавленные позвонки?

Я сглотнула и взглянула на Нелли, чье лицо побелело как мел.

– Оставайся на месте.

– Я не какая-то трусиха, – прошипела она мне. Но не сделала ни малейшего движения, принимая приближающуюся опасность в расчет.

Кален обхватил меня за шею и бросил взгляд, полный огня.

– Оставайся здесь, сзади, с Нив. Я знаю, ты учишься драться, и у тебя это уже чертовски хорошо получается, но их слишком много. Пусть об этом позаботятся обученные воины.

Он страстно поцеловал меня, а затем направился к передним рядам, отдавая приказы своим воинам. Они выстроились лицом к темному туману, преградившему путь. Те, у кого были мечи, встали впереди, в то время как фейри с копьями, включая Торина, поджидали тварей сразу за ними. Позади Нив и другие лучники готовили стрелы. Кален, к моему ужасу, был прямо на передовой.

Я стояла посреди группы лучников, крепко сжимая поводья Сильвера. На нас опустилась тишина, полная страха и ярости. Мгновения тянулись. Воины переминались с ноги на ногу, но оставались на своих местах, подняв оружие и не сводя глаз с густого тумана, клубившегося вокруг.

Нелли внезапно соскочила с лошади и приземлилась рядом со мной.

– Я не могу оставаться там, сверху. Это сводит меня с ума. Я чувствую, что моя кожа вот-вот соскочит с костей.

– Здесь, внизу, ничуть не лучше, – пробормотала я. – Почему они до сих пор не напали?

Нив наклонилась ко мне с другой стороны, ее фиалковые глаза блестели в темноте.

– За последние несколько месяцев звери изменили тактику. Теперь при нападении они передвигаются большими группами, тогда как раньше не стали бы этого делать. Приготовьтесь и, черт возьми, не отходите от меня ни на шаг. У меня такое чувство, что сейчас начнется кровопролитие.

Мой язык превратился в комок песка. Ощущая напряжение, охватившее тело, я вытащила Клинок смертных из-за пояса, но рука Нив схватила меня за запястье и заставила вернуть оружие обратно. Нив покачала головой.

– Лучше не надо. Если все превратится в хаос, ты можешь поцарапать одного из нас, и тогда мы превратимся в пепел. Возьми его взамен. – Она протянула мне меч, который я потеряла в туманах близ Альбирии, – тот самый, что подарил мне Кален, – а затем Нив взглянула на Нелли. – Ты можешь сражаться?

Когда я с благодарностью взял меч, Нелли напряженно выдохнула и подняла свои с когтистые руки.

– У меня есть они.

– Отлично. – Тень улыбки промелькнула на губах Нив. – Если на тебя нападет зверь, выцарапай ему глаза, а затем вымажься его кровью. Тогда они не смогут тебя ни увидеть, ни учуять.

– Это отвратительно, – поморщилась Нелли.

– Лучше быть отвратительной, чем мертвой.

Раздались громоподобные шаги, сотрясавшие землю и становившиеся громче с каждым мгновением, как будто на нас надвигалась страшная буря. Схватившись за меч, я быстро поняла, что было не так с этим звуком. Демоны тьмы направлялись не к началу строя, где мечники ожидали их в идеальной боевой позиции. Они неслись прямо на лучников – и на меня.

И когда я резко развернулась, звери выскочили из темноты.

Глава VIII

Тесса

Пятеро демонов тьмы бросились ко мне. Крича в ночь, я схватила Нелли за руку и дернула ее в сторону, с пути чудовищ. Земля врезалась мне в бок. Боль пронзила плечо, которое все еще болело после недавней схватки с демоном тьмы в горах.

Лучники бросились врассыпную, застигнутые врасплох направлением атаки. В небо полетели стрелы, но залп был недостаточно быстрым. Ближайший демон тьмы выбросил свою ужасную лапу и ударил ею лучника. Фейри с криком взлетел в воздух, его тело исчезло в тумане.

– Встань на ноги! – рявкнула на меня Нив, выпуская еще одну стрелу. Стрела просвистела в туманном воздухе и вонзилась в ближайшего зверя, но тот продолжал мчаться вперед, словно наконечник, вспоровший шкуру, был не более, чем жалом насекомого.

Я схватила Нелли за руку и помогла подняться с земли. На мгновение мне показалось, что мир замедлился и превратился в хаос. В тумане была по меньшей мере дюжина демонов тьмы, может быть, даже пара десятков. Несколько темных фигур, шаркая, шли позади чудовищ, их лица были скрыты под плащами. Земля шипела, когда они делали очередной шаг, и дым клубился вокруг них, как нити тумана. Я оглянулась на воинов фейри. Треть из них бросилась с дороги направо, в то время как другая треть бросилась налево, где я в конечном итоге и оказалась. Остальные окружили Калена, теперь уже с тыла. Между нами была воздушная пропасть, демоны тьмы кружили у отряда Калена, отбиваясь от любого фейри, который пробовал напасть.

В этом хаосе я только на миг встретилась взглядом с Каленом. Двенадцать, или пятнадцать, или даже двадцать демонов тьмы были для него пустяком. Он сталкивался с гораздо большим числом врагов. Но демоны тьмы разбили строй, а это означало, что Кален не мог справиться с ними своей грубой силой. Если бы он направил ее на зверей, то наверняка убил бы их. Но он бы убил и всех остальных на своем пути.

– Что нам делать? – прошептала Нелли у меня за спиной.

Я подняла глаза на лошадь, которая ржала и била копытом о землю.

– Береги Сильвера.

Сглотнув, я подняла меч, но мои конечности кричали в знак протеста. Каждая мышца моего тела болела. Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз хорошо спала, а последние несколько дней были сплошным кошмаром, наполненным агонией, страхом и яростью. Но я не собиралась отступать.

К нам неуклюже приближался демон тьмы. Нив выругалась и выпустила стрелу, но зверь отбил ее в сторону. Последовал новый выстрел. И снова зверь отбросил стрелу. Глядя на рычащее существо, я сделала глубокий вдох, затем еще один. Мое прошлое поднялось позади меня на призрачных крыльях, угрожая напомнить мне, насколько я слаба и бессильна.

Но я отбросила эти мысли в сторону. Я выиграла один бой. Могла выиграть и другой, особенно если учесть, что на этот раз я сражалась с одним из этих монстров не в одиночку.

Зверь взревел и прыгнул, выставив когти. Нив выпустила еще одну стрелу. На этот раз острый кончик вонзился в шею демона тьмы. Тварь взвыла от боли, но продолжила наступать. Она прыгнула снова – ее ужасные клыки были нацелены прямо мне в горло.

Я взмахнула мечом, когда зверь врезался в меня. Дыхание перехватило. Я тяжело приземлилась на спину. Еще несколько демонов тьмы выскочили из темноты, нацелившись на фейри. Слава свету, Нелли теперь была в безопасности, в центре группы лучников. Это была единственная мысль, которая пришла мне в голову, прежде чем зверь замахнулся когтем мне в лицо.

Я успела выхватить меч как раз вовремя, и лезвие вонзилось в лапу чудовища. Его дикие глаза уставились на меня, и густая, прогорклая кровь закапала мне на лицо. Демон тьмы продолжал давить и давить, словно не замечая боли от меча. Внезапно лезвие в моих руках дернулось в сторону и уперлась в коготь.

Зверь надавил еще сильнее. Слезы потекли из глаз, я разжала хватку на мече и перекатилась вправо. Острые когти вонзились в землю прямо там, где я только что лежала. В воздух взметнулся песок. Перед глазами закачался туман. Судорожно вздохнув, я вскочила на ноги.

– Тесса! – проревел Кален откуда-то издалека. Но я не могла смотреть на него, не сейчас. Зверь отбросил меч в сторону и начал приближаться ко мне. Сглотнув, я сделала шаг назад.

Нив и другие воины-фейри сражались с остальными демонами тьмы. Кален был слишком далеко, чтобы помочь мне, он был заблокирован кольцом чудовищ в центре нашей армии. Мой меч был вне досягаемости. Теперь остались только я и существо, крадущееся ко мне, щелкающее острыми клыками в воздухе.

Я сжала пальцы и почувствовала, как тьма пульсирует в моих венах, нашептывает слова в мой разум.

Используй меня, прошипела она. Убей чудовище.

У меня пересохло во рту. Сила в моих венах – сила бога – это все, что у меня было сейчас. Но если я сдамся и попытаюсь использовать ее, завладеет ли тьма и мной тоже? Я видела, что случилось с Обероном и матерью Калена, что случилось с моим собственным отцом. Сила исказила их, развратила настолько, что спасти их было невозможно.

Да, в конце концов Оберон дал отпор, но это случилось слишком поздно. Он умер чудовищем, несмотря на то, как старался исправить свои ошибки. Он ничем не смог бы заплатить за то, что совершил ранее. За всю жестокость. За все судьбы, которые разрушил в своем стремлении продлить жизнь Беллисент, что стала столь же извращенной, как и сам Оберон.

Но если я ничего не сделаю, этот демон тьмы убьет меня.

– Тесса! – снова закричал Кален. – Возьми свой меч!

Я вздрогнула, когда чудовище сделало еще один стремительный шаг в мою сторону. Я оглянулась назад, туда, где на песчаной земле лежал меч. Если бы мне только удалось обойти демона тьмы, я смогла бы вернуть себе оружие. И этого было бы достаточно. Тогда мне не пришлось бы использовать силу.

Чувствуя напряжение во всем теле, я шагнула в сторону. Зверь зарычал и медленно придвинулся ближе. Я снова отскочила в сторону, не отрывая взгляда от его оскаленной морды.

Еще шаг, и он последовал за мной. Но теперь я была всего в нескольких шагах от меча.

И тогда он сделал выпад.

Я запоздало вскинула руки. Покрытое мехом тело демона тьмы врезалось в меня и повалило. Удар пришелся на шею – и это вызвало звездный дождь в глазах. Тяжелое тело демона пригвоздило меня к месту, и он провел длинной мокрой мордой по моей щеке. Я стиснула зубы, содрогаясь. Воспоминания проносились в голове. Это было так же, как в ту ночь – в тот ужасный момент, когда я была всего лишь беспомощным ребенком, брошенным на произвол судьбы собственным отцом.

Тогда я выжила, но не совсем.

Та ночь сломала меня. Она скрутила меня, превратив в безрассудный клубок ярости.

Мои руки дрожали, когда я прижималась к грубой шерсти зверя. Слезы ужаса обожгли мне глаза, но я стиснула зубы, подавляя страх, чтобы сосредоточиться на том месте, где мои руки соприкасались с демоном тьмы. Существо взревело и подняло свою массивную лапу, готовясь вонзить когти прямо мне в шею. Другой его коготь пригвоздил меня к месту, с легкостью прокалывая кожаные доспехи и плоть. Яд хлынул в рану, и перед глазами все поплыло.

Я крепко зажмурилась, призывая всю силу, которая была во мне. Пусть я ненавидела и боялась каждую ее частичку. Что-то всколыхнулось в моих венах, что-то темное, электрическое и настолько ужасное, что заставило меня стиснуть челюсти. Зашипев сквозь зубы, я направила эту силу в зверя.

Но ничего не произошло.

Внезапная уверенность в смерти пронзила мое сердце. Я открыла глаза и приготовилась к боли.

Над моей головой просвистел меч. Появилось залитое кровью лицо Аластера, он взревел и вонзил свой клинок глубоко в бок демона тьмы. Зверь издал беззвучный крик. Брызнула кровь. Тяжесть покинула мою грудь, когда существо повалилось в сторону и рухнуло на песок.

Я судорожно втягивала воздух. Яд распространялся по всему телу, заставляя неметь конечности и заглушая мир вокруг. Аластер опустился рядом со мной и откинул волосы, выбившиеся из моей косы.

– Голубка, поговори со мной, – настойчиво попросил он. – Скажи мне, что болит.

Не в силах вымолвить ни слова, я едва могла покачать головой.

– Черт, – пробормотал он, отыскивая глазами рану. Моя кожа была скользкой в том месте, где зверь вонзил когти. Там была кровь. Много крови.

– Ты еще что-нибудь чувствуешь?

Я просто уставилась на него, моя шея больше не реагировала на мои мольбы пошевелиться. Мир вокруг меня казался пыльным туманом. Звуки борьбы и крики, дыхание крови и смерти исчезли. Все, что существовало, – озабоченное лицо Аластера, его сверкающие серьги и собранные в конский хвост волосы цвета полуночи. Такие прекрасные шелковистые волосы для такого могучего воина.

Именно тогда я поняла, что боль ушла. Вся она. Боль, которая мучила меня последние несколько дней, – в плече, спине, от недосыпа, давившего на глаза, – исчезла. Но я знала, что, как бы хорошо я себя ни чувствовала сейчас, это, вероятно, не было хорошим знаком.

Я, должно быть, умираю.

Шаги приблизились, и что-то зашипело рядом с моей головой. Аластер поднял глаза и зарычал на то, что стояло около меня. Я попыталась проследить за направлением его взгляда, но уловила только смутные очертания огромного существа в темных одеждах. Оно протянул руку, длинную, тонкую и белую, как кость. Оно указывало пальцем прямо на меня.

– Этого не случится. – Аластер встал и поднял меч. – Это чудовище не добралось до нее, и ты тоже не доберешься.

Я медленно понимала, что, вероятно, мне следует запаниковать от его слов, но мой страх исчез, как и все остальное. Ранее этот демон тьмы шел прямо на меня. Аластер, похоже, думал, что и призраки меня преследуют. Они нацелились на меня? Могли ли они каким-то образом учуять силу в моей крови? Знали ли они, что я потомок Андромеды?

Сталь просвистела в воздухе, но все, что я могла делать, это лежать на спине, глядя на туман, клубящийся над головой. Он был таким густым, что я даже не видела смутных очертаний луны. Нигде не было и намека на свет. Только бесконечная тьма, такая глубокая, что казалось, будто моя душа может отделиться от тела и потеряться в ней навсегда.

Но тогда – что это было? Мой палец дернулся, и тупая боль пронзила грудь в том месте, где в меня вонзился коготь чудовища. Затем моя нога сдвинулась, всего на дюйм, не более, и еще одна вспышка боли пронзила плечо. Образы, звуки и миллион различных запахов обрушились на меня одновременно.

Внезапно все стало таким громким, громким, громким. Крики и вопли, топот массивных лап, скрежет стали.

Появился Кален, его лицо выражало страдание. Он опустился рядом и, схватив мою руку, прижал ее к своему сердцу.

– Тесса.

Все во мне тянулось к нему, но тело слишком болело, чтобы ответить. Лицо Калена было покрыто запекшейся грязью и кровью, а его фамильяр, Боудика, дрожала у него на плече. Но он, признаться, еще никогда не выглядел лучше. Он выжил.

– Один из оборотней добрался до нее, – сказал Аластер. – И яд распространился. Какое-то время она не сможет двигаться.

– Нет, – удалось выдавить мне. – Я могу двигаться. Немного. Не беспокойся. Иди, сражайся с демонами тьмы. Где Нелли?

– С Нелли все в порядке, а все звери мертвы. Те, кого мы не убили, сбежали, – сказал Аластер с волчьей улыбкой, а его глаза ярко горели. – Мы победили ублюдков. Даже призраков. Просто будь осторожна, когда будешь вставать.

– Ты можешь двигаться? – спросил Кален, окидывая взглядом мое распростертое тело. Затем его сапфировый взгляд остановился на моих порванных кожаных штанах и ране под ними. – Это невозможно. Действие яда не прекращается в течение нескольких часов.

Аластер имел наглость ухмыльнуться.

– Что, ты опять высосал из нее немного яда?

Застонав, я поднялась с земли и схватилась за голову, не обращая внимания на мир, вращающийся вокруг. Все мое тело снова болело. Но я могла двигаться. Немного. Кален взял меня за руки и помог устоять, в его глазах было замешательство.

– Это то место, где оборотень ранил тебя? – спросил он, указывая на мои порванные доспехи.

– Да, и это причиняет жгучую боль.

– Ты потеряла много крови, – протянул Кален, приподнимая бровь. – Но рана уже затянулась. Ты выздоравливаешь.

Я моргнула, глядя на него.

– Прости, что?

– Хм, – Аластер подошел на шаг ближе и уставился на мою грудь. – Кэл прав. Если бы я не видел этого собственными глазами, я бы предположил, что ты вся в крови оборотня, а не в своей собственной.

Нахмурившись, я раздвинула порванную кожу доспеха и уставилась на рану – или на то место, где она была всего несколько мгновений назад. Как и говорил Кален, моя кожа была залита свежей кровью, но от раны остался только маленький шрам. Он был едва ли длиной с мой большой палец.

С бешено колотящимся сердцем я подняла глаза и встретилась взглядом с Каленом.

– Как это возможно?

– Сила Андромеды, – сказал он. – Она начинает проявляться.

Глава IX

Кален

Тесса побледнела, когда я упомянул Андромеду.

– Это неправда. Я пыталась использовать эту силу против демонов тьмы, когда они напали на меня. Но ничего не произошло.

– Возможно, понимание, как использовать свою силу, придет к тебе не сразу, – сказал я так мягко, как только мог. Я знал, что для Тессы ее способности были тяжелым бременем. – Но эта сила всегда была при тебе. Ты быстрая и выносливая, и в прошлом ты быстро исцелялась. Просто не так быстро, как сейчас. Возможно, твоей силе нужно немного больше времени, чтобы проявиться в полной мере.

По тому, как Тесса сжала челюсти, я понял, что она не в восторге. И я не мог ее винить. Я знал больше, чем кто бы то ни было, каково это – обладать ужасающей силой – силой, которая разрушает гораздо чаще, чем спасает жизни. Когда я не мог прийти к Тессе на помощь во время боя, моя сила закипала в венах, отчаянно стремясь вырваться наружу. Я почти потерял контроль над собой. И если бы это случилось, никто бы не выжил.

– Я не знаю, кто я, – прошептала Тесса. Ее пристальный взгляд блуждал по окровавленному полю битвы позади меня. – Не сейчас. Находясь на распутье между этой силой и воспоминаниями о том, что сотворил со мной мой отец, я не могу понять, какие части меня настоящие.

Моя рука крепче сжала ее. Я протянул пальцы Тессы к моей груди, к моему бьющемуся сердцу.

– Вот что реально. Ты – Тесса Бэрен, а я – твой навеки. Это все, что имеет значение.

Ее щеки порозовели, и на мгновение я подумал, не зашел ли я слишком далеко. Мы разделили друг с другом так много, но между нами все еще оставалось столько невысказанных слов. Но потом она вздохнула и прижалась ко мне, и впервые в жизни все встало на свои места. Все стало понятно – даже на поле боя, среди такого количества смертей. Мы постарались успокоить самих себя и друг друга. А потом пришло время вновь вернуться к роли короля.

После того, как я собрал наших воинов и подвел учет раненых, мы продолжили путь в Эндир. В группе царила тишина, явно тревожная после нападения. Оборотни вели себя необычно, как и призраки. Встретить такое огромное количество организованных тварей за раз… это казалось, мягко говоря, странным. За последние несколько месяцев я замечал их странную активность, но эта битва была худшей из тех, что я видел.

Я взглянул на небо. Теперь, сквозь туман, комета была едва видна, ничего, кроме пятна тусклого света. В Эсире изменились не только оборотни. Туман сгустился настолько, что уже в нескольких шагах впереди почти ничего не было видно. И ветер, который свистел мимо нас, был сильнее, чем когда-либо. Он пах и ощущался как шторм.

После долгого перехода мы добрались до окруженного стеной Эндира, не подвергшись более ни единому нападению. Темнота скрыла некогда пышные холмы, по которым вился город, и небольшие мосты, соединявшие один район с другим. Я вел усталый отряд по тихим улицам в замок. Добравшись в пункт назначения, воины направились в казармы, чтобы немного отдохнуть. Усталость давила на мои кости. Эти несколько дней были долгими. Обычно я нуждался в небольшом отдыхе, но сейчас постель буквально меня звала.

Однако было слишком много дел.

Я повернулся к Тессе, когда мы достигли верхней площадки лестницы, ведущей в ее покои.

– Отправляйся спать.

– Ты не идешь?

Я провел большим пальцем по ее подбородку.

– Ох, я так и сделаю, но сначала мне нужно уладить кое-какие дела.

Она заглянула мне в глаза, предугадывая мои мысли.

– Тебе нужно решить, что делать с Морган.

Морган очень мало говорила с тех пор, как мы покинули Альбирию. Ее держали прикованной во время битвы с оборотнями, и она выжила, несмотря ни на что. И я не доверял ей настолько, чтобы освободить или оставить одну.

– Это первое, да. Но нам также необходимо составить план дальнейших действий. Я не знаю, сколько времени потребуется богам для появления на наших землях. И теперь, предполагая их скорое возвращение, мы должны быть готовы ко всему.

– Я пойду на собрание вместе с тобой, – сказала Тесса, несмотря на покрасневшие глаза. – Я хочу помочь.

Я кивнул, слегка улыбнувшись.

– Ну конечно же.

Мы созвали Туманную Стражу в комнату для совещаний, а также я попросил Друида Балфора присоединиться к нам. Он был древним стариком – даже старше меня – и помнил вещи, которые большинство позабыло.

К примеру, цвет чьего-то платья на балу шестьсот лет назад или аромат травы, которая когда-то покрывала холмы, окружающие этот замок. Некоторые верили, что Друиды были одарены невероятной памятью ценой других чувств, таких как острый слух, которым обладало большинство фейри.

Но, конечно, Друид Балфор никогда не подтверждал и не опровергал эти домыслы.

Все расселись за овальным столом, я же остался стоять, вцепившись руками в его край.

– Я не буду подбирать слова. Андромеда скоро будет здесь, если уже не появилась. Вместе с ней прибудут другие: Сириус, Персей, Орион и Каллисто. Пять крылатых богов, цель которых – королевства людей. Из всех богатств этого мира они желают заполучить человеческие жизни.

Тесса прочистила горло.

– Что такое? – Я приподнял бровь.

– Андромеда – Богиня Смерти. Я уверена, что мне не понравится ответ на свой вопрос, но я должна его задать: а кем являются остальные?

– А. – Я бросил взгляд на остальных. Не все, собравшиеся здесь, знают эту информацию. Нив имела представления обо всем, потому что была рядом со мной в течение нескольких месяцев после исчезновения моей матери. Я поделился с ней всем, что узнал сам. Но я никогда не вдавался в подробности в разговорах с остальными Стражами. – Насколько мне известно, Андромеда – их лидер. Ее правой рукой является Персей, Бог Страха. Он вселяет ужас в любого, к кому прикасается, оживляя в сознании несчастного самые страшные кошмары, пока тот не сойдет с ума.

– Звучит мило. – Фенелла откинулась на спинку стула, очищая лезвием кинжала ногти. Как только мы вернулись в Эндир, она воспользовалась моментом, чтобы умыться и переодеться в свежее кожаное боевое облачение. Ее глаза были яркими и ясными, и выглядела она так, словно была готова ко второму раунду против оборотней.

Гейвен был единственным, чье лицо выглядело свежо. Но только потому, что он остался присматривать за жителями Эндира, пока нас не было. Остальные выглядели ужасно. Наши лица были перепачканы грязью и кровью, мы заполнили комнату запахом битвы. Даже под глазами Аластера образовались фиолетовые мешки.

– Затем следует Сириус, Бог Чудищ. – Я поймал взволнованный взгляд Тессы, и кивнул, словно подтверждая ее подозрения. – Мы полагаем, что он может контролировать оборотней, призраков и пожирателей плоти. Возможно, он мог управлять и другими существами. Теми, которые не выжили после изгнания богов из этого мира.

– Ты веришь в это?

– Моя мать пыталась узнать как можно больше, когда посещала королевства людей, но большая часть этой информации была утеряна – или уничтожена.

– Что ж, в этом кроется некий смысл, – кивнул Аластер, покручивая одно из колец в ухе. – Бог Чудищ управляет чудовищами.

– Каллисто же сеет Чуму, может распространять по земле смертельные болезни, – продолжил я. – В то время как Орион, Бог Голода, может превратить человека в, так сказать, бездонную яму. Сколько бы вы ни съели, вы никогда не насытитесь. В конце концов, вы умрете с голоду.

Как только мои слова разошлись по комнате, пространство стало походить на бездонную пропасть, поглотившую даже эхо. Моя мать рассказывала мне о богах много лет назад, но тогда это казалось лишь сказкой. Теперь реальность настигла нас. Все, к чему прикасались боги – разрушалось. И если мы не найдем способ остановить их, мир, каким мы его знали до сих пор, прекратит свое существование.

– Лишь прикосновением, – наконец произнесла Тесса, и ее мягкий голос прорезал напряженную тишину. – Это ведь единственный способ, которым они могут использовать свою силу?

Я кивнул.

– Насколько известно людям, да. Это действительно ограничивает их мощь, но не позволяйте этому усыпить вашу бдительность. Они сильны и быстры и могут противостоять любой атаке. Победить их будет, мягко говоря, не так просто.

Фенелла встала, отодвинув стул в сторону. Она оперлась на стол и посмотрела на каждого из нас по очереди, сверкая взглядом. Столь же ярко сверкало и ожерелье с миниатюрным кинжалом, которое всегда было при ней.

– Что ж, ответ прост. Однажды Боги были изгнаны. Мы же сделаем это снова.

– Совершенно фантастическая идея, Фенелла, – сказал Аластер, закатив глаза и скрестив свои мускулистые руки на груди. – И я полагаю, ты знаешь, как нам справиться с этой задачей?

– Ладно, умник, какова твоя идея? – Фенелла бросила ему в ответ сердитый взгляд. – Дай угадаю. Найти бордель и провести остаток наших дней, развлекаясь до потери сознания?

Он улыбнулся ей, но от меня не ускользнул острый блеск в его глазах.

– Это предложение?

Гейвен усмехнулся.

Я прочистил горло, чтобы вернуть всеобщее внимание к текущей задаче.

– Если бы смертные и знали, как изгнать богов, они не поделились бы этой информацией с моей матерью. Друид Балфор, что ты можешь нам сказать?

Бледнолицый друид предпочел стоять у дальней стены, и, судя по тому, как неловко переступал ногами, он, вероятно, сожалел, что пришел на эту встречу. Напряжение было таким сильным, что я чувствовал, как оно пульсирует на моей коже. Большую часть времени члены Туманной Стражи ладили – они были друзьями на протяжении веков. Но они также могли пререкаться, словно родные братья и сестры, когда их мнения не сходились.

– Что ж, – произнес Балфор, отряхнув переднюю часть своей тускло-серой мантии, – я провел много времени, просматривая нашу библиотеку в поисках ответов. Боюсь, их немного. Эндир – город не старинный, и Великое Падение предшествовало его появлению. Так что я не удивлен, что у нас нет никаких записей с тех времен.

– Великое Падение? – переспросила Тесса.

– Э-э, да. – Друид Балфор бросил на нее нервный взгляд. – Этим термином смертные обозначают время первого появления богов. Видите ли, я побывал в землях смертных. Они поведали мне не так много, но у меня есть кое-какие соображения, которые могут дать нам представление о том, что ждет нас дальше.

– И что же? – Я выгнул бровь и наклонился вперед.

Краем глаза я заметил, что Тесса также склонилась вперед. Друид Балфор бросил на нее еще один короткий взгляд, будто она ставила его в неловкое положение. Я нахмурился.

– У нас есть около месяца до того, как комета упадет с неба, – сказал Балфор. – После этого Андромеда воссоединится с остальными, и они будут работать сообща, чтобы поработить смертных вновь. Большего я не знаю.

– Но как мы можем изгнать их? – резко спросила Фенелла.

Балфор покачал головой.

– Смертные не сказали.

– Но они ведь знают как, верно? – спросил Торин. – Я имею в виду смертных.

– Мне неизвестно.

Нив, молча наблюдая за этим разговором, откинулась на спинку стула и цокнула языком:

– Итак, у нас есть месяц.

– Это не такой уж и большой срок, – пробормотал Аластер.

– У богов нет армии, – сказал я, размышляя вслух и начиная расхаживать во главе стола. – Их всего пятеро, но на нашей стороне сотни воинов. Руари поклялся, что его королевство будет сражаться на нашей стороне. Это еще несколько сотен бойцов.

– Как бы я ни любила хорошие сражения, меня настораживают наши шансы, Кэл, – покачала головой Нив. – Мы превосходим их числом, но они несокрушимы. И даже несмотря на то, что свои дерьмовые способности они могут привести в силу только лишь прикосновением, если хоть горстка воинов падет от чумы, голода или даже страха, в армии может воцариться хаос.

– Нив права. – Я потер подбородок, а затем снова повернулся к Балфору. – Нам нужно нечто большее, чем просто воины, если мы хотим выжить. Знают ли смертные что-нибудь, что могло бы помочь нам? Есть ли у них представления о том, как уничтожить этих бессмертных существ?

– Мне неведомо.

Фенелла направила на Балфора острие кинжала.

– Я чувствую закономерность. Ты здесь самый старший, и все же знаешь немногим больше, чем все мы, вместе взятые.

– Смертные боятся богов больше, чем мы, и они были уверены в их возвращении на протяжении веков. Должна быть причина, по которой они ничего не рассказывали, – фейри.

Я нахмурился.

– Что это должно означать?

– Те из нас, кто живет в Эсире, вернули богов обратно, не так ли? Это вина фейри, – он натянуто улыбнулся мне. – Боги развращают души. Я всегда считал, что смертные более восприимчивы к их влиянию, чем мы. Они слабее физически. Но, возможно, я все это время ошибался. Возможно, у фейри более слабые сердца. Вот почему смертные так долго скрывали правду. Они знали, что Эсир станет причиной Второго Великого Падения.

Тесса внезапно встала.

– Все это не…

– Ты прав, – перебил я. – В конце концов, Оберон оказался слишком слаб, чтобы защитить мир от Андромеды и ее собратьев-богов. Но что сделано, то сделано, и мы можем только надеяться, что смертные знают больше, чем рассказывали раньше. Нам нужно связаться с ними. Я уверен, что они заметили комету в небе, так что они поймут, что произошло. Мы никогда не сможем выжить, если не объединим наши народы, как это было много веков назад.

Гейвен, который до сих пор хранил молчание, наконец-то заговорил:

– Ты имеешь в виду, что нам необходимо отправиться в земли смертных. А что насчет Эндира?

В залах Эндира все еще царило напряжение. Фейри и люди пришли к непростому взаимопониманию, но мир – вещь хрупкая. Одно неверное слово с любой из сторон – и он может разлететься на миллион осколков. Вдобавок Королевство Бури хранило молчание в течение нескольких недель после моего нападения на их армию, но я знал, что ответный удар – только вопрос времени. Я оценил численность отрядов штормовых фейри, когда они разбили лагерь за стенами Дубноса. Это была не вся их армия. Придут еще, если мы ничего не предпримем.

Но сейчас не было времени для мелких сражений.

– Лишь немногие из нас отправятся в Талавен. Гейвен, на случай если что-то случится, ты можешь остаться в Эндире, чтобы обеспечить сохранение мира. Остальные отправятся в Гейлфин и предложат пакт Королевству Бури. Возможно, нам удастся заставить королеву прийти в себя и присоединиться к нам в борьбе с богами. – Я повернулся к Торину. – Тебе, конечно, не обязательно идти.

Торин нахмурился.

– Я должен отправиться с вами. Если вы попытаетесь пересечь границу, королева отдаст приказ убить вас на месте. Но если я буду рядом, этого не случится.

– Ты забыл, что она пыталась убить и тебя? – нахмурилась Нив.

– Нет, она пыталась передать послание. – Он уперся руками в стол. – Она не убьет меня – и никого из нас, – если мы отправимся в Гейлфин вместе. Она слишком сильно желает, чтобы я вернулся к ней.

– Мне это не по душе, – глухо сказал я. Я слишком много видел и слышал, чтобы без волнения отправить Торина обратно в те края. Даже разделив путешествие с ним, я был бы встревожен.

В тот день, когда Торин, спотыкаясь, пересек границу, умоляя меня об убежище в Дубносе, он был весь в синяках, истекал кровью и так ослаб, что едва мог стоять. Конечно, это были всего лишь телесные раны – ничего такого, от чего фейри не смог бы исцелиться. Но он был так разбит, что я долгое время беспокоился о том, оправится ли он когда-нибудь. В глубине души, возможно, он все-таки смог.

Я встретился с ним взглядом.

– Твоя мать, возможно, и не причинит тебе вреда, но твой брат, несомненно, попытается.

В Королевстве Бури наследование престола определялось в жестоком турнире, если в текущей правящей семье было более одного ребенка. На глазах у всего королевского двора, а также сотен горожан все потенциальные наследники, достигшие совершеннолетия, вступали в смертельную схватку. Кто бы ни победил, выживший объявлялся следующим королем или королевой. Магия в бою была запрещена – только кинжалы, ножи, мечи и стрелы. Все, что могло окрасить пол кровью.

И вот, как один из достигших совершеннолетия детей королевы Татьяны, Торин был вынужден выдержать турнир против двух своих братьев и двух сестер. Только он и Оуэн выжили в первом раунде, хотя Торин не предпринял ни единой попытки убить кого-либо из участников. Незадолго до начала второго раунда Торин сбежал с арены. Он бежал в Дубнос, чтобы найти убежище, отказавшись убивать своего брата. С тех самых пор королева пыталась вернуть обратно своего блудного сына. Он был ее наследником или, по крайней мере, одним из них. Королева Татьяна желала, чтобы он и его брат закончили то, что начали много лет назад.

Если бы Торин пересек границу, его брат вышел бы на охоту.

– Он не нападет на меня, пока ты рядом, – сказал Торин. – Оуэн жутко боится туманов. И тебя. Вот почему он не последовал за мной сюда. – Он потер шрам на своей щеке. – Я должен это сделать, Кэл. После стольких лет я должен встретиться с ними лицом к лицу.

У меня сжалось сердце, но я кивнул.

– Хорошо. Ты и я отправимся в Королевство Бури. Фенелла, ты отправишься с нами, и попроси своего кузена Кэдмона присоединиться. Нив, ты с Аластером навестишь смертных.

Нив вздохнула, но спорить не стала.

– Если Друид Балфор прав, жители Талавена могут быть недовольны визитом фейри сейчас, когда в небе появилась комета. Чтобы отправиться в путь, вам необходима компания хотя бы одного смертного… –  Я запнулся и взглянул на Тессу, но потом покачал головой. Я не желал разлучать нас вновь. – Мы поспрашиваем и узнаем, не хочет ли кто-нибудь отправиться в путешествие в…

– А как насчет Вэл? – вмешалась Нив. – Зная ее, можно предположить, что она захочет как-то помочь.

– Сейчас, погоди… –  нахмурившись, вмешалась Тесса.

– Спроси ее, – я кивнул Нив и перевел взгляд на Гейвена. – Как я уже говорил, я бы хотел, чтобы ты остался в городе. Жители Эндира доверяют тебе. Мы оставим Морган в здешних подземельях. Посмотрим, сможешь ли ты вытянуть из нее какую-нибудь информацию. Возможно, она знает больше, чем говорит.

Моя Туманная Стража дружно кивнула, соглашаясь с планом, хотя в комнате царило густое облако беспокойства. Я терпеть не мог, когда нам приходилось разделяться, особенно в такое неспокойное время. Обычно Гейвен оставался в Эндире круглый год, но на этот раз все было по-другому. Как будто это был последний раз, когда я видел его или кого-либо из тех, кто отправлялся в Талавен.

Я просто не мог представить, что у нас был другой выход. Нам нужно было разделиться, прежде чем одержать общую победу.

Я мог только надеяться, что боги не победят нас раньше.

Глава X

Тесса

У Калена все еще были королевские обязанности, а я еще не видела Вэл. Как только мы прибыли в замок, я сразу же пошла на встречу с Туманной Стражей. Нелли отправилась спать, измученная путешествием. Поэтому, когда Кален ушел, чтобы проинформировать воинов о наших дальнейших действиях, я пробралась по тихим коридорам замка к покоям Вэл. На каменных стенах мерцали факелы, отбрасывая на пол зловещие тени.

Несмотря на то, что веки потяжелели, я лихорадочно соображала. Мы так многого не знали о богах, но то, что я выяснила сегодня вечером, поставило под угрозу хрупкую надежду. Смерть, чума и голод надвигались на нас, и они были непобедимы. Даже если мы заключим перемирие с Королевством Бури и объединим армии, будет ли хоть какой-то шанс противостоять таким бессмертным существам, как боги?

Я подошла к комнате Вэл и постучалась, радуясь, что это отвлекло меня от моих тревожных мыслей. Секунду спустя дверь распахнулась, и Вэл разразилась потоком ругательств, которые напугали бы любого моряка. Ее огненно-рыжие волосы ниспадали на плечи свободными вьющимися волнами, а каждый дюйм бледно-зеленой туники был покрыт складками. Прежде чем я успела произнести хотя бы слово «привет», она обняла меня и практически затащила в комнату.

– Слава свету! Я сходила с ума от беспокойства, – горячо прошептала она, захлопывая дверь босой ногой. – Что случилось? Ты дерьмово выглядишь. Это кровь?

– Это долгая история, но… – Я подняла палец и указала на стену рядом с ее гардеробом. – Не могла бы ты сначала сказать мне одну вещь? Что это, черт возьми, такое?

Огромная стопка книг возвышалась на полу прямо под грудой вырезок из пергамента, прикрепленных к стене. Одна из вырезок содержала всего лишь абзац, в то время как другая была на целую страницу. Несколько листов были связаны друг с другом обрывками бечевки. Мой взгляд упал на стопку книг. Одна из них лежала открытой на полу. Половина страницы была вырезана.

Вэл усмехнулась и указала на беспорядок.

– Это ответ на все вопросы.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты не вырывала страницы из книг.

– Хорошо. Я не скажу тебе, потому что ты и сама можешь это увидеть. – Внезапно ее улыбка исчезла. – Прежде чем мы перейдем к нравоучениям и моему открытию, не могла бы ты, пожалуйста, рассказать мне, что произошло? С тобой все в порядке? Как дела у остальных? Нелли в безопасности? Кален, Нив… все благополучно вернулись, верно?

Я взглянула на нее, и уголки моих губ приподнялись в улыбке.

– Ого, ты даже Нив вспомнила.

– Она чертовски крутая, – сказала Вэл с блеском в глазах. – Тебе так не кажется?

– Безусловно. – Я подошла к ней и обняла за плечи, глядя на странный набор страниц, прикрепленных к стене. – Ты тоже. Храбрая, красивая и сильная. А еще… слегка ненормальная.

Я быстро рассказала Вэл обо всем, что произошло, не забыв упомянуть, что Туманная Стража в целости и сохранности здесь, в Эндире. Закончив, я указала на стену.

– Теперь твоя очередь. Что, во имя света, все это значит?

Вэл рассмеялась.

– Клянусь, для этого есть причина. Смотри – этот абзац посвящен Андромеде.

Я наклонилась поближе и прочла слова, щурясь от тусклого света, исходившего от камина:

– Смерть восстанет из пепельных руин великого города. – Приоткрыв рот, я повернулся к Вэл. – Похоже, это относится к сожжению Альбирии дотла. Где ты это взяла?

– В библиотеке есть десятки книг, в которых подробно описывается история мира фейри. На первый взгляд кажется, что ни одна из них не посвящена периоду, называемому Великим Падением. Так смертные называли время, когда боги пришли в первый раз.

Я кивнула.

– Так сказал Друид Балфор.

Она постучала по другой вырезке.

– Видишь? Все здесь, в этих книгах. Просто найти этот период было сложнее, потому что он переплетен с остальной историей, и на него редко ссылаются напрямую.

– Итак, ты провела последние несколько дней, роясь в библиотеке в поисках любого отрывка, который мог бы иметь отношение к происходящему сейчас.

– Я должна была что-то сделать, – сказала она, сжимая руки в кулаки. – Ты была там, выслеживала Оберона. Нелли тренировалась с Гейвеном, пока не сбежала.

– Нелли тренировалась? – удивленно спросила я. – С чем?

– Ее когти и клыки.

Это многое объясняло.

Я отвернулась к стене.

– Нам нужно будет рассказать Калену обо всем, что ты узнала, хотя, если кто-то и должен был найти эту информацию, то хорошо, что это была ты.

После этого я объяснила, что Туманная Стража обсуждала во время встречи, включая часть плана с путешествием в Талавен. Мне была ненавистна мысль о том, что Вэл отправится в королевства смертных вместо того, чтобы остаться со мной, но я должна была признать, что это было самое безопасное задание, которое могла дать ей Туманная Стража. Путешествие в Королевство Бури было опасным. Возможно, лучшим вариантом было бы остаться в Эндире, но напряженность в отношениях между фейри и людьми все еще оставалась высокой. Я не хотела, чтобы Вэл оставалась в городе, – вдруг что-то пойдет не так. И если демоны тьмы решат предпринять еще одну атаку… в следующий раз их может быть даже больше, чем раньше. Они никогда не преодолевали защитные стены Эндира, но ситуация менялась.

Вэл тяжело опустилась у камина на стул с высокой спинкой. Она побледнела.

– Они хотят, чтобы я отправилась в Талавен? В качестве какого-то дипломата?

– Что-то в этом роде, – сказала я, усаживаясь напротив нее. – Остальные обеспокоены тем, что Талавен не захочет обмениваться информацией с группой фейри. Но если с Нив и Аластером будет кто-то из смертных, возможно, люди Талавена поделятся тем, что им известно. Мне поможет то, что ты уже занималась исследованиями. У тебя есть кое-какие соображения.

Вэл кивнула.

– А что насчет тебя?

– Я отправляюсь в Королевство Бури.

Она приподняла бровь.

– Это ужасная идея.

– Кален отправляется, – сказала я, пожав плечами. – И куда пойдет он, туда пойду и я.

Вэл тяжело вздохнула и обхватила руками колени, наклонившись вперед.

– Я просто хочу, чтобы мы все остались здесь, в Эндире, и прожили остаток наших дней в мире. С хорошей едой, выпивкой, в хорошей компании. Конечно, повсюду туман, но большую часть времени все не так уж плохо.

– Я тоже хочу этого, Вэл, – сказала я. – Но мы – те, кто застал времена Второго Великого Падения. Единственный способ заполучить лучший мир, в котором мы сможем жить без войн, – это построить его самим. – Я протянула руку. – Мы сделаем это. Мы сделаем это вместе, даже если будем порознь.

Вэл схватила меня за руку и кивнула.

– Если упадешь ты, упаду и я.

– Если упадешь ты, упаду и я, – прошептала я в ответ.

Вэл ушла навестить Нив, а я забрела в библиотеку, чтобы посмотреть, смогу ли я найти еще какие-нибудь тексты, которые могли бы помочь нам разгадать загадку богов. Кровать звала меня, но в голове роились тысячи разных мыслей, и я знала, что никогда не усну, даже если попытаюсь. Завтра утром мы отправимся в путешествие в Королевство Бури. Я увижу земли, о которых раньше могла только мечтать, – холмистые поля, полные ветра, дождя и грома. Может пройти много времени, прежде чем мы вернемся в Эндир, в зависимости от того, получится ли договориться со штормовыми фейри на перемирие. Но у нас был всего месяц до появления Андромеды.

Я подняла фонарь, украшенный драгоценными камнями, и прошлась между стеллажами. В спертом воздухе кружились пылинки, заставляя кашлять. Просматривая корешки, я поняла, что на самом деле не знаю, что ищу. Вся информация, которую нашла Вэл, была скрыта в случайных текстах. Вздохнув, я схватила ближайшую книгу и раскрыла ее.

Где-то поблизости послышались шаги. Я подскочила и захлопнула книгу как раз в тот момент, когда из тени выступила высокая, мощная фигура. Черные волосы Калена вились вокруг его лица, а темный взгляд сапфировых глаз заставил мое сердце замереть.

– Я так и думал, что найду тебя здесь, – сказал он, взял у меня книгу и повернул к себе. – Сексуальная жизнь куртизанок. Интересный выбор.

– О. – У меня защемило в груди. – Я не взглянула на название, прежде чем схватила книгу.

– Хм. – Ухмыляясь, он положил руки по обе стороны от моей головы, упершись ладонями в деревянные полки. – Хорошая попытка.

– Вэл проводит кое-какие исследования.

– Не думаю, что ты найдешь ответ на вопрос, как спасти мир, в книге о сексе. – Наклонившись ближе, он коснулся губами моего уха. – Хотя, разве это был бы не прекрасный способ победить?

– Кэл, – сказала я, сдерживая стон.

– Хм?

– Нам нужно поговорить. – Я ненавидела себя за эти слова, но как бы сильно я ни хотела поддаться желанию, пульсирующему между бедер, мне нужно было кое-что прояснить между нами. – Насчет твоей клятвы.

Он отстранился, и его сапфировые глаза сверкнули.

– Нам не о чем говорить. Моя клятва на тебя не распространяется.

– Но что, если распространяется? – настаивала я. – Я знаю, что ты просто используешь Оберона как оправдание. Это способ свалить вину на кого-то другого. И я признаю, что ты можешь быть прав. Отчасти в этом был виноват Оберон.

– Тогда я не понимаю, в чем тут проблема, любовь моя. – Он коснулся пальцем моего подбородка. – Он был причиной этого, и он мертв. Конец истории.

– За исключением того, что комета все еще в небе. Его убийство не остановило ее.

– И именно здесь пророчества и неопределенные клятвы создают проблемы, – возразил он. – Мы не знаем, что все это значит, и сколько бы Вэл ни рылась в книгах в поисках ответов, она их здесь не найдет. Мы не знаем, как это исправить, или остановить, или как с этим бороться. И я отказываюсь верить, что твоя смерть – это выход.

Мое сердце бешено колотилось. Я погладила его по шершавой щеке и приподняла подбородок, заставляя его увидеть то, чего, как я знала, он хотел избежать.

– Я знаю, что ты пытаешься сказать, и в какой-то степени я с этим согласна. Но, думаю, мы должны подготовиться к такой возможности.

– Какой возможности?

– Что способ остановить богов – это убить человека, который вернул их в наш мир? – прошептала я.

– Оберон вернул их в наш мир.

– Я держала клинок. Он бросился вперед – или что-то толкнуло его, – но я все еще держала этот чертов клинок. Мы можем продолжать повторять, что это не имеет значения. Но то, что мы думаем и говорим, в конечном счете может быть самообманом. В том случае, если какая-то магия связывает меня с богами, мы не должны допускать ошибки.

Кален отстранился, на его челюсти заиграл мускул.

– Я никогда не причиню тебе вреда.

– Возможно, у тебя не будет выбора.

Мне уже не нравилось, что я начала этот разговор. Я ненавидела эту стену боли между нами. Она казалась непреодолимой, казалась более серьезным препятствием, чем все, с чем мы сталкивались раньше, и это о чем-то говорило. Как будто судьба подталкивала нас обоих к худшему из возможных исходов – к тому, что Калену придется вырвать мое сердце.

– Есть только один способ защитить тебя, – сказал он, и его голос стал мягче. – Я никогда не смогу освободиться от клятвы, данной моей матери, но есть одна вещь, которая отменяет все клятвы. Есть один способ, гарантирующий, что ты всегда будешь в безопасности рядом со мной.

– Кален, – начала я.

– Обет. Клятва, что ты моя, а я твой.

Мое сердцебиение участилось.

– Ты имеешь в виду брачный обет?

– Брачный обет фейри, – грубо сказал он. – Это гораздо более плотский брак, чем человеческий, гораздо более обязывающий. Магия соединит наши души, не позволяя ни одному из нас причинить вред другому. Это нерушимо. Этого никогда не изменить. Я буду твоим, пока дышу, и я никогда не возьму в жены другую, пока жив. Я буду связан с тобой навсегда.

Я посмотрела ему в глаза, а слова застряли у меня в горле. Он обхватил мою щеку и прижался лбом к моему лбу, вдыхая мой запах, словно запоминая меня.

– Ты уверен, что хочешь этого? Ты фейри. Я смертная. Я могу умереть через пятьдесят лет, а может, и раньше. А ты проживешь еще сотни лет. Ты действительно хочешь связать себя со смертной подобным образом?

В ответ он провел большим пальцем по моему подбородку, и все внутри меня сжалось от желания.

– Ты моя. А я твой. Я клянусь в этом.

– Кален, – прошептала я, и слезы потекли по моим щекам. – Ты не можешь этого сделать.

– Твоя очередь.

– Это слишком большая жертва.

– Ради тебя я пожертвовал бы всем.

С колотящимся сердцем я прислонилась к книжной полке из твердого дерева, глядя в его яростно горящие глаза. Он говорил серьезно, и по тому, как решительно были сжаты его челюсти, я поняла, что он не примет отказа.

– Ты бы не согласился на это, если бы все было наоборот, – наконец сказала я. – Если бы я была фейри, а ты – смертным, ты бы не хотел, чтобы я оставалась одна на сотни лет.

– Послушай меня, – потребовал он.

С трудом сглотнув, я заглянула в глубину его глаз.

– Я не знаю, что будет дальше, но если ты права, если есть хоть малейший шанс, что я буду вынужден поднять на тебя руку… –  Он нахмурился. – Это уничтожит меня. Я не могу этого сделать, ты меня понимаешь? И поэтому я с радостью свяжу свою душу с твоей, если есть хоть малейший шанс, что это отменит клятву, которую я дал своей матери. Все что угодно, лишь бы ты была в безопасности. Сделай это для меня, пожалуйста.

– Ты действительно так думаешь, – сказала я, ища во взгляде Калена хоть какой-то признак того, что он может пожалеть об этом. Но сомнений не было. Ничего, кроме яростной решимости и чего-то еще, что заставило мое сердце биться еще чаще.

– Все, что тебе нужно сделать – это произнести эти слова, и я буду твоим до последнего вздоха.

Я сглотнула. Если бы я произнесла клятву, то ее уже нельзя было бы отменить. Но, глядя на Калена снизу вверх, я не могла не почувствовать, что это правильно, что так и должно было быть, что судьба свела нас вместе только ради этого.

И тогда я обняла его крепче и сказала:

– Я твоя, а ты мой. Я никогда не покину тебя. Я клянусь в этом.

Магия запульсировала между нами, и невидимая рука сжала мое горло. Я судорожно вздохнула, мои глаза расширились. Выражение лица Калена было таким же, как у меня, и казалось, что эта невидимая сила хочет утопить нас в наших собственных словах – как будто она хочет украсть последние вздохи, которые мы поклялись беречь друг для друга.

Но затем, так же быстро, как и овладела мной, эта всепоглощающая магия исчезла.

Я прижала дрожащие руки к груди Калена.

– Что, во имя света, это было?

– Сила уз. К нашим клятвам не относятся легкомысленно. Наши дыхания теперь связаны. – Полки позади меня впились в спину, когда Кален наклонился ближе, обдавая горячим дыханием мою шею. – Теперь я твой, любовь моя. На все оставшиеся дни моей жизни.

Я задрожала, тая в его объятиях, когда его горячие губы прижались к моей коже. Обхватив пальцами его тунику, я притянула его ближе. Его голос прогрохотал надо мной низким рычанием, от которого по спине пробежали мурашки наслаждения. Раньше я чувствовала усталость и изнеможение, но сейчас я чувствовала себя невероятно живой.

Его губы нашли мои, голодные, грубые и твердые. Мое естество напряглось, и я застонала, когда руки Калена опустились, чтобы обвести линию моих бедер.

– Ты моя, а я твой, – сказал он.

Дрожь пробежала по мне, бедра инстинктивно раздвинулись. Кален медленно продвигался вперед, пока его твердый член не прижался ко мне. Даже сквозь ткань наших брюк я чувствовала его желание, такое же сильное, как и мое собственное.

Наш поцелуй стал глубже, и жар пронзил меня насквозь. Я протянула руку и запустила пальцы в его шелковистые волосы, отчаянно желая притянуть его ближе, стереть каждый дюйм расстояния между нами. И когда я выгнулась навстречу ему, сильнее прижимаясь всем телом, Кален практически замурлыкал.

Отдаленно я осознавала, что мы находимся в библиотеке и кто-то может ворваться в двери в любой момент, но мне было все равно. Не тогда, когда мне нужно было почувствовать его губы на своей коже, не тогда, когда я чувствовала пульсирующую боль между бедер, не тогда, когда каждая частичка меня была сопряжена с каждой частичкой его тела. Теперь мы были связаны, и я могла поклясться, что чувствую его эмоции, как свои собственные.

Когда Кален отстранился, его обжигающий взгляд прожег меня насквозь. Я высвободила руки из его волос и принялась за пряжку. Мгновение спустя он принялся за мою, и вскоре наши брюки вместе с его туникой оказались у наших ног.

И тогда Король тумана опустился на колени, упершись одним коленом в доски пола. С нежностью, граничащей с благоговением, он приподнял мою ногу и закинул бедро себе на плечо.

– Ты чертовски красива, – пробормотал он, наклоняясь, чтобы прикоснуться губами к моему бедру. Я вздрогнула, прижимаясь к нему, мое тело вжалось в полки. Его губы все приближались и приближались, с каждой секундой усиливая боль. И вот я больше не смогла выносить отсутствие контакта.

Выгибаясь навстречу ему, я приподняла тунику чуть выше, желая ощутить его руки на каждом дюйме своего тела.

Одной рукой обхватив меня за бедро, а другой за ягодицы, Кален провел языком по моей ноющей сердцевине. Я выгнулась навстречу, наслаждение охватило меня. Мои стоны эхом разнеслись по безмолвным стеллажам библиотеки. С ответным рычанием Кален проник языком глубже.

Я чуть не кончила, когда отчаянное желание большего охватило меня.

Каждое движение его языка, которым он разжигал мою потребность, были лучше, чем когда-либо прежде, и все же этого было недостаточно. Я нуждалась в нем полностью. Я хотела, чтобы он погрузился в меня и, быть может, тоже почувствовал каждую каплю удовольствия, которое дарил мне прямо сейчас.

Я ничего не могла с собой поделать. Я начала двигать бедрами, прижимаясь к его рту. Он зарычал, его рука крепче сжала мою ягодицу, и я почувствовала глубокую вибрацию этого звука подо мной. Застонав, я снова запустила руки в его волосы и, не отпуская, стала извиваться, все быстрее и быстрее, пока все внутри меня не сжалось в комок.

Он поднял глаза; его язык был глубоко внутри меня. И этот взгляд с огнем, полыхающим в его сапфировых глазах, окончательно разбил меня. Я дернулась навстречу, кончая так сильно, что чуть не закричала. Я боялась, что сильные толчки могут причинить ему боль, поэтому попыталась отстраниться. Но он удерживал меня на месте, позволяя оседлать волны удовольствия.

Когда последняя дрожь утихла, Кален медленно приподнялся, и желание, сродное моему, отразилось и на его губах. Он одарил меня хищной улыбкой.

– Думаю, мне нужно, чтобы ты почаще садилась мне на лицо.

Я покраснела и погладила его по плечу, восхищаясь изгибами мышц.

– Твоя очередь.

Его хищная улыбка стала будто бы наэлектризованной.

– Что ты имеешь в виду?

Я повернулась, подставляя ему свой зад, и наклонилась вперед, чтобы ухватиться за нижние полки.

– Мне нужно, чтобы ты был внутри меня.

Кален сжал мои бедра, кончик его члена коснулся моего лона. Несмотря на то, что я только что получила облегчение, все внутри меня снова сжалось. Его ладони массировали линию бедер, бицепсов, талии, пока большие пальцы не замерли на тех шрамах десятилетней давности на моей пояснице.

– Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел, – пробормотал он, нежно вводя в меня свой набухший член. – И такая чертовски хорошая девочка.

Восхитительная дрожь прошла по моему телу, когда он заполнил меня до отказа. На этот раз он вышел и толкнулся сильнее, отчего из моего горла вырвался хриплый вздох.

– Все в порядке? – спросил он с низким рычанием, и я поняла, что он пытается сдержаться.

– Быстрее, – прошептала я, раздвигая ноги шире. – Сильнее.

Кален не нуждался в большем поощрении. С рычанием он вошел в меня глубже. Я вскрикнула, больше не заботясь о том, что кто-нибудь услышит. Крепко держась за полку, я прижалась к нему и удовлетворила его потребность в моем желании.

От наших толчков несколько книг слетели с полки. Казалось, это только раззадорило Калена. Он сжал меня крепче и вошел с такой силой, что у меня перед глазами заплясали звезды.

Наслаждение росло, я не могла продержаться ни секунды дольше. Дрожа, я выгнулась навстречу ему, под правильным углом, и…

Мир вокруг меня разлетелся вдребезги. Восхитительный свет пролился в мой разум, превратив все мое существование в сплошные звезды. Тяжело дыша, я вцепилась в полки, дрожь моего оргазма была сильнее, чем когда-либо прежде.

Кален зарычал и последовал за мной. Его член пульсировал у меня между ног, извергая семя. Наши тела соприкоснулись, и на краткий миг я почувствовала, как что-то между нами натянулось – нить, обвивающая его душу и мою. Наше дыхание было синхронным, наши оргазмы пульсировали в такт. Даже наши сердца, казалось, бились в унисон.

А потом это ощущение улетучилось, как листья на ветру, оставив меня измученной и отчаянно нуждающейся во сне.

Я прислонилась к полкам, когда Кален медленно отстранился. А потом он оказался рядом, заключил меня в объятия и поцеловал так, будто это был наш первый поцелуй. Когда мы встретились взглядом, странная нить клятвы, казалось, снова потянула меня.

– Никогда больше не покидай меня, – сказал он хриплым голосом. – Всегда оставайся со мной.

Сердце наполнилось странной надеждой, я погладила его по щеке и улыбнулась.

– Я никуда не уйду. Обещаю.

– Хорошо. – Он прижался своим лбом к моему, и я могла поклясться, что все еще ощущала тяжелые удары его сердца так, словно оно было моим.

Глава XI

Тесса

– Ты уверена, что добровольно отправляешься в путь? – спросила я, отходя в сторону, когда Торин и Аластер направились к конюшням. Я стояла посреди двора с Вэл, и легкий ветерок обдувал наши лица туманом. Воздух сегодня был прохладнее, чем обычно, будто природа вторила ознобу в наших сердцах. Я постаралась не воспринимать это как дурное предзнаменование.

Вэл одернула перед своего нового боевого облачения и кивнула.

– Члены Туманной Стражи правы. Нив и Аластеру понадобится смертный, если они надеются выведать хоть что-нибудь у короля Талавена.

У меня было предчувствие, что она скажет именно это. Кожаные доспехи ей очень шли.

– Вот. – Я порылась в сумке и вытащила флягу. – Мне удалось стащить ее с кухни, прежде чем они догадались, что я задумала. Пробежала дурная мысль, что тебе это может понадобиться.

Вэл скрестила руки на груди и посмотрела на меня.

– Знаешь, мне следует воспринять это как издевательство. Я, конечно, знала, что в такое долгое путешествие нужно взять с собой немного воды. У меня в рюкзаке четыре фляжки.

– Это фион, – сказала я с ухмылкой. – На всякий случай, вдруг захочешь снять напряжение в своем стиле.

Вэл рассмеялась, отвинтила крышку и понюхала.

– В таком путешествии средство для успокоения точно пригодится.

Нив прошла мимо с показательной уверенностью в себе, граничащей с хвастовством, и обменялась взглядом с Вэл. Я еле сдержала улыбку и замерла в ожидании, пока Нив не скрылась в конюшне. А потом я пихнула смутившуюся Вэл локтем в бок.

– Мне по нраву мысль о том, что ты теперь в команде.

– Мне тоже. Кхм… –  Вэл прочистила горло и достала из сумки пачку вырезок из пергамента. Она протянула их мне. – Это, конечно, не фион, но у и меня есть подарок и для тебя. Это все может быть как-то связано с богами и пророчествами. Почитай. Поделись ими с Каленом. Посмотрим, может, хоть ты способна в этом разобраться.

– Спасибо, Вэл. – Обхватив руками, я притянула ее к себе и прижала так, словно никогда больше не увижу ее лица. Часть меня беспокоилась, что так оно и будет. Оставалось меньше месяца до того, как враг обрушится на наш мир. Если мы не вернемся друг к другу к тому времени… –  Береги себя, хорошо?

– Знаешь, а ведь я так и не поблагодарила тебя, – она кивнула, отстранилась и смахнула слезу со щеки.

– За что?

– После смерти моих родителей ты приняла меня как сестру, а не просто подругу, которая жила по соседству. Без тебя я бы никогда не узнала о том, что Оберон приказал своим солдатам расправиться с моими родителями. Я довольна, что именно ты прикончила этого ублюдка. Мне плевать, что Андромеда развратила его, и мне плевать, пытался ли он в конце все исправить. Он заслуживал смерти за все, что сделал с нами. И я чертовски рада, что именно ты держала в руках тот кинжал.

Я взяла ее руку в свою и крепко сжала – свою левую и ее правую, – словно в знак обещания.

– Ты мне не просто как сестра, Вэл. Ты ей и являешься. И перестань так говорить, ладно? Это не прощание. Я этого не допущу.

На ее лице промелькнула тень улыбки.

– Ну, если кто и способен противостоять течению судьбы и одержать победу – то только ты. Тогда до скорой встречи.

Проглотив комок боли, я кивнула.

– До скорой встречи.

– Привет, мой хороший, – проворковала я Сильверу, который стоял в теплой безопасности конюшни. Остальные выводили скакунов во двор, когда я проходила мимо стойла, где, как мне сказали, я должна была найти свою новую лошадь. Смуглая красавица была великолепным созданием, но меня снова потянуло к коню, который следовал за мной сквозь туманы.

Сильвер заржал и ударил копытом, когда я оперлась руками о низкую стенку его стойла. Конюхи вычистили его шерсть до блеска, а овес, который они ему давали, превратился в кучку крошек. Но его глаза возбужденно блестели, как будто Сильвер точно знал, почему я разыскивала его.

– Ты только что вернулся из путешествия, – сказала я, передавая ему морковку – еще одну вещь, которую прихватила с кухни. – На самом деле, тебе следует остаться здесь и отдохнуть. Есть много других лошадей, которые полны сил и готовы отправиться в дорогу.

Стуча копытами, он подошел и потерся мордой о протянутую ладонь.

– Если хочешь, ты можешь снова отправиться в путь вместе со мной, но это твой выбор. – Я распахнула дверь конюшни, ожидая, что он будет делать. Через мгновение Сильвер склонил голову и вышел из стойла твердым шагом. Я погладила его по шее и улыбнулась. – Я рада, что ты присоединился ко мне. Не знаю почему, но чувствую, что ты прикрываешь мне спину.

Фенелла вывела лошадь из стойла в конце конюшни и, проходя мимо, бросила на меня взгляд.

– Ты снова разговариваешь с конем.

– Он меня понимает.

– Понимает еще как. Точно так же, как ты чудесным образом исцелилась от раны, нанесенной оборотнем, в течение часа. Твои силы растут. – К моему удивлению, она на самом деле улыбнулась. – Прости, что я угрожала тебе в том пабе в Альбирии.

Я лишь кивнула в ответ, все еще поглаживая морду Сильвера.

– Ты выполняла свой долг. Всего лишь поступала так, как, по твоему мнению, должна была.

– Все же, возможно, когда-то мне придется завершить начатое, – она принюхалась. – Я такое за версту чую, догадываешься? Я уверена, вы с Кэлом дали брачный обет. – Она подняла руку, когда я открыл рот, чтобы объяснить. – Ты не обязана отчитываться передо мной и объяснять почему. Мне все и так ясно. У вас двоих была нерушимая связь задолго до того, как вы произнесли слова, скрепляющие ее. Но просто помни, я такой клятвы не давала. Сейчас ты мне нравишься, Тесса. Честно. Но этот мир мне нравится больше, и я не уверена, что Оберон тот, о ком предупреждала нас мать Кэла. И если до этого дойдет, я сделаю то, что должно быть сделано.

Фенелла исчезла за дверью вместе со своей лошадью. Я прислонилась к стене конюшни, уняла сердце и выровняла дыхание. Как и я, Фенелла, очевидно, все еще считала, что я могу представлять угрозу: если не из-за моих способностей, то из-за связи с богами. Когда я заключала союз с Каленом, я не думала, что это может означать для остальных. Возможно, им придется убить меня, оставив Калена в одиночестве на всю оставшуюся жизнь.

Сожаление навалилось, как камень, грозящий придавить к земле, ломая каждую косточку тела. В пылу страсти я захотела отдаться Калену Денару, королю Королю фейри теней. Все это ощущалось как что-то волнующее, романтичное и правильное. Когда я смотрела в его глаза, я чувствовала себя в безопасности, меня принимали, обо мне заботились так, как никогда раньше. Я хотела принадлежать ему. Хотела, чтобы и он был моим.

Но не такой ценой.

Все внутри сжалось от боли, когда я вывела Сильвера из конюшни, присоединяясь к остальным. Нелли стояла рядом со Стражей, ее длинные каштановые волосы развевались на ветру, а во взгляде считывалась непокорность и свободолюбие. На ней были темные брюки и приталенная туника, весь ее наряд походил на мой, разве что я успела надеть кожаные доспехи. Я подошла к Нелли, оставив Сильвера с другими ло-шадьми.

– Дай угадаю, – с укором бросила я. – Ты хочешь поехать с нами.

Она вздернула подбородок.

– Вэл поедет с Нив и Аластером. У нее боевой подготовки не больше, чем у меня.

– В королевствах смертных будет намного безопаснее, чем в Королевстве Бури. Мы даже не знаем, во что ввязываемся.

– Я хочу помочь. Должно же быть что-то, в чем я могу быть полезна.

– Хорошо, Нелли, – вздохнула я. – Хочешь пойти с Вэл? Ты могла бы увидеть мир и найти ответы, в которых мы отчаянно нуждаемся.

И там она была бы в безопасности. В гораздо большей, чем в Эндире.

– Однажды мы улетим отсюда, как вороны. – Она стиснула зубы. – Мы пообещали друг другу, и я всегда подразумевала под этим обещанием то, что мы сделаем это вместе. Ты не оставишь меня позади, сидеть сложа руки.

– Но мы уже сделали это, Нелли. Мы выбрались оттуда, подальше от Оберона и фейри света. Это не значит, что тебе следует ввязываться во что-то гораздо более опасное. Штормовые фейри могут попытаться убить нас.

– Ты же идешь, – указала она.

– Но это никак не означает, что и ты тоже.

– Если ты оставишь меня здесь, я просто снова последую за тобой. – В ее глазах еще пуще вспыхнула непокорность. – Я слышала, что Фенелла недвусмысленно намекнула тебе, что ты все еще можешь представлять угрозу, ведь именно ты держала в руках клинок, которым был убит Оберон. Я нужна тебе, если что-то пойдет не так. Я ей не доверяю.

Я не нашлась, что на это сказать.

Потому Нелли продолжила:

– Полагаю, это твое решение. Возьми меня с собой сейчас или оставь меня красться за тобой в туманах, в полном одиночестве. Во всяком случае, я отправляюсь в Королевство Бури. Я не останусь здесь в этот раз. Я хочу помочь.

– И все, что бы я ни сказала, не убедит тебя пойти с Вэл? – Я тяжело вздохнула и закрыла глаза.

– Ни в коем случае.

Я чуть не рассмеялась, услышав это.

– Ты еще более настырная, чем я. Что ж, ладно. Думаю, у меня нет другого выбора. Если тебя ничто не остановит, иди и выбери одну из лошадей. Есть там одна черногривая лошадь, которая, я думаю, хотела бы отправиться в путь. Надеюсь, ты готова к тому, как сильно будет болеть твоя задница.

Час спустя мы отправились в путь, оставив позади безопасные стены Эндира. Впереди ехали Торин и Фенелла, а также ее двоюродный брат Кэдмон. Он был высоким, мускулистым фейри с серебристыми волосами, пронизанными рыжиной. Как и у его кузины, на макушке у него торчали бледно-голубые рога.

Туман окутал мир вокруг нас плотнее, чем обычно. Я никогда раньше такого не наблюдала. На нашу молчаливую компанию опустился покров беспокойства, но только цокот лошадиных копыт заполнял воздух. Никто не осмеливался заговорить, особенно после схватки с демонами тьмы накануне. Если эти чудовища собирались в еще более крупные стаи – если они охотились так, как никогда раньше, – мы не могли допустить, чтобы звук наших голосов донесся до них.

Часы пролетели незаметно. Когда у меня заурчало в животе и веки отяжелели, вдалеке появилось знакомое розовое пятно. Высокий, черный и сверкающий замок из оникса пробудил во мне забытый страх. Воспоминания о днях, проведенных в Итчене с Каленом пронеслись в голове. Тихие мгновения, наполненные надеждой и обретенной связью. Но над всем этим стояло понимание: я высвободила часть божественной сущности в тот роковой день, когда мы были заперты в замке. Если бы я этого не допустила, если бы часть души Андромеды не обманула меня… Что ж, как и во всем остальном, я крупно облажалась.

Как и прежде, в городе было тихо и пусто. Когда мы были здесь в прошлый раз, то обнаружили свидетельства нападений демонов тьмы. Все, кто выжил, были столь напуганы, что бежали прочь из города, оставив после себя жуткое поселение, полное пустых домов и следов на песке.

Единственными живыми существами были шестеро фейри теней, стоявшие у дверей замка. Кален подошел поговорить с ними, пока остальные разбивали лагерь. Мы выбрали один из пустующих домов и разложили наши спальные принадлежности в гостиной, предварительно отодвинув столы и стулья, чтобы освободить место. Разбив лагерь на открытом воздухе, мы с гораздо большей вероятностью привлекли бы нежелательное внимание. Необходимо было затаиться внутри здания, хотя по ощущениям это место больше походило на склеп.

Я свернулась калачиком на своем мягком спальном мешке, и вскоре ровное дыхание сестры убаюкало меня. Я только-только погрузилась в сон, благоухающий весенними цветами и пением птиц, как сильная мозолистая рука схватила меня за плечо. Я судорожно вздохнула и вскочила, резко оказавшись на своих двоих, сжимая кинжал, который лежал рядом со спальником. Я приставила его к шее незваного гостя.

Кален осторожно отвел лезвие от своего горла.

– Отличные инстинкты. Пойдем выйдем наружу.

– Что происходит? – Усталость резко свалилась на мои плечи. Я смогла лишь моргнуть и опустить кинжал.