Парвус считал себя особенным. Всегда.Никаких сомнений, никаких угрызений совести — только ярко сформулированные принципы, удобные моральные конструкции и уверенность, что если он и делает больно, то с «высшей целью». Ведь в мире, полном дураков и трусов, разве не справедливо, что сильный берёт своё?Оказавшись в другом мире, он не стал ни жертв...